Когда Паша Цируль вышел из тюрьмы, он начал оказывать содействие финансовым пирамидам в их мошеннической деятельности. «Ливерпуль» сегодня: состав, прогнозы, трансферы, слухи, где сейчас.
«Я не успел его разозлить»: Илья Соболев станет соведущим Павла Воли в новом вечернем шоу на ТНТ
Цируль безжалостно расправлялся со своими врагами, но сам погиб в СИЗО. Павел Захаров был выходцем из довольно обеспеченной семьи, что не помешало ему проявлять свои преступные наклонности с ранних лет. Начал он с мелких краж у своей бабушки, затем перешёл к уличным преступлениям. Уже в 5-ом класса он решил оставить школу. Учился будущий авторитет у карманника Саши Шорина. Свой первый срок Цируль получил уже в 19 лет. По сей день не ясно, что именно он совершил. Одни источники утверждают, что он попался на краже кошелька из трамвая. Другие уверяют, что Циркуль взял на себя убийство, которое совершил кто-то из авторитетов. В 1958-ом году Захаров отправился в лагерь на 10 лет.
Там он отказывался сотрудничать с администрацией, противостоял режиму, часто находился в дисциплинарном изоляторе. Свой статус «вора в законе» Цируль получил уже в лагере, с подачи Васи Бриллианта. Несмотря на проблемы с поведением, его отпустили по амнистии через 3 года. Правда, долго на свободе он не находился, и вскоре получил ещё 5 лет лагерей. В 1967-ом году он вышел на волю.
Заметьте, будущий одесский губернатор Игорь Марков прямо указал на тех в УПЦ, кто это сделает с удовольствием.
В-третьих, Лука мешает реализации «Подольской декларации», подписанной под диктовку СБУ митрополитами Подолии древняя русская земля, где действовал род Достоевских; его дед, священник Андрей, возвращал Подольских и Волынских униатов в православие — с тонированием к митрополиту Онуфрию окончательно отречься от Православия путем объединения с ПЦУ, не являющейся церковью, не имеющей таинств и апостольского преемства епископата. То есть объединения с раскольниками. Почему за ним пришли только сейчас? Допросом Луки Зеленский хочет показать, что не собирается останавливаться на нынешней линии боевого соприкосновения, что заморозку придумали московские предатели и пораженцы, а укрорейх попрет на Крым и ему плевать на жертвы. Запорожье действительно является таким же русским и пророссийским городом, как и Севастополь. Я там прочитал десятки лекций против украинского сепаратизма и всегда срывал аплодисменты.
И эти люди живы и ждут русскую армию. И действительно, город Запорожье является конституционно российским. Суть максимально дерзкого выступления митрополита Луки по поводу его вызова на допрос в СБУ можно выразить словами «не запугаете». Оно, на мой взгляд, имеет следующий подтекст: братья в Москве, хватит медлить — освобождайте нас скорее, пока нас в расход не пустили. Я считаю, что Русская православная церковь РПЦ должна наступать и прокладывать путь русской армии.
Злоумышленники пытались скрыться на автомобиле, направившись к российско-украинской границе, и были задержаны силовиками в Брянской области. В отношении задержанных возбудили уголовное дело по статье "Теракт". На допросе они признались, что за совершение теракта им пообещали 500 тысяч рублей на четверых.
После этого судья удалилась в совещательную комнату и через полтора часа огласила решение. По данным сервиса «Контур. Учредитель — Комитет по управлению имуществом и земельным отношениям администрации Челябинска. Гендиректор — Сергей Хабиров. По итогам 2022 года выручка предприятия официально составила 4,7 миллиарда, чистая прибыль — 8 миллионов рублей. Как полагают в СК, фирма предоставляла отчетную документацию о полном выполнении работ, и ей перечисляли оплату из бюджета. Но на самом деле работы по договорам были выполнены частично или не делались вовсе. По данным Следственного комитета, сумма ущерба составила не менее 3,8 миллиона рублей. Городской водоканал уже много месяцев сотрясают скандалы. Челябинцы регулярно жалуются на коричневую воду из-под крана. В июле СК в связи с этим возбудил уголовное дело об оказании услуг ненадлежащего качества. Знаете не озвученные в СМИ подробности этого уголовного дела? Присылайте сообщения, фото и видео. Звоните круглосуточно.
Кто такой паша стражник. Вор
Паша Цируль, в гараже которого "Мерседес-600", автобус "форд" и еще четыре заграничных автомобиля. Паша Цируль, Валерия Карышева в форматах fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн! Оставляйте и читайте отзывы о книге на ЛитРес! Тогда же в тюрьме от цирроза печени умер Паша Цируль. МОСКВА, 1 апр — РИА Новости. Шевченковский районный суд Киева отправил наместника Киево-Печерской лавры митрополита Павла под домашний арест на два месяца, сообщил. Сейчас Паша Цветомузыка находится на изолированном участке, который функционирует, как исправительный центр (ИУФИЦ при ИК 27 ГУ ФСИН по краю).
Почему вора в законе Пашку Цируля боялся даже Япончик
| Паша Цируль: вор, ставший новым русским | «Ливерпуль» сегодня: состав, прогнозы, трансферы, слухи, где сейчас. |
| Зепюр Брутян пришла на «Шоу Воли» и раскрыла детали жизни с Павлом Прилучным | К сотруднику и его семье была приставлена охрана, велось наружное наблюдение, и Паша Цируль отменил свой приказ. |
| Самые известные воры в законе в России | Судя по всему, российская Фемида собиралась судить Цируля по всей строгости закона, однако все разрешилось самым неожиданным образом — Паша умер. |
| Зепюр Брутян пришла на «Шоу Воли» и раскрыла детали жизни с Павлом Прилучным | STARHIT | Дело в том, что Паша Цирюль вкладывал воровские деньги в коммерческие предприятия, что среди воров в законе считалось неприемлемым. |
| Эскобар московского пошива: picturehistory — LiveJournal | — С Пашей у нас хорошие отношения: в своих жестких шутках я его не так часто упоминал, поэтому не успел его разозлить. |
Вор Павел Захаров. Хорошо начал, но плохо закончил
Мы спустились с ним в подземелье, пройдя несколько дверей с кодовыми замками, и, вставив в прорези замков одновременно два ключа, повернули их. Банковский замок щелкнул. Служащий вышел. Я открыл ячейку. Там лежал небольшой кейс из дорогой кожи с кодовым замком. Я взял его и прошел за небольшую загородку, к специально отведенному месту для того, чтобы клиенты банка могли спокойно заниматься своими делами.
Там я попытался открыть замок, но он не поддавался. Олег не сказал мне шифра. Прощупав рукой содержимое, я понял, что внутри находятся две тетради и что-то еще. Никаких металлических предметов не было. Ну что, если там нет наркотиков, — впрочем, наркотики в Голландии полностью легализованы, — и оружия… Я снова потряс кейс.
Никакого металлического звука я не услышал. Я решил выходить. Добравшись до гостиницы, я вошел в номер, тщательно закрыл дверной замок, зачем-то отключил телефон и стал снова открывать замок кейса. Но ничего не получалось. Тогда я взял со стола нож для разрезания бумаги и подковырнул им замок.
Кейс открылся. Я увидел, что там лежит тетрадь, восемь аудиокассет и небольшая записная книжка. Я сразу схватил записную книжку. Там были адреса, какие-то цифры, телефоны… Ясно, что это именно то, за чем велась охота. В записной книжке было отражено движение денег — на различных счетах, в коммерческих структурах, записаны должники.
Пролистав книжку, я отложил ее в сторону и раскрыл тетрадь. Это было что-то типа бухгалтерской книги, где фиксировались все доходы и расходы группировки. Наконец остались аудиокассеты. Я взял одну из них и задумался. Как я повезу их в Москву?
Наверняка будет попытка изъять их у меня, и минимум тремя структурами — органами, спецслужбой Бориса Петровича, а также сподвижниками или врагами Олега. Как мне их провезти? Я взял кассету с цифрой 1, вставил ее в привезенный с собой диктофон и услышал голос Олега. Вначале планировал записать их с единственной целью — создать себе определенную гарантию, безопасность в случае моей поимки или ареста. Я раскрываю все свои схемы, все связи с людьми, от которых в дальнейшем, в случае моего задержания или похищения, будет зависеть моя судьба и пути моего освобождения.
Однако потом я решил, что это слишком наивно — рассчитывать на то, что благодаря этим кассетам я буду спасен, так как тех, кто получит эти кассеты, очень легко могут уничтожить, и все пути моего спасения будут сведены на нет. Поэтому я решил сделать нечто вроде воспоминаний, наивно рассчитывая и полагая, что, может быть, мой жизненный путь за восемь лет руководства группировкой войдет в криминальную историю России. Нет, у меня нет звездной болезни и нет никакого желания оправдаться. Единственное, чего я хочу, — чтоб все узнали, конечно, кому это будет интересно, — какой жизнью мы жили, какой путь прошли и что с нами стало в итоге. А со мной стало, как я понимаю, — смерть, точнее, моя гибель, потому что я могу уйти из жизни только насильственным путем.
Мне не так много лет, чтобы умереть своей собственной смертью. Итак, все начиналось восемь лет назад, в девяностом году, в провинциальном городе России, находящемся за Уралом, — в Кургане. Тогда мне исполнился двадцать один год. Я только что вернулся из армии. И хотя на дворе уже шел пятый год перестройки и третий год кооперативного движения, особых перемен в моем городке я не заметил.
Все было так же патриархально, спокойно, городок жил размеренной, устоявшейся жизнью. Единственной переменой лично для меня было то, что девушка, которая должна была ждать меня, моя невеста, не дождалась — вышла замуж и уехала в другой город. Первым желанием было найти ее и разобраться с тем, кто увел мою невесту. Но сделать это сразу я не решился. Я поступил на работу.
Поскольку за плечами у меня был спорттехникум с педагогическим уклоном, то единственное место, куда меня охотно брали, — это обычная средняя школа, должность учителя физкультуры. Конечно, скажем прямо, особого желания работать в школе учителем физкультуры у меня не было. Я пытался устроиться в спортивное общество, где в недавнем прошлом тренировался в секции самбо и достиг достаточно высоких результатов — был кандидатом в мастера спорта, — но официально на работу туда меня не брали. Пока я устроился туда общественным помощником своего тренера, помогал ему тренировать молодых ребят. Так что мой рабочий день складывался следующим образом.
Днем я торчал в школе, вечерами занимался в секции. Больше делать было нечего. В этом городе жить было скучно и неинтересно. Нет, конечно, я так и жил бы, если бы вскоре не случились события, которые повлияли на мою дальнейшую судьбу. Я родился в этом городе, моя мать была медсестрой, отца не помню — он давно ушел от нас.
Потом появился отчим, который работал машинистом в железнодорожном депо нашего узла. Человек он был неплохой, особо не пил — так, иногда, по праздникам. Ко мне относился спокойно, не обижал. Тогда я жил нормально, детство мое было спокойным. Где-то в восьмилетнем возрасте начал проявляться мой характер.
Рос я болезненным ребенком, слабеньким был. Сверстники часто обижали меня, иногда колотили до крови. Мне было очень обидно, что я не мог постоять за себя. Тогда мой отчим взял меня за руку и привел в секцию сначала вольной борьбы, а затем и самбо, в общество железнодорожников «Локомотив». Там я и познакомился со своими друзьями, с которыми в дальнейшем был тесно связан.
Это были Севка Колесник, на год моложе меня, и Сашка Савельев, годом старше. Ребята они были крепкие, и мы стали держаться друг друга. Надо сказать, что к тому периоду в нашем дворе появился дядя Гера. Он был значительно старше нас. Ему было лет девятнадцать.
Он уже имел две судимости и большую часть своей жизни провел в лагерях. Сначала это была колония для несовершеннолетних, потом его перевели в колонию для взрослых. Тогда дядя Гера получил уголовную кличку Лоб. Дядя Гера держался обособленно от взрослых. Он старался дружить с пацанами — собрал вокруг себя небольшую группу людей, состоящую из моих однолеток восьми-десяти лет, и стал качать их пивом, а позже водкой, угощать сигаретами, рассказывал об уголовной романтике — о колонии, о лагерях.
Тогда я еще не знал, для чего он все это делал. Нам казалось, что он сильный, большой и справедливый, что он имеет колоссальный авторитет среди пацанов. Но на самом деле дядя Гера создавал некую мини-банду из несовершеннолетних, которых в дальнейшем стал привлекать для квартирных краж, а позже — и для грабежей. Но мы с Сашкой и Севкой откололись от них сразу. Мы больше времени проводили в секции.
Тогда дядя Гера впервые послал пацанов к нам на разговор, сначала выдвинув ультиматум — с ним мы или нет, и если нет, значит, мы враги, — а затем пацаны побили нас, достаточно сильно и жестоко. Нас было только трое, а их в пять раз больше… Когда я лежал на снегу и сплевывал кровь из разбитых губ, ко мне подошел дядя Гера и, схватив за волосы, спросил: — Ну что, малек, ты с нами или нет? Я отрицательно покачал головой. Почему-то я на всю жизнь запомнил его сильную руку с вытатуированными на ней мечами, которые обвивала змея. Может быть, от этого у меня и появилось отрицательное отношение к «синим» — блатным.
Потом, чуть позже, дядю Геру убили. Убили его же друзья, которые вернулись из колонии. И поползли слухи, что дядя Гера то ли у кого-то украл деньги, то ли кому-то был должен, то ли воровской общак растратил. В общем, его зарезали. Труп его валялся у стоящих недалеко от нашего двора сараев, которые люди использовали для хранения овощей, часа два, пока не приехали милиция, «Скорая помощь» и не увезли его.
Потом группировка, созданная дядей Герой, сама по себе распалась. Многих пацанов посадили — кого за кражу, кого за грабеж, кого за изнасилование, а одного — за убийство с особой жестокостью. Он нанес больше двадцати ножевых ударов пьяному мужику, который сделал ему замечание возле Дома культуры. Так проходило мое детство. Когда я вернулся после армии, Сашка и Севка жили в городе.
Сашка служил вместе со мной и вернулся на полгода раньше. Севка вообще не попал в армию. К тому времени он работал экспедитором в одном из кооперативов. Кооперативов в нашем городе было мало — несколько магазинчиков, киосков и частных мастерских. В одном из магазинчиков и работал Севка.
Он часто по заданию хозяина ездил в Москву за товаром. Оформит, деньги заплатит, а потом товар идет либо на машинах, либо поездом. В основном это были продукты и какие-то промышленные товары. Однажды Севка вернулся из очередной поездки с новым знакомым, столичным парнем, Вадиком Терехиным, у которого была кличка Тереха. Вадик Терехин был высокого роста, около двух метров, красивый, мощный.
Мы смотрели на него и чувствовали разницу между нами. Мы-то с Сашкой были одеты в обычные спортивные костюмы под «Адидас», местного пошива. А на Вадике все было фирменное — черные брюки, хорошо отглаженные, дорогие черные ботинки, зимняя меховая куртка. А еще иногда он надевал очки в золотой оправе. Я спросил Севку: — Слушай, а что это за парень с тобой приехал?
Он что, коммерсант, что ли? От Сильвестра, из его бригады. Вот мы с ним и познакомились. Классный парень! Весь вечер мы провели вместе — ходили в привокзальный ресторан, где Вадик рассказывал про столичную жизнь.
Впервые мы узнали, что в столице люди живут по-другому. Там и магазины, и снабжение великолепное, и первое казино, куда Вадик ходил, когда-то выигрывал, когда-то проигрывал.
Ассортимент препаратов, поступавших в СИЗО, был богатейший: метадон, героин, кокаин, опий-сырец... Братва не только поставляла наркотики в тюрьму, но и предпринимала попытки вытащить Цируля на свободу. Зафиксированы как минимум две такие попытки. После ареста Цируля из «общака» были выделены 150 тысяч долларов для подкупа правоохранителя, который мог бы повлиять на следствие и суд.
Такой влиятельный человек в форме был обнаружен в генеральной прокуратуре. Но руоповцы были начеку. Об этой взятке им стало известно раньше, чем бандиты нашли способ ее передачи. Операция сорвалась, а высокопоставленный прокурорский работник был… уволен. Цируль так и остался за решеткой, но прописку все-таки поменял. На этот раз его заперли в более надежную «Матросскую тишину».
Сюда наркотики Цирулю стал поставлять его собственный адвокат — в запечатанных сигаретных пачках. В итоге неудачливый адвокат оказался на нарах. Видя, что в любой тюрьме Захаров чувствует себя как дома, следователи предприняли еще одну попытку изолировать вора в законе от внешнего мира. Цируля перевели в Лефортово. Понимая, что после всех этих наркотических «накруток» выйти из тюрьмы становится делом нереальным, Захаров активизировался. Оперативники перехватили его очередной приказ: организовать убийство одного из членов следственной группы.
И вот что интересно: исполнить это поручение должен был известный крымский киллер — лидер ОПГ «Башмаки», по сей день находящийся в федеральном розыске по подозрению в организации нескольких громких убийств. Почему именно он, до сих пор остается загадкой — киллер в бегах, Цируль на небесах. Милиционеры узнали об этом и приставили к «приговоренному» сотруднику следственного комитета надежную охрану из спецназовцев, установили наружное наблюдение. Цируль свой приказ вынужден был отменить. Судя по всему, российская Фемида собиралась судить Цируля по всей строгости закона, однако все разрешилось самым неожиданным образом — Паша умер. Официальная причина смерти — острая сердечная недостаточность.
Впрочем, у него было серьезное заболевание крови, а также туберкулез да плюс годы употребления наркотиков. За решеткой он родился как авторитетный член криминального сообщества, за решеткой и умер. И никто так никогда и не узнает, состоялся ли уже суд над Павлом Захаровым в другой, более высокой инстанции или еще нет. Нашли орфографическую ошибку? Ветхий Завет 1. Незаконное приобретение или хранение без цели сбыта наркотических средств или психотропных веществ в некрупном размере — наказывается лишением свободы на срок до трех лет.
Незаконное приобретение или хранение в целях сбыта, изготовление, переработка, перевозка, пересылка либо сбыт наркотических средств или психотропных веществ — наказываются лишением свободы на срок от трех до семи лет с конфискацией имущества или без таковой. Деяния, предусмотренные частью второй настоящей статьи, совершенные: а группой лиц по предварительному сговору; б неоднократно; в в отношении наркотических средств или психотропных веществ в крупном размере, — наказываются лишением свободы на срок от пяти до десяти лет с конфискацией имущества или без таковой. Деяния, предусмотренные частями второй или третьей настоящей статьи, совершенные организованной группой либо в отношении наркотических средств или психотропных веществ в особо крупном размере, — наказываются лишением свободы на срок от семи до пятнадцати лет с конфискацией имущества. Нарушение правил производства, изготовления, переработки, хранения, учета, отпуска, реализации, продажи, распределения, перевозки, пересылки, приобретения, использования, ввоза, вывоза или уничтожения наркотических средств или психотропных веществ, а также веществ, инструментов или оборудования, используемых для изготовления наркотических средств или психотропных веществ, находящихся под специальным контролем, если это деяние совершено лицом, в обязанности которого входит соблюдение указанных правил, — наказывается штрафом в размере от двухсот до пятисот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до пяти месяцев либо лишением свободы на срок от трех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок от трех лет или без такового. Лефортово — это многочисленные видеокамеры наружного наблюдения по периметру корпуса, это тотальный контроль абсолютно всех помещений, это семь десятков кабинетов для свиданий подследственных с адвокатами, которые, что давно уже не секрет, скрытно прослушиваются и просматриваются. Ни следователь, ни адвокат, ни тем более вертухай, ведущий подследственного по коридору, никогда не встретят другого заключенного, ведомого на допрос или к защитнику.
До начала ХХ века количество арестантов в Лефортове колебалось от 100 до 138 человек на 205 камер. Четырехэтажное К-образное здание, огражденное по периметру четырехметровой каменной стеной, создавалось на уровне достижений тюремной архитектуры Западной Европы и Америки. От центральной площадки СИЗО радиусами отходили четыре коридора с пустыми межэтажными пролетами, с камерами в четыре яруса. В каждой камере предусматривались клозет со сливом, кран с водой для умывания и питья, газовое освещение. Имелась и тюремная церковь на 109 келий — каждый арестант мог следить за богослужением сквозь зарешеченное окошко. В 1937 году в подмосковной Сухановке был открыт филиал Лефортово — Сухановская следственная тюрьма на 225 мест, получившая в народе название «Санаторий имени Л.
С конца двадцатых годов до середины пятидесятых в Лефортове осуществлялись массовые казни «врагов народа». Трупы хоронились в тюремном дворе. Эксгумация массовых захоронений жертв коммунистического террора не проводилась ни разу. В отличие от следственных изоляторов, подчиненных МВД, условия в Лефортове выглядели более щадящими: две белые простыни, которые можно было менять в любое время, баня раз в неделю, ежедневная часовая прогулка по тюремному дворику, доброкачественная пища, отличная библиотека, возможность подписаться на любое периодическое издание СССР, отсутствие стрижки наголо, профессиональная и своевременная медицинская помощь. Со слов известного политического деятеля, Валерии Новодворской, одной из участниц создания «Демократического Союза России», побывавшей в Лефортове в 1991 году, условия содержания в этом СИЗО «почти дошли до уровня голландской тюрьмы. Только из камер не выпускали и телевизоров не было.
Но белье грязное в прачечную принимали, вещи — в химчистку, а также бесплатно выдавали белые булочки... В 1994 году из Лефортова бежало двое арестантов, обвинявшихся по малосрочным «бытовым» статьям — среди бела дня они, поставив к внутренней стене стремянку, перелезли наружу, на улицу Лефортовский Вал. Арестанты были пойманы — согласно приговору суда, они получили за попытку побега от 1,5 до 2 лет лишения свободы. Шкуро, Краснов, Власов и Клыч повешены во дворике Лефортова 17 января 1947 года. Руцкой, Р. Хасбулатов, В.
Ачалов, В. Баранников, А. Макашов и другие. Руст, приземлившийся на Красной площади, президент Ассоциации совместных предприятий Л. Вайнберг, бывший заместитель министра внешнеэкономических связей России А. Мильготин он же Марчелло , бывший главный бухгалтер холдинга «Медиа-Мост» Титов, а также именующий себя писателем Э.
Лимонов он же — лидер Национал-большевистской партии России. В 2000 — 2003 гг. Среди наиболее известных — полевой командир Салман Радуев и участники захвата «Норд-Оста». По свидетельствам очевидцев, во время конвоирования по коридорам ИЗ известный террорист непременно бросал вертухаям фразу: «Вас приветствует бригадный генерал Салман Радуев! Не в пример остальным московским СИЗО лефортовские камеры куда комфортней. Тут содержат по двое, по трое, максимум — по четыре арестанта.
В одной из таких камер с 1996 по 1997 год содержался подследственный, о котором вот уже не один десяток лет ходили легенды. Одни видели в нем символ уходящей блатной России, другие — коварного и жесткого врага, третьи — подвижника и мученика за воровскую идею, четвертые — персонофицированное воплощение зла... Он был мудр, проницателен и, казалось, знал все и обо всех наперед. Тому, кто впервые встречал этого пожилого мужчину еще на воле, он мог показаться обыкновенным ханыгой, лишь по недоразумению оказавшимся не в дешевой пивной, а в собственном роскошном подмосковном особняке из «кремлевского» кирпича, с подземным гаражом на одиннадцать машин, крыльцом из лабрадора и люстрой за двадцать девять тысяч долларов. Манеры его выглядели нарочито грубыми, строй речи — неграмотным, а лексическая запятая «бля» была особенно любимой в монологах. Однако те, кто имел с ним серьезные дела, утверждали: имидж завсегдатая пролетарской пивнухи — не более чем маска, навечно приросшая к его лицу.
Наверное, так удобней было маскировать свою суть — человека хитрого, умного и расчетливого. Он был из тех, кто идет до конца. А поскольку в жизни все постоянно меняется, то в конце концов он в своем поступательном движении всегда заходил слишком далеко, оказываясь в абсолютной пустоте. Но он знал, что могло вернуть его к действительности, — точнее, думал, что знал: наркотики. Знал и другое: рано или поздно он найдет в них свою смерть. И когда он набирал в шприц очередную дозу, в бесформенной массе старческого лица проступали, позволяя угадывать себя, черты жесткие и одновременно несчастные.
Люди ничтожные, мысли убогие, жизнь паскудная... Тем и спасаемся. На-ка, и ты дербани... Его уважали все, кто с ним сталкивался, — и не только из-за острого ума, фантастической интуиции и огромных денег, которыми он, по слухам, ворочал. Он был едва ли не последним законником «босяцкой», «нэпманской» формации. Впрочем, даже к своему высокому званию вора относился спокойно, чтобы не сказать — равнодушно.
Вот это академик, это банкир, это бизнесмен, это врач, это мент... Но обязан же быть среди них хоть один жулик! В каждой нормальной стране кто-то непременно должен работать, а кто-то — воровать. А уж тем более в России... Однако слушая по телевизору откровения «новых русских авторитетов», мнящих себя «ворами в законе», он обычно нервно закуривал, втягивал в себя по глоточку чифиря и, зло выдыхая дым, высекал: — Совсем, бля, подурели, на каждом углу только и слышно: «вор в законе», «вор в законе». Да настоящий жулик никогда не скажет, что он «вор в законе», это все мусора придумали.
А вообще, быть жуликом — это не счастье, как думают многие, а тяжкий крест... Впечатывал окурок в пепельницу и, шурша целлофановым пакетиком с метадоном, глухо бубнил, не поднимая взгляда на собеседника: — Давай дербанем, а? Не хочешь? Ну и правильно, что не хочешь. Умру я через эту «дурь», увидишь, умру, а что тогда с вами со всеми станется? И не ошибся: именно через наркотики он и нашел свою смерть в следственном изоляторе Федеральной службы безопасности Лефортово.
Москвы, освобожден из мест лишения свободы 28 июня 1985 года. Захаров является лидером преступной группировки, которая занимается вымогательством и похищением людей с целью получения выкупа. Поддерживает контакты со многими «ворами в законе», лидерами организованных преступных группировок, совершающих тяжкие преступления на территории Московского региона. Оказывает отрицательное влияние на криминогенную обстановку в Мытищинском районе, где проживает у сожительницы в поселке Жостово. Захаров П. Павел Васильевич Захаров родился 9 марта 1939 года в Москве.
Отец будущего знаменитого российского жулика, начальник цеха на одном из крупных московских заводов, был человеком небедным и влиятельным, однако по непонятной для многих причине оставался жить с семьей в деревянном бараке, в поселке с красноречивым названием «шанхай». Человеку, родившемуся и выросшему в тех трущобах, вряд ли можно рассчитывать в жизни на что-нибудь путное: миазмы общественной уборной, одной на десять семей, тошнотворные запахи позавчерашних щей, грязного белья, обгаженных лестниц и пыльных половиков должны преследовать любого «шанхайца» до конца его дней. Атмосфера московского коммунального быта тридцатых — сороковых годов — с ежевечерними пьяными драками на танцплощадке, хмурыми похмельными пробуждениями по заводскому гудку, мелким воровством на общей кухне и крупными загулами в день получки — предопределяла жизненный путь большинства молодых обитателей поселка. И, казалось, быстро взрослеющий Паша повторит судьбу многих сверстников: первая сигарета в десять лет, первый стакан дешевой водки в двенадцать, первый «косяк» с анашой в тринадцать, первая проститутка в четырнадцать, а дальше — кражи, удачные или неудачные, следственные изоляторы, суды, пересылки, «малолетка», «взросляк» и — лагерная безвестность. В 1947 году второклассник Павел сорвался в парке Горького с качелей и сильно ушиб голову. Сотрясение мозга странным образом повлияло на дальнейшие наклонности мальчика: спустя несколько месяцев он заметил за собой странную тягу к воровству.
Это не была навязчивая идея, клептомания — скорее осознанное стремление мгновенно удовлетворить любое желание. Первой жертвой юного вора стала собственная полуслепая бабушка. Черепно-мозговая травма никоим образом не повлияла на аналитические способности мальчика — он отлично просчитал, что родные вряд ли его заподозрят в присвоении семейной собственности. Хлебные карточки и деньги похищались из свертка, который бдительная старушка хранила под подушкой. Вороватый внук сбывал дефицитные карточки на Даниловском рынке, а деньги тратил на привычные удовольствия: конфеты, тир, мороженое, киношку, развлечения в парке Горького летом, знаменитый каток МВД — зимой. Несколько раз внук ощущал в себе нечто вроде запоздалого раскаяния, однажды он даже решил компенсировать бабушкины потери, сделав ей какой-нибудь приятный подарок , однако слепой ужас возможного разоблачения с неизбежным битьем кожаным ремнем по ягодицам оказался сильней.
Безнаказанность первого воровства вдохновляла, звала на новые подвиги и свершения. Вскоре появились подходящие друзья — уличная шпана, которой немало шастало по вокзалам и рынкам послевоенной Москвы. Как и водится у любой шпаны, у нее был свой предводитель — девятнадцатилетний прыщавый хлыщ по кличке Мурза. Несмотря на относительную молодость, Мурза выглядел в глазах Паши, да и всей «шанхайской» братвы прожженным, заматеревшим на зонах и пересылках уркаганом: он замечательно плевался сквозь зубы, с неподражаемой хрипотцой пел под гитару блатные куплеты, рассказывал захватывающие истории о воровских доблести, подвигах и славе, об извечной романтике борьбы с мусорами погаными... Богатые да жадные фраера, засевшие в благоустроенных квартирах с горячей водой и центральным отоплением на Кутузовском проспекте да Котельнической набережной, выглядели в его рассказах потенциальными «терпилами»; видимо, сказывалась подсознательная классовая ненависть люмпен-пролетария к зажравшимся буржуям. Для Паши, как, впрочем, и для всех поселковых пацанов, рассказы Мурзы звучали откровением Заратустры.
Нехитрое бытие посельчан замыкалось на единственном очаге культуры — кинотеатре с трофейными фильмами, на пивных да портерных. И все, что окружало смрадное пространство, сдавленное в дворики покосившимися прокопченными бараками, выглядело другой планетой: полной неожиданностей и потому враждебной. А стало быть, все обитатели этой планеты были потенциальными врагами... Уже много позже, незадолго до смерти, авторитетнейший законник Цируль, вспоминая Мурзу с его героическими блатными рассказами, понимал: это был обыкновенная «шестерка», наверняка присвоивший чужие подвиги — в повествованиях о собственных геройствах Мурза лишь самоутверждался перед желторотыми пацанами. Но скольким подросткам блатные легенды запали в душу! В том числе и ему, Павлу Захарову...
Первая кража под предводительством Мурзы прошла успешно — пацаны «подняли» несколько «углов» на толкучке. Затем последовала еще одна, также удачная, затем — еще...
В школу не ходил. Поэтому после окончания 5 класса, бросил это «дело». Первый срок получил по профессиональной статье — карманная кража. Дело было, когда Паше Цирулю исполнилось 19 лет.
В трамвае вытащил у толстой дамочки деньги из сумки. Дамочка заметила, развопилась, и будущий вор в законе Паша Цируль был схвачен прямо на месте преступления пассажирами того злочастного для Цируля трамвая. Но отсидеть весь положенный срок ему не удается — по амнистии его выпустили из зоны уже через год заключения. Именно во время этой первой отсидки, Павел Захаров стал вором в законе Пашей Цирулем — он был ярым отрицалой, конфликтовал с администрацией колонии. Яростно защищал воровские традиции. Естественно, что не заметить такого блатного, воры в законе не могли.
Они приняли его в свой круг, и короновали, несмотря на молодой возраст. Кличка Цируль закрепилась за Пашей еще во время первого месяца пребывания в колонии. Он стриг авторитетных воров в законе и уголовных авторитетов. Надо сказать, что авторитеты подпускали к себе только уважаемых заключенных. А уж по части стрижки, тем более. Ровно через год после освобождения, Паша Цируль опять попадает на срок.
И опять за карманную кражу. На этот раз суд отмерил набирающему вору в законе Паше Цирулю 3 года колонии. Во время второй отсидки за Цирулем закрепилось еще одно погоняло — Зверь. Вор в законе Павел Захаров Цируль возможно разрабатывался спецслужбами под кодовым именем Булат Вор в законе Паша Цируль начинал с карманных краж Вор в законе Паша Цируль во время последнего ареста Вор в законе Паша Цируль Вор в законе Паша Цируль Могила Цируля Вор в законе Павел Захаров — Паша Цируль После второй отсидки Паша Цируль стал именно тем человеком, которым оставался всю оставшуюся жизнь — авторитетным вором в законе, который питал слабость к наркотикам. Хотя в то время, мало кто догадывался об этой неуважаемой привычке вора в законе. В конце семидесятых, Паша Цируль выйдя на свободу создает свою преступную группировку, которая будет одной из первых в Криминальной России построена по образу группировок 90-х годов.
Он с уголовной братвой начинают делать махинации с чеками, производить аферы возле магазинов «Березка». В 1982 году Пашу Цируля вновь отправляют в колонию по трем серьезным статьям: кража, хранение оружия и хранение наркотиков — причем в группе с двумя грузинскими криминальными авторитетами. Выйдя при перестройке, Паша Цируль находит себя и здесь — воры в законе, зная его почтительные заслуги перед криминальным миром России доверили ему самое святое — хранение воровского общака. Последний, как известно, был лидером коптевской бригады, в становлении которой Цируль принял самое непосредственное участие. Кроме того, он помогал «подниматься» и другим столичным группировкам — солнцевской, долгопрудненской, пушкинско-ивантеевской.
Вскоре несгибаемого зэка заметили бывалые авторитеты и почти сразу решили сделать его вором в законе. В криминальном мире ходили легенды, что добро на это дал главный вор всех времен — Владимир Бабушкин Вася Бриллиант , с которым Захаров познакомился в одном из лагерей Казахстана. Там же произошел инцидент, который слегка очернил образ безукоризненного с криминальной точки зрения арестанта: Захаров спровоцировал стычку между зэками и тюремщиками, в которой погибли несколько осужденных. Владимир Бабушкин Вася Бриллиант Фото: Прайм Крайм Однако воровскую корону Захаров все равно получил — вместе с кличкой Паша Цируль: на волю из лагеря Нижнего Тагила в 1961 году он вышел по амнистии уже в статусе вора в законе. Свое прозвище несгибаемый арестант получил после забавного инцидента: единственной работой, до которой он снисходил за решеткой, была стрижка и бритье голов тюремных авторитетов.
По законам зоны, «парикмахером» для уважаемых арестантов мог стать только значимый в их кругах человек — простому смертному такое дело никогда бы не поручили. Однажды Захаров допустил оплошность: во время стрижки порезал ухо клиента бритвой. Тот раздосадованно протянул: «Ну ты и цирУльник... Так и появилась кличка Цируль. Правда, есть и более прозаичная версия: якобы кличка закрепилась за Захаровым потому, что его подруга-парикмахерша делала ему замысловатые прически. Итог — три года лишения свободы, к которым потом добавили еще пару лет за агрессивные выпады в сторону тюремщиков и сочувствующих им арестантов. Захаров оказался столь жесток в разборках с неугодными, что вскоре получил еще одну кличку — Зверь. На волю авторитет вышел в 1967 году, но уже зависимым человеком: отбывая срок, Цируль успел плотно подсесть на наркотики. Из-за пагубной страсти стал хромать его воровской авторитет: поговаривали, что, выступая судьей на тюремных разборках, он отдавал предпочтение тому, кто обещал снабдить его зельем. Правда, много денег ему это не принесло, а потому вор сколотил небольшую банду и стал заниматься махинациями с чеками «Внешпосылторга».
Попутно Захаров принялся развивать рынок сбыта наркотиков, с годами став одним из крупнейших наркобаронов СССР и постперестроечной России. Из-за этого в 1991 году он оказался в эпицентре скандала. Кокаиновая казнь Все началось с того, что лидеры Пушкинской организованной преступной группировки ОПГ , которой покровительствовал Захаров, задумали провезти в Россию крупную партию кокаина, который по сниженной цене им обещали продать в Колумбии. Помочь в этом взялся Цируль, который к тому времени активно занимался оптовыми поставками наркотиков из стран Южной Америки. В помощь пушкинским бандитам он снарядил одного из подчиненных — руководителя столичного кооператива по кличке Пузо. Цена операции по переправке зелья составила 40 тысяч долларов. Однако внезапно сделка сорвалась: колумбийские продавцы залегли на дно. Пушкинские провели внутреннее расследование и установили виновного — им оказался ближайший подручный Пуза по кличке Боксер. Точно неизвестно, что он натворил, но именно после его вмешательства колумбийцы резко отказались от сотрудничества. Вскоре Боксер был убит, а жене его сообщили, что его палачом стал Цируль.
И как он ни открещивался от участия в криминальных разборках, доказать свою непричастность к убийству так и не смог. Вообще, все попытки обогащения в 60-х и 70-х годах были лишь началом превращения прежде идейного вора Цируля в криминального авторитета новой формации. То, что времена изменились, авторитет понял в середине 80-х. Тогда он вышел на волю после очередной отсидки за кражу, наркотики и хранение оружия и угодил прямиком в эпоху перестройки. Именно в это время Цируль решил кардинально отступить от воровского образа жизни и заняться коммерцией. Махинатор в законе Своих целей Цируль особо не скрывал: например, на одной из сходок он открыто поддержал вора в законе Виктора Никифорова Витя Калина — названного сына патриарха воровского мира Вячеслава Иванькова Япончик.
Sorry, your request has been denied.
Судя по всему, российская Фемида собиралась судить Цируля по всей строгости закона, однако все разрешилось самым неожиданным образом — Паша умер. На руинах Страны Советов - 21 сентября - 43408306914 - Медиаплатформа МирТесен. Главная» Новости» Костя шрам последние новости. Павел Захаров, известный как Паша «Цируль», один из главных наркобаронов России 1990-х.
Кирилл Фролов: УПЦ заплатила тройную цену за освобождение митрополита Павла
Анна Черкасова. Новости. Павел Васильевич Захаров — российский вор в законе по кличке Паша Цируль, один из главных наркобаронов России 1990-х годов, держатель воровского «общака» в течение многих лет. По делу об убийстве Кирилла Ковалева Шахином Аббасовым в Москве проходят шестеро. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. Его боялся даже Япончик!
Смотрящий по Москве вор в законе Паша Цируль
| В России увеличились накопления в пенсионной системе | Вор в законе Паша Цируль, личность в криминальной Москве столь известная, столь и неоднозначная, статус вора в законе приобрел на первой зоне, когда отбывал десятилетний. |
| Авторитетный вор в законе Паша Цируль, который так плохо кончил. | | Свое первое прозвище Цируль, Паша получил, когда стриг очередного авторитетного заключенного и случайно порезал ему ухо. |
| Авторитетный вор в законе Паша Цируль, который так плохо кончил. | | Паша Цируль прошел путь от обычного карманника до влиятельного лидера криминального мира, хранителя воровского общака. |
| Николай Модестов «Москва бандитская - 2» фото 14 | Паша Цируль (Цирульов Павел Васильевич). Входил в пятерку известнейших воров и регулировал процессы, происходящие в уголовном мире. |
| Эскобар московского пошива по кличке Цируль | Конфликт с Пашей Цируль. |
Вор с детства
- РЕКОМЕНДУЕМ К ПРОЧТЕНИЮ
- Уходящие в натуре
- Его боялся даже Япончик! Главный наркобарон СССР вор в законе Паша Цируль - Смотреть видео
- Его боялся даже Япончик! Главный наркобарон СССР вор в законе Паша Цируль - Смотреть видео
- Report Page
- Вор Павел Захаров. Хорошо начал, но плохо закончил
1990-е годы
- Цитаты из книги «Криминальная история России. 1995–...»
- Ливерпуль: свежие новости
- С пелёнок был вором
- Захаров и остальные
Архив информационных изданий
- Почему в ялтинском ресторане крымские бандиты остались крайними в разборках «воров в законе»
- Криминальная история России. 1995 – 2001. Курганские. Ореховские. Паша Цируль
- Последние дни и смерть вора в законе Павла Захарова Паша Цируль
- СМИ: в Казани скончался криминальный авторитет 90-х Эдуард Рахматуллин
- 10 самых известных воров в законе
Паша цируль - видео
За 2023 год средневзвешенная доходность НФП по пенсионным накоплениям и резервам составила 9,9 и 8,8 процента соответственно. Эти показатели заметно опережают годовую инфляцию 7,4 процента , подчеркнули в Банке. Ранее декан факультета права НИУ ВШЭ Вадим Виноградов рассказал, что для начисления страховой пенсии в 2024 году будет необходимо минимум 15 лет трудового стажа и 28,2 балла пенсионного коэффициента. С 2025 года минимальное число баллов пенсионного коэффициента вырастет до 30. Количество зависит от начисленных и уплаченных страховых взносов в систему обязательного пенсионного страхования и длительности страхового стажа, объяснил он.
Жизнь до 1990-х годов[ править править код ] Павел Захаров родился 9 марта 1939 года в Москве. Своё детство он провёл в бараке, был «трудным» подростком, воровал деньги у собственных родственников. После окончания пятого класса бросил школу, воровал. В возрасте 19 лет Захарова задержали и впоследствии осудили за карманную кражу. Но уже через год он оказался на свободе по амнистии.
Во время заключения Захаров был так называемым «отрицалой», отказывался сотрудничать с администрацией колонии.
Двоим обвиняемым грозит пожизненное заключение. В ходе последующих допросов стало известно, что после теракта четверо боевиков поехали на машине в сторону границы с Украиной, чтобы попасть в Киев для получения обещанных им денег. Террористы действовали по указанию куратора , с которым они общались в мессенджере Telegram.
Банк России подчеркнул, что росту накоплений способствовали доходность от инвестирования средств, а также поступления денег в систему негосударственного пенсионного обеспечения НПО , в том числе и от частных клиентов. Самый заметный прирост зафиксирован в негосударственных пенсионных фондах НПФ. Их пенсионные резервы увеличились на 9,2 процента, до 1,8 триллиона рублей, а пенсионные накопления — на 6,8 процента, до 3,3 триллиона рублей. За тот же период пенсионные накопления Социального фонда России СФР достигли 2,4 триллиона рублей плюс 6,2 процента за год.
ЦБ отметил, что в конце прошлого года НПФ стали больше инвестировать в ОФЗ облигации федерального займа , доля же акций и облигаций компаний в структуре их вложений сократилась.
Паша Цируль
Носил это прозвище и один из подручных Данилы. А уже этот «владелец брэнда» любезно позволил одному из своих молодых «коллег» - Юрию Е. Из-за этого человека и была объявлена война между крымскими братками и ворами Украины и России. Вот чуть ли не единственная фотография Юры Молдавана, просочившаяся в интернет. Кстати сказать, сделавший её журналист из-за вмешательства охраны Ериняка поплатился оборудованием В правоохранительных органах Крыма принято считать, что за этим человеком особого криминала никогда не было. Но факт остается фактом: в ОПГ «Башмаки» состоял такой себе криминальный олигарх.
По данным некоторых источников, Юре Молдавану даже было поручено представлять интересы ОПГ «Башмаки» на «международной арене». В Крыму его имя стало широко известно в узких кругах после операции с «Крымстроем». Это предприятие, имеющее по всему полуострову большую сеть ПМК, через фирму «Даниил» было выкуплено со всем имуществом, сооружениями и техникой… за 1000 долларов. Говорят, сделка произошла сразу после «наезда» на директора предприятия. Еще одно странное обстоятельство: телефон «Даниила» числился за Министерством обороны Украины.
Так что у Молдавана действительно были хорошие связи, позволявшие ему всякий раз выходить сухим из воды. Удалось избежать наказания Молдавану и в конце страшных для бандитов 90-х годов, когда в Крыму свирепствовала москальская зачистка, получившая свое название от фамилии генерала - тогдашнего начальника крымской милиции. С Молдаваном тогда приключилась не совсем веселая, однако, если посмотреть с другой стороны, достаточно курьезная история. Однажды по поручению «старших» Молдаван назначил встречу одному ялтинскому коммерсанту. Тот держал на набережной аттракционы и чувствовал себя очень даже неплохо.
Сначала бизнесмен послушно сотрудничал с бандитами, отстегивая им хороший процент от своего предпринимательства, а потом, когда братков начали шерстить органы, метнулся под «крышу» последних. Это очень не понравилось «башмакам», и те поручили Молдавану-младшему разобраться с зарвавшимся коммерсантом. Юра Молдаван позвонил ему и приказал явиться на встречу. Предприниматель, прекрасно понимая, чем все это для него закончится, тут же перезвонил одному важному на тот момент милицейскому начальнику и рассказал о назначенной ему Молдаваном встрече. Взволнованный и насмерть перепуганный коммерсант сказал правоохранителю, что может не вернуться, и попросил о защите.
Но милицейский начальник не воспринял всерьез опасения аттракционщика и сказал, чтобы тот ехал, а в случае чего он потом разберется с «башмаками». Однако все вышло намного серьезнее, чем думал правоохранитель, — со встречи коммерсант действительно не вернулся. Не объявился он и через несколько дней, и через неделю. И тогда правоохранители забили тревогу. Для «поимки по-хорошему» Молдавана был выделен человек в погонах, и тот отправился в Ялту.
Именно там, по информации правоохранителей, он находился на тот момент. В одном из увеселительных заведений жемчужины Крыма он распивал крепкие напитки в компании… местных высокопоставленных милиционеров. Веселью помешал прибывший из Симферополя «конвоир». Он сказал Молдавану, что его срочно хочет видеть большой милицейский начальник. Молдаван сразу усек, в чем дело, и тут же подключил своих покровителей.
Он позвонил одному украинскому бизнесмену и по совместительству известному музыканту, который был человеком влиятельным и, главное, состоял в очень хороших отношениях с большим милицейским начальником, и начал слезно просить о помощи. Тот пообещал помочь, правда, так же, как милицейский начальник аттракционщику: "Дескать, решим твои проблемы, но потом". В общем, в тот вечер дела у Юры Молдавана были плохи... Оставалось только одно — напиться с горя перед надвигающимся арестом. Компания отозвалась на предложение с большой охотой.
И началась гульба! За чаркой водки ялтинские правоохранители даже предложили Юре не откладывать арест на потом и отправиться коротать ночь в местное СИЗО.
Нарушение правил производства, изготовления, переработки, хранения, учета, отпуска, реализации, продажи, распределения, перевозки, пересылки, приобретения, использования, ввоза, вывоза или уничтожения наркотических средств или психотропных веществ, а также веществ, инструментов или оборудования, используемых для изготовления наркотических средств или психотропных веществ, находящихся под специальным контролем, если это деяние совершено лицом, в обязанности которого входит соблюдение указанных правил, — наказывается штрафом в размере от двухсот до пятисот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до пяти месяцев либо лишением свободы на срок от трех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок от трех лет или без такового. Лефортово — это многочисленные видеокамеры наружного наблюдения по периметру корпуса, это тотальный контроль абсолютно всех помещений, это семь десятков кабинетов для свиданий подследственных с адвокатами, которые, что давно уже не секрет, скрытно прослушиваются и просматриваются. Ни следователь, ни адвокат, ни тем более вертухай, ведущий подследственного по коридору, никогда не встретят другого заключенного, ведомого на допрос или к защитнику. До начала ХХ века количество арестантов в Лефортове колебалось от 100 до 138 человек на 205 камер. Четырехэтажное К-образное здание, огражденное по периметру четырехметровой каменной стеной, создавалось на уровне достижений тюремной архитектуры Западной Европы и Америки. От центральной площадки СИЗО радиусами отходили четыре коридора с пустыми межэтажными пролетами, с камерами в четыре яруса.
В каждой камере предусматривались клозет со сливом, кран с водой для умывания и питья, газовое освещение. Имелась и тюремная церковь на 109 келий — каждый арестант мог следить за богослужением сквозь зарешеченное окошко. В 1937 году в подмосковной Сухановке был открыт филиал Лефортово — Сухановская следственная тюрьма на 225 мест, получившая в народе название «Санаторий имени Л. С конца двадцатых годов до середины пятидесятых в Лефортове осуществлялись массовые казни «врагов народа». Трупы хоронились в тюремном дворе. Эксгумация массовых захоронений жертв коммунистического террора не проводилась ни разу. В отличие от следственных изоляторов, подчиненных МВД, условия в Лефортове выглядели более щадящими: две белые простыни, которые можно было менять в любое время, баня раз в неделю, ежедневная часовая прогулка по тюремному дворику, доброкачественная пища, отличная библиотека, возможность подписаться на любое периодическое издание СССР, отсутствие стрижки наголо, профессиональная и своевременная медицинская помощь. Со слов известного политического деятеля, Валерии Новодворской, одной из участниц создания «Демократического Союза России», побывавшей в Лефортове в 1991 году, условия содержания в этом СИЗО «почти дошли до уровня голландской тюрьмы.
Только из камер не выпускали и телевизоров не было. Но белье грязное в прачечную принимали, вещи — в химчистку, а также бесплатно выдавали белые булочки... В 1994 году из Лефортова бежало двое арестантов, обвинявшихся по малосрочным «бытовым» статьям — среди бела дня они, поставив к внутренней стене стремянку, перелезли наружу, на улицу Лефортовский Вал. Арестанты были пойманы — согласно приговору суда, они получили за попытку побега от 1,5 до 2 лет лишения свободы. Шкуро, Краснов, Власов и Клыч повешены во дворике Лефортова 17 января 1947 года. Руцкой, Р. Хасбулатов, В. Ачалов, В.
Баранников, А. Макашов и другие. Руст, приземлившийся на Красной площади, президент Ассоциации совместных предприятий Л. Вайнберг, бывший заместитель министра внешнеэкономических связей России А. Мильготин он же Марчелло , бывший главный бухгалтер холдинга «Медиа-Мост» Титов, а также именующий себя писателем Э. Лимонов он же — лидер Национал-большевистской партии России. В 2000 — 2003 гг. Среди наиболее известных — полевой командир Салман Радуев и участники захвата «Норд-Оста».
По свидетельствам очевидцев, во время конвоирования по коридорам ИЗ известный террорист непременно бросал вертухаям фразу: «Вас приветствует бригадный генерал Салман Радуев! Не в пример остальным московским СИЗО лефортовские камеры куда комфортней. Тут содержат по двое, по трое, максимум — по четыре арестанта. В одной из таких камер с 1996 по 1997 год содержался подследственный, о котором вот уже не один десяток лет ходили легенды. Одни видели в нем символ уходящей блатной России, другие — коварного и жесткого врага, третьи — подвижника и мученика за воровскую идею, четвертые — персонофицированное воплощение зла... Он был мудр, проницателен и, казалось, знал все и обо всех наперед. Тому, кто впервые встречал этого пожилого мужчину еще на воле, он мог показаться обыкновенным ханыгой, лишь по недоразумению оказавшимся не в дешевой пивной, а в собственном роскошном подмосковном особняке из «кремлевского» кирпича, с подземным гаражом на одиннадцать машин, крыльцом из лабрадора и люстрой за двадцать девять тысяч долларов. Манеры его выглядели нарочито грубыми, строй речи — неграмотным, а лексическая запятая «бля» была особенно любимой в монологах.
Однако те, кто имел с ним серьезные дела, утверждали: имидж завсегдатая пролетарской пивнухи — не более чем маска, навечно приросшая к его лицу. Наверное, так удобней было маскировать свою суть — человека хитрого, умного и расчетливого. Он был из тех, кто идет до конца. А поскольку в жизни все постоянно меняется, то в конце концов он в своем поступательном движении всегда заходил слишком далеко, оказываясь в абсолютной пустоте. Но он знал, что могло вернуть его к действительности, — точнее, думал, что знал: наркотики. Знал и другое: рано или поздно он найдет в них свою смерть. И когда он набирал в шприц очередную дозу, в бесформенной массе старческого лица проступали, позволяя угадывать себя, черты жесткие и одновременно несчастные. Люди ничтожные, мысли убогие, жизнь паскудная...
Тем и спасаемся. На-ка, и ты дербани... Его уважали все, кто с ним сталкивался, — и не только из-за острого ума, фантастической интуиции и огромных денег, которыми он, по слухам, ворочал. Он был едва ли не последним законником «босяцкой», «нэпманской» формации. Впрочем, даже к своему высокому званию вора относился спокойно, чтобы не сказать — равнодушно. Вот это академик, это банкир, это бизнесмен, это врач, это мент... Но обязан же быть среди них хоть один жулик! В каждой нормальной стране кто-то непременно должен работать, а кто-то — воровать.
А уж тем более в России... Однако слушая по телевизору откровения «новых русских авторитетов», мнящих себя «ворами в законе», он обычно нервно закуривал, втягивал в себя по глоточку чифиря и, зло выдыхая дым, высекал: — Совсем, бля, подурели, на каждом углу только и слышно: «вор в законе», «вор в законе». Да настоящий жулик никогда не скажет, что он «вор в законе», это все мусора придумали. А вообще, быть жуликом — это не счастье, как думают многие, а тяжкий крест... Впечатывал окурок в пепельницу и, шурша целлофановым пакетиком с метадоном, глухо бубнил, не поднимая взгляда на собеседника: — Давай дербанем, а? Не хочешь? Ну и правильно, что не хочешь. Умру я через эту «дурь», увидишь, умру, а что тогда с вами со всеми станется?
И не ошибся: именно через наркотики он и нашел свою смерть в следственном изоляторе Федеральной службы безопасности Лефортово. Москвы, освобожден из мест лишения свободы 28 июня 1985 года. Захаров является лидером преступной группировки, которая занимается вымогательством и похищением людей с целью получения выкупа. Поддерживает контакты со многими «ворами в законе», лидерами организованных преступных группировок, совершающих тяжкие преступления на территории Московского региона. Оказывает отрицательное влияние на криминогенную обстановку в Мытищинском районе, где проживает у сожительницы в поселке Жостово. Захаров П. Павел Васильевич Захаров родился 9 марта 1939 года в Москве. Отец будущего знаменитого российского жулика, начальник цеха на одном из крупных московских заводов, был человеком небедным и влиятельным, однако по непонятной для многих причине оставался жить с семьей в деревянном бараке, в поселке с красноречивым названием «шанхай».
Человеку, родившемуся и выросшему в тех трущобах, вряд ли можно рассчитывать в жизни на что-нибудь путное: миазмы общественной уборной, одной на десять семей, тошнотворные запахи позавчерашних щей, грязного белья, обгаженных лестниц и пыльных половиков должны преследовать любого «шанхайца» до конца его дней. Атмосфера московского коммунального быта тридцатых — сороковых годов — с ежевечерними пьяными драками на танцплощадке, хмурыми похмельными пробуждениями по заводскому гудку, мелким воровством на общей кухне и крупными загулами в день получки — предопределяла жизненный путь большинства молодых обитателей поселка. И, казалось, быстро взрослеющий Паша повторит судьбу многих сверстников: первая сигарета в десять лет, первый стакан дешевой водки в двенадцать, первый «косяк» с анашой в тринадцать, первая проститутка в четырнадцать, а дальше — кражи, удачные или неудачные, следственные изоляторы, суды, пересылки, «малолетка», «взросляк» и — лагерная безвестность. В 1947 году второклассник Павел сорвался в парке Горького с качелей и сильно ушиб голову. Сотрясение мозга странным образом повлияло на дальнейшие наклонности мальчика: спустя несколько месяцев он заметил за собой странную тягу к воровству. Это не была навязчивая идея, клептомания — скорее осознанное стремление мгновенно удовлетворить любое желание. Первой жертвой юного вора стала собственная полуслепая бабушка. Черепно-мозговая травма никоим образом не повлияла на аналитические способности мальчика — он отлично просчитал, что родные вряд ли его заподозрят в присвоении семейной собственности.
Хлебные карточки и деньги похищались из свертка, который бдительная старушка хранила под подушкой. Вороватый внук сбывал дефицитные карточки на Даниловском рынке, а деньги тратил на привычные удовольствия: конфеты, тир, мороженое, киношку, развлечения в парке Горького летом, знаменитый каток МВД — зимой. Несколько раз внук ощущал в себе нечто вроде запоздалого раскаяния, однажды он даже решил компенсировать бабушкины потери, сделав ей какой-нибудь приятный подарок , однако слепой ужас возможного разоблачения с неизбежным битьем кожаным ремнем по ягодицам оказался сильней. Безнаказанность первого воровства вдохновляла, звала на новые подвиги и свершения. Вскоре появились подходящие друзья — уличная шпана, которой немало шастало по вокзалам и рынкам послевоенной Москвы. Как и водится у любой шпаны, у нее был свой предводитель — девятнадцатилетний прыщавый хлыщ по кличке Мурза. Несмотря на относительную молодость, Мурза выглядел в глазах Паши, да и всей «шанхайской» братвы прожженным, заматеревшим на зонах и пересылках уркаганом: он замечательно плевался сквозь зубы, с неподражаемой хрипотцой пел под гитару блатные куплеты, рассказывал захватывающие истории о воровских доблести, подвигах и славе, об извечной романтике борьбы с мусорами погаными... Богатые да жадные фраера, засевшие в благоустроенных квартирах с горячей водой и центральным отоплением на Кутузовском проспекте да Котельнической набережной, выглядели в его рассказах потенциальными «терпилами»; видимо, сказывалась подсознательная классовая ненависть люмпен-пролетария к зажравшимся буржуям.
Для Паши, как, впрочем, и для всех поселковых пацанов, рассказы Мурзы звучали откровением Заратустры. Нехитрое бытие посельчан замыкалось на единственном очаге культуры — кинотеатре с трофейными фильмами, на пивных да портерных. И все, что окружало смрадное пространство, сдавленное в дворики покосившимися прокопченными бараками, выглядело другой планетой: полной неожиданностей и потому враждебной. А стало быть, все обитатели этой планеты были потенциальными врагами... Уже много позже, незадолго до смерти, авторитетнейший законник Цируль, вспоминая Мурзу с его героическими блатными рассказами, понимал: это был обыкновенная «шестерка», наверняка присвоивший чужие подвиги — в повествованиях о собственных геройствах Мурза лишь самоутверждался перед желторотыми пацанами. Но скольким подросткам блатные легенды запали в душу! В том числе и ему, Павлу Захарову... Первая кража под предводительством Мурзы прошла успешно — пацаны «подняли» несколько «углов» на толкучке.
Затем последовала еще одна, также удачная, затем — еще... Неожиданно Паша открыл в себе таланты карманного вора, и вскоре его сомнительная слава распространилась куда дальше родного «шанхая». Ладони у Паши были узкие, пальцы тонкие и длинные, как у скрипача. Ежедневные тренировки доводили ловкость рук до немыслимых пределов. Сверстники, раскрыв рты, с завистью следили, что умел вытворять со своими руками даровитый «щипач» — куда там Эмилю Кио! Обычно Паша шустрил по карманам на рынках, вокзалах и похоронах — то есть там, где собиралось немало людей. У него всегда водились деньги, и старые воры, иногда навещавшие «шанхай», относились к коллеге как к равному. Милиция по достоинству оценила редкие способности подростка, и уже в семнадцать лет Павел получил свой первый срок, год исправработ.
Общение с уркаганами окончательно отшлифовало мировоззрение молодого человека , и когда в 1958 году авторитетные паханы предложили ему тянуть срок за чужое убийство, Захаров, окончательно проникшийся блатными законами, согласился без колебаний. А срок ему, как повторнику, накрутили немалый — «две пятилеточки». Именно столько по тем временам стоила сто вторая, «мокрая» статья. Подвижничество Паши было принято по заслугам, и в том же 1958 году его «короновали» на законного вора. Вором он и просидел свой срок в нижнетагильском лагере. Захаров, уже ставший к тому времени Цирулем, не слишком тяготился собственным положением — он был в авторитете. Правда, авторитет честного и справедливого жулика приходилось отстаивать едва ли не каждый день: прокладывать новые «дороги» на волю, ревностно следить за соблюдением арестантских обычаев и традиций, бороться с беспределом — и ментовским, и в арестантской среде... Естественно, оперчасть нижнетагильской зоны не оставляла молодого пахана без внимания.
Захаров быстро стал завсегдатаем карцеров и ШИЗО. Над головой молодого пахана засиял нимб несгибаемого борца за справедливость. В конце семидесятых Цируль сменил профессию карманника на более перспективную — руководителя бригады мошенников. Пальцы «щипача» потеряли былую гибкость, реакция притупилась, а работать «на прополь», когда кошелек жертвы сразу же после кражи передается подельнику, было ниже его достоинства. К тому же в 1974 году у Захарова, женившегося вторично, родилась дочь, а прибавление в семье требовало немалых затрат, которые былое ремесло не приносило. Так у магазинов «Березка» и банков Внешпосылторга появились предупредительные молодые люди с быстрыми, точными взглядами и плавными, расчетливыми движениями. Ребята эти тусовались у «точек» постоянно, предлагая всем и каждому продавать свои инвалютные рубли по необычайно высокому курсу. Лохов, желающих заработать на выгодном обмене, находилось немало: моряки торгфлота, совслужащие, работающие за рубежом, и офицеры из Группы советских войск в Германии.
Арсенал мошеннических приемов молодых менял был невелик, но зато отточен до виртуозного блеска: или «заламывание» пачки чеков, или рублевые «куклы». Паша Цируль, постоянно следивший за производственным процессом, по несколько раз в день появлялся на «точках» — и для контроля, и для возможной подстраховки: уже в то время у него на крючке сидело немало сотрудников столичной милиции. Однако даже купленные менты не уберегли Захарова от нового срока: в 1979 году, в преддверии московской Олимпиады, его и еще двух воров, выходцев из Грузии, взяли на обыкновенной квартирной краже. Во время обыска у Паши Цируля обнаружили ржавый пистолет времен Великой Отечественной войны и наркотики — и осужденный на пять лет законник отправился тянуть очередной срок. Захаров честно отмотал «пятеру» от звонка до звонка и, освободившись в июне 1985 года, вернулся в Москву в ореоле «правильного», «босяцкого» вора. В то время столицу было не узнать. Новые свободы, обещанные перестройкой, демократизацией и гласностью, кружили головы, пьянили, как молодое вино, и даже самые закоренелые скептики поверили в скорые перемены. В разговорной речи появились непонятные слова: «брокер», «маклер», «биржа» «кооператив» и «рэкет», и Цируль, привыкший за свою лагерную жизнь к старой фене, долгое время не мог въехать в новую.
Уважаемый жулик согласился принять высокий статус «смотрящего общака» на удивление легко — точно так же легко тридцать четыре года назад он взял на себя чужое убийство. Захаров наверняка понимал: ему назначена роль громоотвода. И не для коллег-жуликов, уму и проницательности которых позавидовал бы самый опытный и удачливый сыщик... Воры все просчитали наперед: Цируль в авторитете, всеми уважаем и всеми любим, он не запятнал себя ни единым «косяком», и этой версии наверняка поверят. Слух о новом качестве Захарова наверняка запускался для дезинформации «компетентных органов», которые все плотней и плотней подбирались к воровской кассе. Была, правда, одна несостыковочка: еще с семидесятых годов за Цирулем закрепилась устойчивая репутация наркомана. Безрукий не может быть «щипачом», безногий — вором-форточником, а наркоман, систематически снедаемый «ломками», — «сообщаковым смотрящим». Покажи такому во время «ломки» шприц со спасительной дозой наркотика — вмиг все расскажет! Удивительно, но именно с той поры в оперативных документах силовых ведомств, средствах массовой информации и даже соответствующей литературе, претендующей на документальность, муссировалась одна и та же взаимоисключающая информация.
Да, конечно, это тот самый, который «общероссийский воровской общак» контролирует. Целых сто тридцать миллионов долларов в его жостовском коттедже наличкой хранилось! По другой версии — сто семьдесят. Мешки с баксами ногами в тайники так и запихивали! А еще знаете, что о нем из милицейских документов известно? Он ведь который год с иглы не слезает... Естественно, Захаров сразу же попал в поле зрения спецслужб. И неудивительно: деньги, какими бы они ни были, всегда конвертируются во власть. За деньги можно нанять киллера, деньги можно пустить для подкупа чиновников высокого ранга.
Первым пошел на контакт с чекистами авторитетный вор Анатолий Черкасов, известный под кличкой Черкас. Он заслал в приемную УКГБ на Кузнецком доверенного человека, который и сообщил дежурному офицеру о том, что во время московской Олимпиады в столице якобы готовится «центровой террор». К этому времени КГБ уже установил причастность к знаменитому пожару в гостинице «Россия» вора в законе Юрия Лакобы уголовные клички Хаджарат и Ваджакет , бойцы которого якобы подожгли отель в отместку за отобранный у пахана ипподром. Поэтому сигнал выглядел правдоподобным. С Черкасом был установлен личный контакт. Однако вскоре он оборвался. Для Андропова, курировавшего в то время «комитет», разработка уголовных авторитетов стала козырной картой в борьбе против щелоковского МВД. Милиция небезосновательно подозревалась в тотальной коррупции, притом на самом высоком уровне: так называемое «бриллиантовое дело» Галины Брежневой и ее любовника, оперного певца Бориса Буряце, бывшего посредником между дочерью Генсека и женой замминистра МВД, с одной стороны, и столичным криминалитетом — с другой, могло поразить кого угодно, даже видавшего виды Андропова. Чуть раньше в «конторе» организовали так называемую группу «Фикус», составленную из самых доверенных и опытных офицеров.
Люди из «Фикуса» аккуратно внедрялись в кавказский криминалитет, и вскоре в оперативную разработку попал грузинский вор в законе по кличке Дзе. Естественно, деятельность «Фикуса» и Управления «В» тщательно координировалась. Андропов был человеком умным и потому понимал, что полностью преступность неискоренима. Однако ее можно и должно было регулировать привычными для КГБ рычагами: провокациями, компроматом, дискредитацией среди собственного окружения. К 1988 году на свободе остался лишь 271 вор в законе. Основы работы с криминальным контингентом, заложенные во времена Андропова, сохранились и поныне. Так же как и богатейшая информационная база данных и, что немаловажно, агентура среди лидеров криминалитета. Многие методические наработки используются и сейчас. В настоящее время проблемами оргпреступности, в том числе и так называемыми ворами в законе, занимается Шестой Главк.
Уже потом стало известно: каждый шаг, каждый вздох Павла Васильевича Захарова тщательно фиксировался сотрудниками спецслужб. Жостовский коттедж пахана был нашпигован подслушивающей, подглядывающей и записывающей аппаратурой не меньше, чем в свое время — американское посольство. А Цируль, прекрасно понимавший свою роль в этой инсценировке, по-прежнему числился для всех и каждого «смотрящим общероссийского общака». Но даже старый вор, при всей своей проницательности, не мог предположить, какие тучи сгущаются над его головой. В 1993 году в Москве появилась еще одна правоохранительная структура — Региональное управление по борьбе с организованной преступностью, с офисом на Шабаловке. Структура эта, возглавляемая всесильным Рушайло ныне — Секретарем Совета безопасности , уже тогда наводила на горячую столичную братву тихий ужас жесткостью методов и полной непредсказуемостью поведения оперработников при проведении операций. Цируль, как «смотрящий общероссийского общака», сразу же попал в поле зрения Шаболовки. День 15 декабря 1994 года выдался пасмурным. С утра зарядил дождь вперемежку со снегом, стало темно, как вечером, и электрический свет в окнах жостовских домов расплывался в снежном мареве причудливым полупрозрачным ореолом.
Жизнь в коттедже Цируля началась как обычно. Утреннее пробуждение, звонки кентам, поездка в Москву, переговоры с нужными людьми... Вечером Роза поставила Павлу, страдавшему хроническим бронхитом, капельницу и с двадцатилетней дочерью Захарова спустилась вниз — в гости пришла подруга. Женщины тихо и мирно беседовали о кулинарных рецептах , о столичных новостях, пересказывали друг другу столичные слухи. Мирную идиллию разрушил звон разбиваемого стекла, и встревоженная хозяйка, сорвавшись из-за стола, заспешила к двери. То, что произошло спустя минуту, навсегда запомнилось обитателям и гостям коттеджа. Едва Роза Захарова открыла дверь, в комнату ворвалось несколько человек, все как один — в темно-зеленом пятнистом камуфляже, в черных масках с узкими прорезями для глаз. Несомненно, это были бойцы с оргпреступностью. Первый боец отработанным ударом сбил хозяйку с ног, вскинул «калашников» и пустил короткую очередь поверх голов гостей — видимо, для острастки.
Заклацали короткоствольные автоматы, и топот тяжелых армейских ботинок наполнил особняк. Нападавшие действовали слаженно и профессионально: четверо побежали к окнам, четверо остались рядом с женщинами, а остальные рассыпались по коттеджу. Женщины не могли видеть, что творится в доме — их грубо затолкали в одну из комнат. Сквозь запертые двери доносился лишь звон разбиваемой посуды вперемежку с отборной матерщиной. Вандалы из РУОПа неистовствовали сколько хотели — видимо, зрелище богатств, окружавших «смотрящего общероссийского общака», несказанно поразило их скудное воображение, и реакция была вполне понятна: бить, крушить, уничтожать все самое дорогое, самое ценное... Зажирели, суки, на народной кровушке! Неожиданно сквозь дверь донесся срывающийся в крик голос хозяина: — За что убиваете, гады! Что я вам сделал, пидара... Роза попыталась было подняться, но рифленый ботинок мордоворота из СОБРа тут же опустился ей на шею.
Наконец, женщинам было разрешено подняться наверх. Павла Захарова уже не было — лишь кое-где на полу темнели лужи подсыхающей крови. Таким, как он, не место в нашем обществе... Захарова подняли из-под капельницы в одном нижнем белье, в последний момент разрешив накинуть плащ. Он едва стоял на ногах, и кровь, стекая с разбитого, уже подпухающего лица, капала на пол. В кабинете Петровки старого вора обшмонали при понятых. Видимо, изъятие этого пистолета и явилось главной целью широкомасштабной боевой операции в жостовском особняке, в ходе которой было задействовано более полусотни бойцов специального отряда быстрого реагирования, прибывших из Москвы на двенадцати автомобилях. Или в мусорне уже разучились, как людям стволы правильно подбрасывать? После этого замечания Захарова избили еще раз — справедливый упрек был расценен как «оказание сопротивления властям».
Московская братва, узнав об очередном ментовском беспределе, встала на уши. Харизматичному вору оперативно организовали грамотного защитника. Адвокат Московского юридического центра Игорь Мюллер направил в прокуратуру Москворецкого района ходатайство, веско аргументировав его нарушением законности со стороны РУОПа, и прокурор, к явному неудовольствию Шаболовки, дал санкцию на освобождение задержанного из-под стражи. Однако РУОП умудрился-таки отвоевать право держать старого законника за решеткой. Захарова били и на «пресс-хате», и на допросах, и в камере. На свидание с Игорем Мюллером подследственный не пришел — в талоне вызова стояла пометка: «Гр. Начальник ИВС подпись Единственное, что смог сделать защитник, — настоять, чтобы клиента поместили в «двадцатку», московскую больницу, один из этажей которой отведен для лечения находящихся под следствием. Ход дальнейших событий удивил непосвященных: по непонятным для многих причинам РУОП вцепился в Захарова мертвой хваткой. Не помогло и медицинское освидетельствование, назначенное по требованию защиты, не помогло и очередное адвокатское ходатайство к следователю и прокурору...
На Шаболовке прекрасно понимали: по всем нормам юриспруденции прокурор не может не дать санкцию на освобождение Цируля. Подхватив пациента под руки, они грубо поволокли его вниз, к машине. Когда сотрудники органов правопорядка ко всеобщей радости покинули этаж, запуганные врачи и медсестры, подавляя в себе естественный страх, осторожно подошли к окнам. Они видели, как правоохранители затолкали недавнего пациента в багажник и, усевшись в автомобиль, выехали с больничного двора. Вместе с больным предусмотрительные руоповцы вывезли и его медицинскую карту. Конечно, столичные авторитеты прекрасно понимали причину повышенного интереса руоповцев к старому жулику. Охота, организованная по всем правилам егерского искусства, имела причиной лишь одно обстоятельство: Цируль числился «смотрящим общероссийского общака», и эта информация, судя по всему, не вызывала на Шаболовке сомнений. Захарову приходилось отрабатывать роль «громоотвода» на все сто, но самому ему от этого было ничуть не легче, чем тридцать четыре года назад, когда он повесил на себя чужое убийство. Так начались скитания Паши Цируля по Москве тюремной.
Сперва его поместили на «спец» в Бутырскую тюрьму, где он сидел вместе с другим известным законником Робинзоном Арабули по кличке Робинзон. Затем, после скандала с наркотиками, перевели на «спец» в Матросскую Тишину. Для арестанта, обвиняемого формально лишь в незаконном хранении оружия да распространении наркотиков, водворение в фээсбэшную тюрьму выглядело более чем странным. Есть такое понятие из курса сопромата: усталость металла. Железнодорожный мост, простоявший не один десяток лет, внезапно, безо всяких видимых причин летит в реку. Ажурная башня телецентра, выдержавшая сотни ураганов, валится под несильным ветром, словно картонная. Грозный боевой истребитель, побеждавший в самых безнадежных боях, разваливается на куски при взлете. Нечто подобное произошло в Лефортово и с Пашей Цирулем. Чему удивляться?!
Если устает даже металл, то что говорить о живом человеке, который двадцать один год провел за колючей проволокой! А уж если такой человек несколько месяцев подряд подвергался жесточайшей руоповской прессовке? Если под старость у него открылся целый букет болезней, от диабета до язвы двенадцатиперстной кишки? Если сравнительно недавно он перенес инфаркт миокарда? Если все чаще и чаще отказывают ноги, и даже по «хате» передвигаешься исключительно на костылях? Если к тому же он по-прежнему несет свой крест порядочного жулика, ставшего для пользы дела «громоотводом», если он продолжает числиться «смотрящим общероссийского общака»? Как бы то ни было, но еще в Бутырке Захаров почувствовал: что-то в нем сломалось. Нет, внешне все оставалось по-прежнему: рассудок привычно анализировал ситуацию, интонации не выдавали беспокойства, а манера себя держать — внутренней скованности. Пожилой жулик никогда не боялся тюрьмы — в СИЗО он чувствовал себя не менее уверенно, чем в своем жостовском особняке.
Холодные перспективы лефортовских коридоров, устланных ковровыми дорожками, снежная белизна стен следственных кабинетов, геометрически правильные перекрестья решетчатых прутьев подчас даже радовали его продуманностью, упорядоченностью и завершенностью. Но события последних месяцев сломали внутренний стержень бесповоротно и окончательно. Цируль больше не ощущал в себе воли к жизни — того, что блатные старой закалки называли «духом». Старый жулик честно отрабатывал роль «громоотвода», он шел до конца и, заходя в своем прямолинейном движении слишком далеко, вновь и вновь оказывался в абсолютной пустоте. Из этой пустоты уже не было возврата, но он по-прежнему пытался вернуться к действительности привычными способами — наркотиками. Наркотики он начал принимать еще в Бутырке. Там все повторилось по новой. Следствие продолжало наезжать, слово «общак» все чаще и чаще фигурировало при допросах, и тогда Цируль впервые не выдержал — на волю пошла «малява», адресованная известному уголовнику Молдавану, в которой пахан распорядился ликвидировать одного из наиболее ретивых членов следственной группы. Следователи и оперативники отреагировали мгновенно: к коллеге была приставлена круглосуточная охрана из спецназа, а в центральной прессе тут же появилось любопытное заявление, якобы написанное именитым арестантом: Прокурору города Москвы.
От Захарова Павла Васильевича. Сам Захаров горячо опровергал подлинность этого заявления. Но делал он это исключительно через адвокатов, а им, по вполне понятным причинам, не давали слова в газетах, объявивших Цируля «прошляком». Кое-кто из братвы, может быть, и поверил — сила печатного слова в России известна всем и каждому. Но, конечно, поверили далеко не все. Я как узнал, что Паша в прошляки записался, так чуть не ох... Да не мог он такого написать — и все, кто его знали, тебе то же самое скажут... Да уж ясно, как... Вон, чичики авизо или как их там пачками подделывали.
Из машины ГАИ выскочили люди в пятнистой форме. Я понял, что это операция с участием ОМОНа. Вышел из машины взглянуть, не задел ли передком «Волгу». Вероятно, эти слова и послужили искрой, вновь разжегшей во мне унявшуюся было злость от общения с гаишником и блокираторами. Вы меня подрезали, чуть не совершили ДТП и говорите «проезжай»?! Я, между прочим, адвокат, и вы не имеете права так разговаривать со мной! Перевел взгляд на «БМВ». Два парня стояли над капотом автомобиля, низко наклонившись и расставив широко руки и ноги. Их обыскивали.
Вдруг один из них, поздоровее, — как я узнал после, это был Олег, — услышав слово «адвокат», неожиданно громко обратился ко мне: — Товарищ адвокат, вы мне нужны! Сейчас происходит незаконное задержание, и, вероятно, мне подбросят оружие. Я прошу вашего присутствия! Я растерялся, не ожидая такого поворота событий. Хотел было ответить, что сейчас не «при исполнении», но, увидев перед собой ухмыляющихся оперативников и вспомнив столь же наглую рожу гаишника, неожиданно для самого себя изменил решение. Оперативники опешили от неожиданности. Один из них попытался отклонить мою помощь: — Мы только что задержали опасного преступника и не обязаны с вами разговаривать… — Как это не обязаны? Существует закон адвокатуры, существует Конституция, в конце концов! Она гласит, что каждый человек имеет право на защиту.
Вот только что человек… — Я показал рукой в сторону Олега и обратился к нему: — Кстати, как ваша фамилия? Оперативники замешкались. Значит, вы уже знаете, что там именно оружие? Или, может быть, вы сами собираетесь подкинуть ему это оружие? Тем временем два оперативника достали из-под заднего сиденья сверток и развернули его. Там действительно было два пистолета. Мы сели в машины. На Олега и его попутчика надели наручники. Все направились в ближайшее отделение милиции.
По дороге милиционеры попытались оторваться от меня. Им это удалось, и поэтому я приехал в отделение позже них. К тому времени они уже успели «обработать» Олега и его попутчика, оторвав куски от их рубашек, как потом мне рассказывал Олег, смазав их из специальной масленки, которая стояла на подоконнике, и отправили лоскуты на экспертизу, чтобы доказать, что на одежде задержанных обнаружены следы ношения оружия. Впоследствии в течение двух дней я сумел полностью снять с Олега обвинение в незаконном ношении оружия. Я доказал, что сотрудники милиции допустили ряд процессуальных нарушений — не были приглашены понятые, не был правильно оформлен акт изъятия оружия, экспертиза, которую проводили в отношении пятен оружейного масла, показала, что пятна не соответствуют тому виду оружия, которое было изъято у Олега, и, наконец, была выработана версия, по которой оружие Олегу подкинули оперативники. Через два дня прокуратура отказала в подписании санкции на арест Олега. На следующий день мы встретились с ним в ресторане, куда он пригласил меня. Олег попросил, чтобы я иногда помогал ему в подобных ситуациях. Он представился коммерсантом.
Чуть позже я начал помогать и его знакомым, землякам из его города, которых время от времени задерживали — кого за оружие, кого по каким-то еще причинам. Но Олег обосновывал это тем, что он как бы опекает всех своих земляков, находящихся в Москве, и они обращаются к нему за помощью… Тогда я не стал вникать в то, кем на самом деле являлся Олег. Да и зачем мне это было нужно? Главное — он платил деньги, а я выполнял свои адвокатские обязанности. Самого Олега впоследствии никогда не задерживали. И сейчас, когда его задержали, да не кто-нибудь, а Московская городская прокуратура, для меня это стало полнейшей неожиданностью. Поставив машину у подъезда, вышел из нее и увидел на дверях вывеску «Московская городская прокуратура. Отдел по борьбе с бандитизмом и убийствами». Хорошенькое место, нечего сказать!
Сразу же у дверей за столиком сидел милиционер, который вопросительно взглянул на меня. Я достал свое удостоверение и показал ему: — Мне к следователю такому-то, — сказал я. Он взял мое удостоверение, сверил его с записями в книге, нашел там мою фамилию, потом набрал номер телефона: — К вам пришли. И обратился ко мне: — Сейчас он спустится. Действительно, минуты через три появился мужчина лет тридцати пяти — тридцати восьми, худощавый, в твидовом пиджаке. Он взял мое удостоверение и сказал не поздоровавшись: — Пройдемте. Через несколько минут мы входили в его кабинет. Он был необычным. Кабинет представлял собой комнату метров двадцать, где стояли два письменных стола.
На одном стоял компьютер, были навалены бумаги. На другом столе — видеомонитор, видеомагнитофон, рядом на полу валялись сумки, из которых торчали автоматы, пистолеты. На каждом виднелся ярлык с номером и печатью. Я не ожидал такого ответа. У двух человек столько оружия? Это оружие банды, которую они возглавляли. Вскоре в кабинет вошли три человека. Один был постарше — лет пятидесяти, в темном костюме, светлой рубашке с галстуком. Двое других, видимо, только что прибыли с улицы, оба в меховых куртках, на головах темные вязаные шапочки.
Кивнув следователю, двое в куртках сели на стулья и уставились на меня. Мужчина постарше подошел к столу и сел рядом со следователем. Вы же по Олегу Негобину? Решили, что скорее всего это будете вы. И оказались правы. Можно узнать, кто вас пригласил для защиты? Я стал лихорадочно просчитывать, стоит ли мне говорить о том, что меня пригласила Олеся.