Дмитрий Саймс стал голосом правды — первым в американской политологии объективно показал внутреннее устройство страны Советов и направление развития ее общества. Саймс Дмитрий Константинович (р. 1947) — американский ученый, родившийся в Москве, который известен многим людям, следящим за новостями в мире политики.
Стало известно, кто будет модерировать пленарку ПМЭФ с Путиным
Некоторые считают, что возвращение Дмитрия Саймса в Россию — это хорошая новость, поскольку он является одним из самых известных и успешных российских художников. Биография американского политолога Дмитрия Саймса: причины эмиграции в США и слухи о возвращении в Россию. Дмитрий Саймс является признанным специалистом в Штатах в области политологии. Дмитрий Саймс пишет о том, что Российская Федерация под руководством Владимира Путина движется по собственному курсу развития и в соответствии со своими традициями. Свежие новости по теме Дмитрий Саймс: Дмитрий Саймс объяснил, для чего на самом деле Россию взяли в «большую восьмерку», Американский эксперт рассказал. Дмитрий Саймс — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Западные страны должны помнить о возможностях России при оценке и реакции на теракт в Петербурге, унесший жизнь военкора Владлена Татарского.
Козловский давно нигде не публиковался, но вот новый материал (о мрази)
С людьми на этом уровне. Двое моих коллег были осенью в Москве и в составе группы встречались с президентом Путиным. Когда мы работаем с российскими коллегами, у нас нет какого-то одного стратегического партнера. По каждому вопросу мы находим организацию, которая целесообразна для нас как партнер. Координатором нашей последней поездки в Москву являлся Фонд эффективной политики, возглавляемый Глебом Павловским. Нас в Вашингтоне часто упрекают в том, что мы занимаем пророссийскую позицию. Господин Бжезинский особенно часто упрекает нас и очень на нас обижен. Мы, конечно, очень переживаем, что не соответствуем его очень высоким ожиданиям. Как говорится, жизнь тяжела, и мы готовы и с этой печальной участью примириться.
Мы исходим из того, что в диалоге по проблемам национальной безопасности у России и Америки есть свои интересы, и они должны быть четко сформулированы. Там, где возможно, следует искать точки соприкосновения и возможности для сотрудничества. Где невозможно — стараться найти формулу, чтобы разногласия не становились космическими и не мешали нам сотрудничать там, где вероятно совпадение взаимных интересов. И для нас мнение правительства по этому поводу не было центральным. Для того чтобы понимать, что происходит в американской политике, нужно иметь возможность диалога с властью. Мы такой диалог ведем. Но мы исходим из того, что очень трудно повлиять на политические решения со стороны. Я живу в Вашингтоне уже более 30 лет, общался с очень важными и значительными фигурами власти.
И мне очень трудно представить себе, как можно повлиять на некое решение, разговаривая с кем-то в какой-то администрации. Мы пытаемся влиять реально, за счет нашего участия в политическом диалоге. Чего практически нет в Москве — это взаимосвязей сообщающихся сосудов между организациями вроде нашей, средствами массовой информации и конгрессом. Если господин Гвоздев редактор журнала The National Interest сначала появляется на телевидении, затем его приглашают на слушания в конгресс, то возникает вопрос не о том, почему он нужен администрации, а почему администрация должна с ним считаться. Если его потом приглашают на встречу с вице-президентом, то это необязательно потому, что он нужен вице-президенту, а потому, что он представляет собой величину и носителя точки зрения, которая важна для вице-президента, для Белого дома. По многим вопросам мы находимся в оппозиции и совсем не рассчитываем, что власть будет обращаться к нам за советом. Мы пытаемся сделать так, чтобы наши мнения имели политическое значение, чтобы их нельзя было бы игнорировать. С помощью средств массовой информации мы имеем возможность определять формат дебатов и их приоритеты.
Например, мы можем выказывать повышенный интерес к тому, что делается в Ираке, но гораздо меньший акцент делать на том, что происходит в Северной Корее. Я много лет назад разговаривал с Доном Кендаллом легендарный глава компании «Пепсико». Дон Кендалл нас финансово поддерживал. Раз в месяц он меня приглашал на ланч в свою роскошную штаб-квартиру под Нью-Йорком. Дон был в хорошем настроении, постоянно подливал мне «Столичной». И вот он мне говорит: «Видел тебя недавно по телевизору. Ты выступал по поводу политики СССР. Но когда ты последний раз разговаривал с Брежневым?
Это было не совсем правдой: однажды я встретился с Брежневым на одном мероприятии в Москве до моей эмиграции, но поговорить нам особенно не удалось. И он мне сказал то-то и то-то». Но тогда я спросил Дона Кендалла: а когда он разговаривал с обычными русскими, когда он последний раз заходил в советский магазин и интересовался, есть ли там колбаса, разговаривал ли он с секретарями обкомов, которые бы рассказали, в какой степени выполняются планы или почему они не выполняются. Конечно, на том уровне, на котором действовал Кендалл, эти вопросы были из совсем другого мира. Так вот мы и пытаемся принести в дискуссии новое измерение, которого часто не хватает в политических дискуссиях. Это наша миссия. Они необязательно равны между собой по своему престижу, возрасту и соответственно вознаграждению. Постоянных сотрудников у нас 18 человек.
Кроме того, работают на полставки младшие научные сотрудники. У руководителя каждой программы есть такая группа сотрудников, на которых они полагаются. Но все обладают достаточной степенью автономии. Мы с самого начала хотели быть небольшой организацией. Чем меньше, тем у вас больше средств на все остальное. Первые годы своей профессиональной жизни я провел в Институте мировой политики и международных отношений, работая на человека, которого звали Евгений Максимович Примаков. Я помню, даже тогда наши постоянные разговоры шли о том, что в институте было 750 сотрудников; если бы из них уволили человек 500, он стал бы только лучше, а оставшиеся соответственно получали бы лучшую зарплату. Кроме того, если бы мы стали крупной организацией, нам было бы трудно занимать позиции, которые я назвал провокационными.
Наконец, когда мы берем сотрудников, то исходим из того, что это люди, которые могут действовать на самом высоком уровне. Для наших руководителей программ возможность встречаться с руководителями стран, которыми они занимаются, является нормой. Если наша руководитель программы по энергетике находится в Азербайджане, то она встречается с Алиевым. Когда она бывает в Казахстане, она летит на самолете господина Назарбаева. Таких людей на рынке немного. Это неправильно, да и невозможно с людьми на определенном уровне. Но мне трудно представить себе человека в Heritage Foundation, который являлся бы либеральным демократом. Мне трудно представить себе человека в Carnegie Endowment, который был бы республиканским изоляционистом.
Совершенно очевидно, что чем организация крупнее, тем более она эклектична. У каждой организации свое лицо. В Центре Никсона есть, конечно, разные люди, с разными подходами. Когда какого-то из наших сотрудников приглашают для выступления в конгрессе, никто не приходит к руководству центра с вопросом, можно ли это сделать. Никто нам не представляет свои материалы для предварительной цензуры. Когда кто-то решает написать статью, никакого предварительного согласования или редактирования у нас нет и не может быть. Как организация мы очень редко выступаем с какой-либо позицией. Но, с другой стороны, я бы слукавил, если бы сказал, что у нас нет своего лица.
Оно у нас есть. Если бы они здесь оказались, в долгосрочной перспективе им было бы некомфортно. Вы не найдете здесь людей, которые скажут, что главная миссия США — это распространение в мире добра и что все остальные должны Америке подчиняться. Это центр, ориентированный на политический реализм. Ну а внешнеполитический реализм говорит с разными акцентами, на нескольких диалектах. И они представлены в Центре Никсона. В России мозговые тресты тесно сотрудничают с властью. Хотя мы и стремимся тесно сотрудничать с любой администрацией, мы хотим, чтобы между нами и этой администрацией была если не каменная стена, то высокий забор.
В этом заборе может быть пара калиток и даже одни большие ворота, но мы хотим играть по очень четким правилам. Мы очень осторожно относимся к любому государственному финансированию.
Благодаря этому нововведению люди смогут актуализировать все сведения о себе. На совещании выступил глава Минцифры Максут Шадаев. Он сообщил, что на ресурсе «Я в России» уже можно прочесть про жизненные ситуации более 30 пользователей, а также воспользоваться 16 федеральными услугами. Илья Медведев со стороны партии координировал реализацию проекта по созданию портала «Я в России» для жителей новых субъектов Федерации, который был инициирован решением генерального совета «Единой России» в мае этого года.
Пресс-служба партии Илья Медведев не хочет публичности Отметим, что в июне 2022 года Илья Медведев получил партийный билет из рук секретаря генсовета «Единой России» Андрея Турчака. Политик заявил, что молодежь должна вступать в партию и заниматься развитием России.
Был неофициальным советником по вопросам внешней политики Ричарда Никсона в последние годы его жизни. Издатель и генеральный директор американского журнала The National Interest «Национальный интерес». Принимает участие в качестве эксперта в российских политических телевизионных передачах и печатных изданиях. С 3 сентября 2018 года вместе с депутатом Вячеславом Никоновым ведет общественно-политическое ток-шоу «Большая игра» на «Первом канале».
Константин Симис долгое время был тайным участником Радио Свобода. В 1977 году его мать была выслана из Советского Союза за преступления, связанные с защитой интересов советских диссидентов. Саймс окончил Московский государственный университет со степенью магистра истории. С 1967 по 1972 год он был научным сотрудником, а затем научным сотрудником в Институте мировой экономики и международных отношений, где он также учился в аспирантуре до эмиграции в США в 1973 году. Саймс написал книгу « После краха: Россия ищет свое место в качестве великой державы» издана Саймоном и Шустером. В феврале 2015 года Дмитрий Саймс встретился в Москве с президентом России Владимиром Путиным и другими российскими официальными лицами. В своей речи Трамп изложил свое видение внешней политики США и призвал к более тесному сотрудничеству с Россией. В сентябре 2018 года историк Юрий Фельштинский опубликовал статью о прошлых встречах Саймса с незарегистрированным российским агентом Марией Бутиной. Однако в отчете Специального комитета Сената США по разведке говорится, что Саймс рано забеспокоился о поведении Бутиной и посоветовал своим коллегам избегать любых контактов с ней. В апреле 2020 года Саймс написал обложку для The National Interest, в которой назвал кризис с коронавирусом «идеальным штормом», который нанес значительный ущерб из-за ряда внутренних и международных неудач в предотвращении вспышки и реагировании на нее. В феврале 2021 года Саймс написал статью о шатком состоянии американо-российских отношений, в которой назвал Россию «решительным противником Соединенных Штатов» и отметил, что «будущее американо-российских отношений в значительной степени является выбором Америки, и оно будет зависят от того, насколько ловко администрация Байдена определяет свои фундаментальные интересы — либо как гегемонистская демократическая империя, решительная и обязанная формулировать и реализовывать международные правила игры; либо как ведущая, но сдержанная геополитическая и экономическая держава, готовая определять эти интересы более узко это позволяет другим странам, пока они не бросают прямой вызов Америке, жить более или менее в соответствии со своими собственными стандартами ». Саймс проживает в Вашингтоне, округ Колумбия, но отдаленно служит в качестве модератора московской политической программы Большая игра «Big Game» на Первый канал России , вместе с Вячеслав Никонов. Социальные сети Заняться блогерской деятельностью Дмитрий решил в сентябре 2007 года. Мужчина создал канал на Ютубе и стал выкладывать ролики о политике, семейной жизни, педагогике. Позже Таран начал проводить вебинары, читать лекции, встречаться с известными людьми. Два года назад Дмитрий взял интервью у Анатолия Вассермана, разговор был посвящен государственному перевороту на Украине. Ролик набрал более девяноста шести тысяч просмотров и сотни комментариев. Число подписчиков на канале Дмитрия составляет семьдесят четыре тысячи шестьсот человек. Менее успешным у политолога является аккаунт в Инстаграме, здесь число подписчиков достигло одной тысячи ста сорока четырех человек. Дмитрий дублирует ролики из ТикТока и Ютуба, поднимая темы семьи, кинопроизводства, образования, воспитания. Карьера корреспондента Работать корреспондентом в «Независимой газете» Дмитрий начал еще во время обучения в технологическом университете. За период 2002-2004 гг. Увлечение аналитикой внутреннего формирования политики Евросоюза и его взаимодействия с Россией подтолкнуло Суслова к написанию научных и аналитических материалов в сфере внешней политики и международных взаимоотношений. В 2004 г. Дмитрий занял пост заместителя директора исследовательских программ Совета по внешней и оборонной политике. Интересные факты Дмитрий Саймс в юности интересовался антропологией, но интерес к истории и политике перевесил. Политолог уважает Россию и желает всего наилучшего стране, в которой родился. Но своей фактической Родиной Дмитрий называет США, так как прожил там большую часть жизни и лучше знаком с менталитетом нью-йоркцев, чем москвичей. Ведь иногда слова и поступки президента расходились. Глава российского МИДа Сергей Лавров встречался с командой экспертов, возглавляемых Саймсом, и был рад их активному участию в налаживании отношений двух стран. Дмитрий Константинович признавал, что Дональд Трамп — бизнесмен, а не политик. Глава Никсоновского центра считал, что сорок пятый президент США принимал ошибочные решения из-за недостатка знаний. Грозные твиты Трампа в адрес России Саймс рекомендовал не принимать всерьез. Политолог трактовал эти сообщения, как способ выплеснуть негативные эмоции, которые в данную минуту испытывал глава Штатов. Политолога Дмитрия Саймса обвиняли в шпионаже в пользу Кремля. Доказательства привел в своей аналитической статье историк Юрий Фельштинский: встреча с президентом в 2016 году, приглашение российского посла на встречу Дональда Трампа со своими сторонниками в Никсоновском центре и общение с обвиненной в шпионаже журналисткой Марией Бутиной. Кто есть кто — Дмитрий Абзалов: искусство убеждать Среди политологов новой формации, что являются, несмотря на молодость, завсегдатаями популярных политических ток-шоу на отечественном ТВ, выделяется гражданин по имени Дмитрий Абзалов. Выделяется и внешним видом, и мудрыми высказываниями. Его монологи умны, речь — грамотна, позиция — убедительна. Он одинаково хорошо разбирается и в вопросах на международные темы, и тех, что касаются внутренних проблем. На протяжении нескольких последних лет Дмитрий успел полюбиться российским телезрителям своей не по годам зрелой проницательностью, умением глубоко, толково анализировать различные моменты нашей бурной жизни, и еще успевать некоторые неприятные моменты обращать в шутку. А неприятных моментов хватает — оппоненты Дмитрия в студии с ним и его сторонниками не церемонятся, и зачастую, не имея аргументов в споре, переходят на откровенное хамство и грубость. Впрочем, иногда и у самого Абзалова нервы не выдерживают, и он из энергичного, но мягкого по натуре интеллигента превращается в интеллигента «с зубами». В принципе, на наших политических телепрограммах нужно уметь огрызаться — бесхребетным приживаться сложнее. Это хорошо поняли приглашенные «оппозиционеры кремлевскому режиму», с которыми молодой человек и «воюет» словесно. Краткие биографические сведения Несмотря на относительную популярность у телевизионной аудитории, информации об этом интересном персонаже недостаточно. Тем не менее известно, что Дмитрий появился на свет в столице Советского Союза 21февраля 1984 года в семье Габита и Ольги Абзаловых.
«Открытые медиа» узнали об интересе ФБР к ведущему Первого канала
Изучив советские идеологические принципы, Дмитрий смог понять, каким образом себя вести, чтобы не вызывать нареканий у руководства. Несмотря на это, внутренняя позиция молодого человека осталась такой же как и раньше. Он твердо решил уехать в Америку и стал ждать подходящей возможности. Решение об эмиграции сначала удивило семью и друзей Симиса, однако он убедил их, что в Советском Союзе посвятить себя изучению политологии не сможет — национальность Дмитрия и негибкость советской политической мысли не оставляли никаких шансов. Ученый обратился за разрешением на эмиграцию, однако незадолго до его выдачи оказался в тюрьме за участие в протестной акции на Центральном телеграфе. Дмитрий вынужден был провести за решеткой три месяца. Чтобы добиться освобождения, пришлось прибегнуть к помощи французского премьер-министра. В конечном счете Дмитрию дали билет в один конец — возвращаться на родину ему запретили. В 1973 году молодой политолог получил американское гражданство и сменил фамилию, став Саймсом. Он довольно быстро привык к новой обстановке и понял, что ему нужно поработать над своей позицией. Многочисленные перебежчики из СССР наперебой критиковали советскую власть, однако Дмитрий не желал быть очередным голосом антисоветской пропаганды — это было бы банально.
Он начал излагать непривычные на тот период взгляды, обратив внимание американских политологов на то, как развивается советское общество. Позже благосклонное отношение к эмигранту высказывал сам глава государства Ричард Никсон.
Это - неконструктивная, если хотите, база для серьезного диалога. На Западе, в Вашингтоне, в Нью-Йорке, в Лондоне, они уже понимают, что украинское наступление полностью провалилось.
Они уже не надеются на победу на поле боя. Но они, по-прежнему, не готовы к серьезным переговорам. И наоборот, можно сказать, что в бессильной злобе они думают о каких-то новых ударах по России, о каких-то новых подорвать политическую стабильность в России", - констатировал американист. ИА SM.
Потому что я считаю, что это палка о двух концах. И, с одной стороны, эти союзы тебе позволяют быт более эффективным, кого-то сдерживания, но, с другой стороны, действие рождает противодействие. И объективно ты создаешь противодействующую силу. В данном случае, например, Россию и Китай. И ты создаешь ту самую угрозу себе, которой бы иначе не было. И вот эти твои союзы становятся источником опасности. Между прочим, это не я придумал. И даже не Джордж Кеннан, знаменитый американский посол, дипломат, историк, который об этом говорил в 90-е годы. Первым об этом предупреждал самый великий, с моей точки зрения, американский президент Джордж Вашингтон, который в своем прощальном выступлении говорил, что Соединенные Штаты не должны зацикливаться на системе постоянных союзов. Что постоянные союзы, особенно в Европе, втравливают Соединенные Штаты в европейские распри.
Что ты начинаешь, чтобы поддерживать этих союзников, если хотите, их чуть ли не обожествлять, ставить на пьедестал. И ты начинаешь поддерживать их, правы они или не правы. И в результате ты оказываешься вовлеченным в те конфликты, которые тебе иначе совершенно не нужны. И хороший пример — это Прибалтика. Соединенные Штаты, чтобы защищать Прибалтику от возможной российской агрессии, начинают продвигать туда инфраструктуру НАТО. А для того, чтобы эта инфраструктура НАТО была минимально эффективной, ты же не можешь просто отправить взвод, ты должен строить аэродромы, ты должен создавать какие-то базы, а это все в предместьях Санкт-Петербурга. И для России это не сдерживание ее с точки зрения Москвы не существующей агрессии, а это прямая угроза Санкт-Петербургу. А вы знаете американскую военную доктрину, что происходит в случае военного столкновения? Что Соединенные Штаты делают первым? Первым они наносят упреждающий удар по центрам командования и контроля над вооруженными силами противника.
И прежде всего — по его авиации. А эти центры в России находятся неподалеку от Санкт-Петербурга и Москвы. Я уверен — не планируют. Но если был бы конфликт в Прибалтике, и Россия бы нанесла контрудар, который бы назвали, конечно, не контрударом, а российским ударом, и Соединенные Штаты оказались бы в положении — либо нужно наносить удар по этим центрам командования и контроля в России, либо признать свое поражение. Это не тот выбор, который хотят предоставить американскому президенту. Кади: - Вот вы упомянули НАТО, но недавно были учения у берегов Румынии, там десятки боевых самолетов и Йен Столтенберг недавно заявлял, что это от России исходит угроза ракетная, да. Но вот мне кажется, если посмотреть на то, что делает запад и НАТО, в том числе, то угроза как раз идет со стороны запада, а не со стороны России. Вы не находите? Саймс: - Я нахожу, что угроза со стороны России однозначно исходит. Потому что, если ты смотришь, на кого нацелены российские ракеты, против кого предназначено усиленная концентрация российских военных сил в западных округах, то очевидно, что это против НАТО.
Но тут нужно понимать и другое. Что, скорее всего, этого бы ничего не было, если бы коллективный запад не вел себя так, как он вел. В этом же опасность военной угрозы, что каждая страна идет на приготовление, которое, как ей кажется, она предпринимает в ответ на действия другой страны. Но объективно создаются предпосылки для того, чтобы опасаться друг друга, для того, чтобы военные говорили - посмотри, что они сделали, мы должны на это ответить. И это создает очень опасную ситуацию. Накануне первой мировой войны Николай Второй неоднократно говорил, что войны не будет, потому что он ее не хочет. И все идеи были у Николая и его ближайших советников насчет того, как, если хотите, на Австро-Венгрию надавить, Германию нейтрализовать, но, конечно, ни до какой войны дело не доводить. Но когда возник конфликт, никто - ни с той, ни с другой стороны - не был готов отступать, боясь потерять лицо. Все исходили из того, что соперник отступит первым. И к Николаю Второму пришли его генералы и сказали ему абсолютно правильно: государь, вам ваши какие-то политические советники все говорят, что нужно провести только частичную мобилизацию, так, чтобы было понятно, что это только против Австро-Венгрии, но не против Германии.
Но они показали ему с помощью карт, что такая мобилизация не могла быть эффективной. Потому что она бы предоставила возможность Австро-Венгрии через Киевский военный округ нанести удар по России. Эта ситуация, когда ты не готов удовольствоваться ничем меньшим, чем полная безопасность, она ведет к нагнетанию угрозы и с той, и с другой стороны. Мне кажется, что в руководстве НАТО это не хотят признать. Кади: - В своей статье вы написали, что Россия не пойдет на серьезные уступки, как это было при Михаиле Горбачеве. Кто-то же должен пойти на уступки? Саймс: - Что я конкретно имел в виду? Это то, что вот сейчас очень часто на западе говорят - мы склонны договориться с Москвой, но мы не можем им верить. И проверить все вещи в деле разоружения, контроля над вооружениями, невозможно. И как мы знаем, что, если мы вот что-то сделаем, допустим, в плане замораживания ракет средней дальности, как мы знаем, что Россия нам ответит взаимностью?
Поэтому вот пускай они сначала продемонстрируют свою добрую волю, а потом мы уже можем договариваться о каких-то серьезных взаимных уступках. Вот Горбачев на это пошел. Рейган говорил о подходе «доверяй, но проверяй». Вот подход Горбачева, его министра иностранных дел Шеварднадзе и других было, что запад может проверять, а России проверять не надо. Новое мышление не требовало взаимности. Мне очень трудно представить, чтобы нынешнее руководство России сказало - да, мы были неправы, как был неправ Советский Союз, что нам есть за что признать вину и нам действительно нужно показывать свою добрую волю и исправляться. И, главное - решить, что коллективный запад это друг России. Если ты, что называется, положишь карты на стол, то они поймут, что ты действительно стремишься к миру и тебе ответят взаимностью. Мне кажется, что в российском руководстве существует убеждение, что Россия в 90-е годы уже достаточно продемонстрировала свою добрую волю, уже достаточно пошла на односторонние уступки и ничего не получила взамен, кроме вот того пренебрежительного отношения, о котором я только что говорил. Именно поэтому я не вижу возможности, что Россия в одностороннем порядке пойдет на сколько-нибудь серьезные уступки.
И один простой пример. Вот если речь идет о снятии санкций. Если вот года два-три назад России говорили - пойдите на значимый компромисс по Донбассу, соблюдайте минские соглашения и мы снимем с вам санкции, связанные с Донбассом. А это широкие санкции. Что касается Крыма, мы не откажемся от требования вернуть Крым Украине, но на самом деле санкции, введенные по поводу Крыма 2014 году, они минимальные, и мы этот вопрос отложим. Но вот, как я представляю сейчас, у России достаточно опыта с американским конгрессом, чтобы понимать, что американские санкции будет очень легко ввести и что очень трудно их будет отменить. И вот не будут готовы существенно как-то менять что-то в российских действиях, пока не будет твердых гарантий, что санкции будут отменены в большом широком масштабе. Кади: - А в качестве жеста доброй воли наверняка коллективный запад подразумевает отдачу Крыма, что мне, как крымчанке, точно не хочется. Я не хочу обратно в Украину, вот правда. Но лидеры большой семерки снова заговорили об оккупации, об аннексии и что Россия должна уважать суверенитет других стран, и т.
Саймс: - Вы знаете, я против этого. Я против этого не потому, что у меня есть твердое мнение, кому должен принадлежать Крым. Это, что называется, вопрос дискуссионный. Я не знаю никого в американских политических кругах, кто бы считал, что Крым вернется обратно Украине. Я такого не знаю. Даже люди, которые полностью поддерживают Украину и очень не любят Россию, в это не верят. И тогда у меня возникает вопрос - а зачем ставить вопрос о Крыме во главу угла? Если ты реально не можешь тут ничего достичь, то отложи этот вопрос, положи его в долгий ящик и занимайся тем , что можно разрешить сегодня. И поэтому я опасаюсь, что те, кто ставит этот вопрос Крыма во главу угла, что они объективно хотят торпедировать любое достижение широких соглашений между Россией, Соединенными Штатами и европейскими союзниками. Я не знаю, кто-то это делает злонамеренно, кто-то это делает, может быть, по наивности, но результат в общем-то один и тот же.
Кади: - Но есть мнение, что, не будь Крыма и Донбасса, и вообще всей этой истории, то запад все равно нашел бы способ ввести против нашей страны санкции. Вы согласны? Саймс: - Нет.
Я к этому источнику относиться серьезно не могу. Когда меня представляют в Соединенных Штатах, про меня говорят, что я специалист в области внешней политики.
Политолог — это какой-то термин более российский. Тут называют политологами две разные профессии. Одна — аналитик политики, которым, как мне кажется, я являюсь. А другая — какой-то политтехнолог, который занимается разработками политических схем. И этим я не занимаюсь точно.
Кади: - А есть еще третья категория — шоумены, которые вообразили, что они политологи. Саймс: - Каждый имеет право на свое воображение. Если у них есть возможность это воображение воплощать в жизнь, то, что называется, карты в руки. Но мне кажется, когда ты появляешься в качестве телеведущего, ты все-таки выступаешь в качестве журналиста. Я много выступал по американскому телевидению, никогда не был ведущим.
Уже целый ряд лет возглавляю журнал «Национальные интересы», который имеет самое большое присутствие в интернете, кроме Китая, в мире из всех журналов, посвященных внешней политике. Мне кажется, что это дает мне основание считать себя журналистом. Кади: - Ваш коллега по Первому каналу Иван Ургант, который ведет вечернее шоу, шутил недавно на тему политологов, что, по опросам, россияне все больше хотят освоить эту профессию, потому что особых знаний не нужно, нужно только поддакивать и хвалить френч ведущего. Я так понимаю, это была отсылка к Соловьеву. У них давний конфликт.
Саймс: - Я хорошо знаю господина Соловьева. Он меня неоднократно интервьюировал. Я считаю, что мастер этого дела. Господин Ургант больше из области развлечений. Как мне кажется, он фигура, скорее, культуры, чем журналистики.
Я надеюсь, что я никак его этим не обижу. Мне кажется, что у каждого есть своя профессия, свой жанр. И то, что люди другого жанра ведут себя не так, как ты, это их не плохо характеризует и это тебе не в упрек. Просто, действительно, это значит, что у каждого есть свое призвание и своя ниша. Кади: - Если увидите его в коридорах «Останкино», передайте, что принято цитировать коллег.
Он недавно сослался на нашу программу «Пари» и сказал, что ведущая одной из радиостанций. Саймс: - Я могу постараться ему это сказать. Но я с ним лично не знаком. Я видел его несколько раз в коридорах «Останкино». Но никакого личного контакта у нас не было.
И не по какой-то причине, по крайней мере, не по какой-то причине с моей стороны. Просто коридоры «Останкино» очень длинные. Когда каждый спешит в свою студию, у них, как правило, нет оснований для того, чтобы останавливаться и знакомиться. Кади: - Давайте перейдем к основной теме нашего разговора. Поговорить я хочу о российско-американских отношениях.
Они сейчас непростые. К слову, наверное, это было всегда. Мы всегда находились в какой-то конфронтации. Просто в какие-то годы больше, в какие-то меньше. Вы тесно общались с президентом Никсоном.
Саймс: - Когда он уже был бывшим президентом. Кади: - Трамп говорил свою речь в вашем центре. Вы отлично знаете историю и политику. Если проанализировать всех президентов Америки, кто наиболее дружественен был по отношению к России? Саймс: - Для меня очевидно, что наиболее дружественным был все-таки в конце своей политической карьеры Ричард Никсон.
Он особенно был дружественен как бывший президент. Потому что Советский Союз уже распался. И он был дружественно настроен в отношении новой постсоветской России. Джимми Картер был дружественным. Но он был дружественным до того, как Советский Союз ввел войска в Афганистан.
И он был дружественен, прежде всего, потому, что во внешней политике он вообще никуда не хотел лезть. И во-вторых, потому что у него были большие иллюзии в отношении Советского Союза, которые рассыпались вместе с вводом советских войск в Афганистан. Наверное, можно сказать, что дружественным был президент Обама в начале своего президентства. Я помню, как мы создали общественную комиссию по российско-американским отношениям, в которой я был директором вместе с Грэмом Алиссоном, известный гарвардским профессором. И мы встречались не с Обамой, а с его советником по национальной безопасности, с Госсекретарем Клинтоном, с министром обороны Робертом Гейтсом.
И они говорили, пользуясь выражением советника по национальной безопасности генерала Джонса, что им настолько нравился наш подход, что они не хотели, чтобы был хотя бы дюйм дистанции между их и нашими позициями. Но это было построено на песке. Люди, очень враждебно относившиеся к российской власти, очень настроенные на продвижение демократии. И было очевидно, что если их подход возобладает, то инициатива Обамы угаснет очень скоро. Поэтому я вас сейчас удивлю и скажу, что наиболее дружественным в отношении России, я имею в виду, без сюсюканья и с соблюдением американских национальных интересов, был президент Рональд Рейган.
Потому что Рональд Рейган был большим противником коммунизма. И особенно — распространения коммунизма во всем мире. И он никак не одобрял советские порядки. Но он исходил из того, что Советский Союз является геополитической реальностью. Он исходил из того, что советское руководство не хочет войны и хочет благосостояния своего народа.
Он исходил из того, что если Америка проявит силу и сдержанность, то с Советским Союзом можно договориться. И у него, конечно, это получилось. Правда, в значительной мере не из-за позиции самого Рейгана, а из-за тех перемен, которые начал в Советском Союзе Горбачев. Но Рейган в конце правления Горбачева, в общем-то, его даже начали подозревать его коллеги республиканцы в том, что он стал сентиментальным в отношении России. Он вообще был очень эмоциональный человек.
И я думаю, что при нем не случайно многое между Москвой и Вашингтоном получилось. Кади: - Горбачев недавно сказал, что если главы государств США и России «престанут бычиться», то все будет нормально. Мне кажется, если пользоваться терминологией бывшего президента СССР, то бычится у нас как раз Байден. В интервью Соловьеву вы сказали, что его последние заявления, выпады в адрес России и Путина — это не угроза войны, это такой способ продемонстрировать пренебрежение. Мол, смотрите, вот я с Путиным могу так разговаривать, о нем так отзываться.
И это работа на внутренний электорат, на американцев, а не на остальных. Саймс: - Я не имею в виду, что это только для внутреннего потребления. И уж тем более я не имел в виду, что это поза. На самом деле перед тем, как я приехал в Москву, я приехал несколько недель назад, а до этого я здесь не был год, у меня была возможность поговорить с достаточно ответственными чиновниками администрации. И они мне сказали.
Они мне не давали никаких поручений, я абсолютно не их человек, я бы такие поручения никогда не принял.
Внезапная рекомендация Дмитрия Саймса противникам России
Главные новости о персоне Дмитрий Саймс на президент Центра по национальным интересам, назначенный на эту должность основателем Центра Ричардом Никсоном. президент Центра по национальным интересам, назначенный на эту должность основателем Центра Ричардом Никсоном. Дмитрий Саймс. Почетный президент центра Национальных интересов в Вашингтоне; ведущий Первого канала. В 2024 году Дмитрий Саймс, российский политолог и историк, известный своей работой о политической деятельности в Советском Союзе, принял решение переехать в Россию. Пленарную сессию Петербургского международного экономического форума 16 июня, на которой выступил президент РФ Владимир Путин, модерировал российско-американский политолог и историк Дмитрий Саймс.
Дмитрий Саймс — биография и карьерный путь
Дмитрий Саймс — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Политолог объяснил, почему главная газета демократов пошла против Байдена. президент Центра по национальным интересам, назначенный на эту должность основателем Центра Ричардом Никсоном. Также Дмитрий Саймс отметил, что России нужно дать понять миру, что она готова идти на мирные переговоры. Дмитрий Симис (Саймс) родился 29 октября 1947 года в Москве.
Детские годы, родители, учеба
- Причины переезда Дмитрия Саймса в Россию в 2023 году
- Дмитрий Саймс биография. Биография Дмитрий Саймс. Личная жизнь Дмитрий Саймс. - Свободная Пресса
- Ранние годы
- Детские годы, родители, учеба
- Дмитрий Саймс младший (сын Дмитрия Саймса - американского поли | ПриZрак Новороссии
Дмитрий Саймс
Где сейчас проживает известный политолог Дмитрий Саймс и какую деятельность ведет в России. Где сейчас проживает известный политолог Дмитрий Саймс и какую деятельность ведет в России. Последние новости о персоне Дмитрий Саймс на сегодня. Дмитрий Саймс родился Москве в 1947 году в семье правозащитников с еврейскими корнями. проблем, особенно в продовольственном и энергетическом секторах, которые выходят далеко за пределы Украины и Европы в целом и могут дестабилизировать саму международную систему, пишет Дмитрий Саймс в статье, вышедшей 21 июня в The National Interest.
Биография и дата рождения Дмитрия Саймса, личная жизнь и интересные факты
В 2023 году Дмитрий Саймс, успешный предприниматель и инвестор из США, принял решение переехать в Россию. Вскоре Дмитрия Саймса назначили директором Центра советских и европейских исследований Фонда Карнеги. После я остановился на рецепции, чтобы поблагодарить Дмитрия Саймса, который принимал событие, он выпускает раз в два месяца внешнеполитический журнал The National Interest. Имя: Дмитрий Саймс (Дмитрий Симис) Дата рождения: 29 октября 1947 г. Знак зодиака: Скорпион Возраст: 70 лет Место рождения: Москва, Россия Деятельность.
Политолог и историк
- Telegram: Contact @ghost_of_novorossia
- Дмитрий Саймс — последние новости
- Биография и национальность
- Report Page
Дмитрий Саймс — биография и карьерный путь
Необходимо учитывать историю и культуру другой стороны, чтобы увидеть, какие факторы влияют на их решения. Необходимо учитывать экономические интересы и связи между странами, чтобы понять, как они взаимодействуют и какую роль играют в международных отношениях. Необходимо учитывать социально-политические процессы, чтобы понимать, какое влияние они могут оказывать на международные отношения. Необходимо учитывать средства массовой информации, чтобы понимать, как они влияют на общественное мнение и мнения политических лидеров. Он активно участвует в политическом дискурсе России, выражая свое мнение по вопросам американо-российских отношений, международной безопасности и геополитических процессов. Его советы по анализу международных отношений могут быть полезными для всех, кто интересуется этой темой.
Страна предлагает разнообразные условия для комфортной и достойной жизни. Инфраструктура в России постоянно развивается, что делает жизнь здесь еще более удобной. В городах есть современные торговые центры, медицинские учреждения, образовательные учреждения, парки и спортивные объекты.
Транспортная сеть хорошо развита и позволяет без проблем передвигаться по стране. Уровень медицинского обслуживания в России находится на высоком уровне. В стране действует государственная система здравоохранения, а также имеются частные медицинские клиники.
Врачи обладают высокой квалификацией, а оборудование соответствует современным стандартам. Образовательная система в России также заслуживает похвалы. Здесь есть широкий выбор учебных заведений, в том числе иностранных.
Высшее образование в России признано по всему миру и пользуется хорошей репутацией.
И вот чтобы спикер пошел против воли большинства членов Конгресса от своей партии и проигнорировал мнение значительного большинства республиканских избирателей — это, конечно, по меньшей мере страннно. Почему Майк Джонсон так сделал? Он сделал так, потому что находился под колоссальным давлением, во-первых, от администрации Байдена и от Сената, где заправляют демократы. Но тут появилась еще одна сила. Администрация Байдена стала дико разыгрывать тезис, что, в общем-то, это не пакет о помощи Украине, а что это пакет о помощи американской экономике. Стали активно использовать в качестве лоббистов представителей ВПК и говорили сколько миллиардов долларов из этих средств останется в Америке. Останется в Америке не для того, чтобы просто американские корпорации обогащались, они за счет этих средств будут производить оружие и боеприпасы для Украины, то есть с точки зрения России тут большой разницы нет — используются они косвенно в США для производства оружия или даются Украине, чтобы она производила собственное оружие.
Но Украина такое совершенное оружие и производить не может. И Пентагон уже заявил, что они готовы после вступления закона в силу очень быстро начать направлять вооружение и амуницию Украине, включая операционно-тактические ракеты ATACAMS, которые Украина угрожает использовать против российских городов и против Крымского моста. А Джонсон сказал одну вещь, которая стала типичной для администрации Байдена, дескать, все это делается не только и не столько, чтобы помочь Украине, а для того, чтобы поддерживать мир.
Будущий политолог не хотел быть еще одним голосом антисоветской пропаганды — это было бы банально. Дмитрий Саймс стал излагать непривычные в то время взгляды, обратив внимание американских политологов на то, как развивается советское общество. Выбранная позиция оказалась мудрой и помогла Дмитрию завести необходимые знакомства.
Позже благосклонное отношение к эмигранту высказывал сам президент Ричард Никсон. Надо отметить, что глава государства часто советовался с Саймсом и считал его своим неофициальным консультантом по внешней политике. Дмитрий Саймс возглавил Центр советских и европейских исследований Фонда Карнеги и пробыл на этой должности 10 лет. Позже в США создали Центр национальных интересов, где политолог воплощал научные проекты. Дмитрий Саймс охотно участвует в политических передачах. Он выступает в печатных СМИ в качестве знатока российских реалий.
В выступлениях он доброжелательно отзывается о действиях Владимира Путина и считает, что наладить отношения России и США — сложная, но посильная задача. В 2018 году Первый канал объявил о запуске нового ток-шоу «Большая игра», куда Дмитрия пригласили ведущим. Его партнером по съемкам стал политолог Вячеслав Никонов. Идея программы выражается в том, что ведущие воплощают две политические ментальности — американскую и российскую. Суть проекта — в освещении последних новостей с двух точек зрения и поиске компромиссов. C 9 января 2023 года Дмитрий Саймс — постоянный ведущий выпуска в 22:45.
В настоящее время Дмитрий Саймс участвует в налаживании диалога между Соединенными Штатами и Россией.
Стало известно, кто будет модерировать пленарку ПМЭФ с Путиным
Они активно поддерживают культурные связи между Россией и США. Он считает, что для понимания сложных геополитических процессов нужно учитывать не только политические, но и культурные, исторические, экономические и социальные факторы. Ниже приведены несколько полезных советов Дмитрия Саймса для всех, кто интересуется анализом международных отношений: Необходимо уметь смотреть на вещи со стороны и понимать мотивы и интересы другой стороны. Необходимо учитывать историю и культуру другой стороны, чтобы увидеть, какие факторы влияют на их решения. Необходимо учитывать экономические интересы и связи между странами, чтобы понять, как они взаимодействуют и какую роль играют в международных отношениях. Необходимо учитывать социально-политические процессы, чтобы понимать, какое влияние они могут оказывать на международные отношения.
Такие люди, мягко говоря, бывают слегка ангажированы. Их позицию почти по каждому вопросу можно предсказать еще до того, как они стали изучать какой-то вопрос. Они просто смотрят, где находится основополагающее направление мысли в их партии или в их течении, что и становится их отправной точкой.
Мы отличаемся от других неправительственных организаций в Америке, поскольку сознательно решили, что не будем заниматься внутриполитической ситуацией в других странах. Мы хотим вести внешнеполитический диалог, например, с истеблишментом России — с таким, какой он есть, а не таким, каким его хотелось бы видеть. Наши дискуссии с российскими коллегами неофициальны и неформальны.
Мы не хотим подменять министерства иностранных дел наших стран. В то же время мы хотим, чтобы те люди, с которыми мы общаемся, имели бы выход к соответствующим фигурам в правительстве. У нас есть небольшой, но очень авторитетный штат ведущих специалистов, которые возглавляют наши программы.
Но мы не были бы столь эффективны, если бы у нас не было наших «старших товарищей». Под «старшими товарищами» я имею в виду тех людей, которые не работают в центре, но очень активно с нами сотрудничают, возглавляют наш совет директоров и консультативный совет. Нам было бы трудно вести эффективный диалог с Россией, если бы мы примерно раз в год, а иногда и чаще не организовывали бы ланчи между президентом Путиным и почетным председателем нашего центра Генри Киссинджером.
Нам было бы труднее работать с конгрессом, если бы в наш совет директоров и исполнительный комитет центра не входил бы сенатор Пэт Робертс, председатель сенатского комитета по разведке. Таких людей у нас в совете директоров и исполнительном совете достаточно много. Они являются, если хотите, приводными ремнями между нами и органами высшей власти.
Мы же, когда приезжаем в Москву, традиционно встречаемся с министром иностранных дел, с секретарем Совета безопасности, с Шуваловым, с Дмитрием Медведевым, до него — с Волошиным... С людьми на этом уровне. Двое моих коллег были осенью в Москве и в составе группы встречались с президентом Путиным.
Когда мы работаем с российскими коллегами, у нас нет какого-то одного стратегического партнера. По каждому вопросу мы находим организацию, которая целесообразна для нас как партнер. Координатором нашей последней поездки в Москву являлся Фонд эффективной политики, возглавляемый Глебом Павловским.
Нас в Вашингтоне часто упрекают в том, что мы занимаем пророссийскую позицию. Господин Бжезинский особенно часто упрекает нас и очень на нас обижен. Мы, конечно, очень переживаем, что не соответствуем его очень высоким ожиданиям.
Как говорится, жизнь тяжела, и мы готовы и с этой печальной участью примириться. Мы исходим из того, что в диалоге по проблемам национальной безопасности у России и Америки есть свои интересы, и они должны быть четко сформулированы. Там, где возможно, следует искать точки соприкосновения и возможности для сотрудничества.
Где невозможно — стараться найти формулу, чтобы разногласия не становились космическими и не мешали нам сотрудничать там, где вероятно совпадение взаимных интересов. И для нас мнение правительства по этому поводу не было центральным. Для того чтобы понимать, что происходит в американской политике, нужно иметь возможность диалога с властью.
Мы такой диалог ведем. Но мы исходим из того, что очень трудно повлиять на политические решения со стороны. Я живу в Вашингтоне уже более 30 лет, общался с очень важными и значительными фигурами власти.
И мне очень трудно представить себе, как можно повлиять на некое решение, разговаривая с кем-то в какой-то администрации. Мы пытаемся влиять реально, за счет нашего участия в политическом диалоге. Чего практически нет в Москве — это взаимосвязей сообщающихся сосудов между организациями вроде нашей, средствами массовой информации и конгрессом.
Если господин Гвоздев редактор журнала The National Interest сначала появляется на телевидении, затем его приглашают на слушания в конгресс, то возникает вопрос не о том, почему он нужен администрации, а почему администрация должна с ним считаться. Если его потом приглашают на встречу с вице-президентом, то это необязательно потому, что он нужен вице-президенту, а потому, что он представляет собой величину и носителя точки зрения, которая важна для вице-президента, для Белого дома. По многим вопросам мы находимся в оппозиции и совсем не рассчитываем, что власть будет обращаться к нам за советом.
Мы пытаемся сделать так, чтобы наши мнения имели политическое значение, чтобы их нельзя было бы игнорировать. С помощью средств массовой информации мы имеем возможность определять формат дебатов и их приоритеты. Например, мы можем выказывать повышенный интерес к тому, что делается в Ираке, но гораздо меньший акцент делать на том, что происходит в Северной Корее.
Я много лет назад разговаривал с Доном Кендаллом легендарный глава компании «Пепсико». Дон Кендалл нас финансово поддерживал. Раз в месяц он меня приглашал на ланч в свою роскошную штаб-квартиру под Нью-Йорком.
Дон был в хорошем настроении, постоянно подливал мне «Столичной». И вот он мне говорит: «Видел тебя недавно по телевизору. Ты выступал по поводу политики СССР.
Но когда ты последний раз разговаривал с Брежневым? Это было не совсем правдой: однажды я встретился с Брежневым на одном мероприятии в Москве до моей эмиграции, но поговорить нам особенно не удалось. И он мне сказал то-то и то-то».
Но тогда я спросил Дона Кендалла: а когда он разговаривал с обычными русскими, когда он последний раз заходил в советский магазин и интересовался, есть ли там колбаса, разговаривал ли он с секретарями обкомов, которые бы рассказали, в какой степени выполняются планы или почему они не выполняются. Конечно, на том уровне, на котором действовал Кендалл, эти вопросы были из совсем другого мира. Так вот мы и пытаемся принести в дискуссии новое измерение, которого часто не хватает в политических дискуссиях.
Это наша миссия. Они необязательно равны между собой по своему престижу, возрасту и соответственно вознаграждению. Постоянных сотрудников у нас 18 человек.
Кроме того, работают на полставки младшие научные сотрудники. У руководителя каждой программы есть такая группа сотрудников, на которых они полагаются. Но все обладают достаточной степенью автономии.
Мы с самого начала хотели быть небольшой организацией. Чем меньше, тем у вас больше средств на все остальное. Первые годы своей профессиональной жизни я провел в Институте мировой политики и международных отношений, работая на человека, которого звали Евгений Максимович Примаков.
Я помню, даже тогда наши постоянные разговоры шли о том, что в институте было 750 сотрудников; если бы из них уволили человек 500, он стал бы только лучше, а оставшиеся соответственно получали бы лучшую зарплату. Кроме того, если бы мы стали крупной организацией, нам было бы трудно занимать позиции, которые я назвал провокационными. Наконец, когда мы берем сотрудников, то исходим из того, что это люди, которые могут действовать на самом высоком уровне.
Для наших руководителей программ возможность встречаться с руководителями стран, которыми они занимаются, является нормой. Если наша руководитель программы по энергетике находится в Азербайджане, то она встречается с Алиевым. Когда она бывает в Казахстане, она летит на самолете господина Назарбаева.
Таких людей на рынке немного. Это неправильно, да и невозможно с людьми на определенном уровне. Но мне трудно представить себе человека в Heritage Foundation, который являлся бы либеральным демократом.
Мне трудно представить себе человека в Carnegie Endowment, который был бы республиканским изоляционистом. Совершенно очевидно, что чем организация крупнее, тем более она эклектична. У каждой организации свое лицо.
Умиляет, потому что не очень-то и хотелось пожимать руку большинству этих людей. Тут надо понимать, что одно дело — критиковать власть, а другое — откровенно желать поражения своему государству. Для меня лично такое абсолютно неприемлемо. Это совсем не то, к чему меня приучали родители. Хотя работаю большей частью в Москве. Однако я ещё два года назад говорил совету директоров, что хочу выйти в отставку, когда мне исполнится семьдесят пять. И вот в октябре мне исполнилось. Так что завершение моей деятельности выглядит естественно, поскольку Центру нужен новый лидер, а у меня появилась возможность заняться чем-то новым.
Моя жена Анастасия только что приехала из Вашингтона в Россию. У нас в предместьях Вашингтона, в ста километрах от столицы, есть дом с большим земельным наделом. Это национальный парк Шенандоа, там горы, там совершенно другое население, более консервативное, нежели в Вашингтоне. И с этой Америкой я не порывал. Но сегодня нахожусь в Москве, и это нормально — находиться там, где работаешь. У меня четыре выпуска программы в неделю. Естественно, я не могу этим заниматься из Вашингтона. И лукавить не буду: я считаю, что в конфликте между Россией и Америкой не права Америка.
Но, говоря это, я не выступаю против интересов Соединённых Штатов! Просто я выбрал профессию, в которой важна честность. Так неужели мне сейчас, в семьдесят пять лет, нужно поменять свою позицию и не быть честным по отношению к Америке, где у меня много друзей и с которой связана большая часть жизни? В наши дни происходит историческая борьба, и я считаю, что в этой борьбе администрация Байдена не права. Она абсолютно несправедлива в отношении России. Занимает неразумную позицию с точки зрения американских интересов. И играет с третьей мировой войной. Говорить то, что я думаю, для меня очень важно.
И последнее. То, как обошлись с Россией за последние два года… Я такого не ожидал. Я скептический человек по натуре, но не предполагал, что коллективный Запад организует крестовый поход против России. Я не ожидал такой невероятной антипатии не просто к российской власти, но и к российскому народу. И, согласно моему личному моральному кодексу, важно показать в этой не самой простой ситуации, что я идентифицирую себя с русским народом. Мне кажется, для свободного человека это абсолютно нормальная позиция. Хотя далеко не все в Вашингтоне согласятся с моей интерпретацией достоинства и свободы. Она родилась в России, и у неё есть российское гражданство.
Кроме того, она тридцать лет жила в Америке, и было бы странно, если бы у неё не было американского. В Америке она стала успешным театральным художником, одним из основателей Synetic Theater — «Синетического театра». Получала престижные премии. Она училась во ВГИКе, по образованию художник-постановщик. Сейчас продолжает заниматься творчеством, пишет картины и регулярно выставляется, от Москвы до Нью-Йорка и от Монако до Гонконга. Вдобавок успешно ведёт свой ювелирный бизнес. Пытается многое делать в России, но, впрочем, это только начало. Как он воспринял вашу жизнь на две страны?
А недавно перешёл на серьёзную должность в российском новостном агентстве «Спутник».
Музыка в жизни парня присутствовала с раннего детства. Талант Дмитрия проявился уже тогда, и он вполне соответствовал уровню профессиональных исполнителей. Однако долгие годы Потапов крутил баранку. Зарабатывал на жизнь, работая таксистом. Даже на этой работе музыка не отпускала молодого человека. Потапов решил начать выступления перед ограниченной аудиторией — пассажирами такси. К слову, все происходит с согласия слушателя. Таксист сначала интересуется, есть ли желание послушать вокал.
Почти всегда потрясенные пассажиры просят продолжить импровизированный концерт. После эмиграции В Соединенных Штатах мужчине удалось сделать неплохую карьеру. Приехав в чужую страну, он стал научным сотрудником Центра стратегических и международных исследований. Затем работал в Фонде Карнеги и нескольких университетах. Саймс хорошо общался с 37-м американским президентом Ричардом Никсоном в последние годы его жизни, он исполнял роль его неофициального советника по вопросам внешней политики. Пожалуй, главное детище Дмитрия Константиновича — Центр национальных интересов. Эту неправительственную организацию Никсон создал в первой половине 1990-х годов. С момента ее основания Саймс выступает в качестве президента и исполнительного директора. На заре нулевых центр купил журнал The National Interest, публикующий статьи о внешней политике Америки.
Штат организации насчитывает порядка двадцати человек. Штаб-квартира располагается в Вашингтоне. Сотрудники работают над несколькими программами. Среди них — отношения Японии и США, изменение климата и энергетическая безопасность. Считается, что центр близок к умеренным республиканским кругам США. Личная жизнь О приватной жизни Дмитрия известно, что он состоит в гражданском браке с Ириной Столяровой. Вместе они воспитали троих детей. Муратов переписал на супругу недвижимость общей стоимостью 350 млн. Кроме элитной квартиры в столице Ирина Столярова является владелицей нескольких земельных участков и двух парковочных мест.
Старшая дочь Дмитрия Андреевича — Ксения. Высшее образование получила в МГУ. После получения диплома некоторое время трудилась заместителем ректора НИУ Высшей школы экономики. Затем перешла на работу в Центробанк, где стала советником председателя Эльвиры Набиуллиной. Анна получала образование в Оксфордской школе. Затем постигала азы журналистской работы в колледже науки и искусств, входящих в состав одного из крупнейших и старейших университетов Нью-Йорка. Единственный сын Дмитрия Муратова назван в честь отца. Он получил образование в МГУ. После получения диплома в московской студии Enplex Games занимает пост PR-директора.
Взгляды политолога Дмитрий Саймс является признанным специалистом в Штатах в области политологии Важно отметить, что и в России о Саймсе говорят, как о человеке, знающем свое дело. Это является некой отличительной чертой Дмитрия, так как не многие эмигрировавшие в Америку люди, преуспели в политической сфере Успех в развитии своего дела у многих русских эмигрантов несомненно присутствовал, но в основном в других областях. Область политологии является довольно редким поприщем успеха русских людей, уехавших в Америку. Дмитрий Саймс был советником бывшего президента Америки Никсона. Он очень хорошо знал этого человека и тесно общался с ним. Правда общение это пришлось на тот момент, когда Никсон был уже в зрелом возрасте и проживал свои последние годы. К тому времени бывший американский президент избавился от многих политических амбиций и думал о более вечном и правильном. Никсон запомнился Саймсону, как человек предупредительный склонный проявлять внимание к другим людям. Для Дмитрия Саймсона Никсон остался совершенно особым человеком Хотя при этом Саймсон оговаривается и отмечает, что таковым Никсон был не для всех.
Многие его знали и его другую сторону, где он выступал человеком жёстким, не терпящим людей, которые мыслили не так как он и пытались с ним конкурировать.