Хорошая новость для радиотерапевтов: индукционная терапия позволяет отказаться от токсичного одновременного химиолучевого лечения и ограничиться только радикальным курсом лучевой терапии при раке носоглотки.
«Она в наших руках»: основатели BioNTech объявили, что вакцина от рака появится до 2030 года
Этот препарат может применяться для лечения пациентов с различными видами опухолей, включая опухоли в желудочно-кишечном тракте, желчных протоках, мочеполовой системе, верхних дыхательных путях и на коже. Аналогичные препараты сейчас используются для лечения меланомы и рака поджелудочной железы. Новый препарат для лечения рака поджелудочной железы рекомендован к одобрению в ЕС. Платиносодержащие средства, например, такие как цисплатин Pt(II), являются широко распространёнными противоопухолевыми препаратами, их используют в половине всех существующих химиотерапевтических схем.
Победа над онкологией: американские учёные создали лекарство, которое спасёт миллионы
Михаил Валентинович, вы сказали, что эти клетки могут превращаться практически в любые. Если так... Мы могли бы отобрать только нужные и увеличить их число? Михаил Киселевский: Современные технологии позволяют отобрать клетки-киллеры из крови, проактивировать их и нарастить вне организма. Эти активированные киллеры способны эффективно уничтожать опухолевые клетки. Есть ли место для применения этих клеток в практике? Кирилл Киргизов: Да, конечно! Было показано, что данные клетки могут не только бороться с опухолевыми клетками, но и потенцировать, то есть заставлять весь организм бороться с опухолью. На животных моделях, а затем и в практике, было показано, что такие клетки способны эффективно бороться с заболеванием. Возможно ли их произвести? Михаил Киселевский: В настоящее время в нашей стране создаются производственные площадки для получения клеточных продуктов в условиях, отвечающих всем современным требованиям.
А если клетки еще дополнительно обучить? Кирилл Киргизов: Вы говорите абсолютно верно. Сегодня мы можем "воспитать" в собственных клетках организма, а иногда и в клетках донора, специальные характеристики, которые помогут бороться с опухолью. Это значит, что клетка станет химерой - организм будет воспринимать ее своей. Но при этом она будет смертоносна для опухоли. Причем в лаборатории Михаила Валентиновича проводятся работы, позволяющие сделать клетки борцами не только с лейкозом как во многих центрах , но и с так называемыми сОлидными опухолями. Так называют опухоли, развившиеся не из клеток кроветворной системы. Эти опухоли могут быть доброкачественными и злокачественными. Но чаще подразумевают именно злокачественные опухоли. Это очень сложно, так как помимо задачи уничтожить опухолевые клетки необходимо реализовать задачу по проникновению в саму опухоль.
Насколько это реально?
От них не зависит, растёт ли опухоль, но они появляются, а поскольку опухоль избегает иммунного ответа с помощью других механизмов, они накапливаются в ней. Но как маркеры они могут быть использованы. И так как в опухоли еще продолжают возникать дополнительные мутации, формируется такое явление как клональность опухоли. Это тоже одна из серьёзных проблем в онкологии. Если мы проводим таргетную терапию, она направлена против какого-то антигена или сигнального пути, стимулирующего рост опухоли. Если эта мутация представлена не во всех клетках опухоли или происходит нарушение сигнального пути не во всех клонах, то будут уничтожены или подавлены только те, где есть мутация, а остальные начинают расти дальше. С этим и связана, в определённой мере, временная ремиссия. Поэтому если мы делаем вакцину против основных мутаций каких-то опухолей, мы убьём те клоны, где она присутствует, а остальные могут остаться. Если мы делаем вакцину, которая бьёт по основным нео-антигенам, допустим 20-30 одновременно, то можем накрыть весь пул клонов и, соответственно, значительно улучшить иммунный противоопухолевый ответ.
То есть надо бороться с клональностью. Мы сможем это сказать точно на стадии клинических исследований. На стадии исследований опухолевых моделей на мышах мы видим, что вакцина против опухолевых нео-антигенов, которые не относятся к опухолевому росту, работает. Это всё вероятностный процесс, но мы видим эффекты вплоть до полного излечения больных мышек. Для этого нужен свежий образец опухоли. Это либо биопсия, либо операционный материал. Наши сотрудники берут образцы и делают полноэкзомное секвенирование — мы секвенируем все функциональные гены, которые есть в опухоли. Также мы смотрим секвенс РНК — то, что уже проэкспрессировалось. Далее мы можем по ДНК выявить те самые нео-антигеные мутации, определить специальными нейросетями с искусственным интеллектом — какие из этих кусочков могут быть максимально эффективно представлены для иммунной системы, а в дальнейшем мы составляем потенциальные короткие белки — пептиды от 10 до 25 аминокислот, как компоненты вакцины. Такую модель мы создали для мышей на примере меланомы и показали, что лекарственная форма, составленная из таких пептидов, имеет эффективность.
Технически переход от пептидов к РНК-вакцине позволит повысить, как мы надеемся, её иммуногенность. В практике это подтверждается зарубежными публикациями и работами отечественных учёных. И, возможно, если удастся нарабатывать РНК-вакцину оперативно, мы постараемся сократить время между операцией и введением персональной вакцины. Тут очень важен срок чтобы не допустить рецидива, особенно в случае меланомы. Всем пациентам — нет, потому что все пациенты разные. Это препараты из антител, которые нарушают один из путей избегания иммунного ответа опухолью. Блокируется этот путь, опухоль становится более чувствительной к иммунной терапии, и мы ещё добавляем в «котел» — обученные, активированные, «злые» иммунные клетки, которые начинают воздействовать на опухоль. В будущем мы предварительно, может быть, даже до операционного вмешательства сможем подбирать пациентов, состояние иммунной системы которых подходит под такую терапию. Сейчас работы ведутся для меланомы, рака ЖКТ, яичников и мы ориентируемся на рак лёгкого. Это достаточно большой пул заболеваний.
Те заболевания, для которых характерна генетическая нестабильность. Если такой показатель подтверждается, то пациенту показана иммунотерапия. Мы стремимся к цифре, которая позволит государству выделять на это квоты. Все персональные вещи — это недёшево: практически для каждого пациента изготавливается его персональное лекарство, для которого нужно провести его собственный недешевый анализ качества и соответствия. Один генетический анализ будет стоить более 100 тысяч. Потом нужно сделать личный препарат, провести его исследования, чтобы подтвердить его качество, не многим более простые, чем анализ серий обычных лекарств, которые производят партиями из сотен тысяч доз. Тут вообще нельзя говорить про гарантию, и это относится ко всем лекарствам, даже к препаратам от головной боли. Цель, куда мы стремимся — это комбинация терапевтических подходов, которые снимают противоиммунную защиту опухоли, методов клеточных технологий, например, технологии получения CAR-T клеток, которые целевым образом узнают опухолевые клетки и их убивают. Комбинация этих методов в результате должна приводить к значимому, стойкому противоопухолевому иммунитету, который позволит у значительного количества пациентов добиться пожизненной ремиссии. Эта цель, которая достойна «Нобелевки».
Она тоже относится к технологиям иммунотерапии, но это уже такая artificial-вакцина. Мы стимулируем механизмами вне организма то, что должно происходить в организме. Технология по созданию таких клеток достаточно сложна: у пациента выделяются гемопоэтические клетки, которые являются либо предшественниками, либо самими Т-клетками, в них вносят специальный генетический вектор, и на их поверхности появляется экспрессия химерного рецептора. На поверхности к этому гибридному химерному рецептору «пришивается» молекула, как правило, из кусочков антител или лигандов — та, которая может узнать антиген на поверхности опухолевой клетки. Таким образом, изменённый лимфоцит таргетно связывается с опухолевой клеткой.
Это позволяет обнаружить рак на начальных стадиях, когда эффективность лечения очень высока. Русские же люди обследуются неохотно, в итоге попадают к врачу на последней стадии, когда шансы справиться минимальны. Лекарство от рака прячут? Среди самых популярных мифов бытует конспирологическая версия о том, что эффективное лекарство от рака уже создано, но его скрывают. Якобы фармацевтическим компаниям выгодно прятать от людей "волшебную таблетку", чтобы зарабатывать на продаже "старых" дорогостоящих препаратов.
На самом деле скрывать такое лекарство не выгодно, ведь продажи были бы ошеломительными, несмотря на цену. Фармацевтические магнаты пристально следят за научными разработками. И как только учёные создают потенциально эффективное средство, сразу вкладываются в его дальнейшие исследования и клинические испытания, чтобы впоследствии получить прибыль с продаж. А как за границей В Великобритании с 2020 года тестируют вакцину, которая призвана "выключать" в организме определённый ген. Он отвечает за передачу сигналов при работе клеток и в случае мутации запускает процесс онкообразования. Она действует в сочетании с химиотерапией. Создатели препарата утверждают, что он показал лучшие результаты в мире в лечении рака яичников. В ближайшее время планируется массовое производство.
Русские же люди обследуются неохотно, в итоге попадают к врачу на последней стадии, когда шансы справиться минимальны.
Лекарство от рака прячут? Среди самых популярных мифов бытует конспирологическая версия о том, что эффективное лекарство от рака уже создано, но его скрывают. Якобы фармацевтическим компаниям выгодно прятать от людей "волшебную таблетку", чтобы зарабатывать на продаже "старых" дорогостоящих препаратов. На самом деле скрывать такое лекарство не выгодно, ведь продажи были бы ошеломительными, несмотря на цену. Фармацевтические магнаты пристально следят за научными разработками. И как только учёные создают потенциально эффективное средство, сразу вкладываются в его дальнейшие исследования и клинические испытания, чтобы впоследствии получить прибыль с продаж. А как за границей В Великобритании с 2020 года тестируют вакцину, которая призвана "выключать" в организме определённый ген. Он отвечает за передачу сигналов при работе клеток и в случае мутации запускает процесс онкообразования. Она действует в сочетании с химиотерапией.
Создатели препарата утверждают, что он показал лучшие результаты в мире в лечении рака яичников. В ближайшее время планируется массовое производство. В Германии в октябре 2022 года заявили о том, что компания BioNTech близка к созданию собственной вакцины от нескольких видов онкологии.
Эффективность нового российского препарата от рака может достигать 100%
13 марта 2024 года, впервые на территории Российской Федерации, на базе НМИЦ радиологии Минздрава России проведено лечение двух пациентов с. Новости партнеров. Все самые свежие новости медицины: новости онкологии, новости генетики, биотехнологий, диагностики, профилактики и лечения онкологических заболеваний. О том, как от рака лечатся сегодня и как будут лечиться уже совсем скоро, — в материале Сергея Морозова.
Победа над онкологией: американские учёные создали лекарство, которое спасёт миллионы
Об этом Владимир Путин заявил в ходе пленарного заседания Форума будущих технологий. И рассчитываю, что уже скоро они будут эффективно использоваться как методы индивидуальной терапии, — сказал он. Согласно данным Росстата, в 2022 году число россиян с онкологическими заболеваниями составляло около четырех миллионов человек. Тогда же впервые рак выявили у рекордного числа россиян — 625 тысяч. В 2021 году этот показатель составлял 580 тысяч, а в 2020-м — 556 тысяч. Онкологи объясняли, что увеличение заболеваемости может быть связано с улучшением ранней диагностики. Тем не менее ученые пытаются разработать новые способы лечения, и кажется, прогресс не стоит на месте.
Как будет выглядеть вакцина против рака? Когда она появится в больницах? И сможет ли новый препарат спасти миллионы жизней? RU поговорил с одним из разработчиков вакцины и экспертами в здравоохранении. Отвечаем на все вопросы в нашем материале. Не применяют, а исследуют По словам директора по развитию компании RNC Pharma проводит аналитику фармацевтического рынка Николая Беспалова, вакцины, созданные для профилактики рака, уже существуют.
Одна из таких прививок — от ВПЧ вируса папилломы человека. RU Беспалов.
Планируется, что в 2024 году начнутся первые клинические испытания по использованию вакцины для лечения этого вида рака. В частности, ученые говорят о терапии глиобластомы, самой агрессивной и распространенной формы опухоли головного мозга. Узнать о том, какие клинические исследования проводятся сейчас в НМИЦ онкологии им. Петрова, как попасть в число участников можно, заполнив анкету.
Опухоли уменьшились, а затем исчезли. И, как пишут исследователи, за время наблюдения — от шести до 25 месяцев — не было зарегистрировано ни одного случая прогрессирования или рецидива опухоли. По словам Сатиш Уорриера, колоректального хирурга из онкологического центра Питера Маккаллума, результаты исследования прорывные, потому что так пациенты могут избежать не только хирургического вмешательства, но и лучевой терапии. В исследовании приняли участие 12 добровольцев и еще четверо проходят часть курса лечения к моменту публикации исследования. Это, по словам доктора Ньюстеда, ужасно маленькая выборка.
Чтобы дать окончательные ответы, нужно больше пациентов. Речь идет как минимум о двух когортах, одна из которых будет принимать препарат или терапию, а другая нет. Также нужно сравнить эффективность препарата на равном количестве мужчин и женщин. Еще необходимо исследовать значительное количество пациентов со второй и третьей стадиями рака: их нужно сравнить и проводить наблюдения достаточно долго, чтобы убедиться, что рецидива нет. Доктор Санофф отметила , что пока неизвестно, работает ли препарат при других типах рака прямой кишки или в целом против разных раков. Дело в том, что триллионы микробов в кишечнике человека — кишечный микробиом — могут влиять на эффективность иммунотерапии.
Исследователи признают, что их работа — это только начало.
Подумайте о том, что телеграфирует Бурла этой информацией. Зачем какой-либо компании производить препараты для лечения рака в невиданных ранее масштабах? Почему Pfizer, как никакая другая компания, готова поставить десятки миллиардов долларов на то, что в ближайшие годы рак турбины продолжит расти по всему миру экспоненциальными темпами?
Победа над онкологией: американские учёные создали лекарство, которое спасёт миллионы
Новости партнеров. Ученые из лаборатории биофизики Научно-исследовательского технологического университета МИСИС создали инновационный препарат для лечения рака –– рибоплатин. Создание данного препарата увеличивает выживаемость больных с наиболее проблемными для терапии видами рака», — заявил министр.
Итоги-2023. Лекарство от ВИЧ, вакцинация без иглы и восстановление нервных клеток
Если мы делаем вакцину, которая бьёт по основным нео-антигенам, допустим 20-30 одновременно, то можем накрыть весь пул клонов и, соответственно, значительно улучшить иммунный противоопухолевый ответ. То есть надо бороться с клональностью. Мы сможем это сказать точно на стадии клинических исследований. На стадии исследований опухолевых моделей на мышах мы видим, что вакцина против опухолевых нео-антигенов, которые не относятся к опухолевому росту, работает.
Это всё вероятностный процесс, но мы видим эффекты вплоть до полного излечения больных мышек. Для этого нужен свежий образец опухоли. Это либо биопсия, либо операционный материал.
Наши сотрудники берут образцы и делают полноэкзомное секвенирование — мы секвенируем все функциональные гены, которые есть в опухоли. Также мы смотрим секвенс РНК — то, что уже проэкспрессировалось. Далее мы можем по ДНК выявить те самые нео-антигеные мутации, определить специальными нейросетями с искусственным интеллектом — какие из этих кусочков могут быть максимально эффективно представлены для иммунной системы, а в дальнейшем мы составляем потенциальные короткие белки — пептиды от 10 до 25 аминокислот, как компоненты вакцины.
Такую модель мы создали для мышей на примере меланомы и показали, что лекарственная форма, составленная из таких пептидов, имеет эффективность. Технически переход от пептидов к РНК-вакцине позволит повысить, как мы надеемся, её иммуногенность. В практике это подтверждается зарубежными публикациями и работами отечественных учёных.
И, возможно, если удастся нарабатывать РНК-вакцину оперативно, мы постараемся сократить время между операцией и введением персональной вакцины. Тут очень важен срок чтобы не допустить рецидива, особенно в случае меланомы. Всем пациентам — нет, потому что все пациенты разные.
Это препараты из антител, которые нарушают один из путей избегания иммунного ответа опухолью. Блокируется этот путь, опухоль становится более чувствительной к иммунной терапии, и мы ещё добавляем в «котел» — обученные, активированные, «злые» иммунные клетки, которые начинают воздействовать на опухоль. В будущем мы предварительно, может быть, даже до операционного вмешательства сможем подбирать пациентов, состояние иммунной системы которых подходит под такую терапию.
Сейчас работы ведутся для меланомы, рака ЖКТ, яичников и мы ориентируемся на рак лёгкого. Это достаточно большой пул заболеваний. Те заболевания, для которых характерна генетическая нестабильность.
Если такой показатель подтверждается, то пациенту показана иммунотерапия. Мы стремимся к цифре, которая позволит государству выделять на это квоты. Все персональные вещи — это недёшево: практически для каждого пациента изготавливается его персональное лекарство, для которого нужно провести его собственный недешевый анализ качества и соответствия.
Один генетический анализ будет стоить более 100 тысяч. Потом нужно сделать личный препарат, провести его исследования, чтобы подтвердить его качество, не многим более простые, чем анализ серий обычных лекарств, которые производят партиями из сотен тысяч доз. Тут вообще нельзя говорить про гарантию, и это относится ко всем лекарствам, даже к препаратам от головной боли.
Цель, куда мы стремимся — это комбинация терапевтических подходов, которые снимают противоиммунную защиту опухоли, методов клеточных технологий, например, технологии получения CAR-T клеток, которые целевым образом узнают опухолевые клетки и их убивают. Комбинация этих методов в результате должна приводить к значимому, стойкому противоопухолевому иммунитету, который позволит у значительного количества пациентов добиться пожизненной ремиссии. Эта цель, которая достойна «Нобелевки».
Она тоже относится к технологиям иммунотерапии, но это уже такая artificial-вакцина. Мы стимулируем механизмами вне организма то, что должно происходить в организме. Технология по созданию таких клеток достаточно сложна: у пациента выделяются гемопоэтические клетки, которые являются либо предшественниками, либо самими Т-клетками, в них вносят специальный генетический вектор, и на их поверхности появляется экспрессия химерного рецептора.
На поверхности к этому гибридному химерному рецептору «пришивается» молекула, как правило, из кусочков антител или лигандов — та, которая может узнать антиген на поверхности опухолевой клетки. Таким образом, изменённый лимфоцит таргетно связывается с опухолевой клеткой. Внутри клетки запускаются процессы, которые активируют Т-лимфоцит, делая его агрессивным против клетки, рядом с которой он находится.
Если связь произошла, активируется лимфоцит, который начинает убивать эту опухолевую клетку. В мире она уже клинически применяется для терапии лимфом. В России проводятся клинические апробации такой технологии либо на своих, либо на зарубежных векторах.
Мы построили у себя блок для наработки клеточного препарата для пациентов — у нас сейчас будет клинически верифицированная, сертифицированная площадка для производства, возможно, для детской онкологии, а возможно, перейдём на взрослую. У нас разработан вектор для солидных опухолей, который позволяет получать CAR-T клетки, нацеленные на антиген HER-2, это рак молочной железы и рак яичников. Есть ещё несколько опухолей, для которых надо делать исследования.
У нас проведены доклинические исследования на животных, проведены исследования in-vitro, показана эффективность.
Одним из редко встречаемых молекулярных подтипов немелкоклеточного рака легкого является транслокация гена ROS1, ее могут обнаружить примерно у одного-двух процентов пациентов с НМРЛ. Чаще всего транслокация выявляется у пациентов, которые никогда не курили или у которых в анамнезе имеется курение в небольших количествах и у которых отмечаются гистологические признаки аденокарциномы Частая редкость В России заболеваемость раком легкого занимает первое место по смертности и второе место — по распространенности среди онкологических патологий, уступая только раку молочной железы. Еще недавно многие разновидности опухолей легкого считались практически неизлечимыми. Но сейчас для них появились инновационные таргетные препараты, благодаря которым у пациентов появился шанс выжить. Однако они подходят лишь пациентам с определенными мутациями поломками гена , обнаруженными в опухоли.
В их случае более эффективными могут оказаться таргетные target в переводе с английского — мишень, цель препараты. Пошел на поправку В 2021 году у 35-летнего Владислава Погорелова диагностировали рак легкого четвертой стадии с метастазами в грудной клетке, плевре, головном мозге. Кроме того, у него были и другие опасные заболевания — ВИЧ и гепатит, которые он много лет успешно контролировал. В региональном диспансере подобрать лечение ему не смогли. И тогда с женой и маленьким ребенком он поехал в Москву. Рак буквально съедал человека изнутри — за несколько недель он похудел на 20 килограммов.
Жена плакала, близкие были в ужасе. В онкологическом центре им. Блохина нашелся врач, который еще раз решил все перепроверить и отправил Погорелова на дополнительные анализы и тесты. Анамнез пациента — ВИЧ-инфекция — доктора не испугал. Это метод, который позволяет найти как распространенные, так и редкие мутации.
О проекте Проект ОнкоТаргет предусматривает производство препаратов наиболее востребованных нозологических групп в целях реализации государственной политики в сфере импортозамещения и призван организовать выпуск препаратов, производство которых не налажено в данный момент на территории Российской Федерации. Продуктовый портфель компании включает около 30 наименований лекарственных препаратов различных форм выпуска для лечения онкологических, неврологических, эндокринных и других социально значимых заболеваний, планируемых к производству уже до конца 2022 года.
В то же время они остаются незаметными для нашей иммунной системы. Достарлимаб связывается с белками, которые есть только в клетках рака прямой кишки.
Так он предупреждает иммунную систему о цели, которую она должна атаковать. Во время испытания добровольцам ввели девять внутривенных доз с интервалом в три недели. Курс длился шесть месяцев, после этого пациентов планировали отправлять на химиотерапию, лучевую терапию или на хирургическую операцию. Но до этого не дошло. Опухоли уменьшились, а затем исчезли. И, как пишут исследователи, за время наблюдения — от шести до 25 месяцев — не было зарегистрировано ни одного случая прогрессирования или рецидива опухоли. По словам Сатиш Уорриера, колоректального хирурга из онкологического центра Питера Маккаллума, результаты исследования прорывные, потому что так пациенты могут избежать не только хирургического вмешательства, но и лучевой терапии. В исследовании приняли участие 12 добровольцев и еще четверо проходят часть курса лечения к моменту публикации исследования. Это, по словам доктора Ньюстеда, ужасно маленькая выборка.
Чтобы дать окончательные ответы, нужно больше пациентов.