Мстислав Чернов — украинский писатель, художник и международный журналист американского агентства новостей The Associated Press. Мстислав Чернов со своей командой снял около 30 часов видео, которые вскоре превратили в полуторачасовой документальный фильм и назвали «20 дней в Мариуполе». Евгений Малолетка, Мстислав Чернов, Василиса Степаненко за серию журналистских материалов об осаде Мариуполя (репортажи, фото и видеорепортажи. Мстислав Чернов, Евгений Малолетка и Василиса Степаненко в начале войны в Украине остались единственными журналистами в осажденном Мариуполе и в течение 20 дней снимали. Мстислав Чернов вместе с Евгением Малолеткой и Василисой Степаненко совершили журналистский подвиг (они единственные из представителей СМИ, которые остались в городе.
Журналисты из Украины получили Пулитцеровскую премию
Как фотографы Мстислав Чернов и Евгений Малолетка 20 дней снимали захват Мариуполя. Мстислав Чернов из Мариуполя: «Мы были единственными международными журналистами, оставшимися в Мариуполе. Защитник «Спартака» Никита Чернов заявил «Матч ТВ», что после смены тренера у игроков команды пропала скованность. Получая своего «Оскара», Мстислав Чернов отметил, что очень хотел бы, чтобы этого фильма не было.
Крещение перед боем: Военкор прислал эмоциональное видео из Карабаха
So we go to the hospital. And unfortunately, we learned from the doctors who treated her that she and her baby have died. Unfortunately, they both died. Explain what you saw happening over the course of those 20 days as medical supplies diminished, as there were frequent cuts to the electricity, to gas, how doctors were operating under those conditions. People were in shock, in panic. And some of them looted stores. Some of them have just been hiding. There was no gas, no electricity. Therefore, they either had to carry their wounded or people who just feel sick to the hospital themselves or to walk. There were people whose relatives were dying.
And there was — medical supplies were running out. There was really little painkillers and little antibiotics. So, doctors — by the day 15, doctors were just cutting off limbs. If you would get the injury, which in normal conditions would be treatable, the doctors would decide to cut off the limb, just to stop the sepsis, because that was the only way to ensure that the person would not die. That was kind of what was happening in the First World War, I know. And we slept in the hospital. We slept among the patients right on the floor, because nobody slept near the windows in the wards. Everybody slept on the floor in the corridors. Nobody could sleep well, because there was a constant bombardment all around the hospital.
And eventually, hospital got hit several times. Doctors were treating patients on the floor. There was really little food. And whenever we actually were not filming, we were just helping doctors to carry the gurneys or carry food to patients. Doctors never left the hospital. They were just staying there. They lived there with their families. Eventually, the hospital that we were at got occupied. But before that, it got surrounded, and we thought we were going to be arrested.
But, fortunately, we got rescued by Ukrainian army, that broke us out of this. And you see that story in the film. That is a pivotal moment in the film. Talk about you filming all of this, and the kind of questions or your response to what you were filming. And also, of course, you are Ukrainian, on the ground. You are a human being. What this meant? Before we talk about your decision to leave. This is very close to the chest.
This is my home. I was born in eastern Ukraine. Our photographer is from the city which is a neighboring city to Mariupol and got quickly occupied. His parents were also in that city. The morgues were full. So, there were trucks that were taking bodies to the cemetery and burying them, under the constant shelling, as well.
О съемках в роддоме, позволивших стать международным номинантом, он рассказывает не менее ярко: «9 марта два авиаудара прорвали пластик, прикрывавший окна нашего фургона.
Я заметил огненный шар за мгновение до того, как боль пронзила мое внутреннее ухо, мою кожу, мое лицо. Мы увидели, как над родильным домом поднимается дым. Когда мы оказались там, спасатели все еще вытаскивали из руин окровавленных беременных женщин. Мы сняли так много мертвых людей и мертвых детей, бесконечно много. Я понял, что кадры из роддома должны были быть достаточно мощными, чтобы спровоцировать реакцию российских властей». Но поскольку на Западе любят журналистику, в которой приводятся все точки зрения, дадим слово и героине съемки, которую использовали Чернов и Малолетка. И даже не может сказать, прилетел ли снаряд какой-то или просто был взрыв.
Но зато практически сразу появились операторы, которые начали вести съемку. Был среди них и фоторепортер из Associated Press, которого «азовцы» позже эвакуировали из Мариуполя. Чернов же в интервью для иноагентов из «Медузы» давал еще больше пафоса: «Каждый раз, когда я шел по улице, люди подходили и спрашивали: «Какие новости? Поэтому, когда я звонил в редакцию по спутниковому телефону, всегда уточнял [чтобы позже отвечать на вопросы людей]: где сейчас находится российская армия, какая ситуация в столице? И всюду, куда бы мы ни шли, к нам подходили люди и говорили: «Пожалуйста, снимите нас, чтобы наши родственники увидели». Почему-то все думали, что у нас есть какой-то волшебный способ передать все, что мы видим, во внешний мир. Я снимал — и сразу пытался объяснить, что, скорее всего, не смогу это отправить.
Мне отвечали: «Все равно снимите». А когда появлялась хоть какая-то связь, до нас в соцсетях доходили просьбы сообщить дополнительную информацию о попавших на кадры людях — или поехать проверить, живы ли еще чьи-то мариупольские родственники. Благодаря фотографиям Евгения Малолетки и видео, которые у нас выходили, многие люди отыскали своих близких. Впрочем, как Чернов сам признает, он пробыл в Мариуполе всего 20 дней. А потом, выполнив задание по сбору чернухи, удрал с места событий: «Выйти из этого окружения нам помогли украинские военные.
Напомним, что конфликт между Азербайджаном и Арменией вспыхнул с новой силой в сентябре этого года и продолжается по сей день. Обе стороны наносят удары друг по другу. Азербайджан активно применяет для своих атак турецкие беспилотники, а также использует сирийских боевиков, которых переправляют через турецкую границу. Армения отвечает встречными обстрелами и старается наносить удары из засады, а также заманивать азербайджанские войска в ловушки.
По словам Малолетки, чтобы подготовить такие репортажи, журналисты должны находиться на передовой, невзирая на риски для своей безопасности.
Вы сможете это сравнить, — сказал он. Я могу сказать вам: это именно то, что творят российские войска". Россия отреагировала на репортажи, обвинив журналистов в "информационном терроризме". Сообщается, что российские солдаты вели охоту на Чернова, Малолетку и Степаненко, чтобы заставить их отказаться от своих репортажей. Журналистам пришлось покинуть город после того, как снайперские и танковые обстрелы загнали их в здание больницы. После Мариуполя Журналисты покинули Мариуполь в середине марта, а на следующий день российские войска взорвали театр, который люди использовали как бомбоубежище. В результате погибло более 600 мирных жителей, включая детей. На тротуаре перед театром было написано большими буквами "ДЕТИ" и эту надпись было хорошо видно с воздуха. Жестокая осада города продлилась еще два месяца — Мариуполь пал 20 мая, после того как сдались последние украинские защитники, которые неделями выдерживали осаду, забаррикадировавшись внутри металлургического комбината "Азовсталь". Ужасы, происходившие в Мариуполе, возможно, исчезли из поля зрения находящейся за пределами Украины аудитории, вытесненные новыми репортажами с фронтов войны.
Mstyslav Chernov
Показ фильма «20 дней в Мариуполе» я понимаю, что то, что мы тогда чувствовали — это маленькая капля от потери и боли людей, которые оставили в Мариуполе свои дома, а кто-то потерял своих близких. Мы поставили себе задачу рассказать о том, что там происходило. А ваш голос и мысли — как гид для людей, которые не были в тот момент в Мариуполе. Вот эти ваши разъяснения прописывались уже после монтажа или вы действительно делали личные заметки все то время, пока были в городе? И она состоит из моих записей, которые я фиксировал в городе. Но формат-рассказать историю Мариуполя, как его видел журналист, — был не первым выбором. Мы попробовали несколько версий во время монтажа, как соединить все истории в единый нарратив, как показать последовательное разрушение города, как оно проваливается в пропасть и умирает.
Однако для документального видео-это не так много. У нас не было электричества, нам нужно было экономить батареи, место на дисках и карточках. Технически мы были очень ограничены. Мы выбирали самые важные моменты, которые позволили бы поместить зрителя в центр событий, чтобы зритель почувствовал, что это значит, быть в осаде. Выбор кадров зависел именно от этого-дать достаточно деталей и контекста. И откровенно было очень трудно искать баланс.
Было столько моментов, которые хотелось показать, из-за чего была долгая и горячая дискуссия с редакторами и монтажером. Я хотел максимально эту боль донести до международной аудитории. И нашей команде было очень важно найти баланс — между тем, чтобы показать глубину, не сделать фильм стерильным, но в то же время-не оттолкнуть зрителя жестокостью. Так выглядел завод «Азовсталь» в Мариуполе 7 марта 2022 года. Фото Мстислава Чернова — любую информацию, а тем более видео, можно подать по-разному. Как здесь удавалось соблюдать баланс: ведь люди были разные… — для меня было важным показать все типы реакций.
Люди находятся в стрессе.
Церемония: История наград Украинские фильмы и раньше получали номинации на Оскар, но до 2024 года никогда не выигрывали награды. В числе номинированных в свое время оказался фильм о детском приюте на Донбассе « Дом из осколков » в 2023 году. В 2016 году фильм о Евромайдане « Зима в огне: Борьба Украины за свободу «. Но это были копродукции Украины и других стран. В Disney объяснили это «ограничениями по времени». Редакция выразила возмущение организаторам 96-й церемонии вручения премий компании Disney, получив материалы для трансляции. Путь к славе: «20 дней в Мариуполе» Мстислав Андреевич Чернов — украинский режиссёр, военный корреспондент, видеограф, фотограф, фотожурналист и писатель.
Евгений Малолетка: Получилось так, что здание напротив, одно из зданий корпуса больницы, Центр крови, уже был занят русскими военными. Они открыли огонь по больнице и ранили там медсестру. А через какое-то время на улицу выехали русские танки и заблокировали все подъезды и выезды. И наша машина в том числе находилась в зоне обстрелов, и забрать ее было небезопасно. Поэтому нам нужно было пробежать определенный кусок дороги. Машина стоит на видном месте, и танки перекрывают все подъезды, эвакуироваться на машине было небезопасно. Поэтому мы решили, что мы спрячемся пока что в больнице. Врачи нам дали белые халаты. И мы в белых халатах делали вид, что мы — медицинский персонал.
Мстислав Чернов: Мы просто ждали всю ночь, что случится дальше. И утром полицейские, спецгруппа, пришли нас оттуда вытянуть. И они нас спасли. Нам просто повезло, что полицейский, который с нами был, передал по рации, что журналисты застряли в больнице. И группа просто пришла нас спасать! Они шли уже через поле боя и выводили нас тоже через поле боя. Евгений Малолетка: Мы пробежали где-то около километра под обстрелом. Прыгнули в их бронированные машины, и они нас довезли в центр города. Евгений Малолетка: А в центре города было ничего.
Один район уже занят русскими, они взяли один блок. Но город большой. Центр города был под контролем [украинской армии], и периодически шли столкновения между районами, городские бои. Это было 12 марта. А выехали мы из Мариуполя 15 марта. Позже вы писали, что россияне на вас объявили охоту. Что это за списки были? Мстислав Чернов: Во-первых, тогда объявили охоту на всех журналистов. Тогда мы не знали, что с ним случилось, но его расстреляли.
Тогда уже было понятно, что все журналисты являются целью. В Мариуполе был еще один документалист из Литвы Мантас Кведаравичюс, литовский документалист, убит в Мариуполе в апреле 2022-го — НВ , его убили тоже. Очевидно, что все журналисты были целью. А про нас просто писали в официальных информационных российских ресурсах, что мы террористы, вот наши имена. Нам приходили угрозы в социальные сети. Мариупольские полицейские нам тоже сказали, что за нами охотятся. Евгений Малолетка: Выехали мы 15 марта. Объективно уже было просто очень сложно работать, потому что у нас не было машины. Иногда нам помогала полиция и возила нас на своей машине.
В одном из полицейских участков патрульной полиции был интернет, они помогали нам сливать в редакцию какую-то информацию. В других частях города интернет уже не работал, а у них там был какой-то спутниковый интернет: медленный, но он работал. Мстислав Чернов: Самым тяжелым было не отсутствие воды и даже не чрезвычайно высокий риск: просто выходить на улицу и что-то снимать — это уже очень большой риск. Самым тяжелым было знать, что ты снял 20 часов видео, а смог ты отправить только 10 минут из этого видео. То есть сказать нам было что, но ты не можешь этого сделать, потому что нет связи. Поэтому выехать из Мариуполя и вывезти жесткие диски, вывезти карточки и все это опубликовать было принципиально важно. К счастью, нам удалось выехать. Но сотням людей не удалось, они погибли. Мы потеряли нашу машину, и нам посчастливилось, что нас вывозила семья на своей машине.
И нас просто не заметили в этой машине, так как она была разбитая. Евгений Малолетка: Мы жалеем, что уехали рано и не сняли, как разбомбили Драмтеатр. Но вопрос в том, чтобы была потом возможность как-то выехать и безопасно вывезти все архивы, потому что это очень важно. Но у них ничего не осталось, все было уничтожено. Осталось только то, что они успели залить в ютуб. Из-за чего? Мстислав Чернов: Мы это же слышали и от врачей, с которыми работали. Они выехали незадолго до того, как россияне уже оккупировали тот район, где мы работали в больнице: за несколько дней большинство врачей выехали из этой больницы, потому что они больше не могли работать. И они нам потом говорили, что они чувствовали вину, потому что они как-то просто оставили людей.
Но у них не было возможности работать! Не было медикаментов, не было транспорта, ну ничего они не могли делать. И с нами тоже так же было. Мы выезжали, и мы понимали, что город остается, и самое плохое начинается именно сейчас, когда мы выезжаем.
Они отметили, что вяжут маскировочные сети, готовят сухие пайки, покупают вещи, лекарства, квадрокоптеры, направляют в зону СВО автомобили, мотоциклы и гуманитарный груз. Вскоре они готовятся отмечать День добровольца, но праздничную дату омрачили события, связанные с высказываниями депутата-коммунистки. Просим вас дать правовою оценку действиям Черновой.
16.05.2023 Киселевский боксер Ярослав Чернов вернулся с соревнований с серебряной медалью
Mstyslav Chernov is a military journalist, photographer, and writer. Новости телеграм-канала criminalru Бывший глава Марксовского района Саратовской области Юрий Моисеев, помимо передачи под контроль своему семейству коммунальной. It tells the story of how Chernov and his colleagues documented the first three weeks of Russia’s siege of the strategic eastern port city of Mariupol, even after many international journalists had fled.
Джамала, Мстислав Чернов и Евгений Малолетка стали лауреатами Шевченковской премии — Общество
А новости ты смотришь от начала до конца. Как фотографы Мстислав Чернов и Евгений Малолетка 20 дней снимали захват Мариуполя. Документальная картина режиссера и прошлогоднего лауреата Пулитцеровской премии Мстислава Чернова «20 дней в Мариуполе» предсказуемо получила «Оскар» как лучший.
Соревнования по программированию алгоритмическому имени Мстислава Келдыша
| Защитник «Спартака» Чернов: мяч попал в руку Чалова, но нельзя таким пенальти убивать игру | Украинская картина режиссёра Мстислава Чернова получил самую престижную премию западного кинематографа как "Лучший полнометражный документальный фильм" по мнению. |
| В Минске во время беспорядков пострадал украинский журналист — НСЖУ | Мстислав Чернов, Евгений Малолетка и Василиса Степаненко в начале войны в Украине остались единственными журналистами в осажденном Мариуполе и в течение 20 дней снимали. |
| "20 дней в Мариуполе" лучший документальный фильм или ФЕЙК? | BandF | Дзен | список последних новостей на единственном евразийском портале в Казахстане. |
Соревнования по программированию алгоритмическому имени Мстислава Келдыша
Тогда, неосвещенные, все эти смерти точно были напрасны.
Евгений Малолетка: Ну, мы посмеялись, конечно, да. Но это не в первый раз такое происходит. Это было еще с нашими коллегами в Грузии в 2008 году.
Было с украинскими коллегами. С коллегой из Reuters Глебом Гараничем: его тоже обвинили, что это все постановка и все остальное, что неправда, что мирных жителей здесь не убивают. Это методичка, по которой работает пропаганда. Или после этого?
Мстислав Чернов: Да, плакал. Когда дети умирают. Ты снимаешь и плачешь. Потом детей хоронят.
Братская могила, и ты знаешь, что в этих мешках, которые кидают в эту братскую могилу, — там те дети, которых ты снимал. То есть вот эта девочка, этот мальчик — они в тех мешках. А их просто кидают туда. И ты плачешь.
И снимаешь. Но это нормально. И не так тяжело, как самим этим детям. Евгений Малолетка: Это как лавина, которая сходит, но ты не видишь ее на вершине, потому что ты стоишь в долине.
Ты слышишь шум, но не видишь еще полной волны. Тебе начинает быть страшно, но ты не осознаешь всю опасность до конца. Может быть, это и к лучшему. Сначала ты осознаешь, что да, тебя присыплет.
Потом думаешь: ну, у тебя же нет другого шанса. Либо ты здесь будешь сейчас искать камень, за который можно укрыться и что-то делать, тогда есть шанс. А если ты будешь просто бояться и плакать, сидеть в подвале, то явно ничего не произойдет. В самом начале у меня были плохие ощущения, что опасно: прилетает очень хаотично, стремно выходить на улицу и куда-то выезжать.
Но потом стало менее стремно. А потом стало даже немножко пофигистически. Потому что если ты не поедешь, то ничего не сможешь сделать. И это чувство страха ты перебарываешь уже на месте, потому что другого шанса нет.
Поэтому нужно быть очень аккуратным… Евгений Малолетка: Всегда есть риск. В данном случае хорошо построена система, что нас в агентстве стараются держать на одном месте не больше, чем месяц. Потом стараются ротировать, либо давать отдых, либо ты можешь снимать какие-то другие темы — чтобы у тебя была эмоциональная разгрузка. Потому что находиться все время в стрессе или ездить на передовую и находиться там в опасности — это… Нужно держать баланс, чтобы сохранять чувство страха.
Мстислав Чернов: Последний день. На выставке есть эта фотография, она не очень часто попадает в публикации, потому что она тяжелая. Мы знали уже, что уезжаем, мы ждали конвой Красного Креста, чтобы пытаться выехать. И мы были в больнице, это была последняя работающая больница в Мариуполе.
И один из врачей повел нас в подвал. Мы прошли мимо главного входа, и возле главного входа просто лежали тела людей. И я еще подумал: тут я вижу одного военного и где-то пятнадцать гражданских. Где-то такой и был баланс.
И потом он идет, идет, идет, мы спускаемся в подвал, и… он нам показывает, а там десятки мертвых людей, убитых людей. А потом он подходит к такому какому-то маленькому свертку, начинает его разворачивать, и… и мы сначала не понимаем, что там. А потом мы понимаем, что там маленький ребенок. И это было последнее, что я снял в Мариуполе.
Потом мы уже уезжали, и этот кадр стоял у меня в голове. И я думал, что это ужас. Но сколько еще такого там было, чего мы еще не смогли снять и не сможем показать? Евгений Малолетка: Нам нужно было поехать в больницу и верифицировать женщин, кого эвакуировали после бомбардировки в роддоме: кто из них выжил, кто не выжил.
И мы попали в окружение в одном районе. И потеряли машину. Мстислав Чернов: Мы поняли, что одна из женщин умерла, а другие родили. И когда мы их нашли, я снял сюжет, и мы поняли, что мы в окружении.
То есть мы уже не могли выйти из больницы: уже подъехали танки, начали стрелять по домам, которые были рядом с больницей. Евгений Малолетка: Получилось так, что здание напротив, одно из зданий корпуса больницы, Центр крови, уже был занят русскими военными. Они открыли огонь по больнице и ранили там медсестру.
You would later learn her name is Irina, as the world would learn. And, Mstyslav, as you talk about this bombing of this maternity hospital, if you can also talk about what we struggle with every day in our newsroom, and that is showing the images? Because that is this film, from beginning to end. You yourself are Ukrainian. You have two daughters.
Talk about this experience and what you chose to show, and how it was received in the world. And also producing a film out of this footage, which everybody saw but mostly without a context, helped us to show the scale of the destruction. And obviously, it impacted me as a father. It impacted me as a Ukrainian, as a human, in many ways. And one of those ways were that Russians were claiming that all of these women are actresses, that this is all not true, it was all staged. That was painful, too. Talk about this woman. There were so many people crying.
It was such a panic. And then, an airplane — you could see on the footage that the airplane flies over us one more time, and then they start carrying out the stretcher. We just keep filming. And they carry her across this destroyed yard of the hospital. And I see this image, and I understand — I keep filming, and I understand already that it will have a huge impact if we will be able to send these images, because there was no connection all across the city. I understand that if we will be able to send this footage, it will have a huge impact to how the world sees it. So, they are bringing her to the ambulance, and they ride off. And for the rest of the day, we are searching for where to send this these images.
And then, the next day, we tried to follow up with the story. We tried to find out where she went, what happened to her. So we go to the hospital. And unfortunately, we learned from the doctors who treated her that she and her baby have died. Unfortunately, they both died. Explain what you saw happening over the course of those 20 days as medical supplies diminished, as there were frequent cuts to the electricity, to gas, how doctors were operating under those conditions. People were in shock, in panic. And some of them looted stores.
Some of them have just been hiding. There was no gas, no electricity. Therefore, they either had to carry their wounded or people who just feel sick to the hospital themselves or to walk. There were people whose relatives were dying. And there was — medical supplies were running out. There was really little painkillers and little antibiotics. So, doctors — by the day 15, doctors were just cutting off limbs. If you would get the injury, which in normal conditions would be treatable, the doctors would decide to cut off the limb, just to stop the sepsis, because that was the only way to ensure that the person would not die.
That was kind of what was happening in the First World War, I know. And we slept in the hospital. We slept among the patients right on the floor, because nobody slept near the windows in the wards. Everybody slept on the floor in the corridors. Nobody could sleep well, because there was a constant bombardment all around the hospital. And eventually, hospital got hit several times.
На третий день работы независимым журналистом AP в этом районе был сбит рейс 17 Malaysia Airlines , и Чернов предоставил первые фотографии инцидента. Репортажи Чернова сыграли важную роль в освещении этого события агентством Associated Press. За освещение мероприятия Чернов был награжден премией Королевского телевизионного общества «Молодой талант года». В последующие годы в качестве журналиста AP и военного корреспондента Чернов освещал войну в Сирии и битву при Мосуле в Ираке, а также европейский миграционный кризис в Греции, Македонии , Словении , Хорватии , Венгрии , Австрии и Германии. В 2017 году в Мосуле снайперская пуля пробила камеру Чернова и застряла в его бронежилете. Иракские видео Чернова стали финалистами премии Рори Пека в 2017 году и премий Королевского телевизионного общества в 2017 и 2018 годах. В 2016 году судья Королевского телевизионного общества прокомментировал, что «с учетом диапазона, объема и глобального распространения отснятого материала [Чернова] в прошлом году, возможно, были дни, когда мы целыми днями смотрели [репортаж Чернова]». Образцы документальных фотографий Чернова, 2015—2016 гг. Траур боевиков, Донецк, Украина, июнь 2015 г. Сирийские беженцы в Венгрии , сентябрь 2015 г. Последствия террористических атак в Париже , ноябрь 2015 г. Мосул , Ирак, ноябрь 2016 г.
Mstyslav Chernov
Мы более двух недель документировали его осаду российскими войсками. Мы делали репортаж из больницы, когда в коридорах появились вооруженные люди. Хирурги дали нам белые халаты для маскировки. Вдруг на рассвете ворвался десяток солдат: «Где журналисты, черт возьми? Я шагнул вперед, выдав себя.
Стены операционной сотрясались от артиллерийского и пулеметного огня, и казалось, что внутри безопаснее. Но у украинских солдат был приказ вывести нас. Мы выбежали на улицу, бросив приютивших нас врачей, попавших под обстрел беременных женщин и людей, которые спали в коридорах больницы, потому что им больше некуда было идти. Я чувствовал себя ужасно, оставляя их всех.
Девять минут, может, десять — вечность по дорогам мимо разбомбленных домов. Когда рядом разрывались снаряды, мы падали на землю. Ударные волны одна за другой сотрясали мою грудную клетку, мои руки похолодели. Мы добрались до входа, и бронемашины увезли нас в темный подвал.
Лишь там мы узнали от знакомого полицейского, почему украинцы, рискуя жизнями своих солдат, вывели нас из госпиталя. Все ваши усилия и все, что вы сделали в Мариуполе, будет напрасно», — сказал он. Полицейский, недавно умолявший нас показать миру его умирающий город, теперь умолял нас уйти. Мы отправились к тысячам машин, которые готовились выехать из Мариуполя.
Было 15 марта. Мы понятия не имели, выберемся ли живыми. Это казалось бессмысленным. Украина окружена друзьями, думал я.
С тех пор я освещал войны в Ираке, Афганистане и в Нагорном Карабахе. Но когда этой зимой американцы, а затем и европейцы эвакуировали свои посольства из Киева, а я изучал карты, где было показано наращивание российских войск возле моего родного города, моей единственной мыслью было: «Бедная моя страна». В первые дни войны русские бомбили огромную площадь Свободы в Харькове, где я тусовался в юности. Я знал, что российские силы будут рассматривать Мариуполь как стратегический пункт из-за его расположения на Азовском море.
Поэтому вечером 23 февраля я отправился туда со своим давним коллегой Евгением Малолеткой, украинским фотографом Associated Press, на его белом фургоне Volkswagen. По дороге мы забеспокоились о запасных шинах и нашли в интернете человека, который жил поблизости и согласился продать нам шины посреди ночи. Мы объяснили ему и кассиру в круглосуточном магазине, что готовимся к войне. На нас посмотрели как на сумасшедших.
В Мариуполь мы приехали в 3:30 утра. Через час началась война. Примерно четверть из 430 тысяч жителей Мариуполя уехали в первые дни, пока еще могли. Но в приближение войны верили немногие, и к тому времени, когда большинство осознало свою ошибку, было уже слишком поздно.
Снаряд за снарядом русские выводили из строя системы подачи электричества, воды, доставки продовольствия и, наконец, самое главное, отключили мобильную связь, радио и телевидение. Немногие остальные журналисты покинули город до того, как связь окончательно прервалась и началась полная блокада. Отсутствие информации в условиях блокады преследует две цели. Первая — хаос.
Короче, он сам ничего не понял. Но мяч в руку попал, а там уже пускай судьи разбираются. Я думал, что будет пенальти. Но на повторе всё не так очевидно.
На третьем году тотального промыва извилин «немотивированная агрессия России» люди Запада всё поймут правильно». Хотя сам Чернов на всякий случай все-таки рассказывает, что он видел и как. Но везде получается, что стреляли только русские, а зачем стреляли — непонятно. Немногие остальные журналисты покинули город до того, как связь окончательно прервалась и началась полная блокада. Отсутствие информации в условиях блокады преследует две цели. Первая — хаос. Люди не понимают, что происходит, и паникуют. Вторая — безнаказанность. Без кадров разрушенных зданий и умирающих детей российские войска могли делать всё, что хотели. Если бы не мы, таких кадров бы не было. Вот почему мы пошли на риск, чтобы показать миру то, что увидели. И это разозлило россиян настолько, что они выслеживали нас. Раньше я никогда не чувствовал, что нарушить тишину было настолько важно». О съемках в роддоме, позволивших стать международным номинантом, он рассказывает не менее ярко: «9 марта два авиаудара прорвали пластик, прикрывавший окна нашего фургона. Я заметил огненный шар за мгновение до того, как боль пронзила мое внутреннее ухо, мою кожу, мое лицо. Мы увидели, как над родильным домом поднимается дым. Когда мы оказались там, спасатели все еще вытаскивали из руин окровавленных беременных женщин. Мы сняли так много мертвых людей и мертвых детей, бесконечно много. Я понял, что кадры из роддома должны были быть достаточно мощными, чтобы спровоцировать реакцию российских властей». Но поскольку на Западе любят журналистику, в которой приводятся все точки зрения, дадим слово и героине съемки, которую использовали Чернов и Малолетка.
Но так как смотрящие в свободном мире давно достигли единомыслия, фильм воспринимается ими антироссийским. Документальное кино — это вообще почти всегда искусство подтасовки. Реальность сера, так и норовит расползтись по побочным линиям. Автору приходится её улучшать: выпячивать одно, затушёвывать другое. И приправлять интригой, лучше авантюрной. А уж если поставлена идеологическая задача — показанная «правда» зависит только от ушлости монтажёра. А уровень режиссёра определит, выйдет ли из картины плоская агитка, более тонкая имитация правды или совсем уже глубокая притча, как в случае «Обыкновенного фашизма» Михаила Ромма. Последнее случается, увы, редко.
Защитник «Спартака» Чернов: мяч попал в руку Чалова, но нельзя таким пенальти убивать игру
| Оскароносный цинизм: в украинском кино о Мариуполе нашли кадры из фильма 2015 года | В новом выпуске проекта, который покажут в субботу, 27 апреля, Гецати отправит девушек в спа, а с четырьмя участницами устроит фотосессию. |
| Мстислав чернов время снов | Мстислав Чернов и Евгений Малолетка из Associated Press рассказывают, как 20 дней снимали захват Мариуполя российскими военными. |
| Участники шоу «Невеста. Экстра любовь» подрались из-за Гецати | Мстислав Чернов со своей командой снял около 30 часов видео, которые вскоре превратили в полуторачасовой документальный фильм и назвали «20 дней в Мариуполе». |
Джамала, Мстислав Чернов и Евгений Малолетка стали лауреатами Шевченковской премии — Общество
Награды Это вторая американская премия для дебютного фильма Чернова — в январе 2023 года картина получил Приз зрителей Audience Award на фестивале независимого кино Sundance в США. Также фильм получил премию Cinema for Peace Берлин, Германия в категории «Лучший документальный фильм» и был отмечен двумя наградами журналистской премии Royal Television Society 2023 Великобритания в номинациях «Освещение международных новостей» и «Эксклюзив года». Автор фильма был назван «Оператором года». История создания документальной ленты о преступлениях российских оккупантов в Мариуполе Фильм «20 дней в Мариуполе» создан Черновым, Associated Press и Frontline. В нем рассказывается, как Мариуполь переживал первые недели российского полномасштабного вторжения.
Ролик завершается кадрами с обстрелом городов Нагорного Карабаха. Напомним, что конфликт между Азербайджаном и Арменией вспыхнул с новой силой в сентябре этого года и продолжается по сей день. Обе стороны наносят удары друг по другу. Азербайджан активно применяет для своих атак турецкие беспилотники, а также использует сирийских боевиков, которых переправляют через турецкую границу.
В Мариуполь мы приехали в 3:30 утра. Через час началась война», - расскажет он позже. С 24 февраля до середины марта 2022 г. Чернов и его подельник Малолетка набирали материалы в Мариуполе. Как тонко подметил обозреватель издания «Абзац» Михаил Дряшин, парадигма журналистики Чернова очень проста: «Киноакадемикам Америки в документальной номинации второй год не даёт покоя наша «империя зла». В прошлом марте статуэтку присудили агитке «Навальный», снятой в традициях министерства правды: народ России угнетён, а герой направил взор в светлое будущее. Теперь позолоченного истукана получила небратская эпопея некоего Мстислава Чернова «20 дней в Мариуполе». Она устроена интереснее. Документалисты вышли, наконец, на новый уровень. Если раньше делали фильмы для зрителя, то теперь на Западе зрителя воспитывают под определённые фильмы. В картине Чернова расчёт именно на такого, подготовленного. Предполагается, что про плохую и хорошую сторону объяснять уже не надо. На третьем году тотального промыва извилин «немотивированная агрессия России» люди Запада всё поймут правильно». Хотя сам Чернов на всякий случай все-таки рассказывает, что он видел и как. Но везде получается, что стреляли только русские, а зачем стреляли — непонятно. Немногие остальные журналисты покинули город до того, как связь окончательно прервалась и началась полная блокада. Отсутствие информации в условиях блокады преследует две цели. Первая — хаос. Люди не понимают, что происходит, и паникуют. Вторая — безнаказанность.
И женщина, и ее нерожденный ребенок позже скончались. Журналисты непрерывно освещали происходящее в городе на протяжении трех недель, и когда последние пути отхода из Мариуполя закрылись из-за ухудшения ситуации, украинские солдаты и местная семья тайно вывезли Чернова, Малолетку, Степаненко и записанные ими материалы из города. Революция Евромайдана 2013—2014 годов привела к свержению пророссийского президента Виктора Януковича и политическому повороту страны в сторону Европейского Союза. Однако всего пару месяцев спустя Россия вторглась в Крым и незаконно аннексировала его, а также разожгла сепаратистский конфликт в Донецкой и Луганской областях на востоке страны. Чернов и Малолетка вскоре стали освещать эти конфликты. Степаненко, младшая из трех журналистов, в течение нескольких месяцев, предшествовавших полномасштабному вторжению России, работала фрилансером в своем родном городе Харькове. Она совсем недавно отучилась на факультете журналистики. С юных лет знала, что хочет быть журналистом; когда ей было всего пять лет, она за обедом пересказывала своей семье политические новости. Чернов, как и Степаненко, родом из Харькова, второго по величине города Украины, расположенного недалеко от границы с Россией. Малолетка — из Бердянска, города, находящегося рядом с Мариуполем. Их родные города, расположенные на востоке Украины, станут мишенью для российских военных, когда армия вторгнется в страну.
Гнилой «Оскар»: как «зашкварился» режиссёр Чернов
| Гнилой «Оскар»: как «зашкварился» режиссёр Чернов ::Первый Севастопольский | Mstyslav Chernov is Young Talent of the Year at RTS Television Journalism Awards 2014. |
| "20 дней в Мариуполе" лучший документальный фильм или ФЕЙК? | Мстислав Чернов вместе с Евгением Малолеткой и Василисой Степаненко совершили журналистский подвиг (они единственные из представителей СМИ, которые остались в городе. |
| Коган Мстислав - Шевалье (№04) (2024) MP3 торрент скачать | Документальная картина режиссера и прошлогоднего лауреата Пулитцеровской премии Мстислава Чернова «20 дней в Мариуполе» предсказуемо получила «Оскар» как лучший. |
| You turn to us for voices you won't hear anywhere else. | Смотреть видео. |