Новости александр ананьев и алла митрофанова

Алла Митрофанова, Константин Мацан, Александр Ананьев и изумительный священник, протоиерей Алексей Батаногов вспоминаем истории о неожиданной помощи. Александр Ананьев. 28 ноября 2021. Александр гаврилов алла митрофанова никто не обязан тебя \любить. Актуальные новости в бизнес среде, технологические новинки и интересные стартапы. Алла Митрофанова, Константин Мацан, Александр Ананьев и изумительный священник, протоиерей Алексей Батаногов вспоминаем истории о неожиданной помощи.

Алла Митрофанова: биография, личная жизнь, муж

Ведущие: Александр Ананьев, Алла Митрофанова. Александр гаврилов алла митрофанова никто не обязан тебя \любить. Алла Митрофанова и Александр Ананьев загружено на YouTube 18-12-2023. Александр Ананьев и Алла Митрофанова. Новости Сегодня днём напротив машиностроительного завода им. ёва жителями Доброграда вым и ановой была обнаружена любовь.

Спектакль «12 непридуманных историй» прошел в Москве и Санкт-Петербурге при поддержке АНО «Люди»

Ананьев — Должен при этом отметить, что муж считает, что Алла Сергеевна всегда была хорошей, и жалко, что они не встретились в 19 лет. Митрофанова — Да, есть такой момент. Ну вот, а я понимаю, почему. Вот, может быть, с рождением детей тоже вот этот момент имеет место: Господь медлит, чтобы люди что-то в себе увидели, разобрались с чем-то, я не знаю. Как вы думаете? Понятно, что у всех разная ситуация. Протоиерей Александр — Вы знаете, я думаю, что совершенно вы правы. Потому что ну вот Иоаким и Анна, так сказать, Захария и Елизавета — Господь хотел, чтобы родился особый ребенок. Особый ребенок должен родиться у особых родителей. Чтобы стать особым родителем ну я «особый» — не в современном таком понимании особый ребенок, это как немножко, это я в первоначальном смысле этого слова употребляю , чтобы стать особенным родителем, надо дорасти до этого.

Ну вот Захария и Елизавета — они росли всю жизнь. Иоаким и Анна — ну чуть пораньше. Авраам и Сарра — ну тоже всю жизнь, так сказать, сто лет до этого дорастали. Поэтому это, когда Господь ребенка не дает, это не значит, что этот человек, он хуже, чем другой человек. Я же вам рассказывал, мы говорили в начале нашей беседы, что есть многодетные семьи, из которых выходят никакие дети. Я уж не говорю про тех, кто там пьет, курит анашу там, колет наркотики и умудряется нарожать детей и потом, что интересно, по милости Божией, здоровых физически. Но все равно там такие бывают надломленные души у детей — это как бы другая крайность отрицательная. А есть в положительную сторону, что когда человек должен созреть до того, чтобы принять ребенка, если есть такой особый промысл Божий на это. Поэтому как, кстати, у меня была очень похожая ситуация: я тоже там хотел с двадцати трех лет, кончив вуз светский, жениться, быть многодетным — у меня тогда еще была настроенность на многодетность, когда я был еще, можно сказать, не христианином.

Ну вот не знаю даже, почему, потому что примеров-то особых не было в окружающем мире. Так вот ну вот только к двадцати девяти годам я созрел до семьи, достаточно тоже не так уж рано женился. И ну по крайне мере в то время, для того времени. Поэтому и я не считаю, что когда Господь не дает ребенка человеку, который хочет его принять, подчеркиваю, что это показатель обязательно его сугубой греховности по отношению к другим людям, которые детей имеют. То есть Священное Писание и наша жизнь как раз говорит, что это не так. Конечно, так сказать, я знаю, что люди обычно, чтобы принять ребенка, то есть зачать, родить, идут путем, конечно, покаяния. И Господь именно людям, которые ребенка ценят, Он иногда и дает этот путь, такой крест бездетности. Потому что они ценят, и для них будет большой стимул для духовного роста, чтобы у них ребенок и родился. И, конечно, промысл Божий.

Я, кстати, знаю случай не один, когда детей не дается, и все равно находят, кого любить, и все равно жизнь полная и, в общем-то, счастливая. Потому что человеческую душу уничтожает грех. А если вот нежелание иметь детей из принципа — это грех. А если ты имеешь, то значит, у тебя особый промысл Божий, что тебя Господь ведет или ну малодетности, хотя там один-два ребенка это сейчас нормально, или вообще ребенка не дает. Потому что особый твой путь, которым ты придешь к духовным высотам. Ведь для Бога важен каждый человек в отдельности. Для Бога каждый человек это абсолютная ценность. Поэтому Он ведет его не по каким-то там внешним параметрам: там зарплата, семья, дети там еще что-то, дача, машина, квартира. А Он душу формирует.

И это для того, чтобы человек достиг высот, и ну его путь как раз путь бездетности, значит, это его путь. В крайнем случае у нас монашество является высшей формой христианской жизни. Митрофанова — Очень трудно это принять, отец Александр. Вот то, что вы говорите. Я думаю, вот, допустим, люди, которые очень хотят детей и молятся об этом там уже десять лет — среди наших друзей как раз есть такая пара. Ну да, Господь каждому из нас желает в первую очередь спасения и хочет, чтобы поскольку каждый из нас это образ и подобие Божие, чтобы каждый из нас максимально эти образ и подобие в себе раскрыли, то есть чтобы мы максимально в нашей жизни поднялись вот туда, к Богу. И это и есть, собственно, цель жизни христианина, мы все это знаем. Но как быть с этой болью, которая внутри у людей, желающих родить ребенка? И, ну как сказать, они не то что даже циклятся на этом, они просто они, правда, очень-очень хотят.

И это связано и со слезами, и с болью, и с молитвами бесконечными. И в какой-то момент и с бунтом. Потому что ну да, мы все несовершенны, человек может и не выдержать этого, а потом уже и с принятием вот этого своего положения бездетности. Если Господь каждому из нас хочет блага, если Он любящий Отец, ну что же, ну почему же вот так, ну что ж такое-то? Протоиерей Александр — Знаете, у меня нет опыта бездетности... Митрофанова — Слава Богу. Но у меня есть опыт рождения десятого ребенка — ментального инвалида, с синдромом Дауна. Вот сейчас у меня матушка по социальной путевке находится в Анапе, вот среди всей группы — там много-много Даунов, их со всей Москвы там и Подмосковья, даже со всех регионов туда собрали — вот у нас один из самых тяжелых, с синдромом Дауна, инвалидов. Ну как психолог сказал, который там работает.

И вот у меня есть опыт вот этого принятия — это тоже, так сказать, не так уж легко. Тоже вопросы: за что Бог наказал, мы же старались. И, так сказать, все это надо терпеть. Потом это же пожизненно, то есть это там это не болезнь даже считается, это генетические нарушения, то есть не вылечишь в принципе, то есть это на всю жизнь. Но вы знаете, вот в этом, во-первых, надо смириться с любым моментом жизни, который Бог попускает — другого выхода нет.

Обе полярные позиции — это ошибки. Одна «самый-самый», пуп земли, которая растит гордыню, неспособность критически мыслить, крайний эгоизм льет воду на другие страсти человеческой природы. Делает человека неспособным проигрывать, признавать свою неправоту. Другая крайность, когда завышенные чрезмерные требования, которые не сопровождаются признанием успехов, добрых слов, похвалы, любви, тоже уродуют человека, делают его неспособным ни к чему. Недолюбленные дети страдают потом порой долгие годы.

Алла Митрофанова: — И им очень трудно, кстати, семью собственную потом создать. Протоиерей Алексей Батаногов: — Ну, да, мы всегда же в какой-то степени неосознанно воспитываем своих детей, опираясь на опыт того, как нас воспитывали. Иногда бывает так, что, допустим, — сейчас это очень модно стало, часто встречается, к сожалению, — ищут все в детстве, обвиняют во всем родителей, оправдывают все... Алла Митрофанова: — В себе. Протоиерей Алексей Батаногов: — Ищут в детстве в родителях, и поразительно забывают столько хорошего, но, увы, выискивают какие-то ошибки, какие-то проколы, которые есть у каждого человека. И часто и психологи раздувают эту тему, копаясь в родительском воспитании, все туда — это тоже ошибка. Потому что ребенок такой, выросший уже человек заостряется на плохом и забывает хорошее. Алла Митрофанова: — Или воспринимает хорошее как должное, как норму притом, что могло быть и иначе. Протоиерей Алексей Батаногов: — Да. Если одним словом сказать, здесь я, наверное, смогу.

Как воспитывать детей? В любви. Но это не значит, что нужно всегда по головке гладить, что надо иметь любовь куриную слепую, смотреть на все поступки своего чада через розовые очки. Любовь предполагает и строгость. Александр Ананьев: — Интересно, а это работает только в отношении детей. Потому что, поверьте мне, отец Алексей, я видел своими глазами, как расправляются плечи у женщины, которая услышала, что она самая красивая, что она самая талантливая.

В нашей московской квартире с видом на небоскрёбы Москвы-Сити большую часть суток я провожу в гардеробной, переоборудованной в студию звукозаписи. И, похоже, войду в историю Доброграда как первый житель, который вместо кухни первым делом оборудовал в доме студию звукозаписи — я уже знаю, где взять акустический поролон мелким оптом. Третьим, — но не по значимости! В апреле этого года симпатичного щенка добрые люди подобрали на помойке в Сочи. Накормили, подлечили и выложили его портрет в профиль и анфас в Фейсбуке. Если вам скажут, что по фотографии влюбиться нельзя — не верьте. Мы потеряли голову, и спустя пару недель встречали клетку с собакой в грузовом терминале аэропорта «Шереметьево». Добби похож на всех сразу: мордой — на венгерскую выжлу, прытью — на охотничью борзую, хвостом — на таксу, а статью — на породистого коня. Из клички понятно, что любит носки и предан хозяевам. Обожает хурму и предпочитает спать, положив морду мне на колени. Почему Доброград? Начну с начала. Давным-давно мы клеили языком марки на конверты, ходили за водой к колодцу и две недели тратили на путешествие из Петербурга в Москву на перекладных через Бологое. Сейчас всё крепко поменялось. Возможно, я слишком романтизирую реальность, но стоять в пробках по четыре часа в день и работать в офисе с девяти до шести — всё это устарело как аудиокассеты и песни группы «Мираж». Сегодня дикторы, радиоведущие и даже преподаватели литературы МГИМО могут работать откуда угодно — даже из гардеробной. Мы это поняли где-то в марте-апреле этого года. Коронавирус — это кризис, а любой кризис - это «окно возможности».

По-немецки мы общались с настоятелем, отцом Марселла, голландцем по происхождению. Это он организовал мое путешествие. И он несколько раз находил время, чтобы со мной поговорить, внимательно расспрашивал, как мне живется, все ли хорошо. Позже я узнала, что в Гранд Шартрез вообще-то практика молчания. То есть отец Марселла каждый раз шел на большую жертву ради гостеприимства, а мне казалось, мы просто по-дружески беседуем. И это было только начало. Неожиданно отец Марселла сделал мне еще один подарок. Он сказал: «Твоя поездка на автобусе сэкономила монастырю кучу денег. Поскольку эти средства были выделены на тебя, мы хотим предложить тебе поездку в Париж, на неделю. Там есть замечательный пансионат для девушек, на Монпарнасе. Тебя примут и разместят». Этот пансионат содержался монашеским Орденом верности Богородице, и жила там дивная сестра Катрин, русофилка, блестяще говорящая по-русски. Меня снова окружили невероятной любовью. Позже сестра Катрин получила наследство и на эти средства организовала для группы русских студентов путешествие по самым интересным пешеходным маршрутам Франции. Так через год я вернулась в эту страну. Мы тогда были нищие, сестра Катрин это прекрасно понимала, взяла на себя все расходы и вообще все заботы о нас. Такая вот инвестиция любви. Всё это, конечно, совершенная фантастика, ставшая реальностью благодаря удивительным людям. Эти путешествия научили меня уважать другую религиозную традицию: ничего кроме любви я в отношении себя не видела. Конечно, потом у меня возникали вопросы, касающиеся сравнительного богословия, но к тому моменту я уже была прихожанкой Татианинского храма, и мне было у кого спросить: его настоятелем был в то время протоиерей Максим Козлов. Не возникало ли у вас усталости от постоянного круга «православных тем»? Важно только смотреть на них не как на теорию, а как на практику жизни, ведь христианство и есть сама жизнь. Тогда поиск ответов не прекращается, и что характерно — вопросов все больше. Кроме того, например, в «Фоме» всегда приветствовалось, чтобы журналист писал о том, что лично ему интересно, что созвучно его увлечениям. Европейское кино, путешествия, языки, психология отношений и так далее — всему, чем я увлекалась, было место на страницах журнала. Бывали ли у вас кризисы? Но было другое. Мне очень хотелось, чтоб у меня была своя семья — муж и дети. Я долго об этом молилась, но ответа не было. Как следствие, внутри меня росли боль и недоверие. Сейчас я понимаю, что доверие к Богу во многом формируется на основе доверия к родителям, хотя и не только. Мама и папа развелись, когда мне был всего год. С мамой у нас отношения всегда были прекрасные и доверительные, с отчимом тоже, а вот с родным отцом — крайне сложные. Чтобы понять, что папа меня любит, пусть по-своему, но очень сильно, мне потребовалось много времени — около 10 лет, и произошло это, по большому счету, уже после его смерти. Путь к этому принятию лежал через поиск ответов, через общение со священниками, психологами, через постоянную внутреннюю работу простите за штамп, но это правда так. Когда изменилось отношение к папе — изменилась вся жизнь. Представьте: вы на полную мощность открыли кран, чтобы наполнить ванну, но не воспользовались пробкой. Примерно так я чувствовала себя — вроде столько всего делаешь, а внутри опустошенность. И вдруг пробка стала на место. Я перестала жить наполовину. И практически сразу изменилось мое отношение к Богу. Недоверие ушло. Это было чудо. Потрясающее чувство — когда вдруг понимаешь, как на самом деле сильно тебя любит Господь. Оно сродни состоянию полета. И да, очень скоро я встретила будущего мужа. Место встречи — отель Ritz 91 На протяжении нескольких лет моя замечательная подруга приглашала меня на самую крутую в России радийную конференцию, которая ежегодно проходит в отеле Ritz. И всякий раз мне было некогда. Но в 2017 году я туда все-таки выбралась… Опоздала, правда, пришла к кофе-брейку. И мне ничего не оставалось, как ходить от столика к столику с чашечкой чая и задавать людям вопросы, что же было в первой части. Все охотно рассказывали, но я не понимала ни слова: речь шла о высоких технологиях, а у меня напрочь гуманитарные мозги. Потеряв надежду разобраться, я огляделась, куда бы поставить опустевшую чашку. И тут увидела столик, за которым стоял всего один человек. Невероятно харизматичный, привлекательный, серьезный и ироничный сразу. Это был мой будущий муж, но я об этом ещё не догадывалась. А он, как выяснилось позже, всё про нас понял сразу. На несколько минут он погрузил меня в феерический сторителлинг, я чуть со смеху не умерла.

Как победить прокрастинацию?

Александр: Всю жизнь. Два разных ответа, а на самом деле один, потому что до знакомства с Алечкой меня не было. Не в метафорическом смысле, а реально: Александра Ананьева не существовало. Это псевдоним, который мне пришлось взять в 1998 году, когда я начал работать на радио. Всё это время я жил под чужой фамилией и, как мне кажется, чужой жизнью, не найдя себя. Всё это время я искал Бога , причем осознанно.

Приходил в храмы, общался со священниками, мне предлагали стать крестным, но при этом я оставался некрещеным. А буквально за полгода до знакомства с Алечкой поехал в Иорданию, на место крещения Христа. Не в паломничество поехал, а в пресс-тур, в составе группы журналистов, но там меня, что называется, накрыло, и я взмолился: Господи, как найти Тебя? Через полгода я встретил Алечку. Это было почти четыре года назад.

Увидел и сразу понял, что это моя жена, а ведь до встречи с ней считал, что мне уже поздно думать о каком-то семейном счастье, так как слишком много я наломал в себе и в жизни, и теперь мне лишь бы не испортить свою жизнь еще больше, чем уже испортил, и не испортить ее кому-нибудь еще. Когда мы первый раз приехали туда вместе — только познакомившись, еще на «вы» были, — отец Игорь подошел ко мне, посмотрел на меня и сказал: «Береги её. Она золото! Готовил меня к этому, мы с ним часто встречались, подолгу беседовали. Помню, он, улыбаясь, рассказывал мне о Закхее, а я примерял эту роль на себя.

А когда мы с Алечкой обвенчались, я понял, что жить под чужой фамилией неправильно, и вернул себе свою. Фактически начинаю жизнь заново. Александр: Кто смотрит в паспорт? Я точно знаю, что когда люди из той моей жизни пытаются найти меня в соцсетях, они ищут Александра Лаврова. Например, мы с дочкой в 2004 году записали серию из двенадцати сказок Сергея Козлова на музыку Нино Катамадзе, запись имела успех, и недавно музыканты из Минска пытались меня найти, набирая в поисковике: «Александр Лавров и его дочка Маша».

Не могли найти, потому что нет больше Александра Лаврова. В итоге нашли и будут использовать ту запись, но это другая история. Александр: Да, второй. С первой женой мы расстались в 2006 году. Александр: Мало того, что в полной, но мне очень повезло.

У нас была, можно сказать, идеальная советская семья. Была и, слава Богу, есть. Дай Бог здоровья и моим родителям, и Алечкиным. Сейчас мы думаем устроить жизнь таким образом, чтобы жить с родителями. Алла: Не в одной квартире, а в одном пространстве, потому что они у нас географически разбросаны по разным местам.

Александр: Мои родители живут в Нижегородской области, Алечкины в Калужской, а нам хочется собрать их вместе и вернуть тот образ жизни, который, как мне кажется, еще в XIX веке был нормой, когда родители и дети жили рядом. Мы разучились жить с родителями, XX век от этого отучил людей, а сейчас я чувствую, что мне этого не хватает. Александр: Да, из города Дзержинска. Как-то мы презентовали с отцом Федором Бородиным его книжку, и он, не зная, что я из Дзержинска, говорил о советском прошлом и, в частности, сказал: «Представьте, в Нижегородской области есть город Дзержинск, в котором до десятых годов XXI века не было ни одного храма, ни одной часовни, а там жили люди, и каково им было там жить? Сейчас в Дзержинске в этом смысле всё хорошо, рядом с нашим домом даже открыли православную гимназию, которая считается лучшей школой в городе, а моя мама, человек нецерковный, но очень музыкальный, учится петь в церковном хоре.

Родители были для вас примером любви? Я считаю, что сегодня столько разводов в том числе и потому, что многие в детстве не видели положительного примера семьи. Либо их родители разводились, либо не разводились, но ни их любви и уважения друг к другу, не любви к себе дети не чувствовали. Александр: Мне кажется… Алечка сейчас даст свой ответ, но мне кажется, что это не имеет значения. У каждого из нас свой путь, и насколько мои родители замечательные, чистые душой люди, настолько я в течение пятнадцати лет был отвратительным человеком.

Хотя они воспитывали. Наверное, какую-то роль пример родителей играет, но в первую очередь всё зависит от самого человека. Александр: Нет, у каждого своя история. У моих родителей свои отношения, у нас с Алечкой свои. Мне хочется обнять своих родителей, я молюсь о том, чтобы у них всё было хорошо, но сказать, что я хочу у них учиться… Это не работает.

Александр: Девяностые годы. Нас у родителей двое, я и сестра. Дома три блюда из капусты, потому что больше есть нечего. Город Дзержинск, по сути, рабочий поселок, непонятно, каким чудом он как город тогда не умер. Но сейчас вроде жив.

Вы спросили, и я подумал: было ли у меня счастливое детство? В начале девяностых я на год уезжал в США. Выиграл конкурс, который один американский фонд проводил по всей России, и в Дзержинске этот конкурс выиграл я. Наверное, мне грех жаловаться. Что творилось в стране в девяностые, я помню и понимаю, что в провинции было гораздо тяжелее, чем в Москве.

Но бывает же, что и в очень зажиточных семьях, где нет таких проблем, что детей нечем накормить и не во что одеть, дети не чувствуют себя счастливыми и используют любую возможность хотя бы на время вырваться из родительского дома. Например, на каникулы едут в лагерь, даже если там не очень нравится, просто чтобы пожить какое-то время без родительского контроля. А бывает, что материальное положение семьи тяжелое, но детям дома уютно, они чувствуют себя счастливыми. Вы чувствовали себя счастливым не во время поездки в США, а в родительском доме? Александр: Да.

Рояль — Иван Ярчевский, лауреат международных конкурсов, пианист-импровизатор. С 2000 года сотрудничает с журналом «Фома». Фото: журнал «Фома».

Перед зрителями всплывали образы самых разных непридуманных персонажей. На протяжении всего рассказа звучал 300-летний альт, на котором виртуозно играла Светлана Степченко, а на пианино исполнял композиции Иван Ярчевский. Все это только добавляло ощущений мероприятию.

Я жутко расстроилась и сразу убрала письмо в ящик стола — так сказать, «для истории». Только недели через две сообразила, что там ведь есть продолжение: «Однако, если вы хотите, настоятель нашего монастыря очень рад будет видеть вас у нас в гостях. Мы оплатим вам дорогу и разместим, приезжайте! Мне прислали чек для покупки билетов на самолет, но возникла проблема — ни в одном банке Москвы не смогли его обналичить.

И тогда, в очереди во французское посольство, я вдруг увидела рекламу автобусных перевозок. Оказалось, до Гренобля ходит автобус, причем дорогу можно оплатить в пункте назначения. И всё срослось! Меня поселили во французской семье — мама, папа, трое детей, четвертого они тогда ждали. Эти люди были глубокими христианами — я видела, как они живут, какая в их доме царит любовь. Отец и старший сын работали при монастыре Гранд Шартрез, каждое утро я ездила с ними и проводила целый день в паломническом доме при обители в сам монастырь, по уставу, сторонним людям вход воспрещен. Там я стала помогать на кухне замечательной итальянке Марии. Она говорила по-французски и по-итальянски, а я по-немецки и немного по-португальски, так что первое время общались мы жестами.

По-немецки мы общались с настоятелем, отцом Марселла, голландцем по происхождению. Это он организовал мое путешествие. И он несколько раз находил время, чтобы со мной поговорить, внимательно расспрашивал, как мне живется, все ли хорошо. Позже я узнала, что в Гранд Шартрез вообще-то практика молчания. То есть отец Марселла каждый раз шел на большую жертву ради гостеприимства, а мне казалось, мы просто по-дружески беседуем. И это было только начало. Неожиданно отец Марселла сделал мне еще один подарок. Он сказал: «Твоя поездка на автобусе сэкономила монастырю кучу денег.

Поскольку эти средства были выделены на тебя, мы хотим предложить тебе поездку в Париж, на неделю. Там есть замечательный пансионат для девушек, на Монпарнасе. Тебя примут и разместят». Этот пансионат содержался монашеским Орденом верности Богородице, и жила там дивная сестра Катрин, русофилка, блестяще говорящая по-русски. Меня снова окружили невероятной любовью. Позже сестра Катрин получила наследство и на эти средства организовала для группы русских студентов путешествие по самым интересным пешеходным маршрутам Франции. Так через год я вернулась в эту страну. Мы тогда были нищие, сестра Катрин это прекрасно понимала, взяла на себя все расходы и вообще все заботы о нас.

Такая вот инвестиция любви. Всё это, конечно, совершенная фантастика, ставшая реальностью благодаря удивительным людям. Эти путешествия научили меня уважать другую религиозную традицию: ничего кроме любви я в отношении себя не видела. Конечно, потом у меня возникали вопросы, касающиеся сравнительного богословия, но к тому моменту я уже была прихожанкой Татианинского храма, и мне было у кого спросить: его настоятелем был в то время протоиерей Максим Козлов. Не возникало ли у вас усталости от постоянного круга «православных тем»? Важно только смотреть на них не как на теорию, а как на практику жизни, ведь христианство и есть сама жизнь. Тогда поиск ответов не прекращается, и что характерно — вопросов все больше. Кроме того, например, в «Фоме» всегда приветствовалось, чтобы журналист писал о том, что лично ему интересно, что созвучно его увлечениям.

Европейское кино, путешествия, языки, психология отношений и так далее — всему, чем я увлекалась, было место на страницах журнала. Бывали ли у вас кризисы? Но было другое. Мне очень хотелось, чтоб у меня была своя семья — муж и дети. Я долго об этом молилась, но ответа не было. Как следствие, внутри меня росли боль и недоверие. Сейчас я понимаю, что доверие к Богу во многом формируется на основе доверия к родителям, хотя и не только. Мама и папа развелись, когда мне был всего год.

С мамой у нас отношения всегда были прекрасные и доверительные, с отчимом тоже, а вот с родным отцом — крайне сложные. Чтобы понять, что папа меня любит, пусть по-своему, но очень сильно, мне потребовалось много времени — около 10 лет, и произошло это, по большому счету, уже после его смерти. Путь к этому принятию лежал через поиск ответов, через общение со священниками, психологами, через постоянную внутреннюю работу простите за штамп, но это правда так. Когда изменилось отношение к папе — изменилась вся жизнь. Представьте: вы на полную мощность открыли кран, чтобы наполнить ванну, но не воспользовались пробкой. Примерно так я чувствовала себя — вроде столько всего делаешь, а внутри опустошенность. И вдруг пробка стала на место. Я перестала жить наполовину.

И практически сразу изменилось мое отношение к Богу. Недоверие ушло. Это было чудо. Потрясающее чувство — когда вдруг понимаешь, как на самом деле сильно тебя любит Господь. Оно сродни состоянию полета.

Алла Митрофанова: «Чтобы довериться Богу и обрести семью, мне надо было помириться с папой»

Ананьев: — Ну, так это же — самое главное, отец Артемий! Мы Вас всё пытаемся столкнуть… О. Артемий: — … а у нас за газ не уплочено! Ананьев: — Мы Вас всё пытаемся столкнуть в мрак отчаяния и грусти, а Вы нас всё вытаскиваете на свет — там, где любовь, и всё хорошо! Это же — промыслительно, это же — здорово, и мы Вам за это благодарны. Митрофанова: — Так, вот, сейчас отец Артемий сам вернулся к вопросу… как быть, если за газ-то не уплочено… а ещё — за электричество и воду… О. Артемий: — Знаете, давайте, вспомним Спасителя нашего Иисуса Христа, который когда-то упрекнул учеников, пытавшихся выговорить женщине, разбившей, на их глазах, сосуд с драгоценным миром. Христос не остановил эту женщину, которая возлила миро на Его стопы, но сказал: «Нищих — то есть, людей, находящихся под чертой прожиточного минимума, — всегда имеете перед собою…» И, действительно, бедность — не порок, и, как бы ни было совершенно общество, какие бы замечательные выплаты в минувшее карантинное время наш новый премьер… дай Бог ему здоровья… Михаил, раб Божий, по повелению Президента, ни выдавал на семью, на детей, всё равно, людей, которые, как рыба об лёд бьются, которые, как караси, вынутые откуда-то из пруда, вот так вот… раскрывают рот, и пытаются заглотить воздух, всегда — немало. И мне, как священнику, который находится в гуще народной жизни, совершенно очевидно, что люди имущие должны быть особенно внимательны это — друзья, это — родственники, это соседи потому, что вот эта черезполосица, вот эта амплитуда, разность температур — здоровые и больные, богатые и бедные — вот это многообразие земного бытия, на самом деле, выравнивается законом перераспределения любви и добра.

И отец Иоанн Кронштадтский, о котором я упомянул, жил в городе, куда, ещё при Царях-батюшках, всякую голытьбу ссылали, или… как… транспортировали. И батюшка настолько близко к сердцу принимал толпы попрошаек, какие-то куты, где, среди лохмотьев, мать нянчила дитя… что он громким голосом взывал к купеческим, к дворянским сословиям, и напоминал им вот эту самую истину: мы живы только круговой порукой добра. Попросту говоря… вот, Вы мне сейчас сказали о какой-то радиоприхожанке, у которой такая элементарная трудность — она и проездной не может приобрести… я, вот, просто… если Вы координаты её сохранили, втайне буду рад ей… именно ей… на других, может быть, меня не хватит — незаменимых у Господа нет… всё-таки, на «Светлый вечер» приходят десятки людей, и не только батюшек… но у меня ЕСТЬ возможность ей помочь. И богаче мы становимся всякий раз, когда без афиширования, не рекламных целей тщеславия ради, но по внутренней потребности, по участливости — вот, такую крохотулечку… Для кого-то 5 тысяч — это, действительно, великая сумма, а вот, например, для столичного священника, который трудится честно, и народ всегда рад поддержать священника — просто радость поделиться этой оранжевой бумажкой. И дело здесь не во мне, и не в Вас. А мы, действительно, должны сегодня быть особенно участливы, внимательны, наблюдательны. Потому, что люди, подлинно нуждающиеся, никогда не протягивают руку. У них никогда не хватает отваги о чём-то попросить.

Они ещё и не примут, если Вы… как-то… грубовато и прямолинейно предложите им помощь — для подлинной благотворительности нужна ещё и изобретательность, и просить нужно Николая Чудотворца — научиться тайно делать милостыню. И вот — мы должны, действительно, помогать друг другу, и, при этом, смотреть не на объявления какие-то в Интернете, а на окружающих нас людей — на лестничной ли клетке, или — на приходе, где все звания и состояния молятся. И… это очень важно, чтобы наши сердца были живы. А живы они — в ту меру, в какую чувствуют нужду ближнего и умеют эту нужду незаметно, во славу Господа, погасить. Митрофанова: — Отец Артемий, возвращаясь, всё-таки, к ситуации, когда человеку трудно концы с концами свести… Свидетельствует ли это о его неправильном внутреннем устроении, о его неправильных отношениях с деньгами, о его неправильном выборе жизненного пути? Стоит ли в эту сторону рефлексировать и искать для себя ответ: «Что я делаю не так»? Или — положиться на милость Божию, и как-то… вот… ждать, как всё само собой выправится? Артемий: — Наблюдаю среди бесконечно разнообразных типажей, психотипов людей, такое сословие женщин молодого возраста, которые всегда находятся в долгах.

Которые… А. Митрофанова: — Ах… это — про другое! Артемий: — … получив какие-то, непосильным трудом заработанные, средства, спущают их, как душем смывается шампунь с головы! И я вижу, что такие замечательные особы, зачастую, просто не подлежат термической обработке, перевоспитанию, и с этим ничего поделать нельзя — это не лечится! Я не знаю, какой коуч может их научить крепко держать «десятку» с изображением Владимира Ильича Ленина в своей ладони. И, в этом смысле, Вы правы. Потому, что рачительный хозяин, действительно, должен, положась на Господа, всё-таки, элементарные сделать исчисления — одно пишем, два в уме — и не страдать указанной… такой… болезнью недержания денег. Ананьев: — Ровно через минуту полезной информации на радио «Вера» мы вернёмся к этому, фантастически прекрасному, разговору, в котором Алла Сергеевна вспомнит ещё коучей и всякую мистику, а протоиерей Артемий Владимиров продолжит делиться своей мудростью, и… я не знаю… вот, вы заметили сейчас, друзья, или нет — вот, сейчас, только что, в эфире радио «Вера» случилось чудо.

Потому, что какая-то женщина, испытывая трудности, взмолилась о помощи — и помощь к ней пришла. Разве не это есть доказательство бытия Божиего? Ананьев: — «Какое ты зло, о, коварное и немилосердное золото! Сегодня мы говорим о деньгах на «Семейном часе». В студии — ведущая Алла Митрофанова… А. Митрофанова: А. Ананьев: — … и наш дорогой собеседник протоиерей Артемий Владимиров. Говорим мы сегодня о деньгах, и о многом другом, что с ними связано, и что из этого вытекает.

Действительно ли, золото — зло, как о том говорит святитель Григорий Богослов, отец Артемий? Артемий: — Интересно, что Вы, живя в большом и шумном городе, имея весьма милую… не будем скрывать — красивую и современную супругу… А. Митрофанова: — Спасибо! Артемий: — … всё время мне цитируете пустынников и анахоретов, которые сами принесли обет нестяжания, и обращаются, как правило, к своим собственным ученикам, призывая их не иметь второй перемены одежды, и не прятать в поясе медяков, всецело уповая на Того, Кто питает птиц и даёт роскошное одеяние цветам. Но, тем не менее, святитель Григорий — светлейший ум Церкви во все времена… надо подумать, не пригласить ли его к нам на «Светлый вечер»? Митрофанова: — А у Вас есть на него выход? Мы — с радостью… О. Артемий: — Мы сделаем запрос в Небесную канцелярию.

Я думаю, ваша радиостанция — не единственная, которая мечтала бы заполучить такого Небесного гостя… А. Митрофанова: — Совершенно точно! Артемий: — И, конечно, злом именует он золото, может быть, потому, что страсти человеческие… помните, рассказ Алексея Максимовича Горького «Страсти-мордасти»… они-то и воскипают тогда, когда на бочку сыплются пиастры. У меня есть глубокое убеждение, что драгоценные металлы, драгоценные камни и цветы — остатки Рая на земле — должны быть приносимы Создателю. Помните персидских мудрецов, которые положили к стопам Христа золото? Оно ведь сохранилось на Афоне, в виде прекрасных треугольничков с выгравированными на них тончайшими рисунками! Вот почему русские люди, испокон века, старались, воздвигая собор где-нибудь в Нижегородской области… посмотрите, какие богатыри-соборы вокруг Дивеева стоят, а рядом — одноэтажная Россия, маленькие, когда-то утлые, крестьянские домики. Итак, не золото — зло, но злы человеческие сердца, которые прилипают к тлену и праху, принося в жертву любовь и честь, и честность.

Страдая вот этим болезненным пристрастием к деньгам, человек становится и скуп, и нечувствителен. Мне, как священнику, известно, какие драмы имеют место между родственниками, когда им приходится делить наследство, как они забывают свою кровь… све-кровь… и именуют друг друга врагами тогда, когда бы нужно идти на мировую сделку, ради Христа. Ананьев: — Почему я спрашиваю, зло ли золото? Дело в том, что мы — вчера, буквально — с Аллой Сергеевной говорили о наших знакомых, и я говорю: — Слушай… ну… вот… чтобы решить этот вопрос, давай обратимся вот к такому-то человеку — он работает в Москве, в благотворительном фонде… Она говорит: — Да ты — что? Он зарабатывает — копейки!

Рассказывая о нём, он сообщил, что впервые данный спектакль был поставлен на сцене МХАТ имени Горького.

Большую помощь в его продвижении оказывала российская журналистка, политолог Дарья Дугина, которая, к сожалению, 20 августа 2022 года погибла. Не буду вдаваться в подробности, а отмечу лишь одно, что Дарья была хорошим, светлым человеком, поэтому данный спектакль мы посвящаем ей», — сказал Александр Ананьев. После на сцену вышли другие действующие лица: пианист-виртуоз, импровизатор, лауреат международных конкурсов, дипломант фестиваля «Новые имена Москвы» Иван Ярчевский, а также заслуженная артистка России, солистка Национального филармонического оркестра под руководством Владимира Спивакова Светлана Степченко. Кстати, альт, который она привезла с собой, отметил своё трёхсотлетие. Конечно, послушать игру мастера на таком старинном музыкальном инструменте было очень интересно и почётно.

Горького замечательный спектакль «12 непридуманных историй»: Алла Сергеевна в роли сценариста и режиссёра, а я — в роли актёра в смокинге. Пока не пришёл коронавирус, спектакль собирал аншлаги. Теперь ждём, когда коронавирус уйдёт. Кстати, всерьёз думаем как-нибудь сыграть этот спектакль в Доброграде! Говорит на всех европейских языках, включая португальский, читает настоящие бумажные книги и страсть как любит оркестр Теодора Курензиса. А я пишу картины, выращиваю апельсиновые деревья, строю интерьерные парусники XVI века и уже двадцать с лишним лет работаю на радио: «Авторадио», «Радио 7 на семи холмах», «Радио Алла» и ещё с десяток станций, с которыми я сотрудничал эти годы. Сегодня тружусь диктором и брендвойсом на радиостанциях «Эхо Москвы» и «Мир»; веду программу «Вопросы неофита» на «Радио Вера» — я крестился в сорок лет, и вопросов у меня — что фантиков у второклассника. Официально звучу в проектах телеканалов «РЕН-ТВ» и «БелРос», пишу сценарии, часами читаю аудиокниги, аудиогиды, аудиокурсы и аудиорекламы. В нашей московской квартире с видом на небоскрёбы Москвы-Сити большую часть суток я провожу в гардеробной, переоборудованной в студию звукозаписи. И, похоже, войду в историю Доброграда как первый житель, который вместо кухни первым делом оборудовал в доме студию звукозаписи — я уже знаю, где взять акустический поролон мелким оптом. Третьим, — но не по значимости! В апреле этого года симпатичного щенка добрые люди подобрали на помойке в Сочи. Накормили, подлечили и выложили его портрет в профиль и анфас в Фейсбуке. Если вам скажут, что по фотографии влюбиться нельзя — не верьте. Мы потеряли голову, и спустя пару недель встречали клетку с собакой в грузовом терминале аэропорта «Шереметьево». Добби похож на всех сразу: мордой — на венгерскую выжлу, прытью — на охотничью борзую, хвостом — на таксу, а статью — на породистого коня. Из клички понятно, что любит носки и предан хозяевам. Обожает хурму и предпочитает спать, положив морду мне на колени.

"Бог говорит Гагарину..." Читают Алла Митрофанова и Александр Ананьев

Биография и дата рождения Аллы Митрофановой, ее личная жизнь и свежие новости Биография и дата рождения Аллы Митрофановой, ее личная жизнь и свежие новости.
Алла Митрофанова: биография, личная жизнь, муж Митрофанова Алла — последние новости: выступления и статьи на сегодня | [HOST].
ЗА КАДРОМ СЪЁМОК ПОДКАСТА «ЧТО БУДЕМ ДЕЛАТЬ?» / АЛЛА МИТРОФАНОВА / АЛЕКСАНДР АНАНЬЕВ / ЖУРНАЛ ФОМА Александр Ананьев, Алла Митрофанова и протоиерей Артемий Владимиров в программе "Семейный час".

Алла Митрофанова и Александр Ананьев на телеканале Спас

И, в конечном счете, если мы вспомним, у нас были многодетные семьи в России, ну там до войны, скажем, Великой Отечественной, но потом они как-то достаточно быстро сошли на нет. И на нет сошли как раз те, перестали рожать детей дети из многодетных семей, это было буквально за одно поколение. То есть я вот смотрю, там поколение моих родителей, которые 30—40-е годы — то есть они обычно были в многодетных семьях, там пять, шесть, семь детей у них было, братьев сестер, имею в виду. А вот у них самих уже — прямо буквально скачок — один-два в 60—70-е годы. Поэтому тут проблема-то духовная. Проблема духовная: когда человек не хочет рожать детей — значит, весьма большой духовный кризис внутри.

И прежде всего какой кризис? Это эгоизм и, как следствие, отсутствие любви. Чайлдфри — это как раз желаю, по-другому, это я хочу жить для себя. Ребенок — это всегда жизнь не для себя, для другого. Пусть это родной ребенок, но все равно другой.

Вот сейчас я наблюдаю, очень часто бывают разводы, когда вот такая классика: идеальные отношения, просто на руках муж носит, ну в буквальном смысле на руках — все покупает, реагирует на каждый чих, прямо любовь-любовь. Рождается ребенок — муж начинает грустить и уходит, понимаете. Потому что жена уже не уделяет ему такого внимания, как он желает, потому что там ребенок, ребенок мешает спать. Не маленькая девочка, это может быть полковник ФСБ, кто угодно, совершенно серьезные люди, с серьезными специальностями, уже, кстати, не молоденькие иногда, это знаете не 18—20 лет, ранний брак, а это уже старше тридцати. И человек не может выдержать никакой такой нагрузки, даже не как эта девочка в чеховском рассказе.

И потому что у него просто нет любви. И вот эта проблема — проблема как раз тех людей, которые детей не хотят иметь. Это проблема не тех родителей, которые не могут иметь детей, у них такой проблемы нет. А действительно, может быть, промысл Божий. Ну в конечном счете у Иоакима и Анны был только один такой ребенок, достаточно поздний.

Митрофанова — И какой ребенок! Протоиерей Александр — И какой, да. Родители Иоанна Крестителя тоже уже зачали, когда, так сказать, ну, собственно говоря, по идее, и не должны были рождать, в силу естественных причин. Ананьев — Авраам и Сарра. Там много в священном сане...

Протоиерей Александр — Это совсем такое чудо было. Отсутствие ребенка и поздний ребенок после сорока, скажем так, или даже, может быть, после пятидесяти — сейчас по-разному бывает. Вы знаете, это не духовная проблема, это промысл Божий, который человека ведет, может быть, к каким-то высоким горизонтам. А вот нежелание иметь детей принципиальное — вот это следствие духовного кризиса. Ананьев — Я буквально слышу, дорогой отец Александр, возмущенный вопрос откуда-то из-за стен светлой студии радио «Вера»: отец Александр, дорогой, а что же плохого в том, чтобы жить для себя?

Что плохого в том, чтобы быть счастливым и свободным? В конце концов сказано же нам: возлюби ближнего, как самого себя. А если вот ты любишь себя и хочешь быть счастливым, что же в этом дурного, отец Александр? Это раз. А во-вторых, ну может быть, человек действительно считает, что ну вот жизнь вокруг него сложилась как-то не лучшим образом: он живет в однушке в Хорошево-Мневниках и снимает ее, и с работой все не слава богу, и карантин, и коронавирус, и вот как-то все ненадежно.

Это же так безответственно, считает он, приводить в мир за ручку еще и маленького ребенка и говорить: друг мой, я несчастен и беден — так будь же несчастен и беден и ты тоже. Ананьев — Ну вы знаете, если взять последнюю вашу фразу, то богатство не является обязательным синонимом счастья. Как и бедность. Ну, конечно, не такая, когда люди с голоду умирают. Ну у каждого свое понятие о бедности.

У некоторых, знаете, у наших предков тарелка супа к обеду — это было уже богатство. А у некоторых и личный самолет — что-то не то, как вот тут, понимаете, хотел... Митрофанова — Потому что у кого-то два самолета. Протоиерей Александр — Да, два или, может быть, самолет, но там в два раза больше. А, может, самолет и еще личная подводная лодка.

Поэтому, понимаете, то есть тут дело не в богатстве и бедности. Конечно, есть такое понятие: «зачем плодить нищету? Но, вы знаете, я наблюдаю за людьми: люди, очень хорошо живущие, у них как-то радости нет в жизни. Ну, может быть, там дивиденды посчитал или что-то еще, какие-то денежки — ну немножко лучше настроение, потом перестал считать — опять ухудшилось. А у людей, у которых, может быть, ну достаточно средний достаток такой, так сказать, они бывают часто счастливыми и ни за что бы не поменяли ни с кем свою жизнь.

Поэтому, знаете, тут дело, ведь любовь-то, она не привязана к деньгам, она к деньгам напрямую не привязана. То есть любовь — это дар Божий, с одной стороны, а с другой стороны, это состояние души человека. Если она есть, то человек, может быть, и обладая скромными, так сказать, возможностями материальными, он будет счастливым, потому что он любит, в нем есть любовь. И вот как раз ребенок, кто обладает этим даром любви, а сейчас уже, знаете, уже начинаешь так говорить, а на самом деле так оно и есть, действительно любовь —это дар Божий, потому что Бог есть любовь. Но сейчас как будто это действительно уже дар Божий становится, дар любви особый.

Если ты любишь своего ребенка, ты любишь — ты счастлив. Поэтому люди, которые этого дара не имеют — любви к жене, к мужу, к ребенку — и ну фактически сейчас еще не только детей не хотят иметь, сейчас и жениться, выходить замуж не хотят. А зачем? Это тоже определенные ограничения, тоже определенные обязательства взаимные.

Я приехала в Москву из Калужской области.

Поступление туда я считала маловероятным — связей нет, денег нет. Но оказалось, это все необязательно, голова на плечах — лучший инструмент. Время экзаменов было тяжелым. Я жила тогда в общежитии другого института. Институт прекрасный, общежитие — чудовищное.

Я уходила рано утром и старалась вернуться как можно позже, чтобы ничего не видеть, не слышать, упасть и сразу заснуть. Поэтому днями напролёт бродила по Москве. Однажды я поехала посмотреть Останкинскую усадьбу, она недалеко от общежития. И оказалась перед храмом Живоначальной Троицы в Останкине. Меня туда как магнитом притянуло, про усадьбу я сразу же забыла.

Дальше, пока поступала, я каждое утро, как могла, молилась в этом храме перед Казанской иконой Божией Матери. Это и была главная моя поддержка, наряду с людьми, которые мне тогда морально очень помогли. С тех пор я стала ходить в храм. Не пережили это слегка снобистское увлечение? Сомнений относительно конфессии не было.

Но был интереснейший опыт знакомства с католиками. Летом после 2 курса я неожиданно для себя на месяц уехала во Францию. В то время у меня были гонорары, на которые можно было жить, но на путешествия их не хватало. А однокурсники постоянно рассказывали о своих поездках. И я подумала: ладно, денег нет, но должна же быть другая возможность увидеть мир!

И вот в электричке я услышала разговор двух женщин. Одна из них рассказывала, что где-то под Греноблем есть католический монастырь, куда на лето приглашают волонтерами студентов со знанием языков для работы с паломниками и туристами. Монастырь обеспечивает волонтерам проезд, проживание и питание. Я спросила, где это, но подробностей женщина не знала. Вернувшись в университетское общежитие, я поднялась на этаж выше, к своему соседу и другу, ныне архимандриту Филиппу Рябых , настоятелю храма Всех святых в Страсбурге, а тогда просто студенту-старшекурснику.

Он пообещал помочь и на следующий день принес мне внушительный список монастырей под Греноблем. До юга страны французская революция докатилась не в полной мере, там сохранилось множество обителей. По совету друга я написала в самый большой монастырь — Гранд Шартрез, как потом узнала, старейший центр католического ордена картезианцев. Я отправила туда письмо на немецком языке — в конвертике, написанное от руки. Примерно через месяц получила ответ: «Дорогая Алла, у нас закрытый монастырь со строгим уставом, мы никого не принимаем».

Я жутко расстроилась и сразу убрала письмо в ящик стола — так сказать, «для истории». Только недели через две сообразила, что там ведь есть продолжение: «Однако, если вы хотите, настоятель нашего монастыря очень рад будет видеть вас у нас в гостях. Мы оплатим вам дорогу и разместим, приезжайте! Мне прислали чек для покупки билетов на самолет, но возникла проблема — ни в одном банке Москвы не смогли его обналичить. И тогда, в очереди во французское посольство, я вдруг увидела рекламу автобусных перевозок.

Оказалось, до Гренобля ходит автобус, причем дорогу можно оплатить в пункте назначения. И всё срослось! Меня поселили во французской семье — мама, папа, трое детей, четвертого они тогда ждали. Эти люди были глубокими христианами — я видела, как они живут, какая в их доме царит любовь. Отец и старший сын работали при монастыре Гранд Шартрез, каждое утро я ездила с ними и проводила целый день в паломническом доме при обители в сам монастырь, по уставу, сторонним людям вход воспрещен.

Там я стала помогать на кухне замечательной итальянке Марии. Она говорила по-французски и по-итальянски, а я по-немецки и немного по-португальски, так что первое время общались мы жестами. По-немецки мы общались с настоятелем, отцом Марселла, голландцем по происхождению. Это он организовал мое путешествие. И он несколько раз находил время, чтобы со мной поговорить, внимательно расспрашивал, как мне живется, все ли хорошо.

Позже я узнала, что в Гранд Шартрез вообще-то практика молчания. То есть отец Марселла каждый раз шел на большую жертву ради гостеприимства, а мне казалось, мы просто по-дружески беседуем. И это было только начало. Неожиданно отец Марселла сделал мне еще один подарок. Он сказал: «Твоя поездка на автобусе сэкономила монастырю кучу денег.

Поскольку эти средства были выделены на тебя, мы хотим предложить тебе поездку в Париж, на неделю. Там есть замечательный пансионат для девушек, на Монпарнасе. Тебя примут и разместят». Этот пансионат содержался монашеским Орденом верности Богородице, и жила там дивная сестра Катрин, русофилка, блестяще говорящая по-русски. Меня снова окружили невероятной любовью.

Позже сестра Катрин получила наследство и на эти средства организовала для группы русских студентов путешествие по самым интересным пешеходным маршрутам Франции.

А через пятьдесят? А что останется навсегда? Вот примерно об этом я и хочу говорить». Выбор будущего дела Будущая журналистка родилась в 1990 году в Москве. О том, кто ее отец и мама, чем они занимаются, она не рассказывает, но упоминает, что родители уделяли много времени ее развитию.

Девочка читала произведения литературных классиков и изучала мировую культуру. С детских лет она также узнала, что такое православие и милосердие. В старших классах Алла увлеклась международной журналистикой, поэтому после окончания школы она не задумывалась о будущей профессии, а сразу подала документы в престижный вуз — МГИМО. Девушка уже была знакома с этим печатным изданием, так как часто видела его номера в журнальном киоске. Слова, которые были начертаны на обложке журнала, сразу же ее потрясли: «Для тех, кто устал от бессмыслицы…», ведь именно это волновало ее в последнее время.

Это же — промыслительно, это же — здорово, и мы Вам за это благодарны. Митрофанова: — Так, вот, сейчас отец Артемий сам вернулся к вопросу… как быть, если за газ-то не уплочено… а ещё — за электричество и воду… О. Артемий: — Знаете, давайте, вспомним Спасителя нашего Иисуса Христа, который когда-то упрекнул учеников, пытавшихся выговорить женщине, разбившей, на их глазах, сосуд с драгоценным миром. Христос не остановил эту женщину, которая возлила миро на Его стопы, но сказал: «Нищих — то есть, людей, находящихся под чертой прожиточного минимума, — всегда имеете перед собою…» И, действительно, бедность — не порок, и, как бы ни было совершенно общество, какие бы замечательные выплаты в минувшее карантинное время наш новый премьер… дай Бог ему здоровья… Михаил, раб Божий, по повелению Президента, ни выдавал на семью, на детей, всё равно, людей, которые, как рыба об лёд бьются, которые, как караси, вынутые откуда-то из пруда, вот так вот… раскрывают рот, и пытаются заглотить воздух, всегда — немало. И мне, как священнику, который находится в гуще народной жизни, совершенно очевидно, что люди имущие должны быть особенно внимательны это — друзья, это — родственники, это соседи потому, что вот эта черезполосица, вот эта амплитуда, разность температур — здоровые и больные, богатые и бедные — вот это многообразие земного бытия, на самом деле, выравнивается законом перераспределения любви и добра.

И отец Иоанн Кронштадтский, о котором я упомянул, жил в городе, куда, ещё при Царях-батюшках, всякую голытьбу ссылали, или… как… транспортировали. И батюшка настолько близко к сердцу принимал толпы попрошаек, какие-то куты, где, среди лохмотьев, мать нянчила дитя… что он громким голосом взывал к купеческим, к дворянским сословиям, и напоминал им вот эту самую истину: мы живы только круговой порукой добра. Попросту говоря… вот, Вы мне сейчас сказали о какой-то радиоприхожанке, у которой такая элементарная трудность — она и проездной не может приобрести… я, вот, просто… если Вы координаты её сохранили, втайне буду рад ей… именно ей… на других, может быть, меня не хватит — незаменимых у Господа нет… всё-таки, на «Светлый вечер» приходят десятки людей, и не только батюшек… но у меня ЕСТЬ возможность ей помочь. И богаче мы становимся всякий раз, когда без афиширования, не рекламных целей тщеславия ради, но по внутренней потребности, по участливости — вот, такую крохотулечку… Для кого-то 5 тысяч — это, действительно, великая сумма, а вот, например, для столичного священника, который трудится честно, и народ всегда рад поддержать священника — просто радость поделиться этой оранжевой бумажкой. И дело здесь не во мне, и не в Вас. А мы, действительно, должны сегодня быть особенно участливы, внимательны, наблюдательны. Потому, что люди, подлинно нуждающиеся, никогда не протягивают руку. У них никогда не хватает отваги о чём-то попросить. Они ещё и не примут, если Вы… как-то… грубовато и прямолинейно предложите им помощь — для подлинной благотворительности нужна ещё и изобретательность, и просить нужно Николая Чудотворца — научиться тайно делать милостыню. И вот — мы должны, действительно, помогать друг другу, и, при этом, смотреть не на объявления какие-то в Интернете, а на окружающих нас людей — на лестничной ли клетке, или — на приходе, где все звания и состояния молятся.

И… это очень важно, чтобы наши сердца были живы. А живы они — в ту меру, в какую чувствуют нужду ближнего и умеют эту нужду незаметно, во славу Господа, погасить. Митрофанова: — Отец Артемий, возвращаясь, всё-таки, к ситуации, когда человеку трудно концы с концами свести… Свидетельствует ли это о его неправильном внутреннем устроении, о его неправильных отношениях с деньгами, о его неправильном выборе жизненного пути? Стоит ли в эту сторону рефлексировать и искать для себя ответ: «Что я делаю не так»? Или — положиться на милость Божию, и как-то… вот… ждать, как всё само собой выправится? Артемий: — Наблюдаю среди бесконечно разнообразных типажей, психотипов людей, такое сословие женщин молодого возраста, которые всегда находятся в долгах. Которые… А. Митрофанова: — Ах… это — про другое! Артемий: — … получив какие-то, непосильным трудом заработанные, средства, спущают их, как душем смывается шампунь с головы! И я вижу, что такие замечательные особы, зачастую, просто не подлежат термической обработке, перевоспитанию, и с этим ничего поделать нельзя — это не лечится!

Я не знаю, какой коуч может их научить крепко держать «десятку» с изображением Владимира Ильича Ленина в своей ладони. И, в этом смысле, Вы правы. Потому, что рачительный хозяин, действительно, должен, положась на Господа, всё-таки, элементарные сделать исчисления — одно пишем, два в уме — и не страдать указанной… такой… болезнью недержания денег. Ананьев: — Ровно через минуту полезной информации на радио «Вера» мы вернёмся к этому, фантастически прекрасному, разговору, в котором Алла Сергеевна вспомнит ещё коучей и всякую мистику, а протоиерей Артемий Владимиров продолжит делиться своей мудростью, и… я не знаю… вот, вы заметили сейчас, друзья, или нет — вот, сейчас, только что, в эфире радио «Вера» случилось чудо. Потому, что какая-то женщина, испытывая трудности, взмолилась о помощи — и помощь к ней пришла. Разве не это есть доказательство бытия Божиего? Ананьев: — «Какое ты зло, о, коварное и немилосердное золото! Сегодня мы говорим о деньгах на «Семейном часе». В студии — ведущая Алла Митрофанова… А. Митрофанова: А.

Ананьев: — … и наш дорогой собеседник протоиерей Артемий Владимиров. Говорим мы сегодня о деньгах, и о многом другом, что с ними связано, и что из этого вытекает. Действительно ли, золото — зло, как о том говорит святитель Григорий Богослов, отец Артемий? Артемий: — Интересно, что Вы, живя в большом и шумном городе, имея весьма милую… не будем скрывать — красивую и современную супругу… А. Митрофанова: — Спасибо! Артемий: — … всё время мне цитируете пустынников и анахоретов, которые сами принесли обет нестяжания, и обращаются, как правило, к своим собственным ученикам, призывая их не иметь второй перемены одежды, и не прятать в поясе медяков, всецело уповая на Того, Кто питает птиц и даёт роскошное одеяние цветам. Но, тем не менее, святитель Григорий — светлейший ум Церкви во все времена… надо подумать, не пригласить ли его к нам на «Светлый вечер»? Митрофанова: — А у Вас есть на него выход? Мы — с радостью… О. Артемий: — Мы сделаем запрос в Небесную канцелярию.

Я думаю, ваша радиостанция — не единственная, которая мечтала бы заполучить такого Небесного гостя… А. Митрофанова: — Совершенно точно! Артемий: — И, конечно, злом именует он золото, может быть, потому, что страсти человеческие… помните, рассказ Алексея Максимовича Горького «Страсти-мордасти»… они-то и воскипают тогда, когда на бочку сыплются пиастры. У меня есть глубокое убеждение, что драгоценные металлы, драгоценные камни и цветы — остатки Рая на земле — должны быть приносимы Создателю. Помните персидских мудрецов, которые положили к стопам Христа золото? Оно ведь сохранилось на Афоне, в виде прекрасных треугольничков с выгравированными на них тончайшими рисунками! Вот почему русские люди, испокон века, старались, воздвигая собор где-нибудь в Нижегородской области… посмотрите, какие богатыри-соборы вокруг Дивеева стоят, а рядом — одноэтажная Россия, маленькие, когда-то утлые, крестьянские домики. Итак, не золото — зло, но злы человеческие сердца, которые прилипают к тлену и праху, принося в жертву любовь и честь, и честность. Страдая вот этим болезненным пристрастием к деньгам, человек становится и скуп, и нечувствителен. Мне, как священнику, известно, какие драмы имеют место между родственниками, когда им приходится делить наследство, как они забывают свою кровь… све-кровь… и именуют друг друга врагами тогда, когда бы нужно идти на мировую сделку, ради Христа.

Ананьев: — Почему я спрашиваю, зло ли золото? Дело в том, что мы — вчера, буквально — с Аллой Сергеевной говорили о наших знакомых, и я говорю: — Слушай… ну… вот… чтобы решить этот вопрос, давай обратимся вот к такому-то человеку — он работает в Москве, в благотворительном фонде… Она говорит: — Да ты — что? Он зарабатывает — копейки! Я говорю: — Ну, давай тогда обратимся вот к этому человеку… я знаю про него, что он — очень хороший человек… Она говорит: — Он зарабатывает ещё меньше, и ему — нужно, потому, что у него вот такие-то проблемы. И я… так… вдруг понял, что… я не знаю, совпадение это или нет, но все хорошие люди — вот, я, прям, так — в лоб, и у меня — детское определение: хорошие люди — они все бессеребренники. Я не говорю, что все плохие люди — вдруг богатые. Но как-то все хорошие люди — они не держат у себя денег, они их раздают.

"Бог говорит Гагарину..." Читают Алла Митрофанова и Александр Ананьев

Подкаст «Что будем делать?» - Православный журнал «Фома» В конце 2018 года Алла вышла замуж за своего коллегу и единомышленника Александра Ананьева.
Скандал на Спасе: женский шантаж и мужские угрозы. Алла Митрофанова и Александр Ананьев | Видео Алла Митрофанова: Новости. Кадр из сериала «Аутсорс». Новые и лучшие книги Аллы Митрофановой легко купить в интернет магазине Лабиринт.
Алла Митрофанова: биография и дата рождения, муж, карьера, Инстаграм и фото Полученное образование.

АЛЕКСАНДР АНАНЬЕВ И АЛЛА МИТРОФАНОВА: ДОБРОГРАД - АЛЬТЕРНАТИВА ШВЕЙЦАРИИ

Алла Митрофанова: Новости. Кадр из сериала «Аутсорс». сведения о семейном положении, увлечения, интересы, хобби, видео и аудиозаписи на её странице. Александр Ананьев, Алла Митрофанова и протоиерей Артемий Владимиров в программе "Семейный час". Полная информация о телеграм канале Александр Ананьев и Алла Митрофанова со статистикой в категории Блогеры. Ведущие — Алла Митрофанова и Александр Ананьев. Симптомы нездоровых отношений.

Преподаватель Смоленской семинарии выступил в эфире радио “Вера”

Александр Ананьев и Алла Митрофанова Telegram канал. Адрес канала, подписчики, сообщения (даже удаленные), комментарии, рейтинг и многое другое. Биография и дата рождения Аллы Митрофановой, ее личная жизнь и свежие новости. Александр Ананьев, Алла Митрофанова и протоиерей Артемий Владимиров в программе "Семейный час".

Те, кто готовы быть рядом

Семья священника 10 лет вела «войну» с наркобаронами в Тверской области | АиФ Тверь Александр Ананьев, Алла Митрофанова и протоиерей Артемий Владимиров в программе "Семейный час".
Александр Ананьев и Алла Митрофанова – Telegram Александр Ананьев и Алла Митрофанова. @ananev_mitrofanova.«Семейный час», «Вопросы неофита», «Светлый вечер» и «Светлые истории» на радио Вера; Проекты «РайСовет Тет-а-тет», «Что будем делать?» журнала Фома.
Скандал на Спасе: женский шантаж и мужские угрозы. Алла Митрофанова и Александр Ананьев | Видео Алла Митрофанова, Константин Мацан, Александр Ананьев и изумительный священник, протоиерей Алексей Батаногов вспоминаем истории о неожиданной помощи.

О vladimir

  • Алла Митрофанова: биография, личная жизнь, муж
  • Двое - Лучезарный Ангел
  • 📽️ Дополнительные видео
  • Видео Алла Митрофанова и Александр Ананьев в программе Семейная Кухня*

Выбор будущего дела

  • О Нас - Фонд помощи детям «Важные Люди»
  • Александр Ананьев и Алла Митрофанова
  • О vladimir
  • Съемки на канале СПАС
  • "Бог говорит Гагарину..." Читают Алла Митрофанова и Александр Ананьев - Скачать видео

Алла Митрофанова: биография, личная жизнь, муж

И прежде всего какой кризис? Это эгоизм и, как следствие, отсутствие любви. Чайлдфри — это как раз желаю, по-другому, это я хочу жить для себя. Ребенок — это всегда жизнь не для себя, для другого. Пусть это родной ребенок, но все равно другой. Вот сейчас я наблюдаю, очень часто бывают разводы, когда вот такая классика: идеальные отношения, просто на руках муж носит, ну в буквальном смысле на руках — все покупает, реагирует на каждый чих, прямо любовь-любовь.

Рождается ребенок — муж начинает грустить и уходит, понимаете. Потому что жена уже не уделяет ему такого внимания, как он желает, потому что там ребенок, ребенок мешает спать. Не маленькая девочка, это может быть полковник ФСБ, кто угодно, совершенно серьезные люди, с серьезными специальностями, уже, кстати, не молоденькие иногда, это знаете не 18—20 лет, ранний брак, а это уже старше тридцати. И человек не может выдержать никакой такой нагрузки, даже не как эта девочка в чеховском рассказе. И потому что у него просто нет любви.

И вот эта проблема — проблема как раз тех людей, которые детей не хотят иметь. Это проблема не тех родителей, которые не могут иметь детей, у них такой проблемы нет. А действительно, может быть, промысл Божий. Ну в конечном счете у Иоакима и Анны был только один такой ребенок, достаточно поздний. Митрофанова — И какой ребенок!

Протоиерей Александр — И какой, да. Родители Иоанна Крестителя тоже уже зачали, когда, так сказать, ну, собственно говоря, по идее, и не должны были рождать, в силу естественных причин. Ананьев — Авраам и Сарра. Там много в священном сане... Протоиерей Александр — Это совсем такое чудо было.

Отсутствие ребенка и поздний ребенок после сорока, скажем так, или даже, может быть, после пятидесяти — сейчас по-разному бывает. Вы знаете, это не духовная проблема, это промысл Божий, который человека ведет, может быть, к каким-то высоким горизонтам. А вот нежелание иметь детей принципиальное — вот это следствие духовного кризиса. Ананьев — Я буквально слышу, дорогой отец Александр, возмущенный вопрос откуда-то из-за стен светлой студии радио «Вера»: отец Александр, дорогой, а что же плохого в том, чтобы жить для себя? Что плохого в том, чтобы быть счастливым и свободным?

В конце концов сказано же нам: возлюби ближнего, как самого себя. А если вот ты любишь себя и хочешь быть счастливым, что же в этом дурного, отец Александр? Это раз. А во-вторых, ну может быть, человек действительно считает, что ну вот жизнь вокруг него сложилась как-то не лучшим образом: он живет в однушке в Хорошево-Мневниках и снимает ее, и с работой все не слава богу, и карантин, и коронавирус, и вот как-то все ненадежно. Это же так безответственно, считает он, приводить в мир за ручку еще и маленького ребенка и говорить: друг мой, я несчастен и беден — так будь же несчастен и беден и ты тоже.

Ананьев — Ну вы знаете, если взять последнюю вашу фразу, то богатство не является обязательным синонимом счастья. Как и бедность. Ну, конечно, не такая, когда люди с голоду умирают. Ну у каждого свое понятие о бедности. У некоторых, знаете, у наших предков тарелка супа к обеду — это было уже богатство.

А у некоторых и личный самолет — что-то не то, как вот тут, понимаете, хотел... Митрофанова — Потому что у кого-то два самолета. Протоиерей Александр — Да, два или, может быть, самолет, но там в два раза больше. А, может, самолет и еще личная подводная лодка. Поэтому, понимаете, то есть тут дело не в богатстве и бедности.

Конечно, есть такое понятие: «зачем плодить нищету? Но, вы знаете, я наблюдаю за людьми: люди, очень хорошо живущие, у них как-то радости нет в жизни. Ну, может быть, там дивиденды посчитал или что-то еще, какие-то денежки — ну немножко лучше настроение, потом перестал считать — опять ухудшилось. А у людей, у которых, может быть, ну достаточно средний достаток такой, так сказать, они бывают часто счастливыми и ни за что бы не поменяли ни с кем свою жизнь. Поэтому, знаете, тут дело, ведь любовь-то, она не привязана к деньгам, она к деньгам напрямую не привязана.

То есть любовь — это дар Божий, с одной стороны, а с другой стороны, это состояние души человека. Если она есть, то человек, может быть, и обладая скромными, так сказать, возможностями материальными, он будет счастливым, потому что он любит, в нем есть любовь. И вот как раз ребенок, кто обладает этим даром любви, а сейчас уже, знаете, уже начинаешь так говорить, а на самом деле так оно и есть, действительно любовь —это дар Божий, потому что Бог есть любовь. Но сейчас как будто это действительно уже дар Божий становится, дар любви особый. Если ты любишь своего ребенка, ты любишь — ты счастлив.

Поэтому люди, которые этого дара не имеют — любви к жене, к мужу, к ребенку — и ну фактически сейчас еще не только детей не хотят иметь, сейчас и жениться, выходить замуж не хотят. А зачем? Это тоже определенные ограничения, тоже определенные обязательства взаимные. Да, а зачем? Встретились, разошлись, разбежались.

Ничем не обязан, хочу — с этой, хочу — с той, хочу — с этим, хочу — с тем, так сказать, никаких, вот я свободный человек. Да, свободный человек, но свободный от любви тоже. От страстей — нет, а от любви свободный. И этот свободный от любви человек не знает, что такое счастье.

Озвучил около сотни аудиокниг, чем в перспективе собираюсь заняться и в Доброграде. Профессионально занимаюсь видеомонтажом и фотографией. Пишу сказки для детей по заказу «Сберзвука» — за сказки неплохо платят. Нас в семье двое, не считая собаки. Собака требует её считать, заочно любит Доброград.

На днях спрашивала, будет ли там большая собачья площадка. Я затруднился с ответом. Надеюсь, что будет. Мы успешно развенчали миф, что мешать семью и работу нельзя. Оказывается, можно. Пишу картины, на которые находятся даже покупатели, и к этому трудно привыкнуть, по-прежнему удивляюсь каждый раз. Гуляю с собакой три раза в день, и это четырнадцатая причина перебраться в Доброград — там гулять гораздо приятнее, чем в центре столицы.

Александр Ананьев и Алла Митрофанова Завтра уже третий год подряд читаю «Тотальный диктант» Накануне уважаемое СМИ попросило меня написать мои размышления по этому поводу. Я написал. Уважаемое СМИ публиковать его не стало, хренегознаеттоварищмайор патамушта. Но, как известно, рукописи не горят, бумага не краснеет, а простатит не прост. Публикую здесь. На днях одна из зрительниц, увидев у меня в эфирной студии красную сигнальную лампу «On air», — неизменный атрибут любой эфирной студии, — прислала гневное сообщение: «А что по русски нельзя написать? Там я этой неравнодушной к прекрасному барышне отвечать не стал.

Если вы любите человека — вы заботитесь о нём, буквально посвящаете ему своё время, чтобы он чувствовал себя лучше. Если вы любите человека — вы стараетесь узнать его ещё лучше, открываете в нём новые стороны, качества, особенности и потребности. Вы внимательны и предупредительны ко всему, что относится к человеку, которого вы любите. В любви к русскому языку, — считай, в любви к России и её великой культуре, — всё те же правила: забота и знание. Как нельзя любить человека и при этом совершенно плевать на то, что для него важно, не знать его и работать над улучшением отношений с ним, так нельзя, — нельзя! Как часто мы заглядываем в словарь, чтобы разобраться со склонением или правописанием того или иного слова? Как часто мы пытаемся разобраться, ставить запятую или не ставить?

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий