Отец Анны Сниткиной был большим поклонником Достоевского, поэтому о его творчестве девушка знала с детства. «Например, у нас была работа по идентификации предположительно отца писателя Фёдора Достоевского — Михаила Достоевского, чья могила утеряна в подмосковном поместье. Это у Достоевского осталось еще с занятий по черчению в Главном инженерном училище.
Папа боится Достоевского!
Будущий писатель родился в Москве, в доме штаб-лекаря Мариинской больницы для бедных Михаила Андреевича Достоевского. Мать Федора Михайловича, Мария Федоровна, была из обедневшего купеческого рода. Таким образом, мальчика назвали в честь дедушки по материнской линии, поскольку его старший брат получил отцовское имя — Михаил. Всего в семье родилось семь детей. Отец Федора Михайловича был личностью незаурядной. Он родился в семье священника и сам собирался стать священником, даже поступил в семинарию. Но потом перешел в Императорскую медико-хирургическую академию, где получил образование по врачебной части. Во время Отечественной войны 1812 года вчерашний студент лечил раненых, а потом боролся с эпидемией брюшного тифа. После войны он стал ординатором в военном госпитале в Москве, там и познакомился с будущей женой.
Когда молодые люди обвенчались, Михаил решил перейти работать в Мариинскую больницу для бедных. Это было спорное решение — жалование там было крайне скудным, и на него было бы трудно кормить семью. Но Михаил верил в то, что у него есть предназначение, и оно заключается в том, чтобы помогать бедным. Весной 1827 года Михаил Андреевич получил право на потомственное дворянство и купил имение. Ну как имение…. Так, глинобитную развалюшку. Но там можно было проводить лето всей большой семьей. Михаил Андреевич и Мария Федоровна Достоевские.
Пастель Попова, 1823 г. Источник Родители стремились вырастить из детей людей передовых, но при этом глубоко религиозных. Юные Достоевские читали — и много — уже с четырех лет, и так же много молились. Семья была глубоко патриархальной, и вся их жизнь подчинялась воле отца семейства. Власть Михаила Андреевича над детьми и женой была велика — весь дом подчинялся его распорядку. Он выбирал, какие книги читать, куда поступать сыновьям, какие молитвы и стихи разучивать. Он учил с сыновьями уроки — и очень злился в процессе. Михаил Андреевич вообще был вспыльчив, порывист, нетерпелив и требователен.
К счастью, при таком нраве он был последовательным противником телесных наказаний — и даже не стал отдавать детей в гимназию, в которой практиковалась порка провинившихся учеников. Не ласка, а указка: история телесных наказаний в отношении детей Мария Федоровна была мягче и ласковее, но тоже очень ценила образование. Чтению, письму и счету детей обучала именно она. У Достоевских была няня, добрая и веселая, которая знала много сказок — Федор Михайлович всегда вспоминал ее с теплом. Вся семья частенько собиралась вечером для совместного чтения и обсуждения книг. Не сказать, чтобы литературу подбирали по возрасту, зато эти вечера пробудили в юном Федоре любовь к печатному слову. В общем, неудивительно, что Федор Михайлович рос тихим, серьезным мальчиком и проводил большую часть своего свободного времени за книгами. Сначала мальчик учился дома, затем он вместе с братьями поступил в дорогой и престижный Пансион Чермака.
Расписание там было жестким, а стандарты обучения — очень высокими. Дети редко бывали дома, но получали отменное образование. Именно в стенах этого пансиона у Федора случился первый в его жизни приступ эпилепсии. Юноша мечтал стать писателем — он грезил этим с раннего детства. Но его отец, несмотря на всю свою любовь к книгам, настаивал, что труд писателя не сможет его прокормить. Михаил Андреевич желал, чтобы его сыновья поступали в Главное инженерное училище. Михаила туда учиться в результате не взяли, но Федор прошел отбор. Он занимался нехотя, без огонька.
Зато много читал и даже организовал литературный кружок. Несмотря на нелюбовь к инженерному делу, Достоевский доучился, получил диплом и устроился на работу по специальности — в память об отце, который умер в 1839 году. Но немного погодя службу бросил и решил отдаться литературе целиком и полностью. Дальше были первые успехи, известность, кружок петрашевцев, расстрел, замененный ссылкой, годы на каторге и первая большая любовь.
Он поступил в Донской политехнический институт, но вскоре его оттуда отчислили за пресловутое дворянское происхождение.
С большим трудом и только при содействии Орджоникидзе он был зачислен в Ленинградский индустриальный институт. Получив диплом инженера, Андрей жил и работал в Ленинграде: преподавал в одном из техникумов. В Великую Отечественную он ушёл на фронт и на войне всегда хранил в рюкзаке бюстик своего дедушки. Андрей Достоевский. Правнук живёт в Питере Дочка Андрея умерла в младенчестве, а сын, Дмитрий, родившийся в 1945 году, жив и сейчас.
Серьёзных высот он не достиг, высшего образования, по его же словам, не стал получать принципиально, а нашел себя в рабочих специальностях — был электриком, монтером, водил трамваи. При этом Дмитрий — человек очень начитанный и умный, кроме того, верующий. Он активен в соцсетях и пишет очень интересно у него даже есть маленькие рассказы. Как потомок великого писателя он объездил много стран по приглашению разнообразных литературных сообществ и даже некоторое время жил в Европе. Правнук писателя активно работал с музеем Достоевского в Питере и вообще много сил отдаёт сохранению наследия своего деда.
Жизнь его также связана с северной столицей. У Дмитрия есть сын, три внучки и внук. Близкие часто говорят ему, что внешне он очень похож на своего прадеда. По словам Дмитрия, в молодости он скрывал, что является единственным потомком Достоевского по мужской линии, но теперь он говорит об этом гордо. Дмитрий Достоевский.
Младший сын унаследовал болезнь Помимо Фёдора, оставившего столь многочисленное потомство, у писателя был ещё один сын — Алексей. Супруга Анна хотела назвать сына Иваном, сам писатель — Степаном, и в итоге решили найти компромисс и дали ему имя, которого в роду у Достоевских еще не было. Алеша рос здоровым мальчиком, и постепенно он стал любимцем отца — Фёдор Михайлович был с ним более ласков и снисходителен, чем с Любой и Федей, и даже не ругал, если тот вбегал в его кабинет, хотя это было детям строго запрещено. Умер Алексей в два с половиной года от внезапно случившегося с ним недуга. У него вдруг начало дергаться лицо, потом судороги усилились, и петербургские врачи ничего не смогли с этим сделать, лишь прописав ребёнку успокоительное и вручив матери мальчика кислородную подушку.
Пришедший к Достоевским вечером именитый врач лишь констатировал: ребёнок умирает.
Мой покойный ныне друг нашел этого человека. Тот не так давно приехал в Ленинград и жил в рабочем общежитии от какого-то завода. Мы туда поехали, пришли в комнату Достоевского. Он сказал: "Я Достоевский, но не тот". Я ответил: "А я тот! Декретом революционной власти Ленин дал возможность гражданам менять фамилии на любые, какие они захотят. В России было множество деревень, где по 80 процентов сельчан носили одну и ту же фамилию.
В одной деревне, где "царила" неблагозвучная фамилия, был грамотный писарь, он узнал об этом декрете и объявил на сходе, что крестьяне могут менять фамилии. Они согласились. И он, литературно заинтересованный, стал направо и налево раздавать фамилии Пушкиных, Тургеневых, Достоевских. Все это было зарегистрировано. И еще я общался с журналисткой Дарьей Достоевской, достаточно известной в Ленинграде. Она говорила, что не знает своих корней — может, она является потомком Достоевского? Я объяснил ей то же, что узнал от Романа. Квартира-музей Ф.
Достоевского в Санкт-Петербурге. Фото: treefrog. У вас пачка сигарет в нагрудном кармане. А Фёдор Михайлович курил? Портретов Достоевского с папиросой не существует, но табачная тема в жизни Фёдора Михайловича Достоевского занимает большое место. Мы, наверное, вместе с вами догадались, как можно связать Достоевского со Сталиным и его трубкой? Нет, я не догадалась… Великий роман "Бесы". Его колоссальным тиражом издали в Японии в переводе после появления "Аум синрикё" тоталитарная секта, запрещенная в России.
Как мне рассказали в Японии, там считают, что первое и самое точное описание человека, который собирается стать террористом, сделал Достоевский в "Бесах". Японцы издали этот роман после ареста лжепророка, чтобы секта не возродилась в массовом порядке в Японии. В этом романе описано собрание "бесов", во время которого Верховенский потребовал ножницы, получил их и начал, не прерывая разговора, публично стричь ногти. Достоевский гениально прозрел поведение человека, который хочет подчинить себе окружение. Что делал Сталин? Брал папиросы "Герцеговина Флор" во время заседаний Политбюро или в окружении других подчиненных, рвал их и набивал трубку. Казалось бы — что ему не курить уже подготовленные папиросы? Но он проделывал это, тоже чтобы подчинить окружающих созерцанием бессмысленного на первый взгляд занятия.
Фёдор Михайлович опять оказался пророком. Иллюстрация к роману "Бесы". Фото из открытых источников. В том, что Достоевский был пророк, нет сомнений. К этому можно прибавить интересный факт. Когда еще не была издана книга "Преступление и наказание" целиком, а выходила частями в литературном журнале, то молодежь, еще не дочитавшая роман, возбудилась и стала протестовать. Основным лозунгом этих демонстраций было: "Среди студентов убийц нет! Я это вытянул из семистрочной заметки в "подвале" газеты!
И это тоже. Но не только. Один из родственников Анны Григорьевны, уже на тот момент жены Фёдора Михайловича, Иван Сниткин, был в курсе всего нечаевского дела, хоть и не принимал в нем участия, и рассказал об этом Достоевскому, когда тот приехал навестить свою сестру. Достоевский развернул эту историю в роман. Он, безусловно, умел анализировать. Но как это согласуется с его самым известным порокам — тяге к азартным играм? Люди ко мне не раз обращались с жизненно важным для них вопросом: знал ли Фёдор Михайлович систему игры? Я уверен: да, знал.
Я в этом убедился в Баден-Бадене. Там в казино висит на стене огромный портрет Фёдора Михайловича — хотя он в этом казино всего одну игру провел, а в основном был в Висбадене и других городах. Но казино на сегодня осталось только в Баден-Бадене. И в этом заведении Достоевского преподносят как одного из главных здешних игроков. Была бы моя воля, я бы тот портрет убрал со стены. Потомку неприятно, что Достоевского используют как рекламу, но другим, наоборот, лестно, что он здесь играл… В Баден-Баден меня привезли киношники из ВВС, они снимали фильм "Через 100 лет по следам Достоевского". Главным героем сделали меня, я согласился. Мы заглянули на игру.
Потом режиссер сказал, что уже договорился, и мы назавтра будем снимать сцену в казино. Режиссер знал русский язык и вполне достойно на нем общался. Все легли спать, а я разволновался — мне в первый раз в жизни предстояло играть в казино!.. Я вспомнил, что у режиссера есть книга "Игрок". Тайком забрал у него эту книжку и, буквально только раскрыв ее, начал читать не просто текст Фёдора Михайловича — но систему игры в рулетку! Роман посвящен только рулетке, карты стали популярны несколько позже, когда Фёдор Михайлович уже "завязал". Схема игры была выложена прямо на странице. Я человек мистический, я эту систему переписал на бумажку.
На следующее утро рассказал проснувшейся команде, что теперь я знаю систему игры Достоевского. А днем мы пошли снимать сцену в казино. После этого нас оставили там поиграть. Денег у меня было совсем немного. Несколько человек согласились со мной поиграть и сели за один стол. А режиссер заявил, что не верит ни в какую систему и будет играть за другим столом. Мы расселись и начали играть — ограниченно, в отличие от Фёдора Михайловича. И мы все выиграли.
Я не буду называть цифры — но когда я явился к директору казино и сказал, что, поставив вот такую сумму, выиграл вот такую, он ответил по-немецки: "Невозможно! А режиссер на другом столе в пух и прах проигрался… В интервью немецкому изданию я упомянул этот эпизод. С тех пор за мной постоянно ходил хвост из журналистов, просивших секрет игры. Я честно говорил: она зашифрована в книге Достоевского "Игрок", которая первоначально называлась "Рулетенбург". Читайте "Игрока"!.. Не знаю, открылась ли им та система — но все же я подвиг их прочитать сочинение Фёдора Михайловича. Иллюстрация к роману "Игрок". Но что это было — наитие, или в тексте правда что-то зашифровано?..
Я сам не знаю!.. Посетив другие города Германии, я вернулся домой и снова стал штудировать "Игрока" в поисках той страницы. И не нашел её вторично!.. Фёдор Михайлович устроил мне эту мистическую историю. А ведь чтобы составить систему игры в рулетку, тоже нужны способности к анализу. Если кто-то очень захочет выискивать у Достоевского в записных книжках результаты игры в казино — они там есть, постоянно упоминаются небольшие выигрыши и даже большие выигрыши. Но он не удерживался и не останавливался, начинал бессистемно играть — и тогда проигрывал. Беда его была в неумении вовремя остановиться… Игра ему была нужна, одной из мотиваций была постоянная необходимость в деньгах, чтобы оплачивать долги своего рано умершего старшего брата.
У него появилась идея фикс, что игрой он сможет выиграть такую сумму, чтобы просто отдать долги и стать от них свободным. Благородная цель. Но было одно но. Достоевский о себе говорил, что натура его подлая: у него всегда есть желание не только дойти до бездны, но и заглянуть туда.
Вместе со всеми заключёнными он ходил на работы. Их водили на кирпичный завод, расположенный на правом берегу вниз по Иртышу, верстах в трёх или четырёх от крепости. Работа на заводе была трудной. В сарае, стоявшем на пустынном берегу Иртыша, Достоевский обжигал и толок алебастр. По приходе арестанты растапливали печь и укладывали в неё алебастр. Когда алебастр был уже совсем обожжён, его выгружали в ящики. Затем каждый арестант брал свой ящик и тяжёлой колотушкой дробил его. На эту работу писатель попадал вместе с поляками, осуждёнными за участие в освободительной борьбе против России. Но говядину кладут рублёную, и я её никогда не видал. По праздникам каша почти совсем без масла. В пост капуста с водой и почти ничего больше. Я расстроил желудок нестерпимо и был несколько раз болен». Прожить на «кормовые» деньги каторжники не могли. Судя по документам, в день на человека назначалось 9 коп. Хотя дополнительная работа, и деньги, и всё, что можно было на них купить, запрещалось, в остроге всегда работали, имели деньги, табак и даже вино. Начальство знало об этом, и ночные обыски были здесь обычным делом.
Реставрация церкви и кладбища с захоронением отца Достоевского завершилась в Подмосковье
Географ высказался и о Достоевском-отце, увидев в нем не деспота, а грамотного воспитателя, давшего гениальному сыну достойный старт. Как прославленный мыслитель помогает потомкам и сегодня, в интервью АиФ-Петербург рассказал Дмитрий Достоевский, правнук Федора Михайловича. «Около мёртвого сидел художник и рисовал Достоевского в его вечном сне» Любовь Фёдоровна также вспоминала, как на следующее утро она бесстрашно зашла в комнату отца и увидела. Видимо, из-за того, что он стал отцом довольно поздно, Достоевский по этому поводу испытывал большой душевный подъем. Федор Михайлович Достоевский в молодости Дочь Достоевского Люба умерла в 1924-м году в Италии.
«Он видел приближение смерти, не боясь её»: Сегодня День памяти Ф.М. Достоевского
Достоевский Фёдор | Отношение Достоевского к отцу, человеку мнительному и болезненно подозрительному, было двойственным. |
Российские ученые захотели найти отца Достоевского | Ямал-Медиа | Внезапная и якобы насильственная смерть отца произвела на 17-летнего Достоевского неизгладимое впечатление. |
Федор Достоевский рос при больнице для бедных в Марьиной Роще... | Прикоснуться к творчеству великого писателя теперь можно в новом музее — в столице открылся «Московский дом Достоевского», его посетил Владимир Путин. |
Путин подарил папе Франциску на 85-летие скульптурный портрет Достоевского
Открытие поклонного креста и плиты в память о М. Правнук писателя Дмитрий Андреевич Достоевский. Моногарово, 2005 год. Фото: Заповедник "Даровое". Как стало известно «МК», недавно Межобластное научно-реставрационное художественное управление объявило тендер на проведения работ по реставрации храма Сошествия Святого Духа в селе Моногарове.
Эта церковь вместе с расположенным рядом старинным кладбищем составляет единый объект культурного наследия федерального значения.
Останься он без абонемента во французскую библиотеку, без сундучка для книг и при казенном кивере, потерял бы уважение своих более состоятельных однокашников? Не преувеличивал ли Ф. Отчасти на эти неизбежные вопросы почти столетие назад дал ответ русский географ П. Семенов-Тян-Шанский , знакомец Достоевского с середины 1840-х. Чуть раньше он учился в военной школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров и находился в летних лагерях в Петергофе недалеко от лагерей Инженерного училища.
Стало быть, все это было не действительной потребностью, а делалось просто для того, чтобы не отстать от других товарищей, у которых были и свой чай, и свои сапоги, и свой сундук. В нашем более богатом, аристократическом заведении мои товарищи тратили в среднем рублей триста на лагерь, а были и такие, которых траты доходили до 3000 рублей, мне же присылали, и то неаккуратно, 10 рублей на лагерь, и я не тяготился безденежьем» 15 Вывод Семенова однозначен: Достоевский-сын не был пролетарием, он боролся не с действительной нуждой, а с несоответствием средств запросам и желаниям. Географ высказался и о Достоевском-отце, увидев в нем не деспота, а грамотного воспитателя, давшего гениальному сыну достойный старт. Достоевский знал французский и немецкий языки достаточно для того, чтобы понимать до точности все прочитанное на этих языках. Отец обучал его даже латинскому языку. Вообще воспитание Ф.
Но если Достоевский-сын пребывал «в аду» из-за несоразмерности средств и запросов, то Достоевский-отец в момент получения майского письма 1839 года, на которое ответил без промедления, испытывал подлинную, катастрофическую нужду; усмотрев же в письме сына неудовольствие, обращенное к себе, горько сетовал: «Как ты несправедлив ко мне в сем отношении!.. Друг мой! Роптать на отца за то, что он тебе прислал, сколько позволяли средства, предосудительно и даже грешно». Михаил Андреевич оправдывался — и это были вовсе не дурные предчувствия, не изломы его «странного» характера, а унылая реальность. В 1837 году урожай хлеба был дурной, в 1838-м озимые не уродились совсем. Снег лежал до мая месяца, следовательно, кормить скот чем-нибудь надобно было.
Крыши все обнажены для корму. Но это ничто в сравнении с настоящим бедствием. С начала весны и до сих пор ни одной капли дождя, ни одной росы. Жара, ветры ужасные все погубили. Озимые поля черны, будто и не были сеяны; много нив перепахано и засеяно овсом, но это, по-видимому, не поможет, ибо от сильной засухи, хотя уже конец мая, но всходов еще не видно. Это угрожает не только разорением, но и совершенным голодом!
После этого станешь ли ты роптать на отца за то, что тебе посылает мало». Картина выходила ужасающая и вряд ли, прочитав это, Федор мог бы снова написать: «Уважая Вашу нужду, не буду пить чаю» , но и это было еще не всё. В отчаянии отец открыл неприглядную правду — как он пообносился, если не опустился: старые вещи пришли в ветхость, а купить новых он не мог, так как никогда не имел «собственно для себя ни одной копейки». А ведь обстоятельства его жизни подчинялись тому же правилу, которое вывел Федор в майском письме, — необходимости следовать уставу своего общества и содержать себя соответственно положению. Дворянское звание, чин, статус барина-землевладельца обязывали. Это наблюдение современника, А.
Путяты, автора книги «Опытный помещик» СПб. В 1835-м Михаил Андреевич писал жене: «Бедность моя нимало меня не тревожит, я с нею свыкся, как с воздухом, коим дышу». Но в 1839-м тревожила уже не бедность — страшила неотвратимая нищета, и его жалобы, страхи, просьбы к детям быть аккуратнее в тратах — все это, по словам В. Нечаевой, столетие спустя описавшей трагедию в Даровом, «не притворство скупого, а совершенно правдивая исповедь переживающего разорение мелкопоместного дворянина» 16. Он все же собрал требуемую сумму и 27 мая отослал ее Федору. Посоветуйся с кем-нибудь, нельзя ли в лагерях устроить твои дела повыгоднее.
Прощай, мой милый друг, да благословит тебя Господь Бог, что желает тебе нежно любящий отец». Это письмо оказалось последним. Через десять дней Михаила Андреевича не стало. История смерти Достоевского-отца, запутанная и загадочная, всегда интересовала биографов Достоевского-сына. Обстоятельства его смерти, якобы насильственной, под пером истолкователей творчества Ф. Смерть Михаила Андреевича в воображении иных авторов — едва ли не первопричина становления Достоевского-писателя.
Не будь отцеубийства — все бы они рассердились и разошлись злые... Достоевский естественной смертью — писали бы о нем как о деспоте, запойном пьянице, неблагообразием своим "омрачившем детство и отрочество" сына? Или, быть может, он назван был бы рыцарем долга, ценою разрыва с отцом и семьей ушедшим за тысячи верст учиться медицине? Незаурядным врачом и замечательным отцом, сделавшим много для образования своего сына? Федоров, опубликовавший в 1975 году материалы судебного следствия по делу о смерти М. К риторическому рассуждению Федорова нам хочется добавить только одно: М.
Достоевский заслуживает звания рыцаря долга, незаурядного врача и замечательного отца — несмотря на особенности его характера угрюмого, нервного, подозрительного, ревнивого и независимо от того, при каких обстоятельствах его настигла смерть. Итак, 6 июня 1839 года по дороге из Дарового в Черемошну, проезжая полем с потрескавшейся землей и высохшей почвой, при сорокаградусной жаре солнце стояло уже высоко , скоропостижно скончался помещик Достоевский. Только эти сведения — о времени и факте события — могут быть названы бесспорными. Далее начинаются версии, слухи, толки и домыслы. Утром рокового дня барин ехал на дрожках, и с ним сделался удар. Приступы болезни бывали у него и прежде: немело тело, кружилась голова.
Кучер оставил барина в поле и поскакал в Моногарово за священником. Кроме священника к больному привезли из Зарайска доктора И. Шенрока — значит, была надежда спасти умирающего, и тогда версия насилия теряет смысл? Но спасти не удалось, и, не обнаружив следов насилия, доктор констатировал смерть от апоплексического удара. Будучи служащим Рязанской, а не Тульской губернии, он не имел права выдать официальное заключение о смерти пациента и распорядился оставить тело в поле в «исходном» положении до прибытия властей и судебного расследования. Согласно этой версии, прямых свидетелей случившегося, то есть свидетелей-очевидцев, было трое: безымянный кучер, священник и доктор.
Нечаева приводит записанный ею в 1925 году рассказ старика И. Мелихова, крестьянина Черемошны, назвавшего себя внуком Семена Широкого кучера, несколько лет возившего Достоевских из Москвы в имение и обратно. Внук категорически опровергал рассказы других стариков о событиях 76-летней давности и стойко держался «мирной» версии — о том, как приехавшие следователи «полмесяца жили в деревне, всех поодиночке опрашивали, детям конфеты давали, но ничего подозрительного не нашли» 19. Крестьянская молва назовет имя и другого кучера, Давида Савельева, о котором А. Достоевский вспоминал как о преданном крепостном человеке, возившем папеньку «на практику», а маменьку — по городу с визитами, жившем неотлучно при Михаиле Андреевиче до дня его смерти; в 1855 году Андрей Михайлович встретит старика с седой окладистой бородой в кучерском наряде у подъезда московского дома своей сестры Веры и узнает в нем, к обоюдной радости, «старого кучера отца, крепостного, который ездил с отцом лет 20». Ребенком Андрей запомнил, что «кроме своей четверки лошадей Давид ничего не знал и не имел более никаких занятий...
Личность эту папенька особенно любил и уважал против прочей кухонной прислуги». В рассказе сына о смерти отца имя Давида вообще не упоминается, значит, его никто и не называл. Зато именно на кучера безымянного «покажет» Л. Достоевская : деда Михаила «нашли на полпути, задушенным подушкой из экипажа. Кучер исчез вместе с лошадьми, одновременно исчезли еще некоторые крестьяне из деревни. Во время судебного разбирательства другие крепостные моего деда показали, что это был акт мести».
В сведениях, дошедших до Л. Если принять за истину показания внуков тех крестьян, чьи деды были участниками событий, получается, что второй очевидец, священник, находился в «убийственном» сговоре. Нечаева приводит улику — поданным церковных ведомостей, все мужское взрослое население Черемошны не говело в 1839 году «за нерачением». Это значило, что крестьяне избегали исповедоваться на Великом посту в феврале — марте , чтобы таить преступный замысел и не выдать ни себя, ни других. Догадывался ли священник, почему вся деревня дружно не говеет, не исповедуется и не причащается? Неужели вошел в сговор так загодя?
Хорош же он был в таком случае... И совсем непонятно, как быть с доктором, который приехал спасать больного, да еще коллегу, а не покрывать убийц? Кто же и зачем его привез, если кучер и поп были в сговоре с убийцами? У нас нет проверенных данных, которые свидетельствовали бы о жестокости М.
В то время отец Достоевского стал сильно пить и, возможно, на самом деле мог нарваться на конфликт. Младший брат писателя уверен, что мужики, столкнувшись с «временным отделением», где-то нашли большую сумму для взятки, чтобы не быть обвинёнными в убийстве и не пойти на каторгу. Далее он приводит свои «соображения», размышляя, почему же убийство было скрыто, и делает выводы: «…вот соображения, ежели только можно было допускать соображения по этому предмету, по которым убиение отца осталось нераскрытым и виновные в нём не потерпели заслуженной кары.
Вероятно, старшие братья узнали истинную причину смерти отца ещё ранее меня, но и они молчали. Я же считался тогда малолетним». Возможно, именно поэтому одним из главных мотивов и идей «Братьев Карамазовых» является мотив отцеубийства. Душевные страдания князя Мышкина и казнь Достоевского — Подумайте: если, например, пытка; при этом страдания и раны, мука телесная, и, стало быть, всё это от душевного страдания отвлекает, так что одними только ранами и мучаешься, вплоть пока умрешь. Этот отрывок из романа «Идиот» — часть знаменитого монолога князя Мышкина о смерти. В нём любимый герой Достоевского рассуждает о казни с помощью гильотины, о душевной муке и её силе, об ужасе, который испытывает человек, приговорённый к смерти. А также о том, что об этом ужасе может рассказать лишь тот, кого приговорили, кто уже стоял на эшафоте, но в последний момент был помилован.
Таким человеком был сам Фёдор Михайлович. В возрасте 28 лет писатель был приговорён к расстрелу за участие в собраниях кружка вольнодумца Петрашевского, а также за чтение и распространение запрещённого письма Белинского Гоголю. В назначенный день казни, посреди зимы 28-летний Достоевский вместе с другими арестованными были выведены на Семёновский плац. Там их ждал чёрный эшафот и толпы людей, пришедших поглазеть на казнь. Инсценировка казни, рис. Покровского, 1849 г. Затем Достоевского и других облачили в белые саваны с капюшонами и крестами, и на эшафот явился священник.
Всего получалось, при самой строгой экономии, около 40 рублей; но поскольку от 75 оставалось еще 15, Федор просил хотя бы 25: «Пришлите мне эти деньги к 1-му июню, ежели Вам хочется помочь Вашему сыну в ужасной нужде». В письме звучало и еще несколько нарочитых фраз: сын писал о «совершенной необходимости» абонироваться на французскую библиотеку, о своем желании «вырваться из училища», о нелюбви к математике — «что за глупость заниматься ею» — и о том, что делаться Паскалем или Остроградским академик начнет преподавать в училище с 1840 года ему ни к чему, ибо «математика без приложенья чистый 0, и пользы в ней столько же, как в мыльном пузыре». Всё это могло быть намеком родителю — дескать, вы, папенька, запихнули меня в инженеры, велите заниматься вздором, так хоть содержите меня прилично, чтобы не было стыдно перед товарищами. Впрочем, сын не скрывал причину, по которой вынужден был то и дело просить деньги: «Как горько то одолженье, которым тяготятся мои кровные. У меня есть голова, есть руки. Будь я на воле, на свободе, отдан самому себе, я бы не требовал от Вас копейки; я обжился бы с железною нуждою. Стыдно было бы тогда мне и заикнуться о помощи». Но Михаил Андреевич на намеки не реагировал; дети, как правило, не дерзили ему, а он старался выполнять их частые денежные просьбы. В декабре 1837-го Федору было послано 70 рублей, в феврале 1838-го — 50.
В июне того же года он благодарил отца еще за одну присылку и писал, что купил кивер, потому что собственные кивера были у всех однокашников, а «казенный мог бы броситься в глаза царю». Из Ваших присланных денег истратил довольное количество на казенные надобности... Если можно, папенька, пришлите мне хоть что-нибудь», — просил он снова. Осенью — опять: «Вы мне приказали быть с Вами откровенным, любезнейший папенька, насчет нужд моих. Да, я теперь порядочно беден. Я занял к Вам на письмо и отдать нечем. Пришлите мне что-нибудь не медля. Вы меня извлечете из ада. О ужасно быть в крайности!
Ежели старые вещи ваши, как то платье, белье и другие для вас, особливо для Феденьки, не нужны, то счесть их и сохранить», — напоминал отец в феврале 1838-го. Ни скаредности, ни мелочности в этих увещеваниях не было — а только гнетущая бедность, которая и в самые радостные моменты поступление Михаила в инженерные юнкера думает про черные дни. И сыновья вполне сочувствовали страхам отца, понимали его упрямый характер, плохо уживавшийся с реальностью, но все же откликавшийся на добро. Ах, сколько несчастий перенес он! Горько до слез, что нечем его утешить. Папенька совершенно не знает света: прожил в нем 50 лет и остался при своем мненье о людях, какое он имел 30 лет назад. Счастливое неведенье. Но он очень разочарован в нем. Это, кажется, общий удел наш».
Значит, наивный Михаил Андреевич думал о людях лучше, чем они того заслуживали? Понятно, что он тревожился не только за учебу сыновей. Гораздо важнее было иметь уверенность в их поведении. Поэтому, когда в училище «случилась история» и пятерых кондукторов сослали в солдаты как объяснит Григорович, за избиение товарища, заподозренного в фискальстве, и за хулиганство против дежурного офицера, которого буяны забросали картофелем , Федор спешил заверить папеньку, что сам «ни в чем не вмешан, но подвергся общему наказанью»: на два месяца всю роту заперли в училище, вскрывали и читали письма. Но к кому мог обращать Федор просьбы о спасении, даже и понимая, что просить нельзя? И он снова писал отцу март 1839-го : «Я много истратил денег на покупку книг, вещей и т. Я задолжал кругом и очень много. Я должен по крайней мере 50 р. Боже мой!
Долго ли я еще буду брать у Вас последнее. Но эта помощь необходима или я пропал. Срок платежа прошел давно. Спасите меня. Пришлите мне 60 р. Скоро в лагери, и опять новые нужды. Знаю, что мы бедны. Но, Бог свидетель, я не требую ничего лишнего. Итак, умоляю Вас, помогите мне скорее, как можно».
В ответ на эту просьбу и были присланы 75 рублей, большая часть которых улетучилась в момент. Вопрос, который не может не волновать биографа: действительно ли так сильно нуждался кондуктор Достоевский в лагере на ученье? Когда, усталый и озябший, он мок в полотняной палатке, не имея средств выпить горячего чаю, был ли он такой один на всю роту? Останься он без абонемента во французскую библиотеку, без сундучка для книг и при казенном кивере, потерял бы уважение своих более состоятельных однокашников? Не преувеличивал ли Ф. Отчасти на эти неизбежные вопросы почти столетие назад дал ответ русский географ П. Семенов-Тян-Шанский , знакомец Достоевского с середины 1840-х. Чуть раньше он учился в военной школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров и находился в летних лагерях в Петергофе недалеко от лагерей Инженерного училища. Стало быть, все это было не действительной потребностью, а делалось просто для того, чтобы не отстать от других товарищей, у которых были и свой чай, и свои сапоги, и свой сундук.
В нашем более богатом, аристократическом заведении мои товарищи тратили в среднем рублей триста на лагерь, а были и такие, которых траты доходили до 3000 рублей, мне же присылали, и то неаккуратно, 10 рублей на лагерь, и я не тяготился безденежьем» 15 Вывод Семенова однозначен: Достоевский-сын не был пролетарием, он боролся не с действительной нуждой, а с несоответствием средств запросам и желаниям. Географ высказался и о Достоевском-отце, увидев в нем не деспота, а грамотного воспитателя, давшего гениальному сыну достойный старт. Достоевский знал французский и немецкий языки достаточно для того, чтобы понимать до точности все прочитанное на этих языках. Отец обучал его даже латинскому языку. Вообще воспитание Ф. Но если Достоевский-сын пребывал «в аду» из-за несоразмерности средств и запросов, то Достоевский-отец в момент получения майского письма 1839 года, на которое ответил без промедления, испытывал подлинную, катастрофическую нужду; усмотрев же в письме сына неудовольствие, обращенное к себе, горько сетовал: «Как ты несправедлив ко мне в сем отношении!.. Друг мой! Роптать на отца за то, что он тебе прислал, сколько позволяли средства, предосудительно и даже грешно». Михаил Андреевич оправдывался — и это были вовсе не дурные предчувствия, не изломы его «странного» характера, а унылая реальность.
В 1837 году урожай хлеба был дурной, в 1838-м озимые не уродились совсем. Снег лежал до мая месяца, следовательно, кормить скот чем-нибудь надобно было. Крыши все обнажены для корму. Но это ничто в сравнении с настоящим бедствием. С начала весны и до сих пор ни одной капли дождя, ни одной росы. Жара, ветры ужасные все погубили. Озимые поля черны, будто и не были сеяны; много нив перепахано и засеяно овсом, но это, по-видимому, не поможет, ибо от сильной засухи, хотя уже конец мая, но всходов еще не видно. Это угрожает не только разорением, но и совершенным голодом! После этого станешь ли ты роптать на отца за то, что тебе посылает мало».
Картина выходила ужасающая и вряд ли, прочитав это, Федор мог бы снова написать: «Уважая Вашу нужду, не буду пить чаю» , но и это было еще не всё. В отчаянии отец открыл неприглядную правду — как он пообносился, если не опустился: старые вещи пришли в ветхость, а купить новых он не мог, так как никогда не имел «собственно для себя ни одной копейки». А ведь обстоятельства его жизни подчинялись тому же правилу, которое вывел Федор в майском письме, — необходимости следовать уставу своего общества и содержать себя соответственно положению. Дворянское звание, чин, статус барина-землевладельца обязывали. Это наблюдение современника, А. Путяты, автора книги «Опытный помещик» СПб. В 1835-м Михаил Андреевич писал жене: «Бедность моя нимало меня не тревожит, я с нею свыкся, как с воздухом, коим дышу». Но в 1839-м тревожила уже не бедность — страшила неотвратимая нищета, и его жалобы, страхи, просьбы к детям быть аккуратнее в тратах — все это, по словам В. Нечаевой, столетие спустя описавшей трагедию в Даровом, «не притворство скупого, а совершенно правдивая исповедь переживающего разорение мелкопоместного дворянина» 16.
Как Фёдор Достоевский проявлялся в своих потомках
Квартира детства Достоевского располагалась во флигеле московской Мариинской больницы для бедных, где служил врачом отец писателя. Во время войны с Наполеоном отец Достоевского служил врачом на фронте, после чего получил чин коллежского асессора, который предполагал дворянство. Все остальное было в свое время у членов семьи Достоевских и их потомков отобрано, как писал мой отец, «принудительно-добровольно». В юности Достоевский получил образование в элитном частном московском пансионе, а потом по настоянию отца поступил в Главное инженерное училище в Петербурге. Отец Достоевского из духовного сословия, кроме того он был садистом, за что был убит своими крестьянами. В тринадцать лет Фёдор Достоевский поступил на обучение в пансион а, а через три года отец, удрученный смертью жены, отправил старших сыновей на учебу в.
Как Фёдор Достоевский проявлялся в своих потомках
Отношение Достоевского к отцу, человеку мнительному и болезненно подозрительному, было двойственным. Географ высказался и о Достоевском-отце, увидев в нем не деспота, а грамотного воспитателя, давшего гениальному сыну достойный старт. В юности Достоевский получил образование в элитном частном московском пансионе, а потом по настоянию отца поступил в Главное инженерное училище в Петербурге. Достоевский смог вернуться в Петербург в конце 1859 года, хотя еще в течение 15 лет оставался под негласным надзором полиции. Михаил и Фёдор Достоевские желали заниматься литературой, однако отец считал, что труд писателя не сможет обеспечить будущее старших сыновей. По резолюции Николая I Достоевскому казнь была заменена 4-летней каторгой и последующей сдачей в солдаты.
Род Достоевского не стоит в том же ряду, что и древние дворянские фамилии
Отняли все, кроме генов. Как живут прямые потомки Достоевского в Петербурге | Даже музей Достоевского открыть было не просто, хотя адрес последней квартиры писателя в Петербурге был известен. |
Каторжник, игроман, гений: необыкновенная история жизни Достоевского | Отношение Достоевского к отцу, человеку мнительному и болезненно подозрительному, было двойственным. |
В старорусских музеях Достоевского побывал интересный гость из Москвы | С точки зрения психоанализа Михаил Андреевич Достоевский, отец писателя, представляет собою типичный случай анально-эротического характера. |
Telegram: Contact @gorky_media | По резолюции Николая I Достоевскому казнь была заменена 4-летней каторгой и последующей сдачей в солдаты. |
Отцеубийство, казнь, острог и прототип Настасьи Филипповны: истории из жизни Достоевского | протоиерей Иоанн Каледа, настоятель храма Троицы. |
На могиле отца Достоевского в Подмосковье установят крест
Достоевский, Федор Михайлович - ПЕРСОНА ТАСС | В 1830-х годах оно принадлежало отцу Федора Достоевского. |
Загадочная смерть отца Достоевского: его действительно убили свои же крепостные? | Когда Достоевскому было 15 лет, умерла его мать, когда ему было 17, умер отец. |
Использованные материалы
- Папа Римский процитировал Достоевского: Общество: Мир:
- Фамилия обязывает
- Федор Михайлович Достоевский
- Ссылка Достоевского
- «Клянусь вам, что в этом три четверти счастья жизненного». Достоевский и его включенное отцовство
Комментарии
- Кладбище, где похоронен отец Достоевского, отреставрировали в Подмосковье - МК Московская область
- Фамилия обязывает
- Первая дочь умерла, вторая была одинока
- - Жизнь Достоевского. Был ли отец Достоевского извергом? – Журнал «Родная Кубань»
- Отцеубийство, казнь, острог и прототип Настасьи Филипповны: истории из жизни Достоевского
Реставрация церкви и кладбища с захоронением отца Достоевского завершилась в Подмосковье
Герцен был убежден, что в этом произведении Достоевский предстал русским Данте, который спускался в ад. В феврале 1854 года писатель был отправлен рядовым в Семипалатинск. Ровно через год, узнав о смерти императора Николая I, Достоевский написал верноподданническое стихотворение, посвященное вдове императрице Александре Федоровне. В день коронации Александра II 26 августа 1856 года бывшим петрашевцам было объявлено прощение.
Считается, что начало приходу Достоевского к Богу положило его «стояние у эшафота», а каторга этот приход окончательно утвердила. Писатель отказался от социалистических мечтаний о том, что можно справедливо переустроить общество и мир в целом. Даля Он пришел к выводу, что главное зло — не во внешних факторах, а внутри человека: «зло таится в человеке глубже, чем предполагают лекаря-социалисты, ни в каком устройстве общества не избегнете зла, душа человеческая останется та же, ненормальность и грех исходят из нее самой» из «Дневника писателя».
Страдал эпилепсией Диагноз «падучая» эпилепсия Достоевскому поставили в Сибири. Первый припадок случился в 1850 году. Он сопровождался «вскрикиванием, потерею сознания, судорогами конечностей и лица, пеною пред ртом, хрипучим дыханием, с малым, скорым сокращенным пульсом.
Припадок продолжался 15 минут». Во второй раз это случилось в 1853 году. После приступы стали повторяться регулярно.
Эта болезнь накладывала серьезный отпечаток на сам тип его поведения, психологические особенности и самочувствие. Был женат дважды С первой женой — Марией Исаевой — Достоевский познакомился во время армейской службы. В то время она была замужем за офицером, страдавшим алкоголизмом.
После его смерти в 1855 году Федор и Мария окончательно сблизились и в 1857 году поженились. Вопреки ожиданиям писателя, этот брак не был счастливым. Шаткость положения усугублялась частыми приступами эпилепсии Федора.
Вместе они прожили семь лет. Мария умерла в 1864 году, как и мама писателя, от туберкулеза. Вторая жена была младше Достоевского на 25 лет.
Всем известна история, как простая стенографистка Анна Сниткина, нанятая для набора романов под диктовку, стала другом писателя, возлюбленной, а затем и женой. Федор Михайлович и Анна Григорьевна Впрочем, до наших дней дошли сведения, что Достоевский был очень ревнив — он даже разработал свод специальных правил для своей жены: например, не красить губы вообще не пользоваться косметикой , не улыбаться мужчинам. Может быть, такое «закрепощение» супруги было отчасти нормой в то время — по крайней мере, сама Анна не бунтовала против такого формата отношений и оставалась верной спутницей до конца жизни.
Был страстным игроком Во время своей первой поездки в Европу в 1862—1863 годах писатель так проигрался, что денег не хватало не только на поездку в другой город, но и на еду. Во время другой заграничной поездки дело дошло до закладки украшений и одежды жены. А свое обручальное кольцо он закладывал и выкупал восемь раз.
Письменные свидетельства указывают на то, что он больше всего увлекался рулеткой, но периодически играл в бильярд. Почти четыре года Достоевский скрывался в Европе, прячась от своих кредиторов. За это время отчасти вынужденного туризма он успел побывать в большинстве европейских государств.
Окончательно побороть пагубную страсть писателю удалось только в 1871 году благодаря молитвам, участию и деликатности его жены. Десять лет или, лучше, с смерти брата, когда я был вдруг подавлен долгами я все мечтал выиграть. Мечтал серьезно, страстно.
Теперь же все кончено! Это был вполне последний раз. Написал «Игрока» за 26 суток Литературную продуктивность Достоевского почти всегда подстегивали особые внешние обстоятельства — жесткий договор с издателем и «горящие» сроки возврата долгов.
Федор Михайлович безудержно писал, особенно по ночам, запивая вдохновение неизменным крепким чаем. Так, «Игрока» он написал за 26 суток, чтобы не попасть в «вечную» кабалу к издателю Федору Стелловскому. Отвечал на письма в «Дневнике писателя» «Дневник писателя» Достоевского стал первым «интерактивным» журналом и прообразом всей современной сетевой публицистики.
Ничего подобного в то время просто не существовало. Писатель получал большое количество писем читателей и даже вступал с ними в личную переписку, а иногда отвечал на письма на страницах «Дневника». Задолго до Ницше вывел тип особого «сверхчеловека» Герой романа «Преступление и наказание» Родион Раскольников убивает, чтобы самому себе доказать, что он «не тварь дрожащая, а право имеет».
Можно сказать, что Достоевский открыл ему ранее неизвестного поэта. И вот мы теперь без него эту тайну разгадываем". Памятник А. Пушкину в Москве, 1884 год. Р роман полифонический Самым известным исследователем творчества Достоевского остается отечественный философ и филолог Михаил Бахтин 1895—1975. Его главная книга о Достоевском в 1929 году получила название "Проблемы творчества Достоевского", а спустя более тридцати лет, в 1963 году, — " Проблемы поэтики Достоевского ". В ней Бахтин напоминает миру, что актуальной задачей литературоведения является изучение поэтики Достоевского, а не его религиозно-политических воззрений: "Часто почти вовсе забывали, что Достоевский прежде всего художник правда, особого типа , а не философ и не публицист". Бахтин именует Достоевского одним из величайших литературных новаторов. Новаторство его выражается в создании полифонического художественного мышления. Суть его в том, что Достоевский не дает нам готовых характеров и судеб в едином объективном мире в свете единого авторского сознания, а показывает "множественность равноправных сознаний с их мирами".
Голоса героев его романов — это самые живые голоса в литературе той поры. И несмотря на его антиевропейскую идеологическую заряженность, можно заключить вместе с Бахтиным, что романы Достоевского пропитаны фундаментальными принципами европейской эстетики. Михаил Бахтин, философ, культуролог и литературовед. С старцы В мае 1878 года скончался младший сын Достоевского, Леша. Анна Достоевская вспоминала , что попросила Владимира Соловьева, друга семьи, поехать с Достоевским в Оптину пустынь. Ее посещение "было давнишнею мечтою Федора Михайловича". Оптина пустынь — старинный православный мужской монастырь. В нем возродился особый тип русского монашества — старчество. Достоевский ездил туда вместе с Соловьевым в 20-х числах июня 1878 года. По воспоминаниям жены, он вернулся "как бы умиротворенный и значительно успокоившийся".
Сказались встречи — в толпе и наедине — со знаменитым старцем отцом Амвросием. Правда, не все читатели романа соглашались с таким портретом знаменитого старца. Так, главный критик Достоевского среди консерваторов, Константин Леонтьев, писал философу Василию Розанову: Оптина пустынь — православный мужской монастырь в Калужской области. В июне 1867 года в Баден-Бадене произошла их ссора, приведшая к окончательному разрыву. Достоевский зашел в гости к Тургеневу на разговор. Разговор продлился всего час. Тургенев, как и прежде, говорил, что "есть одна общая всем дорога и неминуемая — это цивилизация и что все попытки русизма и самостоятельности — свинство и глупость", а также добавил, что "пишет большую статью на всех русофилов и славянофилов". Раздраженный Достоевский ответил на слова Тургенева: "Я посоветовал ему, для удобства, выписать из Парижа телескоп. Тургенев ужасно рассердился. Видя его таким, Достоевский тотчас съязвил насчет неуспеха его романа "Дым" и добавил, что немцы как народ "гораздо хуже и бесчестнее нашего, а что глупее, то в этом сомнения нет" хотя именно среди немцев Достоевский укрывался от отечественных кредиторов.
Тургенев возразил ему, что в таком случае "считает себя за немца, а не за русского, и гордится этим". После этой словесной перепалки они расстались. Мы поглядели друг на друга, но ни он, ни я не захотели друг другу поклониться". Тургенева", Василий Перов, 1872 год. Но на замысел "Преступления и наказания" повлияли многие реальные убийства, о которых Достоевский узнавал из газетных криминальных сводок. Исследователи его творчества даже составляют перечни преступлений , которые могли повлиять на сюжет романа. Кстати, Достоевский написал "Преступление и наказание" в страшной спешке, всего за год, попутно написав еще "Игрока", и все из-за копившихся долгов; иногда кажется, что он всю свою жизнь прожил в такой же безумной, страшной спешке. Это, однако, не мешало ему хвастаться своим достижением и заодно поддевать Тургенева в одном из писем : "Я убежден, что ни единый из литераторов наших, бывших и живущих, не писал под такими условиями, под которыми я постоянно пишу. Тургенев умер бы от одной мысли". Георгий Тараторкин в роли Родиона Раскольникова в фильме "Преступление и наказание", 1969 год.
Там они встретились с женами сосланных декабристов и получили от них по Евангелию с переплетенными внутри 10 рублями. Все четыре года каторги Достоевский читал только Евангелие, а по освобождении бережно хранил этот экземпляр до конца жизни. Уже на свободе он написал письмо к той самой жене декабриста, Наталье Дмитриевне Фонвизиной, которая подарила ему Евангелие. В этом письме он не только выразил ей благодарность, но и впервые записал свою знаменитую христианскую аксиому: "Если б кто мне сказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной". Так, в романе "Братья Карамазовы" главные герои пьют чай именно в тех ситуациях, когда готовы к честному разговору или уже ведут его. А одну из самых знаменитых фраз о чае в русской литературе оставил главный герой "Записок из подполья": "Свету ли провалиться, или вот мне чаю не пить? Чаепитие", Николай Богданов-Бельский, 1913 год.
Отвезла старому мастеру. На обратном пути увидела уличных музыкантов в переходе метро «Московская». От природы застенчивая, в тот момент пересилила себя, подошла к ним и спросила: «Ребята, вам флейтистка не нужна? Оказалось, очень нужна. Так началась моя совсем другая жизнь в группе «Доктор Гаспар». Алексей: Я в то же время конкретно панковал. Конечно, работал там-сям: экспедитором, сторожем в Ботаническом саду, приемщиком заказов на металлические двери, которые в девяностых всем неожиданно понадобились. Играл в «Птице Си», кстати, 25 лет там играю, уже и наши дети с нами выступают. Тусил в том же подвале, где сейчас клуб «Камчатка», только вход был с другой стороны, эта благоустроенная нора называлась «Чукотка». Помню, как буквально «кеды Цоя пропивали». Очередной какой-то концерт, инструмента своего на тот момент у меня не было. Решил, как всегда, взять гитару у друга, позвонил, договорились. Он сказал, что как раз вечером будет в соседнем дворе, где у знакомых свадьба. Туда мы все и отправились. А Наталья там играла. Наталья: Он меня запомнил, а я его нет. Мне еще не было восемнадцати, на свадьбу я шла исключительно поиграть, а не знакомиться, и эта компания мне показалась просто страшной. Все музыканты собирались в подвале соседнего детского садика, изумительная заведующая которого нас всех пригрела и дала место для репетиций. В одном из проектов играла я, в другом Лёша. Потом стали играть вместе. О том, что он потомок Достоевского, я не знала. Да я даже не знала его имени, не то что фамилии. Потому что представлялся он Густавом. В монастырь вместо армии Алексей: Так как я уже не учился, осенью 1995-го обо мне вспомнил военкомат. Это была первая чеченская война, мои знакомые возвращались в цинковых гробах, и идти в армию совсем не хотелось. Как поступить, меня надоумил священник Геннадий Беловолов, знакомый моего отца, бывший научный сотрудник музея Достоевского. Он рассказал, что у Министерства обороны заключен с РПЦ договор, по которому насельники двух монастырей, в Оптиной и на Валааме, проходят службу, если подошел срок, не абы где, а в размещенных там военных частях. Таким образом я отправился на Валаам. На осенний призыв я опоздал, но остался там зимовать — не упускать же такой случай. Я, как естествоиспытатель, таким образом испытывал естество: cначала сплющило, потом проперло. И унесло меня лет на сто пятьдесят назад. До весеннего призыва я был в монастыре трудником. Мыл посуду, водопровода не было, обледенелую воду набирали в девятисотлитровой бочке из-под кваса, стоявшей во дворе, нагревали в тазах, никаких фейри, только горчичный порошок. Затем был поваренком: растопка печей, чистка овощей. Потом стал трапезником, накрывал на стол. А в итоге попал на конюшню. И там прижился, лошадей не боялся и работы тоже. Лошади на Валааме были рабочие. Гаража как такового не было: две машины, для них запчастей нет, топлива нет, — всё на лошадях. Подошло время весеннего призыва, но к этому моменту у меня уже нашлись болезни, успел полежать в больнице в Сортавале, и меня комиссовали. После этого я вернулся на остров и прожил там еще полтора года, продолжив трудиться на конюшне. Наталья: Кстати, лошади — это тоже у Достоевских семейное. Сын Фёдора Михайловича, Фёдор Фёдорович, всю жизнь занимался лошадьми, его статьи на эту тему печатались в Императорском коннозаводческом журнале. Щупать эфир и лежать в сторону Бога Алексей: Эти два года, пока я жил на острове, мы с Натальей переписывались. Писали настоящие бумажные письма. Из-за нее прежде всего я и решил вернуться. Родители тоже дали понять через игумена, что им бы хотелось продолжения рода. Все-таки я последний. А вера? Был период неофитства. Но я так уставал, что на службах часто просто спал. Уходил на хоры, заворачивался в ковер и просыпался, только когда слышал, как запирают двери храма. Остальное происходило как-то помимо меня, хоть и во мне. Вот живешь, ходишь, совершаешь броуновское движение, но какие-то твои приборы всё время щупают эфир, и когда они ловят энергии, о которых ты даже не помышлял, потому что они в принципе неизъяснимы, это бесследно не проходит. Там, на Валааме, я впервые испытал благодать. Это вошло в меня и осталось таким стержнем. Помирая, именно это я себе, наверное, и оставлю. За эти два года я открыл для себя надстройку определенную, понял, что не только трюмная палуба есть, но и главная, и спардек, и твиндек. Наталья: Когда Лёша приехал, мы через какое-то время, никому ничего не сказав, пошли и расписались.
Темные подворотни с обшарпанными фасадами домов, где жили «Бедные люди» Достоевского и сейчас выглядят, как на страницах его знаменитых романов. Вот и со школьной программы у многих не меняется представление о писателе. Словно он стал заложником своих литературных образов. Напротив, он любил детей, был человеком ярким, интересным», - рассказала экскурсовод Светлана Селищева. Именно в таких ярких красках известный римский художник Фабрицио Биримбелли видит Достоевского. И называет его «отцом современного романа». Ни намека на его суровость, душевные терзания и поиск истины. Разглядеть за портретом из учебника по литературе живого человека пытаются и в Санкт-Петербурге, которому так много внимания уделял Достоевский в своем творчестве. В музее писателя новая экспозиция: письма, рукописи, дневниковые записи. Многое из этого ранее находилось в архивах и было недоступно широкому зрителю.
В старорусских музеях Достоевского побывал интересный гость из Москвы
Отец Достоевского был человеком жёстким и требовательным, благодаря чему и смог добиться потомственного дворянства. Ну, Достоевский всегда мог бы это "свалить" на алкоголизм биологического отца Паши. «Около мёртвого сидел художник и рисовал Достоевского в его вечном сне» Любовь Фёдоровна также вспоминала, как на следующее утро она бесстрашно зашла в комнату отца и увидела. Это у Достоевского осталось еще с занятий по черчению в Главном инженерном училище. В 1830-х годах оно принадлежало отцу Федора Достоевского.