Интересные факты и биография Владимира Дашкевича, автора музыки к фильму "Шерлок Холмс и доктор Ватсон".
Легенды музыки (2022)
Но та искра, которая в нём горела, потом зажигалась во всех, кто у него учился», — вспоминает Владимир Сергеевич. На третьем курсе его вызывает к себе проректор Владимир Исаакович Авратинер и говорит: «Дашкевич! Пора вам бросить завод и заняться музыкой». Сегодня композитор известен ещё и, как автор замечательных книг. Это фундаментальные исследования «Теория интонации» и «Великое культурное одичание. Арт-анализ», а также книга «Тайный замысел Творца» , где писатель размышляет о далёких космических глубинах музыки.
Владимир Дашкевич говорит: «Когда сочиняешь музыку, или делаешь что-то творческое, время как бы останавливается. Ты становишься не старше, а моложе и мудрее».
Он смог начать ухаживать за Олей лишь после того, как она получила диплом и перестала быть его ученицей. В 1965-м сыграли свадьбу.
И с тех пор они не расстаются. Бывало всякое, но Владимир на всю жизнь запомнил слова своего отца: каждая следующая жена хуже предыдущей. И для себя решил: менять жён — это не для него. Ему нужна единственная.
Ольга Семёновна — профессиональная скрипачка, она много лет работала педагогом в училище имени Гнесиных. А вот их дочь Ольга не стала музыкантом. Её с детства привлекала медицина. Ещё школьницей Ольга работала на каникулах в поликлинике — в регистратуре.
Потом окончила мединститут, училась в аспирантуре, так что теперь Ольга Владимировна — доктор медицинских наук. В её семье — четверо детей. Никто из них пока не собирается продолжать дело бабушки и деда. Он пишет симфоническую музыку и камерные произведения, сочиняет музыку к фильмам.
И с трудом выносит «музыку» современную. По словам Дашкевича, ему невыносимо видеть, как сокращается формат и снижается качество: «В XVIII веке была месса, и она продолжалась три часа. В XIX была симфония, и она длилась полчаса. В XX веке была песня, и она длилась три минуты.
И, конечно, за неделю я забыл ее послушать. А он в субботу снова позвонил. Я говорю: «Я забыл послушать». Прошла неделя, я снова забыл послушать эту заставку. Он снова позвонил. Я уже чувствую, что он начинает напрягаться. Я говорю: «Ну, неделя проходит, я забываю, но в следующий раз обязательно послушаю». Но прошла и третья неделя, и я снова забыл послушать. А Игорь Федорович каждый раз говорит: «Это такая Британия — империя, в ней и джентльменство, и ирония, и могущество, и благородство, и оптимизм».
В общем, что-то он мне все время наговаривает. И когда я снова забыл, а он снова позвонил, я просто взял телефон на длинном шнуре, пододвинул к роялю и сыграл первое, что пришло в голову. И это была как раз заставка к «Шерлоку Холмсу». И он сказал: «Владимир Сергеевич, вот сейчас возьмите карандаш и запишите, не оставляйте так, вы же потом забудете». Ну, у меня память хорошая, но я все-таки записал. И был доволен, что мне не нужно слушать эту культурную заставку — так я и не знаю, что там было».
Именно он создал музыку для "Бумбараша", советского цикла фильмов о Шерлоке Холмсе и главную тему к кинофильму "Собачье сердце". В 1996—2008 годах Владимир Дашкевич был композитором в передаче "Джентльмен-шоу".
Помимо симфонической музыки он перекладывал на музыку стихи барда Юлия Кима и многих русских и зарубежных поэтов. В сотрудничестве с Еленой Камбуровой написал вокальные циклы на стихи поэтов Серебряного века. Также премьер-министр назвал Владимира Дашкевича примером огромной энергии и работоспособности для коллег.
Композитор Владимир Дашкевич отмечает 75-летний юбилей
Но вы же понимаете, для того чтобы они прозвучали, нужно еще 60 таких же энтузиастов-исполнителей, которые тоже должны согласиться работать без оплаты. А это нереально. Государственным чиновникам нужно посмотреть на музыку с точки зрения «музыка и современность». Сравнить ее с кинематографом, например. Ведь когда сценарист пишет сценарий, он рассчитывает на то, что картину будут смотреть много раз. Под съемки десятков больших кинопроектов Министерство культуры выделяет крупные средства через Фонд кино. Вот так должно быть и с музыкой ведущих композиторов страны. Ей нужно обеспечить зеленый коридор: люди, поклонники перечисленных вами композиторов а у них аудитория очень большая , должны получить возможность новый материал послушать.
Как с хорошими фильмами. Вот, например, «Собачье сердце» Бортко, хотя и вышел давно, продолжает пользоваться популярностью, и поэтому его повторяют снова и снова. Так должно быть и с новой музыкой. Сегодня большое количество сочинений даже самых наших известных композиторов — Таривердиева, Шварца или Петрова — продолжает лежать в столе. У ушедшего из жизни Таривердиева есть опера «Кто ты? Я лично ее видел лишь однажды на студенческом показе. У него же есть балет «Девушка и смерть», о котором никто не слышал.
Сейчас получается так, что композиторов оттесняют на социальную обочину. У нас композитор даже не может получить патент, потому что в перечне профессий, которые государство признает действительными, таковой профессии вообще нет. Я посмотрел — профессии «композитор» в Налоговом кодексе России нет. По всем профессиям вы можете оформить статус индивидуального предпринимателя, а композитор получить такой документ не может. Звучит как анекдот, но он еще раз говорит о статусе композиторов в нашем обществе. Вот помните, недавно, в июле, бурно обсуждался скандал, связанный со снятым балетом Кирилла Серебренникова «Нуриев» в Большом театре. Но балет «Нуриев» ведь написал композитор.
А наша психология так изменилась, что имя этого композитора вообще никто не называет и не интересуется, каково ему? А ведь это прежде всего — его работа. По существующему закону об авторских правах, когда объявляется произведение, обязательно должна быть опубликована фамилия композитора. Этот закон работает во всем мире, только не у нас, с нашим дремучим отношением к классической музыке. Какое тут может быть решение? Во многих странах финансируют научные проекты по индексу цитирования, который может быть принят за основу и в данном случае. Индекс цитирования ведущих композиторов в сотни раз выше, чем у других.
Таких композиторов у нас в стране существует от силы 30—40. А высокий индекс цитирования означает, что аудитория обязательно придет в кассу, увидев эти фамилии на афишах, и купит билеты на новое произведение, тем самым вернув государству средства, которые им затрачены. Финансирование должно работать на возвратной основе. Ну а как работают театры?
Но даже если продюсер в процессе съемок не меняется, композитору от этого не легче. Режиссер говорит композитору, что ему нужно то-то и то-то, потом приходит продюсер и говорит: а мне это не нужно. Ну, найдите себе другого режиссера либо снимайте другую картину. Но у них штаб по конструированию успеха. Причем этот штаб везде работает одинаково.
На всех телеканалах сегодня могут запуститься мелодрамы с похожим финалом, завтра - однотипные детективы, послезавтра - какие-то дикие комедии, которые страшно смотреть. И везде одна и та же рука, как будто это делает один человек. То есть начали становиться на их позицию. Я помню, Куросава в работе над картиной "Идиот" три месяца ждал, когда пойдет густой снег. А снег не шел и не шел. Явился продюсер и сказал: господин Куросава, я требую, чтобы вы продолжали съемки, иначе я разорюсь. На что Куросава ответил: хорошо, я сниму картину в обозначенный вами срок, но я сделаю себе харакири. И продюсер от него отстал, потому что альтернатива была такая: он разорится либо в ожидании снега, либо от того, что на него все станут показывать пальцем - глядите, это человек, из-за которого Куросава покончил с собой. Все режиссеры отличаются звериным чутьем на музыку - В вашей киносимфонии по "Шерлоку Холмсу" - сорок две темы.
Как это делается? Режиссер говорит вам: мне нужна музыка под такой-то сюжетный поворот, или вы сами решаете, где, когда и что должно звучать? Конечно, композитор, не умеющий слушать режиссера, в кино работать не может. Но и режиссер далеко не всегда способен объяснить, чего он хочет, особенно в таком тонком деле, как музыка. Их подходы к киномузыке сильно разнятся? Ты играешь, и по тому, как режиссер тебя слушает, понимаешь, что это не совсем то. Но как только он слышит то, что ему нужно, он, как охотничья собака, моментально делает стойку. Работая над этим фильмом, режиссер Николай Рашеев взял мою музыку из спектакля Таганки "Господин Мокинпотт". И мне потом пришлось ее оттуда изъять, всю - от первой до последней ноты.
Потому что Мокинпотт был немец, а Бумбараш - чистокровный русак. При всех темповых и эмоциональных совпадениях это совершенно не совпадало по национальному колориту. Но все было снято акцент в акцент. Поэтому требовалось написать музыку, которая точно попадала бы в эти акценты. Что я и сделал. Ведь песня "Ходят кони" вообще не была запланирована. Это было пожелание Юры Смирнова, который играл Гаврилу. Он сказал: ребята, я там злодей, но мне нужна какая-нибудь душевная песня. Мы ему и написали.
Потом пришел Валера Золотухин и забрал эту песню себе. Правда, в финале они ее пели вместе. Но финал-то возник как раз потому, что появилась песня. Маленький формат рождает маленького человека - Почти все, что написано вами не для кино, ждет своего часа. Музыку крупных форм пишете "в стол"? Лежит II симфония Чеховская , III симфония "Жить не по лжи" , два альтовых концерта, фортепьянный, скрипичный и виолончельный концерты. А те сочинения, что исполнялись, всегда исполнялись с огромным успехом. Так же, как, например, "Солдатский реквием", который прозвучал в Харькове к 65-летию Победы. А прошлым летом в Нижнем Новгороде был замечательно встречен скрипичный концерт, который сыграла Алена Баева.
Могу назвать невостребованные произведения и других композиторов, входящих в "первую десятку". Это грандиозная опера Эдуарда Артемьева "Преступление и наказание", которую он писал двадцать семь лет. Это замечательный концерт Геннадия Гладкова с гениальной ораторией "Свифт". Это прекрасная Шестая симфония Алексея Рыбникова. Да что там, у нас полно достойных сочинений, которые не исполняются. Во-первых, играть новые сочинения всегда рискованно. На это отваживались только выдающиеся мастера, такие как Ростропович, который сыграл около 300 премьер. На это шел Борис Александрович Покровский, в свое время заказавший мне "Ревизора".
Этим юноша не ограничился. Он показал повестку на работе и получил три месяца, которые решил отвести на подготовку к экзаменам. И благополучно их прогулял. Однако это помогло мало — в консерваторию он так и не поступил. Сначала-то он шел в лидерах, однако его срезал на истории СССР доцент Трелин, давно уже прославившийся тем, что срезал неугодных. На вопросы Владимир отвечал хорошо, поэтому абитуриенты устроили бунт, потребовав, чтобы Владимиру позволили пересдать неуд. Члены комиссии вроде как сдались, но экзамен превратили в фарс: не давая бедному абитуриенту вставить и слово, двое быстро задавали вопросы, отвечали, что «неправильно», и снова завалили его. Свидетелей такого беспредела не было. Валентину Алексеевну это не удивило. Она попросту предложила отнести документы в Гнесинский институт. Это тоже было высшее учебное заведение, кроме того, там преподавали замечательные преподаватели, такие как Арам Хачатурян. Там он получил 24 балла из 25 возможных — четверку ему поставили за сочинение по литературе, а остальное он сдал на отлично. Сдав экзамен и устроившись на занятия композицией у Хачатуряна, Владимир сразу перешел на заочное отделение — ему приходилось продолжать работать на заводе старшим инженером. Дашкевич за инструментом Обучение у Хачатуряна в значительной степени определялось яркостью личности самого преподавателя. Это был великий композитор, в котором значительный темперамент и романтическая внешность совмещались с практичным подходом к профессии композитора. Именно он убедил Владимира, что нельзя отказываться от работы в театре и кино, так как она дает возможность непрерывно учиться. Однако из-за первых студенческих опусов, а также из-за того, что Дашкевич был учеником Каретникова и Гершковича, Владимира не слишком-то хорошо воспринимали в деканате. На третьем курсе и вовсе разразился скандал. Владимира отчислили якобы за неуспеваемость, а Арам Ильич был в это время на гастролях и не мог вступиться за своего ученика. Когда он приехал домой и узнал об отчислении Владимира, то пришел в ярость и подал заявление об уходе из института. Дашкевичу же предложил перейти в его же класс в консерватории. Хотя молодому человеку совсем этого не хотелось — обида была еще жива. Дело решилось на удивление просто. Елена Фабиановна Гнесина — основательница Гнесинского института и на редкость обаятельная и красивая старушка — позвала к себе Владимира и сказала ему примерно следующие слова: «Володенька, нельзя допустить, чтобы ученик Михаила Фабиановича Гнесина Арамчик ушёл из института Гнесиных. Уговорите его, а с приказом об отчислении я улажу»… Тот пообещал поговорить со своим преподавателем, и его действительно оставили. В результате у композитора потом хранились два документа: приказ об отчислении из-за неуспеваемости, который вручил ему ректор Муромцев, и диплом с отличием, который вручил ему тот же человек. Когда Владимира восстановили, его вызвал к себе проректор Владимир Исаакович Авратинер и сказал следующие слова, которые потом композитор также записал в своей биографии: «Дашкевич! Пора вам бросить завод и заняться музыкой». На заводе тот проработал ровно шесть лет. Владимир понимал, что проректор прав, а потому незамедлительно подал заявление об уходе. Авратинер помог ему устроиться педагогом по фортепиано в доме культуры «Новатор». Но тут ему пришлось совсем уж туго. Нет, конечно, зарабатывать он мог столько же, сколько и старший инженер на заводе, однако на следующий день после такого марафона у бедного молодого преподавателя все валилось из рук. Стоит ли упоминать о том, что его первая музыкальная профессия так и не принесла ему много радости? С другой стороны, он закончил институт Гнесиных с отличием. Его первые две большие работы произвели особо сильное впечатление на Гершковича. Это были симфония и оратория «Фауст». Последний произвел на учителя Владимира самое яркое впечатление. Своей цели добилась и Валентина Алексеевна. Как вспоминает сам Дашкевич, она хотела сделать из него отличного теоретика. И ей это положительно удалось. Даже более того, по завершении обучения Владимиру предложили преподавать анализ музыкальных произведений для студентов первого и второго курсов. Вот в этот-то период жизни композитор и понял, насколько по-разному для музыкантов течет время. В пятом классе у него был один одноклассник, Гарик Вайль, который играл на виолончели. В то время учился играть на ней, ходил с большим нелепым футляром, и ему определенно досаждали разные мальчишки, которые считали игру на инструменте совсем не мужским занятием. Шли год за годом. Гарик Вайль по-прежнему ходил с виолончелью, играя по переулкам, а Владимир учился, закончил институт, поступил на завод, затем в институт Гнесиных и закончил его. И первого, кого он увидел, когда впервые вошел в класс в качестве преподавателя музыкального анализа, был никто иной как… Гарик Вайль! Впрочем, было нечто куда более интересное, что привлекло внимание Владимира… Любовь и творчество Когда молодой преподаватель впервые вошел в класс в качестве преподавателя, то первого, кого он увидел, был Гарик Вайль, его бывший одноклассник, стойкий музыкант, который в юношестве получил немало тумаков от своих сверстников. Впрочем, там же оказалось и кое-что другое, что куда более сильно завоевало внимание молодого человека. Ну да, вы не ошиблись. Оля Щиголева …Эту парочку сам Владимир называл «двое шипящих». Дело в том, что они почти все время болтали, а «шипящими» были их фамилии: Шершунова и Оля Щиголева. Вот Оля-то и привлекла особое внимание молодого преподавателя, который позже вспоминал о ней как о «небесном создании». Вообще-то все началось с немилости Дашкевича: преподаватель он был строгий и, если видел две одинаковые работы по музыкальному анализу, ставил «неуд» за обе, не особо разбираясь, кто у кого списывал. А Оля была девушкой доброй, и у нее списывали все кому не лень. Вот и получалось так, что «неудов» в группе было как-то многовато. Но группа оказалась настолько хорошо подготовленной, что была отправлена сдавать экзамен досрочно. На Олю взвалили всю ответственность за его организацию, на вопросы она должна была отвечать последней, и пока до нее дошла очередь, то оказалось, что она мирно спит. Некоторое время спустя Оля стала его первой и единственной женой. Кто-то может возразить, мол, к тому времени он уже был зарегистрирован с одной студенткой. Это, знаете ли, вопрос шекспировского характера, и вряд ли можно сказать, что та девушка в действительности была его супругой. Когда ее ребенок родился, они тут же развелись. Строго говоря, к самому Владимиру она вообще мало имела отношения, ребенку просто надо было дать имя. Примерно в это же время, а было это в 1965-м году, Дашкевич получил свой первый заказ. Его позвала режиссер студии «Союзмультфильм» Раса Страутмане. И молодой композитор принялся писать музыку к мультфильму о заблудившемся медвежонке. Сложность заключалась в том, что в течение десятиминутного мультфильма не было ни одного слова, а всю гамму чувств и переживаний маленького зверька надо было передать посредством музыки. Впрочем, для Дашкевича это оказалось не так уж и трудно. Партитуру он написал за неделю, после чего ее сыграл оркестр кинематографии под управлением Гамбурга. Так родился мультфильм «Медвежонок на дороге». Примерно в это же время Владимир познакомился с начинающим тогда театральным режиссером Театра Советской Армии. Он был под впечатлением от музыки к мультфильму, однако пригласил Владимира для работы над совсем не детской темой — предстояло написать музыкальное сопровождение к спектаклю «Блюзы для мистера Чарли» по пьесе Джеймса Болдуина. Дашкевич никогда раньше не писал блюз! Более того, он никогда и не задумывался над сочинением такой музыки! Но, когда он однажды мылся в ванной, ему внезапно, одна за другой, в голову пришли мелодии, которые впоследствии очень понравились режиссеру театра Андрею Попову. Увы, репетиции были прекращены: было решено, что на главной армейской сцене не следует ставить пьесы про американских негров. Здесь Хейфец и Попов пошли на отчаянные шаги: когда их спросили, что они хотят поставить, то сказали, что «Ивана Грозного» Алексея Толстого. Относилась бы эта сцена к министерству культуры, то за такое крамольное заявление в «Иване Грозном» были прямые параллели со Сталиным могли нешуточно наказать. Но орган, который славился своим умопомрачительным догматизмом, подвоха не заметил, и было разрешено ставить «Грозного». Пьеса пошла просто на ура. Постановщики очень славно потрудились, и народ валил, заполняя зал до отказа.
Более того — Золотухин признавался, что списывал образ своего героя прямо с Юлия Кима. Валерий Золотухин: «Я увидел живого Бумбараша. Я увидел всего, целиком — с мимикой, с пластикой… Мне не надо было играть Бумбараша, мне надо было играть Кима. Николай Рашеев: «Он Ким — С. Первое, что у меня появилось — «Марш четвертой роты»: «Дрожи, буржуй, настал последний бой, против тибе весь бедный класс поднялси». Отсюда — определенный настрой, некая атмосфера и многое другое, что помогло появиться «Бумбарашу»». Авторы песен принимали непосредственное участие и в разработке отдельных сцен — например, сцены знакомства Бумбараша с цыганом Лёвкой. Это и неудивительно, учитывая, что симпатия и доверие этих героев друг к другу зарождается на экране без разговоров — посредством одной лишь песни. Благодаря ей, Бумбараш ощущает, что они с Лёвкой — родственные неприкаянные души в водовороте исторических событий. А голова у всех одна, как и у меня. Журавль по небу летит, корабль по морю идет, А кто меня, куда, влекёт по белу свету, И где награда для меня, и где засада на меня, Гуляй солдатик, ищи ответу… Новые песни продолжали сочиняться и во время съёмок. Немалую роль в этом сыграло то, что Юлий Ким, который в своё время редактировал диссидентский журнал, находился в Москве под колпаком спецслужб. Поэтому и решил «сбежать» вместе с Дашкевичем в украинский Канев, где проходили съёмки «Бумбараша». Сразу после заселения в гостиницу композитор завалился спать. Однако толком отдохнуть ему не удалось. Владимир Дашкевич: «Он Ким — С. Он приехал на Украину и думал, что здесь надо так петь. Я разозлился и говорю: «Юлик, это надо на трёх нотах…»». Юлий Ким: «…в разгаре съемок мы любили с Золотухиным состязаться, кто лучше и громче споет «Реве та стогне Днипр широкий». И я таким же образом запел эту песню. Дашкевич послушал и говорит: «Нет, это нужно сделать на трех нотах». И тут же он сочинил эти три ноты, просто на моих глазах. Потому что я бился над текстом минут тридцать, а он в течение пяти минут. И уже вечером мы все это пели в унисон». Интересно, что первоначально эта песня предназначалась актёру Юрию Смирнову, игравшему бандитского атамана Гаврилу.
Во МГИКе прошли мероприятия в честь 90-летнего юбилея композитора Владимира Дашкевича
Но эти видеоэффекты можно спокойно вынуть и показывать отдельно, потому что в создании цельного художественного образа они не участвуют, да и не получается никакого цельного образа. Музыка — тот цемент, который в кино скрепляет и драматургию, и актерскую игру, и весь режиссерский замысел. Например, я писал музыку к фильму Абдрашитова «Слуга». Это фильм о том, как шофер стал дирижером.
Если не придумать музыкальный ход и не оснастить его высококлассной музыкой, то снимать просто нечего будет. Потом пришли новые времена, и режиссеры, заказывая музыку, рисковать перестали. И это сразу сказалось.
Интонация фильмов закисла. Сейчас фильмы скучно слушать. Композиторы это на себе ощущают?
Режиссер делает картину для одного человека — для себя самого. А продюсер хочет сделать картину для всех. Но в Америке продюсер становится фактически соавтором режиссера.
С соответствующими амбициями: вместе создать что-то такое, чего до них не создавали. Творческое соавторство режиссера с продюсером сделало американский кинематограф одним из мировых лидеров. У нас — иначе.
У нас продюсер — добытчик и распорядитель денег, больше никто. Образное содержание картины его совершенно не интересует. Он давит на режиссера, заставляет его работать на успех, сообразуясь при этом с собственным пониманием успеха.
Ты играешь и по тому, как режиссер тебя слушает, понимаешь, что это не совсем то. Но как только он слышит то, что ему нужно, он, как охотничья собака, моментально делает стойку. Работая над этим фильмом, режиссер Николай Рашеев взял мою музыку из спектакля Таганки «Господин Мокинпотт».
И мне потом пришлось ее оттуда изъять, всю — от первой до последней ноты. Потому что Мокинпотт был немец, а Бумбараш — чистокровный русак. При всех темповых и эмоциональных совпадениях это совершенно не совпадало по национальному колориту.
Но все было снято акцент в акцент. Поэтому требовалось написать музыку, которая точно попадала бы в эти акценты. Что я и сделал.
Ведь песня «Ходят кони» вообще не была запланирована. Это было пожелание Юры Смирнова, который играл Гаврилу. Он сказал: ребята, я там злодей, но мне нужна какая-нибудь душевная песня.
Пора вам бросить завод и заняться музыкой». Сегодня композитор известен ещё и, как автор замечательных книг. Это фундаментальные исследования «Теория интонации» и «Великое культурное одичание. Арт-анализ», а также книга «Тайный замысел Творца», где писатель размышляет о далёких космических глубинах музыки.
Владимир Дашкевич говорит: «Когда сочиняешь музыку, или делаешь что-то творческое, время как бы останавливается. Ты становишься не старше, а моложе и мудрее». Коллектив радио «Орфей» поздравляет Владимира Сергеевича с днём рождения, желает любимому композитору здоровья, сил и творческих успехов! Последние события.
С Владимиром Дашкевичем Елена Камбурова впервые встретилась в студии звукозаписи. Тогда она спросила разрешения у композитора исполнить его песню. Продолжением этой истории стали годы совместной работы, когда Дашкевич писал свои произведения для Камбуровой. Песни, симфонии, оперы, инструментальные концерты, музыка к спектаклям — Владимир Дашкевич работает в разных жанрах.
В картине стоит музыка Глюка, которая здесь не нужна. Это музыка восемнадцатого века, со своими импульсами, нервами, энергетикой. Я против соединения классической музыки с кинематографом еще и потому, что оно, как правило, — результат личных предпочтений режиссера. Ну и что? Классическая музыка кодирует такие смыслы человеческой истории, такие глубины, которые в кинематографе подчас не выражаются, а подавляются. Помнится, к «Броненосцу »Потемкин«» делали несколько музыкальных решений — c музыкой Бетховена, Шостаковича и какого-то малоизвестного немецкого композитора. Наиболее точно в идею фильма «попала» музыка малоизвестного композитора, написавшего ее именно для «Броненосца…». С музыкой Бетховена и Шостаковича идея педалировалась страшно, что вызывало отторжение. СКН: Если я не ошибаюсь, вы писали музыку не только к игровым картинам… В. Это очень приятная работа, и она всегда как-то быстро получается. Я завидую композиторам, которые пишут для анимационного кино. СКН: Какой должна быть музыка для анимационного кино? Но она требует и известной виртуозности. Cкажем, музыку к экранизациям Биссета я писал под готовую анимацию, чего практически никогда не бывает: обычно композитор сначала пишет музыку, а художники под нее рисуют. Писать под готовую картинку — гораздо труднее, потому что точно попасть под все акценты в записи одночастевки — а это десять минут музыки — сложная техническая задача. Но и она, в конце концов, добавляет азарта. СКН: Были ли в связи с популярностью вашей музыки нарушения авторских прав? Та же музыка к «Шерлоку Холмсу» использовалась в рекламе автомобильного концерна, кошачьей еды и т. К сожалению, возбудить иск очень сложно. Говорят: «Мы рекламу не делали». А кто делал? Пойди-найди, если она звучит по нескольким каналам одновременно… Это бандитизм, свидетельствующий о том, что авторские права у нас защищаются крайне плохо.
Композитор Дашкевич опроверг финансовые связи его организации с Украиной
слушать онлайн и скачать на пк и телефон все песни в высоком качестве. Российский композитор Владимир Дашкевич ответил на обвинения в финансовых связях с Украиной. спектакль с единой сюжетной линией. Музыка к мультфильму понравилась театральному режиссеру Леониду Хейфецу, и он привлек Дашкевича к созданию музыки для спектакля «Блюзы для мистера Чарли», повествующего о жизни негров в США.
Больше артистов
- Владимир Сергеевич Дашкевич
- Новости по теме
- Дашкевич, Владимир Сергеевич — Википедия
- Дашкевич Владимир Сергеевич
90 лет исполняется выдающемуся композитору Владимиру Дашкевичу
Но мы решили поговорить с Дашкевичем о головной боли любого хорошего композитора — современной популярной музыке. Композитор Владимир Дашкевич, автор музыки к советской версии «Шерлока Холмса» с Василием Ливановым и Виталием Соломиным, рассказал нашему корреспонденту, какова роль саундтрека в картинах о легендарном сыщике. ДАШКЕВИЧ Владимир Сергеевич (р. 20.1.1934, Москва), рос. композитор, засл. деят. искусств РФ (2002). В 1956 окончил Моск. ин-т тонкой химич. технологии, в 1964 – Муз.-педагогич. ин-т им. Гнесиных по классу композиции А. И. Хачатуряна. Главные новости о персоне Владимир Дашкевич на
Эксклюзивное интервью со знаменитым композитором
- Telegram: Contact @vesti_rf
- С круглой датой Заслуженного деятеля искусств России поздравил премьер-министр Дмитрий Медведев.
- Владимир Дашкевич — слушать онлайн бесплатно на Яндекс Музыке в хорошем качестве
- Главные новости
- Об Артисте
- Композитору Владимиру Дашкевичу исполнилось 90 лет / События на ТВЦ
Владимир Дашкевич: Минорный блатняк превращает Россию в зону
Владимир Дашкевич – на редкость яркая и достойная фигура, потому его жизнь, путь к мечте — от должности старшего инженера на заводе до знаменитого композитора – заслуживают почтения, уважения и самого внимательного знакомства. «Для меня музыка — это проблема, решенная в идеальной, изящной и приятной форме», — говорит Владимир Дашкевич. это противопоставить сегодняшнему одичанию, которое выражено в музыке ту русскую культуру, которую мы теряем и которую надо возвратить и за которую надо бороться». Композитор Владимир Дашкевич напишет музыку к фильму «Три сестры» Юрия Грымова. Владимир Дашкевич написал музыку к знаменитому «Шерлоку Холмсу» и десяткам других популярных картин. Музыкальные новости, репортажи, много музыки, MP3 и клипов. Музыка, mp3, клипы, видео, новости, репортажи, интервью.
Эмоции от статьи
- Владимир Дашкевич
- Владимир Дашкевич. Музыка, которой «живет» Бумбараш и русский Шерлок Холмс
- Владимир Дашкевич: Минорный блатняк превращает Россию в зону
- фильмография
- 90 лет композитору Владимиру Дашкевичу — Союз кинематографистов Российской Федерации
- Владимир Дашкевич: Мы – люди одной планеты
Премьера оперы Владимира Дашкевича прошла по удаленке - «Новости Театра»
Кинохиты Владимира Дашкевича — 2: история музыки из к-ф «Шерлок Холмс и доктор Ватсон» (1979-1986). Санкт-Петербургский российский оркестр синематографа под управлением Игоря Пономаренко в рамках своего проекта «Soundtrack» представил в нашем городе первый авторский концерт Владимира Дашкевича — композитора, написавшего музыку к фильмам «Приключения. Слушай музыку от Владимир Дашкевич, похожую на Вальс Берилл, приезд в девоншир и не только. Как популяризировать серьезную музыку, являющуюся продолжением русской классической традиции, «ВМ» обсудила с одним из крупнейших композиторов страны Владимиром Дашкевичем. Владимир Дашкевич написал музыку к знаменитому «Шерлоку Холмсу» и десяткам других популярных картин.
Владимир Дашкевич
Псалом Давида на музыку Владимира Дашкевича ПРИВАТИЗАЦИЯ ПЕСНИ Снобизм – это обратная сторона бездарности Если бы Холмс любил попсу, он был бы посредственностью «Когда попса хлынула в Советский Союз – он развалился». Псалом Давида на музыку Владимира Дашкевича ПРИВАТИЗАЦИЯ ПЕСНИ Снобизм – это обратная сторона бездарности Если бы Холмс любил попсу, он был бы посредственностью «Когда попса хлынула в Советский Союз – он развалился». Владимир Сергеевич Дашкевич внёс поистине огромный вклад в развитие отечественной культуры. Музыка Владимира Дашкевича».
90 лет композитору Владимиру Дашкевичу
| Владимир Дашкевич - Listen online all the songs and albums, full discography. Music | Общий же хронометраж оригинальной музыки к «Холмсу», по словам Владимира Дашкевича, составил порядка 87 минут, что впоследствии позволило написать на её основе целую симфонию и балет, использовав не вошедшие в фильмы фрагменты. |
| Владимир Дашкевич — музыкальный гений советского кинематографа | Владимиру Дашкевичу исполняется 90! В состоявшейся накануне юбилея беседе с «Культурой» великий композитор приоткрыл детали своей необычной биографии, рассказал о проблемах, стоящих перед современной культурой, и поделился соображениями о том, как. |
| Владимир Сергеевич Дашкевич | Владимир Дашкевич. Композитор, заслуженный деятель искусств РФ, лауреат Государственной премии СССР, член Союза композиторов. Автор симфоний, опер, мюзиклов, инструментальных концертов, музыки к спектаклям и кинофильмам. |
Владимир Дашкевич
Он смотрит: «У вас в лице есть что-то такое... Вы могли бы сыграть Шерлока Холмса! Я Игорю Федоровичу сказал, что этот номер у него не пройдет, пусть он даже и забудет». И если по поводу Соломина вопросов не возникло сразу, то вопросу о Ливанове Дашкевич удивился: «Я говорю: «Он, конечно, очень интересный». Для меня это было очень странно, потому что Вася играл роли таких русских интеллигентов чеховского типа». Композитор рассказал о своих сомнениях, но заметил, что режиссер все-таки свой внутренний выбор совершил. Он выдал Дашкевичу сценарий, но тот решил, что до музыки еще далеко: сначала картину снимут, потом покажут ему… «И вдруг из Ленинграда в Москву звонит Игорь Федорович и говорит: Владимир Сергеевич, вы знаете, я послушал тут заставку к культурной программе Би-би-си, и мне кажется, эта музыка похожа на то, что нужно в «Шерлоке Холмсе», — вспоминал Дашкевич в другом своем интервью. И, конечно, за неделю я забыл ее послушать. А он в субботу снова позвонил. Я говорю: «Я забыл послушать».
Прошла неделя, я снова забыл послушать эту заставку. Он снова позвонил. Я уже чувствую, что он начинает напрягаться. Я говорю: «Ну, неделя проходит, я забываю, но в следующий раз обязательно послушаю». Но прошла и третья неделя, и я снова забыл послушать.
С этого, собственно, и началась моя музыкальная одиссея. Гершкович с Каретниковым пристально следили за моими работами и постепенно стали давить на меня, подталкивая к тому, чтобы я поменял сферу деятельности — целиком сосредоточился на музыке. Внутренне я был к этому готов. Но, повторюсь, никакого официального музыкального образования у меня не было, поэтому отцу подобная затея казалась авантюрной. Однако по советским законам того времени каждый, у кого был аттестат зрелости, имел право подавать документы в любое заведение. Сначала я поступал в консерваторию, где сдал на «отлично» все дисциплины: гармонию, специальность то есть фортепиано , невероятно сложный музыкальный диктант... Но меня завалили на последнем экзамене — истории КПСС. Я не очень расстроился и через несколько недель подал документы в Гнесинский институт: там я набрал 24 балла из 25. После поступления мной заинтересовались профессора композиции, и в частности великий Арам Ильич Хачатурян, который взял меня к себе. Мы с ним сразу нашли общий язык — помимо всего прочего, еще и потому, что Арам Ильич, как и я, начал заниматься музыкой поздно — в восемнадцать лет. Поэтому прекрасно меня понимал и в целом очень хорошо ко мне относился. В итоге по окончании Гнесинки я получил диплом с отличием. Остальное уже, как говорится, история. Как вы это объясняете? Он сказал примерно следующее: «Володя, если ты хочешь серьезно развить свой талант, займись прежде всего киномузыкой, потому что это некая школа тематического материала. Она поможет тебе научиться сочинять настоящие музыкальные темы, и в дальнейшем ты уже сам сообразишь, по какому пути тебе следует идти». Я в определенной степени совету внял. И когда, вскоре после выхода «Бумбараша», я встретил Арама Ильича, тот с улыбкой заметил: «Ну вот ты и стал знаменитым композитором». Заметив мое смущение, он продолжил: «Попомни мои слова, эта музыка будет звучать еще очень долго». Время показало, что Хачатурян был прав, причем не только в отношении «Бумбараша», но и многих других картин, к которым я писал музыку... Это, конечно, замечательно, но и это с другой стороны мне кажется, к термину «кинокомпозитор» следует относиться осторожно. Нельзя назвать кинокомпозиторами Прокофьева и Шостаковича, хотя их музыка звучит в фильмах. Тот же Шостакович, проработав шесть лет тапером в немом кино, наверняка сочинил не один десяток мелодий, которые потом использовал в симфонической практике. Очевидно, кино в значительной степени сформировало его музыкальное мышление. Просто в ХХ веке музыка и кинематограф слились воедино, благодаря чему киномузыка стала отдельным жанром. И так получилось, что самые лучшие композиторы ушли в кинематограф. Фильмы вытеснили аудиторию из концертных залов. Слушать авангардные произведения публика не захотела, в результате чего новой музыке был нанесен колоссальный ущерб. Выжить удалось только путем альянса с кинематографом. А новые симфонии и оперы сегодня в подавляющем большинстве случаев пишутся «в стол». Мы живем в то время, когда профессионалы вытесняются дилетантами. Каждое эволюционное завоевание деградирует под влиянием деструктивных сил. Очевидно, для вас представляет огромный интерес не только музыка как таковая, но и то, как она устроена изнутри, как она работает? Более того, сейчас я заканчиваю новую книгу, которая на данный момент имеет рабочее название «Инженер и композитор» и посвящена проблемам музыки и эволюции. Ведь у меня, откровенно говоря, не композиторское мышление, а скорее инженерное, техническое. Опять же во многом это связано с тем, что я не был с малых лет привязан ногой к табуретке, стоящей перед фортепиано. Мне интересно не просто извлекать звуки и создавать произведения, но и понимать, зачем вообще все это нужно. Как инженер, я отличаюсь от композиторов в общепринятом понимании этого слова тем, что, кроме игры воображения и фантазии, которые любому автору, безусловно, необходимы, еще и спрашиваю: как это сделано? И пришел к следующим выводам. Высшим идейным музыкальным достижением является симфонизм, построенный на так называемой трехчастной форме. Первая — экспозиция, где были две контрастные темы, главная и побочная, устраивавшие между собой диалектический спор. Вторая — разработка, в которой в результате этого спора у слушателя возникало состояние нервной неустроенности.
У меня, слава богу, хорошая память, я помню не только то, что вошло в фильм, но и то, что режиссеры отклонили. И это все становится материалом для новых музыкальных форм. Сейчас фильмы скучно слушать - Вы теперь часто отказываетесь участвовать в том или ином кинопроекте? Не возьмусь за картину и в том случае, если сценарий мне неинтересен. Кино сползает с тех высот, на которых оно было в XX веке. И сползает в том числе потому, что режиссер не ставит высоких художественных задач перед композитором. Трудно представить себе, что сегодня кто-нибудь решится снять картину типа "Шербурские зонтики". Ведь успех таких фильмов зависит от композитора, от того, найдет ли он супертему, на которой, собственно, все здесь и держится. Те же "Шербурские зонтики" - фактически опера, которую можно петь вне картины. Кино рождено быть немым. Оно немым и родилось. А нынешнее говорящее кино - это, по сути, радиопьесы, подчас скучно снятые, или, наоборот, снятые с большим количеством видеоэффектов. Но эти видеоэффекты можно спокойно вынуть и показывать отдельно, потому что в создании цельного художественного образа они не участвуют, да и не получается никакого цельного образа. Музыка - тот цемент, который в кино скрепляет и драматургию, и актерскую игру, и весь режиссерский замысел. Например, я писал музыку к фильму Абдрашитова "Слуга". Это фильм о том, как шофер стал дирижером. Если не придумать музыкальный ход и не оснастить его высококлассной музыкой, то снимать просто нечего будет. Потом пришли новые времена, и режиссеры, заказывая музыку, рисковать перестали. И это сразу сказалось. Интонация фильмов закисла. Сейчас фильмы скучно слушать. Я проверяю все через ухо. Я начинаю слушать кино, и мне сразу становится скучно. Ведь музыка в кино имеет существенное свойство: она либо помогает, либо мешает. Она никогда не бывает нейтральной. Иной раз продюсер получает от композитора двухкопеечную музыку и радуется. А она душит всю картину. Потому что это бессмысленная музыка. Она на подсознание угнетающе действует, и ты в конце концов просто заболеваешь. Композиторы это на себе ощущают? Режиссер делает картину для одного человека - для себя самого. А продюсер хочет сделать картину для всех. Но в Америке продюсер становится фактически соавтором режиссера. С соответствующими амбициями вместе создать что-то такое, чего до них не создавали. Творческое соавторство режиссера с продюсером сделало американский кинематограф одним из мировых лидеров. У нас - иначе. У нас продюсер - добытчик и распорядитель денег, больше никто. Образное содержание картины его совершенно не интересует. Он давит на режиссера, заставляет его работать на успех, сообразуясь при этом с собственным пониманием успеха. То есть, чтобы картина понравилась всем, в ней должно быть столько-то мелодрамы, столько-то детектива, столько-то комедии, столько-то узнаваемых актеров. И мы получаем дикий результат. Я очень часто отказываюсь подписывать договор, где сказано, что музыку принимает продюсер. Я сразу говорю: если вы доверяете режиссеру, если он у вас доверенное лицо по творческим вопросам, то я сдаю музыку ему, работаю с ним. Продюсер сегодня один, завтра другой, я не могу писать музыку, которая нравится всем, кто у вас там командует или будет командовать. Но даже если продюсер в процессе съемок не меняется, композитору от этого не легче. Режиссер говорит композитору, что ему нужно то-то и то-то, потом приходит продюсер и говорит: а мне это не нужно. Ну, найдите себе другого режиссера либо снимайте другую картину. Но у них штаб по конструированию успеха. Причем этот штаб везде работает одинаково.
Много интересного слушатели узнали о съёмках фильма «Бумбараш», совместной работе Дашкевича с поэтом Юлием Кимом над песнями к нему. Особый интерес вызвал рассказ о создании музыкального сопровождения к фильму «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона», ставшему очень популярным. Режиссёр Масленников то ли в шутку, то ли всерьёз предлагал Дашкевичу самому попробоваться на роль великого сыщика. Сегодня музыку к фильму узнают сразу с первых нот, а «Увертюру» из него можно услышать даже в музее Холмса на улице Бейкер-стрит.
Композитору Владимиру Дашкевичу исполнилось 90 лет / События на ТВЦ
Мартынова, В. Дашкевича, А. Батагова, А. Раскатова, И. Юсуповой, В. Николаева, М.
Шмотовой и других авторов. Ансамбль выступает со многими замечательными дирижерами, исполнителями и коллективами разных жанровых направлений. Искусство ансамбля ценят за умение самым естественным образом соединить культуру исполнения авторской музыки с фольклорными приемами и неотъемлемым для них элементом импровизации. Артисты успешно проявили себя в жанрах театра и кино, коллектив — частый гость телепередач и радиопрограмм. Юлий Ким Юлий Ким родился в 1936 году в семье переводчика с корейского языка и учительницы русского языка.
Окончил историко-филологический факультет Московского государственного педагогического института 1959. В студенческие годы обратился к песенному творчеству, аккомпанируя себе на семиструнной гитаре. Первые его концерты прошли в Москве в начале 1960-х годов, молодой автор быстро обрел популярность в СССР. По окончании учебы Юлий Ким преподавал. В эти же годы начал писать и разыгрывать с учащимися авторские песенные композиции с интермедиями и вокальными сценами, в которых были все элементы мюзикла.
С 1968 года стал профессионально заниматься сочинением песен и пьес для театра и кино. Будучи участником диссидентского движения, долгое время появлялся в титрах кинофильмов и афишах спектаклей под псевдонимом «Ю. С середины 70-х стал работать над собственными пьесами. В 1985 году отказался от использования псевдонима и начал публиковаться под своим именем. Тогда же вышел первый диск с его песнями — «Рыба-кит».
В настоящее время дискография Юлия Кима насчитывает более 20 дисков. Он является автором около пятисот песен многие из них звучат в кинофильмах и спектаклях , трех десятков пьес и десятка книг. Они звучат в 50 фильмах, среди которых «Засекреченный город», «Красавец-мужчина», «Короли и капуста», «Ярославна, королева Франции», «Голубой карбункул», «Там, на неведомых дорожках…», «Пеппи Длинныйчулок», «Собачье сердце», «Тень, или Может быть, все обойдется», «Обыкновенное чудо», «Дом, который построил Свифт», «Формула любви» и другие киноленты. В 2010 году написал стихи на музыку П. Чайковского к полнометражному мультфильму Гарри Бардина «Гадкий утенок» по Г.
Елена Камбурова Елена Камбурова — народная артистка России, певица, актриса, основатель и художественный руководитель московского театра Музыки и Поэзии. Луначарского, работает в жанре театральной и поэтической песни, в которой считает одинаково важными все три составляющие — музыку, текст и драматургическое начало. В репертуаре Камбуровой музыкальные интерпретации вершин русской поэзии стихов М. Цветаевой, А. Ахматовой, О.
Мандельштама, А. Блока, В. Маяковского, И. Бродского и др. Многие композиторы пишут музыку специально для Камбуровой, с учетом ее творческой индивидуальности, вокальных особенностей и актерского диапазона.
В частности, рассчитывая на ее исполнение, Владимир Дашкевич написал «Реквием» на стихи Анны Ахматовой, сочинение для певицы, хора и симфонического оркестра и вокальный цикл «Сохрани мою речь…» на стихи Осипа Мандельштама обе премьеры состоялись на сцене Концертного зала имени Чайковского Русскоязычный репертуар сочетается с песнями на французском, английском, польском, испанском, греческом языках, иврите. Елена Камбурова много работает в кино — ее голос звучит более чем в ста кинофильмах и мультфильмах. Среди самых известных работ в кино — «Раба любви», «Дульсинея Тобосская», «Небеса обетованные», «Нас венчали не в церкви», «Приключения Электроника», «Ералаш» «Мой нежно любимый детектив», «Приходи на меня посмотреть» и др. Михаил Левитин Михаил Левитин — один из наиболее креативных деятелей современного российского искусства: выдающийся режиссер, художественный руководитель московского театра «Эрмитаж», писатель, телеведущий. Михаил Левитин родился в 1945 году в Одессе.
Дипломный спектакль «О том, как господин Мокинпотт от своих злосчастий избавился» Петера Вайса поставил в Театре на Таганке. Левитин ворвался в театр 60-х — 70-х годов как художник свободной фантазии, энергичный, изобретательный, легкий. С 1978 года Михаил Левитин — режиссер, с 1987 — главный режиссер Московского Театра миниатюр, который в 1987 году получил свое нынешнее название: «Эрмитаж».
В нашей стране получилось так, что народ знает преимущественно ту музыку, которая звучит в фильмах. В чем, с одной стороны, нет ничего плохого. Ведь киномузыка — это прекрасная школа, не пройдя которую, хорошим композитором не станешь.
Такую школу прошли в советские времена, скажем навскидку, сорок-пятьдесят человек. Включая не только русских авторов, но и таких, как грузин Гия Канчели, белорус Игорь Лученок, молдаванин Евгений Дога, латыш Раймонд Паулс и так далее. Но, с другой, посмотрите. Все знают песню Таривердиева «На Тихорецкую состав отправится». Но мало кто в курсе, что взята эта тема из оперы Микаэла Леоновича «Кто ты? Никто этой оперы не слышал.
Равно как никто не слышал опер Марка Минкова по булгаковской «Белой гвардии», Исаака Шварца по тургеневскому «Накануне», моей оперы «Клоп» по мотивам одноименной пьесы Маяковского, и так далее... Я это к тому, что огромное количество произведений до сих пор лежит на полках. Получается, что новым поколениям потенциальных слушателей нанесен немалый моральный урон. Ведь музыка сублимирует агрессию в любовь к людям — в этом и заключается основное свойство музыки, ее главная ценность. Если этой сублимации нет, то получается опять же та самая попса: когда музыка рождает моральных уродов, не побоюсь этого слова. Хотя не хочу брать все под одну гребенку: в иной попсе есть весьма и весьма достойные сочинения.
Но в целом попса — это то, что несет в себе ужасающий моральный негатив. Это все произведения, которым большие знатоки и ценители давали весьма высокие оценки. Но воз и ныне там, увы. У нас есть сцена «Новая опера», но что-то я не припоминаю, чтобы там действительно ставились новые оперы. Потому что преимущественно там демонстрируются отвратительные, некогда осмеянные Мусоргским в его памфлете «Раёк», произведения, сделанные в традиции псевдо-итальянской манеры пения. А она для России абсолютно непригодна, поскольку певцы начинают попросту фальшиво петь.
Происходит это потому, что для итальянской школы нужно совсем немного: итальянский климат. Итальянская и русская оперные школы всегда враждовали. Для итальянцев опера — как футбол. Итальянская опера и построена-то как футбол. Ну посудите сами. Когда певец берет верхнюю ноту «до» — это для итальянцев примерно то же самое, что гол забили.
Весь театр тут же встает и, подобно стадиону, в едином порыве начинает неистово рукоплескать, вопить и сходить с ума. А не взял ты эту самую «до» — тебя тут же освистали и забросали помидорами. Считай не забил пенальти. Конечно, это великое искусство, и я ни в коей мере не глумлюсь, ничего против итальянской культуры оперного пения сказать не могу. Но русская опера построена иначе. Ведь, согласитесь, трудно себе представить, чтобы Евгений Онегин пытался взять верхнее «до» в тот момент, когда убил Ленского.
Чушь несусветная, верно? Равно как и Борису Годунову негоже неистово голосить, когда он поет «Достиг я высшей власти»... У нас, русских людей, совсем иная стихия, другие психологические факторы включаются. Не работают тут верхние ноты, понимаете? Но «итальянское» у нас делается потому, что труппа, ставящая подобные сюжеты, надеется на зарубежные гастроли. Однако нам это ничего не добавляет, потому что зарубежные страны, как волки, все равно цепляются за то, чтобы повсюду исполняли именно их музыку.
Но — с небольшими вкраплениями проверенной веками нашей классики.
Во-первых, играть новые сочинения всегда рискованно. На это отваживались только выдающиеся мастера, такие, как Ростропович, который сыграл около 300 премьер. На это шел Борис Александрович Покровский, в свое время заказавший мне «Ревизора». На это идут Минин, Федосеев, иногда новую музыку играет Гергиев. Во-вторых, за новую музыку, а она в отличие от классики находится в зоне авторского права, надо платить, и довольно прилично. Бывает, после концерта посидели, выпили, подходит администратор и говорит: «Владимир Сергеевич, может, напишете отказ от авторских, а то нам нечем платить оркестрантам». А что делать? Приходится писать отказ.
Это все результат непродуманной музыкальной политики. Чтобы современная музыка чаще звучала, музыкантов надо стимулировать. За очередное исполнение нового произведения они должны получать дополнительное вознаграждение. Иначе они будут играть его только один раз — причем себе в убыток — и больше никогда к нему не вернутся. Может, композиторы измельчали? Я недавно на радио «Орфей» сделал годовой цикл передач, посвященный современным композиторам, в том числе и российским. И обнаружил у нас грандиозный запас музыки, которая может сделать честь любой стране и даже вывести Россию на лидирующие позиции. Я не буду приводить в пример США — там хорошая музыка пишется только за очень большие деньги. Но у нас есть блистательные сочинения Свиридова, Таривердиева, Гаврилина.
Есть потрясающие произведения Вайнберга, который до конца не раскрыт. И есть замечательная музыка кинокомпозиторов, прошедших серьезную школу общения с массовой аудиторией. Здесь опять же Геннадий Гладков, Артемьев, Рыбников. Идет тотальное наступление маленького формата. Почему наши лучшие композиторы стали даже себе в убыток активнее работать в крупных формах? Потому что почувствовали необходимость что-то противопоставить катастрофическому сползанию в микроформат типа «М-м, Данон». Маленький формат рождает маленького человека с коротенькими мыслями, с клипированным сознанием, который никакую модернизацию не потянет. Но есть такое малоизученное понятие, как социальная интуиция. Она-то и заменяет то, что принято называть заговором масонов, олигархов или кого там еще.
Они никаких заговоров не устраивают. Те же олигархи, будь они в Москве или в Нью-Йорке, прекрасно понимают, что средний класс с его высокой социальной активностью прежде всего дорого стоит. Чтобы сделать его более дешевым и более управляемым, надо снизить его самооценку. Так вот попса — идеальный способ снижения самооценки. И это практиковали не только американские миллиардеры, это делало и послесталинское правительство, и все советские властители вплоть до распада СССР.
В общей сложности он является автором музыки к более чем 80 фильмам и сериалам. Ему принадлежат несколько инструментальных концертов и вокальных циклов, произведения камерной и симфонической музыки. Автор книг "Теория интонации" 2012 и "Великое культурное одичание" 2013. Членство в профессиональных организациях Член Союза кинематографистов РФ, Российской академии кинематографических искусств, Национальной академии кинематографических искусств и наук России. В 1991-1993 гг. Владимир Дашкевич возглавлял Московский союз композиторов. С 1993 г. Звания, награды Заслуженный деятель искусств РФ 2002.