Надежда сталина дочь василия сталина биография личная жизнь > Персоналии. Надежда была дочерью давних соратников Сталина, причем с ее матерью Ольгой у него в молодости тоже был роман. Как вспоминала дочь Сталина Светлана: "Яша был честным, тихим, без амбиций, и отец не видел в этом толка".
Тайна жизни и загадка смерти жены Сталина
Светлана Аллилуева на руках у отца. Сталин любил свою маленькую "Сетанку-хозяйку", но повзрослев, она разочаровала отца неожиданными поступками, стремлением жить по-своему. Кремлевская принцесса легко меняла мужей и любовников, пристрастия и привязанности, мнения о странах и народах, места жительства. Согласие на выезд из страны она получила от тогдашнего председателя совета министров Косыгина. С разрешения Политбюро компартии Аллилуева могла остаться в стране на два месяца, чтобы проститься с любимым человеком и побыть с его родней.
По воспоминаниям знакомых, сборы в поездку были нервными и скорыми. Почему-то вышло так, что Светлана забыла положить в чемодан фото детей, матери. Она накричала на жену сына, попытавшуюся поднести саквояж с урной с прахом, не простилась с друзьями, которые пришли провожать её. Прощание с детьми также было торопливым и холодным.
Вот она свобода! Однако ей было отказано. Индира Ганди опасалась непредсказуемости Аллилуевой, способной стать причиной осложнений международных отношений. Тогда 6 марта Светлана попросила разрешения остаться в Индии еще на месяц.
В этом ей также было отказано - она и так на полмесяца превысила разрешенный срок. Неизвестно что произошло, но 8 марта она, бросив в номере подарки для детей, вышла из отеля, села в такси и отправилась в посольство США. Иосиф Аллилуев Иосиф и Екатерина Аллилуевы.
В кругу номенклатурной «золотой молодежи» они выглядели гадкими утятами.
И Игорь, и Ирина со школы мечтали пойти в актеры, чему Юрий Владимирович противился. Неизвестно по его инициативе или от недостатка дарования, но после актерских проб в труппу Театра на Таганке брата и сестру так и не приняли. Верный своим принципам, Юрий Андропов не терпел кумовства и никак не проталкивал своих детей вверх по службе. Достижения брата и сестры Андроповых — полностью их заслуга.
Как и его сводный брат, Игорь Юрьевич был неравнодушен к выпивке. Однако не настолько, чтобы тяга к спиртному плохо повлияла на его судьбу. В браки младший сын Андропова вступал дважды — во второй раз женился на актрисе Людмиле Чурсиной. После развода вернулся к первой жене.
В 2006 году он умер, оставив недописанную книгу воспоминаний об отце. Ирина была замужем за артистом Михаилом Филипповым, впоследствии женившемся на Наталье Гундаревой, вырастила сына. Ирина после развода с Михаилом Филипповым замуж больше не выходила. После окончания филфака МГУ работала редактором в издательстве «Молодая гвардия».
По воспоминаниям бывших сослуживцев, дочь Андропова одевалась очень скромно, была крайне сдержанной. Ни с кем из коллег не дружила. Однажды она пригласила в гости товарищей по издательству. Позже Ирина Юрьевна перешла на работу в журнал «Советская музыка», где работала долгое время в должности заместителя главного редактора.
После смерти отца и развода с мужем Ирина Андропова тяжело заболела. Когда к власти пришел Ельцин, ее сняли с учета в Медицинском центре при правительстве РФ. В то время она была инвалидом второй группы. Он помог ей восстановить утраченную привилегию.
Скриншот с документального фильма о детях Андропова Сейчас Ирина Юрьевне 59 лет, она пенсионерка. Живет одна в квартире на Большой Драгомиловской улице. Ее сын Дмитрий, банковский служащий, живет на Плющихе. О внуках одного из самых закрытых советских лидеров, Юрия Андропова, известно немного.
Внучка Татьяна окончила Московскую государственную академию хореографии, работала в Большом театре, затем вместе с семьей уехала в США. В 2009 году она вернулась на родину, стала главой Фонда сохранения исторического наследия имени Андропова. У нее были большие планы, однако в 2010 году он скончалась в возрасте 42 лет от онкологического заболевания. Внук Андропова Константин также долго жил в США, где окончил колледж по специальности дизайнер-архитектор.
Затем Константин вернулся в Россию, где учился на юридическом факультете одного из столичных вузов. СМИ вспомнили о нем 2011 году, когда имя 31-летнего Константина Андропова оказалось в сводках криминальной хроники. Неизвестные напали на него на улице и избили. В итоге внук генсека оказался в больнице.
Больше всего журналистов заинтересовало то, что дело о нападении поручили вести сотруднику МВД по фамилии Брежнев. Правда, он к советскому генсеку никакого отношения не имел. Политолог и депутат: у внука Молотова все получилось Вячеслав Никонов на пленарном заседании. Никонов входит в руководящие структуры «Единой России», является депутатом Государственной Думы от этой партии и занимает пост Председателя парламентского Комитета по образованию.
Среди сотен работ Никонова как ученого есть и те, что посвящены биографии Вячеслава Молотова. Стас — Анастас: внук Микояна стал легендой отечественной музыки Стас Намин. Из его первого в стране независимого продюсерского центра SNC вышли такие группы как «Калинов мост», «Бригада С», «Моральный кодекс», «Сплин» и многие другие. Намин создал и спродюсировал и самую успешную отечественную группу, ориентированную на западного зрителя — «Парк Горького».
Намин — настолько успешный и самодостаточный человек, что о его предках вспоминают не так уж часто. Отец Стаса Намина — Алексей Микоян, третий сын сталинского наркома. Алексей Анастасович был военным летчиком, участвовал в Великой Отечественной войне, одним из первых в стране освоил реактивные самолеты. Алексей Микоян дослужился до чина генерал-лейтенанта авиации, а также был удостоен почетного звания «Заслуженный военный летчик СССР».
Сам Стас Намин настоящее имя которого такое же, как и у деда — Анастас Микоян окончил Суворовское училище, но предпочел военной карьере творчество. В последние годы 66-летний Микоян много занимается живописью, фотографией и режиссурой. В июле 2018 года Намин принял участие в кинофестивале «Золотой абрикос» в Армении, на котором представил свои фильмы «Древний храм Армении» и «Реальная Куба». Если говорить еще о сыновьях Анастаса Микояна, то старший сын тоже был летчиком.
В РККА с 1940 г. Сталине , лейтенант. В Действующей Армии с декабря 1941 года, лётчик-истребитель 11-го иап, оборонявшего Москву. На 13-м боевом вылете сбит по ошибке своим истребителем, получил ранение.
После излечения воевал в 32-м гв. Генерал-лейтенант авиации 1980 , заслуженный лётчик-испытатель СССР 1963 , кандидат технических наук 1980. За освоение новой авиационной техники и проявленное при этом мужество в 1975 году присвоено звание Героя Советского Союза; награждён орденом Ленина, орденом Красного Знамени, орденом Отечественной войны I степени, четырьмя орденами Красной Звезды. Владимир Анастасович Микоян 26.
С началом Великой Отечественной войны добился досрочного зачисления в Качинскую военную авиационную школу, закончил ускоренный курс обучения в феврале 1942 г. С сентября 1942 года — лётчик-истребитель 434-го иап. Погиб под Сталинградом в воздушном бою в одном из первых боевых вылетов. Награждён орденом Красного Знамени посмертно.
Но вернемся к Сталину, вернее к детям его дочери Светланы. Но она сменила имя на Крис Эванс. Крис любит мексиканскую еду и свою собаку, работает в магазине и не желает общаться с журналистами. Она предпочитает экстравагантные образы.
Например, на своей странице в Facebook она опубликовала фотосессию в образе Танкистки — героини одноименного комикса. У Крис есть сестра Екатерина Жданова, она работает на Камчатке вулканологом и ведет затворнический образ жизни. Крис Эванс. Кадр youtube.
На фотографиях, которые пользователи обнаружили в социальных сетях, была запечатлена экстравагантная дама с ярким макияжем, в разорванных колготках, коротких шортах, «вооруженная» игрушечным автоматом. Госпожа Эванс проживает в штате Орегон, владеет магазином антиквариата, не говорит по-русски и не любит рассуждать о своем деде. Собственно, и со своей матерью, умершей в 2011 году, Ольга-Крис, став взрослой, общалась крайне редко. От внучки до праправнуков: три поколения потомков Сталина живут на Камчатке Екатерина Жданова с дочерью Анной Екатерина Жданова родилась в 1950 г.
Её мать - Светлана Аллилуева, дочь И. Сталина и Н.
Будем очень признательны за помощь. И внешностью и нравом очень точно подходит.
Гела Месхи справился с ролью на отлично, правдоподобно...
Надежда Сталина Маленькой Наде было всего полтора года, когда мать исчезла из ее жизни. Девочке доставалось от мачехи гораздо больше, чем брату. Яркие воспоминания о детстве - это побои и голод. Картина переменилась лишь, когда отец расстался с Екатериной Тимошенко. Надю тоже тянуло в творческую жизнь, поэтому она поступила обучаться в школу-студию МХАТ. Но не сложилось. Девушку отчислили за профнепригодность, хотя она считала, что ее убрали исключительно из-за политики, то есть из-за ее фамилии. В 1966 году Надежда вышла замуж за советского актера Александра Фадеева приемный сын писателя Фадеева.
У них родилась девочка Анастасия Александровна Сталина. Не стало внучки Сталина в 1999. Она прожила 56 лет.
Тайна жизни и загадка смерти жены Сталина
Издание мемуаров. Надежда сталина дочь василия сталина биография личная жизнь. Леонид Аллилуев был сыном советской писательницы Анны Аллилуевой, родной сестры Надежды Аллилуевой, которая была второй женой Иосифа Сталина. А когда Василий Сталин, командовавший ВВС Московского округа, плохо провел воздушный парад, отец снял его с должности и заставил сойтись с женой. Надежда сталина дочь василия сталина биография личная жизнь. Иосиф Сталин и дочь Светлана Семейные обязанности не доставляли особой радости Надежде. Василий Сталин был фактически женат 4 раза, имел четверых собственных детей, не считая усыновленных детей его жён от прежних браков.
Василий Сталин: тяжёлый характер, тяжёлая судьба
Я тебя люблю, котик». Набрав на домофоне номер соседней квартиры, мы без труда попали в подъезд и поднялись на четвертый этаж. Дверь нужной нам квартиры современная, стальная. На лестничной площадке у окна деревянная табуретка, как будто из тех 60-х годов. Кто сегодня живет в этой квартире, узнать не удалось: дверь нам не открыли.
Зато соседи пояснили, что больше двух-трех лет жильцы здесь не задерживаются - переезжают на новое место. Как известно, похоронили Василия Сталина на Арском кладбище. Найти его могилу легко - она находится на главной аллее, в метрах десяти слева от памятника воину. Когда Мария уезжала в Москву, попросила ухаживать за могилой мужа свою подругу Светлану Рогачеву.
Первые два года на могиле был красный фанерный обелиск со звездочкой наверху и жестяной табличкой с номером. От руки кем-то было написано всего одно слово: «Сталин». Потом на могиле установили гранитный памятник. И там тоже кто-то все время писал от руки: «Сталин».
Надпись стирали, но она появлялась снова. Кто-то заваливал могилу цветами. Но были и другие крайности: несколько раз фотографию Василия на монументе демонстративно расстреливали. Поймать правонарушителей никогда не удавалось.
Люди философски замечали: «Сын отвечает за грехи отца...
Тем же вечером, Василий Сталин привозит Старостина на игру «Динамо» и демонстративно усаживает его на трибуне рядом с собой, неподалеку от Л. Это был прямой вызов Берия , которого он ненавидел, считая, что он крайне негативно влияет на решения отца. Сталин В это же время он знакомится с многократной чемпионкой СССР по плаванию Капитолиной Васильевой, которая стала его третьей женой. У этого особняка часто останавливались большие красивые машины, здесь звучала музыка, сверкала иллюминация.
К Василию в гости приезжали знаменитые и популярные люди, это были его звездные годы. Он был всемогущ и любим, по крайней мере, так ему все говорили, сын самого Сталина. Она тоже не выдержала его постоянных запоев. Однако лишь самые близкие друзья Сталина знали, что если раньше он пил ради куража, то теперь от страха за своё будущее, говоря о том, что когда отец «закроет глаза», Л. Берия его на части порвет, а Хрущев с Маленковым ему в этом помогут.
Смерть отца Василия Сталина — И. Сталина 9 марта 1953 года страна оплакивала своего вождя. Тысячи и тысячи людей шли в колонный зал Дома Союзов проститься с товарищем Сталиным. После панихиды Василий Сталин позвонил своему шоферу Февралёву, его разговор стал известен. Я даже с Хрущевым поругался.
Здесь в почетном карауле стояли Маленков, Берия , Булганин. Мимо них шла старуха с клюкой, вдруг она как зашипит в их сторону: «Убили, сволочи, радуйтесь, будьте вы прокляты». Телефон Василия Сталина слушали даже в день похорон отца. Значит, чего-то боялись? Похороны И.
Сталина Конечно, никто не думал, что Василий будет претендовать на место отца. Боялись другого. Выпив, обвинял Берию в том, что он насильник. Говорил, что Хрущев ползал перед Сталиным, тайно его ненавидя. Про Булганина рассказывал, что он раздаривал государственные квартиры любовницам.
И все время повторял — отца убили. Как-то при свидетелях он заявил, что встретится с иностранными корреспондентами и расскажет им всё. Этого новая власть допустить, конечно, не могла. Арест Василия Сталина Василия Сталина арестовали. Дело сына вождя поручили вести следователю, который славился особой жестокостью — Льву Влодзимирскому.
Но с Василием он вел себя максимально корректно. Всех же остальных арестованных по этому делу жестоко пытали. Василия Сталина обвиняли во всем подряд: пил на службе, принуждал к сожительству жен подчиненных. Самое серьезное обвинение — в растрате государственных средств. Вспомнили, что Василий курировал строительство спортивных объектов.
А тут, если нужным образом всё повернуть и посчитать, можно было подвести под высшую меру. Но от расстрела Василия спас другой расстрел — Берии и Влодземирского. Ему повезло, партийная верхушка уничтожала друг друга в ещё более жесткой схватке. И не за место Сталина. А за собственную жизнь.
Василий, которого держали в тюрьме на Лубянке, воспрянул духом. Но Хрущев и Маленков решили, что сын Сталина опасен для них не меньше, чем Берия. Суд над Василием Сталиным проходил в здании на Поварской, 15. Без лишнего шума, без адвокатов и прокуроров, без права на кассационную жалобу и без права на помилование. Он был осужден по печально знаменитой 58-й Сталинской статье.
Ирония судьбы. Камера, в которой сидел В. Сталин Однако Василия ни в какие лагеря не направили. Он отбывал наказание в тюрьме, в печально знаменитом Владимирском централе. Сюда он прибыл в январе 1956 года.
Но во Владимирской тюрьме никакого заключенного по фамилии Сталин не было, здесь отбывал срок Васильев Василий Павлович. Хрущев решил, что так будет лучше. Сын самого товарища Сталина ни при каких условиях не может быть зэком. В камере Василия постоянно мучают чувства несправедливости и он пишет одно за одним письма Хрущеву с просьбой о помиловании: «Я понимаю, что уже надоел Вам, но что же мне делать? Что мне делать, Никита Сергеевич?
В перерывах между свиданиями, Василий часто пишет письма родным. И по этим письмам видно как он меняется. Наряду с просьбами о табаке, проявляет заботу о здоровье детей, чуть ли ни в первые за всю жизнь. В письмах, кроме семейных дел, содержалось много почти запретной информации, в основном про Хрущева и его окружения. Когда Никита Хрущев после смерти Сталина отправлял «Ваську красного» в тюрьму, он прекрасно понимал, что от Васьки, которого он очень хорошо знал с детства как взбалмошного, капризного и непредсказуемого парня, можно ждать чего угодно.
Пади, выпусти такого на свободу. Но и держать его за решеткой больше нельзя, тюремные врачи забили тревогу. Состояние здоровья Василия было критическое. У него серьезно были поражены сосуды. Боясь смерти Василия Сталина в тюрьме, что приведет к мировому скандалу, через неделю, после неудачного разговора с Шелепиным в тюрьме Лефортово, «дядя Никита», так Хрущева Василий Сталин звал в детстве, приказывает доставить его в Кремль.
Говорили, что увидев Василия, даже Хрущев прослезился. После этого Хрущев вызвал в Кремль и сестру Василия — Светлану. Та была более покладистой, и уже два года как поменяла фамилию со «Сталиной» на «Аллилуеву». Она пообещала Хрущеву, что уговорит на этот шаг и брата. Так что можно сказать, что Василия Сталина выпустили из тюрьмы под ее честное слово.
Хотя она, так и не найдет времени встретиться с Василием. По тем временам это громадные деньги. И, самое главное, Василию Сталину вернули воинское звание — генерал-лейтенант. По поступившему указанию «сверху», за подписью министра обороны Малиновского, «задним числом» был издан приказ об увольнении Василия Сталина с военной службы не в связи с совершением преступления, а в связи с болезнью. Обживать квартиру на Фрунзенской Василий не спешил.
Он успел отвыкнуть в тюрьме от роскоши. Коробки с возвращенным имуществом, да и вернули только малую часть, он даже не стал распаковывать. Повесил на стену фотографии отца и матери, смерть которой когда-то так резко поменяла жизнь семьи Сталиных. Выйдя из тюрьмы, из всех своих многочисленных женщин, только первую жену — Галину Бурдонскую, он уговаривал начать всё сначала и переехать к нему в квартиру на Фрунзенской Набережной. Вообще, у Василия было много женщин и они его любили.
Однако, ужиться с ним не смогла ни одна. Бурдонская тоже. С остальными жёнами отношения тоже не складывались. Зная о его освобождении, друзья товарищи, с которыми он раньше весело, с размахом, проводил время, встречаться с ним не спешили.
Как у тебя с этим званием? Ведь кто-кто, а ты должна попасть в первую десятку... Только не психуй и не нервничай, если вздумают обойти.
Конечно, обидно, ты заслужила больше других... Перетерпи и надейся на лучшее... Любимая ты моя! Очень жду. Крепко обнимаю и целую. Письма В. Сталина стали достоянием гласности благодаря стараниям юриста и публициста В.
Чего греха таить, далеко не каждый мужчина, берущий в жёны женщину с ребёнком, становится приёмному малышу практически родным отцом. В данном случае сын Сталина оказался на высоте: он принял и полюбил дочь Капитолины Георгиевны Лину. Почти в каждом письме из Владимирского централа он вспоминает её. И не из вежливости, не ради этикета, а действительно по-отцовски: интересуется учёбой, здоровьем, взрослением. Мне очень хотелось поговорить с Линой о её приёмном отце при единственной нашей встрече, но дочь, навещающая Капитолину Георгиевну каждый день, торопилась к ней. Станислав Грибанов, автор книги «Хроника времён Василия Сталина», так отзывается о его падчерице: — Она, талантливый учёный, разрывается между наукой и помощью маме. Каждый день приезжает к ней на Сокол, выхаживает её.
Ещё вчера Василий Сталин был генерал, первый жених страны, гуляка, балагур, для которого нет ничего невозможного «от Кремля до самых до окраин». Нынче — рядовой многомиллионной армии арестантов. По теме Тела 24 погибших при взрыве на АЗС в Махачкале до сих пор не могут опознать По последним данным, тела жертв взрыва в Махачкале, который произошел поздним вечером 14 августа, до сих пор не удается опознать. По всей вероятности, будет необходимо провести генетическую экспертизу. В отношениях с самой близкой ему женщиной — ласковый, предупредительный, внимательный, просящий... Ему сочувствуешь, его по-человечески жалко. Но вот интересный нюанс: Василий пишет, чтобы жена добивалась присвоения ей звания заслуженного тренера.
Но в своё время именно он лишил супругу почётного звания «Заслуженный мастер спорта»! Он ревновал меня к спорту. Как-то мне позвонили из Спорткомитета и сообщили, что моё удостоверение ЗМС давно лежит в сейфе, надо забрать. Я обрадовалась несказанно! Ответила, что завтра зайду. Василий переспросил, кто звонил.
Но в 1983 году заговорили об воссоединении семьи. Светлана и ее дочь от последнего брака Ольга стали перезваниваться с Осей, наладилось более-менее дружелюбное общение. В 1984 году мать с дочерью приехали в Советский Союз, собираясь остаться в стране навсегда. Иосиф увидел человека, который жил при других обстоятельствах, в другой стране и стал совершенно чужим ему.
Светлане не нравились его жена, постоянная занятость Ося работал над диссертацией , нежелание общаться с ней. Когда мать уехала в Грузию, а затем навсегда за рубеж, Иосиф, по его словам, испытал большое облегчение. Екатерина Жданова Екатерина Жданова не простила мать. Через год у них родилась девочка, которую назвали Катей. По словам Иосифа, мать любила дочь больше, процесс же воспитания сына заключался в "постоянном мордобитии". Побег матери стал для Кати неожиданным и горьким предательством. Закончив МГУ по специальности "геофизика", она через несколько лет уехала на Камчатку в поселок Ключи. Катя была общительной, живой, пела и играла на гитаре. Вскоре она вышла замуж, оставив в браке свою фамилию, родила дочь Аню. После самоубийства мужа, злоупотреблявшего алкоголем, Екатерина переменилась, стала нелюдимой, начала замыкаться в себе, признавая только компанию собак.
Домик несгибаемой Екатерины Ждановой. Отказавшись от прав на квартиру в столице, она всю жизнь жила в небольшом деревянном домике без телевизора, обставленном старой мебелью.
Дети Василия Сталина
* * * В Москве живет дочь Василия — Надежда Васильевна Сталина. 07 июня 2018 Евгений З. ответил: Сталина, Надежда Васильевна (1943—1999) — внучка Сталина, родная дочь Василия Сталина. Надежда Аллилуева со Светланой Света м мамой, Надеждой Сергеевной Аллилуевой "Любимица Сталина", "Кремлевская принцесса", "Царевна". В личной жизни дочери Иосифа Сталина было немало романов, несколько раз она выходила замуж, в первый раз это случилось еще в студенческие годы – тогда ее мужем стал Григорий Морозов, учившийся в одном классе с братом Светланы Василием. Дети Светланы.
Все жены Василия Сталина
биография, новости, личная жизнь, фото, видео - Дочь Капитолины от первого брака ВАСИЛЬЕВА Лина удочерена Василием Сталиным, носит фамилию ДЖУГАШВИЛИ. Екатерина, избранница Василия Сталина, родилась в 1923 году в один день с его отцом и в дальнейшем придавала этому факту особое значение. 1999) была замужем за сыном писателя Александра Фадеева Михаилом Фадеевым, актером МХАТ (1941 - 1993). Надежда сталина дочь василия сталина биография личная жизнь > Персоналии. (Аллилуева) Сестра Надежды Аллилуевой, второй жены Сталина.
Василий Сталин: тяжёлый характер, тяжёлая судьба
Джугашвили, Людмила Васильевна — приёмная дочь Василия Сталина (старшая дочь четвёртой жены Василия Марии Шеваргиной от первого брака, ранее носила фамилию Нусберг). Иосиф Сталин с сыном Василием и дочерью Светланой. Надежда Аллилуева и Иосиф Сталин. Секс-скандал XI века: как дочь русского князя вышла замуж, стала императрицей и оказалась заложницей. Иосиф Сталин с сыном Василием и дочерью Светланой, 1935 год.
Потомки Сталина: как живут правнуки и внуки вождя народов в наши дни
Знаете, так лицо оцарапано бывает, если человек ничком упал, но поди знай, почему такие синяки были — аж черные. Мы и с Капитолиной это потом обсуждали: «Странно... Кто-то за руки его, что ли, держал? Потом эта седина отошла, но меня потрясло, что она черный платок сняла, а волосы под ним белые оказались. Она отца очень любила я-то о себе, грешном, сказать этого не могу.
Любила, жалела, хотя я жалел тоже — в известной степени, ограниченной... Ей отказали. Моя сестра Надя письма писала, и я их подписывал — тоже безрезультатно. Нашей семье отказали, а дочкам Нузберг разрешили.
Мы с Надей на тех похоронах были, а что здесь лежит, я не знаю дочь Марии Нузберг Татьяна все втайне от Александра Бурдонского сделала, который о переносе праха от журналистов услышал. Вот со Стекловым в главной роли — «Мой лучший друг — генерал Василий, сын Иосифа» — практически не мог, а картину «Сын отца народов» посмотреть просто заставили, и я купился на то, что очень хорошо актер Гела Месхи отца играл... Отец в его исполнении, может, чересчур Робин Гуд, но похож, а все остальное — такая бодяга, что дальше просто некуда. В общем...
Она писала об этом, обо мне... Во время недолгого возвращения на Родину в 1984 году Светлана Аллилуева была поражена тем, какой головокружительный взлет сделал за 17 лет разлуки этот когда-то «тихий, боязливый мальчик, живший в последнее время с сильно пьющей матерью и начинавшей пить сестрой». Вот у Марии Осиповны Кнебель, великого режиссера и моего педагога, много книг есть, и когда их читаешь, кажется, будто с ней беседуешь, — вот как она говорила, так и писала. У Светланы это точно так же было, что меня поразило — у нее очень хорошие книжки, особенно мне «Далекая музыка» нравится.
Надя умерла, Ося, Светланин сын, умер... Катя, ее дочка, на Дальнем Востоке живет — она вулканолог, после окончания МГУ замуж за коллегу вышла. Они, естественно, не в Москве вулканами занимались, уехали, а потом у ее мужа очень тяжелый рак начался, и он в себя выстрелил. Похоронив его, Катя там жить осталась — она ждановская девочка...
Тут всякие богатства ей оставляли и все такое прочее, но она на этом всем крест поставила. Екатерина Жданова только один раз за 40 с лишним лет поселок Ключи на Камчатке покинула — в Ростов-на-Дону к отцу, который был ректором Ростовского университета, летала. Живет она отшельницей в ветхом, запущенном доме, ни с кем, кроме своих многочисленных собак, не общается. Когда администрация поселка предложила ей сделать ремонт, никого внутрь не пустила, поэтому халупу подлатали только снаружи.
Во-первых, у моей сестры дочка есть, у нее тоже дочка — внучатая племянница моя, очень хорошая девочка, умница. Когда три года назад внучка, так скажем, в институт поступала, я ей помочь пытался, кто-то еще плечо подставить вызвался: не захотела, сама! Учится прекрасно, тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. Ну как больной?
Мозги прекрасные, математика, физика — все великолепно дается, но он с травмой родился — слепоглухонемой, и Галя своими руками зрение ему вернула, в обычной школе его выучила, институт он окончил. Там свой подвиг был совершен... По понятным причинам Александр Васильевич своего двоюродного брата упомянуть «забыл» — полковника в отставке Евгения Яковлевича Джугашвили, который в 1996 году возглавил Общество идейных наследников Иосифа Сталина в Грузии, неоднократно в судах в защиту чести и достоинства деда своего выступал и даже его роль в фильме режиссера Абашидзе «Яков, сын Сталина» исполнил. Чего в порыве не скажешь...
Я ему... Я-то тут при чем? У вас свой круг, связанный с работой, у меня свой — ну и слава Богу, зачем нам общаться? Мне действительно никакого дела до него не было, а потом, знаете, сколько людей приходит и звонит, которые никакие на самом деле не родственники: «Я дочка того...
Даже человек нашелся, утверждавший, что он сын моей мамы и якобы после того родился, как она от отца ушла, — этот «братец» по телевизору фильм о ней увидел и, видимо, ею пленился, а наши Аллилуевы уши развесили, поверили. Я очень тяжелую жизнь прожил, понимаете? Под-робностей не рассказываю, потому что чего обиды свои, которым уже 60 лет, ворошить? Нет, я не хотел, чтобы дети у меня были.
К счастью, и жена у меня тоже полоумная режиссерша была, литовка однокурсница Даля Тумалявичуте, которая главным режиссером Молодежного театра в Вильнюсе работала. Я уже много лет с ней работаю — да, но везде почему-то рас-спросами о Чурсиной доканывают: и в Прибалтике, и в Петербурге. У меня и в Малом театре спектакль есть, который с Элиной Быстрицкой мы делали, — дружу с ней и очень ее люблю, а она тем же мне отвечает, да и когда из Японии уезжал я там четырежды ставил , каждый раз все актеры собирались и плакали — таким я тоже могу быть. Нет, никогда бы не стал, ни за какие деньги.
Ту, что есть? Как человек разумный вы понимаете, что счастье — это секундочки, ну минуты собираются, а я все-таки делом, которое люблю, занимаюсь, оно мне взаимностью отвечает — значит, уже какой-то счастливый билет вытащил. С другой стороны, мы еще с мамой как-то говорили: ну вот родился бы я, а она замужем за Володей Меньшиковым была бы... Не слава меня волнует, поверьте, нет!
Это серьезный отпечаток накладывает и многому учит — в первую очередь порядочным человеком оставаться. В мои 75 можно уже сказать, что я достаточно порядочный? Нет, и дрался, конечно, и выпивал, может, и хамил кому-то, но все это такие мелочи... И к Надежде Сергеевне, и к маминым папе с мамой, и к Анне Сергеевне Аллилуевой, которую прекрасно помню...
Она чудным человеком была, добрейшим: святая, юродивая — прошу, чтобы вы это оставили. Когда Пастернака единогласно из Союза писателей вытурили, один голос был против. Ну а еще на Новодевичьем все кумиры мои похоронены: Станиславский, Немирович, Уланова, Бабанова — вся наша театральная школа, весь цвет нашей культуры: как же туда не ходить? С цветами всех обхожу...
Александр Васильевич Бурдонский родился 14 октября 1941 года в Москве. Окончил режиссерский факультет Государственного института театрального искусства им. Режиссер Театра Российской Армии. Народный артист России.
Сын Василия Иосифовича Сталина. Меня интересует нечто другое. Все мы однажды появляемся на свет, но почему-то только единицы отрываются от предназначенной им социальной функции и становятся вольными художниками. Были ли какие-то мотивы, моменты в вашей жизни, подтолкнувшие вас на путь в искусство?
Вы знаете, Юрий Александрович, вопрос, конечно, трудный, потому что он, может быть, влечет к неким сочиненным вещам. Чтобы не сочинять, лучше все-таки говорить так, как все обстояло на самом деле. Вы знаете, что я бы не решился отвечать на ваш вопрос в общих чертах, но сугубо то, что происходило в жизни со мной, пожалуй, я могу даже достаточно последовательно проследить. Я родился в Покров день, 14 октября 1941 года.
В то время моему отцу, Василию Иосифовичу Сталину, было всего лишь 20 лет, то есть он был совсем еще зеленый, он 1921 года рождения, он еще не пил, не гулял. Но я ношу фамилию мамы, Бурдонской Галины Александровны. Отец и мама были ровесниками, с одного года рождения. Когда-то в армии Наполеона был такой Бурдоне, который пришел в Россию, был тяжело ранен, остался под Волоколамском, там женился, и пошла эта фамилия.
По Аллилуевской линии, по прабабушке, то есть матери Надежды Сергеевны - это немецко-украинская линия, а по линии Сергея Яковлевича Аллилуева - это цыганская и грузинская кровь. Так что во мне кровей много, что, быть может, по-своему, тоже что-то дало, какую-нибудь извилину лишнюю. Вы знаете, может быть, то, что я почти не помню, а знаю только из рассказов, бабушка - мамина мама, - которая очень любила литературу, вообще, и запоем читала, и на французском языке читала, в частности, и прекрасно говорила по-французски, но потом подзабыла его, а читать могла. Одно время, если вспомнить, французский язык был государственным российским языком, правда, языком аристократии...
Но бабушка не была аристократкой, хотя она воспитывалась своей крестной в семье нефтяного миллионера, который жил в Москве. Вот ее крестная была женщиной, которая интересовалась искусством, любила культуру. Бабушка моя рассказывала мне сказки Уайльда. Я единственно, что помню, "Звездного мальчика".
Это было до четырех с половиной лет. Читать я начал только где-то лет в семь, наверное. Бабушка, кстати говоря, водила меня гулять в парк ЦДСА. Брала меня, как поросеночка, под мышку, несла и рассказывала сказки...
Потом долгое время, так сложилась жизнь, я не жил с мамой и бабушкой, а жил с отцом... Но, я думаю, что сказки бабушки, - это та капелька, которая куда-то попала, наверное. Потому что, говорят, что я в детстве был мальчик очень впечатлительный. А потом мама говорила, когда я подрос: "У тебя такие руки железные".
Вот такой был позже момент. Долгое время я жил на даче в Ильинском, это где Жуковка, чуть туда подальше, там и Архангельское недалеко. Там Москва-река, там поля. Очень хорошее место.
О такой барской жизни у Толстого или у Бенуа можно прочитать. Там по-настоящему замечательные условия были, дача была очень приличная. Там был такой человек, который очень любил природу, он был то ли комендантом, то ли садовником, трудно определить его должность, но я помню раннюю весну, и о каждой травинке он мне рассказывал, о каждом деревце, о каждом листике, он все-все знал о растениях. И я с интересом слушал его рассказы, у меня до сих пор это осталось в памяти, мотался с ним по всей этой территории, ходил в лес, рассматривал огромные муравейники, видел первых насекомых, которые вылезали на свет, и мне все это было безумно интересно.
И я думаю, что это была вторая капелька. Потом я, как на грех, научился читать. Почему-то Гаршина я начал читать. Из самых таких первых авторов.
Видимо, под влиянием Гаршина я затаил обиду на близких, а поводов к этому было много, я просто не хочу драматизировать ничего, но однажды, представьте себе, я решил бежать из дому, и постольку, поскольку я читал книги, что бегут из дома, берут палку через плечо и на конец вешают узелок, то и я двинулся по направлению от дома куда-то в неопределенном направлении. Но меня там постовые быстро взяли и вернули обратно, за что я получил от отца хорошо по физиономии. Это все дошкольный период. Потом, когда я уже учился в школе, это мне было лет, наверное, восемь, я попал в театр, то есть нас с сестрой стали вывозить в театр.
Я помню, что мы были на "Снегурочке" в Малом театре, и там мне очень не понравилось, как пахли декорации, мы сидели очень близко, и мне показалось, что это лес так нехорошо пахнет. Спустя какое-то время мы попали на "Учителя танцев" в театр Красной Армии. Это 50-51-й годы. Может быть, 52-й.
Это было удивительно красиво. Примерно же в этот промежуток времени я попал в Большой театр. Шел балет, который назывался "Красный мак" Глиэра, и танцевала Уланова. Вот это было мое потрясение, видимо, потому что я страшно плакал в конце, вообще, был сражен, меня даже из зала вывести не могли.
На Улановой так я и был помешан всю свою жизнь. Потом, когда я уже чуть-чуть стал постарше, я видел ее и на сцене, и все о ней читал, и следил за всеми ее высказываниями, я считаю, что это величайшая фигура вообще двадцатого века, как личность, даже не говоря о том, какая она неземная балерина, хотя и сейчас посмотрите старые довольно записи, уже она не танцевала сорок лет, но все равно какой-то свет остается на экране, все равно магию ее ощущаешь. И я думаю, что это сыграло очень большую роль в выборе моего пути. Надо еще сказать о том, может быть, я вообще в генной науке понимаю довольно мало, но мама писала.
Она писала и стихи, и небольшие рассказы, девчонкой совсем еще. Бог знает, быть может, это тоже каким-то образом повлияло... Слово не передается. Вообще, в последнее время, я стал довольно-таки узколобым человеком, поскольку считаю, что рождаются, в принципе, все люди, готовыми к развитию, как компьютеры.
Все новые, все хорошие, только что с завода из роддома , все готовы к загрузке программами. Как правило, нет. Я тоже так считаю. Я вообще считаю, что в человеке от природы заложены какие-то икринки или росточки маленькие, или зернышки...
Или ты их поливаешь, до чего-то дотрагиваешься, они начинают звучать, эта нота начинает звучать, или они засыхают, глохнут. Я не могу сказать, что от отца там что-то такое шло ко мне, какая-то наука передавалась. Напротив, с ним у меня было почти что открытое, но все же тайное, противостояние. Что нравилось отцу, то не нравилось мне.
Не знаю, почему. То ли в знак протеста, то ли еще по какому-то внутреннему чувству. Хотя можно вспомнить и сближающие моменты. Например, такой.
У отца было три лошади. И у него был конюх, которого привезли из Кисловодска, я его помню, Петя Ракитин. Я проводил на этой конюшне целые дни, я засыпал там в сене. Вот он мне рассказывал о лошадях, о ночных выгонах, между ущельями когда их там гоняли, под Кисловодском где-то.
Я был этими рассказами очарован. Я считаю, что этот конюх был человеком романтического направления и, несомненно, наделен даром воспитателя. То ли во мне уже романтизм зарождался, этого никто сейчас не объяснит. Но меня безумно к нему тянуло, к этим рассказам бесконечным...
Вот, мне кажется, что это такой маленький круг, на первый взгляд, может быть, такой даже наивный... Правда, верхом мне ездить не разрешали, но в санях кататься зимой - да. Вы знаете, и у меня не было тяги такой невероятной влезть на лошадь и самому скакать. И вообще, ко всякого рода спортивным аттракционам тяги у меня, честно вам говорю, не было.
Еще я рисовать очень любил. Рисовал везде, где только можно было, даже у себя в комнате на шкафу рисовал. И, конечно, после того, как увидел "Учителя танцев" и "Красный мак", рисовал с удвоенным желанием. Уланова сильнейшее впечатление произвела, и Зельдин, конечно, наверное, но я не знал тогда, что он Зельдин.
Поэтому я увиденное в театре старался изобразить в рисунке. Мне очень нравились танцы, мне очень нравился балет. А потом я был в суворовском училище, туда меня отец отправил, он хотел, чтобы я был военным, хотя у меня к этому никакой тяги никогда не было. Я был, таким образом, наказан отцом за встречу с мамой.
Дело в том, что я не видел маму восемь лет, с тех самых пор, как она ушла от отца. И он, отец, ни в коем случае не разрешал мне с мамой видеться, но был период, это был уже, пожалуй, 51-й год, когда она пришла ко мне все-таки в школу. Сначала, правда, пришла бабушка и сказала, что меня ждет мама. Мы встретились.
Но, видимо, за мной кто-то следил, как я понимаю. Потому что отцу об этом было доложено, и он меня отмутузил сильно и отправил в суворовское училище в Калинин, нынешнюю Тверь. В Москве тогда суворовского училища не было. Отец был вообще-то драчун.
Меня отлупил здорово. Человек он был не интеллигентный, но добрый, но это разные немножко вещи. Он был заводной, веселый и неглупый, по-моему, человек. Но, мне кажется, он не понимал, что такое не то, что, не узда даже, а как бы некие законы общежития, то из него вылезали не самые лучшие качества.
Отцом уже была пройдена война. С мамой они разошлись. Она ушла от него в 1945-м году, летом, в июле, после ее дня рождения. Я помню, что в суворовском училище тоже, как ни странно, там были какие-то танцы.
Там была сделана какая-то композиция, в которой я принимал участие. Мы даже на сцене Калининского театра выступали. Оглядываясь назад, я понимаю, что тогда меня ломали страшным образом. Вообще, мне кажется, все мои режиссерские качества выросли из такого понятия, как противостояние.
Оно даже интуитивное было. Кроме противостояния, это еще и попытка, как я теперь это могу интерпретировать, сохранить свой взгляд на мир, то есть сохранить себя. Над этим кто-то мог смеяться, но я, как сказать, не предавал это внутренне. И, мне кажется, что это тоже сыграло огромную роль в моей жизни.
Спустя время, когда мы уже вернулись к маме, я укреплялся в своей правоте: любви к театру. Это был уже 1953-й год, мама нас забрала, уже умер мой дед, Сталин, мы жили уже с ней, отец уже сидел. У меня была сестра, младше меня на год и четыре месяца. Сейчас ее нет уже в живых.
Мама нам позволяла все. В каком плане? Вот я умирал, хотел ходить в театр. И это я себе мог позволить.
Здесь надо сказать о том, наверное, что мама не видела нас восемь лет и поэтому страшно волновалась, когда мы пришли к ней. А пришли мы уже довольно большими детьми. Все совершилось по жесткой воле отца. Сейчас я полагаю, что он отомстить ей хотел.
Чтобы ей было больно. Но она сумела стать нам другом. Она сумела так выстроить наши отношения, я думаю, что даром таким особым педагогическим она не обладала, это скорее интуиция, женская, человеческая, материнская, но мы стали друзьями. Тут началась моя сознательная жизнь.
Я мечтал быть только режиссером. Я не знаю. Я не понимал тогда, что такое режиссура. Я тогда дома все играл, мы с Надеждой, сестрой, играли в театр, и в балет, и в оперу.
Потом, когда я еще жил с отцом, то постоянно слушал по радио оперы. Потому что у меня в комнате был маленький такой приемничек, спать укладывали в какое-то время, это поздно было, а я клал приемничек под подушку и потом слушал. И я очень увлекался оперой. Я наизусть мог пропеть, скажем, что-то из "Кармен", или, скажем, из "Князя Игоря", или из "Пиковой дамы"...
Почему-то все вот так зациклилось на режиссуре. Знающие люди впоследствии мне объяснили, что нужно понять для начала, что такое актерская профессия. Кто-то мне, по-моему, Виталий Дмитриевич Доронин, царство ему небесное, подарил мне книжечку Алексея Дмитриевича Попова "Искусство режиссера", которую я, не отрываясь, читал. А потом постоянно стал выбирать литературу по режиссуре.
Стал читать Станиславского. Это уже тринадцать-четырнадцать лет. Школа старая, постройки начала века, по-моему. Она стоит ближе к Сивцеву Вражку.
Отучился там два класса. Я помню учительницу Марию Петровну Антушеву, первую учительницу мою, и помню, как ела она французскую булку. Прелестная, совершенно, женщина, которая поставила первую мою оценку - "четверку". Она сказала: "Саша, ты ответил очень хорошо, но я поставлю тебе "4", потому что, чтобы получить "пятерку", ты должен работать, много работать.
Ты заслуживаешь "пятерки". Но пока мы начнем с тобою с "четверки". Я думаю, что ей хотелось, чтобы, а это было, я знаю, позже, когда уже я постарше был, как-то с ней встретился, она сказала, что не хотела ставить мне "пять", поскольку знали все вокруг, к кому я имею отношение, чтобы я никак не был выделен. Первое время в школу меня привозили на машине.
И даже когда в первый день меня повезли, я помню, что я очень стеснялся, и просил, чтобы меня высадили раньше. Через какое-то время меня перестали возить, и я стал ходить в школу пешком, там же рядом было. Жили мы на Гоголевском бульваре. Но заглянуть в него, а сейчас хотелось бы, по-прежнему нельзя.
Киногруппа, делавшая фильм со мной, пыталась в этот особняк пролезть, но категорически строго сказали, что нельзя. Как был "дом несвободы", как я его называю, так и остался. В то время дом был обнесен глухим зеленым забором, за который нам гулять не разрешалось выходить, и к себе позвать никого нельзя было. Я страшно завидовал одному своему школьному дружку, у которого то ли дед, то ли отец, сейчас не помню уже, был портной, и они жили в деревянном одноэтажном доме, и мне так это нравилось, потому что это так уютно, там какие-то были цветы на окнах.
Стало быть, два класса я проходил в 59-ю школу, и потом отец меня загнал в ссылку в суворовское училище в Калинин. Для меня это было большим, мягко говоря, потрясением. В училище я впервые столкнулся с такими словами, которых до этого никогда не слышал. Это, честно говоря, было для меня не откровением, а самым настоящим шоком.
Я даже языка двора до этого не знал. В школе тоже этого не было, поскольку ребята пришли из интеллигентных семей. Я вообще не выношу коллектива. И вот в училище я открыл все эти "прелести" жизни.
К счастью или к несчастью, но я там проходил строем по плацу и прозанимался в аудиториях всего полгода и очень сильно заболел. Проболел я почти полтора года. Лежал сначала в санчасти училища, потом в госпитале, и помню, что я читал Мопассана. Я с тех пор довольно часто перечитывал Мопассана, мне безумно нравился его роман "Жизнь".
Лежал я с отравлением, там пол-училища отравили молоком. Мы были в лагерях летом. По одну сторону Волги были мы, а по другую сторону Волги были солдаты и офицеры. Там все заболели, и у нас все заболели.
Дизентерия, колит, гастрит, потом уже язвы. Я там подцепил это и лежал очень долго. Но через некоторое время мама меня забрала. Я два года в Калинине находился, и из них почти полтора пролежал в больнице.
Первый год отец был, и был еще жив Сталин, потому что из училища меня, помню, везли самолетом на похороны, я в Колонном зале сидел у его гроба. А вторая половина училища - это уже мама появилась и меня пыталась вернуть. У отца была вторая жена, дочь маршала Тимошенко, Екатерина. Она могла по три дня нас не кормить.
Отец мой жил с ней очень сложно, поэтому свои обиды она вымещала на нас, детях от первого брака. Была там повариха такая, Исаевна, которая нас потихонечку подкармливала.
Сергеев Любовь на «вы» Год за годом все заметнее становились разногласия. Муж и с молодой супругой нередко был так же резок, а порой и груб, как и со своими соратниками. Однажды Сталин не разговаривал с женой почти месяц. Она не знала, что и подумать, а оказалось, он был недоволен: жена называет его на «вы» и по имени-отчеству. Любил ли ее Сталин?
Очевидно, любил, по крайней мере, в своих письмах из мест отдыха называл ее Татькой и звал приехать к себе, если выкроит несколько свободных дней. Надежда старалась быть заботливой матерью и женой, но ей не по нраву была жизнь в домашнем плену. Молодая, энергичная, она любила свободу, ощущение своей полезности, а ей предлагали сидеть почти взаперти, где каждый шаг контролировала охрана, где она могла общаться только с узким кругом доверенных лиц, кстати, почти всегда — старше нее. У мужа — свои заботы: после смерти Ленина — ожесточенная внутрипартийная борьба за власть, то троцкисты, то «правый уклон». Надежда не вникала в перипетии политической борьбы. Просто чувствовала, что чем большую власть в стране забирал в свои руки Сталин, тем крепче становились домашние оковы. Вот почему она так дорожила любой возможностью вырваться из дома, в большой мир, наполненный событиями.
Образование у нее было минимальное: шесть классов гимназии да курсы секретарей, но она перешла на работу в журнал «Революция и культура» и стала осваивать редакторское дело. Даже рождение дочери Светланы в 1926 году не могло накрепко привязать ее к дому. Василий, Светлана и Иосиф Сталины. Автор неизвестен Не с теми дружила Вокруг народ валом валил на рабфаки, все учились, получали рабочие специальности, заканчивали институты. Надежда тоже пошла на учебу. Муж упорно возражал против этого шага, не хотел, чтобы она бросала детей на нянек. Но все же его удалось уговорить, и в 1929 году Аллилуева стала студенткой Промышленной академии, чтобы получить специальность инженера-химика.
Кто такая эта студентка, знал только ректор. Ее не подвозили к дверям академии: она выходила из кремлевской машины за квартал, одевалась неброско, вела себя скромно. Учиться было интересно. Тем более что домашняя обстановка не радовала.
Ольга Питерс. Дочь Светланы Аллилуевой Жданова. Светлана Сталина. Светлана Аллилуева Сталина. Ольга Питерс дочь Светланы Аллилуевой. Ольга Аллилуева внучка Сталина.
Внучка Светланы Аллилуевой. Екатерина Юрьевна Жданова внучка Сталина. Светлана Аллилуева фото молодая. Дача Светланы Аллилуевой. Светлана Аллилуева и её мужчины фото. Светлана Аллилуева в Грузии фото 90е. Личная жизнь Сталина. Жена и дети Сталина. Письма Сталина дочери. Письма Сталина к жене.
Клонировать Сталина. Коммунисты из Китая собираются клонировать Сталина.. Китайцы хотят клонировать Сталина. Коммунисты из Китая будут клонировать Сталина. Екатерина Жданова Аллилуева. Капитолина Васильева жена Василия Сталина. Джугашвили, Лина Васильевна. Внуки Василия Сталина. Джугашвили Иосиф внук Сталина. Дочка Сталина фото.
Светлана Сталина редкие фото. Дети Сталина Википедия. Светлана Аллилуева в молодости с отцом. Светлана Аллилуева и Иосиф Сталин. Светлана Аллилуева и Берия. Владимир Виссарионович Батурин ном. Светлана Аллилуева фото в молодости. Светлана Аллилуева в молодости в детстве. Светлана Аллилуева и Василий Сталин. Крис Эванс дочь Светланы Аллилуевой.
Тимошенко вел себя грубо с матерью Екатерины, бил и подозревал в изменах. Жена сбежала от военного, забрав с собой дочь. В 1937 году ее репрессировали, а Екатерину отправили в детский дом. К счастью, в документах нашлась метрика с указанием, кто является настоящим отцом девочки. Семен Тимошенко забрал дочь в свою новую семью и всячески пытался загладить вину перед ней. Матери Екатерина больше не видела, а в документах указывала вместо нее вторую супругу Тимошенко — Анастасию Михайловну. Когда семья переехала в Москву, Екатерина буквально купалась в роскоши. В ее распоряжении были машины, меха, ювелирные украшения, стоимостью которых она не слишком интересовалась. В 1946 году Екатерина Тимошенко исполнила свою мечту — войти в семью вождя — и вышла замуж за Василия Сталина. Отец был против: на примере Надежды Аллилуевой он видел, как жестоко «отец народов» может обойтись со своими родственниками.
Однако Екатерина была непреклонна. Она сбежала с Василием, несмотря на его сомнительную репутацию. Он к тому моменту уже сильно злоупотреблял алкоголем и почти не летал, зато имел генеральский чин и командовал авиадивизией. Екатерина Тимошенко привлекла его неслучайно: современники отмечали, что девушка была невероятно красивой брюнеткой с выразительными глазами.
Дети Василия Сталина Фото
Проблему осознали не сразу. С третьего курса мать забрала его в Москву, но вылечить не смогла. При одной из «ломок» Василий покончил жизнь самоубийством на даче своего знаменитого деда маршала Тимошенко. Ему было только 23. После гибели сына Екатерина замкнулась в себе. Дочь она не любила и даже отказалась от опеки над ней, несмотря на то, что Светлана страдала базедовой болезнью и прогрессирующим психическим заболеванием. Умерла Светлана в 43 года совершенно одинокой. О ее смерти узнали лишь несколько недель спустя. Дети Василия от первого брака были более успешны.
Александр окончил суворовское училище. Играл в театре, получил звание народного артиста. Работал режиссером Театра Советской Армии. Деда считал тираном, а свое родство с ним «тяжелым крестом». Очень любил мать, большую часть времени проживал с ней и носил ее фамилию Бурдонский. Скончался в 2017 году. Надежда, в отличие от брата, оставалась Сталиной.
Он воюет вначале на Сталинградском, а потом на Северо-Западном фронте в составе авиационных войск. Уже на фронте он стал командовать полком. Подчиненных прельщала в нем смелость, но отпугивала чересчур большая рискованность. Иногда возникали ситуации, когда его необдуманные поступки чуть не становились причиной его же гибели, и летчики бросались к нему на помощь. Сталин и сам никогда не бросал в бою своих товарищей, стоял до последнего, если было нужно. Василий Сталин Героическая биография Василия Сталина закончилась в 1943-м, когда он решил снарядом оглушить рыбу, случился взрыв, результатом которого стала гибель людей. Он получил дисциплинарное взыскание, и из комполка стал инструктором по пилотажу. С того самого времени он больше не провел ни одного боя. Но несмотря на это, за время военных действий он был награжден десятью орденами и медалями, среди которых три ему вручили от Польши. В белорусском Витебске стоит мемориал, увековечивший его боевые заслуги. Во время пребывания в этой должности он постарался поднять не только дисциплину и квалификацию летного состава, но и боевой дух в летных частях. По его инициативе начал строиться спортивный комплекс, который курировали ВВС. Василий Иосифович принялся за улучшение спортивного мастерства летчиков. Он руководил созданием футбольной и хоккейной команд, равных которым в то время не было. Из него получился заботливый начальник, он много делал для своих подчиненных. Любой мог обратиться к нему с просьбой, и Сталин бросался строить дом, добиваться получения квартиры или находить приличное здание для размещения штаба. Причем в этом самолете должен был лететь и Василий Сталин, но накануне перелета Сталину позвонил Вольф Мессинг и умолял его отменить этот рейс. Единственное, что сделал Вождь народов — запретил лететь своему сыну, отправив его на поезде. Благодаря прорицателю, Василий остался в живых, а могли бы жить и все члены команды. Этот инцидент не разглашался до начала 90-х.
Саймона «Британник» Ж. Расина «Деревья умирают стоя» А. Касоны «Дуэт для солистки» Т. Кемпински «Шарады Бродвея» М. Орра и Р. Дэнем «Арфа приветствия» М. Богомольного «Приглашение в замок» Ж. Ануя «Дуэль королевы со смертью» по пьесе «Смех лангусты» Д. Маррелла «Та, которую не ждут…» по пьесе «Утренняя фея» А. Касоны «Чайка» А. Чехова «Элинор и её мужчины» Дж. Он храбрым был летчиком? Рисковать, правда, ему не разрешали... А потом болезнью стало. Помню, на даче случай: мы там гуляли, на территории играли, а отец к подъезду шел. У нас ручной грач был — мы его с перебитым крылом нашли, вылечили, и он домашним стал, и вот эта птица к отцу подлетела. Боже мой, как он закричал! Видно, белая горячка у него началась, но мы-то этого не понимали... Лишь много лет спустя осознали, как-то с Капитолиной разговорившись... Он, конечно, болен был, и тяжело, но окружение это пристрастие поддерживало, потому что, когда отец пьянствовал, с него что-то получить можно было... Вы в этом состоянии часто его видели? Все-таки мы как бы на своей половине жили, а он на своей... Не часто, но видел... Когда я подрос, все это пореже происходило, но мог. Помню, как он меня отлупил, когда с мамой я встретился, и потом мы в Германии какое-то время с Екатериной Тимошенко жили, и я из окна вылез. Там невысокий такой второй этаж был... К счастью, на большой куст упал и ничего особенного со мной не случилось — ну поцарапался где-то, но когда отец приехал и Екатерина ему об этом сказала, он пощечину мне влепил... Впрочем, это, видимо, беспокойство какое-то выплеснулось... Ну, она ее ногами в сапогах избивала, а много ли девочке шести-семи лет надо? Надя тоненькая была, хрупкая... Помните у датского карикатуриста Бидструпа комикс «Круг замкнулся»? Министр на зама накричал, зам — на пома, пом — на секретаря, а последнему в этой цепочке, нижнему по иерархии, зло сорвать не на ком, так он собаку ногой пнул, а та в свою очередь министра за зад схватила. Думаю, так отношение отца к Екатерине проявлялось. Второй этаж представьте: тут наша, допустим, комната, затем холл, а дальше их апартаменты, но все же слышно... Сейчас я чего-то наврать вам могу, но думаю, все же боялись. Нас-то и не кормить могли по неделе... Мы, два голодных детеныша, на втором этаже сидели и однажды увидели, как из погреба на саночках к кухне картошку, морковку, свеклу везут. На ключ нас не запирали, поэтому ночью оделись... Мы даже не видели, что берем, только писк слышали — там крысы, видимо, бегали, и вот добычу эту принесли... Ножа у нас не было, так мы зубами немытую свеклу чистили и ели — такое тоже было. Она неплохой человек, нормальная баба была, сама тяжелую жизнь прошедшая, детство голодное... Она спрашивала: «Саша, ну ведь правда, я хорошей была мачехой? Я: «Конечно», а сам в глаза ей смотрю, но она моих, так сказать, излучений, сигналов, которые ей посылал, не поняла. Ну зачем? У нее же больная совершенно дочка была, сын-наркоман... Ее дочь Светлана имела психические отклонения, базедовой болезнью страдала, позднее не-дееспособной была признана, а сын Василий под действием наркотиков в 19 лет застрелился. В тюрьме во Владимире, где я у него бывал, люди плотно, как на партсобрании, сидели, поэтому разговоры там лишь чисто светские могли вестись, а вот когда он вышел, разговаривали. Кстати, когда отца из Владимира в Москву перевезли и в Кремль доставили, Хрущев обнимал его, плакал и сокрушался: «Что они с тобой сделали? Отца ведь потому выпустили, что у него облитерирующий эндартериит прогрессировал — понимаете, что это такое? Ноги отмирают, гангрена идет... Зачем же его там держали, зачем это нужно было? Интересовались им все — и сын короля американской прессы Херст-младший, который в Советский Союз приезжал, и Китай, развенчание Сталина не поддержавший, естественно. Отовсюду вопросы шли: где он, что он? Конечно, такого человека выпустить, а тем более «железную маску» с него снять нельзя было. Отец им тележки какие-то делал, на которых еду возили, но и унижение пережил страшное. Я этого не видел, но Надя рассказывала, как однажды во Владимир раньше меня приехала, и ее в кабинет провели. Там на стене портрет Сталина висел, а под ним отец в ватнике сидел — еще и конвоир, когда привел, прикладом в спину его подтолкнул. Россия разве не театр? Мы ее так и называем... Она на свидания с отцом меня провожала ой, как ее звали? Вот убей, не помню... Отец всего-то ничего на свободе побыл. Он, когда из тюрьмы в 61-м году вышел, к нам приехал. Остаться хотел, мама, естественно: «Нет! Ну, не-важно... Отец на это время в санаторий в Кисловодск с сестрой моей уехал, и потом, когда вернулся, тоже был с ней, с Надей. Он еще в клинике Вишневского лежал, а после того, как с машиной японского или какого-то посла столкнулся, снова арестован был и в Казань сослан. Все это меньше года заняло — выход на свободу, Кисловодск, клиника Вишневского, новая отсидка, но в тюрьме его держать нельзя было — он умирал, поэтому на выбор пять городов ему предложили. Он Казань назвал, потому что там летные полки были. Мы с Надей и Капитолиной, когда его хоронили, туда прилетели. В однокомнатной квартире гроб на двух табуретках стоял, Капитолина на полу ампулы от уколов увидела и поднять их пыталась, а небезызвестная Маша Нузберг по некоторым сведениям платная осведомительница КГБ, которая познакомилась с Василием Сталиным, когда тот в больнице лежал, и за ним в Казань последовала, где на оформлении брака настояла. Светлану предупреждал, что это стукачка и, вообще, она у них не в штате, но это не мое дело, я обстоятельств не знаю... Странно, но у них с мамой жизни в два числа уложились: отец 24 марта родился, и 19 марта умер, а мама наоборот: 19 июля родилась и 24-го в том же месяце умерла. Ну, неважно... Проститься с отцом много народу собралось, большой двор людьми был запружен, потому что «Голос Америки» сразу же сообщение о смерти его передал... Мы-то как узнали? Тоже совершенно случайно. Нам позвонили, трубку Надя взяла, и ей сказали: «Умер отец. Похороны тогда-то и тогда-то». Рыдания, паника... Что делать, мы не знали и решили к двоюродной сестре ехать. Выскочили, такси пой-мали... Только отъехали, шофер повернулся: «Слышали, Вася Сталин умер? На похоронах многие мужики в гражданских пальто были, но когда к гробу подходили, полы распахивали, а там — летная форма: это я хорошо запомнил, и потом меня очень сильные синяки на руках отца поразили, ссадины. Знаете, так лицо оцарапано бывает, если человек ничком упал, но поди знай, почему такие синяки были — аж черные. Мы и с Капитолиной это потом обсуждали: «Странно... Кто-то за руки его, что ли, держал? Потом эта седина отошла, но меня потрясло, что она черный платок сняла, а волосы под ним белые оказались. Она отца очень любила я-то о себе, грешном, сказать этого не могу. Любила, жалела, хотя я жалел тоже — в известной степени, ограниченной... Ей отказали. Моя сестра Надя письма писала, и я их подписывал — тоже безрезультатно. Нашей семье отказали, а дочкам Нузберг разрешили. Мы с Надей на тех похоронах были, а что здесь лежит, я не знаю дочь Марии Нузберг Татьяна все втайне от Александра Бурдонского сделала, который о переносе праха от журналистов услышал. Вот со Стекловым в главной роли — «Мой лучший друг — генерал Василий, сын Иосифа» — практически не мог, а картину «Сын отца народов» посмотреть просто заставили, и я купился на то, что очень хорошо актер Гела Месхи отца играл... Отец в его исполнении, может, чересчур Робин Гуд, но похож, а все остальное — такая бодяга, что дальше просто некуда. В общем... Она писала об этом, обо мне... Во время недолгого возвращения на Родину в 1984 году Светлана Аллилуева была поражена тем, какой головокружительный взлет сделал за 17 лет разлуки этот когда-то «тихий, боязливый мальчик, живший в последнее время с сильно пьющей матерью и начинавшей пить сестрой». Вот у Марии Осиповны Кнебель, великого режиссера и моего педагога, много книг есть, и когда их читаешь, кажется, будто с ней беседуешь, — вот как она говорила, так и писала. У Светланы это точно так же было, что меня поразило — у нее очень хорошие книжки, особенно мне «Далекая музыка» нравится. Надя умерла, Ося, Светланин сын, умер... Катя, ее дочка, на Дальнем Востоке живет — она вулканолог, после окончания МГУ замуж за коллегу вышла. Они, естественно, не в Москве вулканами занимались, уехали, а потом у ее мужа очень тяжелый рак начался, и он в себя выстрелил. Похоронив его, Катя там жить осталась — она ждановская девочка... Тут всякие богатства ей оставляли и все такое прочее, но она на этом всем крест поставила. Екатерина Жданова только один раз за 40 с лишним лет поселок Ключи на Камчатке покинула — в Ростов-на-Дону к отцу, который был ректором Ростовского университета, летала. Живет она отшельницей в ветхом, запущенном доме, ни с кем, кроме своих многочисленных собак, не общается. Когда администрация поселка предложила ей сделать ремонт, никого внутрь не пустила, поэтому халупу подлатали только снаружи. Во-первых, у моей сестры дочка есть, у нее тоже дочка — внучатая племянница моя, очень хорошая девочка, умница. Когда три года назад внучка, так скажем, в институт поступала, я ей помочь пытался, кто-то еще плечо подставить вызвался: не захотела, сама! Учится прекрасно, тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. Ну как больной? Мозги прекрасные, математика, физика — все великолепно дается, но он с травмой родился — слепоглухонемой, и Галя своими руками зрение ему вернула, в обычной школе его выучила, институт он окончил. Там свой подвиг был совершен... По понятным причинам Александр Васильевич своего двоюродного брата упомянуть «забыл» — полковника в отставке Евгения Яковлевича Джугашвили, который в 1996 году возглавил Общество идейных наследников Иосифа Сталина в Грузии, неоднократно в судах в защиту чести и достоинства деда своего выступал и даже его роль в фильме режиссера Абашидзе «Яков, сын Сталина» исполнил. Чего в порыве не скажешь... Я ему... Я-то тут при чем? У вас свой круг, связанный с работой, у меня свой — ну и слава Богу, зачем нам общаться? Мне действительно никакого дела до него не было, а потом, знаете, сколько людей приходит и звонит, которые никакие на самом деле не родственники: «Я дочка того... Даже человек нашелся, утверждавший, что он сын моей мамы и якобы после того родился, как она от отца ушла, — этот «братец» по телевизору фильм о ней увидел и, видимо, ею пленился, а наши Аллилуевы уши развесили, поверили. Я очень тяжелую жизнь прожил, понимаете? Под-робностей не рассказываю, потому что чего обиды свои, которым уже 60 лет, ворошить? Нет, я не хотел, чтобы дети у меня были. К счастью, и жена у меня тоже полоумная режиссерша была, литовка однокурсница Даля Тумалявичуте, которая главным режиссером Молодежного театра в Вильнюсе работала. Я уже много лет с ней работаю — да, но везде почему-то рас-спросами о Чурсиной доканывают: и в Прибалтике, и в Петербурге. У меня и в Малом театре спектакль есть, который с Элиной Быстрицкой мы делали, — дружу с ней и очень ее люблю, а она тем же мне отвечает, да и когда из Японии уезжал я там четырежды ставил , каждый раз все актеры собирались и плакали — таким я тоже могу быть. Нет, никогда бы не стал, ни за какие деньги. Ту, что есть? Как человек разумный вы понимаете, что счастье — это секундочки, ну минуты собираются, а я все-таки делом, которое люблю, занимаюсь, оно мне взаимностью отвечает — значит, уже какой-то счастливый билет вытащил. С другой стороны, мы еще с мамой как-то говорили: ну вот родился бы я, а она замужем за Володей Меньшиковым была бы... Не слава меня волнует, поверьте, нет! Это серьезный отпечаток накладывает и многому учит — в первую очередь порядочным человеком оставаться. В мои 75 можно уже сказать, что я достаточно порядочный? Нет, и дрался, конечно, и выпивал, может, и хамил кому-то, но все это такие мелочи... И к Надежде Сергеевне, и к маминым папе с мамой, и к Анне Сергеевне Аллилуевой, которую прекрасно помню... Она чудным человеком была, добрейшим: святая, юродивая — прошу, чтобы вы это оставили. Когда Пастернака единогласно из Союза писателей вытурили, один голос был против. Ну а еще на Новодевичьем все кумиры мои похоронены: Станиславский, Немирович, Уланова, Бабанова — вся наша театральная школа, весь цвет нашей культуры: как же туда не ходить? С цветами всех обхожу... Александр Васильевич Бурдонский родился 14 октября 1941 года в Москве. Окончил режиссерский факультет Государственного института театрального искусства им. Режиссер Театра Российской Армии. Народный артист России. Сын Василия Иосифовича Сталина. Меня интересует нечто другое. Все мы однажды появляемся на свет, но почему-то только единицы отрываются от предназначенной им социальной функции и становятся вольными художниками. Были ли какие-то мотивы, моменты в вашей жизни, подтолкнувшие вас на путь в искусство? Вы знаете, Юрий Александрович, вопрос, конечно, трудный, потому что он, может быть, влечет к неким сочиненным вещам. Чтобы не сочинять, лучше все-таки говорить так, как все обстояло на самом деле. Вы знаете, что я бы не решился отвечать на ваш вопрос в общих чертах, но сугубо то, что происходило в жизни со мной, пожалуй, я могу даже достаточно последовательно проследить. Я родился в Покров день, 14 октября 1941 года. В то время моему отцу, Василию Иосифовичу Сталину, было всего лишь 20 лет, то есть он был совсем еще зеленый, он 1921 года рождения, он еще не пил, не гулял. Но я ношу фамилию мамы, Бурдонской Галины Александровны. Отец и мама были ровесниками, с одного года рождения. Когда-то в армии Наполеона был такой Бурдоне, который пришел в Россию, был тяжело ранен, остался под Волоколамском, там женился, и пошла эта фамилия. По Аллилуевской линии, по прабабушке, то есть матери Надежды Сергеевны - это немецко-украинская линия, а по линии Сергея Яковлевича Аллилуева - это цыганская и грузинская кровь. Так что во мне кровей много, что, быть может, по-своему, тоже что-то дало, какую-нибудь извилину лишнюю. Вы знаете, может быть, то, что я почти не помню, а знаю только из рассказов, бабушка - мамина мама, - которая очень любила литературу, вообще, и запоем читала, и на французском языке читала, в частности, и прекрасно говорила по-французски, но потом подзабыла его, а читать могла. Одно время, если вспомнить, французский язык был государственным российским языком, правда, языком аристократии... Но бабушка не была аристократкой, хотя она воспитывалась своей крестной в семье нефтяного миллионера, который жил в Москве. Вот ее крестная была женщиной, которая интересовалась искусством, любила культуру. Бабушка моя рассказывала мне сказки Уайльда. Я единственно, что помню, "Звездного мальчика". Это было до четырех с половиной лет. Читать я начал только где-то лет в семь, наверное. Бабушка, кстати говоря, водила меня гулять в парк ЦДСА. Брала меня, как поросеночка, под мышку, несла и рассказывала сказки... Потом долгое время, так сложилась жизнь, я не жил с мамой и бабушкой, а жил с отцом... Но, я думаю, что сказки бабушки, - это та капелька, которая куда-то попала, наверное. Потому что, говорят, что я в детстве был мальчик очень впечатлительный. А потом мама говорила, когда я подрос: "У тебя такие руки железные". Вот такой был позже момент. Долгое время я жил на даче в Ильинском, это где Жуковка, чуть туда подальше, там и Архангельское недалеко. Там Москва-река, там поля. Очень хорошее место. О такой барской жизни у Толстого или у Бенуа можно прочитать. Там по-настоящему замечательные условия были, дача была очень приличная. Там был такой человек, который очень любил природу, он был то ли комендантом, то ли садовником, трудно определить его должность, но я помню раннюю весну, и о каждой травинке он мне рассказывал, о каждом деревце, о каждом листике, он все-все знал о растениях. И я с интересом слушал его рассказы, у меня до сих пор это осталось в памяти, мотался с ним по всей этой территории, ходил в лес, рассматривал огромные муравейники, видел первых насекомых, которые вылезали на свет, и мне все это было безумно интересно. И я думаю, что это была вторая капелька. Потом я, как на грех, научился читать. Почему-то Гаршина я начал читать. Из самых таких первых авторов. Видимо, под влиянием Гаршина я затаил обиду на близких, а поводов к этому было много, я просто не хочу драматизировать ничего, но однажды, представьте себе, я решил бежать из дому, и постольку, поскольку я читал книги, что бегут из дома, берут палку через плечо и на конец вешают узелок, то и я двинулся по направлению от дома куда-то в неопределенном направлении. Но меня там постовые быстро взяли и вернули обратно, за что я получил от отца хорошо по физиономии. Это все дошкольный период. Потом, когда я уже учился в школе, это мне было лет, наверное, восемь, я попал в театр, то есть нас с сестрой стали вывозить в театр. Я помню, что мы были на "Снегурочке" в Малом театре, и там мне очень не понравилось, как пахли декорации, мы сидели очень близко, и мне показалось, что это лес так нехорошо пахнет. Спустя какое-то время мы попали на "Учителя танцев" в театр Красной Армии. Это 50-51-й годы. Может быть, 52-й. Это было удивительно красиво. Примерно же в этот промежуток времени я попал в Большой театр. Шел балет, который назывался "Красный мак" Глиэра, и танцевала Уланова. Вот это было мое потрясение, видимо, потому что я страшно плакал в конце, вообще, был сражен, меня даже из зала вывести не могли. На Улановой так я и был помешан всю свою жизнь. Потом, когда я уже чуть-чуть стал постарше, я видел ее и на сцене, и все о ней читал, и следил за всеми ее высказываниями, я считаю, что это величайшая фигура вообще двадцатого века, как личность, даже не говоря о том, какая она неземная балерина, хотя и сейчас посмотрите старые довольно записи, уже она не танцевала сорок лет, но все равно какой-то свет остается на экране, все равно магию ее ощущаешь. И я думаю, что это сыграло очень большую роль в выборе моего пути. Надо еще сказать о том, может быть, я вообще в генной науке понимаю довольно мало, но мама писала. Она писала и стихи, и небольшие рассказы, девчонкой совсем еще. Бог знает, быть может, это тоже каким-то образом повлияло... Слово не передается. Вообще, в последнее время, я стал довольно-таки узколобым человеком, поскольку считаю, что рождаются, в принципе, все люди, готовыми к развитию, как компьютеры. Все новые, все хорошие, только что с завода из роддома , все готовы к загрузке программами. Как правило, нет. Я тоже так считаю. Я вообще считаю, что в человеке от природы заложены какие-то икринки или росточки маленькие, или зернышки... Или ты их поливаешь, до чего-то дотрагиваешься, они начинают звучать, эта нота начинает звучать, или они засыхают, глохнут. Я не могу сказать, что от отца там что-то такое шло ко мне, какая-то наука передавалась. Напротив, с ним у меня было почти что открытое, но все же тайное, противостояние. Что нравилось отцу, то не нравилось мне. Не знаю, почему. То ли в знак протеста, то ли еще по какому-то внутреннему чувству. Хотя можно вспомнить и сближающие моменты. Например, такой. У отца было три лошади. И у него был конюх, которого привезли из Кисловодска, я его помню, Петя Ракитин. Я проводил на этой конюшне целые дни, я засыпал там в сене. Вот он мне рассказывал о лошадях, о ночных выгонах, между ущельями когда их там гоняли, под Кисловодском где-то. Я был этими рассказами очарован. Я считаю, что этот конюх был человеком романтического направления и, несомненно, наделен даром воспитателя. То ли во мне уже романтизм зарождался, этого никто сейчас не объяснит. Но меня безумно к нему тянуло, к этим рассказам бесконечным... Вот, мне кажется, что это такой маленький круг, на первый взгляд, может быть, такой даже наивный... Правда, верхом мне ездить не разрешали, но в санях кататься зимой - да. Вы знаете, и у меня не было тяги такой невероятной влезть на лошадь и самому скакать. И вообще, ко всякого рода спортивным аттракционам тяги у меня, честно вам говорю, не было. Еще я рисовать очень любил. Рисовал везде, где только можно было, даже у себя в комнате на шкафу рисовал. И, конечно, после того, как увидел "Учителя танцев" и "Красный мак", рисовал с удвоенным желанием. Уланова сильнейшее впечатление произвела, и Зельдин, конечно, наверное, но я не знал тогда, что он Зельдин. Поэтому я увиденное в театре старался изобразить в рисунке. Мне очень нравились танцы, мне очень нравился балет. А потом я был в суворовском училище, туда меня отец отправил, он хотел, чтобы я был военным, хотя у меня к этому никакой тяги никогда не было. Я был, таким образом, наказан отцом за встречу с мамой. Дело в том, что я не видел маму восемь лет, с тех самых пор, как она ушла от отца. И он, отец, ни в коем случае не разрешал мне с мамой видеться, но был период, это был уже, пожалуй, 51-й год, когда она пришла ко мне все-таки в школу. Сначала, правда, пришла бабушка и сказала, что меня ждет мама. Мы встретились. Но, видимо, за мной кто-то следил, как я понимаю. Потому что отцу об этом было доложено, и он меня отмутузил сильно и отправил в суворовское училище в Калинин, нынешнюю Тверь. В Москве тогда суворовского училища не было. Отец был вообще-то драчун. Меня отлупил здорово. Человек он был не интеллигентный, но добрый, но это разные немножко вещи. Он был заводной, веселый и неглупый, по-моему, человек. Но, мне кажется, он не понимал, что такое не то, что, не узда даже, а как бы некие законы общежития, то из него вылезали не самые лучшие качества. Отцом уже была пройдена война. С мамой они разошлись.
У супругов появилась дочь Надя. Надежда Сталина хорошо училась в школе и мечтала стать актрисой. Девушка не смогла получить диплом вуза и стать профессиональной актрисой. Ее отчислили из училища, написав в заявлении причину — профнепригодность. Дочь Сталина считала, что ее отчислили из вуза по той причине, что она была внучкой Иосифа Сталина. Ректор побоялся ответственности и поэтому принял решение об исключении студентки из учебного заведения. Во взрослом возрасте Надя встретила свою любовь. В 1966 году она вышла замуж за актера Александра Фадеева. Вместе с ним она проживала в Грузии, а позднее переехала в Москву. В их семье воспитывалась дочь Анастасия, появившаяся на свет в 1977 году. На заметку! Она не являлась известной личностью, однако ее отцом был известный маршал Семен Тимошенко. Свадьба Кати и Васи состоялась в 1946 году. Влюбленные сохранили любовь на 3 года и за это время успели обзавестись общими детьми. Дети от второй жены 5 июля 1947 года Екатерина Тимошенко стала матерью. Она родила дочь Светлану. Через 2 года в семье Сталиных появился сын Василий. Василий прожил 23 года.
Казанская ссылка Василия Сталина: сын ответил за грехи отца (фоторепортаж)
| Тайна жизни и загадка смерти жены Сталина - Экспресс газета | Иосиф Сталин с сыном Василием и дочерью Светланой, 1935 год. |
| Аллилуева, Надежда Сергеевна — Википедия | Позже Василий Сталин женился на Марии, удочерил ее двух дочерей и разрешил ей сменить фамилию на Джугашвили. |
| 1 октября 1999 года Верховным Судом России реабилитирован Василий Сталин, сын Иосифа Сталина | Иосиф Сталин с сыном Василием и дочерью Светланой. |
| Василий Иосифович Сталин | Надежда сталина дочь василия сталина биография личная жизнь. Уже в 1932 году, Сталина часто стали видеть вместе с оперной певицей Давыдовой, для которой, считается, он построил оперный театр в Сочи. |
Дочь василия сталина надежда бурдонская личная жизнь фото биография
| Надежда Аллилуева — биография, фото, фильмография, новости. Беседка.ТВ | 07 июня 2018 Евгений З. ответил: Сталина, Надежда Васильевна (1943—1999) — внучка Сталина, родная дочь Василия Сталина. |
| Анастасия сталина биография личная жизнь. Потомки сталина: как сложилась их жизнь | Василий Сталин в 1962 году Правда, двух дочек последней жены от первого мужа Василий успел удочерить: Людмила и Татьяна сохранили фамилию Джугашвили, даже выйдя замуж. |
| Потомки Сталина: как живут правнуки и внуки вождя народов в наши дни | Почти два месяца я просил вдову Василия Сталина рассказать о своём муже и знакомых ей кремлёвских небожителях. |
| Дети василия сталина что с ними сейчас | Джугашвили, Людмила Васильевна — приёмная дочь Василия Сталина (старшая дочь четвёртой жены Василия Марии Шеваргиной от первого брака, ранее носила фамилию Нусберг). |
| Вдова Василия Сталина до сих пор не может многого простить своему мужу | По словам дочери Сталина Светланы Аллилуевой, дед был наполовину цыганом, а бабушка, Ольга Евгеньевна Федоренко, – немкой. |
Как причудливо тасуется колода...
Мне действительно никакого дела до него не было, а потом, знаете, сколько людей приходит и звонит, которые никакие на самом деле не родственники: «Я дочка того... Даже человек нашелся, утверждавший, что он сын моей мамы и якобы после того родился, как она от отца ушла, — этот «братец» по телевизору фильм о ней увидел и, видимо, ею пленился, а наши Аллилуевы уши развесили, поверили. Я очень тяжелую жизнь прожил, понимаете? Под-робностей не рассказываю, потому что чего обиды свои, которым уже 60 лет, ворошить? Нет, я не хотел, чтобы дети у меня были. К счастью, и жена у меня тоже полоумная режиссерша была, литовка однокурсница Даля Тумалявичуте, которая главным режиссером Молодежного театра в Вильнюсе работала. Я уже много лет с ней работаю — да, но везде почему-то рас-спросами о Чурсиной доканывают: и в Прибалтике, и в Петербурге. У меня и в Малом театре спектакль есть, который с Элиной Быстрицкой мы делали, — дружу с ней и очень ее люблю, а она тем же мне отвечает, да и когда из Японии уезжал я там четырежды ставил , каждый раз все актеры собирались и плакали — таким я тоже могу быть. Нет, никогда бы не стал, ни за какие деньги.
Ту, что есть? Как человек разумный вы понимаете, что счастье — это секундочки, ну минуты собираются, а я все-таки делом, которое люблю, занимаюсь, оно мне взаимностью отвечает — значит, уже какой-то счастливый билет вытащил. С другой стороны, мы еще с мамой как-то говорили: ну вот родился бы я, а она замужем за Володей Меньшиковым была бы... Не слава меня волнует, поверьте, нет! Это серьезный отпечаток накладывает и многому учит — в первую очередь порядочным человеком оставаться. В мои 75 можно уже сказать, что я достаточно порядочный? Нет, и дрался, конечно, и выпивал, может, и хамил кому-то, но все это такие мелочи... И к Надежде Сергеевне, и к маминым папе с мамой, и к Анне Сергеевне Аллилуевой, которую прекрасно помню...
Она чудным человеком была, добрейшим: святая, юродивая — прошу, чтобы вы это оставили. Когда Пастернака единогласно из Союза писателей вытурили, один голос был против. Ну а еще на Новодевичьем все кумиры мои похоронены: Станиславский, Немирович, Уланова, Бабанова — вся наша театральная школа, весь цвет нашей культуры: как же туда не ходить? С цветами всех обхожу... Александр Васильевич Бурдонский родился 14 октября 1941 года в Москве. Окончил режиссерский факультет Государственного института театрального искусства им. Режиссер Театра Российской Армии. Народный артист России.
Сын Василия Иосифовича Сталина. Меня интересует нечто другое. Все мы однажды появляемся на свет, но почему-то только единицы отрываются от предназначенной им социальной функции и становятся вольными художниками. Были ли какие-то мотивы, моменты в вашей жизни, подтолкнувшие вас на путь в искусство? Вы знаете, Юрий Александрович, вопрос, конечно, трудный, потому что он, может быть, влечет к неким сочиненным вещам. Чтобы не сочинять, лучше все-таки говорить так, как все обстояло на самом деле. Вы знаете, что я бы не решился отвечать на ваш вопрос в общих чертах, но сугубо то, что происходило в жизни со мной, пожалуй, я могу даже достаточно последовательно проследить. Я родился в Покров день, 14 октября 1941 года.
В то время моему отцу, Василию Иосифовичу Сталину, было всего лишь 20 лет, то есть он был совсем еще зеленый, он 1921 года рождения, он еще не пил, не гулял. Но я ношу фамилию мамы, Бурдонской Галины Александровны. Отец и мама были ровесниками, с одного года рождения. Когда-то в армии Наполеона был такой Бурдоне, который пришел в Россию, был тяжело ранен, остался под Волоколамском, там женился, и пошла эта фамилия. По Аллилуевской линии, по прабабушке, то есть матери Надежды Сергеевны - это немецко-украинская линия, а по линии Сергея Яковлевича Аллилуева - это цыганская и грузинская кровь. Так что во мне кровей много, что, быть может, по-своему, тоже что-то дало, какую-нибудь извилину лишнюю. Вы знаете, может быть, то, что я почти не помню, а знаю только из рассказов, бабушка - мамина мама, - которая очень любила литературу, вообще, и запоем читала, и на французском языке читала, в частности, и прекрасно говорила по-французски, но потом подзабыла его, а читать могла. Одно время, если вспомнить, французский язык был государственным российским языком, правда, языком аристократии...
Но бабушка не была аристократкой, хотя она воспитывалась своей крестной в семье нефтяного миллионера, который жил в Москве. Вот ее крестная была женщиной, которая интересовалась искусством, любила культуру. Бабушка моя рассказывала мне сказки Уайльда. Я единственно, что помню, "Звездного мальчика". Это было до четырех с половиной лет. Читать я начал только где-то лет в семь, наверное. Бабушка, кстати говоря, водила меня гулять в парк ЦДСА. Брала меня, как поросеночка, под мышку, несла и рассказывала сказки...
Потом долгое время, так сложилась жизнь, я не жил с мамой и бабушкой, а жил с отцом... Но, я думаю, что сказки бабушки, - это та капелька, которая куда-то попала, наверное. Потому что, говорят, что я в детстве был мальчик очень впечатлительный. А потом мама говорила, когда я подрос: "У тебя такие руки железные". Вот такой был позже момент. Долгое время я жил на даче в Ильинском, это где Жуковка, чуть туда подальше, там и Архангельское недалеко. Там Москва-река, там поля. Очень хорошее место.
О такой барской жизни у Толстого или у Бенуа можно прочитать. Там по-настоящему замечательные условия были, дача была очень приличная. Там был такой человек, который очень любил природу, он был то ли комендантом, то ли садовником, трудно определить его должность, но я помню раннюю весну, и о каждой травинке он мне рассказывал, о каждом деревце, о каждом листике, он все-все знал о растениях. И я с интересом слушал его рассказы, у меня до сих пор это осталось в памяти, мотался с ним по всей этой территории, ходил в лес, рассматривал огромные муравейники, видел первых насекомых, которые вылезали на свет, и мне все это было безумно интересно. И я думаю, что это была вторая капелька. Потом я, как на грех, научился читать. Почему-то Гаршина я начал читать. Из самых таких первых авторов.
Видимо, под влиянием Гаршина я затаил обиду на близких, а поводов к этому было много, я просто не хочу драматизировать ничего, но однажды, представьте себе, я решил бежать из дому, и постольку, поскольку я читал книги, что бегут из дома, берут палку через плечо и на конец вешают узелок, то и я двинулся по направлению от дома куда-то в неопределенном направлении. Но меня там постовые быстро взяли и вернули обратно, за что я получил от отца хорошо по физиономии. Это все дошкольный период. Потом, когда я уже учился в школе, это мне было лет, наверное, восемь, я попал в театр, то есть нас с сестрой стали вывозить в театр. Я помню, что мы были на "Снегурочке" в Малом театре, и там мне очень не понравилось, как пахли декорации, мы сидели очень близко, и мне показалось, что это лес так нехорошо пахнет. Спустя какое-то время мы попали на "Учителя танцев" в театр Красной Армии. Это 50-51-й годы. Может быть, 52-й.
Это было удивительно красиво. Примерно же в этот промежуток времени я попал в Большой театр. Шел балет, который назывался "Красный мак" Глиэра, и танцевала Уланова. Вот это было мое потрясение, видимо, потому что я страшно плакал в конце, вообще, был сражен, меня даже из зала вывести не могли. На Улановой так я и был помешан всю свою жизнь. Потом, когда я уже чуть-чуть стал постарше, я видел ее и на сцене, и все о ней читал, и следил за всеми ее высказываниями, я считаю, что это величайшая фигура вообще двадцатого века, как личность, даже не говоря о том, какая она неземная балерина, хотя и сейчас посмотрите старые довольно записи, уже она не танцевала сорок лет, но все равно какой-то свет остается на экране, все равно магию ее ощущаешь. И я думаю, что это сыграло очень большую роль в выборе моего пути. Надо еще сказать о том, может быть, я вообще в генной науке понимаю довольно мало, но мама писала.
Она писала и стихи, и небольшие рассказы, девчонкой совсем еще. Бог знает, быть может, это тоже каким-то образом повлияло... Слово не передается. Вообще, в последнее время, я стал довольно-таки узколобым человеком, поскольку считаю, что рождаются, в принципе, все люди, готовыми к развитию, как компьютеры. Все новые, все хорошие, только что с завода из роддома , все готовы к загрузке программами. Как правило, нет. Я тоже так считаю. Я вообще считаю, что в человеке от природы заложены какие-то икринки или росточки маленькие, или зернышки...
Или ты их поливаешь, до чего-то дотрагиваешься, они начинают звучать, эта нота начинает звучать, или они засыхают, глохнут. Я не могу сказать, что от отца там что-то такое шло ко мне, какая-то наука передавалась. Напротив, с ним у меня было почти что открытое, но все же тайное, противостояние. Что нравилось отцу, то не нравилось мне. Не знаю, почему. То ли в знак протеста, то ли еще по какому-то внутреннему чувству. Хотя можно вспомнить и сближающие моменты. Например, такой.
У отца было три лошади. И у него был конюх, которого привезли из Кисловодска, я его помню, Петя Ракитин. Я проводил на этой конюшне целые дни, я засыпал там в сене. Вот он мне рассказывал о лошадях, о ночных выгонах, между ущельями когда их там гоняли, под Кисловодском где-то. Я был этими рассказами очарован. Я считаю, что этот конюх был человеком романтического направления и, несомненно, наделен даром воспитателя. То ли во мне уже романтизм зарождался, этого никто сейчас не объяснит. Но меня безумно к нему тянуло, к этим рассказам бесконечным...
Вот, мне кажется, что это такой маленький круг, на первый взгляд, может быть, такой даже наивный... Правда, верхом мне ездить не разрешали, но в санях кататься зимой - да. Вы знаете, и у меня не было тяги такой невероятной влезть на лошадь и самому скакать. И вообще, ко всякого рода спортивным аттракционам тяги у меня, честно вам говорю, не было. Еще я рисовать очень любил. Рисовал везде, где только можно было, даже у себя в комнате на шкафу рисовал. И, конечно, после того, как увидел "Учителя танцев" и "Красный мак", рисовал с удвоенным желанием. Уланова сильнейшее впечатление произвела, и Зельдин, конечно, наверное, но я не знал тогда, что он Зельдин.
Поэтому я увиденное в театре старался изобразить в рисунке. Мне очень нравились танцы, мне очень нравился балет. А потом я был в суворовском училище, туда меня отец отправил, он хотел, чтобы я был военным, хотя у меня к этому никакой тяги никогда не было. Я был, таким образом, наказан отцом за встречу с мамой. Дело в том, что я не видел маму восемь лет, с тех самых пор, как она ушла от отца. И он, отец, ни в коем случае не разрешал мне с мамой видеться, но был период, это был уже, пожалуй, 51-й год, когда она пришла ко мне все-таки в школу. Сначала, правда, пришла бабушка и сказала, что меня ждет мама. Мы встретились.
Но, видимо, за мной кто-то следил, как я понимаю. Потому что отцу об этом было доложено, и он меня отмутузил сильно и отправил в суворовское училище в Калинин, нынешнюю Тверь. В Москве тогда суворовского училища не было. Отец был вообще-то драчун. Меня отлупил здорово. Человек он был не интеллигентный, но добрый, но это разные немножко вещи. Он был заводной, веселый и неглупый, по-моему, человек. Но, мне кажется, он не понимал, что такое не то, что, не узда даже, а как бы некие законы общежития, то из него вылезали не самые лучшие качества.
Отцом уже была пройдена война. С мамой они разошлись. Она ушла от него в 1945-м году, летом, в июле, после ее дня рождения. Я помню, что в суворовском училище тоже, как ни странно, там были какие-то танцы. Там была сделана какая-то композиция, в которой я принимал участие. Мы даже на сцене Калининского театра выступали. Оглядываясь назад, я понимаю, что тогда меня ломали страшным образом. Вообще, мне кажется, все мои режиссерские качества выросли из такого понятия, как противостояние.
Оно даже интуитивное было. Кроме противостояния, это еще и попытка, как я теперь это могу интерпретировать, сохранить свой взгляд на мир, то есть сохранить себя. Над этим кто-то мог смеяться, но я, как сказать, не предавал это внутренне. И, мне кажется, что это тоже сыграло огромную роль в моей жизни. Спустя время, когда мы уже вернулись к маме, я укреплялся в своей правоте: любви к театру. Это был уже 1953-й год, мама нас забрала, уже умер мой дед, Сталин, мы жили уже с ней, отец уже сидел. У меня была сестра, младше меня на год и четыре месяца. Сейчас ее нет уже в живых.
Мама нам позволяла все. В каком плане? Вот я умирал, хотел ходить в театр. И это я себе мог позволить. Здесь надо сказать о том, наверное, что мама не видела нас восемь лет и поэтому страшно волновалась, когда мы пришли к ней. А пришли мы уже довольно большими детьми. Все совершилось по жесткой воле отца. Сейчас я полагаю, что он отомстить ей хотел.
Чтобы ей было больно. Но она сумела стать нам другом. Она сумела так выстроить наши отношения, я думаю, что даром таким особым педагогическим она не обладала, это скорее интуиция, женская, человеческая, материнская, но мы стали друзьями. Тут началась моя сознательная жизнь. Я мечтал быть только режиссером. Я не знаю. Я не понимал тогда, что такое режиссура. Я тогда дома все играл, мы с Надеждой, сестрой, играли в театр, и в балет, и в оперу.
Потом, когда я еще жил с отцом, то постоянно слушал по радио оперы. Потому что у меня в комнате был маленький такой приемничек, спать укладывали в какое-то время, это поздно было, а я клал приемничек под подушку и потом слушал. И я очень увлекался оперой. Я наизусть мог пропеть, скажем, что-то из "Кармен", или, скажем, из "Князя Игоря", или из "Пиковой дамы"... Почему-то все вот так зациклилось на режиссуре. Знающие люди впоследствии мне объяснили, что нужно понять для начала, что такое актерская профессия. Кто-то мне, по-моему, Виталий Дмитриевич Доронин, царство ему небесное, подарил мне книжечку Алексея Дмитриевича Попова "Искусство режиссера", которую я, не отрываясь, читал. А потом постоянно стал выбирать литературу по режиссуре.
Стал читать Станиславского. Это уже тринадцать-четырнадцать лет. Школа старая, постройки начала века, по-моему. Она стоит ближе к Сивцеву Вражку. Отучился там два класса. Я помню учительницу Марию Петровну Антушеву, первую учительницу мою, и помню, как ела она французскую булку. Прелестная, совершенно, женщина, которая поставила первую мою оценку - "четверку". Она сказала: "Саша, ты ответил очень хорошо, но я поставлю тебе "4", потому что, чтобы получить "пятерку", ты должен работать, много работать.
Ты заслуживаешь "пятерки". Но пока мы начнем с тобою с "четверки". Я думаю, что ей хотелось, чтобы, а это было, я знаю, позже, когда уже я постарше был, как-то с ней встретился, она сказала, что не хотела ставить мне "пять", поскольку знали все вокруг, к кому я имею отношение, чтобы я никак не был выделен. Первое время в школу меня привозили на машине. И даже когда в первый день меня повезли, я помню, что я очень стеснялся, и просил, чтобы меня высадили раньше. Через какое-то время меня перестали возить, и я стал ходить в школу пешком, там же рядом было. Жили мы на Гоголевском бульваре. Но заглянуть в него, а сейчас хотелось бы, по-прежнему нельзя.
Киногруппа, делавшая фильм со мной, пыталась в этот особняк пролезть, но категорически строго сказали, что нельзя. Как был "дом несвободы", как я его называю, так и остался. В то время дом был обнесен глухим зеленым забором, за который нам гулять не разрешалось выходить, и к себе позвать никого нельзя было. Я страшно завидовал одному своему школьному дружку, у которого то ли дед, то ли отец, сейчас не помню уже, был портной, и они жили в деревянном одноэтажном доме, и мне так это нравилось, потому что это так уютно, там какие-то были цветы на окнах. Стало быть, два класса я проходил в 59-ю школу, и потом отец меня загнал в ссылку в суворовское училище в Калинин. Для меня это было большим, мягко говоря, потрясением. В училище я впервые столкнулся с такими словами, которых до этого никогда не слышал. Это, честно говоря, было для меня не откровением, а самым настоящим шоком.
Я даже языка двора до этого не знал. В школе тоже этого не было, поскольку ребята пришли из интеллигентных семей. Я вообще не выношу коллектива. И вот в училище я открыл все эти "прелести" жизни. К счастью или к несчастью, но я там проходил строем по плацу и прозанимался в аудиториях всего полгода и очень сильно заболел. Проболел я почти полтора года. Лежал сначала в санчасти училища, потом в госпитале, и помню, что я читал Мопассана. Я с тех пор довольно часто перечитывал Мопассана, мне безумно нравился его роман "Жизнь".
Лежал я с отравлением, там пол-училища отравили молоком. Мы были в лагерях летом. По одну сторону Волги были мы, а по другую сторону Волги были солдаты и офицеры. Там все заболели, и у нас все заболели. Дизентерия, колит, гастрит, потом уже язвы. Я там подцепил это и лежал очень долго. Но через некоторое время мама меня забрала. Я два года в Калинине находился, и из них почти полтора пролежал в больнице.
Первый год отец был, и был еще жив Сталин, потому что из училища меня, помню, везли самолетом на похороны, я в Колонном зале сидел у его гроба. А вторая половина училища - это уже мама появилась и меня пыталась вернуть. У отца была вторая жена, дочь маршала Тимошенко, Екатерина. Она могла по три дня нас не кормить. Отец мой жил с ней очень сложно, поэтому свои обиды она вымещала на нас, детях от первого брака. Была там повариха такая, Исаевна, которая нас потихонечку подкармливала. За это ее уволили. Отец, по-видимому, даже не знал, что с нами происходит, хотя был в Москве, но, судя по всему, он вообще нами не интересовался.
То есть я хочу сказать, что у него была своя жизнь. А что касается книг, то он много раз мог перечитывать "Трех мушкетеров", это была его любимая книга. Хотя у меня с ним разговоров о театре не было, но, судя по рассказам мамы, театр он обожал. Мама рассказывала, что на "Давным-давно" в театре Красной Армии она засыпала, потому что просто все наизусть уже знала и не могла смотреть. Отец обожал Добржанскую и обожал этот спектакль "Давным-давно". Вот это было, то, что я знаю. Кино он очень любил, американские фильмы. Кстати, они люди одного поколения, Нагибин родился в 1920 году, на год раньше Василия Иосифовича.
Нагибин, которого я знал и издавал, сам себя относил к так называемой "золотой молодежи". Он любил богатую, веселую, я бы даже сказал, разгульную жизнь: женщины, машины, рестораны... В "Дневник" Нагибина, в конце, я разместил воспоминание об Александре Галиче, о жизни этой самой "золотой молодежи". Это стиляги, это любовь к сладкой жизни, но, наряду с этим, - и работа, творчество. Нагибин был женат на дочери Лихачева, директора автомобильного завода имени вашего деда - Сталина. Юрий Маркович был страстным футбольным болельщиком, болел за "Торпедо"... Разумеется, нечто общее у них есть. Но в моем отце в отличие от Нагибина было мало гуманитарного.
Отца в первую очередь безумно интересовал спорт, бесконечно интересовали самолеты, машины, мотоциклы, лошади... Он все время занимался футбольными командами, комплектованием их. И возможности у отца были огромные... Он меня посылал на футбол в те моменты, когда у него бывали просветления и он считал, что я должен стать настоящим воином, как Суворов. Поэтому с шофером или с адъютантом отправляли меня на футбол на стадион "Динамо". Я сидел на правительственной трибуне наверху, внизу все бегали, я не понимал ни правил игры, ни техники, ни тактики, для меня это была смертная скука, мне футбол был абсолютно не интересен. И оттого, что меня туда как бы направляли силой, у меня удваивался протест. Но, например, когда моя вторая мачеха, она была спортсменкой, Капитолина Васильева, увлекала нас спортом, то я ей не противился.
Допустим, мы зарядку делали, в теннис играли, я на коньках научился кататься, на лыжах, плавать хорошо научился, даже на чемпионате Москвы уже позже выступал... Но тянуло меня к театру. Не секрет, и всем известно, что Сталин Иосиф Виссарионович опекал Художественный театр, и булгаковским вещам симпатизировал, на работу самого Булгакова туда устроил, и "Дни Турбиных", которые там давали чуть ли не каждую неделю, посещал неоднократно. На "Днях Турбиных" в детстве я не бывал, потому что они и не шли. Насколько я знаю эту историю, "Дни Турбиных" шли с 1927 года до войны. А в 1940 Михаил Афанасьевич умер. Я "Дни Турбиных" первый раз видел в театре имени Станиславского. Это уже ставил Михаил Михайлович Яншин, когда он там был главным режиссером, и играла Лилия Гриценко.
Она была дивной Ниной в "Маскараде" Лермонтова. У меня еще была одна любовь совершенно ненормальная, я увидел Марию Ивановну Бабанову, она играла "Собаку на сене".
Тюрьма, депрессия, затяжная борьба с органами власти и с самим собой, барбитураты — они могли ускорить смерть. Хотя с помощью этих же лекарств медики снимают похмельный синдром. Наличие ампул не было доказано, их или быстро убрали, либо их не существовало. Показания сына Сталина Александра и его бывшей жены Капитолины — разнятся. Родные Сталина и его бывшие жены просто не могли поверить, что КГБ оставило Василия в покое, даже тогда, когда он отправился в ссылку. Слишком много он знал, и возможно, его смерть просто ускорили. Картина историческая, но не документальная.
Некоторые важные факты биографии сына вождя остались за кадром. Родом из-под Рыльска В фильме ничего не сказано о последней, четвертой, жене Василия Сталина — Марии Нусберг, взявшей после регистрации брака фамилию Джугашвили. А ведь именно она уехала с ним в вынужденную ссылку в Казань и оставалась рядом до самой его смерти. Она наша землячка. Мария Игнатьевна Шеваргина Нузберг — по первому мужу родилась в 1930 году в селе Мазеповка Рыльского района Курской области. В 1945-м окончила семь классов. О ее курском периоде больше ничего не известно. Видимо, сразу после школы Мария отправилась покорять столицу. Не будем пытаться расставить точки над «i» в истории знакомства Василия и Марии.
Факт остается фактом — эта женщина уехала с ним в Казань, куда сына Сталина выслали после многочисленных пьяных дебошей. Они прибыли туда 29 апреля 1961 года. Василию была предоставлена однокомнатная квартира в доме 105 на улице Гагарина. Паспорт ему не выдавали, требуя, чтобы он сменил фамилию — хоть на Джугашвили, хоть на Аллилуев, как сестра. В первых числах 1962-го он получил паспорт на фамилию Джугашвили, а уже через пару дней зарегистрировал брак с Марией Нусберг и удочерил ее детей. Обе приемные дочери, кстати, не сменили громкую фамилию, даже выйдя замуж, так и остались Джугашвили. Совместных детей у Василия и Марии не было. Рассказывали, что прожив в Казани в гражданском браке несколько месяцев, она поехала в Москву якобы делать аборт. Об их недолгом браке ходило немало слухов.
Говорили даже, что последняя жена причастна к смерти сына Сталина, мол, отравила. Вспоминает Капитолина Васильева, приехавшая в Казань на похороны бывшего мужа: «Спросила Нусберг, от чего он умер. Говорит, приехали грузины, привезли бочку вина. Было, мол, плохо — сделали укол, потом второй. Крутило, корежило. Но такое бывает при свертывании крови. Токсикоз исправляют не уколами, а промывают желудок. Человек лежал и мучился 12 часов — «скорую помощь» даже не вызвали. Спрашиваю, почему так?
Нусберг говорит, что сама медик и сделала ему укол».
Вот она свобода! Однако ей было отказано. Индира Ганди опасалась непредсказуемости Аллилуевой, способной стать причиной осложнений международных отношений. Тогда 6 марта Светлана попросила разрешения остаться в Индии еще на месяц.
В этом ей также было отказано - она и так на полмесяца превысила разрешенный срок. Неизвестно что произошло, но 8 марта она, бросив в номере подарки для детей, вышла из отеля, села в такси и отправилась в посольство США. Иосиф Аллилуев Иосиф и Екатерина Аллилуевы. Её мужем стал Григорий Морозов, старый друг брата Василия. Через год у них родился мальчик, которому дали имя Иосиф, фамилию Аллилуев.
Сталин не любил зятя, за три года брака ни разу его не видел, но внук ему понравился. Впоследствии Иосиф стал известным кардиологом, достигшим немалых успехов в медицине. Когда мать уехала за границу, Иосифу было 22 года. Особенно тяжелыми были первые два года. Иосиф работал в клинике в две смены, приходил домой, где его ждали корреспонденты всевозможных печатных изданий.
Ося вынужден был общаться с ними, чтобы по стране не пошли слухи, что внука Сталина куда-то упекли. Постепенно жизнь Иосифа вошла в свою колею в отличие от сестры, для которой поступок матери стал сильным ударом.
В 1971 году Светлана родила дочь Ольгу. Ольга проживает в Соединенных Штатах, теперь уже под другим именем Крис Эванс, и совсем не говорит по-русски. Когда его мать, Екатерина Сванидзе, умерла, ему было всего два месяца. Приемной матерью Якова стала А. По некоторым сведениям, она приходилась ему тетей, у нее он и воспитывался в Тбилиси до 14 лет.
В 1921 году Яков приехал в Москву, чтобы учиться. Отец встретил его неприветливо, но мачеха, Надежда Сергеевна Аллилуева, старалась его опекать. Учился Яков в школе на Арбате, затем в электротехнической школе в Сокольниках, которую окончил в 1925 году. В том же году женился. Но, как пишет в книге «Двадцать писем другу» его единокровная сестра Светлана, «первый брак принес трагедию. Отец не желал слышать о браке, не хотел ему помогать… Яша стрелялся у нас в кухне, рядом со своей маленькой комнаткой, ночью. Пуля прошла навылет, но он долго болел.
Отец стал относиться к нему за это еще хуже». Пусть живет где хочет и с кем хочет». Выйдя через три месяца из кремлевской больницы, Яков с женой Зоей, по совету Кирова, уехал в Ленинград. Яков, окончив курсы, работал дежурным монтером на электроподстанции. Зоя училась в Горном институте. В начале 1929 года у них родилась дочь, которая умерла в октябре. Брак вскоре распался.
В 1937 году поступил на вечернее отделение Артиллерийской академии РККА, которую окончил перед войной. В 1938 году снова женился, через три года вступил в партию. С первых дней войны Яков ушел на фронт. Вскоре берлинское радио сообщило населению Германии «потрясающую новость»: «Из штаба фельдмаршала Клюге поступило донесение, что 16 июля под Лиозно, юго-восточнее Витебска, немецкими солдатами моторизованного корпуса генерала Шмидта захвачен в плен сын диктатора Сталина — старший лейтенант Яков Джугашвили, командир артиллерийской батареи из седьмого стрелкового корпуса генерала Виноградова». Советским людям о месте и дате пленения Якова стало известно из немецких листовок. На одной из них был запечатлен Яков, беседующий с двумя немецкими офицерами. Текст под снимком гласил: «Это Яков Джугашвили, старший сын Сталина, командир батареи 14-го гаубичного артиллерийского полка 14-й бронетанковой дивизии, который 16 июля сдался в плен под Витебском вместе с тысячами других командиров и бойцов.
По приказу Сталина учат вас Тимошенко и ваши политкомы, что большевики в плен не сдаются. Однако красноармейцы все время переходят к немцам. Чтобы запугать вас, комиссары вам лгут, что немцы плохо обращаются с пленными. Собственный сын Сталина своим примером доказал, что это ложь. Он сдался в плен, потому что всякое сопротивление Германской Армии отныне бесполезно…» Жданов проинформировал о случившемся Сталина. Однако ни протокол допроса хранится в «Деле Т-176» в Архиве Конгресса США , ни немецкие листовки не дают ответа на вопрос, как все-таки Яков попал в плен. Вряд ли он «сдался в плен», как утверждается в листовке.
Против этого свидетельствуют и его поведение в плену, и безуспешность попыток фашистов завербовать его. Один из допросов Якова в штабе генерал-фельдмаршала Понтера фон Клюге вел 18 июля 1941 года капитан Решле. Вот выдержка из протокола допроса: «— Каким образом выяснилось, что вы сын Сталина, если у вас не обнаружили никаких документов? Я не во всем разделяю его политические взгляды. Его разместили в фешенебельном отеле «Адлон», окружили бывшими грузинскими контрреволюционерами. Здесь его пытались сломить издевательством и голодом. В апреле пленника перевели в «Офлаг ХС» в Любеке.
Вскоре Яков был вывезен в лагерь Заксенхаузен и помещен в отделение, где находились пленные, являющиеся родственниками высокопоставленных руководителей стран антигитлеровской коалиции. Высшее германское командование предложило Сталину обменять его на фельдмаршала Фридриха фон Паулюса, взятого в плен в 1942 году под Сталинградом. Ответ Сталина, переданный через председателя шведского Красного Креста графа Бернадота, гласил: «Солдата на маршала не меняют». Яков погиб в 1943 году в концлагере Заксенхаузен. Известен следующий документ, составленный бывшими узниками и хранящийся в архиве мемориала этого концлагеря: «Яков Джугашвили постоянно ощущал безвыходность своего положения. Возможно, все это и толкнуло Якова на безрассудный шаг. Вечером 14 апреля 1943 года он отказался войти в барак и бросился в «мертвую зону».
Часовой выстрелил. Смерть наступила мгновенно. Останки Якова были сожжены в лагерном крематории. В 1945 году в захваченном союзниками немецком архиве был найден рапорт охранника-эсэсовца Харфика Конрада, утверждавшего, что он застрелил Якова Джугашвили, когда тот бросился на ограду из колючей проволоки. Эти сведения были подтверждены также военнопленным британским офицером Томасом Кушингом, находившимся в одном бараке с Яковом. Василий Иосифович Сталин Родился 21 марта 1921 года. Государственные дела не позволили матери, Надежде Аллилуевой — сотруднице секретариата председателя Совнаркома и отцу, Иосифу Сталину — наркому по делам национальностей и одновременно наркому государственного контроля, самим заниматься ребенком.
При живых родителях двухлетнего сынишку отдали в детский дом. Потом — в другой… После смерти жены Сталин вернул сына домой. Как вспоминал позднее сам Василий, «меня воспитывали беззубая немка и рязанский милиционер, который научил пить водку и шляться по бабам. Вот и все мое воспитание…» Василий всегда добивался своего, если очень хотел. Осенью 1938 года он без всякой учебы в аэроклубе, необходимых часов налета и парашютных прыжков поступил в Качинскую авиашколу. Начальство не знало, что делать с таким «подарком», но на всякий случай поместило Васю не в общежитие для курсантов, а в отдельный домик. Еду ему готовили тоже отдельно — в столовой для комсостава.
Он заказывал себе особые восточные блюда, а для поездок от школы до Севастополя требовал машину. Развлечения, девушки, вино занимали большое место в жизни молодого курсанта, но еще до укомплектования группы Василий начал заниматься с преподавателями индивидуально, изучая матчасть и уставы. Он всей душой хотел освоить профессию летчика. В 1940 году Василий получил звание лейтенанта, через год стал «старлеем». Начало войны не внесло особых перемен в его образ жизни. Вот отрывок из донесения в Управление особых отделов Наркомата обороны: «…B ночь с 8 на 9 сентября во время воздушной тревоги т. Он въехал на своей автомашине в ангар.
Приказал авиамеханику т. Таранову запустить мотор и стал требовать, чтобы его выпустили в воздух. Время было 0. Во время инспекционной поездки в октябре 1941 года Василий Сталин в Саратове закрутил любовь с женой известного режиссера-кинодокументалиста Романа Кармена. Тот пожаловался Сталину. Сталин на жалобе начертал: «Верните эту дуру Кармену». Сына же велел арестовать на 15 суток.
Справедливости ради следует сказать, что за время войны Василий совершил 27 боевых вылетов и сбил два самолета противника. Сталин спокойно разговаривать с Василием не мог. Он чувствовал, что его безвольный сын держится на службе лишь благодаря своей фамилии и высокопоставленным покровителям, многочисленным подхалиамам-«друзьям». Сталин понимал, что Василия тащат наверх, чтобы угодить ему, вождю, но противиться не стал. А в апреле его арестовали. В постановлении об аресте говорилось о хищениях, разбазаривании государственного имущества и лишь потом упоминались его «злобные враждебные выпады и гнусные антисоветские измышления клеветнического характера». А он и не скрывал своих мыслей, открыто обвинял ближайшее окружение отца в его смерти: «Убили отца, сволочи!
Сначала Василия содержали под надзором на даче, потом перевели в Лефортово, затем — во Владимирскую тюрьму. В январе 1960 года его выпустили, отменили запрет на ношение формы. К тому времени он уже отсидел почти семь лет из назначенных восьми. Последовала новая череда шумных пьянок и скандалов, причем Василий снова болтал лишнее. Как и следовало ожидать, в апреле его вернули досиживать срок. Через год Василия снова выпустили и отправили «в ссылку» — в закрытую для иностранцев Казань, под надзор всесильного КГБ. К тому времени здоровье Василия было совсем подорвано алкоголизмом и тюрьмой.
Но пить он не бросил и умер на руках у жены 19 марта 1962 года, за два дня до своего 41-го дня рождения. Ей было шесть лет, когда ушла из жизни ее мать, Надежда Аллилуева. С семнадцати лет Светлана стала жить отдельно от отца в выделенной ей по ее просьбе квартире — в так называемом «доме на набережной», известном по одноименному роману Трифонова. Она закончила Московский университет по специальности «новейшая история», защитила кандидатскую диссертацию в Академии общественных наук ЦК КПСС, была сотрудницей Института мировой литературы РАН, работая переводчицей английского языка и литературным редактором. В 1956 году сменила фамилию Сталина на Аллилуева. У нее было три официальных мужа от каждого она имела по ребенку и три «гражданских». С некоторыми из них она расставалась по принуждению отца.
В 1967 году Светлана Аллилуева отправилась в Индию, чтобы сопроводить прах своего близкого друга на его родину, и отказалась возвращаться в СССР. В том же году на Западе вышла написанная ею ранее книга «Двадцать писем к другу», где она рассказывала о своем отце и о кремлевской жизни. Книга сразу же стала мировой сенсацией. В СССР она была запрещена до 1989 года. Но в ноябре 1984 года неожиданно появилась в Москве с дочерью Ольгой, которая родилась в США в 1971 году от пятого мужа, архитектора Вильяма Весли Питерса. Возвращение объяснила тем, что на Западе «ни одного дня не была свободной». Советские власти встретили ее с энтузиазмом, незамедлительно восстановили ей советское гражданство.
Но вскоре наступило разочарование. Светлана не смогла найти общего языка ни с сыном Иосифом, ни с дочерью Екатериной, которых она бросила на родине в 1967 году. Ее отношения с советским правительством ухудшались день ото дня. Она уехала в Грузию. Ее встретили с пониманием, по указанию из Москвы создали для нее все условия. Светлану поселили в двухкомнатной квартире, ей было установлено денежное содержание, специальное обеспечение, предоставлена возможность в любое время вызвать «Волгу» из гаража Совета Министров Грузинской ССР. Шестидесятилетие Аллилуевой было отмечено в Гори, в помещении музея Сталина.
Ее дочь Ольга ходила в школу, занималась конным спортом. Преподаватели на дому бесплатно обучали девушку русскому и грузинскому языкам. Но и в Грузии у Аллилуевой было много столкновений и с властями, и с бывшими друзьями. В США она поселилась в штате Висконсин. Однако в сентябре 1992 года корреспонденты нашли ее в доме для престарелых в Англии. Затем она некоторое время жила в монастыре св. Иоанна в Швейцарии.
В декабре 1992 года ее видели в Лондоне в районе Кенсингтон-Челси. В настоящее время восьмидесятидвухлетняя Светлана под именем Ланы Питерс живет в окрестностях города Мэдисон штат Висконсин , а ее дочь, Ольга Питерс — в Портленде штат Орегон. Отношение к отцу Светлана выразила в своей книге «Всего один год», которая вышла на Западе в 1970 году. Она писала: «Он дал свое имя системе кровавой единоличной диктатуры. Он знал, что делал, он не был ни душевнобольным, ни заблуждавшимся. С холодной расчетливостью утверждал он свою власть и больше всего на свете боялся ее потерять. Поэтому первым делом всей его жизни стало устранение противников и соперников».
А свое политическое кредо она изложила в заключительных строках «Книги для внучек» 1991 год : «Я лишь мечтаю о том времени, когда с плеч многонационального, великого народа свалится, наконец, тяжелое бремя ленинской партии убийц и обманщиков, и люди, наконец, вздохнут свободно. Это не за горами. Мои внучки, конечно, доживут до тех дней. Мне же остается только видеть сны в предвкушении». Как вождь умирал официальная версия Вождь Советского Союза прожил достаточно долгую жизнь , он умер в возрасте 74 лет. В этот день Сталин, находясь на своей даче в подмосковном Кунцеве, ни разу не дал о себе знать: он не выходил из кабинета, не заказывал обед, никого к себе не вызывал и даже не просмотрел почту. А беспокоить его без вызова было категорически запрещено, и в течение всего дня никто не решался к нему войти.
К вечеру сотрудники аппарата не на шутку встревожились, и незадолго до полуночи один из них, взяв почту, все же осмелился переступить порог кабинета. Вождя в кабинете не было, вошедший стал осматривать остальные комнаты и обнаружил Сталина в малой столовой. Тот лежал на полу, одетый в нижнюю рубаху и пижамные брюки. Говорить Сталин не мог и был практически парализован. Он смог лишь едва поднять руку, как бы призывая сотрудника помочь ему. Как впоследствии установили врачи, столь тяжелое состояние было вызвано кровоизлиянием в мозг. Оказались парализованными правая сторона тела и речевой центр, были серьезно нарушены сердечная деятельность и дыхание.
Это было началом конца, и, хотя медики еще несколько дней боролись за жизнь главы государства, они уже ничего не смогли сделать. Парадокс ситуации заключался в том, что именно Сталин создал в стране ту бюрократическую систему, которая «сработала» столь трагическим образом в отношении его самого. Во-первых, никто не имел права войти в кабинет вождя без вызова, и, после того как случился удар, он пролежал на полу в полном одиночестве около десяти часов. Во-вторых, его телохранители не имели права немедленно вызвать врачей, для этого требовалось личное распоряжение министра внутренних дел Лаврентия Берии. Пока его разыскивали, пока его уверяли в серьезности опасений за жизнь товарища Сталина, прошло еще 10—12 часов, и только после этого медики смогли наконец осмотреть умирающего вождя. В-третьих, Сталина пытались спасти врачи, которые увидели его как пациента впервые и ничего не знали об истории его болезни. А случилось это потому, что выдающийся терапевт, Герой Социалистического труда академик Владимир Никитич Виноградов, много лет наблюдавший за здоровьем вождя, сидел в тот момент в тюрьме, как и другие видные деятели медицины, осужденные в 1951 году по сфабрикованному Министерством госбезопасности так называемому «делу врачей».
По воспоминаниям Светланы, дочери Сталина, в действиях приехавших медиков было много боязливой суеты. Они одновременно пытались проводить исследования и второпях делали какие-то процедуры, ставили пиявки на затылок и шею, кололи подряд какие-то лекарства, несколько раз снимали кардиограмму и делали рентген легких. Все эти действия тщательно фиксировались в специальном журнале. Время от времени в зал вваливался пьяный Василий, сын вождя, и орал на всех: «Сволочи, загубили отца! Скорее всего, все ждали последнего распоряжения диктатора — кто станет его преемником, но все было тщетным. Состояние здоровья «отца народов» ухудшалось с каждым днем. Кровоизлияние в мозг, распространяясь, постепенно охватывало все центры управления организмом.
Когда оказался пораженным и центр дыхания, здоровое и сильное сердце Сталина не выдержало. Он стал задыхаться, дыхание учащалось, наступало кислородное голодание организма. Жестокий тиран умирал очень тяжело. Его лицо потемнело, губы почернели, черты лица изменились настолько, что оно стало почти неузнаваемым. Он задыхался у всех на глазах, и никто не мог ему помочь. Казалось, такая мучительная, медленная смерть была чем-то вроде расплаты за его злодеяния. Развязка наступила 5 марта около 10 часов утра.
В последние минуты жизни лишившийся дара речи диктатор обводил всех присутствующих каким-то страшным, нечеловеческим взглядом. В нем словно бы отражалось все: безумие, гнев, ужас перед приблизившейся кончиной, страх и мольба. Вдруг Сталин поднял вверх левую руку — не то грозя всем, не то указывая куда-то наверх.
Василий Сталин - биография, новости, личная жизнь
сына Сталина Василия Джугашвили. Надежда сталина дочь василия сталина биография личная жизнь. Леонид Аллилуев был сыном советской писательницы Анны Аллилуевой, родной сестры Надежды Аллилуевой, которая была второй женой Иосифа Сталина. Когда Василий Сталин вышел из тюрьмы, он прямо с вокзала позвонил дочери Надежде и сказал, что скоро приедет. Надежда сталина дочь василия сталина биография личная жизнь > Персоналии. Василий, второй сын Сталина – от Надежды Сергеевны Аллилуевой.