«Я полагаю приобресть мертвых, которые, впрочем, значились бы по ревизии как живые», — объясняет Манилову Чичиков. Помещик приобрел неизвестное количество мертвых душ. Автор не говорит точной цифры – примерно около 400: У Манилова — бесплатно неизвестно сколько. Покупка мертвых душ у Манилова была лишь началом цепочки событий, которые привели к серьезным последствиям для обоих главных героев и всего общества. Помещик приобрел неизвестное количество мертвых душ. Автор не говорит точной цифры – примерно около 400: У Манилова — бесплатно неизвестно сколько. Но при этом, точного количества мертвых душ автор нам не назвал, так как Манилов точного учета не вел и скорее всего, даже сам не знал, сколько у него крестьян умерло, которых ещё не успели внести в реестр.
Мёртвые души
Манилов илл. Боклевского Один Бог разве мог сказать, какой был характер Манилова. Есть род людей, известных под именем: люди так себе, ни то ни се, ни в городе Богдан, ни в селе Селифан, по словам пословицы. Может быть, к ним следует примкнуть и Манилова.
На взгляд он был человек видный; черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару; в приемах и оборотах его было что-то заискивающее расположения и знакомства. Он улыбался заманчиво, был белокур, с голубыми глазами. В первую минуту разговора с ним не можешь не сказать: «Какой приятный и добрый человек!
От него не дождешься никакого живого или хоть даже заносчивого слова, какое можешь услышать почти от всякого, если коснешься задирающего его предмета. У всякого есть свой задор: у одного задор обратился на борзых собак; другому кажется, что он сильный любитель музыки и удивительно чувствует все глубокие места в ней; третий мастер лихо пообедать; четвертый сыграть роль хоть одним вершком повыше той, которая ему назначена; пятый, с желанием более ограниченным, спит и грезит о том, как бы пройтиться на гулянье с флигель-адъютантом, напоказ своим приятелям, знакомым и даже незнакомым; шестой уже одарен такою рукою, которая чувствует желание сверхъестественное заломить угол какому-нибудь бубновому тузу или двойке, тогда как рука седьмого так и лезет произвести где-нибудь порядок, подобраться поближе к личности станционного смотрителя или ямщиков, — словом, у всякого есть свое, но у Манилова ничего не было. Дома он говорил очень мало и большею частию размышлял и думал, но о чем он думал, тоже разве Богу было известно.
Хозяйством нельзя сказать чтобы он занимался, он даже никогда не ездил на поля, хозяйство шло как-то само собою. Когда приказчик говорил: «Хорошо бы, барин, то и то сделать», — «Да, недурно», — отвечал он обыкновенно, куря трубку, которую курить сделал привычку, когда еще служил в армии, где считался скромнейшим, деликатнейшим и образованнейшим офицером. Иногда, глядя с крыльца на двор и на пруд, говорил он о том, как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или чрез пруд выстроить каменный мост, на котором бы были по обеим сторонам лавки, и чтобы в них сидели купцы и продавали разные мелкие товары, нужные для крестьян.
При этом глаза его делались чрезвычайно сладкими и лицо принимало самое довольное выражение, впрочем, все эти прожекты так и оканчивались только одними словами. В его кабинете всегда лежала какая-то книжка, заложенная закладкою на четырнадцатой странице, которую он постоянно читал уже два года. В доме его чего-нибудь вечно недоставало: в гостиной стояла прекрасная мебель, обтянутая щегольской шелковой материей, которая, верно, стоила весьма недешево; но на два кресла ее недостало, и кресла стояли обтянуты просто рогожею; впрочем, хозяин в продолжение нескольких лет всякий раз предостерегал своего гостя словами: «Не садитесь на эти кресла, они еще не готовы».
В иной комнате и вовсе не было мебели, хотя и было говорено в первые дни после женитьбы: «Душенька, нужно будет завтра похлопотать, чтобы в эту комнату хоть на время поставить мебель». Ввечеру подавался на стол очень щегольской подсвечник из темной бронзы с тремя античными грациями, с перламутным щегольским щитом, и рядом с ним ставился какой-то просто медный инвалид, хромой, свернувшийся на сторону и весь в сале, хотя этого не замечал ни хозяин, ни хозяйка, ни слуги. Жена его...
Несмотря на то что минуло более восьми лет их супружеству, из них все еще каждый приносил другому или кусочек яблочка, или конфетку, или орешек и говорил трогательно-нежным голосом, выражавшим совершенную любовь: «Разинь, душенька, свой ротик, я тебе положу этот кусочек». Само собою разумеется, что ротик раскрывался при этом случае очень грациозно. Ко дню рождения приготовляемы были сюрпризы: какой-нибудь бисерный чехольчик на зубочистку.
И весьма часто, сидя на диване, вдруг, совершенно неизвестно из каких причин, один, оставивши свою трубку, а другая работу, если только она держалась на ту пору в руках, они напечатлевали друг другу такой томный и длинный поцелуй, что в продолжение его можно бы легко выкурить маленькую соломенную сигарку. Словом, они были, то что говорится, счастливы. Конечно, можно бы заметить, что в доме есть много других занятий, кроме продолжительных поцелуев и сюрпризов, и много бы можно сделать разных запросов.
Зачем, например, глупо и без толку готовится на кухне? Но все это предметы низкие, а Манилова воспитана хорошо. А хорошее воспитание, как известно, получается в пансионах.
А в пансионах, как известно, три главные предмета составляют основу человеческих добродетелей: французский язык, необходимый для счастия семейственной жизни, фортепьяно, для доставления приятных минут супругу, и, наконец, собственно хозяйственная часть: вязание кошельков и других сюрпризов. Впрочем, бывают разные усовершенствования и изменения в методах, особенно в нынешнее время; все это более зависит от благоразумия и способностей самих содержательниц пансиона. В других пансионах бывает таким образом, что прежде фортепьяно, потом французский язык, а там уже хозяйственная часть.
А иногда бывает и так, что прежде хозяйственная часть, то есть вязание сюрпризов, потом французский язык, а там уже фортепьяно. Не мешает сделать еще замечание, что Манилова... Пожалуйста, проходите, — говорил Чичиков.
Пожалуйста, проходите. Наконец оба приятеля вошли в дверь боком и несколько притиснули друг друга. Павел Иванович!
Чичиков, точно, увидел даму, которую он совершенно было не приметил, раскланиваясь в дверях с Маниловым. Она была недурна, одета к лицу. На ней хорошо сидел матерчатый шелковый капот бледного цвета; тонкая небольшая кисть руки ее что-то бросила поспешно на стол и сжала батистовый платок с вышитыми уголками.
Она поднялась с дивана, на котором сидела; Чичиков не без удовольствия подошел к ее ручке. Манилова проговорила, несколько даже картавя, что он очень обрадовал их своим приездом и что муж ее не проходило дня, чтобы не вспоминал о нем. А вот вы наконец и удостоили нас своим посещением.
Уж такое, право, доставили наслаждение... Чичиков, услышавши, что дело уже дошло до именин сердца, несколько даже смутился и отвечал скромно, что ни громкого имени не имеет, ни даже ранга заметного. И как он вошел в свою должность, как понимает ее!
Нужно желать побольше таких людей. Как хорошо вышивает разные домашние узоры! Он мне показывал своей работы кошелек: редкая дама может так искусно вышить.
Не правда ли, что очень приятный человек? Мы у него проиграли в вист вместе с прокурором и председателем палаты до самых поздних петухов; очень, очень достойный человек. Засим не пропустили председателя палаты, почтмейстера и таким образом перебрали почти всех чиновников города, которые все оказались самыми достойными людьми.
Он манерно открывает рот, откусывает кусочек яблочка из рук супруги, угощается орешками. Вид изнутри Внутренним мир героя очень созвучен пейзажу, который открывается гостю на въезде в деревню: дом на юру, доступный всем ветрам, мало растительности, отдалённость от города. Тест по произведению Мертвые души Гоголь подчеркивает пустоту и ничтожность героя, прикрытую сахарной приятностью облика, деталями обстановки его поместья. Дом М.
Зато беседка в саду М. Кабинет М. Зацепившись за любую тему, мысли М. Думать о реальной жизни, а тем более принимать какие-то решения этот герой не способен.
Все в жизни М. Стоило только Чичикову облечь свою странную просьбу о продаже мертвых душ в красивые слова , и М. Хотя раньше это предложение казалось ему диким. Мир М.
Недаром даже путь Чичикова в затерявшуюся Маниловку изображен как путь в никуда. Он — пустое место , ничто. Поэтому этот герой не может рассчитывать на преображение и возрождение: в нем нечему возрождаться. И поэтому М.
Этот человек немного напоминает самого Чичикова. Есть род людей, известных под именем: ни то, ни сё, ни в городе Богдан, ни в селе Селифан. Но заглянем к нему в кабинет. Мы видим кучки пепла, запыленную книгу, которая уже второй год открыта на 14-й странице.
Слабоволие М. Он мечтает о том, "как хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или через пруд выстроить каменный мост". Гоголя «Мертвые души» перв. Значимое имя М.
Возможные литературные источники образа М. Карамзина, например Эраст из повести « Бедная Лиза ». Историческим прототипом , по мнению Лихачева, мог быть царь Николай I, обнаруживающий родство с типом М. Образ М.
Вещи, окружающие М. Портрет М. После восьми лет супружества они по-прежнему носят друг другу конфетки и лакомые кусочки со словами: «Разинь, душенька, свой ротик, я тебе положу этот кусочек».
Проехавши пятнадцатую версту, он вспомнил, что здесь, по словам Манилова, должна быть его деревня, но и шестнадцатая верста пролетела мимо, а деревни все не было видно, и если бы не два мужика, попавшиеся навстречу, то вряд ли бы довелось им потрафить на лад. На вопрос, далеко ли деревня Заманиловка, мужики сняли шляпы, и один из них, бывший поумнее и носивший бороду клином, отвечал: — Маниловка, может быть, а не Заманиловка? Она зовется так, то есть ее прозвание Маниловка, а Заманиловки тут вовсе нет. Там прямо на горе увидишь дом, каменный, в два этажа, господский дом, в котором, то есть, живет сам господин.
Вот это тебе и есть Маниловка, а Заманиловки совсем нет никакой здесь и не было. Поехали отыскивать Маниловку. Проехавши две версты, встретили поворот на проселочную дорогу, но уже и две, и три, и четыре версты, кажется, сделали, а каменного дома в два этажа все еще не было видно. Тут Чичиков вспомнил, что если приятель приглашает к себе в деревню за пятнадцать верст, то значит, что к ней есть верных тридцать. Деревня Маниловка немногих могла заманить своим местоположением. Дом господский стоял одиночкой на юру, то есть на возвышении, открытом всем ветрам, каким только вздумается подуть; покатость горы, на которой он стоял, была одета подстриженным дерном. На ней были разбросаны по-английски две-три клумбы с кустами сиреней и желтых акаций; пять-шесть берез небольшими купами кое-где возносили свои мелколистные жиденькие вершины.
Под двумя из них видна была беседка с плоским зеленым куполом, деревянными голубыми колоннами и надписью: «Храм уединенного размышления»; пониже пруд, покрытый зеленью, что, впрочем, не в диковинку в аглицких садах русских помещиков. У подошвы этого возвышения, и частию по самому скату, темнели вдоль и поперек серенькие бревенчатые избы, которые герой наш, неизвестно по каким причинам, в ту же минуту принялся считать и насчитал более двухсот; нигде между ними растущего деревца или какой-нибудь зелени; везде глядело только одно бревно. Вид оживляли две бабы, которые, картинно подобравши платья и подтыкавшись со всех сторон, брели по колени в пруде, влача за два деревянные кляча изорванный бредень, где видны были два запутавшиеся рака и блестела попавшаяся плотва; бабы, казалось, были между собою в ссоре и за что-то перебранивались. Поодаль в стороне темнел каким-то скучно-синеватым цветом сосновый лес. Даже самая погода весьма кстати прислужилась: день был не то ясный, не то мрачный, а какого-то светло-серого цвета, какой бывает только на старых мундирах гарнизонных солдат, этого, впрочем, мирного войска, но отчасти нетрезвого по воскресным дням. Для пополнения картины не было недостатка в петухе, предвозвестнике переменчивой погоды, который, несмотря на то что голова продолблена была до самого мозгу носами других петухов по известным делам волокитства, горланил очень громко и даже похлопывал крыльями, обдерганными, как старые рогожки. Подъезжая ко двору, Чичиков заметил на крыльце самого хозяина, который стоял в зеленом шалоновом сюртуке, приставив руку ко лбу в виде зонтика над глазами, чтобы рассмотреть получше подъезжавший экипаж.
По мере того как бричка близилась к крыльцу, глаза его делались веселее и улыбка раздвигалась более и более. Оба приятеля очень крепко поцеловались, и Манилов увел своего гостя в комнату. Хотя время, в продолжение которого они будут проходить сени, переднюю и столовую, несколько коротковато, но попробуем, не успеем ли как-нибудь им воспользоваться и сказать кое-что о хозяине дома. Но тут автор должен признаться, что подобное предприятие очень трудно. Гораздо легче изображать характеры большого размера; там просто бросай краски со всей руки на полотно: черные палящие глаза, нависшие брови, перерезанный морщиною лоб, перекинутый через плечо черный или алый, как огонь, плащ — и портрет готов; но вот эти все господа, которых много на свете, которые с вида очень похожи между собою, а между тем как приглядишься, увидишь много самых неуловимых особенностей, — эти господа страшно трудны для портретов. Тут придется сильно напрягать внимание, пока заставишь перед собою выступить все тонкие, почти невидимые черты, и вообще далеко придется углублять уже изощренный в науке выпытывания взгляд. Манилов илл.
Боклевского Один Бог разве мог сказать, какой был характер Манилова. Есть род людей, известных под именем: люди так себе, ни то ни се, ни в городе Богдан, ни в селе Селифан, по словам пословицы. Может быть, к ним следует примкнуть и Манилова. На взгляд он был человек видный; черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару; в приемах и оборотах его было что-то заискивающее расположения и знакомства. Он улыбался заманчиво, был белокур, с голубыми глазами. В первую минуту разговора с ним не можешь не сказать: «Какой приятный и добрый человек! От него не дождешься никакого живого или хоть даже заносчивого слова, какое можешь услышать почти от всякого, если коснешься задирающего его предмета.
У всякого есть свой задор: у одного задор обратился на борзых собак; другому кажется, что он сильный любитель музыки и удивительно чувствует все глубокие места в ней; третий мастер лихо пообедать; четвертый сыграть роль хоть одним вершком повыше той, которая ему назначена; пятый, с желанием более ограниченным, спит и грезит о том, как бы пройтиться на гулянье с флигель-адъютантом, напоказ своим приятелям, знакомым и даже незнакомым; шестой уже одарен такою рукою, которая чувствует желание сверхъестественное заломить угол какому-нибудь бубновому тузу или двойке, тогда как рука седьмого так и лезет произвести где-нибудь порядок, подобраться поближе к личности станционного смотрителя или ямщиков, — словом, у всякого есть свое, но у Манилова ничего не было. Дома он говорил очень мало и большею частию размышлял и думал, но о чем он думал, тоже разве Богу было известно. Хозяйством нельзя сказать чтобы он занимался, он даже никогда не ездил на поля, хозяйство шло как-то само собою. Когда приказчик говорил: «Хорошо бы, барин, то и то сделать», — «Да, недурно», — отвечал он обыкновенно, куря трубку, которую курить сделал привычку, когда еще служил в армии, где считался скромнейшим, деликатнейшим и образованнейшим офицером. Иногда, глядя с крыльца на двор и на пруд, говорил он о том, как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или чрез пруд выстроить каменный мост, на котором бы были по обеим сторонам лавки, и чтобы в них сидели купцы и продавали разные мелкие товары, нужные для крестьян. При этом глаза его делались чрезвычайно сладкими и лицо принимало самое довольное выражение, впрочем, все эти прожекты так и оканчивались только одними словами. В его кабинете всегда лежала какая-то книжка, заложенная закладкою на четырнадцатой странице, которую он постоянно читал уже два года.
В доме его чего-нибудь вечно недоставало: в гостиной стояла прекрасная мебель, обтянутая щегольской шелковой материей, которая, верно, стоила весьма недешево; но на два кресла ее недостало, и кресла стояли обтянуты просто рогожею; впрочем, хозяин в продолжение нескольких лет всякий раз предостерегал своего гостя словами: «Не садитесь на эти кресла, они еще не готовы». В иной комнате и вовсе не было мебели, хотя и было говорено в первые дни после женитьбы: «Душенька, нужно будет завтра похлопотать, чтобы в эту комнату хоть на время поставить мебель». Ввечеру подавался на стол очень щегольской подсвечник из темной бронзы с тремя античными грациями, с перламутным щегольским щитом, и рядом с ним ставился какой-то просто медный инвалид, хромой, свернувшийся на сторону и весь в сале, хотя этого не замечал ни хозяин, ни хозяйка, ни слуги. Жена его... Несмотря на то что минуло более восьми лет их супружеству, из них все еще каждый приносил другому или кусочек яблочка, или конфетку, или орешек и говорил трогательно-нежным голосом, выражавшим совершенную любовь: «Разинь, душенька, свой ротик, я тебе положу этот кусочек». Само собою разумеется, что ротик раскрывался при этом случае очень грациозно. Ко дню рождения приготовляемы были сюрпризы: какой-нибудь бисерный чехольчик на зубочистку.
И весьма часто, сидя на диване, вдруг, совершенно неизвестно из каких причин, один, оставивши свою трубку, а другая работу, если только она держалась на ту пору в руках, они напечатлевали друг другу такой томный и длинный поцелуй, что в продолжение его можно бы легко выкурить маленькую соломенную сигарку. Словом, они были, то что говорится, счастливы. Конечно, можно бы заметить, что в доме есть много других занятий, кроме продолжительных поцелуев и сюрпризов, и много бы можно сделать разных запросов. Зачем, например, глупо и без толку готовится на кухне? Но все это предметы низкие, а Манилова воспитана хорошо. А хорошее воспитание, как известно, получается в пансионах.
Сколько крестьян было у Ноздрева? Сколько лет плюшкину из мертвых душ? Внешность персонажа Помещику больше 60 лет. Он стар, но его нельзя назвать немощным и больным. Как описывает автор Плюшкина? Кто из помещиков бесплатно отдал Чичикову мертвые души? Гоголь "Мертвые души" Манилов отдал мертвые души Чичикову бесплатно. Сколько душ крестьян было у Чичикова? У Коробочки он купил 18 душ за 15 руб. Сколько у Чичикова было мертвых душ?
В помощь школьнику. 9 класс. «Мёртвые души»
Ноздреву не верят. Кто разоблачает Чичикова? Случайная встреча с Коробочкой и Ноздревым оказывается судьбоносной для Чичикова и приводит к разоблачению Павла Ивановича. Ключевые слова: демонизм, инфернальность, мертвые души, случайные встречи, смех, разоблачение. Кто раскрыл секрет Чичикова? Раскрыла его помещица по фамилии Коробочка. Она приехала в губернский город и начала интересоваться, а не продешевила ли она продав "мертвые души". Так тайна и раскрылась.
Сам Чичиков познакомился с этой госпожой Коробочкой, когда сбился с дороги он ехал к Собакевичу. Кто разоблачил Чичикова в мертвых душах? Кто раскрыл правду о Чичикове? Ответ или решение1.
Таким образом, Манилов заработал 39 300 рублей на своей незаконной сделке. Чичиков приобрёл души для того, чтобы продать их дальше и использовать в своих коммерческих интересах. Он рассчитывал, что ему удастся получить выгоду при дальнейшей перепродаже ненужных душ. Однако, судьба распорядилась иначе и Чичиков так и не смог совершить выгодную сделку с «душами».
Путь Чичикова в затерявшуюся Маниловку не случайно изображен как путь в никуда: даже выбраться из Маниловки, не затерявшись на просторах русского бездорожья, - и то трудно. Намереваясь попасть к Собакевичу, Чичиков должен будет сначала заночевать у Коробочки, а затем завернуть к Ноздреву, т.
В соответствии с сюжетной схемой 1-го тома, «переворачивающей» схему дантовского «Ада», образ М. Но в нем нет и ничего положительного; в нем совершенно умерли какие бы то ни было задатки. И потому М. Фамилия Манилов заставляет подумать о чем-то сладком, безмятежном. Она происходит от слова «манить», что иронически обыгрывает автор. В этом образе Н. Гоголь создает пародию на особенность русского характера, склонность к мечтам и бездействию. Манилов, характеристика которого занимает существенную часть повествования, тем не менее, может быть описан очень коротко и емко: человек ни то ни се. Характер героя Его характер нельзя определить однозначно. Манилов непрактичен и добродушен, плохо ведет хозяйство, вопросами поместья у него ведает пьющий приказчик.
Это привело к тому, что он не извлек выгоды из деликатного вопроса, по которому к нему обратился Чичиков. Манилов просто подарил ему потешив, правда, свое тщеславие тем, что смог оказать человеку неоценимую услугу. Этот герой - полный антипод материалиста Собакевича. Манилов, характеристика которого может быть определена такими словами, как отрешенность, безразличие, любит витать в облаках, при этом его мечты абсолютно не имеют отношения к действительности. Первоначально он производит очень приятное впечатление, но потом собеседнику открывается его пустота. С ним становится скучно и приторно, так как Манилов не имеет своей точки зрения, а лишь поддерживает беседу банальными фразами. Он не обладает жизненными силами, которые заставляют совершать поступки. Существует мнение, которое высказал что прототипом Манилова стал сам Николай Первый. Возможно, академик имел в виду не доведенный до логического завершения вопрос об отмене крепостного права, по которому, тем не менее, очень часто проводились заседания комиссий. Внешность Манилова Даже внешность этого героя излучает сладость, приторность.
Как отмечает автор, черты его лица были приятными, но приятность эта была слишком сахарной. Первое впечатление производит положительное, но лишь до тех пор, пока не заговорит. Манилов, характеристика которого, казалось бы, не имеет ничего отрицательного, неприятен автору, который дает почувствовать нам свое ироничное отношение к нему. Образование и воспитание героя Этот сентиментальный помещик, в приятность которого «чересчур было передано сахару», считает себя человеком образованным, благородным и воспитанным. Это не мешает ему, однако, два года подряд держать закладку в книге на 14-й странице. Речь Манилова наполнена любезными словами и, скорее, напоминает щебетание. Его манеры, можно было бы назвать хорошими, если бы не чрезмерная утонченность и деликатность, доведенные до абсурда. Манилов злоупотребляет такими словами, как «позвольте», «любезная», «препочтеннейший», излишне положительно говорит о чиновниках. Также нельзя не заметить в его речи обилия неопределенных наречий и местоимений: этакое, какой-нибудь, этак, какое-то. Когда он говорит о чем-то, становится понятно, что его планам не суждено сбыться.
Характер рассуждений Манилова дает понять, что его фантазии не имеют никакого отношения к реальности. Так, он мечтает о соседе, который мог бы беседовать с ним «о любезности, о хорошем обращении». Думать о реальной жизни , а тем более, действовать, он не способен. Вычурные имена детей Манилова, Фемистоклюса и Алкида, также лишний раз подчеркивают желание казаться изысканным и утонченным. Таков помещик Манилов. Сравнение автором этого героя со «слишком умным министром» указывает на лицемерие представителей высшей государственной власти. Положительные качества Манилова Этого героя повести Гоголя все-таки нельзя назвать отрицательным. Он полон искренней восторженности, симпатии к людям, гостеприимен. Манилов любит свою семью, жену и детей. С супругой у него теплые и, конечно, слишком сладкие отношения: «Разинь, душенька, свой ротик, я тебе положу этот кусочек», - так говорит супруге Манилов.
Характеристика этого героя невозможно пропитана сладостью. Досуг героя Все занятия Манилова сводятся к пребыванию в мире фантазий. Он предпочитает проводить время в «храме уединенного размышления» и строит проекты, которые никогда не смогут претвориться в жизнь. Например, он мечтает провести подземный ход из дома или выстроить через пруд. Дни напролет мечтает помещик Манилов. Стоит отметить, что этот герой, в отличие от остальных, обладает некоторой привлекательностью. Сравнительная и Манилова В отличие от Манилова, персонаж Гончарова не является новым в русской литературе. Обломова можно поставить в один ряд с Онегиным и Печориным, которые также имели большой потенциал, но не могли реализовать его. Как герои Пушкина и Лермонтова, так и образ, воссозданный Гончаровым, вызывают симпатию читателя. Герой Гоголя, конечно, в чем-то похож на Илью Ильича, но сострадания и расположения к себе не вызывает.
Обломов и Манилов, сравнительная характеристика которых так часто проводится учениками в школе, действительно во многом похожи. В образе героя романа Гончарова, пожалуй, еще меньше внешней динамики: он с утра до ночи лежит на диване, строит проекты по улучшению дел в своем имении, размышляет, мечтает. Его планы не доходят до реализации, ведь он ленив настолько, что иногда даже не встает утром с дивана, чтобы умыться. Понятия «маниловщина» и «обломовщина» ставят в один ряд, но они не обозначают одно и то же. Синонимом слова «обломовщина» является «лень». Чем отличаются Обломов и Манилов? Сравнительная характеристика этих двух персонажей не может обойти такой пункт, как различие в интеллекте и уровне глубины личности этих двух героев. Манилов поверхностен, пытается всем угодить, у него нет собственного мнения. Илья Ильич, напротив, глубокая, развитая личность. Герой Гончарова способен на очень серьезные суждения, он не боится быть непонятым сцена с Пенкиным , кроме того, он по-настоящему добрый человек.
Манилова правильнее будет охарактеризовать словом «добродушный». Характеристика Обломова и Манилова схожа в отношении героев к вопросам ведения хозяйства. Илья Ильич обдумывает ответ на неприятное письмо старосты, полученное несколько лет назад, размышляет над планами преобразований в делах поместья. Надо сказать, что такие письма, нарушающие его покой, Обломов получает ежегодно. Манилов хозяйством тоже не занимался, оно ведется само собой. На предложения приказчика ввести какое-либо преобразование, барин отвечает: «да, недурно». Очень часто Манилов погружается в пустые мечтания о том, как хорошо было бы… По какой же причине читателям симпатичен герой повести Гончарова? Дело в том, что первоначально Манилов, как отмечает Гоголь, кажется приятным человеком, но стоит с ним поговорить чуть дольше, как начинаешь чувствовать смертельную скуку. Обломов, напротив, первоначально производит не очень приятное впечатление, но впоследствии, раскрываясь с лучших сторон , завоевывает всеобщую симпатию и сочувствие читателей. В заключение нужно отметить, что Манилов - счастливый человек.
Он доволен своим безмятежным образом жизни, у него есть любимая жена и дети. Обломов глубоко несчастен. В своих мечтах он ведет борьбу с клеветой, ложью и другими пороками человеческого общества. Меню статьи: Образ помещика Манилова, по сравнению с большинством описанных Гоголем помещиков, создает наиболее выгодное и положительное впечатление, хотя найти негативные черты его не так уж и сложно, однако, по сравнению с отрицательными сторонами других помещиков, это выглядит наименьшим из зол. Внешность и возраст Манилова Точный возраст Манилова не указан в повести, однако известно, что он не был старым человеком. Знакомство читателя с Маниловым, вполне вероятно, припадает на период расцвета его сил. Волосы были его светлые, а глаза голубые. Манилов часто улыбался, порой в такой мере, что глаза его прятались и не были видны совсем. Еще он имел привычку щуриться.
Кто же из них говорит правду? Сюжетная загадка количества мертвых душ продолжает волновать умы читателей и исследователей литературы. Многие пытались разгадать эту загадку, предлагая различные теории и интерпретации, но истинный ответ до сих пор остается неизвестным. Таким образом, повесть «Мертвые души» Гоголя остается истинной загадкой литературы, вызывая интерес и дебаты о количестве мертвых душ, купленных Чичиковым у Манилова.
Манилов. Герой Н.В. Гоголя «Мертвые души»
«Я полагаю приобресть мертвых, которые, впрочем, значились бы по ревизии как живые», — объясняет Манилову Чичиков. Всего было куплено более 400 мертвых душ (косвенно можно догадаться, что Собакевич продал около 100 душ, примерно столько же Чичикову подарил Манилов). Чичиков навещает помещика Манилова и предлагает ему продать документы на умерших крестьян, которые числятся живыми. Семья Манилова в поэме "Мертвые души" является одной из важных характеристик этого героя.
Манилов. Герой Н.В. Гоголя «Мертвые души»
2,5 руб. за душу. Сколько душ купил Чичиков у Манилова? Манилов ему души подарил, но цифра не приведена, нет данных и по Собакевичу, известна лишь цена — 2,5 руб. за душу. Повествование о покупке мертвых душ у Манилова Чичиковым вызывает некоторую загадочность, давая основание нам задаться вопросом: действительно ли это произошло? По итогам сделки между Маниловым и Чичиковым оказалось, что Чичиков приобрел у Манилова определенное количество душ.
Мертвые души манилов. Анализ образа Манилова из романа Гоголя «Мертвые души
Чичиков приобрел у Манилова целую серию душ, каждый из которых был продан Чичикову за определенную цену. У нас есть 25 ответов на вопрос Сколько мертвых душ купил Чичиков у Манилова? 22. Знают ли Манилов или его приказчик, сколько у него умерших душ?
Глава вторая
Один раз, впрочем, лицо его приняло суровый вид, и он строго застучал по столу, устремив глаза на сидевших насупротив его детей. Это было у места, потому что Фемистоклюс укусил за ухо Алкида, и Алкид, зажмурив глаза и открыв рот, готов был зарыдать самым жалким образом, но, почувствовав, что за это легко можно было лишиться блюда, привел рот в прежнее положение и начал со слезами грызть баранью кость, от которой у него обе щеки лоснились жиром. Хозяйка очень часто обращалась к Чичикову с словами: «Вы ничего не кушаете, вы очень мало взяли». На что Чичиков отвечал всякий раз: «Покорнейше благодарю, я сыт, приятный разговор лучше всякого блюда». Уже встали из-за стола. Манилов был доволен чрезвычайно и, поддерживая рукою спину своего гостя, готовился таким образом препроводить его в гостиную, как вдруг гость объявил с весьма значительным видом, что он намерен с ним поговорить об одном очень нужном деле. Комната была, точно, не без приятности: стены были выкрашены какой-то голубенькой краской вроде серенькой, четыре стула, одно кресло, стол, на котором лежала книжка с заложенною закладкою, о которой мы уже имели случай упомянуть, несколько исписанных бумаг, но больше всего было табаку. Он был в разных видах: в картузах и в табачнице, и, наконец, насыпан был просто кучею на столе.
На обоих окнах тоже помещены были горки выбитой из трубки золы, расставленные не без старания очень красивыми рядками. Заметно было, что это иногда доставляло хозяину препровождение времени. Чичиков сел. Я полагаю даже, что курить трубку гораздо здоровее, нежели нюхать табак. В нашем полку был поручик, прекраснейший и образованнейший человек, который не выпускал изо рта трубки не только за столом, но даже, с позволения сказать, во всех прочих местах. И вот ему теперь уже сорок с лишком лет, но, благодаря Бога, до сих пор так здоров, как нельзя лучше. Чичиков заметил, что это, точно, случается и что в натуре находится много вещей, неизъяснимых даже для обширного ума.
Манилов тоже неизвестно отчего оглянулся назад. Эй, человек! Приказчик явился. Это был человек лет под сорок, бривший бороду, ходивший в сюртуке и, по-видимому, проводивший очень покойную жизнь, потому что лицо его глядело какою-то пухлою полнотою, а желтоватый цвет кожи и маленькие глаза показывали, что он знал слишком хорошо, что такое пуховики и перины. Можно было видеть тотчас, что он совершил свое поприще, как совершают его все господские приказчики: был прежде просто грамотным мальчишкой в доме, потом женился на какой-нибудь Агашке-ключнице, барыниной фаворитке, сделался сам ключником, а там и приказчиком. А сделавшись приказчиком, поступал, разумеется, как все приказчики: водился и кумился с теми, которые на деревне были побогаче, подбавлял на тягла [Тягло — крестьянская семья, составляющая хозяйственную единицу. Раскладка податей и повинностей производилась по тяглам.
Многие умирали с тех пор, — сказал приказчик и при этом икнул, заслонив рот слегка рукою, наподобие щитка. Ведь неизвестно, сколько умирало, их никто не считал. Приказчик сказал: «Слушаю! Этот вопрос, казалось, затруднил гостя, в лице его показалось какое-то напряженное выражение, от которого он даже покраснел, — напряжение что-то выразить, не совсем покорное словам. И в самом деле, Манилов наконец услышал такие странные и необыкновенные вещи, каких еще никогда не слыхали человеческие уши. Манилов выронил тут же чубук с трубкою на пол и как разинул рот, так и остался с разинутым ртом в продолжение нескольких минут. Оба приятеля, рассуждавшие о приятностях дружеской жизни, остались недвижимы, вперя друг в друга глаза, как те портреты, которые вешались в старину один против другого по обеим сторонам зеркала.
Наконец Манилов поднял трубку с чубуком и поглядел снизу ему в лицо, стараясь высмотреть, не видно ли какой усмешки на губах его, не пошутил ли он; но ничего не было видно такого, напротив, лицо даже казалось степеннее обыкновенного; потом подумал, не спятил ли гость как-нибудь невзначай с ума, и со страхом посмотрел на него пристально; но глаза гостя были совершенно ясны, не было в них дикого, беспокойного огня, какой бегает в глазах сумасшедшего человека, все было прилично и в порядке. Как ни придумывал Манилов, как ему быть и что ему сделать, но ничего другого не мог придумать, как только выпустить изо рта оставшийся дым очень тонкою струею. Но Манилов так сконфузился и смешался, что только смотрел на него. Манилов совершенно растерялся. Он чувствовал, что ему нужно что-то сделать, предложить вопрос, а какой вопрос — черт его знает. Кончил он наконец тем, что выпустил опять дым, но только уже не ртом, а чрез носовые ноздри. Я привык ни в чем не отступать от гражданских законов, хотя за это и потерпел на службе, но уж извините: обязанность для меня дело священное, закон — я немею пред законом.
Последние слова понравились Манилову, но в толк самого дела он все-таки никак не вник и вместо ответа принялся насасывать свой чубук так сильно, что тот начал наконец хрипеть, как фагот. Казалось, как будто он хотел вытянуть из него мнение относительно такого неслыханного обстоятельства; но чубук хрипел, и больше ничего. Я не насчет того говорю, чтобы имел какое-нибудь, то есть, критическое предосуждение о вас. Но позвольте доложить, не будет ли это предприятие или, чтоб еще более, так сказать, выразиться, негоция, [Негоция — коммерческая сделка. Здесь Манилов, сделавши некоторое движение головою, посмотрел очень значительно в лицо Чичикова, показав во всех чертах лица своего и в сжатых губах такое глубокое выражение, какого, может быть, и не видано было на человеческом лице, разве только у какого-нибудь слишком умного министра, да и то в минуту самого головоломного дела. Но Чичиков сказал просто, что подобное предприятие, или негоция, никак не будет несоответствующею гражданским постановлениям и дальнейшим видам России, а чрез минуту потом прибавил, что казна получит даже выгоды, ибо получит законные пошлины. Если уж вам пришло этакое, так сказать, фантастическое желание, то с своей стороны я передаю их вам безынтересно и купчую беру на себя.
Великий упрек был бы историку предлагаемых событий, если бы он упустил сказать, что удовольствие одолело гостя после таких слов, произнесенных Маниловым. Как он ни был степенен и рассудителен, но тут чуть не произвел даже скачок по образцу козла, что, как известно, производится только в самых сильных порывах радости. Он поворотился так сильно в креслах, что лопнула шерстяная материя, обтягивавшая подушку; сам Манилов посмотрел на него в некотором недоумении. Побужденный признательностью, он наговорил тут же столько благодарностей, что тот смешался, весь покраснел, производил головою отрицательный жест и наконец уже выразился, что это сущее ничего, что он, точно, хотел бы доказать чем-нибудь сердечное влечение, магнетизм души, а умершие души в некотором роде совершенная дрянь. Здесь был испущен очень глубокий вздох. Казалось, он был настроен к сердечным излияниям; не без чувства и выражения произнес он наконец следующие слова: — Если б вы знали, какую услугу оказали сей, по-видимому, дрянью человеку без племени и роду!
Точная сумма, которую Чичиков заплатил за души, не уточняется в произведении. Тем не менее, можно предположить, что стоимость душей была значительной и Манилов смог получить хороший доход от этой сделки. Он был умелым бизнесменом и всегда стремился к получению прибыли. Таким образом, стоимость душей для Манилова была высокой, и сделка с Чичиковым принесла ему значительную прибыль. Условия цены в сделке Манилов продал душ Чичикову по следующим условиям: 1. Фиксированная цена Сделка была заключена на основе договоренности о фиксированной цене, которая была согласована Маниловым и Чичиковым. Это означает, что стоимость каждого душа в сделке была заранее определена и не подлежала изменению. Сумма сделки Манилов предложил Чичикову купить души по определенной сумме, которая была определена как общая стоимость всех душей. Итоговая сумма сделки зависела от количества душей, которые Чичиков решил приобрести. Дополнительные условия Сделка также включала дополнительные условия, которые могут повлиять на итоговую стоимость сделки. Эти условия могли быть предложены как Маниловым, так и Чичиковым, и могли включать скидки или дополнительные выплаты в зависимости от согласования. Условия цены в сделке между Маниловым и Чичиковым были ясны и прозрачны, что позволило им договориться о взаимовыгодной сделке. Фактическая сумма сделки Последствия сделки: После того, как Манилов продал Чичикову души, в городе начали происходить необъяснимые события. Жители почувствовали себя лишенными жизненной силы и энергии. Все вокруг погрузилось во мрак и уныние. Читайте также: Какую часть речи представляет собой слово Кругом Сначала городская жизнь замедлилась, а затем полностью остановилась. Никто не хотел работать или заниматься обычными делами. Торговля и промышленность разорились, фермы и фабрики закрылись. Люди стали безразличными и апатичными, потеряв инициативу и мотивацию. Падение экономики было неизбежным следствием этой сделки.
Хозяйка села за свою суповую чашку; гость был посажен между хозяином и хозяйкою, слуга завязал детям на шею салфетки. Чичиков поднял несколько бровь, услышав такое отчасти греческое имя, которому, неизвестно почему, Манилов дал окончание на «юс», но постарался тот же час привесть лицо в обыкновенное положение. Здесь учитель обратил все внимание на Фемистоклюса, и казалось, хотел ему вскочить в глаза, но наконец совершенно успокоился и кивнул головою, когда Фемистоклюс сказал: «Париж». Учитель опять настроил внимание. Я должен вам сказать, что в этом ребенке будут большие способности. Вот меньшой, Алкид, тот не так быстр, а этот сейчас, если что-нибудь встретит, букашку, козявку, так уж у него вдруг глазенки и забегают; побежит за ней следом и тотчас обратит внимание. Я его прочу по дипломатической части. Фемистоклюс, — продолжал он, снова обратясь к нему, — хочешь быть посланником? В это время стоявший позади лакей утер посланнику нос, и очень хорошо сделал, иначе бы канула в суп препорядочная посторонняя капля. Разговор начался за столом об удовольствии спокойной жизни, прерываемый замечаниями хозяйки о городском театре и об актерах. Учитель очень внимательно глядел на разговаривающих и, как только замечал, что они были готовы усмехнуться, в ту же минуту открывал рот и смеялся с усердием. Вероятно, он был человек признательный и хотел заплатить этим хозяину за хорошее обращение. Один раз, впрочем, лицо его приняло суровый вид, и он строго застучал по столу, устремив глаза на сидевших насупротив его детей. Это было у места, потому что Фемистоклюс укусил за ухо Алкида, и Алкид, зажмурив глаза и открыв рот, готов был зарыдать самым жалким образом, но почувствовав, что за это легко можно было лишиться блюда, привел рот в прежнее положение и начал со слезами грызть баранью кость, от которой у него обе щеки лоснились жиром. Хозяйка очень часто обращалась к Чичикову с словами: «Вы ничего не кушаете, вы очень мало взяли», — на что Чичиков отвечал всякий раз: «Покорнейше благодарю, я сыт, приятный разговор лучше всякого блюда». Уже встали из-за стола. Манилов был доволен чрезвычайно и, поддерживая рукою спину своего гостя, готовился таким образом препроводить его в гостиную, как вдруг гость объявил с весьма значительным видом, что он намерен с ним поговорить об одном очень нужном деле. Комната была, точно, не без приятности: стены были выкрашены какой-то голубенькой краской вроде серенькой, четыре стула, одно кресло, стол, на котором лежала книжка с заложенною закладкою, о которой мы уже имели случай упомянуть, несколько исписанных бумаг, но больше всего было табаку. Он был в разных видах: в картузах и в табачнице, и, наконец, насыпан был просто кучею на столе. На обоих окнах тоже помещены были горки выбитой из трубки золы, расставленные не без старания очень красивыми рядками. Заметно было, что это иногда доставляло хозяину препровождение времени. Чичиков сел. Я полагаю даже, что курить трубку гораздо здоровее, нежели нюхать табак. В нашем полку был поручик, прекраснейший и образованнейший человек, который не выпускал изо рта трубки не только за столом, но даже, с позволения сказать, во всех прочих местах. И вот ему теперь уже сорок с лишком лет, но, благодаря Бога, до сих пор так здоров, как нельзя лучше. Чичиков заметил, что это, точно, случается и что в натуре находится много вещей, неизъяснимых даже для обширного ума. Манилов тоже неизвестно отчего оглянулся назад. Эй, человек, позови приказчика, он должен быть сегодня здесь. Приказчик явился. Это был человек лет под сорок, бривший бороду, ходивший в сюртуке и, по-видимому, проводивший очень покойную жизнь, потому что лицо его глядело какою-то пухлою полнотою, а желтоватый цвет кожи и маленькие глаза показывали, что он знал слишком хорошо, что такое пуховики и перины. Можно было видеть тотчас, что он совершил свое поприще, как совершают его все господские приказчики: был прежде просто грамотным мальчишкой в доме, потом женился на какой-нибудь Агашке-ключнице, барыниной фаворитке, сделался сам ключником, а там и приказчиком. А сделавшись приказчиком, поступал, разумеется, как все приказчики: водился и кумился с теми, которые на деревне были побогаче, подбавлял на тягла победнее, проснувшись в девятом часу утра, поджидал самовара и пил чай. Многие умирали с тех пор, — сказал приказчик и при этом икнул, заслонив рот слегка рукою, наподобие щитка. Ведь неизвестно, сколько умирало, их никто не считал. Приказчик сказал: «Слушаю! Этот вопрос, казалось, затруднил гостя, в лице его показалось какое-то напряженное выражение, от которого он даже покраснел, — напряжение что-то выразить, не совсем покорное словам. И в самом деле, Манилов наконец услышал такие странные и необыкновенные вещи, каких еще никогда не слыхали человеческие уши. Манилов выронил тут же чубук с трубкою на пол и как разинул рот, так и остался с разинутым ртом в продолжение нескольких минут. Оба приятеля, рассуждавшие о приятностях дружеской жизни, остались недвижимы, вперя друг в друга глаза, как те портреты, которые вешались в старину один против другого по обеим сторонам зеркала. Наконец Манилов поднял трубку с чубуком и поглядел снизу ему в лицо, стараясь высмотреть, не видно ли какой усмешки на губах его, не пошутил ли он; но ничего не было видно такого, напротив, лицо даже казалось степеннее обыкновенного; потом подумал, не спятил ли гость как-нибудь невзначай с ума, и со страхом посмотрел на него пристально; но глаза гостя были совершенно ясны, не было в них дикого, беспокойного огня, какой бегает в глазах сумасшедшего человека, все было прилично и в порядке. Как ни придумывал Манилов, как ему быть и что ему сделать, но ничего другого не мог придумать, как только выпустить изо рта оставшийся дым очень тонкою струею. Но Манилов так сконфузился и смешался, что только смотрел на него. Может быть, здесь... Может быть, вы изволили выразиться так для красоты слога? Манилов совершенно растерялся. Он чувствовал, что ему нужно что-то сделать, предложить вопрос, а какой вопрос — черт его знает. Кончил он наконец тем, что выпустил опять дым, но только уже не ртом, а чрез носовые ноздри. Я привык ни в чем не отступать от гражданских законов, хотя за это и потерпел на службе, но уж извините: обязанность для меня дело священное, закон — я немею пред законом. Последние слова понравились Манилову, но в толк самого дела он все-таки никак не вник и вместо ответа принялся насасывать свой чубук так сильно, что тот начал наконец хрипеть, как фагот. Казалось, как будто он хотел вытянуть из него мнение относительно такого неслыханного обстоятельства; но чубук хрипел и больше ничего. Я не насчет того говорю, чтобы имел какое-нибудь, то есть, критическое предосуждение о вас. Но позвольте доложить, не будет ли это предприятие, или, чтоб еще более, так сказать, выразиться, негоция, — так не будет ли эта негоция несоответствующею гражданским постановлениям и дальнейшим видам России?
История Идея Чичикова — купить у помещиков списки крепостных крестьян, которые были умертвлены или уехали, но они до сих пор числятся в реестрах и приносят своим владельцам деньги. Чичиков собирается использовать списки для получения займа и обогащения. Однако встретившись с героем романа, Адрианом Семеновичем Маниловым, Чичиков предлагает ему купить у него мертвые души. Манилов, оказавшись в трудной финансовой ситуации, соглашается на сделку и устанавливает цену в 50 рублей за каждую душу. Чичиков удачно заключает договор с Маниловым и покупает у него все мертвые души, которые он имеет в своей собственности. Таким образом, Чичиков становится обладателем двухсот мертвых душ и планирует использовать их для своих интересов.
За сколько Чичиков купил мёртвые души у Манилова в произведении Н. В. Гоголя "Мертвые души"?
Хозяйство Манилов не занимался, на поля он никогда не выезжал, не знал о количестве крепостных и скольких из них уже нет в живых. Резкий вопрос Манилова о чрезмерной заинтересованности Чичикова в мертвых душах, привел в ступор обоих мужчин. Манилов души подарил, но цифра не приведена, нет данных и по Собакевичу, известна лишь цена – 2,5 руб. за душу. Манилов ему души подарил, но цифра не приведена, нет данных и по Собакевичу, известна лишь цена — 2,5 руб. за душу.
5 вопросов о «Мертвых душах»
| Викторина по поэме Гоголя «Мёртвые души» с ответами, 9 класс | Поэма "Мертвые души" была написана Гоголем в далеком 1842 году. |
| Сколько купил душ у манилова чичиков | О количестве душ, которые Манилов продал Чичикову, не говорится. |
| 5 вопросов о «Мертвых душах» | В этой статье читайте цитатное описание хозяйства помещика Манилова в поэме "Мертвые души ", характеристику его крестьян. |