Максим Кононенко одним из первых сообщил в Twitter о смерти Станислава Говорухина. Татьяна Кононенко – уроженка Кировограда (ныне – Кропивницкий), но с 1999 года живёт в Берлине. Читайте свежие новости за сегодня. Архив новостей на тему: Кононенко Сергей. Портал Антимафия.
Космонавты Кононенко и Чуб завершили выход в открытый космос
Просто всплыло. Ну что, Лиза, спрашивайте. Лиза Кешишева: Была ли уже в условиях самодеятельного театра в Иркутске, где вы делали первые спектакли с Кононенко, какая-то возможность художественного оформления? Юрий Погребничко: Вообще, можно и не так подойти к делу. Никаких спектаклей не существует в принципе. Это совершенно серьезно. Вот, например, вы говорите: «мне нравятся ваши спектакли». Я понимаю, о чем вы говорите, считаю, что понимаю.
В каком-то простом смысле: есть спектакль, идет на сцене, люди в зале сидят, и вы сидите, и плачете, как вы говорите. Я в этом смысле с вами очень солидарен, потому что если у меня в театре не возникает такого катарсического состояния, то я считаю, что спектакль неудачный. Где-то оно должно быть, и все целиком уложится. Вот это Кононенко очень хорошо понимал. Понимал почему еще: потому что он заика. Он не описывал действительность, а как бы проникал за нее. А мы сейчас говорим: вот театр, вот вы сидите.
Но это же только описание. В действительности что там с вами происходит? Это если еще допустить, что вы существуете. Это же можно сказать и о себе. Вы хотите на одно описание наложить другое, чтобы затемнить суть дела. Вы приходите в театр, вас трогает в той или иной степени, вот и все. Ничего больше по этому поводу сказать нельзя.
Все остальное — неправда. Лиза Кешишева: А как вам кажется, есть все-таки возможность к существу пробиться? Юрий Погребничко: Конечно, есть. Вы смотрите, и пробивает. Лиза Кешишева: А рассказать об этом? Юрий Погребничко: Да. Но вы должны быть рассказчиком такого же уровня и знать, что вы расскажете не про спектакль, а про то, что с вами произошло.
Лиза Кешишева: Про это писал и Кононенко, что когда человек смотрит на его работы, он смо-трит не на них, но на себя среди них. Это, мне кажется, очень точно, как и то, что чаще всего на спектаклях мы плачем «мимо», о чем-то своем, а не о существе происходящего там. А что там, собственно, происходит? Поэтому я при всякой попытке писать о ваших спектаклях осекалась и оставляла это дело. Юрий Погребничко: А вы должны должны — глагол дежурный такой писать о себе. А другого способа нет. Вы пишите о себе, и тогда это будет правда, во всяком случае для вас.
Лиза Кешишева: Вы помните ранние работы Кононенко? Юрий Погребничко: Я вообще ничего не помню. Не потому что его. Это вообще мое хорошее качество. Хорошее для работы. Я с девушкой познакомлюсь, назначу свидание, а потом иду и думаю: я же ее не узнаю. С одного раза я не мог запомнить.
Хорошо — они меня узнавали. Стоишь около кафе и рассматриваешь, она — не она. Поэтому я его работы и не помню. Да помню, но я могу вам сказать… В городе был, например, праздник, Новый год. Там были такие балы-вечера. Громадный актовый зал, больше всего этого здания. Когда шли лекции — можно было больше тысячи человек посадить.
Весь этот зал освобождался, кроме сцены, приглашался оркестр, и шли танцы. Это очень интересная вещь, которую трудно передать современному человеку. Такого большого мероприятия я даже не припомню. Это какое-то наследие, которое пришло еще «оттуда», только балом не называлось. Туда рвался весь город, там Вампилов, кстати, был. Так вот, был один Новый год, когда его освободили вместе с еще несколькими людьми от занятий, дали краски, бумагу, и они весь этот громадный зал зарисовали. Представьте, какое количество этих картин было сделано.
Несколько человек, кажется, месяц это рисовали. И он там сидел мрачный, а у него как раз была какая-то драма, его совершенно это все не интересовало, когда все танцевали, пили. И он был инициатор этого дела — чтобы все зарисовать. Попробуйте зарисовать хоть вот эту комнату. Рисовал все время. Он учился — закончил детскую художественную школу. Но дело не в этом — дух.
Совершенно не важно, что он рисовал. И потом, меня не очень трогает изобразительное искусство, хотя меня много водили в музеи. В Третьяковке меня, строго говоря, трогают только иконы. Нет, живопись — приятна, но чтобы я испытывал катарсис, то — нет. Лиза Кешишева: Я бы хотела вернуться к началу нашего разговора, где вы рассказывали о выставке и о некоторой искусственности ситуации для него. А вам приходят на память какие-то эпизоды, в которых обнаруживается что-то важное — о нем? Юрий Погребничко: Вот он год учился, а потом — не на что жить, ему не помогали.
Значит, рубль на день. Какая еда? Килограмм картошки — 20 копеек, ну, лук, масло надо, чтобы ее поджарить. Ну, вот представьте, это один раз поесть, а надо три! В столовке копеек на 80 можно было поесть. Хлеб бесплатно. А утром готовить же тоже некогда.
С утра — темно, это же Петербург, идешь мимо пирожковой, берешь кофе за 10 копеек и пирожок — 9 копеек, но сколько их взять? Два, три? Вот такая дилемма, но это же не жизнь. Заработать практически негде, потому что нет времени. Ему не помогал никто. Хочешь — учись бесплатно. Давайте про Юру-то.
Лиза Кешишева: Вы начали говорить о студенческой жизни. Юрий Погребничко: Он просто год проучился и уехал из-за того, что я вам рассказал, — отчасти. Хороший был студент. И Акимов ушел тогда с этого курса. Он уехал в Новосибирск, где стал работать главным художником кукольного театра. А рядом там Академгородок, и он туда переехал. А там шикарная жизнь — молодые ученые, все здорово организовано, квартиры не закрывали и вся обслуга жила отдельно.
И была там какая-то хорошая атмосфера: поэты, физики, математики. Там университет — студенты, аспиранты, молодые ученые и академики. Там он работал в школе, преподавал рисование. Главное — там хорошие люди. Там было несколько человек, собравшихся вокруг него и довольно долго так существовавших. Среди них был один человек по имени Шаповалов, так вот он говорил: «дух Кононенко исчезает». Кононенко говорил: «у меня чуй есть».
Я умозрительно проникаю в существо дела, а у него «чуй». Это же не чувство. Вот что он имел в виду? Он вообще был связан с Сибирью, и вся эта культура, шаманизм были ему близки. Я никогда это не говорил, но может быть и так. Чуй — это же у шаманов. Чуй на что?
На все. Он соприкасался с чем-то, и на это был чуй. А поскольку жизнь была тяжелой с точки зрения простого телесного выживания, потому что он с заиканием своим испытывал трудности, прежде всего психологические. Но ничего, как-то и с этим справлялся. Он не заикался с рождения, его нянька испугала. Он даже лечился от этого в Петербурге, Акимов его тогда устроил. А поскольку он испытывал некоторые житейские трудности, связанные с жильем, постоянным заработком тогда все-таки люди работали постоянно , это, конечно, отнимало силы.
Он хотел «вот это» рисовать, но хотел только это, и чтобы это выставляли. А «это» не очень укладывается. Хотя в Москве уже стало полегче. Его зовут в ВТО, там готовится выставка сценографии, его просят что-нибудь принести, например, сделанное к «Трем сестрам». Он берет какую-то картинку, пишет «Три сестры» и сдает. Ему интересно было участвовать. Да я вообще не пойму, что мы с вами можем обсудить.
Юрий Погребничко: Ну, вы приходите, если этого мало. У вас же заказ? Я хочу вам помочь. Засыпаете, устали? Лиза Кешишева: Нет, я только боюсь, что вы торопитесь. Юрий Погребничко: Нет, я отменил встречу. Лиза Кешишева: А, отменили.
Юрий Погребничко: Нет, не из-за вас.
Коллеги и зрители создали петицию с просьбой восстановить его в должности. Союз театральных деятелей Смоленска написал обращение к директору камерного театра с просьбой озвучить причины прекращения сотрудничества с талантливым артистом. Это письмо зарегистрировано во входящих, но ответа не было. Что говорят сотрудники камерного театра Мы побеседовали с несколькими сотрудниками Смоленского камерного тетра. Они на анонимных условиях сказали, что напряжение между Олегом Марковкиным и руководством было ощутимо, но причины никому неизвестны.
При этом Олег является одним из самых ярких и талантливых артистов труппы. Претензий к его творческой деятельности, по словам коллег, быть не может. Предполагается, что у директора возникла личная неприязнь к артисту так как у него не самый легкий характер.
Как заметил Кононенко, многие люди на видеороликах с призывами об освобождении Навального явно читают текст по бумажке. По его словам, на кадрах видно, как у многих людей взгляд отведен в сторону, где, предположительно, находится текст. Также заметно, как участники видеороликов говорят без какой-либо интонации, их речь полностью лишена эмоций, что довольно странно для агитационных посылов. По мнению Кононенко, может быть, эти люди где-то в глубине души и поддерживают Навального, но в данных видеороликах они сто процентов работают по заказу. При этом Кононенко напомнил, что, когда на агитационном сайте за освобождение Навального заметили явные признаки накрутки голосов, счетчик сразу же замедлился.
Ботов удалили и все тут же остановилось.
Один раз разнимала подругу с неподругой. Чувствовала неловкость, думала о том, что сейчас глупо выгляжу при всех одноклассниках. Но разнимала как могла. Надо было спасать. Мы с братом на улице нашли лыжу.
И у нас был зеленый теннисный мячик. Мы решили играть в гольф. Первым бить лыжей по мячу я попросила брата, хотела посмотреть, как далеко он закинет, чтоб самой закинуть дальше. Брат не попал по мячику. Он со всего размаху ударил лыжей мне по лбу. Я села, схватилась за лоб, ладонь начала отдаляться — шишка вылезла мгновенно, как в мультфильме «Том и Джерри».
Брат испугался. Я говорю: «Только не ори»! Убираю руку со лба. У него открывается рот… — Совершенный вами поступок, за который до сих пор стыдно? Хотя они, безусловно, были. Но я за все себя оправдала.
Я не хочу испытывать чувство стыда, вины и жалеть о том, что было. Ведь и сейчас этого хватает, а впереди еще целая жизнь! Если такое случается, объясняю себе, что в тот момент я просто хотела быть счастливой. Защищаю себя этим. Мы не производим чайники и сосиски — Как случилось, что стали актрисой? Не было «вдруг».
Я всегда знала, что так будет. Другого не хотела. Даже боялась, что не буду этим заниматься по какой-то причине. А вообще, я думаю, нельзя научить желанию. Желанию удивлять, делиться. Оно или есть, или — уходи.
Мои дикости и тихости». Это самостоятельная работа, вошедшая в репертуар. Я в разных предлагаемых обстоятельствах. Это для меня свобода и радость. Так лучше всего, когда про себя… — На вашей страничке прочитал: «... Наше производство другого рода — производство впечатления...
Но они не всегда слышат то, что я хочу сказать.
Российские космонавты впервые в 2024 году вышли в открытый космос
По мнению Кононенко, артист балета однозначно лучше танцует, чем юморист, однако Галкин имеет богаче опыт на телевидении, соответственно затмить его будет сложно многим артистам. Да и вообще эта замена, лично для меня, удивительная и не очень адекватная», — подчеркнул журналист. Напомним, блогер Евгений Попов порекомендовал Максиму учить иврит. Он считает, что шоумену можно и дальше оставаться за границей.
Что-то вы меня спросили. Просто всплыло. Ну что, Лиза, спрашивайте. Лиза Кешишева: Была ли уже в условиях самодеятельного театра в Иркутске, где вы делали первые спектакли с Кононенко, какая-то возможность художественного оформления? Юрий Погребничко: Вообще, можно и не так подойти к делу.
Никаких спектаклей не существует в принципе. Это совершенно серьезно. Вот, например, вы говорите: «мне нравятся ваши спектакли». Я понимаю, о чем вы говорите, считаю, что понимаю. В каком-то простом смысле: есть спектакль, идет на сцене, люди в зале сидят, и вы сидите, и плачете, как вы говорите. Я в этом смысле с вами очень солидарен, потому что если у меня в театре не возникает такого катарсического состояния, то я считаю, что спектакль неудачный. Где-то оно должно быть, и все целиком уложится. Вот это Кононенко очень хорошо понимал.
Понимал почему еще: потому что он заика. Он не описывал действительность, а как бы проникал за нее. А мы сейчас говорим: вот театр, вот вы сидите. Но это же только описание. В действительности что там с вами происходит? Это если еще допустить, что вы существуете. Это же можно сказать и о себе. Вы хотите на одно описание наложить другое, чтобы затемнить суть дела.
Вы приходите в театр, вас трогает в той или иной степени, вот и все. Ничего больше по этому поводу сказать нельзя. Все остальное — неправда. Лиза Кешишева: А как вам кажется, есть все-таки возможность к существу пробиться? Юрий Погребничко: Конечно, есть. Вы смотрите, и пробивает. Лиза Кешишева: А рассказать об этом? Юрий Погребничко: Да.
Но вы должны быть рассказчиком такого же уровня и знать, что вы расскажете не про спектакль, а про то, что с вами произошло. Лиза Кешишева: Про это писал и Кононенко, что когда человек смотрит на его работы, он смо-трит не на них, но на себя среди них. Это, мне кажется, очень точно, как и то, что чаще всего на спектаклях мы плачем «мимо», о чем-то своем, а не о существе происходящего там. А что там, собственно, происходит? Поэтому я при всякой попытке писать о ваших спектаклях осекалась и оставляла это дело. Юрий Погребничко: А вы должны должны — глагол дежурный такой писать о себе. А другого способа нет. Вы пишите о себе, и тогда это будет правда, во всяком случае для вас.
Лиза Кешишева: Вы помните ранние работы Кононенко? Юрий Погребничко: Я вообще ничего не помню. Не потому что его. Это вообще мое хорошее качество. Хорошее для работы. Я с девушкой познакомлюсь, назначу свидание, а потом иду и думаю: я же ее не узнаю. С одного раза я не мог запомнить. Хорошо — они меня узнавали.
Стоишь около кафе и рассматриваешь, она — не она. Поэтому я его работы и не помню. Да помню, но я могу вам сказать… В городе был, например, праздник, Новый год. Там были такие балы-вечера. Громадный актовый зал, больше всего этого здания. Когда шли лекции — можно было больше тысячи человек посадить. Весь этот зал освобождался, кроме сцены, приглашался оркестр, и шли танцы. Это очень интересная вещь, которую трудно передать современному человеку.
Такого большого мероприятия я даже не припомню. Это какое-то наследие, которое пришло еще «оттуда», только балом не называлось. Туда рвался весь город, там Вампилов, кстати, был. Так вот, был один Новый год, когда его освободили вместе с еще несколькими людьми от занятий, дали краски, бумагу, и они весь этот громадный зал зарисовали. Представьте, какое количество этих картин было сделано. Несколько человек, кажется, месяц это рисовали. И он там сидел мрачный, а у него как раз была какая-то драма, его совершенно это все не интересовало, когда все танцевали, пили. И он был инициатор этого дела — чтобы все зарисовать.
Попробуйте зарисовать хоть вот эту комнату. Рисовал все время. Он учился — закончил детскую художественную школу. Но дело не в этом — дух. Совершенно не важно, что он рисовал. И потом, меня не очень трогает изобразительное искусство, хотя меня много водили в музеи. В Третьяковке меня, строго говоря, трогают только иконы. Нет, живопись — приятна, но чтобы я испытывал катарсис, то — нет.
Лиза Кешишева: Я бы хотела вернуться к началу нашего разговора, где вы рассказывали о выставке и о некоторой искусственности ситуации для него. А вам приходят на память какие-то эпизоды, в которых обнаруживается что-то важное — о нем? Юрий Погребничко: Вот он год учился, а потом — не на что жить, ему не помогали. Значит, рубль на день. Какая еда? Килограмм картошки — 20 копеек, ну, лук, масло надо, чтобы ее поджарить. Ну, вот представьте, это один раз поесть, а надо три! В столовке копеек на 80 можно было поесть.
Хлеб бесплатно. А утром готовить же тоже некогда. С утра — темно, это же Петербург, идешь мимо пирожковой, берешь кофе за 10 копеек и пирожок — 9 копеек, но сколько их взять? Два, три? Вот такая дилемма, но это же не жизнь. Заработать практически негде, потому что нет времени. Ему не помогал никто. Хочешь — учись бесплатно.
Давайте про Юру-то. Лиза Кешишева: Вы начали говорить о студенческой жизни. Юрий Погребничко: Он просто год проучился и уехал из-за того, что я вам рассказал, — отчасти. Хороший был студент. И Акимов ушел тогда с этого курса. Он уехал в Новосибирск, где стал работать главным художником кукольного театра. А рядом там Академгородок, и он туда переехал. А там шикарная жизнь — молодые ученые, все здорово организовано, квартиры не закрывали и вся обслуга жила отдельно.
И была там какая-то хорошая атмосфера: поэты, физики, математики. Там университет — студенты, аспиранты, молодые ученые и академики. Там он работал в школе, преподавал рисование. Главное — там хорошие люди. Там было несколько человек, собравшихся вокруг него и довольно долго так существовавших. Среди них был один человек по имени Шаповалов, так вот он говорил: «дух Кононенко исчезает». Кононенко говорил: «у меня чуй есть». Я умозрительно проникаю в существо дела, а у него «чуй».
Это же не чувство. Вот что он имел в виду? Он вообще был связан с Сибирью, и вся эта культура, шаманизм были ему близки. Я никогда это не говорил, но может быть и так. Чуй — это же у шаманов. Чуй на что? На все. Он соприкасался с чем-то, и на это был чуй.
А поскольку жизнь была тяжелой с точки зрения простого телесного выживания, потому что он с заиканием своим испытывал трудности, прежде всего психологические. Но ничего, как-то и с этим справлялся. Он не заикался с рождения, его нянька испугала. Он даже лечился от этого в Петербурге, Акимов его тогда устроил. А поскольку он испытывал некоторые житейские трудности, связанные с жильем, постоянным заработком тогда все-таки люди работали постоянно , это, конечно, отнимало силы. Он хотел «вот это» рисовать, но хотел только это, и чтобы это выставляли. А «это» не очень укладывается. Хотя в Москве уже стало полегче.
Его зовут в ВТО, там готовится выставка сценографии, его просят что-нибудь принести, например, сделанное к «Трем сестрам». Он берет какую-то картинку, пишет «Три сестры» и сдает. Ему интересно было участвовать. Да я вообще не пойму, что мы с вами можем обсудить. Юрий Погребничко: Ну, вы приходите, если этого мало. У вас же заказ? Я хочу вам помочь. Засыпаете, устали?
Лиза Кешишева: Нет, я только боюсь, что вы торопитесь. Юрий Погребничко: Нет, я отменил встречу. Лиза Кешишева: А, отменили.
Еще её герои чем-то похожи на актера драматического театра Андрея Бердникова, очень важного человека в жизни Лены. А на картине «Иммунитет» Андрей Викторович нарисован вполне даже реалистично и узнаваемо. Лена Кононенко - выпускница актерского факультета МаГК им. Глинки мастерская Григория Козлова , работает актрисой драматического театра им. Пушкина с 2013 года. Также Елена является стипендиатом Правительства РФ как молодой деятель культуры и искусства , создателем и руководителем театра-студии «Свет» при Доме дружбы народов. В ее репертуаре множество сыгранных ролей, самые яркие из которых — роль танцовщицы в спектакле «Танец Дели» и роль девочки-художницы в спектакле «Время женщин». Со «Времени женщин», по словам Лены, и началось её серьезное увлечение живописью: «Наверное, основательно я начала рисовать со спектакля «Время женщин», когда художницу играла. Прогоны начались, а я сидела себе и сидела. И когда получилась картина такая, которая мне понравилась самой, не только процесс, но и результат, я поняла, что мне нравится этим заниматься». Школу живописи Елена осваивала сама — по Интернету.
Диана Кононенко вспоминает, что ее отношения с мужем — актером драмтеатра Михаилом Морозовым — начались на спектакле «Спящая красавица». И как-то оно все совпало». Актриса любит танцевать, потому что через движение и танец лучше понимает и чувствует саму себя, а еще она мечтает о суперспособности и хочет научиться летать, но боится самолетов.
Кононенко и Чуб вышли в открытый космос
Сделай Чеснок своим источником новостей в Яндекс. Новости или Google News. Самые горячие новости из мира Шоу-бизнеса у нас в телеграм.
Но понять и в полной мере оценить сценографию Кононенко можно только в совместной работе с Погребничко. Самым известным их спектаклем в "доперестроечной" Москве стали «Три сестры» в театре на Таганке.
Но театр - только часть его жизни. Кононенко был живописцем, графиком, увлекался керамикой, делал слайд-фильмы — изобретенный им жанр, предвосхитивший современный видео-арт. В 1985 Погребничко впервые получает "свой" театр в Петропавловске-Камчатском. И Кононенко приезжает туда на постановку двух их любимых авторов - Вампилова и Островского. Все спектакли до 1995 были оформлены Юрой.
Ее костюмы удивительно точно дополняют пространство двух Юриев — Кононенко и Погребничко. Кононенко - и в живописи, и в театре - никогда не занимали ни конкретный сюжет, ни достоверный быт.
Учёба давалась Сергею тяжело, зато он поражал окружающих многими талантами — овладел аккордеоном, отлично пел и читал стихи, участвовал во всех школьных концертах. Однажды парень подобрал на улице контрамарку — это оказался билет в Театр имени Маяковского. Мальчишка пришёл на спектакль и был так заворожён происходящим на сцене, что вскоре уже регулярно рисовал контрамарки самостоятельно. По поддельным билетам ему удалось посетить все постановки и даже провести в театр друзей. Никоненко загорелся мечтой самому однажды выйти на сцену. Он записался в драмкружок и вскоре уже участвовал в самодеятельности. На экране начинающий актёр впервые появился ещё студентом — промелькнул в эпизоде фильма «Сердце не прощает».
Уже на последнем курсе талантливому юноше доверили главную роль — он сыграл молодого матроса в приключенческой ленте «Шурка выбирает море» и обратил на себя внимание многих известных режиссёров. В новом тысячелетии актёр оказался востребован в сериалах — особенно он полюбился зрителям в образе следователя по прозвищу Колобок из сериала «Каменская». Последний на сегодняшний день фильм с участием Никоненко вышел на экраны в 2020 году — он сыграл отца главной героини в исторической драме «Мятеж». Однако этим его талант не ограничился.
Понятно, что он от этого страдал, но как-то с этим уживался. Даже эти мешочки. Татьяна Кононенко: Кисеты. Молодежь вообще сейчас не знает этих слов.
Это мешочек, где может быть табак или что-нибудь другое. Он часто это использовал, потому что в них есть загадка — там ведь может быть что угодно. Лиза Кешишева: У меня возникает ощущение, что эти реалии у него не предстают как что-то трагическое, а представляют некую данность. Данность, из которой почему-то нельзя выбраться, и она себя воспроизводит раз за разом. Татьяна Кононенко: Что, в принципе, мы и наблюдаем. И он говорил «вот увидите». Хотя в театре у него нет буквально лагерной темы. Там плач всегда присутствует, но это не густой мрак.
Там есть что-то еще. Ощущение мира у него трагическое, но он старался это преобразовывать. Каждый день он стремился уравновесить его, сбалансировать себя с этим миром через творчество. Лиза Кешишева: Кем были его родители? Татьяна Кононенко: Мама — Надежда Саввишна, ее отец стоил участок дальневосточной дороги, и семья была привязана к тем местам. Отец Юры, Илья Абрамович, был военным журналистом. Надежда Саввишна была очень деятельной натурой, поэтому когда она ослепла и стала полностью зависеть от мужа, безумно ревновавшего ее вплоть до 90 лет, жизнь для нее стала очень трудной. Потом, в 2003 году, когда обострилась ситуация вокруг Ирака, она сказала: «если американцы начнут войну, я больше жить не хочу».
Она была в совершенно идеальной форме, война началась 19-го марта, и с того дня она перестала есть, только чуть-чуть пила. Она морила себя очень долго и умерла 3-го мая. Ей было 95. Мы приехали в середине апреля, и она всех успокаивала, будучи в полном сознании. Для нее это было что-то чрезвычайно неправильное. Отец держался долго и умер через шесть лет после нее. Он был моложе нее. Лиза Кешишева: Все, что сегодня может помочь узнать Юрия Ильича и почувствовать его, наводит на одну очень ясную мысль — он был человеком настоящим, человеком с абсолютным слухом на подлинное и ложное.
А время, в котором он жил, — предельно искусственное. Если это действительно так, насколько проявлен был для него конфликт со средой? Татьяна Кононенко: Абсурд жизни был настолько очевиден, что принять его было невозможно. Но назвать его диссидентом я не могу. Он был отдельным человеком в стороне. Как театр — около, так и он. Наверное, он даже немного побаивался, был аккуратен в смысле политических акций. Лиза Кешишева: Мне рассказывали, что один из уроков, воспринятых им от Акимова, заключался в том, что работы должны быть маленькими, чтобы в случае чего их можно было быстро взять под мышку и уйти.
Татьяна Кононенко: У него долго не было своего дома, и поэтому работы тоже должны были быть небольшими. Он старался, чтобы и вещей было немного. Был готов ко всему. Когда мы получили первую нашу комнату, то новоселье и счастье, связанное с ним, длились у нас лет пять. Он долго не мог поверить, что у него есть своя территория. Возвращаясь к разговору о жизни в стране, надо сказать, что при очевидном отсутствии здравого смысла во всем, что в ней происходит, у Юры было еще очень сильное ощущение, как все должно на самом деле быть. Это не касалось политического устройства. Дело даже не в неправильности советской жизни, а в бытийности: где настоящее, а где ненастоящее.
Меня в нем привлекло вот это цельное «как должно быть», какой-то прямой контакт с миром. Советское было легко счистить, а он умел чувствовать зерно, глубокое бытие. Он и притягивал людей к себе, вероятно, потому что был живым и цельным. Он стремился к тому, чтобы говорить «от себя». Как это часто бывает в театре, и это уже не касается политического строя: произносят, например, текст Чехова, не имея к нему никакого отношения. Он не любил чужой текст. Я все время старалась учиться у него тому, что было глубинным человеческим существованием. А из рассказа рождаются пространства огромного масштаба, эти масштабы Кононенко знал не литературно, не умозрительно, огромная холодная страна была дана ему в ощущениях, карта судьбы его раскинулась невообразимо широко — Иркутск, Чита, Новосибирск, Ленинград, Москва, узнаем позже — Новокузнецк, Лысьва, Красноярск, Омск, Ставрополь, Брянск и так далее.
Чем дальше, тем осязаемей образ путника, человека без дома, художника с поклажей. Он писал: «Сибирь, как я ее помню по детству, — земли много, а людей мало. Один человек, второй человек — расстояние между ними большое, грязь непролазная. Они глядят вдаль, вопрошают как сфинксы, ветер уносит слова. Вопрос — ответ происходит руками, движением корпуса. Отсюда возникают не портреты, а «лики» на моих холстах, отсюда возникает молчаливый вопрос и взгляд «ликов», обращенный к зрителю и внутрь себя». И посреди этой замерзшей равнины — мечта построить дом, которому быть, но быть всегда покинутым, неуютным, разрушенным, таким, как в спектаклях театра «Около», таким, как в спектакле «Три сестры» 1981 года на Таганке. Потом не раз, уже без Кононенко, Погребничко возвратится к этой пьесе, но образ сурового дома-казармы не станет меняться сильно — останется главное.
Разговор о спектаклях Погребничко, вероятно, стоит начинать с их прос-транства, нарочито состаренного, обветшалого, такого измученного дома, преследуемого неудачей, дома в предощущении близкого или уже прошедшего? Стены, покрытые ржавчиной, грубо сколоченная эстрада, скелет металлической кровати, на ржавых листах железа — лики. Однажды Кононенко скажет о своем друге и соратнике Погребничко: «Бедный Юра, у него же в руках ничего нет. Все исчезает. У меня остаются работы». После ухода из жизни Юрий Кононенко оставит «бедному театру» созданный им дом. Поразительно то, как долго будет продолжать себя жизнь «среди стен его». Из диалога с Юрием Погребничко Основная сцена театра «Около» много лет назад пострадала от пожара и только в этом году вновь открылась.
Здесь мы встретились с Юрием Николаевичем Погребничко. Тем, кто знает этот театр, свежее отремонтированное пространство должно показаться странным, даже в чем-то неуместным по отношению к существу происходящего в нем. Чересчур благополучным? На стене в коридоре, ведущем к кабинету Погребничко, висит репродукция картины Кононенко, там женское восточное лицо и рядом надпись: Про Погребничко говорят: он несловоохотлив. Лиза Кешишева: Мы много пишем об истории театра, о которой судить можем только по отражениям. И в данном случае я прежде всего ищу какие-то следы, из которых пытаюсь сначала для себя, а потом для текста сделать возможным портрет. Юрий Погребничко: Напомните, как вас зовут? Лиза Кешишева: Лиза.
Юрий Погребничко: Просто вы не представлялись. Может, Света сказала, я не услышал. Лиза Кешишева: И понятно, что я начинаю с вашего театра, и в нем пытаюсь его присутствие почувствовать. Юрий Погребничко: А что вы видели? Лиза Кешишева: Я видела почти все, я вообще очень люблю ваш театр. Юрий Погребничко: За что? Лиза Кешишева: За его интонацию. Есть такое простое, наверное, не театроведческое понятие: в меня это просто попадает.
Я не понимаю, почему плачу и смеюсь, не понимаю эффекта от этих спектаклей, когда они заканчиваются, и неясно, это вообще было или нет, померещилось или было. За это, наверное. И, наверное, та почва, о которой я спрашиваю так неловко. Юрий Погребничко: Ничего неловкого, просто это бесконечно трудно: надо действительно понять, что вы спрашиваете. Вы же свое воображаете, а я свое воображаю. А реальность — где? Я только поэтому так. Но вы спрашивайте, всё ловко, делайте, что хотите.
Лиза Кешишева: Когда на обложке каталога Кононенко я увидела его инициалы, которые повторяются на вывеске театра, только в перевернутом виде, я в очередной раз подумала о его отпечатках здесь. Юрий Погребничко: Давно же это было. Давно по годам. Последние годы, у него какая-то выставка. Вы мне потом покажете, что я вам говорю? Нет, просто я говорю то, что есть, а так ли это фиксируется — не знаю. Была выставка возле Парка культуры, как это называется, большой такой, напротив. Лиза Кешишева: ЦДХ?
Юрий Погребничко: Ну, да. Там выставка, и он сидит в таком черном костюме. Где он его взял, я не знаю, наверное, купил. И это настолько на него не похоже. Он не ходил в костюмах. Может, потому что не было денег. Я давно его знаю, с ранней юности. И вот эта некоторая неестественность, и сама выставка, конечно, далеко не первая, но такая солидная.
Сама солидность этой выставки и черный костюм неверно информируют внешнего наблюдателя. А внешний наблюдатель влияет на внутреннего. Фактически он скоро и умер. А был такой случай задолго до этого, лет за 30, наверное. Приехал в Москву и купил себе пальто, кажется, в комиссионке: кожаное пальто с красной подкладкой — красивое жутко. Я говорю: «покупай! У него было лет в 17 хорошее пальто из шинельного сукна перекрашенного, потому что отец у него был военный, сукно ничего не стоило. А тут — что-то такое!
Он его поносил два дня и продал. Мол, это как-то неправда. А через много лет — что ему выставка? Пришел бы в рванье. Да у него, наверное, и было что-нибудь чистое надеть. Я про него говорю как про себя. Я тоже думаю, когда куда-то к начальству иду, думаю, надо ботинки какие-то надеть получше. Но с другой стороны, думаешь, что, может быть, и надо их несколько ложно информировать, а то они подумают: «с этим лучше не связываться».
Я помню, Толя Васильев ходил в такой кепке все время, не знаю, ходит ли сейчас. Или Давид Боровский ходил в такой шапке — на моей памяти лет 30. Может, он их менял, но делал ее точно такой же. Вот тоже —человек из этого мира.
ушел Володя Кононенко
Константин Хабенский. Читайте последние новости на тему в ленте новостей на сайте РИА Новости. Фрагмент одного из сбитых беспилотников упал на крышу дома журналиста Максима Кононенко в Новой Москве.В своем Telegram-канале он сообщил, что первый. Актёр Динамитов овладевает актрисой Шлицей под песню «Я забиваю сваю»! Смычка, так сказать, города и деревни. За этим наблюдают актёры Сиделов и Кононенко.
Юрий Кононенко
| Гибель ребенка, измена жены и смерть невестки от рака: как сейчас живет актер Сергей Никоненко | актер, все фильмы с участием (полный список), возраст, дата рождения, дата смерти, знак зодиака, фото, биография. |
| Уволили по «смс». За смоленского актера Олега Марковкина вступились зрители | Всё про советского актера Василия Руснака (Кононенко). |
Журналист Кононенко извинился перед Говорухиным через сайт EG.RU
Космонавты «Роскосмоса» Олег Кононенко и Николай Чуб закрыли люк модуля «Поиск» на Международной космической станции и завершили выход в открытый космос, следует из. Фильмография и список ТВ-, кино проектов, в которых принимал участие или участвует сегодня актер Иван Кононенко, насчитывает порядка 23 работ. Для Олега Кононенко, который будет облачен в скафандр «Орлан-МКС» № 5 с красными полосками, он станет седьмым в космической карьере, для Николая Чуба в скафандре. Фильмография и список ТВ-, кино проектов, в которых принимал участие или участвует сегодня актер Иван Кононенко, насчитывает порядка 23 работ. Yelena Kononenko фильмография, биография, возраст и другая информация. Полный список фильмов с участием актера. Актёр Динамитов овладевает актрисой Шлицей под песню «Я забиваю сваю»! Смычка, так сказать, города и деревни. За этим наблюдают актёры Сиделов и Кононенко.
Космонавты Кононенко и Чуб выйдут 25 апреля за борт МКС
| Космонавты Кононенко и Чуб выйдут 25 апреля за борт МКС | Митрофан Фадеевич Кононенко (укр. Митрофан Тадейович Кононенко; 1900 — 1965) — украинский советский театральный актёр. Народный артист Украинской ССР (1954). |
| Космонавты Кононенко и Чуб выйдут 25 апреля за борт МКС | Фильмография и список ТВ-, кино проектов, в которых принимал участие или участвует сегодня актер Иван Кононенко, насчитывает порядка 23 работ. |
| Кононенко считает замену Галкина на Цискаридзе в известном шоу неподходящей | Ведущая рубрики «КиноБизнес изнутри» Рената Пиотровски поговорила с продюсером и актрисой Екатериной Кононенко об «игре» в кино, «денежной» энергии и [ ]. |
Олег Кононенко поделился фото с Николаем Чубом после завершения выхода в открытый космос
Способ существования артистов у Погребничко таков, что присутствие человека, даже не столько актера, и уж тем более не персонажа — создает ощущение полнокровной жизни на. На кадрах ролика российский космонавт Николай Чуб подстригает Кононенко с помощью специальной машинки, которую совместили с пылесосом. Давайте порадуемся Олег Кононенко, Космос, МКС, Новости, ТАСС, Мировой рекорд, Орбита Земли. Митрофан Фадеевич Кононенко (укр. Митрофан Тадейович Кононенко; 1900 — 1965) — украинский советский театральный актёр. Народный артист Украинской ССР (1954).
Немного хаоса, немного театра, немного магии
- «Да, я чокнутая!» Что хотела сказать, улетая на Марс, магнитогорская актриса
- ушел Володя Кононенко
- СНИМАЕТСЯ КИНО | Черника
- Олег Кононенко
Российские космонавты впервые в 2024 году вышли в открытый космос
30 июня этого года всем артистам театра сообщили, что у них заканчиваются контракты и по окончанию срока, как обычно, будут заключаться новые. Связанные новости. Умер сыгравший Сталина в фильме «Зоя» актер. 517. Фото - 54. Записи - 1. Войдите на сайт или зарегистрируйтесь, чтобы написать Вадиму Кононенко или найти других ваших друзей.
Юрий Кононенко: окольными тропами
Актер Кононенко Иван, 37 лет, самопроба санитар. Персональная выставка Юрия Кононенко «На вешалкекрылья не мять» в Театральном музее им. А.А. Бахрушина, посвященная 80-летию художника. Фильмография и список ТВ-, кино проектов, в которых принимал участие или участвует сегодня актер Иван Кононенко, насчитывает порядка 23 работ. Меня зовут Кононенко Вадим, мне 20 лет, я учусь на 4 курсе Арвида Михайловича Зеланда в Ргиси. Самое главное, на мой взгляд, это то, что я обучаем. Максим Кононенко. В Санкт-Петербурге задержали 53-летнего российского актера, подозреваемого в убийстве и расчленении трансгендера из Таджикистана.
Космонавты О. Кононенко и Н. Чуб посетили спектакль в театре МХТ им. Чехова
| Космонавты Кононенко и Чуб выйдут 25 апреля за борт МКС | Новости | Пятый канал | Меня зовут Кононенко Вадим, мне 20 лет, я учусь на 4 курсе Арвида Михайловича Зеланда в Ргиси. Самое главное, на мой взгляд, это то, что я обучаем. |
| Сергей Кононенко - Posts | | Иван Кононенко. I. Kononenko. Актер. Фильмография. |
| Челябинский общественник защитил ветерана от Алексея Навального | Лучшие фильмы, фото, интересные факты и биографию Екатерина Кононенко можно посмотреть на Иви. |
| Олег Кононенко поделился фото с Николаем Чубом после завершения выхода в открытый космос | Спецкор ТАСС на Международной космической станции (МКС), командир отряда космонавтов Рокосмоса Олег Кононенко поделился совместной фотографией с Николаем Чубом после. |
Роман с Кондулайнен и отказ от брака: как живет Олег Каменщиков, русский Ален Делон
Подозреваемый признал вину. Ему избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Следователи устанавливают все обстоятельства дела.
О похоронах рассказал «СтарХиту» друг и коллега Роман Жилкин.
Последние годы жизни актера были непростыми. Он страдал от безднежья, несмотря на то что его регулярно приглашали сниматься в сериалах. Артист даже устроился подрабатывать курьером.
Тяжело решался вопрос с похоронами.
Борислав Брондуков — великий, из моих любимых, Инна Чурикова — от нее аж свет исходил. А я как Ален Делон: знаю, что он про себя так же говорил, мол, смотрите на меня такого, какой я есть».
Звезда «Чикатило», «Снегиря», «Выживших» и многих других фильмов, реализуется и в других творческих профессиях: как режиссер — снимает короткометражки, как музыкант играл в двух группах. Везде он стремится добиваться успеха, однако есть область, в которой ему до сих пор не везло. Первый его официальный союз с Викторией Черненко был, по его словам, вынужденным.
И когда актер через четыре года влюбился в другую, союз распался : Тогда надо было, да и родители Виктории этого хотели. Мол, чего вы живете не в браке. Я говорю: ну давай поженимся.
Кононенко и Чуб уже во второй раз будут работать в паре в открытом космосе. Первый был в октябре прошлого года. Ранее 5-tv.
Обломки украинского беспилотника упали на дом журналиста Максима Кононенко в Новой Москве
Был ли дом журналиста целью удара украинского беспилотника Кононенко не уточнил. Напомним, что два беспилотника были сбиты в Новой Москве во вторник утром. Еще один упал на территории военного объекта в московском микрорайоне Кубинка.
Из-за того, что мать была занята учебой, а затем работой, он сменил много школ: кроме столицы, учился в Усть-Донецке, Одессе, Ейске. На экране дебютировал в 1979 году в главной роли детского фильма «Казаки-разбойники» режиссера Валентина Козачкова по мотивам повести П. Берна «Лошадь без головы». Как вспоминал актер, на урок пришли представители съемочной группы и пригласили несколько учеников выполнить игровое задание - изобразить мизансцену. Он был отобран в числе нескольких ребят, которых спустя некоторое время вызвали в Одессу на пробы. Из всех был отобран в итоге только он. Лента «Казаки-разбойники» рассказывает о школьниках южного приморского городка, которые в первый послевоенный год помогли милиции обезвредить группу опасных преступников.
Но почти никогда не просил о помощи. А точнее, делал это очень скромно. Давайте похороним его достойно. Я перевел. Искренне жаль, что Андрей ушел.
Станислав Сергеевич жив», — сказала Мария Шоппо. Максим Кононенко извинился перед Станиславом Говорухиным за свой пост. Прощения журналист попросил через сайт EG. Я взял в «МК», там была недописанная новость, увидел в Twitter и перепостил. Как же мне не доверять столь солидному и респектабельному изданию?