Добавить в избранное 0. Вопрос пользователя. Отметьте имя митрополита, погибшего во время опричнины.
Как звали митрополита погибшего во время опричнины
В наше время 24 мая, в день Святых Равноапостольных Кирилла и Мефодия, празднуется День славянской письменности и культуры, что, несомненно, подчеркивает знаменательность этого выдающегося исторического события. В 1568 году во время служения в кремлёвском храме была объявлена новость о лишении митрополита сана. Подробный ответ на вопрос: Отметьте имя митрополита, погибшего во время опричнины., 1114633. Малюта Скуратов, происхождение, начало службы в опричнине, убийство митрополита Филиппа и Владимира Старицкого Павел Рыженко. везде называются через запятую, иногда к их именам прибавляется "и др. князья церкви".
За что Иван Грозный убил митрополита Филиппа
Незадолго до этого Григорий Лукьянович был назначен головой опричного сыскного ведомства по делам государственной измены и стремился доказать царю свою преданность. Сторонники гибели митрополита Филиппа от руки опричника утверждают, что Малюта Скуратов 23 декабря 1569 года вошел в келью к опальному священнослужителю, где с наигранным смирением попросил благословить Ивана Грозного на поход для искоренения измены в Новгороде и Пскове. С одной стороны, низложенный митрополит Филипп понимал, что отказ от благословения означает его немедленную смерть, а с другой - не мог не догадываться, сколько смертей принесет этим городам поход опричного войска. По легенде, святитель произнес: «Не кощунствуй, а делай то, зачем пришел». Малюта Скуратов, очевидно, ожидал подобного ответа, поскольку тут же бросился на Филиппа и задушил его подушкой. Затем высокопоставленный опричник прошел в покои настоятеля монастыря, где заявил, что бывший митрополит скончался от угара, поскольку в его келье было слишком жарко. Эта версия событий хотя и не подкреплена неопровержимыми фактами, но считается общепризнанной. Ее сторонниками являлись такие выдающиеся историки, как Н. Карамзин, С.
Соловьев и Н. Тем не менее подробное изучение косвенных фактов говорит о том, что Иван Грозный не имел никакого отношения к смерти святителя Филиппа. Каждое значительное событие в жизни государства всегда находит свое отражение в летописях и иных письменных документах. Учитывая тот факт, что версия убийства митрополита Филиппа по приказу Ивана Грозного появилась значительно позже описываемых событий, нужно обратить особое внимание на все обстоятельства данного дела. Царь даже после наложения опалы продолжал считать святителя Филиппа законным митрополитом. Более того, публично низложившие священнослужителя опричники Алексей и Федор Басмановы с Афанасием Вяземским накануне новгородского похода сами оказались под арестом.
Тела жертв бессудных расправ лежали на улицах Москвы. Слово митрополита Митрополит беседовал с царём — взывал к его благочестивым устремлениям. Но Иван стал явно избегать встреч с Филиппом. Тогда тот пошёл на неслыханный шаг. Во время очередного богослужения в кремлёвском Успенском соборе митрополит отказал царю в благословении и просил его прекратить преследование невинных. Грозный пришёл в ярость и обещал наказать Филиппа и его «сообщников». Царь не заставил долго ждать. На следующий же день по его приказу опричники казнили несколько бояр и арестовали ряд приближённых Филиппа, чтобы выпытать у них что-нибудь порочащее митрополита. Самого его Грозный в тот момент не тронул, всё же святитель пользовался народным уважением и поддержкой. Приближённые царя, конечно, убеждали его покарать Филиппа, ведь он обличал все их злодеяния и стяжательство. Вскоре Филипп на службе в Новодевичьем монастыре при царе сделал замечание опричникам, которые во время чтения Евангелия не сняли шапки. Разгорелся конфликт, и в пылу его Иван назвал митрополита мятежником. После этого начался церковный суд над Филиппом. Во время «расследования» в ход пошли показания лжесвидетелей, перспективы оправдания это дело не имело. Митрополит решил снять с себя сан ещё до окончания процесса. Царь заставил его провести последнюю службу в Успенском соборе, где и унизил Филиппа. Со святителя сорвали соответствующее его высокому сану облачение и в рваной монашеской рясе отправили под арест. Филиппа заточили в Богоявленском монастыре, где не позволяли ему достаточно есть и пить, заковали в кандалы. Так Грозный отомстил ему.
В качестве игумена превратил Соловки в процветающую обитель, приобрел огромный авторитет суровым и праведным нравом. Царь Иван в начальный период опричнины уговорил Колычева стать митрополитом Московским. Соловецкий игумен согласился при условии, что опричные казни будут прекращены, стал митрополитом Филиппом. Царь продолжал убийства и казни. Во время церковной службы Филипп открыто осудил действия Грозного. Он был заточен в Тверской Отроч монастырь, откуда продолжал направлять царю увещевательные письма. Царь же презрительно называл Филиппа Филькой, а его послания — «филькиными грамотами». Родные Филиппа подверглись гонениям. Филиппу была принесена отрубленная голова его родного племянника. Затем главарь опричников Малюта Скуратов-Вельский по приказу царя задушил опального главу Русской православной церкви. О судьбе родных Малюты будет рассказано дальше. В Европе взаимоотношения между светской и церковной властью на протяжении веков складывались напряженно и противоречиво. В Польше в XI в. За отказ нарушить тайну исповеди король собственноручно казнил святителя и приказал его расчленить. Впоследствии останки мученика чудесным образом срослись. В XIII в. Станислав был канонизирован и является в Польше одним из наиболее почитаемых святых.
Очень ярко изображена любовь Грозного к жене — красавице Анастасии, одиночество и страдания царя от непонимания окружающих и вообще современников. Исторические факты при этом самым причудливым образом перемешаны с вымыслом. Впрочем, вымысла не так много. Перед нами не ложь, а талантливый идеологический миф. И не поддаться ему сложно. Понятно, что такой фильм был призван сделать явной историческую параллель между Грозным и Сталиным и оправдать и возвеличить последнего. В чем же роль митрополита Филиппа? В фильме сталинской эпохи это далеко не главный герой. Он, в силу своего родства с прочими Колычевыми, — сторонник отсталого боярства, он упрямый церковник, вознамерившийся «смирить» дерзкого царя. Но Житие святого и свидетельство о нем современников-бывших опричников немцев Таубе и Крузе - доносят до нас слово митр. Филиппа к его антагонисту, за которое он заплатил жизнью. По сути Житие и воспоминания Таубе и Крузе, будучи двумя независимыми источниками, не расходятся друг с другом. Приведем цитату из воспоминаний по книге Г. Федотова: «Всемилостивейший царь и великий князь, доколе ты хочешь лить невинную кровь твоих верных людей и христиан? Доколе неправда будет царить в русском царстве? Татары и язычники, весь свет говорит, что у всех народов есть закон и правда, а на Руси их нет; во всем свете преступники, которые ищут милосердия у властей, находят его, а на Руси нет милосердия и для невинных и праведных. Подумай о том, что, хотя Бог возвысил тебя в мире, ты все же смертный человек, и Бог взыщет с рук твоих невинную кровь. Камни под ногами твоими, если не живые души, возопиют и будут обвинять тебя и судить; я должен сказать это тебе, по повелению Божию, хотя бы меня за это постигла смерть. Пророчество исполнилось вполне в судьбе царя. Но не уцелел и практически никто из подручных Грозного: почти все они, кроме, может быть, Малюты Скуратова, сгинувшего на войне, рано или поздно стали жертвами его опалы. Так что на последнем этапе войны с Баторием вокруг Грозного не осталось людей смелых и верных, тех, кто мог бы возглавить и вести военные действия. Но по мысли того же Федотова, был еще один виновный, понесший заслуженную кару. Это народ - не только жертва, но и соучастник преступлений Грозного. Вина лежит на всех, кто безмолвствовал, кто не вступался за опальных, а порой и находил свою выгоду в гонениях на них, в своих целях использовал опричнину, казни и разбой.
Как звали митрополита погибшего во время опричнины
Имена недругов святителя хорошо известны и упоминались выше. Это новгородский архиепископ Пимен — второе лицо в заговоре 1569 г. Еще при поставлении святителя на митрополию в 1566 г. Иоанн же, напротив, гнева на нового митрополита не имел, даже когда тот просил его за опальных новгородцев или обличал недостатки правления. Царь еще более желал видеть на московской кафедре человека, знакомого ему с детства, прославленного честностью и святостью. Для тщеславных и честолюбивых интриганов избрание Филиппа было равно катастрофе. Как указывает митрополит Иоанн Снычев в своей книге «Самодержавие духа», после раскрытия заговора Федорова-Челяднина 1567 г.
Это убедило их, что новый заговор не будет иметь успеха, так как даже в случае ликвидации Грозного царя, изменникам придется столкнуться с митрополитом, стоящим на страже интересов Отечества. Поэтому они взяли курс на устранение св. Филиппа с кафедры. Сначала интриганы попытались вбить между святителем и царем клин клеветы. Орудием послужил царский духовник, который, как уже говорилось выше, «явно и тайно носил речи неподобные Иоанну на Филиппа». А Филиппу лгали на Иоанна.
Но эта попытка не удалась, так как царь и митрополит еще в 1566 г. Когда святого обвинили в политической неблагонадежности, Иоанн просто не поверил интриганам и потребовал фактических доказательств, которых у заговорщиков, естественно, не было. Автограф святителя Филиппа на приговоре Освященного собора об избрании его митрополитом и о его невмешательстве в дела опричнины. Тогда владыки новгородский, рязанский и суздальский заключили с высокопоставленными опричниками-аристократами союз против Филиппа. К делу подключились бояре Алексей и Федор Басмановы. Заговорщики сменили тактику.
Для поисков компромата в Соловецкий монастырь направилась комиссия под руководством Пафнутия и опричника князя Темкин-Ростовского. Игумен монастыря Паисий, которому был обещан епископский сан за клевету на своего учителя, и девять монахов, подкупленные и запуганные, дали нужные показания. Остальное было делом техники. В ноябре 1568 года епископы-заговорщики собрали собор. Приговор собора, как и многие другие документы того времени, впоследствии был «утерян». Но известно, что особенно яростно «обличал» святого архиепископ Пимен, надеявшийся стать митрополитом.
Надо особо отметить, что «царь не вмешивался в решения собора, и противникам Филиппа пришлось самим обращаться к царю». Известный православный агиограф начала XX века Г. Федотов, несмотря на всю свою предубежденность против царя, отметил: «Святому исповеднику выпало испить всю чашу горечи: быть осужденным не произволом тирана, а собором русской церкви и оклеветанным своими духовными детьми». Из этого видно, что Иоанн добросовестно соблюдал подписанное соглашение о разграничении сфер деятельности церковной и светской власти. Царь пытался защитить святителя, но не мог нарушить соборного постановления. Свергнутый митрополит был арестован лично участником заговора А.
Басмановым и заточен в Тверской Отрочь монастырь под надзор еще одного заговорщика, «пристава неблагодарна» Стефана Кобылина. Изменник Курбский откликнулся на событие очередной клеветой. Авторы «Жития» вообще не упоминают об осудившем святого Освященном соборе, также перекладывая всю вину на царя.
Если верить житию митрополита, однажды на Фёдора произвели сильное впечатление слова Евангелия: «Никто не может служить двум господам». Они прозвучали в ходе литургии, и Колычёв счёл это знамением. Он решил оставить мир придворных распрей и боярских склок и покинул Москву — чтобы служить лишь одному Господу. Впрочем, есть и другая, менее поэтичная версия насчёт того, почему Фёдор решил оставить стольный град. Возможно, он бежал из-за обрушившегося на род Колычёвых царского гнева — некоторые представители рода поддержали бунт князя Андрея Ивановича Старицкого. Потому-то и уехал Фёдор в Соловецкий монастырь, укрылся от опасности. Он стал простым послушником и занимался строительными работами, колол дрова, копал землю — в общем, делал всё то, что едва ли входило в привычный распорядок дня боярского сына. Спустя полтора года Фёдор Колычёв постригся в монахи и принял имя Филипп. Наступает грозное время Монах Филипп смиренно переносил все тяготы жизни в обители и заслужил репутацию аскетичного и трудолюбивого человека. Монастырский собор выбрал его соловецким игуменом. При нём в Соловках появилось многое, что и теперь видят гости монастырских земель. Филипп построил сеть водных каналов и дорог, осушил болота, обустроил лазарет, мельницы и солеварни. Успенский и Преображенский соборы тоже возводили в его время. Так, Соловки стали крупным хозяйственным и культурным центром. Пока Филипп заботился о монастыре, над Первопрестольной сгущались тучи. В 1565 году Иван Грозный разделил все земли царства на две части — опричнина и земщина, а его личные «гвардейцы»-опричники выгрызали и выметали метлой измену, которую подозревал в своих подданных царь. Пойти против царя московский митрополит Афанасий не смог, но не мог и одобрить происходившее. Он оставил древний город и уехал в Чудов монастырь. Заменили его архиепископом Казанским Германом, однако и он оказался недостаточно сговорчивым.
Святой Филипп построил на Соловках два величественных храма — трапезный храм Успения Божией Матери, освященный в 1557 году, и Преображения Господня. Игумен сам работал как простой строитель, помогая класть стены Преображенского собора. Под северной папертью его он ископал себе могилу рядом с могилой своего наставника, старца Ионы. Духовная жизнь в эти годы процветает в обители: учениками святого игумена Филиппа были и при нем подвизались среди братии преподобные Иоанн и Лонгин Яренгские память 3 июля , Вассиан и Иона Пертоминские память 12 июня. Для тайных молитвенных подвигов святой Филипп часто удалялся на безмолвие в глухое пустынное место за две версты от монастыря, получившее впоследствии название Филипповой пустыни. Но Господь готовил святого угодника для иного служения и иного подвига. В Москве о соловецком отшельнике вспомнил любивший его когда-то в отроческие годы Иоанн Грозный. Царь надеялся, что найдет в святителе Филиппе верного сподвижника, духовника и советника, который по высоте монашеской жизни ничего общего не будет иметь с мятежным боярством. Святость митрополита, по мнению Грозного, должна была одним кротким духовным веянием укротить нечестие и злобу, гнездившуюся в Боярской думе. Выбор первосвятителя Русской Церкви казался ему наилучшим. Святитель долго отказывался возложить на себя великое бремя предстоятеля Русской Церкви. Духовной близости с Иоанном он не чувствовал. Он пытался убедить царя уничтожить опричнину, Грозный же старался доказать ему ее государственную необходимость. Наконец, Грозный царь и святой митрополит пришли к уговору, чтобы святому Филиппу не вмешиваться в дела опричнины и государственного управления, не уходить с митрополии в случаях, если царь не сможет исполнить его пожеланий, быть опорой и советником царя, как были опорой московских государей прежние митрополиты. Иоанн Грозный, один из величайших и самых противоречивых исторических деятелей России, жил напряженной деятельной жизнью, был талантливым писателем и библиофилом, сам вмешивался в составление летописей и сам внезапно оборвал нить московского летописания , вникал в тонкости монастырского устава, не раз думал об отречении от престола и монашестве. Каждый шаг государственного служения, все крутые меры, предпринятые им для коренной перестройки всей русской государственной и общественной жизни, Грозный стремился осмыслить как проявление Промысла Божия, как действие Божие в истории. Его излюбленными духовными образцами были святой Михаил Черниговский память 20 сентября и святой Феодор Черный память 19 сентября , воины и деятели сложной противоречивой судьбы, мужественно шедшие к святой цели, сквозь любые препятствия, встававшие пред ними в исполнении долга перед Родиной и перед Святой Церковью. Чем сильнее сгущалась тьма вокруг Грозного, тем решительнее требовала его душа духовного очищения и искупления. Приехав на богомолье в Кириллов Белозерский монастырь, он возвестил игумену и соборным старцам о желании постричься в монахи. Гордый самодержец пал в ноги настоятелю, и тот благословил его намерение. С тех пор всю жизнь, писал Грозный, «мнится мне, окаянному, что наполовину я уже чернец». Сама опричнина была задумана Грозным по образу иноческого братства: послужив Богу оружием и ратными подвигами, опричники должны были облачаться в иноческие одежды и идти к церковной службе, долгой и уставной, длившейся от 4 до 10 часов утра. На «братию», не явившуюся к молебну в четыре часа утра, царь-игумен накладывал епитимию.
Напомню, что на 5 копеек можно было тогда купить 16 кг ржи. Таким образом, в месяц Владыко Филипп мог получить 3 рубля 60 копеек, а так как корова и лошадь шли тогда по 1 рублю, то можно представить данный факт, как свидетельство доброго отношения, Царской заботы о своем верном человеке. Думается, что, скорее всего, Государь так не поступил бы, если бы поверил грязной клевете на Святителя. Несомненно, что это всё понимали враги Бога, Царя и Отечества. Под каким-то благовидным предлогом этим изменникам удалось удалить Святителя в Тверской Отрочь Успенский монастырь. Убийство святого митрополита было лишь делом времени... В декабре 1569 года Государь с войском двинулся на Новгород, для того, чтобы искоренить измену и уничтожить ересь жидовствующих. Могли открыться связи новгородских предателей, среди которых центральное место занимал архиепископ Пимен, с московской боярской мафией, замешанной в деле смещения владыки Филиппа с митрополии. В этих условиях Царский друг становился для них опаснейшим свидетелем. Его решили убить сразу, не откладывая, так как понимали, что Грозный близко. Государь поручает своему верному опричнику Малюте Скуратову найти Филиппа, но тот застаёт его уже убиенным и сразу, не откладывая, уезжает, чтобы доложить об этом Царю. Вот тут то на него и повесили то, чего он не делал. Клевета начинает распространяться вместе с «Житием Святителя Филиппа», в котором лживый автор пишет следующее: «Малюта вошел в келью и, смиренно кланяясь, сказал святому: «Владыка, подай благословение Царю идти в Великий Новгород». Зная, зачем пришел царский посланец, Филипп ответил: «Делай то, за чем ты пришел ко мне, и не искушай меня, лестью испрашивая дар Божий». Малюта взял подушку и задушил ею святого. Потом поспешно вышел из кельи и, сообщив о смерти его настоятелю и братии, стал укорять их в небрежении к узнику, который будто бы умер от чрезмерного угара. Не давая им опомниться, Малюта приказал вырыть глубокую яму за алтарем соборной церкви и при себе погрести тело. Не было при этом ни звона колоколов, ни благоухания фимиама, ни, быть может, самого пения церковного, ибо злой опричник спешил скрыть следы своего преступления. И как только могила была сравнена с землей, он немедленно уехал из обители». Про это так называемое «Житие», написанное к тому же со слов тюремщика Кобылина, даже Карамзин, которого явно нельзя заподозрить в симпатии к Царю Иоанну Грозному, говорил, что оно вызывает у него большие сомнения, хотя бы тем, что подробно передает разговор Малюты и Филиппа.
Отметьте имя митрополита, погибшего во время опричнины: — ответ на вопрос
Митрополит Филипп уговаривал царя отказаться от опричнины: «я начал просить государя, чтобы он отступил от такого неугодного начинания. Назовите имя одного из главных палачей периода опричнины, который задушил митроп. Подчеркни всё имена прилагательные, определи их. Во время очередного богослужения в кремлёвском Успенском соборе митрополит отказал царю в благословении и просил его прекратить преследование невинных. Митрополи́т Фили́пп II — епископ Русской церкви, митрополит Московский и всея Руси с 1566 по 1568 год, известный обличением злодейств опричников царя Ивана Грозного.
Митрополит Филипп Московский: житие, борьба с опричниной и конфликт с Иваном Грозным
Второе перенесение мощей святителя Германа, архиепископа Казанского и Свияжского. Митрополит против опричнины фото. Слово митрополита. Митрополит беседовал с царём — взывал к его благочестивым устремлениям. Филипп (Колычев) — Митрополит Филипп II Митрополит Московский и всея Руси 25 июля 1566 — 8 ноября 1568 Интронизация: 25 июля 1566 года Церковь: Русская православная церковь Предшественник: Афанасий Преемник: Кирилл IV Имя при рождении: Фёдор Степанович. Как это не прискорбно, но и «Житие» митрополита Филиппа вызывает множество вопросов. Назовите имя одного из главных палачей периода опричнины. везде называются через запятую, иногда к их именам прибавляется "и др. князья церкви".
Отметьте имя митрополита, погибшего во время опричнины: — ответ на вопрос
| За что на самом деле расстреляли митрополита Вениамина - Российская газета | Филипп открыто выступил против жестокостей и беззакония опричнины, поощряемой Иваном IV. |
| За что Иван Грозный убил митрополита Филиппа | Выступление митрополита Филиппа против опричнины. |
| Филипп II (митрополит Московский) — Википедия | Некоторые исследователи полагают, что Афанасий ушёл под давлением Ивана IV, недовольного попытками митрополита заступаться за жертв опричнины. |
| За что на самом деле расстреляли митрополита Вениамина - Российская газета | Подробный ответ на вопрос: Отметьте имя митрополита, погибшего во время опричнины., 1114633. |
| Гибель Малюты Скуратова (Голиков Альберт Александрович) / Проза.ру | Еще один серьезный миф об Иоанне Грозном связан с именами священномученика митрополита Филиппа и преподобномученика игумена Корнилия. |
Святитель Филипп II (Колычев), митрополит Московский и всея Руси
Наступает грозное время Монах Филипп смиренно переносил все тяготы жизни в обители и заслужил репутацию аскетичного и трудолюбивого человека. Монастырский собор выбрал его соловецким игуменом. При нём в Соловках появилось многое, что и теперь видят гости монастырских земель. Филипп построил сеть водных каналов и дорог, осушил болота, обустроил лазарет, мельницы и солеварни. Успенский и Преображенский соборы тоже возводили в его время.
Так, Соловки стали крупным хозяйственным и культурным центром. Пока Филипп заботился о монастыре, над Первопрестольной сгущались тучи. В 1565 году Иван Грозный разделил все земли царства на две части — опричнина и земщина, а его личные «гвардейцы»-опричники выгрызали и выметали метлой измену, которую подозревал в своих подданных царь. Пойти против царя московский митрополит Афанасий не смог, но не мог и одобрить происходившее.
Он оставил древний город и уехал в Чудов монастырь. Заменили его архиепископом Казанским Германом, однако и он оказался недостаточно сговорчивым. Церковью вновь некому стало управлять, и Иван Грозный решил призвать в Москву Филиппа. Соловецкому игумену царь предложил митрополичий сан.
Тот долго отказывался — слишком уж незавидна была судьба Афанасия и Германа, да и мириться с опричниной Филипп не желал. Лишь уговоры монарха, бояр и других священнослужителей заставили его стать митрополитом Московским и всея Руси. Он дал слово не мешать политике Ивана и принял сан. Около полутора лет Филипп занимался делами церкви довольно благополучно.
В то время опричники вели себя сравнительно спокойно, не устраивали массовых казней и погромов. Но зимой 1568 года Иван Грозный узнал о письмах короля Польши Сигизмунда и литовского гетмана Ходкевича — те призывали московских бояр перейти на их сторону шла Ливонская война.
Ты высок на троне; но есть Всевышний, Судия наш и твой. Как предстанешь на суд Его? Обагрённый кровию невинных, оглушаемый воплем их муки?
Ибо самые камни под ногами твоими вопиют о мести!.. Боюся Господа единого! И тут он буквально взорвался от ярости: митрополит не только отказался его, царя, благословить, но и позволил себе прилюдно его обличить! Все были уверены, что дни, а может, и часы митрополита Филиппа сочтены. Но Иван Грозный знал о всенародной любви и почитании владыки и не рискнул поднять на него руку: в стране мог бы вспыхнуть бунт.
Но уже на следующий день в Москве с новой силой возобновились аресты и казни: людей брали и убивали почти без разбора. Митрополит Филипп в знак протеста против царских зверств уехал из Кремля и уединился в одном из московских монастырей, проводя время в постоянной молитве о вразумлении тирана и спасении православных людей. Разгул опричнины не прекращался, и митрополит Филипп снова и снова обличал эти беззакония. В конце концов, Иван Грозный решил расправиться с непокорным. Но просто казнить владыку Филиппа как любого из своих подданных он опасался, поэтому решил для начала сместить его с кафедры митрополита.
Это мог сделать только епископский собор — для лишения сана нужны были веские доказательства. Тогда царь отправил гонцов в Соловецкий монастырь. Какие «доказательства» собрала комиссия — неизвестно, документы не сохранились. В ноябре 1568 года в Успенском соборе Кремля состоялся церковный суд. Митрополит Филипп не стал ждать его решения, он обратился к архиереям со словами: «Лучше мне принять безвинно мучение и смерть, нежели быть митрополитом при таких мучительствах и беззакониях!
Я творю Тебе Богу — ред. Вот мой жезл, белый клобук, мантия! Я более не митрополит». Затем отречение митрополита от власти было узаконено решением собора. Бывшего митрополита посадили под арест в Богоявленский монастырь.
Царь намеревался устроить ему самую страшную казнь — сжечь на костре. В народе, который очень любил митрополита, появилась даже легенда, что бесноватый царь отдал его на растерзание дикому медведю, однако свирепый зверь, как ласковый котёнок, стал тереться о его ноги. На самом же деле по многочисленным челобитным духовенства смертельный приговор был заменён на пожизненное заключение. Царь лично проследил, чтобы его врага заковали в кандалы как убийцу и посадили под замок в маленькую келью в монастыре Николы Старого. Весь род Колычевых подвергся жестоким расправам.
Но и этого Ивану Грозному было мало: лично казнив любимого племянника святителя, царь отослалего голову Филиппу в келью. Святителя сослали в Отроч Успенский монастырь под Тверью — на вечное заточение. Однако Иван Грозный был не из тех, кто оставляет своих врагов в покое, а тем более прощает их. Во время похода на мятежный Новгород царь подослал в монастырь к святителю своего подручного, одного из начальников опричного войска Малюту Скуратова — якобы для того, чтобы получить благословение бывшего митрополита.
Он призвал бояр и детей боярских идти к нему на службу, собирался двинуться с войском на Новгород, захватить этот богатый город и, опираясь на военную силу, ограничить власть Елены Глинской, а возможно, даже самому занять русский трон. Но дело не вышло — под Новгородом отряды Андрея Старицкого были остановлены московскими полками под командованием князя Ивана Оболенского. Старицкого привезли в Москву, судили и бросили в заключение, где князь вскоре умер. Наследником Старицкого удельного княжества стал сын Андрея — Владимир, вокруг которого еще долгое время группировались противники Ивана IV.
Колычевы еще появятся в этих кругах, что явно свидетельствует о тесных связях между оппозиционным удельным князем и этой боярской семьей. После подавления мятежа князя Старицкого Колычевы подверглись суровой опале. Несколько человек были казнены, некоторые лишены имений и отправлены в ссылку. Интересующий нас Федор Степанович Колычев именно так звали будущего митрополита Филиппа в миру в этот момент решил оставить мирскую жизнь и тайно бежал из Москвы, где мог оказаться схвачен людьми Глинских. Отправившись на русский Север, Федор Колычев добрался до Соловецкого монастыря, где поначалу скрыл свое боярское происхождение и поступил в монастырь простым послушником. После полутора лет тяжелого физического труда на благо обители Федор принял монашеский постриг, став Филиппом. Но простая монашеская жизнь продолжалась недолго. Среди монахов было совсем немного людей высокого происхождения, имевших хорошее образование и умевших управлять.
Поэтому, когда встал вопрос о выборах нового главы монастыря а в те времена монастырские игумены в России не назначались церковными иерархами, а выбирались всеобщим голосованием , главой Соловецкой обители выбрали Филиппа Колычева. Правление Филиппа стало временем расцвета Соловецкого монастыря. Уже давно ставший царем Иван IV забыл о прошлых изменах рода Колычевых и относился к игумену с большим почтением. От имени царя Соловки стали получать огромные денежные и земельные пожалования. В монастырь присылалась ценная церковная утварь и редкие книги. За счет царя для обители были отлиты колокола. Монахи получили право беспошлинной торговли солью — в то время это было настоящее золотое дно. Филипп проявил себя «крепким хозяйственником» и засыпал царя просьбами о льготах и освобождении от налогов — большая часть этих просьб удовлетворялась.
Вскоре по примеру царя щедрые пожалования в адрес Соловецкой обители стали делать и богатейшие княжеские и боярские фамилии Москвы. Соловки быстро богатели и превратились в крупнейший и важнейший монастырь Русского государства. К 1566 году одних монахов в обители состояло 200 человек. Когда в русском государстве разгорелась яростная борьба двух церковных фракций — иосифлян и нестяжателей, Филипп Колычев занял предельно осторожную позицию: он лавировал между двумя партиями, вместе с тем решительно выступая на стороне царя который хотел использовать нестяжателей для проведения секуляризации церковных владений. Итоги Стоглавого собора 1551 года были неоднозначны. С одной стороны, собор отверг царские планы секуляризации, а с другой — ограничил дальнейший рост церковных земель.
В царскую опалу люди попадали без разбора и волей случая: не так посмотрел — на виселицу. И митрополит Филипп вступался за тех, кто, по его мнению, подвергался репрессиям несправедливо. Однако относительное затишье длилось недолго.
Во время первого Ливонского похода в 1568 году опричниками были перехвачены письма польского короля Сигизмунда и гетмана Ходкевича — злейших врагов Руси — к московским боярам с предложением перейти под власть Литвы. Это стало поводом для новых жестоких расправ — вся Москва, по свидетельству очевидцев, была залита кровью. Митрополит Филипп, почти ежедневно встречаясь с царём, пытался образумить его, усмирить царскую свирепость. Однако Иван Грозный ещё больше распоясывался в своём беззаконии, а с митрополитом просто перестал встречаться. Тогда митрополит Филипп открыто — среди бояр и народа — стал выступать против царского «беспредела», погубившего тысячи людей. А 22 марта 1568 года в Успенском соборе Московского Кремля произошло событие, беспрецедентное для русской истории. Иван Грозный пришёл на службу с ближайшими опричниками — все были одеты в чёрные монашеские ризы как знак особого смирения перед Богом. После литургии, как обычно, царь подошёл к митрополиту за благословением. Однако владыка Филипп сделал вид, что не заметил царя.
Вместо этого, повествует «История государства Российского», он обратился ко всем собравшимся. Мы здесь приносим жертвы Богу, а за алтарём льётся невинная кровь Христианская. Отколе солнце сияет на небе, не видано, не слыхано, чтобы Цари благочестивые возмущали собственную Державу столь ужасно! В самых неверных, языческих Царствах есть закон и правда, есть милосердие к людям — а в России нет их! Достояние и жизнь граждан не имеют защиты. Везде грабежи, везде убийства и совершаются именем Царским! Ты высок на троне; но есть Всевышний, Судия наш и твой. Как предстанешь на суд Его? Обагрённый кровию невинных, оглушаемый воплем их муки?
Ибо самые камни под ногами твоими вопиют о мести!.. Боюся Господа единого! И тут он буквально взорвался от ярости: митрополит не только отказался его, царя, благословить, но и позволил себе прилюдно его обличить! Все были уверены, что дни, а может, и часы митрополита Филиппа сочтены. Но Иван Грозный знал о всенародной любви и почитании владыки и не рискнул поднять на него руку: в стране мог бы вспыхнуть бунт. Но уже на следующий день в Москве с новой силой возобновились аресты и казни: людей брали и убивали почти без разбора. Митрополит Филипп в знак протеста против царских зверств уехал из Кремля и уединился в одном из московских монастырей, проводя время в постоянной молитве о вразумлении тирана и спасении православных людей. Разгул опричнины не прекращался, и митрополит Филипп снова и снова обличал эти беззакония. В конце концов, Иван Грозный решил расправиться с непокорным.
Но просто казнить владыку Филиппа как любого из своих подданных он опасался, поэтому решил для начала сместить его с кафедры митрополита. Это мог сделать только епископский собор — для лишения сана нужны были веские доказательства.
Имя митрополита погибшего во время опричнины
Алексей Басманов ещё ранее был отстранён от участия в походе на Новгород, поскольку выступал против похода и новгородский архиепископ Пимен был его верным сторонником. Опричник Григорий Ловчиков[9] донёс на Афанасия Вяземского: якобы тот предупредил новгородских заговорщиков, выдавая вверенные ему тайны. В следственном деле указано, что заговорщики «ссылалися к Москве з бояры с Алексеем Басмановым с сыном его с Фёдором… да со князем Офонасьем Вяземским». Прямо на эшафоте царь помиловал 184 человека, 116 велел замучить. Начал казнь Малюта Скуратов, отрезавший ухо у одного из главных обвиняемых — думного дьяка Ивана Висковатого, руководителя Посольского приказа, хранителя государственной печати. В 1571 году после следствия, проведённого Григорием Бельским, о причинах успеха разорительного набега Давлет-Гирея весной 1571 года, в ходе которого была сожжена Москва, были казнены глава опричной Думы князь Михаил Черкасский и трое опричных воевод. В 1572 году опричное войско было распущено. Царским указом было запрещено употреблять само слово «опричнина» — провинившихся били кнутом. В начале 1570-х годов по поручению царя Григорий Бельский вёл важные переговоры с Крымом и Литвой.
Весной 1572 года, в ходе Ливонской войны, Грозный предпринял поход против шведов, в котором Малюта занимал должность дворового воеводы, командуя государевым полком. Григорий Бельский погиб в бою 1 января 1573 года, лично возглавив штурм крепости Вейсенштейн ныне Пайде. По приказу царя тело было отвезено в Иосифо-Волоколамский монастырь. Похоронен рядом с могилой своего отца. До настоящего времени захоронение не сохранилось. По другим данным — погребён в фамильном склепе в Антипьевской церкви в Конюшенной, что на Волхонке. В 1577 году Штаден записал: «По указу великого князя его поминают в церквах и до днесь»[11]. После смерти Скуратова его родственники продолжали пользоваться царскими милостями, а его вдова получала пожизненную пенсию, что было уникальным явлением в то время.
У Скуратова не было прямых наследников по мужской линии. Трёх своих дочерей глава «тайной полиции» пристроил весьма удачно. На старшей женился князь Иван Глинский, двоюродный брат царя. Средняя дочь Мария вышла замуж за боярина Бориса Годунова и стала впоследствии царицей. Младшая, Екатерина, была выдана за князя Дмитрия Ивановича Шуйского, брата Василия Шуйского, ставшего впоследствии царём. Князь Дмитрий Шуйский считался наследником престола, поэтому Екатерина также могла стать царицей. Цели похода были самыми амбициозными — полностью очистить от шведов территорию, захватив Ревель Таллин и Пернов Пярну.
Отец, Степан Иванович, видел его будущее при дворе, активно готовил сына к государственной службе. Но уже с детства интересы мальчика, кажется, были другими. Он любил молиться, посещать богослужения, читал духовные книги — скорее всего, по примеру матери, отличавшейся глубоким благочестием. Когда этот великий князь скоропостижно скончался, оставив 4-летнего сына, Ивана будущего царя Грозного , Федору было 26 лет. Следующие несколько лет оказались для него крайне сложными: при великокняжеском дворе началась борьба группировок; подковерные интриги, взаимные обвинения, производили на честного, прямого боярина гнетущее впечатление; не добавлял оптимизма сам юный великий князь Иван Васильевич: с одной стороны, он вызывал жалость, как все детство страдавший от боярских интриг, с другой — с подросткового возраста явно проявлял совсем не детскую жестокость, вызывая тем вопросы, что же ждет страну при таком правителе; наконец, после очередного придворного конфликта Колычевы оказались в опале, пострадали близкие Феодору люди; видимо, это стало последней каплей: он твердо решил покинуть мир, стать иноком; впрочем, хорошо известно, что к этому деланию молодой боярин тяготел с юности — к 30 годам, когда решение созрело окончательно, он еще не был женат — выходит, давно склонялся к монашеству. На Соловки Так как было понятно, что родные, конечно, не отпустят его, Феодор покинул их, не прощаясь, более того, намеренно переоделся в бедную одежду — чтобы не быть узнанным. Пешком он ушел на Север. Дойти до побережья Белого моря сразу не удалось: изнемогший от непривычного долгого пути Федор вынужден был остановиться близ Онежского озера, где нанялся к одному крестьянину пасти скот. Лишь через некоторое время ему удалось добраться до Соловков. Митрополит Филипп в миру Федор Степанович Колычев Полтора года он был здесь послушником, выполняя самые тяжелые работы. Сын боярский работал на пекарне, копал огороды, рубил дрова. Неизвестно, открыл ли он игумену свое происхождение, но во всяком случае, обращались с ним так, как с любым новоначальным. А потом в один из дней родился монах Филипп — началась его новая жизнь. После пострига послушания не стали легче: инок работал в кузнице, затем опять в пекарне. А еще — каким-то образом успевал отстаивать все длинные монастырские службы, не в ущерб многим трудам, которые нес для братии. Больше того, даже во время работы — молился. Уголок для уединения был у него в пекарне — там был его любимый образ Богородицы, который после показывали паломникам, именуя «Хлебенный», ибо много молился пред ним «Филипп-хлебник». Игумен, молитвенник, строитель С 1546 г. Тогда же архиепископ Новгородский Феодосий рукоположил во игумена Филиппа. Соловецкой обителью он управлял несколько десятилетий, так что это время можно назвать целой эпохой, совершенно изменившей облик древнего монастыря. При игумене Филиппе: появились два храма — Преображенский, соборный, Успения Богородицы; в Преображенский перенесены мощи основателей обители, прпп. Зосимы и Савватия; написаны их «житийные иконы»; окрепло хозяйство обители: настоятель, сведущий в технических вопросах, говорят, сам разработал успешный проект соединения озер Соловецкого острова каналами, устройства мельниц; при нем же у обители появились соляные варницы; а еще здесь работал кирпичный завод — именно благодаря ему строились каменные храмы. Игумена можно назвали бы теперь «крепким хозяйственником», да так оно и было. Филипп никогда не забывал, зачем на самом деле пришел в обитель. Он был столь же строителем, сколь и аскетом: часто уходил для молитвенных трудов в пустынь, недалеко от обители. Ее даже называли — Филипповой. Именно здесь в 1565 г. Господь был таким, каким стоял пред судом Пилата — носящим терновый венец, окровавленным.
Радуйся, иноческия кротости образе. Радуйся, монашеского постнического жительства истинное правило. Радуйся, безплотных сожителю. Радуйся, Христова смирения ревнителю. Радуйся, чудес велиих совершителю. Радуйся, о скорбех земнаго отечества твоего милостивый пред Богом печальниче. Радуйся, яко тобою Соловецкая обитель славится. Радуйся, яко тобою град Москва и вся Россия украшается. Кондак 13 О, великий святителю Христов Филиппе! Приими от нас, грешных, сие похвальное пение и священными твоими молитвами тя поющия в мире сохрани, от напастей и бед избави, во святей православной вере укрепи, угодное Богу житие проводити помози, уныние наше в радость претвори, дух крепкого стояния за церковныя законы и церковныя предания обнови в нас, да тако сподобимся во веки в райских обителех воспевати нашему Пастыреначальнику и Господу: Аллилуиа. Аллилуиа трижды и таже икос I и кондак I. Великими и многими даровании обогати тя щедродаровитый Владыка Господь, ты же, яко раб благий и верный, дарования сия зело умножил еси, от отроческих лет даже до кончины твоея заповедем Господним внимая, пребывая в них и возрастая, полн сый любве и милосердия, кротости и смирения, сими добродетельми ты богатно служил еси Господу и присным твоим, образ евангельского жития показуя, благочестивым житием Бога прославляя. За сие житие твое от Бога прославлен еси, велим даром чудес обогатился еси, святое дерзновение стяжал еси и до днесь земному отечеству и народу твоему служиши, и воздыхания наши предворяеши. И мы, грешнии, заступничеству твоему перед Богом верующее, молимся тебе усердно. Буди нам, якоже в земнем твоем житии, отец и заступник, помози всем нам крест земнаго жития с терпением и радостию носити. Малодушныя молитвою твоею подкрепи и от житейских соблазнов любовию твоею отврати, сеющия соблазны рукою твоею крепкою вразуми. Даждь нам, святителю Христов, прежде кончины нашея, радость твоего мощнаго заступления ощутити, даждь многострадальному твоему отечеству силы благодатныя присно Христу работати, якоже благочестивии отцы наши своим церковным житием славу Божию и веру Христову на земли множаху, даждь нам их благочестию подражати, уставы церковныя хранити, заповеди Божии благоговейно соблюдати, нищия любити и щедро им благотворити, обидимыя заступати, веру Христову и закон Божий безбоязненно исповедати, всякого греха гнушатися и одеждою всякия правды светло украшатися. Да тако твоими молитвами укрепляеми, возможем и мы житие свое богоугодне устроити, грехов прощение от Господа получити и милостию и человеколюбием Спаса нашего и Господа в небесных селениях водворитися, идеже ангели и вси святии славят великолепое имя Отца и Сына и Святаго Духа. Почитание святого в Спасо-Преображенском Соловецком ставропигиальном мужском монастыре Святитель Филипп Колычев родился 11 февраля ст. Имя его в Святом Крещении было Феодор. В училище, куда отрок был отдан для «книжного учения», он особенно полюбил духовное чтение и «в ранних летах выказывал особенное благочестие». В правление Великой Княгини Елены Феодор поступил на службу к великокняжескому двору. Положение его было блестящим. Малолетний Иоанн IV принял его в круг своих приближенных. Но не было сердце Феодора привязано к мирским почестям и славе. В 1537 году, 5-го июля ст. Слова эти, и прежде неоднократно слышанные Феодором, благодатно подействовали на него, и он решился навсегда уйти от мира и всех соблазнов его. Ему известно было о дальней Соловецкой обители и о подвигах ее основателей, преподобных Савватия, Зосимы и Германа. Втайне от всех, переодевшись в простую одежду, он скрылся из Москвы и направил свой путь на Север. У Онежского озера, в деревне Хижи хижины , он прожил некоторое время у благочестивого селянина Субботы. Феодор делил с ним труды и заботы по хозяйству, отчего внешность его изменилась, и «нелегко было узнать прежнего царедворца в сельском пастухе». Приближалась осень, и Феодор покинул гостеприимного хозяина, желая достичь Соловецкого острова до наступления зимы. Игумен Алексий и братия с любовью приняли нового послушника. Более полутора лет проходил он нелегкие послушания. Феодор был пострижен и наречен Филиппом. Новоначальный инок был отдан на послушание иеромонаху Ионе, опытному подвижнику, который в юности своей был собеседником преподобного Александра Свирского, тогда уже прославленного в лике святых. Будущий Святитель у стен Соловецкой обителиИнок Филипп выполнял различные тяжелые послушания: смотрел за монастырской кузницей, трудился в хлебне, где он охотно носил воду и дрова. В Спасо-Преображенском сборном храме обители был образ Богоматери «Хлебный», явившийся Филиппу, когда он проходил послушание в хлебне. Будущему игумену дали послушание при храме, в качестве екклесиарха, и здесь усердное исполнение своих обязанностей снискало ему всеобщее уважение и любовь. Но даже тень славы человеческой смущала инока Филиппа, и он удалился из монастыря в пустынь, ныне называемою Филипповской. Много лет прошло в уединении и сокрытых от посторонних глаз подвигах. Когда он возвратился в обитель, игумен Алексий приблизил его к себе, сделав помощником по разным частям управления. В 1548 году игумен пожелал передать управление монастырем Филиппу. Неоднократно Филипп отказывался от звания настоятеля, но игумен Алексий, в душе своей похваляя смирение избранного им преемника, созвал братию, и, сказав о своей старости и немощах, спросил: «кого по нем изволят они в настоятели? Тогда, не смея прекословить общему решению, инок Филипп отправился с несколькими братиями в Новгород к архиепископу Феодосию, который рукоположил его во пресвитера и вручил ему игуменский жезл. Престарелый игумен Алексий со всею братией торжественно встретил Филиппа на пристани с крестным ходом, ввел в храм и поставил на свое место. Силы игумена Алексия стали восстанавливаться, и игумен Филипп упросил его продолжать правление, обещая полное послушание. Алексий вторично принял жезл правления и еще полтора года был настоятелем. Филипп удалился в свою любимую пустынь, и еще более строгой, чем прежде, была жизнь его. Игуменство святителя Филиппа продолжалось 18 лет, считая со дня поставления и до призвания на Всероссийскую митрополию. Соловецкий патерик так повествует о деятельности святого игумена: «На всем легла печать мудрой прозорливости его, не только для тогдашняго, но и для будущего благоустройства обители». Время его настоятельства «…напечатлелось в Соловецкой обители неизгладимыми чертами: там, по истине, если бы умолкли люди, возопили бы самые камни». Монастырское хозяйство в то время, когда инок Филипп стал игуменом, требовало немалых трудов. Еще оставались последствия сильного пожара, произошедшего в 1538 году. Игумен Филипп увеличил число соляных варниц на морском берегу шестью новыми. Царь Иоанн Васильевич разрешил в 1548 году продавать безпошлинно 10 000 пудов соли вместо 6 тысяч и на вырученную сумму также безпошлинно делать закупки. В монастыре готовились к большому строительству: был поставлен кирпичный завод, проводились дороги, было проведено лесоустройство с тем, чтобы беспорядочные рубки не истощали лес. Множество озер острова, общим числом 52, были соединены каналами и сведены к монастырю, у восточной стены которого игумен Филипп благословил копать большое озеро, ныне называемое Святым. За счет системы каналов монастырь был не только обеспечен запасом питьевой воды, но и стены его получили дополнительную защиту с восточной стороны. В то время еще не было тех стен и башен, которые привычны для нашего взора, и поэтому для обороны монастыря озеро имело важное значение. В самом монастыре игумен благословил построить двух- и трехэтажные корпуса для братских келлий. В гавани Большого Заяцкого острова он построил каменную пристань с палатою о поварнею При столь нелегких трудах игумен Филипп не усомнился приступить к строительству соборного храма в честь Успения Божией Матери. В храме также предполагалось возвести придел в честь Усекновения главы Иоанна Предтечи и присоединить к храму просторную трапезную палату. Надеясь на помощь Государя, игумен Филипп обратился за помощью в Москву. Иоанн IV был особенно щедр к Соловецкой обители в то время и пожаловал монастырю в 1550 году Колежемскую волость, а в следующем году деревню Сороцкую Сорока, ныне Беломорск , где при Троицкой церкви был погребен первоначально преподобный Савватий. Успенский собор был возведен искусными новгородскими зодчими. В 1557 году, в праздник Успения Пресвятой Богородицы, игумен Филипп освятил новый храм. Святитель Филипп. Из Соловецкого патерика. Часть иноков высказывала опасение, что нет достаточных средств. Уповая на помощь Божию, игумен Филипп приступил к строительству. Спасо-Преображенский собор был заложен в 1558 году. Царь пожертвовал 1000 рублей на новый храм, а в 1559 году разрешил безпошлинный провоз соли и безпошлинную закупку разных припасов. Строительство не было завершено при игумене Филиппе, но он успел приготовить утварь, сосуды, образа, ризы, кадила, серебряные подсвечники, цветные стекла для окон, и под папертью, с северной стороны, ископал себе могилу. Близилось время, когда игумен Филипп должен был навсегда покинуть Соловецкую обитель и взойти к высокому служению митрополита Всея Руси. Не только в самой обители проявились благие плоды его трудов. В монастырских волостях он входил во все нужды крестьян, вплоть до того, что из монастыря отпускали дрова для варки соли в деревнях. Игумен сам указывал, какие работы когда проводить, и какими семенами засевать поля. Наиболее вредные пороки - пьянство и игра в зернь - были им запрещены, под угрозою изгнания из монастырских волостей. Более всего игумен Филипп уделял внимание духовной жизни братии. Четверо подвижников, подвизавшихся в обители во времена игуменства святителя Филиппа, прославлены Церковью - преподобные Вассиан и Иона Пертоминские и миряне Иоанн и Лонгин Яренгские. Внимание Иоанна Грозного к обители было связано и с тем, что он благоволил лично игумену Филиппу. Царь неоднократно призывал его в Москву. В 1566 году игумен Филипп был вызван особой грамотой «духовного ради совета». Игумену шел уже 60-й год. Свой путь в столицу он направил через Новгород. Граждане города просили его быть заступником перед царем, зная о гневе Грозного. Царь объявил игумену Филиппу, что по его державной воле и соборному избранию ему должно быть митрополитом. Игумен просил Грозного не разлучать его с пустынной обителью. Иоанн был непреклонен и поручил архиереям и боярам уговорить Филиппа. Соловецкий игумен согласился принять этот сан лишь с условием, что будет уничтожена опричнина. При дворе Иоанна Филиппа встретили враждебно. Грозный не выказывал еще гнева, но в особой грамоте повелел «архиепископам и епископам сказать Филиппу, чтобы он отложил свое требование, не вступался бы в дела двора и опричнины». Игумен Филипп был вынужден уступить царской воле. Святитель Филипп был посвящен в митрополита Московского и Всея Руси 25 июля ст. Сам царь казался растроганным миролюбивой речью митрополита. Приняв на себя бремя правления, святитель Филипп «как бы не отлучался духом от своей возлюбленной пустыни». Он постоянно помнил о соловецкой братии и с радостью принимал приезжавших из монастыря. На дворе митрополии он выстроил храм в честь Соловецких Чудотворцев. В 1568 году им было отдано распоряжение об окончании озера, которое не было закончено в его бытность в Соловках. Филипп обличает царя Иоанна «Не напрасно душа святого Филиппа тосковала по мирной Соловецкой обители: над главою митрополита собиралась грозная туча. В январе 1567 года царь переехал из Кремля в свой укрепленный дворец среди опричников и был уже совершенно в руках у этих извергов. Среди общего безмолвия, все ожидали, что раздастся единственный спасительный голос Филиппа». Митрополит обратился к епископам, но «единодушия между ними не оказалось».
Это свидетельствует о том, что летописная запись составлена несколько десятилетий спустя после смерти св. Мазуринская летопись за 1570 год, сообщая о его смерти, прямо ссылается на соловецкое «Житие», которое было составлено не ранее самого конца XVI века, а то и в начале XVII века. Разница между событием и летописной записью составляет 30—40 лет! Это все равно, как если бы написанную в 1993 году биографию Сталина через 400 лет стали бы выдавать за непререкаемое историческое свидетельство. Что касается «Мемуаров» Таубе и Крузе, то они многословны и подробны, но их явно клеветнический характер выводит их за скобки достоверных источников. Серьезные научные исследователи не считают их таковыми. Так, ведущий специалист по русской истории того периода, Р. Скрынников отмечает: «Очевидцы событий, Таубе и Крузе, составили через четыре года после суда пространный, но весьма тенденциозный отчет о событиях». Кроме того, нравственный облик этих политических проходимцев, запятнавших себя многочисленными изменами, лишает их права быть свидетелями на суде истории, да и на любом другом суде. То же можно сказать и о князе Андрее Курбском. Будучи командующим русскими войсками в Ливонии, он вступил в сговор с польским королем Сигизмундом и изменил во время боевых действий. Получил за предательство награду землями и крепостными в Литве. Лично командовал военными действиями против России. Польско-литовские и татарские отряды под его командованием не только воевали русскую землю, но и разрушали православные храмы, что он сам не отрицает в своих письмах к Царю оговаривая только свое личное неучастие в святотатстве. Как источник информации о событиях в России после 1564 года он не достоверен не только в силу своего резко негативного отношения к государю, но и просто потому, что жил на территории другой страны и не был очевидцем событий. Практически на каждой странице его сочинений встречаются «ошибки» и «неточности», большинство из которых является преднамеренной клеветой. Как ни прискорбно, но и «Житие» митрополита Филиппа вызывает множество вопросов. Оно было написано противниками царя Иоанна примерно 35 лет спустя после кончины святителя, и содержит много фактографических ошибок. Скрынников указывает на то, что «Житие митрополита Филиппа» было написано… в 90-х годах XVI века в Соловецком монастыре. Авторы его не были очевидцами описываемых событий, но использовали воспоминания живых свидетелей: старца Симеона Семена Кобылина , бывшего пристава у Ф. Колычева и соловецких монахов, ездивших в Москву во время суда над Филиппом». Таким образом, «Житие» составлялось: 1 со слов монахов, оклеветавших святого; именно их клеветнические показания сыграли решающую роль в неправедном осуждении митрополита Филиппа Освященным Собором Русской Православной Церкви; 2 со слов бывшего пристава Семена Кобылина, охранявшего святого в Отрочьем монастыре и не выполнившего своих прямых обязанностей, а быть может, и замешенного в убийстве. Разумно ли принимать слова таких людей на веру, даже если их слова приняли форму жития? Вполне понятно отношение этих людей к государю, их желание выгородить себя и подставить других. Составленный клеветниками и обвинителями митрополита Филиппа текст «Жития» содержит множество странностей. Он «давно ставил исследователей в тупик своей путаностыо и обилием ошибок» Скрынников. Например, «Житие» рассказывает, как царь послал уже сведенному с кафедры, но еще находящемуся в Москве святому отрубленную голову его брата, Михаила Ивановича. Но окольничий М. Колычев умер в 1571 году, спустя три года после описываемых событий. В других изданиях «Жития», там, где переписчики заметили эту несуразность, брат заменяется племянником святителя. Филиппа, а также рассказывает о том, как он якобы убил святого узника, хотя сами же авторы текста «Жития» утверждают: «никто не был свидетелем того, что произошло между ними». На недостоверность данного эпизода указывают как светские, так и православные исследователи. Так, Г. Федотов, давая оценку приводимых в «Житии» диалогов, указывает на то, что речь св.
Задание МЭШ
| Святитель Филипп, митрополит Московский: где поклониться митрополиту-мученику? | Подчеркни всё имена прилагательные, определи их. |
| Как звали митрополита погибшего во время опричнины | Святого Филиппа уговорили не вступаться в дела двора и опричнины и не удаляться с митрополии за то, что царь не уничтожил опричнины, но советоваться с царем, как советовались прежние митрополиты. |
Святитель Макарий, митрополит Московский
Филипп увидел на одном из опричников тафью и сделал ему строгий выговор. Царь воспринял это как вызов и тут же со своим окружением удалился. После этого случая Иван Грозный уехал в Александровскую слободу. Филипп покинул митрополичий двор, перейдя жить в монастырь. На Соловки отправилась комиссия князя Темкина за сбором материалов о «порочной жизни» Филиппа. Выдвинутые ею улики оказались малоправдоподобными, а участник комиссии епископ Пафнутий отказался подписать следственное заключение.
Федоровым, его сторонник троюродный брат митрополита Михаил Колычев был убит вместе с тремя сыновьями. Царь приказал голову Михаила зашить в кожаный мешок и отправить Филиппу в монастырь, надеясь запугать святителя. Митрополит Филипп, не прибегая вначале к открытым выступлениям против опричнины, посылал Ивану Грозному увещевательные письма, в которых призывал царя смириться и одуматься. Государю надоели эти послания. Он стал называть Филиппа Филькой, как в народе величали простаков, недоумков или простофилей.
Письма от митрополита царь с издевкой именовал «Филькиными грамотами» — пустыми, ничего не значащими бумажками. Так в русском языке появилось выражение «филькина грамота», означающее неграмотное послание, отписку, глупую канцелярскую писанину, не имеющую никакой законной силы. Находясь в Александровской слободе, царь в августе 1568 года отдал приказ о проведении суда над главой церкви. В Москву был вызван новгородский архиепископ Пимен, который должен был возглавить соборный суд над Филиппом. Царь побоялся обвинить митрополита в государственной измене и намеревался низложить его за «порочную жизнь».
Перед судом прокатилась волна казней сторонников И. Федорова и митрополита. На Церковном соборе особенно ярым обвинителем митрополита был новгородский архиепископ Пимен, во всем послушный царю.
И вот тут-то все те, кто прежде угодливо молчал и пресмыкался перед Иоанном, враз осмелели и заговорили о том, что не хотят «пеленичника», как называли они младенца Димитрия, а желают на царство Владимира Старицкого. Вновь воскресли все те настроения, которые, казалось, исчезли со времен Елены Глинской. Тщетно умирающий царь взывал к боярам, умоляя их целовать крест его законному наследнику, — они учинили по этому поводу страшную свару прямо у одра умирающего монарха. Однако самым страшным ударом для Иоанна стала измена всех тех, кого он считал самыми преданными своими друзьями и соратниками, кто входил в его «Избранную Раду». Ближний боярин князь Курлятев сказался больным и уклонился от присяги Димитрию. Князь Палецкий присягнул, но вслед за тем повел переговоры с Владимиром Старицким.
Против царевича Димитрия и его родни по матери — Романовых-Юрьевых — открыто высказывался отец царева любимца Адашева. Даже протопоп Сильвестр стоял за кандидатуру Владимира. Перед Иоанном открылась ужасная картина — его верные соратники готовы были пожертвовать его сыном и наследником а уж в живых-то его Старицкие точно бы не оставили , мотивируя это государственным благом: они считали, что при царе-младенце вновь начнется боярская смута, как и после кончины Василия III. Но сам Иоанн не разделял таких понятий, как личная верность монарху и государственный интерес. Поэтому, когда Иоанн вдруг внезапно выздоровел, все в жизни решительно изменилось — это были уже совсем другие люди: и сам царь, разом разуверившийся в своих соратниках, и его оторопевшие от ужаса, ожидающие государева гнева и расплаты царедворцы. Но расплата последовала далеко не сразу. Иоанн до поры затаил свой гнев, — боялся, что репрессии могут вызвать сопротивление, а может быть, понимал, что новые казни мало что изменят. Внешне все пока оставалось по-прежнему. Только позднейшие строки переписки Грозного с Курбским свидетельствуют: Иоанн не забыл боярской распри о престолонаследии у одра больного царя.
Однако новые удары, обрушившиеся на Иоанна, все более ожесточали его, подводя к той грани, за которой последовал надлом в его душе и обращение молодого царя в Грозного и кровавого тирана. Сначала в июне 1553 г. И хотя позднее Анастасия подарила Иоанну еще двух сыновей — Иоанна и Феодора, царь вновь ощутил, сколь мало отделяет ненавистного Старицкого от его заветной мечты — Мономахова венца. По-иному стал смотреть государь и на деятельность «Избранной Рады».
Таким образом, Феодор в скором времени постиг всю книжную премудрость и навык в душеполезном чтении. Родители, видя такое доброе его поведение, радовались о том. Спустя некоторое время к Феодору приставили «отроков» 349 для обучения его верховой езде; но он нисколько не прилежал тому, предпочитая конской езде чтение книг, в которых он находил жития святых и досточудных мужей и чрез то поучался совершенствоваться в добродетелях. Потом его стали обучать и воинскому искусству; но и это не переменило благочестивого настроения его души; он избегал своих сверстников и их рассеянной жизни, так что многие дивились такому его благочестию. По смерти великого князя Василия Иоановича 350 скипетр царства принял сын его великий князь всея России Иоанн Васильевич 351. В это время Феодор, пришедший уже в совершенный возраст, был взят ко двору на служение царское и успел заслужить любовь и благоволение малолетнего князя Иоанна Васильевича. Но Феодор недолго служил при дворе. Когда он достиг тридцатилетнего возраста, случилось ему, по особому Божьему промышлению, призревшему на него, войти в церковь во время совершения Божественной литургии. Здесь он услышал слова Евангелия: «Никто не может служить двум господам» Мф. Пораженный этими словами, он размышлял в себе, что эти слова относятся и к нему, и решился оставить мирскую жизнь. Вспомнив о Соловецком монастыре 352 , что там добре подвизаются иноки, он вознамерился удалиться туда. Сотворив молитву пред святынями, со слезами припадая к чудотворным ракам святых и приложившись к святым мощам, Феодор пошел с молитвою в путь, тайно ото всех оставив царский двор, отечество и родных, взяв с собою лишь самую необходимую одежду 353. Сначала он пришел в пределы Великого Новгорода, к озеру Онеге 354 и там поселился в селении Хижах у одного крестьянина. Хозяин, видя его добрый нрав и смирение, поручил ему пасти своих овец: так Бог предназначил о нем, чтобы прежде овец словесных, он добре упас бессловесных. Между тем родители повсюду разыскивали его по городам и, нигде не нашедши, много плакали о нем. Благочестивый же юноша, прожив немало дней в вышеупомянутом селении, удалился оттуда на Соловецкий остров и был принят игуменом Соловецкой обители, который повелел ему трудиться на монастырских службах. Он же, оградившись страхом Божьим, с усердием и смирением, в простоте сердца, исполнял все, что ему повелевали делать. Он рубил дрова, копал в огороде землю, переносил камни, иногда на плечах своих выносил помои и исполнял другие, еще более тяжелые работы. Много раз от некоторых из иноков ему приходилось принимать оскорбления и даже побои, но он никогда не гневался и с радостью и смиренномудрием переносил все, и никто не знал кто он и откуда. Так искусившись в терпении, Феодор просил игумена постричь его в иночество. Он был пострижен в иночество с именем Филиппа. Его отдали в послушание одному опытному иноку, по имени Ион, коим он и был наставлен на всякую добродетель. Потом игумен послал его на поварню, и там он смиренно работал на братию, разжигая огонь и рубя дрова. Пробыв довольное время в той службе, Филипп перешел оттуда в монастырскую кузницу, где неленостно трудился, нося дрова и воду.
Монах из боярского рода Боярский род Колычёвых занимал в Московском царстве видное место — из него вышли многочисленные царские стольники и воеводы, наместники и посланники. Но Филипп особенно выделяется в истории этой знатной русской фамилии. До того как принять постриг, Филипп тогда ещё Фёдор Степанович Колычёв казался человеком вполне обычным для своего круга. Фёдор, сведущий в ратном деле, сам поступил на царскую службу уже при юном Иване IV. Он мог бы так и остаться до конца своих дней служилым человеком, но что-то в нём изменилось в возрасте тридцати лет. Если верить житию митрополита, однажды на Фёдора произвели сильное впечатление слова Евангелия: «Никто не может служить двум господам». Они прозвучали в ходе литургии, и Колычёв счёл это знамением. Он решил оставить мир придворных распрей и боярских склок и покинул Москву — чтобы служить лишь одному Господу. Впрочем, есть и другая, менее поэтичная версия насчёт того, почему Фёдор решил оставить стольный град. Возможно, он бежал из-за обрушившегося на род Колычёвых царского гнева — некоторые представители рода поддержали бунт князя Андрея Ивановича Старицкого. Потому-то и уехал Фёдор в Соловецкий монастырь, укрылся от опасности. Он стал простым послушником и занимался строительными работами, колол дрова, копал землю — в общем, делал всё то, что едва ли входило в привычный распорядок дня боярского сына. Спустя полтора года Фёдор Колычёв постригся в монахи и принял имя Филипп. Наступает грозное время Монах Филипп смиренно переносил все тяготы жизни в обители и заслужил репутацию аскетичного и трудолюбивого человека. Монастырский собор выбрал его соловецким игуменом. При нём в Соловках появилось многое, что и теперь видят гости монастырских земель. Филипп построил сеть водных каналов и дорог, осушил болота, обустроил лазарет, мельницы и солеварни. Успенский и Преображенский соборы тоже возводили в его время. Так, Соловки стали крупным хозяйственным и культурным центром.
Отметьте имя митрополита, погибшего во время опричнины.
| Митрополит Филипп Московский погиб, защищая русский народ. Какова была в этом роль Ивана Грозного? | Московский митрополит Филипп осуждал Опричнину и не хотел ее принимать. |
| 11. Смерть митрополита. Правда Грозного царя | В своих посланиях он убеждал царя распустить опричнину и всячески осуждал за бесчинство. |
| Святитель Филипп II (Колычев), митрополит Московский и всея Руси | Митрополит Филипп Московский: житие, борьба с опричниной и конфликт с Иваном Грозным. |