Почему украина не сдается. Бойцы Азова сдаются в плен в Мариуполе. «Должна сдаться»: Боррель заявил, что Украина не сможет противостоять России.
Евсеев рассказал, почему ВСУ не сдаются, несмотря на колоссальные потери
Днём ранее, 27 апреля, Конашенков проинформировал, что подразделения Южной группировки ВС РФ за неделю освободили два населённых пункта в ДНР — Новомихайловку и Богдановку и продвинулись в глубину обороны противника. Военнослужащие ВСУ, недовольные новым командованием, отказываются исполнять его приказы, и руководство армии ничего не может с этим сделать, отмечал ранее бывший советник экс-президента Украины Леонида Кучмы Олег Соскин. Косвенные признаки указывают на зреющий в недрах ВСУ бунт, добавил эксперт.
Таким образом, Киев — вслед за Москвой, где ранее также заявляли об ужесточении условий для примирения, — демонстрирует готовность повышать ставки. В частности, украинское руководство много говорило о якобы планируемом наступлении на Херсон, о том, что город скоро отвоюют, как и Мелитополь, — а там и Мариуполь. Правда, лишенный еще в июле украинского гражданства бизнесмен и глава штаба теробороны Днепра Геннадий Корбан заявил, что военное руководство на самом деле врет и никакого наступления на Херсон не предвидится. В ответ уже упоминавшийся Подоляк все объяснил, сказав, что «военные хитрости» еще никто не отменял. Впрочем, пару дней спустя тема «скоро наступаем на Херсон» вновь появилась в украинском медиа-пространстве. Подбодрило украинцев и новое заявление патриарха американской внешней политики Генри Киссинджера. Еще несколько месяцев назад он считал, что Украина должна признать, что Донбасс и Крым, по сути, являются российскими территориями, и их возвращение в состав Украины — агрессия против России.
Теперь же Киссинджер говорит совсем другое. В интервью ZDF он заявил, что Украина не должна идти на территориальные уступки. В том же интервью он заявил: «Сейчас я считаю, что так или иначе, формально или нет, к Украине нужно относиться как к члену НАТО». Узнать подробнее Между тем линия фронта уже много недель почти не движется, хотя о занятии новых населенных пунктов в Донецкой области ДНР силами российской коалиции сообщается регулярно. Однако на «Первом канале» временами звучат голоса экспертов о том, что «хотелось бы побыстре», а потому «надо добавить». На Украине тоже многим недовольны. Например, тем, что ВСУ оставили практически без поддержки своих солдат в Песках, что на фронте катастрофически не хватает артиллерии и машин, что продолжаются обстрелы военных объектов в Одессе, Николаеве, Харькове. В общем, пока военное противостояние по большей части сводится к бесконечным артиллерийским дуэлям. Причем в Киеве признают, что ВСУ обстреливают, в том числе, и украинские города, контролируемые в настоящее время российскими военными.
При Шойгу их стали исправлять и продолжали наращиваться темпы перевооружения. Но руководство министерства обороны действует в рамках общих политических установок. Проблема не только внутри военной организации, но и в сфере внешней политики, оценки глобальной ситуации. Слишком долго недооценивали готовность Запада идти на эскалацию. Мы не оставляли надежды договориться и переоценивали значение фактора экономической взаимозависимости России и Европы. Но с быстрыми разгромами у всех дела обстоят в наше время довольно сложно. Мы наблюдаем сейчас операцию Израиля в Газе, где ему противостоит мотивированный, но крайне слабо вооруженный противник. У него дефицит даже современных видов пехотного оружия.
Но боевые действия израильской армии, которая является одной из лучших в мире по опыту и боевой подготовке, идут несколько месяцев. Результатов пока нет, и исход конфликта не ясен. При этом потери вооруженных сил Израиля в этой войне больше, чем в некоторых крупных конфликтах времен холодной войны. Это показатель того, что накопившиеся изменения в военной технике поменяли характер боевых действий. Видимо, военная наука к этому еще не приспособилась и способ преодоления позиционного тупика не найден. Кстати, во время второй Ливанской войны в 2006 году, где израильтяне осуществляли долгое, тягучее наступление на позиции движения «Хезболла», темп продвижения был очень низкий при значительных потерях бронетехники. Разбить противника им не удалось. Это тоже демонстрация того, как все изменилось.
А то, как действовала Российская армия, несмотря на огромные проблемы с оснащением, тактикой и управлением, было явно не хуже, а скорее лучше по сравнению с тем, как могла бы себя проявить какая-нибудь западная армия. Конечно, ошибок было сделано немало в сфере технической политики, но они по ходу войны исправляются. Например, FPV-дроны, которые превратились в одно из главных средств поражения противника, сегодня применяются в колоссальным количестве, тысячами ежедневно. Изменилась роль противовоздушной обороны, радиоэлектронной борьбы, полевой фортификации. Постоянно появляются новые приемы боевых действий, полностью изменилась тактика пехоты, подходы к снабжению войск на переднем крае. Все это происходит и у нас, и у Украины. Скорость адаптации войск очень высокая. Но при этом сроки разработки и производства современной военной техники довольно велики.
В основном и мы, и противник адаптируем к новым условиям технику, которая была разработана в период холодной войны в СССР и на Западе. И выясняется, что многие решения и подходы, которых придерживались в Советском Союзе и которые критиковали из-за того, что они не оптимальны с точки зрения локальных конфликтов, оказались правильными. Сегодня они позволяют нам поддерживать высокий темп производства и восполнять потери. Это связано прежде всего со слабостью нашей электронной промышленности. Усилия предпринимались, программы были, но они реализовывались недостаточно жестко, быстро и последовательно. Связь и данные западных спутников — это ключевые украинские преимущества. Уступают западным некоторые образцы нашей артиллерии. Но в артиллерии у нас есть свои преимущества.
Ее больше, она лучше выдерживает интенсивную эксплуатацию. У противника есть большое количество средств радиоэлектронной разведки. В то же время большие надежды, которые возлагались на западную бронетехнику по опыту войн на Ближнем Востоке, где она действительно демонстрировала свое превосходство например, в ходе конфликта в Ираке , не оправдались. Нет значимых примеров, где введение именно западной бронетехники вместо бронетехники старых советских типов изменило бы ситуацию на поле боя. ВСУ несут сравнимые потери в схожих условиях, применяя западную и советскую технику. Западная пропаганда поднимает на щит отдельные уникальные эпизоды. Например, когда несколько недель назад американская боевая машина «Брэдли» вывела из строя российский танк. Но любая БМП, которая сумела подойти к танку на короткое расстояние и дала по нему длинную очередь из автоматической пушки, имеет шансы вывести его из строя.
Единичный эпизод не имеет смысла и рассматривать. Суть в том, что в ходе украинского наступления летом 2023 года на прорыв российских позиций отправлялись большие массы современной западной бронетехники. И результаты были такими же, как от применения бронетехники советских образцов. То есть высокие потери при ограниченном продвижении. В период холодной войны Запад готовился отражать наступление превосходящих по численности советских танковых соединений. Западная боевая техника создавалась в расчете на отражение этого наступления: акцент делался на борьбу с бронетехникой противника и гарантированное превосходство в дуэльных столкновениях с советскими танками. Например, западные танки были лучше защищены с фронтальной проекции, имеют более мощное оружие и средства наблюдения. Но они были намного дороже, сложнее, крупнее, тяжелее, а их защита с других проекций была ослаблена.
Между тем на Украине бои танков с танками и в целом бронетехники с бронетехникой противника относительно редки. Угрозы для техники приобрели новый характер. Она может поражаться со всех ракурсов, находится под угрозой применения сразу большого количества видов оружия, включая беспилотники, противотанковые ракеты, высокоточную артиллерию, мины. Максимум до километра. Такие бои, которые были в ближневосточных пустынях, там редки. Отдельные образцы западной высокоточной артиллерии превосходят наши аналоги, притом что выявились и слабые стороны западных артиллерийских систем — это меньший ресурс, более низкая ремонтопригодность, высокая стоимость и дорогостоящие боеприпасы. Западные средства ПВО с определенного момента стали замещать старые советские средства ПВО, которые использовала Украины и чей боекомплект она уже исчерпала. Мы видим, что применение комплекса «Пэтриот» в отдельных случаях, особенно когда он работает из засады, позволяет наносить чувствительные потери российским ВКС.
Но в целом наша ПВО способна неизмеримо лучше прикрыть и свои войска, и свою территорию, чем Украина. Огромный процент украинских ракет и дронов сбивается. Но не хотим его использовать так, как противник» — Но мы все равно не продвигаемся вперед на десятки километров. Мы находимся примерно на тех же территориях, которые были завоеваны в начале конфликта, за небольшим исключением, как, например, недавно взятая Авдеевка. Значит, силы примерно равны? Кроме того, экономическая база Украины находится на территории стран НАТО, и мы не можем на нее никак воздействовать. Это приводит к тому, что мы ведем войну на истощение. И тут возникает вопрос о балансе истощения.
Какие у нас стартовые условия? Мы превосходим Украину по человеческому ресурсу. Но не хотим его использовать так, как противник. У нас была одна волна мобилизации, а на Украине мобилизация происходит перманентно и проводится все более жесткими способами, охватывая новые категории людей, включая женщин и инвалидов. Мы после единственной волны мобилизации, произошедшей на фоне кризиса осени 2022 года, обходимся за счет привлечения контрактников. Производство вооружений. Но за счет централизованного руководства мы способны наращивать производство быстрее, чем западные страны, потому что они не могут выйти за рамки своих стандартных бюджетных процедур. Руководители стран НАТО не могут гарантировать производителям вооружений, которых призывают сейчас вложиться в наращивание производственных мощностей, стабильного сбыта на долгосрочную перспективу.
При этом у них трудности, связанные с предыдущим периодом деиндустриализации, который привел к сокращению рабочей силы в промышленности. И теперь возник дефицит кадров. Поэтому производство на Западе растет не так быстро. При этом у России Украина сейчас главный и единственный конфликт, а странам Запада приходится держать в голове вероятность возникновения конфликтов с Китаем вокруг Тайваня, дестабилизации на Корейском полуострове, уже идущую дестабилизацию на Ближнем Востоке и многое другое. То есть они, имея больше ресурсов, на Украину будут отправлять меньше оружия, чем будет наращивать Россия. Также РФ может дальше продолжать закупать оборудование у Китая, имея высокую собственную обеспеченность ресурсами. Видимо, крупное увеличение закупок планируется на 2024 год. А какая ситуация сейчас?
Потом он стал более засекреченным из-за американских санкций против покупателей российского оружия. По некоторым направлениям экспорт ограничен, потому что все производство уходит на нужды СВО. Ясно, что, если какое-то оружие в дефиците, никто не будет занимать производство экспортом. По некоторым направлениям с партнерами заключаются соглашения, чтобы они подождали. Может быть, выплачивается компенсация. Продукция военного производства, не задействованная в существенном объеме в рамках СВО, экспортируется. То есть экспорт продолжается там, где мы его можем осуществлять без ущерба своей боеспособности. И я предполагаю, что, когда война закончится, произойдет рывок в развитии нашего военно-промышленного комплекса за счет технологического прогресса, полученного опыта, увеличения производственных мощностей.
Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд» — То есть надо будет куда-то девать продукцию военного производства? Можно вспомнить, что еще до СВО предприниматели в опросах отмечали главной проблемой развития бизнеса дефицит кадров. В промышленности он ощущался очень сильно. А сейчас очень большое количество людей приходят на военно-промышленные предприятия, потому там выросли зарплаты. При этом они получают обучение и опыт. Наша задача в послевоенное время этот потенциал не растерять, а направить этих людей на выпуск чего-то другого. Тем более что мы все равно будем находиться в осадном положении. Да, Китай нам поставляет какую-то продукцию, но он все не может поставить, и то, что он поставляет, нас зачастую не устраивает.
Надо развивать свое производство. И люди, которые сегодня задействованы в ВПК, могут сыграют огромную роль в дальнейшей индустриализации. Но люди, которые получают высокую квалификацию по промышленным специальностям, могут быть задействованы в гражданском производстве с высокой эффективностью. Государство должно обеспечить поддержку для перепрофилирования этих производств и создания для них новых рабочих мест. Мы должны оберегать свой внутренний рынок. Тогда у нас будет рост гражданского производства. По такому пути проходил Китай в начале своих реформ в 80-х годах. Их преимуществом стал построенный с советской помощью пусть устаревший, но огромный ВПК.
Была пара миллионов людей, которые работали по выпуску самолетов, ракет и танков. Наличие готовой промышленной рабочей силы стало причиной того, что КНР стали рассматривать как производственную площадку и перемещать туда производства. Дальше китайцы начали готовить кадры уже на других основах. Вот и мы сейчас приобретаем огромное преимущество. Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд. Это большое количество. У них же наверняка будет еще и посттравматический синдром? А мы сейчас имеем дело с необычайно жестоким и крупным конфликтом.
Совершенно точно, что мы столкнемся с такой проблемой.
По некоторым направлениям с партнерами заключаются соглашения, чтобы они подождали. Может быть, выплачивается компенсация. Продукция военного производства, не задействованная в существенном объеме в рамках СВО, экспортируется. То есть экспорт продолжается там, где мы его можем осуществлять без ущерба своей боеспособности. И я предполагаю, что, когда война закончится, произойдет рывок в развитии нашего военно-промышленного комплекса за счет технологического прогресса, полученного опыта, увеличения производственных мощностей. Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд» — То есть надо будет куда-то девать продукцию военного производства? Можно вспомнить, что еще до СВО предприниматели в опросах отмечали главной проблемой развития бизнеса дефицит кадров.
В промышленности он ощущался очень сильно. А сейчас очень большое количество людей приходят на военно-промышленные предприятия, потому там выросли зарплаты. При этом они получают обучение и опыт. Наша задача в послевоенное время этот потенциал не растерять, а направить этих людей на выпуск чего-то другого. Тем более что мы все равно будем находиться в осадном положении. Да, Китай нам поставляет какую-то продукцию, но он все не может поставить, и то, что он поставляет, нас зачастую не устраивает. Надо развивать свое производство. И люди, которые сегодня задействованы в ВПК, могут сыграют огромную роль в дальнейшей индустриализации.
Но люди, которые получают высокую квалификацию по промышленным специальностям, могут быть задействованы в гражданском производстве с высокой эффективностью. Государство должно обеспечить поддержку для перепрофилирования этих производств и создания для них новых рабочих мест. Мы должны оберегать свой внутренний рынок. Тогда у нас будет рост гражданского производства. По такому пути проходил Китай в начале своих реформ в 80-х годах. Их преимуществом стал построенный с советской помощью пусть устаревший, но огромный ВПК. Была пара миллионов людей, которые работали по выпуску самолетов, ракет и танков. Наличие готовой промышленной рабочей силы стало причиной того, что КНР стали рассматривать как производственную площадку и перемещать туда производства.
Дальше китайцы начали готовить кадры уже на других основах. Вот и мы сейчас приобретаем огромное преимущество. Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд. Это большое количество. У них же наверняка будет еще и посттравматический синдром? А мы сейчас имеем дело с необычайно жестоким и крупным конфликтом. Совершенно точно, что мы столкнемся с такой проблемой. Помимо социального обеспечения и льгот, для военнослужащих необходимо будет создавать систему психологической помощи, организовывать структуры их адаптации к мирной жизни.
Посттравматический синдром — это действительно цена, которая бывает после каждой войны. Так было и после Великой Отечественной. Просто тогда не были развиты психологические службы и об этом не говорили в таких терминах. Но проблема адаптации существовала. Проблема адаптации хорошо описывалась в советской художественной литературе. Следствием посттравматического синдрома был и рост употребления алкоголя, и увеличение преступности. Сегодня можно сделать все возможное, чтобы свести эти последствия к минимуму. Воевавшим нужно будет помогать, обеспечивая не только их адаптацию, но и развивать карьеру.
Очевидно, что люди, которые прошли войну, должны играть главную роль в политике и системе госуправления, потому что они продемонстрировали свою позицию в кризисный для государства момент. В армии будут и дальше осуществлять замену в зоне СВО за счет контрактников. Мы должны помнить, что с завершением конфликта на Украине наше противостояние с Западом не закончится и мы продолжим жить с угрозой крупномасштабных военных конфликтов очень долго. Ясно, что мы должны будем пойти на определенную милитаризацию общества и экономики. Уже принято решение об увеличении Вооруженных сил до 1,5 миллиона человек. Вероятно, появятся и другие решения. Думаю, что для России вполне нормальной была бы численность Вооруженных сил ближе к 2 миллионам человек, а сухопутных войск — до миллиона. Какие-то программы, которые не связаны для нас с непосредственными военными угрозами, придется порезать.
А на другие обратить больше внимания. Видимо, будет больше уделяться внимания подготовке резерва для Вооруженных сил. Военная политика становится одним из главных приоритетов государства. Российская армия снова возвращается на те позиции, которые играла в первой половине XX века. Она вновь становится важнейшим государственным институтом, на который в значительной степени работает вся страна. Уровень военных расходов, который демонстрирует Россия на фоне СВО, сегодня примерно такой, с каким западные страны жили в разгар холодной войны. А то и выше. Тогда в странах Европы они составляли 4—6 процентов ВВП.
Без каких-либо войн. Но именно эти времена 70-е — начало 80-х годов вспоминаются во всех европейских странах — участницах холодной войны как золотой век. Тогда обеспечивался рост благосостояния людей, увеличивалась численность среднего класса. Это было хорошее время и для экономики, и для людей. Проводилась активная промышленная политика, создавалось большое количество рабочих мест на производстве, где зарплаты, как правило, выше, чем в сфере услуг, большие средства тратились на науку и образование, инфраструктуру, меньше денег и производств выводилось за границу. Если мы возьмем опыт высокомилитаризированных экономик, каковыми являлись экономики стран Европы той эпохи, это было неплохое время для всех. Жизнь по обеим сторонам от железного занавеса в условиях конфронтации, когда друг на друга были наставлены пушки, была лучше, чем то время, которое наступило после. Я считаю, что это довольно поверхностное объяснение.
Советский Союз был уникальным экспериментом, и среди причин его упадка огромную роль сыграли особенности управления советской командно-административной экономической системой, которая окончательно сформировались при Хрущеве. Все вспоминают чрезмерные советские военные расходы. Но можно вспомнить такие грустные истории, как советское сельское хозяйство с его чудовищной неэффективностью и отсутствием стимулов к продуктивному труду, система социалистической торговли и сферы услуг с тотальным воровством, ликвидация при Хрущеве промысловой кооперации, дававшей существенную часть товаров народного потребления, программа строительства городов и поселков в районах Крайнего Севера, первые из которых стали бросать еще при Брежневе. Списывать советскую деградацию и распад на военные расходы довольно примитивно, большинство ее проявлений связано с особенностями советской идеологии и системы управления, которые в современной России не наблюдаются. Наоборот, в периоды максимальной милитаризации Советский Союз мог бодро идти вперед и повышать уровень жизни своего населения. Например, в 50—60-е годы, одновременно с созданием ракетно-ядерного щита, в этом отношении произошел огромный рывок — в то же время ускорилась урбанизация, было развернуто массовое жилищное строительство и в целом уровень жизни и потребление росли высокими темпами. А в 80-е годы ВПК, армия и силы безопасности были единственными жизнеспособными, нормально работающими и непрогнившими структурами в СССР. Но гонка вооружений удерживала советскую систему от окончательного загнивания и расползания.
А сейчас период конфронтации с Западом может быть для нас неплохим шансом для развития. В сложившихся условиях российское руководство не рассматривает солдат, проходящих службу по призыву, для участия в конфликтах уровня украинского. Да, фактически они задействованы в боевых действиях и терпят определенные потери, поскольку несут службу на приграничных с Украиной территориях. Но не в зоне СВО. Таков запрос нашего общества. И такое отношение к военнослужащим по призыву сохранится. Будут пытаться развивать резервные компоненты ВС, наращивать обученные резервы другими способами. О чем говорит рост числа желающих поступать в военные вузы.
Эта долгосрочная тенденция проявилась еще до СВО. Сейчас она, конечно, усилится. В престижные военные вузы, например в Рязанское училище ВДВ, были десятки человек на место. Сейчас идет рост приема. Обеспечение более высокого уровня довольствия и всевозможных льгот, которые будут полагаться военным и особенно участникам боевых действий, сыграет свою роль. Да и общество сегодня по-другому относится к воюющей армии. Как вы оцениваете ее роль в СВО? В Африке мы могли нанести удар по позициям наших врагов.
Российский фактор сыграл важную роль в ослаблении Франции в ряде стран этого региона. ЧВК используются многими странами для того, чтобы снизить нагрузку регулярных вооруженных сил. Но дальше мы столкнулись с известными негативными политическими явлениями, и пришлось двигаться уже без ЧВК. Но в какой-то период ЧВК в качестве инструмента российской политики были совершенно незаменимы. Одно из преимуществ этого оружия — его большая проникающая способность. Им наносятся удары по целям, прикрытым мощной ПВО. Ракетами «Кинжал» нанесен ряд крайне важных и результативных ударов, позволивших разрушить сильно укрепленные объекты под землей. Украинцы делали заявление, что им удавалось сбивать наши гиперзвуковые ракеты.
Но доказанных случаев нет. То, что украинцы демонстрируют в качестве обломков сбитого ими «Кинжала», — это, скорее всего, некая проникающая боевая часть, которая используется на разных типах российских ракет. В единичных случаях сбить такие ракеты возможно, но только когда они применяются без ядерного снаряжения, так как на конечном участке траектории они замедляются для более точной наводки. При этом мы знаем, что с применением ракеты «Кинжал» наносились весьма эффективные удары по целям в Киеве, в том числе защищенным. Это оружие полностью себя оправдало. Свидетельством этому является то, что решение о наращивании выпуска этой ракеты было принято именно в ходе СВО. Проблема обычного гиперзвукового летательного аппарата заключается в том, что, когда он летит в атмосфере с гиперзвуковой скоростью в облаке плазмы, он не может получать внешнюю коррекцию и у него не работает головка самонаведения. Для точного наведения на цель, чтобы исправить ошибки, накопившиеся в инерциальной навигационной системе, гиперзвуковой летальный аппарат на конечном участке траектории должен замедлиться до скорости около трех звуковых.
В это время он теоретически может быть уязвим. Но если вы применяете ядерный боеприпас по крупной цели и высокая точность вам не нужна, то слабого места не будет. Использование гиперзвуковых ракет в ядерном снаряжении дает нам гарантию нанесения результативных ударов по противнику, защищенному любыми системами ПВО. Если Украина начнет дестабилизироваться, а ее оборона — резко ослабевать, то мы можем ожидать ввод войск НАТО в западные регионы страны. Вполне возможно, что крупные учения Steadfast Defender, которые ведутся якобы для отражения российской атаки на НАТО, — реальная подготовка к такому сценарию. Мы должны учитывать эти угрозы. Пока не закончатся активные боевые действия на Украине, опасность ядерной эскалации сохраняется. Уже в 2024 году мы можем столкнуться с опасным военным кризисом по образцу карибского.
Но они не могут пойти на эту заморозку на условиях, минимально приемлемых для России» — Сейчас Украине помощь поступает не в таком объеме, как раньше. У них действительно заканчивается оружие?
Зеленский объяснил, почему Украина не сдалась России
| Евсеев рассказал, почему ВСУ не сдаются, несмотря на колоссальные потери | Почему в течение первых дней мы уничтожили полностью аэропорты и не было никакой проблемы, не было никакой украинской авиации. |
| Киев считает, что завершить конфликт на Украине военным путем невозможно - Новости | 00:52 Украину снова подставили: Почему обещанные дотации не спасут Украину. |
| На Украине война не кончится. Дальше – долгое вооруженное противостояние в Европе | Непонятно почему не вычислили местоположение Зеленского и не ликвидировали его, непонятно почему не уничтожают руководство Украины, связь, инфраструктуру. |
| Почему Украина не сдается? | Армия России по итогам недели с 20 по 27 апреля взяла под контроль новые населенные пункты и отбросила подразделения противника вглубь Украины. |
Бросок на Запад: Почему Россия не взяла Киев в первые дни "Операции Z"
Почему на Украине всё будет вполне нормально? Политолог Дмитрий Орешкин, не так давно утверждавший, что военных действий в Украине не будет, поделился с «Московской газетой» своим видением сегодняшней ситуации и логики ее возникновения. Он рассказал о том, почему российские власти не меняют статус военной операции, спрогнозировал возможную продолжительность боевых действий на Украине и перечислил предполагаемые цели России в военном конфликте.
Вот почему Украина не капитулирует...
Последние новости и все самое важное о спецоперации на Украине читайте в теме «Свободной Прессы». Непонятно почему не вычислили местоположение Зеленского и не ликвидировали его, непонятно почему не уничтожают руководство Украины, связь, инфраструктуру. Битва за Артемовск продемонстрировала, что у Украины не такая сильная и мотивированная армия, как это пытается показать украинская пропаганда. Updated 5 февраля, 10:08. Почему Украина не сдается?
Проект «Украина» закрывают: почему Запад не готов к долгой войне с Россией
Лишь к апрелю, когда Украина исключительно усилиями собственных защитников отбросила врага от Киева, а затем и вообще из северных областей, стали приходить обещания помощи, а реализовываться они стали не раньше июня. Стоит ли ожидать мирных переговоров в 2024 году? Об этом «МК» побеседовал с военными экспертами и аналитиками, которые внимательно следят за событиями на Украине. Решение проблемы Украины лежит совершенно в иной плоскости, а именно в лишении ВСУ способности вести широкомасштабную войну против России.
Почему ВС РФ не взяли Киев в 2022 году
Слухи о переговорах Появляются слухи с политических полей. В своем материале "ЗеРада" разбирает сообщение от штатного сотрудника Главного управления украинской разведки Евгения Шевченко. Тот отмечает, что если Россия хочет мирного урегулирования противостояния, то переговоры начнутся сразу после того, как глава МИД Сергей Лавров скажет следующее: "Предметом будущих переговоров о заключении мира с Украиной может быть возвращение территорий при определенных политических уступках и гарантиях нераспространения НАТО на восток". С точки зрения дипломатии России, заявление Шевченко звучит как вызов. Однако "ЗеРада" указывает, что написать данный пост Шевченко вынудила ситуация на поле боя, которая явно складывается не в пользу Украины, что признают даже американские демократы. При этом политический специалист Михаил Павлив в беседе с Царьградом заявляет, что расценивать слова украинского разведчика как однозначный сигнал не следует. Но усматривать в этой публикации Шевченко мнение и позицию Буданова категорически невозможно. Во-первых, Буданов — это человек, абсолютно встроенный в международное разведсообщество, британское, американское. Поэтому никакой своей воли он в этой ситуации демонстрировать бы не мог, даже через таких опосредованных персонажей", — рассказал Павлив.
Как «Азов» закрывался живым щитом в Мариуполе, все видели. То же самое происходило, например, с городами в Сирии. Хотя это палка о двух концах: когда население своими глазами видит, как воюют их защитники, поддержка резко падает. Так было в Мариуполе, Северодонецке, так было с жителями Бахмута, и так же будет в больших городах. Что в это время происходит в дипломатии? Зеленский искренне не понимает, почему ему уже нигде не рады и даже президент Аргентины его не принял и, издеваясь, подарил подсвечник. Но когда у Зеленского были американские деньги, на которые во всем мире закупали оружие, он был всем нужен. А сейчас все понимают, что это страна, которая может покупать оружие и брать долги только под залог активов — земли, портов, госмонополий. Но все это уже передано американцам, поэтому только они могут снабжать Зеленского в кредит, но по внутренним причинам не хотят. Так что в самом лучшем случае война продлится до американских выборов и на это явно рассчитывает Россия , но если на выборах победят демократы, война может продлиться и год, и два. Ресурсы у Украины для этого есть, есть люди, предприятия, остается еще советская инфраструктура, и не надо думать, что там все закончилось и остановилось. Мы тоже фактор этого конфликта, и если мы будем показывать слабость, то нас будут качать, как на Новый год качали Сербию. Западу до конца войны нужно создать как можно больше проблемных точек для России, чтобы потом вести вокруг них торг и корректировать условия мира по Украине. Так вот наша задача — не стать такой проблемной точкой до конца СВО. И, может быть, лично вам не особо интересна политика и выборы по новой Конституции, которые будут 25 февраля. Но дело не в том, как вы это воспринимаете, а как Запад оценивает нашу внутреннюю обстановку, насколько она стабильная и можно ли нас как-то ударить. Вот, условно, они сидят в штабах и считают: если сюда зайдет диверсионная группа и произойдет вооруженный инцидент, какая будет на него реакция? Сплотятся люди вокруг власти или нет? Как отреагируют силовые структуры: испугаются или нет? Сблизит нас такой инцидент с Россией или, наоборот, будет ограничена поддержка СВО? А если пограничный инцидент будет во время выборов? А если его поддержит, например, не весь Запад, а Польша, Украина и Прибалтика, с которыми у нас и так плохие отношения?
Хотя большинству — не очень. Ведь в России мобилизации не объявлено. Для нас как будто и войны нет, даже на полках в магазинах население её не ощущает. За исключением жителей приграничных деревень, которые наверняка скоро будут избавлены от террористических обстрелов с территории Украины путём создания на них «зон безопасности». Недооценивать и тем более злить противника — особенно русских или, к примеру, чеченцев — напрашиваться на разгром. Россия внутренне слаба, боится объявлять мобилизацию и не способна выдержать затяжную войну, вот-вот развалится Это, пожалуй, самый глупый украинский миф. Война показала, что всё с точностью до наоборот. Эта «дичь» даже не нуждается в опровержении. Абсурднее этого лишь следующий миф. Расовое превосходство украинцев над восточной ордой Этот миф во многом навеян нацистской идеологией, захватившей значительную часть Украины в результате активной и методичной работы в этом направлении местных элит, органов и спецслужб Запада. Русские, дескать, это «орки», «свино-собаки», «рашисты», не говоря уже о других народах России. А украинцы — совершенно другой народ, чистый, светлый, с библейской историей, европейский, который злобные и глупые русские насильно оторвали от Европы, а теперь мешают туда вернуться. Тут тоже нечего опровергать — всё это бред, генетически и исторически украинцы на большей части Украины ничем не отличаются от белгородских, курских, ростовских и краснодарских соседей. Их может разъединять только искусственно созданный в XIX веке и навязанный большевиками в XX веке украинский язык. У северных русских есть примесь финно-угорской крови, у украинцев — половецкой, печенежской, берендейской, торкской, но Киевская Русь у них общая, татарское и польское этническое наследие — тоже. И вот такая ещё любопытная деталь. Биолаборатории Пентагона, проводившие на людях тайные эксперименты на украинской территории, в частности, в Харькове, во многом, безусловно, облюбовали Украину, чтобы разрабатывать биологическое оружие против русских. Так как американские эксперты прекрасно знают: речь идёт об одной и той же генетике. Ненависть к России Её, никогда в прошлом не существовавшую, бывшую уделом разве что крайне малочисленных маргиналов, заботливо культивировали на Украине последние 30 лет. В результате этим ядом, начиная с детского сада, пропитали многих украинцев: перед изощрённой, забирающейся в подсознание тоталитарной пропагандой обывательское большинство устоять не может. Это отчасти произошло даже на русском Юго-Востоке, где русскую армию многие не встречали цветами не только потому, что боялись расправы со стороны националистов и нацистов. Это фактор, который напрямую влияет на ход военных действий. Именно поэтому России важно не спешить и не просто разбить ВСУ, а нанести Украине военно-политическое поражение. Надо, чтобы украинцы начали ненавидеть свою преступную и бездарную власть больше, чем Россию, до того как территория, на которой они проживают, будет занята русскими войсками. Только в этом случае у нас будет более обеспеченный тыл до наступления прозрения, которое у украинцев обязательно произойдёт, и довольно быстро, так как природно и исторически им это чуждо. Русское радио, телевидение, газеты, твёрдая власть, повышение уровня жизни и гордость за принадлежность к великой стране, в которой украинцев считают такими же русскими, гарантируют быстрое излечение. Украина — великая сельскохозяйственная держава, сытая жизнь будет в любом случае обеспечена Между тем страну на самом деле ожидает Голодомор 2. Вывоз из страны, где нормальной посевной в этом году не было, запасов украинского зерна, чтобы якобы кормить голодающих в Африке, которые не увидят ни зёрнышка, обрекает украинцев на голод.
Противоречие свидетельствует лишь об одном: тупик действительно есть, пишет автор публикации. Сеют панику среди бойцов: раскрыт главный козырь России против ВСУ 2 апреля, 10:56 По его мнению, мир увяз в этой гибридной войне, которую ведет Запад и за которую изо всех сил держится, не желая осознавать реальную пропасть между Россией и Украиной. Но это означает неопределенность, при которой может случиться все, что угодно. Из этого тупика есть выход, если стороны действительно хотят продвинуться к миру и завершить противостояние. Однако ставки в нем настолько глобальны, что решения проблемы пока не предвидится. И Запад, и Россия поставили на карту все. Запад участвует в конфликте лишь опосредованно, тогда как Украина втягивается в него все глубже, и промедление является для нее критическим фактором.
Зеленский осознал собственную обреченность – военный эксперт
Почему наступление Украины может стать переломным». Киеву придётся отступать или с Донбасса, или сдавать Харьков. «Почему не договариваются о прекращении огня? Потому что каждый месяц войны на протяжении двух последних лет кто-то считал, что имеет преимущество, и не хотел его отпускать.
Бесплатно воевать не будут
- Вывод войск
- Военкор Сладков рассказал, почему российская армия не наступает на Украине
- Зеленский осознал собственную обреченность – военный эксперт
- Вооружённый конфликт на Украине: Запад всё ближе к роковой точке — Фонд стратегической культуры
- Когда ВС РФ возьмут Авдеевку?