автор 58 книг. Из известных произведений можно выделить: Чайка по имени Джонатан Ливингстон, Мост через вечность, Иллюзии. Возможность прочитать книги онлайн. - Электронная библиотека Литпортал. Возможность прочитать книги онлайн. - Электронная библиотека Литпортал.
Цитаты Ричард Бах
Ричард Дэвид Бах — писатель и философ, романы которого воздействуют на читателя изнутри. Корреспондент КП расскажет о восьми книгах Ричарда Баха, меняющих сознание. Книга Ричарда Баха "Нежные игры Жизни и Смерти. Ричард Бах. Интервью с писателем, автором книг "Чайка по имени Джонатан Ливингстон", "Единственная" и пр. один из самых популярных американских писателей, получивший мировую известность благодаря повести-притче "Чайка по имени Джонатан Ливингстон". Благодаря определенному сходству биографий, американца Ричарда Баха нередко сравнивают с Антуаном Сент-Экзюпери – другим военным летчиком-писателем и французским философом-гуманистом. Ричард Дэвид Бах наибольшую известность получил как автор философских притч: «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», «Иллюзии, или приключения Мессии, который Мессией быть не хотел».
Ричард Бах. Новый роман
Ричард Бах и Лесли Пэрриш: история любви и расставания знаменитого писателя и автора философской книги, который нашёл любовь и расстался с ней. Один из детей Ричарда Баха, Джонатан, также стал писателем и выпустил книгу «Над облаками»: роман посвящён несложившимся отношениям с отцом, которого он никогда не знал близко во взрослом возрасте[4]. Ричард Бах (Richard Bach) Американский писатель-фантаст, журналист,публицист, лётчик. Получил мировую известность благодаря повести-притче «Чайка Джонатан.
Ричард Бах
В беседе участвуют: Ричард Бах — американский писатель, автор книг «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», «Иллюзии», «Мост через вечность» и др. Ричард Бах — на этой странице вы найдёте список книг писателя. Бах Ричард. Richard Bach. Самая пленительная, самая щемящая, самая глубокая и тонкая из книг Ричарда Баха. Взлетим же на старых бипланах над зелёными полями Америки вместе с автором и Дональдом Шимодой – мессией поневоле. Ричард Бах - очень интересное произведение, предлагающее по-другому взглянуть на Вселенную. Люблю книги со свежим взлядом на мир - эта - именно такая.
«Не считаю себя автором книг, написанных мною». 85 лет со дня рождения Ричарда Дэвида Баха
Великий-превеликий прадедушка писал музыку. Его потомок, может быть, и не летает так высоко, как тот старик. Может быть.
Что именно? Какое впечатление она на вас произвела? Что можно сказать об этих книгах, которые обладают таким мощним магнетизмом, делающим героев незабываемыми, тогда как других забываешь сразу же после прочтения?
Вас часто сравнивают с Сент-Экзюпери. Как вы к этому относитесь? Так случилось, что мы оба писатели, очарованные полетами и какими-то мыслями. Вот и все, что у нас есть общего. Сент-Экзюпери вел совершенно другой образ жизни, дикий и беспорядочный, летал на хрупких самолетах с плохим двигателем над вражеской территорией и бурными морями.
Он был националист и боролся за определенные политические результаты для своей страны. Я другой. Мои мысли не имеют ни национальности, ни границ, ни правительств. Я создаю истории вокруг идей, которые цепляют меня как человека. Я пишу для себя и тех читателей, которые разделяют мою необычную точку зрения.
А еще — он был настоящим магом, тогда как мои неловкие попытки на этом поприще закончились неудачей. Это позиция, достойная максимального уважения. А что вы думаете о писателях, которые выдают по три книги в год, о коммерческой литературе, существующей только ради зарабатывания денег? Я глубоко уважаю тех, кто пишет книги, которые из года в год увлекают огромное число людей. Являюсь я таковым или нет, но я принадлежу к семье тех, кому нравится, что их книги именно такие… Писатели отдают свой дар видения читателям, восхищая их образами, которые словно прыгают со страниц.
Что такое литература вообще? Для чего она нужна, как вы считаете? Вы вручаете мне пачку страниц, исписанных чернилами, пронизанных образами, — и исчезаете. В вашем отсутствии, просматривая написанное, неизвестные страны оживают передо мной, и люди, которых я никогда не видел, существа с их мыслями и идеями, воодушевляют меня как человека. Как восхитительна эта магия — от простой литературы до самой сложной, очаровывающей своей глубиной.
Мистер Бах, Ваши книги настолько мудры, что, кажется, достаточно посоветоваться с вами о чем-либо, — и вы дадите самый мудрый совет. Скажите, вы ощущаете себя мудрым в реальной жизни? Хотя вынужден сказать, что Ваши добрые слова неприемлемы для тех, кто убежден, что я глуп и оказываю опасное влияние на умы других. Сегодня я чувствую себя так же, как пятьдесят лет назад: мне нужно многому еще научиться. Возможно, я совершу еще не одну ошибку на своем пути, но в общем я пойму, что у каждого есть значимая цель в жизни, которую мы едва различаем.
Вы верите, что человек — не просто бренное телесное создание, что он — воплощение жизни, духа… Что мы способны летать, если захотим… Мы можем управлять своими установками… Знаете, в России есть известная фраза писателя Максима Горького: «Человек создан для счастья, как птица для полета». Об этом задумывались многие умы человечества. Но о каких полетах, о каком счастье может идти речь, если большая часть населения моей страны, России, встает затемно и отправляется в офис на автобусе и на метро, работает весь день, возвращается домой, готовит, ест, убирает и ложится спать, и на следующий день то же самое, а за окном всегда серо и холодно? Единственное, что доступно, это прочитать вашу книгу о том, что можно сменить установку, вздохнуть — и продолжить вертеться в том же колесе. Что вы думаете об этом?
Оставляю возможность принимать решения самим людям. Для меня важно то, не какую жизнь выбирают другие люди, а какую жизнь выбираю для себя я. Я тоже пережил не лучшие времена, когда мне приходилось ездить на работу в метро на Манхэттен, а потом успевать на последний поезд назад. Внешне казалось, что моя жизнь ничем не отличается от жизни других. Внутри себя я понимал, что, хотя и выбрал такую жизнь, это не то, чего мне хочется, и думал, как это можно изменить.
Я абсолютно уверен: как только я понял, что работа в городе не для меня, откинул мысль, будто Манхэттен — мое будущее, я принял решение, которое зачеркнуло то будущее и дало мне такую жизнь, как сегодня. То решение привело меня к определенным трудностям, но в конце концов я научился выживать без города, без постоянной работы, и день за днем становился таким человеком, каким надеялся стать. Мне говорили «Одумайся! Не каждый может стать пилотом, Ричард! Не каждый может быть писателем!
А абсолютно любой! И я сделал выбор стать этим любым, кто смог, я заплатил за это неприятием и бедностью, думая, как мне прожить следующую неделю.
Я сразу же вспомнил, на каком месте закончилась первая часть. И подумал: да, конечно, эта история должна заканчиваться именно так. Неоконченная рукопись "Чайки" вместе с другими хранилась у меня в подвале. Я помнил, что она была написана зелеными чернилами. И я нашел ее. И я увидел, что продолжение пришло ко мне точно с того места, где я закончил.
Все это должно было случиться именно так. Только так начинающий писатель может написать что-то типа "Чайки". И только если ты готов в качестве писателя признать себя полным дураком, ты можешь написать историю говорящей чайки. Большинство начинающих писателей не могут себе этого позволить, так как считают, что это глупо, и ищут чего-то более основательного. И поэтому так много писателей в поисках чего-то основательного, заслуживающего уважения не могут найти вообще ничего. Мне нужно было иметь этот мистический опыт, который был настолько сильным, что пробил защиту моей внутренней цензуры. Мне было все равно, выглядит это глупо или нет. Мне было безразлично, будут ли люди смеяться надо мной из-за того, что я написал о говорящей чайке.
Я воспринял эту историю настолько сильно, что она могла быть записана только так, а не иначе. Позже, после многих лет писательства, я уже мог обходиться без подобного опыта, потому что я понял: главное, что я могу дать миру, - это моя глупость, сумасшествие. Это то, чем обладаю я. Другие писатели более рациональны, чем я. Если вы хотите рациональности, обращайтесь к ним. Если вы хотите чего-то странного, приходите ко мне. Теперь я могу писать книги, не прибегая к мистическому опыту. Но я абсолютно не представляю, какой будет моя следующая книга, и, я думаю, когда она появится, я буду удивлен ей ничуть не меньше, чем мои читатели.
Я знаю только: то, что придет следующим, будет здорово. Это будет здорово для меня, а я ничем не отличаюсь от других - мой дар в том, что я ничем не отличаюсь от других. Поэтому то, что будет здорово для меня, будет автоматически здорово для людей моей невидимой страны. Это те люди, которым писатель должен отдавать себя. Писатель не должен искать читателей, читатели сами найдут писателя - где бы они ни были. Единственным условием является, чтобы писатель был максимально искренен, непосредственен и честен в том, что он делает, и чтобы то, что он пишет, трогало его самого настолько, насколько это возможно. И тогда его труд становится совершенным. Писатель пишет не для того, чтобы сказать вещи, которые до него никто не говорил, я для того, чтобы сказать их на языке своего времени.
Идеи вечны. И именно язык, который ты используешь, способен достичь сердец людей. Сто лет назад люди не смогли бы соотнестись с тем, что ты пишешь. И это проблема, с которой сталкиваются все писатели, изучавшие литературу. Они стоят в тени великих классиков и спрашивают, могу ли я написать что-то, что будет соответствовать уровню этих великих писателей. Это неправильный вопрос. Вопрос, который нужно себе задать, таков: "Как я могу выразить на языке моего времени то, что я так хорошо чувствую? По крайней мере, для меня.
Когда я сажусь за пишущую машинку, передо мной стоит маленький плакатик, на котором написано: "Получай удовольствие, не думай, не заботься ни о чем". И когда я руководствуюсь этим, экран компьютера, в который я смотрю, превращается в туманный туннель. И я теряю контроль над тем, что со мной происходит, и просто позволяю идее вплыть в этот туннель - и тогда мои руки начинают сами двигаться по клавиатуре. Это как бы измененное состояние сознания, но необычного в нем ничего нет. Сон, например, тоже измененное состояние сознания, но мы погружаемся в него каждую ночь. Это состояние интенсивного интереса к тому, что происходит. Когда в этом состоянии я встречаюсь с идеей, я стараюсь покрыть ее цементом слов, так как читатель признает только слова, написанные на бумаге. Ты можешь прийти к нему и рассказать красивую историю, но он скажет: "Это все здорово, но я что-то не вижу главы 1 и главы 23!
Это дает мне как бы первый блок цемента или мрамора если это очень красиво , и вот здесь-то и начинается работа. Я беру в руки долото и молоток и начинаю откалывать большие куски - любую написанную вещь можно улучшить вычеркиванием и вырезанием. Черновик - огромен. Мне кажется, что за счет того, что твои книги очень сжаты, читатель глубже проникается ими. Для меня это сжатие стало почти автоматическим процессом. Я беру толстую рукопись, карандаш и говорю "Нет, нет, нет... Я вижу красивый кусок текста, но чувствую, что он не должен быть здесь, может быть, где-нибудь в другой книге, но не здесь. И я вычеркиваю его.
Таким образом, рукопись становится все меньше, меньше и меньше. По поводу этого процесса у меня очень мало рационального понимания, очень многое происходит на интуитивном уровне. Иногда я начинаю думать, что, наверное, имеет смысл исследовать этот процесс и свести его к конкретным шагам "А", "Б" и "В". Но в то же время эта идея рождает во мне какое-то беспокойство. В конечном счете все сводится к тому, чтобы текст звучал верно. В основе книги "Единственное" лежит простая и красивая идея. Эта идея была настолько проста и настолько красива, что я понимал: книгу я напишу очень быстро. Я написал 32 главы и потом все выбросил, потому что это было абсолютно неверно.
Потом я написал еще 11 глав, двигаясь уже в другом направлении, и тоже их выбросил, потому что это тоже было неверно. Я уже начал лезть на стену, недоумевая, каким образом такая простая идея может оказаться такой изворотливой? Мне ничего не оставалось делать, как остановиться и дать ей дозреть. Если бы я хотел что-нибудь посоветовать начинающему писателю, я бы не смог сказать ничего конкретного - только общие слова. И это лучшее, что я бы мог сделать. Я бы сказал ему: "Не думай, не оценивай, насколько разумно то, что ты пишешь, получай удовольствие. Если тебе будет скучно со своими собственными словами, написанными на бумаге, представь, каково с ними будет читателю. Твое удовольствие абсолютно необходимо.
Как только начинаешь зевать, выбрасывай все. И последний совет: не старайся выглядеть прилично. Это ключ к обманыванию себя, который эксплуатируется снова и снова". Поэтому, когда я сажусь за клавиатуру, я прежде всего говорю себе: "Дорогой внутренний наблюдатель, сейчас я напишу что-то безумное, запредельное. Для тебя это не будет иметь никакого смысла, но позволь мне сделать это. Потом я выброшу все, что написал, и вместо этого создам нечто рациональное, вменяемое и разумное - и это будет здорово". Внутренний наблюдатель спрашивает меня: "Ты обещаешь? Я говорю: "Всем сердцем.
Только дай мне побегать и порезвиться". Тогда он говорит: "Хорошо, я повернусь спиной". Внутренний наблюдатель поворачивается спиной, и я пишу абсолютно безумный кусок. Потом я читаю его и замечаю, что в нем есть нечто, что можно использовать. И тут наблюдатель поворачивается и говорит: "Ну ты же обещал! А я говорю: "Я нарушил свое обещание". И это срабатывает снова и снова. Не стоит заботиться о том, что думает внутренний наблюдатель, что думает читатель, что думает издатель.
Единственное, что нужно, - это бросить себя в бешеный поток бушующей реки, которая несется к водопаду, высоту которого ты не знаешь, и позволить себе быть унесенным. Из этого ревущего, кувыркающегося потока родится нечто, что будет интересно. Это и есть тот подарок, тот дар, который нужно отдать. По тем письмам, которые приходят Лесли и мне, я чувствую, что они часто чувствуют себя одинокими. Они часто бывают окружены людьми, которые не понимают их сердце и душу. И когда они в строках моей книги, как вспышку, чувствуют что-то родное, они пишут нам письма. Так вот, наш ответ таков: не забывай, что твоя семья больше, чем ты думаешь, и время от времени ты будешь встречать членов своей семьи. И все, что мы можем сделать, - напомнить об этом.
Но вот я слушаю тебя и ощущаю, что эта семья на самом деле значительно больше, чем я думал. Раньше я считал, что мы в меньшинстве. Я думал, что людей, разрушающих планету и друг друга, больше, чем тех, кто понимает, что на свете есть более увлекательные вещи. И это было понятно, потому что, думал я, мы все как человеческие существа любим риск, любим ходить по краю. Нас увлекает идея подойти к полному разрушению и в последнюю секунду сделать красивый поступок и спасти себя. Это то, чем мы на самом деле наслаждаемся в своем сердце. Это подтверждает уже тот факт, что каждый из нас решил родиться именно в это время. Американские газеты раньше часто публиковали рисунок, на котором были изображены часы, стрелки которых показывали без нескольких секунд полночь.
Эти часы напоминали о том, что, возможно, до полного уничтожения нам осталось несколько секунд. Но на каком-то уровне мы все наблюдали за этими часами и думали: все-таки время еще есть, можно поиграть еще, мы еще даже успеем исполнить национальный гимн. А вот когда времени совсем не будет, произойдет чудо. И чудо действительно произошло. Для нас им стал Михаил Горбачев. Вы можете к нему относиться как угодно, но нами он был воспринят как самый смелый человек нашего времени. Я уверен, что именно он спас мир. У нас же в это время был президент, которого я считаю безумным.
Он воспринимал мир, как кино.
Личная жизнь Ричарда Баха Писатель был женат три раза. Первый его брак был заключен в 1957 году с девушкой по имени Бетти Джин Франкс. Союз продлился 13 лет, а супруга подарила Ричарду шесть детей. После стольких лет брака писатель подал на развод, заявив, что потерял веру в брак. По заявлению одного из сыновей, отец долгое время не интересовался жизнью первой семьи, а младший сын узнал отца, когда учился в университете. Он же написал книгу «Над облаками», в которой описал свои отношения с отцом.
В период, когда шли съемки по повести «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» Ричард познакомился с актрисой Лесли Пэрриш. Она помогла урегулировать конфликт с кинокомпанией и стала вдохновителем Баха. Официально они узаконили отношения в 1981 году. Вторая супруга стала прототипом главной героини в трех книгах Ричарда: «Мост через вечность», «Бегство от безопасности». Эти романы стали пронизаны любовной философией и принесли еще большую популярность автору. В конце 90-х годов пара официально развелась, а фанаты стали обвинять писателя в том, что суть романов обесценилась, а их восторги стали обманутыми. Чтобы реабилитироваться в глазах своих поклонников автор пишет притчу, в которой описывает причину их разрыва с супругой.
Ваш пароль
Приблизительно в это же время познакомился со своей первой женой. После рождения шести детей супруги развелись, потому что Ричард не верил в брак. Один из его детей, Джонатан, написал книгу "Над облаками" об отношениях с отцом, которого он никогда не знал. Областью его интересов было все, связанное с самолетами, включая работу пилота-каскадера в кино, пилота тактических истребителей ВВС, автора технической авиа литературы и летного инструктора. Он был даже привлечен в роли рассказчика и пилота-каскадера к съемкам фильма "Ничего случайного", основанного на его книге. Хотя авиация была его настоящей страстью, он всегда мечтал писать. Еще в старших классах один из его учителей помог ему осознать свой потенциал. С 1959 года у него была идея о птице, мечтающей пройти сквозь стену из ограничений и запретов.
Быть как они, делать как они, при соответствующем желании может каждый. Что есть множество ответвлений, куда более комфортных, чем то, в котором живем мы. Используя личную силу, возможно посетить их и научиться кое-чему. Когда я читала книгу, то по мне словно ток проходил. Я не могла воспринимать ее как вымысел. У меня было стойкое ощущение, что Бах замаскировал под видом повести реальный опыт нахождения в другом мире. Я сама не помню своих выходов из тела, но это не значит, что их вовсе не существует. Если задаться целью, то можно путешествовать хоть каждый день в виде энергетической оболочки, а тело будет в это время отдыхать на диване. Это интересно: Сила трех Диана Уинн Джонс — мощное фэнтези! Кроме внетелесного опыта повесть наполнена иным пониманием сути вещей. Взгляды Баха резонируют с моими, поэтому мне было легко воспринимать их.
Приходите, читайте с удовольствием!
Всемирную известность ему принесла книга "Чайка по имени Джонатан Ливингстон" - повесть-притча, рассказывающая о чайке, учившейся жизни и искусству полёта. Первое издание этой книги в 1970 году, ставшей впоследствии культовой для миллионов, не было замечено широкой общественностью её по частям напечатал спортивный журнал. Зато второе, выпущенное отдельной книгой, принесло Ричарду Баху мировое признание и известность. К концу 1972 было напечатано свыше миллиона экземпляров книги. Издательство «Ридерз Дайджест» выпустило версию книги, которая стала бестселлером на 38 недель по рейтингу газеты New York Times. По состоянию на 2006 год эта версия всё ещё допечатывалась. Первый русский перевод был опубликован в 1978. Сам Бах утверждал, что новелла написана под впечатлением реальных полётов «потрясающего» пилота Джона Ливингстона англ. John H. Был привлечён в роли рассказчика и пилота-каскадёра к съёмкам фильма "Ничего случайного", основанного на его книге.