Театр Моссовета в качестве поклона в сторону выдающегося русского драматурга выбрал пьесу «Волки и овцы» не просто для галочки. Правдивее будет сказать, что «Волки и овцы» это настоящее торжество Актёрского Духа! ЕЛИЗАВЕТА ЕКИМОВА, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР НОВЫЙ ТЕАТР СОЧИ Наши два спектакля вошли в проект, который был признан Президентом Российской Федерации и в Краснодарском крае по «Пушкинской карте» и мы этим очень гордимся.
В театре им.Н.А.Бестужева показали премьеру «Волки и овцы»
Первым спектаклем станет «Волки и овцы», премьера которого состоится 22 января 2022 года. 24 и 25 сентября мы открываем 35-ый сезон обновленным спектаклем "Волки и Овцы" Настоящий Островский радикально отличается от школьного Островского! — Спектакль о сегодняшней нашей борьбе сильных и слабых, про то, кто сегодня волки, кто сегодня овцы и в какой ситуации человек становится тем или другим. Первой постановкой «Волков и овец» стал спектакль в Александринском театре в Петербурге. Спектакль Волки и овцы в Норильском драматическом театре очень интересный. 1 марта на сцене Театра на Малой Ордынке премьера спектакля «Волки и овцы» А.Н. Островского.
Будут новые роли: как прошел первый после долгого перерыва спектакль с Талызиной
В рамках проходящей с 19 мая по 5 июня 2022 года в Москве Всероссийской декады выпускников творческих вузов будет реализовано множество интереснейших мероприятий, а в рамках проекта «Культурный обмен без границ» 30 мая в 19:00 на главной сцене Щукинского института взыскательному московскому зрителю будет представлен дипломный спектакль «Волки и овцы» по одноименной комедийной пьесе Александра Николаевича Островского в исполнении студентов ЯГТИ. Пьесы, которые Островский написал про любовь, сегодня актуальны. Бери любую и ставь. Это все про нас и на живом русском языке, про нашу жизнь.
Я то один из старейших, можно сказать». Мария Андреева, актриса Мастерской Петра Фоменко: «Во-первых, становление спектакля происходит в большей степени... Но это, мне кажется, прекрасный процесс, потому что он не подлежит никакой формуле. Это непредсказуемые вещи, что попадают в сердце в зависимости от того, что происходит в мире всегда».
А мысль об этической неприемлемости подобных заявлений со стороны руководителя коллектива, которому до его прихода рукоплескала вся страна от Москвы до Владивостока, не посещала на досуге?
Видимо, нет. Вячеслав Дьяченко всячески старается показать, что стал «своим» в Бурятии. Получается так себе Вы удивитесь, но пока худрук Дьяченко занимался «выносом мусора», конфликт сам собой не разрешился. Не найдя понимания у руководства театра, 17 февраля актёры дружно ушли на больничный. Кто из них действительно заболел, а кто талантливо исполнил роль симулянта, мы, скорее всего, никогда не узнаем.
Однако факт остаётся фактом: петь песни в госпиталь поехали только четыре актёра из труппы, численностью 36 человек, а вечерний спектакль был отменён «в связи с болезнью артиста». Правы ли в этой ситуации актёры? Конечно нет. В этой истории, на наш взгляд, правых нет вообще. Кроме обиженного и забытого всеми зрителя, который в театре прав всегда.
Да, актёры, в отличие от врачей, не дают «клятв Гиппократа» и не обязуются не вредить зрителям. Но относиться к зрителю с уважением всё же не мешало бы. Внезапно «заболевшие» актёры, вместо которых, к слову, в госпитале отдувались их не столь принципиальные, но всё же коллеги, не могли не отдавать себе отчёта в том, что срывают спектакль. Заменить который на другой у постановочной части театра не было элементарной физической возможности в силу масштабности декораций. А уж от актёров, у которых не так давно отобрали любимого режиссёра, а вместо него подсунули нечто столично-невразумительное с буквой Z на пузе, ждать адекватности и вовсе не стоит.
Нужен ли билет ребёнку, и с какого возраста? Для посещения спектаклей ребенку до 3-х лет билет не нужен, так как он занимает одно место с сопровождающим. По достижению 3-х летнего возраста билет полагается и ребенку и сопровождающему.
Как купить билет по Пушкинской карте? Приобрести билет по Пушкинской карте можно на сайте Театра. При оплате необходимо указать «Пушкинской картой».
Дипломный спектакль «Волки и овцы»
У спектакля несколько актёрских составов, но это не значит, что есть «первый» и «второй состав»: безусловно, каждый актёр придаёт герою свою индивидуальность и харизму. Мурзавецкую часто воплощают дамой преклонных лет, очень интересная трактовка, что между Меропией и Евлампией не больше 10-15 лет разницы в возрасте: хитрая интриганка вполне могла бы быть старшей сестрой наивной барышни, поэтому ей так легко довериться. Речи Мурзавецкой кажутся настолько убедительными, а аргументы и доводы - вескими и безапелляционными, что невозможно заподозрить фальшь, лицемерие и лукавство. Художественный руководитель театра, народный артист России Евгений Герасимов, во всей гамме чувств воплощает беспринципного и подлого Вукола Чугунова в другом составе - Михаил Клюшкин. С какими обаянием Чугунов проворачивает свои незаконные делишки и витиевато плетёт «паутину» интриг.
С не меньшим задором и куражом врывается в этот «клубок целующихся змей» и помещик Беркутов его в разных составах воплощают Максим Щёголев, Михаил Бабичев и Денис Светличный. Этот герой - прямое подтверждение цитаты ещё одного великого классика: «Всегда найдётся плут, который тебя переплутует! Контрасты и парадоксы «Волки и овцы» - невероятно стильный, элегантный, эклектичный и изысканный спектакль. Сценография и костюмы выполнены в чёрно-белых тонах: контраст самого светлого и самого тёмного цветов усиливает эмоциональное напряжение и невероятную энергию.
Художник по костюмам - Полина Харитонова и художник по гриму —Алексей Граф придумали для каждого героя образ, подчёркивающий его характер и яркую индивидуальность. Романтичная и возвышенная Купавина, хитрая, скрытная, изворотливая, «застёгнутая на все пуговицы» Мурзавецкая, таинственная и загадочная Глафира, снова и снова подтверждающая, что «тихие воды глубоки»… Музыкальное оформление Маруси Бережной гармонично обрамляет всё сценическое действие, придавая тревожность и драйв или, напротив, релакс и умиротворение.
Рыжова и Е. Обе они — ученицы, наследницы и приверженицы искусства великой Ольги Осиповны Садовской. Каждая из них, в молодых годах, много играла Островского в спектаклях, где О. Садовская каждым своим словом, каждым своим вздохом-выдохом учила, как надо играть Островского в «Доме Островского». Почти бессловесная Анфуса была одним из совершеннейших созданий О.
Садовской, и образ ее жив доныне в памяти В. Рыжовой и Е. Но, живя творческими заветами великой артистки, — они далеки от копирования ее созданий. Как богата каждая роль Островского внутренним содержанием, и какой простор дает она для творчества актера, свидетельствуют эти две, совсем различные Анфусы, показанные артистками одного и того же театра в одном и том же спектакле. Рыжовой Анфуса — один из самых остро комических образов. Виртуоз сценической походки, мастер мимической речи, Рыжова, кажется, могла бы создать характер Анфусы, даже не пользуясь теми скудными «Что уж! Достаточно было бы этого мягкого овечьего смешка, этих ужимок, этой хлопотливой походочки, чтобы Анфуса ожила перед нами.
Анфуса Рыжовой — юркая, живая старушонка с наблюдательным глазком и зоркой хитрецой. Так ли уж она глупа, как о ней думают? Так ли уж она недалека, что предпочитает сам-друг беседовать с самоварчиком, чем слушать благочестивые рацеи Мурзавецкой или либеральное пустословие Лыняева? Она машет на них смешными ручками и отхихикивается от них лукаво-простодушным «что уж! Она живет в свое удовольствие и с неумолкаемым легоньким смешком посматривает на грызню волков и на блеянье овец вокруг нее: пускай себе, мол, грызутся, а она будет спокойно попивать чаек да кофеек, да исподтишка посмеиваться и над волками и над овцами. Неизвестно, как-то еще сложится жизнь ее племянницы Купавиной в замужестве за Беркутовым, но Анфуса-то по-прежнему будет благодушествовать за кофейничком или самоварчиком. Яркий, острый, правдивый образ и на редкость оригинальный, до конца «свой» у В.
Турчаниновой та же Анфуса — не комический, а характерный образ. Ее Анфуса просто умна, во всяком случае, гораздо умнее, чем все ее считают. Эта бедная тетушка богатой вдовушки-племянницы никогда не имела своего угла. А ей нужен теплый, уютный, барский, сытный угол. Вот она и живет по старинной заповеди: «Ешь пирог с грибами, а язык держи за зубами». Она предпочитает есть пироги с чем-нибудь повкуснее, чем с грибами, но язык она, — действительно, держит за зубами: что ни видит, что ни слышит — на все молчок. На что ей слова?
Лишнее дело, еще доведут до неприятности! А деваться Анфусе некуда; она бедна, как мышь. Ее поведение, ее держание себя в сторонке ото всех и от всего объясняется правилом, очень разумным в ее положении: «Всяк сверчок знай свой шесток». Этому правилу она и следует. Но и на этом своем шестке а он на очень теплой печи в богатой усадьбе Купавиной она предпочитает не стрекотать, а помалкивать. Ее постоянные недомолвки и недоговорки в речи — это не косноязычие, а это «фигуры умолчания», которые она знает по опыту очень удобны для житейского употребления. Анфуса и тут действует по пословице: «Слово — серебро, молчание — золото».
Этим золотом она и богата. Образ, созданный Е. Турчаниновой, житейски достоверен, психологически убедителен, сценически интересен и совершенно оригинален в ряду других толкований этой особо трудной роли. Лыняев задуман Светловидовым, как ленивый бария, вскормленный на даровых хлебах крепостного приволья. У него и сердце доброе, и намерения честные, во в нем лень парализуют всякую волю к действию. Нравственное чувство брезгливости к «волкам» в нем искренне, но вовсе не действенно. Он не умеет никого и ничего оборонить от «волков», в том-числе и самого себя.
Он и не примечает, как на его состояние раскрыла пасть молодая волчица Глафира и вместе с усадьбой поглотила и ее хозяина. Лыняев верно задуман Светловидовым, но цельности образа несколько вредит излишняя суетливость, которую Светловидов сообщает своему Лыняеву. У Зражевского Лыняев, как будто, деловитее, серьезнее, жизненно прочнее, чем у Светловидова и Рыжова: пожалуй, кто-нибудь может всерьез поверить, что это добросовестный «делец»-либерал, желающий «послужить обществу» и не на шутку побороться с волками реакции; у него есть что-то вроде ревности к «общему благу», а не одна любовь к мягкому дивану в послеобеденный час. Но весь этот либеральный «образ» Лыняева вовсе не серьезен, вся эта его «деловитость» отнюдь не деловита. И в 5-м действии комедии над этою его «деловитостью» зло смеются настоящие дельцы Беркутов с Мурзавецкою. Рыжов, рисуя Лыняева, ни на минуту не держит в руке карандаша карикатуриста: он сознательно избегает слишком обостренных линий, чересчур густых штрихов. Его Лыняев — это человек большого добродушия и мягкосердечия.
Это тяжелый на подъем, но легкий на порыв добряк. Ему по-настоящему противен волчий аппетит Мурзавецкой, прикрываемый ханжескою набожностью; он с душевной брезгливостью относится ко всякому делячеству, к житейско-обывательской нечистоплотности. Он испытывает нравственную тошноту от пошлой наглости, с которой всяческие «волки» вокруг него ловят золотую рыбку в мутной водице. Но беда этого, по существу, хорошего человека в том, что у него нет воли, которая помогала бы ему хорошие чувства превращать в хорошие действия: его приятное добродушие превращается поэтому в досадное малодушие, с каким он, без всякой борьбы, идет в кабалу к Глафире. В любой постановке «Волков и овец» Купавина казалась бледной тенью сравнительно с живыми фигурами Глафиры, Мурзавецкой, Лыняева, Чугунова. Но «Купавины» прошли бесследно. В нынешней постановке развеяна легенда, что Купавина — «голубая», то есть неблагодарная, бледная роль.
Прежде эту роль играли так: Купавина — богатая дурочка, обрадовавшаяся возможности покупать наряды, или это слабая умом вдовушка, которую не обманывает лишь ленивый. Шатрова глубже заглянула в подтекст Островского, пристальнее вдумалась в душевный стержень этой красивой женщины, и бедная, по легенде, роль превратилась в прекрасный образ, богатый жизненной правдой и театральными красками. Молодая женщина с добрым и простым сердцем, Купавина насиделась, тоскуя в неволе, и теперь она «и жить торопится, и чувствовать спешит». Деньги ее покойного мужа, векселя Чугунова, наставления Лыняева ей так же скучны, как монастырские уставы Мурзавецкой.
Трактовку пьесы Богомоловым можно назвать достаточно вольной, но это не должно смущать, ведь благодаря внесенным изменениям режиссеру удается решить поставленные перед собой и артистами задачи. Так, например, действие переносится на несколько десятилетий вперед, в первую половину XX века тогда как у Островского речь идет о 1870-х годах. Меняются согласно задумке смысловые акценты. Перед нами не помещичий, купеческий мир, хорошо известный по пьесам Островского, а новая, некая условная реальность: декорации выдержаны в черном, белом и красном цветах, что, несомненно, может напомнить зрителю традиционные цвета Германской империи; по ходу действия звучат немецкие песенки и марши, как бы уводящие нас из России.
Ведь в каждом есть что-то от «волка» и от «овцы». В зависимости от ситуации человек предстает в разных своих ипостасях. И держитесь, если вам на пути попадётся «волк в овечьей шкуре»! Актёрская игра — великолепна! Да и сам состав занятых в постановке актёров поистине звёздный! У спектакля два состава актёров и оба они на сцене просто великолепны! Стоит отметить музыку, свет, отличные декорации и великолепные костюмы, безупречно добавляющие атмосферы спектаклю. За это стоит благодарить работавших над спектаклем композитора Рубена Затикяна, художника по свету Анатолия Ремизова, художника-постановщика Иосифа Сумбаташвили и художника по костюмам Алену Сидорину.
Спектакль «Волки и овцы» показали в Москве
Купить билеты на спектакль «Волки и овцы» в театре им. Моссовета, Москва. МОСКВА, 22 янв – РИА Новости. В день рождения Валентины Талызиной на Основной сцене Театра имени Моссовета состоится премьерный показ спектакля "Волки и овцы", сообщает пресс-служба. ЕЛИЗАВЕТА ЕКИМОВА, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР НОВЫЙ ТЕАТР СОЧИ Наши два спектакля вошли в проект, который был признан Президентом Российской Федерации и в Краснодарском крае по «Пушкинской карте» и мы этим очень гордимся. Пьеса «Волки и овцы», в которой комедия положений виртуозно переплетается с комедией нравов, где, как у Мольера, использованы фарсовые ходы, сатирические характеры и гротесковые преувеличения, не перестает быть жизненно-достоверной драматургией. 31 марта на сцене Центра культурного развития и досуга «Окуловка» состоялась премьера спектакля по пьесе А. Н. Островского "Волки и овцы".
В Симферополе представили новую постановку комедии "Волки и овцы"
В Саратове 5 октября на сцене Театра юного зрителя состоялся благотворительный спектакль "Волки и овцы" по одноименной пьесе Александра Островского в рамках проекта "Знаменитости детям". Купить официальные билеты на спектакль Волки и овцы в Государственный академический театр имени Моссовета. МОСКВА, 22 янв – РИА Новости. В день рождения Валентины Талызиной на Основной сцене Театра имени Моссовета состоится премьерный показ спектакля "Волки и овцы", сообщает пресс-служба. В Воронежском концертном зале 19 сентября был показан спектакль «Волки и овцы» по пьесе ского. «Волки и овцы» в «Моссовете» — это не попытка поставить классику на непривычные рельсы. Новости. Люди театра. Художественное руководство.
Ваш запрос принят.
- «Волки и овцы» на сцене Театра Российской Армии — бальзам для души
- В Мурманске покажут спектакль «Волки и овцы»
- Состоялась премьера спектакля ”Волки и овцы”
- Официальный сайт Малого театра
- Человек человеку волк: О спектакле «Волки и овцы» в постановке Нижегородского театра драмы
"Волки и овцы" в театре Моссовета стали бенефисом Валентины Талызиной
В Мурманске 20 октября и 17 ноября в 19:00 пройдет спектакль «Волки и овцы». 13 мая 2023г. в Большом зале КСРК ВОС состоялась премьера спектакля по пьесе Александра Островского «Волки и овцы» народного театра «Внутреннее зрение». Сюжет «Тивиком» о спектакле «Волки и овцы» Сюжет «АригУс» о спектакле «Волки и овцы» Сюжет «АТВ» о спектакле «Волки и овцы» Пьеса о нас, «Номер один» от 28.03.2018 Агрессивные волки и минимализм: В Улан-Удэ состоялась премьера нетленной классики. Спектакль "Волки и овцы" представили в Театре Моссовета. В своем пятом спектакле, поставленном на сцене Театра Олега Табакова, Константин Богомолов обратился к классику русской драматургии А.Н. Островскому, а именно к пьесе «Волки и овцы», раскритикованной. Купить официальные билеты на спектакль Волки и овцы в Государственный академический театр имени Моссовета.
Волковский фестиваль завершился показом спектакля "Мастерской Петра Фоменко"
Купить билеты на спектакль «Волки и овцы» в театре им. Моссовета, Москва. Театр под руководством Олега Табакова показал премьеру спектакля по пьесе Островского "Волки и овцы". В спектакле «Волки и овцы» [ ] удивительна полная свобода от всего, что стало штампом. 24 и 25 марта к 195-летию ского в Государственном русском драматическом театре ева состоялась премьера спектакля «Волки и овцы» в постановке режиссера Российского государственного академического театра драмы им. Постановка стала действительно долгожданной: пьеса Островского «Волки и овцы» не шла на сцене театра 70 лет.
Премьера в театре имени Моссовета – спектакль Волки и овцы Игоря Яцко
| Человек человеку волк | Театральный вестник | Спектакль «Волки и овцы» по пьесе Александра Островского является своего рода бенефисом Валентины Талызиной. |
| В Белгородском драмтеатре состоялась премьера спектакля «Волки и овцы» | Наталья Парашкина лауреат Высшей театральной премии Санкт-Петербурга «Лучшая женская роль» за роль Меропии Давыдовны Мурзавецкой в спектакле «Волки и овцы», режиссер Анджей Бубень. |
| Дипломный спектакль «Волки и овцы» | очень витиеватая, но перед ним стояла задача не нарушить структуру спектакля, а сделать так, чтобы произведение сохранило свою целостность. |
В Симферополе представили новую постановку комедии "Волки и овцы"
Творя спектакль для этой великой актрисы, Яцко учёл всё: и её физическое состояние, и внутреннюю сущность. Потому постановка по большей части статична особенно в первом акте — когда действие происходит в имении Мурзавецкой , а сама героиня Валентины Илларионовны — Меропия Давыдовна — впечатляет непривычной глубиной и трагизмом. Но не думайте, что статичность — причина каких-то особых ограничений. Яцко пошёл по верной дороге: он сделал ставку на актёрское мастерство. В наши дни подобное смотрится чуть ли не новаторством уж простите мне это ёрничание , а ведь когда-то, давным-давно, примерно такими и были спектакли. Никто не носился из одного угла сцены в другой, мизансцены не сменялись раз в минуту, а постановщик не ломал голову, как бы так подинамичнее выстроить действо, чтобы публика не заскучала и не уснула прямо посреди первого акта но зрители — умные, они, на самом-то деле, умеют отличать истинное от наносного и шоу от театра. Иными словами, нас вернули к истокам психологического театра. Того, в котором первую скрипку играла не «картинка», а мысли и чувства. И как же это здорово, честное слово!.. Впрочем, «Волки и овцы» в «Моссовете» — это ещё и очень красиво. Здесь есть костюмы Виктории Севрюковой и хореография Рамуне Ходоркайте — уже своеобразные знаки качества.
Здесь есть первоклассная работа художника-постановщика Марии Рыбасовой. А для особых ценителей вроде меня тут присутствует и небольшой оркестр — ну просто радость жизни! А ещё в спектакле наличествует гитара — и не просто так, а под неё вам Аполлон Викторович, Михаил Борисович и Василий Иванович то бишь, актёры Андрей Анкудинов, Александр Бобровский и Александр Яцко замечательно споют романсы. И, выйдя из театра, вы ещё несколько дней будете распевать проверено на себе : Всё, что пело, всё, что млело, Всё давным-давно истлело, Только ты, моя гитара, Прежним звоном хороша! Игорь Яцко выдал нам Островского по полной программе: он даже и не подумал сокращать и резать диалоги а ведь сейчас это модно — ибо больше динамичности в театр! Текст пьесы работает и блистает, заставляя публику то хохотать, то сочувствовать персонажам. Постановка воспринимается невероятно легко, она празднична и изящна.
В роли Анфусы выступила впервые лучшая исполнительница Островского, его любимейшая артистка О.
Эту роль Ольга Осиповна исполняла вплоть до своей кончины в 1919 году, являясь наиболее надежной свидетельницей его режиссерской работы и вернейшей хранительницей его творческих заветов. Во втором возобновлении «Волков и овец» 1916 принял участие и представитель третьего поколения Садовских — Пров Михайлович, Садовский-внук ныне народный артист СССР , выступавший в роли Беркутова. Эту же роль он исполнял и при третьем возобновлении «Волков и овец» 1935 , когда пьеса так жестоко пострадала от формалистических и псевдосоциологических ухищрений постановщика, сознательно отказавшегося от режиссерского предания, идущего от Островского. Но предание это — заветы жизненной правды и прекрасной простоты — взяли свое: живыми и действенными в этом печальном спектакле оказались лишь те образы, в которых исполнители не порывали с традициями. Вся его работа над спектаклем была направлена к тому, чтоб исполнители почувствовали, что жив не только драматург, но и режиссер Островский. Садовский держится мудрого но, к сожалению, редко соблюдаемого современными режиссерами правила: режиссер необходим спектаклю, как воздух, но, как воздух же, он должен быть невидим. С тонким, врожденным чувствам стиля Островского, с любящим вниманием к его классическому тексту, с полной верой в правоту режиссерских замыслов Островского, превосходно известных П. Садовскому от его славного отца и великой матери любимых актеров и близких друзей Островского , П.
Садовский устраняет у исполнителей «Волков и овец» и удаляет из спектакля все, что препятствует Островскому быть Островским. В спектакле нет режиссерских «придумок» за Островского. Никогда и нигде П. Садовский не делает попыток «сочинять» или «досочинить», тем более «дописывать» за драматурга. Он заботливо удерживает от этого актеров, устремляя все их творческое внимание на богатейший текст комедии, на драгоценности ее языка, на внутреннюю правду образов, на верное звучание речи. В спектакле Малого театра Островский является не в чужой эффектной роли итальянца Гольдони «русский Гольдони» или француза Скриба, которую нередко навязывали ему режиссеры, чрезмерно или даже непомерно увлеченные заботами о пресловутой «театральности». Островский является здесь в подлинном образе великого русского драматурга. Текст Островского для П.
Садовского — неприкосновенная святыня. Он не допускает никаких «перестановок», «перепланировок», никаких «композиций текста», разрушающих стройное архитектурное здание комедии Островского, одной из самых совершенных у него по композиции. Пословица говорит: «Одет просто, а на языке речей со сто». Так и Островский. Построение его пьес, в том числе и такой большой и сложной, как «Волки и Овцы», «просто», но в ее языке — «речей со сто»: столько же, сколько действующих лиц. Садовский-режиссер требовал от исполнителей «Волков и овец» того же, чего требовал от них Островский: чтобы из «образа выражения» Мурзавецких и Лыняевых сам собою возникал весь — жизненный образ данного действующего лица с его чувствованиями, желаниями, житейскими; привычками, социальными устремлениями и т. Не всеми исполнителями это требование выполнено до конца, до яркой жизненности, до властной непререкаемости речевого образа, но все исполнители приняли это требование режиссера, как основной, руководящий завет Островского. Спектакль «Милого театра неоспоримо доказывает, какую силу выразительности, какую смелость и сочность характеристики приобретает тот актер, который, играя Островского, оказывается чуток к его языку как лучшему средству чисто драматического воздействия на зрителя.
Вот, например, заслуженный артист республики Н. Его «дворецкий Павлин» -маленькая роль, но зато большой образ. Из привычно почтительной, добродушно-рассудительной, наставительно-чинной речи Павлина сам собою вылепляется мягкий, верный образ старого слуги, сокрушающегося о делах и делишках своей старой барышни. Павлин ни на кого не повышает голоса; в его речи есть какая-то невозмутимая ровность. Но стоит вслушаться глубже в речь старого «верного слуги» Павлина, как легко заметить, что за этой чинной речью таятся немалая тревога, грусть и презренье. Он тревожится за сомнительные «предприятия» своей «барышни», ведущей какие-то дела с подьячим Чугуновым; он грустит о том, что она вступает в эти неблагородные дела, недостойные «благородного сословия»; он резко отрицательно относится к Чугунову, темному дельцу; он презирает пьяное ухарство и дурной тон Аполлона Мурзавецкого. Слушаешь этого честного, преданного старика, только слушаешь действий ему Островский никаких не дает, а режиссер их не измышляет , и видишь за его речью унылый жест: «Махнуть бы рукой, глаза б не глядели на всю эту разладицу старой жизни, катящейся под гору! Гремина из таких сдержанных, таких немногословных речей Павлина.
Наоборот, Мурзавецкая — крупнейшая по значению роль — насыщена у драматурга действием, богата контрастами власти и унижения. Яблочкина, исполняя Мурзавецкую, отказалась от всех жестов, очень у нее выразительных, от малейшего движения, всегда у нее внутренне обусловленного, и провела бы роль, не покидая кресла, мы все равно увидели бы эту блюстительницу нравов губернии во всей сложности ее действий, с их благонамереннейшей внешностью и позорным смыслом: так жива, показательна, подчиняюще-действенна речь Мурзавецкой в устах старейшей артистки Малого театра, чьи первые шаги на сцену были приветствованы самим Островским. Спектакль Малого театра верен самой структуре комедии Островского. В форму комического происшествия в одном уездном городском доме и в одной подгородной усадьбе драматург вместил широкую трагикомедию разложения «темного царства» бывших владетелей крепостных душ и их борьбы между собою. И именно эта трагикомедия и борьба стали содержание спектакля Малого театра. В пьесе нет иных персонажей если не считать слуг и «посетителей» в первом действии , кроме как из «благородного сословия»: и «волки» и «овцы» — все дворянского происхождения, и их грызня — семейная ссора. В постановке Малого театра жизнь, подлинная жизнь русской дворянской усадьбы, пережившей свое крепостное благополучие, проступает правдиво и ярко в «трудах и днях», в забавах и безделии, в образах и речах, в чувствах и вожделениях этих «волков» Мурзавецкая, Глафира, Беркутов и «овец» Купавина, Анфуса, Лыняев одного и того же дворянского стада. Волки кушают овец, а овцы смиренно позволяют себя кушать».
Так характеризует жизнь дворянской усадьбы помещик Лыняев, и так это и изображалось обычно в постановках «Волков и овец». В чем состоит самый центр действия комедии Островского? В одном нападении волков на овец? Убийственная грызня происходит и в самой стае волков: молодой «волк» Беркутов, мастер новой беспощадной, «петербургской» хватки, чуть не на смерть загрыз старую провинциальную волчиху Мурзавецкую, которая сама попадает в положение овцы. В спектакле нет нарочитых поисков «сатиричности», нет попыток превратить Островского в Щедрина, нет остро подчеркнутых «разоблачений» старых и новых волков из обветшалой крепостнической берлоги. Но в спектакле найдена верная логика поведения действующих лиц. И этого довольно, чтобы комедия Островского прозвучала, как прямое, неотразимое нападение на дворянскую усадьбу, все еще продолжающую жить крепостническими вожделениями и вооружающуюся новым оружием, заимствованным у буржуазии, для нового закрепощения нищей деревни. В постановке Садовского есть эта «правда», а в лучшие моменты, решающие успех спектакля, есть и эта «злость», которая заставляла Щедрина так высоко ценить кисть Островского, когда он, как в «Волках и овцах», писал картину дворянского оскудения и разложения.
Едва ли будет ошибкой признать, что из всех наших современных художников театра Юон ближе других чувствует подливную природу драматургии Островского. У Юона нет самодовлеющего любования бытом Островского, каким был и силен, и слаб такой замечательный мастер, как покойный Б. Кустодиев: силой яркостью и сочностью своих театральных полотен «по Островскому», а слаб тем, что самодовлеющая красочность купеческого быта или приволжского захолустья заслоняла от художника прямых героев и непосредственные события той пьесы Островского, которую надлежало перенести на сцену. Юон, наоборот, всегда пишет декорации, не вообще к «Островскому», не вообще к «происшествию» в таком-то купеческом доме или в барской усадьбе, — а именно к данной пьесе драматурга, вслушиваясь в ее звуки жизни, всматриваясь в ее краски. Художнику, как чистому живописцу, было бы выгоднее, если б мы залюбовались залом в усадьбе Мурзавецкой или классическим фронтоном богатого помещичьего дома Купавиной. Но художник знает, что Островскому нужно не это наше любованье прекрасными памятниками усадебной архитектуры, а нечто совсем иное, прямо противоположное. Драматургу важно, чтоб мы вошли в жилище госпожи Мурзавецкой или подошли к замкнутым воротам усадьбы богача Купавина и почувствовали, как пустынно, холодно и скучно в этих обширных дворянских хоромах Мурзавецкой, или как мало гостеприимна богатая усадьба Купавина, из которой ее обитательница стремится улететь, как из железной клетки. Этого именно впечатления, столь важного для спектакля и столь помогающего его исполнителям, и достигает К.
Юон своими глубоко продуманными и превосходно исполненными декорациями.
На вопль глупого Мурзавецкого: «Тамерлана волки съели» — Чугунов отвечает: «Тут не то, что Тамерлана, а вот сейчас, перед нашими глазами, и невесту вашу и с приданым, и Михайла Борисыча с его именьем волки съели, да и мы с вашей тетенькой чуть живы остались. Вот это подиковинней будет! И Владиславский — произносит их, как эпитафию над старыми свояками, которые принуждены уступить место победителям из новой своры волков. Власть этих новых «волков» почувствовал на себе и такой провинциальный «волчонок», как племянник Чугунова Клавдий Горецкий артист Б. Он задорно, дерзко огрызался на Чугунова и на любого из провинциальных старых волков, но как быстро, как покорно спасовал он перед Беркутовым!
Он сдался без борьбы и уехал, по приказу Беркутова, в лесную глушь. Каким он вернется оттуда? Исполнитель роли Горецкого ставит этот вопрос, и в этом интерес его исполнения. Телегин, кажется, играет Горецкого не во весь темперамент, которым обладает этот способный актер и которым, вне всякого сомнения, обладает сем Горецкий. Он недаром влюбляется до обожания в Глафиру, умоляя ее: «Позвольте для вас какую-нибудь подлость сделать». У него есть характер, у этого совсем дикого волчонка, у него есть воля к жизни, чего так ее достает Купавиным и Лыняевым.
У него есть что-то родственное с Глафирой. И Телегину удается заставить нас гадать, кем вернется из северных лесов этот юноша: хмурым волком с голодным желудком или человеком, который упрямо и упорно проложит себе путь к жизни? Старое поколение московских зрителей помнит первого и замечательного исполнителя трудной роли Мурзавецкого — Михаила Прововича Садовского. Несомненно, перед постановщиком спектакля, сыном М. Садовского, возникал образ созданный его отцом, когда он работал с новым исполнителем трудной роли — народным артистом РСФСР И. В Мурзавецком у Ильинского нет комических «приукрашений», чисто игровых элементов привнесенных ради осмешнения роли, нет «игры ради игры», чему так любил отдаваться когда-то талантливый актер.
Но Ильинский отказался и от обычного трафарета — представлять Аполлона Мурзавецкого «бурбоном» с охрипшим басом, превратившемся в «благой мат». У Ильинского, как и у Островского, Мурзавецкому всего-навсего двадцать четыре года. Он — не грузный «капитан», а всего лишь прапорщик в отставке, дворянский молокосос, глупый в своей наглости и наглый до глупости. Мурзавецкий, в верной трактовке Ильинского, и хотел бы быть волком, да ума не хватает. И приходится ему быть захудалым бараном скудеющего дворянского стада. Когда-то при живых и мертвых душах, еще не ушедших из-под власти Мурзавецких, Аполлон какая ирония заключена в самом имени!
Теперь же он — «дворянин — и без табаку»: от былого благополучия осталась лишь фуражка с красным околышем да и ту он разучился носить, как нашивал несокрушимый Ноздрев. В прежние годы Ильинский играл бы Мурзавецкого смешнее; теперь он играет его вернее, художественно правдивее, исторически достовернее. Переходим к «овцам» без всякой примеси волчьих устремлений и желаний. Их три у Островского — Анфуса, Лыняев и Купавина. Анфуса — роль почти без слов, или, вернее, с одними междометиями вместо слов, исполняют ее народные артистки СССР В. Рыжова и Е.
Обе они — ученицы, наследницы и приверженицы искусства великой Ольги Осиповны Садовской. Каждая из них, в молодых годах, много играла Островского в спектаклях, где О. Садовская каждым своим словом, каждым своим вздохом-выдохом учила, как надо играть Островского в «Доме Островского». Почти бессловесная Анфуса была одним из совершеннейших созданий О. Садовской, и образ ее жив доныне в памяти В. Рыжовой и Е.
Но, живя творческими заветами великой артистки, — они далеки от копирования ее созданий. Как богата каждая роль Островского внутренним содержанием, и какой простор дает она для творчества актера, свидетельствуют эти две, совсем различные Анфусы, показанные артистками одного и того же театра в одном и том же спектакле. Рыжовой Анфуса — один из самых остро комических образов. Виртуоз сценической походки, мастер мимической речи, Рыжова, кажется, могла бы создать характер Анфусы, даже не пользуясь теми скудными «Что уж! Достаточно было бы этого мягкого овечьего смешка, этих ужимок, этой хлопотливой походочки, чтобы Анфуса ожила перед нами. Анфуса Рыжовой — юркая, живая старушонка с наблюдательным глазком и зоркой хитрецой.
Так ли уж она глупа, как о ней думают? Так ли уж она недалека, что предпочитает сам-друг беседовать с самоварчиком, чем слушать благочестивые рацеи Мурзавецкой или либеральное пустословие Лыняева? Она машет на них смешными ручками и отхихикивается от них лукаво-простодушным «что уж! Она живет в свое удовольствие и с неумолкаемым легоньким смешком посматривает на грызню волков и на блеянье овец вокруг нее: пускай себе, мол, грызутся, а она будет спокойно попивать чаек да кофеек, да исподтишка посмеиваться и над волками и над овцами. Неизвестно, как-то еще сложится жизнь ее племянницы Купавиной в замужестве за Беркутовым, но Анфуса-то по-прежнему будет благодушествовать за кофейничком или самоварчиком. Яркий, острый, правдивый образ и на редкость оригинальный, до конца «свой» у В.
Турчаниновой та же Анфуса — не комический, а характерный образ. Ее Анфуса просто умна, во всяком случае, гораздо умнее, чем все ее считают. Эта бедная тетушка богатой вдовушки-племянницы никогда не имела своего угла. А ей нужен теплый, уютный, барский, сытный угол. Вот она и живет по старинной заповеди: «Ешь пирог с грибами, а язык держи за зубами». Она предпочитает есть пироги с чем-нибудь повкуснее, чем с грибами, но язык она, — действительно, держит за зубами: что ни видит, что ни слышит — на все молчок.
На что ей слова? Лишнее дело, еще доведут до неприятности! А деваться Анфусе некуда; она бедна, как мышь. Ее поведение, ее держание себя в сторонке ото всех и от всего объясняется правилом, очень разумным в ее положении: «Всяк сверчок знай свой шесток». Этому правилу она и следует.
Она ведет свою виртуозную игру неотразимо умно, с тонким, зорким расчетом, с внешним блеском и внутренним спокойствием. Дядюшка с племянником — Чугунов с Горецким — стоят как бы на перевале от «волков» к «овцам». До приезда Беркутова 4-е действие они — это старый волк с молодым волчонком, в конце же пьесы оба они оказываются без остатка «съеденными» новым «волком» с Невского проспекта. Владиславский, как редко кто из предыдущих исполнителей Чугунова, показывает дворянскую, крепостническую душу этого ходатая по делам.
В его отношении к Павлину явно сказывается барская спесь. Но все-таки «сутягой» он стал, и исполнитель достаточно ярко обнаруживает «свычаи-обычаи», приемы и ухватки этого «сутяги», сосредоточившего свою деятельность в дворянском захолустье. Чугунов у Владиславского — это волк, но волк трусливый, не раз попадавший в капкан и смертельно боящийся остаться там навсегда. Вот почему он с таким благоговейным ужасом преклоняется перед волком молодым и нетрусливым — перед Беркутовым. Он понимает, что никакая борьба с ним ему, старому провинциальному волку, не под силу. Перед надвигающимся нашествием волчьих стай новой породы Чугунов с горьким сарказмом готов зачислить и себя и старую волчицу Мурзавецкую в овцы. На вопль глупого Мурзавецкого: «Тамерлана волки съели» — Чугунов отвечает: «Тут не то, что Тамерлана, а вот сейчас, перед нашими глазами, и невесту вашу и с приданым, и Михайла Борисыча с его именьем волки съели, да и мы с вашей тетенькой чуть живы остались. Вот это подиковинней будет! И Владиславский — произносит их, как эпитафию над старыми свояками, которые принуждены уступить место победителям из новой своры волков.
Власть этих новых «волков» почувствовал на себе и такой провинциальный «волчонок», как племянник Чугунова Клавдий Горецкий артист Б. Он задорно, дерзко огрызался на Чугунова и на любого из провинциальных старых волков, но как быстро, как покорно спасовал он перед Беркутовым! Он сдался без борьбы и уехал, по приказу Беркутова, в лесную глушь. Каким он вернется оттуда? Исполнитель роли Горецкого ставит этот вопрос, и в этом интерес его исполнения. Телегин, кажется, играет Горецкого не во весь темперамент, которым обладает этот способный актер и которым, вне всякого сомнения, обладает сем Горецкий. Он недаром влюбляется до обожания в Глафиру, умоляя ее: «Позвольте для вас какую-нибудь подлость сделать». У него есть характер, у этого совсем дикого волчонка, у него есть воля к жизни, чего так ее достает Купавиным и Лыняевым. У него есть что-то родственное с Глафирой.
И Телегину удается заставить нас гадать, кем вернется из северных лесов этот юноша: хмурым волком с голодным желудком или человеком, который упрямо и упорно проложит себе путь к жизни? Старое поколение московских зрителей помнит первого и замечательного исполнителя трудной роли Мурзавецкого — Михаила Прововича Садовского. Несомненно, перед постановщиком спектакля, сыном М. Садовского, возникал образ созданный его отцом, когда он работал с новым исполнителем трудной роли — народным артистом РСФСР И. В Мурзавецком у Ильинского нет комических «приукрашений», чисто игровых элементов привнесенных ради осмешнения роли, нет «игры ради игры», чему так любил отдаваться когда-то талантливый актер. Но Ильинский отказался и от обычного трафарета — представлять Аполлона Мурзавецкого «бурбоном» с охрипшим басом, превратившемся в «благой мат». У Ильинского, как и у Островского, Мурзавецкому всего-навсего двадцать четыре года. Он — не грузный «капитан», а всего лишь прапорщик в отставке, дворянский молокосос, глупый в своей наглости и наглый до глупости. Мурзавецкий, в верной трактовке Ильинского, и хотел бы быть волком, да ума не хватает.
И приходится ему быть захудалым бараном скудеющего дворянского стада. Когда-то при живых и мертвых душах, еще не ушедших из-под власти Мурзавецких, Аполлон какая ирония заключена в самом имени! Теперь же он — «дворянин — и без табаку»: от былого благополучия осталась лишь фуражка с красным околышем да и ту он разучился носить, как нашивал несокрушимый Ноздрев. В прежние годы Ильинский играл бы Мурзавецкого смешнее; теперь он играет его вернее, художественно правдивее, исторически достовернее. Переходим к «овцам» без всякой примеси волчьих устремлений и желаний. Их три у Островского — Анфуса, Лыняев и Купавина. Анфуса — роль почти без слов, или, вернее, с одними междометиями вместо слов, исполняют ее народные артистки СССР В. Рыжова и Е. Обе они — ученицы, наследницы и приверженицы искусства великой Ольги Осиповны Садовской.
Каждая из них, в молодых годах, много играла Островского в спектаклях, где О. Садовская каждым своим словом, каждым своим вздохом-выдохом учила, как надо играть Островского в «Доме Островского». Почти бессловесная Анфуса была одним из совершеннейших созданий О. Садовской, и образ ее жив доныне в памяти В. Рыжовой и Е. Но, живя творческими заветами великой артистки, — они далеки от копирования ее созданий. Как богата каждая роль Островского внутренним содержанием, и какой простор дает она для творчества актера, свидетельствуют эти две, совсем различные Анфусы, показанные артистками одного и того же театра в одном и том же спектакле. Рыжовой Анфуса — один из самых остро комических образов. Виртуоз сценической походки, мастер мимической речи, Рыжова, кажется, могла бы создать характер Анфусы, даже не пользуясь теми скудными «Что уж!
Достаточно было бы этого мягкого овечьего смешка, этих ужимок, этой хлопотливой походочки, чтобы Анфуса ожила перед нами. Анфуса Рыжовой — юркая, живая старушонка с наблюдательным глазком и зоркой хитрецой. Так ли уж она глупа, как о ней думают? Так ли уж она недалека, что предпочитает сам-друг беседовать с самоварчиком, чем слушать благочестивые рацеи Мурзавецкой или либеральное пустословие Лыняева? Она машет на них смешными ручками и отхихикивается от них лукаво-простодушным «что уж! Она живет в свое удовольствие и с неумолкаемым легоньким смешком посматривает на грызню волков и на блеянье овец вокруг нее: пускай себе, мол, грызутся, а она будет спокойно попивать чаек да кофеек, да исподтишка посмеиваться и над волками и над овцами. Неизвестно, как-то еще сложится жизнь ее племянницы Купавиной в замужестве за Беркутовым, но Анфуса-то по-прежнему будет благодушествовать за кофейничком или самоварчиком. Яркий, острый, правдивый образ и на редкость оригинальный, до конца «свой» у В. Турчаниновой та же Анфуса — не комический, а характерный образ.
Спектаклем «Волки и овцы» Мастерской Петра Фоменко продолжился фестиваль «Золотая маска»
| Волки и овцы против зрителей. Вячеслав Дьяченко предложил закрыть Театр Бестужева | Академический театр имени Моссовета приурочил премьеру спектакля «Волки и овцы» по пьесе Островского ко дню рождения Валентины Талызиной. 87-летняя актриса впервые вышла на сцену после трехлетнего перерыва из-за проблем со здоровьем. |
| Состоялась премьера спектакля ”Волки и овцы” | В Саратове 5 октября на сцене Театра юного зрителя состоялся благотворительный спектакль "Волки и овцы" по одноименной пьесе Александра Островского в рамках проекта "Знаменитости детям". |
| В Симферополе представили новую постановку комедии "Волки и овцы" | Пьеса «Волки и овцы» во все времена была своеобразной визитной карточкой Малого театра и выдержала немалое количество постановок, в кот. |
| «Волки и овцы» на сцене Театра Российской Армии — бальзам для души | 13 мая 2023г. в Большом зале КСРК ВОС состоялась премьера спектакля по пьесе Александра Островского «Волки и овцы» народного театра «Внутреннее зрение». |
| Спектакль «Волки и овцы» | 28 апреля выходит новый цифровой спектакль «Волки и овцы» по одноименной пьесе А.Н. Островского. |