Интервью В 2016 году Максим Аверин был занят в съемках сериала «Напарницы», в котором он получил главную мужскую роль — разведчика Егора. Гостем Татьяны Устиновой в очередном выпуске ток-шоу "Мой герой" стал актёр Максим Аверин. В актерской профессии Максиму Аверину подвластно все, но ему тесно в узких рамках. Тем не менее мне удалось пообщаться с двумя Авериными: ироничным, немного агрессивным и умиротворённым и даже лиричным.
МАКСИМ АВЕРИН: «ВСЕ СВОИ ЗАРАБОТКИ Я СТАРАЮСЬ ТРАТИТЬ НА ПУТЕШЕСТВИЯ» (интервью)
Актер РФ Максим Аверин заявил, что современным девушкам не хватает женственности. Новости Интервью Нужна помощь Истории людей Мнение. Максим Аверин: Мне чувство юмора помогает.
Харизма – это не парфюм и не бицепсы. Интервью с Максимом Авериным
Ну подумаешь связь не брала, но у меня все хорошо. Я: «А-а-а-а! Папа, я же волнуюсь! Да я достаточно рано уже взрослым человеком стал, я видел, что они, родители, не совпадают. Я это ясно видел. То есть, понимаете… папы же часто не было дома. Тогда, в те времена, экспедиции были по пять лет! Глеб Панфилов, с которым работал отец, снимал свой фильм «Запрещенные люди», который еще известен под названием «Мать» пять лет! И отец тогда строил в Нижнем Новгороде целый город. И эти отцовские экспедиции, конечно, мне счастья особого не приносили.
И я понимал, что они — мама и папа — они уже не та пара, какими были раньше. А у меня на самом-то деле был культ родителей. Я не знаю и не представляю себе вообще, как можно не любить тех, кто тебя родил и растил. Я своего отца в детстве боготворил — он был просто мой кумир. И маму я тоже обожал. Поэтому… мне было важно их собственное благополучие. И поскольку я видел, что им тяжело вместе, я даже сам сказал моей маме: «Мама, тебе наверное, надо развестись». Так что никакой травмы не было. Я только благодарю их и счастлив просто так, вспоминая каждый день нашей жизни.
Отец приучил меня к книгам, я рано начал читать. Очень рано. Я бегло читал уже в 1 классе, и любил это. В мою жизнь очень рано вошла чеховская проза. Чеховские рассказы — это просто счастье моего детства. Я вечно оттуда разыгрывал какие-то сценки. И это все — заслуга моего отца. Мы каждое утро с ним бегали. Так что мой спорт — это тоже от отца.
Я играю, дышу, говорю на русском языке. Я не представляю себе жизни без своей страны. Не потому, что сейчас все кидаются говорить, какие они русские.
Когда уже были послабления, мы вышли на улицы, то за осень с сентября до конца декабря я выпустил два спектакля, что очень продуктивно. Не было такого: «Боже мой, что же я буду теперь сидеть и делать?! Перебрал библиотеку, записал много интернет-программ с чтениями... И мы снимали, когда уже разрешили. Мне кажется, как раз восьмой сезон, несмотря на все эти ужасы, получился очень насыщенным. Я даже сам жду очень этой премьеры. Вы не устали этой истории? Не было ли ощущения, что работа над ней превратилась в рутину? Медицина — очень интересная наука, и так интересны люди, которые служат в этой профессии! Не думаю, что там можно заскучать. К тому же у нас великолепная команда, нам очень интересно вместе работать. А когда ты ещё получаешь отклик от зрителей... У меня был период, когда я не снимался полтора года в «Склифосовском». И меня просто измучили этим вопросом: «Будет ли продолжение? Нам надо стараться не обмануть их ожидания. Во-вторых, одно из самых главных достижений, на мой взгляд, — это то, что у нас на съёмочной площадке работает действующий хирург. Понимаете, нет ничего хуже, когда артист играет роль врача, вырезает аппендицит, но почему-то при этом отрезает ногу. У нас никто, пока не будет правильно держать инструмент, в кадр не войдёт. Мы большое внимание уделяем репетициям, особенно когда снимаются операционные сцены. Пока мы чётко всё вместе с консультантом не разберём, не поймём, как это бывает в реальности... И ни у кого нет желания схалтурить и побыстрее пойти домой. Все стараются сделать свою работу хорошо. Вы сами смотрели «Скорую помощь», «Доктора Хауса», «Клинику»? Для артиста, для профессионала сериал — это хорошая возможность представить широкую палитру, сделать большую работу, где много всяких изменений. Я смотрел много разных сериалов. Но сейчас почему-то всё время попадаю на юриспруденцию. Наверное, готовлюсь к следующей роли. Медицинский сериал «Скорую помощь» не смотрел, по-моему, только ленивый. Только я хотел посмотреть «Доктора Хауса», потому что все стали говорить о нём, как мне сделали предложение сниматься в «Склифосовском». И я просто уже физически не смог этим заниматься. Боже упаси. Хотят — сравнивают. Каждый видит то, что хочет увидеть.
Всё это принесло душевное удовлетворение? Это как ехать на велосипеде в гору: чем выше, тем труднее. Я начал ещё больше к себе претензий предъявлять. Каждый раз задаёшься вопросом: «А не спустился ли ты на одну ступеньку вниз? А вдруг уже оброс чешуёй каких-то навыков? Жлобскую фразу «Артист должен быть голодным» придумали лентяи. Артист должен быть голодным до творчества, до впечатлений, до того, чтобы впитывать, расти, обогащаться внутренне, читать, видеть... У музыканта, танцовщика есть тренинг. Станок, инструмент… И лишь актёр - единственный представитель искусства, который должен всё время бередить свою душу. Это его тренинг. Многие останавливаются в творчестве, как только начинают вариться в собственном соку. Не слышат улицы, не слышат мира, социальной, политической обстановки не знают. А на самом деле всё это - та начинка, которая в тебя входит, и благодаря ей понимаешь: на сегодняшний день ты должен вот так звучать, так дышать. Нельзя свой мир создавать отдельно от всего остального мира! А счастье... Знаешь, как ни странно, я стал чувствовать себя более счастливым, когда мудрее научился смотреть на дружбу, на зависть, на любовь, на подлость. Вдруг понял: надо прощать, прощать... Мне бывает больно, я же нормальный человек.
Актер Аверин призвал не вырезать из фильмов уехавших из России артистов
В преддверии премьеры бессменный исполнитель роли доктора Брагина Максим Аверин рассказал о съемках новых серий, поворотах в жизни его героя и переменах, которые произошли в нем и в мире на волне пандемии. Максим Аверин твердо убежден, что семья и дети — не его призвание. Новости. Сборы. Интервью. Статьи. Кинорынки. Новости партнёров. В пресс-центре "МК" состоялась встреча с актером театра и кино Максимом Авериным. Анна, как изменился Максим Аверин к 40 годам?
"Тайны души": Максим Аверин
Постановка режиссера и народного артиста РФ Александра Лазарева посвящена тем, кто бежал от трагических событий времени на чужбину, неразрывной связи судьбы каждого человека с судьбой своего народа и страны. Примечательно, что подготовка к спектаклю началась до событий, последовавших после 24 февраля прошлого года. Премьера намечена на 5 февраля. Максим Аверин, исполнивший роль генерал-майора в армии белых Григория Лукьяновича Чарноты, признался, что не смог бы покинуть родную страну. Актер не мыслит жизни вне улиц российских городов и отечественной культуры.
Хотя ненамного. Сейчас я, наверное, как и многие люди, боюсь потерять любимых. Появилась боязнь в один момент оказаться ненужным… — Откуда взялась эта боязнь? Вам это точно не грозит. Вы талантливый актер… — Я не считаю себя талантливым актером.
Наоборот, иногда мне кажется, что я только начинаю. Начинаю что-то понимать в своей профессии, только сейчас осознаю, как вообще надо играть, что нужно делать. Я вообще очень настороженно отношусь к тому, что кто-то подводит итоги жизни или деятельности другого человека. Кто дал людям это право? Мне кажется, пока человек жив, он способен многое изменить в своей жизни. Я, например, считаю, что у меня еще все впереди. Есть время и силы, чтобы создать новые образы, прожить роли, поставить новые спектакли. Профессионал не может топтаться на месте, иначе он забронзовеет. Мне не страшно все начинать с нуля.
Страшно потерять себя. Некоторые мои коллеги боятся оказаться заложниками одной роли, или как-то стыдятся своих работ в сериалах. А я думаю так, если меня полюбил зритель, если в моих героев влюбляются и считают их живыми людьми, значит я все сделал правильно. И стыдиться ролей в сериалах можно только в двух случаях: или ты схалтурил, или ты не уважаешь своего зрителя. А я не халтурю и уважаю своего зрителя, и благодарен ему за тепло, признание, любовь. Сериалы стали частью нашей жизни, а я — стал частью хороших качественных проектов на нашем телевидении. Между тем вы остаетесь одним из немногих актеров, которые тщательно скрывают свою личную жизнь… — Не скрываю. Но и не считаю необходимым ее выставлять напоказ. Сейчас такое время, когда практически о любом артисте можно узнать все.
Во что одет, что ел на завтрак, с кем поссорился, с кем начал жить. Зачем это все? Я не понимаю коллег, которые таким образом, возможно, стараются подогреть интерес к своей персоне, сделать ее публичной. Я этого не хочу. Я артист, и хочу оставаться артистом. А потом эта постоянная шумиха, не связанная с профессией, выглядит недостойно. В своей жизни я сталкивался с действительно великими людьми — это руководитель института Склифосовского, врачи института, которые каждый день спасают людям жизни. Они просты в общении, не нуждаются в софитах и фанфарах. Я помню нашу встречу с Леонидом Рошалем, он тихо и скромно, без охраны, шумихи приехал на спектакль.
Потом так же деликатно сел в автомобиль немодной марки и уехал. Это гениальный хирург и удивительно достойный человек.
С другой стороны, ты должен понимать: если репетиция завтра, то в час тридцать нужно уже закончить посиделки. И потом, у артиста «фотоальбом» листается быстрее, чем у обычного человека. На артиста все смотрят: «О! Уже не тот! Посмотрите, какой был Аверин двадцать лет назад — и какой сейчас?! Как вам это удается? И не нужно будет ничего подтягивать на лице, глотать таблетки и думать о том, что вы поели после шести. Поверьте мне: я жру все, и даже на ночь.
Вчера вот пришел, съел рыбу, выпил водки. Или вот я приезжаю в Грузию — ну как можно не влюбиться в эту вкусную еду? А о какой диете может идти речь в Италии?.. Я вообще считаю, что кулинарные дела — это сугубо мужские занятия. Мало того, у меня мечта — открыть ресторан. Я очень люблю кормить людей, мне нравится смотреть, как они едят мои блюда… — Говорят, вы еще и дизайном увлекаетесь. И даже сами сделали дизайн дома, где сейчас живете… — Просто была цель: построить дом. А дизайнеры мне для этого и не нужны. Я же дом не для выставки сделал, а для жизни! Хочется, чтобы фотографии и картины зажили на стенах.
Пока этого не произошло, я был в таком прекрасном заблуждении, что у меня все хорошо, и не учитывал такого момента, как люди. Сейчас я пришел в «Ленком» в другом качестве. Когда меня Сан Саныч Лазарев позвал сначала в свой «Бег» сыграть Чарноту, а потом в «Поминальную молитву» — Менахема, для меня это было воодушевлением. Это же была моя детская, юношеская мечта играть Менахема.
Вообще, в этот театр я как-то счастливо и стремительно влетел во многом благодаря Сан Санычу. Он мой режиссер. Но чаще Сан Саныч. Меня же тоже почему-то с 25 лет стали звать Максим Викторович.
Я не настаивал. Только для очень избранных был всегда Максиком, Масяней. Маскарад без слов». Дальше планов нет...
Вообще, режиссеры имеют такое удивительное качество — они тебя забывают, и иногда очень быстро. Говорят: «Потом, старичок, мы обязательно что-нибудь сделаем». А тебе уже раз — и пятьдесят. Я должен жить перспективно.
Поэтому пока в Театре сатиры думают о том, что со мной делать, я не останавливаюсь. Но я не жалуюсь. Знаешь, самое главное приобретение моей жизни — это ощущение, что я ничего не умею и готов к новым открытиям и новому витку. Я все еще подающий надежды.
Интервью_с_Максимом_Авериным
Глухарь Невеста комдива Максим Аверин Интервью Российские сериалы Россия Новости Комедия. Новостной информационно развлекательный портал» Новости» Максим Аверин откровенно высказался об эмиграции. Актёр Максим Аверин, известный по сериалам «Склифосовский» и «Глухарь», в интервью изданию рассказал о главном секрете актёрского успеха. Максим Аверин: У меня кармический долг перед этой ролью, я не наигрался!
«Мечтаю стать Карлсоном»: Максим Аверин о творчестве в трудные времена
Есть ли что-то, чем он отличается от других мероприятий? А атмосфера создаётся людьми, которые организовывают это мероприятие, кто придумывает концепцию, гости, которые приезжают, и кинокартины, которые привозят. Фестиваль — это возможность посмотреть, пообщаться. Мы же носимся, бегаем-прыгаем — что называется совершенно не успеваем. А я очень люблю, мне необходимо смотреть фильмы коллег, спектакли. Для меня это важно, ты учишься, смотришь, наблюдаешь, что происходит нового. Поэтому для меня фестиваль — это в первую очередь возможность что-то подсмотреть, что-то увидеть, и в этом отличие любого фестиваля. Бывает так, что прилетаешь — открытие — и всё, убегаешь, уносишься дальше. Это, конечно, грустно. А тут была возможность побывать, посмотреть и даже дерево здесь посадить, прогуляться по улице Декабристов одна из самых старых улиц в Чите — ред.
В Забайкальском крае я уже очень много раз бывал. Когда выходили из самолёта, видишь, как открывается панорама этих гор, сопок, только начинается рассвет, думаешь: «Прелесть какая». Перед ним была пресс-конференция, на которой Райкин развил интересную тему: научный прогресс делает нашу жизнь комфортнее, но большинство школьников стали зависимы от гаджетов. Вы чувствуете у себя какую-то зависимость от необходимости скролить соцсети? Сколько это отнимает времени? Я согласен с Константином Аркадьевичем, жизнь стала удобнее, и ай-кью становится гораздо выше благодаря технологиям. Когда я говорю с молодёжью, со студентами, понимаю, что между нами уже какие-то пропасти, они мощнее в прогрессе. Но всё равно, как ни крути, от того, что все люди стали вот так жить — вниз смотря — они перестали видеть жизнь раскрывает ладонь перед собой, имитируя экран телефона — ред. Уход в виртуальный мир создаёт какую-то свою жизнь, но она, к сожалению, искусственная.
Я с ним [с Константином Райкиным] во многих вещах согласен, он мой, что называется учитель, поэтому у нас с ними часто возникают точки соприкосновения. Это нужно в разные периоды жизни, в том числе и взрослому человеку. Вообще, любому артисту, художнику это необходимо. Потому что есть момент, когда артист уходит в заблуждение, особенно добившись какого-то успеха, достигнув какой-то высоты. Можно в этом заморозиться и остановиться.
Он считает чтение комментариев пустой тратой времени Фото: maximaverin. В беседе с изданием актер признался, что практически не читает комментариев. По его словам, каждый человек видит то, что хочет увидеть. Есть те, кто нас любит, а есть те, кто ненавидит. И это нормально.
Когда с болью щемящего восторга осознаешь: вот сейчас есть это мгновение ничем не омраченного счастья, а завтра будет уже другая жизнь и иные места, интересы, люди... Но, конечно, нужен кто-то, кто так же, как ты, остро чувствует этот мимолетный бриз времени с морским запахом Невы под простертой золотой дланью петропавловского ангела... Я нашла такого визави. Белые ночи Санкт-Петербурга мы разделили с Максимом Авериным. Мы гуляем по улицам Невограда, изнывая от жары, которая буквально на сутки внезапно сменила неделю спонтанных, коротких, холодных ливней, способных за какие-нибудь четверть часа заставить поверить в сюжет «Медного всадника». Это и та самая первая поездка, тогда еще в Ленинград, когда с каким-то изумлением я все это увидел. Помню Эрмитаж, который меня просто сразил! Первое впечатление от Ленинграда было невероятным. Мы жили нашим пионерским отрядом в каком-то подвале спортивного клуба, тогда секции какие-то еще были, ночевали в спальных мешках на матах. Мне было лет 13, что ли. Обмен школами, наверное, какой-то был. В рамках деятельности пионерской организации. Потом это уже были первые съемки. Я к отцу приезжал. Окончил институт и поехал к нему. Как раз здесь Глеб Анатольевич Панфилов снимал «Романовы — венценосная семья». Вот я немножко побывал на съемках, потом гулял. Потом уже гастроли с театром. И каждый приезд с гастролями был для меня каким-то испытанием. Довольным собой я вообще мало когда бываю, а тут мне кажется, как будто вот это были экзамены какие-то бесконечные. И я, недовольный тем, как сыграл спектакль, уходил в ночь ото всех, бродил по Петербургу, изводил себя... Потом уже съемки здесь начались, и довольно частые. Или вот сейчас мы идем мимо Михайловского театра. Даже снял кто-то случайный, как я стою у этих ворот железных и маме говорю по телефону: «Мама, я получил «ТЭФИ»! Здесь мои любимые места, Зимняя канавка — это вообще моя какая-то отдушина, обожаю ее. Я люблю здешние театры, играть люблю. У меня были периоды, когда я здесь прямо жил, по полгода съемки длились. И отель, в котором я уже просто как дома, уже там халат именной имеется. И все это такое родное, любимое. И романы, которые у меня здесь проходили... Это же не значит, что навсегда. Навсегда ничего не бывает, а если навсегда — то это уже Божий промысел. Фото: Ольга Пономарёва — А если не навсегда и промысел, значит, не Божий, тогда чей? Чему, я думаю, научился… Да мне и некого, в общем, вспомнить так, чтобы проклинать… ну почти. Я все равно думаю: да, жизнь, она может разлучать... Так получается. Это же не значит, что кто-то плохой, а кто-то хороший. Просто… дальше не по пути. Проклинать за то, что вы перестали слышать друг друга, — я считаю, что это неправильно. Тебе же было хорошо с человеком, ты же любишь дружить, любить... А потом это просто раз — и закончилось. Но как же можно не помнить то, где было хорошо? Вот это самая, по-моему, большая ошибка людей. Тогда что ж ты, не помнишь счастья, мгновения эти, эту радость?.. У нас, у русских, к сожалению, есть такая… Хотя не только у русских! Разлучаются люди, и всё — переходят на другую сторону. Мне так не хотелось никогда. Да и таких людей почти нет, с которыми бы я не хотел видеться. Фото: Ольга Пономарёва — Но возвращаться к тому счастью, которое когда-то было, вы, наверное, не любите? Это не точка геолокации. Счастье — это не геолокация. Это то мгновение, та радость от того, что происходило. От единения, понимания друг друга. Случайность, которая так наталкивает друг на друга, и вдруг получается что-то невероятное. Но вернуться к этому… Это невозможно притянуть искусственно. Поэтому не получается встречаться с одноклассниками, однокурсниками. Не получается… Потому что там это была другая станция… И от этого, скажем так, железнодорожного вокзала ветви — и все разъехались в разные стороны. Конечно, все рады друг другу, но насильственно притянуть… Сказать: «Давайте встречаться! И никогда ты не сможешь притянуть обратно, это уже будет не то. Счастье — это вспышка. Но ее надо зафиксировать. Надо сразу понять, что это и есть тот самый момент, а не потом уже, спустя годы… — А вы черпаете из личных отношений для своих спектаклей какие-то душевные состояния? Мне кажется, вообще все, что делается… это вот оно и есть. Ну разумеется, там есть момент фантазии, когда ты придумываешь путь этот для своего героя. Но в основном все равно от себя-то не уйдешь. Все равно это твой инструмент — голос, твое тело. Душа, слезы или там смех безудержный, все равно это твое… Другой вопрос, что если вдруг я попадаю в обстоятельства персонажа, несвойственные мне, то интересно в себе это прочувствовать. Но это уже такая внутренняя работа. Это все равно что... Вот артист — он тоже диагност, он должен рассказать историю болезни. Мало того, я даже уверен, что ничего случайного нет, потому что на тот период, когда в этом есть для тебя необходимость, — тебе судьба подбрасывает роли, спектакли, фильмы, песню даже. Потому что ты живешь себе, а где-то там есть какая-то песенка, она тебе всегда нравилась, такая красивая… Jacques Brel ее пел… «Ne me quitte pas». Она вроде была уже даже заезжена. Все уже и так, и так исполняли. Уже русский текст придумали. И вдруг абсолютная случайность, и ты мгновенно понимаешь, что тебе ее нужно спеть! Случай — все случай.
В программе прозвучали стихи и проза Давида Самойлова, Александра Вертинского, Роберта Рождественского, Евгения Евтушенко, песни советских и российских исполнителей. А перед спектаклем актёр и телеведущий пообщался с «МОЁ! Не боитесь, сами знаете, чего? Чтобы не подвести организаторов, не нарушить съёмочный процесс. Сам я как укус комара перенес это все — температура не повысилась, никаких симптомов не было. Я никого не призываю прививаться, но уверен, что в результате мы все придем к тому, что начнём вакцинироваться. Я думаю, нашей вакцине и разработчикам можно доверять. Это уважаемые во всем мире научные деятели. По крайней мере ни у кого нет цели, как пропагандисты уверяют, уничтожить вас. В любом случае я не имею права слечь где-нибудь в Нижнем Тагиле с коронавирусом на три недели, слишком много людей меня ждут на съёмках и концертах. Хотите сказать, что за последние 13 лет ни разу не болели и никого не подводили? Примерно раз в десять лет.