Помимо вышеперечисленных целей, на средства углеродного налога должны активно высаживаться леса», — считают в «Зеленом патруле». Гораздо важнее толчок, который углеродный налог даст движению капитала и планам производителей и правительств, имеющих экономические связи с Европой. Углеродный налог является способом заставить потребителей углеродного топлива платить за климатический ущерб.
Новости по теме: углеродный налог
Углеродный налог (англ. carbon tax) — налог, взимаемый с содержания углерода в топливе, как правило, в транспортном и энергетическом секторах. Евродепутаты намерены ужесточить углеродный налог на товары в ЕС. 2 февраля в Еврокомиссии представили предложения по изменению трансграничного углеродного налога. Дело в том что европейские компании уже платят углеродные налоги на выбросы углерода.
Чубайс предложил ввести в России новый налог
Сегодня маленький, а завтра — больше», - отметил он. Этим проблемы соглашения не исчерпываются, добавил эксперт. В соответствии с соглашением, они должны идти в некий международный фонд, который будет их тратить на всякие климатические вещи. А у нас в итоге и товары будут дороже, и, как следствие, рабочих мест меньше, потому что товары будут меньше покупать, производство остановится», - заключил он. Парижское соглашение по климату было заключено в декабре 2015 года. Его подписали 192 страны, обязавшись сократить выбросы парниковых газов ниже уровня 1990 года.
Эта мера должна была заставить промышленников сократить вредные выбросы в атмосферу, ведь за превышение нормы по загрязнению окружающей среды нужно было бы платить. В результате которой не было сделано ничего. Итог — ЕС вводит трансграничный углеродный налог, и российский бизнес будет платить. Будет платить. Только платить будет не своему правительству, а чужому», — говорили об отказе России в 2019 году от введения внутреннего углеродного налога. Статью проверил: Александр Дубянский, доктор экономических наук, профессор кафедры истории экономики и экономической мысли Санкт-Петербургского государственного университета Обсудить.
Это значит, что у каждого товара будут отслеживать углеродный след. Если товар произведен за счет электричества, произведенного на угольной станции, то след этот большой, за него нужно платить углеродный налог. Этот налог пойдет не в бюджет конкретной страны, а в глобальный фонд, из которого надо будет черпать деньги на всякие климатические программы. В итоге себестоимость товаров, произведенных в странах с «грязной» энергетикой, существенно возрастет в сравнении с европейскими товарами. И будет передел глобальных рынков, причем любых — от одежды до ракет. У России и Китая углеродный след всегда будет значительно больше, чем у стран, где энергетики на угле и газе меньше. Причем если всегда считалось, что газ — это экологически чистый вид топлива, то по тем методикам, которые предлагаются в рамках Парижского соглашения, оказывается, что газ якобы даже вреднее, чем уголь — больше выпускает парниковых газов. Уголь коптит, от него умирают люди, но парниковый эффект меньше, значит не такой плохой. Плюс там предлагают считать эмиссию метана на газопроводах — например, если у вас 100 километров газопровода, там будет определенная эмиссия метана, не вполне понятно почему.
Речь идет о введении углеродного сбора на импорт товаров, который Европейская комиссия может ввести в рамках "Европейского зеленого курса" с целью создания конкурентного преимущества для зарубежных компаний с невысокими выбросами парниковых газов. Однако этот подход не учитывает связанные с ним значительные риски как для отечественного бизнеса, так и перспектив постпандемического восстановления экономики и экономического роста в целом. В итоге предлагаемая мера может стать "лекарством, которое хуже болезни", - сказал Порфирьев. Если речь идет об обложении внутренним углеродным налогом товаров на экспорт в ЕС, то оценки ИНП РАН, отметил ученый, показывают следующее: совокупный прямой углеродный след товаров, которые Россия поставляет в ЕС, оценивается в 160-170 млн тонн СО2-эквивалента, а углеродный след промышленности, производящей эти товары, превышает 600 млн тонн СО2-эквивалента.
В России предложили ввести углеродный налог
Мотивировка состояла в том, чтобы подтолкнуть другие страны, «менее амбициозные в плане борьбы с изменениями климата», принимать меры по снижению и компенсации выбросов парниковых газов, и взбодрить собственные отрасли, дав понять бизнесу, что перенос производств за пределы Евросоюза не решит их проблему. Аргумент про «утечку углерода» от переноса производств за пределы ЕС кажется несостоятельным. Исследование 2018 года не обнаружило свидетельств того, что введение системы торговли квотами в Европе заставило хоть какой-то бизнес мигрировать. Система углеродного регулирования торговли В текущей версии трансграничная пошлина означает , что импортерам из ЕС придется покупать сертификаты на углерод по цене, которая была бы уплачена местным производителем, как если бы этот товар был произведен в пределах Европейского союза. Стоимость сертификатов будет плавающей, с привязкой к ценам на рынке углеродных кредитов ЕС.
На первом этапе налог будет взиматься с ввоза железа, стали, алюминия, цемента, удобрений и электроэнергии. Если в стране-импортере действует внутренняя система налогообложения выбросов углекислого газа, ее товары будут освобождены от сбора, при условии наличия соглашения с Европейской комиссией. Как будет работать трансграничный углеродный налог в Европе. Вводя импортную пошлину на углерод, руководство Евросоюза пытается принудить в первую очередь США и Китай к более жестким мерам по борьбе с изменениями климата.
Возможно, Брюссель также старается убедить, например, Турцию, которая до сих пор не подписала Парижское соглашение. Со стороны все это выглядит как «зеленый протекционизм». Если европейцы окончательно согласуют трансграничную углеродную пошлину без консультаций со своими торговыми партнерами, у тех есть несколько вариантов ответа: Принять совместно или по отдельности ответные меры на импорт товаров из ЕС, или, допустим, собственный вариант CBAM, то есть налоги на выброс углерода в США такой вариант рассматривается. Поставить барьер планам Евросоюза в виде соответствия новых норм международным торговым правилам, возможно инициировать спор со стороны ВТО.
Договориться об исключениях с ЕС.
За каким сырьём будущее? А также что ждёт отрасль в целом — рассказал Александр Юдин, управляющий директор — начальник управления по работе с клиентами металлургии и горнодобывающей промышленности Сбера. С 2026 года ЕС планирует ввести Трансграничный углеродный налог ТУР : его размер будет зависеть от выбросов углекислого газа при производстве ввозимого товара и от цены на СО2 в Европе. Сначала он затронет продукты, производство которых сопряжено со значительным углеродным следом: металлы, удобрения, электроэнергию и цемент, а в дальнейшем может быть распространён и на нефтепродукты. Мера направлена на реализацию «Европейского зелёного курса» EU Green Deal и призвана приблизить мир к углеродной нейтральности. Для них это очевидная угроза снижения рентабельности, поэтому их взгляды на ESG-инициативы начинают меняться.
В зоне риска главным образом — представители сегмента чёрной металлургии. Сбер оценил потери российских компаний в 4 трлн долларов до 2050 года. На мой взгляд, совсем скоро рыночный ландшафт металлургической отрасли изменится. Мы уже наблюдаем рекордный спрос на «металлы будущего»: литий, никель, кобальт, редкоземельные металлы платиновой группы родий, рутений, осмий, иридий и др. Это связано с их использованием в инновационных технологиях генерации и аккумулирования энергии, космических системах и других передовых разработках.
Развитие «зеленой» экономики не должно сопровождаться созданием антиконкурентных условий, заметил Антон Силуанов. Министр финансов сослался на то, что Евросоюз давно проводит политику декарбонизации, а Россия «только сейчас начала этот процесс, и нужно определенное время для подготовки — двигаться нужно, но соразмерно возможностям и временным лагам». В свою очередь, в Аналитическом центре при правительстве РФ указали на одно важное обстоятельство, которое фактически развязывает европейцам руки. Дело в том, что в России несмотря на все ее попытки не отставать от общемировой повестки низкоуглеродного развития отсутствуют внятные стандарты учета выбросов парниковых газов. Это позволяет Брюсселю оценивать «углеродный след» российской экспортной продукции по верхней планке, в максимально возможном размере. В вопросе углеродного налога отечественное экспертное сообщество разделилось на два лагеря: одна часть стоит на позиции президента РСПП Александра Шохина, другая поддерживает Анатолия Чубайса, экс-гендиректора «Российской корпорации нанотехнологий», ныне спецпредставителя президента, рассказывает профессор НИУ ВШЭ Алексей Портанский. Шохин — убежденный противник этого налога, Чубайс же настаивает на его неизбежности, напоминая о проблеме глобального потепления и парниковых выбросах, о необходимости сокращать добычу и использование сжигаемого сырья, наконец, об обязательствах Москвы в рамках Парижского соглашения по климату. Сейчас процесс идет, но не за счет доброй воли нашей стороны, а за счет падения экономических показателей в результате коронакризиса.
ОбзорЧитать подробнее "Первые контакты по этой тематике у нас уже состоялись. Уверен, что они будут только наращиваться", - сказал Грушко в интервью газете "Коммерсантъ". Он отметил, что вопрос углеродного налога и "зеленого курса" Евросоюза "очень сложный, там огромное количество аспектов, которые необходимо принимать во внимание, как с точки зрения просчета последствий для взаимной торговли, влияния на экономику России и ЕС, так и с точки зрения соответствия этого курса правилам ВТО и Парижского соглашения по климату". По словам замглавы МИД РФ, при ознакомлении с основными положениями "зеленого курса" ЕС возникает вопрос о том, почему налог на углеродный след планируется "оставлять в кармане" самого Евросоюза.
Пресс-центр С.М.Миронова
Российским поставщикам железа, стали, алюминия и удобрений углеродный налог в ЕС может обойтись в сумму не менее 1,1 евро, подсчитало издание. Трансграничный углеродный налог — дополнительный сбор за импорт товаров в ЕС, содержащих большой углеродный след. Европейский налог на углеродные выбросы для импортеров будет влиять и на Россию через «дружественные» страны, поэтому ей необходимо создать свою систему платы за углерод.
Углеродный налог ЕС станет ударом для экспортеров из РФ
Европейский налог на углеродные выбросы для импортеров будет влиять и на Россию через «дружественные» страны, поэтому ей необходимо создать свою систему платы за углерод. Вводить углеродный налог Евросоюз планирует не одномоментно, а постепенно, и российское Минэнерго предпринимает различные усилия, чтобы снизить последствия для нефтяной. Минимальным будет и углеродный налог Запада. Для России налог будет фактически равнозначен дополнительной адвалорной пошлине в 16% от стоимости товаров — €1,1 млрд от €7 млрд.
Европа хочет миллиард от России: за что и куда пойдут эти деньги рассказали эксперты
| Углеродный налог в 2024 году | отметили в РСПП, к которому Mashnews обратился за комментарием. |
| Эксперт: введение в России углеродного налога несет риски для отечественного бизнеса - ТАСС | придуманная глобалистами форма дани, которую предполагается выплачивать в пользу «развитых» государств. |
Эксперт: введение в России углеродного налога несет риски для отечественного бизнеса
Трансграничный углеродный налог может серьёзно изменить карту отрасли. Трансграничный углеродный налог — дополнительный сбор за импорт товаров в ЕС, содержащих большой углеродный след. Росконгресс: углеродный налог может принести в бюджет РФ до 4,4 % ВВП. Углеродный налог введен в рамках борьбы с выбросами парниковых газов.
РСПП заявил, что выступает против введения углеродного налога в РФ
Это означает, что основная тяжесть нового «экологического бремени» ляжет на Россию. Чем же сможет ответить на этот вызов наша страна? Прежде всего, необходимо указать, что «углеродный налог» является оборотной стороной программы «декарбонизации» мировой экономики. Руководство Евросоюза поставило целью добиться его климатической нейтральности уже к 2050 году. Для этого необходимо постепенно отказаться от использования угля, нефти и газа в энергетике и перейти на возобновляемые «зеленые» источники энергии. Очевидно, что это приведет к росту издержек европейских производителей, поэтому уравнять их шансы по сравнению с «карбоновыми» конкурентами возможно только за счет административных рычагов, в частности, введения специального налога на импортеров продукции, имеющей высокий «углеродный след» при производстве. Для нашей страны все это вдвойне дурные новости. С одной стороны, Европа, крупнейший рынок для сбыта российских углеводородов, в ближайшие 20-30 лет будет планомерно снижать их потребление. С другой стороны, искусственно вводятся дополнительные издержки для экспортеров прочей продукции. И это мы говорим только про европейский рынок, хотя в США и КНР тоже подумывают об аналогичных защитных мерах для защиты своего внутреннего рынка и местных производителей.
С чем же останется тогда Россия?
Это самые высокие потери среди стран Евразийского экономического союза и Узбекистана. Потери, по прогнозу НИФИ, произойдут с момента взимания налога, что, согласно текущему плану, должно начаться с 2026 года. Компании начнут выплачивать налог на импорт цемента, электроэнергии, удобрений, алюминия, железа и стали с 2029 года его могут распространить на химикаты, полимеры, нефтяные продукты. С октября 2023-го до конца 2025 года предусмотрен переходный период, во время которого ЕС будет требовать от компаний лишь предоставления отчетности.
Тем самым организации дистанцируются от производств, которые оказывают наибольшее воздействие на окружающую среду. Такое разделение активов на основании их ESG-эффективности в итоге может повысить акционерную стоимость, ведь каждая организация сможет эффективнее достигать собственных стратегических целей, целей по распределению капитала и целей в области устойчивого развития. Так, в ноябре 2021 года акционеры «Русала» договорились вывести активы с большим углеродным следом в отдельную группу, а в декабре совет директоров «Евраза» решил выделить угольный дивизион из состава компании.
Ответственное отношение к местным сообществам — важный принцип устойчивого развития для металлургической отрасли 2 Многие российские корпорации фокусируются на производстве зелёной продукции и озеленении цепочек поставок. Например, компания «Михайловский ГБЖ» строит в Железногорске Курская область один из крупнейших в мире заводов по производству горячебрикетированного железа ГБЖ — сырья для производства стали с низким углеродным следом, использование которого позволяет минимизировать воздействие на окружающую среду. К слову, Сбер выступил кредитором.
Такие компании, как правило, достигают более высоких результатов и увеличения акционерной стоимости. Часто компании создают в своей организационной структуре ESG-подразделения — например, СИБУР ; готовят климатическую стратегию, как «Норникель» , выпускают отчёты об устойчивом развитии, как НЛМК , практически все крупнейшие компании получают международные рейтинги, лидером которых является на сегодня «Полиметалл». Например, в апреле 2021 года крупнейшая российская золотодобывающая компания «Полюс» закупила зелёные сертификаты на блокчейн-платформе Сбера.
Они подтверждают, что потреблённая электроэнергия была получена с помощью возобновляемых источников. Это позволило «Полюсу» первым в России произвести «зелёное» золото.
Для тестирования системы торговли квотами на выбросы в качестве пилотного региона выбрана Сахалинская область. Спецпредставитель президента напомнил, что Европарламент предложил перенести начало взимания углеродного налога с 2026 года на 2025-й и убрать льготы для европейских производителей по предоставлению бесплатных квот на выбросы к концу 2028 года вместо 2035-го.
Чубайс считает, что льготы в итоге отменят в 2030 году, но все равно раньше, чем изначально планировала Еврокомиссия. По словам политика, необходимо выйти на «принципиальное решение» в 2022 году и реализовать его в 2023-м. Государственный бюджет на 2024—2027 годы должен быть сформирован с учетом налога. Ранее сообщалось о введение в ЕС нового углеродного налога.
Его будут платить поставщики российских товаров с большим углеродным следом. Сообщалось, что пошлина обойдется российским поставщикам железа, стали и алюминия в 1,1 млрд евро в год.
Эксперт: введение углеродного налога улучшит экологию лишь при должном использовании
| «Зелёное» углеродное ограбление России, или О чём умолчал Чубайс / ИА REX | Вокруг углеродного налога который хотят ввести в ЕС ходит много мифов. |
| НИФИ: российский ВВП снизится на 0,17% из-за введения углеродного налога в ЕС | Во-вторых, в ряде случаев вместо стимулирования развития зеленых технологий углеродный налог оборачивался прямым ущербом для экономики. |
| Пресс-центр С.М.Миронова | Но если ЕС вообще отказался учитывать лес в углеродном налоге, то на что мы сможем рассчитывать, даже предложив новую методику расчета выбросов и их поглощения? |
ЕС вводит углеродный налог
Вероятно, изначально пошлина будет небольшой, но ее размер и количество позиций, которые она охватывает, будут только возрастать. Нетрудно догадаться, что государство будет вынуждено идти навстречу отечественным олигархам и снижать для них налоговую нагрузку: сократятся отчисления в бюджет от НДПИ и экспортной пошлине по нефти и газу. Это означает, что финансовые возможности федерального центра сократятся еще сильнее, и недобор от сырьевиков придется компенсировать ростом налоговой нагрузки на кого-то еще. Интересно, на кого? Впрочем, можно не сомневаться, что наше правительство, возглавляемое бывшим главным налоговиком страны Михаилом Мишустиным, обязательно что-то придумает. Но, быть может, мы зря недовольно бурчим, и ради экологически чистой планеты стоит затянуть пояса и потерпеть? Возможно, что и так. А может быть, и нет.
О том, что «зеленый мир» является просто удобным предлогом для глобального передела мировой экономики, свидетельствует один важный нюанс. Если бы речь шла о поиске реального баланса между вредными выбросами и компенсацией причиненного природе ущерба за них, то следовало бы учитывать, что выбросы CO2 имеют свойство поглощаться лесами. Наша страна является одним из лидеров по объемам лесного покрова, по праву считаясь «легкими планеты».
Сначала он затронет продукты, производство которых сопряжено со значительным углеродным следом: металлы, удобрения, электроэнергию и цемент, а в дальнейшем может быть распространён и на нефтепродукты. Мера направлена на реализацию «Европейского зелёного курса» EU Green Deal и призвана приблизить мир к углеродной нейтральности. Для них это очевидная угроза снижения рентабельности, поэтому их взгляды на ESG-инициативы начинают меняться. В зоне риска главным образом — представители сегмента чёрной металлургии. Сбер оценил потери российских компаний в 4 трлн долларов до 2050 года.
На мой взгляд, совсем скоро рыночный ландшафт металлургической отрасли изменится. Мы уже наблюдаем рекордный спрос на «металлы будущего»: литий, никель, кобальт, редкоземельные металлы платиновой группы родий, рутений, осмий, иридий и др. Это связано с их использованием в инновационных технологиях генерации и аккумулирования энергии, космических системах и других передовых разработках. Именно эти металлы будут задавать тон в будущем, если глобальный курс на устойчивое развитие сохранится. Соответственно, бенефициарами зелёной трансформации станут их производители. Спрос на этот металл растёт одновременно с чрезвычайной ограниченностью его запасов, около двух третей которых находятся в Демократической Республике Конго ДРК.
После 2030 года надо смотреть на неисчерпанный потенциал мероприятий по сокращению нетто-эмиссии и оценивать, какие стимулы нужны для его реализации». Также в Союзе промышленников и предпринимателей обратили внимание на то, что на сегодняшний день трансграничный платеж за углерод введен только Евросоюзом в рамках так называемого трансграничного углеродного регулирования ТУР. Это усложнит положение экспортеров гораздо больше, чем ТУР». Кроме того, при введении цены на углерод в России будет затронут гораздо больший объем выбросов парниковых газов: не только производство продукции, поставляемой в Евросоюз, но и производство продукции, идущей на другие зарубежные рынки и на внутренний российский рынок.
В любом случае, введение цены на углерод должно предваряться детальным анализом. В рамках этого анализа в том числе необходимо ответить на вопрос об отраслевом охвате механизма. Один из возможных подходов — рассматривать введение цены на углерод в экспортных отраслях, подпадающих под европейский ТУР.
Больше всего Москва будет платить за поставки в Европу полуфабрикатов из железа и нелегированной стали. Это самые высокие потери среди стран Евразийского экономического союза и Узбекистана. Потери, по прогнозу НИФИ, произойдут с момента взимания налога, что, согласно текущему плану, должно начаться с 2026 года. Компании начнут выплачивать налог на импорт цемента, электроэнергии, удобрений, алюминия, железа и стали с 2029 года его могут распространить на химикаты, полимеры, нефтяные продукты.
РБК: Россия будет платить ЕС углеродный налог в размере €1,1 млрд в год
Online рассказывают, чем это грозит. С разрешения коллег публикуем этот материал. До того как главной темой глобальной повестки стала пандемия COVID-19, наиболее обсуждаемой на международном уровне проблемой была угроза необратимых климатических изменений. В марте 2019 года ООН опубликовала прогноз о том, что при существующих темпах роста температуры таяние вечной мерзлоты в 2050 году станет угрозой для планеты. Главной причиной быстрого потепления в мире считается концентрация углекислого газа в атмосфере, растущая по мере расширения промышленного производства. Изменение климата создает риски для компаний и финансового сектора: увеличивается частота природных катастроф физические риски , при этом реализуемые странами меры по снижению углеродных выбросов сами по себе могут приводить к финансовым потерям для ряда компаний риски перехода. В связи с этим климатические риски вызывают все большую обеспокоенность у регуляторов, так как способны значительно повлиять на финансовый сектор и в целом на финансовую стабильность. Однако в долгосрочном периоде влияние пандемии на экологическую ситуацию окажется негативным: ухудшение финансового положения реального сектора снижает его инвестиционный потенциал, в том числе и по финансированию перехода к низкоуглеродной экономике.
Кроме того, снижение цен на нефть уменьшает для компаний целесообразность мер по совершенствованию своей энергетической эффективности. В таких условиях многие страны задумываются об усилении стимулов для перехода к низкоуглеродной экономике с учетом последствий пандемии. Например, в ЕС меры в области экологии интегрированы в планы посткризисного восстановления. В качестве одной из мер Евросоюзом запланировано введение углеродного налога на импорт , что станет негативным фактором для многих российских компаний-экспортеров, работающих на европейском рынке. Трансграничный углеродный налог в ЕС Евросоюз в конце прошлого года анонсировал «Европейский зеленый курс» EU Green Deal , цель которого — сделать экономику ЕС климатически нейтральной к 2050 году. Для этого в качестве одной из мер планируется введение углеродного налога на импорт в страны ЕС. Законопроект об этом сейчас в стадии разработки, и методология расчета налогового сбора еще неизвестна.
Ожидается, что в расчете будет учитываться объем углеродных выбросов при производстве импортируемых товаров. При рассмотрении механизма налогообложения импорта Европейская комиссия может исходить из трех основных вариантов. Первый вариант — налог на границе: введение дифференцируемого налога в зависимости от отраслевой принадлежности импортера и степени углеродоемкости ввозимой продукции. Второй вариант подразумевает включение импортеров в текущую систему Евросоюза по торговле квотами на выбросы Emissions Trading System; EU ETS и продажу им квот наряду с европейскими производителями. Третий вариант — введение углеродного НДС для всех производителей углеродной продукции, как внешних, так и внутренних. Кроме того, необходимо, чтобы налог соответствовал правилам Всемирной торговой организации и международным обязательствам ЕС. При подготовке законопроекта Евросоюз провел общественные консультации с представителями стран-импортеров, консультантами и международными организациями, результаты которых вместе с предварительным вариантом законопроекта будут опубликованы в первой половине 2021 года, введение налога запланировано на 2022 год.
Более всего от его введения может пострадать отечественная металлургия, угольная промышленность и нефтегазовая отрасль. По расчетам КПМГ, возможно три варианта развития событий. По пессимистическому прогнозу, налог будет введен уже с начала 2022 года, и в этом случае потери российского экспорта к 2030 году составят 50,6 млрд евро. В базовом сценарии, налог будет введен в 2025 году и тогда отечественные производители не досчитаются 33,3 млрд евро. В случае введения налога в 2028 году, как сказано в оптимистическом прогнозе, нагрузка на российский экспорт составит 6 млрд евро.
Сообщалось, что пошлина обойдется российским поставщикам железа, стали и алюминия в 1,1 млрд евро в год. Чубайс заявил, что правительство РФ допустило грубую ошибку , не введя «углеродный налог». В результате российский бизнес будет оплачивать экспортными пошлинами ущерб климату европейских стран. Сохрани номер URA. RU - сообщи новость первым! Подписка на URA. RU в Telegram - удобный способ быть в курсе важных новостей! Подписывайтесь и будьте в центре событий.
Он отметил, что вопрос углеродного налога и "зеленого курса" Евросоюза "очень сложный, там огромное количество аспектов, которые необходимо принимать во внимание, как с точки зрения просчета последствий для взаимной торговли, влияния на экономику России и ЕС, так и с точки зрения соответствия этого курса правилам ВТО и Парижского соглашения по климату". По словам замглавы МИД РФ, при ознакомлении с основными положениями "зеленого курса" ЕС возникает вопрос о том, почему налог на углеродный след планируется "оставлять в кармане" самого Евросоюза. Это было бы и честнее и продемонстрировало бы, что страны реально объединяют усилия в борьбе с изменениями климата", - сказал Грушко. Он подчеркнул, что Россия в этих вопросах намерена действовать последовательно, отстаивать свои интересы на основе международного права.