Все выпуски телепрограммы Железная логика с Сергеем Михеевым смотреть бесплатно в хорошем качестве на канале Вести FM. Главная» Новости» Последнее выступление сергея михеева. Михеев Сергей Александрович Матвиенко о рождаемости.
Сергей Михеев — последние новости
О последствиях вооружённого мятежа и продаже святынь Киево-Печерской Лавры на Запад и мы поговорим с известным политологом Сергеем Михеевым. Именно так можно назвать выступление эксперта политического ток-шоу "Вечер с Владимиром Соловьевым", политолога Сергея Михеева. Железная логика — авторская программа известного политолога и политика Сергея Михеева на радиостанции Вести-ФМ. Главные новости о персоне Сергей Михеев на Будьте в курсе последних новостей: Служба безопасности Украины заочно обвинила российского политолога Сергея Михеева в посягательстве на территориальную целостность Украины.
«Железная логика» | Сергей Михеев | 26.04.2024
Это уже не первый месяц продолжается. Этими вещами рулят Штаты. За всеми его заявлениями стоят американцы. Американцы уже фактически собрали эту Антанту. Вопрос только в том, будет ли она готова вступить в термоядерную войну с Россией? На сегодняшний день Антанта реально существует. Поскольку мы, к сожалению, даем для этого повод, они решили, что с нами можно вести войну обычными способами.
И для этого они могут собрать очень большую армию. Это действительно так. И если мы дальше будет потакать их стилю ведения этих дел, они могут подумать, что если побольше собрать кулак, то можно и не начиная никакую термоядерную войну одержать военную победу над Россией обычными силами. Мы же сами поназначали кучу всяких красных черт, выступаем со всякими угрозами, но постоянно отступаем то от одной красной черты, то от другой. Да, Украина вроде бы не может переломить ситуацию в военном плане. Но мы даем им возможность думать, что в том коридоре, куда американцы нас запихали, Запад может одержать над Россией обычную победу.
Поэтому неважно, что может Зеленский. Какие пункты обязательно он должен включать в себя? Если бы не этот пункт, российские власти готовы были бы согласиться практически на все. Раньше, по крайней мере, так было. Хотите торговать — торгуйте, хотите воровать газ — воруйте, хотите зарабатывать какие-то левые деньги — зарабатывайте. Откровенно говоря, даже национализм не сильно бы Кремль тревожил.
И русский язык тоже можно было подвинуть. Но был один пункт, который является действительно важным, — расширение НАТО на восток и приближение ее инфраструктуры к границам РФ. Грубо говоря, участие Украины в военной инфраструктуре, направленной против России, — это и есть критическая ситуация. Об этом Путин говорил в конце 2021 года перед всеми этими событиями. Этот пункт является главным, касающийся участия Украины во враждебных военных блоках. Вторая проблема — территории, которые де-факто присоединены к России.
По ним проведены референдумы. Понятно, что российская власть не может от этого отказаться. А все остальное, наверное, могло бы обсуждаться. Хотя в идеале это тоже проблему не решает, а только ее откладывает. Потому что на сегодня одни там люди, завтра другие, и как это дело повернется — непонятно. Вообще идеальное решение было бы, или, условно говоря, присоединение всей этой Украины к России, или абсолютно нейтральная Украина с новой властью с гарантиями безопасности на сто лет вперед.
Это можно было бы рассматривать как возможность компромисса по многим другим вопросам. Насколько сложно вновь войти на территорию Харьковской области и создать некий пояс безопасности, который не позволит обстреливать город? Насколько опасна информационная кампания, которая сопровождает обстрелы и попытки вторжения в Белгородскую область? Насколько это трудно или насколько это не трудно — мне очень тяжело судить, потому что для этого надо обладать огромным объемом информации. Я могу сказать только одно: не надо было уходить оттуда. Тогда бы была бы некая буферная зона, которая могла обеспечивать относительную безопасность.
Вообще, все эти наши отходы и «жесты доброй воли» сыграли очень нехорошую роль во всей этой истории. Потому что наши враги поняли, что это возможно.
Как Вы говорите , если президент не приказал. Прошу Вас возглавить эту тему, уверен получится и меньше оружия поступит, для убийство наших людей. За ранее спасибо!
Люди сначала думали, что им Кашпировский воду зарядит перед телевизором, потом думали, что в 90 годы, когда кругом кризис, им будут огромные проценты от ммм. Показать список оценивших.
В 1997-2000 - сотрудник Лаборатории региональной политики МГУ. В 1998-2001 - эксперт Центра политической конъюнктуры России. С 1999 года - эксперт Центра политических технологий. В 1999 году окончил философский факультет отделение политологии МГУ им.
Железная логика с Сергеем Михеевым Эфир 24.08.2023 последний выпуск
Последние новости о персоне Сергей Михеев новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое. Слушайте передачу Железная логика знаменитого независимого политолога, эксперта Сергея Михеева на радио Вести ФМ в понедельник и пятницу с 14 до 17 часов. Все видео Youtube блога политолога Сергея Михеева. Последние видео новости, программы; Кто против?, Царьград «Итоги недели», Вечер с Владимиром Соловьевым, Вести ФМ Железная логика, Разные ТВ и радио эфиры, свежие видео, последние выпуски Ютуб канала. Смотреть «Железная логика с Сергеем Михеевым» последний выпуск 2024. Политолог Сергей Михеев в эфире Царьграда высказался о плане уничтожения России, который вовсе не связан с войной в привычном понимании этого слова. Программа «Железная логика» в эфире радио «Вести ФМ» и каналах Сергея Михеева выходит 26 апреля 2024 года в онлайн режиме, смотрите ниже в видео.
Железная логика c Сергеем Михеевым от 26.04.2024
Во-вторых, если вы одобряете этот мирный план, который является планом войны, то Украине надо давать всего побольше, пока цели, которые они там заявили, а именно поражение России, не будет достигнуто. Так что ничего здесь такого хитрого нет. И ничего нового тоже. Это уже не первый месяц продолжается. Этими вещами рулят Штаты. За всеми его заявлениями стоят американцы. Американцы уже фактически собрали эту Антанту. Вопрос только в том, будет ли она готова вступить в термоядерную войну с Россией?
На сегодняшний день Антанта реально существует. Поскольку мы, к сожалению, даем для этого повод, они решили, что с нами можно вести войну обычными способами. И для этого они могут собрать очень большую армию. Это действительно так. И если мы дальше будет потакать их стилю ведения этих дел, они могут подумать, что если побольше собрать кулак, то можно и не начиная никакую термоядерную войну одержать военную победу над Россией обычными силами. Мы же сами поназначали кучу всяких красных черт, выступаем со всякими угрозами, но постоянно отступаем то от одной красной черты, то от другой. Да, Украина вроде бы не может переломить ситуацию в военном плане.
Но мы даем им возможность думать, что в том коридоре, куда американцы нас запихали, Запад может одержать над Россией обычную победу. Поэтому неважно, что может Зеленский. Какие пункты обязательно он должен включать в себя? Если бы не этот пункт, российские власти готовы были бы согласиться практически на все. Раньше, по крайней мере, так было. Хотите торговать — торгуйте, хотите воровать газ — воруйте, хотите зарабатывать какие-то левые деньги — зарабатывайте. Откровенно говоря, даже национализм не сильно бы Кремль тревожил.
И русский язык тоже можно было подвинуть. Но был один пункт, который является действительно важным, — расширение НАТО на восток и приближение ее инфраструктуры к границам РФ. Грубо говоря, участие Украины в военной инфраструктуре, направленной против России, — это и есть критическая ситуация. Об этом Путин говорил в конце 2021 года перед всеми этими событиями. Этот пункт является главным, касающийся участия Украины во враждебных военных блоках. Вторая проблема — территории, которые де-факто присоединены к России. По ним проведены референдумы.
Понятно, что российская власть не может от этого отказаться. А все остальное, наверное, могло бы обсуждаться. Хотя в идеале это тоже проблему не решает, а только ее откладывает. Потому что на сегодня одни там люди, завтра другие, и как это дело повернется — непонятно. Вообще идеальное решение было бы, или, условно говоря, присоединение всей этой Украины к России, или абсолютно нейтральная Украина с новой властью с гарантиями безопасности на сто лет вперед. Это можно было бы рассматривать как возможность компромисса по многим другим вопросам. Насколько сложно вновь войти на территорию Харьковской области и создать некий пояс безопасности, который не позволит обстреливать город?
Насколько опасна информационная кампания, которая сопровождает обстрелы и попытки вторжения в Белгородскую область? Насколько это трудно или насколько это не трудно — мне очень тяжело судить, потому что для этого надо обладать огромным объемом информации. Я могу сказать только одно: не надо было уходить оттуда.
Но, во-первых, среди тех людей, которые там находятся у власти, практически нет тех, кто, действительно, готов осознавать объективно и в исторической продолжительности интересы условно независимой Украины. Их просто нет. Им для этого не хватает… С. Мардан: - Они временщики, то есть. Михеев: - Да, они временщики, да. Поэтому они в основном мыслят категориями временными личного пребывания на должности и личного пребывания в рамках какого-то проекта.
И они вот до этого момента думают. Если в Америке или в Европе многие лидеры тоже детерминированы выборами, это тактическая составляющая сиюминутная, она компенсируется вот этим самым глубинным государством, которое, действительно, существует. На Украине этого как факта нет. Причина вторая: потому что все равно Украина в значительной степени — это выдуманный проект. Это не то, что они сами о себе думают, рассказывают. Может, когда-нибудь он имеет шансы стать чем-то более основательным, но пока это то, чему мы позволили быть в результате всех событий в 91-м году: временно сошедшая с ума Москва позволила им всем существовать, а на самом деле, все эти вещи декоративные. Можно говорить, что это не имеет значения. Это имеет значение. Это как вот: почему китайцы, несмотря на всю свою древность, цивилизации не могут до сих пор создать собственный самолет, а просто копируют что-то.
Потому что нет школы. Даже в такой прикладной вещи нужна школа, опирающаяся на опыт десятилетий, как минимум. Так же и с этим. Можно говорить, какая разница, мы сейчас придумаем себе парламент, сделаем свою администрацию президента, и у нас будет все так же. Не будет. При всем том, что у нас огромное количество проблем, все-таки, глубинная традиция государственности, она очень важна. Она формирует менталитет, она формирует систему аргументов, она формирует исторический взгляд. На Украине этого нет. Все, что они придумали, очень сиюминутно.
И пока подвергается серьезной критической оценке даже изнутри самой Украины. И третье. Они надеются на то, что, как говорил Остап Бендер, Запад нам поможет. Они надеются на то, что Запад спасет, по крайней мере, их лично, что Запад не допустит исчезновения Украины. Они даже готовы, в принципе, смириться с тем, например, что эти территории никогда не вернутся, может, еще какие-то потеряются. Но они думают, что Запад не даст возможности исчезнуть Украине. И не даст возможности исчезнуть им самим, что для Запада этот проект выгоден. И отчасти они правы. На самом деле, только за счет этого этот проект и держится, потому что если убрать из-под него эти западные подпорки, я думаю, что он очень быстро рассыпался бы в силу внутренних обстоятельств, потому что когда говорят, а что ваша Россия, у вас коррупция, то-се.
Тем не менее, Россия держится на своих ресурсах. Она сама по себе. Никто как бы нас не подкармливает, никто нам ничего не дает. Наоборот, мы там даем тем, пятым, десятым. Украина полностью зависит от внешней поддержки, начиная от финансов и заканчивая военно-политической составляющей. И если эти вещи убрать, она или будет вынуждена радикально трансформироваться внутренне, или просто рассыплется. Они надеются на то что их проект настолько важен для Запад, что не дадут при всех издержках ему рассыпаться. И часть правды в этом есть, конечно. Мардан: - У меня возник образ России 1996 года — это место, где находится сегодня Украина.
У власти временщики, Запад нам поможет, нас все равно не бросят. Михеев: - Думаю, что там даже хуже. Мардан: - Думаете, 93-й? Михеев: - Даже не 93-й, нет. Это как бы ситуация каких-то директорий времен гражданской войны. Вот это вот. Полностью выдуманные вещи, тут вдруг оказалось, что можно чем-то поуправлять, причем, это продолжается уже тридцать лет. И отпускать это не хочется, хотя если посмотреть всю вот эту вот линейку украинских руководителей, деградация чисто человеческая совершенно очевидна. Снижение качества от партийного номенклатурщика и партаппаратчика Кравчука к «красному директору» Кучме, да, потом выброс этого Ющенко, который упал до «кефирного рейтинга», затем Янукович, который совсем не «красный директор», не партийный аппаратчик, непонятно, кто, но держится за счет их авторитета.
После него Порошенко — еще функция от Януковича, который работал у Януковича. И уже барыга, но с памятью о тех временах. И теперь полностью оторванный от каких-либо традиций управления и знаний Зеленский. Что будет дальше? Дальше будет кто угодно. Это и есть тенденция несостоявшегося государства. И без внешнего она не уйдет. В этом смысле даже Россия 96-го года надежней себя чувствовала, чем Украина сегодня. Потому что Россия 96-го, да, она надеялась на «Запад нам поможет», но все равно держалась за счет своих ресурсов в основном.
Потому что то, что мы получали с Запада, ну, да, мы что-то получали, но, честно говоря, мы, в общем-то, не за счет этого не исчезли. Мардан: - По поводу происходящего с Белоруссией. Вот Украина, которая живет в формате «Запад нам поможет», мы имеем Александра Григорьевича Лукашенко, который тоже начал жить в формате «Россия все равно нам поможет». Это я цитирую вчерашнее сообщение Силуанова, который пытался прокомментировать просьбу белорусов выдать им 3 с половиной миллиарда еще кредита. А что будет с Белоруссией? Вот в этой ситуации, в контексте украинского кризиса и наложенных санкций? И так далее. Михеев: - По поводу Лукашенко вы абсолютно правы. Здесь зеркальная картина: если на Украине считают, что Запад им поможет, то Лукашенко считает, что Москва меня не бросит.
Потому что ей это выгодно со всех точек зрения, кроме денежной. И он подспудно проводит мысль, что за союзнические отношения надо платить. Можно по этому поводу возмущаться, но я, честно говоря, ничего в этом необычного не вижу. Это и есть политика. Белоруссия тоже в значительной степени выдуманное государство. Я понимаю, что сейчас многие могут обидеться, но это так. Я считаю, что это надо констатировать как факт. Но Белоруссия благодаря Лукашенко более, на мой взгляд, сильному человеку, чем все те люди, которые стояли во главе Украины, хотя, может, не имеющему того опыта, как имел, например, Кучма или тот же Кравчук. Но, тем не менее, более сильный человек.
Он смог удержать ситуацию в руках, несмотря на большое количество рисков. И, во-вторых, он колеблясь между тем и этим, сделал, мне кажется, более правильный выбор: все-таки Россия для Белоруссии более выгодная партия, скажем так. И более понятная. Более органичная. Давайте представим себе, что такое Белоруссия, пошедшая по пути Украины. Ну, в лучшем случае это нищета, потому что Белоруссия не имеет ни природных ресурсов, ни выхода к морю, а ее обрабатывающая промышленность, ее все промышленные предприятия, они, на самом деле, никому не нужны, кроме самих белорусов и, может, частично России. Реформы, реструктуризация, миллионы на улице и все. Кстати, кто помнит, когда только начиналось все это дело, у власти был еще Шушкевич, например, Белоруссия была очень криминальной страной. По вот этой трассе, которая шла на Запад и оттуда, работали «челноки», которые потом переориентировались на Турцию.
И вокруг этой трассы создались моментально организованные преступные группировки, убивающие людей, грабящие машины и прочее. Да, Лукашенко их всех, что называется, поставил в стойло, частично как бы они куда-то исчезли, частично они были выдавлены, частично просто поняли, что надо работать на другого начальника. А в худшем, может, даже было бы расчленение. Потому что то, что поляки несомненно болеют все той же болезнью — вот этой исторической мечтой о великой Речи Посполитой, это совершенно точно. Например, их гиперактивное внимание к пакту Риббентропа-Молотова, оно не случайное. Это заявка на территориальные претензии. Это заявка на пересмотр территорий, итогов этого самого пакта Риббентропа-Молотова. Значит, раздел Белоруссии. Возврат себе того, что называется Западной Белоруссией.
Это прямая цепочка. Значит, сталинский режим был преступным, значит, пакт был преступным, значит, все территориальные переделы, которые были в связи с ним, преступны, а следовательно, давайте восстановим историческую справедливость. И возвращайте нам как бы половину территории современной Белоруссии! Я думаю, что в случае, если бы в Белоруссии установилась условно демократическая власть, это было бы вполне реально. Мардан: - Главное, чтобы немцы не вспомнили про Данциг в этой ситуации. Думаю, вряд ли. Михеев: - Но поляки же понимают, в какую историческую ситуацию они играют, поэтому они… Они — не мы, но они тоже такие специфические славяне. Поэтому они вспоминают ровно о том, о чем им удобно вспоминать, о том, о чем неудобно — не вспоминают. В принципе, это обычное человеческое качество.
И, потом, они видят, что Германия, будучи поверженной тогда в 45-м, она этот комплекс вины по отношению к другим сделала фактически частью государственной идеологии. Она всем должна, по большому счету. Ведь поляки, когда берут, например, европейские дотации, в том числе, от Германии, они напрямую говорят, что это вы нам должны. Мардан: - Сергей Александрович, а теперь я хотел бы к нашей внутренней повестке перейти. Вчера было, на мой взгляд, совершенно скандальное выступление вице-премьера Хуснуллина в Государственной Думе, которое имеет смысл обсудить. Я коротко напомню для слушателей. Ему задали вопрос: как быть с мигрантами, которых то ли 5 миллионов, то ли 8 миллионов, и это, в общем, очевидным образом является проблемой со всех точек зрения? И тут Хуснуллин объясняет. В общем, он разговаривал с депутатами, как с какими-то неразумными детьми.
Никто не возмутился, никто не зашикал, не захлопал. Мне вот какая мысль в голову пришла в этот момент. Всегда обращал внимание, что у американских президентов во всех речах, как фетиш, возникает идея: мы создаем рабочие места для американцев и т. Где рабочие места для граждан России, почему это не является такой же табуированной темой и что со всем этим делать? Михеев: - Да, я лично по этому поводу имею достаточно твердую позицию уже много лет. Я считаю эту политику, мягко говоря, ошибочной, а если говорить откровенно, абсолютно вредной. Просто вредной и всё. По сути, мы размениваем доходы строительного комплекса на национальную безопасность. Потому что вопрос мигрантов, он очень многосторонний.
Ну, во-первых, давайте начнем с экономики. Это не имеет никакого отношения к развитию. Потому что это имеет отношение только к доходам строительного бизнеса и к доходам тех людей, бизнес-групп, которые за счет мигрантов создают для себя возможность получения дополнительной прибыли.
Прошу Вас отрубить и другим подсказать больше писать как Байден и отрабатывает взятки на Украине и воровство его сына. И народ Америке за это должен вечно платить, так как власти Украины держат за яйца руководство США, ведь в грабеже участвоваля вся верхушка Америке. Ведь они из мухи делают слона когда относится к России, мы же совсем не критикуем.
У власти временщики, Запад нам поможет, нас все равно не бросят. Михеев: - Думаю, что там даже хуже. Мардан: - Думаете, 93-й? Михеев: - Даже не 93-й, нет. Это как бы ситуация каких-то директорий времен гражданской войны. Вот это вот. Полностью выдуманные вещи, тут вдруг оказалось, что можно чем-то поуправлять, причем, это продолжается уже тридцать лет. И отпускать это не хочется, хотя если посмотреть всю вот эту вот линейку украинских руководителей, деградация чисто человеческая совершенно очевидна. Снижение качества от партийного номенклатурщика и партаппаратчика Кравчука к «красному директору» Кучме, да, потом выброс этого Ющенко, который упал до «кефирного рейтинга», затем Янукович, который совсем не «красный директор», не партийный аппаратчик, непонятно, кто, но держится за счет их авторитета. После него Порошенко — еще функция от Януковича, который работал у Януковича. И уже барыга, но с памятью о тех временах. И теперь полностью оторванный от каких-либо традиций управления и знаний Зеленский. Что будет дальше? Дальше будет кто угодно. Это и есть тенденция несостоявшегося государства. И без внешнего она не уйдет. В этом смысле даже Россия 96-го года надежней себя чувствовала, чем Украина сегодня. Потому что Россия 96-го, да, она надеялась на «Запад нам поможет», но все равно держалась за счет своих ресурсов в основном. Потому что то, что мы получали с Запада, ну, да, мы что-то получали, но, честно говоря, мы, в общем-то, не за счет этого не исчезли. Мардан: - По поводу происходящего с Белоруссией. Вот Украина, которая живет в формате «Запад нам поможет», мы имеем Александра Григорьевича Лукашенко, который тоже начал жить в формате «Россия все равно нам поможет». Это я цитирую вчерашнее сообщение Силуанова, который пытался прокомментировать просьбу белорусов выдать им 3 с половиной миллиарда еще кредита. А что будет с Белоруссией? Вот в этой ситуации, в контексте украинского кризиса и наложенных санкций? И так далее. Михеев: - По поводу Лукашенко вы абсолютно правы. Здесь зеркальная картина: если на Украине считают, что Запад им поможет, то Лукашенко считает, что Москва меня не бросит. Потому что ей это выгодно со всех точек зрения, кроме денежной. И он подспудно проводит мысль, что за союзнические отношения надо платить. Можно по этому поводу возмущаться, но я, честно говоря, ничего в этом необычного не вижу. Это и есть политика. Белоруссия тоже в значительной степени выдуманное государство. Я понимаю, что сейчас многие могут обидеться, но это так. Я считаю, что это надо констатировать как факт. Но Белоруссия благодаря Лукашенко более, на мой взгляд, сильному человеку, чем все те люди, которые стояли во главе Украины, хотя, может, не имеющему того опыта, как имел, например, Кучма или тот же Кравчук. Но, тем не менее, более сильный человек. Он смог удержать ситуацию в руках, несмотря на большое количество рисков. И, во-вторых, он колеблясь между тем и этим, сделал, мне кажется, более правильный выбор: все-таки Россия для Белоруссии более выгодная партия, скажем так. И более понятная. Более органичная. Давайте представим себе, что такое Белоруссия, пошедшая по пути Украины. Ну, в лучшем случае это нищета, потому что Белоруссия не имеет ни природных ресурсов, ни выхода к морю, а ее обрабатывающая промышленность, ее все промышленные предприятия, они, на самом деле, никому не нужны, кроме самих белорусов и, может, частично России. Реформы, реструктуризация, миллионы на улице и все. Кстати, кто помнит, когда только начиналось все это дело, у власти был еще Шушкевич, например, Белоруссия была очень криминальной страной. По вот этой трассе, которая шла на Запад и оттуда, работали «челноки», которые потом переориентировались на Турцию. И вокруг этой трассы создались моментально организованные преступные группировки, убивающие людей, грабящие машины и прочее. Да, Лукашенко их всех, что называется, поставил в стойло, частично как бы они куда-то исчезли, частично они были выдавлены, частично просто поняли, что надо работать на другого начальника. А в худшем, может, даже было бы расчленение. Потому что то, что поляки несомненно болеют все той же болезнью — вот этой исторической мечтой о великой Речи Посполитой, это совершенно точно. Например, их гиперактивное внимание к пакту Риббентропа-Молотова, оно не случайное. Это заявка на территориальные претензии. Это заявка на пересмотр территорий, итогов этого самого пакта Риббентропа-Молотова. Значит, раздел Белоруссии. Возврат себе того, что называется Западной Белоруссией. Это прямая цепочка. Значит, сталинский режим был преступным, значит, пакт был преступным, значит, все территориальные переделы, которые были в связи с ним, преступны, а следовательно, давайте восстановим историческую справедливость. И возвращайте нам как бы половину территории современной Белоруссии! Я думаю, что в случае, если бы в Белоруссии установилась условно демократическая власть, это было бы вполне реально. Мардан: - Главное, чтобы немцы не вспомнили про Данциг в этой ситуации. Думаю, вряд ли. Михеев: - Но поляки же понимают, в какую историческую ситуацию они играют, поэтому они… Они — не мы, но они тоже такие специфические славяне. Поэтому они вспоминают ровно о том, о чем им удобно вспоминать, о том, о чем неудобно — не вспоминают. В принципе, это обычное человеческое качество. И, потом, они видят, что Германия, будучи поверженной тогда в 45-м, она этот комплекс вины по отношению к другим сделала фактически частью государственной идеологии. Она всем должна, по большому счету. Ведь поляки, когда берут, например, европейские дотации, в том числе, от Германии, они напрямую говорят, что это вы нам должны. Мардан: - Сергей Александрович, а теперь я хотел бы к нашей внутренней повестке перейти. Вчера было, на мой взгляд, совершенно скандальное выступление вице-премьера Хуснуллина в Государственной Думе, которое имеет смысл обсудить. Я коротко напомню для слушателей. Ему задали вопрос: как быть с мигрантами, которых то ли 5 миллионов, то ли 8 миллионов, и это, в общем, очевидным образом является проблемой со всех точек зрения? И тут Хуснуллин объясняет. В общем, он разговаривал с депутатами, как с какими-то неразумными детьми. Никто не возмутился, никто не зашикал, не захлопал. Мне вот какая мысль в голову пришла в этот момент. Всегда обращал внимание, что у американских президентов во всех речах, как фетиш, возникает идея: мы создаем рабочие места для американцев и т. Где рабочие места для граждан России, почему это не является такой же табуированной темой и что со всем этим делать? Михеев: - Да, я лично по этому поводу имею достаточно твердую позицию уже много лет. Я считаю эту политику, мягко говоря, ошибочной, а если говорить откровенно, абсолютно вредной. Просто вредной и всё. По сути, мы размениваем доходы строительного комплекса на национальную безопасность. Потому что вопрос мигрантов, он очень многосторонний. Ну, во-первых, давайте начнем с экономики. Это не имеет никакого отношения к развитию. Потому что это имеет отношение только к доходам строительного бизнеса и к доходам тех людей, бизнес-групп, которые за счет мигрантов создают для себя возможность получения дополнительной прибыли. Когда говорят: ну, ведь от этой прибыли платятся налоги, - во-первых, где-то платятся, где-то не платятся, где-то уводятся из страны. Но это на самом деле мелочь. Но вот эти налоги, они никак не покрывают огромного количества других проблем, которые существуют. Например, это развитие самого строительного комплекса. Ведь на самом деле, когда все основывается на дешевом и неквалифицированном рабочем труде, тогда не надо развивать технику, не надо развивать новые технологии, тогда можно вообще не думать о многом том, о чем надо думать, если вы занимаетесь развитием страны. Не тем, что получаете для себя дополнительные барыши, а развитием страны. Это первое. Второе, что касается развития. Я считаю, что вообще, эта опора на низкоквалифицированный рабочий труд, она консервирует некую стагнацию. То есть, грубо говоря, если мы показываем какие-то цифры роста с точки зрения денежных показателей, то вроде как это и равно тому, что мы развиваемся. А в реальности речь идет просто о том, что все фиксируется на строительном комплексе, и якобы развитие стройки и есть эквивалент развития. На самом деле мы видим огромное количество случаев, когда покупались и банкротились предприятия, которые можно было развивать, эти промзоны сравнивались с землей, там строили тупо коробки, продавали и сваливали. Это называется развитие? Мне кажется, это ложь. И в случае с Москвой, и в случае с Россией. Построить дома, продать квартиры — это не называется развитием. Вы заработали на этом деньги, но больше вас ничего не интересует. К развитию России в XXI веке, к технологическому прорыву это не имеет никакого отношения. Кстати говоря, неудивительно, что, например, строительный бизнес является излюбленным бизнесом для мафии в Европе, в Америке и т. Именно мафиозные группировки всегда вкладывались в стройку, потому что это и дешевле, и проще там спрятать эти деньги, а главное, потом строил, продал — и свалил, тебя нет, не надо ничего развивать. А как это могло бы быть? Например, это было бы развитием, если бы это стимулировало параллельно вложение этих самых денег в развитие производства строительной техники. Зайдите на любую стройку, и вы увидите, вся техника там — это техника импортная, это то, что покупается за рубежом. То есть мало того, что мы тормозим собственное развитие, мы еще и финансируем чужое производство. А почему, например, тем же строителям, если они такие умные, не заняться бы развитием строительного машиностроения, станкостроения? Они не будут этим заниматься, потому что на самом деле гораздо проще нагонять сюда миллионы трудовых мигрантов, получать на них деньги и как бы обнулять ситуацию: мы закончили проект — до свидания. Это с точки зрения развития экономики. С точки зрения рынка труда. Совершенно очевидно, что трудовые мигранты, при всем при том, что… Я сразу оговорюсь, я в принципе им сочувствую. Я очень много работал на постсоветском пространстве, и я был в тех странах, откуда они приезжают. Они приезжают сюда, потому что там гораздо хуже, чем здесь, там очень плохо. То есть в принципе мне их жаль, потому что я понимаю, что от хорошей жизни не едут жить в вагончики на стройке. Но, тем не менее, эта правда не отменяет другую правду, которая состоит в том, что они отбирают рабочие места у граждан России. Когда разговоры идут о том, что зачем рабочие места гражданам России, они не хотят работать за такие деньги, - да, не хотят. Потому что простейшая арифметика. Здесь стоимость жизни гораздо выше, чем там. Почему они хотят работать за эти деньги? Потому что там жизнь дешевле. Их семьи остаются там, они здесь работают, туда пересылают деньги, выводят, кстати говоря, деньги из страны. Это к вопросу о налогах. Нам говорят: а налоги же дополнительные идут с этих прибылей. Налоги идут с прибылей, а огромное количество денег их зарплата уходит из страны.
Слабо. Политолог Михеев считает, что Боррель хочет поссорить Россию и Китай
Главные новости о персоне Сергей Михеев на Будьте в курсе последних новостей: Служба безопасности Украины заочно обвинила российского политолога Сергея Михеева в посягательстве на территориальную целостность Украины. Политолог Сергей Михеев никакого отношения к Ирине не имеет. Политолог Сергей Михеев выразил своё мнение относительно опасений европейских стран, связанных с возможным выходом Соединённых Штатов из НАТО после прихода к власти Дональда Трампа. Последние новости о персоне Сергей Михеев новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое. Добро пожаловать на канал Сергей Михеев (23599152) на RUTUBE. Официальная страница Вконтакте российского политолога Сергея Михеева.
26.04.2024 — Железная логика с Сергеем Михеевым последний выпуск сегодня на Вести ФМ
Из мнений: Человек должны учиться не зависить от реакций окружающих реакций. А должен учиться сам создавать нужные ему состояния эмоции в лимбической нервной системе. Вот это и есть просветление. Ты всегда можешь радоваться всему не зависимо от того что твориться у тебя во внешней среде.
Но, во-первых, среди тех людей, которые там находятся у власти, практически нет тех, кто, действительно, готов осознавать объективно и в исторической продолжительности интересы условно независимой Украины. Их просто нет. Им для этого не хватает… С. Мардан: - Они временщики, то есть. Михеев: - Да, они временщики, да.
Поэтому они в основном мыслят категориями временными личного пребывания на должности и личного пребывания в рамках какого-то проекта. И они вот до этого момента думают. Если в Америке или в Европе многие лидеры тоже детерминированы выборами, это тактическая составляющая сиюминутная, она компенсируется вот этим самым глубинным государством, которое, действительно, существует. На Украине этого как факта нет. Причина вторая: потому что все равно Украина в значительной степени — это выдуманный проект. Это не то, что они сами о себе думают, рассказывают. Может, когда-нибудь он имеет шансы стать чем-то более основательным, но пока это то, чему мы позволили быть в результате всех событий в 91-м году: временно сошедшая с ума Москва позволила им всем существовать, а на самом деле, все эти вещи декоративные. Можно говорить, что это не имеет значения.
Это имеет значение. Это как вот: почему китайцы, несмотря на всю свою древность, цивилизации не могут до сих пор создать собственный самолет, а просто копируют что-то. Потому что нет школы. Даже в такой прикладной вещи нужна школа, опирающаяся на опыт десятилетий, как минимум. Так же и с этим. Можно говорить, какая разница, мы сейчас придумаем себе парламент, сделаем свою администрацию президента, и у нас будет все так же. Не будет. При всем том, что у нас огромное количество проблем, все-таки, глубинная традиция государственности, она очень важна.
Она формирует менталитет, она формирует систему аргументов, она формирует исторический взгляд. На Украине этого нет. Все, что они придумали, очень сиюминутно. И пока подвергается серьезной критической оценке даже изнутри самой Украины. И третье. Они надеются на то, что, как говорил Остап Бендер, Запад нам поможет. Они надеются на то, что Запад спасет, по крайней мере, их лично, что Запад не допустит исчезновения Украины. Они даже готовы, в принципе, смириться с тем, например, что эти территории никогда не вернутся, может, еще какие-то потеряются.
Но они думают, что Запад не даст возможности исчезнуть Украине. И не даст возможности исчезнуть им самим, что для Запада этот проект выгоден. И отчасти они правы. На самом деле, только за счет этого этот проект и держится, потому что если убрать из-под него эти западные подпорки, я думаю, что он очень быстро рассыпался бы в силу внутренних обстоятельств, потому что когда говорят, а что ваша Россия, у вас коррупция, то-се. Тем не менее, Россия держится на своих ресурсах. Она сама по себе. Никто как бы нас не подкармливает, никто нам ничего не дает. Наоборот, мы там даем тем, пятым, десятым.
Украина полностью зависит от внешней поддержки, начиная от финансов и заканчивая военно-политической составляющей. И если эти вещи убрать, она или будет вынуждена радикально трансформироваться внутренне, или просто рассыплется. Они надеются на то что их проект настолько важен для Запад, что не дадут при всех издержках ему рассыпаться. И часть правды в этом есть, конечно. Мардан: - У меня возник образ России 1996 года — это место, где находится сегодня Украина. У власти временщики, Запад нам поможет, нас все равно не бросят. Михеев: - Думаю, что там даже хуже. Мардан: - Думаете, 93-й?
Михеев: - Даже не 93-й, нет. Это как бы ситуация каких-то директорий времен гражданской войны. Вот это вот. Полностью выдуманные вещи, тут вдруг оказалось, что можно чем-то поуправлять, причем, это продолжается уже тридцать лет. И отпускать это не хочется, хотя если посмотреть всю вот эту вот линейку украинских руководителей, деградация чисто человеческая совершенно очевидна. Снижение качества от партийного номенклатурщика и партаппаратчика Кравчука к «красному директору» Кучме, да, потом выброс этого Ющенко, который упал до «кефирного рейтинга», затем Янукович, который совсем не «красный директор», не партийный аппаратчик, непонятно, кто, но держится за счет их авторитета. После него Порошенко — еще функция от Януковича, который работал у Януковича. И уже барыга, но с памятью о тех временах.
И теперь полностью оторванный от каких-либо традиций управления и знаний Зеленский. Что будет дальше? Дальше будет кто угодно. Это и есть тенденция несостоявшегося государства. И без внешнего она не уйдет. В этом смысле даже Россия 96-го года надежней себя чувствовала, чем Украина сегодня. Потому что Россия 96-го, да, она надеялась на «Запад нам поможет», но все равно держалась за счет своих ресурсов в основном. Потому что то, что мы получали с Запада, ну, да, мы что-то получали, но, честно говоря, мы, в общем-то, не за счет этого не исчезли.
Мардан: - По поводу происходящего с Белоруссией. Вот Украина, которая живет в формате «Запад нам поможет», мы имеем Александра Григорьевича Лукашенко, который тоже начал жить в формате «Россия все равно нам поможет». Это я цитирую вчерашнее сообщение Силуанова, который пытался прокомментировать просьбу белорусов выдать им 3 с половиной миллиарда еще кредита. А что будет с Белоруссией? Вот в этой ситуации, в контексте украинского кризиса и наложенных санкций? И так далее. Михеев: - По поводу Лукашенко вы абсолютно правы. Здесь зеркальная картина: если на Украине считают, что Запад им поможет, то Лукашенко считает, что Москва меня не бросит.
Потому что ей это выгодно со всех точек зрения, кроме денежной. И он подспудно проводит мысль, что за союзнические отношения надо платить. Можно по этому поводу возмущаться, но я, честно говоря, ничего в этом необычного не вижу. Это и есть политика. Белоруссия тоже в значительной степени выдуманное государство. Я понимаю, что сейчас многие могут обидеться, но это так. Я считаю, что это надо констатировать как факт. Но Белоруссия благодаря Лукашенко более, на мой взгляд, сильному человеку, чем все те люди, которые стояли во главе Украины, хотя, может, не имеющему того опыта, как имел, например, Кучма или тот же Кравчук.
Но, тем не менее, более сильный человек. Он смог удержать ситуацию в руках, несмотря на большое количество рисков. И, во-вторых, он колеблясь между тем и этим, сделал, мне кажется, более правильный выбор: все-таки Россия для Белоруссии более выгодная партия, скажем так. И более понятная. Более органичная. Давайте представим себе, что такое Белоруссия, пошедшая по пути Украины. Ну, в лучшем случае это нищета, потому что Белоруссия не имеет ни природных ресурсов, ни выхода к морю, а ее обрабатывающая промышленность, ее все промышленные предприятия, они, на самом деле, никому не нужны, кроме самих белорусов и, может, частично России. Реформы, реструктуризация, миллионы на улице и все.
Кстати, кто помнит, когда только начиналось все это дело, у власти был еще Шушкевич, например, Белоруссия была очень криминальной страной. По вот этой трассе, которая шла на Запад и оттуда, работали «челноки», которые потом переориентировались на Турцию. И вокруг этой трассы создались моментально организованные преступные группировки, убивающие людей, грабящие машины и прочее. Да, Лукашенко их всех, что называется, поставил в стойло, частично как бы они куда-то исчезли, частично они были выдавлены, частично просто поняли, что надо работать на другого начальника. А в худшем, может, даже было бы расчленение. Потому что то, что поляки несомненно болеют все той же болезнью — вот этой исторической мечтой о великой Речи Посполитой, это совершенно точно. Например, их гиперактивное внимание к пакту Риббентропа-Молотова, оно не случайное. Это заявка на территориальные претензии.
Это заявка на пересмотр территорий, итогов этого самого пакта Риббентропа-Молотова. Значит, раздел Белоруссии. Возврат себе того, что называется Западной Белоруссией. Это прямая цепочка. Значит, сталинский режим был преступным, значит, пакт был преступным, значит, все территориальные переделы, которые были в связи с ним, преступны, а следовательно, давайте восстановим историческую справедливость. И возвращайте нам как бы половину территории современной Белоруссии! Я думаю, что в случае, если бы в Белоруссии установилась условно демократическая власть, это было бы вполне реально. Мардан: - Главное, чтобы немцы не вспомнили про Данциг в этой ситуации.
Думаю, вряд ли. Михеев: - Но поляки же понимают, в какую историческую ситуацию они играют, поэтому они… Они — не мы, но они тоже такие специфические славяне. Поэтому они вспоминают ровно о том, о чем им удобно вспоминать, о том, о чем неудобно — не вспоминают. В принципе, это обычное человеческое качество. И, потом, они видят, что Германия, будучи поверженной тогда в 45-м, она этот комплекс вины по отношению к другим сделала фактически частью государственной идеологии. Она всем должна, по большому счету. Ведь поляки, когда берут, например, европейские дотации, в том числе, от Германии, они напрямую говорят, что это вы нам должны. Мардан: - Сергей Александрович, а теперь я хотел бы к нашей внутренней повестке перейти.
Вчера было, на мой взгляд, совершенно скандальное выступление вице-премьера Хуснуллина в Государственной Думе, которое имеет смысл обсудить. Я коротко напомню для слушателей. Ему задали вопрос: как быть с мигрантами, которых то ли 5 миллионов, то ли 8 миллионов, и это, в общем, очевидным образом является проблемой со всех точек зрения? И тут Хуснуллин объясняет. В общем, он разговаривал с депутатами, как с какими-то неразумными детьми. Никто не возмутился, никто не зашикал, не захлопал. Мне вот какая мысль в голову пришла в этот момент. Всегда обращал внимание, что у американских президентов во всех речах, как фетиш, возникает идея: мы создаем рабочие места для американцев и т.
Где рабочие места для граждан России, почему это не является такой же табуированной темой и что со всем этим делать? Михеев: - Да, я лично по этому поводу имею достаточно твердую позицию уже много лет. Я считаю эту политику, мягко говоря, ошибочной, а если говорить откровенно, абсолютно вредной. Просто вредной и всё. По сути, мы размениваем доходы строительного комплекса на национальную безопасность. Потому что вопрос мигрантов, он очень многосторонний. Ну, во-первых, давайте начнем с экономики. Это не имеет никакого отношения к развитию.
Потому что это имеет отношение только к доходам строительного бизнеса и к доходам тех людей, бизнес-групп, которые за счет мигрантов создают для себя возможность получения дополнительной прибыли.
И они считают, что или не посмеет, или не сможет, даже если попробовать что-то делать. Поэтому они играют на короткую дистанцию. И их заставляет играть их собственная политическая логика. Они, несмотря на то, что существует глубинное государство, американский истеблишмент, все равно весь западный мир является заложником той самой демократии, о которой они так любят говорить. Куда не кинь, все равно через четыре года выборы. Или через три, через два. У кого как. И они не могут игнорировать эту ситуацию.
Они вынуждены с ней работать, даже несмотря на то, что в определенной степени это где-то имитация, но они должны с ней работать. Они должны работать с избирателем, с собственной политической элитой. Они находятся в постоянной дискуссии. Да, они все друг другу врут в той или иной степени. Это правда. Но все равно они как бы очень детерменировали эту ситуацию. Тот же Макрон приезжал, я спорил с какими-то европейцами, они говорили, что Макрон, у него была миссия! Нам не все рассказали! Какая миссия у него?
Мне кажется, вся его миссия — выиграть выборы в апреле. Мардан: - Очевидным образом. Михеев: - Вот и вся его миссия, которую он держит в голове. В конце концов, и Макрон, и Байден, и мы с вами — мы, ко всему прочему, просто люди. Мы с вами работаем в одной сфере, они в другой, но у каждого есть свой жизненный план, какая-то стратегия или тактика. И они точно такие же. И поэтому я сказал эту фразу, что их часы идут быстрее, чем наши. Потому что в силу того, что они называют у нас авторитаризмом, как бы наши часы идут чуть медленнее. Это, кстати, неоднократно Россию спасало в прошлом.
И, может, играет нам на руку и сейчас. Но это не отменяет всего того, о чем вы сказали. Мы хотим, чтобы это было так. Они пока не считают, что такое развитие событий неизбежно. Они пока считают, что можно сделать так, чтобы мы увязли в украинском вопросе. И они пока считают, что можно сделать так, что очередные санкции будут подтормаживать эту ситуацию, создавать нам проблемы. А потом, того и гляди, Путин тоже не вечен, да? Что-то будет происходить. Они как-то с этим сыграют.
То есть, я думаю, что пока так. Они тридцать лет этой вседозволенности, ну, пятнадцать, как минимум, они их немного расслабили с той точки зрения, что они в нас перестали верить. Тем более, что мы сами, давайте скажем честно, очень долго их убеждали, что мы очень предсказуемы, что мы ничего плохого делать не будем. Мы и сейчас убеждаем, правильно? Мы же говорим, нет, у России нет никаких таких планов. Россия не хочет воевать, никому не угрожает. Ну, не хочет — и хорошо. Значит, можно играть в ту же самую кашу, ту же самую жвачку пережевывать, которую они пережевывали все тридцать лет. В этом смысле я считаю, что мы не поймали оптимальную стратегию.
Я не знаю, что в голове у Путина или у людей, которые его окружают, но мне кажется, что мы все еще болтаемся в этой вот… Сами себе не определили: то ли мы продолжаем всех убеждать, что мы такие же, как вы, мы носим такие же джинсы, жуем такую же жвачку, едим такие же гамбургеры. То ли мы суверенная цивилизация, которая имеет собственную стратегию, тактику и так далее. Мы сами с этим не определились. Они это чувствует. Не надо их за дураков считать. Они очень хорошо просчитывают психологию людей, они хорошо видят их слабости, страсти. И играют на этих страстях, как на пианино. Они на этом купили многих наших лидеров, мне кажется, в прошлом. Они рассчитывают, что смогут это сделать и в будущем.
Мардан: - Вы несколько раз повторили, что они, скорее всего, просто не верят в то, что сценарий может быть таким неожиданным и внезапным. Давайте спишем это на разницу политических культур и, вообще, разницу культур. А я хотел спросить саше мнение. А вот украинские элиты, они же одной культуры с нами: и политической, и не политической. Они рассматривают вот такой сценарий, когда ты не успеешь доехать до Борисполя. Михеев: - Они рассматривают такой сценарий, но им для того, чтобы реагировать стратегически, не хватает мозгов и самостоятельности. Потому что я бы, честно, не рискнул бы ставить на один уровень качества, условно, американскую и украинскую политические элиты. Это совершенно разные люди, имеющие совершенно разные горизонты планирования. Совершенно разную стратегическую глубину, а самое главное, совершенно разные ресурсы.
Вся ставка украинского современного политического класса на то, что их прикроет Запад. Они знают нас, потому что они — это мы, а мы — это они. Просто как бы да, в разную ситуацию попали историческую. Они откололись от этого большого исторического мира, хотя вот эти имперские амбиции, наоборот, их мучают. Им хотелось бы, чтобы с ними считались как с тем, чем они были когда-то, будучи включенными как часть в эту большую элиту. Но ресурсов для этого нет. Поэтому они ищут себе дополнительный ресурс. И они, думаю, понимают, зная наш исторический психотип, что мы, если нас довести, можем просто даже себе в ущерб, все в клочья разорвать как бы, да и от этого не останется ничего. Это и хорошо, и плохо в разные исторические моменты по-разному.
Но, во-первых, среди тех людей, которые там находятся у власти, практически нет тех, кто, действительно, готов осознавать объективно и в исторической продолжительности интересы условно независимой Украины. Их просто нет. Им для этого не хватает… С. Мардан: - Они временщики, то есть. Михеев: - Да, они временщики, да. Поэтому они в основном мыслят категориями временными личного пребывания на должности и личного пребывания в рамках какого-то проекта. И они вот до этого момента думают. Если в Америке или в Европе многие лидеры тоже детерминированы выборами, это тактическая составляющая сиюминутная, она компенсируется вот этим самым глубинным государством, которое, действительно, существует. На Украине этого как факта нет.
Причина вторая: потому что все равно Украина в значительной степени — это выдуманный проект. Это не то, что они сами о себе думают, рассказывают. Может, когда-нибудь он имеет шансы стать чем-то более основательным, но пока это то, чему мы позволили быть в результате всех событий в 91-м году: временно сошедшая с ума Москва позволила им всем существовать, а на самом деле, все эти вещи декоративные. Можно говорить, что это не имеет значения. Это имеет значение. Это как вот: почему китайцы, несмотря на всю свою древность, цивилизации не могут до сих пор создать собственный самолет, а просто копируют что-то. Потому что нет школы. Даже в такой прикладной вещи нужна школа, опирающаяся на опыт десятилетий, как минимум. Так же и с этим.
Можно говорить, какая разница, мы сейчас придумаем себе парламент, сделаем свою администрацию президента, и у нас будет все так же. Не будет. При всем том, что у нас огромное количество проблем, все-таки, глубинная традиция государственности, она очень важна. Она формирует менталитет, она формирует систему аргументов, она формирует исторический взгляд. На Украине этого нет. Все, что они придумали, очень сиюминутно. И пока подвергается серьезной критической оценке даже изнутри самой Украины. И третье. Они надеются на то, что, как говорил Остап Бендер, Запад нам поможет.
Они надеются на то, что Запад спасет, по крайней мере, их лично, что Запад не допустит исчезновения Украины. Они даже готовы, в принципе, смириться с тем, например, что эти территории никогда не вернутся, может, еще какие-то потеряются. Но они думают, что Запад не даст возможности исчезнуть Украине. И не даст возможности исчезнуть им самим, что для Запада этот проект выгоден. И отчасти они правы. На самом деле, только за счет этого этот проект и держится, потому что если убрать из-под него эти западные подпорки, я думаю, что он очень быстро рассыпался бы в силу внутренних обстоятельств, потому что когда говорят, а что ваша Россия, у вас коррупция, то-се. Тем не менее, Россия держится на своих ресурсах. Она сама по себе. Никто как бы нас не подкармливает, никто нам ничего не дает.
Наоборот, мы там даем тем, пятым, десятым. Украина полностью зависит от внешней поддержки, начиная от финансов и заканчивая военно-политической составляющей. И если эти вещи убрать, она или будет вынуждена радикально трансформироваться внутренне, или просто рассыплется. Они надеются на то что их проект настолько важен для Запад, что не дадут при всех издержках ему рассыпаться. И часть правды в этом есть, конечно. Мардан: - У меня возник образ России 1996 года — это место, где находится сегодня Украина. У власти временщики, Запад нам поможет, нас все равно не бросят. Михеев: - Думаю, что там даже хуже. Мардан: - Думаете, 93-й?
Михеев: - Даже не 93-й, нет. Это как бы ситуация каких-то директорий времен гражданской войны. Вот это вот. Полностью выдуманные вещи, тут вдруг оказалось, что можно чем-то поуправлять, причем, это продолжается уже тридцать лет. И отпускать это не хочется, хотя если посмотреть всю вот эту вот линейку украинских руководителей, деградация чисто человеческая совершенно очевидна. Снижение качества от партийного номенклатурщика и партаппаратчика Кравчука к «красному директору» Кучме, да, потом выброс этого Ющенко, который упал до «кефирного рейтинга», затем Янукович, который совсем не «красный директор», не партийный аппаратчик, непонятно, кто, но держится за счет их авторитета. После него Порошенко — еще функция от Януковича, который работал у Януковича. И уже барыга, но с памятью о тех временах. И теперь полностью оторванный от каких-либо традиций управления и знаний Зеленский.
Что будет дальше?
В 1998-2001 - эксперт Центра политической конъюнктуры России. С 1999 года - эксперт Центра политических технологий. В 1999 году окончил философский факультет отделение политологии МГУ им. Параллельно с учебой в МГУ сотрудничал с рядом политических организаций, в том числе с Конгрессом русских общин.