Подполковник Олег Ведмедь принял участие в торжественном мероприятии, посвященном Дню полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады. Полк был распущен, и отца, в чине подполковника, назначили командиром с тем, чтобы он подтянул полк.
Военкоры сообщили об уничтожении подполковника ВСУ
Отрадно, что сегодня мы видим преемственность поколений, когда молодые люди показывают силу духа, которую проявляли наши деды и прадеды в Великую Отечественную войну, защищая нас от фашизма. И сегодня мы поддерживаем тех, кто вновь борется с поднимающим голову нацизмом на Украине. Наш дух не сломить!
Также надо было провести социальный опрос на тему национализма и терроризма и проанализировать его. Это все-таки история нашей страны, нашего края, великие люди, которые здесь росли и становились великими, те, кого мы должны помнить. А патриотизм позволит преодолеть все трудности вместе. У детей нужно формировать патриотизм.
Находившийся рядом солдат оказал ему первую помощь, и его оперативно эвакуировали. Получив ранение в 11 часов дня, к часу ночи он уже был в госпитале в Москве. Командование над батальоном принял начальник штаба.
Спокойнее стало, когда в торжественном зале Кремля объявили его фамилию и офицер вышел к верховному главнокомандующему за Звездой Героя России. Получить звание Героя России — заслуга не только моя, это еще заслуга моего личного состава, друзей и товарищей, с которыми мы плечом к плечу выполняем поставленные боевые задачи. В своих стихах Александр Твардовский сказал: «Нет героев от рождения, — они рождаются в боях». Безусловно, каждый сейчас, кто находится в зоне проведения специальной военной операции и выполняет поставленные боевые задачи, является героем. Степан Белов, Герой России Степан Белов принимает участие в специальной военной операции с самого её начала. С февраля на счету молодого танкиста и его подчиненных 20 подбитых танков, уничтоженные бронемашины и живая сила противника. Благодаря своим действиям в одном из боёв Степану удалось первым зайти в населенный пункт, отбросить врага и создать условия для того, чтобы российские войска без потерь заняли поселение. За проявленную отвагу старший лейтенант Белов уже был награждён медалью Суворова и орденом Мужества. Уже через пару дней после получения высокой награды в Кремле Степан Белов приехал в родной город навестить близких, пообщаться с учителями.
15. Психическая атака
Названный Ушаков вообще человек чрезвычайно ограниченный; однако, я сказал ему, чтс он должен принять на будущее время во внимание, что я буду иметь за ним личное наблюдение и без всякого снисхождения сам собственной рукой убью его, если только замечу в нем какую-ннбудь двойственность. Не могу при этом не прибавить, что в деле с мятежниками, и даже во время атаки, Ушаков вел себя, как то подобает верному слуге его величества государя; я тем более мог это заметить, что сам был во главе этого эскадрона и произвел с ними первую атаку на изменников. Генерал-майор Барон Гейсмар. На верху листа помета: «4 февр.
Генваря 18 дня 1826 года. Генералъ Адъютантъ баронъ Толь. Бумаги занимают в деле л.
На обороте л. На некоторых листах наверху и том числе и на воспроизводимой 54-м карандашная помета: «В».
ГД освободила участников СВО от пошлины за восстановление документов 16 мая 2023, 14:04 От чего зависит размер денежного довольствия по контракту В соответствии с положениями Федерального закона "О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат", денежное довольствие военнослужащего по контракту складывается из окладов по воинскому званию и воинской должности, а также ряда других выплат. Кроме этого, военнослужащим, проходящим службу в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, в зависимости от условий конкретного региона и выслуги лет, положены дополнительные повышающие коэффициенты", — рассказывает Сергей Гебель.
Жизнь графа Сперанского, СПб, 1861, часть 4, стр. Записки Александра Ивановича Кошелёва 1812-1883 годы. С семью приложениями. Полное собрание сочинений. Советский писатель. Ленинградское отделение, 1958. Восстание, организованное Южным обществом После событий 14 декабря в Петербурге, в народе брожение продолжалось. В ночь после восстания генерал-адъютант Александр фон Бенкендорф видел толпы недовольных горожан на Васильевском острове, неприязненно обращавшихся к солдатам, которых он выстроил в полной готовности. Причём это была не пьяная чернь, в основном это были мещане, купцы, то есть те, кого сейчас мы бы назвали средним классом. Бенкендорф подошёл к знакомому купцу и спросил, почему тот теперь не желает его знать. Николай I… с. В своих записках Бенкендорф далее пишет, что он познакомил людей с манифестом о восшествии на престол Николая Павловича, попросил священника ближайшей церкви громко прочесть его вслух, и люди успокоились. Но успокоение было далеко не полным. Думаю, что Бенкендорф во многом преувеличивал. Россия не унималась. В простом народе дворян считали изменниками Государю. Русский Архив, 1885, кн. Поэтому тех дворян, которые присягнули Николаю, считали изменниками. В образованном слое, особенно в Москве, было большое сочувствие тем, кто вышел на Сенатскую площадь. В этом смысле настроение простых людей и настроение московского оппозиционного дворянства смыкались. Кошелев вспоминал о ходивших тогда слухах, что генерал Ермолов идёт с Кавказа на Москву со своей армией, чтобы навести порядок. В умах была реальная смута. Однако полыхнуло по- настоящему только на Украине. Генерал Ермолов, Дж. Доу, 1825 г. Муравьёв-Апостол, Н. Уткин, XIX в. До этого, уже 13 декабря были арестованы полковник Павел Пестель и генерал-интендант 2-й армии Алексей Петрович Юшневский. Пестель, предполагаемый портрет, неизвестный художник, 1824 г. Юшневский, П. Головачев, 1906 г. Но 29 декабря офицеры Черниговского полка - Кузьмин, Соловьёв, Сухинов и Щепилло - освободили Сергея Муравьёва-Апостола в селе Трилесы, при этом совершив нападение на арестовавшего его полковника Гебеля. Когда Гебель отказался не только освободить братьев Муравьёвых, но и объяснить причины их ареста, участники заговора нанесли ему четырнадцать штыковых ран. Полковнику Гебелю, чьи раны оказались не опасны для жизни, удалось спастись. Воспользовавшись оплошностью заговорщиков, он с помощью рядового 5-й роты Максима Иванова и ряда знакомых и доброжелателей сумел добраться до дома. Восстание в Украине расширялось. Это листовка, которая строится в вопросах и ответах. Восставшие заставили местного священника отслужить молебен и зачитать этот документ, суть которого заключалась в обосновании того, что царская власть неестественна для христиан, для христиан естественна свобода. Я приведу небольшой кусочек из этого «Православного катехизиса», который до отмены цензуры, до революции 1905 года был полностью запрещён к публикации в России. И даже Шильдер в своём сочинении о Николае I не решался его цитировать. Но сейчас вы легко можете найти текст этого документа и прочесть целиком. Почему же русский народ и русское воинство несчастно? Оттого, что цари похитили у них свободу. Стало быть, цари поступают вопреки воле Божией? Да, конечно, Бог наш рек: Больший из вас да будет вам слуга, а цари тиранят только народ. Должны ли повиноваться царям, когда они поступают вопреки воле Божией? Христос сказал: не можете служить Богу и маммоне; оттого-то Русский народ и русское воинство страдают, что покоряются царям. Что же святой закон наш повелевает делать русскому народу и воинству? Раскаяться в долгом раболепствии и, ополчась против тиранства и несчастья, поклясться: да будет всем один Царь на небе и на земле — Иисус Христос. Что может удержать от исполнения святого сего подвига? Те, кто воспротивятся святому подвигу сему, суть предатели, богоотступники, продавшие души свои нечестию, и горе им, лицемерам, страшное наказание Божие постигнет их на этом свете и на том». Вот в таком тоне выдержан этот катехизис. Этот документ и отношение к нему декабристов внимательно исследовала современный учёный Ирина Владимировна Карацуба. Сергей Иванович Муравьёв-Апостол объяснял, почему он решил составить этот катехизис: «открывать солдатам что-либо, клонящееся к цели Общества», очень опасно, так как солдаты «отнюдь не в состоянии понять выгод переворота», а «республиканское правление, равенство сословий и избрание чиновников будет для них загадкою сфинкса». Лучшим способом действовать на солдат будет апелляция к текстам Священного Писания, именно таким образом в них «должно возбудить фанатизм» и «внушить им ненависть к правительству». Как солдаты восприняли катехизис, составленный Муравьёвым-Апостолом на подобии испанского, но апеллирующий к православной форме христианства, сказать трудно. Но характерно, что для власти этот катехизис был страшен. Настолько страшен, что я думаю, во многом именно из-за него Николай Павлович воспретил публиковать русский перевод Священного писания. Помните требование митрополита Серафима Глаголевского и Аракчеева сжечь Пятикнижие? То есть эта традиция понятного для народа текста Писания, как мы узнаем в следующих лекциях, продолжалась всё царствование Николая I. Русский текст Библии был под полным запретом. Даже когда в русских сочинениях цитировалось Священное Писание, то делалось это только на славянском языке. Переводить на русский язык его было нельзя даже в маленьких фрагментах. Вот насколько боялись революционности текста Священного писания. Такое значение имел катехизис Муравьёва-Апостола, очень толково и разумно составленный. Вечером 1 января наступившего 1826 года восставшие роты Черниговского полка выступают из Мотовиловки на Житомир, стремясь соединиться с частями, где служили члены Общества соединённых славян, но повернули на Белую Церковь, где надеялись соединиться с 17-м Егерским полком, избегая столкновения с превосходящими силами правительственных войск. Белая Церковь Карта восстания в Украине Восставшие войска описали в движении по землям Украины восьмёрку, но цель этого движения была вовсе не хаотичная, не бессмысленная, а разумная. Восставшие ставили себе задачу революционизировать народ, чтобы другие расквартированные роты и полки, крестьяне и горожане примкнули к ним. Надо сказать, что практически никто этого не сделал. Как и много позже, в эпоху Белого движения, большая часть русского народа осталась зрителями, где-то сочувствующими, где-то, наоборот, осуждающими, но по большей части равнодушными зрителями разворачивающихся событий. Большинство не стало принимать участие в движении и не поддержало тех, кто своим поступком обрекал себя, как мы скоро узнаем, на смерть. Некоторые части Черниговского полка не поддержали восставших. Например, Гренадёрская рота под командованием капитана Козлова в полном составе ускользнула от восставших и присоединилась к войскам верным Императору. При занятии Ковалёвки офицерами была уничтожена революционная переписка, а солдат полка уже с трудом удавалось держать в повиновении, потому что они разоряли местные трактиры, напивались, отбирали у местных, в основном евреев, пищу или какое-нибудь другое имущество. Началось воровство и неуправляемое разложение революционного войска. По всей видимости, на солдат катехизис должного впечатления всё-таки не произвёл. Солдаты были почти необразованными. И то, ради чего офицеры готовы были жертвовать жизнью, для солдат оставалось «китайской грамотой». Наконец, 3 января 1826 года при селе Устимовка восставший полк был разбит правительственными войсками под командованием генерал-майора барона Фёдора Гейсмара. Вверенные Гейсмару силы, используя преимущества пересечённо-лесистой местности, ожидали мятежников в засаде. Подпустив полк на расстояние выстрела, артиллерия открыла огонь без предупреждения. Глава мятежа подполковник Сергей Муравьёв-Апостол отдал приказ продолжать движение прямо на пушки, которые, стреляя картечью, нанесли ощутимый урон рядам восставших и рассеяли их колонну. Гейсмар, И. Матюшин, 1886 г. Погиб так же Щепилло. На этом «активная» часть восстания завершилась. Со стороны, из нашего ХХI века оно кажется очень незначительным, речь ведь идёт о тысяче человек, но в то время это было колоссальное и значительное движение. И, если бы к восставшим черниговцам из 2-й армии примкнули бы другие полки, хотя бы некоторые, и если бы одновременно с этим в Петербурге был успех, то, понятное дело, Россия уже к началу января 1826 года была бы совершенно другой. Какой — иной разговор. Аресты и допросы И, конечно же, никакой победы Николая Павловича и императорской России над восставшими не смогло бы произойти без личного мужества и самопожертвования самого Николая Павловича и его брата Михаила. Дух тогдашнего общества был таков, что, если бы Николай не проявил крайнего мужества, и, как вы помните по прошлой лекции, не пошёл бы говорить с людьми, если бы 14 декабря собственнолично не стояли под пулями он и его брат Михаил, то большая часть петербургского гарнизона наверняка перешла бы к восставшим, и восстание завершилось победой. Николай был готов к смерти, всё сознавал и ни на минуту не сомневался в опасности, но единственной возможности избранного им пути. Николай I на Сенатской площади 14 декабря 1825 года, тип. Доу, 1829 г. Он подготовил план даже на случай уничтожения своей семьи. Николай I с женой и сыном Александром, неизвестный автор, 1820-е гг. Заговорщики, как буквально через несколько дней после 14 декабря император Николай рассказывал послу Франции в Петербурге Лаферронэ, носили железный перстень с цифрой 71 — сумма дней января, февраля и двенадцати дней марта. В ночь с 11-го на 12-е, в 1801 г. И 12 марта 1826 года, в годовщину его воцарения, заговорщики хотели убить Александра. Это было совершенно реальное столкновение сторонников уничтожения царской фамилии с самой царской фамилией. Николай не прятался за спины солдат или в каком-нибудь погребе Зимнего дворца, тем более не покидал Петербург, а был во главе войск. Собственно говоря, именно это, а не плохая организация восстания, спасло его положение и романовский абсолютизм. В то же время мы должны понять сложность психологии, сложность мироведения людей, о которых говорим. Это не простые однозначные люди. Мы увидим, что Николай Павлович постоянно колеблется между ненавистью к восставшим и жалостью к ним, между желанием милости и желанием, если угодно, справедливости, желанием жестоко наказать, дать им урок. Мы ещё встретим эти слова и чувства в Николае, они будут перемежаться. И ни то, ни другое не будет лукавством. Это внутренняя борьба двух начал в любом нормальном человеке. Не в примитивном существе, которое борется только за сохранение своей жизни, а в человеке, который действительно способен встать над собой ради каких-то высших принципов. Разговор, в котором Николай Павлович рассказал Лаферронэ о железном перстне, сам по себе очень интересен. Дело в том, что 20 декабря Николай Павлович принимал дипломатический корпус и сказал собравшимся вполне обычные слова о героизме русского народа, о его преданности престолу, но после, взяв графа Лаферронэ под руку и уведя к себе в кабинет, целый час говорил с ним с глазу на глаз. Лаферронэ, как полагает дипломату, сохранил запись этой беседы. Граф Лаферронэ, из книги Н. Видимо, пребывая после всех событий в состоянии, как мы бы сейчас сказали, эмоционального шока, он открыл другу свою душу. В частности, Император сказал: «Никто не в состоянии понять ту жгучую боль, которую я испытываю и буду испытывать во всю жизнь при воспоминании об этом дне». Это что-то большее, чем страх за свою жизнь. Конечно, страх за свою жизнь и за жизнь жены, сына входят в эту боль, но это боль за то, что Россия оказалась другой, что Россия — не добрая Россия, где все до смерти свой ярём несут покорно и принимают все милости и немилости царей почти безропотно, Россия — другая, Россия не менее свободно смотрит на своего царя, чем самодержец сморит на Россию, и готова бороться за своё достоинство. Это было невероятное открытие, совершенное молодым Государем. Я думаю, о том, что знал Александр, не догадывался Николай. Вообще самодержцы плохо понимают то, насколько общество более свободно, чем они о нём думают. Общество — это не объект, общество — это субъект, и это полезно помнить всем правителям, которые захватывают власть или пользуются абсолютной властью в том или ином обществе. И этот субъект может показать себя. Он может говорить «да», но он может говорить и «нет», и очень властно. Опасность того, что субъект скажет «нет» и сбросит императорскую власть, понимала императрица-мать Мария Фёдоровна. Она писала графу Кочубею за границу: «14-е декабря ознакомило меня с новым родом ужасных мучений: в этот день два моих сына подвергали свою жизнь опасности, и спокойствие государства зависело от гибельной случайности. Милосердие Божие отвратило это бедствие и благородное поведение моего сына Николая, величие его души, твердость и удивительное самоотвержение, равно как и похвальная храбрость Михаила, спасли государство и семейство» [цит. Спасли, но могли и не спасти. То есть Россия была на грани успешной революции. Мария Фёдоровна, Дж. Доу, не позднее 1825 г. Но принц Евгений Вюртембергский, который описывает этот разговор в своём дневнике то есть мы можем не сомневаться в том, что эта идея действительно обсуждалась, однако знала ли о ней сама Мария Фёдоровна — вопрос открытый , сказал, что он иностранец и в дела эти вмешиваться не хочет. И вариант этот был так же легко забыт, как легко и возник. Принц Евгений Вюртембергский Но если мы вернёмся к Николаю Павловичу, то вот определение Шильдера: «Что же касается императора Николая, то происшествия 14 декабря произвели на него тяжкое впечатление, отразившееся на характере правления всего последовавшего затем тридцатилетия». Взошёл в тот момент, когда он легко мог лишиться и престола, и жизни, когда легко могли лишиться жизни его близкие и родные ему люди. И это тоже отложило отпечаток на всей его жизни. При всём мужестве, при всей смелости Николая Павловича у него был страх за Империю, он понял, насколько зыбкой является абсолютистская власть в России. Это был не какой-то случайный бунт нескольких тысяч людей. Это было на самом деле огромное сообщество симпатизирующих, знающих, догадывающихся, незнающих, но разделяющих основные мысли, это был практически весь образованный слой России. Поэтому можно не согласиться с историком Александром Корниловым, да он и не знал всего, ведь на самом деле полностью архивы были открыты только после краха монархии в России. В 1913 году Корнилов говорил в своей лекции: «Николай, несомненно, преувеличивал, особенно в первое время, значение и численность тайных революционных обществ, любил выражаться возвышенным слогом относительно этих событий и своей собственной роли в них, всё представляя в героическом виде, хотя бунт, который произошел в Петербурге, на самом деле, по тем материальным силам, какими располагали заговорщики 14 декабря, был, в сущности, довольно бессилен и если мог иметь какой-нибудь успех, то разве благодаря тому феноменальному беспорядку, который царил в это время во дворце». Корнилов, 1900-е гг.
Восставшие во главе с С. Муравьевым-Апостолом захватили в городе Васильков оружие, боеприпасы, продовольствие и полковую казну. Но, возглавившие бунт офицеры не имели четкого плана действий и вскоре, 3 января 1826 года, восстание было подавлено правительственными войсками. Израненный Г. Гебель долго лечился в Киеве. За заслуги по службе 9 января 1826 года он был произведен в полковники. Через два года, в 1828 году, назначен вторым комендантом Киева. Свою службу Густав Иванович закончил в 1835 году, 17 октября был уволен за ранами с мундиром и пенсионным полным окладом. Незадолго до этого, 1 января 1835 года, получил чин генерал-майора. Из формулярного списка Г. Гебеля следует, что он «из лекарских детей Могилевской губернии», «женат на польской дворянке Розе Антоновой Антоновне Михалевской». Получив Указ об отставке 23 апреля 1837 года, через некоторое время уехал из Киева в свое имение Могилевской губернии, где и скончался 1 августа 1856 года, спустя 30 лет после памятного 1825 года.
Афиша мероприятий
Между тем, подполковник Гебель, разговаривая с Муравьевым, ничего не знал, что происходило в сенях. Сотрудники регионального Управления ФСИН во главе с председателем ветеранской организации Мирославом Макухом поздравили с 65-летием ветерана УИС Владимира Гебеля. Тем временем Муравьевых-Апостолов в этом селении настигли подполковник Гебель с жандармами. Когда Гебель отказался не только освободить братьев Муравьёвых, но и объяснить причины их ареста, участники заговора нанесли ему четырнадцать штыковых ран. Густав Иванович Гебель — генерал-майор Русской императорской армии, комендант Дрездена, второй комендант Киева. Имя Г. И. Гебеля неразрывно связано с восстанием декабристов.
Новости Рубцовска
Лейтенант Гебель Артур Рихардович, немец поволжья, призван Ханларским РВК. — Бьют подполковника Гебеля, вашсиясь! «Когда они явились, подполковник Гебель спросил у них, между разговорами, знают ли они причину требования в штаб? Командует подразделением подполковник Евгений Родин, сообщили в пресс-службе СК. что происходит в городе и республике.
Непогибельный Гебель
Такая чрезмерная самостоятельность в принимаемых фельдъегерями решениях, особенно в период правления Павла I, была в первую очередь обусловлена несовершенством судебной системы и отчасти той халатностью, с которой ее чиновники подходили к выполнению своих должностных обязанностей. Так, по прошествии некоторого времени с момента вынесения ими обвинительного вердикта, они и сами не могли вспомнить, что каждому из фельдъегерей было приказано, кого из числа приговоренных назначили в ссылку, кого в крепость. Более того, места последнего пристанища несчастных и сам отправлявший по этапу знать не мог. Приказ, полученный фельдъегерем, гласил: «В крепость! В таком случае в ход шли нерегламентированные формы решения данной проблемы, в частности — деньги.
Кроме той незначительной части этапируемых, которые могли с их помощью позволить себе «договориться» с фельдъегерем, были и другие категории осужденных, не способных «выкупить» своего места в ссылке или просто не желавших этого делать, даже при наличии весьма крупных денежных средств. В таком случае фельдъегерь использовал таблицу месяцеслова, с помощью которой он составлял свой маршрут движения, то есть число верст от столицы до выбранного им конечного пункта умножало число прогонных денег, отдаленность умножала число дней проезда, и вместе с тем число порционных по 3 рубля в сутки. Следует напомнить при этом, что прогонные и порционные деньги оставались у фельдъегеря и ямщики, как правило, не требовали их с него. Исследуя архивные документы той эпохи, мы не находим подтверждений того, являлась ли эта форма взаиморасчетов во времена Павла I официальной, но то, что данная практика отчасти сумела сохраниться и проявить себя в период массового этапирования декабристов, об этом свидетельствуют личные архивы и переписка родственников осужденных мятежников.
Чтобы искоренить подобные порочные проявления со стороны фельдъегерей, Николай I предпринял попытку установить контроль за их деятельностью в пути следования к месту ссылки этапируемых. К решению этой проблемы были привлечены сенатские чиновники, которые обязывались производить негласные ревизии сибирских поселений. Благодаря этой превентивной мере, в большинстве своем удалось пресечь попытки нарушения фельдъегерями основных требований служебной инструкции утвержденной 17 августа 1846 года Военным министром. Но, несмотря на приведение в порядок законодательной стороны этого вопроса, существовала другая не менее важная проблема: оставшись наедине со своими соглядатаями, арестанты полностью попадали в зависимость от нравственных принципов и личных качеств характера фельдъегерей, которые не всегда были гуманными.
К примеру, в 1800 году в сибирскую ссылку был отправлен некий пастор Зейдер. Перед отъездом в далекие края ему надлежало в сопровождении присланного за ним фельдъегеря прибыть в Петербург для определения своей дальнейшей судьбы. После вынесения генерал-прокурором обвинительного вердикта он был передан в руки фельдъегеря, который получил экстраординарное особое повеление сопроводить несчастного пастора в Сибирь. Исполнительный фельдъегерь незамедлительно стал готовиться к отъезду.
Выбрав момент, жена пастора обратилась к нему и со слезами на глазах, гладя его по щекам, стала умолять беречь мужа и позволить написать ему с первой же станции. Дружески кивнув головою, он пообещал все то, что намеревался не сдержать. Со слов самого Зейдера, фельдъегерь так спешил ехать, что не дал пастору ночью отдохнуть. Более того, ему пастору пришлось, помимо всего прочего, платить за все то, что «пожирал фельдъегерь», оставаясь практически голодным.
И чем дальше от столицы уносила фельдъегерская бричка обреченного, тем призрачнее и безнадежнее становились его мысли о скорейшем и благополучном прибытии в конечный пункт. Непредсказуемость поведения фельдъегеря в данном случае только настораживала и пугала арестанта, и казалось, ничто не могло повлиять на неуставные отношения, которые складывались за время пути между осужденными и фельдъегерями. Более того, никто из этапируемых не мог себе позволить в присутствии уполномоченных лиц, проводивших ревизии, обвинить своего провожатого в бесчеловечном обращении с ними. Здесь не лишнее вспомнить то, из кого состоял в то время рядовой состав фельдъегерского корпуса: бывшие лакеи, цирюльники, чистильщики серебра, служившие при императорском дворце и т.
Данная прослойка чинов Фельдъегерского корпуса сформировалась после смерти императора Александра I. Причиной тому послужили увольнения из корпуса многих его чинов, принимавших непосредственное участие в Отечественной войне 1812 года, а также заграничных походах 1813 — 1814 годов. Они—то, по мнению ближайшего окружения российского императора, и могли, в первую очередь, скомпрометировать себя перед государем и Отечеством своим лояльным отношением к тем антиправительственным взглядам и настроениям, которые царили в то время в некоторой части русского дворянского общества. Оставшийся же офицерский состав корпуса к сопровождению этапируемых решено было не привлекать из-за опасения нежелательных контактов фельдъегерей с мятежниками.
Новоиспеченные государевы слуги всячески старались выказать свое ревностное отношение к службе, при этом зачастую забывая о человеческом милосердии и сострадании к несчастным ссыльным. На страницах мемуаров, а также в личной переписке, оставленных самими этапируемыми и их родственниками, нередко всплывают фамилии тех служак, с которыми отождествлял образ своего персонажа Гоголь. Жена известного декабриста Прасковья Егоровна Анненкова в своих письмах вспоминала о фельдъегере Желдыбине, который сопровождал ее мужа Ивана Александровича Анненкова в далекий сибирский острог. Желдыбин был ужасный человек: он обходился жестоко с теми, кого вез, не давая им ни есть, ни отдохнуть, бил ямщиков и загонял несколько лошадей.
И это все для того, чтобы успеть доскакать с одним до места назначения,... Родственники декабристов из первой партии осужденных по 2-й категории, которых сопровождал Желдыбин, на одной из станций попытались его задобрить, но и это не помогло. Михаил Александрович Бестужев с чувством сожаления вспоминал о фельдъегере, приставленном для сопровождения группы декабристов, в числе которых он находился, в сибирскую ссылку. Кормил он нас одним молоком и простоквашей, нигде не останавливался для отдыха, так что мы, наконец, потребовали от него, чтоб он нам показал инструкцию, и ежели в ней нет ему положительного приказания убить нас, то мы будем на него жаловаться в первом же городе».
Казалось, эта возможность ссыльным была предоставлена: в одном из затерявшихся на глухих сибирских просторах городке, не доезжая Тобольска, этапируемых встретил сенатор Куракин, имевший "приятное поручение узнать о наших нуждах, жалобах и просьбах". В данном случае, ссыльным декабристам пришлось отстаивать не свои права, в которых они были и без того ограничены, а спасать репутацию сопровождавшего их фельдъегеря. Он же, в благодарность за одобрительное молчание своих спасителей, едва не покалечил их за несколько верст до Иркутска. Избив эфесом своей сабли ямщика, Чернов попытался управлять тройкой самостоятельно, но разгоряченные лошади, не повинуясь безрассудству их хозяина, неслись во весь опор, куда глаза глядят.
Экипаж, в котором находился Бестужев, управляемый фельдъегерем Черновым, на скорости влетел в тележку Барятинского. В результате столкновения вся масса шести сцепившихся коней, бесясь и обрывая упряжь, протаранила телегу Горбачевского; кони которого на всем скаку, завалившись на бок, увлекли за собою жандарма и самого Горбачевского. Попытка их ямщика остановить обезумевших лошадей не принесла ни каких результатов. Только лобовое столкновение с неожиданно появившимся на дороге возом с сеном, спасло всех от неминуемой гибели.
В этой неудачной гонке пострадали все ее участники: при падении на землю ямщик фельдъегеря Чернова запутался одной ногой в вожжах коренной, от чего получил двойной перелом правой руки. Сильные ушибы получили: виновник быстрой езды — Чернов и сопровождавшие его жандармы. По словам Бестужева «несчастные путешественники» пешком, изломанные и окровавленные, кое-как добрались до первой встретившейся деревни, где им была оказана помощь. Следует отметить, не все чины Фельдъегерского корпуса отличались столь жестоким обращением с арестантами.
Были случаи, когда из—за своей добродетели фельдъегеря шли на нарушения инструкции, которая грозила обернуться для них тяжелыми последствиями. Их сердечность и милосердие не могли не найти отклика в сердцах осужденных. В переписке со своими родственниками и близкими они с уважением отзывались о своих соглядатаях. Благодаря фельдъегерю Седову этапируемые декабристы имели возможность посылать письма своим родственникам и в полной мере ощущать его благосклонное отношение к их нуждам.
Вот строки из письма Александра Ивановича Якубовича своему отцу: "Я к Вам пишу наскоро, не зная подробностей моего назначения, и почтенный человек Алексей Кузьмич Седов, делая мне во время дороги всевозможные одолжения, обещает сие сладкое утешение, доставляя мое письмо к Вам. Князь Евгений Оболенский, находившийся в числе тех, кого сопровождал фельдъегерь Седов, писал о нем следующее: «Еще, милый Папенька, долг благодарности заставляет меня просить вас послать в подарок 500 рублей добрейшему и честнейшему фельдъегерю Алексею Кузьмичу Седову. Вознаградите его, милый Папенька, за пятинедельные труды его и хлопоты... Далее Оболенский называл адрес, по которому следовало бы отправить благодарственные деньги: «...
Его благородию Алексею Кузьмичу Седову, господину фельдъегерю, в Фельдъегерский корпус». К единодушному мнению своих товарищей о положительных качествах Седова присоединились в своих письмах и остальные участники этапа: Василий Львович Давыдов и Артамон Захарович Муравьев. Существует версия, по которой последний декабрист Муравьев сумел «облегчить свое тяжелое положение» благодаря денежному взаиморасчету со своим фельдъегерем. Доказательством тому явился отчет о проезде государственных преступников через Ялуторовск: "8-го августа 1826 года под надзором фельдъегеря Седова проследовали Муравьев Артамон — без желез!
Если дело обстоит именно так, как мы предполагаем и о чем свидетельствуют документы, то налицо пример противоправной лояльности должностного лица к человеку, совершившему тяжкое преступление.
Полковнику Гебелю с помощью рядового 5-й роты Максима Иванова удалось спастись от декабристов [3]. Израненный Гебель был доставлен в город Киев , где долго восстанавливался. В 1828 году он был назначен вторым комендантом в Киев [2]. Произведенный в генерал-майоры, он вышел в отставку в 1835 году, жил некоторое время в Киеве, а потом переселился в своё имение, Могилёвской губернии , где и прожил остаток жизни [2]. Густав Иванович Гебель умер 1 августа 1856 года [2]. Один из участников восстания Черниговского полка, M. Муравьев-Апостол, в своих воспоминаниях относится отрицательно к личности Гебеля и утверждает, что «будь на месте Гебеля полковым командиром человек, заслуживающий уважения своих подчинённых и более разумный, не было бы возмущения» [4]. Неблагоприятный отзыв о Гебеле дает и декабрист И.
Полковнику Гебелю с помощью рядового 5-й роты Максима Иванова удалось спастись от декабристов [3]. Израненный Гебель был доставлен в город Киев , где долго восстанавливался. В 1828 году он был назначен вторым комендантом в Киев [2]. Произведенный в генерал-майоры, он вышел в отставку в 1835 году, жил некоторое время в Киеве, а потом переселился в своё имение, Могилёвской губернии , где и прожил остаток жизни [2]. Густав Иванович Гебель умер 1 августа 1856 года [2]. Один из участников восстания Черниговского полка, M. Муравьев-Апостол, в своих воспоминаниях относится отрицательно к личности Гебеля и утверждает, что «будь на месте Гебеля полковым командиром человек, заслуживающий уважения своих подчиненных и более разумный, не было бы возмущения» [4]. Неблагоприятный отзыв о Гебеле дает и декабрист И.
По словам Алексея Юшенкова, для ареста прибыли люди с собакой, натасканной на наркотики. В ходе допроса Гебель стало плохо, и она попросила воды. Ей подсунули бутылку с водой, в которой оказались наркотические вещества. Гебель потребовала вызвать скорую, но в прокуратуре отказались это сделать.
Государственная фельдъегерская служба Российской Федерации
Вообще же наказания в русской армии начала XIX века — если они, конечно, не выходили за рамки закона — не были событием экстраординарным, не вызывали особого недовольства среди солдат и уж во всяком случае не способны были поднять их на бунт. Все свидетельства о ненависти рядовых к Гебелю, очевидно, восходят к родившейся уже в ходе восстания легенде. Но и официальные, и неофициальные документы тех дней сходятся в одном: солдаты не помогали своим «любимым» офицерам избивать «нелюбимого» Гебеля, они «остались также посторонними тут зрителями», безучастно и хладнокровно наблюдавшими офицерскую драку[388]. Более того, рядовой 5-й роты Максим Иванов спас Гебеля от верной смерти, вывезя его, несмотря на угрозы мятежных офицеров, из Трилес[389]. Другая версия происшедшего на ротном дворе — давняя личная вражда Гебеля с подчиненными ему офицерами, впервые возникшая в штабе 3-го пехотного корпуса, куда входил Черниговский полк, сразу по получении известий о начале мятежа. Неожиданным образом версия эта нашла подтверждение в показаниях Матвея Муравьева-Апостола. Пытаясь облегчить судьбу младшего брата, он убеждал следователей, что «Кузьмин и Щепилло имели личную вражду против подполковника Гебеля… и воспользовались сим случаем, чтобы отомстить ему»[390]. Виноват же в этой вражде, по мнению Матвея Муравьева, сам командир полка. Между тем данные о ничтожности характера Гебеля, о его трусости и злобности по отношению к офицерам другими источниками не подтверждаются.
Даже самый краткий анализ некоторых фактов его биографии позволяет признать несостоятельной версию о «личностном» поводе южного мятежа. По происхождению Густав Гебель не был дворянином. Крестьян не имеет», — гласил его послужной список. Его отец, военный лекарь, скорее всего, сам выслужил потомственное дворянство — и в 1816 году был уже надворным советником и главным доктором Варшавского военного госпиталя[392]. Семейство Гебеля было очень бедным. Сохранилась просьба подполковника на имя начальника Главного штаба Дибича о материальной помощи, датированная 16 июня 1826 года. После подавления восстания его повысили в чине, он получил должность второго киевского коменданта. Но ему было не на что сдать полк и перевезти семью в Киев[393].
Парадоксально, но факт: нищий разночинец пытался остановить мятеж, во главе которого стоял аристократ и сын сенатора. Целью же мятежа, в частности, было уничтожение сословий. Как показывает военная, да и послевоенная служба Гебеля, он был смелым человеком. Будущий командир черниговцев участвовал в антинаполеоновских войнах 1805—1807 годов, был героем Отечественной войны и Заграничных походов. Когда офицеры ранят его в Трилесах, он, выбравшись оттуда, приказывает везти себя в Васильков, в полковую квартиру, зная, что мятежники не могут не пройти через этот город. В Василькове у него — трое маленьких детей и жена на восьмом месяце беременности. О сколько-нибудь серьезных конфликтах между Гебелем и его офицерами сведений нет. Наоборот, сын Гебеля Александр в очерке, посвященном отцу, рассказывает о вполне нормальных отношениях его с Муравьевым в годы их совместной службы.
Указание на это встречаем и в заметке дочери Гебеля Эмилии[394]. Невозможно представить, чтобы Гебель сознательно делал «неприятности по службе» Муравьеву, имевшему большие связи в обеих столицах и ставшему подполковником в 24 года переведенный в армию после «семеновской истории», он считал этот чин незаслуженной опалой , в то время как сам командир полка получил подполковника лишь в 38 лет. И не случись в полку мятежа, вряд ли он мог рассчитывать на дальнейшее продвижение по службе. Даже в момент ареста Гебелем братьев Муравьевых их разговор — вполне мирный. Нечего было делить Гебелю и со своими ротными командирами, которые если и не уважали его, то до поры до времени предпочитали слушаться. Во всяком случае, конкретными данными о конфликтах Гебеля со своими подчиненными историки не располагают. В пользу версии о «незапланированности», стихийности избиения говорит и тот факт, что после нанесенных ему 14 ран Гебель остался жив. Офицеры, конечно же, умели владеть оружием — и если бы они заранее готовились к физическому уничтожению командира, результат происшедшего в Трилесах наверняка был бы другим.
Когда восстание было подавлено и началось следствие, арестованные заговорщики, признаваясь в других тяжелых преступлениях членство в тайных обществах, активность во время мятежа, разные цареубийственные планы , все как один отрицали свое участие в избиении Гебеля. Сам Сергей Муравьев твердо стоял на том, что «ни одной раны не нанес подполковнику Гебелю». Соловьев показывал: били командира «Муравьев прикладом, Щепилло ружьем, а Кузьмин шпагою», Сухинов же пытался утверждать, что вообще не был свидетелем драки и даже помог Гебелю бежать вопреки приказу Муравьева. В качестве организаторов избиения офицеры согласно называли поручиков Кузьмина и Щепилло — к тому времени обоих уже не было в живых[395]. В конце концов вина Соловьева и Сухинова была доказана. Следствие установило, в частности, что Сухинов не спасал Гебелю жизнь, а наоборот, преследовал его, пытаясь вернуть к Муравьеву. Естественно, это во много раз утяжелило участь обоих заговорщиков. В приговор же Сергею Муравьеву этот эпизод не вошел: материалов для высшей меры наказания и без него оказалось достаточно.
Последствия избиения полкового командира оказались весьма пагубными для дела восстания. Дисциплина в полку дала первый серьезный сбой. В отсутствие Гебеля начальство над черниговцами принимал Сергей Муравьев — как старший офицер в полку. Но причину отсутствия полкового командира от солдат скрыть было невозможно, и следование приказам командира батальонного из обязательного превратилось в сугубо добровольное. История с Гебелем не прошла даром и для самих участников избиения. Сергей Муравьев-Апостол, как и младшие офицеры, вовсе не был хладнокровным убийцей; видимо, все они действовали в состоянии некоего аффекта. Приехав через сутки в Васильков, руководитель мятежа хотел пойти и попросить у Гебеля прощения. Его отговорили, но, по словам мемуариста Ивана Горбачевского, «насильственное начало, ужасная и жестокая сцена с Гебелем сильно поразили его душу.
Во все время похода он был задумчив и мрачен, действовал без обдуманного плана и как будто предавал себя и своих подчиненных на произвол судьбы»[396]. Вокруг дома полкового командира Муравьев распорядился поставить караул — чтобы оградить Гебеля от неожиданных визитов взбунтовавшихся солдат. Придя в себя после ночных событий, Муравьев-Апостол размышлял о том, что же делать дальше. В середине дня подполковник едет в соседнюю с Трилесами деревню Ковалевку — поднимать на восстание 2-ю гренадерскую роту полка. Василий Петин состоял в заговоре. И хотя он к числу решительных заговорщиков никогда не относился, противиться действиям батальонного командира не стал. Рота соглашается пойти за подполковником. Но 29 декабря был полковой праздник, день основания полка.
Муравьев-Апостол остался на ночлег в Ковалевке: солдаты были пьяны, и необходимо было дать им время на законный отдых. На следующий день, по пути из Ковалевки, к мятежникам присоединился Бестужев-Рюмин. Впрочем, в этот момент его революционная активность закончилась: на допросе он будет утверждать, что «почти машинально следовал за полком и в распоряжениях как всем известно участия не брал». Очевидно, это была правда: подпоручик не служил в Черниговском полку, солдаты его не знали. Одет он был во взятое у Олизара статское платье. Помощь не имевшего боевого опыта, никогда не командовавшего ни одним солдатом Бестужева была, кроме всего прочего, бесполезна для Муравьева. Столь же бесполезным для дела восстания оказался в итоге и Матвей Муравьев-Апостол, отставной подполковник. На допросе он показывал, что сделал все, что от него зависело, «чтоб остановить брата».
Именно на этой почве у старшего Муравьева быстро возник конфликт с офицерами-черниговцами. Согласно «Запискам» Горбачевского Матвей «много вредил» предводителю восставших. Муравьева и отнимал у него твердость духа. После каждого разговора с братом С. Муравьев впадал в глубокую задумчивость и даже терялся совершенно. Офицеры, заметя сие, старались не оставлять Матвея наедине с братом и даже хотели просить С. Муравьева, чтобы он удалил его от полка… Вообще поведение его было таково, что офицеры раскаивались, что, из уважения к С. Муравьеву, не настояли на том, чтобы удалить его от отряда»[398].
При этом мятежникам пришлось сломить сопротивление командира 1-го батальона черниговцев майора Сергея Трухина. Увидев входивших в город мятежников, Трухин «приказал барабанщику ударить тревогу, дабы собрать людей и остановить его, однако собралось оных весьма мало, почему Трухин оставил часть из них охранять в квартире полкового командира, а чтобы не терять времени, с остальными пошел навстречу Муравьеву». По-видимому, беседа двух батальонных командиров была резкой. Майор показывал: встретившись с мятежниками, он «объяснил» подполковнику, что верен присяге. После этого Муравьев приказал «сорвать с него эполеты, почему Сухинов сорвал оные с него, Трухина, бросил на землю и топтал их ногами, потом оторвали у него, Трухина, шпагу и взяли его в шайку бунтовщиков, где толкали его, и вскоре отвели на гауптвахту под строгой арест». Согласно же Горбачевскому, «миролюбивый вид мятежников ободрил майора Трухина. Надеясь обезоружить их одними словами, в сопровождении нескольких солдат и барабанщика, он подошел к авангарду и начал еще издалека приводить его в повиновение угрозами и обещаниями, но, когда он подошел поближе, его схватили Бестужев и Сухинов, которые, смеясь над его витийством, толкнули его в средину колонны. Мгновенно исчезло миролюбие солдат: они бросились с бешенством на ненавистного для них майора, сорвали с него эполеты, разорвали на нем в куски мундир, осыпали его ругательствами, насмешками и, наконец, побоями[399].
В Василькове к мятежникам присоединились еще три роты: 3-я, 4-я и 6-я мушкетерские. Командир же 6-й роты, капитан Андрей Фурман, член тайного общества, участия в восстании не принял; его ротой командовал поручик Сухинов.
Находившийся рядом солдат оказал ему первую помощь, и его оперативно эвакуировали. Получив ранение в 11 часов дня, к часу ночи он уже был в госпитале в Москве. Командование над батальоном принял начальник штаба.
Гебеля неразрывно связано с восстанием декабристов и бунтом в Черниговском полку.
Биография [ править править код ] Густав Гебель родился ок. По окончании 4 июля 1800 года кадетского корпуса был направлен прапорщиком в 5-й егерский полк. Менее чем через два месяца был произведён в подпоручики, а 11 октября 1804 получил чин поручика [1]. Принимал участие в войнах третьей и четвёртой антинаполеоновских коалиций и был награждён орденом Святой Анны 3 степени [1]. После вторжения Наполеона в Россию принимал участие практически во всех ключевых битвах Отечественной войны 1812 года. За храбрость был награждён орденом Святого Владимира 4 степени с бантом и Золотой шпагой [1].
После изгнания французской армии из пределов империи принимал участие в войне шестой коалиции и был награждён орденом Святой Анны 2 степени.
Новости 25 января 2024 Вести из Челябинской области. Только наш многонациональный народ смог противостоять тем антителовеческим проявлениям, направленным извне на то, чтобы лишить нас прав на жизнь, самоидентификацию, культуру и традиционные ценности. Ведь в годы войны Челябинск разместил у себя 67 предприятий тяжёлой промышленности.
Афиша мероприятий
Подполковник Олег Ведмедь принял участие в торжественном мероприятии, посвященном Дню полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады. События развивались стремительно: в дом полковника Густава Гебеля, командира Черниговского полка, прибыли жандармы с требованием арестовать Муравьёва-Апостола. Роза Антоновна Гебель, супруга Густава Гебеля. Главная ошибка Ирана, конец Израилю, Иран и Россия без тормозов, провал Нетаньяху, Иерусалим – русский город. Смотрите фрагмент интервью Алексея Гомона с изр.
Новости Рубцовска
| Подполковника Минобороны подозревают в развращении своей дочери | Спустя годы сын Гебеля напишет о конфликте, который был у отца с Муравьевым-Апостолом и другими офицерами полка. |
| Подполковнику УМВД оставили 3,5 года колонии за взятку в 133 тыс. руб. — Калининград Пресс | Гебель потребовала вызвать скорую, но в прокуратуре отказались это сделать. |
| Горе-восстание. | На запорожском направлении Вооружённые силы России ликвидировали украинского подполковника Сергея Гулевского. |
| 195 лет назад было подавлено второе восстание декабристов - | На запорожском направлении Вооружённые силы России ликвидировали украинского подполковника Сергея Гулевского. |