Школа № 1465 «Инклюзивное обучение детей с глубокой формой аутизма в Москве началось со школы № 1465, – рассказала интернет-порталу «» Екатерина Мень, директор Центра проблем аутизма. autism_novosti. Канал про аутизм Ведёт: психиатр высшей категории Пискунов Максим Викторович автор книги "Тайна особенного космонавта". Сегодня она трудоголик по другой профессии – мама пятерых детей, трое из которых с диагнозом аутизм.
Аутизм и школа новые
Как отличить ученика с аутизмом от простого хулигана и помочь ему адаптироваться. «Яндекс» и «Обнаженные сердца» выпустили учебный ролик о помощи людям с аутизмом. У нас есть коррекционная школа, но она рассчитана на легкие формы аутизма. общество, новости беларуси, борисов, аутизм, эксклюзив. Другое детство: борисовчанка помогает родителям воспитывать детей с аутизмом. В стране завершилась Всероссийская неделя распространения информации об аутизме, которая проходила в этом году впервые.
Мама троих аутистов: не понимаю тех, кто бросает своих детей
Стратегии сопровождения», прошел Всероссийский онлайн-семинар «Разработка и применение доказательных практик работы с детьми с РАС». На эти мероприятия зарегистрировалось более 9,5 тыс. Онлайн-трансляции набрали более 200 тыс. В межрегиональной программе Всероссийской недели приняли участие 530 организаций образования, культуры и спорта, социальной защиты и здравоохранения, а также, некоммерческие организации из 72 регионов России. В Москве в рамках Всероссийской недели распространения информации об аутизме работала 31 площадка. В Государственном музее-заповеднике «Царицыно» во время Всероссийской недели распространения информации об аутизме проходили мероприятия инклюзивного фестиваля ЛюдиКакЛюди: панельные дискуссии, круглые столы и концерт детских коллективов.
Вот мультики — да, но они должны быть максимально музыкальными. Того же «Короля Льва» он смотрит от песни до песни. А в промежутках может покачаться в гамаке, попрыгать на батуте, заняться своими делами. Песня начинается — он встает. Потребность в психологической помощи у меня самой, может, и была, но возможности ходить не было. Деваться некуда, надо брать себя в руки и идти дальше. Иногда кроет не по-детски. Но ты понимаешь, что кроме тебя ему никто не поможет. У нас очень насыщенный день. Я организую ему максимальную загрузку, чтобы у него было минимально свободного времени.
Потому что он начинает дурить и шкодить, — например, размазывать жидкое мыло по всем зеркалам. Ему нравится, видимо, это ощущение на руках. Я понимаю, что мой ребенок может доставлять неудобства другим. Никто не обязан его терпеть Анжела, мама ребенка с аутизмом Я была очень общительным человеком, а сейчас все контакты свелись к минимуму. Извиняться и оправдываться не хочу. Кто понимает, тот принимает. А кого-то напрягать специально мне не хочется. То, что было раньше мне интересно, уже не так важно. До рождения ребенка я много путешествовала. А сейчас я научилась радоваться тому, чему раньше не умела.
Мелочам и каждому дню. На открытых местах, в парках проще, народ меньше контактирует. Меньше замечаний про то, что это какой-то невоспитанный ребенок. Был период, когда он прямо убегал от меня. Опять-таки, люди разные. Кто-то видит, что навстречу бежит ребенок, и идет дальше, кто-то пытается поймать. А кто-то пытается обыграть и помочь. Я удивляюсь, когда встречаю людей, которые что-то знают об аутизме. Но я понимаю, что мой ребенок может доставлять неудобства другим. Никто не обязан его терпеть.
Инклюзия — это все замечательно, конечно, по большей части он ведет себя нормально, но бывают всякие эксцессы. И если люди относятся с пониманием, видят, что мне, как маме, не все равно, это очень обнадеживает. Мы даже ходили в обычный сад-ясли. Но ребенок не заговорил, и нас отправили на медкомиссию. После долгих обследований он попал к психиатру, где и был поставлен диагноз. На мой взгляд, педиатры не очень компетентно наблюдают детей, не умеют определять тревожные признаки. Не спешат протестировать, понаблюдать. Нет алгоритма действий или не хватает знаний. Родители тревожатся, а их уговаривают, что надо подождать — и все наладится. Порой это упущенное время!
Сын ходил в коррекционный детский сад, на занятия в реабилитационный центр. Очень повезло с педагогами. Нам все рассказывали — как общаться, как жить, как учиться. Мы научились чувствовать ребенка, исходя из его интересов, предлагать занятия. Галина, мама ребенка с аутизмом Несколько раз ходили к разным психиатрам, пытаясь изменить формулировку диагноза. Понимание приходило тяжело, было много слез. Надо сказать, что взрослое поколение, бабушки и дедушки, до сих пор не приняли до конца эту ситуацию. Психологическая помощь для родителей была в детском саду. Очень старалась психолог. Спасибо ей огромное!
Больше не было поддержки целенаправленно, только пугали страшным будущим. Многие старались навязать платные услуги, пока мы были в растерянности. Инвалидность у сына есть. Но он говорит, речь появилась в три года. Сначала эхолалия, потом отдельные слова, фразы.
Мальчик садится за стол рядом с отцом. Пару ложек — затем резко вскакивает и убегает в другую комнату. Топот детских ног слышен даже на кухне. Давид быстро возвращается, съедает еще чуть-чуть и снова довольный убегает. Это он так ест у нас, — поясняет с улыбкой Диляра. По словам родителей, первые признаки отклонения в развитии у Давида стали заметны в полтора года. Мальчик не реагировал на свое имя, а на прогулках пытался держаться подальше от людей, в том числе от своих родителей. Впоследствии, в 2019 году, врачи диагностировали у мальчика аутизм. По данным Минздрава России, в 2018 году число детей с аутизмом превысило 31 тысячу человек. В 2014 году их было всего 14 тысяч. Рост показателей связан с улучшением выявляемости расстройства. В свои четыре года Давид не разговаривает. С мамой и папой белокурый паренек общается с помощью жестов и картинок. Над раковиной у семьи Зиятдиновых висит специальное визуальное расписание — прямоугольная табличка, где наглядно описан порядок действий при мытье рук или чистке зубов. Мальчик плохо воспринимает слуховые команды. Впрочем, мама Давида все равно чуть-чуть помогает своему ребенку. Давид с мамой Фото: Daily Storm Помимо таблички в ванной у Давида есть отдельная «коммуникативная книга». Ее он использует, когда хочет что-то показать или о чем-то попросить. Эта книга помогает мальчику запоминать слова — возможно, в будущем он сможет заговорить. Сейчас же Давиду сложно уживаться с другими детьми, сетует его мать. Но не из-за восприятия сверстников, а из-за поведения других родителей. Вот они играли, и вот им резко надо уйти. И, конечно же, мы чувствуем кожей постоянно эти недовольные косые взгляды. Пару раз нам давали непрошеные советы о том, как нужно воспитывать ребенка. Но их попросили не приводить ребенка, посоветовав отдать его в коррекционный интернат. Этот вариант не устроил молодых людей — ребенок по пять дней должен был жить в этом учреждении, и лишь на выходные Диляра и Ахмет могли забрать его домой. Просто занимаешься своей жизнью, не купая его, не целуя его на ночь. Мы выбрали другой путь, — говорят родители. Сейчас Давид ходит в центр «Радужные капельки». Это частное учреждение, за посещение которого Зиятдиновы платят деньги. Центр придерживается научной методики прикладного анализа поведения английское название ABA. То есть через различные поощрения специалисты учат детей с аутизмом коммуникации, приемлемому поведению в обществе, а также обучают жизненно важным навыкам. Давид на занятии Фото: Daily Storm «На «Капельки» у нас выходило от 70 до 90 тысячи рублей в месяц — зависит от количества занятий. Про метод ABA нигде не говорят ни слова. ABA-метод используется в Америке уже очень давно», — рассказывает мама Давида. Усердный парень Ахмет и Диляра — не единственные родители, стремящиеся социализировать ребенка. Многие матери и отцы объединяются в организации, которые занимаются «сопровождаемым проживанием», здесь люди с инвалидностью пытаются адаптироваться к обществу и привыкают к бытовым условиям.
Все говорили: «Идите к психологам, логопедам…» Мы ходили. Но без толку. Потом мне просто повезло наткнуться на метод АВА, и уже в 3 года мы стали по нему заниматься. Это единственная научно доказанная методика по работе с детьми с аутизмом, которая представляет собой прикладной анализ поведения. Как мама я сама прошла обучающий модуль и этот метод дал мне ключ к новой жизни, научив взаимодействовать с моим ребёнком. Эта методика разбивает развитие обычного ребёнка на мелкие-мелкие «кубики». Специалист определяет, в каких именно навыках «проседает» ребёнок, и пишет программу, которая помогает его обучить. Дальше самое главное — завладеть его мотивацией. К примеру, мой ребёнок любил всего 3 вещи: еду, мультики и IPad. И если я забирала у него планшет или выключала телевизор, он начинал безостановочно бегать кругами по комнате и кричать. Но, следуя методике АВА, с помощью подсказок и поощрений, мы учим ребёнка слушаться. И постепенно он понимает, что иного пути нет, и начинает взаимодействовать. Все дети в чем-то гениальны Мы занимаемся по методике 3-4 часа ежедневно вот уже 5 лет. Сейчас Диме 8. Он умеет писать буквы, читать, печатать на клавиатуре, знает животных, плавает разными стилями, катается на самокате. Он ходит в обычный детский сад, взаимодействует с обычными детьми. Его речь довольно односложная, но он умеет объяснять практически всё, что ему нужно: «мама, дай банан», «пойдём в магазин», «купи чупа-чупс». Но составлять длинные, сложные предложения ему не под силу. К примеру, вместо фразы «Давай полетим на самолёте купаться в море», он скажет: «Самолёт, купаться в море». Он понимает ситуацию только в контексте. Если я скажу ему: «Дима, принеси мне попить», он поймёт меня и принесёт. Но вопросы из серии: «Что ты думаешь? У него не работает аппарат абстрактного мышления настолько, чтобы мы могли что-то обсуждать. Я могу читать ему его любимые книги, мы можем петь песни. Но это очень ограниченный набор действий. Конечно, у него есть свои интересы, и они меняются. Когда его что-то заинтересовывает, мы стараемся внедрять это постепенно. Но объяснять ему что-либо без визуальных подсказок тяжело, почти невозможно. Хотя все дети с аутизмом гениальны в чём-то своём. Просто часто мы не знаем, в чём именно. Мой сын, например, гениально запоминает маршруты. Ему достаточно один раз пройти по новому маршруту, и он больше никогда не заблудится. Но он всё равно не выглядит как обычный ребёнок с узким интересом. Он выглядит как ребёнок с задержкой в развитии, который более успешен в этом, чем во всём остальном. Поэтому в нашем случае Дима вряд ли когда-либо пойдёт в обычную школу и научится нормально общаться в нашем понимании этого слова. При этом он, как мне кажется, не испытывает никаких проблем в общении. Он играет с детьми, выполняет требования взрослых, может пойти куда-то за руку, живёт в своём мире. Ведь это для нас он не такой, как все. Это мы знаем, что бывает по-другому. А он — нет. У него изначально другое мышление. Оно было таким всегда и будет таким всегда. Иногда на детской площадке дети спрашивают меня, что с ним не так. А я им говорю, что он переболел и теперь плохо понимает речь и плохо разговаривает. Одна моя знакомая в аналогичных ситуациях говорит, что её ребёнок — иностранец. В каком-то смысле так и есть.
«Они сказали, что смеются не со зла». Монологи мам, воспитывающих детей с аутизмом
и дельфинотерапией, о том, как дети начинают говорить, об их успехах. Женщина говорит, что основную информацию о том, как проводить реабилитацию получает из интернета и из групп в соцсетях, которые объединяют родителей детей-аутистов. Русские в шоке: как учат детей-аутистов в РФ и США — в рассказе переехавшей из Башкирии семьи. Для детей с аутизмом часто закрыты двери в обычные школы, бывает, что им отказывают в посещении общественных мест. Предстоит большая просветительская работа, которую ведут фонды, объединения и отдельные родители – например, авторы дзен-каналов "Аутизм и школа", "Записки ошалелой матери". Своевременное выявление и лечение детского аутизма может полностью адаптировать ребёнка к жизни в социуме.
Аутизм и школа дзен - фото сборник
Люди с аутизмом намного тоньше и острее чувствуют. Они своеобразные камертоны общества, и по количеству аутичных людей можно понять, в каком направлении мы все движемся. Растём или деградируем». Люди с аутизмом не умеют обороняться. Они открыты и беззащитны, в том числе — перед нами. Если вы видите, что рядом с вами человеку с аутизмом плохо, он кричит и пытается убежать, ведёт себя странно, как будто ему очень больно и страшно — сделайте всё возможное, чтобы создать спокойную обстановку.
Выяснилось, что вода ее не просто успокаивает, но после плавания она соглашается попробовать новые продукты, готова пойти домой другой дорогой», — делится Елена Николаевна. Самое важное для детей с аутизмом — это плановость и график.
По ее словам, «любое нарушение привычной обстановки или порядка действий вызывает у нее огромный шок. Поэтому мы не путешествуем, почти не ходим в гости, а каждое обследование у нового врача — целое событие, не всегда позитивное». Это означает, что я научился скрывать то, что мне сложно дается зрительный контакт, мне тяжело находиться в большой компании или среди незнакомых людей. У меня очень ограниченный список продуктов, которые я могу есть. Не потому что они мне вредны, а просто потому что я не могу к ним прикоснуться», — говорит парень. По его словам, его родители приложили много усилий, чтобы помочь ему адаптироваться к обычной жизни: «Ничего особенно в плане реабилитации они не делали — мы жили в области, в маленьком райцентре, ездить в Новосибирск или тем более в Москву к врачам возможности не было. Они просто были очень терпеливыми: читали со мной книжки, делали массаж, играли в разные игры, часами помогали с уроками и терпели мои истерики.
Сейчас, когда я повзрослел, я понимаю, что пока не научился хотя бы частично себя контролировать, я мог быть невыносим и пугать людей». Герой фильма "Теория большого взрыва" тоже страдает от синдрома Аспергера. У меня неплохая выносливость — спорт помогает мне сбросить напряжение. Я легко складываю и умножаю трехзначные числа. Но при этом я пишу с ужасающими ошибками, хуже младшеклассника, не могу изложить мысли в сочинениях.
Если мы в стрессе от изменения обычных обстоятельств, то представьте, что происходит с ребёнком с аутизмом, для которого это постоянное состояние. Это часть его симптомокомплекса — изменение рутины приводит к фрустрации.
Сейчас мы все переживаем этот аутичный опыт стресса от разрушения постоянства и можем почувствовать, что испытывают эти люди каждый день на протяжении всей жизни. В некоторых случаях это полезный урок для нас всех, но я не знаю, в какой степени, когда мы все выйдем из карантина, это экстраполируется на понимание всех этих людей. Дальше начинается вся структурированная рутина школы. Аутисты — малоадаптивные люди, которые не могут самостоятельно осваивать такие простые вещи. Они должны практиковаться изо дня в день, пока не обретут эти простые навыки — привыкнут к трамваю, школе, учителю. Внезапная потеря среды может привести к утрате этих навыков. Представьте, что ребёнка долго учили ездить на метро, не бояться шума, входить в полный вагон.
Он сперва просто заходил и выходил, потом проезжал одну остановку и т. Наконец он освоил метро, привык, уже не впадает в истерики, не шокирует пассажиров. И вот он снова заперт, не может выходить, и где гарантия, что метро для него снова не превратится в ад и шок? Теперь таким человеком становится кто-то из родителей. Для наших детей главные ценности школьного образования — не знание арифметики или грамматики, а обучение социальным навыкам: как здороваться с незнакомым человеком, прощаться, заходить в класс, спокойно сидеть за партой. Вот чему их учит школа и больше нигде обучить не смогут. Потом, дети с РАС привыкли, что есть школа, а есть дом.
Они понимают, что делать в школе, а что дома. Когда говорят, что надо делать дома то, что делали в школе, это уже непонятно, может вызвать сопротивление. Для них это разрушение их зонирования пространства, структуры дня и т. Безусловно, можно продолжать обучение дома, но тут уже каждый родитель должен этим заниматься индивидуально, понимая, что нужно конкретному ребёнку, какие задание можно придумать. При этом специальные программы с игровыми элементами, какими-то яркими эффектами, которые могут заинтересовать детей, у нас почти не развиты. Платформ, построенных на принципах прикладного поведенческого анализа, которые дают положительное подкрепление, ориентированных на аутистов, нет. Удаётся ли психологам удалённо вести занятия?
Малый бизнес создавал центры на основе ABA-терапии метод прикладного анализа поведения. Сейчас все центры закрыты.
Каждый шаг становится для детей предсказуемым, и это помогает им ориентироваться в учебном пространстве. Даже охранники, буфетчицы и уборщицы понимают, как себя вести с этими детьми, не только педагогический персонал. Старшеклассницы, которые собираются учиться на психологов, приходят в ресурсную зону, чтобы практиковаться. Благодаря инклюзии, школа повышает свой рейтинг. Инклюзия добавляет гибкости в образовательный процесс, и это полезно всем детям». При этом у нас абсолютно все классы, с первого по одиннадцатый, являются инклюзивными. В каждом есть два-три ребенка с ОВЗ. При этом мы не работаем по классической модели ресурсного класса.
У нас есть несколько ресурсных зон, и сопровождение ребенка у нас — это командная работа разных специалистов», — рассказала интернет-порталу «Милосердие. Сентябрь — диагностический месяц. Специалисты посещают уроки, а потом проходят внутришкольные психолого-педагогические консилиумы, на которых вырабатывается индивидуальная траектория для каждого ребенка. Она включает в себя, при необходимости, индивидуальные занятия, занятия в малой группе пять-семь человек , а по каким-то предметам — занятия в большом классе. Составляется очень сложное расписание специалистов и детей, которое накладывается на общешкольное учебное расписание. Малые группы по разным предметам могут иметь разный состав детей: по одному предмету — одни дети, по другому предмету — другие дети, в зависимости от конкретных особенностей каждого ученика. Есть дети, которые постоянно сопровождаются тьютором. В других ситуациях тьютор сопровождает группу детей или же просто помогает основному учителю в классе. Иногда проводятся так называемые бинарные уроки, на которых нейропсихологи, дефектологи и логопеды работают вместе с основным учителем». Вся параллель одновременно изучает какой-то предмет, например, русский язык или математику, в трех или четырех кабинетах.
То есть с параллелью одновременно работают три или четыре учителя математики. Дети делятся по уровням, а если мы говорим об особых детях, то и по их возможности конструктивно взаимодействовать с конкретным учителем. Часть детей из разных классов одной и той же параллели при этом обучается в малой группе. Получается довольно сложная схема. С восьмого по одиннадцатый классы у нас уже предпрофильное и профильное обучение. Если ребенок, который ходит в класс определенного профиля, не справляется полностью с нагрузкой, для него составляется индивидуальный учебный план.
«Самым трудным было отсутствие общения»: как живут дети с РАС и их родители
Канал автора «Аутизм и школа» в Дзен: Меня зовут Светлана. Школ, которые брали бы таких детей на обучение, очень мало, и специальных программ для детей с аутизмом там нет. Дети с аутизмом оказались заперты в своих домах, лишены занятий с психологами, педагогами, привычного распорядка и испытывают сильнейший стресс. Статья автора «Аутизм и школа» в Дзене: Когда я пишу о том, что сын не поддавался обучению до определённого момента, то имею ввиду, что он не садился за стол, не следовал инструкциям, не выполнял. Ее дочери Дарье поставили диагноз аутизм, когда девочке было 3 года. Особенности обучения детей с расстройствами аутистического спектра обсуждают сегодня на конференции в «Региональном центре аутизма».
Аутизм: раскрываем тайны внутреннего мира
У нас есть коррекционная школа, но она рассчитана на легкие формы аутизма. Справочники определяют аутизм так: особенность психического развития, при которой есть трудности в коммуникации. В школе №21 удалось запустить проект по созданию центра с подготовленными специалистами, где дети с диагнозом «аутизм» росли, развивались и учились бы в одних классах с обычными детьми. В комментариях разгорелись жаркие споры, должны ли дети с аутизмом учиться в обычных школах. Но для семьи Бондарь еще недавно она была немыслимой — с тех пор как в возрасте двух лет Саше поставили диагноз «аутизм», казалось, путь в общеобразовательную школу для него закрыт.