Главная» Новости» Яков кацнельсон пианист концерты. Яков Кацнельсон окончил Московскую консерваторию имени П.И. Чайковского и аспирантуру в классе профессора Э.К. Вирсаладзе, а также аспирантуру по классу камерного ансамбля у. Последние новости о персоне Яков Кацнельсон новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое. В бережно восстановленных интерьерах с уникальной акустикой пианист Яков Кацнельсон исполнит произведения Людвига ван Бетховена и Ференца Листа.
Yakov Katsnelson
Все-таки раньше жили потрясающие личности, и было гораздо больше времени на развитие и подготовку, но меньше суеты. Артисты не были озабочены тем, что им сзади кто-то наступает на пятки. Даже мысли о конкуренции не возникали. То есть это могло быть, но не в таком масштабе. Он заканчивает консерваторию, и выходит в мир. Что он дальше делает?
Ему обязательно нужна поддержка. Либо он должен победить на нескольких международных престижных конкурсах, и то, сейчас победа на конкурсах не гарантирует ничего, а просто дает шанс дальше правильно себя вести и развиваться. Да, шанс дается, но это трудно, потому что музыкант, получивший премии, импресарио и какое-то количество концертов, должен дать ТАКОЕ количество концертов, что ему сложно развиваться дальше, он может «заглохнуть», забуксовать, особенно молодой. Ему больше нечего сказать, ведь человеку нужно обязательно развиваться, познавать что-то новое. Для этого нужен отдых, полноценная жизнь.
А у него на это совершенно не хватает ни времени, ни сил. Поэтому нужно обладать неординарным внутренним миром, чтобы успешно существовать в таком режиме. Можно иметь, но не мочь донести. Потому что кто-то может жить в таком режиме, кто-то не может. У кого-то ритм жизни активный, а кому-то нужна тишина и покой.
Люди просто разные. Перед тобой полный зал, рояль и произведение. В этот момент, когда ты садишься за рояль, что ты ощущаешь? Здесь нужна только внутренняя уверенность в том, что тебе нужно сказать именно сегодня. Четкие представления и большая ясность в голове… -И каждый раз, даже если играешь одно и то же произведение, у тебя бывают разные посылы?
Но нужно обладать внутренней свободой для того, чтобы потом уже мочь по настроению что-то менять. Но это, конечно, интересно, хотя сразу так не приходит. Приходит представление, что эту вещь я обязательно должен играть. То есть у меня есть знание о том, как это надо играть. Уверенность, причем конкретная, как та или иная вещь должна звучать именно в твоем понимании — вот это критерий выбора произведений.
Есть же вещи, которые ты сразу не мог играть, а со временем развился так, что можешь? Какие-то произведения знаю, что уже сейчас могу исполнить, какие-то должны еще подождать…То есть я знаю, что обязательно должен это сделать, но еще чуть-чуть, через какое-то время. По-разному бывает, иногда так, иногда так. Главное — ясность в представлении и точность. Словно в космос улетаешь, или в другую вселенную…Как тебе это удается?
Одно только могу сказать, что это само собой не происходит. На это надо жизнь положить. В принципе, ничего, кроме этого, у музыканта в жизни быть не должно. Но при этом сама жизнь должна быть полноценной. Есть люди, у которых в жизни происходят какие-то удивительные вещи, трагедии, и кажется, человек столько переживал, вот сейчас что-то выйдет у него.
И — ничего. Как играл без всяких чувств, так и играет. А бывает наоборот. Вроде бы баловень судьбы, ничего не предвещает какой-то глубины, садится за инструмент, а там... И не понимаешь, откуда что берется.
Нет прямой связи с жизненными ситуациями. Дело исполнителя — скорее, не творение, а исполнение, то есть это актерская работа, перевоплощение, воображение. Конечно, свои собственные эмоции рождаются сами собой, но надо проникнуться личностью композитора и отойти от своих эмоций. Я достаточно гибко отношусь к этим вещам. Если мне понравится какая-то музыка, то мне совершенно все равно, что это за фамилия, известный это человек или нет.
Мы выступаем в день рождения Шостаковича, 25 сентября, в Доме музыки. И концерт состоит из произведений Шостаковича. Готовлю также сольный концерт с произведениями Баха и Шопена, причем Бах будет в обработках, но это не оригинальные сочинения, а органные, кантатные, в разных переложениях. А Шопен абсолютно неисчерпаем для меня. Для пианиста это особый мир.
И довольно капризно себя ведет достаточно долго. Но потом, когда он поймет этот трепет по отношению к нему, он вознаграждает. Это очень ревнивый автор — он совершенно не терпит соседства. С Шопеном очень трудно. Он обидчивый, нервный, ревнивый, в общем, с ним непросто.
Но у меня с языками вообще так: я начал учить немецкий с большой радостью, потому что любил Бетховена и Баха, и это стало для меня настоящей мотивацией. Я не выучил английский, потому что изучение английского нужно было просто для общения и пользы в дела, а для меня это совершенно не мотивация… -А что, среди английских композиторов нет таких, ради которых стоит учить язык? Но для меня нет такой степени близости, как с другими авторами. А с Шопеном — польский язык помогает мне еще больше приблизиться к нему, как к человеку. Они для меня все живые, композиторы, реальные люди.
Когда приходит любовь настоящая, такая, что потом не хватает любви на живущих людей, тогда получается что-то, потому что есть взаимность.
Регулярно выступает на международных фестивалях, в том числе на фестивале О. Выступает в залах Московской консерватории, зале имени П. Играет в ансамбле с ведущими музыкантами. С 1998 года ведет класс концертмейстерского мастерства в Колледже имени Гнесиных.
С 2001 года преподает в Московской консерватории, являясь ассистентом Э. С 2009 года ведёт класс специального фортепиано в консерватории. Является доцентом Московской консерватории. Регулярно записывает сольные и камерные альбомы. Компакт-диск с произведениями И.
Баха, записанный в 2009 году на фирме Steingraeber в Байройте и изданный фирмой Quarz, получил высокую оценку критиков.
Недостаточно просто хорошо играть. Нужно уметь общаться, нужно оказываться в нужном месте в нужное время, нужно не ссориться с важными людьми… — … а вы не карьерист. Но я не могу сказать, что я простаиваю. Я очень много играю. Хотя концертов в залах такого уровня, как у Луганского, у меня нет.
Иногда бывают какие-то приглашения, иногда обо мне вспоминают, когда требуется кого-то срочно заменить. К тому же далеко не все дирижеры и известные солисты могут позволить себе выступать с теми, с кем хотят. Агент им диктует своих. Там целая система. Я в нее не попал — и, может, это к лучшему. Я все время двигаюсь.
Сегодня я уже не тот, что был год назад, а год не назад был не тот, что раньше. Надеюсь, так оно и дальше будет. А уж куда меня это все приведет, я понятия не имею. Я, кажется, знаю еще одного такого удивительного музыканта вне системы — пианиста Игоря Жукова. Он не то что бы отшельник, но… — Да, я тоже знаю Жукова. И этот путь называется — андеграунд.
А есть мейнстрим. Когда я сказал про известных солистов, в первую очередь его имел в виду. Он прикладывает огромные усилия, чтобы меня звали на какие-то фестивали. Потому что ему, как правило, сначала говорят «нет». Почему вы не уехали? Почему вы сидите… — В Москве я сижу.
Не самый плохой город. И у меня не самое плохое место работы — Московская консерватория. Я очень доволен тем, как у меня все складывается.
На палубе на рояле играл… Меня там даже приняли за гида маленькой иностранной группы, все время звали меня к себе за стол, все никак не могли понять, почему я с ними не сижу. Потом одна французская гидесса сказала: «Вы так хорошо играете на рояле.
Зачем вам эти туристы? Назовите одно из самых интересных мет, из тех, где были? Кроме Кижи… Я очень люблю Грецию, острова — я один раз там, к сожалению, был, но понял, что хочу туда еще. Я там был осенью, играл на острове Родос, потом Афины: ничего прекраснее Акрополя не видел. Италия, конечно, тоже.
Вообще, мне везде нравится, не могу сказать, что есть место, где мне не понравилось… Может, только в Австралии меньше. Недавно был в Костромской области — маленький городок Нерехта произвел на меня абсолютно неизгладимое впечатление, не хотелось оттуда уезжать. Было ощущение, что попал в сказку или в произведения Островского… Это старый уездный город: деревянный центр, почти не тронутый советской архитектурой, потрясающие гордые люди, которые очень хорошо понимают, что у них уникальный город, и никуда не хотят из него уезжать. Город находится не в лучшем состоянии, там был какой-то секретный объект, поэтому он не стал туристическим центом, как, например, Плес… А по красоте — на том же уровне: красота совершенно невероятная, очень живописно, куда ни посмотришь — пейзаж, достойный картины. Вообще, волжские города — там особая атмосфера...
В русских городах бываю и очень люблю. Люблю за то, что никогда не предсказать, как все будет развиваться, всегда случаются сюрпризы. Это касается и людей, и обстановки — чего не бывает в Европе. Там все замечательно, там есть гарантия благополучного развития всех ситуаций, но там я всегда точно знаю, что будет: что будет в гостинице, какие будут люди, что они скажут до концерта, что они скажут после концерта, какой будет план по минутам если его сразу не предоставят на бумаге. Все можно предсказать.
В российских городах предсказать невозможно. Российские города — все очень разные, один не похож на другой.
Яков Кацнельсон и Юрий Полубелов в галерее Нико
На сцене Галереи Нико лауреат международных конкурсов Яков Кацнельсон представит новую франко-итальянскую мма концерта:Жан-Филипп Рамо (1683-1764)Сюита in вязальщиц2. Купить билеты на концерт Яков Кацнельсон в Консерватория можно по телефону 229-04-00 или онлайн. 25.04.2024 Яков Кацнельсон. Сольный концерт. С этим ансамблем Кацнельсон провел большое количество концертов в Малом и Рахманиновском залах Московской консерватории, а также в городах России. Яков Кацнельсон: Нужно больше задавать себе вопросов и стараться отвечать на них строже. Яков Кацнельсон окончил Московскую государственную консерваторию им. П.И. Чайковского и аспирантуру по классу фортепиано у легендарной Элисо Вирсаладзе.
Воронежцам сыграют три известных пианиста
Ученик Элисо Вирсаладзе, лауреат международных конкурсов в Калуге, Трапани Италия , Тбилиси, имени Рихтера в Москве, преподает в Московской консерватории имени Чайковского, концертирует по всему миру, регулярно записывает сольные и камерные альбомы. Начало в 19. Лауреат Московского международного конкурса пианистов Владимира Крайнева 2017, Гран-при и премия Национального филармонического оркестра России , Международного конкурса юных пианистов Astana Piano Passion Астана, 2017,III премия , Международного конкурса пианистов «Русский сезон в Екатеринбурге» 2018, I премия , международного конкурса Piano Campus Понтуаз, Франция, 2020, I премия и семь специальных призов продолжает обучение в Московской консерватории и Берлинской Высшей школы музыки имени Эйслера.
Есть люди, у которых в жизни происходят какие-то удивительные вещи, трагедии, и кажется, человек столько переживал, вот сейчас что-то выйдет у него. И — ничего. Как играл без всяких чувств, так и играет. А бывает наоборот.
Вроде бы баловень судьбы, ничего не предвещает какой-то глубины, садится за инструмент, а там... И не понимаешь, откуда что берется. Нет прямой связи с жизненными ситуациями. Дело исполнителя — скорее, не творение, а исполнение, то есть это актерская работа, перевоплощение, воображение. Конечно, свои собственные эмоции рождаются сами собой, но надо проникнуться личностью композитора и отойти от своих эмоций. Я достаточно гибко отношусь к этим вещам.
Если мне понравится какая-то музыка, то мне совершенно все равно, что это за фамилия, известный это человек или нет. Мы выступаем в день рождения Шостаковича, 25 сентября, в Доме музыки. И концерт состоит из произведений Шостаковича. Готовлю также сольный концерт с произведениями Баха и Шопена, причем Бах будет в обработках, но это не оригинальные сочинения, а органные, кантатные, в разных переложениях. А Шопен абсолютно неисчерпаем для меня. Для пианиста это особый мир.
И довольно капризно себя ведет достаточно долго. Но потом, когда он поймет этот трепет по отношению к нему, он вознаграждает. Это очень ревнивый автор — он совершенно не терпит соседства. С Шопеном очень трудно. Он обидчивый, нервный, ревнивый, в общем, с ним непросто. Но у меня с языками вообще так: я начал учить немецкий с большой радостью, потому что любил Бетховена и Баха, и это стало для меня настоящей мотивацией.
Я не выучил английский, потому что изучение английского нужно было просто для общения и пользы в дела, а для меня это совершенно не мотивация… -А что, среди английских композиторов нет таких, ради которых стоит учить язык? Но для меня нет такой степени близости, как с другими авторами. А с Шопеном — польский язык помогает мне еще больше приблизиться к нему, как к человеку. Они для меня все живые, композиторы, реальные люди. Когда приходит любовь настоящая, такая, что потом не хватает любви на живущих людей, тогда получается что-то, потому что есть взаимность. Их можно завоевать только так, и потом чувствуешь их отношение.
Но тут нужен строгий отбор, строгое к себе отношение. Надо не только знать, что ты хочешь и что ты можешь, надо еще знать, где у тебя есть ограничение. Знать свои недостатки. Как можно более тщательно к ним относиться. И никогда не браться за то, что ты не можешь. Даже если очень хочется.
То есть браться-то надо, потому что в какой-то момент может что-то открыться, но не выносить на широкую публику. Прокофьев тоже, и Шуберт, и Шуман. Музыка — она и есть романтика в принципе. Во все времена она была призвана выражать самые интимные человеческие чувства, начиная еще с античности. Это все — душевные движения. Как человек появился, сразу же возникли танец, музыка, песня.
Это такие вещи, без которых человек не может существовать. В 2015 году пройдет конкурс Шопена в Варшаве, как думаешь, какие будут критерии выбора лауреатов? Шопен — это такой автор, что влюбил в себя всех пианистов. И каждый считает, что именно он, и только он, понимает, как надо играть Шопена. И совершенно не приемлет какую-то другую позицию. Поэтому всегда возникают большие проблемы, трудности с Шопеном.
У нас есть своя традиция исполнения Шопена, и я считаю, что для того, чтобы чувствовать эту музыку, совершенно не обязательно быть польским пианистом. В нем есть что-то наднациональное... Все близости к культуре — конечно, какая-то помощь в понимании и постижении вещей, но суть — она либо близка, либо не близка. Если она близка, то уже потом можно дальше развиваться. Она оказала большое влияние на мое формирование, и продолжает оказывать. Это такой процесс, который не останавливается.
Вообще мы встретились, когда мне было 6 лет, но музыкальное общение начали в 14. Я попросил ее сыграть со мной Концерт Прокофьева в первый раз на экзамене. У нас не было системных занятий, зато мы до сих пор друг другу играем, и это все развивается. Потом — Элисо Вирсаладзе, у которой мне повезло учиться в консерватории. Она на меня повлияла, естественно, как и на всех, кто как-то с ней соприкасается. Но сначала я учился в Гнесинской школе у Елены Сергеевны Пляшкевич, она сама очень хорошая пианистка.
А я в основном наслаждался тем, как она играет. Она садилась, играла и меня это завораживало. С огромной радостью и интересом общался с Михаилом Лидским. Он в мое время был ассистентом Элисо Константиновны.
С 1996 по 2004 г. Ансамбль сложился в классах профессоров Т.
Гайдамович и А. Бондурянского и являлся частым участником международных фестивалей Фестиваль С. Рихтера в Тарусе, «Сараевская зима» и др. С этим ансамблем Кацнельсон провел большое количество концертов в Малом и Рахманиновском залах Московской консерватории, а также в городах России. Кацнельсон также активно участвует в других камерных ансамблях, принимает участие в концертах с оркестром, работал с вокалистами Л. Белобрагина, Хорст Плюмахер.
Пожаловаться Яков Кацнельсон - окончил Московскую консерваторию и аспирантуру класс профессора Э. Рихтера в Москве. Дипломант Х Международного конкурса И. Регулярно выступает на международных фестивалях, в том числе на фестивале О. Выступает в залах Московской консерватории, зале имени П. Играет в ансамбле с ведущими музыкантами. С 1998 года ведет класс концертмейстерского мастерства в Колледже имени Гнесиных. С 2001 года преподает в Московской консерватории, являясь ассистентом Э.
С 2009 года ведёт класс специального фортепиано в консерватории. Является доцентом Московской консерватории.
Известный пианист Яков Кацнельсон даст сольный концерт в Соборной палате
| В Московской консерватории выступит пианист Яков Кацнельсон | Яков Кацнельсон закончил Московскую консерваторию ведёт свой класс на кафедре специального фортепиано в Московской консерватории и преподаёт концертмейстерское. |
| Яков Кацнельсон, пианист: «Терпеть не могу конкуренцию» | Газета "Культура" | Дзен | Все концерты Яков Кацнельсон в КЗ Зарядье. Описание и фото. расписание, афиша, билеты, участники, фотографии, комментарии, адрес, схема проезда, факты, новости. |
Похожие исполнители
- Вологда.РФ - Новости Вологды
- Yakov Katsnelson
- Месяц подписки бесплатно
- Фотографии
- Выбор языка
Воронежцам сыграют три известных пианиста
Андрианов виолончель , К. Блаумане виолончель , М. Майский виолончель , Л. Белобрагина сопрано , М.
Шалитаева фортепиано , В. Соколов кларнет , Е. Петров кларнет , М.
Фрост кларнет. В составе камерного коллектива пианист стал лауреатом Международного конкурса камерных ансамблей им. Танеева в Калуге 1999, 1-я премия и шесть специальных призов , а также XX Международного конкурса камерных ансамблей в Трапани Сицилия, 2000, 2-я премия.
С 1998 г.
Я знаю, что другие музыканты его больше французским считают. Всё что хорошо, они считают, что это — французское. Это почти то же самое, как если бы они считали Чайковского своим композитором.
Здесь столько же правды, как и в том, что Чайковский — французский композитор. Он, конечно, не эпигон, он просто был под влиянием французской музыки. Я бы сказал, что мышление Чайковского, его композиторское нутро базируется скорее на французской основе. Известна его любовь к французской музыке.
Всё друг на друга влияло в то время. Даже если взять такого совершенно единственного автора в своём роде, как Прокофьев. Я искал какие-то его корни. Долго не мог понять.
Потом понял, что уже у Римского-Корсакова слышится будущий Прокофьев. Я бы назвал это пророчеством. Эпигонство вообще несколько переоценено музыковедами. Дай музыковеду только повод, он увидит, что что-то на что-то похоже и сразу скажет, что это эпигонство.
Так, у Бетховена иногда слышен Верди. Это же не означает, что Бетховен эпигон Верди. Бетховен — пророк всей музыкальной мысли, у него можно услышать всё — от строгой полифонии до Новой венской школы. Тут речь о пророчестве, или о влиянии, от которого не застрахован ни один гений.
Это не мешает ему иметь своё лицо. У нас есть композитор, фирменным знаком которого является цитирование — Десятников, и при этом у него своё, совершенно потрясающее лицо. Не могу сказать, что я — эксперт. Иногда какой-то талант меня может заразить, и совершенно не важно, современный это композитор или старинный, живой или мёртвый, молодой или старый.
Что-то меня задевает, и тогда мне это интересно, а не какое-то определённое направление. Ощущение свободы - Как вы выбираете произведения для исполнения? Их выбор определяется моей собственной индивидуальной предрасположенностью именно к этим произведениям. Я знаю точно, как это должно звучать именно в моём исполнении.
Иногда какие-то сочинения стоят в очереди, а потом вдруг я понимаю, что они от меня ушли, и время их ушло, но, может, придёт потом. Очень мало произведений фортепианного репертуара, которые я не знаю. И даже третью их часть я не успею сыграть за свою жизнь. Многие из этих произведений уже живут во мне.
Я очень много играл в юности и в детстве. Я же учился как флейтист и очень не любил флейту. Мне нужно было себя как-то поддерживать, чем-то утешать, и я утешал себя тем, что играл с листа на рояле разные сочинения. Внутренне я совершенно смирился с тем, что пианистом я не буду, что мне придётся играть на флейте, а мне хотелось получать удовольствие.
Подсознательно я всё-таки чувствовал, что стану пианистом. Есть какой-то порядок, но кто-то ведь обязательно пролезет без очереди. И тогда я всё бросаю и начинаю учить. Какая-то одержимость появляется.
Например, готовился я к конкурсу в Тбилиси в 2001 году. И, кстати, тоже абсолютно спонтанно. Никуда я не собирался, ни в какой Тбилиси. Вдруг показали фильм про царскую семью, в котором вдруг заиграла вторая часть 11-й сонаты Бетховена.
Я вспомнил, как я эту часть слушал в каком-то другом фильме, когда был в Грузии когда-то давно. И за одну секунду принял решение, что поеду на конкурс в Тбилиси. Сделал программу; собирался играть 3-й концерт Прокофьева. Учил его, учил, учил.
Потом вдруг, в один прекрасный день что-то случилось, и я переключился на второй, выучил его за две недели, и в итоге я играл Второй концерт Прокофьева, а третий так и не сыграл. А второй играю до сих пор, и он даже стал чем-то вроде моей визитной карточки. Мне никогда не везло на конкурсах. Они очень мне испортили нервы.
Если бы удалось вернуться назад и прожить жизнь ещё раз, то я бы, конечно, что-то по другому бы делал: может, ездил бы на другие конкурсы; может, по-другому бы себя там вёл; может, играл бы другие произведения. Я очень послушно исполнял всё, что мне говорил мой педагог — Элисо Константиновна Вирсаладзе. Это было правильно, но, наверное, мне в большей степени надо было самому думать. Тогда это был единственный способ заявить о себе, чтобы о тебе услышали, узнали тебя и начали куда-то приглашать.
Без них это было возможно только в порядке исключения, случайно. У меня такой случайности не возникло. Оно как-то параллельно идёт. При необходимости на первое место я бы поставил свою собственную игру, но я бы не хотел так ранжировать.
Это очень разные и взаимодополняющие вещи. Когда я начал преподавать уже после всех этих конкурсов , я только тогда начал учиться играть, начал что-то соображать в своей собственной игре. Это звучит как шутливый парадокс, а на самом деле это совершенно реально. Мне вообще очень повезло на прекрасных музыкантов высокого уровня вокруг меня.
Избавляться от всех наслоений. Я всё время играл.
Вообще, волжские города — там особая атмосфера... В русских городах бываю и очень люблю. Люблю за то, что никогда не предсказать, как все будет развиваться, всегда случаются сюрпризы. Это касается и людей, и обстановки — чего не бывает в Европе.
Там все замечательно, там есть гарантия благополучного развития всех ситуаций, но там я всегда точно знаю, что будет: что будет в гостинице, какие будут люди, что они скажут до концерта, что они скажут после концерта, какой будет план по минутам если его сразу не предоставят на бумаге. Все можно предсказать. В российских городах предсказать невозможно. Российские города — все очень разные, один не похож на другой. Вы занимаетесь своим здоровьем? Моржеванием не занимаюсь, хотя когда-нибудь хочу попробовать.
На самом деле, я очень люблю все нездоровое: люблю ночами не спать, поздно вставать, есть вредную еду, выпивать… Не курю только. Но при этом понимаю, что здоровье всё же требует внимания.. У меня есть прекрасный талантливый доктор, бурятка, хожу к ней с удовольствием. Мне подходит лежать и принимать то, что со мной делают - иглоукалывание, банки, массаж, теплые камни — иногда, кстати, это почти нестерпимо больно. Во-первых, уходят мелкие простуды, инфекции. Когда есть ощущение того, что вот-вот заболеешь а в Москве, допустим, эпидемии , я сразу же к ней иду.
Во-вторых, проходит синдром хронической усталости. О болях в спине, в руках, в мышцах, остеохондрозе я уже не говорю: помогает, но не избавляет. Я люблю изучать иностранные языки.
Я имею в виду не вокал как таковой, а именно образную сферу. В том, как написана партия фортепиано, чувствуется симфоническое мышление композитора, да он потом, кстати, и оркестровал первые пять песен цикла. И Яков Кацнельсон аккомпанирует очень по оркестровому, показывая этот оркестровый потенциал и, скажем, фактура юбиляций в Пс 121 в аккомпанементе носит совершенно оркестровый характер. Яков Кацнельсон Второе отделение концерта открыла соната ми-бемоль минор "1. Третью часть сонаты, "Похоронный марш", Яначек сжёг ещё перед премьерным концертом 27 января 1906 года, а две первые выбросил потом во Влтаву. Но их копии сохранились у пианистки Людмилы Тучковой, которая, собственно, и исполняла тогда сонату. С тех пор так и исполняют две части — "Предчувствие" и "Смерть". Трудно определённо сказать, насколько это великое произведение. Это очень странное сочетание условного "постмодернистского" шопеновско-скрябинского романтизма, в ткань которого включены элементы из совершенно иной эпохи и которое записано ритмически непростым языком, когда композитор как бы хочет перевести исполнение произведения на своё ручное управление. И плюс ко всему этому свой отпечаток накладывает программность произведения, её привязка к событию, к комплексу внешних эмоций, и это тоже является элементом, существенным и для исполнения, и для восприятия. Яков Кацнельсон из широкого спектра исполнительских возможностей выбрал трагическую составляющую этой музыки как доминирующий её смысловой элемент. И это было очень точным и, вероятно, самым правильным решением. Соната прозвучала и как совершенно самостоятельный акцент в концепции концерта, и как музыкальное предисловие к кульминации вечера — вокальному циклу "Песни и пляски смерти" М.
Яков КАЦНЕЛЬСОН: «Пятый концерт Бетховена я вижу, как священный танец»
В бережно восстановленных интерьерах с уникальной акустикой пианист Яков Кацнельсон исполнит произведения Людвига ван Бетховена и Ференца Листа. Яков Кацнельсон — исключительно одарённый пианист, тонкий музыкант, проникновенный интерпретатор фортепианной музыки всех жанров. Лауреата Всероссийских и международных музыкальных конкурсов Якова Кацнельсона радушно принимают самые лучшие мировые площадки.
Известный пианист Яков Кацнельсон даст сольный концерт в Соборной палате
И плюс ко всему этому свой отпечаток накладывает программность произведения, её привязка к событию, к комплексу внешних эмоций, и это тоже является элементом, существенным и для исполнения, и для восприятия. Яков Кацнельсон из широкого спектра исполнительских возможностей выбрал трагическую составляющую этой музыки как доминирующий её смысловой элемент. И это было очень точным и, вероятно, самым правильным решением. Соната прозвучала и как совершенно самостоятельный акцент в концепции концерта, и как музыкальное предисловие к кульминации вечера — вокальному циклу "Песни и пляски смерти" М. Мусоргского на стихи графа А. Полагаю, что не станет новостью, если я скажу, что музыкальное произведение по-настоящему состоится лишь тогда, когда оно исполняется и приобретает тот масштаб, какой ему придаёт исполнитель.
И "Песни и пляски смерти" в исполнении Владислава Сулимского и Якова Кацнельсона вышли за рамки камерного вокального цикла и приобрели тот уровень символики, какой заложили туда Мусоргский и Голенищев-Кутузов. Цикл песен "Колыбельная", "Серенада", "Трепак" и "Полководец" превратился в спектакль. Можно было бы сказать, в моноспектакль, в театр одного актёра, но в создании этого страшного спектакля участвуют два музыканта и если говорить об уровне ансамблевого взаимодействия, то в первую очередь это одинаковое ощущение времени у обоих, и то, насколько они становятся одним целым в этой музыке. Если говорить о технической стороне вопроса, то можно, конечно сказать, что вокальные возможности Владислава Сулимского заметно превосходят потребности камерного жанра, а, скажем, в аккомпанементе Якова Кацнельсона обратить внимание насколько виртуозно он управляет фортепианным звуком и как филигранно использует возможности инструмента и даёт отзвучать фразе. Но ведь это лишь средства, с помощью которых достигается высокий драматизм, эта персонифицированность Смерти и та борьба между жизнью и смертью в каждом из романсов, где всегда победу одерживает смерть.
Это был фантастический концерт, изумительный ансамбль, который в каждом исполненном произведении сделал так, что смыслы выходили за пределы текстов. После концерта.
Сделал программу; собирался играть 3-й концерт Прокофьева. Учил его, учил, учил.
Потом вдруг, в один прекрасный день что-то случилось, и я переключился на второй, выучил его за две недели, и в итоге я играл Второй концерт Прокофьева, а третий так и не сыграл. А второй играю до сих пор, и он даже стал чем-то вроде моей визитной карточки. Мне никогда не везло на конкурсах. Они очень мне испортили нервы.
Если бы удалось вернуться назад и прожить жизнь ещё раз, то я бы, конечно, что-то по другому бы делал: может, ездил бы на другие конкурсы; может, по-другому бы себя там вёл; может, играл бы другие произведения. Я очень послушно исполнял всё, что мне говорил мой педагог — Элисо Константиновна Вирсаладзе. Это было правильно, но, наверное, мне в большей степени надо было самому думать. Тогда это был единственный способ заявить о себе, чтобы о тебе услышали, узнали тебя и начали куда-то приглашать.
Без них это было возможно только в порядке исключения, случайно. У меня такой случайности не возникло. Оно как-то параллельно идёт. При необходимости на первое место я бы поставил свою собственную игру, но я бы не хотел так ранжировать.
Это очень разные и взаимодополняющие вещи. Когда я начал преподавать уже после всех этих конкурсов , я только тогда начал учиться играть, начал что-то соображать в своей собственной игре. Это звучит как шутливый парадокс, а на самом деле это совершенно реально. Мне вообще очень повезло на прекрасных музыкантов высокого уровня вокруг меня.
Избавляться от всех наслоений. Я всё время играл. Может быть, не умел играть, но играл. И было ощущение свободы и какого-то полёта.
И сейчас в самые удачные моменты на сцене я ловлю себя именно на тех ощущениях, какие были у меня, когда я играл совсем ещё маленьким. Вместе с мастерством человек приобретает очень много ограничений. Сначала идёт определённый зажим, а потом человек чуть не всю жизнь работает над тем, чтобы обратно освободиться. Есть разные уровни мастерства, но самое высокое мастерство — это свобода.
Просто бывает ещё свобода без мастерства — дилетантизм. Но в дилетантизме тоже что-то есть. Иногда профессионалы что-то начинают терять: какую-то свежесть, какую-то свою свободу и обаяние тоже. Это опасность профессионализма.
Нужно уметь сохранять баланс. Это сложно объяснить. Это чувствуется на интуитивном уровне. Есть грань, которую нельзя переходить, всё время на ней балансируя.
Играете вы замечательно. Значит ли это, что вы плохо учите? У меня перед глазами прекрасный пример — Элисо Константиновна Вирсаладзе. Но это очень индивидуальная вещь.
Я пока ещё не знаю, как я учу, несмотря на мой стаж. Я знаю, что могу дать человеку мастерство. Я знаю, как научить играть на рояле, но далеко не каждого. У меня достаточно диктаторский способ обучения.
Есть педагоги, которые из каждого ученика вытаскивают индивидуальность. Я пока так не могу. Я пока повторяю самого себя, и это не каждому подходит. От меня некоторые уходят.
Былое и думы I — Когда я учился, то застал ещё другие ценности — советские. Нас учили более бескорыстному отношению к профессии. Мы не строили планов на материальную отдачу от своей профессии. А сейчас студенты прекрасно знают на чём они заработают, на чём нет; что нужно для того, чтобы иметь успех.
Сейчас появилась ценность — быть успешным. Раньше я даже слова такого не слышал. Сейчас взойти на вершину исполнительства можно только при какой-то крутой поддержке, плюс лауреатство в нескольких престижных конкурсах. Раньше всё это было гораздо спокойнее.
Раньше можно было получить пятую премию на конкурсе Чайковского и совершенно безбедно существовать, имея какое-то своё количество концертов и гастролей. Может быть, не играть в Карнеги-холле, но иметь вполне налаженную жизнь. У меня был один интерес — научиться играть так, как я слышу внутри. У нас в школе были преподаватели, которые играли сольные или ансамблевые концерты на школьной сцене, два раза в год.
И мне это казалось тогда пределом мечтаний — сольный концерт в школе. Потом это всё изменилось. Мне не хватает именно концертов с оркестрами. Но, с другой стороны, я очень доволен тем, что не попал в эту страшную гонку.
Я не смог бы существовать при нынешних порядках. Сейчас возможен только один порядок — абсолютный диктат музыкальных агентств. При этом агентства не всегда разбираются, кто лучше, кто хуже; им просто нужно, как можно больше.
С 1998 года ведет класс концертмейстерского мастерства в Колледже имени Гнесиных. С 2001 года преподает в Московской консерватории, являясь ассистентом Э. С 2009 года ведёт класс специального фортепиано в консерватории.
Является доцентом Московской консерватории. Регулярно записывает сольные и камерные альбомы. Компакт-диск с произведениями И. Баха, записанный в 2009 году на фирме Steingraeber в Байройте и изданный фирмой Quarz, получил высокую оценку критиков. Крушельницкой у профессора Александра Эйдельмана ученика М. Домбровского, В.
Пухальского, Ф.
Адрес редакции: 125124, РФ, г. Москва, ул. Правды, д. Почта: mosmed m24.
Известный пианист Яков Кацнельсон даст сольный концерт в Соборной палате
Яков Кацнельсон: Нужно больше задавать себе вопросов и стараться отвечать на них строже. 25.04.2024 Яков Кацнельсон. Сольный концерт. Яков Кацнельсон в Консерватория им. Чайковского, 09 декабря 2023. расписание, афиша, билеты, участники, фотографии, комментарии, адрес, схема проезда, факты, новости. На сцене Галереи Нико лауреат международных конкурсов Яков Кацнельсон представит новую франко-итальянскую мма концерта:Жан-Филипп Рамо (1683-1764)Сюита in вязальщиц2. Аналитика по медийности персоны и новостям. В бережно восстановленных интерьерах с уникальной акустикой пианист Яков Кацнельсон исполнит произведения Людвига ван Бетховена и Ференца Листа.
Ваш браузер устарел
- В Московской консерватории выступит пианист Яков Кацнельсон
- Фотографии
- Музыканты, идущие «против течения»
- Ковровская Газета