Впрочем, перебраться туда жена министра не успела: в 1953 году Берия был арестован. Тогда же взяли под стражу и Нину Теймуразовну, а также ее сына Серго. Последняя любовница Берии (16-летняя Ляля Дроздова) пережила своего "любовника" больше, чем на 60 лет. Жена Берии с невесткой и внучками в это время отдыхали на даче, а сын Серго докладывал в кремлевском кабинете генерал-полковника Бориса Ванникова о новых ракетных системах. Позже мудрый руководитель Грузинской ССР Лаврентий Берия поселился в трехэтажном особняке на нынешней Тбилисской улице Ивана Мачабели,11.
Кем была законная жена Лаврентия Берия и что она думала насчёт его «похождений»
Позже мудрый руководитель Грузинской ССР Лаврентий Берия поселился в трехэтажном особняке на нынешней Тбилисской улице Ивана Мачабели,11. Молотова, Калинина, Буденного, Поскребышева - жена Берии никогда не попадала под репрессии. После ареста Берии были арестованы его жена и сын (они находились в заключении до конца 1954 г.). Мать Берии в июле 1954 г. Новости и СМИ. Обучение. Подкасты. 23 декабря 1953) - партийный работник, глава НКВД. Пока Берия находился у власти, Нино удалось избежать участи других жен партийных деятелей – она не была репрессирована, как супруги Калинина, Поскребышева и Молотова.
Тайна могилы на Донском кладбище
Фото: РИА Новости. Накануне своего 54-летия Лаврентий Берия стал министром МВД СССР и вторым лицом в правительстве. Нина Теймуразовна, жена Берии, была очень красивой женщиной: стройной, холеной, всегда гладко причесанной. Она тщательно следила за собой и держалась с большим достоинством. Да, кстати, по основным вехам жизни особых новостей Серго не сообщает.
Жемчужина Лубянки: как оказалась за решёткой вторая леди СССР
Берия Она не была репрессирована, как многие из ее окружения – жены Молотова, Калинина, Буденного, Поскребышева сидели в лагерях, когда их мужья были в фаворе и правили страной. Внучке Горького и жене Серго Берии Марфе Пешковой 95 лет. Фото: Лаврентий Павлович Берия в кругу семьи: с женой Нино, сыном Серго и невесткой Марфой. Современники, как один, утверждают, что жена Берии была самой красивой среди обитательниц Кремля.
Что стало с женой Лаврентия Берии
Лаврентий Берия и его жена Нино Гегечкори Обвинения, которые выдвигали против нее самой, звучали абсурдно. Дело в том, что я работала в сельскохозяйственной академии и занималась исследованием почв. Действительно, когда-то по моей просьбе на самолете привезли ведро красного грунта. Но так как самолет был государственным, то получалось, что я использовала государственный транспорт для личных целей», — рассказывала Нино. Берия и Сталин После 16 месяцев заключения жену Берии выслали в Свердловск, а по истечении срока ссылки она получила разрешение на проживание в любом городе, кроме Москвы.
Нино и Серго поселились в Киеве. Те, кто был с ней знаком лично, говорили, что она была очень доброй и умной женщиной, кроме того, ее называли одной из самых красивых кремлевских жен. В 1990 г. Нино дала интервью, в котором утверждала: «Я никогда не вмешивалась в служебные дела моего мужа.
Тогдашние руководители не посвящали жен в свои дела, поэтому я ничего не могу рассказать об этом. То, что его обвинили в государственной измене, конечно, демагогия — в чем-то нужно было обвинить. В 53-м случился переворот. Боялись, как бы после смерти Сталина Берия не занял его место.
Но она никогда, никогда не обвиняла мужа в том, что ей пришлось пережить… Арест мужа Нино Берии тогда было 48 лет, а сыну Серго — 29. Никто сразу не объяснил, почему их арестовали. И Нино думала, что 26 июня 1953 года в стране произошел государственный переворот.
Мужа она больше не видела. Целый год ее держали в одиночной камере Бутырской тюрьмы. Там требовали, чтобы вдова Берии дала показания против Лаврентия Павловича.
Нина Теймуразовна отвечала лишь одно — что будет молчать. Что не скажет ни плохого, ни хорошего о муже. Добавляйтесь на наш телеграмм.
Допросы то возобновлялись, то про Нину словно забывали. Ее хотели отправить в психиатрическую больницу, но все же оставили в одиночной камере. Затем отправили в Свердловск вместе с сыном.
Там дали по 500 рублей, и мать с сыном начали жить, как будто на свободе. Но под наблюдением комитета. Хоть фамилию матери оставили, и то хорошо, как говорила Нино.
Сама она тоже вернулась к своей девичьей фамилии. В хорошие времена Серго трудился конструктором ракетных систем и имел степень доктора физико-математических наук. К сожалению, он потерял свою ученую степень, и ему пришлось начать с должности инженера.
Окончив 4 класса сельской школы, девушка перебралась в Кутаиси, где продолжала обучение в местной гимназии. Там же в Кутаиси жил и ее родной дядя Саша Гегечкори. К тому времени он был уже довольно известным большевиком в республике и племянница после уроков частенько забегала к нему в гости, а когда его посадили, носила ему передачки в тюрьму. Есть мнение, что именно тогда Лаврентий Берия, который был сокамерником дяди Нино и приметил молодую особу. Однако тогда Нино не обратила никакого внимания на молодого человека. Нино гегечкори Доподлинно о том, как произошло первое знакомство Берии и его будущей супруги, неизвестно. Есть лишь несколько версий, и одна из них была озвучена в книге «Маршалы и генсеки», написанной Н. Якобы, когда в 16 лет Нино приехала в Сухуми просить за своего арестованного брата, на перроне стоял поезд на Тбилиси, в котором сидел Берия. А через время он раскаялся в содеянном, предложил ей заключить брак и та, не имея иного выбора, согласилась.
Сама Нино категорически это отрицала. Из интервью, которое она давала одной из газет Тбилиси, Нино рассказывает, что, оставшись сиротой, она стала жить вместе с семьей своего дяди. К тому времени дядя уже был председателем революционного комитета Тбилиси и молодой Берия периодически наведывался к нему в гости. Лаврентий и Нино Берия Спустя несколько месяцев, Лаврентий попросил руки Нино у ее дяди, но получил отказ мол девушка еще несовершеннолетняя. Однако она все равно вышла замаж за Берию. На тот момент у девушки были весьма непростые отношения с родственниками дяди и брак был прекрасной возможностью съехать от назойливой родни и жить самостоятельно.
Вот только с этой самой любовью ей никак не везло: мужчины встречались или бесчеловечно страшные, как Берия или маршал Тито, или мелкие, как муж Борис Горбатов. Достойного мужчину она встретила только в лагере и смогла разделить с ним исключительно 1 поцелуй. За известного писателя и крупного чиновника Бориса Горбатова Окуневская вышла замуж без размышлений. Они познакомились, когда жизнь актрисы трещала по швам: в тот момент арестовали ее отца, бабушку и деда. Она была уверена, что секретарь Союза писателей СССР станет той самой каменной стеной, за которой можно спрятаться от разъедающего страха, которым была пропитана каждая минута. Первоначально актриса не понимала, что совсем не любит супруга, а просто смотрит на него как на функцию. Он был выходцем совсем другой среды, поэтому все в нем раздражало Татьяну. А как содержать семью? Да, продавалась. Ради мамы, дочери. Пусть в меня бросит камень, кто без греха». Потом Окуневская объяснит: «не хватило мужества его оставить». Сильнее всего бесило, как гордился Горбатов вниманием, которое оказывали его жене обитатели политического Олимпа того времени. Женитьба на Татьяне вывела писателя на новый уровень: их все чаще и чаще приглашали на официальные приемы. Горбатов всегда пропускал жену вперед и наслаждался: все сворачивают шеи. Борис Горбатов всегда знал, что у его жены был новый поклонник. Да об этом говорила вся Москва! Когда в 1974 году после спектакля «Сирано де Бержерак» в Ленкоме к ногам Окуневской поставили корзину с двумя сотнями черных роз, по залу прошелестели возгласы восхищения: такое увидишь нечасто!
Нина Берия всю жизнь была предана мужу-тирану
Кулик, конечно, не подозревал о том, что телефонные разговоры его новой жены давно прослушивались. Еще до брака с Куликом, когда Кира Ивановна жила в Ленинграде, за ней следили, потому что она, по мнению чекистов, «вела свободный образ жизни и была знакома с иностранцами». Григорий Иванович Кулик так и не узнал, что в 1939 году его жену Киру арестовали по личному приказу Сталина. Занимался делом Киры Кулик заместитель Берии комиссар госбезопасности 3-го ранга Всеволод Николаевич Меркулов, который увлекался драматургией и писал пьесы на современные темы под звучным псевдонимом Всеволод Рокк. Занимался арестом жены Кулика капитан госбезопасности Лев Емельянович Влодзимирский. В 1953 году его судили вместе с Берией.
На процессе Влодзимирский рассказал:— Меня вызвали в кабинет Берии. Там находился Меркулов. Берия дал указание Меркулову создать группу из трех-четырех человек и произвести арест жены Кулика. Меркулов разработал план, как устроить засаду, и предложил жену Кулика взять секретно. Ордера на арест не было...
Задержание гражданки Кулик нужно было произвести на улице, без огласки. На второй или третий день, когда гражданка Кулик вышла из дома и пошла по пустынному переулку, она была нами задержана и доставлена во двор здания НКВД. Киру Кулик поместили в страшную Сухановскую тюрьму, где держали «особо опасных» политических преступников. Она провела в заключении полтора месяца, а потом ее убили. В 1953 году арестованный вместе с Берией бывший первый заместитель наркома Богдан Кобулов рассказал:— Берия, сославшись на указание инстанции, сказал, что имеется указание уничтожить Симонич-Кулик...
Но уничтожить нужно таким образом, чтобы об этом никто не знал. Закрыть лицо Кулик шалью и в таком виде доставить ее в специальное помещение и поручить Блохину расстрелять ее. Капитан госбезопасности Василий Михайлович Блохиннесколько лет служил начальником комендантского отдела административно-хозяйственного управления НКВД. Он же при необходимости исполнял обязанности палача. При этом Кобулов запретил мне спрашивать эту женщину о чемлибо, а сразу после доставки ее расстрелять.
Я выполнил указание Кобулова и ее расстрелял. Никаких документов на эту женщину ни Кобулов, ни Влодзимирский мне не передавали, и точно так же я о произведенном расстреле никаких документов не составлял... Лаврентию Павловичу указания мог давать только один человек в стране — сам Сталин... Некоторые ветераны госбезопасности предполагают, что Берия похитил красивую женщину, так сказать, в личных целях, но, натолкнувшись на сопротивление, приказал ее убить. Романтические версии не выдерживают столкновения с практикой советской госбезопасности.
Всеволод Меркулов рассказал на суде, что они с Берией получили от Киры Кулик согласие быть тайным осведомителем. За крупными военными следили всегда, их окружали агентами госбезопасности. Вот решили и жену маршала Кулика превратить в источник информации. Но потом намерения изменились, и от нее избавились. Разница в возрасте между супругами составила тридцать два года.
На свадьбу пришел Сталин... После войны на Лубянке готовили новое «дело военных». Главной фигурой должен был стать маршал Жуков. Сталин завидовал авторитету Жукова, его всенародной славе. СМЕРШ следил за каждым шагом маршала.
После смерти вождя министр обороны Булганин показал найденные в сейфе у помощника Маленкова пятьдесят пять томов донесений с записями разговоров Жукова. В переписке Министерства государственно йбезопасности Жуков именовался так: «человек, претендующий на особое положение». Но уничтожать Жукова Сталин не хотел. Он сделал так, что Жуков решил: его преследуют Берия и Абакумов, а Сталин не дает в обиду. Зато вождь санкционировал арест генералов, связанных с Жуковым.
С осени 1944 года он был членом военного совета у Жукова. Телегин писал из заключения Молотову: [i]«Я был арестован в Ростове без предъявления ордера и доставлен в Москву, во внутреннюю тюрьму МГБ. Здесь с меня сразу содрали одежду, одели в рваное, вырвали золотые коронки вместе с зубами, подвергли другим унизительным издевательствам. После этой «предварительной обработки» я был вызван министром Абакумовым, который начал с того, что обругал меня матом как «врага Родины и Партии» и потребовал, чтобы я признался в своей «преступной работе» против Партии и Советского государства. Когда же я потребовал, чтобы мне предъявили конкретные обвинения в моих преступлениях, министр в присутствии следователя Соколова заявил мне: «Это ты скажешь сам, а не будешь говорить — отправим в военную тюрьму, покажем тебе, где раки зимуют, тогда заговоришь!
Его привезли в Министерство государственной безопасности. Следователь сказал:— Запомни, ты уже не генерал, а арестант, будешь запираться, будем бить тебя, как сидорову козу. Крюков возразил:— Я еще подследственный, и из генералов меня пока не разжаловали. Следователь подвел его к окну:— Вот видишь — там народ? Вот они подследственные.
А ты уже осужден. От нас на свободу возврата нет. От нас дорога только в лагерь. Министр госбезопасности Абакумов добавил:— Будешь упорствовать, будем бить и искалечим на всю жизнь. Обвиняли Крюкова в том, что он участвовал в заговоре, во главе которого стоял маршал Жуков.
Крюкова избивали до потери сознания, требуя, чтобы он дал показанияо предательстве Жукова. По этому делу взяли больше семидесяти человек. Среди сторонников Жукова числился и бывший маршал Кулик. Григорий Иванович ни о чем не подозревал и совершил непоправимую ошибку. Однажды в Москве он встретился со своим бывшим командующим генерал-полковником Василием Гордовым, которого тоже сняли с должности.
Василий Николаевич Гордов участвовал еще в Первой мировой, получил лычки унтер-офицера.
За ней увивались многие мужчины, даже несмотря на грозное имя ее мужа — главы сталинского НКВД. Однако Нина словно не замечала поклонников — вплоть до глубокой старости она хранила верность своему единственному избраннику.
Даже когда его расстреляли. До встречи Нина Теймуразовна Гегечкори родилась в 1905 году в грузинской глубинке. Ее уже немолодые родители были выходцами из дворянских родов — в числе предков матери числились даже князья.
Однако жила семья очень бедно. Нино окончила четырехклассную сельскую школу, затем поступила в кутаисскую гимназию. После уроков девочка иногда забегала в гости к своему дяде Саше Гегечкори, известному грузинскому большевику.
А когда тот попал за решетку, носила ему передачи. В одной камере с Сашей Гегечкори сидел незнакомый юноша, почти подросток. Маленькая Нино не обратила на него внимания.
А юноша, которого звали Лаврентием Берия, ее запомнил.
Марфа Пешкова: Нянька у нас была немка Магда Александровна. Она все время с нами, а с родителями мы, особенно с папой, реже. Папа был всегда очень занят и почти всегда при деде, при машине.
Ему поручалось привозить гостей, которые хотели встретиться с дедушкой. Или решил Алексей Максимович кого-то увидеть, куда-то заехать. И отец постоянно с ним рядом. А как же тогда Крючков - помощник официальный?
Марфа Пешкова: Ну, Крючков больше по литературным делам, по связям с тем миром, где печатают, издают. Мне в 1934-м было лет мало. Если хотите заглянуть в неприятное прошлое, то потом у меня, уже взрослой, создалось впечатление: отец кому-то мешал. И его напоили.
Что-то в питье добавили. Марфа Пешкова: Может, снотворное. Я даже помню папу в тот последний его майский день. Когда он только садился на ту скамейку, где заснул ночью и замерз, хотела я сесть рядом.
А он мне: "Погуляй, погуляй". И потом заснул. Когда принесли отца в дом, сразу поняли - ему совсем плохо. Так мой папа ушел.
Диагноз поставили - воспаление легких. Кто помог уйти вот так жестоко? Нарком внутренних дел Ягода? Марфа Пешкова: Мы считаем, Ягода.
Потому что он очень хотел жениться на моей маме. А свою жену он фактически запирал дома, чтоб она вокруг всего этого не поднимала шум. Все старался сделать тайно. И что ваша мама?
Марфа Пешкова: Никакой взаимностью не отвечала. Вообще им не интересовалась. И уход отца - это месть Ягоды. Я лично так думаю.
Но точно сказать, что и как было, уже невозможно. И возможным никогда не станет. Все это мы между собой с Дарьей обсуждали, когда стали взрослыми. А тогда были слишком юны.
А уход Алексея Максимовича Горького? Он был естественным? Марфа Пешкова: Я полагаю, да. Болел, лежал в постели.
Мы каждое утро к нему бегали. И деда не выздоровел. Очень много разговоров о баронессе, будто бы отравившей Горького конфетами. Нет, это не она.
Умная была женщина. С дедушкой начали встречаться еще в молодости. А уже под конец появилась у нас в доме по его, к сожалению, настоянию. Хотел, чтобы она приехала.
Считаю, что привязанности было к ней больше с его стороны. А она создала свою семью в Англии. Потом Будберг тоже к нам приезжала. Вы сохранили с ней отношения?
Марфа Пешкова: Да. Никаким агентом она не была? Марфа Пешкова: Конечно, не была. Жила в Лондоне с семьей.
И не только со своей. С Гербертом Уэллсом тоже. Марфа Пешкова: Видно, была человеком интересным. Очень приятна в общении.
А многие другие, когда дедушки не стало, приезжать к нам перестали. И политические деятели, и писатели в том числе. А раньше было столько, что дедушка иногда даже прятался. Ему всегда надо было что-то сделать, с кем-то договориться, кого-то к чему-то подготовить.
Сколько было просьб: можно хоть на минуточку, мы вашего времени не займем. Но Алексей Максимович Горький многим людям помогал. Марфа Пешкова: В основном после возвращения из Италии помогала моя бабушка. Но с привлечением мужа.
Марфа Пешкова: Иногда, когда к нам с этим приезжали, он ходил в плохом настроении, раздраженный. Были люди, с происходящим в той, как вы говорите, эпохе несогласные. Их высылали. А бабушка старалась вернуть обратно или пыталась спрятать в нашей же стране.
Иногда тех, кого не так широко знали, отправляли куда-нибудь в деревушку. Пожить там, пока уляжется и забудется. Алексей Максимович так поддерживал большевиков. И деньги им давал, и имя свое.
Потом долгое лечение в Капри, жизнь в отрыве, возвращение сюда. И разочарование. Марфа Пешкова: Именно разочаровался. Вы правильно подобрали слово.
А деньги давал не большевикам, считал, что помогает людям. Хотел, чтобы народ был счастлив. Разочаровался, увидев, что не получилось. А ведь многие верили.
Марфа Пешкова: Не в детстве, во взрослой жизни - не очень. Столько отрицательных моментов. Марфа Пешкова: Дедушка любил Россию. Он здесь в Нижнем Новгороде родился - Родина.
Не смог бы остаться в Италии.
А есть ещё работа в Тимирязевской академии, теннис, театры, забота о красоте, в конце концов. Серго Берия. Wikimedia Commons Карьера Берии идёт по восходящей линии. Он не идеолог, он практик. Перед войной и в войну строит разведку, оборону, надо — расстреляет, надо — загонит в шарашку, что разумнее, чем расстрел, для учёных, конструкторов, проектировщиков. Он руководил операциями на Северном Кавказе: надо было — фантастически экипировал бойцов-альпинистов, надо было — ссылал целые народы… Сталин бросил Берию на ядерный проект, и он организовал учёных, наполучал шпионских сведений, поставил на уши промышленность и взорвал для страны и вождя атомную, а потом водородную бомбу. Крепость Нины Теймуразовны не поддавалась ни внешним, ни внутренним сотрясениям.
В войну Серго учился в разведшколе, потом в Академии связи, отец отправлял его в важные командировки, брал с собой на фронт и на конференции союзников в Тегеране и Ялте. В 1947 году Серго женился на красавице Марфе Пешковой, пошли внуки. Да, сведения об интимных разгулах Берии проникали в стены крепости, но жена заняла абсолютно стойкую позицию, предпочитая верить, что это всё преувеличено, что там не любовницы, а агентессы. А то, что ей пришлось приютить подругу мужа и её маленькую дочь, — семейный долг и благородство. Мытарства и забвение Послевоенные волны репрессий только опосредованно связаны с Берией. Главную роль в них играли помимо Сталина другие члены политбюро. Более того, новая серия чисток должна была привести к смене поколений советских вождей. Сталин отодвинул Молотова и Микояна, подбирался и к Берии через «Мингрельское дело»… Не успел вождь умереть, как Лаврентий Павлович, став министром внутренних дел и заместителем главы правительства, круто взял к ветру перемен.
Именно он инициировал закрытие самых жутких дел конца сталинской эпохи, остановку антисемитской кампании, закрытие безумно дорогих строек, провёл массовую амнистию. Но взял слишком круто. Его съели те, кого он считал плюшевыми и неопасными, — Маленков и Хрущёв. Арест в июне 1953-го, заключение, расстрел. Июльский пленум — омерзительный документ. Он был ничуть не лучше сталинских судилищ. Но по яростным обвинениям бывших товарищей понятно становится, что Берия настойчиво пытался вернуть республики местным кадрам, отнять у КПСС и компартий стран «народной демократии» рычаги управления, остановить строительство социализма в ГДР… Оттого Берия был казнён не как сталинский палач, а «как международный шпион». Маленков и Берия.
Wikimedia Commons Нину Теймуразовну и Серго арестовали, держали в тюрьме, пытались добиться показаний, зачастую теми самыми, сталинско-бериевскими способами. Был даже инсценирован расстрел сына на глазах у матери. Нина Теймуразовна крепость не сдала. Вслед за сыном, перекрещённым властью в «Сергея Алексеевича Гегечкори», уехала в ссылку в Свердловск, а через десять лет, в 1964-м, вместе с ним, по ходатайству украинских академиков, переехала в Киев, где и умерла в начале 1990-х.