Главная» Новости» Криминальные новости казани за сутки. Мотальщики казани. Казанская группировка тяп-ляп.
Страховые выплаты раненым военнослужащим
Резонанс был огромным. Раскрыли, кстати, быстро, и вскоре дело, как находящееся на особом контроле, забрали в следственное управление МВД. Мы просто работали, жили практически в условиях военного времени, часто оставаясь спать прямо в кабинетах. Да и предъявить, как правило, мы им ничего не могли. Но сам не бил, а кто бил, я не видел». Максимум, за что можно было их привлечь, это за хулиганство, да и то его еще надо было доказать. А эти «романтики» хранили дома кто кастет, кто заточку, кто «самострел».
Тема для специалистов-психологов, но я считаю, что в группировки шли и идут два типа подростков. Первый — те, кому физически необходимо выплёскивать свою агрессию, драться, самоутверждаться, но таких, как правило, не очень много. И второй, самый многочисленный, — те, кто чувствует себя неуверенно вне своей группы. Кстати, один из тяпляповцев на допросе в своё время так и сказал: «Жить в группе намного легче». Этот многочисленный тип самый опасный: такие люди, чтобы не потерять доверие своей стаи, способны на всё. Ещё одна причина, как мне кажется, лежит в проблеме целого поколения. Почему становление организованной преступности проходило по всей стране именно в 80-е годы, ни раньше ни позже? Те, кто родился в 60-е и 70-е годы — это поколение «с ключом на шее». Сами — в школу, сами — из школы, сами приготовить, сами себя проконтролировать. Символ поколения — мальчик Дядя Фёдор из известного мультика про Простоквашино. Родители этих детей всегда заняты, всегда на работе, им некогда было заниматься воспитанием и видеть, что происходит с ребёнком. Мне могут возразить — и предыдущие поколения росли точно так же, предоставленными самим себе. Да, но у них была цель — победить голод, победить в великой войне, победить послевоенную разруху. Нужно было просто выживать, здесь не до глупостей. А к концу 70-х глобальные задачи по выживанию кончились. Слабые попытки найти новые цели в виде всесоюзных строек провалились: молодёжь 80-х уже пре- красно понимала, что такое комфорт и роскошь, так же как и то, что большинству они недоступны. Отсюда — агрессия и ненависть к зажиточным «барыгам». Были, конечно, и другие. Ребята, не ставящие себя в зависимость от мнения толпы и не нуждающиеся в унижении слабых, чтобы почувствовать свою силу. Сейчас про таких сказали бы — с чётко выраженной мотивацией. Именно они дежурили на дискотеках, чтобы не допустить массовых драк.
Обязательно остановят и спросят: «Мотаешься? А если соврал, что не мотаешься, побьют свои. Кстати, между враждующими группировками шел обмен соответствующей информацией, в том числе и в ходе встреч их главарей в ресторанах. Такие факты были зафиксированы милицией. Ближе к 90-м появилась прослойка «пишущиеся». Эти не состояли в группировках, но манерами подражали их участникам, даже рисовали на стенах названия группировок с трехконечной короной. Большой резонанс вызвала серия убийств в массовых уличных драках середины 80-х. Били обрезками арматуры по голове. Поэтому новым элементом зимней «формы» стала суконная шапка-ушанка с овчинной оторочкой, глухо завязанная под подбородок. Всё это скрывать стало уже невозможно. В Казань перестали приезжать школьные экскурсии... Александр Авдеев: «Групповые драки стали происходить в местах массового отдыха — в парке Горького, на Лебяжьем, в пригородах. В лесопарковых зонах появились тренировочные лагеря группировок. Особенно запомнился случай на озере Глубоком в январе 1987 года. К парному кавалерийскому наряду на Лебяжьем подбежала женщина и сообщила, что на противоположных берегах озера Глубокое собрались агрессивные группы молодежи. Кавалеристы сообщили об этом по рации в дежурную часть и немедленно поскакали к озеру. Там уже около трехсот человек сбегали с крутых берегов на лед. Отважные всадники выскочили между ними и устроили конную «карусель», не давая враждующим сторонам сойтись. Хулиганы били милиционеров и лошадей металлическими прутами, но никак не ожидали, что лошади будут их лягать и кусать, а у милиционеров действенным оружием стали нагайки. Услышав сирены патрульных машин, шпана разбежалась по лесу. Но несколько десятков задержали, а через травматологические пункты выявили еще нескольких». До власти наконец-то дошло Когда через год меня пригласили на повышение в горком комсомола, тема группировок на страницы печати еще не выходила. И власти проблему игнорировали. Но она присутствовала на улицах города, в слухах. Прекрасно всё знали директора профтехучилищ ПТУ , школ, они сигнализировали, что подростки не могут ходить на занятия... Влияние группировок на молодежь было настолько сильным, что они не дали прижиться в Казани различным течениям «неформалов» — хиппи, панкам и др. Били их повсюду. Даже модные тогда в стране прически «а ля панк» молодежь не осмеливалась носить. Шокирующе выглядели огромные «хороводы» группировщиков на танцплощадках по всему городу в конце 70-х, даже на университетских дискотеках. Там ОКОД уже не был хозяином положения, как прежде. Удручало, что и студенты начали перенимать стиль «мотальщиков» и идиотскую походку «пингвином». Однажды прямо в сквере на площади Свободы «рабочеквартальцы» закидали обломками кирпичей тусовавшихся здесь «тельмановских». А потом неподалеку, на ухоженной улице Большая Красная, по которой высшие партийные руководители, обычно, пешком возвращались домой в «обкомовский дом», на глазах одного из вип-персон стая подростков, откуда ни возьмись, налетела на паренька… Совсем идиотская история была весной 1984 года, когда вся педагогическая общественность и родители были в панике из-за слуха о готовящемся нашествии… «панков». Они якобы должны были приехать из западных городов Советского Союза в день рождения Гитлера, совпавший в тот год с Пасхой, и «убивать всех подряд». А группировщики Казани перед лицом внешней угрозы якобы заключили между собой мир и собрались выступить единым фронтом. Прошел также слух, что вместе с мотальщиками будут одетые, как они, сотрудники милиции... Мне устроили встречу с «источником» в подпольном тренажерном зале. Этот «качок» рассказал, как повстречал на вокзале человек 20 панков из Киева. После моих детальных расспросов байка рассыпалась. Какая глубинная задача была у распространителей этого слуха, осталось загадкой. Но факт, что в вечер перед Пасхой город обезлюдел. Улицы патрулировались всем личным составом милиции и сотнями окодовцев. То и дело в дежурную часть звонили граждане, сообщая о появлении больших групп молодежи. На самом деле это были окодовцы. В ту ночь не было зафиксировано ни одного уличного преступления. Естественно, никаких «панков» и следа не было. Я думаю, что с этого времени наступил перелом в сознании властей. Начали проводить совещания, осмысливать явление. Сначала накручивали правоохранителей, потом педагогов, затем стали взывать к общественности. Наконец явление назвали своим именем. Нам в горком комсомола из УВД прислали секретные списки около 80 агрессивных группировок и трех тысяч их активных членов с адресами, местом учебы, работы. Мне поручили безнадежное дело — закрепить за ними шефов из числа комсомольских активистов всего города. Требовалось невозможное — перевоспитывать этих ребят. Я объехал практически все ПТУ и техникумы города, побывал в десятках школ, во всех инспекциях по делам несовершеннолетних. Не забуду никогда встречи с растерянными педагогами и с разъяренными родителями мальчишек, которых приходилось провожать в школу и встречать. Это был первый известный мне случай, когда бэкэдэшники обратились за защитой к милиции. Ко мне в горком под занавес лета в конце рабочего дня пришел озабоченный командир каёвской дружины Михаил Живилов. Оказалось, спецгруппа каистов-бэкадэшников, человек двадцать, всё лето охраняла институтский лагерь «Кордон» на Волге и заодно наводила порядок в близлежащей округе. За это пытавшиеся хозяйничать здесь казанские группировщики пообещали «ответку». Из своих источников каисты узнали, что несколько сотен казанской шпаны собираются устроить погром лагеря в день торжественного закрытия сезона — то есть в этот вечер. Оставалось несколько часов. Живилов просил подмоги, ведь каисты в большинстве своем — иногородние и еще на каникулах. Я кинул клич и смог собрать человек тридцать своих бойцов. Тогда обратился к Авдееву с просьбой выделить хотя бы пару экипажей милиции - в виде исключения, ведь территория лагеря находится за административными пределами Казани, в Лаишевском районе. На это последовало совершенно неожиданное для меня решение: «будем брать всех! Авдеев лично возглавил операцию. Засадами были перекрыты все подходы к лагерю. Между тем его мирные обитатели ничего не подозревали и собрались на концерт с последующей дискотекой. Окодовцы выполняли роль разведки: следили за прибывающими из города рейсовыми автобусами и катерами. Гонцы сообщали о появлении групп молодежи. Они стали появляться, когда стемнело, человек по 15-20. На лесных дорожках их ждала эффектная встреча: внезапно включались автомобильные прожекторы, а из кустов возникали оскаленные собачьи пасти… Всего в ту ночь задержали около 60 группировщиков с обрезками арматуры. Остальные разбежались по лесу. И попал из огня да в полымя. Стал первым профессиональным пресс-службистом МВД Татарстана, в единственном числе. На дворе перестройка и разгул гласности. А в Казани оказалась самая продвинутая региональная пресса. Газеты к тому времени уже расписывали все ужасы подростковой преступности. Я аккуратно складывал эти публикации в отдельную папку. Понятие «казанский феномен» ввели в оборот московские журналисты. Я невольно оказался причастным к распространению этого термина. Был и сотрудник пресс-службы. Я, наивный, выложил ему всю подборку. Он прочитал и схватился за голову. Затем начал названивать московским журналистам: «Приезжайте в Казань! Здесь подростковые группировки насмерть дерутся друг с другом! И понеслась! За полгода у меня в поисках «чернухи» побывали журналисты чуть ли не из всех московских СМИ, разве что кроме «Мурзилки». А потом начали приезжать иностранцы. Были такие, кто просил меня показать, где тут подростки убивают друг друга. Прямо хоть организуй специальный аттракцион для приезжих журналистов — была у меня такая черная шутка.
Вставай на колени! Если сразу с ними драться идет, значит, свой». Критерий один был — кулак. Особенно раздражали бессмысленные жестокие драки, в которых по приказу «старших» втягивалась вся группировка, весь микрорайон. Боишься выйти из своего района, боишься каждого встречного, если идешь один. Я твердо решил выйти. Давно надоело. У «автора» спросили. Только таким здесь нравилось. Тем, у кого смысл жизни — драки, деньги, карты. Каждый день приходили домой, просили какие-то деньги. Сразу — двести рублей. Издевались при девчонках: били, плевали, унижали. В школе учителя или не видели, или делали вид, что не видят. Я дрался до ожесточения. Мать не успевала отмывать кровь в подъезде. Заставляли играть в карты. Каждый день приходили, требуя долг. Часть денег упросил выплатить бабушку. Она дала 150 рублей, но от этого пацану легче не стало. Я понял, кто эти «молодые» и «старшие». Сколько раз мы слышали от них: «Не смейте защищать девчонок. Они — не люди». В группировке из пацана делают волка. Там никто не говорит о будущем, об учебе, о семье. Только о драках. Однажды я жестоко избил парня, который накануне в числе пятерых напал на меня. Я видел, кто нами руководит тупые, ограниченные люди. У меня была девчонка. Делился с ней всем. У девчонок то же самое, что у ребят. Те же установки. Деньги отнимают друг у друга, вещи, дерутся, унижают друг друга. Их презирали, им не верили и тоже били. Я понял, восемьдесят процентов попадают сюда по глупости. Двенадцать-тринадцать лет, что понимаешь в жизни? Особенно, если у тебя нет настоящего друга. Но надо искать его. Не связываться с группировкой! Все это ложь! Начисто вычеркивают лучшие годы. Мы робко углублялись в чащу в одном месте, чуть-чуть продвигались вперед, но впереди была кромешная темнота — и мы отступали. Делали попытку в другом месте, выходили на широкую дорогу и думали, что уже у цели, но конца пути все не было и не было — и мы снова отступали. И так было много раз. Между тем лес лучше всего изучать с высоты птичьего полета. За понимание этой истины мы заплатили годами пробуксовки, сотнями ребячьих судеб, сломанных группировками, слезами матерей и отцов. Газета — не научное издание, где знания предстают в полном и системном виде. Это скорее калейдоскоп мнений, отражающий живое дыхание жизни. Но если каждый отдельный «камушек» научной ценности не представляет, то все вместе они дают достаточно убедительную картину. Наша беда в том, что осмысление происходящего началось с большим опозданием. Увы, не был услышан призыв писателя Наби Даули, который еще в апреле 1986 года советовал горожанам задуматься о том, что происходит с нашими детьми: «Пришла в наш общий дом беда. Должно же это беспокоить наши сердца! Может быть, сегодня оглянемся и подумаем? Ведь завтра может быть поздно!.. Пришлось потом догонять события. Причем все делали по годами накатанной колее: планы, решения, заседания, собрания, штабы... Призывы «Вечерки» посмотреть в корень явления тоже никто не услышал. Имевшиеся уже в ту пору научные работы о «трудных» подростках оставались без применения. Видимо, каждому должностному лицу нужен был личный опыт, который припер бы к стенке, чтобы понять всю сложность положения. К сожалению, и ученые а в Казани собраны значительные силы большой активностью не отличались. На проблемы города они откликнулись лишь в последние годы. Но силы разных научных учреждений были разобщены, многие исследования дублировали друг друга. Практики о научных разработках не знали. Наука постоянно отставала от жизни. Ученые еще только выясняли причины молодежных проблем, а учителя, родители, работники правоохранительных органов, городские власти нуждались в советах, как жить дальше. В исследовании социологов университета 1989 года указывается еще одна причина: в 70-е годы и первой половине 80-х внимание ученых было сосредоточено на проблемах совершенствования деятельности различных организаций, работающих с молодежью, но не исследовалась ситуация, когда определенные группы молодых людей оказывались в сфере влияния тех или иных субкультур. Впоследствии все увлеклись изучением хулиганствующих группировок — и упустили переориентацию несовершеннолетних на корыстную преступность. Нельзя не признать, что одной из главных причин «группировочной чумы» стал довольно низкий уровень духовной культуры в нашем городе. Речь идет не просто о малом числе учреждений культуры — даже то, что есть, молодежь не использует. Это отражение общей ситуации в стране, когда бездуховность становится нормой жизни для тысяч, десятков тысяч наших сограждан. Казань считается не самым последним культурным центром страны. Но если проанализировать ситуацию, как это сделали социологи университета, то окажется, что здесь велся интенсивный «отстрел» людей с активной жизненной позицией, которые выбивались из общих стандартов. Закрывались дискуссионные клубы, запрещалась самодеятельная песня... Помню, с каким скандалом запретили школу общения в Молодежном центре — объяснили аморальным поведением ее руководителя. Общественная жизнь свелась в глазах детей и подростков к ограниченному набору стандартных форм, спущенных сверху: Ленинский зачет, пионерские Марши... Пятиклассницы одной из казанских школ рассказывали мне, что перед классным вечером должны обязательно завизировать его сценарий не только у классной руководительницы, но и у завуча. Сегодня мы имеем немало серьезных исследований молодежных проблем, которые представляют большую ценность не только для Казани. В нашем городе проводили свои исследования и научные работники из Москвы. К сожалению, невозможно здесь рассказать обо всех газетных публикациях и научных исследованиях, посвященных «казанскому феномену». Даже собственные материалы в большинстве останутся за кадром. Приходится ограничиться общим обзором. Все — и ученые, и практики, специалисты и родители — искали ответ на один вопрос: что случилось с нашими детьми? И чем дольше продолжался этот поиск, тем запутаннее рисовалась картина. Где-то я прочитала, что преступность определяется 450 факторами. У молодежных проблем причин, видимо, больше. Интересно проследить процесс осмысления во времени. На первых порах причины всех бед искали в воспитании: семейном, школьном, правовом, трудовом... Обвиняли учителей, родителей, милицию... Кто-то, может, и в самом деле думал, что корень зла здесь. Но многие понимали, что копать надо глубже. О социальной обусловленности молодежных проблем центральная пресса заговорила в 1985 году. Но для местных журналистов эта тема еще была закрыта. В своей статье «Этот неслучайный случай» я могла апеллировать лишь к телепередаче «Двенадцатый этаж». Ясно, что при таком подходе мы вынуждены были копать лишь в своем, казанском, «огороде». И потому сформировалось мнение, что корни подростковых группировок — здесь, в Казани. Не избежали этого заблуждения и московские журналисты, и даже исследователи, которые не могли не знать, что подобные конфликты наблюдаются не только в нашем городе. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов и специфичные казанские условия. Это прежде всего неразвитость социальной инфраструктуры. Положение до сих пор остается критическим: не хватает не только кинотеатров и бассейнов — не хватает школ и детских садов. На семьдесят третьем году Советской власти мы были вынуждены признать, что у нас есть трущобы. Стали бедствием для города и «спальные» районы, главные очаги преступности несовершеннолетних. Образование, культура — все, что связано с духовными потребностями, приоритетным для города не было. Миллионный город оказался мало приспособленным для нормальной жизни. Впрочем, все эти беды в нашей стране носят всеобщий характер. Так что не буду разделять казанские и неказанские проблемы. Тем более что действуют они в комплексе. Воловича, который выделяет несколько групп проблем. Прежде всего он рассматривает молодежные проблемы как результат всего общественного развития страны: «Подросток стал по существу субъектом отражения на интегральном уровне всей сложности социального отчуждения и самоотчуждения». Это и разрушение интеллектуального генофонда страны в период массовых репрессий, и размывание трудового слоя крестьянства в период раскулачивания, и интенсивный рост численности рабочего класса вследствие индустриализации и урбанизации. Все эти процессы, начатые в первые годы Советской власти, в той или иной мере продолжаются и сейчас. Кандидат педагогических наук А. Вайсбург в статье о причинах деформации личности подростка писал: «Нужно прямо признать, что в течение долгого времени социально-политические условия нашей жизни не способствовали воспитанию нравственных качеств. Сталинский деспотизм, растлевающая эпоха застоя с ее ложью, обманом, показухой не прошли даром. Они разрушили душу, обесценили гуманные идеи социализма. Духовность стала немодной, ненужной молодежи». Многие исследователи отмечают, что «социальные одежды», предлагаемые подрастающим поколениям, оказались скроенными не по тем образцам. Речь идет о безусловном примате классовых ценностей над общечеловеческими, о политизации образования и воспитания, об агрессивном неприятии религии и многих других ценностей прошлого, о прагматизме, доведенном до абсурда. Мы удивляемся тому, что в женщине перестали ценить мать, что молодежь не уважает старших, что родной язык стал ненужным. Но ведь общество по сути к этому стремилось, когда провозглашало, что человек славен прежде всего трудом какой же прок от старика и кормящей матери? Финский этнолог и демограф Сеппо Лаллукка в интервью Т. Барееву, опубликованному в «Вечерке», обратил внимание на этнический аспект: «Процесс утраты национальных корней частью татар и других национальных групп привел к тому, что эти люди не владеют своей национальной культурой, но и не усвоили русской... Маргиналы во многих случаях оказываются моральными мутантами со слабыми представлениями об этике и нравственности». Правомерно считать маргиналами и тех, кто лишился каких-то важных «корней», переехав из деревни в город,— а в Казани это значительная часть населения. Люди оказались как бы в подвешенном состоянии — порвали с сельской культурой, с сельскими традициями, с сельскими нравственными нормами, но ничего не обрели в городе. Работая в ветеринарном институте, где в основном учится молодежь из села, я не раз убеждалась, что из городской жизни студенты берут не самое лучшее. Современная молодежь инстинктивно начала сопротивляться традициям прошлых лет — и взрослые забили тревогу: рушится связь поколений! Это действительно болезненный процесс, не всеми понимаемый однозначно. С одной стороны — гневное возмущение молодежью, которая забыла идеалы отцов, с другой — мучительный комплекс вины за совершенные ошибки. Нельзя не учитывать и объективных причин. Ленинградский ученый Н. Кофырин, принимавший участие в конференции социологов Казанского университета, отмечал в своем докладе, что все ускоряющийся процесс социального и технического развития делает опору лишь на опыт прежних поколений явно недостаточным. Старшие порой сами не знают, как решать те или иные проблемы. Молодежь должна сама искать выход. Готова ли она к этому? Вот в чем вопрос. Воспитанные в условиях административно-командной системы единомыслия, молодые несут на себе печать мира взрослых. Читательница М. Раскина высказалась на этот счет так: «Как-то один известный Французский писатель сказал, что каждое общество заслуживает своих преступников. Мы своих подростков заслужили. Группировки — это же наше зеркало, пусть кривое, извращенное, но разве трудно нам узнать в них себя? Давайте взглянем на себя: к какой группировке принадлежим мы, взрослые? Ведь у нас тоже кругом — «свои» люди: в торговле, в аптеке, в больнице... Попробуй-ка выйди из этого круга нужных людей — и будешь раздет, разорен, да и побитым быть шанс тоже есть. Неужели наши дети этого не видят? За недоработками отдельных учителей и родителей, педагогических коллективов стали видны общие закономерности. Прежде всего это семейные деформации, определяемые опять же социально-экономическими условиями нашей жизни. У этого явления много ликов. Тут и массовые разводы, очень часто связанные с пьянством, приведшие к скрытой или явной безотцовщине, феминизации воспитания, и эмансипация женщины, обернувшаяся ее двойным закабалением, и структурные изменения семейного уклада, когда в одном доме редко живут представители разных поколений, когда на смену многодетной семье пришла однодетная. Условия существования современной семьи привели к тому, что были сведены на нет многие естественные формы социализации подрастающего поколения. Такие качества личности, как трудолюбие, доброта, сострадание ближнему, ранее прививавшиеся самим укладом жизни, сегодня нельзя воспитать без социального тренинга. Общество практически никак не среагировало на эти изменения. Например, дошкольные учреждения и школы оказались не в состоянии восполнить потери, возникающие в семье, когда родители целый день на работе. Группы продленного дня, создаваемые во благо, но со всеми атрибутами казарменной педагогики, очень быстро дискредитировали себя. Я не буду останавливаться на других деформациях общественного воспитания — об этом достаточно много сказано в предыдущих главах книги. Как известно, воспитывают не только родители и учителя. Долгие годы мы слишком упрощенно понимали процесс воспитания. Об этом напомнил в «Вечерке» заведующий кафедрой Казанского института культуры Р. Хакимов: «Я живу в новом красивом доме. Спасибо строителям. Вот только трубу с горячей водой они подсоединили не к главной магистрали, а к другому дому — и на всех горячей воды не хватает. Уважаемый строитель! Ты думаешь, что ты не воспитатель, ты — строитель, а воспитатель — я. И если твой сын хулиганит, значит, надо спрашивать с меня. Ты ошибаешься... Получается, что и ты воспитатель, вернее, антивоспитатель, уважаемый строитель». Некоторые исследователи полагают, что мы имеем дело со слабой педагогизацией общества. Мне кажется, что педагогизация не может быть слабой или сильной — воздействие окружающей жизни на ребенка есть всегда. Другое дело — каково оно, это воздействие, какие качества личности развивает, а какие, наоборот, нет. Волович определил вторую группу причин молодежных отклонений как социокультурный дефицит личности подростка. Мы изначально закладывали эти отклонения, о чем говорят целевые установки общества в области воспитания. Ведь еще вчера мы не подвергали сомнению такие вот утверждения: «Никогда в обществе, до социализма, не было, чтобы вся система социальных институтов — семья, школа, массовые детские и юношеские организации — целенаправленно воздействовала на создание всех членов общества на основе общих принципов, норм и идеалов, отражающих единые интересы» подчеркнуто мной в цитате из книги академика Г. Смирнова «Советский человек: формирование социалистического типа личности», М. Исходя из этого постулата, секретарь Казанского горкома партии Ф. Зиятдинова писала в своей диссертации о необходимости сквозного контроля над личностью, распространяя его от заводской проходной до места жительства. Все это оправдывалось благими намерениями: «расширением социальной базы коллективизма как характерной черты социалистических отношений и как социалистического нравственного принципа». Все бы хорошо, вот только главным мерилом коллективистских отношений претендент на степень кандидата педагогических наук рассматривала сознательную дисциплину и организованность. Если это так, то мы должны признать, что настоящие коллективистские отношения у нас сегодня — в группировках. Там и с дисциплиной, и с организованностью все в порядке, в отличие от школы. В этой связи заслуживает внимания статья кандидата психологических наук Ю. Фисина «В группе и поодиночке», который рассматривал процессы интенсивного группирования молодежи как результат ярко выраженного коллективистского воспитания: «Мы настойчиво внушаем детям, что отношения с близкими надо строить по принципу «Один за всех, все за одного». У такого воспитания есть и негативный эффект. Если у подростка коллективистские чувства развиты слабо, то в случае конфликта со сверстниками он будет находить выход из него один, например, начнет заниматься боксом, чтобы отомстить обидчику, а чаще забудет обиду. Если же парень имеет много друзей, он отомстит с их помощью. Тот, в свою очередь, не останется в долгу... Процитирую статью начальника юридического бюро одного из казанских НИИ, в прошлом следователя X. Гильмитдинова: «Среда обитания для подростков неприемлема и тягостна. Они постоянно думали, как покинуть эту среду или изменить ее. И постепенно им стало казаться, что все окружающие их люди не правы, опасны и вредны. Они пытались сначала влиять на них, но, убедившись в бесплодности своих усилий, стали их избегать, а потом начали мстить им и другим, и всему обществу в целом». На первых порах — выражение протеста, а через некоторое время — потребность в совершении преступлений становится нужна подросткам как доза наркоману — для успокоения, физического и душевного наслаждения. Если и можно тут рассуждать о каком-то протесте, то он скорее на бессознательном уровне. Какие же качества личности оказались решающими в определении приоритетности выбора подростками способа существования? Жесткая регламентация школьной жизни, авторитарность отношения со взрослыми: родителями, учителями, при котором ребенок — не субъект, а объект воспитания, вербальный и обязательный характер форм воздействия, ориентация на коллектив и нивелировка личности — все это и привело в конечном итоге к тому, что ребята оказались «вытолкнуты» из основных институтов социализации. И нашли себя в группировках. По мнению Г. Забрянского, каждой стадии подросткового, юношеского периода онтогенеза характерны свои потребности, мотивы, ценностные ориентации. Наряду с особенным существует общее — потребность в самоутверждении, самоопределении, самореализации, самостоятельности и в самооценке. Эти пять «С» составляют ядро личности подростка. Анализ возможностей, которые социокультурная среда представляет человеку, и дает ответ на вопрос: как ведет себя подросток механизм поведения , почему он поступает в конкретной жизненной ситуации так или иначе мотивация поведения. Современный казанский подросток не имеет достаточных возможностей реализовать ни одно из этих «С». Дворовые группировки предоставили ему такие возможности. Их «авторитетами» стали те, кто не смог реализовать себя в школе или ПТУ. Их ровесники, согласившиеся и здесь на роль ведомых, ничего по сути не потеряли. Привыкшие к абсолютному повиновению — сначала родителям, а потом учителям, они достаточно легко адаптировались в уже знакомой атмосфере авторитаризма. Здесь так же не надо было напрягать ум, не привыкший к условиям выбора — за тебя думают другие. Забрянский назвал обе эти группы молодежи аутсайдерами — это «неспособные», «неуспевающие», «недисциплинированные», в общем, «трудные» в учительском понимании этого слова. Научные сотрудники НИИ профтехпедагогики В. Фазулзянов и Е. Соловьева, анализируя особенности потребностно-мотивационной сферы «трудных» подростков, пришли к выводу о том, что безмотивная агрессия, наблюдаемая в подростковой среде и ставящая в тупик не только дилетантов в деле воспитания, но и специалистов — это реализация потребности утвердить себя в глазах сверстников и своих собственных: «Во многих случаях агрессивность подростков совершенно свободна от корыстных целей... Духовный голод, неудовлетворенность потребностей в богатой впечатлениями, разнообразной жизни упрощает сферу потребностей и способы их удовлетворения». Исследователи, изучая потребности казанской молодежи, отмечают приоритет второстепенных ценностей и падение ценностей основных, например, потребности в знаниях, отторжение от культуры в пользу примитива, рост потребительства. Из опрошенных 283 подростков, живущих на Жилплощадке место обитания группировки «Жилка» , лишь 7 процентов читают газеты и художественную литературу, зато 94 процента посещают видеосалоны данные Р. Исследования М. Гарифуллиной подтвердили, что подростки дают низкую оценку блоку качеств, отражающих взаимоотношения людей: доброте, уступчивости, нежности, внимательности, тактичности. Низкий рейтинг и у инициативности, увлеченности, творческой активности. Явная недооценка прослеживается и по блоку качеств, необходимых для самосовершенствования личности. Первопричины этого понимаются учеными по-разному. На страницах «Вечерки» состоялась своеобразная дуэль между Ю. Первый утверждал, что отклонения в молодежной среде объясняются невысоким интеллектуальным развитием подростков, второй видел причины прежде всего в эмоциональной глухоте, в эмоциональной скудости человеческих контактов. В последние годы получило довольно широкое распространение мнение о том, что агрессивность подростков объясняется нарушениями психического развития. Конечно, сам медицинский аспект сбрасывать со счетов нельзя. Частота нервных заболеваний, например, не может не сказаться на взаимоотношениях подростков между собой и со взрослыми. К сожалению, исследования в этом направлении только начались. Но это один из факторов, не самый решающий. Есть попытки проследить влияние на ребят экологических факторов, в частности, большого числа химических заводов. Фисин тоже обращает внимание на взаимосвязь личности с условиями обитания. Он считает чрезмерную плотность, скученность населения в городе одной из причин негативных изменений в психике: «Молодым приходится тяжелее всего, так как они больше времени проводят во взаимодействии с себе подобными. В условиях высокой частоты контактов поступки людей носят главным образом инстинктивный, полуавтоматический характер, то есть подчиняются простейшей схеме «стимул — реакция». В результате у молодых людей формируется поверхностное мышление, личность бедная, лишенная духовного начала». Кандидат архитектуры Л. Надыршина, рассказывая об исследовании группы студентов Казанского инженерно-строительного института, связала деятельность группировок с характером городской застройки. Статистика показывает, что наиболее спокойными являются улицы с индивидуальной застройкой, тесными старыми двориками. Об этом же писал А. Авдеев: «Казань в полной мере выявляет беду миллионных городов, где население разобщено, где утрачены привычные формы взаимоотношений, характерные для небольших дворов старых кварталов, с лавочками у ворот, где контролируется поведение соседей, контролируется, может быть, чересчур прямолинейно, но честно и гласно». Так получилось, что раньше всех заинтересовались «казанским феноменом» криминалисты. Отрицать влияние на подростков преступного мира, конечно, нельзя. Приоритет ложных ценностей сформировался в молодежной среде во многом под этим влиянием. Но мы слишком долго рассматривали «казанский феномен» через призму уголовного кодекса. И соответственно решения принимали «криминальные». По мере того, как слух о «казанском феномене» разнесся по всей Руси великой и к нам зачастили визитеры из Москвы, город все меньше внимания уделял проблемам воспитания — все силы были брошены на перевоспитание. Так что в этой обстановке вполне логичным было решение, принятое в высоких кабинетах: просить промышленные предприятия поделиться средствами, направив их не на нужды школы, не на объекты соц-культбыта, а на материальное обеспечение милиции там, конечно, тоже нужда большая — здесь важны приоритеты. Теперь самое время перейти к третьей группе причин молодежных отклонений. Волович объединил их общим понятием — разобщенность и неадекватность воспитательных усилий всех социальных институтов. Было бы несправедливо утверждать, что городские власти ничего не делали для решения молодежных проблем. Произошли изменения к лучшему в материальной базе культурно-спортивной работы, в ее организации стали больше исходить из потребностей самих подростков. Благотворные перемены пришли во многие школы города. Демократизация отношений заменяет былой авторитаризм, правда, процесс этот долгий и трудный. По-новому строится учебная работа — в начальных классах введена пятидневка, в старших — зачетная система контроля знаний, появились классы с углубленным изучением отдельных предметов. Больше внимания стали уделять проблемам татарского языка и культуры. Вынужденные бороться за каждого учащегося, меняют учебные планы профтехучилища. Однако все это не ослабило группировки.
«Казанский феномен». Вернутся ли молодежные банды?
Большей частью подростки, состоящие в группировках, не понимали настоящих целей своих лидеров, им просто нравилось быть сильными и внушать страх другим. Они с удовольствием эпатировали окружающих, гордясь своим нарочито люмпенским видом. Понятно, что группы хмурых парней, одетых в телогрейки и войлочную обувь типа «прощай, молодость», не могли не привлекать к себе внимание, в том числе и журналистов. Казанские «понятия» «Литературная газета», самый популярный печатный орган страны, в 1988 году опубликовала статью «Экстремальная модель» о молодёжной преступности. Именно в ней впервые прозвучал термин «казанский феномен». Вообще, молодёжные группировки в то время зрели по всей стране, но Казань даже на общем фоне оказалась уникальной. Во-первых, к середине 80-х годов здесь практически не осталось двора или улицы, которые не причисляли бы себя к какой-нибудь «конторе». Во-вторых, иерархия ценностей казанского криминалитета отличалась от «общепринятых». Несмотря на господство блатной романтики и зоновских «понятий», здесь, например, не пользовались таким авторитетом, как в других регионах, «воры в законе». Существовал свой, пусть уродливый, но кодекс чести — не трогать «врага», если он идёт с девушкой, всегда и везде отстаивать интересы своей группировки.
В-третьих, сам принцип организации. Пресловутые «пятёрки», использованные ещё «тяпляповскими» лидерами, — это ведь не что иное, как ячейки. Таким построением пользовалось большевистское подполье в царской России, через несколько десятилетий — подполье уже партизанское, антифашистское. Ячеистые структуры прочнее, чем цельные и монолитные. Советские идеологи хорошо это понимали, когда внедряли октябрятские звёздочки, пионерские звенья, комсомольские дружины и партийные ячейки, надеясь укрепить внутренни- ми связями всё общество. Одного они не учли: такая система хороша исключительно для подполья, а не для легально- го существования. Зато это хорошо усвоили отцы-создатели группировок, недаром многие из них имели педагогическое образование. Эти особенности и выделил в материале автор статьи Юрий Щекочихин. Он также абсолютно правильно описал этапы вербовки молодёжи в группировки, их структуры, иерархию и потенциальную опасность.
За 1986—1987 годы в Казани было совершено 181 нарушение общественного порядка, в том числе 51 групповая драка, в которой участвовали 900 человек.
Это цепляет молодёжь, на которую создатели не рассчитывали. Не столетняя перхоть. Слышь, как жили наши родители! Деньги есть? Звякает че-то, выворачивай!
Нефиг было гнать… Казанская молодёжь обособилась ещё в застойных 70-х. Когда в Ленинграде шпана довольствовалась традицией драк на салютах, в Казани всё было поделено на улицы, шли «войны за асфальт». Информация дошла наверх и в 1988 году «Литературная газета» с профилями Пушкина и пролетарского Горького в названии, обладавшая большой свободой, опубликовала статью «Экстремальная модель» о молодёжной преступности, где впервые прозвучал термин «казанский феномен». Жизнь в Казани подразумевала, что каждому десятилетнему мальчишке рано или поздно придётся оказаться в молодёжной банде. Статью «Экстремальная модель» написал известный журналист Юрий Щекочихин. В ней он привёл данные статистики, которые ужасают сами по себе: за 1986-1987 годы в Казани было совершено 181 нарушение общественного порядка, в том числе 51 групповая драка, в которой участвовали 900 человек.
В итоге шесть молодых людей погибли, 73 были госпитализированы с серьёзными травмами, 193 получили телесные повреждения. Нам нравятся герои «Слова пацана» — и это проблема. Реальность совсем другая. В сериале показали кадры документального фильма «А у вас во дворе? Снят сериал по книге Роберта Гараева «Слово пацана. Криминальный Татарстан 1970—2010-х».
Это сборник воспоминаний выживших в «войнах за асфальт», который вышел в 2020-м. Тогда же я её прочитала в интернете, и мне запомнилось ощущение безысходности и мозаика фактов. Каждый мальчишка с 10 лет должен был примкнуть к группировке, это была битва детей за выживание. В сериале показали одного румяного десятилетку, нас щадят. Из личного опыта скажу, что когда-то пообщалась с девушкой из Татарстана лет двадцати. Она долго не знала отца, потом мать с ним помирилась и познакомила дочь, только он о себе ничего не рассказывает.
Я догадалась, а кто-то узнает из сериала, о чём молчат их родители. Переход от 80-х к 90-м я помню. Ходила на дискачи райцентра, училась в женской путяге в общем здании с мужской, смотрела кино. Молодёжь качала права и примыкала к какой-то субкультуре. Царила презрительность к нормам и превосходство низов как свобода выбора — этакая усмешка социального дна. Не все были «на дне», но большинство жили скромно, и усмешка была настроением.
На архивных фотографиях казанских группировок у всех характерное выражение лица — ухмылки блатного мира. Эта тень есть и на фото обычных ленинградских пэтэушниц-швей. В сериале мне не хватает татарского колорита, хотя зрители пишут, что «так было во всех пролетарских городах Союза». Так да не так. Из книги запомнилось, что все ходили в ватниках — от беспросветной бедности и носили мужицкие широкие штаны. Униформа относит казанских мотальщиков к субкультурам низших слоев общества капиталистической Европы.
В Универе это была моя, культуролога моды, любимая тема. Ярко отметились британцы: послевоенные тедди-бойз, скинхеды 60-х, панки 70-х. Либералам не надо ля-ля, это не проблема позднего СССР, а общемировая экономическая закономерность. Она не заканчивается и не исчезает, время идёт, меняется экономическая ситуация, субкультуры сменяют одна другую. Чтобы подчеркнуть масштаб драмы, мастера использовали большую палитру. Сериал снят с любовью к деталям, батальные сцены подростков зрелищны, романтические линии аж у трёх главных героев стоит поучиться, с каким уважением шпана ухаживает , комизм — от юмора до сарказма.
Он входит в руководящее ядро группировки, обеспечивает связь своего отряда с другими частями, компаниями. Коробка — исходное ядро группировки, которое включает двор или несколько рядом стоящих многоэтажных домов. Группировку может образовать одна «коробка», но есть «конторы», включающие несколько «коробок». Сбор, обязаловка — регулярные встречи членов группировки в точно назначенные дни и часы.
Разборка — обсуждение всей группировкой «боевых действий» — набегов на «чужую территорию», драк... Чушпан — подросток, не состоящий в группировке, тот, кто не мотается. Копилка — черепно-мозговая травма. Общак — коллективная касса группировки, которая состоит из добровольных взносов, разовых и регулярных, а также из поступлений, добытых преступным путем.
Общая девочка — при многих группировках есть девичьи компании, полностью разделяющие законы их жизни. Они вместе проводят время, являются сексуальными партнершами всей компании.
Легенда, естественно, находила повторение в жизни. Правда, поединки со временем видоизменялись.
Если в далеком прошлом они скорее всего носили национальный характер — после покорения Казани Иваном Грозным русским полагалось жить по одну сторону озера, татарам — по другую, то в нашем столетии, а, может, и раньше и правая, и левая стороны посылали к месту поединка с точки зрения современного закона — массовой драки интернациональное «войско». Мне не удалось определить, когда закончились эти схватки. Последнее свидетельство имею от «бойца» 1943 года рождения. Иные «теоретики» современных группировок, прикрываясь седой стариной, считают себя наследниками той традиции.
Но дрались на льду Кабана на кулаках и до первой крови, лежачего не били, слабых на драку не посылали. А что сегодня? О какой удали может идти речь, если «батыры» пускают в ход металлические шары и прутья, доски и колья, кирпичи и холодное оружие? Если топчут упавшего и насыщаются только кровью, как вампиры?
Медики отмечают, что редкая драка обходится без проломленного черепа. Не раз приходилось слышать, что на специальных занятиях группировщики учатся бить без промаха по почкам. Вторая причина связана тоже с традициями, но иного плана. Как мне говорили многие, Казань не была городом, спокойным в криминальном отношении.
Преступный мир здесь имеет сильные и глубокие корни. Тот факт, что перерождение дворовых компаний не обошлось без его влияния, не отрицает никто. Трудно анализировать события задним числом. Сейчас можно предположить всякое.
Существует несколько точек зрения на этот счет. Многие связывают разделение города на враждебные территории с бандой «Тяп-ляп». Подробнее об этом вы прочитаете в следующей главе. Не исключено, что разделение на «своих» и «чужих», взаимные набеги и примирения помогали подросткам как-то оживить их довольно скучные будни.
Ведь играли же в свое время в Тимура, его команду и компанию Мишки Квакина. К этому времени школьная жизнь потеряла для мальчишек всякий интерес. Она не давала возможности попробовать свою удаль, была лишена абсолютно всякой романтики, о риске я уж не говорю. Начавшись безобидно, игра «кто сильнее?
Есть и иное мнение: систему группировок создал преступный мир, видя в ней своеобразную школу для подрастающей смены. Не исключено, что, толкая малолеток на кражи, изнасилования, угоны автотранспорта, на массовые драки, матерые преступники тем самым сковывали силы милиции. Какая из этих точек зрения ближе к истине, сейчас определить практически невозможно. Одно несомненно — в какой-то степени наверняка имели место все три причины.
Впрочем, лучше предоставить слово профессионалам, работникам правоохранительных органов. МАТВЕЕВ, начальник следственного отдела Управления внутренних дел Казанского горисполкома: — Думаю, события развивались бы по другому сценарию, если бы не практика откровенного очковтирательства, которая наблюдалась в семидесятые и начале восьмидесятых годов. За состояние преступности отвечал прокурор, который мог в твоем присутствии бросить в корзину любой рапорт. Многие данные держали под семью замками.
Ни в коем случае нельзя было допустить рост преступности несовершеннолетних, наоборот, в официальных отчетах данные занижались. О достигнутых «успехах» говорили с высоких трибун. Истинное же положение знали немногие. Но и они, называя реальные цифры, нередко переходили на шепот.
Попробуй заяви открыто. Те, кто, выступал против такой «химии», из органов изгонялись. А многие сами ушли — не хотели кривить душой. Горожане о наиболее тяжких преступлениях, конечно, узнавали — слухи помогали.
Но их утешали: в семье, мол, не без урода. А когда приоткрыли завесу — все ахнули. Оказывается, подростки не только из-за шалости носы друг другу разбивали, но и грабили, насиловали, совершали дерзкие разбойные нападения и даже убивали. Ясно, что преступность несовершеннолетних поднималась не на пустом месте.
Давали о себе знать упущения в борьбе с общей преступностью. Помню такое время, когда нам некогда было заниматься квартирными ворами, семейными дебоширами — все силы были брошены на группировки. ГАТЦУК, заместитель начальника Управления внутренних дел Казанского горисполкома: — На момент существования банды «Тяп-ляп» в городе было еще несколько преступных сообществ. Я бы не назвал их бандами.
Но это и не группировки в современном понимании этого слова. Целью их создания не было разделение сфер влияния — они создавались с целью обогащения. Как правило, такие группы существовали параллельно, конфликты имели только между собой. Уже в ту пору были, конечно, и дворовые компании, оспаривавшие право считаться самыми сильными в городе.
Случались драки между ними, спорадические, стихийные. Если бы мы умели прогнозировать события, если бы думали о возможных последствиях, если бы приглядывались к мелочам, которые на самом деле не мелочи. Если бы... Но мы не думали, не приглядывались.
Мало того, когда события заставили-таки обратить на себя внимание, им не придали особого значения. Хотя многие уже понимали, что в городе происходит что-то неладное. После разоблачения банды «Тяп-ляп» стало относительно спокойно. Резкий подъем пришелся на 1982 год.
Драки между группировками шли с применением кольев и других «подручных средств». В 1984 году «Жилка» и «Грязь» устроили «ледовое побоище» на озере Глубоком, где собрались до 400 человек. Ясно, что за городом в один час они оказались не случайно. Понадобились немалые силы правопорядка, чтобы усмирить разбушевавшиеся группировки.
А ведь у нас имелись факты, которые должны были бы насторожить... В 1982 году директор ПТУ-51 М. Танеева сообщила нам я тогда работал начальником в Приволжском райотделе милиции , что в училище многие ребята нацепили значок одного образца: маленький красный треугольник Речфлота РСФСР. Мы узнали, где он продается, и выяснилось, что в течение недели было раскуплено две с половиной тысячи штук.
Кто выдвинул эту идею, кто организовал? Не могли же все враз принять одно решение? Может, и не было в том событии ничего криминального — просто ребячье подражательство. Но через несколько лет подростки не будут скрывать от взрослых свою символику, оденутся в одну униформу, придумают знаки различия группировок, чтобы по типу вязаной шапочки можно было узнать «своего» и «чужого».
О том, что идет процесс организованного укрепления, можно было догадаться и по такому факту. В дни майской и ноябрьской демонстраций в одно место стягивались сразу несколько группировок. Они словно пробовали наши силы. И постепенно стали переходить в наступление.
Когда несовершеннолетний Хабибуллин и трое его дружков совершили злостное хулиганство и групповое изнасилование, они были арестованы и отданы под суд. После процесса группировкой была предпринята попытка отбить их у конвоя. Мы уже не могли помешать главному — механизмы вражды сложились. В одночасье обнаружили, что конфликтует весь город.
Группировки пошли в наступление. Когда в марте 1985 года после допроса в милиции скончался один из подростков Кировского района, на похороны собралась, пожалуй, вся молодежь города. Это была настоящая демонстрация. И как бы мы ни старались казаться хозяевами положения, силы, противостоящей группировкам, в городе не было.
Если в середине семидесятых годов драки разных компаний были стихийными, то через 10 лет они становятся в большинстве своем организованными, заранее спланированными. Группировки то мирились, то враждовали, а однажды вообще заключили всеобщее перемирие. Когда Казань была полна слухами о предстоящем съезде панков. Наши «мотальщики» решили дать им отпор.
Пришлось поставить под ружье всю милицию города. К счастью, все закончилось без происшествий. Но после этого подросткам, остриженным на манер панков, стало небезопасно появляться на улицах города. Не могу утверждать наверняка, но мне кажется, что казанским «мотальщикам» так понравилась популярность — о них писали в газетах и журналах, снимали фильмы и телепередачи, с ними встречались высокие должностные лица и ученые, что когда наступала относительная тишина, они подогревали ее с помощью нехитрых приемов.
Например, пускали по городу слух о «месячнике любви», приводя в трепет тысячи казанских матерей и их дочек. Или наезжали в другие города. Особую популярность наши «гопники» приобрели в Москве. И хотя процент иногородних преступников из числа казанских подростков в столице был небольшой, их выделяли из общей массы.
Конечно, даже отдельные факты таких «гастролей» вызывали наше беспокойство. Для своевременного предотвращения подобных преступлений мы тесно сотрудничали с транспортной милицией и московскими коллегами. Сегодня хозяева положения — уже не группировки. Нам удалось переломить ситуацию.
Мы получили возможность заняться ее анализом, реальной профилактикой. Наша главная задача сегодня — это выявление потенциальных группировщиков в среде двенадцатилетних. Мало того, мы выявили ребят из группы риска во всех первых классах казанских школ. Но работа с ними — конечно же, не милицейское дело.
Ребятам нужна помощь психологов, педагогов, медиков. Им нужны нормальные условия жизни и взросления, чтобы через несколько лет они не встретились с работниками милиции уже в новом качестве. По нашим предположениям здесь тоже действовала преступная группа. Район этот к тому времени представлял устойчивую городскую территорию заводской застройки со сформировавшимся населением, значительную часть которого составляли ранее судимые.
Своеобразным организующим центром такого рода элементов, стягивающим преступников разного калибра со всего города, был птичий рынок, место легальных встреч и знакомств. Я неделю не вылазил из Соцгорода — меня освободили от всех других дел. Однако выводы, к которым я пришел, моему начальству не понравились. Мне даже намекнули, не больной ли я?
Так что не надо казанцев обманывать: мы знали, что в нашем городе существовала не одна банда «Тяп-ляп». Причем, если в пору ее деятельности остальные преступные группы не высовывались, то после суда над ней голову подняли другие. Можно было предположить, что пример «Тяп-ляпа», державшего в страхе весь город, кому-то покажется заразительным, что найдутся другие группы, которые захотят занять лидирующее место в преступном мире. В 1984-1985 годах в противоборство были втянуты практически все казанские группировки, и преступные, и обычные, дворовые.
Жесткий прессинг положение немного стабилизировал. После амнистии наметился новый подъем. В Ленинском районе, например, из мест заключения вернулись 33 человека, значительная часть уголовных дел о хулиганстве была прекращена. Осужденные вернулись в свои группировки, а их места оказались заняты другими «авторитетами».
Доказывая свое право на прежнее место в сообществе, некоторые шли даже на преступление. Почему же правоохранительным органам не удалось предотвратить это явление? Нас прежде всего подвело неумение работать качественно, профессионально. Я имею в виду не только беспомощность инспектора ИДН, который не имеет нужных знаний и навыков, и малоквалифицированного следователя, но и в целом работу правоохранительных органов.
Мы думали, что «силовыми» методами одолеем группировки, а получилось наоборот: мы сплотили их, подняли преступный «профессионализм» вожаков, выходящих на свободу из колоний более жестокими и более изворотливыми. Нам бы помнить, что ребята из подворотен — никакие они не подонки, а наши дети. Я не верю, что с каждым конкретным пареньком нельзя разобраться. Устать с ним, конечно, можно.
Порой так хочется плюнуть с досады. Но кто ему тогда поможет? До каждого паренька разве мы доходили? Что мы сделали в масштабах всего города?
Противопоставили подростков горожанам. Ужесточили контроль по всем направлениям. Многие формы работы, взятые на вооружение, не приносят пользы. Скажем, без конца дергаем ребят из группировок, обсуждаем, осуждаем, предупреждаем, заставляем регулярно являться пред наши очи, организуем многолюдные партийно-хозяйственные рейды, когда процесс воспитания напоминает конвейер.
Кто-нибудь задумывался, имеет ли все это результат? Я не раз убеждался, что таким образом мы лишь усугубляем положение дел. Попав «на крючок» милиции, подросток подвергается в группировке такой обструкции, что ему не позавидуешь. Он еще больше настраивается против нас, в другой раз старается напакостить так, чтобы его не поймали.
А почему все это происходит? Потому что спрашивают не за конечный результат, а за бумаги, за «мероприятия», за планы. Мне кажется, милиция должна работать по примеру американской. В каждом крупном микрорайоне — что-то наподобие шерифа со штатом, материальными ресурсами и полной самостоятельностью в действиях.
Но и с полной ответственностью за порядок на своей территории. Тогда и спросить можно будет построже. Нуждается в переосмыслении деятельность всех общественных формирований, которые взаимодействуют с милицией. Скажем, районные комиссии и инспекции по делам несовершеннолетних во многом дублируют друг друга.
Может, комиссии вообще не нужны? У нас любое дело могут так заформализовать, что выхолащивается сама суть. Скажем, в нашем районе мы подошли к мысли о необходимости специализации сотрудников для работы с главарями группировок. Потом группы «Лидер» были созданы везде, уже формально.
И вместо будничной кропотливой работы начались отчеты, справки... Причина проста: нельзя набором каких-то разрозненных мер изменить то, что является плодом бездействия на протяжении многих лет. Весь город боится «гопников». Не слишком ли много у нас «испугавшихся»?
Не просматривается ли в этом простое обывательское равнодушие? Почему за подростков стали нести ответственность только работники милиции? Мы делали не одну попытку привлечь к охране общественного порядка широкую общественность. Практика последних лет убедила, что существующая система добровольных народных дружин, основанная на производственном принципе, себя изжила.
Дополнительные три дня к отпуску как-то дисциплинировали людей, отмена их повлекла массовые невыходы на дежурство. Три года мы пытались перестроить ДНД: создавали их не на предприятиях, а по месту жительства. Дружина из жильцов имеет много преимуществ. Начала потихоньку возрождаться забытая общественная мораль, у соседей появился повод познакомиться друг с другом.
Мобильнее стали формы работы — дружинники не только патрулируют на улице, но и заходят в квартиры, где живут «трудные» подростки. Если на дружинника со стороны можно было не обратить внимания, то на помощь «своему» приходят другие жильцы, а с народом не повоюешь. Важно, что в такую дружину приходят в основном мужчины. Мы не отрицаем и роль молодежных формирований по поддержанию общественного порядка.
Но попытки создать массовые отряды в противовес группировкам заранее были обречены на провал. Мы только противопоставили одну категорию молодежи другой. Вот что писал в «Вечерке» об окодовцах один из группировщиков, пожелавший остаться неизвестным: «Не всех берут «мотаться». Но среди них нет ни одного путевого человека, все они последние трусы.
Когда они кучей подходят к группе ребят, то такие наглые, дерзкие, смелые. Но один оидовец или группа без милиции постараются с «гопниками» не встречаться». ПАТУЛЯН, начальник республиканской инспекции по делам несовершеннолетних: — Если соотнести пики активности дворовых группировок, то без труда углядишь, что они приходятся на годы «спячки» правоохранительных органов. Разогнали «Тяп-ляп» — и успокоились.
Через несколько лет отправили за решетку сотни подростков — опять «заснули». А ведь события надо было упреждать. Или хотя бы идти с ними вровень. Мы все эти годы запаздывали.
Пытались улучшить положение какими-то частными изменениями, а, на мой взгляд, вся система работы правоохранительных органов нуждается в кардинальной перестройке. Мы говорим: главное направление нашей работы — профилактическое. А мы не заблуждаемся? Не лучше ли профилактикой, а точнее — воспитанием заниматься другим социальным институтам: семье, детскому саду, школе, учреждениям культуры?
А нам оставить другие функции — обеспечение правопорядка, работу с теми, кто представляет общественную опасность. Я считаю, что систему инспекций по делам несовершеннолетних необходимо упразднить вообще. Во-первых, ИДН сегодня не имеют полноценный кадровый состав, во-вторых, обязанностей у инспекторов столько, что изначально планируется нулевой результат. Разве может один человек держать в поле зрения до четырех-пяти тысяч подростков?
А ведь у него есть и другие обязанности — дежурить по райотделу милиции, участвовать в раскрытии преступлений, даже по службе БХСС поручения дают. С другой стороны, все отделы занимаются несовершеннолетними. Будто не ясно, что любое дело профессионал сделает лучше дилетанта. Если уж оставить инспекции, то они должны иметь государственный статус.
Потому и прославились. Мы, к сожалению, до сих пор не имеем полного знания о группировках, о процессах, происходящих в молодежной среде, а потому очень часто «бьем по хвостам». Переориентация дворовых компаний на социально полезные дела практически не удается. Ждали мы помощи от науки.
Но на Всесоюзной конференции по вопросам молодежной преступности, проходившей в 1989 году в Минске, я убедился, что ученые не могут нам дать конкретных рекомендаций. Хотя подобное явление теперь наблюдается уже во многих городах страны. Правда, я в своем выступлении сказал, что Казани наука в какой-то степени помогла. В частности, исследования, проводимые социологической лабораторией университета во главе с А.
Салагаевым, которые были проведены по ряду судебных процессов, в том числе и банды «Тяп-ляп». До сих пор сильна установка решать молодежные проблемы милицейскими методами. Конечно, нам зевать не надо. Но правоохранительные органы сегодня оказались в очень сложном положении.
Авторитет милиции и в молодежной среде, и у населения очень упал. Причин тут много. Да и сами работники относятся к своей работе без должного уважения. Велика текучесть кадров.
По итогам социологического исследования, 38,5 процента хотели бы сменить работу. В прокуратуре и суде этот показатель еще выше — соответственно 50 и 60 процентов. Люди говорят о постоянных перегрузках. А объем и сложность работы не только не уменьшаются, а наоборот, увеличиваются.
Не думаю, что нам за короткие сроки удастся стабилизировать обстановку. Но и не стоит пугать горожан апокалипсисом. Нельзя сказать, что «гопники» терроризируют весь город, хотя такое мнение довольно устойчиво. Конфликты в основном не касаются горожан — группировки выясняют отношения между собой.
Пока у нас нет основания говорить и о том, что преступный мир распространил свое влияние на все группировки, но опасность такая есть. Вот почему фиксируем каждый шаг, стараемся докопаться до корней. К трагическим событиям 1988 года с семью смертельными исходами, думаю, уже не вернемся. Все очевиднее становится ориентация «мотальщиков» на корыстные преступления.
Прослеживается система вымогательства денег у сверстников. Не исключено, что есть виды на подростков у рэкетиров. Широкое распространение в группировках имеет карточная игра. Сегодня мы больше знаем, лучше умеем работать.
Отсюда и результаты ощутимее. Интервью эти нуждаются в небольшом комментарии. Мои собеседники — специалисты в своем деле, в этом не раз приходилось убеждаться. Более эффективная работа с группировками во многом связана с тем, что на ключевых позициях оказались как раз такие люди.
Все они в последние год-два поменяли место работы. Правда, причины у каждого разные. Матвеев ушел на пенсию, но поля боя не покинул. Тесная связь с журналистами привела его к мысли самому взяться за перо — он перешел на работу в редакцию «Вечерней Казани».
Гатцук, ранее работавший начальником РОВД Кировского района, возглавил новую городскую службу — управление профилактики. Руководитель республиканской ИДН С. Тесис стал начальником отдела по борьбе с организованной преступностью. Бывшие начальники районных ИДН А.
Патулян и Н. Быков продолжают работать с подростками, правда, на другом уровне. А вот заместитель начальника УВД города А. Авдеев совершенно неожиданно для нас стал начальником отдела, который к ребятам никакого отношения не имеет.
Как я выяснила, сделал он это отнюдь не по своему желанию. Нетрудно вычислить причины. Заместителя начальника УВД, в компетенцию которого входила борьба с преступлениями несовершеннолетних, принесли в жертву, когда понадобилось продемонстрировать Москве, что в Казани не дремлют, наказывают за плохой результат. Между тем Александр Дмитриевич «крайним» тут не был.
Хотя бы потому, что на своем месте делал все возможное, чтобы молодежные проблемы решались. На очередной сессии горсовета он, а не кто-то другой говорил о необходимости трудоустройства подростков на время каникул. Его статья в нашей газете «Откуда усобица и как ее преодолеть? Нельзя не отметить, что при всех издержках именно правоохранительные органы оказались способны как-то влиять на развитие событий.
Если бы не их наступательность, положение могло бы оказаться много серьезнее.
Казанский феномен возвращается под «Мираж»
В Москве процент иногородних преступников из числа казанских подростков был небольшой, однако казанских «мотальщиков» выделяли из общей массы. «Мотальщики» частенько ездили в Москву просто потолкаться на Казанском вокзале, пройтись по центральным площадям, пугая всех встречных злобными взглядами исподлобья. Челнинцы, которым сейчас 40-45 лет, узнают в Артуре себя – мальчика из интеллигентной камазовской семьи, оказавшегося в обстоятельствах зарождающейся эры «мотальщиков». угрожающего вида бритоголовые крепыши.
Страховые выплаты раненым военнослужащим
Главная» Новости» Опг тукаевские последние новости. 3. «КАЗАНСКИЙ ФЕНОМЕН» Все, что происходило в Казани тех лет и что показано в сериале, называется «казанским феноменом». Сегодня в 7:50 на улице Магистральная в Казани произошла смертельная авария. «В Москве «назревает» Казань» – такой заголовок появился в «Московских новостях» в июне 1989 года. Мотальщики казани. Казань феномен 80 90. Казанский феномен 56 квартал. В Казани отреставрируют дом, где заседали большевики в 1917 году 4.
Казанский феномен возвращается под «Мираж»
«Мотальщики» частенько ездили в Москву просто потолкаться на Казанском вокзале, пройтись по центральным площадям, пугая всех встречных злобными взглядами исподлобья. Сегодня в 7:50 на улице Магистральная в Казани произошла смертельная авария. В Казани задержали участника организованной преступной группировки «Борисково». Казанское моторостроительное производственное объединение. г. Казань, ул. Дементьева, д.1. kmpo@
ГИБДД выяснила, что виновник массового ДТП в Казани пролетел на красный
Джинсы считались признаком западной моды, их никто не надевал. Длинные волосы исключались — все ребята имели короткие волосы или стриглись наголо. Курить и употреблять спиртное разрешалось только «старшакам» и «авторам». Время от времени внутри сообществ устраивались тренировочные бои — «хомутки», организованные по приказу старших. Во время этих «учений» запрещалось применять прутья или палки, а также бить по голове. У «моталок» существовали свои учебные заведения — даже расположенные на чужой территории. ПТУ и техникумы были распределены: в каждом могли учиться только подростки из определённых группировок, остальных путём угроз и избиений заставляли прекратить посещение. Банды вербовали будущих участников ещё в младших классах школ: ученики брались под защиту, каждый из них знал, что в случае надобности за него вступится вся группировка.
Таким образом, проблема смены поколений перед «моталками» не стояла. Куда шли деньги? Раз в месяц со всех членов банды собирались деньги — от трёх до пяти рублей в зависимости от возраста участника. Рядовым бойцам объясняли, что такие вклады будут «греть» тех, кто попадёт в лагерь. Но за эти деньги никто никогда не отчитывался. Казанские оперативники того времени утверждают, что немалая часть наличности вывозилась из города. Вот только куда и для какой цели?
Продуманная система «моталок» до сих пор вызывает ряд вопросов — ведь такие уличные группировки вряд ли могли возникнуть стихийно. Этим процессом явно кто-то руководил, преследуя сразу несколько целей: держать в страхе огромный город, иметь целую армию уличных бойцов и, наконец, получать большие деньги. Но кто же мог быть причастным к созданию «моталок»? Исследовавшие казанский феномен журналисты и социологи неоднократно пытались установить это. К примеру, причинами массового возникновения уличных банд называли то, что в Казани издавна существовала традиция кулачных боёв, что вокруг города много лагерей, что досуг подростков был совершенно не организован, а милиция бездействовала.
Обязательный атрибут холодного времени года — спортивные трикотажные шапочки. Каждая группировка носила шапочки с определённым рисунком и расцветкой — чтобы узнавать своих и чужих издалека.
С точки зрения группировщиков, молодёжь делилась на «пацанов» — тех, кто «мотается», и «чушпанов» — тех, кто не живёт по принципам группировок. Большей частью подростки, состоящие в группировках, не понимали настоящих целей своих лидеров, им просто нравилось быть сильными и внушать страх другим. Они с удовольствием эпатировали окружающих, гордясь своим нарочито люмпенским видом. Понятно, что группы хмурых парней, одетых в телогрейки и войлочную обувь типа «прощай, молодость», не могли не привлекать к себе внимание, в том числе и журналистов. Казанские «понятия» «Литературная газета», самый популярный печатный орган страны, в 1988 году опубликовала статью «Экстремальная модель» о молодёжной преступности. Именно в ней впервые прозвучал термин «казанский феномен». Вообще, молодёжные группировки в то время зрели по всей стране, но Казань даже на общем фоне оказалась уникальной.
Во-первых, к середине 80-х годов здесь практически не осталось двора или улицы, которые не причисляли бы себя к какой-нибудь «конторе». Во-вторых, иерархия ценностей казанского криминалитета отличалась от «общепринятых». Несмотря на господство блатной романтики и зоновских «понятий», здесь, например, не пользовались таким авторитетом, как в других регионах, «воры в законе». Существовал свой, пусть уродливый, но кодекс чести — не трогать «врага», если он идёт с девушкой, всегда и везде отстаивать интересы своей группировки. В-третьих, сам принцип организации. Пресловутые «пятёрки», использованные ещё «тяпляповскими» лидерами, — это ведь не что иное, как ячейки. Таким построением пользовалось большевистское подполье в царской России, через несколько десятилетий — подполье уже партизанское, антифашистское.
Ячеистые структуры прочнее, чем цельные и монолитные. Советские идеологи хорошо это понимали, когда внедряли октябрятские звёздочки, пионерские звенья, комсомольские дружины и партийные ячейки, надеясь укрепить внутренни- ми связями всё общество. Одного они не учли: такая система хороша исключительно для подполья, а не для легально- го существования. Зато это хорошо усвоили отцы-создатели группировок, недаром многие из них имели педагогическое образование.
Но куда страшнее выхода из группировки по собственной воле, где можно было заплатить только выкуп, было изгнание из банды, то есть подростка «отшивали». Собиралась вся банда, и каждый ее член наносил удар провинившемуся. Выдержать такое мог не каждый, но тот кто выдерживал навсегда становился «отшитым» и дальнейшая его жизнь не становилась слаще. Поэтому пацанский кодекс чли. В «моталках» действовала железная дисциплина. Проводились регулярные проверочные сборы, в том числе и ночью.
Не прийти или даже опоздать на них являлось серьёзным проступком, за которым следовало наказание. Рядовые участники группировки в обязательном порядке должны были дежурить на «точках» — в местах скопления людей в своём районе. Их задачей было не пропустить ни одного чужого подростка на контролируемую территорию, не взяв с него дани или не оказав физического воздействия. Кроме того, «мотальщики» регулярно выезжали в другие города в основном в Москву и Ленинград. Целью поездок был грабёж, при их подготовке всегда обговаривалось, какую сумму необходимо добыть. Все деньги отдавались «авторам» авторитетам. Из этих средств оплачивались отпевания и пышные похороны погибших в кровавых драках бойцов, а также проводы в армию или свадьбы участников группировок. Война против всех Вопросы любви решались однозначно. Пацан мог иметь подругу, которая утешала бы его в перерывах между разборками, дежурством и тренировками. Но слово старшего по иерархии было гораздо весомее нежных чувств.
По приказу с девушкой следовало расстаться или передать её товарищам. Взаимоотношения между группировками строились по принципу войны против всех. Иногда банды объединялись, но такие соглашения были временными и быстро заканчивались. Русские и татары представители основных диаспор Казани всегда действовали сообща — согласно криминальной статистике в 1970-1980-х годах ни в группировках, ни между ними не произошло ни одного столкновения на национальной почве.
Массовые пробеги по Казани С целью устрашить весь город лидеры группировки решили провести ряд массовых пробегов, забивая насмерть любых встречных. После драки они организованно покинули здание и разъехались по домам на заранее подогнанном транспорте. Летом 1976 года Джавда решил совершить пробег в курортную зону Казани - так называемые «острова». Однако пробег не удался - от информатора милиционеры узнали о предстоящем преступлении и задержали около 50 членов ОПГ во главе с самим Хантимировым.
Но суд проявил гуманность, и приговорил его всего к 1 году исправительных работ. Вскоре он условно-досрочно был освобождён за хорошее поведение. Срок добавил авторитета Джавде, но лидеров группировки начинает беспокоить проявление признаков разработки группировки сотрудниками правоохранительных органов. Приблизительно в 20:30 со стороны Речного вокзала группа подростков численностью около 50 человек, вооружённая обрезами, пистолетами-пулемётами Фольмера и металлическими прутьями, начала избивать и стрелять во всё живое. Толпа прокатилась по всему району. Действовали бандиты слаженно - разделившись на небольшие группы, они растеклись по переулкам, оставляя за собой искалеченных людей, выбитые стёкла и подожжённые машины. Итог пробега - несколько десятков раненых и двое убитых. Пострадавшие неожиданно заявили сотрудникам правоохранительных органов, что не имеют претензий к бандитам.
Когда сотрудники правоохранительных органов предприняли попытку завербовать одного из членов ОПГ Сергея Даньшина, 1957 года рождения, Хантимиров вскоре узнал об этом, и Даньшин был вначале жестоко избит, а затем и убит. После этого за лидерами ОПГ было установлено круглосуточное наблюдение. Вскоре во время попытки разбойного нападения был задержан бригадир группировки Тазетдинов. Антипов попытался подкупить свидетелей преступления Тазетдинова, однако был задержан. Понимая, что дача взятки - лишь повод для его изоляции, а в отношении ОПГ ведётся серьёзная разработка, в тот же день он сбежал из-под стражи. Антип предложил Джавде устроить массовые беспорядки. Бандиты рассчитывали на то, что милиционеры начнут стрелять, и тогда вспыхнула бы вся Казань. Антипов и Скрябин предпочли уехать из города, лишь тщеславный Хантимиров лично повёл банду в бой.
Милиционеры попытались блокировать толпу автобусом, но бандиты обстреляли автобус, и они были вынуждены спасаться бегством. Двое милиционеров попытались остановить голыми руками взбесившихся подростков, но, получив тяжёлые ранения, остались лежать на дороге. Затем ещё несколько членов группировки открыли стрельбу по милиционерам. В ответ полетела граната. Лишь чудом никто не погиб, взрывная волна выбила окна в соседних домах. Аресты, следствие и суд Приговор по делу Были арестованы практически все участвовавшие в погроме бандиты, в том числе и Джавда. Антипов решил убить прокурора, ведшего дело банды, однако вскоре сам был задержан. Был задержан и Скрябин.
В качестве обвиняемых присутствовали 30 человек. Для охраны применялись особые меры - в зале суда находился взвод солдат внутренних войск с резиновыми дубинками и слезоточивым газом. Были серьёзные опасения, что оставшиеся на свободе бандиты решат отбить своих главарей. Была оборудована тревожная кнопка , возле СИЗО дежурили группы захвата. Бандитов судили за бандитизм, 36 грабежей, 4 убийства и 15 покушений на убийство. Также высшую меру наказания получили активные члены банды Тазетдинов, Масленцев и Каюмов. На суде Джавда вёл себя спокойно, видимо, надеясь на снисхождение. По воспоминаниям очевидцев, когда Хантимирова стали переодевать в полосатую форму заключённого-смертника, с ним произошла истерика.
Все прошения о помиловании были отклонены, и приговоры в отношении Хантимирова и Тазетдинова в 1982 году приведены в исполнение. Антипова в том процессе осудить не удалось - члены группировки его не выдали. Осудили его по другому уголовному делу. Антипов, по мнению многих исследователей, бывший настоящим лидером группировки, а также Скрябин получили по 15 лет лишения свободы. Остальные члены группировки отделались меньшими сроками. Впоследствии, когда лидеры ОПГ «Тяп-Ляп» вернулись в город, своё влияние восстановить им уже не удалось. Антипов и Скрябин прибились к различным ОПГ, появившимся в большом количестве в 1990-е годы. Антипов и Скрябин были убиты в 1996 году, хотя на могиле Скрябина в фильме «Следствие вели» видна другая дата смерти - 1994 год.
Истории группировки «Тяп-ляп» посвящено несколько исследований, в том числе два фильма на телеканале НТВ и очерк журналистки Любови Агеевой в книге «Казанский феномен: миф и реальность», которая вышла в 1991 году. Автор книги написала его после изучения 45 томов уголовного дела, после рассмотрения которого в Верховном суде Республики Татарстан группировка «Тяп-Ляп» была официально признана бандой. В кварталах Жилплощадки селились преимущественно вчерашние крестьяне, понаехавшие из колхозов в город за лучшей жизнью. Кухня - на всех одна, туалет - на улице. По выходным - баня. Хайдар, как и все его друзья, целыми днями пропадал во дворе. Накачивал мускулы, по утрам регулярно отжимался и подтягивался на самодельном турнике. Однажды в драке стенка на стенку за свою территорию он достал из-за пазухи нож и ударил «противника», чем завоевал непререкаемый авторитет среди дворовой шпаны.
Постепенно небольшая группа ближайших друзей Закирова стала костяком молодежной группировки, которую по имени микрорайона называли «Жилкой». В нее входили и десятилетние пацаны, и зрелые двадцатилетние парни. Чтобы повязать каждого бойца кровью, Хайдер обязал всех новобранцев начиная с 14 лет носить с собой холодное оружие: нож, кастет или металлическую трубу, за отсутствие которых жестоко избивали. Впервые о «Жилке», как о сплоченной преступной группировке, заговорили в 1984 году. Казанские старожилы до сих пор помнят день 15 января. Тогда из-за дележа территории на Лебяжьем озере схлестнулись несколько десятков молодежных казанских группировок. Зачинщиком кровавого побоища был Закиров.
Анвар Маликов: «Бандитскую страницу истории Казани надо знать»
Одни из них – «мотаться», «мотальщики»– стали широко известны благодаря публикациям центральных газет и телепередачам, другие обитают в пределах Казани и Татарии. В Казани отреставрируют дом, где заседали большевики в 1917 году 4. Казанские мотальщики в моей памяти. Некоторое время назад -в начале лета 2022 года, я в Доме Книги неожиданно обратил внимание на книгу Роберта Гараева Слово Пацана. Главная» Новости» Опг борисково последние новости. В конкурсе участвуют 26 команд. Финал республиканского конкурса автомногоборья стартовал в Казани.
Каскадёры и «Хитобои»: в Казани пройдёт мотофестиваль «Два Кремля»
| Каскадёры и «Хитобои»: в Казани пройдёт мотофестиваль «Два Кремля» | За 1986–1987 гг. в Казани было совершено 181 нарушение общественного порядка, в том числе 51 групповая драка, в которой участвовали 900 человек. |
| Страховые выплаты раненым военнослужащим | Согласно письмам в редакцию «Вечерней Казани», драки между «мотальщиками» происходили исключительно по их желанию, и. |
| Казанский феномен — Википедия | «Снег» продолжает публиковать отрывки из книги экс-главы татарстанского МВД, а ныне руководителя аппарата президента РТ Асгата Сафарова «Закат казанского феномена». |