Пока Вей У Сянь ржал, Цзян Чен наматывал круги по комнате, несколько раз тоже по смелся, представив пьяные посиделки Ланей. Просмотрите доску «А А-Цзян Чен / Лань Хуань» в Pinterest пользователя Vilett, на которую подписаны 360 человек. Боже, я не могу, вот смотрю на персонажей и вижу Вэй Ина с Лань Чжанем a143 Спасибо за перевод a087. Alex Huang. melodic Chinese folk ballad, drum rhythm, guzheng, bamboo flute, cello, slow, ethereal, mellow, remorse, heartfelt love. Лань Цижэнь настаивает, что Лань Ванцзи должен взять себе настоящую жену во избежание сплетен.
фанфик лань хуань и цзян чен (120) фото
Смотрите видео на тему «лань хуань и цзян чен» в TikTok (тикток). braafa hentai» лань фанфик» фанфик лань хуань и цзян чен (120) фото. лань сичень и цзян чен. Вэй Ин не видел Лань Чжаня слишком долго, потому что он отправился вместе с Лань Хуанем в орден Лань Лин Цзин на совет кланов.
How is Arthur Chen Feiyu and Zhang Jingyi’s Relationship?
Я бы предложил свое тело, но для игры нужны как минимум двое. А ваша крайняя чувствительность к неуспокоенным делает вас отличным сосудом. Вы дразните меня, ну а я вас. Потом рассудил, что еда и вино все равно попадут к нему в желудок, и решил не протестовать. Горло все еще сдавливало. Он откашлялся и сказал: — Умеете вы уговорить, цзэу-цзюнь! Он ведь не хотел умирать, но вы его выпроводили. Отчего вы так решили, господин Вэй?
Я бы тоже убивался, конечно, особенно по вину, — он подхватил пустой кувшинчик и попытался вытряхнуть несуществующие остатки в рот, — вино вы выбрали что надо. Все-таки я не могу винить тех, кто хочет еще немного пожить? Это проигрышная стратегия: показать желающему жить земные удовольствия, которые он должен оставить. Нисколько не зародит в душе желания двигаться вперед. Лишь в стихах можно сказать красиво: остался я на земле, чтобы в последний раз увидеть закат, и, узрев его, душа моя успокоилась. Или сыграв последнюю партию. Наоборот, исполнение земных желаний напоминает душам, чего они лишаются.
И зачем? И почему получилось? А не с любимыми друзьями, которых уже нет на свете. И ничто на свете не будет ему теперь так радостно, как было, и ничто не станет, как раньше, даже если он станет требовать прежних удовольствий от живых. В сущности, некоторым мастерам го важнее не доска, а люди, которые за нею сидели. Сыграв сегодня со мною, господин Хэ должно быть, узнал это о себе. Если не знал до того.
Просьбы духов, господин Вэй, как и просьбы живых, зачастую не отражают то, что человеку истинно нужно. Начал собирать посуду с покрывала, придерживая то один, то другой рукав. Либо не стал использовать настолько ернический тон. Вэй Усянь пошлепал себя по губам кончиками пальцев. Мертвецу можно надумать добродетелей, которых у него в жизни были только зачатки. Вы вообще о людях думаете хорошее! Мертвец вас не разочарует, это живые постоянно — не те, не так, недостаточно и не вовремя, а мертвец — это мысль, ваша мысль, а свою мысль любить отрадно, она не станет с тобою спорить и мешать!
Так что куда уж мне!.. Мне никак не сравняться с Ванцзи. Лань Сичень слегка качнул головой. Так можно увязнуть, подумал Вэй Усянь. Сказал: — Давайте тогда встречаться не особенно! Лань Сичень усмехнулся. Ответил: — Хорошо же.
Совершено обычным образом. Вэй Усянь вскочил и сказал: — Тогда я принесу нам совершенно обычной настойки! Сидите-сидите, вы старше, ха-ха. Окружающие могут думать, что хотят! Эдак волноваться, что о тебе будут говорить, особенно богатые и знатные — поседеть раньше времени. И то всем не угодишь. Богатым и знатным особенно.
Нет в этом свободы, цзэу-цзюнь! И попахивает лизоблюдством! Сильные мира сего в том числе. Лишь тот, кто отвечает только сам за себя, свободен не беспокоиться, что о нем подумают. От любви или нелюбви и кланов, и отдельных людей зависят жизни. Ваша-то, — он коротко повернулся к Вэй Усяню, — в меньшей степени, потому что вас защищает ваше благородное положение и родство, и многие таланты. У тех, кто оказывается под чьей-то опекой и защитой, как правило, этого нет, а дружить — или враждовать — из-за впечатления, которое вы производите на общество, будут именно с ними.
Вэй Усянь опустил руки и остановился. Лань Сичень пошел дальше. Лань Сичень, не оборачиваясь, взошел на мост. Дао прибил Лань Сиченя к дереву, вонзился и продолжал дрожать в ране, а Лань Сичень уронил одну руку, но играть не прекратил, только пальцы забегали чаще. Вэй Усянь схватился за дицзы, но вступать в светлую мелодию Лебин со своей — только портить. Возможно, цзэу-цзюнь знает, что делает. Дао прекратил, наконец, дрожать.
Лань Сичень опустил флейту и остался стоять, как пришпиленный к дощечке сверчок. Никогда не видел его раненым, подумал Вэй Усянь. Что за странная картина. Никогда вообще не видел его таким, как на теперешней охоте. Чтобы смотрел в лес и рыдающим голосом, думая, видно, что я не слышу, говорил видениям: я так скучаю. Знает же, что это обманка духов, картины прошлого, а не чифэн-цзюнь. Хотя своенравные дао похожи на Басю.
Вэй Усянь разглядел, что пришлось не в грудь, а ближе к плечу, выдохнул и сказал, крутнув флейту: — Что, цзэу-цзюнь, все-таки и вы простой смертный! И кровь у вас красная. Ха-ха, не ожидал этого от вас! Меч глухо отозвался, но двигаться больше не стал. Вэй Усянь поднял глаза. Крови было много. Взялся за рукоять дао обеими руками.
Одним движением вырвал дао из ствола, и Лань Сичень подался вместе с ним. Вторым, прижав Лань Сиченя боком — уже из раны. Размахнулся и глубоко вогнал дао в землю. Он прекрасно рубил духов, что ему в вас-то не понравилось? Нельзя винить его за ошибку. Он почуял злобу и обиду, и решил, что перед ним злой призрак. Такого фамильярного с нею жеста я тоже не видел, подумал Вэй Усянь.
Упал и умер где-то там в лесах, — и он в виде доказательства сполз со скамеечки вбок и растянулся на полу. Голова была тяжелая. Поглядел на уровне пола. Дао лежал там, где его положили, обмотанный тканью и обклеенный ярлыками, и обвязанный призванной Лань Сиченем серебристой веревкой с нефритовыми бусинами на кисточках. Лежал смирно. Вэй Усянь с трудом поднял себя с пола, затащил зад на скамеечку. Поднял кувшин, поболтал половину.
При усталости вино надо пить, когда знаешь, что скоро ляжешь, а теперь это еще неизвестно. Как Лань Сичень еще сидит, уже ведь далеко за час свиньи. Еле ноги переставлял, рука болталась, пока он не сунул ее за пояс и не затянул. Ханьфу напиталось кровью, притом, как обнаружил Вэй Усянь, когда раздевал его: свежей, не помогли и спешно сложенные печати. Добрая хозяйка постоялого двора принесла бинты и иглу с ниткой. Лань Сичень сотворил несколько ланьских своих заклинаний, но лечить самого себя — такое дело. Сил потратишь больше, чем будет пользы.
Вэй Усянь зашил крепко и замотал крепко, как мог, и добавил своих заклятий. Подумал: до сих пор не умею. Что ж я не тренировался, я же столько прочел у Вэнь Цинь, пока искал про золотое ядро. Мало запомнил, правда. Все казалось таким бесполезным, я сердился на книги за то, что в них столько всего, и ничего — жизненно важного. Ханьфу зашила добрая же хозяйка, и зашила быстро, скоро уже вернула. Из-под ханьфу, у самой шеи, показывался край бинтов.
Одного с шеей цвета. Налил себе еще. Я уже выпил, тем более. Вэй Усянь облокотился на стол и закусил сушеной курятиной. Жевал и улыбался. Сказал: — Правильно говорят, от вас хоть хулу выслушаешь и спасибо скажешь, а уж похвалу! Сладко, цзэу-цзюнь, я польщен, хотя вы и издеваетесь.
На лбу его и над губой выступил пот. Вэй Усянь оттолкнулся от стола и встал. Сказал: — Ну все, давайте отдыхать. Как мне вас попросить? Я должен что-то предложить за труды? Я вас прошу. Что вам сегодня-то понадобилось, сейчас?
Столько лет не интересовались… Прикусил язык. Лань Сичень сказал гулко, словно сидели они не в комнатушке с кривоватой бамбуковой мебелью, а стояли в главном зале какого-нибудь дворца: — Именно поэтому. Вэй Усянь обернулся к нему. Развел руками. Будете слушать людей, и уж тем более, всякое оружие — надумаете про себя того, чего не нужно. Всякой неправды. В том, что я в самом деле не интересовался сколько уже времени?
Совесть вам свою надо успокоить, подумал Вэй Усянь, что-то вы про себя все-таки решили. А может, дао напомнил. Дао похож был на Басю, что ни говори. Вэй Усянь глубоко вздохнул и сел обратно. Бережно отставил кувшин и чашку. Зачем-то обмахнул столешницу. Положил руки ладонями вверх.
Сказал: — Ничего не обещаю. И не смейте подглядывать в другие мои воспоминания! Нечего там видеть господину возвышенных приличий. Лань Сичень не улыбнулся. Вложил одну руку Вэй Усяню в ладонь, а потом, с трудом подняв, и другую. Закрыл глаза. Ну смотрите, подумал Вэй Усянь.
Как бы сейчас не опозориться, это будет обидно, перед цзэу-цзюнем. Почти так же, как перед Лань Чжанем, но он хотя бы ничего не скажет, да и что он считает моим позором? Кажется, ничего. Он закрыл глаза и обратил зрение к золотому ядру. Представил, как творил бы «Сопереживание», и погнал энергию в обратную сторону. Начал вспоминать все, что рассказала ему мертвая голова Нэ Минцзюэ. Про жизнь, про Мэн Яо и про смерть.
Лань Сичень слышал уже все это от него. Без деталей. Про детали не расспрашивал. Воспоминания, цепляясь одно за другое, всплывали яркие, как первый раз. Вэй Усяня потряхивало, «Сопереживание» наоборот текло через его тело и через холодные руки — в чужое. Мэн Яо, Цзинь Гуанъяо. Демоническая музыка.
Искажение ци. Виновник прикрывается братом. Цепи, Бася в руках у другого. Голова отделяется от тела. Голова наблюдает с полки. Цзинь Гуанъяо оправляет ее в талисманы, словно драгоценность. Вэй Усянь отпустил руки, и ци закрутилась водоворотом и вернулась в свои каналы.
Вместо сокровищницы Цзинь вокруг обретала плоть темная комнатка. Лань Сичень встал, отошел к кровати и сел на циновку перед нею. К Вэй Усяню спиной. Вэй Усянь потряс головой, дотянулся до кувшина. Рот пересох, словно он не показывал, а рассказывал. Пока пьешь, тем более, можно молчать. Что тут скажешь.
Что-то надо. Вэй Усянь потер уставшие глаза. Комната не перестала расплываться, а тут еще и осветилась вдруг золотистым светом. Ну все, подумал Вэй Усянь, доигрался, в голове что-то нарушилось. Свет сложился в Тихий круг на полу. Понятно, подумал Вэй Усянь. Чтобы не слышать меня.
Вот и хорошо! Не надо ничего говорить. И я не услышу цзэу-цзюня, Тихий круг не проницаем для звуков ни наружу, ни вовнутрь. Наверняка Лань Чжань тоже умеет его делать. Чтобы все молчали. Вэй Усянь встал, обошел Лань Сиченя сбоку.
Мы с братом должны доложить о ситуации на горе… Вэй Ин встал на носки и, положив руки на чужие плечи, впился в губы. Ван Цзи в начале растерялся, не отвечая, но потом он прикрыл глаза. Руки сами потянулись к талии супруга, заключая в крепкие и жаркие объятия. Вэй Ин недолго руководил: как только Лань Чжань пришел в себя, он полностью подавил мужа в поцелуе, проскальзывая в его рот языком и всего искусывая. Лань Чжань чертовски любил кусаться и в начале У Сяню это совсем не нравилось, потому что Ван Цзи словно собака какая-то, но потом даже как-то втянулся. Ему и близость с Ван Цзи в самые первые разы приносила не то полноценное наслаждение, какое он испытывал сейчас, после нескольких лет счастливой семейной жизни. О, Боги, какой же Лань Чжань горячий и страстный в постели! Кто бы знал, какой у него темперамент! У Сянь совершенно не понимал, как его супруг может сдерживать все свои душевные порывы! Как он вообще столько лет скрывал свои чувства? Как держал пред всеми холодное и каменное лицо, хотя испытывал целый ураган эмоций и чувств под этой своей скорлупой? Хорошо, что Вэй Ин научился читать мужа, как открытую книгу. И сейчас У Сянь отчетливо чувствовал только одно: его муж возбуждается. Где-то справа что-то зашелестело, поэтому Ван Цзи вынужден был отстраниться, чтобы узнать, в чем дело.
Когда любой конфликт будь то локальный или масштабный не имеет никакого значения перед этой "правдой", когда цена жизни несколько выше, чем казалось ранее. Эта история о существах разных рас и происхождений, о героях, злодеях и даже о самых обычных людях.
Цзян Ваньинь ругает А-Лина не потому, что действительно зол на него, а потому, что хочет, чтобы тот вырос и наконец смог защитить самого себя. Однако Цзян Чэн также обладал глубоким комплексом неполноценности по вине своего отца, Цзян Фэнмяня. Всё случилось именно из-за того, что глава Цзян во всём отдавал предпочтение Вэй Усяню, но никогда не проявлял заботы по отношению к Цзян Ваньиню, что злило и огорчало последнего. Нужно заметить, что имели место быть постоянные напоминания его матери о том, что его уровень самосовершенствования был хуже, чем у Вэй Усяня. В результате, Цзян Чэн считал, что его отец не любил его, и это осталось больным местом даже в зрелом возрасте. Цзян Чэн обладал проницательностью, правильно предсказывая, что общество повернется против Вэй Усяня, если он продолжит защищать остатки клана Вэнь. Зачастую, выбирая между справедливостью и репутацией, Цзян Ваньинь предпочитает второе, что не делает его плохим.
6 экранных пар, которые никогда не повторятся
Когда Се Лянь был советником Фан Синь в Юнъане, почти все его боялись, потому что тот всегда был холодным, словно лед. Ему нравилось участвовать в сверхъестественных, но бессмысленных ритуалах, просто для того, чтобы больше походить на эксперта, в результате. Лань Хуань и Цзян Чэн 18. когда Вей Ин о нем подумал. Читать мангу Вспомни меня: история Лан и Вэнь. (Remember Me: The Story of Lang Wen) онлайн на русском. История Цзинь Шуилана, одинокого водяного человека, который пытается искупить ошибки своего прошлого. Когда-то он оставил своего лучшего друга, Хо Люшэна. Или, может, пожаловаться, что Лань Чжань его совсем разбаловал, и вновь полагаться только на себя и свои силы оказалось невероятно утомительно и скучно?
Цзян Чэн/Цзинь Лин|мдк
Имея неординарную привлекательную внешность и грациозное податливое тело, омега способна породить альфу с крайне высоким природным потенциалом. По этой причине в давние времена все великие ордены, не стесняясь в средствах, охотились на омег, чтобы усилить собственное поколение потомков.
Промежность Вэй Ина от ударов о бёдра покраснела и начала неметь, да и всё тело ниже пояса почти потеряло чувствительность. Он всеми силами старался отползти прочь, но его каждый раз упрямо возвращали назад, заставляя насаживаться на член на всю глубину. После нескольких таких попыток Вэй Ин, будто вот-вот начнёт извергать клубы пара изо рта, прерывисто заговорил: — По… послушай, т-т-там, снаружи меня ждут… Цзян Чэн и остальные… ждут меня на улице… А! Услышав, Лань Чжань резко вышел и перевернул его на спину.
Вэй Ин тоненько всхлипнул и тут же свернулся калачиком, будто хотел принять позу младенца и тем самым ощутить себя в безопасности. Его член, не до конца затвердевший, не желал ни стоять, ни извергаться. У основания бёдер всё так и блестело от влаги, представляя собой непередаваемое зрелище. Потайное отверстие, которым Лань Чжань насильно владел столько времени, уже невыносимо опухло и сделалось тёмно-красным, но при этом без какой-либо на то причины то сжималось, то раскрывалось, выплёвывая порции белой с оттенком красного жидкости, будто изнывало от жажды и не желало, чтобы корень Ян 2 , только что вскрывший нетронутую целину, покинул её. Тем временем взрослый Лань Ванцзи обхватил Вэй Усяня за талию и поддерживал за бёдра, пока тот произвольно поднимался и опускался.
Даже в такой момент выражение лица Лань Ванцзи оставалось прохладным и неотразимо прекрасным — кроме слегка сбившегося дыхания, ничто в его облике не давало повода разглядеть, чем они занимаются, и тем более невозможно было разгадать, что его руки прямо в эту секунду обхватили бёдра Вэй Усяня и с силой сдавили, не контролируя силу пальцев и оставляя на округлых налитых формах фиолетово-синие следы. Затем он опустил голову и обхватил зубами ярко-красный бугорок на левой груди Вэй Усяня, мягко прикусывая. Промежность Вэй Усяня то заглатывала, то извергала его член, влажная пурпурно-красная плоть то появлялась, то исчезала в сокровенной ложбинке между ягодиц, доставляя наслаждение, от которого немела кожа на голове. Закрыть Как отключить рекламу? На противоположной стороне комнаты Лань Чжань неотрывно глядел на полуживого Вэй Ина.
Затем внезапно разорвал одежду на его груди и с силой скрутил пальцами розоватый сосок, вновь яростно проникая в него. Вэй Ин, которому с огромным трудом удалось немного перевести дух, в эту секунду пребывал на грани чувствительности, разве он мог спокойно стерпеть подобное обращение? Он громко всхлипнул, слёзы ручьями хлынули из глаз, а потайное отверстие и всё внутри него сжалось ещё сильнее. Лань Чжань будто намеревался сорвать злость на его сосках — то выкручивая, то сжимая, он довёл их до такого состояния, что заалевшие, почти кровавые соски опухли и явственно затвердели.
Если, конечно, он вообще знал, что это такое. Ты имеешь в виду живых щенков? То есть, не трупы с собачьего кладбища? И не какую-нибудь нечисть? Вон тех, которые у забора. Нам нужно несколько штук, чтобы помирить дядю Цзяна и дядю Вэя. Просто поймай их, сунь в мешок и принеси к пещере. Лань Юань ощутил странное гудение в затылке, какое обычно бывает от хорошей оплеухи. И хорошо, если только ей одной обойдется после того, как примирившиеся старшие прознают, откуда в пещере так внезапно взялись щенки. Или разозленные встречей друг с другом. И там точно не обойдется стойкой на руках и переписыванием правил. Однако воспротивиться азарту Цзинь Лина он не смог, да и не испытывал особого желания к тому. Потому после прощания направился в ближайшую лавку за прочной и вместительной корзиной — бросать живых существ в мешок казалось неприемлемым. Корзина несогласно попискивала и покачивалась, когда звери внутри лезли на головы друг другу. Рассудив, что пять щенков является вполне достаточным количеством для примирения двух взрослых мужчин, Лань Юань поспешил к той самой пещере. Корзину следовало препоручить кое-чьей заботе, а самому заняться отловом учителя Вэя. Повсюду разгуливать с корзиной казалось весьма глупым поступком. Впрочем, способствовать планам Цзинь Лина тоже не было делом разума. Вэнь Нин по своему обыкновению обнаружился стоящим в кустах и внимательно взирающим на Лань Юаня. Смеялся обнимающий корзину Вэнь Нин хрипло и как-то неумело, словно не понимал толком, что делает и как именно это следует делать. Лань Юань с удовольствием поддержал бы этот смех, хотя и немного сдобрив тот переживаниями, ну или хотя бы выяснил его причину, но следовало поторопиться и заманить в пещеру еще и учителя Вэя. На его счастье, Лань Цзинъи был занят переписыванием очередного урока в библиотеке, так что никто и ничто не помешало начать воплощать план в жизнь. Про себя он посмеивался: еще никто из адептов Ордена Гусу Лань не научился врать как следует. Впрочем, ввязаться в придумку Лань Юаня означало хоть немного развеять снедавшую его в последнее время скуку. Да и размышлять о прошлом будет некогда. Вэй Усянь в раздумии постучал себя по подбородку, затем закивал. Самое большее, чем рисковал Вэй Усянь, поддерживая наивную ложь — так это немного прогуляться. Так и есть, никакой темной энергии не было ни возле пещеры, ни внутри. Однако Лань Юань почему-то выглядел так, словно если сейчас учитель Вэй не зайдет внутрь, то его примутся заталкивать туда силой. Лань Юань поклонился и почти бегом направился в кусты, видимо, там охранять поляну перед пещерой казалось ему наиболее удобным. Вэй Усянь направился вниз, посмеиваясь на каждом шагу.
From the photos, it can be seen that Chen Feiyu wearing a black and white striped shirt, is helping Zhang Jingyi finish the cover mask, and the staff around Chen Feiyu look at them in silence. The relationship between them is really very good, just like boyfriend and girlfriend showing affection. This is also their first time working on a drama together, and it is said that they often stayed together, chatting and laughing when they were shooting on the set, making people wonder if they were in a relationship. Chen Feiyu and Zhang Jingyi are very sweet in the drama, as well as off-screen. The images of them looking at each other are really attractive. The pink bubbles were full of the screen, it is so sweet!
А А-Цзян Чен / Лань Хуань
Цзянь Чен/Лань Хуань Jiang Cheng/ Lan Huan. Читать мангу Вспомни меня: история Лан и Вэнь. (Remember Me: The Story of Lang Wen) онлайн на русском. История Цзинь Шуилана, одинокого водяного человека, который пытается искупить ошибки своего прошлого. Когда-то он оставил своего лучшего друга, Хо Люшэна. Jiang Cheng/Lan Xichen, Цзян Чэн/Лань Сичэнь. Huang Yi. Marco Chen. Цзянь Чен и Лань сичень.
А А-Цзян Чен / Лань Хуань
Черты лица его резкие, но изящные; взгляд его испепелял, точно молнии, в нём смутно читалось намерение атаковать противника. Весь облик Цзян Ваньиня источал самоуверенность и надменность. В анимации волосы Цзян Чэна собраны в пучок на голове, помимо этого передние пряди выпущены, а по бокам можно заметить заплетённые косички. Сама причёска закреплена длинной фиолетовой лентой, развевающейся на ветру.
В подростковом возрасте у Цзян Чэна более мягкие черты лица, а волосы собраны в простой пучок без косичек. В анимации глаза у Цзян Ваньиня светло-серого оттенка. Личность Чрезмерно гордый и высокомерный с самого детства.
События прошлого сильно изменили его в худшую сторону, превратив в угрюмого и беспокойного человека, полного жгучей ненависти к Вэй Усяню. В детстве и юности они прошли через многие испытания и были близки, словно братья. Но с тех пор, как Вэй Усянь стал практиковать темные искусства, они начали отдаляться друг от друга и, в конце концов, стали врагами.
Цзян Чэн и Цзинь Лин. Лань сичень и Цзян Чен. Цзян Чэн Магистр дьявольского культа дорама. Цзян Чэн и Лань си Чэнь. Цзян Чэн и Лань сичень арт. Цзянь Чен и Лань сичень.
Магистр дьявольского культа Цзян Чэн и Лань си. Цзян Чэн Магистр дьявольского. Цзян Чэн небожители. Лань Сичэнь Дунхуа. Цзян Чэн и Лань. Лань Хуань Цзян Чен яой.
Цзян Чэн и Лань сичень дорама. Лань Чжань и Цзян Чэн. Си Чэнь и Цзян Чэн. Цзян Чэн и Лань си Чэнь арт. Лань сичень и Цзян Чен арт. Лань си Чэнь и Цзян Чэн комиксы.
Цзянь Чэн Магистр дьявольского. Магистр дьявольского культа Лань Хуань. Лань Хуан Цзян Чэн. Цзян Чэн арт. Лань Чжань и Цзинь Лин. Магистр дьявольского культа Цзинь Лин.
А-юань Магистр дьявольского культа. Сычжуй Магистр дьявольского культа. Цзян Чэн и Лань Сичэнь Чиби. Цзян Чэн и Лань си Чэнь 18. Цзян Чэн Modern au. Цзян Чэн и Лань сичень омегаверс.
Хуа Чэн и Вэй ин. Цзян Чен Модерн ау.
Ван Цзи снова втянул воздух, теряя контроль.
Его омега. У Сянь уже поднялся, идя к выходу из библиотеки. Ван Цзи нагнал его за два широких шага и дернул на себя, крепко сжимая в объятиях.
Лань Чжань опустил голову, утыкаясь носом в шею истинного, как сумасшедший обнюхивая свое. Вэй Ин задрожал. Он не ожидал.
И он не мог вырваться: альфа прилагал приличное количество сил, чтобы У Сянь не мог даже двинуться. Лань Чжань, мы обязательно будем вместе, п-просто нельзя сейчас этого делать, это принесет только проблемы, д-да и… А-ах! Вэй Ин прогнул спину, когда Лань Чжань просунул руку под штаны, лаская член.
В голове помутилось от поцелуев в шею, от горячего дыхания и просто потрясающего, неповторимого, самого лучшего аромата. Вэй Ин заскулил, когда Лань Чжань крепче прижал его к себе, и он ощутил задом нечто очень твердое и выпирающее. Возбуждение накатывало волнами, потому что все это с ним делал Лань Чжань.
Его Лань Чжань. А-а, Лань Чжань, ты что… Больно! Больно, правда больно, угх… Н-н… У Вэй Ина заслезились глаза, когда Ван Цзи так неожиданно вгрызся в его шею, пронзая тонкую молочную кожу острыми клыками, оставляя там свой аромат.
Теперь он точно его. Никто и никогда больше не взглянет на У Сяня. Только его.
Вэй Ин тихонько скулил, чувствуя, как Ван Цзи с наслаждением зализывает кровоточащую рану, которая источала резкий запах сандалового дерева. Больно, чертовски больно. Место горит и щипет, и от постоянного раздражения горячего и влажного языка становилось не легче, а тяжелее.
Не трогай, я не хочу! Мне больно! Прекрати, ах… Ты слышишь меня вообще?!
Лань Сычжуй и Цзян Чен. Цзян Чэн и Лань Хуань арт. Цзян Чэн Modern au. Цзян Чэн и Лань сичень омегаверс. Хуа Чэн и Вэй ин. Цзян Чен Модерн ау. Магистр дьявольского культа Лань Хуань.
Магистр дьявольского культа Вэй у Сянь и Цзян Чен. Dark Лань Хуань и Цзян Чэн. Лань Хуань и Цзян Чэн Манга. А Хуань Магистр дьявольского. Лань сичень и Цзян Чен яой. Цзянь Чэн Магистр дьявольского. Гуан Яо и си Чэнь.
Гуанъяо и Минцзюэ. Магистр дьявольского культа яой комиксы. Mo dao zu Shi комиксы. Магистр дьявольского культа манхва. Цзян Чэн и Лань Сичэнь дорама. Цзинь Гуанъяо. Цзян Чэн и Цзинь Гуанъяо.
Лань Хуань Цзян Чен яой. Шип Цзян Чэн и Лань сичень. Лань сичень и Цзян Чен слеш. Лань сичень и Цзян Чен фанфики. Цзян Чэн котик. Цзян Чэн и Лань си Чэнь дорама. Магистр дьявольского культа Цзян Чэн яой.
Шип Лань сичень и Цзян Чен. Магистр Лань Хуань. Лань Чжань и Цзян Чэн фанфики. Цзян Чен и Вэй ин.