Как правильно пишется «никому не известный поэт»? Владивостокский поэт, рок-бард, артист и художник Станислав Шолохов умер 30 марта на 49-ом году жизни. Известный поэт и драматург, выпускник Литинститута и ГИТИСа Дмитрий Артис в конце 2022 года стал участником СВО. Стало известно, что в Уфе на 70 году жизни после болезни скончался известный поэт и переводчик Сергей Янаки. Поэт нового времени Александр Буланов (на фото) рассказывает, что в СССР стихи имели большую популярность в народе, поскольку печатались в так называемых толстых журналах, которые выходили огромными тиражами.
Смольников Владимир
Главная» Новости» Никому неинтересная новость. На 78-м году жизни скончался Леонид Петрович Галаюда — известный краевед и поэт Уссурийского городского округа. Медсестра, потерявшая ногу на войне, и никому не известный поэт, зарабатывавший на жизнь, как он сам рассказывал, писанием букв “М” и “Ж” на городских туалетах.
Бастовавший поэт. Не стало журналиста, писателя, поэта Юрия Асланьяна
| Непризнанный поэт – Telegram | Известный советский поэт, песни на стихи которого распевала вся страна, умер 16 августа на 95-м году жизни. |
| «Каждый из погибших — это вселенная, которой не стало» — Гласная | Поэты Михаил Кривошеев и Вадим Богданов скончались с разницей в несколько часов. |
Памяти знаменитого поэта-земляка
Умер новосибирский поэт, писатель и журналист Александр Денисенко. Город - 31 марта 2023 - Новости Новосибирска - Сергей Алиханов, известный поэт и бард Анатолий Пшеничный, председатель жюри международной премии имени Сергея Есенина «О Русь, взмахни крылами».
Поэт Дмитрий Мельников: Хочется писать о любви, но не писать о войне невозможно
Я думала, эти конфликты остались в далеком прошлом. А теперь очень хорошо понимаю обе стороны. Наверное, Кира больше всего разошлась. Коляска через ступеньку летит по лестнице. Девочку из Одессы назвали Кира. Кире было три месяца. В три месяца начинают держать игрушку, Учатся переворачиваться на спинку. В три месяца человек похож на зверушку — Белочку или свинку. Улыбается маме, уставшей от вечных стирок, Начинает другие лица вокруг учить. Кирина мама погибла в Одессе с Кирой, Теперь никто не сумеет их разлучить.
У мамы на запястье старая фенечка, Сказали, что защитит. Видно, обманули. У Киры в приданом — купальник размера «феечка», Должна была примерить его в июле. Жители ада выйдут, боясь испачкаться, На дверях напишут: «За Киру». Какие до сих пор не оставляют, несмотря на… прагматичный подход к написанию? Это, скорее, больше похоже на формулировку, чем на «Ах, моей рукой ведет кто-то там! Например, детские стихи, которые появились, когда родилась моя старшая дочь, тоже были довольно чистые, без rausch — дурмана, опьянения. Я раньше писала вот в этом состоянии rausch, а сейчас пишу из состояния… — …Pure? Из текстов: я точно знаю, что мне удалось сказать то, что я и хотела, в тексте про фармацевтку Наташу.
Меня совершенно накрыло тогда. Когда люди превращаются в единицы, когда говорят: «Погибли такие-то и такие-то», а ты думаешь: «Господи, хорошо, что хоть не дети», — накрывает понимание того, что мы никогда больше ничего не узнаем про этих людей. Есть миллион штук, которые люди знают про себя только сами. Они не собирались умирать. Не писали завещание. Я, разумеется, прикинула это все на себя. Вот у меня есть множество заметок в телефоне. Если меня прямо сейчас не станет, эти заметки никто не прочитает и не найдет. А если и найдет, это будет непонятно что, какие-то слова, которые имеют значение только для меня.
Даже в таком простом человеке, как я, очень много всего. И каждый из погибших — это вселенная, которой не стало. С Наташей, из аптеки фармацевткой, Которая гуляла с пекинесом И булочки на праздники пекла? Остался муж и сын остался старший, Но умерли Наташины рецепты, Она, конечно, их не записала Сначала. А потом уж не смогла. Еще Наташа очень много пела, И песни тоже умерли с Наташей. Слова остались, музыка осталась, Но сумма не тождественна кускам. Ее нашли почти что самой первой На вид живой, как будто бы уставшей, Как будто бы она почти что встала, Но не смогла подняться из песка. Так и лежала возле карусели, Наташа, фармацевтка из аптеки, А пекинес сидел у самой шеи, Но не скулил, а тяжело дышал.
Сын с мужем подошли и тоже сели У головы и ног. Скрестились тени, И будто бы уселась между ними Усталая Наташина душа. Наташины слова: «Вам что на завтрак? Для мужа чай, для сына динозавры, А младший далеко, еще не в курсе, Он с бабушками в первый день уехал, Они смогли ее уговорить.
Я имею в виду поэзию милосердия, сострадания, когда страдание другого волнует поэта сильнее, чем собственное. Этого у нас почти ведь не бывает, поэтам свойственно испытывать жалость к себе. А тут… Полвека назад Илья Эренбург задел тогдашнего читателя за живое, написав в «Литературной газете», что Некрасову прямо и непосредственно наследует никому тогда не известный поэт фронтовик Борис Слуцкий. В самом деле, Слуцкий, у которого фашисты убили близких, мог писать милосердные, исполненные живого сочувствия стихи даже о поверженном враге — о захваченном разведчиками «языке», об эшелоне с пленными итальянцами… Полузабытая тема сострадания была мощно реабилитирована. Теперь Рыжий наследует в этом Слуцкому: …ноне божественные лики, а лица урок, продавщиц давали повод для музыки моей, для шелеста страниц. Урки, пропойцы, наркоманы и менты — они для него люди, они кочуют по его стихам, их можно любить, понимать, жалеть.
Это огромная редкость. И третье — Рыжий перечеркнул тусовки. Это первым отметил Дмитрий Быков, который сразу после смерти Рыжего опубликовал дельную статью о его творчестве. В отсутствие крупных имён у нас развелось изобилие амбициозных литературных кучек. Я имею в виду не кружки любителей и не литературные объединения, а именно кучкующихся квазипрофессионалов. Каждая такая кучка считает себя могучей, провозглашает гениев собственного разлива. Так вот, всё это стало ненужным. Знаете: висят, пляшут в воздухе комариные стайки, а махнёт крылами орёл — и нету. Сами тусовки этого, может быть, ещё не осознали, но дело сделано, и общая литературная ситуация неизбежно изменится. Не стану отрекаться от сказанного тогда перед объективом, но есть ощущение недостаточности.
Тогдашнее второстепенное уже не кажется таким. Выбор между реальным Екатеринбургом и «сказочным Свердловском» — не пустяк. Имидж — слишком вялое слово, чтобы выразить то, что Сергей Гандлевский назвал «душераздирающим и самоистребительным образом жизни». Мы к этому непременно вернёмся, а пока — ещё один фрагмент из уже упомянутого письма моего архангельского собрата. Александр Росков как бы ответил на вопрос, заданный мне в том интервью, и ответил по своему. У каждого времени — свой поэт. Рыжий — поэт смутных 90 х лет двадцатого века, стихи его — зеркальное отражение этого десятилетия. Трагедия Рыжего, может быть, в том, что он одной ногой стоял в том, советском времени, а вторую не знал, куда поставить. Творчество его напрочь лишено надуманности, вычурности, красивостей. Его стихи — правда.
Они читаются легко, они просты для восприятия. И недаром же сказано, что всё гениальное — просто. Я не побоюсь назвать Бориса Рыжего — гением. Кто знает, как бы развивался его талант в дальнейшем, но уже того, что написано, хватит для подтверждения гениальности поэта: Рыжий встал на моей книжной полке рядом с перечисленными выше поэтами, и в последнее время я чаще других беру в руки именно его стихи". Согласитесь, «чаще других» — поразительное свидетельство.
Я всей душой желаю, чтобы Лев Рубинштейн обрел покой и встретился со всеми, кто был ему дорог», — заключила Кудимова.
Лев Рубинштейн долго работал библиотекарем и благодаря этому изобрел один из символов отечественного концептуального искусства — стихи на карточках. Они стали поэтическим вызовом советскому конформизму, а сам Рубинштейн принципиально отказывался от официальных книжных публикаций из-за цензуры. Поэт читал свои стихи с маленьких карточек, они так же и издавались: пачками маленьких бумажек. Поэт Лев Рубинштейн скончался 14 января на 77-м году жизни. В последние дни он был в крайне тяжелом состоянии после ДТП, врачи боролись за его жизнь в реанимации.
И в одном журнале мне попалось стихотворение со смешным названием «Про карамель». Оно мне так понравилось, что я его выучил наизусть и помню всю жизнь, — признается Сергей Михайлович. И тут же, снова с гордостью, декламирует: — Я раньше думал, карамель Растет за тридевять земель, В одном лесу запретном, На дереве конфетном. И стережется этот лес Усиленной охраной, Чтобы туда никто не влез И не набил карманы. Меня тогда терзала страсть В охрану сторожем попасть… И так далее. Представляете, какой ритм, какая рифма! Благодаря этому стихотворению я выпустил книжку стихов-загадок, чтобы дети понимали, как ловится рифма, как она образуется, чтобы ребята почувствовали вкус к поэзии и сами стали сочинять стихи, — поясняет самодеятельный поэт. Кому нужны добрые книжки? Сергей Прохоров много ездит по краю, выступает перед школьниками и взрослыми, рассказывает о поэзии, стихосложении, своем творчестве. Его подвижничество зиждется на его же энтузиазме, транспортные расходы тоже за его счет. Ведь просветительское общество «Знание» приказало долго жить… Слушателям Прохоров читает свои старые стихи и новые, еще не изданные. Осталось дело за малым — найти средства для издания. Издавать за свой счет Прохоров не хочет, уже имел печальный опыт. В прошлом году в Нижнем Новгороде издательство «Талантливый малыш» собиралось напечатать его предыдущую книжку стихов-загадок тиражом 20 тысяч экземпляров. Книгоиздатели просчитали, что ее реализация будет успешной. По словам главного маркетолога издательства, такая книжка должна быть в каждом детском саду России. Уже был сверстан план… Но типография разорилась, и добрая детская книжка стала никому не нужна.
Проснуться знаменитым никто не мечтает
Полвека назад Илья Эренбург задел тогдашнего читателя за живое, написав в «Литературной газете», что Некрасову прямо и непосредственно наследует никому тогда не известный поэт фронтовик Борис Слуцкий. никому неизвестный поэт. Это произведение никто не публиковал подробнее. Владивостокский поэт, рок-бард, артист и художник Станислав Шолохов умер 30 марта на 49-ом году жизни. Смотрите видео на тему «От чего умер ли известные поэты» в TikTok (тикток). В понедельник, 22 мая в омском театре драмы состоялся закрытый показ фильма Светланы Веретенниковой «Поэт никто». от Натальи Анисимовой.
Николай Тряпкин. Последний русский поэт.
И бесконечной челобитной О справедливости людской Чернеет на скамье гранитной Самоубийца молодой. Осип Мандельштам "Летние стансы", 1913 7. И тот прелестный неудачник С печатью знанья на челе Был, вероятно, первый дачник На расцветающей земле. Владислав Ходасевич "Бельское Устье", 1921 8. Да и зачем цветы так зыбки, Так нежны в холоде плиты? И лёг бы тенью свет улыбки На измождённые черты. Иннокентий Анненский "Сирень на камне", 1904 9. Мне тяжело, мне слишком гадко, Что эта сердца простота, Что эта жизни лихорадка — И псами храма понята. Аполлон Григорьев "Артистке", 1846 10. А сам закат в волнах эфира Такой, что мне не разобрать: Конец ли дня, конец ли мира Иль тайна тайн во мне опять?
Анна Ахматова "Земля хотя и не родная", 1964. И стоя под аптечной коброй, Взглянуть на ликованье зла Без зла — не потому, что добрый, А потому, что жизнь прошла. Сергей Гандлевский "Скрипит? Серии: "Жизнь замечательных людей: Малая серия". Издательство: "Молодая гвардия", 2015 — 73 с. За свою недолгую жизнь Б. Рыжий написал более 1300 стихотворений. Борис Рыжий — поэт, в стихах которого смерть была главной темой, подругой и собеседником. Его отец, Борис Петрович Рыжий 1938-2004 , был горным инженером впоследствии геофизик, доктор геолого-минералогических наук, профессор.
Мать Маргарита Михайловна род. В семье были ещё две сестры — Елена род. Стрельцова, 4-й курс, режиссер Артём Дробышев. Телевизионный документальный фильм о местах жизни, творчества и мифотворчества поэта Бориса Рыжего. Премьера показа фильма состоялась 11 мая 2021г. Роттердамский дневник , 2012 г. Чем дольше думаешь, тем трудней ответить. В тот раз я ответил сразу, запись сохранилась, вот расшифровка. По видимому, есть нечто особенное, поскольку разные люди, которые считаются авторитетами в поэзии, говорят: да, Рыжий выделяется во всём поколении.
Спросите хоть Кушнера, хоть Рейна, да и многих других — все говорят в один голос. Если попробовать объяснить… Могу попробовать. Нужно закрыть глаза на второстепенное, хотя оно то и лезет в глаза: на имидж, который он себе создавал, на его смерть, почему она случилась, зачем была нужна.
Но контекст — это штука прихотливая и изменчивая. И хочется сказать, что мы немного участвуем в его изменении. Потому что много авторов, которые никогда и никем не были востребованы. Коля Милешкин много работает с антологиями, которые заказывает в Ленинке, с авторскими книгами поэтов, которые смотрит там же. Мы все вместе просматриваем мемориальные страницы.
На самых разных сайтах, даже иногда на любительских, на Стихи. Этой работой необходимо заниматься, потому что для неё как бы нет мотивации. И скорее всего, если мы не сделаем её или Иван Ахметьев — немногих можно назвать, — то никто не сделает. Яков Бунимович Когда выходила рецензия на второй том на портале «Прочтение», Юлия Подлубнова написала, что без этой книги разговор о поэзии 70-х и 80-х уже невозможен и что эта книга существенно влияет на понимание литературного контекста, на представление о литературной иерархии. Не то чтобы у нас есть амбиции её изменить — таких амбиций нет, мы гораздо проще к этому относимся. Просто когда занимаешься серьёзной мемориальной работой и приглашаешь известных критиков и литературоведов, это невольно происходит. Но можно и не задумываться об этих факторах — а просто читать и понимать, что такие поэты есть. Потому что мне кажется, что для читателя — любого — первоначальный импульс заключается в том, чтобы узнать тех поэтов, которых он не знает.
И которыми он хочет пополнить свою творческую копилку. Так же и для культуртрегера первоначальный импульс — очень живой, далёкий от необходимости изменить контекст или выстроить иерархию. Очень похожий на сочинение стихотворения. Между тобой и поэтом проходит мгновенная химия, и ты хочешь, чтобы об этом поэте все знали. Это огромная радость. А все литературоведческие штуки начинаются уже потом — и они могут вовсе не возникнуть, они вторичны. Елена Семёнова: Я хотела бы повернуть вопрос другой стороной. Я задавала себе вопрос, чем третий том отличается от предыдущих?
И — по-моему, это очень заметно — он получился у нас абсолютно андеграундным. Изначально мы поставили перед собой такую цель, что в нашей антологии происходит некий слом иерархии: мы не выбираем поэта какого-то определённого течения. Единственный принцип отбора — это его талант. Я составила небольшой дайджест поэтов антологии и выделила некоторые факты биографии. Скажу сейчас о тех, о ком мы сегодня ещё не упомянули. Томский авангардист, лидер томской молодой поэзии 1980-х—90-х, Макс Батурин. Придумал «Общество левых поэтов» и Всемирную Ассоциацию Пролетарского искусства, устраивал всякие неформальные акции в Томске. Например, выступал в пиджаке, выкрашенном в белый цвет.
В томе есть фотовкладка, а в ней — фотографии этого спектакля. Сначала хотел поступать на режиссерский, но на экзамене поспорил с мэтром Анатолием Васильевым о путях современного театра, забрал документы и ушел на театроведческий. Поэт родом из Куйбышева Виталий Владимиров был послушником в Оптиной пустыни, лечился в психиатрической клинике, умер при непонятных обстоятельствах — кто-то зарубил топором. Виталий Владимиров Львовский хиппи Артур Волошин, утонченная артистическая личность, во многом способствовал формированию неформальной поэтической жизни Львова. Наша подборка — первая представительная публикация автора. Артур Волошин Поэт-концептуалист из Куйбышева, меломан, продавец аудиокассет и пластинок, автор квази-рок-опер, в которых арии исполнялись от имени лиц партийных государственных деятелей, Александр Пурыгин. Александр Пурыгин Сын московских ученых Александр Рудницкий 1962—1994 после школы поступил в Институт культуры, но не окончив его, ушел, считая, что зря тратит время, слушая бездарные курсы о советской культуре. Занялся самообразованием, особенно, изучением поэзии, которая с детских лет тянула его к себе.
Мне некогда заниматься тем, чтобы проталкивать их в печать», — такие слова поэта приведены в предисловии к его посмертно изданной книге. Его стихи трудно соотнести с какими-либо течениями, их отличает большая раскованность и свобода в работе с метафорой, синтаксисом. В 32 года был убит родственниками из-за квартиры. Есть рок-музыкант, выступавший в группе с Егором Летовым и друживший с Янкой, Евгений Лищенко 1961—1990. Есть и такая необычная фигура, как Иван Трунин 1971—1999 ; его биографию тоже хочется процитировать полностью: «Родился в Москве в семье Алёны Овчинниковой дочери Майи Аксёновой — жены писателя Василия Аксёнова и писателя, сценариста фильма «Белорусский вокзал» Вадима Трунина. Начал писать стихи в школе, однако впервые они были опубликованы посмертно в 2000 году. Получил степень бакалавра по специальности «историк» в Колорадском университете в Боулдере. Покончил жизнь самоубийством в Сан-Франциско.
Похоронен в Фэрфаксе Вирджиния. В 2000 году вышел сборник стихов Ивана Трунина «Буря сознания» на двух языках, куда вошли оригинальные стихи на английском и переводы на русский язык, выполненные Татьяной Бек, Анатолием Найманом, Михаилом Генделевым и др. Книгу предваряет эссе Василия Аксёнова «Иван». Ивану Трунину посвящён роман Василия Аксёнова «Кесарево свечение». Иван Трунин Среди этой неформальной компании выделяется Олег Чертов. Но у него такая биография, которую тоже хочется зачитать целиком, просто как поэму: «Родился в Омске. Учился на историческом факультете Омского государственного университета, затем — на историческом факультете Ленинградского университета. В 1982 году перевёл труд Эразма Роттердамского «О приуготовлении к смерти» единственный на сегодняшний день перевод этого произведения с латинского на русский язык.
В 1990 году в журнале «Грани» ФРГ вышла единственная прижизненная поэтическая публикация подготовлена славистами Райнером Гольдтом и Вольфгангом Казаком.
Сюда ранним утром Надя позвала Эмму Герштейн. Нужно, чтобы его кто-нибудь запомнил... Мы умрем, а вы передадите его людям". Поэт ликовал: "Но смотрите - никому.
Меня могут расстрелять!.. Не утерпел! Шенгели, услыхав строки, смертельно побледнел: "Я ничего не слышал". А Пастернак, повторив за Шенгели: "Я этих стихов не слышал. Ведь именно тогда Мандельштам и попросил знакомого сапожника "пристроить" в каблук своего ботинка бритву "Жилетт".
Ждал ареста. И хладнокровно, хитро - это и не укладывается в голове, если знать его, растяпу, - готовился к смерти. С лезвием в каблуке ездил в Ленинград и с лезвием поймал там-таки Толстого... Флигель Дома Герцена в Москве, где Мандельштамы жили в 1932-1933 годах. Елена Тагер вспоминала: "Внезапно дверь издательства распахнулась, и, чуть не сбив меня с ног, выбежал Мандельштам.
За ним - Надежда Яковлевна. Опомнившись, я вошла в издательство... Среди комнаты высилась мощная фигура Толстого; он стоял, расставив руки и слегка приоткрыв рот. По другой версии, развернувшись, влепил пощечину от души. Разве вы не понимаете, что я могу вас у-ни-что-жить!..
Все - это вечно забытые. Они его и убьют. Надя потом скажет: "Получив пощечину, Толстой при свидетелях кричал, что вышлет его из Москвы". И добавит: он побежал жаловаться Горькому и тот пригрозил: "Мы покажем ему, как бить русских писателей!.. Ровно через две недели за поэтом и придут.
А утром 14 мая 1934 года, когда все спали еще детским сном, вывели на улицу и усадили в эмку. Впрочем, спали не все. Не спали уже десятки, сотни именитых писателей. Ибо как раз этот день опять совпадение! В это майское утро в только что созданном Союзе писателей СССР как раз начался пышный прием первых членов.
И пока на Лубянке поэта раздевали догола, отбирая, как гласит квитанция комендатуры ОГПУ N 1404, ремень, шнурки и галстук, пока фотографировали и брали отпечатки пальцев, в Союзе торжественно вручали билеты лучшим: Фадееву, Ставскому, Павленко. А скоро это неслыханно! У Ахматовой был, как известно, тест для новых знакомых. Чай или кофе, спрашивала, кошка или собака, Пастернак или Мандельштам? Имела в виду противоположности: вечный удачник, домовитый Пастернак и вечный неудачник, кругом бездомный Мандельштам.
Но ведь и у Мандельштама был "тест". Он признался как-то Наде: "Лучше, чтобы грузовик переехал меня, чем, чтобы я, сидя за рулем, давил людей". Жуткий, но ведь и главный выбор! За рулем или под колесами? Ты убьешь или тебя?
На все времена - выбор. А вы говорите: Сталин?! Впрочем, Сталин - это главная загадка и поныне. Он ли "убил" поэта? И почему до сих пор любая книга, даже известнейших ныне литературоведов, твердит уверенно: он.
Из письма Бухарина - Сталину: "Дорогой Коба. О поэте Мандельштаме. Он арестован и выслан... Теперь я получаю отчаянные телеграммы его жены, что он психически расстроен, пытался выброситься из окна. Моя оценка: он - первоклассный поэт, но несовременен.
Это письмо опубликовано лишь недавно. Но Сталин на письме этом, оказывается, вывел: "Кто дал им право арестовывать Мандельштама? Эти слова и есть та загадка! Письмо и резолюция вождя написаны в середине июня 1934 года. А поэт, взятый 14 мая, за месяц до этого, уже 28 мая был стремительно осужден и приговорен - внимание!
Как пишут ныне почтенные ученые - за стихи, за ту злую эпиграмму на вождя, где были слова и про толстые пальцы, "как черви", и про "тараканьи усища" Сталина, и про то, что любая казнь для него - "малина". Около 1932 года. Да за вину в 100 раз меньшую давали в 100 раз больше. Будущему академику Лихачеву за доклад, представьте, об орфографии дали 5 лет тюрьмы.
Отправить Отменить поделиться Сайт использует cookies и сервисы сбора технических данных посетителей для обеспечения работоспособности и вашего удобства. Продолжая посещение настоящего сайта я соглашаюсь на обработку, сбор, использование, хранение, уточнение обновление, изменение , обезличивание, блокирование, уничтожение моих персональных данных в соответствии с правилами использования сайта и политикой конфиденциальности , в том числе согласен на обработку и передачу cookies.