Иеромонах Никон (в миру Сергей Владимирович Левачев-Белавенец), родился 1 июля 1964 года в городе Москве. Иеромонах Никон (Белавенец) о последних 30 годах в жизни Русской Церкви.
Никон (Белавенец)
Священник иеромонах Никон (Белавенец) освятил надгробную плиту "Дочерям России павшим в войнах ХХ века", посвященную сестре милосердия Любови Константиновой. Иеромонах Никон (Белавенец): «Было ощущение полного абсурда происходящего». В этот день советник Патриарха Московского и всея Руси, настоятель храма Воскресения Словущего на Успенском вражке протоиерей Николай Балашов и эконом Смоленской Зосимовой пустыни иеромонах Никон (Белавенец).
«У церковного человека в центре жизни – Христос, а не национальная или культурная идея»
Белавенец запомнилась ему как человек, способный подходить к любой проблеме с оптимизмом и «заражать» своим оптимизмом всех окружающих. Далее прозвучало видеообращение историка и писатели Владимира Исааковича Линдера с традиционным стихотворением, на это раз в честь Людмилы Сергеевны. В завершение своего выступления, он выразил благодарность организаторам за верность этой традиции. Кроме этого, гости увидели фрагменты видеоматериалов: как интервью самой Людмилы Сергеевны, так и истории о ней.
Но многие вам сегодня возразят: ведь сегодня у нас не расстреливают, а в те времена люди очень серьезно привлекались за критику... А чего стоят Бутовский полигон или, например, Беломорканал и пр.? Гонения были настоящими. Меня, например, 4 октября 1993 года расстреливали из танков в Белом доме... Тогда я был, наверное, не таким толстым, поэтому не попали... Нет, критикуя существующий порядок вещей, я в то же время вовсе не хочу возвращать 1988 год. Потому что для меня свобода мысли, свобода выражения значат очень многое. Я не хочу даже того, чтобы у нас в Церкви кто-то мне говорил, как правильно верить, какая линия «истинная», а какая — «антинародная». Допустим, священник Алексий Уминский — мой хороший друг, несмотря на наше разное, очень разное отношение к тем или иным событиям в нашей стране и к тем или иным людям. Но когда кто-то позволяет себе говорить: «Этот священник — не священник! Хотя раздражаться монаху не пристало, но я несовершенен. И с отцом Алексием я предпочитаю дискутировать в открытую, а не повторять чьи-то цитаты. Даже если они исходят из уст чиновников синодальных отделов. Кто ловит масонов под кроватью — Мне бы хотелось отметить этот спектр интересов, если можно так выразиться, которые стали тоже причастны церковной жизни. К сожалению или к счастью , или по необходимости — не мне судить — вот эти социальные сети, различные платформы, порталы церковные в том числе , что касается вот этого всего... Ведь сейчас принято в том или ином приходе, в том или ином храме, скажем так, «вести отчет»: о богослужении, о проделанной приходской работе, фотоотчет, видеоотчет... Совершается богослужение, его фотографируют, записывают, потом выкладывают в Интернет и т. Что это: современная необходимость? И могла ли Церковь успешно этого избежать, поскольку духовная жизнь, по определению, не предполагает, наверное, «демонстрации проводимых мероприятий», если можно так выразиться? Как вам кажется? Я до недавнего времени был ответственным за миссионерскую работу на приходе, и меня жутко раздражали, например, шаблоны того, как надо писать отчеты: количество «вовлеченных людей» и т. То есть получалось, что либо ты реально работаешь, и тогда тебе просто некогда писать отчеты, либо ты красиво пишешь отчеты и изображаешь активную работу. К сожалению, на самом деле жизнь совсем другая: ведь отчет направлен в адрес священников для того, чтобы они не почивали на лаврах. Известно, что батюшки обычно очень озабочены своим благосостоянием, благосостоянием своей семьи, своих детей и родственников — и часто им просто некогда заниматься делами паствы. И чтобы дело шло, все идет по народной пословице: «На то и щука, чтобы карась не дремал». Тогда нашу Святую Церковь контролировали другие учреждения. Знаете, мы постоянно слышим о том, чтобы «кто-то нам создал такую-то и такую-то Церковь... К сожалению, у меня нет времени на содержательную полемику с отцом Андреем Кураевым, но если представить, что его точка зрения на активную роль мирян в Церкви победит, и миряне реально захватят власть в Церкви, то первым делом они на ближайшей березе повесят и отца Андрея Кураева, и Сергея Чапнина, и многих-многих других сегодняшних «реформаторов». Потому что существует такая точка зрения, что тогда будут избраны самые образованные, самые духовно «продвинутые», самые «удобные» для большинства нашей паствы. А ведь на самом деле «большинство нашей паствы» пока еще только приближается к христианству! Большинство нашей паствы пока еще только приближается к христианству — Страшно тогда подумать, кто может быть выбран... Не подумайте неправильно: я терпеть не могу никаких литургических реформ, мне даже мелкие русификации богослужения режут ухо. Она часто обыгрывается как «дом милосердия». Часто «живот» заменяют «жизнью»... Я — достаточно продвинутый мракобес, но меня чуть не сказал «бесят», но беснующийся иеромонах — это уже печальное явление пугают люди, которые одержимы псевдоконсерватизмом. Которые по-настоящему не знают ни истории Церкви, ни истории богослужения. Меня пугают люди, которые одержимы псевдоконсерватизмом Простейший пример: если я на Пасху не переоблачусь в красное облачение, то, боюсь, меня обругают «модернистом» и т. И ведь большинство людей не догадывается, что до революции в России, да и в первые годы советской власти, пасхальное облачение у духовенства было белым, а никак не красным! Но уже есть «традиция»... Большинство православных ревнителей не подозревает, боюсь, что столь любимые народом «Пассии» появились только в XX веке в Москве. Я не изучал специально этот вопрос, но такое впечатление, что, когда во время Первой мировой войны были заняты часть западных губерний, и священники были вынуждены их покидать, то они принесли с собой некоторые традиции западного края. Я, например, очень люблю, когда соборуются Великим постом. Просто важно это таинство совершать с благоговением, четко... Приходилось иногда бывать в храмах, где, во-первых, его безбожно сокращают, а, во-вторых, так невнятно читают Апостол и Евангелие, что, конечно же, стоять при этом в храме прихожанину довольно тоскливо. Тут и прекрасные Евангельские зачала, и прекрасные Апостольские зачала... Они не против Христа, но разве это христианство? Прочел недавно книгу покойного игумена Андроника Трубачева , посвященную епископу Антонию Флоренсову. В предисловии отец Андроник пишет, что владыка Питирим одобрил эту работу, а потом отметил, что и сам владыка Питирим во многом был похож на приснопамятного епископа Антония, который жил в начале XX столетия в Донском монастыре и обладал «подлинной церковностью». Что же это такое: настоящая церковность? Без ханжества, без каких-то таких вещей, которые могут оттолкнуть паству от пастыря? Как бы вы ее охарактеризовали? А костюм, подобранный случайно, будь он хотя бы от самых «передовых брендов», будет висеть на тебе как «на корове седло». Так и церковность: это, прежде всего, гармоничное соединение молитвы с жизнью. Церковный человек и молится по-настоящему, и старается, чтобы его жизнь соответствовала христианским заповедям. Не всегда это получается, он спотыкается, но он по-настоящему старается! И у церковного человека в центре его жизни обязательно находится Христос. Не национальная идея, не культурная традиция... Глубоко церковный человек не занимается мелочной суетой, у него нет задачи «всех загнать в счастье пинками» или плетками, или дубиной. Просто он своей жизнью свидетельствует, что он — знает Христа. Такие люди, во-первых, сами к себе притягивают, а во-вторых, они притягиваются к себе подобным и с большим уважением и тактом относятся к другим людям. Протопресвитер Александр Киселев Сейчас мне вспомнилось, как владыка Питирим однажды отметил одну черту Святейшего Патриарха Алексия Симанского , своего учителя: «Святейший Алексий говорил не против своего собеседника, а выше собеседника. Как бы предлагая тому подняться выше, над собственным уровнем».
Кстати говоря, у меня довольно сложное отношение в связи с этим к известной книге «Русь уходящая». Безусловно, там речь Владыки, я чувствую даже его интонацию... Но есть очень важный момент один: Владыка очень ответственно относился к слову, сказанному вовне, «в вечность». И совершенно иное — когда он говорил непринужденно, что совершенно не предназначалось для ушей человека, не сидящего с ним за столом. И какие-то там «характеристики», я понимаю, может быть, были вызваны какими-то там интонациями вопрошающих дам, которые записывали эти разговоры. Поэтому я уверен, что, например, характеристика Владыки Иоанна Санкт-Петербургского была вызвана как раз этим. Он очень не любил экзальтации, придыхания, когда о ком-то говорили: «О, Владыка, а что вы скажете об этом?.. Поэтому я никогда ничего не записывал, но что-то осталось в моей памяти и врезалось в нее. Если говорить откровенно, наши отношения тоже переживали разные периоды: были моменты очень близкого общения, были моменты кризиса с моей стороны, были моменты кризиса, уж извините, и с его стороны. Вот, в момент какого-то кризиса, когда, помнится, мы приехали в Академию на богослужение, я попросился к нему на аудиенцию. И сказал: «Владыка, у меня к вами накопилось много претензий... И меня поразила очень такая глубокая реакция этого выдающегося человека — вот, до сих пор помню - «Сереженька, если бы ты знал, как все сложно! И он сказал мне дальше такую фразу: «Ты знаешь, я в своей жизни пережил очень многое. В тридцатые годы, когда мы были «семьей лишенца» отец же его был в заключении , каждый звонок в дверь моя сестра он ее вал Лелей — младшая сестра, Ольга Владимировна, она была наиболее близка к нему выбегала на черный ход, чтобы ее не застали в квартире. Потому что она не имела прописки как «дочь лишенца». А дальше он сказал: «Но первый раз я заплакал в семинарии. Я шел из Новодевичьего монастыря, и слезы текли у меня по щекам». Я задумался и даже не стал спрашивать его, что там случилось. Это были те годы, когда семинария была открыта в Новодевичьем монастыре и еще не переехала в Троице-Сергиеву Лавру. Это удивительно!.. Конечно, Владыка — человек выдающихся дарований, широты необыкновенной. И, конечно, он был деформирован системой. Потому что столько сил приходилось тратить, чтобы пробивать стену — а он ее пробивал! И когда кто-то так снисходительно теперь пишет: дескать, «ну а что там — Библия издавалась крошечным тиражом... А сколько раз Библия переиздавалась при жизни Владыки Питирима! Им переиздавалась! А Богослужебные Минеи! После революции Минеи не издавались до Владыки! И это был не репринт, а новое издание, снабженное справками житийными - по святым основным, по праздникам и т. Это же огромный труд! Им, кстати, занимался отец Иннокентий Просвирнин. Ну, сейчас уже скажут: «Ну что там такое, подумаешь! Я удивился, когда, открыв книгу «Русская Православная Церковь» 1980 года, на одной из страниц увидел фотографию: «Президиум Российского Собора 1917-1918 гг. В этой же книге помещались фотографии отца Иоанна Кронштадтского, который считался монархистом, мракобесом и вообще запрещенной фигурой. Это, к сожалению, не очень понятно людям. Более того, я скажу: Владыка не боялся давать покровительство гонимым священникам. Отец упоминавшегося мною Миши Дронова, протоиерей Александр Дронов, был лишен прихода в Воронежской епархии, потому что уполномоченный Совета по делам религий потребовал его отправить за штат, без права служения. А что такое — лишить священника возможности совершать Литургию? Так Владыка ему благословил негласно создать домовый храм и дал антиминс. И отец Михаил Дронов, уже позднее, в 1988 году, когда я у него был дома, показывал мне этот крошечный домовый храмик. Эти вещи дорого стоят, за них можно было реально схлопотать. Позволю себе тоже еще воспоминание: Владыка мне как-то рассказывал, как он однажды возвращался из-за границы. Обычно его знали там, кто он такой и что, а тут неожиданно попросили его открыть чемодан. А он говорит: «У меня там Солженицын сверху лежит! Доложили заместителю Председателя Совета по делам религий Фурову церковные историки знают эту фамилию. Оказывается, у них была взаимная неприязнь с Владимиром Александровичем Куроедовым, который был Председателем Совета по делам религий. И тот — и из хорошего вообще отношения к Владыке Питириму, и из-за неприязненного отношения к своему заместителю — он закрыл на все это глаза, и как-то все утряслось. Кстати, интересный момент: когда Куроедов умер, его отпевали именно в храме Владыки Питирима. Николай Бульчук: Дорогой отец Никон, говорить и вспоминать можно очень много, все это страницы неповторимые, они очень и очень ложатся на сердце. Каждое слово в память Владыки вызывает целую громадную волну воспоминаний... Вот, вы назвали Вячеслава Петровича Овсянникова: я много лет, уже работая на «Радонеже», пытался по телефону напроситься на личную встречу с ним, чтобы записать какие-то воспоминания, в том числе, и о Владыке. Он сначала вроде бы согласился, а потом у нас случился перерыв чуть ли не в десять лет, в течение которых он по какой-то причине не выходил на связь. После этого я позвонил ему, получил согласие и побывал у него дома. Меня поразило, помню[, что даже интонации Вячеслава Петровича и вся его речь полностью копировали покойного на ту пору Владыку Питирима. Он много рассказывал, эта запись существует: мы вместе с ним и его супругой сидели вместе, вспоминали, откровенничали... Знаете, что мне сейчас пришло в голову? Говорят, что в ту пору Церковь была под давлением безбожной власти. У меня другое впечатление: даже та безбожная власть, те атеисты как они себя называли в ту пору перед Церковью невольно благоговели. Они понимали, какая сосредоточена сила — в Церкви, в святынях ее, в людях церковных, в таких личностях, каким был митрополит Питирим и не только он в те годы. И знаете, что еще пришло на ум: вот, вы сказали о переиздании Миней. Говоря военным языком, вот эти люди церковные — и Владыка, и монахи многие, и подвижники — это были как бы обученные воины, которые представляли собой реальную угрозу этой безбожной власти. А все эти молитвословы, Библии, Минеи — это было некое оружие, которое опасно дать им в руки! Какая-то часть этого оружия была уже в их распоряжении, но если бы это оружие умножилось — все, власти тогда пришел бы конец! А что же сегодня? Сегодня у нас на руках прекрасное духовное оружие — великолепно изданные молитвословы, последования, Евангелия, Библии — все, что угодно!
И в этот знаменательный день, накануне 75-летия освобождения территории Беларуси от немецко-фашистских захватчиков и в год 20-летия подписания Договора о создании Союзного государства, он обрел новую святыню — у которой можно помолиться за укрепление Союзного государства и единение народов Беларуси и России, которой могут поклониться друзья и союзники наших народов со всего мира, посещающие Минск и его миротворческую площадку, поддержать единство Православной Церкви, получить благословение. Торжественная церемония передачи святыни состоялась после праздничной литургии, которую провел в Храме-памятнике Патриарший Экзарх Всея Беларуси, митрополит Минский и Заславский Павел, благословивший обретенной иконой всех присутствующих. Святой образ принял настоятель Всехсвятского прихода г. Минска протоиерей Федор Повный. В церемонии передачи приняла участия большая делегация членов Общественной Палаты Союзного государства как из России, так и из Беларуси, которую по поручению коллег возглавили Руководитель Аппарата Общественной Палаты Союзного государства, член Международного Общественного Оргкомитета мероприятий к 75-летию Великой Победы Александр Сергеевич Ольшевский и Председатель правления Союза писателей Беларуси, Почетный гражданин Минска, генерал-лейтенант Николай Иванович Чергинец. Минска Василий Васильевич Мартецкий, Муфтий Мусульманского религиозного объединения в Республике Беларусь Абу-Бекир Шабанович, член-корреспондент Белорусской академии образования Юрий Александрович Быкадоров, декан факультета довузовской подготовки Белорусской государственной академии связи Юрий Александрович Степанчук, председатель ОО «Белорусская ассоциация молодых христианских женщин» Светлана Никифоровна Бурова, другие члены Палаты и эксперты.
Состоялось отпевание многолетнего сотрудника ОВЦС протоиерея Александра Макарова
Защита нематериального культурно-исторического наследия, в том числе институтов Российской Империи, для него так же естественна, как исполнение религиозных обрядов. Созидательная теплота сердца о. Никона, надежное товарищество давно и бесповоротно сделали его любимым нами иноком, порождая даже у малознакомых с ним людей чувство уважения и доверия. Конечно, о. Никон максималист! Он иногда бывает гневен, излишне жесток и категоричен, но и эти суровости идут у него от искреннего радения за дело, которому он служит. Уверен, именно такими по характеру были иноки св.
Мне было больно, когда Севастополь в нашей стране считался заграницей. То, что Владимир Вольфович всегда настаивал на русском статусе города Севастополя — это для меня имеет огромное личное значение. И то, что этот день я провожу в этом соборе, для меня имеет двойное значение», - говорит иеромонах Никон.
Он добавил также, что у Владимира Вольфовича всегда было очень много ярких выступлений. Он говорил Божью правду, содержание его слов передавалось из уст в уста. А последнее обращение Жириновского, записанное в январе этого года, было особым… «Жириновский в этом обращении сдержан, он серьезен, он говорит пронзительные вещи, о том, что не рой другому яму, сам в нее попадешь.
Большинство из них — мои ровесники, нам всем тогда было около 30 лет. Приезжал, например, Олег Витальевич Плотников, один из руководителей парламентской фракции «Смена — новая политика», депутат Моссовета Андрей Николаевич Савельев и ряд других деятелей Конгресса русских общин и Союза возрождения России. И мы с ними обсуждали, как нам сподручнее восстановить подворье. Были проекты обращений в различные комитеты Верховного Совета, была соответствующая поддержка. Кстати, уже после расстрела «Белого дома», 23 февраля 1994 года, именно там, в Язвище, я венчал Дмитрия Рогозина с его очаровательной супругой Татьяной Владимировной. В середине августа 1993-го меня попросили войти в группу общественного мониторинга, которая создавалась при Верховном Совете. В частности, ожидалось, что начинавшее заметно «шизеть» демократическое крыло нашего общества попытается использовать годовщину ГКЧП 1991 года для провоцирования каких-то столкновений.
И наша группа должна была отслеживать и как-то оценивать общественные настроения. Тогда ведь состоялся митинг у Верховного Совета с требованием роспуска парламента, «препятствующего проведению реформ» и так далее. В общем-то именно там звучали призывы от «лидеров российской демократии» «раздавить гадину» и тому подобные высказывания. Она умеет настроить себя на нужную волну и бывает беспощадна в своем неистовстве. Иеромонах Никон освящает кабинет Александра Руцкого. Встречи с депутатами, которые проходили в эти дни, помогли мне лучше понять смысл того противостояния президента и Верховного Совета, которое уже сильно обозначилось. И аргументация, довольно четкая, с цифрами в руках, представителей Верховного Совета ясно показывала, что камнем преткновения была приватизация, которую тогда, фактически в обход всякой законодательной базы, проводили Ельцин и Чубайс. Почему же вас тогда так занимала эта, казалось бы, абсолютно светская вещь? И я считал и считаю, что общецерковная газета должна быть в центре актуальной информации. Кстати, я — единственный церковный журналист, взявший интервью у Бориса Николаевича Ельцина.
Это было в 1990 году в Исаакиевском соборе. Тогда еще можно было к Ельцину просто так подойти — вот я свои два вопроса ему и задал, а он мне на них ответил. Более того, в 1993 году, в конце весны, у меня вышло живое, развернутое интервью с председателем Конституционного Суда Валерием Дмитриевичем Зорькиным, так что к августу я был в курсе сложившейся ситуации. К тому же я всегда был политически активным человеком. Уже в течение нескольких лет я был участником монархического движения. Конечно, для меня было очень важным то, как развивается ситуация! Было определение Конституционного Суда, говорившее, что Ельцин может быть отстранен от должности президента как нарушивший Конституцию России. Вне зависимости от их взглядов и убеждений: если люди готовы общаться со мной, то я с ними обязательно встречаюсь. Поэтому меня всегда трудно было запихнуть в «прокрустово ложе» определенной идеологической ячейки. Как монархист, я считал и считаю, что любая власть после февраля 1917 года обладает условной легитимностью.
Но на тот момент все-таки относительной легитимностью обладал избранный Съезд народных депутатов и избранный им из своей среды Верховный Совет. Надо сказать, что с тех пор у нас не было — ни до, ни после — настолько представительного органа, действительно максимально отражающего «срез» общества. То есть репрезентация была колоссальной: там были и учителя, и рабочие, и бюрократы, и партократы, и военные, и писатели, и художники, и прокуроры, и судьи — в общем, «каждой твари по паре». Конечно, единство в таком конгломерате взглядов и интересов было находить очень трудно, но оно находилось. Напомню, что этот Верховный Совет поддержал российскую власть в 1991 году, этот же Съезд наделил Ельцина чрезвычайными полномочиями в области экономики. Но когда люди увидели, что эти полномочия приводят к обнищанию народа, они закономерно стали требовать ответа. Тогда было отправлено в отставку правительство Гайдара, сформировано правительство Черномырдина. Был возвращен исторический трехцветный флаг Российской державы, Верховный Совет утвердил уже двуглавого орла в качестве герба России. В общем, потихонечку ситуация выправлялась. Россия постепенно возвращалась на исторический путь развития.
И когда 21 сентября Ельцин объявил о прекращении полномочий Съезда народных депутатов и избранного им Верховного Совета, Конституционный Суд Российской Федерации во главе с уже упоминаемым мной Валерием Зорькиным вынес определение, говорившее о том, что Ельцин может быть отстранен от должности президента как нарушивший Конституцию России. Так что ни о какой легитимности подобных действий речи быть не может. Вы не были никем направлены, не шли против своей воли? Я узнал о перевороте вечером 21 сентября. У нас в Язвище шла всенощная, я читал канон преподобному Иосифу Волоцкому. В этот момент пришел один из молодых алтарников и сказал: «Батюшка, знаете, что Ельцин переворот совершил? Праздник мне портит! Потом уже я узнал, что сразу после указа Ельцина о роспуске Верховного Совета, основываясь на решении Конституционного Суда, Верховный Совет привел к присяге в качестве президента вице-президента Александра Владимировича Руцкого. Ну, переворот переворотом, а служить всё равно надо: утром я отслужил литургию, а потом отправился в Москву. Мобильных телефонов не было — нужен был источник связи.
Я приехал, нашел обычный телефон, начал звонить по домам. По домашним телефонам отвечали, что все, с кем я хотел связаться, находятся в «Белом доме». Я начал звонить в «Белый дом» — там все телефоны были заняты, потому что уже тогда, как выяснилось, была отключена телефонная связь. Походив по своей квартире у Речного вокзала, я понял, что не могу сидеть дома, и поехал к Верховному Совету. Иеромонах Никон и Александр Руцкой спустя годы Но была у меня и еще одна причина идти в «Белый дом» — личная. Я, как и очень многие, голосовал за Бориса Николаевича Ельцина на выборах 1991 года. Я присутствовал при его присяге в Кремлевском Дворце Съездов как корреспондент газеты «Московский церковный вестник». И я считал, быть может — по-юношески максималистски, что если мой избранник ведет себя так недостойно, то я несу за него ответственность и я должен его остановить. Хотя бы прийти и сказать, что я с ним не согласен. Это были беженцы из бывших советских республик, в основном женщины и дети.
Это соответствует действительности или нет? На площади Свободной России она была так названа после 1991 года. Сейчас эта площадь окружена огромным забором, и граждане свободной России зайти туда не могут. А тогда, при «коммунистическом» Верховном Совете, народ на этой площади мог собираться. Я пришел в бюро пропусков, пытался вызвать своих знакомых. Увидел очень колоритного депутата Александра Починка. Яркая внешность: оттопыренные уши, маленький рост. Он сказал, проходя через пост охраны: «Я сложил с себя депутатские полномочия». И, обращаясь к охране, к милиции сказал: «Вы не волнуйтесь — он Ельцин подписал сегодня указ о гарантии ваших прав».
Ну, понятно, дети же все-таки были... И такое потом случилось, что 5 июля 1980 года Юра мне позвонил и сказал: «Слушай, а не хочешь поехать на всенощную в Собор? И вот, мы приходим на всенощную в Собор. А Юрка же все знал — кто и где служит, вообще, у него память была великолепная. Хотя он меня на год старше был, у него была феноменальная память: даже спустя многие десятилетия, он четко помнил, кто и с кем в каком классе нашей школы сидел за партой. Так вот, он и говорит: «Точно, Питирим здесь! Вот этот — его посошник, а это — его диакон... Ну, и, конечно, когда открылись царские врата, и на полиелей вышел архиепископ Питирим... Ну, я знал картины Павла Корина — но все равно было ощущение, что произошло перенесение в совершенно другую реальность! Ну, мы стоим, молимся, совершается полиелей, потом — помазание святым елеем в центре храма. На кафедре стоит Владыка, мы с Юркой к нему походим, я его вперед толкаю. Амвонное место в Соборе — оно очень просторное, оно возвышается, и когда ты туда на ступеньках поднимаешься, то оказываешься как бы на виду у всех. А это 80-й год все-таки, перед Олимпиадой! Я немножко робею, и вот, мы подходим к нему под помазание, и вдруг этот монументальный старец улыбается своей знаменитой питиримовской улыбкой и говорит: «Ребятки, а вы москвичи? Он говорит: «Подходите к концу службы к крыльцу храма... Расспросил все нас, а у моей мамы был двоюродный брат иеромонах Лавры — рано скончавшийся иеромонах Даниил Маланин. Ну, и я как-то что-то рассказал... И вот, вышел Владыка Питирим, поздоровался с нами и говорит: «Ты родственник Даниила? Передай своим, что я о нем молюсь, Святейший молится!.. И он нам сказал: «Мы вам не навязываемся, но вы нас держитесь! Потом, через два года, он благословил меня на ношение стихаря. Позднее я стал внештатно подрабатывать в Издательском Отделе. Была совершенно особая атмосфера в Издательском Отделе в то время, потому что многие иподиаконы Владыки были с высшим образованием, многие сотрудники были с высшим светским образованием. И была какая-то атмосфера очень такой свободы! Никто никого не стеснялся в плане того, что никто никого «не обвинит в ереси». Над кем-то подшучивали, над кем-то подтрунивали, но атмосфера была очень дружелюбная, свободная и открытая. Там, в Отделе, я познакомился с будущим протоиереем Михаилом Дроновым, тогда Мишей. Он мне предложил ему помогать: в отделе проповедей я ему указатели помогал составлять. А потом — с покойным ныне протоиереем Александром Макаровым, Сашей тогда: он мне тоже предложил сотрудничать в отделе церковной жизни. Так я погрузился в атмосферу Издательского Отдела. Потом, во многом, по своей глупости, я вылетел с 4-го курса Автодорожного института - в армию. И на два года очное общение с Владыкой прервалось, хотя я писал письма. И его сотрудники, по его благословению, мне на них отвечали. И когда в 1988 году я вернулся, то принял решение уже не восстанавливаться в институте, а поступить в семинарию, и на работу — в Издательский Отдел. Николай Бульчук: 1988 год... Я помню, что только пришел из армии и как раз попал в Лавру на торжественное Пасхальное богослужение в первый день Святой Пасхи. А в самом центре лета — по-моему, 16 июня, состоялось торжественное богослужение на открытом воздухе на центральной соборной площади в Даниловом монастыре в Москве — вновь впервые открытом, восстановленном, куда приехали Первоиерархи Православных Церквей. Отец Никон, как вы вспоминаете 1000-летие Крещения Руси, когда вы вновь встретились с Владыкой Питиримом? Ведь это был по-настоящему «прорыв церковный»: Церковь наша как бы обрела не то что полнокровную жизнь, было такое чувство, будто она пробилась откуда-то к нам ко всем — и к верующим, и к неверующим. И все услышали, что жива в России Православная Церковь! Какие вы тогда переживали чувства и как дальше происходило ваше общение с владыкой? Иеромонах Никон Белавенец : Прежде всего, помню чувство обиды за то, что меня не отпустили из армии на неделю раньше, чтобы я попал на Торжества. Потому что я был довольно взрослый сержант, мне было почти 22 года. У нас должен был состояться визит начальника железнодорожных войск в Ужгород, где я проходил службы, и шла подготовка к его визиту. Я работал в службе главного инженера, и там надо было все приводить в порядок. И командир батальона сказал: «Визит начальника войск раз в жизни бывает, поэтому давай!.. И вот, помню, я прямо с поезда, не заходя домой, прямо с Киевского вокзала отправился в Издательский Отдел благо там практически другая сторона речки. Явился туда прямо в форме, Владыка благословил меня, и у меня было уже твердое убеждение, что надо поступать в семинарию. И вот, период после Тысячелетия, после июня, у меня был связан с поступлением в семинарию и устройством на работу в Издательский Отдел. Конечно, такое счастье, что я поступил в духовные школы, надел семинарский китель, переполняло меня очень сильно. Владыка написал мне очень трогательную характеристику. Я ему говорил, что у меня верующей была только бабушка, но он написал, что я «из церковной семьи», «племянник иеродиакона Даниила из Троице-Сергиевой Лавры». И я погрузился в службы, которых тогда было много... Было чувство какого-то подъема небывалого! Когда я получил удостоверение сотрудника редакции Московской патриархии, сразу подумал: «Ну, вот — теперь я тут уже на законных основаниях, а не где-то на птичьих правах... Николай Бульчук: А вот Издательский Отдел: вы сказали, что «другая атмосфера», дружелюбная, такая особая... Мне Господь судил там поработать совсем мало — тоже, по своей глупости, я практически сам ушел. Пришел туда после армии, искал, где поработать, отец устроил. Они с Владыкой близко были знакомы... Это был прекрасный период, как он сейчас вспоминается: месяц я там проработал, а потом подумал: «Ну, как же так? После армии, не отдохнув, опять работать, ездить в командировки... И на следующую я уже не согласился... Спустя многие годы, когда я уже был на «Радонеже», мы с Владыкой встретились: наметили массу планов, но не все они сбылись... Отец Никон, но ведь обстановка в Отделе не только была непринужденной и особой — я бы сказал, что она была вообще какой-то своеобразной. И когда ты встречался с сотрудниками внутри стен на Погодинской, - то попадал как на другую планету!
Сергей Степашин поздравил с днём рождения члена Совета ИППО иеромонаха Никона (Белавенца)
Иеромонах Никон (в миру Сергей Владимирович Левачев-Белавенец), родился 1 июля 1964 года в городе Москве. Иеромона́х Ни́кон — священнослужитель Русской православной церкви, клирик Александровской епархии, эконом мужского монастыря Смоленская Зосимова пустынь. В Подмосковье освятили пункт выдачи маркетплейса OZON, в обряде принял участие священник РПЦ, сотрудник канцелярии дома Романовых иеромонах Никон (Сергей Белавенец).
«Трудно представить церковную панораму столицы без этого энергичного деятельного священноинока»
В раздел ДАЙДЖЕСТ добавлена статья иеромонаха Никона (Белавенеца) Русская Православная Церковь Заграницей и Российский Императорский Дом в изгнании: правда и вымыслы. 14 октября 2023 года, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, по окончании Божественной литургии в престольный праздник в Покровском храме в Нижней Ореанде член Совета Императорского Православного Палестинского Общества иеромонах Никон (Белавенец). Протоиерей Алексий Уминский, настоятель храма Живоначальной Троицы в Хохлах. Иеромонах Никон (Белавенец), клирик храма Живоначальной Троицы у Салтыкова моста. Отец Никон стал первым «живым», а не книжным иеромонахом, которого я встретил в своей жизни и с кем на долгие годы связала меня судьба.
Навигация по записям
- Духовные пастыри Белого дома (1993): иеромонах Никон и протоиереи Алексей Злобин и Виктор Кузнецов
- Еще по теме:
- Атмосфера 1980-х
- Иеромонах Никон (Белавенец) о последних 30 годах в жизни Русской Церкви
- Иеромонах Никон не увидел страшного в праздновании православными Нового года | Радио 1
Женщины чаще мужчин становятся религиозными фанатиками
Преклонение колен иногда представляется символом покорности и даже унижения. Но этот день свидетельствует, что преклонение колен - это в первую очередь знак признательности, доверия творения Божия своему Творцу и Искупителю.
Только сила Духа может быть основой непобедимости русского ратника! Сила о. Никона — в осознании им духовного смысла своей жизни, в его всеотзывчивости и простоте, добролюбии, в способности понять и готовности помочь.
Никон живет не ради себя. Он прост, но не наивен, умен, но без хитрости, он честен и бескорыстен. Благодаря ему, уверен, многие укрепились в Вере, а иные и впервые пришли к Господу. Многая и благая ему лета!
На торжественное богослужение собрались участники клуба, их друзья и гости, а также прихожане храма.
По приглашению настоятеля храма протоиерея Михаила Прокопенко общую молитву возглавил эконом Богородице-Смоленской Зосимовой мужской пустыни Александровской епархии иеромонах Никон Белавенец , много лет пастырски окормляющий участников мотообъединения. Предлагаем вашему вниманию фоторепортаж.
Мы выставили колонки на улицу. Служба транслировалась по всему Белому дому. Многие молились вместе с нами. Я видел, как в комнату зашел Руцкой, постоял немного и вышел. В это время Алексий II служил Божественную литургию в Богоявленском кафедральном соборе, куда из Третьяковской галереи на несколько часов передали Владимирскую икону Божией Матери. У многих тогда появилась надежда, что все может еще решиться мирным путем. Отец Алексей Злобин. Считали, что перед смертью» — В переговорах с правительством уже вроде были достигнуты определенные договоренности, но их перечеркнули события, которые случились 3 октября на площади перед Домом Советов, — говорит отец Алексей.
ОМОН и милиция отступили, оставив машины. Никто тогда не предполагал, что это спланированная провокация, ловушка. Многие в Белом доме, в том числе и руководство, впали в эйфорию. Стали делать безответственные призывы и распоряжения. Около 14-го подъезда Белого дома начался митинг. У меня была икона Спасителя — «Ангел Великого Совета». Я ее повесил на гвоздик, где когда-то висел портрет вождя. Когда началось противостояние, я унес ее в свою московскую служебную квартиру. Но когда ложился в своем кабинете в Белом доме спать, смотрел на торчащий из стены гвоздь, и мне было не по себе. Думал, вот расстреляют, а у меня с собой даже иконы нет.
Рано утром пошел и снова принес ее в Белый дом. Потом перед ней и молился. Попытка штурма телецентра провалилась. Но самое страшное было впереди. В это время в разных комнатах парламента, холлах и на лестницах спали тысячи человек. Потом несколько БМП, сминая баррикады, въехали на площадь перед Белым домом. Когда из бронетехники открыли прицельный огонь по окнам здания, все стали переходить в глубину Белого дома, в помещения, окна которых выходили во внутренний двор. Депутаты собрались в зале заседаний Совета Национальностей, который располагался в полуподвальном помещении. Там, в темном помещении без окон, было около 600—700 человек. Мой рабочий кабинет находился на третьем этаже.
Окно в нем было изрешечено пулями от крупнокалиберного пулемета. Оставаться там было нельзя. Мы с другими членами нашего комитета перешли и заняли комнату рядом с медпунктом. Я перенес туда крестильный ящик, сосуды и запасные Дары, которые у меня хранились в сейфе. В десять часов по Дому Советов начали стрелять танки. Били прямой наводкой до 11-го этажа. Те защитники Белого дома, кто поднялся выше, оказались отрезанными от остальных. Все ждали, что вот-вот начнется штурм. Говорили, что было распоряжение — никого в плен не брать. На пороге смерти к отцу Алексею в обустроенную им «малую церковь» потянулись депутаты, работники аппарата, обслуживающий персонал, казаки, офицеры, добровольцы — простые люди, приехавшие из разных городов.
Одни хотели исповедаться и причаститься, многие — впервые в жизни, другие — креститься. Я делал общую исповедь и причащал. В тот день под обстрелами я причастил около 90 человек, — говорит отец Алексей. Набрал их полный ковчежец. Потом этими запасными Дарами и причащал людей. Помню, очень удивился, когда увидел писателя Лощица, редактора серии «Жизнь замечательных людей», который пришел причаститься. Спросил: «Юра, а ты какими судьбами здесь? Потом он не раз бывал в нашем древнем храме. В 1993-м Лошиц был редактором газеты «Литературная Россия» и по зову души пришел защищать Белый дом. Обстрел межу тем все усиливался.
К отцу Алексею то и дело приходили с просьбой исповедовать раненых. Их в Доме Советов было около сотни, держались они особняком. Сказал, что их командира ранили в живот. Надо было подняться на 6-й этаж. Лестница проходила около окон, так что пришлось ползти. Как только в проеме показывался силуэт, раздавались выстрелы. Так по-пластунски и передвигался со своими запасными Дарами. Командир казаков был в сознании. Я его исповедовал, причастил. Потом казаки его как-то спустили на первый этаж.
В то время уже разрешили вывозить раненых, прислали за ними машины. Позже стало известно, что все они попали в Институт Склифосовского.
Каталог видео-роликов
Как обожествили Ленина? И кем он был на самом деле? Обсудили с гостями в нашей студии.
В этом году в сельском поселении Нагово Старорусского района Новгородской области, где находится этот монумент, состоялся митинг, посвященный памяти С. На памятное мероприятие из Москвы приехали внук героя иеромонах Никон, в миру - Сергей Белавенец-младший, и главный тренер сборной России по шахматам Сергей Яновский. На митинге выступили заместитель председателя Новгородской областной думы Ольга Борисова и глава Наговского сельского поселения Виктор Бучацкий.
В это время в разных комнатах парламента, холлах и на лестницах спали тысячи человек. Потом несколько БМП, сминая баррикады, въехали на площадь перед Белым домом. Когда из бронетехники открыли прицельный огонь по окнам здания, все стали переходить в глубину Белого дома, в помещения, окна которых выходили во внутренний двор. Депутаты собрались в зале заседаний Совета Национальностей, который располагался в полуподвальном помещении. Там, в темном помещении без окон, было около 600—700 человек. Мой рабочий кабинет находился на третьем этаже. Окно в нем было изрешечено пулями от крупнокалиберного пулемета. Оставаться там было нельзя. Мы с другими членами нашего комитета перешли и заняли комнату рядом с медпунктом. Я перенес туда крестильный ящик, сосуды и запасные Дары, которые у меня хранились в сейфе. В десять часов по Дому Советов начали стрелять танки. Били прямой наводкой до 11-го этажа. Те защитники Белого дома, кто поднялся выше, оказались отрезанными от остальных. Все ждали, что вот-вот начнется штурм. Говорили, что было распоряжение — никого в плен не брать. На пороге смерти к отцу Алексею в обустроенную им «малую церковь» потянулись депутаты, работники аппарата, обслуживающий персонал, казаки, офицеры, добровольцы — простые люди, приехавшие из разных городов. Одни хотели исповедаться и причаститься, многие — впервые в жизни, другие — креститься. Я делал общую исповедь и причащал. В тот день под обстрелами я причастил около 90 человек, — говорит отец Алексей. Набрал их полный ковчежец. Потом этими запасными Дарами и причащал людей. Помню, очень удивился, когда увидел писателя Лощица, редактора серии «Жизнь замечательных людей», который пришел причаститься. Спросил: «Юра, а ты какими судьбами здесь? Потом он не раз бывал в нашем древнем храме. В 1993-м Лошиц был редактором газеты «Литературная Россия» и по зову души пришел защищать Белый дом. Обстрел межу тем все усиливался. К отцу Алексею то и дело приходили с просьбой исповедовать раненых. Их в Доме Советов было около сотни, держались они особняком. Сказал, что их командира ранили в живот. Надо было подняться на 6-й этаж. Лестница проходила около окон, так что пришлось ползти. Как только в проеме показывался силуэт, раздавались выстрелы. Так по-пластунски и передвигался со своими запасными Дарами. Командир казаков был в сознании. Я его исповедовал, причастил. Потом казаки его как-то спустили на первый этаж. В то время уже разрешили вывозить раненых, прислали за ними машины. Позже стало известно, что все они попали в Институт Склифосовского. Казаки, размахивая нагайками, потом забрали оттуда своего командира. Операцию ему делали уже в другой больнице. А обстановка вокруг Белого дома между тем все накалялась. К площади были стянуты мотострелковые и воздушно-десантные дивизии, бригады спецназа. В любую минуту могло начаться наступление. В это время к батюшке пришли креститься депутаты Светлана Горячева и Тамара Пономарева. Обе считали, что перед смертью. Нашли и купель, в Белом доме чего только не было. Люди понимали, что их могли ранить или убить. Стали задумываться о вечном, куда они потом попадут? И что там будет? Я хорошо запомнил двух женщин-депутатов, которых крестил и причащал. Сказал тогда Светлане Горячевой: «Если суждено тебе сегодня умереть, умрешь безгрешной». Всего крестил в тот день около 20 человек. В промежутках между крещением и исповедью отец Алексей под разрывы снарядов, стоя на коленях, читал вслух акафист святителю Николаю. В то время в комнате со мной было примерно человек сто, кто-то молился вместе со мной о спасении, кто-то читал, кто-то просто сидел. Одни приходили, другие выходили. Среди депутатов было много научной и творческой интеллигенции, деятелей литературы и искусства, кооператоров, сельских арендаторов. Отцу Алексею депутаты несколько раз предлагали покинуть простреливаемое здание, но он неизменно отвечал: «Моя жизнь в руках Господа Бога». Я остался один. Как я мог покинуть людей в той страшной ситуации? У меня и мыслей таких не было.
В ответном слове Высокопреосвященный митрополит Воскресенский Дионисий поблагодарил Блаженнейшего Владыку за теплые слова, а собравшихся на богослужение — за особое молитвенное почитание св. Людмилы, а также передал благословение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла клиру и прихожанам Свято-Никольского храма. Во исполнение благословения Блаженнейшего митрополита Ростислава представитель Православной Церкви Чешских земель и Словакии при Московском Патриаршем Престоле архимандрит Серафим Шемятовский вручил церковные награды.
ПРОТЕСТ. БЕЛАРУСЬ. ВЗГЛЯД СВЯЩЕННИКА (Уминский, Войтишко, Белавенец) // 12 сцена
| иеромонах Никон Левачев-Белавенец – Синодальный комитет по взаимодействию с казачеством | Отец Никон стал первым «живым», а не книжным иеромонахом, которого я встретил в своей жизни и с кем на долгие годы связала меня судьба. |
| Никон (Белавенец) | это... Что такое Никон (Белавенец)? | Иеромонах Никон (Белавенец): Я бы сказал, что Господь дал ему перед смертью как бы подняться на Патриарший уровень. |
| Иеромонах Никон: Владимир Жириновский был человеком, который смотрел в вечность | Боровой Виталий Михайлович, Иеромонах Никон (Белавенец Сергей Владимирович), Митрополит Иоанн (Снычёв Иван Матвеевич), Митрополит Питирим (Нечаев Константин Владимирович), Алексий II (Ридигер Алексей Михайлович), Патриарх Кирилл. |
| Как живёт Русская Церковь последние 30 лет | В раздел ДАЙДЖЕСТ добавлена статья иеромонаха Никона (Белавенеца) Русская Православная Церковь Заграницей и Российский Императорский Дом в изгнании: правда и вымыслы. |
Иеромонах Никон (Левачев-Белавенец): «Нельзя наплевательски относиться к гражданам»
| Указ № У-02/198 от 23 ноября 2021 года // иеромонаху Никону…: diak_kuraev — LiveJournal | церемонии передачи святыни поучаствовал также специально прибывший из Москвы участник закладки Храма-памятника в 1991 году, присутствовавший при ней вместе со Святейшим Патриархом Московским и Всея Руси Алексием Вторым, – иеромонах Никон Белавенец. |
| Как живёт Русская Церковь последние 30 лет | 382464178 - в медиаплатформе МирТесен. |
| Иеромонах Никон (Белавенец): «Сережа, ты даже не представляешь себе, как все сложно!» | За богослужением молились клирик Московской епархии иеромонах Никон (Белавенец), заместитель председателя Учебного комитета Русской Православной Церкви протоиерей Валентин. |
| Никон (Левачев-Белавенец) | политолог, глава православного Преображенского братства Виктор Милитарев и духовник общероссийского монархического движения «За Веру и Отечество» иеромонах Никон Белавенец. |
| Иеромонах Никон (Белавенец Сергей Владимирович) - Электронный архив Фонда Иофе | В раздел ДАЙДЖЕСТ добавлена статья иеромонаха Никона (Белавенеца) Русская Православная Церковь Заграницей и Российский Императорский Дом в изгнании: правда и вымыслы. |
Воспоминания о митрополите Питириме
| Иеромонах Никон (Белавенец Сергей Владимирович) - Электронный архив Фонда Иофе | Отец Никон стал первым «живым», а не книжным иеромонахом, которого я встретил в своей жизни и с кем на долгие годы связала меня судьба. |
| Никон (Левачев-Белавенец) | Беседа с иеромонахом Никоном (Белавенцем), клириком храма Святой Живоначальной Троицы у Салтыкова моста, которую мы записали в Великую Страстную Пятницу. |
| Иеромонах Никон (Левачев-Белавенец): «Я испытываю личную боль и утрату» | Иеромонах Никон (Белавенец) – клирик храма Живоначальной Троицы у Салтыкова моста в Москве, известный монархист, духовник движения «За Веру и Отечество». |
| Иеромонах Никон (Левачев-Белавенец): «Нельзя наплевательски относиться к гражданам» | В этот день советник Патриарха Московского и всея Руси, настоятель храма Воскресения Словущего на Успенском вражке протоиерей Николай Балашов и эконом Смоленской Зосимовой пустыни иеромонах Никон (Белавенец). |