Россия — страна латентных либертарианцев, потому что люди не надеются на государство и воспринимают его как опасность, просто слова “либертарианство” не знают». Вместе с президентом Либертарианской партии Франции Вадимом Асадовым они обсудили влияние Ханса-Хермана Хоппе и Хавьера Милея на российское либертарианское движение и текущую политическую ситуацию в России.
Либертарианство и политическая теория Роберта Нозика
Либертарианство: рассмотрение с позиции аналитической политической философии. Рассматривается либертарианство, представляющее собой современную политическую концепцию, имеющую либеральный идейный бэкграунд. Статья – краткий очерк истории либертарианского движения в США в рамках формирования американского консерватизма как такового. Либертарианство — общественно-политическая философия, в основе которой лежит запрет на любое проявление «агрессивного насилия». Дэвид Боуз характеризует либертарианство как политическую философию, «последовательно применяющую идеи классического либерализма, доводя либеральную аргументацию до выводов. Get the latest news and updates from The Institute, straight to your inbox.
Вы точно человек?
Либертарианцы верят в то, что каждый человек имеет право на свободу и должен быть защищен от вмешательства со стороны правительства. Я считаю, что либертарианство является наиболее подходящей идеологией для нашего общества по нескольким причинам. Во-первых, оно уважает свободу и права индивидуума, позволяя людям принимать решения относительно своей жизни, бизнеса и имущества. Во-вторых, либертарианская идеология ставит в центр экономическую свободу, что позволяет людям свободно торговать и вести бизнес без чрезмерного вмешательства государства. Кроме того, либертарианство ставит в центр внимания принцип неприкосновенности частной собственности, что является важным фактором в построении процветающего общества. Эта идеология также признает значение рынка и конкуренции в стимулировании инноваций и экономического роста. Наконец, либертарианство подчеркивает значение толерантности и мирного сосуществования, что позволяет людям различных культур и убеждений жить вместе без конфликтов. В целом, я считаю, что либертарианство является наиболее подходящей идеологией для нашего общества, поскольку она уважает свободу, права и мирное сосуществование всех индивидуумов. Спасибо, что уделили время чтению этого поста.
Таким образом, черный рынок превратился в колоссальный пылесос, выкачивающий из деревни зерно. Судьба тех, кто оставался в селах без надежды пережить голодную зиму, воров и спекулянтов не волновала — в точном соответствии с известным высказыванием К. Тем самым инерция НЭП, который представлял попытку внедрения в России ослабленной либертарианской модели экономики, оказала самое разрушительное воздействие на всю социальную жизнь страны. Неудивительно, что впоследствии все попытки создания частных, в том числе черных, рынков безапелляционно подавлялись. А могло ли быть все иначе? Могло — если бы в России урожайность была в 2—3 раза выше.
В этом случае относительный недостаток зерна превратился бы в относительный избыток, и его было бы просто невозможно спрятать и выгодно перепродать — его итак всем хватало бы. Скорее всего, у аграриев была бы другая проблема — куда девать избыток? В таких условиях либертарианская модель была бы безопасна. Но в СССР таких условий не было. Третий пример противостоит первым двум и связан с неудавшейся попыткой СССР запустить механизм внедрения технологического прогресса. Например, в конце 1980-х годов почти во всех книгах и статьях экономического профиля так или иначе поднимался вопрос о необходимости создания стимулов к внедрению НТП.
Однако, несмотря ни на что, приемлемый механизм так и не был придуман — никакая сила не могла заставить директоров государственных предприятий внедрять технологические новинки; им это было не нужно. Наукоемкий хозяйственный механизм возникает автоматически при наличии той самой либертарианской модели, от которой страна принципиально отказалась в 1917 году. Налицо исторический курьез — отсутствие к 1990 г. Можно ли было преодолеть технологическую инерцию в СССР? Можно — и это делалось на протяжении 70 лет, однако этот процесс не был автоматическим, и его надо было постоянно поддерживать. Причем с течением времени нужно было создавать все более тонкую и гибкую систему управления НТП.
Поддержание экономической системы в эффективном состоянии требовало слишком больших ресурсов — людских, управленческих и финансовых. В таком режиме общество перенапрягается. В связи с этим, скорее всего, можно было лишь продлить существование СССР, тогда как его разрушение было вопросом времени. Четвертый пример — отказ страны в 1991 г. Решение руководства страны строить предельно индивидуалистические институты наткнулось на сопротивление населения — общинная культура предыдущих десятилетий не позволяла принять новые принципы жизни и хозяйствования. Результат — 10-летний трансформационный спад и неэффективные экономические реформы на протяжении 25 лет.
Сегодня Россия находится в неопределенном состоянии — до сих пор не понятен ее вектор развития. Фактически при системной трансформации страны был нарушен главный из рассмотренных нами принципов — наличие относительного товарного избытка. Построение же либертарианской модели началось на базе социалистической экономики, для которой был характерен почти тотальный товарный дефицит. В этих условиях нарастающее социальное неравенство объективно должно было привести к маргинализации значительной части общества, что и не замедлило произойти. Можно ли было избежать «либертарианской» ошибки? Ответ опять половинчатый — реформы можно было проводить дольше и тоньше, постепенно сокращая товарный дефицит.
Фактически по такому пути пошел Китай. Однако колоссальные социальные издержки при переходе к жесткому капитализму в любом случае неизбежны. Англия 1600-1900 гг. Рынки и институты в свете теории неравновесной динамики Предложенная рыночная дихотомия, порождающая либертарианскую модель, хорошо ложится на общесистемные представления. Так, любое развитие начинается с некоего возмущающего воздействия со стороны. Оно необходимо для того, чтобы вывести систему из состояния равновесия, ибо развиваться могут только неравновесные системы.
Например, если имеется значительный товарный избыток на рынке, то система ни в чем не нуждается; фактически она находится в комфортном состоянии, менять которое ей не имеет смысла теплые страны. Если же внешняя среда генерирует возмущение проблемы , то система вынуждена на него реагировать, подстраиваясь под возникшую ситуацию страны с суровым климатом. Тем самым внешнее воздействие задает вектор дальнейшей эволюции системы. Однако бифуркация эволюционной линии зависит от соотношения силы возмущения и эффективности системы. Если эффективность системы недостаточна для того, чтобы справиться с возникшими проблемами, то она погибает разрушается ; если ее эффективность немного превосходит потенциал возмущения, то она попадает в режим самосохранения выживания ; если же эффективность системы намного больше потенциала возмущающего воздействия, то она начинает правильным образом перестраиваться и тем самым идет по пути эволюции развития. При этом в режиме разрушения элементы системы осуществляют неэффективные хаотичные движения.
В режиме самосохранения системные элементы вступают в кооперацию, так как только при совместном действии они достигают эффективности, позволяющей им выжить; система находится в перенапряженном состоянии и не дает своим частям свободы для осуществления иных действий. В режиме эволюции система имеет запас прочности, достаточный для того, чтобы элементы системы стали противопоставлять себя друг другу и вступать в конкуренцию; в таком состоянии у людей элементов возникает необходимая свобода и творческая инициатива, которая воплощается в инновациях, меняющих саму систему и делающих ее еще эффективнее. Можно сказать, что в режиме эволюции общая активность системы дополняется активностью ее элементов, что генерирует дополнительный ресурс для развития. В этом смысле либертарианская модель экономики закрепляет и легитимирует механизмы конкуренции, создавая базу для развития личности и общества. В слаборазвитых странах такая модель лишь нарушит необходимое единство общества, ослабит его и приведет к разрушению. Таким образом, либертарианская модель является с одной стороны результатом благоприятных начальных условий, а с другой — источником дальнейшей эволюции общества.
Игнорирование данного факта ведет к серьезным политическим ошибкам. Здесь уместно напомнить теорию холонов в трактовке К. В соответствии с ней любой объект во Вселенной является с одной стороны целым, включающим какие-то части, а с другой стороны — частью, входящей в некоторую большую целостность. При этом в каждом объекте заложены две фундаментальные интенции инстинкта — стремление к самосохранению целого и к самопреодолению стремление к большей целостности. Соответственно каждый человек одновременно хочет сохранить себя и перерасти самого себя, стать чем-то большим, чем он есть на самом деле. Первый импульс является стабилизирующим, второй — разрушительным и творческим.
Сама же эволюция в этом случае представляет собой чередование процессов преодоления и включения сохранения [12, с. В этом контексте коллективистские институты направлены преимущественно на сохранение существующего порядка, тогда как индивидуалистические институты позволяют реализовать стратегию творческого разрушения. Следовательно, либертарианская модель общества содержит в себе гораздо больший эволюционный потенциал, нежели социалистические и градуалистские модели. Вместе с тем она менее гуманна, а порой и антисоциальна. Сказанное позволяет по-новому подойти к правомерности внедрения либертарианской модели развития. Во-первых, нужно учитывать объективные предпосылки такой модели.
Если страна является слишком отсталой, не имеет ни природного, ни образовательного, ни технологического потенциала, то внедрение либертарианской модели должно откладываться. Во-вторых, нужно учитывать субъективные предпосылки модели. По-видимому, необходим некий общественный консенсус в отношении институционального устройства государства, аналог общественного договора. В противном случае можно получить войну всех против всех. Опыт показывает, что ни первое, ни второе требование, как правило, не учитывается. Перспективы либертарианской модели в России Возвращаясь к вопросу о возможности и целесообразности внедрения в России либертарианской модели, следует сказать следующее.
Прежде всего, на протяжении практически всей своей истории Россия была объективно и субъективно не готова к принятию такой модели. До сих пор не прекращаются утверждения, согласно которым природно-климатические условия страны таковы, что она всегда проигрывает развитым странам в эффективности производства. Достаточно вспомнить нашумевшую книгу А. Паршева [13] и не менее скандальную работу Ф. Хилл и К. Гэдди [14].
Что изменилось с того времени? На наш взгляд, многое действительно изменилось. Роль природно-климатических условий снизилась. Сегодня даже в Гренландии выращивают тропические фрукты, что изначально являлось по определению невозможным. Беспрецедентная автоматизация и компьютеризация производства в закрытых помещениях нивелируют различия между странами. Развитие транспортной инфраструктуры позволяет решить любые проблемы с доставкой товаров.
Более того, северные страны, требующие хорошо отапливаемых помещений, становятся даже более комфортными для жизни по сравнению с жаркими странами, где большую часть года можно жить лишь в искусственно вентилируемых и охлаждаемых помещениях. Затраты энергии на работу кондиционеров в жарких регионах сопоставимы с теми, которые необходимы для обогрева помещений в холодных регионах и поддержания промышленного производства. Иными словами, все решает уровень технологического развития страны. В этих условиях Россия, будучи еще и энергетической сверхдержавой, получает все шансы на построение эффективной экономики. Следовательно, сейчас можно говорить о наличии объективных условий для внедрения в России либертарианской модели. Прошедшие 25 лет рыночных реформ и фактор глобализации сильно изменили менталитет россиян.
Во многих людях проснулся самый неприкрытый индивидуализм, который зачастую принимает гипертрофированные формы; во многих случаях стремление к личному успеху россиян превращается в своеобразный массовый психоз. Все эти перегибы являются естественной реакцией на предыдущие годы коллективизма, однако главное состоит в том, что джинн индивидуализма россиян выпущен из бутылки, а это создает субъективные предпосылки для внедрения либертарианской модели. А коль скоро в России имеются объективные и субъективные предпосылки внедрения либертарианской модели, то и сегодняшний либертарианский дискурс можно считать вполне оправданным. Многие факты говорят о том, что страна медленно движется в сторону либертарианских институтов. И, похоже, эффективной альтернативы этому тренду нет. Литература Мамедов О.
Европейский либерализм и российская экономика — драма безответной любви? Хиршман А.
Во второй половине XIX века термин « либертарий » фр. В 1880 году на конгрессе в Гавре анархо-коммунисты также употребили этот термин. Росту его популярности в конце XIX века способствовало введение направленных против анархизма ограничений на свободу печати во Франции после теракта, осуществлённого Огюстом Вальяном в 1893 году.
В результате анархисты начали широко использовать фр. Впоследствии «либертарианство» и «анархизм» стали синонимами, также положив начало термину « либертарный социализм ». В современном значении термин «либертарианство» впервые начал использовать американский политик и основатель Фонда экономического образования Леонард Рид , в 1940-е годы провозгласивший себя либертарианцем. Вслед за ним многие сторонники личной и экономической свободы также стали называть себя либертарианцами, чтобы отличать себя от «либералов», под которыми в США и некоторых других странах начиная с XX века понимают сторонников личной свободы и государственного перераспределения ресурсов в частности, « нового курса » Рузвельта , включая социал-демократов и умеренных коммунистов. Тем не менее, многие сторонники либертарианских идей не называют себя либертарианцами, настаивая на традиционном обозначении своей идеологии « либерализм » или определяя себя как « классических либералов ».
Другие считают подобную приверженность старым терминам ошибочной, вносящей путаницу в политическую картину современного мира, что мешает распространению и пониманию либертарианских идей.
Они выступают против любых государственных дотаций, например, сельскохозяйственным производителям, так как это вносит дисбаланс в экономику поддержкой недостаточно эффективных предприятий. Либертарианцы выступают против таможенных пошлин и иных видов внешнеторговых барьеров, потому как это ограничение на распоряжение собственностью. Либертарианцы выступают за свободные добровольные трудовые отношения, регулируемые исключительно договором сотрудника и работодателя. Сторонние законодательные ограничения являются недопустимым посягательством на принцип самопринадлежности. Либертарианцы являются убеждёнными противниками всеобщей воинской обязанности. Они выступают против военного вмешательства в дела других стран и признают лишь защиту от агрессии.
Либертарианцы выступают против любого государственного контроля над средствами массовой информации. Вопросы иммиграции отдаются на решение собственникам территории, принимающей иммигрантов смотрите также статью Либертарианские взгляды на иммиграцию. Часть либертарианцев выступает против законов об обязательном школьном образовании. Образование может быть получено в любой доступной и удобной форме в течение любого срока. Либертарианцы выступают против запретов на владение оружием [32] и за право на самооборону. Следствием прав собственности и самопринадлежности становится частичная или полная легализация наркотиков [33] [34].
Две проблемы либертарианства
Событие получилось для столицы достаточно многочисленное на улицы вышло около 12 тысяч человек и яркое, так как на сцене было несколько запоминающихся ораторов. Несмотря на солидное количество митингующих, очень смешно читать на странице «Либертарианской Партии России» строки о том, что они теперь являются «одной из самых серьёзных оппозиционных сил страны», «единственной живой партией в стране», а 30 апреля 2018 года — «день, в который либертарианцы триумфально вошли в политику России». Да, апрельский митинг действительно получился довольно крутым, но в чём тут заслуга либертарианцев, не очень понятно. Подали заявку раньше, чем, скажем, «Пиратская партия», или сотрудники штаба Навального?
Несомненно, великое достижение. Сколько на митинге было знамён ЛПР? По ощущению, меньше чем знамён того же «Левого Блока».
ЛПР-овские флажки со змейками и птичками просто терялись в море флагов самых разнообразных движений и партий. Может быть, либертарианцы активнее других агитировали людей принять участие в протесте? Тоже нет.
Скорее, они должны сказать спасибо Дурову, за то что организовал агитацию через Telegram и свою страничку «Вконтакте». У самой ЛПР нет заметных информационных площадок, кроме маленького сообщества в вк да ютуб-канала Светова. Фотография с митинга 30 апреля в Москве Наконец, одного яркого митинга как-то маловато для «триумфа», особенно учитывая что «Либертарианская Партия России» действует уже больше десяти лет, за которые не сделала, в общем-то, ничего, не сумев создать ни крупной сети региональных отделений, ни серьезных информационных площадок.
Даже заметных акций протеста на их счету нет, помимо апрельского митинга о котором ЛПР, судя по их нынешнему поведению, будет гордо вспоминать ещё лет десять, в каждой второй публикации. Есть ли вообще у либертарианцев хоть какие-то шансы в России? Программа ЛПР состоит из типичных ультра-рыночных требований, щедро присыпанных утопической либертарианской демагогией.
Иногда в ней наблюдаются и довольно странные противоречия: так, либертарианцы выступают против интеллектуальной собственности и авторских прав.
Либертарианские позиции наиболее противоречивы в сфере распределительной справедливости. В этом контексте либертарианцы, как правило, поддерживают тот или иной вариант свободной рыночной экономики — экономический порядок, основанный на частной собственности и добровольных рыночных отношениях между агентами. Либертарианцы обычно рассматривают крупномасштабное принудительное перераспределение богатства, которым заняты современные государства всеобщего благосостояния, как нечто, связанное неоправданным принуждением. То же самое относится и ко многим формам экономического регулирования, включая лицензионное законодательство. Либертарианцы утверждают, что подобно тому, как люди обладают неотчуждаемыми правами на индивидуальную свободу в своих личных и общественных делах, они имеют и неотчуждаемые права на свободу в своих экономических делах. Таким образом, права на свободу договора и обмена, свободу занятий и частную собственность воспринимаются крайне серьезно. В этом отношении либертарианская теория тесно связана а порою и практически неотличима от нее с классической либеральной традицией, представленной Джоном Локком, Дэвидом Юмом, Адамом Смитом и Иммануилом Кантом. Она проводит четкое различие между публичной и частной сферами жизни; настаивает на статусе индивидов как морально свободных и равных, что, согласно ее интерпретации, подразумевает самопринадлежность в качестве строгого условия; и считает, что уважение этого статуса требует признания за людьми статуса носителей прав, в том числе статуса носителей права собственности.
Согласно широко распространенному мнению, либертарианство представляет собой «правую» теорию. Однако это заблуждение. Во-первых, в социальных не экономических вопросах либертарианство склоняется к «левым» взглядам. А во-вторых, помимо наиболее известной разновидности либертарианства правое либертарианство , существует другая его разновидность, известная как «левое либертарианство». Оба течения имеют схожие взгляды на права человека, однако расходятся в отношении того, как много люди могут присвоить себе еще не имеющих владельца природных ресурсов таких как земля, воздух, вода, полезные ископаемые и т. Правое либертарианство утверждает, что такие ресурсы, как правило, могут быть присвоены, например, первым же человеком, который их обнаруживает, вкладывает в них свой труд или просто притязает на них без согласия других и практически ничего за них не платя. Левое либертарианство, напротив, считает, что неприсвоенные природные ресурсы принадлежат каждому так или иначе в равной степени. Оно может, например, потребовать от тех, кто претендует на право на природные ресурсы, заплатить другим за ценность этих прав. Это может послужить основой для своего рода эгалитарного перераспределения.
Самопринадлежность Суверенитет личности Семейство взглядов, образующих либертарианство, включает в себя множество различных членов и разновидностей. Либертарианство, наиболее значимое с философской точки зрения, предлагает особую теорию морали. Эта теория выстраивается вокруг представления о том, что агенты изначально полностью принадлежат сами себе и обладают определенными моральными полномочиями на приобретение права собственности на внешние вещи. Эта теория рассматривает выводы либертарианской политики как результат не только эмпирических истин или ограничений на осуществимость в реальном мире, но и как следствие единственно оправданных и накладывающих ограничения моральных принципов. Некоторые либертарианцы такого типа считают свободу высшей ценностью. Например, они полагают, что каждый человек имеет право на максимально равную негативную свободу, которая понимается как отсутствие насильственного вмешательства со стороны других агентов напр. Иногда это называют «Спенсеровским либертарианством» в честь Герберта Спенсера. Однако большинство из них больше сосредоточено на идее самопринадлежности. Как всем известно, эта точка зрения приписывается Роберту Нозику Cohen 1995; см.
С этой точки зрения, исходным пунктом либертарианской теории является тот факт, что люди обладают очень веским возможно, самым веским из всех возможных набором прав на свою личность, который дает им такую же степень контроля над собой, какую можно иметь над собственностью. Это включает в себя 1 права контроля над использованием объекта: будь то право на свободу его использования, или право требования запрета на его использование другими; 2 права на передачу этих прав другим лицам посредством продажи, аренды, дарения или займа ; 3 невосприимчивость этих прав к их недобровольной утрате; 4 права на компенсацию в случае, если кто-то воспользуется объектом без разрешения; и 5 права на принуждение к соблюдению этих прав например, права предварительного ограничения, если кто-то собирается нарушить эти права. Идея самопринадлежности привлекательна по многим причинам. Мы признаем людей собственниками самих себя, когда понимаем, что есть действия, которые не могут быть совершены над человеком без его согласия, но могут быть совершены с его разрешения. Таким образом, мы признаем изнасилование неправильным действием, потому что это преступление состоит в использовании тела против воли человека, которому оно принадлежит, но не потому, что есть что-то изначально неправильное в самом половом акте. По аналогичным причинам мы считаем, что нападение является неправильным, но допускаем добровольные боксерские поединки. Существуют и другие теоретические причины, делающие самопринадлежность привлекательной. Этот принцип решительно подтверждает нравственную значимость и суверенитет личности и отвергает возможность рассматривать людей в качестве простых вещей, которые можно использовать и уступать друг другу. Некоторые либертарианцы считают, что люди пользуются полной самопринадлежностью.
Полная самопринадлежность — это просто логически наиболее сильный набор прав собственности на самого себя. В этой идее есть некоторая неопределенность поскольку может существовать более одного сильного набора таких прав , но существует определенный базовый набор прав. Центральное место в этой идее полной самопринадлежности занимает самопринадлежность с полным контролем, то есть полное право контролировать использование своей личности. Нечто вроде контролирующей самопринадлежности, возможно, действительно необходимо для признания того факта, что есть некоторые действия например, различные формы физического контакта , которые не могут быть совершены над человеком без его согласия, но которые могут быть совершены, если это согласие будет дано. Личности наносится ущерб, если она против своей воли и неспровоцированно подвергается убийству, увечью, порабощению или насильственной манипуляции. Иными словами, полная самопринадлежность дает защиту от действий, которые люди могли бы совершить над нами против нашей воли. Очевидно, что полная самопринадлежность является той версией самопринадлежности в широком смысле, что дает наибольшее количество возможных преимуществ. И во многих смыслах это выглядит очень привлекательно. Полная самопринадлежность, например, обеспечивает прямую и четкую защиту прав женщин на свое тело, включая право прерывать нежелательную беременность.
Она объясняет, почему неправильно жертвовать своими правами и свободами меньшинств даже если это меньшинство состоит лишь из одного человека ради защиты интересов большинства. Она выдвигает принципиальное возражение против очевидно нежелательных форм патернализма или правового морализма. И так далее. В то же самое время, полная самопринадлежность вполне может вытеснить другие соображения морали, в том числе те, которые часто считают важными для справедливости. Рассмотрим идею, ставшую известной или печально известной благодаря Роберту Нозику Nozick 1974 , согласно которому люди имеют право не быть принужденными к оказанию помощи другим, за исключением тех случаев, когда это происходит по добровольному согласию или как следствие предшествующих правонарушений. Такая точка зрения исключает перераспределительное ретрибутивное налогообложение, нацеленное на сокращение материального неравенства или на повышение уровня жизни бедных слоев населения. Нозик утверждал, что, поскольку налогообложение отнимает часть доходов людей, представляющих собой их труд, и поскольку люди изначально имеют право не быть принужденными к труду для определенных целей, перераспределительное налогообложение становится равносильным принудительному труду. Позиция Нозика заключалась в том, что теории справедливости стоят перед выбором. Можно а уважать людей как первичных собственников своих жизней, труда и тел.
Но в этом случае люди также должны быть свободны работать или не работать, как они захотят до тех пор, пока они не нарушают права других. Это означает, что они могут работать на тех, на кого хотят, на тех условиях, которые они захотят, и сохранять при этом свою прибыль. Признание этого факта оставляет мало места для перераспределительного налогообложения. Или же можно б поддерживать определенные принудительные распределения. Но в этом случае теория должна согласиться на изъятие того, что люди, ничего не нарушая, производят своим собственным трудом, перенаправляя их работу на цели, которые они не выбирали свободно. Эта последняя возможность неприемлема для любого, кто поддерживает идею полной самопринадлежности. Как писал Нозик, это включает в себя притязание на своего рода контроль над жизнями других людей, который аналогичен притязанию на право собственности на них. И это недопустимо Nozick 1974: 172. Отчасти из-за того, что идея полной самопринадлежности явно приводит к таким выводам, она весьма противоречива.
Также невозможно отрицать, что концепция полной самопринадлежности имеет контринтуитивные импликации. Еще одно, но связанное с этим, беспокойство вызывают не только обязанности по оказанию помощи, но и ситуации, в которых люди, находящиеся в крайней нужде, могут извлечь большую пользу из участия другого агента. Даже если человек не обязан помогать в таких случаях, могут ли другие использовать чью-то личность без ее согласия для оказания помощи тем, кто в ней нуждается? Если взять радикальный пример, то допустимо ли осторожно положить невинного агента на землю, чтобы спасти десять невинных жизней? Концепция полной самопринадлежности утверждает, что это недопустимо. Опять же, грубо говоря, идея состоит в том, что индивиды формально являются обособленными, и их личности не могут без их согласия быть использованы во благо других. Третья проблема заключается в том, что полная самопринадлежность может допускать добровольное рабство. Ведь с этой точки зрения агенты имеют не только право контролировать использование своей личности, но и право передавать это право например, путем продажи или дарения другим лицам. Однако это вызывает споры среди либертарианцев, некоторые из которых отрицают, что такая передача возможна, потому что другие не могут контролировать чью-либо волю Rothbard 1982; Barnett 1998: 78—82 ; потому что такая передача подрывает нашу автономию Grunebaum 1987 ; либо же в силу религиозных причин Локк 1988.
Теоретики, которые поддерживают подобную возможность, обычно утверждают, что полная самопринадлежность — это учение о моральном праве контролировать допустимое использование путем согласия или отказа , а не о психологической способности контролировать. Следовательно, также можно утверждать, что право на осуществление своей автономии имеет более фундаментальное значение, чем защита или поддержка этой автономии см. Vallentyne 1998; Steiner 1994. Четвертое возражение, связанное с контринтуитивным характером полной самопринадлежности, указывает на ее ограничительные последствия. Полная самопринадлежность может объявлять несправедливыми действиями даже весьма незначительные нарушения личного пространства, например, когда крошечные частицы грязи попадают на не дававшего согласие человека. Запрещение всех действий, которые могут привести к таким незначительным нарушениям, накладывает неприемлемые ограничения на нашу свободу. Однако с точки зрения концепции самопринадлежности нет принципиальной разницы между мелкими и крупными нарушениями. Как следствие, это возражение приходит к выводу, что теория самопринадлежности должна быть отвергнута Railton 2003; Sobel 2012.
Свобода не является абсолютной анархией в классическом понимании этого слова. Под свободой имеется ввиду право человека свободно распоряжаться собственным телом и собственностью, из чего следует его возможность к заключению контрактов и обязанность следовать им. Либертарианство - это в некотором смысле основа жизни человека. Он постулирует, что никакой человек или группа людей не может инициировать агрессивное насилие в сторону другого человека или их группы, оставляя право на самооборону.
Конечно, есть в программе ЛПР и более-менее адекватные пункты, вроде «упразднения ЦПЭ» — но все они относятся к обще-демократическим, и их можно найти в программах большинства несистемных партий в России. Остальное в программе ЛПР — ультра-капитализм, с приватизацией земли, воды, солнца, луны, неба и всего остального. Поэтому, совершенно неудивительно, что за десять лет деятельности, либертарианцы так и не заручились сколько-нибудь заметной поддержкой со стороны общества. Граждане России очень настороженно и негативно относятся к идее приватизации в принципе, что показывали самые разные опросы в разное время. Да и в целом, очевидно, что подавляющее большинство россиян разделяет скорее социал-демократические взгляды в экономике, но никак не либертарианские. Основная проблема ЛПР — в её идеологии, которая просто не может «взлететь» в России. Конечно, у ЛПР есть какая-то группа поддержки хотя, разумеется, не достигающая указанной в статье на Википедии тысячи человек , но это в основном студенты из Москвы и Петербурга. В регионах активистов ЛПР единицы. Да и «столичные» группировки, конечно же, сложно переоценить. Целевая аудитория партии — студенты из среднего класса, жители столиц, хорошо обеспеченные и не имеющие заметных экономических проблем. Но даже в среде этой целевой аудитории гораздо большей популярностью пользуется социал-либеральный популизм в духе Навального, чем ультра-рыночная утопия, которую предлагают либертарианцы. Необходимо отметить, что либертарианцы, вдобавок, страдают общей болезнью всей нашей либеральной оппозиции — неумением договариваться даже с союзниками. Вот, вроде бы, только что провели митинг вместе с Навальным и другими правыми — получилось, все довольны. Но, не проходит и нескольких дней, как появляется пост , где половина либеральных партий записана в «кремлёвские мурзилки» сама же ЛПР представлена как «единственная партия, которая пашет». В последнее время, впрочем, либертарианцы действительно стали заметнее — благодаря блогеру Михаилу Светову, активно пропагандирующему их идеи посредством своего канала SVTV на ютубе. Однако, заметность эта распространяется в основном на Интернет. Несмотря на относительно большое количество зрителей роликов Светова, мало кто из них готов вступать в партию и заниматься работой.
Содержание
- Либертарианство: история, принципы, политика
- Значение слова «либертарианство»
- Либерализм и либертарианство
- Либертарианская партия России (ЛПР)
- Самопринадлежность (Суверенитет личности)
Смотрите также
- Либертарианство – это будущее нашего мира.
- Либертарианство, как попытка обмана трудящихся - КПРФ в Ярославской области
- Добро пожаловать!
- Либертарианцы: странная свобода :: IMHOclub - Территория особых мнений
- III. Либертарианство
51 тезис о либертарианстве
Эта теория, угнездившаяся преимущественно в США и других англо-саксонских странах под названиями вроде "либертарианство" (от слова "либертарный", то есть анархистский) или "анархо-"» в соединении со словом "капитализм", бурно распространяется через Интернет. Что такое ЛИБЕРТАРИАНСТВО? Чем либертарианство отличается от либерализма? Левый либертарианство включает в себя те либертарианские убеждения, которые утверждают, что природные ресурсы Земли принадлежат всем на равноправной основе, независимо от их собственности или коллективной собственности. Либертарианство — это сложная политическая философия, которая способствует максимизации индивидуальной свободы и минимизации государственной власти. Так что такое либертарианство? В сети оценили выбор партией Зеленского либертарианской идеологии.
Право-либертарианство
Анатолий Вассерман — Либертарианство [5:58]. Либертарианство — термин, который используется спектром политических философий, продвигающих идею индивидуальной свободы и минимизации размера государственного аппарата[1][2][3][4][5][6][7]. Что такое либертарианство и либертарианцы? Вот здесь есть замечательный пост про то, что собой представляет либертарианство. Как бы там по пунктам указано, что должно быть в мире, чтобы процветало либертарианство. Либертарианство (либертаризм) – политическая философия, в основе которой лежит предоставление человеку возможности делать всё за исключением действий, направленных против свобод других людей и имущества.