заставляет писателя, как я думаю, сделать авторскую установку, когда герои отличается лишь тем, что кто-то больше отрицательный, кто-то меньше отрицательный, как в той же «зондеркоманде». «Географ глобус пропил» — роман российского писателя Алексея Иванова, написанный в 1995 году.
Читать онлайн Географ глобус пропил бесплатно
Владелец: Favorite Lists Плохие книги пишутся для всех, хорошие — для немногих. Алексей Иванов сумел написать замечательную книгу для многих. Это очень смешная и бесконечно печальная книга.
Что, не надо было их учить технике сплава? Мы, учителя, должны учить, но дети почти всегда сделают всё по-своему. Но то, что мы в них вложили, всё равно спасёт им жизнь.
В фильме этот момент тоже является кульминационным. Алкаш и разгильдяй Служкин оказывается бОльшим педагогом, чем дипломированные специалисты. Он пытается докричаться до душ своих учеников. Он принимает условия их существования заметил ли зритель, как "опущенный" самими детьми "географ" становится для них учителем и авторитетом? Жену он не "подкладывает" под друга.
Он попросту не вмешивается. Любить, значит желать добра. Герой хочет, чтобы его жена была счастлива. Вот и всё. И что?
В финале фильма женщина вновь возвращается к мужу-"тряпке". Задумывались, почему? Служкин в случайной беседе со случайной женщиной роняет фразу о том, что хочет быть святым. Это при том, что у героя нет религиозной самоидентификации. Что же для него святость?
Не нарушать замыслы Творца. Вот и не вмешивается он в процессы, происходящие вокруг него. Да, это не мужское поведение. Но возможно ли существование настоящего мужчины в наше время? Торжествуют типы вроде одноклассника Служкина - вот у кого "всё в шоколаде" помните момент голосования?
Кстати, Служкин живёт в мире женщин. Женщины сегодня руководят школами и судами. Женщины активны в политике и в церковной общине. Мужчина вытеснен на обочину жизни. Потому-то из школы "вымыло" мужиков - они пытаются быть объективными, бескомпромиссными, волевыми, а завучам и директорам нужны показатели и громкие "педагогические инновации" их работа именно по этим отчётным данным оценивается.
То же в судах - женщина-судья легче идёт на сделку с совестью... Роман с ученицей? Так ведь не было никакого романа! Служкин симпатизирует Маше она, в отличие от своих одноклассников, "луч света" , но не более. Вспомните предфинальный диалог: - Вы меня любите?
Никакой взрослой фальши и "отеческого внушения". Всё предельно честно. Герой поступает именно по-мужски, не позволяя себе воспользоваться "юным телом", понимая, что Маша переживает лишь влюблённость, но не любовь.
Раньше со мной такого не бывало, но ваша территория впервые заставила изменить своим планам", — добавил Иванов. Во время пресс-конференции писатель также высказался о названии областного центра. Во-первых, это историческое имя. Во-вторых, оно красивое.
Главный герой остаётся собой, хотя платит за свой выбор очень высокую цену.
Такова жизнь, у человека всегда есть выбор, за последствия которого он должен нести всю ответственность перед самим собой. С другой стороны, взрослый мужчина, у которого есть душа, отказался от возможности измениться к лучшему. У каждого из нас есть потенциал. Каждому однажды выпадает большой шанс иначе посмотреть на себя и сделать что-то по-настоящему значимое. Воспользоваться им можно только тогда, когда вы готовы жить в совершенно новых условиях. Я не осуждаю человека за личный выбор. Не стоит забывать, что у нас всего одна жизнь и мы имеем право прожить ее без оглядки на чужое мнение. Обидно другое: мужчина впервые встретил тех, кто в него поверил, однако в решающий момент не приложил никаких усилий, чтобы оправдать это доверие.
Главный герой романа Виктор бесконечно далек от образа педагога и наставника. Он не собирается никого учить, поскольку считает обучение пустой тратой времени. В отношениях между Виктором и детьми интересны два момента. Почему дети легко идут с ним на контакт, хотя "учитель" несколько раз причинял им боль? Ученики ценят Виктора за возможность оставаться свободными рядом с ним. В девятом классе воспитывать уже поздно, а вот потерять общий язык можно за одно мгновение. Детям важно знать, что их внутренний мир видят и уважают. Что находит Виктор в общении с детьми?
Он видит чистоту, которой нет в нем самом. Виктор - яркая иллюстрация нашей надежды на детей. В глубине души взрослые всегда говорят"Дети будут лучше, чем мы". Кто-то скажет, Виктор извратил учеников.
Гиперборейский прорыв - 2
"Географ глобус пропил" — книга известнейшего современного русского писателя Алексея Иванова ("Сердце Пармы", "Золото бунта","Тобол", "Ненастье" и пр.). Это один из первых романов писателя. Географ глобус пропил Перемежая аудио и бумажную книгу я устроила маленький пир: несколько вечеров с «Географом». На прошлой неделе на экраны вышел фильм Александра Велединского «Географ глобус пропил», снятый по одноименной книге пермского писателя Алексея Иванова.
ЧАСТЬ III. ВЕЧНОЕ ВЛЕЧЕНИЕ ДОРОГ. УМЕНИЕ ТЕРЯТЬ
Раньше со мной такого не бывало, но ваша территория впервые заставила изменить своим планам", — добавил Иванов. Во время пресс-конференции писатель также высказался о названии областного центра. Во-первых, это историческое имя. Во-вторых, оно красивое.
Почему с натуры? Он узнаваем, он ощутим - с первых строк и букв. Неизбывное ощущение всю книгу, что Алексей Викторович показывает мне в своем романе мою же школу: дух, атмосфера, лексика, люди - ни минуты не сомневалась я в реальности происходящих здесь событий. Мастер деталей, Иванов не перегружает ими действие книги, и в тоже время их вполне достаточно, чтобы стать соучастником сюжета, оказаться там, внутри книги, с героями. И то вовсе не было первым знакомством с талантливым автором, не было эффекта новизны и оценок авансом, да и не раздаю я их никогда. До того момента, к слову, была очарована до глубины души и потрясена его же "Сердцем Пармы" читала, правда, под более красивым и запоминающимся, на мой взгляд, заглавием "Чердынь - княгиня гор", что называется, почувствуйте разницу: и одновременно поглядывая в сторону книжных полочек - стоит: Потому совет прочитать его очередную книгу очень быстро воплотился в книжную покупку, а покупка очень быстро получила статус "прочитанное" ЛЛ в моей жизни тогда не было, и статус был только в голове: "Географ... И не надо надевать белое пальто, недовольно морщиться при виде непечатных выражений или непорядочных поступков персонажей... Кто мы вообще такие, чтобы судить других?
Не про то, о котором писал Ремарк. Оно успело вырасти на развалинах и руинах СССР. Оно потеряло себя на задворках жизни и при этом живёт в собственном выдуманном мире. Оно ищет человека в человеке и всё ещё надеется на лучшее [13]. Иванова с М. Уэльбеком , что вызвало многочисленные критические сравнения не в пользу первого [15]. Литературные и кинематографические параллели[ править править код ] Критики обнаружили в судьбе главного героя немало параллелей с героями литературы и кино. Дмитрий Быков « Новый мир » при чтении «Географа…» вспомнил роман Бел Кауфман « Вверх по лестнице, ведущей вниз » — «там ведь тоже о том, как учитель умудрился влюбить и подчинить непокорный класс, не прибегая при этом к тоталитарным технологиям типа крапивинских или щетининских » [17]. По мнению Галины Юзефович, в «педагогической поэме» Алексея Иванова есть перекличка с фильмом « Хористы » режиссёр Кристофа Барратье , вышедшим на экраны за год до появления на прилавках «Географа…» [18]. Другого киногероя — Данилу Багрова , «каким тот был бы, если бы жил в Перми, работал в школе географом и много пил» [19] , — узнаёт в Служкине журналист Лев Данилкин « Афиша ».
Роман перенесет читателя в начало XX века, где Россия — мощно развивающаяся страна с огромным и передовым речным флотом, почти полностью частным, и вся его сложная хозяйственная громада оказалась взорвана трагедией 1917 года. Книга «Бронепароходы» выйдет как в аудио-, так и в электронном формате. Послушать аудиотрейлер к роману можно здесь.
«Страна потеряла надежду жить лучше»: писатель Алексей Иванов — о нынешней России
Географ глобус пропил обложка книги. КНИГА — «Все указатели судьбы годятся лишь на то, чтобы сбить с дороги».«Географ глобус пропил» вовсе не о том, что весёлый парень Вить. Романы Алексея Иванова «Географ глобус пропил», «Сердце пармы», «Тобол» уже стали классикой современной литературы.
Читать онлайн Географ глобус пропил бесплатно
Многие думают, что «Географ глобус пропил» — это некая ностальгия по советскому, по 90-м, по чему угодно, но именно такой подход к произведению в корне неверен, возможно, даже ошибочен. Романы Алексея Иванова «Географ глобус пропил», «Сердце пармы», «Тобол» уже стали классикой современной литературы. 2003. Географ глобус пропил: роман Алексей Иванов Недоступно для просмотра - 2013. Алексей Викторович Иванов бесплатно на сайте. Алексей Иванов», после закрытия браузера. Новый роман писателя Алексея Иванова, автора нашумевшего произведенияГеограф глобус пропил, повествующий о судьбах участников Союзаветеранов Афганистана, вышел в свет тиражом в.
Рецензия на книгу А. Иванова Географ глобус пропил
Географ глобус пропил» Алексей Викторович Иванов» Современная проза. 2003. Географ глобус пропил: роман Алексей Иванов Недоступно для просмотра - 2013. На прошлой неделе на экраны вышел фильм Александра Велединского «Географ глобус пропил», снятый по одноименной книге пермского писателя Алексея Иванова. Обо всём этом и не только в книге Географ глобус пропил (Алексей Иванов). 2003. Географ глобус пропил: роман Алексей Иванов Недоступно для просмотра - 2013.
«Будто позвоночник сломали»: писатель Алексей Иванов — о нынешней России
Настоящее искусство всегда актуально, а у Иванова оно всегда настоящее, но тоже не без ошибок - не грамматических, разумеется... Его «Географ глобус пропил» согласно всей нашей современности и актуальности - заставляет писателя, как я думаю, сделать авторскую установку, когда герои отличается лишь тем, что кто-то больше отрицательный, кто-то меньше отрицательный, как в той же «зондеркоманде» учеников девятых классов, а также и у преподавателей наблюдается похожее соотношение. Из более или менее... В наше время положительные люди представляют большую редкость. Но они всегда есть. И таков герой романа Служкин. В предисловии, правда, автор романа не пожалел своего героя и записал его в «глухонемое козлище», то есть хуже даже, чем другие безбилетники поезда, подъезжавшего к станции Пермь 2, в отличие от «агнцев», совсем нормальных современников, которые, конечно же были с билетами...
С «билетами», надо понимать, пропускающих в законопослушную рыночную жизнь. А таким, как Служкин, человеку от природы и естества, несмотря на его городское происхождение, место нашлось - только на правах бомжа, которое он сам себе определил, имея излишнюю совесть, как мне показалось... В самом конце романа начнём с него после изгнания его из школы за любовь к девятикласснице, оказавшейся дочерью Розы Угрозы Борисовны, завуча школы, которая строга и красива, как и её дочь, и старается быть требовательной и справедливой. Она пока и держит всю школу: только её и боятся, только её и слушаются ещё - учителя и ученики... Служкин, заслышав Последний Звонок в школе из своей квартиры, вдруг «... Он бросил вниз сигарету и, как был - непричёсанный и небритый, в заляпанной краской рубахе и заштопанных домашних джинсах, - сунул босые ноги в кроссовки и выскочил в подъезд».
То же, собственно, «козлище», что и вначале. Всё ясно, скажут многие читатели, просмотрев начало и, нечаянно заглянув в конец... Как часто в наши мало читательские времена делают многие читатели. Но писатель ни при чём. Он в последний раз направляет своего героя, конечно же, по направлению к школе. Он увидел там своих учеников и учителей - нарядных, весёлых, торжественных.
Потом встретил любимую им девушку, которая его почти не узнала, и которая два часа назад объяснялась ему в любви. И, наверное, поняла: да кого любить-то!? Ведь она только что перешла в десятый класс, сдав экзамены, и на глазах уже становится не столь естественной, как девятиклассница. Все восьмиклассницы и девятиклассницы, на мой взгляд, обладают большим естеством, чем десятиклассницы. И уже, наверно, из своего нового практицизма новоявленной десятиклассницы не станет любить Служкина, как и он утратит, наверное, к ней интерес, ставшей уже, как все продвинутые современники. И она никогда уже не поймёт, что Служкин, учитель географии, её любимый человек, пришел в затрапезном виде, может за тем, чтобы девочке опротиветь, скорей всего, чтобы она легче его забыла.
Но придёт ли это ей в голову с годами? Предположить трудно. И всё же, надо сказать, что никакой «глобус» то есть свой предмет что ли, свои знания по нему и не только... Но не больше. Автор не боится своего героя направлять в такие запредельно оскорбительные ситуации, потому что беспредельно верит в него, и в его истинное человеческое назначение. Сейчас всё и все оскорблены.
А Служкин напоминает князя Мышкина из «Идиота» Достоевского. Ведь порода «идиотов», то есть честных и естественных людей, неистребима даже в наши неумолимо рыночные дни. Служкин - князь Мышкин сегодняшних дней, но у него нет наследства. Однако наследством Служкина можно считать его Родину, её Историю и её Природу. Но пока на всём этом грязь и оскорбления на каждом шагу, от которых Служкин приучился отшучиваться своими немудрёными плоскими рифмованными остротами вроде «... Точность вежливость свиней».
Будкин проверенный сто раз друг детства. Надя, жена Служкина, не любит мужа до отвращения Кого любить? И говорит об этом постоянно. И Служкин решает подложить свою жену другу Будкину, а то ведь кому достанется? На то он и Служкин: он старается услужить всем - Сашеньке, Ветке и другим женщинам, особенно, ученикам. Но в его услужении нет лицемерия.
Просто ему не под силу быть ко всем по своим понятиям принципиальным. Со Временем и со всеми людьми этого Времени - он справиться не сможет, поэтому: живите, как живётся, а я, Служкин, даже вам подыграю в этом... Есть у Достоевского в «Дневнике писателя» такая запись: «...
Служкин тоже под пиджачком обнял Машу за талию, поцеловал в розовое ушко под светлой, изогнутой прядью волос и взял губами ее сережку, как вишенку с ветки. Какая-то недетская, неюношеская тоска прозвучала в Машином вопросе, и Служкин выпустил сережку из губ. Служкин молча потерся кончиком носа о Машину скулу. И тут сквозняк снова встрепал его волосы, всплеснул крыльями Машиного банта. В проеме двери стояла Роза Борисовна. Маша дернулась, но Служкин не выпустил ее. Но Угроза шагнула в кабинет и закрыла дверь совсем не с той стороны, с которой хотелось Служкину.
Маша убрала руки со служкинских плеч и, полуобернувшись, исподлобья посмотрела на Угрозу. Служкин молчал, сидя на столе. Он тяжело дышал, опустив голову, стискивая кулаки. Угроза, повернувшись к нему спиной, необыкновенно долго запирала замок на двери. Роза Борисовна стояла у доски, закрыв лицо ладонями. Из-под ладоней по щекам протянулись вниз черные стрелки потекшей туши. Служкин не мог даже рта закрыть, потрясенный видом и словами Розы Борисовны. Через четверть часа Служкин положил на директорский стол заявление с просьбой о расчете сегодняшним днем. Директор, не глядя на Служкина, хмыкнул, пожал плечами и наискосок подписал: «Не возражаю». Отныне и присно Служкин не был географом.
А вечером к нему домой приперлись все двоечники во главе с Градусовым и подарили бутылку дорогущего вина. Все они сдали экзамен на уверенные тройки. Только Градусову достался билет из тех, что не влезли на парты, и он получил «отлично». Служкин сидел на кухне, пил чай, курил и читал газету, выкраденную из соседского почтового ящика. Надя у плиты резала картошку для ужина. Тата в комнате играла в больницу. Пуджик сидел в открытой форточке и смотрел на птичек. Поговорил бы со мной. Кстати, ты так и не объяснил, почему уволился. Начальство решило, что в лице меня оно взрастило глисту длиною в версту.
Я тебя кормить не намерена, учти. Будет день — будет хлеб. Будкин звал куда-то в свою фирму. То ли колеса шиповать, то ли колбасу воровать… Надя поставила сковородку на газ, прикрыла крышкой и уселась за стол напротив Служкина. Но ведь вроде бы до сих пор, извини, ты была рада его лицезреть… — Не суйся в это! Служкин вздохнул и опять свернул газету. Ни с того ни с сего — развод? Есть ребенок, дом, работа, какой-никакой муж — в общем, видимость нормальной жизни, ну и достаточно этого. А Будкин — уже лишнее. Я почувствовала, что хватит, — и закончила, вот и вся причина.
Но так надо. А ты сам знаешь: если я чего решила — так и будет. В отличие от тебя, я не безвольная тряпка. Служкин задумчиво закурил другую сигарету. Умение терять — самая необходимая штука в нашей жизни. А в твоем решении виноват, конечно, я? Я встал поперек вашей любви? Или ты решила, что остаться со мной надежнее? Или что иное?
Он просто живет.
Но эту простую частную историю Алексей Иванов написал так пронзительно, что "Географ глобус пропил" стал историей про каждого, кто хоть однажды запутывался, терялся в жизни, иногда ощущал себя таким же бесконечно одиноким, как Виктор Служкин. Но только тот, кто учит преодолевать препятствия, брать на себя ответственность за свою жизнь и жизнь других, даёт свободу выбора, и есть настоящий учитель. Книга "Географ глобус пропил" есть в фондах Центральной районной библиотеки.
Российский писатель Алексей Иванов известен как автор произведений «Сердце Пармы», «Географ глобус пропил», сценарист. Произведения Алексея Иванова изучают студенты вузов. Название — «Пищеблок».
Человеческие ценности в романе Алексея Иванова «Географ глобус пропил»
Эта борьба и несогласие и сблизили таких разных, на первый взгляд, людей. Как когда-то это духовно сблизили и меня с необычным учителем, который проработал в нашей школе около двух лет и ушел в частное преподавание. Таким людям тяжело приходится в мире установленных шаблонов, безысходной тоски и разрухи. Им ничего не остается кроме как принять эти правила и следовать им. И мы никогда не узнаем, изменит ли что-то в жизни Служкина эта история. Станет ли Маша такой же, как все или останется верна трудному, но своему пути. А может быть изменится сама реальность и героям станет жить проще? Ведь, ради справедливости стоит сказать, что история с походом, скорее всего, повлияет на отношение одноклассников Маши к жизни и к ее ценностям. Наверное, это каждый решит для себя сам. Я болела «Географом» так долго, что даже написала стихотворение: Географ целый глобус пропил И вместе с ним он пропил целый мир В горах он не встречал холодных хлопьев И океанов он не бороздил. Он не спускался в мертвые ущелья И не летал на шаре в Уругвай и потому в обманчивом веселье Он говорил: «Ну, Будкин, наливай!
Уж был бы ревностным артистом, Глядишь, да кто-нибудь поймет. А так, в холодной лодке с шумной Камой Придумывать осталось сладкий сон, Смотреть в глаза той светлой, чудной самой В которую единственно влюблен.
Писатель Алексей Иванов на презентации нового романа «Пищеблок». О чем книга более развернуто 1980 год, Советский Союз крепок и могуч, в Москве проходит Олимпиада, а вдали от стадионов и толп иностранных туристов, между нынешней Самарой и краем света, в пионерском лагере на берегу Волги никак не могут влиться в дружный коллектив два гордых одиночки: вожатый Игорь и школьник Валерка. Лагерная жизнь сложна: в большом мире вожатых царят интриги, идиотизм и бюрократия, в маленьком мире простых пионеров имеется что-то вроде дедовщины, и опять-таки интриги. А еще в лагере, в общем-то, нечего делать. Вожатые должны придумывать пионерам занятия, но ведь лето: вместо того, чтобы следить за юными подопечными, хочется сходить искупаться на речку или поваляться на травке с какой-нибудь книжкой. Но даже в стародавние советские времена людям было не чуждо ничто человеческое. Вожатый Игорь влюбляется в вожатую Веронику, у пионера Валерки намечается роман с пионеркой Анатасийкой. Так все продолжается до тех пор, пока в какой-то момент и младшие, и старшие начинают себя немного странно вести: послушные становятся совсем послушными, а буйные превращаются в примерных.
Юные футболисты, которые никак не могли сыграться, вдруг превращаются в команду мастеров. А дерзкая бунтарка вдруг становится обычной.
И несовпадение чревато бедствиями. Что вы об этом думаете? Не думаю, что Россия желает бунта. России реально нужна переделка, перезагрузка, переформатирование жизни, и всё это можно сделать без разрушения и кровопролития. Была бы свобода.
Добиваясь от власти свободы, общество пытается избежать революции и социальной катастрофы. В чём для вас главная проблема Москвы? К Москве я отношусь нормально — с уважением и, главное, с пониманием. Да, моё понимание нелицеприятное, но дело не в Москве как таковой. Вообще проблема взаимоотношения Москвы и регионов не первичная, а вторичная. Она связана с самим устройством России. К Москве относятся плохо, потому что Россия устроена плохо.
При потере демократии и федерализма, при страшной централизации всей жизни, Москва превращается в сверхбогатый оборзевший город, который живёт за счёт всей страны и навязывает ей такие стратегии поведения, какие не ведут к успеху, потому что работоспособны только в Москве. В этом смысле роль Москвы для всей России негативная. Москва — это национальный комплекс неполноценности. Насколько такая децентрализация русской литературы, по-вашему, может способствовать преодолению московского культурного кода? Дело не в том, где живёт писатель. Романы пишут в своей квартире, и неважно, в каком городе эта квартира находится. Надо смотреть не на место жительства писателя, а на идеи, которые он выражает.
Являются ли эти идеи производным от региональной идентичности? Чаще всего — нет. Настоящего писателя волнуют общезначимые темы. Конечно, писатель берёт фактуру, которую хорошо знает, но в идее романа эта фактура ничего не определяет. Культурный код заключается не в фактуре романа и не в месте жительства писателя. Он заключается в правилах жизни, которые автор считает верными и предъявляет в своём произведении. Или даже вообще самим фактом своего произведения.
Например, если автор вхож в московскую литературно-издательскую тусовку и благодаря этому публикует свои глупые тексты ни о чём — это предъявление стратегии успешности: заводи связи в Москве, и ты будешь успешным писателем, хотя не имеешь ни ума, ни таланта. Можешь жить в Урюпинске и писать про Урюпинск, но если публикуешься благодаря московским связям, ты всё равно демонстрируешь московский культурный код, а не урюпинский. Виктор Служкин — не безвольная тряпка, он не плывёт по течению без руля и ветрил и не ищет себя. Себя он давно нашёл и стоек в своих убеждениях. Он просто держит оборону.
Например, православный, который верит в гороскопы и переселение душ, — это язычник. Или классическое наблюдение Довлатова: люди по разную сторону колючей проволоки ничем друг от друга не отличаются — то есть охрана зоны по идентичности не страта служивых людей, а страта сидельцев. В прикладном отношении национальное часто сливается с религиозным. Скажем, чеченец — скорее всего мусульманин. Но в случае идентичностей мы говорим не о конфессиональной принадлежности, а о культурной. Русский человек может быть атеистом, но все равно он принадлежит к христианской культуре. Манси может быть крещеным, но все равно по ментальности он язычник. Они позволяют обществу структурироваться и существовать по-новому. Поэтому те, кто отрицает влияние новых медиа, просто отрицают будущее. Как вам кажется, возможно ли в России с ее колониально-имперским прошлым аналогичное движение, целью которого было бы призвать белых россиян к ответу за историческую вину? Все-таки это их внутренняя проблема и им самим решать, как ее разруливать. А в России, мне кажется, такого быть не может. Причин много. История у нас сложнее и древнее. Условно говоря, возьмем русских и татар: было монголо-татарское иго, была и насильственная христианизация — так кто кому будет предъявлять претензии? И вообще имеют ли они практический смысл? Переселения народов, уничтожение национальных государственностей и религиозные запреты — чудовищная историческая вина русской власти, но объем злодеяний так велик, что его не компенсировать деньгами или социальными льготами. Компенсация возможна только одна — предоставление свободы. В России есть примеры работы, так сказать, с исторической виной. Скажем, русские практически уничтожили образ жизни хантов и манси. И сейчас в Ханты-Мансийском округе, в Югре, самопродвижение региона строится на культуре автохтонов, хотя коренные народности там составляют процента три от общего населения. Разумеется, им представляются социальные преференции, но стратегии жизни определяют все равно не ханты и манси. Так у нас работает «бремя белого человека». Во-вторых, у нас гораздо большие беды «белым» приносили «белые». Притеснения по национальному признаку не сравнятся с притеснениями по социальным параметрам. Уничтоженные купечество, духовенство и казачество этнически и культурно не отличались от агрессоров. Кому адресовать гнев уцелевших? Если государство решит расплачиваться за историческую вину, то у него не хватит ресурсов. А если все люди потребуют расплаты, то начнется гражданская война — пострадал-то каждый второй, если не больше. Так что в это ловушку лучше не залезать. На уровне культуры историческую вину следует признать в форме покаяния, о чем говорили еще в перестройку, а на уровне общественной жизни признание вины есть демократия, равенство в правах на день сегодняшний. Все остальные формы — как говорится, от лукавого. Просто дележ компенсаций инициаторами процесса. Насколько я знаю, такие переборы в американской культуре бывали не раз. И зачастую они становились объектами идеологических манипуляций. И мы, школьники, думали: «Да, расисты там, собаки такие! А оказалось, что роман был кое-где запрещен из-за слова «негр», которым пользовался Марк Твен. То есть не из-за расизма, а из-за борьбы с расизмом. Так что в борьбе с формальными вещами надо быть не то чтобы осторожнее, а разумнее, иначе с водой выплеснут ребенка. У нас ведь тоже подобной дурости хватает. Вспомните хотя бы недавние ситуации, когда в борьбе с пандемией власти устраивали столпотворения. Могут ли играть роль в этом процессе усложнение, персонификация производства, увеличение разнообразия, ассортимента, вариантов одного товара, в противовес унифицированному конвейерному производству ХХ века? Люди строили свою идентичность по отношению к средствам производства в докомпьютерную эру. Когда появились компьютеры и новые средства коммуникации, ситуация коренным образом изменилась. Сейчас общество делится уже не на классы вроде рабочих или крестьян — это все постепенно уходит в прошлое. Сейчас люди объединяются на совершенно иных основаниях. Чтобы понять эти основания, надо взять знаменитую «пирамиду Маслоу», то есть иерархию человеческих потребностей. Самоактуализация может реализовываться по двум направлениям, по двум стратегиям. Либо это самореализация, то есть продвижение своих компетенций, либо это самовыражение, то есть продвижение своей персоны. Самореализация — в основном, функция офлайна. А функция онлайна, новой коммуникации, — самовыражение. Поскольку с компетенциями у людей всегда напряженка, самовыражение становится доминантным способом самоактуализации, а новые средства коммуникации, идеально приспособленные для самовыражения, получают бешеную популярность. В силу этих причин люди через соцсети начинают объединяться в комьюнити. Сейчас в историческом смысле комьюнити заменяют социальные классы — двигатели истории. Комьюнити — это сообщества, в которых у людей одинаковая стратегия самовыражения. Не важно, каких идеологических принципов придерживаются участники комьюнити, пускай даже противоположных.
Навигация по записям
- Характеристики
- Географ глобус пропил Альпина. Книги 157361115 купить в интернет-магазине Wildberries
- Рецензия недели
- Особенности
- Автор книги «Географ глобус пропил» завершил работу над «калининградским» романом
Автор романа «Географ глобус пропил» про новую книгу, мистику и неудачные экранизации
| ЧАСТЬ III. ВЕЧНОЕ ВЛЕЧЕНИЕ ДОРОГ. УМЕНИЕ ТЕРЯТЬ | «Географ глобус пропил». Слушать аудиокнигу. 16 042. |
| Книжный марафон: "Географ глобус пропил" Алексей Иванов | КНИГА — «Все указатели судьбы годятся лишь на то, чтобы сбить с дороги».«Географ глобус пропил» вовсе не о том, что весёлый парень Вить. |
| Географ глобус пропил - Алексей Иванов - Google Книги | Автор романа «Географ глобус пропил» про новую книгу, мистику и неудачные экранизации. |
| Книга "Географ глобус пропил" - Алексей Иванов | Долго обходила стороной книгу Алексея Иванова "Географ глобус пропил " (1995), ожидая подходящего настроения. |
| Человеческие ценности в романе Алексея Иванова «Географ глобус пропил» | Географ глобус пропил, Алексей Иванов. |
Человеческие ценности в романе Алексея Иванова «Географ глобус пропил»
Но уже прогулка со спусканием с ледяной горки на фанере показывает,что и эти методы не срабатывают. Он остается один. И во время второго похода «отцы» отказываются признавать его руководителем, называют просто Географ. Он стремительно теряет авторитет.
Не спасает даже экзамен с подготовленным поголовным списыванием. Отсутствие самодисциплины, хоть какой-либо моральной работы над собой, приводит к постепенному «падению вниз». Остается лишь грустно смотреть на пароходы в порту, любоваться рекой, прикладываясь время от времени к бутылке, и сожалеть о Несбывшемся.
Писатель поставил важную для нашего общества проблему. Одиночество человека на самом обитаемом острове под названием Земля. Оценка: 9 [ 4 ] artem-sailer , 15 мая 2022 г.
Книга понравилась. Есть в ней правда жизни, то, что цепляет. Сам я в 95-м году учился как раз в 9-м классе и могу засвидетельствовать, что герои-школьники в романе реалистично вписываются в портрет эпохи.
Вероятно, поэтому произведение и показалось мне близким, а персонажи — будто мои друзья-товарищи из юности. В другом разрезе автор выдаёт противостояние взрослого Служкина и его подопечных — противостояние, которое в итоге переродилось в большую, настоящую дружбу. И это уже другой смысл, ближе к классическому конфликту отцов и детей.
А если проникнуться ощущениями, которые автор даёт в ретроспективных отступлениях про юность самого Служкина, то выходит этакая параллель: Служкин, сам совершавший ошибки в юности, вырастая, пытается помочь преодолеть такие же ошибки, которые совершают вверенные ему школьники. Здесь есть над чем поразмыслить. Очень хотелось увидеть более оптимистичный финал.
Вполне правомерно было ожидать, что прошедший походные испытания Географ переосмыслит суть своего существования, а через это — переосмыслят своё бытие близкие ему люди. Казалось, что из похода он вернётся к полноценной семейной жизни, но это не произошло. Рубить — так рубить, решил автор и приговорил героя к продолжению существования в вакууме.
Жаль, конечно, но вероятно, в этом и состоит правда жизни по Алексею Иванову. Оценка: 10 [ 5 ] SeverianX , 20 ноября 2021 г. Некоторое время назад я довольно много слышал об одноименном фильме с Константином Хабенским в главной роли, но совсем недавно узнал, что это экранизация романа Алексея Иванова.
Мне давно советовали его «Тобол» и «Пищеблок», но почему бы не начать знакомство с автором именно с данного романа? К тому же тема школы мне близка. Главный герой, Виктор Служкин, живёт в городе Пермь.
У него есть жена Надя, которая постоянно говорит ему о том, что не любит мужа, и тот ей испортил всю жизнь. Не уходит Надя от Виктора из-за маленькой дочери Таты. Мне показался интересным, что Виктора Тата называет папой, а Надю исключительно Надей.
Есть у Служкина лучший друг Будкин — человек, который умеет зарабатывать деньги, ездит на дорогой машине и пользуется популярностью у женщин. Подробно описаны семейные отношения героев. Самое грустное то, что ни одну из описанных семей нельзя назвать счастливой.
Надя постоянно унижает и оскорбляет Служкина, но уходить не хочет, хотя главный герой ей на это неоднократно намекает. Вопросы, поднимаемые в книге, будут лучше понятны читателям более старшего возраста. На примере друзей Служкина мы видим разные виды семейного неблагополучия: как женщины становятся хозяйственно-бытовыми машинами, мужья заводят романы на стороне, а жёны уходят к лучшим друзьям.
Постепенно подобное становится нормой общества, что не может не печалить. Служкин такого поведения не понимает, поэтому в обществе он — белая ворона. Ярким примером деструктивной бытовухи является первая любовь Служкина: первая красавица школы, которой пророчили блестящую карьеру за границей, выходит замуж по залёту.
Она из декрета уходит в очередной декрет, муж зарплату не получает, свёкр пьёт, а вся семья живёт на зарплату свекрови. И в подобных условиях они, конечно же, решают завести третьего ребёнка. Где логика?
Она показывает нам ошибки, которые человек может совершить, и предостерегает от них. Личность самого Служкина интересна и противоречива. Поначалу он кажется слабым и бесхарактерным, но постепенно раскрывает свою истинную сущность, сложную и многогранную.
Виктор живет по принципу: «Никому не являться залогом счастья, и чтобы тебе никто не является залогом счастья». Главной для него всегда была свобода: как своя, так и окружающих. На все жизненные неприятности Служкин реагирует с юмором — шутками и прибаутками, даже когда это совсем неуместно.
Ближе к финалу мы понимаем, что главный герой гораздо глубже, чем его образ. Его нежелание решать проблемы во взаимоотношениях с женщинами женой Надей, Сашенькой, Веткой, Кирой Валерьевной и одноклассницей Леной продиктованы тем, что он не хочет как-либо влиять на их жизнь, предоставляя свободу. В книге каждый герой хорошо прописан и по ходу чтения раскрывается постепенно, слой за слоем.
Среди персонажей нет ни однозначно отрицательных, ни полностью положительных. Они способны на ошибки, и именно поэтому реалистичны. Немного о сюжете.
Виктор Служкин с образованием биолога устраивается работать в школу учителем географии. Интересно было сравнить школу 90-х и школу советского периода, которую вспоминает Служкин. При Союзах повсюду главенствовала дисциплина, и юному Виктору не нашлось места в этой системе.
Следовать всевозможным правилам он просто не мог. Современная же школа, куда он приходит работать, встречает его полным хаосом и отсутствием дисциплины. Поведение учеников выглядит по-настоящему жестко, и Служкину точно не позавидуешь.
Стоит заметить, что методы Служкина далеки от идеальных, и в настоящее время за такое могут уволить. Не имея педагогического образования и опыта, Виктор совершает множество ошибок. В начале учебного года Служкин рассказывает о своей любви к походам и опрометчиво обещает устроить сплав по северной реке для самых прилежных учеников.
Раз пообещал — нужно выполнять! Во время похода Служкин почти сразу же напивается, а ученики, возмущенные таким поведением, свергают его с поста начальника. Ребята быстро понимают, что во всем можно рассчитывать только на себя, брать на себя ответственность за собственную жизнь.
Получается, что Служкин учит их жизни, забросив в опасное приключение. Стоит отдать должное — в критические моменты Виктор берёт руководство на себя. Отдельно стоит отметить историю любви Служкина к его ученице Маше.
Да, его можно осудить за подобное, но, мне кажется, что его чувства были чистыми и искренними, а поддался он им из-за тотального одиночества и непонимания. Когда вокруг столько лжи и порока, он попытался найти чистоту в любви к юной девушке. Итог: Мне роман понравился.
Он показывает нам суровую реальность российской глубинки 90-х годов, но не с точки зрения бандитских разборок и рэкета, а через всеобщий застой и разложение в умах и душах. А так ли много изменилось с тех пор? Книга написана остроумно, тонко и иронично.
Проблем автор поднял довольно много, что, в свою очередь, заставляет задуматься о серьёзных вещах. И я твёрдо верю, что всё должно быть сделано для того, чтобы исправить их грубые примитивные мозги. Брэдбери «Поиграем в «отраву».
Иванов «Географ глобус пропил». Будкин, это Надя, моя жена. А это Тата, моя дочь.
Что-то же этим безымянным Будкиным Автор хочет сказать? Это не случайность, Будкин так и остаётся не названным по имени до конца книги. Есть в ней ещё один безымянный персонаж — Градусов.
Этого «маленького рыжего носатого парня с хриплым пиратским голосом» ни разу не называют по имени ни дети, ни взрослые. Как-то не вызывает доверия всё это... И ещё много чего, из написанного в этой книге, в жизни может происходить разве только теоретически.
Например, почти ни у кого из ребят, которых Служкин берёт в поход, нет родителей. Никто из взрослых не выражает желания узнать лично, что за человек этот географ, можно ли ему доверить здоровье и жизнь своего ребёнка. Так что это нереально на сто процентов.
А ещё я не верю, что Служкин проводит Машу вокруг растущей на краю обрыва сосны, не совсем же он безбашенный. Не верю, что девятиклассник Витька Служкин плюнул в лицо женщине, давшей ему пощёчину, когда он подсматривал в окно женской бани. Это какая-то совсем уж неадекватная реакция, да и не детская.
Почему Витьку после этого не исключили из школы, ведь эта женщина оказалась его классной руководительницей, тоже трудно себе представить. Есть и другие не вызывающие доверия эпизоды пьянка в электричке, продолжение похода, несмотря на неё и пр. Отдельного разговора требует отказ Служкина от Маши.
Но Ветка-то не обиделась бы не него, веди он себя с ней, как святой, однажды он уже от неё сбежал и ничего, обошлось. А Машу, стало быть, можно бросить, сославшись на идиотскую отговорку — разницу в возрасте, которая у них близка к идеальной 10 — 12 лет. Таково представление Служкина о святости.
Оно заключается в том, чтобы любым способом отказаться от любви настоящей, не сводящейся к постели. Опасаясь полюбить Киру, Служкин откалывает такой номер, что вспоминается «подвиг» отца Сергия, совершённый им при очень похожих обстоятельствах с Машей в походе Служкин чуть не сорвался в штопор, но «выручила» Маша, да и тут в другой вариант как-то не верится, очень уж место и время были не подходящими. Вот что он думает о любви: «Мир ясный и яркий: синее небо, белый снег, чёрные угли, алый огонь, оплетающий котлы, и жёлтая пшённая каша.
Это всё, что у меня есть. Но этого никто у меня не отнимет. Никакая женщина, будь она хоть тридесято прекрасна.
Пусть что угодно, но только не любовь. Я хочу веры в мир и в то, что я делаю. Я хочу твёрдо стоять на ногах, не желать ничего более и не ждать неизбежного удара в спину.
Такое, мягко говоря, противоречивое, отношение к женщинам характеризует Служкина отрицательно не только с человеческой, но и с божественной точки зрения справедливость-то куда делась? Но он в Бога не верит, и поэтому сам себе судья. Неправедный, как почти всегда в таких случаях.
Так что же он за человек, этот Служкин? А он не совсем человек, он фигура нереальная, фантастическая, не зря же Иванов начинал с фантастики. Вот и в этом романе фантастика всё время проглядывает через реальность.
Интересна сама его фамилия, образованная от служки — монастырского слуги — что-то близкое к церковному миру, но предельно мелкое. Такие фамилии, как Будкин, Ложкин пенсионер у Кира Булычёва , Печкин почтальон , Плюшкин — почти бессмысленные, ничего не говорящие об их носителях. Служкин же ассоциируется у меня с Дворкиным правильно — Дворкином, но это пустяк в данном случае , личностью божественной, но очень таинственной и незаметной, для которой тысячелетие не такой уж и большой срок, и что не получилось сейчас, получится когда-нибудь, можно и подождать.
Служкин о своих девятиклассниках говорит: «Бог, когда людей создавал тоже не выбирал материала». Весьма, по моему, красноречивая фраза. С намёком.
И ведь Служкин действительно создаёт человека. Служкин — создатель, а это нечто большее, чем учитель, и действует он по наитию, а не по инструкции. И ребята это заметили: «...
Это потому, что вы какой-то особенный учитель, не брынза... Божественная, фантастическая основа личности Служкина хорошо видна из его мыслей о литературе и писательском труде. Писательство — греховное занятие.
Доверишь листу — не донесёшь Христу. Поэтому, какой бы великой ни была литература, она всегда только учила, но никогда не воспитывала. Но такое может образоваться в голове не совсем человека, у которого свойственное только ему одному представление как о грехе, так и о воспитании, и у которого совершенно фантастическая память — он помнит стихи написанные им 13 лет назад и вообще без записей помнит всё, что сочинил за всю жизнь.
Есть и ещё одно место в романе, наводящее на размышления в том же направлении — от Служкина к Дворкину. Сидя у догоревшего костра и любуясь звёздным небом Служкин думает: «Какая древняя земля, какая дремучая история, какая неиссякаемая сила... А на что я эту силу потратил?
Да, действительно столько усилий и напрасно, но ведь сам же этого хотел, путь к святости — трудный путь, да ещё и из школы выгнали, и с женой назревает очередной конфликт. Роман заканчивается многозначительной фразой: «Прямо перед ним уходила вдаль светлая и лучезарная пустыня одиночества. Этому тоже очень трудно поверить.
Мне повезло побывать в таком же на катамаране походе совсем близко от описываемых в романе мест, на реке Косьве. Там пороги были попроще и среди нас не было детей. Это очень тяжёлая работа и в романе всё описано верно, кроме одного.
Но в этом отказе от оплаты заключается сознательный протест против покорности, отказ от послушности. Во всех искушениях и перипетиях героя он остается приятным человеком, умеющим дружить. Взаимоотношения Служкина с Будкиным — пример самой настоящей мужской дружбы, выросшей из дружбы детской. А отношение героя к дочери проникнуто искренним чувством. Служкин — творческий человек.
Он пишет стихи, на каждую житейскую ситуацию у него есть философская максима. Служкин искренне любит свою Родину, с трепетом относится к малой Родине — Перми. Способность к рефлексии — еще одна яркая черта Служкина. Он не просто способен выражать свои чувства и мысли, оценивать, анализировать свои поступки, но и соотноситься свои действия и состояния с убеждениями, разбирать мгновения своей слабости.
Я прочел и тоже, в общем, хрюкал. Это действительно очень смешно. Сейчас это знаменитая книга, почти классика, она гениально экранизирована Велединским, и, может быть, это одна из лучших вообще киноработ последнего десятилетия. Но тогда там поражали две вещи. Ведь для того, чтобы настали нынешние времена, согласитесь, нужно было очень долго расчищать место. И вот это место расчищали, выплескивая с водой всех детей, уничтожая всё советское наследие, отрекаясь от любой сложности и превращая мир в такую более или менее плоскую бетонную площадку. Так вот, это был роман о том, как человек культуры сталкивается с этой новой пустотностью, с этим примитивизмом. Что такое Служкин? И Хабенский играет именно такого, хотя в случае Хабенского он, конечно, не такой лошара. Хабенский просто в силу своих личных данных и в силу того, что он человек уже далеко не молодой, играет всё-таки состоявшегося, всё-таки сколько-нибудь укорененного в жизни, более культурного, в конце концов. Он играет действительно Мышкина. Но удивительно, что за этой его лоховатостью стоит чистота на грани святости, стоит верность традиции, стоит настоящая любовь, в том числе, конечно, прежде всего любовь к жене. Нужно заметить, что в книге этой Служкина со всех сторон обступают предатели. Это предательская среда, которая то и дело отказывается от себя, от своей сущности, от своих требований. Она отказывается всё время от представлений о человеческом и соглашается на отвратительные условия. А Служкин не соглашается. Служкин пытается среди этой провинциальной школы, среди своих спивающихся друзей, среди своих откровенно пошедших в разнос подруг сохранять какие-то представления о норме. И этот герой для Иванова наиболее важен, он проходит через все его современные сочинения: и через «Блуду и МУДО», и через «Ненастье», там это вечная невеста Таня. Это человек, который сохранил свои, будете смеяться, но нравственные принципы. Кстати говоря, Владимир Гусев, критик не самый читаемый сегодня, когда-то замечательно сказал: «Что такое лишний человек? Это всего лишь человек, соотносящий себя с вневременными критериями». И в этом смысле Служкин, безусловно, лишний человек в этой эпохе.
И не о том, что молодой учитель географии Служкин влюбляется в собственную ученицу. Это роман о стойкости человека в ситуации, когда нравственные ценности не востребованы обществом.
Иванов А.: Географ глобус пропил
Только что закончила читать книгу Алексея Иванова “Географ глобус пропил» и спешу поделиться своими впечатлениями. Многие думают, что «Географ глобус пропил» — это некая ностальгия по советскому, по 90-м, по чему угодно, но именно такой подход к произведению в корне неверен, возможно, даже ошибочен. Книга Алексея Иванова «Географ глобус пропил» — скачать в fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн. Географ глобус пропил, Алексей Иванов.