Речь пойдет об убийстве царя Македонии Филиппа, отца Александра Великого. Папа любит меня больше, чем тебя! «С отцом, который звал его обратно, Александр примирился неохотно и вернулся против своей воли, уступив только просьбам родственников» (Юстин). На престол Александр взошел в юном возрасте – его отец Филипп был заколот личным телохранителем в 336 году. Отец Александра III Македонского Филипп II родился в 382 году до н. э. в городе Пелла, столице древней Македонии.
Тень отца Александра Великого
Сейчас эксперты убеждены, что скелет сводного брата — это останки отца Македонского, и наоборот. Филипп II вошёл в историю больше как отец Александра Великого, хотя осуществил наиболее трудную, первоначальную задачу укрепления Македонского государства. Останки, обнаруженные в гробнице греческого города Вергина, принадлежат отцу Александра Македонского Филиппу II. Иногда я думаю, что Александр, который считал себя потомком Зевса по линии Геракла, как и его отец — македонский царь Филипп, был наделен какой-то божественной силой, и создание им великой империи стало не иначе как божественным промыслом. Отец Александра был македонским правителем по имени Филипп II.
Биография Александра Македонского
В период правления Александра произошло объединение Эллады и был совершен знаменитый поход на персидские земли, до которого не удалось дожить Филиппу. Битвы с персами раскрыли полководческий талант Македонского и заставили говорить о нем весь мир. После сражения на берегу реки Граник под контроль македонцев попала практически вся территория Малой Азии, а сам полководец обрел славу талантливейшего завоевателя. Сирия, Палестина, Кария и Финикия подчинились Македонскому практически без сопротивления. После столь успешной операции завоеватель направился в Египет, где был встречен местными жителями с распростертыми объятьями.
Здесь молодой правитель основал новый город и вновь назвал его в свою честь — Александрией. После этого правитель со своим войском вернулся в Персию, где подчинил Персеполь, Сузу и Вавилон. Последний из этих городов обрел статус столицы объединенного государства. Вскоре произошло событие, в очередной раз сыгравшее на руку Македонскому: был убит персидский правитель Дарий.
Александр объявил народу, что в падении Персии виновны предатели, устранившие царя, а вовсе не захватчики. Себя предусмотрительный военачальник позиционировал, как мстителя за честь убитого Дария. Молва об Александре распространилась почти на всех континентах. В течение последующих двух лет полководец захватил Бактрию и Согдеан — территории современных Афганистана, Узбекистана и Таджикистана.
Каждый раз после очередного успешного сражения Македонский основывал новые города и называл их своим именем. Так появились две Александрии — в Арахосии и Эсхате, сохранившиеся до наших дней, но переименованные в Худжанд и Кандагар. Знаменитый поход на Индию правитель предпринял в 326 году до н. В ходе сражений ему удалось взять контроль над несколькими племенами и подчинить себе часть современных пакистанских земель.
Однако вскоре возникла проблема: при переправе через реку Инд изможденная армия македонцев подняла бунт и отказалась идти в атаку. Военачальнику пришлось разворачивать войска обратно, хотя до полной победы оставалось совсем немного. Македонский был жестким главнокомандующим, однако при захвате чужих территорий он никогда не навязывал местным свои порядки и культуру. Часто случалось так, что завоеватель оставлял на захваченных землях наместников из представителей коренного населения.
Эта позиция нередко вызывала возмущение как среди соотечественников царя, так и среди покоренных народов. На этой почве происходили бесконечные восстания и на родине Македонского, и на покоренных территориях. Личная жизнь Македонский был независимым от чужого мнения не только в государственных делах, но и в личной жизни. В гареме правителя было более трехсот наложниц, самыми известными из которых были Кампаспу и Барсину.
Судя по всему, Александр в этом вопросе так до конца и не разобрался, раз тех, кто его подставил, «осыпал величайшими почестями». А вот Филипп поступил гуманно: вместо того чтобы за подстрекательство — головы с плеч, взял да просто выгнал. Но явно не по доброте душевной, а чтобы не обострять конфликт с сыном. Вроде дело замялось, все утряслось, но тут разразился новый скандал, куда более серьезный, чем предыдущий, — да и последствия были гораздо печальнее. Но самое примечательное, что значительную часть вины за происшедшее в семье несет и сама Миртала — Олимпиада. Когда однажды македонский царь явился исполнить свой супружеский долг и переступил порог спальни, то он был шокирован открывшимся перед ним зрелищем — рядом с женой на простыне лежала громадная змея. Филиппу не было дела ни до поклонения Дионису, ни до культа Кабиров, поскольку его это напрямую не касалось, но он, очевидно, испытал страшное отвращение к тому, что увидел. Осознать, что эти отвратительные ритуалы творятся у тебя дома, да еще в собственной спальне, было очень неприятным открытием. И его реакция на происшедшее была вполне нормальной и предсказуемой — дорогу на женскую половину он забыл. Возможно, ситуацию со временем и удалось бы стабилизировать, но тут вновь Олимпиада сделала глупость — то, что она усиленно распространяла слухи о божественном происхождении своего сына, теперь сыграло против нее.
Повсюду утверждая, что Александр — не сын Филиппа, а Зевса, она помимо своей воли заронила в душу царя подозрение в супружеской неверности, ну а ходившая по македонскому двору байка о том, что Филипп лишился глаза, когда наблюдал, как его жена отдается богу, была обидна царю как мужчине. И дело кончилось тем, что его жена стала вызывать у него все большую неприязнь, которая со временем все усиливалась. Ситуация была накалена до предела и тут грянул гром — царь соизволил в очередной раз жениться. Мало того, что Филипп для невесты был староват и годился ей в отцы — поползли слухи, что ребенок от этого брака сможет занять македонский престол в обход Александра. Дело в том, что невеста царя, Клеопатра, была представительницей старой македонской знати, и если бы у царя родился сын, то он был бы чистокровный македонец, а Александр всегда помнил, что он — наполовину молосс. Поэтому враждебность царевича к предстоящей свадьбе понять нетрудно — а мать всячески подогревала его настроения. И в итоге на свадьбе произошел взрыв, все, что долго копилось у всех участников конфликта, вырвалось наружу. Взбешенный этим Александр вскричал: «Так что же, негодяй, я по-твоему незаконнорожденный, что ли? Филипп бросился на сына, обнажив меч, но, по счастью для обоих, гнев и вино сделали свое дело: царь споткнулся и упал. Александр, издеваясь над отцом, сказал: «Смотрите, люди!
Этот человек, который собирается переправиться из Европы в Азию, растянулся, переправляясь от ложа к ложу» Плутарх. Но дело на этом не закончилось, и пока все не отошли от пьяного угара, Александр, прикинув возможные варианты развития событий, быстренько забрал свою матушку и рванул к ней на родину — в Эпир. Оставив ее под присмотром брата Александра Эпирского, сам он ушел в Иллирию, к царю Плеврату, который являлся врагом Филиппа. За власть Александр собирался драться до конца, даже со своим отцом.
Орлова [8] об Александре Македонском, опубликованной в дореволюционном издании серии «Жизнь замечательных людей». Вот что он пишет: «Среди многочисленных философов и ученых, сопровождавших Александра в его походах, двое пользовались его особенною дружбою. Анаксарх и Каллисфен, племянник Аристотеля. Первый из них, наглый и льстивый, вздумал по случаю свадьбы с Роксаной.
Александра позондировали и нашли весьма благосклонно расположенным к затее. И вот на пиру, когда вино уже порядком разогрело всем головы, Анаксарх встает и произносит длинную и искусную речь, в которой восхваляет деяния царя, объявляет их превышающими все, доселе достигнутое сынами человеческими, напоминает об оракуле Зевса Амона и рекомендует оказать ему божественные почести. Персы и мидяне разразились шумными аплодисментами, но македонские и греческие гости хранили угрюмое молчание, не смея противоречить, но и не желая одобрить. Тогда поднялся со своего места Каллисфен и выразил от имени своего и своих друзей протест против этого нелепого предложения. Ему ответом были рукоплескания македонян и греков, но Александр молчал, тая злобу. Когда под конец вечера царь и его гости стали обмениваться лобзаниями, Каллисфен один не получил поцелуя и должен был уйти без приветствия. Философ тогда шутливо заметил, что он, в сущности, ничего не потерял, кроме поцелуя, но он ошибался: он потерял милости своего владыки и вскоре жестоко из-за этого поплатился. У него был друг и ученик Гермолай, молодой паж царя.
Сопровождая однажды Александра на охоту и видя несущегося на них вепря, Гермолай бросил в животное копье и убил его. Царь рассердился: паж отнял у него добычу и за это был наказан прутьями и лишен коня. Гермолай поклялся отомстить и вместе с несколькими товарищами составил заговор с целью убить царя. Об этом, однако, узнали, и молодые заговорщики были арестованы и казнены. Перед смертью их пытали, но они никого не выдали, что не помешало Александру впутать и Каллисфена, обвиняя его в подстрекательстве. Дело ничем не было подкреплено, но Каллисфена подвергли пытке, а потом казнили, ко всеобщему негодованию старых македонян». Незадолго до этого, в том же 328 году до н. Он впал в ярость от того, что Клит оборвал полководца, певшего царю дифирамбы, и принялся перечислять пороки и проступки хвастливого Александра.
Впавшего в ярость царя никто не смог остановить. А потом он три дня рыдал над трупом своего любимца. Эта история интересна не только как свидетельство отношения самого великого македонца и его приближенных к обожествлению его персоны. К ней мы еще не раз вернемся при рассмотрении других версий причин смерти Александра. А пока стоит лишь заметить, что, по мнению некоторых древних историков, именно причисление Александром себя к сонму небожителей, требование всеобщего поклонения и другие проявления неумеренного тщеславия могли вызвать гнев у оскорбленных его высокомерием великих олимпийцев. В качестве наказания они и ниспослали гордому македонянину внезапный недуг и раннюю кончину. Более конкретная версия, прямо указывающая на карающую руку богов, нашла отражение в персидских преданиях. В них говорится о том, что великий полководец будто бы был наказан небом за то, что вскрыл могилу персидского царя Кира.
Но никаких сведений об этом факте не найдено, кроме нескольких строк у Плутарха: «Найдя могилу Кира разрытой, он [Александр] казнил виновного, хотя преступник был родом из Пеллы и принадлежал к видным гражданам». Кроме того, существует мнение, что Александр велел запечатать нарушенную ворами царскую гробницу и выбить внизу ее надпись, сделанную Киром, по-гречески. Еще одно предположение, встречающееся и в персидских, и в античных источниках, связано с обстоятельствами похорон Гефестиона. Вот что писал по этому поводу Диодор: «Царь, устраивая похороны, приказал всем соседним городам содействовать по мере сил их роскошному устроению; всем обитателям Азии приказал загасить до окончания похорон так называемый священный огонь: персы это обычно делают при похоронах царей. Народ счел этот приказ дурным предзнаменованием; решили, что божество предрекает смерть царя». А вот по легенде, которую передавали из уст в уста македонские ветераны, их царь погиб потому, что забыл законы предков об умеренности и сдержанности. Боги отвернулись от него, ибо он стал ходить в одеждах врагов, убивать верных ему людей, подозревая их в измене. Эта мысль выражена и в «Истории Александра Македонского» Квинта Курция Руфа: «Александр стал носить одежду персидских царей и диадему, что не было принято раньше у македонских царей… Александр начал свирепствовать по отношению к своим не как царь, а как враг».
В справедливости этих слов можно убедиться хотя бы на приведенных здесь примерах расправы македонца с Гермолаем, Каллисфеном и Клитом. Правда, когда унимался охватывавший его гнев, Александр сам осознавал, что погорячился, но в следующий раз поступал с такой же слепой горячностью и жестокостью. Вот что пишет, основываясь на записках придворных летописцев и военачальников о мыслях, волновавших умирающего Александра, Герман Малиничев, автор книги «Археология по следам легенд и мифов»: «Он признавал, что последний поход не удался, завоевано полмира, а верные друзья растеряны, а сам он остался с пустой душой и мутной головой от мистики чужих религий… В носилках, когда его тащили к Вавилону, он пытался произносить строчки из «Илиады», которую раньше знал наизусть, но теперь путался, впадал в тяжелое забытье. Он отрекался от чужих богов, но в то же время вспомнил предсказания восточных оракулов, что живым в Македонию ему не вернуться. В голове всплывало и другое прорицание. Когда он захватил Персию, в одном из городов его вояки ворвались в храм зороастрийцев и захватили скрижали, на которых золотыми буквами записана священная «Авеста». Трофей вывезли в Македонию. Вот тогда жрецы и возвестили ему скорую смерть — за дикое святотатство.
Зороастрийцы предрекли и наказание телу грешника: «Оно не будет знать покоя»». Так и произошло: могилу великого завоевателя безуспешно ищут до сих пор. Так, может быть, действительно он был наказан своими или чужими богами? Даже сам он, по свидетельству Юстина, признавал это: «Когда на четвертый день Александр почувствовал несомненный конец, он сказал, что видит в этом рок, тяготеющий над его родом, ибо большинство Эакидов умирало в возрасте до тридцати лет». В нее можно только верить или не верить. Другое дело — предположения, основанные на реальных фактах. И первым среди них стоит рассмотреть версию, связанную с образом жизни великого полководца, с теми его пристрастиями, увлечениями и наклонностями, которые могли существенно подорвать его здоровье. Сраженный пороками?
Разобраться в характеристиках, даваемых на протяжении более двух тысячелетий Александру Македонскому, чрезвычайно сложно. Ведь практически все его известные биографы, даже самые древние, не были его современниками и писали о нем исключительно на основе сочинений других авторов, достоверность которых не всегда была подтверждена историческими документами. Вот почему в трудах Плутарха, Диодора, Арриана, Квинта Курция Руфа и других историков действительные факты биографии великого полководца трудно отделить от легенд и преданий, слухов и домыслов, а в характеристике его личности и образа жизни есть немало субъективного. В силу этого суждения разных авторов о характере и наклонностях Александра нередко весьма противоречивы. Возьмем хотя бы самое распространенное среди биографов великого македонца мнение о его пристрастии к вину. Большинство из них пишут о неумеренном пьянстве, которое вместе с другими излишествами, в частности распутством, привело Александра к циррозу печени, от которого он якобы и скончался. Ярым сторонником этой точки зрения был Курций Руф, который считал, что молодой царь все лучшее в себе «запятнал непреодолимой страстью к вину». В сочинениях других авторов пишется о том, что Александр очень любил крепкое красное македонское вино, запасы которого всегда возил с собой, и особо подчеркивается такой факт: накануне приступа загадочного недомогания повелитель мира много пил в кругу ближайших соратников и, вероятно, упился вусмерть.
Некоторые из них допускают, что его беспробудное пьянство было отягощено малярией, что привело или к болезни печени, или к прободению язвы желудка. Единственным из древних историков, кто не разделял эту точку зрения, был Плутарх, который писал в своих «Жизнеописаниях»: «И к вину Александр был привержен меньше, чем это обычно считали». Столь же умеренным и благородным представлял Плутарх великого македонца и в любовных отношениях. Историк утверждал, что «до своей женитьбы он не знал, кроме Барсины [9] , ни одной женщины» и вообще не трогал пленниц. Узнав, что два македонянина… обесчестили жен каких-то наемников, царь письменно приказал… в случае, если это будет доказано, убить их, как диких зверей, сотворенных на пагубу людям. В том же письме царь пишет о себе дословно следующее: «Никто не сможет сказать, что я видел жену Дария, желал ее увидеть или хотя бы прислушивался к тем, кто рассказывал мне о ее красоте». Александр говорил, что сон и близость с женщиной более всего другого заставляют его ощущать себя смертным, так как утомление и сладострастие проистекают от одной и той же слабости человеческой природы». А вот другие биографы великого македонянина, напротив, приводят примеры его «увеселений с толпами распутниц» и гомосексуальных связей.
В сочинении Курция Руфа повествуется об участии Александра в знаменитом поджоге дворца персидских царей, произошедшем по наущению гетеры Таис: «В то время, как враг и соперник его царской власти продолжал упорно воевать… он [Александр] засветло садился за пиршества, на которых бывали и женщины, да не такие, которых нельзя было оскорблять, а распутницы, привыкшие жить с военными более свободно, чем полагалось. Из них одна, Таис, будучи во хмелю, внушает ему, что он вызовет глубокую благодарность у всех греков, если велит поджечь дворец персидских царей… К этому мнению пьяной распутницы в таком важном деле присоединяются один за другим тоже упившиеся вином, царь проявил тут больше алчности, чем сдержанности: «Почему бы нам в самом деле не отомстить за Грецию и не поджечь город? К оценкам Плутарха и Курция Руфа, несомненно, следует относиться критически. Оба они были необъективны, ибо каждый из этих историков видел только то, что хотел видеть, а не то, что было в действительности. Один излишне воспевал, другой больше порицал и морализировал, а истина, как всегда, находится где-то посередине. И уж, конечно, не стоит принимать в расчет рассказы македонских ветеранов, вернувшихся после смерти Александра на Балканы, о том, что их царь погиб от пьянства и распутства, так как имел 360 персидских наложниц! Но все же нельзя не согласиться с тем, что образ жизни Александра — как во время военных походов, так и в мирные дни — умеренностью не отличался, а потому способствовал постепенному истощению его организма. Однако надо учесть, что хотя любого рода излишества и подорвали здоровье Александра, сами по себе они вряд ли могли бы стать единственной причиной его скорой смерти.
Именно такое заключение было сделано в конце XIX века английским профессором Вениамином Уилером, автором большой монографии об Александре Великом. Проанализировав события последних дней его жизни, симптомы охватившего его недуга, он прежде всего отметил, что в придворных летописях «никаких указаний на местные боли или воспаление не имеется», а следовательно, вряд ли здесь можно говорить о циррозе печени или прободении язвы как следствии неумеренного питья вина. Отсюда Уилер сделал следующий вывод: «Если эксцессы двух предшествовавших заболеванию ночей и могли сделать организм Александра более удоборанимым, то все же никак нельзя признать справедливой сказку о том, что он умер от пьянства». Однако этот аргумент Уилера — об отсутствии у Александра местных болей — вызывает сомнение. Ведь ряд римских историков, описавших последний пир царя, указывают на то, что перед тем как упасть, он испытал сильный приступ боли. Против этого возражает, как мы уже говорили выше, лишь Плутарх, который обвиняет их в вымысле. Но можно ли и в этом случае всецело доверять словам Плутарха? С другой стороны, если боли действительно были, то являлись ли они симптомом цирроза печени, язвы или какой-то другой болезни [10]?
А может, и не болезни вовсе, а искусного отравления? Версии о насильственном характере смерти великого завоевателя высказывались как древними Арриан, Диодор, Плутарх, Юстиниан , так и современными историками. В наши дни к их расследованиям неоднократно подключались известные токсикологи, криминалисты, специалисты в области медицины и естественных наук. А первым из тех, кто пытался разгадать этот исторический детектив, стал британский сыщик Джон Грив, который пришел к весьма неожиданному заключению… Как британский сыщик шел по следу Помощник главы лондонской полиции Джон Грив был с детства заинтригован загадкой смерти Александра Македонского. Но заняться ее разгадкой он смог только на склоне лет, уйдя в отставку. К своему расследованию опытный сыщик привлек крупнейших специалистов в области судебной медицины, токсикологии, патологии, эпидемиологии, психиатрии, археологии, ботаники и истории. Дело было весьма необычным не только, как говорится, в связи со сроком давности с момента смерти великого македонца прошло более двух тысячелетий , но и в силу отсутствия останков, каких-либо улик и вещественных доказательств. Единственным материалом для расследования служили исторические документы: придворные летописи и сочинения античных биографов Александра.
С их помощью Грив со своей командой задался целью установить характер и причины загадочного и смертельного заболевания царя. Основой для размышлений стал никем из биографов не оспариваемый факт: болезнь Александра продолжалась 12 дней. Поэтому первым шагом в расследовании стало составление с помощью патологов списка причин, которые могли бы за этот срок привести больного к смертельному исходу. Наряду с этим известным эпидемиологом Джоном Марром был проанализирован перечень распространенных в те времена в Месопотамии болезней, в который вошли малярия, тиф, энцефалит, сепсис и ряд простудных заболеваний. Как оказалось, их симптомы и длительность протекания лишь частично совпадали с клинической картиной болезни Александра, описанной историками. К тому же ни одно из этих заболеваний не связано с красным вином. Таким образом, естественные причины смерти великого завоевателя были поставлены под большое сомнение. В связи с этим Джон Грив приступил к расследованию версии насильственной смерти, о которой, как мы уже упоминали, писали многие античные историки Плутарх, Арриан и др.
Одним из аргументов в ее пользу было то, что ни один человек из семьи Александра не умер своей смертью: его отец, дядя, мать, жена и сын были убиты [12]. Поскольку политические убийства были в те времена обычным делом, то такой мощной политической фигуре, какой являлся великий завоеватель, вполне могла быть уготована такая же роковая участь. Однако это предположение могло служить лишь косвенным доказательством. Для того же, чтобы найти прямые доказательства, сыщику необходимо было выяснить мотив предполагаемого убийства, определить, кто был в нем заинтересован, участников и средства для его осуществления. К поиску ответов на эти вопросы британский сыщик, возглавлявший в свое время подразделение Скотланд-Ярда по борьбе с терроризмом, подошел сугубо профессионально. Рассматривая историческую проблему с современных позиций, он пришел к выводу о том, что Александр был «лидером самой успешной вооруженной преступной группировки в истории и, вероятно, самой богатой из всех когда-либо существовавших грабительских банд». А раз так, то желающих прибрать к рукам созданную им империю и награбленные богатства могло быть предостаточно даже в ближайшем царском окружении. Об этом свидетельствует хотя бы то, что за время своего правления великий македонец столкнулся с несколькими заговорами, которые успешно преодолел.
И все-таки кому-то удалось с ним расправиться. Но кому? Тщательно проанализировав ближайшее окружение Александра, Джон Грив сначала остановился на фигуре престарелого полководца Антипатра, который был оставлен царем в Македонии в качестве греческого наместника. В перспективе именно он должен был стать опекуном будущего наследника Александра и, следовательно, правителем империи. Каждый раз, уходя в поход, царь доверял ему как самому опытному военачальнику и свою родину, и любимую мать, и все воинские резервы. И надо сказать, что Антипатр достаточно успешно справлялся со всеми царскими поручениями, в частности, своевременно посылал Александру подкрепления, подавил выступление восставших спартанцев. Но вместо благодарности его действия вызывали у тщеславного македонца глухую ненависть: ведь чем больше были успехи наместника, тем меньшими казались Александру его собственные. Царь насмешливо называл борьбу Антипатра со спартанцами «войной лягушек с мышами», а его самого подозревал в желании стать царем.
Недаром однажды Александр сказал: «Снаружи Антипатр одет в платье с белой каймой, а изнутри он весь пурпурный». В том, что именно у этого полководца были все основания для того, чтобы стать организатором возможного заговора против Александра, сыщика убеждало сразу несколько фактов. Во-первых, Антипатр резко отрицательно относился к желанию царя провозгласить себя богом а мы уже знаем на примерах Каллисфена и Клита, как тот расправлялся с теми, кто противился его желаниям. Во-вторых, мать Александра, Олимпиада, женщина эксцентричная и взбалмошная, постоянно жаловалась сыну, обвиняя наместника в измене и в своей ссылке. Эти жалобы подогревали и без того не лучшее отношение царя к старому полководцу. И весной 323 года до н. Тому же было велено явиться в Вавилон во главе молодых македонцев. Но, как это часто бывает, прежде царского посланника до наместника дошел слух, что якобы Кратер сначала должен его убить, а затем занять освободившееся место.
Мудрый Антипатр понял, что перед ним встал вопрос: кто кого быстрее успеет устранить — он царя или царь его? И начал мгновенно действовать, отправив ко двору Александра своих сыновей — Кассандра, Филиппа и Иолая. Сам же под благовидными предлогами стал оттягивать свое прибытие в царскую ставку. Согласно некоторым античным источникам, именно Кассандр доставил в копыте своего мула коробочку с ядом [13] , которым вскоре и был отравлен Александр. Затем он передал ее своему брату Иолаю, царскому виночерпию. Именно он является ключевой фигурой в деле об отравлении. Оказывается, это Иолай познакомил царя, пребывавшего в немыслимой печали после кончины Гефестиона, с фессалийцем Медием, который быстро заменил ему умершего любовника. Дальнейшее нам уже известно: на очередном пиршестве у Медия Иолай наполняет кубок Александра и, предварительно налив из него немного на ладонь, пробует вино, а затем подает его царю.
Тот выпивает его большими глотками, но вдруг издает стон, прижимает кулаки к животу и опускается на пол. Казалось бы, все признаки отравления налицо. Но, проанализировав совместно с крупнейшим историком античности Элизабет Карни, историком медицины Робертом Арноттом и токсикологом Лео Шелом все обстоятельства и взвесив улики, сыщик Грив не нашел их убедительными. И вот почему.
Этот символ силы и красоты был виден чуть ли не со всей территории древней Македонии. Дворцовый комплекс, первый этаж которого занимал площадь 9,25 тыс. По словам археологов, дворец Эги был "невиданным по тем временам, абсолютно революционным и новаторским". Его автором был некий гениальный архитектор, возможно, сам Питеос, известный своим участием в строительстве городских зданий, а также вкладом в эволюцию градостроительства и теории пропорций. Дворец, построенный для Филиппа II, фактически послужил оригинальным прототипом для дворцовых зданий всех последующих царей древнего эллинистического мира и за его пределами. Любопытно, что развалины Эги находятся недалеко от кургана с царскими гробницами в Вергине, превращенного ныне в музей.
Три гробницы, одна из которых, как предполагают, принадлежит Филиппу II, были обнаружены в 1977-1978 годах известным греческим археологом Манолисом Андроникосом. В царском захоронении были найдены уникальные украшения, золотой ларец с 16-конечной македонской звездой, а также золотой обруч - царская диадема, датируемая примерно 350-325 годами до н.
Обнаружены останки отца и братьев Александра Македонского
Именно своему отцу он обязан централизацией Македонии, объединением Греции и закалённой в боях армией. Александр Македонский, взявший после смерти отца бразды правления в свои руки, прославился своим полководческим талантом. Александр Македонский прожил мало, но прославил себя на века. Ученые утверждают, что им удалось обнаружить настоящую могилу Филиппа II Македонского, отца Александра Великого.
Археологи нашли останки отца Александра Македонского
Читайте также: Почему археологи все еще не нашли гробницу Клеопатры Гробницы родственников Александра Македонского Чтобы раскрыть эту тайну, ученые сравнили строение найденных скелетов с историческими данными. Гробница отца Александра Македонского В так называемой «Гробнице I» лежало тело взрослого мужчины, у которого была серьезная травма колена. Рядом с ним были погребены женщина и ребенок, которому на момент смерти было всего лишь несколько дней и недель. Две верхние челюсти из «Гробницы 1» в Вергине. Слева — крепкий взрослый мужчина средних лет, а справа — молодая взрослая женщина Изучив исторические документы, ученые пришли к выводу, что в первой гробнице лежат тела Филиппа II Македонского, его жены Клеопатры не путать с египетской царицей! Уже давно известно, что отец Александра Македонского хромал на одну ногу, а у скелета как раз имеются следы соответствующей травмы. Он был убит со своей женой и ребенком собственным телохранителем в 336 году до нашей эры по заказу своей бывшей супруги Олимпиады. Существует версия, что Клеопатра и ребенок были сожжены заживо — возможно, так Олимпиада провела путь к престолу для своего сына Александра, который впоследствии и стал великим полководцем.
Но у погребенного там мужчины не было травмы ноги, а у женщины имелись свидетельства очень частой верховой езды на лошади.
Не в силах больше слушать, как придворные льстецы принижают Геракла и Диоскуров, превознося македонского царя как первого среди полубогов, Клит смело и страстно заявляет, что подвиги Александра совершены всеми македонцами. Его пробовали утихомирить, но он не унимался и требовал, чтобы Александр при всех сказал то, что думает. Наконец, его вытолкали из пиршественной залы. Клит вернулся через другие двери. Протягивая руку, Клит кричал Александру: «Вот эта самая рука спасла тебе жизнь» такое действительно было в сражении при Гранике.
Выхватив копье у стражника, Александр Македонский убил его. Здесь остановился Александр Неожиданно тяжело давшееся завоевание Бактрии и Согдианы приблизительно территории теперешнего Афганистана и Средней Азии сначала было связано с тем, что бактрийский сатрап Бесс попытался провозгласить себя новым персидским «царем царей». Александр не считал это место вакантным. Но устранение Бесса не стало окончанием войны. Уцелевшие сатрапы и местная знать, пользуясь крахом державы персидских царей и рассчитывая на труднодоступность своих областей, думали сохранить независимость. Такая война по мере упорства и взаимного ожесточения сторон уже не походила на прежнюю.
Женитьба македонского царя на дочери одного из бактрийских князьков Роксане была способом привязать местную знать к своему царствованию. Александр Великий и Роксана. Картина итальянского художника Ротари 1756 г. Только по прошествии двух лет, добившись определенного успеха в умиротворении Согдианы, Александр смог приступить к исполнению другого амбициозного замысла. Весной 327 года до н. В этом походе самая значительная победа была одержана летом следующего года над индийским царем Пором, могущественное царство которого располагалось к востоку от среднего течения Инда.
Военный успех, доставшийся большой кровью, открывал, казалось, дорогу в долину Ганга. Утомленное битвами, измученное непривычным климатом, неизвестностью о противнике, войско отказалось продолжать поход. Нечто подобное уже случалось прежде, и Александр знал, как поступить. Однако на этот раз силы и терпение его солдат действительно иссякли. Сколько он гневно ни удалялся в свою палатку, никто не являлся его уговаривать. Армия решительно и определенно отказалась видеть смысл в дальнем предприятии, и завоевателю пришлось уступить.
Войско ликовало, «многие из воинов плакали, а другие подходили к царской палатке, призывая многочисленные благословения на Александра за то, что он согласился быть побежденным только ими». По преданию, двенадцать алтарей в честь богов Олимпа вокруг бронзовой колонны с надписью «Здесь остановился Александр» были воздвигнуты на месте окончания похода. Впрочем, отступление Александра вниз по течению реки Инд все еще было завоеванием. На обратном пути он погубил половину своей армии в пустыне Гедросии. Александр двинулся этой дорогой только потому, что слышал, что там не смогли пройти с армиями Семирамида и Кир. Возвращение из индийского похода окончилось чем-то вроде карнавального парада в честь бога Диониса.
Греческий миф называл бога Диониса первым завоевателем Индии. Плутарх о шествии Александра сообщает так: «Восстановив свои силы, македонцы семь дней веселой процессией шествовали через Карманию. Восьмерка коней медленно везла властелина, который беспрерывно, днем и ночью, пировал с ближайшими друзьями, восседая на своего рода сцене, утвержденной на высоком, отовсюду видном помосте. Затем следовало множество колесниц, защищенных от солнечных лучей пурпурными и пестрыми коврами или же зелеными, постоянно свежими ветвями, на этих колесницах сидели остальные друзья и полководцы, украшенные венками и весело пирующие. Нигде не было видно ни щитов, ни шлемов, ни копий, на всем пути воины чашами, кружками, кубками черпали вино из пифосов и кратеров и пили за здоровье друг друга, одни при этом продолжали идти вперед, другие падали наземь. Повсюду раздавались звуки свирелей и флейт, звенели песни, слышались вакхические восклицания женщин.
В течение всего этого беспорядочного перехода царило такое необузданное веселье, будто сам Дионис присутствовал тут же и участвовал в этом радостном шествии». Александру Македонскому оставалось еще два года жизни. Он вернулся в Вавилон не затем, чтобы сидеть сложа руки. По прошествии нескольких лет, проведенных им в дальних краях, он нашел управление совершенно расстроенным. Фактически первой его задачей было взять под контроль области, попавшие в руки лиц, беспардонно злоупотреблявших властью, и навести там порядок. Убежденный в своей божественной миссии, за год до смерти Александр потребовал от городов Греции учреждения для себя божественных почестей.
В письме царя, отправленном из Суз весной 324 года, содержалась ссылка на пример Геракла, его отдаленного предка и, как упоминалось выше, сводного брата. Как Геракл, Александр победил всех и дошел до края света. Потому царь Александр потребовал себе храмов, статуй и жертвенников, как сыну высшего божества. Публичное почитание Александра города Эллады вводили у себя по принуждению. Так пусть ему их воздвигнут. Какие пустяки!
Александр упрекал греков за то, что они не дали ему завоевать Индию. Чувствуя себя призванным превзойти Геракла и Диониса, он не мог расстаться с мыслью дойти до края земли. Человек — герой — может уподобиться бессмертным богам, когда совершит нечто выходящее за пределы человеческих возможностей. Александр планировал для себя новый подвиг. Его замыслом было покорить Аравию, Африку и, обогнув ее, вплыть в Средиземное море через Геркулесовы столбы. Неожиданная болезнь и смерть македонского царя 10 июня 323 года вызвали кривотолки, однако они, вероятнее всего, не были связаны с отравлением и имели естественные причины.
Посреди своего времени До конца античности на Александра Македонского смотрели, скорее, не доброжелательно. К примеру, в глазах римских стоиков македонский царь — псих и кровопийца, карикатура на героя, больной и несчастный человек с болезненным воображением, измучивший себя и еще больше окружающих, не умеющий владеть собой и своими желаниями и умерший от невоздержанности, став жертвой собственных крайностей. Римский философ Сенека по этому поводу высказался так: «Несчастного Александра гнала и посылала в неведомые земли безумная страсть к опустошению. Или, по-твоему, здрав умом тот, кто начал с разгрома Греции, где сам был воспитан? Кто отнял у каждого города то, что там было лучшего, заставив Спарту рабствовать, Афины — молчать? Кто, не довольствуясь поражением многих государств, либо побежденных, либо купленных Филиппом, стал опрокидывать другие в других местах, неся оружие по всему свету?
Чья жестокость нигде не остановилась, уставши, — наподобие диких зверей, загрызающих больше добычи, чем требует голод? Уже множество царств он слил в одно; уже греки и персы боятся одного и того же; уже носят ярмо племена, свободные даже от власти Дария, а он идет дальше океана, дальше солнца, негодует, что нельзя нести победу по следам Геракла и Диониса еще дальше, он готов творить насилие над самой природой. Он не то что хочет идти, но не может стоять, как брошенные в пропасть тяжести, которые не могут остановиться в своем падении, пока не упадут на самое дно». В определенном смысле психологический портрет Александра Македонского не выглядит большой загадкой. Аристократическое самосознание, построенное на памяти о дальнем родстве с богами и героями, нацеливало личность на стяжение славы. Вдруг оказавшись на троне мировой державы, он так и не сумел расстаться с кругозором и замашками мелкого греческого царька, до смерти измученного чувством собственной малости.
Желание встать вровень с богами и героями — как нормальная этическая позиция знатного грека, не равняющего себя ни с кем еще, — было наследием греческой старины и знаком архаического вкуса. Посреди своего времени Александр, должно быть, действительно походил на пришельца из легендарных времен Троянской войны. Между тем греческий мир не мыслил себя в качестве подмостков для славы своих героев.
Конечно, проводя большую часть жизни в боях и походах, постоянно балансируя на грани жизни и смерти, Филипп изматывал себя страшно, и понятно, что царский организм требовал разрядки — только беда царя была в том, что не знал он чувства меры и не мог вовремя остановиться. И иногда получалось по принципу — праздник каждый день. Ну а где много вина, там, понятно, и другие излишества нехорошие, и в итоге царский двор Македонии пользовался весьма дурной славой. Ибо в обычае Филиппа было славить и продвигать тех, кто прожигал свои жизни в пьянстве и азартных играх… Некоторые из них, будучи мужчинами, даже чисто брили свои тела; и даже бородатые мужи не уклонялись от взаимной скверны. Они брали с собой по два или три раба для похоти, в то же время предавая себя для той же постыдной службы, так что справедливо бы их называть не солдатами, а проститутками». Это отзыв историка Феопомпа, в свое время жившего при дворе Филиппа и лично все наблюдавшего.
Конечно, нехорошо так сильно злоупотреблять спиртным, особенно когда ты глава великой державы, — о пьяных выходках Филиппа на поле боя после битвы при Херонее была наслышана вся Эллада! Но была у царя еще одна страсть, которая в отличие от пьянства приводила к куда более серьезным последствиям — его необычайное распутство и женолюбие. Складывается такое впечатление, что Филипп не пропускал ни одной юбки, но и это было бы еще ничего, но уж очень ему нравилось жениться. А это, учитывая его статус, было чревато последствиями. И этим, кстати, он будет сильно отличаться от своего сына, который тоже был выпить не дурак, а вот в том, что касалось связей с женщинами, был гораздо воздержаннее, чем его отец. Ритор и грамматик Афиней привел список жен любвеобильного македонского царя: «Филипп всегда брал новую жену на каждой из его войн. В Иллирии он взял Аудату и имел от нее дочь Кинану. Он женился также на Филе, сестре Дерды и Махата. Желая выставить притязания на Фессалию, он прижил детей от фессалийских женщин, одна из них Никесиполида из Фер, которая родила ему Фессалонику, другая была Филинна из Лариссы, от которой он заимел Арридея.
Дальше, он приобрел царство молоссов Эпир , женившись на Олимпиаде, от которой имел Александра и Клеопатру. Когда он подчинял Фракию, там к нему перешел фракийский царь Кофелай, отдавший ему дочь Меду и большое приданое. Женившись на ней, он таким образом привел домой вторую жену после Олимпиады. После всех этих женщин он женился на Клеопатре, в которую влюбился, племяннице Аттала. Клеопатра родила Филиппу дочь Европу». Впечатляющий список, не правда ли? Но подобная ситуация вряд ли могла понравиться Александру, ведь пропорционально царским свадьбам могло увеличиваться и число претендентов на трон. Недаром сохранился его упрек, который он адресовал своему отцу по поводу его побочных детей, на что царь ответил: «Это чтобы ты, видя стольких соискателей царства, был хорош и добр и был обязан властью не мне, а себе самому» Юстин. Александр совет принял к сведению, и когда пришло время брать власть в свои руки, он действительно был хорош — но не по-доброму.
В 333 г. Навстречу уже шла огромная 200—250 тыс. Дараявауш — «Добронравный» , лично взявшим на себя командование. Два войска сошлись в сражении у города Исса, в узкой долине, на пересечённой местности между горами и морем. Численное превосходство персов осталось нереализованным в ходе битвы именно из-за недостатка пространства. Ход сражения во многом напоминал битву при Гранике, в которой вновь решающую роль сыграла конная атака греко-македонской кавалерии, во главе с Александром. Видя неумолимо приближавшегося к македонского царя, Дарий впал в панику и обратился в бегство, войско сдалось. В руках Александра оказалась походная казна Дария и вся семья персидского царя, позорно брошенная им. В планах Александра появилось жажда власти над всей персидской державой Ахеменидов. Однако чтобы реализовать новые планы, Александру необходимо было сначала разгромить сильный персидский флот.
Царь Македонии двинул войска в Финикию, откуда направлялись в Эгейское море военные корабли персов. Почти все финикийские города, крупные центры торговли и мореходства, сдались Александру без боя. Подчинившись новому владыке, финикийцы предоставили в его распоряжение эскадры своих военных кораблей, отозвав их из персидских военно-морских сил. В результате финикийский флот Александра за короткий срок значительно вырос, в то время. Из городов Финикии отказался сдаться Александру лишь древний финикийский город-государство Тир греч. Он находился на острове и потому считался неприступным. Однако Александр как будто задался целью доказать, что для него нет ничего невозможного. Он построил дамбу, соединившую остров с материком, и осадил город. После изнурительной семимесячной осады Тир пал. Под властью македонского царя оказалась также Палестина, однако мощное сопротивление оказала крепость Газа.
Из Финикии Александр двинулся в Египет. Александр желал всей огромной Персии, и не меньше. В 332 г. Сатрап этой области Персидского царства добровольно перешёл на сторону Александра. Теперь Персия была полностью отрезана от Средиземного моря. В Египте Александр дал своим воинам длительный отдых. В Египте Александр, вернул местным жрецам их прежние привилегии. Задержавшись в Египте на 6 месяцев декабрь 332 — май 331 гг. Прорицатель обратился к Александру как к сыну бога Амона и Александр был провозглашён фараоном Египта. С тех пор Александр поддерживал идею своего божественного происхождения.
В Египте, на берегу Средиземного моря, новый фараон основал город Александрию, которому выпала великая будущность — он стал самым крупным городским центром всего античного мира. В 331 г. Александр Македонский, наконец, направился во внутренние области Персии. К этому времени царь Дарий собрал новое колоссальное войско, численностью до миллиона человек, по оценке античных историков. Эта цифра не кажется слишком преувеличенной, если учитывать, что царь Персии рассматривал предстоящее сражение, как свой последний шанс на победу. На стороне Дария был огромный перевес сил, против десятков тысяч солдат армии Александра. Самой грозной силой армии Александра Македонского была конница и колесницы с длинными и острыми вращающимися серпами, укреплёнными по обеим сторонам оси. Врезаясь в строй противника, колесницы с серпами косили воинов, как траву в поле. Впрочем, греки в войске Дария уже могли бороться с этим оружием, они расступались перед несущимися колесницами, пропускали их, а затем наносили удары по незащищённому тылу. Последнее крупное сражение Александра с Дарием произошло 1 сентября 331 г.
Поле боя на этот раз было выбрано персами, для свободного действия своей гигантской армии, и реализации численного преимущества над противником. Битва была ожесточённой и продолжалась почти целый день, причём шла с переменным успехом. В сражении при Гавгамелах полководческий гений Александра проявился в полной мере. Царь, по обыкновению, взял на себя командование правым флангом греко-македонской армии, который находился примерно напротив центра персов. В начале битвы он совершил неожиданный обманный манёвр — двинул свою конницу вправо вдоль персидского фронта. Дарий не понял цели этого манёвра и приказал отрядам левого фланга выдвинуться навстречу врагу. В результате в его построении образовался разрыв между левым флангом и центром. Именно этого и ждал Александр! Во главе конницы он немедленно устремился в появившуюся брешь, и как в битве при Иссе, он опять пробивался прямо к ставке персидского царя. В результате с точностью повторилась ситуация предыдущей встречи Александра и Дария на поле боя.
Владыка персов бежал, бросив свою армию, и персидские войска тоже обратились в бегство. Персидский царь Дарий-1 принимает дары — рельеф, найденный на Кубани На этот раз Александр не стал преследовать Дария, укрывшегося в городе Экбатане в центре Мидии в Северо-Западном Иране , а двинул войска прямо в сердце Персидской державы. В 324 году до н. Александр прибыл в древний Вавилон, столицу Персидского царства. Вавилон сдался без боя управлявшим им сатрапом, также сдался персидский наместник в Сузах, административной столице царства Ахеменидов, где находились министры и чиновкики, хранители персидской государственной казны. Вся Персидская держава скоро оказался в руках Александра, и он принял титул «царь Азии», окружил себя представителями восточной знати и строил планы завоевания мира. Александр всегда милосердно относился к жителям завоёванных земель, уважал их обычаи и традиции, старался не допускать мародёрства и вандализма. Однако исключение было сделано для Персеполя. Город был отдан воинам на разграбление, а находившийся в нём великолепный царский дворец предан огню. Это был демонстративный акт мести персам за сожжение Афин и их нашествие на Грецию в начале V веке до н.
Дав своему войску отдых, Александр пошёл на север, в Экбатану, где скрывался Дарий. Узнав о его приближении, персидский царь решил бежать в восточные сатрапии, намереваясь собрать там новые силы и продолжить борьбу, но его царедворцы составили против него заговор, арестовали и убили его, бросив на дороге. Новым владыкой Персии провозгласил себя участник заговора Бесс — сатрап Бактрии, самой восточной области Ахеменидской державы. Когда Александр, преследовавший Дария, обнаружил его тело на дороге, он приказал воздать покойному царские почести и похоронить его в родовой усыпальнице персидских владык. После смерти Дария Александр объявил войску, что цель войны с персами, ради которой на Коринфском конгрессе был создан общегреческий союз под македонским правлением, полностью достигнута, «священная месть» персам свершена. Александр объявил о роспуске союзного войска, и разрешил воинам вернуться домой, в свои греческие полисы. Однако он предложил тем, кто пожелает добровольно остаться в его армии в качестве наёмников для дальнейших военных действий, и большинство воинов решили остаться в армии удачливого полководца. В армию Александра прибывали с Балканского полуострова новые воины-наёмники, так как каждый военный успех македонской армии привлекал новых воинов из числа греков-добровольцев, мечтающих о богатой военной добыче в Восточном походе. Итак, войско македонского царя, двигавшееся на восток, постоянно расло, не смотря на то, что во многих завоёванных городах Александр оставлял военный гарнизон для поддержания порядка. После гибели Дария Александр приобрёл новый статус, он стал владыкой Персидского царства и преемником династии Ахеменидов.
Целью его дальнейших походов стало восстановление единой царской власти над всеми подчинёнными персам территориями и борьбу с самозванцами, организатор убийства Дария. Самый опасный из них сатрап Бесс, спешно отступал на восток империи, в подвластные ему области Средней Азии, и провозгласил себя царём. В 329 г. Бесс был схвачен и казнён, однако, македонская армия в Восточном походе впервые неожиданно столкнулись с упорным сопротивлением местного населения. В Средней Азии развернулась настоящая партизанская война местного населения против армии Александра. Вождём восставших ираноязычных народов был талантливый полководец Спитамен, командовавший лёгкой ковалерией. Он уничтожал македонские отряды, оторвавшиеся от основных сил, освобождал города и поселения, завоёванные македонянами, и Александру приходилось вновь и вновь их отвоёвывать. Крупный город, как Мараканда др. Персепольский рельеф-дары саков персидскому царю Долгое время все попытки схватить Спитамена оказывались неудачными: получив известие о подходе греков, он скрывался в пустыне. После долгой борьбы с войском Александра Спитамен потерпел поражение, бежал к сакам, кочевым племенам , родственным скифам , которые когда-то тоже вели войну с греками.
Однако саки не хотели воевать с македонской армией, воевавшей с их давними врагами персами, они пошли на соглашение с Александром и в знак своих дружественных намерений убили мятежника Спитамена и отослали его голову македонскому владыке.
Археологи нашли настоящую могилу отца Александра Македонского
На престол Александр взошел в юном возрасте – его отец Филипп был заколот личным телохранителем в 336 году. великий полководец. сопровождалось хорошими предзнаменованиями дал команду не трогать дом этого великого поэта войско Александра состояло из 32.000 пехоты гордиев узел на протяжении веков в центре внимания находится. Учеными было сделано заключение, что мужчина — это отец Александра Македонского Филипп II, который во время жизни хромал. В гробнице III обнаружены останки Александра IV, сына Александра Македонского, который умер в подростковом возрасте. Ученые заключили, что мужчина — отец Александра Македонского Филипп II, который при жизни хромал. Генетики подтвердили подлинность останков из греческого склепа в Македонии как принадлежащих царю Филиппу II-отцу Александра Македонского.
Ученые указали на гробницу отца Александра Македонского
Вид фасада Гробницы македонского царя Филиппа II, отца Александра Македонского. Речь пойдет об убийстве царя Македонии Филиппа, отца Александра Великого. Здесь археологи обнаружили курган с гробницами отца и сына Александра Великого – македонских царей Филиппа II и Александра IV.