Новости фф анфиса и вампиры

Прохожие заметили вывеску прилавка еще до начала съемочной смены, ее фотографии завирусились в соцсетях. Часть аудитории поверила в существование реального продавца воздуха, и новость о необычном бизнесе комментировали представители власти. anfisa4friends by YA Practicum. Contribute to themasterid/anfisa4friends development by creating an account on GitHub. Развлечения - 27 апреля 2024 - Новости Казани -

Фанфик Bts Flower Of Vampire //цветок Вампира

Также в сводке о проведении специальной военной операции говорится, что, помимо РСЗО западного производства, противник лишился советской РСЗО «Град», двух пикапов, трех американских буксируемых гаубиц М777. Потери украинской стороны в живой силе составили до 30 человек.

В новом выпуске Артему Краснову из Новочебоксарска предстоит разгадать тайну дружеской компании, члены которой, по их мнению, стали жертвами проклятия. Из семи близких друзей выжили лишь двое. Оставшиеся в живых обратились к экстрасенсам с вопросом о причинах трагедий, которые постигли их друзей, и о том, стоит ли им опасаться за свою судьбу.

Ещё любит измываться и издеваться над своими рабами, помимо гг1 у него их несколько, но гг1 самый любимый. Рабов он использует не только чтобы удовлетворять свои садистские наклонности но и для того чтобы они соблазняли и приводили к нему жертв, которыми он питается. Жертв очень много, но власть и стража закрывают на это глаза. И тут подходим к главному.

А когда пришло время стать частью общества, юный маг, по его словам, «смирился со своими странностями», окружающие люди постоянно напоминали Краснову об этом. С возрастом, добавил вампир, ему пришлось «заблокировать свои способности», однако позже он снова к ним вернулся, когда пришло время осознанно изучать оккультные искусства, передает StarHit. В конце марта стало известно, что новый скандал разгорелся во второй серии «Новой битвы экстрасенсов».

Ударом по украинскому аэродрому уничтожены РСЗО HIMARS, Vampire и «Град»

Вампир (Анфиса Рыжова) / Стихи.ру С возрастом, добавил вампир, ему пришлось «заблокировать свои способности», однако позже он снова к ним вернулся, когда пришло время осознанно изучать оккультные искусства, передает StarHit.
Поиск фанфиков – Telegram Три следователя против неуловимого маньяка. Иван Янковский и Александра Бортич в триллере по реальным событиям.

На жизнь надо смотреть ширше!

Развлечения - 27 апреля 2024 - Новости Ханты-Мансийска - Фандом «Гарри Поттер» Название: «Гермиона — истребительница вампиров» Описание: Это темная изнанка мира, где среди обычных людей скрываются злобные твари: вампиры, демоны и монстры. За неделю российские войска в зоне проведения СВО поразили восемь РСЗО HIMARS, Vampire и «Град». Анфису продают вампирам. Развлечения - 27 апреля 2024 - Новости Ярославля -

Угрюм-река. Книга 1 и Книга 2. Анфиса и Прохор Громов. (комплект из 2 книг)

все новости чемпионатов. Фф про вампиров 395 stories for вампир, вампиры, кровь, любовь, магия, оборотни, романтика, фэнтези, The best collection of stories. Even an Immortal Vampire Had a Childhood Friend in Her Teens Fushi no Kyuketsuki ni mo 15-sai datta Koro wa Arushi Osananajimi Moita 不死の吸血鬼にも15歳だった頃はあるし幼馴染もいた Даже у бессмертного вампира в юности была подруга детства | Even an Immortal Vampire Had a. За неделю российские войска в зоне проведения СВО поразили восемь РСЗО HIMARS, Vampire и «Град».

Армия России уничтожила восемь РСЗО HIMARS, Vampire и «Град» за неделю

Срочно в повозку! Возьми, как я, только серьги и прочие украшения, некоторую одежду на смену, оставь всяких кукол, — просила бабуля, занявшись сбором припасов с кухни. Покушение на главу Пресвятой Церкви! Прямо здесь, прямо на площади! Папа с кардиналом Квинтом отправятся с телом первосвященника в его карете в Квинтесберг.

Там же уже началось… — тихо произнесла она самой себе, ринувшись в комнату. Хотелось спуститься вниз и взять с собой сыру в дорогу, но на это не было времени. Да и там туда-сюда сновали все остальные. Несколько вещичек, серёжки, скомканное в рулон платье, маска и книжка.

Оружия с собой не было, только болтавшиеся на поясе отцовские ножны с обилием церковной гравировки. Кинжал-то сам остался в груди первосвященника. Взглянув на деревянные мечи, девочка покачала головой: как только такая глупость вообще могла прийти в голову. Были б они хоть из осины, как припрятанные в рукавах колышки… Вылезла наружу Анфиса через окно.

Со второго этажа было не так высоко, так ещё и под ногами сперва был косой скат веранды, покрытый тёмно-синей черепицей. Отсюда прыгать было уже всего-ничего на зелёную лужайку. Разве что по спине как-то больновато ударила сумка с гримуаром и смятой в свёрток одеждой — похоже, что набрала слишком много всего. Сюда, в карету!

Я найду папу, и мы уедем на карете архиепископа! Вот только на полпути Анфиса встала, как вкопанная, взглянув на себя и осознав, что, собирая вещи, так и не успела переодеться. Свой внешний вид совсем вылетел из головы. И это притом, что в комнате и в шкафах было немало зеркал, в которые она могла и посмотреться, пока набивала сумку всем необходимым.

Переодеваться прямо здесь и сейчас на улице среди суеты и криков — тем более глупая затея. Зайти в тенёк за угол? В пустой дом, откуда уже убежали его обитатели? А если она чуть-чуть не успеет к отцу?

Вдруг его в который раз убьют у неё на глазах. Может, он вообще уже давно спасён и действительно уехал в карете, но не броситься на его поиски девочка попросту не могла. Альберт был для неё светочем большим, чем сам император Лор де Рон Гростерн. Всё, что она сейчас делала, было именно ради него, иначе бы, спасая саму себя, она уже давно бы сбежала с книгой, как ещё друид ей велел.

Но поймёт ли он, что и зачем она сделала? И сможет ли Анфиса донести суть? Они, в конце концов, днём беседовали о том, что «герой» должен убить «священника» в той выдуманной истории… Стоять в растерянности и жалеть себя, при этом ругая за забывчивость переодеться на чём свет стоит, было некогда. Застывшая девчонка в мальчишеском кафтане стремглав ринулась по улочкам, огибая разбегавшиеся со своим добром семьи.

Мужчины тащили мешки и рюкзаки, женщины хватали на руки детей, а где-то вдали уже кричали об ордах живых мертвецов и вопили: «Бегите! Лицо обдало жаром: полыхала одна изба, на которую угодили случайно кем-то разбросанные или нагнанные ветром головешки, видать, ещё во время убийства архиепископа, когда все рванули кто куда и праздник был сорван. Сейчас здание было уже всё охвачено огнём, зато хорошо в ночной темноте освещало вокруг себя путь к площади. Следом послышался тонкий пронзительный визг, похожий на детский.

Столь сильный, столь истошный и многоголосый. Воображение рисовало, как беспощадный огонь застал мать-одиночку с детьми прямо во время сбора вещей, преградил упавшей полыхающей балкой путь к отступлению, и даже вылезти в окна они сейчас не могли из-за разгоревшегося повсюду пламени. Девочка опять застыла на месте, теряя драгоценное время. Было вдали даже видно повозку: она ещё не уехала.

Горело ещё несколько домов, так что теперь, все их обходить и вытаскивать зазевавшихся или самых жадных, решивших побольше добра захватить с собой в дорогу, да попавших в огненную ловушку?! Надо было бежать туда, к отцу, но сердце сдавливало жестокой хваткой от этих громогласных криков из горящей избы. Она буквально ощущала эту боль, словно внутри застрял какой-нибудь осколок, терзающий теперь муками совести. Глаза наполнились слезами жалости.

Разум твердил отцовские слова, что приходится кем-то жертвовать ради общего блага. Анфиса это понимала, но не принимала. Слишком много получалось жертв, когда погибнуть надо было лишь первосвященнику. Она обернулась.

Сени и крыльцо наполовину обрушились, из окон, словно трепыхающиеся инфернальные щупальца, тянулись крупные языки пламени. Девочка не видела ни единой возможности подойти к полыхающему дому и что-то сделать. Разве что через крышу, а для этого требовалось залезть на веранду соседнего дома, колонны которой уже тоже начало лизать хищное пламя. Не хватало ещё бежать туда, терять драгоценное время.

Анфиса бросила ещё раз взор в сторону площади, попыталась загасить хотя бы собственную совесть, сжав кулаки и всхлипнув. Мертвецов видно не было, как раз шанс добраться до отца и безопасно уехать. А этих нечастных, кричащих в огне, надо было бросать, пока до повозки первосвященника не добрались орды нежити. Но сзади вновь раздался детский плач и крики о помощи.

Пронзительные, звонкие, слёзные. Они болезненными лучами, словно лезвия, пронизывали её душу. Находящиеся внутри были всё ещё живы. Девочка осознала, что эти вопли отныне будут преследовать её всю её жизнь за то, что она бросила в беде нуждавшихся.

И придётся бороться с собой, убеждая, что попросту ничего не могла для них сделать. Внутри разъедали противоречия. У неё была цель, никаких шагов влево и вправо. Если она собиралась медлить, то надо было хотя бы кафтан Ирвина скинуть и переодеться, а лучше вернуть, где взяла, вместе с кальсонами, вернув себе чулки и платье.

Можно было стащить любимый сырок с кухни, если уж на что-то терять драгоценное время, а то в мешкообразной сумке еды никакой не было вовсе. Но сейчас она могла хотя бы попытаться искупить свою вину перед Творцом и вселенной за убийство Магнуса, спася из огня несколько детей. Решимость отозвалась дрожью по телу. Ноги помчались к соседнему дому быстрее, чем заплаканные глаза успели увидеть, как дощатый козырёк тоже начинает по своей кайме там и тут подсвечиваться огнём.

Дочь нунция смекнула, что быстрее всего будет попасть наверх, опираясь по сдерживающим полукольцам оправ водостока. Затем она ухватилась за балку и повисла на ней, не в силах подняться, рухнув на спину, больно ударившись о собственную сумку. Скинув бархатную сумку с вещами, маской и книгой, она вновь полезла, несмотря на полученные небольшие мозоли. Рельеф ладони розовел, болезненно пылая от неудобного ухвата за брус, но девочка вложила всю свою волю и ярость, чтобы подтянуться и ухватиться за крышу.

Благо не в платье, благо не переоделась: запрокинула ногу в обтягивающих зелёных кальсонах и уже на четвереньках стояла на козырьке, пытаясь отдышаться. А на дыхательную гимнастику времени не было. Даже толком не разогнувшись, она помчалась вперёд, перелезая на горящую избу, запрыгивая на чердак. Дверь оказалась запрета, и как бы Анфиса не звала тех, кто внутри, они, похоже, подойти к горящей, полуобвалившейся лестнице никак не могли.

Даже не отвечали! Может, они уже мертвы? Надышались дымом, и она опоздала? Мысли рисовали самую неутешительную картину, но лезть обратно на крышу девчонка не стала.

Она разбежалась по спуску ступенек, налетев плечом на дверцу чердака, и та треснула с гулким хрустом, однако никак не открылась. Одна из петель дала трещину по коробу, выскочив гвоздями, сам каркас затрещал, но этого было мало. А левое плечо от удара болело так, что Анфисе показалось, она его вывихнула, бережно придерживая теперь и потирая. И на всё это уходили драгоценные секунды.

С сегодняшнего ли или с дней минувших в повторах, это никак не меняло сути. С яростным криком, свыкнувшись с болезненным ударом, девочка разбежалась и таки сломала хлипкую дверь чердака избы, ввалившись среди крупных щепок и обломков в нестерпимо-жаркое помещение пылающего коридора. Здесь было куда хуже, чем в бане. Каждый вдох будто был глотком пламени, недобро согревая всё внутри.

По потолку струился дым, будто это какой-то перевёрнутый противоестественный водопад густо-чёрного цвета. А вдали, держась подальше от огня, женщина с младенцем в руке прижимала к себе ещё двоих перепачканных слегка сажей ребятишек в пижамах — мальчика и девочку, близнецов, как показалось Анфисе, отличавшихся по большей частью лишь стрижкой. Саму эту женщину, вроде бы, звали Руана. Анфиса с ней почти не общалась, та могла лучше знать её бабушку.

А детишки тут были слишком уж маленькие, чтобы бегать в компании Ирвина, Рема и остальных, с которыми периодически шаталась дочь нунция. Она лишь помнила, что Руана была швеёй, но внутри комнат с обрушавшимися кусками прогорающих стен сейчас полыхали все ткани и мебель. Выход был перекрыт множеством поваленных балок, несмотря на то, что сама дверь прогорела и частично обрушилась. Как же ты теперь сама выберешься!

Девочка в кафтане обернулась, уставившись на охваченную огнем лестницу, от языков пламени которой её недавно уберегли лишь куски двери. На них она тогда проехалась по ступеням и полу, словно на санках. А сейчас пламя усилилось, да и древесина вся прогорела. Взбираться отсюда на чердак было теперь немыслимо.

И что теперь делать?! Лицо больно обжигало подбиравшимся со стен огнём. Она испугалась, что вспыхнут волосы, пригладив их правой рукой. А потом выставила руку вперёд, концентрируясь на синем огне.

Пальчики слегка запылали. На подушечке каждого, по ощущениям, которые были всегда при таком колдовстве, будто бы закручивался небольшой энергетический вихрь. Она обошла женщину с детьми, приблизившись в полыхавшей прихожей, где тлели и чернели развешенные предметы одежды, и выставила ладонь, концентрируясь на собственной боли в плече. Это было единственным, что пришло сейчас в голову.

Те слова из книжки, поистине бездонный источник, который девочка для себя представляла, — это все пережитые ужасы, страх за себя, за отца, за этих людей в доме, и буквально бездонный колодец полученной боли — вскрытые руки, живот, вбитый в грудь кинжал, пожирание заживо — все предсмертные муки, которые она пережила. Да сейчас ещё не в отзвуках прошлого, а самая что ни есть настоящая, дикая, пульсирующая до слёз и стонов боль вывихнутого плеча рабочей руки, которой толком даже шевелить не хотелось. Выставленная же правая, даже не будучи основной, начала сиять и разгораться синим пламенем, буквально порождая его в больших количествах. Кисть обратилась в колдовской факел, а затем девочка сделала рывок рукой вперёд, как будто пыталась сделать бросок.

И пламенеющий голубой шар действительно вылетел в выбранном направлении. Недалеко, зато в красный огонь, который тут же перекрасил и поглотил. Анфиса улыбнулась, сделав шаг вперёд и водя рукой в сторону стен, где тоже огонь становился голубым, синим, густо-сапфировым и снова светлел в своих переливах. Чем больше был язык пламени, тем бледнее становился его цвет.

Поэтому всё это подрагивание огня кругом, помимо трепета и ужаса, что он нёс, превращалось ещё и в необычную невиданную красоту. Аккуратно, осторожно! Смотрим вокруг, над собой, смотрим под ноги! Юная леди Крэшнер не просто перекрашивала цвет пламени, но и управляла теперь теми участками пожара, где огонь переливался сине-голубым.

Она делала его меньше, совсем унимала, позволяя детям и женщине безопасно проползти под опавшими досками и брёвнами, расчистив от жара путь и пропуская их вперёд, где они спрыгивали с обгоревшего крыльца на траву. Вероятно, погибли, сгорели бы здесь! Храни тебя господь! Тушить весь пожар вокруг не имело смысла.

Да и сил, скорее всего, бы попросту не хватило. Спасти здесь из утвари уже почти ничего было нельзя. Какие-нибудь закопченные кастрюли потом и так найдут на пепелище и попробуют отмыть, если получится. Дом продолжал гореть, зато семья осталась в живых, обнимаясь снаружи.

Но на этом их кошмар не заканчивался — по городу уже шастали живые мертвецы, так что Анфиса велела им бежать скорее хотя бы в соседнее село. А заодно по пути просила посмотреть, нет ли синей повозки у коттеджа Августы. Бабушка наверняка будет очень долго грузить всё на свете, как бы на словах не поторапливала сама Анфису там, ещё дома. Тогда Руану и спасённую ребятню бы подвёз Климент, заодно им бы выдали еды и одежды.

Женщина благодарно кивнула и, забрав детей, поспешила туда. Вокруг уже не было беготни и суеты, жители деревни её покинули. Оттого и некому, кроме Анфисы, было прийти сейчас на помощь. Девочка уняла огонь, успокоив эмоции, хотя боль в плече никуда, разумеется, не девалась.

Направившись к площади, она хлопнула себя рукой по лицу и развернулась за сумкой под уже вовсю горящим соседним домом. Благо хоть никакая полыхающая деревяшка не упала прямо на бордово-алый мешок, иначе бы сгорела и ткань, и одежда внутри, и даже книга. Впрочем, последнее, может, даже и к лучшему. Девочка задумалась, а не швырнуть ли её в огонь.

VII Хотелось спешно бежать к повозке, надеясь, что отец именно в ней. Но топот мог бы привлечь мертвецов, поэтому, вопреки всем желаниям, Анфиса старалась шагать аккуратней. Что она скажет Альберту, опознавшему в ней убийцу по наряду, она ещё даже не представляла. На подходе к карете слышался отцовский голос, заканчивающий молитву.

Нунций Крэшнер стоял по ту сторону, прямо у тела Магнуса, отпевая его и перекрещивая пальцами. Девочка была несказанно рада сейчас узреть папу живым и невредимым, потому ускорила шаг, смахивая пальцами здоровой руки слёзы с глаз, а на лице заиграло подобие улыбки. Дыши и считай считалочку, успокойся. А то, ты думаешь, я не знаю, кто это сделал, если мой кинжал торчал у него из груди, — ответил он.

Горжусь тобой. Нельзя здесь оставаться! Двинувшись к карете, Анфиса заметила в отражении противоположном окне жуткий лик гниющего зомби, громко завизжав и попятившись. Отец приобнял её, тоже двинувшись от кареты подальше, глядя, как с разных сторон полукругом к ним приближается всё больше ковыляющих мертвецов.

Готовься побежать к большому костру. Их там, кажется, больше. Но ты не бойся. Попробуем кинуть в них полыхающие поленья, — предложил Альберт.

Сзади на мужчину из темноты набросились двое уже «хорошо знакомых» вампиров. Громила и тощий с зачёсанными назад длинными волосами. Обычно они хватали девочку, но в этот раз старались заломить руки Альберту. Загасив пламя, Анфиса правой рукой кое-как потянулась за припрятанным кольями из осины, ринувшись на спасение отца.

Бугаю удалось с разбега вогнать первый прямо в грудь, а вот сил на второго уже не хватило. Только ранила в ногу. Работать правой рукой для маленькой левши было категорически непривычно. Казалось, она буквально не слушалась и не могла бить с должной силой.

Кричащий крепыш быстро истлел, хватаясь за торчащий кол и корчась в конвульсиях, а вот тощий достал свой нож с изогнутым дырявым лезвием. Сколько раз видела Анфиса это оружие. Сколько раз боялась, сколько раз встречала уже без страха, как должное. Потому опасения не было и сейчас.

Чего бояться: если всё пойдёт не так, у неё есть уже отточенный план и всё можно будет начать опять с чистого листа. Разве что запас песчинок в этих часах рано или поздно закончится, ведь девочка не знала, насколько артефакт бесконечен. Она сделала выпад первой, но вампир легко отвёл наточенный кол ударом лезвия, едва тот не выбив. Фехтовать-то её учили, но опять-таки левой.

К правой руке даже стоек подходящих не было, не то что взмахов и ударов. Девочка, защищая отца, попыталась ещё раз, но носферату сильным взмахом срезал самый кончик кола, затупив тот и обратив в бесполезную палку. И затем в нападение перешёл уже он, помчавшись вперёд со своим ножом. Анфиса заслышала шёпот отца и резко пригнулась.

Тут же над ней пронёсся выпад отцовских рук вперёд вместе с зажатым колом — тем, что остался от истлевшего бугая. И замахнувшийся в ударе худощавый упырь тоже получил своё, застыв на мгновение с колом в сердце, потянувшись к ранению и начав обращаться в мерцающий пепел, напоминающий тлеющую сгоревшую бумагу. Девочка выпрямилась и обняла его, но полукруг приближавшихся мертвецов всё ещё оставался. Они уже обогнули карету, спотыкаясь и поднимаясь, так что теперь были совсем близко.

Тянули свои гнилые руки, уже намериваясь схватить, смотрели стеклянным, ничего не выражающим взором, отчего их облик казался ещё более страшным. А дочь с отцом пятились в сторону стены ближайшего дома, где даже окна не было, чтобы заскочить внутрь. Нужно было держаться правее: там как раз между избами был небольшой тёмный проход к яблочной рощице, но зловеще постукивающие зубами безмолвные мертвецы перекрывали путь. Они всё приближались, сужая расстояние между друг другом.

А у отца с дочерью на двоих были лишь тупой кинжал и ещё более затупившийся кол-палка. Тут позади, со стороны поворота, что на углу харчевни, вырвался крупный всплеск пламени, потоком хлынувший сначала вперёд, а затем снизу вверх. Дальний участок озарили загоревшиеся зомби, продолжавшие двигаться, но при этом значительно медленнее. Прежде в бесконечной веренице повторов девочка видела лишь, как слегка горит на спине или плечах одежда у живых трупов, как вспыхивают их волосы и это никак не сказывалось на их агрессии и напоре.

А вот теперь, когда их целиком обращали в живые факелы, было видно, что это действительно вредит сковывающей их магии, делая медлительными, а то и заставляя прогорать и бездвижно падать, словно убивая их навсегда. Нравится тебе? Вижу, что нравится! Как горят твои глаза!

Тебе мало? Гори-гори ясно! Солнцеворот справляем, как-никак! А тебе, папаша, огоньку не дать?

А ты не слушал! Вот и валенок! Как волшебно! Глаза её наполнились искренним восхищением.

Разум будто бы позабыл, что к ним с отцом приближались голодные твари. Сердце заколотилось с надеждой и трепетом. Девочка была буквально очарована тем, с какой ловкостью юноша справляется с огненными залпами. Многообразие мерцающих колец, вспыхнувший купол, летящие снаряды разной величины, линии огоньков из пальцев и настоящий столп пламени из совмещённых ладоней, будто дыхание дракона.

Это было совсем не похоже на приезжих, жонглирующих факелами артистов или местных, крутящих головешки, вынутые из костра. Здесь искрился талант, виднелась куда большая лёгкость, и при этом оставалось ощущение бесподобного уличного спектакля, настоящего представления, что тот устраивал из своего сражения с нежитью. Он был явно спортивным и хорошо сложённым, раз мог выполнять такие прыжки и кувырки. Неподалёку шагал ещё один господин.

Анфиса узнала обоих — те, что врывались, когда уже не могли помочь. И этого звали Маркус, как она помнила, именно он «вручил» ей Песочные Часы Хроноса. А сейчас он вертел свой посох с костяным навершием из козьего черепа, в глазницах которого полыхало яркое малиново-розово пламя. То и дело некромант-альбинос ниспускал со своего орудия сгустки энергии в виде сиреневых, раскрывающих рты людских черепов прямо в бродячих зомби, лишая тех сил.

Из-под накинутого чёрного капюшона виднелось белёсое, гладко выбритое мужское лицо и по краям сползали вниз длинные белые волосы прямыми нитями, словно колышущаяся паутина в давно забытой, полуразрушенной хижине. Кожа его выглядела бледноватой, словно он давно не был на солнце. Нагрудный доспех своими пластинами напоминал рёбра скелета. К крупным наплечникам крепились звериные черепа и торчащие большие шипы.

При этом руки его выглядели довольно худыми, а запястья тощими и костлявыми. Чёрно-пурпурный наряд чернокнижника имел подвесные украшения, на шее виднелось ожерелье из пронзенных монет, а поверх него был накинут свисавший нательный крест со сверкающими топазами. На поясе у некроманта располагались какие-то склянки, перья, мешочки, колья, клыки и настоящие человеческие черепа связкой. На фоне взбалмошного молодого напарника этот мужчина лет порядка тридцати выглядел аккуратным и сдержанным.

Перенимал на себя всё внимание Анфисы, потрясая своим мрачным и жутким нарядом. Он молчаливо шагал прямо к Альберту с дочкой, в то время как златовласый, с короткой стрижкой парень в красном кафтане и начищенных до блеска сапогах откровенно веселился, бегая по улицам и голося по всю мощь. Да ты сегодня просто огонь! Дай мне, дай мне немного огня!

Друг мой! Зачем ей пропадать зря, если я могу её вытащить, — резким взмахом руки некромант-альбинос направил посох вбок, выпустив яркий прожигающий луч малинового пламени сквозь толпу ковыляющих мертвецов, — и преобразовать! Высокий лоб с парой заметных морщин, казалось, всегда нахмуренные брови из-за выразительных деталей черепа, наплывавших вперёд так, что глаза будто всегда прятались в темноте. Широкий рот с бледными, терявшимися на фоне белого цвета лица губами.

Для Анфисы этот мужчина выглядел весьма зловеще. Пока девочка разглядывала его перстень-череп, со стороны правого бедра некроманта взлетели с пояса в воздух и ярко засияли те самые песочные часы — миниатюрные, аккуратные, испускающие столь сильный и при этом совсем не слепящий мягкий свет. Оправа из переливающихся металлических завитков, плоская основа из дорогой древесины, золотые песчинки внутри… Артефакт облетел Анфису, обвился вокруг опущенной левой руки и, будто став призрачным, проник внутрь, вернувшись «на место» чуть ниже запястья. А я думаю, почему вокруг всё кажется таким знакомым, будто всё это уже было… — проговорил Маркус, не меняясь в лице.

Голос его был низким и грубым, словно всегда недовольным, словно мужчина вообще не любил разговаривать и каждую фразу выдавливал из себя будто под пытками. Тембр вязкий, напористый, властный. Он вызывал у девочки неприязнь, напоминая учителя по чистописанию. Это что там у вас?

Так вы себе её представляете? Что ж. Уговор есть уговор, Альберт. Видать, часы здесь уже дел наделали… Надеюсь, ход времени от того не сломался.

Это формальность, которую меня обязал произнести старый магистр, храни его господь, — осенил себя беловласый мужчина крестным знамением. И не сгорает при этом?

Молодого человека подозревают непосредственно в 20 ударах молотком, а девушку в пособничестве. На допросе она рассказала о своих сожалениях и страхе перед другом.

Знакомство молодых людей произошло в школе , где оба учились, около трех лет назад. Потом Илья и Анфиса продолжали встречаться в общих компаниях, хотя интересы у них были совсем разные. Девочка любила сериалы и гулять, парень увлекался историями о темных силах и театром. Тем не менее во время прогулки в Удельном парке в феврале 2023 года они познакомились с 13-летней Василисой, которая стала подругой.

Илья стал поддерживать с ней отношения, хотя она не сильно ему нравилась, и он часто высмеивал её увлечение картами Таро и верой в карму.

В сообщении говорится, что также ликвидировано восемь боевых машин реактивных систем залпового огня HIMARS, Vampire и "Град", пусковая установка с пунктом управления и радиолокатором зенитного ракетного комплекса С-300ПС. По данным ведомства, также уничтожены две боевые машины зенитных ракетных комплексов: Hawk и "Оса-АКМ", две радиолокационные станции: "Пеликан" и П-18. По словам российских военных, в течение недели сдались в плен 15 украинских военнослужащих.

Как передавало ИА Регнум, 21 апреля официальный представитель Минобороны сообщил, что российские военные нанесли удары по украинскому военному аэродрому Днепр, уничтожив многоцелевой истребитель четвёртого поколения МиГ-29.

ВС РФ поставили задачу уничтожить все аэродромы на Украине, чтобы самолётам, которые ей планирует передать Запад, негде было базироваться, отмечал ранее бывший командующий Сухопутными войсками Польши генерал Вальдемар Скшипчак.

"Вампир" из Новочебоксарска раскроет тайны проклятой дружбы на ТНТ

Я би повесилась от несоответствия боли. Ответить Лариса Кашаева - 06. И то, что части выходили не каждый день, многое забывала, а потом, мы ведь не только фф слушаем.

Отец рассказывает сыну о кладе, но Петр не собирается выполнять волю отца и жертвовать награбленные деньги церкви.

Стремление к богатству, славе, к первенству и роковая любовь к Анфисе превращают самых, казалось бы, близких людей в соперников и врагов… Издание дополнено кадрами из главного проекта года — сериала «Угрюм-река» на Первом канале. Раскрыть описание.

Каждый «новый день» она начинала с отцом эту беседу и слышала практически одно и то же. Самым странным было отсутствие чувства вины, словно она согласилась с мнением отца на этот счёт. Был страх стать плохим человеком, преступницей, опасение, что у неё никогда не получится, боязнь крови и гибели, что её окружали теперь изо дня в день. Она боялась, что Творец не примет её после смерти за такое деяние, и всё же это было ради высшей цели, чтобы помешать Мельхиору. Хотя бы попытаться помешать — отсрочить тот момент, когда он узнаёт некие сокровенные тайны церкви. Девочка не могла поверить, что только кровью можно заставить течь время в нормальном русле, искала обходные пути. Она стащила драгоценности из шкатулки бабули и подкупила дровосеков, что перекрыли архиепископу стволами путь до деревни.

Его всё равно нашли упыри, и ничем хорошим это не кончилось. Она придумала ещё несколько препятствий и даже сломала мост, но это всё даже не помешало первосвященнику таки прибыть в Уислоу в эту повторяющуюся ночь. Она прерывала хоралы, предупреждала архиепископа во время церемонии, пыталась убедить народ, что мертвецы уже идут в город. Когда-то получалось, и многие жители убегали прочь, когда-то нет, но архиепископ был верен Творцу и своему пути, считая, что его святой магии будет достаточно против некроманта, который даже не все гримуары ещё прочитал. Но эта самоуверенность Магнуса вечно губила. Анфисе было его жалко, но она утешала себя, что тот, выдав секретные сведения врагу, ненавидел себя и сам желал бы умереть, не в силах смириться с тем, как оказался слаб и немощен под натиском пыток. Всё твердил про какую-то крипту под Шильди и умирал. В каком-то смысле девочка осознала, что смерть спасёт его от предательства и оставит его душу чистой, что тот не переполнится презрения и сможет предстать перед Творцом невинной жертвой, а не опозоренным изменником всех принципов веры. Что же до неё самой — она не представляла, как станет к себе относиться.

Многократно девочка пыталась кого-нибудь подкупить, кто согласился бы выступить убийцей, но таких не нашлось. Всё оборачивалось криками, скандалом и темницей. Несколько раз её даже не возвращали отцу, а там и запирали до серьёзного суда как заговорщицу, вот только ночью добирались живые мертвецы и вновь сжирали заживо. Впредь кого-то нанимать Анфиса отказывалась, решила твёрдо взять дело в свои руки. Клинка своего у неё не было, зато фехтованию отец её обучил. В любом случае Магнус не носил брони, можно было разить в живот, в шею, придумать что-то. Она бы стрельнула из лука, вот только не умела с ним обращаться, и каждый стрелок да охотник, к кому бы девочка не обратилась, ей предлагали начать учиться с «завтрашнего» дня — с того самого, который никогда не наступит. Ведь сегодня у всех были свои дела на ярмарке и не только. Ритуалы, вонзание вилок, украшение построек, молитвы, помощь с кастрюлями и прилавками, охрана, которая ничего не могла противопоставить толпе мертвецов.

Ей очень хотелось поговорить с тем некромантом, что вживил в неё реликвию Хроноса. Но тот с молодым напарником-пиромагом появлялся слишком уж поздно. Они добирались в деревню, когда Анфиса оказывалась в шаге от смерти или вовсе уже была мертва, что дождаться их не получалось, где бы она ни караулила. От зомби и упырей было не скрыться. Она даже, встав ногами в ведро, как-то спустила себя в колодец. Один раз утонула, так как не умела плавать, а в другую попытку ожившие трупы полезли за ней и туда, заглядывая буквально в каждый дом, в каждый подвал. Спасались те, кто бежал прочь. В самой деревне безопасных укрытий попросту не было. Утром девочка пыталась стащить с кухни большой нож, но бабуля и Кетли столько готовили, а потом прибирали, что это оказалось невозможным.

Потом приезжал Климент, а после уже просили помочь с кастрюлями. Оставшись с отцом в кабинете, Анфиса пожаловалась на тревожный сон и попросила его дать ритуальный кинжал священника, что те носят на поясе, ей для защиты. С учётом, что они шли на ярмарку вместе и Альберт предполагал, что она всегда будет под его присмотром, свой прямой нож в узорчатых ножнах он ей передал. Лезвие с обеих сторон было не заточено. Единственным опасным был кончик острия, но это девчонку устраивало. И когда она уже решилась на покушение, вдруг раздалось «Анфиса! Девочка выбирала разные стороны подхода к телеге, но нож в её руках замечали даже рядом стоящие, тут же хватая и созывая стражу. Она попыталась действовать издали, пробираясь сквозь толпу во время песнопения. Тем не менее её узнавали по платью, успевали схватить за юбку, не подпустив к первосвященнику.

Раз за разом ничего не удавалось. Все попытки метнуть нож — тоже. Максимум она могла лишь поранить Магнуса, но вампиры и некромант, добравшись до архиепископа, узнавали у него всё, что хотели. Девочка не сдалась. Разве что просила Мортис поскорее отправить её назад, чтобы не блуждать по утёсу. Была даже мысль как-нибудь наплевать на всё и броситься оттуда в бездну до того, как появится многорукий скелет в чёрном саване невероятных размеров, но страх взял верх. Анфиса испугалась, что попросту потеряет себя. Что там и вправду ждёт абсолютное и полное забвение. А хотелось, чтобы все её муки были не зря.

Сподручный Мельхиора истязал её нещадно. Вскрывал руки, живот, перерезал горло. Это всё равно было не сравнить с десятком грызущих ртов, но каждый провал начинал невероятно злить расстроенную девочку. Жалость к себе стимулировала перестать быть немощной и бесполезной. В конце концов она научилась кольями убивать обоих — худощавого и громилу, так что лишал жизни её отныне сам монсеньор заклинанием. Казалось, агония наконец закончилась, а то этот лимб стал буквально её персональной преисподней за неведомые проступки. Вероятно, за те, что она собирается сейчас совершить. Пришлось принять себя такой, обновлённой и наметившей цель. Созрел новый план — сделать так, чтобы её не окрикивали и не узнавали.

А то бывало, что даже сам Альберт замечал её бегущей к архиепископу. Дочь нунция взяла с собой из дома одну из своих масок «кицунэ» — демонической человекоподобной лисы о девяти хвостах, как писали дайконские легенды. А вот бестиарий-двухтомник утверждал, что это просто раса фералов — полулюдей-полулис. Это была белая объёмная маска-полусфера с рельефом зверо-человеческого лица, внутри которой дышать было довольно комфортно за счёт прорезей не только для глаз, но и в местах кончика носа и нарисованного, хитро улыбавшегося рта. Эти элементы имели чёрный оттенок, потому мелкие отверстия в них были совсем не заметны. Остальной же узор был красным — по бокам расположился рисунок языков пламени, чуть-чуть таких же линий на подбородке. Волнообразные, вытянутые щели-глаза тоже имели алую обводку, как и внутренняя часть декоративных, торчащих ввысь ушей. А ещё извилистые пламенные чёрточки симметрично располагались на лбу, окончательно дополняя рисунок нотками визуального изящества. Маскарад не прошёл удачным: её распознавали по платью да и хватали за ленты, банты, за подол, широкие рукава.

В этом наряде что-либо сделать казалось немыслимым, порою попросту неудобным. Так что следующим шагом стал план избавиться от заметного наряда, чтобы совсем перестали узнавать. Догадываясь, где точно есть костюм на её рост и в котором никто не разглядит Анфису Крэшнер, она заявилась на территорию усадьбы мальчишки Ирвина. Стараясь никому не попасться на глаза, воображая себя умелой имперской шпионкой, она попыталась выведать, где его комната, где хранятся костюмы. Но внутри было столько прислуги, что ни один из вариантов пути не сработал. Не попадаться на глаза у девчонки не вышло. Благо в ней видели лишь подругу сына хозяев, пришедшую позвать того на ярмарку. Впрочем, у самого Ирвина попытаться выменять костюм или уговорить его продать не получилось. Он считал ткани слишком дорогими и что родители хватятся, если хоть один из нарядов пропадёт.

Зато проговорился, что одну лямку с застёжкой плаща ему порвал Рем — видать, драка мальчишек у моста была неизбежной даже при полном отсутствии Анфисы сегодня в их компании. От шатена, мечтавшего стать генералом, зато удалось вскользь также узнать, что этот его наряд пообещали зашить на заднем дворе, как только освободится портниха. Он жаловался, что заставили сменить кафтан, а ведь пристёгивать плащ он всё равно не собирался. Мол, прихоть родителей: заставить носить на праздник идеальный костюм. Дело оставалось за малым: проникнуть на задний двор усадьбы, поймав момент, когда кафтан уже принесёт служанка, разложив на лавочке, но за ним ещё не явится портниха. С учётом, что роста Ирвин с Анфисой были одного, наряд отлично ей подошёл. Только мальчишка в сравнении с ней был полноват, но это решалось более тугим подпоясыванием. С бельевой верёвки, на которой висело высушенное на солнце после стирки бельё, были также «одолжены» тёмно-зелёные кальсоны. Так как в кафтане и девичьих чулках до середины бёдер было как-то не слишком комфортно, а теперь хоть зад был прикрыт плотной шёлковой тканью в обтяжку.

Никаких неудобных юбки, бантов и всего прочего. Анфиса себя чувствовала просто идеально. VI В мальчишеской одежде, в керамической маске дайконской лисицы, с заготовленными колышками для тех, кто попытается её схватить, — она была готова. Так, по крайней мере, считала сама Анфиса, уставшая переживать жуткий день и постоянно смотреть в лицо смерти во всех смыслах фразы. Дело оставалось за книгой. Нельзя было её оставлять этому Мельхиору. Если уж она собралась священника убить, дабы тот ничего не рассказал, гримуар тем более следует спрятать подальше. Добраться до него можно было, лишь вовремя уйдя из-за стола, когда Альберт просил пойти поиграть-погулять, чтобы поговорить с Лукьяном. В его комнате девочка предусмотрительно оставила записку с советом двигаться иным путём, нежели он планировал, если ему жизнь дорога.

Ведь Альберт буквально выгонял его из дому, и этому девочка мешать не должна была. Она с отцом и бабулей относила кастрюли с едой и мусор на сжигание. Дома оставались Кетли и Нана с приехавшим Климентом. Но девочка знала, что её набожная гувернантка не пропустит приезд первосвященника. Значит, именно в этот момент можно будет рвануть домой за гримуаром. Даже если на кухне окажется Кетли, уж что-то она придумает, чтобы стащить томик с полки. Между визитом архиепископа и нашествием нежити промежуток времени вполне позволял оказаться в обоих местах. И на площади совершить то, о чём до сих пор было страшно подумать, и успеть до мертвецов забежать домой. Было не так далеко, Анфиса решила ещё помчаться к набату, чтобы посильнее распугать местных.

В красно-буром кафтане, зелёных плотных штанах-кальсонах и в маске кицунэ на лице девчонка с красно-рыжими волосами в сумерках рванула с наилучшей позиции прямо во время ликования после объявления праздника Лета официальным имперским и церковным. Были только она и цель, остальной мир померк. Разбег, отскок от выступов, прыжок на прилавок с почти распроданной свежей рыбой, рывок вперёд в смертоносном стремительном ударе… Отцовский кинжал крепко вонзился в самое сердце сквозь все слои ткани. Тупой по краям, но крайне острый в кончике лезвия, ритуальный нож так и остался в груди мгновенно умершего мужчины. Анфиса пыталась сделать так, чтобы тот не сильно мучился. Благо попыток отработать удар у неё хватало. Несчастный Магнус упал на спину с телеги, не успев даже схватиться за рану в груди и торчащий из неё кинжал. Издав протяжный стон, он не проронил ни слова. Лицо его выражало напоследок немыслимое потрясение, серо-голубые глаза остекленели, глядя в пустоту, видимо, где-то там старик уже приветствовал Творца, приоткрывая дверь таинства посмертной жизни, если та действительно была.

А Анфиса видела в них собственное отражение. Буквально лицезрела, как невинный ангел ради высшего блага стал вмиг безжалостным убийцей. Но медлить было нельзя. Стоять и раскаиваться сейчас было совсем ни к чему. Что сделано — то сделано. Опять-таки ради всеобщего блага, ради высшей цели. Под визги и вопли, прежде чем народ успевал спохватиться и ринуться на неё, девочка ловко, отработанными путями, нырнула среди домов и по дворам ринулась прочь. Путь нападения и отхода был отработан идеально, и главное — сил и дыхания на весь этот акт ей хватило. Рядом с колокольней она склонилась, уперев руки в колени, и пыталась отдышаться.

Разум старался примириться с тем, что она делала. Произошедшее едва укладывалось в голове. Грызущая совесть кое-как отступала под натиском идеи о высшей цели, сердце обливалось кровью от жалости к убиенному. Девушка буквально просила прощение у Творца и всего мира, стыдясь, ненавидя себя, но твёрдо осознавая, что иного выбора просто не было. По крайней мере, беседы с отцом убедили именно в этом. Либо она спасётся одна, убежав прочь, либо попробует спасти родных и всю деревню. А для этого требовалось не просто «принести в жертву» первосвященника, но и залезть наверх и дать набат, что она и принялась делать, кое-как придя в себя. Убийство Магнуса внесло и так большой переполох, сорвав праздник. А от громогласного перезвона побежали прочь из деревни даже те, кто оставался в домах «прошлые разы», когда девочка пыталась пробраться на колокольню.

Сверху было видно всю суматоху. Некоторые бежали прямо как есть, без припасов и вещей. Другие созывали детвору, складывали вещи, запрягали телеги или складывали всё в ручные тачанки, которые за вожжи тащили руками. Звонарей на месте, разумеется, не было: все ведь в центре города до этого пели хоралы и славили ныне уже покойного первосвященника. От погони она ушла. Теперь нужно было спускаться и бежать домой за книгой. Кетли в коттедже не оказалось. Она явно тоже была где-то на площади, но время сейчас поджимало. Люди же разбегались, собирали вещи и покидали дома.

Значит, как прекрасно понимала юная чародейка, и сюда вот-вот забегут Нана, Климент, бабуля и папочка. Хотя нет, они, скорее всего, будут искать её повсюду. Звать: «Анфиса! Это Буба, всеми оставленная дома, радовалась её визиту, ластясь и тихо мурча. Выхватив книгу, Анфиса тут же присела за стол, глядя на зловеще оформленный переплёт. У томика не было даже названия. Узорчатая гравировка, металлические вставки по углам в виде костяных рук, череп по центру без нижней челюсти. Хотелось, нарушив все запреты, хоть одним глазком заглянуть туда. Книги она любила.

Даже очень. Сказки, романы, энциклопедии, исторические труды — всё было девочке интересно. И, пока никто не видит, рядом с любопытной кошкой, обнюхивавшей книгу, она таки открыла чёрный блестящий гримуар, грубый и неприятный на ощупь, поглядывая на выведенный текст. Он был такого тёмно-бордового оттенка, что девочка сразу решила, что писали эту книгу именно кровью. Она, засыхая, становится прямо такой, ведь нежные девичьи пальчики пару раз резались о страницы бумаги, оставляя в своих книжках мелкие пятна от капель. Взгляд привлекла одна из начальных страниц, а точнее — большой разворот с двумя пентаграммами. Первая была остроконечной, как типичная звезда мага, где были подписаны стихии — свет, огонь, вода, земля и воздух, а также сферы альтернативных источников, где, например, для друидов верхний конец означал не Свет, а Природу. А под «рогатой» пентаграммой, представляющей собой как бы перевернутый вариант первой, писалось, что удержать баланс с одной главенствующей аж над четырьмя стихиями силой крайне трудно. Потому предлагался вариант с двумя силами, главенствующими над тремя.

А также список тайных источников силы. Утверждалось, что маг может сделать источником своей силы вещи, о которых классическая школа колдовства даже не догадывается. И, помимо всякого огня и воздуха, расположения к которым у одарённого чародея может и не быть, предлагалось черпать могущество из боли, страха, гнева, из ночной темноты и непроглядной бездны всеобъемлющего космоса. Текст сообщал, что любви и сострадания многим может быть недостаточно и они нередко из сильных чувств перерастают в бесполезную слёзную жалость, которая скорее забирает силы, нежели их отдаёт. Огонь вспыхнул с такой силой, что она испугалась саму себя. А страх этот, как новый источник энергии, лишь поддал жару. Ладонь с ореолом сиренево-голубого огня походила очертаниями на когтистую лапу чудовища — столь высоко задирались языки пламени от девичьих пальцев. Буба, ты видела? В «лунных» жёлтых глазах той плясало отражение завораживающего танца холодного огня.

Анфиса сосредоточилась и уняла немного пламя. Начала дыхательную гимнастику, как привыкла, успокаиваясь, и то потухло совсем. На пороге слышались шаги и голоса, так что больше времени на чтение не было. Она схватила книгу и поднялась к себе, спешно собирая вещи. Надо было уезжать отсюда всем вместе. Никто не знал, что девочка уже дома, нужно было спуститься к своим поскорее, дабы её не ринулись искать, теряя столь драгоценное время. Нападение нежити уже должно было начаться с дальнего края деревни. Ты дома?! Мы тебя обыскались!

Там такое творится! Я так испугалась! Маску же она уже предусмотрительно скинула в свою мешкообразную красную сумку, затягиваемую сверху шнурками с деревянными мелкими шариками в узелках. Они скрепляли переплетённые верёвки, дабы те не разошлись и не развязались. Что-то страшное идёт на деревню! Срочно в повозку! Возьми, как я, только серьги и прочие украшения, некоторую одежду на смену, оставь всяких кукол, — просила бабуля, занявшись сбором припасов с кухни. Покушение на главу Пресвятой Церкви! Прямо здесь, прямо на площади!

Папа с кардиналом Квинтом отправятся с телом первосвященника в его карете в Квинтесберг. Там же уже началось… — тихо произнесла она самой себе, ринувшись в комнату. Хотелось спуститься вниз и взять с собой сыру в дорогу, но на это не было времени. Да и там туда-сюда сновали все остальные. Несколько вещичек, серёжки, скомканное в рулон платье, маска и книжка. Оружия с собой не было, только болтавшиеся на поясе отцовские ножны с обилием церковной гравировки. Кинжал-то сам остался в груди первосвященника. Взглянув на деревянные мечи, девочка покачала головой: как только такая глупость вообще могла прийти в голову. Были б они хоть из осины, как припрятанные в рукавах колышки… Вылезла наружу Анфиса через окно.

Со второго этажа было не так высоко, так ещё и под ногами сперва был косой скат веранды, покрытый тёмно-синей черепицей. Отсюда прыгать было уже всего-ничего на зелёную лужайку. Разве что по спине как-то больновато ударила сумка с гримуаром и смятой в свёрток одеждой — похоже, что набрала слишком много всего. Сюда, в карету! Я найду папу, и мы уедем на карете архиепископа! Вот только на полпути Анфиса встала, как вкопанная, взглянув на себя и осознав, что, собирая вещи, так и не успела переодеться. Свой внешний вид совсем вылетел из головы. И это притом, что в комнате и в шкафах было немало зеркал, в которые она могла и посмотреться, пока набивала сумку всем необходимым. Переодеваться прямо здесь и сейчас на улице среди суеты и криков — тем более глупая затея.

Зайти в тенёк за угол? В пустой дом, откуда уже убежали его обитатели? А если она чуть-чуть не успеет к отцу? Вдруг его в который раз убьют у неё на глазах. Может, он вообще уже давно спасён и действительно уехал в карете, но не броситься на его поиски девочка попросту не могла. Альберт был для неё светочем большим, чем сам император Лор де Рон Гростерн. Всё, что она сейчас делала, было именно ради него, иначе бы, спасая саму себя, она уже давно бы сбежала с книгой, как ещё друид ей велел. Но поймёт ли он, что и зачем она сделала? И сможет ли Анфиса донести суть?

Они, в конце концов, днём беседовали о том, что «герой» должен убить «священника» в той выдуманной истории… Стоять в растерянности и жалеть себя, при этом ругая за забывчивость переодеться на чём свет стоит, было некогда. Застывшая девчонка в мальчишеском кафтане стремглав ринулась по улочкам, огибая разбегавшиеся со своим добром семьи. Мужчины тащили мешки и рюкзаки, женщины хватали на руки детей, а где-то вдали уже кричали об ордах живых мертвецов и вопили: «Бегите! Лицо обдало жаром: полыхала одна изба, на которую угодили случайно кем-то разбросанные или нагнанные ветром головешки, видать, ещё во время убийства архиепископа, когда все рванули кто куда и праздник был сорван. Сейчас здание было уже всё охвачено огнём, зато хорошо в ночной темноте освещало вокруг себя путь к площади. Следом послышался тонкий пронзительный визг, похожий на детский. Столь сильный, столь истошный и многоголосый. Воображение рисовало, как беспощадный огонь застал мать-одиночку с детьми прямо во время сбора вещей, преградил упавшей полыхающей балкой путь к отступлению, и даже вылезти в окна они сейчас не могли из-за разгоревшегося повсюду пламени. Девочка опять застыла на месте, теряя драгоценное время.

Было вдали даже видно повозку: она ещё не уехала. Горело ещё несколько домов, так что теперь, все их обходить и вытаскивать зазевавшихся или самых жадных, решивших побольше добра захватить с собой в дорогу, да попавших в огненную ловушку?! Надо было бежать туда, к отцу, но сердце сдавливало жестокой хваткой от этих громогласных криков из горящей избы. Она буквально ощущала эту боль, словно внутри застрял какой-нибудь осколок, терзающий теперь муками совести. Глаза наполнились слезами жалости. Разум твердил отцовские слова, что приходится кем-то жертвовать ради общего блага. Анфиса это понимала, но не принимала. Слишком много получалось жертв, когда погибнуть надо было лишь первосвященнику. Она обернулась.

Сени и крыльцо наполовину обрушились, из окон, словно трепыхающиеся инфернальные щупальца, тянулись крупные языки пламени. Девочка не видела ни единой возможности подойти к полыхающему дому и что-то сделать. Разве что через крышу, а для этого требовалось залезть на веранду соседнего дома, колонны которой уже тоже начало лизать хищное пламя. Не хватало ещё бежать туда, терять драгоценное время. Анфиса бросила ещё раз взор в сторону площади, попыталась загасить хотя бы собственную совесть, сжав кулаки и всхлипнув. Мертвецов видно не было, как раз шанс добраться до отца и безопасно уехать. А этих нечастных, кричащих в огне, надо было бросать, пока до повозки первосвященника не добрались орды нежити. Но сзади вновь раздался детский плач и крики о помощи. Пронзительные, звонкие, слёзные.

Они болезненными лучами, словно лезвия, пронизывали её душу. Находящиеся внутри были всё ещё живы.

Таким образом, участник подтвердил, что имеет нужную квалификацию. Контракт жизненного цикла и акты выполненных работ по капремонту следовало оценить как договор на ремонт автодорог. Нарушения заказчика повлияли на результаты конкурса, поэтому торги и контракт с победителем признали недействительными.

С этими же выводами согласились суд апелляционной и кассационной инстанции, а также Верховный Суд РФ. Очень жаль, что сахалинские чиновники проявляют такое рвение в доказывании своей правоты в судах всех инстанций вместо того, чтобы изначально внимательно относиться к нормам российского законодательства и обстоятельствам контракта. Искренне Ваш, За-Строй. Деятельность компании Meta Platforms Inc.

Фанфик Bts Flower Of Vampire //цветок Вампира

Место для логотипа. Навигация. Главная страница. Копирайт, год создания. Смотреть онлайн сериал Праздники. В онлайн-кинотеатре PREMIER с оригинальным российским контентом вы можете посмотреть тысячи сериалов, фильмов и шоу в формате Full HD, 1080 и 720 на телевизоре SmartTV в Ultra HD 4K и с любого устройства. Развлечения - 27 апреля 2024 - Новости Новосибирска - Мотоциклы. Автомобильные новости. Истории о Вампире и Истребительнице от истинных фанов! В нашем интернет-магазине вы можете купить толстовку The Valley с доставкой в любой город и оплатой при получении. Действуют скидки! Заходите и заказывайте!

Use saved searches to filter your results more quickly

  • На жизнь надо смотреть ширше!
  • ГавМявСтайл / Анфиса и её ученики (25 глава)
  • Анфиса. Гнев Империи. Повторение – мать учения (Влад Волков, 2023)
  • Вход в продукты Актион
  • Анфиса (хроники отчаяния) — Литературный клуб "Бумажный слон"

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий