Статья ВИЧ и СПИД в России, 2023 Заболеваемость ВИЧ за 6 лет упала на 35% до 37,3 случая на 100 тыс человек, Вышел рейтинг регионов РФ по уровню распространенности ВИЧ, Заболеваемость ВИЧ в России за 4 года снизилась на 35%, Закупки лекарств от ВИЧ в. В России растет число новых случаев ВИЧ, статистика летальности также остается высокой.
ВИЧ продолжает распространяться в России. Каков масштаб и что с этим делать
Количество тестов на ВИЧ в России. Согласно последним данным, в 2023 году в России количество зарегистрированных случаев ВИЧ-инфекции составило XXXX человек. «Люди, больные ВИЧ, считаются какими-то ущербными, плохими, с пониженной социальной ответственностью.
ВИЧ продолжает распространяться в России. Каков масштаб и что с этим делать
16,6% от численности населения страны. В России с начала 2022 года выявили еще 40 тысяч больных ВИЧ. — В России проводится системная работа по реализации государственной стратегии в противодействие распространению ВИЧ-инфекции и СПИДа. Ранее Общественная служба новостей сообщала, что общее число людей, живущих с ВИЧ-инфекцией в России, в 2021 году составило 851 754 человек. 16,6% от численности населения страны.
Сколько в России ВИЧ-положительных людей
Для людей с ВИЧ имеет значение количество клеток CD4 или Т-лимфоцитов — белых клеток крови, которые отвечают за «опознание» различных болезнетворных бактерий, вирусов и грибков, которые должны уничтожаться иммунной системой. 40 тысяч россиян болеют ВИЧ. Сифилисом в России заболели минимум 2,6 тыс. человек — это на 71% больше, чем за первый месяц прошлого года. Ситуация с распространением ВИЧ/СПИД в России рядом исследователей характеризуется как эпидемия. Первые случаи заражения вирусом иммунодефицита человека зафиксировали.
Почему статистика по ВИЧ у Минздрава и Роспотребнадзора разная: объясняет «СПИД.Центр»
При этом академик РАН не может оценить, насколько цифры Минздрава более точны, «потому что это их собственные расчеты». Самое главное, что следует учесть — это то, что 50 тыс. Понятно, что сейчас любые цифры можно трактовать как угодно, в том числе с политической точки зрения», — сказал Покровский. Минздраву в любом случае есть над чем задуматься, считает собеседник RTVI, поскольку 50 тыс. Однако большинство государств не достигли этих целей, добавила она. В докладе UNAIDS «Не упустить момент», выпущенном в июле 2020 года, констатировалось, что только 14 из около 200 стран, поддерживающих декларацию 2016 года по искоренению ВИЧ, достигли целевых показателей к указанному сроку. Но министерство, в отличие от Роспотребнадзора, считает не от общего числа лиц, живущих с ВИЧ-инфекцией, а только тех, кто внесен в федеральный регистр. Кроме того, активистка «Пациентского контроля» указала на то, что в своем заявлении Минздрав сообщает, что «Россия — одна из немногих стран, которая имеет собственную программу по борьбе с ВИЧ-инфекцией и самостоятельно ее финансирует из средств федерального бюджета, в то время как другие страны обычно используют гранты, предоставляемые такими международными организациями, как UNAIDS». И это разные абсолютно организации с разными направлениями», — уточнила она. Растет ли она медленнее, чем хотелось бы?
И эти цифры не удивляют, так как только 53,2 процента людей с ВИЧ получают антиретровирусную терапию.
Читайте также Новое исследование: люди с ВИЧ живут столько же, сколько и здоровые Почему же почти половина людей с установленным диагнозом не получают необходимое лечение? В первую очередь, это связано с тем, что многие просто не встают на учет. В России запрещено принуждать людей к процедуре, и многие этим правом пользуются. Они просто не доверяют системе здравоохранения. Свою роль сыграла и пандемия, так как из-за закрытых границ многие не смогли вернуться вовремя в Россию и получить очередной курс препаратов.
По правде — просто нет мозга, управления. Что было сначала?
Что было сначала: курица или яйцо? Дискутировать о том, что было первично: заболеваемость или пораженность населения — не приходится. Конечно, сначала была высокая заболеваемость, чаще всего связанная с распространением ВИЧ среди потребителей наркотиков. И причиной высокой заболеваемости были: отсутствие профилактических программ; малая мощность хорошо работающих программ; позднее начало работы программ, упущенное время. Высокая заболеваемость привела к быстрому росту пораженности населения. Высокая пораженность населения — следствие неудовлетворительной профилактической работы в прошлом или ухудшение ее качества в настоящее или недавнее время, которое приводит к росту заболеваемости. Объективно причин для роста заболеваемости на территориях с высокой пораженностью населения больше — когда не проводятся или проводятся плохо профилактические программы.
Или когда их работа имитируется, что происходит сейчас в России. Кто более для России ценен? Всякому овощу свой срок. Сначала важнее было сконцентрировать активность на потребителях наркотиков, не упуская из поля зрения опасность половой передачи ВИЧ. Сейчас следовало бы сконцентрироваться на «половиках» — но не делается ни то и не другое. Эта статистика — следствие неудовлетворительной профилактической работы с потребителями наркотиков. Медицинские чиновники надеялись, что проблема решится сама собой: наркоманы поумирают.
Не решилась. Плохому танцору всегда что-то мешает… На днях рабочий, помогающий в строительных работах, на мое предположение о том, что наркоситуация по сравнению с 90-ми годами улучшилась, ответил категорическими возражениями.
Эксперт Роспотребнадзора добавил, что этим гражданам потребуется помощь врачей-инфекционистов. В Минздраве назвали эти данные «не верифицированными». Они, по словам Алексея Мазуса, носят «технический, оценочный характер и не могут служить объективными индикаторами, отражающим актуальную эпидемиологическую ситуацию». Данные Федерального регистра, оператором которого является Минздрав, свидетельствуют, что в 2021 году в России выявили 851 754 ВИЧ-инфицированных.
Статистика инфицированных ВИЧ в России
Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека характеризовала состояние с заболеваемостью ВИЧ-инфекцией, как неустойчивое. Заболеваемость ВИЧ-инфекцией в 2022 году составила 43,29 на 100 тыс. Если перевести статистические относительные показатели в абсолютные, то получится примерно 63 тысячи новых случаев. Для сравнения, в 2021 году это показатель был равен 71 019 случаям.
Пораженность ВИЧ-инфекцией на 31 декабря 2022 года составила 794,7 на 100 тыс.
Ну, пусть будет средняя — миллион. Не многовато ли для населения в 140 миллионов? А Минздрав считает, что все хорошо, заболеваемость уменьшается. А как она может уменьшаться, если число выявленных случаев растет? Значит, и число людей, живущих с ВИЧ, тоже растет. Потому что уменьшаться оно может, только когда инфицированные умирают.
В 2020 году ВИЧ выявили у 72 тысяч россиян, а умерли за 2020 год — 32 208 , рост — на 40 тысяч. Мы говорим, что ситуация по ВИЧ в стране напряженная, а Минздрав рапортует об успехах. В этом и конфликт между двумя ведомствами. И тут, как говорится, примирение вряд ли возможно. Но Минздрав говорит, что в процентном соотношении лечение получает достаточное число людей с ВИЧ, хотя до параметров 90—90—90 нам очень далеко, даже если исходить из того, что в стране 850 тысяч человек живут с ВИЧ, хотя по нашим данным — цифра заниженная. Охват лечением недостаточный, нужно увеличивать финансирование на обеспечение лекарствами. А сейчас и те, кто получает антиретровирусную терапию АРВТ , каждый год сообщают о недостатке то одного, то другого лекарства.
Да, никто не против того, что увеличение охвата лечением важно для предупреждения сокращения передачи ВИЧ прием препаратов снижает вирусную нагрузку и риск передачи инфекции до нуля.
Итого от 49 до 210 млрд. С одной стороны, это проект ООН, то есть вроде бы международный. Они помогают сделать другие страны более стабильными и безопасными для США». Какие же национальные интересы Штатов и как продвигает эта организация? В 2012 году Сидибе обрисовал в популярном американском сетевом издании Huffington Post, что его организация рекомендует в другой «зоне бедствия»: «Африканский союз на своем заседании на высшем уровне в январе поручил комиссии Африканского союза и его исполнительного органа NEPAD работать с UNAIDS, чтобы создать дорожную карту для совместной ответственности... Африканские страны должны увеличить свои инвестиции. Ботсвана, Малави, Танзания и Зимбабве — вот некоторые из стран, которые отвечают этой задаче.
Далее цифры расходов начали стремительно расти. К 2012 году 5 млн. Невольно задумаешься об эффективности методов UNAIDS, если после принятия их «дорожной карты» африканскими странами число подлежащих лечению от СПИДа растет поистине в геометрической прогрессии. Но ее эффективность, видимо, в другом. Страны с низким и средним доходом инвестировали в 2011 году 8,6 млрд. На нищие страны третьего мира элегантно взвалили огромные расходы. Некоторые страны берут деньги от внешних доноров, чтобы уменьшить собственные инвестиции в программы здравоохранения; хорошо, если PERFAR или Глобальный фонд или другой донор будет давать нам деньги на здоровье, мы можем просто взять эти деньги из здравоохранение и построить на них еще несколько дорог. Это должно измениться, и мы должны требовать, чтобы это изменилось.
Мы не должны сосредотачивать внимание на отдаче от расходов в краткосрочный период, мы должны осознать выгоды в долгосрочной перспективе». Вот так — черным по белому — речь о «выгодах от вложений в долгосрочный период». О вложениях во что речь? Любой маркетолог объяснит, что это стандартная схема по внедрению нового продукта на рынок — сначала производитель несет расходы на рекламные акции, чтобы привлечь к себе покупателей, а затем, когда рынок создан и постоянно требует товар, переходит уже к извлечению прибылей. Программы зарубежной помощи странам третьего мира в борьбе со СПИДом работают по той же схеме — сначала «обозначается проблема» и под нее выдается щедрое финансирование, а затем покупать во все возрастающих объемах и за астрономические суммы лекарства обязывают уже страны, которым только что западные спонсоры «бескорыстно помогали». Западные же страны переходят, по словам Сидибе, от «краткосрочных расходов» к «долгосрочному извлечению прибылей» из бюджетов стран третьего мира. Нечто подобное навязывается сейчас и России. В декабре 2014 года в интервью ведущему радио «Говорит Москва» Сергею Рыбке Салдана рассказал о механизме создания прибылей иностранных поставщиков лекарства на программах «помощи» странам, повествуя об успехах своей организации он употребил термин «при нашем вмешательстве» в ЮАР, которую ставят в пример России: «В.
Это должно измениться, и мы должны требовать, чтобы это изменилось. Мы не должны сосредотачивать внимание на отдаче от расходов в краткосрочный период, мы должны осознать выгоды в долгосрочной перспективе». Вот так — черным по белому — речь о «выгодах от вложений в долгосрочный период».
О вложениях во что речь? Любой маркетолог объяснит, что это стандартная схема по внедрению нового продукта на рынок — сначала производитель несет расходы на рекламные акции, чтобы привлечь к себе покупателей, а затем, когда рынок создан и постоянно требует товар, переходит уже к извлечению прибылей. Программы зарубежной помощи странам третьего мира в борьбе со СПИДом работают по той же схеме — сначала «обозначается проблема» и под нее выдается щедрое финансирование, а затем покупать во все возрастающих объемах и за астрономические суммы лекарства обязывают уже страны, которым только что западные спонсоры «бескорыстно помогали».
Западные же страны переходят, по словам Сидибе, от «краткосрочных расходов» к «долгосрочному извлечению прибылей» из бюджетов стран третьего мира. Нечто подобное навязывается сейчас и России. В декабре 2014 года в интервью ведущему радио «Говорит Москва» Сергею Рыбке Салдана рассказал о механизме создания прибылей иностранных поставщиков лекарства на программах «помощи» странам, повествуя об успехах своей организации он употребил термин «при нашем вмешательстве» в ЮАР, которую ставят в пример России: «В.
Но самое главное — это была заинтересованность правительства ЮАР. Если раньше лечились только несколько сотен тысяч ВИЧ-инфицированных, на сегодняшний день больше 2,5 млн. И таким образом, осуществляется очень большая закупка препаратов.
Салдана подчеркивает, что его организация добивается у производителей снижения цен на лекарства, как некое благодеяние. Но это тоже бизнес. В том же номере журнала «Шаги профессионал», где в 2015 году было размещено интервью Салдана собственно, его организация и издавала этот журнал , анализируется опыт Бразилии в борьбе со СПИД по западным методикам: «Появление местных генериков позволило государству снизить стоимость лечения с 6240 долларов США на одного пациента в год в 1997 году до 1336 долларов США в 2004-м.
Однако с появлением более эффективных препаратов, которые производились за границей, Бразилия вынуждена была начать покупать их, вела. Низкая цена оправдываемая за счет объемов продаж выступает в данном случае для вытеснения местных конкурентов и создания монополии иностранных поставщиков. Сам Салдана в интервью газете «Аргументы и факты» в декабре 2014 года недвусмысленно указал на желательность аналогичного сценария действий России: «Чтобы быстро расширить охват лечением, Россия имеет прекрасную возможность, работая со своими партнёрами по БРИКС Бразилия — как раз член БРИКС.
В России не производится? Причём есть несколько фармпроизводителей, которые выпускают антивирусные препараты. Немалая часть лекарств, их очень много, почти 20 разных.
Так же закупаются у зарубежных производителей. Поэтому необходимо очень резко повысить спрос в ней на таковые, и в этом случае разница будет восполнена за рубежом!