Новости фсб и кгб в чем разница

Современная ФСБ России и КГБ СССР отличаются во многих аспектах. Федеральная служба безопасности Российской Федерации (ФСБ России) — федеральный орган исполнительной власти Российской Федерации, спецслужба, осуществляющая в пределах своих полномочий решение задач по обеспечению безопасности Российской. Федеральная служба безопасности (для России), и СБУ - служба безопасности Украины (для украинцев) А вы в каком розыске?

История появления ФСБ

• Глазами генерала ФСБ: коррупционеры Бортникова, бессилие Краснова и польза от Навального
• Федеральная служба безопасности - Federal Security Service
• Кто разбирается, раньше было КГБ теперь ФСБ в чем разница?
• Формирование КГБ

Охранка – ВЧК – ОГПУ – КГБ – ФСБ

• Юбилей ВЧК: сто лет с властью
• Report Page
• О компании
• Что выше фсо или фсб – У кого полномочий больше у ФСБ или ФСО?
• История создания и развития ФСБ

В чем отличия между МВД и ФСБ и что главнее, сравнение ведомств

Службы, а департаменты в нынешнем виде упраздняются. В 1991 году КГБ СССР был упразднён и на переходный период на его базе созданы Межреспубликанская служба безопасности и Центральная служба разведки СССР (в настоящее время — Служба внешней разведки РФ). А заместителям директора и руководителям служб ФСБ предоставлены достаточно широкие полномочия по представлению ФСБ во взаимоотношениях с правительством, федеральными органами исполнительной и законодательной власти, с судебными инстанциями. А заместителям директора и руководителям служб ФСБ предоставлены достаточно широкие полномочия по представлению ФСБ во взаимоотношениях с правительством, федеральными органами исполнительной и законодательной власти, с судебными инстанциями.

KMSAuto Net 2024-2025 – для Windows 7-10-11

« передать Пограничную службу Российской Федерации в ведение ФСБ Российской Федерации. Упразднить Федеральное агентство правительственной связи и информации при Президенте Российской Федерации и распределить его функции между ФСБ и Минобороны. Третья служба ФСБ занимается военной контрразведкой, то есть непосредственно курирует Министерство обороны. Федеральная служба безопасности Российской Федерации: полномочия. Разница между мвд и фсб. ФСБ (Федеральная служба безопасности) и КГБ (Комитет государственной безопасности) — это две разные организации, которые занимаются обеспечением безопасности в России (КГБ существовало в СССР до 1991 года). 14 июля Федеральная служба безопасности РФ официально сообщила, что по итогам проведенной служебной проверки в отношении виновных в заезде выпускников «приняты принципиальные персональные решения по изменению условий прохождения ими службы».

Почему ФСБ это не КГБ

Помощник начальника отдела, потом старший помощник начальника отдела — со званиями, с выслугой — там от выслуги многое зависело — стало приближаться к 300. А закончил я, моё денежное содержание — я был уже генералом, это уже, правда, в ельцинские времена. Был полковником, замначуправления, я получал где-то, с выслугой лет уже с большой достаточно 500 рублей, по-моему. И это уровень… У министра больше, наверное, со всякими накрутками, но тоже, условно говоря, 500-700 рублей. Никаких пайков в Комитете госбезопасности для рядового состава, да и для среднего состава не было.

На уровне, условно говоря, зампредов, председателя, начальников управления — какие-то, наверное, были, может быть, книги по списку они могли получать. Вот в Девятом управлении — ФСО нынешнее — там жизнь немножко другая была. Потому что рядом с высшим руководством — там были и заказы очень хорошие. Я, конечно, пришёл и был в шоке… У меня кабинет в Кремле был.

Что было за стенами Кремля, и что внутри Кремля… Меня это шокировало, конечно. С точки зрения продовольствия, на моём уровне уже, на уровне начальника отдела, да — я ежедневно получал заказ, очень хороший. И привёз в первый раз домой заказ водитель — моя семья тоже была в шоке, потому что в магазине купить ничего нельзя было. Но весь комитет — он жил не в стенах же Кремля.

И жили точно так же, как граждане Советского Союза. Ходили в магазины, стояли в очередях, рвались за дефицитом. Дмитрий Вербицкий: Хорошие зарплаты, медицинское обслуживание, социальные гарантии — это всё было, и это было выше среднего. Сейчас сотрудник ФСБ, опер центрального аппарата получает около 70-80, 90 тысяч рублей.

На ваш взгляд, это не смешно, по сравнению с тем рынком, и с тем соотношением, что было тогда и что сейчас? Алексей Кондауров: У нас средняя зарплата по стране сколько? Дмитрий Вербицкий: Страшно называть. Алексей Кондауров: Да, страшно называть.

Поэтому 70-80 тысяч — это даже выше среднего. Дмитрий Вербицкий: Но это двойные стандарты. Давайте возьмем рынок реальный… Алексей Кондауров: Чрезвычайно мало, конечно. Но мало-то не только для них.

А врачи сколько у нас получают? Куда более нужная для страны профессия. Дмитрий Вербицкий: Тут можно поспорить. Алексей Кондауров: Для здоровой нации.

А учителя? Поэтому получают столько, сколько позволяет бюджет страны. Но бюджет страны мог бы быть более рациональным. И названные категории могли бы получать гораздо больше, если бы поменьше воровали в этой стране.

И они должны получать достойно. Не является ли это как раз и теми причинами и условиями, по которым просто имея двойной стандарт… Рынок требует, условно, сотен тысяч рублей, а они получают эти копейки, в условиях коррумпированности? Потому что надо выживать. Алексей Кондауров: Бесспорно, важная структура.

Но, бесспорно и то, что все силовые структуры, включая ФСБ, чрезвычайно усилены, и численно, в том числе… Дмитрий Вербицкий: Численность завышена? Алексей Кондауров: И численность, и функционал завышен. Он перекочевал из одной авторитарной системы в качественно другую авторитарную систему, но функционал остался тот же самый. Мы же в капиталистическом обществе живём, не в социалистическом.

В социалистическом была государственная собственность на средства производства, и всё было огосударствлено. Зачем такие раздутые территориальные управления ФСБ? А если бы была нормальная демократическая страна, если было бы разделение властей, был бы парламентский контроль, нормальный прокурорский надзор, нормальная судебная система, функционировало бы гражданское общество — то те функции, которые сегодня возложены на ФСБ и частично на МВД — они бы не нужны были бы, понимаете? И была бы меньшая численность этих структур.

И работники больше бы получали, эффективнее работали бы. И с них спрос был бы другой. Я приехал в Кострому. Как было это управление, громадное здание… А чем там заняться-то, с точки зрения обеспечения безопасности?

Какая контрразведка? Политический сыск — да, понимаю. Но политический сыск может существовать только в условиях авторитарной структуры. Когда существует нормальное демократическое государство — он не нужен.

Малая загруженность и излишние функции создают условия для коррупции. Излишний доступ: дискеты для дела и базы для безделья Дмитрий Вербицкий: На ваш взгляд, её эффективность… Алексей Кондауров: Это синекура, на мой взгляд. Да в разных условиях работаем. Разве у нас такая была техническая оснащенность?

Социальные сети, где тоже можно осуществлять поиск, средства технического контроля. Когда я начинал служить, в начале семидесятых, я на одном оперативном совещании предложил, чтобы руководство вышло на оперативно-техническое управление и поставило задачу автоматизировать, перевести на ЭВМ некоторые базы данных, которые у нас были, картотеки, сидели, вручную готовили. Так начальник, его из Казахстана перевели, генерал — мне говорит: «Тут вот нам товарищ Кондауров подбрасывает буржуазные всякие идеи — какие-то ЭВМ, куда-то переводить». Представляете, уровень какой был?

То есть, сравнить невозможно по возможностям с точки зрения выявления разных правонарушений, преступлений и работы в контрразведывательном плане — что имели в свое время мы. Дмитрий Вербицкий: Очень много жалоб, что службы безопасности банков и различных корпораций гораздо оперативнее получают информацию, чем сотрудники ФСБ. И это тоже определённый бич, потому что это оперативка, по старинке ещё дискетами пользуются, и максимум, флешками. То есть, всё равно отставание идет.

Почему не могут нагнать? Почему нельзя самую ключевую спецслужбу интегрировать в современный процесс? Алексей Кондауров: Она интегрирована, но она не на то заточена, понимаете? Я-то как раз думаю, что у них излишний доступ есть к разным базам данных, судя по тому, как случаются утечки всякого рода.

Полагаю, что не без того, чтобы этому поспособствовали какие-то не частные, а государственные спецслужбы. Даже утечки моих разговоров в своё время появлялись, и я не думаю, что меня контролировала служба безопасности какой-нибудь нефтяной компании. Другой вопрос, что этим нужно пользоваться для дела, а не для безделья и не для компрометации кого-то. Но это же тоже от излишнего функционала, понимаете?

Обеспечение экономической безопасности — это должна быть настолько тонкая работа. А мы видим, во что выливается обеспечение экономической безопасности. Выливается в Черкалина и в миллиарды, которые там у него… Массу примеров можно таких приводить. То есть, здесь, если по-серьёзному, нужно всё очень внимательно анализировать.

И, я повторяю — при той системе власти, которая есть, этого никогда не произойдёт. То есть, власть всё устраивает. Я считаю, что если бы это оптимизировать, если бы это сделать точечным, прицельным, если бы не раздувать эти громадные штаты — то и зарплата была бы другая. Да и внутри должна быть дифференциация.

Допустим, те, кто борется с террором, кто реально рискует жизнью, здоровьем, — конечно, они должны получать кратно больше. Удалось же переломить ситуацию со взрывами, есть прогресс. И, конечно, эти люди должны чувствовать защиту государства. Раньше этого не было, пытались максимально скрывать.

А теперь — в том субъекте задержали, здесь сотрудника ФСБ задержали. А здесь вообще миллиарды. О чём это говорит? Это неконтролируемый процесс в ФСБ, что это становится достоянием общественности?

Или это умышленное действие, выбросы — то есть, мы показываем, что у нас чистка ведётся? Алексей Кондауров: Если бы не захотели — никто бы об этом бы не узнал. Значит, считают нужным информировать хоть таким образом, и показывать, что чистка ведётся. Но вообще, это ведь говорит вообще о внутреннем неблагополучии, о конфликтах внутри системы и не очень здоровой атмосфере.

Я, например, в Комитете, за всю свою службу не помню… Выявляли предателей, которых завербовывали другие разведки, но такого рода скандалы, как, допустим, в Тюмени создали разбойную группу, убивали — такого просто представить было невозможно. Тогда и получить эти миллиарды невозможно было. Но и коррупционных-то скандалов совсем не было, чтобы кто-то кого-то к чему-то там принуждал. Это свидетельство ещё и не очень здоровой внутренней обстановки, повторяю.

Но я хотел бы сказать, что, всё-таки у них на определенных направлениях есть успехи — в борьбе с террором. Не с экстремизмом, когда они за шиворот — тут уже не столько они, сколько МВДшники в этом направлении работают… Когда они оппозиционеров таскают или такие сомнительные операции проводят, как вот эта «Сеть» — ребятишек осудить. А с реальным террором. Хотя там тоже, наверное, не без перегибов.

Дмитрий Вербицкий: А то, что за полтора года после ареста Черкалина никто из руководства не был арестован? Понятно, что Черкалин не мог самостоятельно, со своими сотрудниками отдела осуществлять незаконную преступную деятельность. Это всё формировалось десятилетиями. Это всё было контролируемо руководством — прямо либо косвенно.

Алексей Кондауров: Мне трудно это комментировать, потому что я с марта 1994-го года не служу. Но я не могу не согласиться — мы с вами здравые люди, и понимаем, что это не могло так просто функционировать годами — всё это понятно. И конечно, вызывает много вопросов, когда Черкалин за решёткой, а всё остальное остаётся неприкосновенным. Дмитрий Вербицкий: Есть версия, что когда пришёл новый начальник управления «К», генерал Иван Ткачёв — он, владея информацией о преступной деятельности, несколько раз предлагал Черкалину покинуть должность.

И когда Черкалин пояснил: «Не ты меня ставил, не тебе решать» — ссылаясь на одного из заместителей директора. Только после этого мы увидели то, что произошло. А так бы, это была бы стандартная история: одна группа с этими же миллиардами ушла бы просто на достойную пенсию, либо в АПС куда-то, и продолжала бы функционировать, имея свои связи, не обрубленные, как сейчас в СИЗО. Пусть менее эффективно, но работая.

Любой сотрудник ФСБ тогда понимает: «Меня даже если возьмут — максимум, что произойдет, я уволюсь». Алексей Кондауров: Тут вывод-то какой напрашивается, что не на 70-80 тысяч они живут. Многие — не все конечно, но многие живут не на 70-80 тысяч. Дмитрий Вербицкий: Если говорить о зачистках, то дело Черкалина и другие дела, которые иногда просачиваются в прессу — это зачистка органов безопасности, или что это?

Алексей Кондауров: Я не думаю, что это зачистка. Это, как любая структура освобождается от… Надо периодически душ принимать. Человек же может периодически следить за гигиеной. Нельзя доводить до такого состояния, что уже миллиарды будут просто в служебных кабинетах.

Поэтому, я думаю, когда люди переходят какую-то красную черту… Там, наверное, есть какие-то красные линии, которые определены с точки зрения функционирования таких, как Черкалин. А когда они переходят — их просто система выдавливает, с тем, чтобы всё-таки процесс был управляемым и контролируемым, даже с точки зрения этой не очень красивой составляющей. Директор Бортников: авторитарная эффективность без сдержек и противовесов Дмитрий Вербицкий: Александр Бортников. Он уже очень длительное время в должности.

Это всё при нём. Он вообще должен нести ответственность? Алексей Кондауров: Мы же с вами не прокуроры, не судьи. И я всегда аккуратно об этих вещах говорю — у каждого есть презумпция невиновности.

Понятно, как руководитель он должен за своих подчиненных отвечать.

Кровавая история ФСБ включает и следующий факт. Для удовлетворения потребностей в иностранной валюте ОГПУ насильно изымало хлеб и зерно для его продажи на экспорт, создавая голод, из-за которого погибло более пяти миллионов человек. От Ягоды до Ежова В 1934 году Менжинский умер при загадочных обстоятельствах и был заменен Генрихом Ягодой, фармацевтом по образованию. Под его руководством ОГПУ начала проводить исследования в области биологического и химического оружия. Ягода любил проводить эксперименты над заключенными лично. Опасаясь усиливающегося влияния Ежова, Сталин судил и расстрелял его в 1938 году. Он расширил организацию до такой степени, что в 1941 г.

НКГБ отвечала за внутреннюю безопасность, контрразведку, охрану границ, исправительно-трудовые лагеря, а также партизанскую и подпольную борьбу против Германии во время Второй мировой войны. В 1950 г. В результате Берия убедил Сталина обличить его в заговоре против вождя всех народов. В 1951 г. Абакумов был расстрелян. После смерти Сталина в 1953 г. Берия пытался занять его место диктатора СССР. Но несколько ключевых руководителей Советской Армии поддержали Никиту Хрущева, довели Берию до суда и казнили его в 1953 г.

В марте 1954 г. История создания ФСБ. КГБ 1954-1991 Комитет государственной безопасности был сформирован 13 марта 1954 г. Ее первым председателем стал Иван Серов. Первоначальной задачей комитета была «очистка» правительства от людей Берии, пытавшегося захватить контроль над СССР после смерти Сталина. Начиная с 1958-го, с назначением Александра Шелепина в качестве нового председателя КГБ Серов возглавил Главное разведывательное управление , Хрущев привнес некоторые изменения в оперативные функции Комитета. Их следовало дестабилизировать и ослабить. В результате при Хрущеве наблюдался рост количества политических убийств и спонсируемого СССР терроризма.

В то же время КГБ пытался изменить репрессивный имидж, созданный сталинской диктатурой. Создавались литературные произведения, превозносящие героический вклад КГБ в сохранение Советского Союза, и выпускались почтовые марки с изображением Дзержинского. В декабре 1961 г. Шелепина сменил Владимир Семичастный. В мае 1967 года его место занял Юрий Андропов, глава отдела по связям с социалистическими странами. Он стал председателем-«долгожителем», продержавшись до мая 1982 года. Он противодействовал политической, интеллектуальной, национальной и религиозной оппозиции; расширил систему трудовых лагерей и ссылок; использовал психиатрию для борьбы с инакомыслящими.

Выступая на расширенной коллегии ФСБ 6 марта 2019 года, Владимир Путин отметил, что только в 2018 году органами контрразведки была пресечена деятельность 129 кадровых сотрудников и 465 агентов иностранных спецслужб. Борьба с преступностью и терроризмом Сотрудники спецподразделения ФСБ России в аэропорту Домодедово после теракта 2011 года Сотрудники ФСБ России после катастрофы Boeing 737 в аэропорту Ростова-на-Дону, март 2016 года Органы ФСБ России в соответствии с законодательством Российской Федерации осуществляют оперативно-розыскные мероприятия по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию шпионажа, террористической деятельности, организованной преступности, коррупции, незаконного оборота оружия и наркотических средств, контрабанды и других преступлений, дознание и предварительное следствие по которым отнесены законом к их ведению, а также по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию деятельности незаконных вооружённых формирований, преступных групп, отдельных лиц и общественных объединений, ставящих своей целью насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации [4]. На органы ФСБ России нормативными правовыми актами федеральных органов государственной власти могут возлагаться и другие задачи в сфере борьбы с преступностью [4].

Разведка Разведка — деятельность органов ФСБ России в пределах Российской Федерации по добыче, доставке и обработке секретной информации, связанной с организованными преступными и террористическими группировками.

В его составе действует два управления: «А» «Альфа» и «В» «Вымпел». Подразделения занимаются выполнением специальных задач. К примеру, «Альфа» — это организация, созданная для борьбы с терроризмом, освобождения заложников и решения иных важных задач. Бойцы «Альфы» часто выполняют задачи в горячих точках, таких как Чечня, Дагестан и т. Что касается подразделения «Вымпел», то оно является одним из наиболее засекреченных на сегодняшний день. Численность, командование и личный состав управления неизвестны. Деятельность организации также овеяна тайной. О его функционировании можно судить лишь по слухам, согласно которым, «Вымпел» используется для деятельности за рубежом. Как попасть в контрразведку ФСБ Чтобы стать сотрудником ФСБ, гражданин должен принести в территориальные органы безопасности документы в виде: заявления о рассмотрении кандидатуры на должность; анкеты; собственной автобиографии; копий паспорта гражданина, удостоверения личности военнослужащего, военного билета, свидетельства о рождении, документов об образовании.

Информацию о том, что гражданина рассматривают в качестве кандидата, сообщат после рассмотрения бумаг в течение 30 дней. Стать сотрудником может только гражданин РФ, у которого нет гражданства другой страны. Он должен владеть личными, профессиональными и психологическими качествами, иметь образование и хорошее здоровье, что позволит ему выполнять обязанности. На службу не берут без прохождения: Психофизиологических исследований, тестирования на наркотики и алкоголь. Процедуры оформления допуска к государственной тайне. Медицинского освидетельствования. Проверки физической подготовки. Также необходимо предоставить сведения о доходах членов семьи за год, а также данные об имуществе и имущественных обязательствах. Человек, который проходит проверки и хочет поступить на службу, должен помнить, что все сведения будут тщательно проверяться. Также он должен будет подписать документы о неразглашении сведений, которые получит во время работы в государственной организации.

Кандидата предупреждают об уголовной ответственности в случае нарушения обязательств. Он должен знать, что военнослужащим запрещено: Выполнять любую оплачиваемую работу. Разрешена только научная, преподавательская или другая творческая деятельность. Состоять в попечительском или наблюдательном совете, других некоммерческих негосударственных организациях и их подразделениях, которые функционируют на территории страны. Управлять коммерческими или некоммерческими организациями. Покупать ценные бумаги, с которых можно получить доход. Управлять самостоятельно или через доверенных лиц отдельными организациями. Осуществлять предпринимательскую деятельность, а также содействовать в этом физическим и юридическим лицам. Открывать счета и хранить средства в иностранных банках или использовать другие финансовые инструменты. После того, как человек поступает на службу, на него и в некоторых случаях, на членов его семьи накладываются определенные ограничения и обязанности, предусмотренные законодательством.

Особенности кадрового состава Любое государственное ведомство сотрудников подбирает тщательно. Сотрудники ФСБ в данном случае приходят на службу в орган в качестве военнослужащих или на правах персонала гражданского типа. При этом в ведомстве приветствуются люди, которые уже имеют образование в определенных сферах деятельности. Помимо этого, существует специальная академия Федеральной службы безопасности Российской Федерации. В этом учебном заведении готовят представителей офицерского состава для определенных подразделений ведомства. Объективной информации о деятельности спецслужбы практически нет. Сама организация к публичности не стремится, а журналистское сообщество предпочитает с этой темой лишний раз не связываться. Единственное, на что может рассчитывать российский читатель — это агитки, выпущенные на деньги самой ФСБ. Журналисты Андрей Солдатов и Ирина Бороган посвятили исследованию Федеральной службы безопасности целую книжку. Первая часть её названия — «Новое дворянство.

Очерки истории ФСБ» — позаимствована из знаменитого интервью экс-главы ФСБ Николая Патрушева, который объявил, что спецслужба станет «новым дворянством», которое возродит Россию. Авторы тщательно анализируют, как эволюционировала спецслужба за последние 20 лет. Изначально книга вышла на английском языке, в США. Российскому издателю она не показалась интересной. Спустя год авторам пришлось выпустить «русскую версию». Впрочем, большая часть материалов публиковалась ранее в «Новой газете» и на сайте журналистов — agentura. Примерно половина книги посвящена истории развития ведомства, половина — текущей деятельности. Многие вещи уже достаточно широко известны в том числе и благодаря предыдущей работе авторов в российских СМИ — например, внедрение агентов в ряды оппозиции или делёж участков земли на Рублёвке. Чуть более закрытая тема — «командированные сотрудники». По данным авторов, «бывших чекистов», действительно, «не бывает».

Уходя в «Газпром» или «Роснефть», ФСБшник по-прежнему числится в своём ведомстве, и даже получает там зарплату. С этим даже связан серьёзный внутриведомственный конфликт — по секретному приказу такой «внедренец» обязан одну зарплату сдавать, но подчиняются этому порядку далеко не все. И совершенно неожиданный поворот — это успешная работа в качестве агентов иностранных спецслужб. Причём официально и при полном одобрении политического руководства. Правда, государства, на которые добровольно-принудительно работают сотрудники ФСБ России, входят в Шанхайскую организацию сотрудничества — Казахстан, Киргизия, Китай, Таджикистан и Узбекистан. Как правило, ФСБ приходится отлавливать тех, кого, скажем, в Узбекистане считают «террористом» и «экстремистом», то есть местную оппозицию, которая бежит в Россию, спасаясь от репрессий. В целом же, заключают авторы — ФСБ России это косная и нереформируемая структура, которая уже давно существует сама по себе и сама для себя. И, за исключением нескольких контртеррористических подразделений, служит лишь основанием для мифа о всесильной и могущественной спецслужбе. О том, куда движется ФСБ России, чем живёт и о чём думает средний сотрудник спецслужбы, «Свободная пресса» поговорила с одним из авторов книги журналистом Андреем Солдатовым.

Федеральная служба безопасности - Federal Security Service

У нас очень много общих задач", - добавил президент Белоруссии. Но мы, конечно, если у нас есть возможность, а она есть - у нас и прямой контакт есть с президентом [РФ] Владимиром Путиным по обмену информацией. Вот из рук в руки", - продолжил он.

Клан Патрушева, Бортникова, Сечина, и так далее. Очень много информации гуляет о конкуренции управления «К» с управлением «М». Если это правда, то что это? Алексей Кондауров: Вы знаете, конкуренция — она и в КГБ случалась — конкуренция, ревность, борьба за то, чтобы главный начальник благосклоннее относился к кому-то.

Но до такого, конечно, не доходило. Я тоже об этом слышу, об этих разборках. Это тоже признак нездоровья, это тоже признак такой коррупционности… Может быть, они за куски пирога дерутся, я не знаю. Они сейчас лезут в те сферы, в которые КГБ никогда не влезал, пытаются быть разводящими. С Александром Шестуном я вспоминаю случай — Шестун записал разговор… Ткачёв, по-моему, там был, да? Дмитрий Вербицкий: Да, генерал Ткачёв.

Алексей Кондауров: Это, понимаете — совсем не функция органа, который занимается обеспечением безопасности. Он как на «стрелку» пришёл… Дмитрий Вербицкий: По понятиям. Алексей Кондауров: По понятиям, да. Шестун, конечно, тоже класс — записал это самое… Они позволили Шестуну себя записать. Это тоже ведь о профессионализме говорит, в известном смысле, понимаете? А потом он это опубликовал, за что и пострадал, за что сидит, я считаю.

Конечно, он может быть не без греха. Ну а кто без греха? Но я думаю, что спусковым крючком-то была вот эта запись, конечно, когда начали искать его грехи. Но вообще, это что такое? Я представляю. Во-первых, это не могло случиться в наши времена, в КГБ.

Но если бы это случилось — этого Ткачёва уже не нашли бы просто нигде. Его засунули куда-нибудь под крышу или вообще уволили бы. Фактически, такая автомобильная лезгинка произошла в центре столицы — с единственным элитным столичным вузом органов безопасности. Это что вообще? Алексей Кондауров: Это по молодости, конечно, их заносит. Хочется как-то отметиться.

В наше время «Гелендвагенов» не было, но тоже эти ребята, которые в «вышке» учились — я-то не «вышку» кончал, я гражданский вуз, а потом в Минске учился. А ребята, которые учились в «вышке» — были там конечно, и блатные детишки, тоже чем-то отличались, наверное, и тоже себя считали элитой, учась в Высшей школе КГБ. Но они тогда понимали, что такие публичные выходки сразу беспощадно карались — кто бы у тебя за спиной ни стоял. Потому что другой статус организации был. У нас, всё-таки, организация была непубличная, и такие вещи, уже учась, люди понимали — как надо себя вести. Дмитрий Вербицкий: Это всё было с нарушениями правил дорожного движения, с перекрытием, общественно опасным способом.

Но основных, по-моему, всё-таки наказали потом каким-то образом, когда общественный резонанс… Да, наверное, это неправильно, но у нас сейчас столько много неправильного, что это в порядке вещей. Дмитрий Вербицкий: И отсюда, видимо, и следует, что в общественность всё это выплеснули — дискредитацию выпускников. А потом общественности не дали понять, что они были наказаны, и кто-то из руководства Академии пострадал… Это же выпуск, это форма, организация выпуска — тут тоже фактически контроль должен быть со стороны руководства Академии. Алексей Кондауров: Я читал информацию, что их в какие-то дальние регионы отправили служить, ещё что-то. Я думаю, руководству тоже каким-то образом на вид поставили всё это. Я не думаю, что так для них это всё бесследно прошло.

Но мы живём совершенно в другой обстановке, и там совершенно другие курсанты, совершенно другие преподаватели, совершенно другое воспитание. Дмитрий Вербицкий: Это и есть индикатор состояния? Это всё кругом индикатор. Черкалин — индикатор. Это — индикатор. Ткачёв, который идёт в аппарат президента и убалтывает этого несчастного Шестуна, какого-то там… Я вот себе представляю Бобкова, это был начальник Пятого управления, потом был первый зампред — чтобы он пошел в ЦК партии — тогда ЦК курировало органы — и какому-нибудь председателю колхоза говорил: «Ты слушай, ты давай, увольняйся, а то на тебя…» Не с чем сравнивать просто.

Ему вменили в итоге 210-ю — преступное сообщество. Получается, ради чего преступное сообщество создавалось — сотни тысяч рублей. Это на фоне того, что Сугробов и Колесников занимали должности по обеспечению экономической безопасности и противодействию коррупции на федеральном уровне, и имели доступ и контроль к триллионам и миллиардам. А им вменили преступное сообщество ради званий, должностей. Насчитали эти суммы — 700 или 500, я уже сейчас не помню, тысяч рублей, ради чего это всё создавалось. И ради этой провокации, и тех перевернутых на 180 градусов уголовных дел.

Почему им не вменили ни одного коррупционного преступления, хотя следствие шло порядка двух-трёх лет? Алексей Кондауров: Значит, не нашли коррупционного преступления. Эта ситуация с провокацией в отношении сотрудника ФСБ была использована… Я думаю, политически было принято решение зачистить, возможно, кому-то они на что-то наступили. Я совершенно не исключаю, что они, реализовывая какие-то дела, нарушали законность. В оперативной деятельности всегда есть, за что зацепиться, если есть политическая воля. Здесь, по всей видимости, политическая воля была, и, я думаю, эта их попытка спровоцировать сотрудников ФСБ — она явилась тем триггером, когда было принято решение, что надо расставить все точки над i, показать, кто в доме хозяин.

Но приговор Сугробову, конечно, жестокий. А у Колесникова вообще трагическая судьба. Да, я не говорю, что они не виноваты в чём-то, что они где-то что-то не нарушали. Но то, что на эти мелочи, если бы была политическая воля, никто не обращал бы внимания и дальше, и они продолжали функционировать… Но кому-то стало невыгодно, что они функционируют таким образом. Дмитрий Вербицкий: Им был дан «зелёный свет» руководством страны параллельно по двум направлениям — это борьба с коррупцией и кредитно-финансовая сфера. Как раз там, где Черкалин и руководители Черкалина работали и накапливали эти миллиарды.

Грубо говоря, в каждом банке находятся АПС либо представители органов безопасности. И всегда шло это — замять, закрыть, свои, туда не лезть, и так далее. Стратегически это дело повлияло на общий расклад сил в правоохранительной системе? Алексей Кондауров: Конечно, повлияло. Мы же не слышим, что такое структурное подразделение, с таким полномочиями, с такими функциями существует в МВД. И что такая группа, как сугробовская реализует какие-то громкие коррупционные дела, связанные со служебными преступлениями.

Еестественно, повлияло. Все крупные коррупционные разоблачения — только ФСБ работает. В этом смысле МВД отодвинуто. Но меня в деле Сугробова и Колесникова еще что удивило — что их благодетель, который, собственно, их двигал, господин Школов, ему не хватило аппаратного веса, чтобы защитить. Я не думаю, что не было желания, но, наверное, аппаратного веса не хватило. Наверное, их судьба решалась на более высоком уровне.

Дмитрий Вербицкий: Сейчас у органов безопасности существует монополия по предоставлению информации президенту. МВД уже не так работает, то есть, идет односторонняя подача. Это вообще правильно? Я думаю, из МВД поступает, потом те дела, которые сейчас в регионах. Другой вопрос — кто за главного? Дмитрий Вербицкий: Раньше параллельно работали.

Можно понимать, что у ФСБ — превалирующая, заглавная роль. Но, я думаю, МВД эту работу не прекращает, хотя нет такого карт-бланша, как был у группы Сугробова. И таких громких дел нет. То есть, конечно, их приземлили — это понятно совершенно. Дмитрий Вербицкий: Сейчас сотрудники ФСБ занимаются коммерческим подкупом, незаконной предпринимательской детальностью — уголовными составами. То есть они, по сути, превратились в сотрудников полиции, спустились на непосредственный контакт с предпринимателями и чиновниками.

И это — одна из причин и условий возможной коррумпированности. Это непосредственное общение с бизнесом — как раз почва для возможных злоупотреблений. Это же лишняя нагрузка, лишние условия для коррупционной почвы. Алексей Кондауров: Мне трудно об этом судить, я не погружен настолько в их деятельность. Я повторяю, они многие вещи делают совместно с МВД. Может быть, они и опираются иногда на оперативную информацию МВД, реализуют уже под своим руководством.

То, что здесь может возникать почва для коррупции, — естественно, может возникать. А с точки зрения функционала — а чем такую массу людей еще занимать? Столько шпионов нет, столько диверсантов нет. Дмитрий Вербицкий: Дело в том, что это все несет, во-первых, колоссальную нагрузку. Алексей Кондауров: Значит, не колоссальную нагрузку. Значит, у них есть резервы.

Алексей Кондауров: Навальный для меня такой человек, который неплохо наладил расследовательскую работу. Я не думаю, что он только из открытых источников добывает информацию. Что-то ему сливают, я просто в этом убежден. Но это не значит, как кто-то говорит, что Навальный — проект Кремля. Проект Навальный играет свою политическую игру, хотя кто-то использует ситуацию для того, чтобы предать гласности какие-то вещи, которые накапливаются в результате оперативной работы. Дмитрий Вербицкий: Но не реализуются.

Алексей Кондауров: Не реализуются, да. И Навальный — ему дают, чтобы он реализовал. Мы с вами оперработники. Мы понимаем, когда накапливаешь, накапливаешь и ничего с этим сделать не можешь — тебя все время посылают. Алексей Кондауров: Тебя посылают, но ты честный человек, ты видишь это все гнилье и не можешь ничего с этим сделать. Находит канал, сливает.

В этом смысле Навальный очень удобен. А для Навального в этом свои плюсы и свои преференции. То есть, безусловно, Навальный играет в свою политическую игру, а те люди, которые сливают, они играют в свои политические игры. Но тут важно, что общество получает. Общество получает информацию, и это очень, я считаю, позитивно. Хоть какую-то информацию получает, более-менее достоверную, неважно ее происхождение.

А Навальный при этом, конечно, рискует. И он на себя затягивает колоссальные риски, потому что вступает в противодействие с людьми чрезвычайно могущественными. И результаты сказываются. Дмитрий Вербицкий: Что вы думаете по отравлению? Алексей Кондауров: Понятно, что это отравление. Другой вопрос — кто за этим стоит, за этим отравлением.

Я говорю, что сейчас ФСБ заинтересовано беспристрастно разобраться, и расставить точки над i. И если это умышленное отравление, то найти хотя бы исполнителей, я уже не говорю о заказчиках. Если это какое-то бытовое отравление, то представить обществу исчерпывающие доказательства этого. Но, я повторяю, здесь, прежде всего, заинтересована власть — чтобы с этим разобраться. Потому что все говорят, что власть может за этим стоять. Дмитрий Вербицкий: Но это же вообще неразумно — пойти на такие действия.

Партийные организации пронизывали общество от Кремля до каждого заводского цеха, лаборатории и даже библиотеки. Им в помощь работали профсоюзы, все остальные общественные организации имели кураторов на Старой площади в Москве. Наконец, отнюдь не бесталанная партийная и комсомольская печать, телевидение и книгоиздательство контролировали сознание людей. Самые одаренные авторы страны превозносили идеи коммунизма, даже в фантастических романах вроде «Страна багровых туч» Стругацких и обаятельных стихах вроде «Гренады» Светлова. О реальном проникновении самиздата диссидентов в общество не могло быть и речи — эти самоотверженные люди за десятилетия создали лишь хронику критики режима для западной аудитории и историю собственной борьбы для потомков. Но все же поддержка коммунистической доктрины всеми доступными государству средствами оставалась главным условием контроля. И начиналось знакомство с ней с детского сада и начальной школы, в программе которой были прописаны основные положения «бессмертного учения». В таких условиях идеологическому сыску было достаточно выявлять в обществе случайных бунтарей и наказывать тех из них, кто не мог утихомириться после первых профилактических бесед.

На весь аппарат подавления в СССР на пике активности диссидентское движение не насчитывало и трех тысяч. При этом активные члены движения исчислялись лишь десятками, остальные были сочувствующими из близкого окружения. Это определяло численность личного состава. Согласно современным мемуарам, наиболее адекватной считается цифра в 80 тысяч человек оперативного состава КГБ СССР накануне распада государства.

Она использует очень жестокие методы - похищения, убийства, - неприемлемые в правовом государстве", - подчеркнул Солдатов. Он признал, что сведения о бюджете ФСБ и количестве ее сотрудников - государственная тайна и никакой достоверной информации об этом нет. Солдатов отметил, что ФСБ "изменила политическую культуру в России": "Государство стало более подозрительным. Если вы задаете вопрос чиновнику, то он, вместо того чтобы ответить, станет искать, что за этим стоит и не работаете ли вы на иностранные державы.

Это препятствует любой общественной дискуссии", - сказал он. Определение экстремизма стало настолько широким и двусмысленным, что "превентивные меры" принимаются даже тогда, когда нет никакого преступления.

В чем отличия между МВД и ФСБ и что главнее, сравнение ведомств

ФСБ (Федеральная служба безопасности) и КГБ (Комитет государственной безопасности) — это две разные организации, которые занимаются обеспечением безопасности в России (КГБ существовало в СССР до 1991 года). ФСБ, это КГБ из которого уволили всех профессионалов. Флаг Федеральной службы безопасности Российской Федерации представляет собой прямоугольное полотнище, на котором изображён четырёхконечный синий (васильковый) крест с расширяющимися концами, окаймлённый узкой белой полосой, и с красными углами между. Федеральная служба безопасности Российской Федерации (ФСБ России) — федеральный орган исполнительной власти Российской Федерации, спецслужба, осуществляющая в пределах своих полномочий решение задач по обеспечению безопасности Российской.

Последние новости

• Формирование КГБ
• СБУ против ФСБ – Telegraph
• Report Page
• Чем отличается ФСБ от ФСО

Похожие новости: