Роль Федора Конюхова исполнил Федор Бондарчук, его жену Ирину сыграла Анна Михалкова, а сына — Евгений Ткачук. Фёдор Конюхов рассказывает, что такими совместными мероприятиями хочет привить сыну любовь к природе и путешествиям. Именно об этом и в целом об Иране подробно расскажет сын легендарного путешественника Николай Конюхов, которому в момент восхождения было 17 лет.
Дети федора конюхова
Федор Конюхов — человек с удивительной судьбой и множеством талантов. Сын Федора Конюхова, Николай, учит нас, что нет невозможных задач, если сильно желать и верить в свои силы. Федор Конюхов — о кругосветках, своей деревне и пенсии для белочек. Пожелание Федора Конюхова сыну Николаю, внуку Аркадию и внуку Итэну из Северной Атлантики. Федор Филиппович Конюхов родился 12 декабря 1951 года в Приазовье в семье рыбака. Главная» Новости» Николай конюхов сын федора конюхова фото.
Биография николая конюхова
Мы шли к нему, вооружившись цитатами. Это можно объяснить только одним: он блаженный. Писана по моему эскизу. Такая же в космос отправилась. Эверест завален трупами Протянул с нежностью. В одной руке Чудотворец держал парусник, в другой — покоренный Конюховым мыс Горн. В его старой книжке всякий год отмечен событием: «1953. Первый раз услышал запах сена. Первый раз меня хотели убить.
Первый раз один ночевал в тайге. Первый раз рисовал обнаженную натуру…» О Конюхове толкуют разное. Среди них — реплика знаменитого яхтсмена Виктора Языкова: «Федор — личность уникальная, небеса ему прощали отсутствие профессионализма. Не надо его копировать». Вспоминать ее не стали — попав под обаяние Федора Филипповича. И вы бы попали. И вы бы забыли все скверное. У Конюхова прозрачные глаза.
Говорят, люди с такими никогда не врут. Его мастерская неподалеку от Павелецкого вокзала примыкает к часовенке. Бронзовые флотоводцы у входа. Андреевский флаг прямо на дереве. Таблички с именами погибших путешественников. Сам Конюхов, который в декабре 2010-го был рукоположен в священники, встретил нас в рясе с могучим крестом. В комнатке живописный хаос — рюкзаки, иконы, недописанные картины. Чертежи яхт.
Говорил он, как никто, — будто в масло окуная каждое слово. Режиссер Кэмерон, опередивший с погружением на дно Марианской впадины, — для него «Камерун». Мальдивы — «Мальвины». И ничего с этим не поделать. Всё у Конюхова как-то по-особенному. В минувший понедельник 60-летний Федор Конюхов улетел покорять Эверест, на который впервые взошел двадцать лет назад. Федор Филиппович? Если фотографировать будете — рясу сниму.
Не надо расписывать, что я священник. Мы занимаемся путешествиями. А что касается экспедиций — тут я никого не спрашиваю. И, кажется, года два в России не появитесь? Может, больше. Вся моя жизнь — сегодня приехал, завтра уехал. Я уж позабыл, как выглядит Красная площадь! На днях вспоминал — какая же она?
Лет десять там не был. Никаких неожиданностей? Дай Бог. А то могли бы на Эверест не пустить. Он больных не прощает. Китайцы требуют справку у всех, кто старше шестидесяти. Ежедневная у меня лишь молитва. Но когда бегу — укладываюсь в 7 часов 10 минут.
Это не сильно быстро. Так, рысцой. Я там впервые побывал в 1992 году. Поднимался со стороны Непала, Гималаев. А теперь пойду со стороны Тибета. Меня часто спрашивают: «Зачем тебе это? Какие цели, задачи? Соскучился по нему.
Двадцать лет назад я был спортсменом, а сейчас все иначе. Нравится — иду. Не нравится — я бы не пошел. Такой возраст, что подчиняюсь одному Господу Богу. Телевизор у меня не выключается — смотрю день и ночь документальные фильмы про Эверест. Вот этот фильм про команду новозеландского гида Рассела Брайса. Он мой ровесник, 11 восхождений на Эверест. Две с половиной тысячи километров за восемьдесят пять дней.
Будет у нас с товарищем из Южной Кореи шесть верблюдов. На двух — мы, еще четыре с поклажей. В апреле 2013-го отправлюсь на собаках к Северному полюсу. Так делал великий японский путешественник Наоми Уэмура. А осенью на весельной лодке поплыву через Тихий океан. В чем разница? Атлантический маршрут три тысячи миль, Тихий океан — восемь тысяч. Тогда управился за сорок шесть дней, в Тихом буду плыть сто шестьдесят.
Если не отыщется генеральный спонсор, лодка пойдет на частные средства моих друзей из Челябинской области. А экспедицию на Эверест финансирует Современный гуманитарный университет, там замечательный ректор. Сам подняться уже не может — так решил меня поддержать. Деньги даются под научную программу — им интересно, как будет себя чувствовать мое сердце. Обвесят датчиками, и вся информация автоматически начнет поступать в университетскую лабораторию. Эверест нужно уважать. Как в Святом Писании: «Если ты находишься здесь телом, но не находишься духом — сие бесполезно». Когда забивал крючья в эту гору — до меня дошло: надо созреть духовно, чтоб молотком по нему стучать.
Чтоб у тебя было право вбивать крюк в Эверест. Весь мир живой. Раньше мне, молодому, было сложно путешествовать. Слишком много тщеславия. С трудом переносил одиночество. Попробуйте провести сто дней без общения. Или двести, как в первых моих кругосветках. Не было ничего тяжелее одиночества!
А сегодня я понял: нету на земном шаре одиночества. На Земле все живое. Тот же океан — в нем киты. Горы живые. В пустыне с тобой Господь Бог. И святые, которым молишься. Я с детства верующий, чувствую Божье присутствие. Что ж мне с веслом говорить?
Это вопрос настроя. Если б меня забросили в океан неизвестно на сколько — крыша и впрямь могла поехать. Вот сооружали мне первую весельную лодку — я готовился к ста дням в океане. Хоть было предчувствие, что управлюсь дней за семьдесят. А пробыл сорок шесть. С яхтой точно так же. Я же знаю — земной шар крутится, в нем двадцать семь тысяч миль. За двести дней закрою круг и вернусь к людям.
Но борешься, уходишь от безумия… Дневники — вещь откровенная, потому и написал. Мне бы что-нибудь сладенькое — шампанское, вино. В экспедиции обычно беру коньяк, разведенный со спиртом, и добавляю мед — чтоб послаще было. А сейчас обязательно в дьюти-фри куплю по бутылке коньяка и виски. В Катманду опасненько — грязь кругом, антисанитария. Перед завтраком непременно стопочку употребить надо. Я и в Эфиопии так делал. Даже воду еле-еле в себя вливаешь.
А она противная-препротивная, тебя выворачивает. Про еду на такой высоте и говорить нечего. Кислорода не хватает — и организм отказывается принимать пищу. Она не усваивается — камнем лежит. Поэтому, когда идешь на последний штурм, возьмешь с собой конфетку про запас, и всё. Я вообще-то человек закаленный, неприхотливый. Когда в 1989-м шли к Северному полюсу и закончились продукты, снег кушал! Убеждал себя, что есть в нем какие-то питательные вещества.
Опять же все от настроя зависит. По молодости я и морскую воду пил. От одной и той же пищи, как и от дистиллированной воды, устаешь. Хочется разнообразия. В долгом путешествии глоток-другой морской воды не повредит. Можно и в суп добавить.
Он признаётся, что на Алтае ему хочется не ставить новые рекорды, а проводить время со своей семьёй. В этот раз известный путешественник поднялся на легендарную достопримечательность в сопровождении своего младшего возраст мальчика — 13 лет сына Николая. Фёдор Конюхов рассказывает, что такими совместными мероприятиями хочет привить сыну любовь к природе и путешествиям.
Восхождение на Белуху Белуха — самая высокая гора Алтая и Сибири. Она территориально расположена на границе республики в Усть-Коксинском районе с Казахстаном. Именно с её склонов берёт своё начало главная река Алтая Катунь.
Восхождение на Белуху Белуха — самая высокая гора Алтая и Сибири. Она территориально расположена на границе республики в Усть-Коксинском районе с Казахстаном. Именно с её склонов берёт своё начало главная река Алтая Катунь.
Для местных жителей Белуха священна, они не советуют совершать на неё восхождение. Однако для альпинистов эта гора тоже по-своему священна: на неё поднимаются не за рекордами и достижениями, а за особым состоянием души. Многие легенды отмечают значимость Белухи как духовно-культурного центра, Николай Рерих тоже придерживался этой концепции.
Он служил еще в царской армии и дружил со знаменитым полярным исследователем Георгием Седовым.
Отец Федора - потомственный рыбак, архангельский помор. Мужчина часто брал сына с собой на промысел. Федор Конюхов с первой супругой Со школы Федор рос любознательным мальчишкой. Любил и поучиться, и погонять с ребятами в футбол.
Уже к окончанию школы Конюхов определился с направлением жизни - его интересовало море. У Конюхова четыре профессиональных образования и ни одного высшего, что не помешало ему добиться успеха в жизни и полностью реализовать свой потенциал - судовой механик, штурман-навигатор, резчик-инкрустатор, духовная семинария. Федор Конюхов с первой супругой и старшим сыном Оскаром Что сейчас, что в молодости, Конюхов был привлекательным мужчиной. Без женского внимания он никогда не оставался, но мимолетные связи его не интересовали.
Первый раз Федор женился на девушке по имени Любовь - в середине 70-ых. В 1975 году родился его старший сын Оскар, спустя три года - дочь Татьяна.
Сын Федора Конюхова, Николай, продолжает отцовскую славную традицию исследователя и авантюриста
Моя история». С 2015 по 2017 гг. В 2016 г. Профиль: «Практическая теология Православия». В 2018 г. Профиль «Пастырское богословие». С 2018 г.
Хиротонию совершил митрополит Таллинский и всея Эстонии Евгений Решетников. Семейное положение: Женат, воспитывает сына. Путешественник и диакон Отец Федор Конюхов — капитан дальнего плавания, яхтсмен, первый россиянин, побывавший на Южном и Северном полюсах и Эвересте. За спиной у него 4 кругосветных путешествия, более 40 уникальных экспедиций. Он родился в Запорожье, закончил Одесское мореходное училище и Ленинградскую духовную семинарию. В каждом интервью, во всех своих книгах всегда говорил о Христе, о вере, о православии.
Во время последней экспедиции Федор Конюхов установил крест на мысе Горн, построил несколько часовен. Федор, объясняя свое желание стать диаконом, сказал: «Я много сделал для путешествий, для славы человеческой трудов, я хочу сделать сейчас для Господа Бога и для нашей православной церкви». Вот, что рассказывал отец Федор Конюхов сам — в интервью и книгах: Путь Федора Конюхова к вере Я был верующим всегда, такая уж у нас семья: мой дед священник и его брат тоже - он даже канонизирован как новомученик. Помню, в школе а я учился в нашем рыбачьем поселке я все время спорил с учительницей литературы. Спрашивал ее: «Скажите, Татьяна Семеновна, как же вы говорите, что Бога нет, вот же Пушкин в него верил! Кому-то повезло влюбиться в юности, кто-то всю жизнь шел к своей любви, а кто прожил всю жизнь и никого не полюбил.
Последнему кажется, что и не бывает никаких возвышенных чувств и прочего, он смеется над теми, кто говорит обратное. У меня есть один знакомый ученый, человек совершенно советского воспитания. Всю жизнь он мне говорил, приходя ко мне и видя иконы: зачем тебе это, ты бы лучше науку поддерживал! А вот недавно вернулся он после операции и рассказал, как потом ему показали видео, сделанное во время шунтирования. Вот он лежит на столе без движения целых четыре часа, врач достает его сердце, моет, что-то с ним делает, а потом возвращает обратно. Этот человек сказал мне: «Знаешь, Федя, я посмотрел то видео и встал со стула совершенно другим».
Пришел я недавно к нему в кабинет и вижу - там иконы появились. Федор Конюхов о бессмысленном риске Не все понимают, что бессмысленный риск экстремального спорта - грех. Нельзя же подвергать свою жизнь опасности просто так, из удовольствия - это пустое. Но ведь так делают тысячи людей, и их невозможно остановить! В Москве одних только зарегистрированных альпинистов четыре тысячи. Для них это важная часть жизни, их не остановить, просто подойдя к ним и сказав: «Все, что ты делаешь, - бессмысленно и греховно».
Они и самого-то слова «грех» в изначальном его значении не поймут, а только лишний раз обидятся, решив, что их обвиняют в нарушении чуждого для них «церковного закона». Мне кажется, нужно обязательно быть рядом с ними, потому что эти люди нуждаются в особой молитве, особом заступничестве. Церковь обязана помнить о них, молиться. Почему у нас множество священников, которые окормляют военные подразделения, школы, больницы, но почти нет тех, кто работает с теми же альпинистами, любителями экстремального спорта? Ведь это часть нашего общества с особым образом мыслей. С людьми, увлеченными экстремальными видами спорта, нужно находить общий язык.
И это еще одна моя мечта - хотя бы в Москве создать приход для таких людей. Уверен, что небольшая община обязательно наберется. А она уже станет примером для остальных, поможет человеку задуматься, зачем он идет в горы. Просто так, ради спортивного интереса? Но стоит ли этот интерес риска, затраченных сил и эмоций? Ведь для того, чтобы сделать первый шаг к вере, нужно сначала задуматься об этих проблемах.
Когда к полюсу идешь, тащишь за собой 135 килограммов груза, всё время вверх, два месяца, при минус 50 градусах, преодолевая встречный ветер, то думаешь: на земном шаре ни у кого не может быть такой тяжёлой работы, как тащить это. А когда меня перевернуло, и я читал молитвы, то понял, что вот это и есть самая тяжелая работа. И только через нее мне открылся Господь. Потом я узнал, что мои шансы выжить были равны нулю. Яхта шла на автопилоте, потому что все время должна быть на волне, как серфинг. У меня вышел из строя автопилот, и я встал на руль.
Но так ты долго ее на такой скорости не удержишь, ты же устаешь. У меня в глазах уже фиолетовые круги идут, я допускаю ошибку и яхта — уходит с волны и ложится на бок. Я на палубе. Волны бьются, пыль одна стоит, дышать невозможно. Я держусь и знаю, что сейчас если яхта перевернется — захлопнет меня — и всё. Отдаю спасательный плот.
Но при таком ветре он отрывается и взвивается вверх, как змей, правда, привязанный. Я должен его посадить, как змея и тяну, тяну к себе… И вдруг веревка обрывается и он отлетает. Всё, я остался без плота. Вода, правда, теплая, с тропиков идет ураган. А сам я привязан. Волна пройдет, собьет меня в воду, я выкарабкиваюсь и держусь за борт, но вот-вот потеряю сознание… А потом наступает тишина.
Я контроль потерял. Ничего не вижу, глаза отказали, все седое — вода, небо… И звуки песни: хор поет, стараюсь прислушаться, слова разобрать, а они поют шепотом… Как будто и женщины и мужчины, нет различия, а слова разобрать не могу. Музыка такая… не орган, не трубы, не гитары, очень красивая музыка. Не какая-то какофония, когда намешано всего, нет. Она льется… Никогда я такой музыки не слышал… И голоса слушаю, слушаю, чтобы слова разобрать, и не могу. Не то, чтобы на немецком или на английском, или на русском поют, нет, но непонятно… Волна проходит, сбивает меня в воду, я снова выкарабкиваюсь, воду соленую глотаю, и так пить хочется.
А знаю, что в яхте есть бутылки с водой. Чувствую, надо забираться в яхту. Она всплывает, я открываю люк. Только за собой закрыл, яхта перевернулась. Она наискосок лежит, но из люка выбраться уже нельзя. Внутри всё вверх дном, 120 литров солярки вылилось вовнутрь… Все книги, продукты, всё, что есть — смешано, воды по пояс.
Я нашёл фонарь, бутылки с водой, 100-200 бутылок у меня всегда на яхте стоит. Выпиваю бутылку, догола раздеваюсь, потому что соляр начинает разъедать всё, рубашку, трусы. На мне только крестик, ещё от деда остался… Внутри всё закрыто, работать не возможно. Самое главное, я понял, что осталось последнее — это молиться. Всё сделано. Но никто не может помочь.
Хотя все знают, все следят. Вода сбивается с соляркой в желчь такую, дышать невозможно, все время будет подходить и меня ждет медленная смерть от удушья. Но там, где у меня кровать, есть ниша, там больше воздуха, и я туда забираюсь, сделал из матраса гнездо такое себе. Беру с собой бутылки с водой, иконку Николая-чудотворца она у меня на спасательном жилете, металлическая и начинаю читать молитвы. И слышу удары, бух, бух, вот-вот яхта разломается, удар за ударом. Я молюсь, молюсь… По статистике, на пути к этой вершине каждый третий альпинист погибает.
Мы с Женей Зиноградским на высоте 8 тысяч метров сидим, вдыхаем перед последним восхождением. Там спать нельзя, можешь задохнуться, воздуха не хватает. Думали, что в 12 часов ночи выйдем, но пурга помешала. Собрались в два ночи выходить, чтобы успеть до вершины дойти и спуститься до темноты а подошли часов в 5 вечера. Сидим, ждем, ветер рвёт палатку. А вокруг там, на восьми тысячах, мертвых человек тридцать — как в бою лежат, все альпинисты.
Там же мумиями становятся, там не хоронят. Как погиб, так и лежит. Мы сидим с Женей и думаем — дойдем мы до вершины? Может быть 30 человек уже прошло, а мы как раз попадаем в десятку смертников? Мозги чистые, всё вспоминается до мелочей… Даже когда я в детстве случайно ласточку из рогатки убил… Я случайно в нее попал. Бабушка говорила, что ласточек нельзя трогать — это грех.
Сидишь и всё до последнего вспоминаешь. Кому-то слово сказал плохое, с кем-то поссорился, кого-то обманул, воробья убил, вспоминаешь всё, вот это и есть исповедь. Чувствуешь, что час твой подходит и не знаешь, вернёшься или нет. И думаешь, как ты предстанешь перед Всевышним, и хочется всё это кому-то рассказать… Протянуть для моряков мостик к Православию Несколько лет назад Православная Церковь причислила к лику святых Федора Ушакова - великого адмирала, флотоводца и в то же время человека уникальной праведной жизни. Но храма в его честь в Москве пока нет. Проект уже готов, а место мы пока выбираем.
Очень надеемся, что получится построить его в Москве, ведь в столице такой храм особенно нужен: посмотрите, сколько здесь моряков, отставных и действующих, даже клуб адмиралов есть! А моряки очень любят и уважают Ушакова, он для них пример - правда, к сожалению, ценят они его только как великого полководца, не проигравшего ни одного сражения. Мне же хочется, чтобы храм помог рассказать о других гранях жизни адмирала: о его глубокой вере, о его семье, в которой есть святые монахи-подвижники, о том, что после отставки Ушаков поселился вблизи Санаксарского монастыря и провел там всю оставшуюся жизнь… Через рассказ об этом я бы хотел протянуть для современных моряков мостик к Православию. Ведь они восхищаются Ушаковым, многие считают его примером для подражания. Мне кажется, что рассказ о пути к вере своего для моряков человека будет миссионерски эффективным. Я убедился в этом на своем опыте.
Помню, как приехал первый раз в Санаксарский монастырь, настоятель открыл мне мощи Федора Ушакова, предложил помолиться, а сам ушел. Я встал на колени перед ракой с мощами и оказался лицом к лицу со святым. У меня мурашки по телу: никого рядом нет, а я, старшина первой статьи, сам военный моряк, стою перед адмиралом, да еще каким адмиралом! У меня, конечно, все молитвы вылетели из головы… На меня все это произвело невероятное впечатление: святость проникает в нашу жизнь, становится близка и понятна… Так родилась идея строительства нашего храма, для которого мы разработали уникальный проект: архитектура будет классической византийской, но весь храмовый комплекс в целом должен будет напоминать своими формами корабль. Все в строгом соответствии с канонами, и в одновременно возникают новые, особые смыслы. Храм памяти адмирала - подобен кораблю в море житейских страстей!
Предыдущие мои литературные опыты были вялыми: много синтаксиса, мало живого русского языка, а стало быть, и самой жизни. Читая и перечитывая Абрамова, я не только следил за сюжетом, перипетиями судеб его героев, психологическими характеристиками — я внимательно вглядывался в его письмо. Тут важно было всё: ритмика, длина фразы, динамика, интонация... Это были не прописи, нет. Дело ведь не в форме. Это был камертон. И по этому камертону мне хотелось настроить уровень своего дыхания, понять его глубину и тем самым обрести творческую смелость, раскрепощённость, может быть, — дерзость... В итоге появилась первая моя повесть, с которой я веду отсчёт своим работам. Она называется "Арап - чёрный бык" и посвящена деревне 50-х годов. К печати я её тогда не предлагал, понимая, что она не пройдёт идеологическую цензуру.
Шёл 82-й год. Читали её только те, кому я доверял... В рукописи стояло посвящение Фёдору Абрамову. Поэт Вадим Беднов, написавший впоследствии рецензию на "Арапа... Однако когда повесть была опубликована это произошло через десять лет , посвящения там не было - я просто постеснялся, решив, что не имею права на такую строку. Вернул её уже спустя годы. Более половины своей жизни я нахожусь в силовом поле творчества и личности Фёдора Абрамова. Черпая из этого неиссякаемого родника, я набираюсь житейских и духовных сил, а ещё по мере возможностей стремлюсь всюду доносить слово и заповеди моего выдающегося земляка. Через три года Фёдору Абрамову исполнится 100 лет. Моё выступление перед студентами Тобольского пединститута — это скромная прелюдия к юбилею, которую разными способами — живым и печатным словом - я веду с его последней круглой даты.
Новые саженцы на «Ермаковом поле» На следующий день, это было 25 февраля, нас подняли ни свет ни заря — по часам Архангельска в пять утра. Перед торжественной церемоний Аркадий Елфимов затеял важную операцию — посадку лип в парке «Ермаково поле». Накануне мы провели «рекогносцировку», прошествовав при свете фонарика по расчищенным дорожкам парка; приехав утром, прошли по тому же маршруту вторично, само собой, отметив разницу в восприятии парка в потёмках и на рассвете. И после этого, вдохновлённые видами облагороженной природы, отправились по направлению липовой рощи…Но тут я сделаю отступление. До глубины души меня поразил Тобольский кремль, возвышающийся над городом. Это словно океанский космодром с вознесёнными в зенит куполами; только космодром, покоящийся не на металлической платформе, а на раскрытой деснице Бога, простёртой над бескрайней сибирской ширью. Вернувшись из Сибири в Архангельск, я говорил друзьям и коллегам: «Нас не одолеет никакой супостат! За нами — Сибирь! И при этом в памяти вставал тот могучий, аки крепь сибирская, Тобольский кремль. А в качестве примера силы, мощи и неукротимости сибиряков приводил личность Аркадия Елфимова.
В силовое поле Елфимова я попал гораздо раньше и задолго до сибирской поездки. Это было лет десять-двенадцать назад, когда у меня в руках оказался выпуск альманаха «Тобольск и вся Сибирь», - толстенный, наверно, в три килограмма весом, томина. История Сибири, проза, поэзия - таково было наполнение его, а ещё рецензии, искусствоведение, театральное дело… И всё это многообразие богато иллюстрировали редкие фотографии, графика и репродукции с живописных полотен. Кто же такое диво сотворил? Оказалось, Аркадий Григорьевич Елфимов, предприниматель, благотворитель, общественный деятель. В издании эти ипостаси не поминались, о них поведал коллега, который привёз эту книгу из Москвы, здесь же значилось одно: фотограф. Фотоснимки в издании были действительно превосходные. Виды Сибири, Тобольска, архитектура, портреты, пейзажи... Они и впрямь составляли самостоятельное явление. Но даже уже по ним становилось ясно, что автор их не вмешается в рамки одного этого явления.
И личная встреча это подтвердила. Елфимова я увидел в Доме П. Ершова в Ишиме. Непроницаемо сдержанный, на первый взгляд, даже надменный, он держал со всеми дистанцию. Природное ли это свойство, или обретённое, не знаю: он многое испытал на своём житейском пути и, видимо, привык доверять только испытанным друзьям. Но тут, как я догадался, его сдержанность обуславливало к тому же пребывание в другом, не своём городе. Ишим и Тобольск, родной город Елфимова, - два культурных центра Тюменьщины, между ними явно существует соперничество. В этот день пальма первенства перешла к Ишиму, поскольку здесь, на родине создателя «Конька-Горбунка», начались дни его памяти. Елфимов не собирался сюда ехать, но неожиданно выяснилось, что его сынишка-школьник, стал лауреатом детского конкурса на лучшую иллюстрацию к знаменитой сказке, и ради него он и изменил свои планы. Первый творческий успех наследника - это серьёзное основание.
На церемонию вручения Ершовской премии, произнеся благодарное слово, я, сознавая, что и без того нарушил регламент, попросил ещё минутку внимания. Для чего? А для того, чтобы пригласить на сцену Елфимова. Ему от Архангельской земли - поморской прародины многих сибиряков - я привёз в подарок книгу о Русском Севере, которую любезно представила Е. Тобольск по программе нашей делегации намечался на завтра. Елфимов «смены караула» дожидаться не стал. Он заторопил Ишимский центр с вечера. А уж с утра просто не отступал, то и дело поторапливая и нас, и организаторов. В полдень по графику намечался Абалакский монастырь. Но едва мы заехали туда, раздался звонок: в Тобольске ждёт выставка иллюстраций к «Коньку-Горбунку», начало открытия приближается, уже собираются зрители, а до города ещё ехать и ехать…Елфимов был уже в своей «епархии» и не желал ничем поступаться во имя своих планов и текущих замыслов.
Выставка была устроена в коридоре между торговыми павильонами. По мнению Елфимова, это в прямом и переносном смыслах самое ходовое место. Место оказалось действительно бойкое. Но на традиционный вкус, не совсем соответствующее - уровень экспозиции достоин был хорошего выставочного зала. Здесь были уникальные акварели, пастели, графика, здесь было выставлено творчество именитых мастеров, и убранство коридора казалось не совсем уместным, как бывает чужеродной простенькая рама на художественном шедевре. Впрочем, впечатления обустройство не испортило, и мы все - гости, и горожане, пришедшие на открытие выставки, - выразили организатору и главному владельцу коллекции сказовых иллюстраций искренние восхищение и благодарность. С выставки Елфимов на правах уже единственного и непререкаемого распорядителя повёз нас к себе в офис. Это было двухэтажное здание с просторным фонарём-ротондой. Хозяин не без куража заметил, что это бывшая дореволюционных времён конюшня гарнизонного госпиталя. Эффект он, разумеется, произвёл.
Его стараниями заурядное, видимо, строение превратилось в современное, весьма оригинальной архитектуры здание. Особая гордость Елфимова тот самый стеклянный фонарь-мансарда, куда мы следом за ним поднялись, покружившись на широкой винтовой лестнице. Там располагались шкафы с книгами, рулонами старинных чертежей и карт, минералы, картины и ещё масса каких-то редких уникальных раритетов и инкунабул... За летучим застольем обменивались впечатлениями от Сибири, делились издательским опытом, выспрашивали Елфимова. Не знаю, пылает ли когда его лицо вдохновением - он не показывает своих чувств и даже, может быть, гасит их, - но то, что он творит, вызвано именно этим состоянием — вдохновением, а ещё гордостью за Сибирь. Потому воплощая свои замыслы, он готовит им дорогую, достойную родины оправу. Прежде все тома печатались в Италии. Они изготовлены на отличной бумаге, облачены в переплёты с тиснением и ещё чудится, что напитаны италийским солнцем, источающим флюиды древней культуры. Но теперь такую печать не хуже делают в Москве, и издатель без сожаления и потерь перешёл на столичное производство. Комплиментов Елфимов за свою созидательную жизнь, вероятно, наслышался.
Не фимиам его привлекал в нашем общение, а видимо, искренние оценки знатоков книги, специалистов издательского дела и писателей. Не желая расставаться, хотя нам требовалось отправляться на постой, он лаской, а больше таской увлёк нас в свои владения. В итоге четверть часа растянулась до полуночи, а потом и за полночь. Не знаю, как коллег, а меня увлекло это бесцеремонное похищение, потому что воочию увиделось вдохновенное созидание. Если бы хозяин был обыкновенным «новым русским», мы едва ли пошли у него на поводу. Да и что мог предложить нам «новый русский»?! Показал бы свои супермодные джакузи, свою навороченную «хонду», свою сауну, бильярдную, площадку для игры в чужеродный гольф? Ну, покивали бы, мысленно пожав плечами, хотя едва ли бы пошли. А Елфимов-то и впрямь не обычное и самобытное показал. Началось с фасада усадьбы.
Здесь у него создана флористическая композиция. Суть её - покорение Ермаком Сибири. Кедры — олицетворение Сибири, дубы - дружина русского воителя, красный стланик на пути - орда Кучума. Потом, минуя особняк, Елфимов увлёк нас в парк, точнее сказать лесопарк, потому что тут немудрено заблудиться. Ландшафт выдержан в традициях отечественных и зарубежных парков. Но виделись тут и новации. Акцент, мне показалось, держат скульптуры и особенно выразительна фигура светлого ангела, несколько деформированная, но вместе с тем очень притягательная. Ангел этот уже оттолкнулся от земной тверди, верхняя часть его бестелесной плоти вытянулась, а нижняя, приплюснутая, ещё не начала отрыва... Долго нас водил Елфимов по своим берендеевым кущам. Начало смеркаться.
Мы уже изрядно устали, хотя виду и не показывали. А вожатай наш был неутомим. Ему хотелось, ему было, видимо, необходимо показать всё.
Зачем мне ломать свою жизнь и жизнь своих детей? Если я мать, то я должна быть с детьми. У них должен быть семейный очаг, и кто-то вынужден стать его хранителем. Если оба родителя путешествуют, как быть с семьей, с образованием детей, с их воспитанием?
Есть, конечно, путешествующие семьи, мы с Федором их встречали. Однажды встретили девочку, которая с рождения находится с родителями на яхте. Она, как обезьянка, ползала по мачте. Но это исключительный случай. Таким детям тяжело находиться в социуме. Бывает, что родители своим образом жизни ломают им судьбы. Мы пошли классическим путем: должна быть классическая семья с православными традициями.
Поэтому я «на берегу», как хранительница семейного очага. Я путешествую только тогда, когда с нами могут поехать дети. Проблема была в другом: важно было, чтобы все экспедиции он готовил осознанно, не рисковал зря. Чтобы каждая экспедиция была проработана так, чтобы он был уверен, и мы верили в него, чтобы не было сомнений. Для жены путешественника важно проводить его с верой, ждать с верой, не сомневаться в нем - это ему очень помогает. Проблема не в разлуках, а в том, верим ли мы в этого человека и понимаем ли мы, что это его призвание. Мы же хотим счастья своим близким, а счастье складывается не только из того, что мы рядом.
Можно быть рядом, в одной комнате, но не быть вместе и даже мешать друг другу, порождать напряжение. Вот этого мы пытались избежать. У меня была подруга - жена капитана дальнего плавания. Семья праздновала каждое возвращение из рейса, ради него моя подруга брала отпуск. Но когда он вышел на пенсию - они разошлись, потому что не научились быть вместе. У них начались проблемы, каждый ценил свое пространство. Мы с Федором сейчас хоть и расстаемся, но мы знаем, что есть наше собственное пространство для двоих.
Как бы ни было, как бы ни жил каждый своими задачами в период экспедиций и разлук, мы понимаем, что есть место, где мы всегда будем вместе. Сейчас он меньше путешествует. Сейчас везет мне и нашему младшему сыну в том, что он видит своего отца дольше. У Федора большие, крупные проекты, но он готовит их около года вот, например, как полет на воздушном шаре. Конечно, для нас это ново - жизнь, когда мы больше вместе, чем в разлуке. Недостаток совместного быта сейчас компенсируется, мы этого дождались. Но как раз из-за примера своей подруги я думаю, что когда-то он перестанет путешествовать, ведь он не молодеет, а стареет.
Надо постараться, чтобы этот период стал счастьем, а не чем-то неожиданным, непонятным и чужим. Мы выстраиваем свою жизнь так, что стараемся не отвыкать друг от друга. Встречаясь после разлуки, мы ищем общее поле деятельности, общее пространство, в котором мы едины. А не так, что один занят своим делом, другой - своим. Вот что важно выстраивать. В данный момент он в Москве, ждет меня дома. Меня уговаривали остаться в Екатеринбурге, но я на день сократила поездку, чтобы увидеться с ним.
Сейчас он занят подготовкой к новому достижению - хочет поставить рекорд: продержаться в воздухе на планере 120 часов. Поэтому чаще бывает в Кисловодске, на экспериментальных полетах. Некоторые жены обижаются на мужей за то, что те их не понимают - не знают их любимый цвет, любимую еду, любимый цветок… Рассказывайте! Не ждите, когда ваш муж будет об этом узнавать сам. Расскажите ему о себе, о том, кто вы такая, и он с удовольствием подарит вам ваши любимые цветы, если вы объясните ему, какие именно вам нравятся. Я стараюсь не ждать, а идти навстречу. Мы стараемся быть вместе.
Это значит, что он неравнодушен к происходящему со мной, а я - к тому, что случилось у него. В начале нашей семейной жизни мы договорились, что быт не будет причиной наших размолвок. Конечно, быт возникает: и материальные проблемы, и неравномерная нагрузка при его экспедициях, но это не главная тема нашего общения. Мы бережем наши отношения. Когда он приезжает, я не говорю, что в квартире протекла труба или что у меня нет денег на ремонт комнат. Я стараюсь говорить ему то, что он от меня ждет. Тому же я научила его.
У меня получилось не сразу, потому что он самостоятельный человек, постоянно занят проектами. Но постепенно я ему рассказала, кто я, какие у меня потребности, что я люблю. Федор говорит, что мы вместе тридцать лет, и я с ним согласна, хотя реальные даты этому не соответствуют. Мы с детьми посчитали, что две третьих этого срока заняли его экспедиции. Одна треть - время вместе. Сейчас ситуация меняется, он больше находится с нами. Может быть, потом это соотношение станет пятьдесят на пятьдесят, а к концу нашей жизни и вовсе будет противоположным тому, что было в начале.
Время не принципиально - за тридцать лет мы смогли сохранить семью и хотим быть рядом. Российский путешественник - экстремал, художник, журналист, яхтенный капитан, священник Федор Филиппович Конюхов родился 12 декабря 1951 года в рыбацком поселке Чкалово на берегу Азовского моря в семье потомственного рыбака-помора из Архангельской губернии. Федор Конюхов с детства проявлял стремление путешествовать. Первую экспедицию осуществил в 15 лет - пересек Азовское море на рыбацкой весельной лодке. А к 50 годам совершил более 40 уникальных экспедиций и восхождений. Более 20 лет, как испытатель предельных возможностей человека Конюхов участвовал в экспедициях на Северный и Южный полюса, поднимался на самые высокие горы планеты. Конюхов - первый россиянин, которому удалось выполнить программу "Большой Шлем" Северный полюс, Южный полюс, Эверест и первый путешественник в мире, который достиг пяти полюсов нашей планеты: Северный географический три раза , Южный географический, Полюс относительной недоступности в Северном Ледовитом океане, Эверест полюс высоты и Мыс Горн полюс яхтсменов.
В 1989 году был удостоен звания заслуженного мастера спорта за одиночное покорение Северного полюса. Рукоположение совершил во время визита в Запорожье митрополит Киевский и всея Украины Владимир. Отец Федор продолжает путешествовать , но, если раньше он путешествовал как ученый, как спортсмен, устанавливал мировые рекорды, то сейчас уже как миссионер. Федор Конюхов женат вторым браком, у него трое детей. Старший сын Оскар 1975 года рождения является исполнительным директором Всероссийской федерации парусного спорта. Дочь Татьяна 1978 года рождения живет в США. Младший сын - Николай 2005 года рождения.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников На его счету целых четыре кругосветных плавания, совершенных в гордом одиночестве. Как пересечь океан Первый раз всегда самый трудный, особенно если ты подросток. Будущий известный путешественник решил покорить море в пятнадцать лет. Местом для эксперимента стало Азовское море, а инструментом — обычная рыбацкая лодка, укомплектованная только веслами. Правда, по первоначальному плану, Федор собирался пересечь море на лодке собственного изготовления. Но тут вмешался разгневанный родитель, и отобрал самоделку. Но юный путешественник не растерялся и «одолжил» рыбацкое суденышко в сельсовете.
Конюхов утверждает, что Азовское море он тогда переплыл. Позже он понял, что для серьезных путешествий нужна хорошая. И после окончания службы пошел работать матросом на балтийский спасательный флот, позже ходил на рыболовецких траулерах. Скорее всего, Конюхов не забыл юношеское приключение с лодкой в Азовском море и решил таким же образом покорить океан. Путешественник успешно реализовал свою задумку, да еще и повторил ее в двух океанах. Начал он в 2002 году с покорения на лодке «Уралаз». Разработку семиметрового судна доверили Филиппу Моррисону.
Корпус был сделан из углеволокна и древесины канадского кедра, на носу закрепили фигурку автомобиля Урал, выпускаемого спонсором. Пункт навигации оснастили стационарным и ручным устройством GPS, системой автоматического определения местонахождения, электронным компасом и радаром, предупреждающим о приближении судов. Система жизнеобеспечения питалась от двух аккумуляторов, питающихся от солнечных батарей. Также предусмотрели возможность пополнять запасы за счет дождевой воды. В октябре 2002 года Конюхов стартовал от и отправился в одиночное по Атлантике путем Колумба. До острова он добрался в рекордное время, затратив на пересечение океана чуть больше 46 суток. Без паруса и без мотора, имея на вооружении только две пары весел, Федор Конюхов сумел пересечь Тихий океан.
Готовясь к путешествию, он самостоятельно создал эскизы уникальной лодки и доверил ее создание английским специалистам. Изначально судно назвали «К9», но позже оно было переименовано в «Тургояк». Девятиметровая лодка из карбона делилась на две части: отсек с миниатюрным камбузом и навигационным узлом снабженным самым новейшим оборудованием и жилой отсек, в котором часть площади отведена под навигационную технику. Электричество для хозяйственных нужд генерировали солнечные батареи, от них же работал опреснитель воды. Согласно плану лодка Конюхова должна была пройти путь от Чили до за шесть месяцев, без заходов в порты и остановок. По дороге он несколько раз выходил на связь с группой поддержки. В середине января Конюхов пережил шторм, но смог продолжать путешествие.
От Перу путешественник отправился к австралийскому городу Мулулаба, конечной точке одиночной экспедиции.
Я православный человек и всегда беру иконки, Евангелие, Библию, ну и молитвенник. А вы правда пешком до полюсов доходили? А то пишут, что вас иногда на вертолете забрасывали? Если пишут, значит, правильно пишут. Но только чтобы забросили вертолетом, какие же деньги нужны… Говорят, что я иду на яхте, а надо мной летит вертолет. Ни один вертолет, ни российский, ни зарубежный, не может удалиться от берега на 160 километров. А я же иду день и ночь, на такие расстояния. Как может вертолет полететь? Какая польза от ваших путешествий?
Есть ли в этом общественное благо? Вот раньше открывали новые континенты… Стив Фоссетт вокруг света облетел за 13 дней, я — за 11 дней. Я не лучше его, но он облетел на 14 лет раньше меня. У него кабина была сделана из стеклопластика, у меня — из углепластика, другой материал, легче, крепче. У него ткань была тогда такая, у меня — лучше. Мы продвинули ткани, исследовали и новую ткань сделали для шара. В каждой моей экспедиции есть научная программа. Вот сейчас я был на Северном полюсе, научной работой занимался. Мы измеряли ось Земли — как вращается Земля наша. Кто платит за путешествия?
Я никогда не ищу денег. Если люди не увлеклись моим проектом, понимаю, что я, значит, неинтересен. А если кто начинает финансировать, значит, человеку интересно. Другому — выгодно. Разве это плохо? Я по Африке путешествовал, была сложная экспедиция — через пустыню, чтобы вынесли Ковчег Завета мне. Никто не хотел финансировать. Президент компании «Роллтон» говорит: «А мне это интересно». Я смотрю: какой «Роллтон»? А потом понимаю: мало ли, что он президент, мало ли, что это его бизнес, а он сам — интересный человек.
Мало ли, что он — «Роллтон», а он интересуется Африкой, он романтик, он интересуется вероисповеданием, хотя сам вьетнамец. И мы подружились. А люди сразу: «А-а-а! Ты там с «Роллтоном» дружишь! Как поддерживаете форму между путешествиями? Сейчас в таком возрасте уже тяжело нагружать тоже нельзя. Я просто поддерживаю. Вы когда-нибудь видели, чтобы я кушал? Вы когда-нибудь видели, чтобы я спал? Потому что даже мой сын говорит: «Я никогда не видал, чтобы мой отец спал».
Интенсивно надо жить и всё. Надо недосыпать, недоедать, недолюбливать. Скажите честно, а у вас вредные привычки есть? И если да, то какие? Вот вредная привычка у меня — всех поучать. Вы имеете в виду, вредная привычка — это курить? Я за свою жизнь ни разу ни одной сигареты не выкурил. С детства занимался спортом, мастер спорта, сейчас — заслуженный мастер спорта. Я в жизни ни разу не был пьяным. Шампанское не особо уважаю, потому что оно кислое — изжога.
А так, изредка хороший коньячок могу выпить. Вы строите собственную деревню в Тульской области. Почему, объездив весь мир, вы выбрали именно это место? Приятно здесь находиться. Чистый воздух, красивый пейзаж. Я живу рядом с усадьбой художника [Василия] Поленова. Я же не гоняюсь за тем, где потеплее. Здесь живут все мои друзья. Сейчас 93 семьи. Это все мои друзья.
Мы сейчас еще закупаем землю. Будет 360 дворов, 360 моих друзей, которые живут вокруг меня. Вот я хочу вас спросить — чем вы заняты дома? Я ночью молюсь, днем работаю в свое удовольствие. Сейчас же видели, какая стройка идет? Я строю не только для себя… Строим храмы, часовни, гостиницы, детский садик у нас здесь будет , школа, больница.
Сюжет фильма "Повелитель ветра"
- Биография членов семьи Федора Конюхова
- Дети конюхова
- Федор конюхов и его дети. Каково быть женой Федора Конюхова
- Смотрите также
- Федор конюхов и его дети. Каково быть женой Федора Конюхова
- Детство и юность Федора Конюхова
Человек-легенда: 13 вопросов о Федоре Конюхове, которые всех интересуют
| Жена Федора Конюхова: «Едва не погибнув в океане, мы решили, что нам нужен ребенок» | Федор Бондарчук в роли Федора Конюхова покоряет небеса на воздушном шаре. |
| «Повелитель ветра»: вокруг света за 11 дней - Ведомости | Сын известного российского путешественника Федора Конюхова, Оскар, рассказал о причинах госпитализации отца после возвращения из Мексики. |
| Знаменитый Федор Конюхов совершил восхождение на Белуху | Иерей Николай Конюхов сын Федора Конюхова. |
| Николай Конюхов — биография священника | Фёдор Конюхов Он покорил несколько высочайших пиков планеты, однако альпинисты категорически отказывают ему в праве называться своим. |
Федор Конюхов мечтает, чтобы его младший сын стал священником
Имя Федора Конюхова знают во всем мире. Федор Конюхов во второй раз покорил Килиманджаро. Супруги Федор и Ирина Конюховы, а также их сын Николай новогодние каникулы провели в Таштагольском районе. Открывать новые места, погружаться на неизведанную глубину, воспарять над землей. Кто из нас в детстве не мечтал об этом? С годами, однако, романтизм уходит. Оскар Конюхов, сын путешественника Федора Конюхова, рассказал, что уже трижды посмотрел посвященный своему отцу фильм «Повелитель ветра».
Известный путешественник Фёдор Конюхов покорил Белуху
Старший сын Федора КОНЮХОВА рассказал «МВ» о том, почему, преклоняясь перед отцом, все же не пошел по его стопам. Личная жизнь Фёдора Конюхова. Фёдор Конюхов сейчас. Следить за новостями и даже писать сообщения Федору Конюхову вы можете здесь — Федор Конюхов с сыном Оскаром и внуком Аркадием. Путешественник Фёдор Конюхов (слева) и его сын Оскар Конюхов. Личная жизнь Фёдора Конюхова. Фёдор Конюхов сейчас.