Новости калагеорги иван христофорович

Если быть последовательным, то прямой потомок Елизаветы Григорьевны Темкиной и Ивана Христофорович Калагеорги Андрей Калегеорги хочет получить российское гражданство. Иван Калагеорги был греком по происхождению, по отзывам современников был человеком добрым и благодетельным, в период с 1809 по 1816 занимал должность херсонского вице-губернатора, успел многое сделать для города. Брак Ивана Калагеорги с Елизаветой Темкиной оказался долгим и счастливым. Лечение помогло лишь частично – Иван Христофорович смог нормально ходить, боли в ноге прекратились, говорить он тоже мог, н.

Гражданином России стал прямой потомок Потёмкина и Екатерины

биография, дата рождения. Андрей Калагеорги является прямым потомком Ивана Христофоровича Калагеорги — секунд-майора кирасирского полка имени князя Потемкина. Супругом дочери Потемкина и Екатерины стал Иван Христофорович Калагеорги, специально приехавший в Россию для того, что бы быть включенным в свиту великого князя Константина Павловича. Иван Христофорович Калагеорги Иван Христофорович Калагеорги. По воспоминаниям современников, Калагеорги был очень добрым и щедрым человеком. Иван Христофорович Калагеорги Иван Христофорович Калагеорги. По воспоминаниям современников, Калагеорги был очень добрым и щедрым человеком.

Любовные драмы русских принцесс. От Екатерины I до Николая II

В противоположном случае пришлось бы признать, что именно в это время Потемкин имел связь с какой-то другой женщиной и не скрывал этого от своей высочайшей «супруги». Фаворит и, возможно, тайный супруг императрицы князь Г. Потёмкин-Таврический, портрет работы И. Лампи, 1780-е г. Противники версии говорят о том, что, во-первых, Екатерина была уже не молода. В 1775 году ей исполнилось 46 лет, а это немалый возраст для родов даже сегодня.

Во-вторых, непонятно, к чему ей было так тщательно скрывать этот факт. Подобную скромность можно было бы считать нормальной для монарха, если бы не пример другого царственного бастарда. Алексей Бобринский, — внебрачный сын Екатерины от Григория Орлова, вовсе не был какой-то великой дворцовой тайной, императрица принимала в его жизни самое живое участие. После смерти матери Павел I даже даровал своему незаконнорожденному брату графский титул и огромный дом князя Орлова. Таким образом на сегодняшний день вопрос о том, была ли великая императрица матерью Елизаветы Тёмкиной, остается открытым.

Два сына Екатерины II. Законный — Павел I и незаконный — граф Алексей Григорьевич Бобринский Портрет, хранящийся сейчас в Третьяковской галерее был заказан опекуном Елизаветы Григорьевны в 1797 году известному тогда уже портретисту Владимиру Боровиковскому: «Пускай Елизавета Григорьевна будет написана таким образом, чтоб шея была открыта, а волосы растрёпанными буклями лежали на оной без порядку». Боровиковский, кстати, написал еще и миниатюрную копию этого портрета на цинковой пластине.

В 1820 году из-за перенесённого инсульта отправился на лечение в Железноводск. Лечение помогло лишь частично — Калагеорги смог нормально ходить, боли в ноге прекратились, говорить он тоже мог, но тихо, а память полностью не восстановилась.

Калагеорги подал в отставку, она была принята, и ему назначили пенсию. По отзывам современников, это был «добрейший человек и благодетель». Его правнук Дмитрий Овсянико-Куликовский в своих мемуарах писал, что большое семейство Калагеорги «жило дружно, весело и шумно, но вместе с тем как-то очень беспокойно, ожидая по временам всяких бед и напастей».

Их отношения начались в начале 1774 года и развивались быстро, хотя Екатерине на тот момент было уже почти 45 лет. Екатерина II и Григорий Потемкин Екатерина II и Григорий Потемкин Однако уже через пару лет между тайными супругами начались ссоры и вскоре их личные отношения оборвались, хотя дружба продолжалась и дальше, а императрица уважала и ценила князя как выдающегося государственного деятеля.

Тем не менее, от их связи в июле 1775 года родилась дочь Елизавета, которая хоть и не воспитывалась своими родителями, но тем не менее прожила долгую и вполне обычную для женщины тех времен жизнь. Как же она у нее сложилась? Жизнь Елизаветы Темкиной до свадьбы Елизавета получила фамилию Темкина, что было обычным делом для бастардов конца XVIII века — от фамилии отца просто отняли первый слог. В отличие от более раннего внебрачного сына Екатерины — графа Алексея Бобринского, императрица официально не признала Елизавету и девочка была отдана в опекунство племяннику Потемкина, Александру Самойлову. Он был не женат и воспитанием девочки занимались няни, а затем и гувернантки. Когда она подросла, ее учителем стал врач Иван Филиппович Бек.

К тому времени Самойлов купил большой дом неподалеку от Адмиралтейства и здесь вместе с ним жила Елизавета Темкина.

Неправда - сердце плачет. Эту боль невозможно передать словами. Яркий, с доброй улыбкой, жизнелюбивый - таким мы запомним Ивана Васильевича Ковгана.

О нем говорят как о патриоте, Русском офицере, отдавшем за Родину жизнь, верном друге и товарище. Капитан первого ранга, заместитель командующего подводными силами Северного флота будет похоронен на своей малой Родине в Белоруссии, где проживают его родители.

Елизавета Темкина: биография дочери Потемкина и …?

Мне с американцами неинтересно говорить. Там каждый только о себе…», — отметил потомок Екатерины II. По словам Калагеорги, «американской мечты» давно не существует. На улицах США царит беспредел во многих городах, тюрьмы переполнены, кругом бездомные и наркомания. Тоже самое он сказал о Франции, которую любит, но не может там жить из-за количества мигрантов и высоких цен. Но я переехал сюда не из-за дешевизны. Просто чувствую, что жизнь здесь кипит.

В октябре прошлого года постпред Крыма при президенте России, вице-премьер правительства Крыма Георгий Мурадов заявил, что прямой потомок императрицы и князя Григория Потемкина намерен поселиться в Крыму. Что известно об Андрее Калагеорги?

Когда ему исполнилось пять лет, он вместе с родителями переехал в Иран. Семья прожила там семь лет и уехала из страны с началом исламской революции.

С другой же стороны, на основании писем самой Елизаветы можно сделать вывод, что была она женщиной скромной и доброй, заботящейся о детях и супруге. Портрет Елизаветы Тёмкиной Если судьба Елизаветы Тёмкиной полна «серых пятен», то история написания её портрета прозрачна и проста. Портрет заказал опекун девушки вскоре после её замужества. Писал картину давний знакомый Самойлова художник Боровиковский — он уже не раз выполнял заказы и всегда выполнял поручения в точном соответствии с указаниями. Пожелания Самойлова относительно портрета были переданы мастеру через доверенное лицо.

Согласно письму, опекун желал видеть воспитанницу так: «Нужнее мне всего… иметь портрет Елизаветы Григорьевны Калагеоргиевой… Я хочу, чтобы списывал ее живописец Боровиковский…пускай Елизавета Григорьевна была бы написана таким образом, чтобы шея была открыта и волосы растрепанные буклями лежали на оной без порядка…». На картине девушка приветливо улыбается художнику. Как и хотел Самойлов, шея открыта, грудь и волосы украшают жемчуга и бриллианты, тонкая золотая цепочка оттеняет дорогую алую шаль. Тонкое белое платье открывает шею и грудь, лёгкая шаль подчёркивает тонкость рук. Девушка зарумянилась, несмотря на популярную в те времена пудру. Именно такой запомнил и изобразил Елизавету Тёмкину мастер Боровиковский. Последними «штрихами к портрету» можно считать её внешнюю схожесть с отцом, по воспоминаниям современников, а также очарование и крепкое здоровье.

Портрет Елизаветы Григорьевны Тёмкиной хранился в семье долгое время. В 1884 году мировой судья Николай Константинович Калагеорги, приходившийся внуком госпоже Тёмкиной, задумал продать портрет Елизаветы в Третьяковскую галерею. Доподлинно не известно, что побудило родственника на такой поступок, то ли нужда, то ли гордыня. Сохранилась небольшая переписка Третьякова с внуком дочери Потёмкина. Отправляя портрет, Николай написал сопроводительное письмо: «Имея великолепный портрет моей матери работы знаменитого Боровиковского и не желая, чтобы это изящное произведение осталось в глуши Херсонских степей, я совместно с сыном моим решились продать этот фамильный памятник и сделать его доступным, как для публики вообще, так в особенности для молодых художников и любителей живописи. Ваша галерея картин известна всем, а потому обращаюсь к вам с предложением, не угодно ли вам будет приобрести эту драгоценную вещь». Также Калагеорги акцентировал внимание на исторической ценности портрета, ведь его бабушка Елизавета была дочерью самого Князя Таврического, и по матери имела высокое положение.

Просил за портрет Николай 6 000 рублей, что, по мнению Третьякова, было ценой неоправданно завышенной. Внук Елизаветы предпринял ещё одну попытку убедить коллекционера в ценности портрета, заявив, что историческая важность его троекратна: картину писал известный художник; на портрете изображена благородная дама; полотно изображает тип красавицы XVIII столетия, что чрезвычайно важно для истории искусств, независимо от моды современности. И эта попытка оказалась неудачной — от покупки портрета Третьяков отказался. Однако волею судьбы, портрет Тёмкиной — предполагаемой дочери императрицы Екатерины II, всё таки оказался в Третьяковской галерее. Коллекционер из Москвы Цветков приобрёл портрет незаконнорожденной дочери Потёмкина у вдовы Николая Калагеорги в 1907 году, а в 1925 его коллекция была передана в Третьяковскую галерею. Источник Елизавета Темкина: биография дочери Потемкина и …? Нравы 18 века были весьма свободными, внебрачные дети были у многих, в том числе у Екатерины 2 и ее фаворитов и чиновников.

Но, скорее всего, это лишь слух. Елизавета Григорьевна Темкина — предполагаемая дочь Екатерины II от известного государственного деятеля, светлейшего князя, генерал-фельдмаршала и создателя Черноморского флота Григория Александровича Потемкина-Таврического. Светлейший князь был настолько близок к Екатерине Великой, что существует версия об их тайном венчанном браке зимой или весной 1775 года.

РГИА ф. Алексеевка Иоанно-Богословской церкви на 1850 год Имел во владении родовое имение в 1600 дес. Умер в возрасте 74 лет, от «грудной жабы». Похоронен 02. Эрделиевка, в фамильном склепе.

Суд в Грозном на полгода продлил арест обвиняемому в сожжении Корана Журавелю

Лечение помогло только частично Иван Христофорович смог стандартно бродить, боли в ноге прекратились, калякать он также мог, но еле слышно, а вот память целиком так и не восстановилась. Предок мужчины с престижными корнями — Иван Христофорович Калагеорги. Он являлся супругом Елизаветы Темкиной, которая считала неофициальной дочкой Екатерины Великой и князя Потемкина. Звезда фильма «По щучьему велению» и сериала «Слово пацана» Никита Кологривый сыграл Людовика XVI вместо «отмененного» Филиппа Киркорова, который недавно появился на скандальной «почти голой» днюю комедию, основанную на культовом. Лечение помогло лишь частично – Иван Христофорович смог нормально ходить, боли в ноге прекратились, говорить он тоже мог, н. Андрей Калагеорги является далеким потомком секунд-майора и впоследствии херсонского губернатора Ивана Калагеорги и дочки императрицы и ее фаворита Елизаветы Темкиной.

Калагеорги, Иван Христофорович

И когда Самойлов прочитал нараспев: «Жена да убоится мужа», его оторопь взяла. Замер и священник — ведь жена-то сама государыня. И вдруг Екатерина кивнула с улыбкой и сделала мягкий жест: мол, всё верно!.. Счастье в краю, возрождённом отцом После венчания супруги отправились в свадебное путешествие, в Херсон, где, по завещанию Потёмкина, Елизавете Григорьевне принадлежали солидные имения. Херсон молодой, перспективный город. Всего лишь полтора десятилетия назад — 18 июня 1778 года государыня по представлению Потёмкина подписала указ об основании крепости и верфи, названной так в честь Херсонеса-Таврического. А уже спустя пять лет крепость превратилась к цветущий город, о котором Кирилл Григорьевич Разумовский, побывавший там, написал с восторгом, как, собственно, и обо всём крае, его окружавшем: «В сделанном мною в Херсоне вояже я ощущал особливое удовольствие, ибо неточию в путешествии сем не имел никакого беспокойства, но зрение мое беспрестанно занималось приятным удивлением, поколику на самой той ужасной своею пустотою степи, где в недавнем времене едва кое-где рассеянные обитаемы были ничего не значущие избушки, называемые от бывших запорожцев зимовниками, на сей пустоте, особливо по Херсонскому пути, начиная от самого Кременчуга, нашёл я довольные селения верстах в 20, в 25 и не далее 30, большею же частью при обильных водах. Что принадлежит до самого Херсона, то, кроме известного великолепного Днепра, северный берег которого здесь оным населяется, представьте себе множество всякий час умножающихся каменных зданий, крепость, замыкавшую в себе цитадель и лучшие строения, адмиралтейство с строящимися и построенными уже кораблями, обширное предместье, обитаемое купечеством и мещанами разнородными с одной стороны, казармы, около 10 000 военнослужащих в себя вмещающие, с другой. Присовокупите к сему почти перед самым предместием и видоприятный остров с карантинными строениями, с греческими купеческими кораблями и с проводимыми для выгод сих судов каналами.

Все сие вообразите, и тогда вы не удивитесь, когда вам скажу, что я и поныне не могу выдти из недоумения о толь скором возращении на месте, где так недавно один токмо обретался зимовник. Не говорю уже о том, что сей город, конечно, в скорости процветет богатством и коммерцией, сколь то видеть можно из завидного начала оной. Херсон для меня столь показался приятен, что я взял в нем и место для постройки дома на случай хоть быть там некогда и согражданином. Скажу вам и то, что не один сей город занимал моё удивление. Новые и весьма недавно также основанные города Никополь, Новый Кондак, лепоустроенный Екатеринославль. К тому же присовокупить должно расчищенные и к судоходству удобными сделанные Ненасытицкие пороги с проведенным и проводимым при них с невероятным успехом каналом, равно достойны всякого внимания и разума человеческого…» Херсон с самого своего рождения сделался колыбелью и первой базой Черноморского флота, экономическим и политическим центром края. Основателем города, а впоследствии его генерал-губернатором стал Г. Строительство крепости и города было возложено на генерал-цейхместера И.

А под руководством А. Сенявина был построен первый командный пункт и казармы для матросов. Именно по предложенной им схеме строить на верфи корпуса судов, спускать их в лиман и уже там оснащать орудиями, мачтами и такелажем строили корабли в Херсонском адмиралтействе. Адмиралтейство находилось в Херсоне вплоть до 1827 года. В городе возвели, кроме здания адмиралтейства, военный Екатерининский собор, арсенал, монетный двор, великолепный дворец Потёмкина. В годы Русско-турецкой войны 1787—1791 строительством оборонительных укреплений руководил А. Суворов, затем строительство продолжил по собственным проектам И. В городе был построен первый на Чёрном море литейный пушечный завод.

Важным было значение Херсона и как морского порта. В 1803 году Херсон стал центром Херсонской губернии. Иван Калагеорги получил место в Херсонской казённой палате, а в 1809 году стал вице-губернатором. В Новороссийском крае у Елизаветы Григорьевны Калагеорги, урождённой Тёмкиной, было немало недвижимого имущества, дарованного её отцом светлейшим князем Григорием Александровичем Потёмкиным-Таврическим и матерью — государыней. Неизвестный художник Только в одной Херсонской губернии ей принадлежало село Балацкое, в котором «числилось 42 двора, 103 м. В Википедии приведено описание села: «Село Балацкое, статской советницы Елизаветы Григорьевны Кологеоргиевой с выделенной церковной землею. Село при озере Болацком; церковь каменная во имя Верховных апостолов Петра и Павла; две ветряных мукомольных мельницы, каждая об одном поставе. Церковная земля по обе стороны балки Добринской, и дача речки Ингула на левой, и по обе стороны балок Дорышевой, Хреновой, Добренькой, на коей три пруда: Холтаревой и Кошиноватый, от вершинова Дорошева и Добренького и многих безыменных озера Хренового, 4-х протоков безымянных и при озере Балацком описания реки, озера.

В них рыба, грунт земли; хлеба, сенных покосов. Лес — в нем звери, в полях и при водах птицы и промыслы крестьян: промышляют хлебопашеством, женщины сверх полевой работы прядут шерсть, ткут холсты и сукна для себя». Супружество Елизаветы Григорьевны и Ивана Христофоровича оказалось счастливым и плодовитым. Елизавета Григорьевна поддерживала самые добрые отношения со своим двоюродным братом и недавним опекуном Александром Николаевичем Самойловым. Сохранились её письма к брату: «Херсон 1810 г. Приношу мою благодарность за поздравление Ваше меня с именинами. Напрасно изволите беспокоиться, что ничего не посылаете, я и не ожидала. Позвольте Вам сказать, вспомните то письмо, которое Вы мне изволили писать в бытность мою в деревне, оное наполнено колкими укоризнами и огорчительными упреками за сделанное Вами мне благодеяние, после этого могу ли я принять от Вас какого ни есть подарка.

Есть ли Вы думаете, что я неблагодарна, то оставили бы на мою совесть, а попрекать, уже это не благодеяние; но Вы меня напрасно щитаете неблагодарною, сие не доказательство, что я не приехала с Вами проститься, не могла тогда и теперь не могу описать все притчины, которые задержали меня ехать к Вам. Вспомните, что я неоднократно, когда мне можно было, приезжала из Херсона к Вам нарочно поздравить Вас с именинами Вашими, думая чрез то сделать Вам угодное, но Вы и виду не показывали, что Вы етим довольны; а в маленькой невольной моей ошибке тотчас даёте знать Ваше негодование. Имела честь получить бумагу на мальчика и девочку для доставления Сухопрудской, за что чувствительно благодарю, и прошу Вас простить меня, есть ли я Вас с сим обеспокоила. В протчем, желаю душевно Вам совершенного здравия. Имею честь пребыть с глубочайшим моим почтением Вашего сиятельства покорная слуга Е. Фамилия Калагеорги иногда произносилась именно так — Калагеоргий или Калагеоргиева. Письма, которые Елизавета Григорьевна посылала Александру Николаевичу Самойлову, были наполнены любовью, участием и заботой о брате. Вот ещё одно из немногих сохранившихся писем: «Херсон 1812 г.

Имела честь получить письмо Ваше, но крайне и душевно сожалею, что Вы часто бываете нездоровы, берегите себя, Вы всегда пренебрегаете своим здоровьем и не бережетесь в пище. Надеюсь, что Вы получили мое последнее письмо, надеюсь также, Вы простите меня, что беспокою Вас моею просьбою, но верьте, что крайне нуждаюсь в деньгах. Уверена в Ваших милостях ко мне, осмеливаюсь Вас еще утруждать. Несколько писем получаю от госпожи Сухопрудской, просит крепости на мальчика и девочку, Вам мне пожалованные, которых я ей уступила; она показала у себя их по теперешней ревизской сказке купленных от Вас, она имеет свидетельство на их от Вас, но она очень недовольна мальчиком, который пренегодный, ворует и несколько раз уже бежал от нее, так как она очень недостаточна, то хочет продать его, но без купчей крепости не может ни к чему приступить. Прошу Вас, Александр Николаевич, сделать милость и оную прислать, дабы могла я ей сим сделать большое удовольствие. Желая душевно быть Вам здоровым, целую Ваши ручки. Остаюсь навсегда покорная, Ваша Елисавета Калагеоргиева». Елизавета Григорьевна была внимательна, не забывала поздравлять с праздниками: «Херсон 1813 г.

Надеюсь, что Вы последнее моё письмо получили, в котором поздравляла Вас с праздниками Рождества Христова, теперь позволите Вас поздравить с Новым годом и пожелать Вам всех благ на свете. Благодаря Бога, до нас не дошла чума, и там, где есть, начинает прекращаться. Я бы давно у Вас была, есть ли бы не помехою сия болезнь, где в многих местах надо выдерживать карантины. За обязанность поставляю, так как Вы, Александр Николаевич, истинной мой благодетель, уведомить Вас, что вторую мою дочь сватает один помещик в 30 верстах от Новомиргорода именем Лутковской, родной племянник княгини Кудашевой, что тоже возле Миргорода. Человек молодой, предостойной, имение очень изрядное, служил он в военной службе, потом в отставку для домашних обстоятельствах отставлен подполковником. По-настоящему, должно бы не согласиться, пока старшая наша не выдет, но, мне кажется, в нашем состоянии не должно иметь предубеждения. Я надеюсь на Бога, что и Варинька моя уйдёт своей судьбы, есть ли мы станем выбирать, то могут они просидеть, а я больше ничего не желаю, как видеть их щастливыми в супружестве и не нуждаться в своей жизни. Итак, мы решились и дали слово, я хотела ехать на контракты, ибо нужно делать покупки, где гораздо дешевле, нежели у нас, да и достать многого нельзя, но не могу никак отлучиться теперь.

Я дала комиссию одному туда ехавшему кое-что нужное искупить. Позвольте мне прибегнуть к Вам, как к отцу, не оставить меня в теперешнем моем положении, из контрактов прислать, что Вам заблагорассудится, дочери моей всякая милость от Вас для нас дорога и примется как от отца. Надеюсь, что Вы не прогневаетесь на меня, что я так чиста, сердечно смею Вам открыться. Целую Ваши ручки, желаю, чтобы Вы здоровы были. Имею честь быть на века покорная Ваша Е. Забыла я Вам написать, что на сих днях ожидают князя Куракина в Екатеринослав, куда и Иван Христофорович хочет отправиться; я думаю, Вы известны, что князь сделан начальником для прекращения моровой язвы». Семья прожила в Херсоне до 1816 года и переехала в Екатеринослав, когда Иван Калагеорги стал губернатором Екатеринославской губернии. Ожидание же «бед и напастей» Между тем, переселившись в Варшаву, цесаревич Константин Павлович не забыл своего учителя греческому языку и старого друга Ивана Христофоровича Калагеорги.

В 1816 г. В семье Калагеорги хранились письма цесаревича за 1815—1822 годы. Видимо, Иван Христофорович нередко обращался к цесаревичу Константину Павловичу по поводу устройства своих сыновей, особенно старших — Александра и Григория. Иван Христофорович хотел, чтобы они начали службу в лейб-гвардии Конном полку, в котором начинал незадолго до переворота их дед Григорий Александрович Потёмкин и на присяге в котором познакомился с императрицей Екатериной II. Поскольку времена изменились и требовалось образование, чтобы стать офицером, цесаревич определил Александра и Григория Калагеорги в 1-й Кадетский корпус. Правнук Елизаветы Тёмкиной, Дмитрий Овсяников-Куликовский, литературовед и лингвист, почётный член Петербургской академии наук, с 1917 года Российской академии наук, в своих мемуарах писал, что большое семейство Калагеорги «жило дружно, весело и шумно, но вместе с тем как-то очень беспокойно, ожидая по временам всяких бед и напастей». Что же касается главы семьи, Ивана Христофоровича Калагеорги, то он, по отзывам современников, «добрейший человек и благодетель». Ожидание же «бед и напастей» оказалось не беспочвенным.

Но обо всём по порядку… Я уже упоминала, что добрые отношения с великим князем Константином, в ту пору цесаревичем, продолжались. Кто бы мог подумать, что именно они принесут беду, причём вовсе не по вине цесаревича или самого Ивана Христофоровича. Беда пришла нежданно и оттуда, откуда её совсем не ждали. Однажды Константин Павлович пригласил Ивана Христофоровича к себе в гости, в Варшаву, где он, оставаясь генерал-инспектором всей кавалерии, стал главнокомандующим польской армии, точнее, всеми армиями и корпусами, размещенными на территории Польши. Удивительно, что Елизавета Григорьевна была против этой поездки, словно предчувствовала недоброе. Великий князь Константин Павлович. Неизвестный художник Но как откажешь другу детства, да тем более, вполне возможно, будущему императору. О планах передать престол не ему, а Николаю Павловичу тогда ещё никто не подозревал.

Калагеорги уехал в Варшаву отмечать Рождество. Год, к сожалению, не указан, но это было где-то между 1816 и 1819 годами. Константин Павлович, воспитанный в Гатчине, любил воинский строй, обожал парады. Вот и в тот раз не мог отказать себе в удовольствии пригласить на парад друга детства. Да вот только Калагеорги не рассчитал время и прибыл на строевой плац слишком рано. А погода выдалась морозной, к тому же дул пронизывающий ветер. Целый час пришлось ждать торжеств. Калагеорги на холодном ветру сильно замёрз.

Да и во время смотра не было возможности согреться.

Это было известие о смерти имп. Николая I. В 1856 г. Георгия 4-й степени за 18 морских кам- - 14 - паний и переведен в Кронштадтский порт, а два года спустя назначен командиром корвета «Медведь» в Средиземное море. Семью свою, состоявшую к тому времени из жены и двух дочерей — Александры и Валентины, он перевез во Францию. В 1858 г.

Сашенька Чебышева впервые совершила рейс Аладино-Париж, рейс, который потом стал столь привычным в нашей семье. После привольной жизни у бабушки в деревне она попала в пансион с монастырским уставом и невольно начала идеализировать прошлое. Большая любовь к России сохранилась в ней до последних дней, несмотря на то, что события ее личной жизни должны были бы способствовать уклонению ее с этого русофильского пути. Четырнадцатилетним подростком она встретила у одной из своих подруг молодого человека из состоятельной патриархальной парижской семьи бельгийского происхождения Гастона Александровича Эшен Euchene. Эшенам принадлежала большая площадь земли на берегу Сены, в Пасси, на которой впоследствии был построен выставочный дворец Трокадеро. Сашенька дала ему слово выйти за него замуж и семь лет нерушимо держала это полудетское обещание. Тут уместно сказать несколько слов о создавшейся в то время политической обстановке.

В 1863 году президент Сев. Американских Штатов Линкольн обратился к имп. Александру II с просьбой оказать моральную поддержку Северным Штатам в их войне с рабовладельческим югом. В ответ на это две русские эскадры — одна с востока, а другая с запада — направились к берегам Америки для устрашения англичан, готовых вступиться за южан. Через Атлантический океан шла эскадра под флагом контр-адмирала Лесовского причем на борту одного из судов — на «Алмазе» — находился 19-летний мичман Римский-Кор-саков , через Тихий океан шла эскадра под флагом контрадмирала Попова. В состав последней входил корвет «Богатырь», командиром которого был Петр Афанасьевич Чебышев. Команда «Богатыря», в числе 200 человек, немедленно явилась к месту катастрофы для оказания помощи, и через несколько дней муниципалитет города Сан-Франциско поднес командиру корабля, офицерам и ко- - 15 - манде резолюцию благодарности за «ценные, своевременные и энергичные услуги, столь благородно оказанные русскими моряками».

В конце 60-х годов Петр Афанасьевич, отозванный в Петербург, переводится на службу в адмиралтейство, и его семья покидает Париж. В день своего совершеннолетия Александра Петровна, верная данному ею слову, вызывает своего жениха в Петербург и венчается с ним сначала в сенатской, а потом в католической церкви. Брак бабушки и дедушки с материнской стороны был самым чтобы не сказать единственным счастливым браком, который мне довелось видеть в жизни. Чтобы быть вполне объективной, нужно признать, что согласие достигалось ценою полного подчинения дедушки образу мыслей, вкусам и привычкам жены — он был заранее согласен со всем, что она скажет. Бабушка и дедушка прожили всю жизнь не разлучаясь и не ведая сильных потрясений. Последние годы их жизни в счет не идут, так как тут произошло крушение старого мира. В 1919 году бедные старики остались одни в холодном и голодном Петрограде.

Я находилась в Козельске и не могла приехать, так как железные дороги выбыли из строя. С бабушкой и дедушкой, к счастью, оставались их преданные прислуги. Навещал и хоронил их только мой отец, разведенный муж их дочери. Их положили в одну могилу на Никольском кладбище Александро-Невской лавры, приколотив к деревянному кресту — как практиковалось в те дни — медную дощечку с входной двери их квартиры. Теперь их могилы не существует. Но я забежала вперед на целых 50 лет! Поселившись после свадьбы в Париже, супруги Эшен, о печальной кончине которых я только что говорила, пережили в его стенах осаду 1871 года, но гроза быстро пронеслась и Париж зажил своей обычной жизнью.

В 1872 г. Линочка была полным кудрявым ребенком, но ее полураскрытый рот не свидетельствовал об особой живости ума. Зато Сашенька была необыкновенно сообразительна, забавна, жизнерадостна и умела добиваться того, чего хотела. Девочки воспитывались в православной вере, и для того чтобы их первым языком был русский, - 16 - в Париж была выписана русская няня Елена Семеновна, которая за много лет выучила лишь одну французскую фразу «мусью савую» monsieur, assayez-vous. В аллеях Булонского леса можно было встретить в то время даму с двумя девочками, которые громко практиковались в произношении каких-то невероятных для французского уха слов, вроде «мыло», «рыба», «лыко». Дети все норовили сказать «мило», «риба», «лико», чем приводили свою мать в негодование. По воскресеньям вся семья собиралась в Пасси, у бабушки Эшен, где всегда было много лакомств для девочек.

Сашенька, любившая сладости, быстро съедала свою порцию и затевала игру в ворону и лисицу. Сама она всегда изображала «противную, хитрую лису», а Линочка, стоя на стуле, должна была ронять куски шоколада или бисквитов, которые мгновенно, по роли, подхватывались ее сестрой. Летом семья уезжала на морские купанья в Бретань. Океан с его приливами и отливами имел для детей большую притягательную силу. Все было весело — и купанье из холщовых фургонов-раздевалок, которые выкатывались далеко в море, и ловля креветок, и постройка крепостей из песка. Поэтому, когда Ли-ночку и Сашеньку вместо Бретани однажды повезли набираться русского духа в Аладино, им это не очень понравилось. Прелести Калужской губ.

Они не могли оценить возвышенной беседы Анны Афанасьевны и душевной чистоты тетушки Додо, и пока их мать упивалась радостью пребывания на родине и ела подаваемое в Аладине кушанье «соломату», девочки брезгливо морщили носы и уверяли, что в Аладине можно без опасения есть только яйца всмятку, картофель в мундирах и апельсины, то есть то, что чистится за столом. Годы шли, и девочкам настало время учиться. Их определили в класс к парижской преподавательнице, которая взялась готовить их по всем предметам. Однажды их мать пожелала присутствовать на уроке истории и услышала: — Милые дети! Россия до Петра Великого была только скопищем диких орд. Последовал многозначительный кашель бабушки, и уроки были прекращены. Домашним преподавателем к девочкам был приглашен живший тогда в эмиграции Лев Иванович Тихомиров.

Линочка, хотя и не отличалась блестящими способностями, училась добросовестно, усадить же Сашеньку за книжку, при всей - 17 - ее природной сообразительности, было делом нелегким. Ей казалось, что в Париже, да и вообще на свете, есть много вещей, гораздо более интересных, чем учебники. С музыкой дело шло гораздо успешнее, и игра Сашеньке доставляла большое удовольствие. Девочек воспитывали строго и с приложением той не совсем удачной французской системы, которая путем бесконечных разговоров о «долге» «le devoir» низводила это понятие до повседневных мелочей и, вместо внедрения моральной ответственности, достигала обратного: дети пропускали эти внушения мимо ушей, и понятие «долга» совершенно дискредитировалось. Педагогические методы бабушки Александры Петровны применялись также и 20 лет спустя на моем поколении и, иногда, в силу изменившихся условий жизни, вызывали среди нас протесты, но там, в Париже, все обходилось очень мирно. В семье царило трогательное единение. По вечерам у круглого стола, под лампой с приятным абажуром, дедушка читал вслух произведения французской литературы с выпуском фривольных мест, конечно!

Как я уже говорила, главную роль в семье играла Александра Петровна, но и она, несмотря на ярко выраженную самобытность, живя в Париже, подверглась постепенному влиянию той специфически французской среды, которую никак нельзя упрекнуть в недооценке материальной стороны жизни. Недаром говорят, что француженка отдаст родине сына, но призадумается, прежде чем отдать 100 франков. За долгие годы, проведенные во Франции, Александра Петровна стала расчетливой и предусмотрительной хозяйкой. Ведение дома у нее было поставлено с точностью часового механизма. Полушутя бабушка говорила, что есть одно место, где она дает простор своей русской широкой натуре — это ее зеркальный шкаф, где, якобы, царит беспорядок. Но этот шкаф был всегда заперт, царящего там беспорядка мы не видели, а потому в него не верили. Материальной стороне жизни дедушки и бабушки Эшен был нанесен тяжелый удар в конце 70-х годов, когда произошел крах Лионского банка и значительно пострадали эшеновские средства.

Дедушке пришлось поступить на службу в правление различных акционерных обществ, и в семье на долгие годы утвердились разговоры о «священном долге экономии». Разговоры эти ве- - 18 - лись не столь из практической необходимости, сколь «из принципа», и детьми воспринимались, как неизбежный ритуал, не портящий, в конце концов, настроения. Другая сторона воспитания бабушки Александры Петровны была более удачной: девочкам старались привить ту французскую любезность, которая заставляла их быть приветливыми со всеми без различия, уметь в равной степени поддерживать разговор с интересующим их человеком и с какой-нибудь старой, глухой дамой, не выказывая при этом никаких признаков скуки. Много лет спустя, в России, мне встречались люди, которые с недоверием относились к этой западноевропейской любезности моей матери. Это не может быть искренним», — говорили эти люди, хотя никакой причины для неискренности усмотреть не могли. Такие суждения меня всегда очень удивляли, и я приходила к заключению, что люди охотно дискредитируют то, чем не обладают сами.

Фамилию иногда пишут как Карагеоргий, смешивая с сербской княжеской династией. Биография Иван Калагеорги воспитывался вместе с великим князем Константином Павловичем и, таким образом, был с детства приближённым к императорской семье. В семье было 4 сына и 6 дочерей. Здесь Калагеорги получил должность в Херсонской казённой палате. В 1807 году он стал вице-губернатором.

Согласно официальной версии, в дни рождения девочки у государыни случилось расстройство желудка из-за немытых фруктов. Очевидно, роды прошли в Москве, в Пречистенском дворце, во время празднования Кючук-Кайнарджийского мира, которым закончилась русско-турецкая война. Противники версии о материнстве Екатерины указывают на её солидный возраст «Госпоже Потёмкиной добрых сорок пять: самое время рожать детей», — иронизировал Людовик XVI[4] и на отсутствие интереса со стороны родителей к дальнейшей судьбе ребёнка что контрастирует с судьбой графа Бобринского и подчёркнутой заботой Потёмкина о своих многочисленных родственниках [4].

Публикации

Елизавета начала свой жизненный путь, показав себя жизнерадостным и жизнеспособным ребёнком. Фамилию ей, как уже говорилось, дали Тёмкина, ну а отчество — отчество, как и полагалось, Григорьевна! Удивительной и драматичной была судьба Елизаветы Григорьевны, хоть и не наименованной великой княжной, но по крови-то ею всё же являвшейся. Как против этого возразить? Опять же укажем на княжну Тараканову — она-то без всяких на то оснований, не имея никакого отношения ни к Елизавете Петровне, ни к Разумовскому, нарекла себя великой княжной, да мало того, её таковой признали на Западе. Конечно, Запад есть Запад, там всё, что угодно, признают, лишь бы направлено было против России. Но ведь признали! Отчего же и нам не рассказать о Елизавете Тёмкиной в книге, посвящённой великим княжнам Дома Романовых. Известно, что государыня не слишком доверяла домашнему образованию, а тем более воспитанию.

Сын Елизаветы Григорьевны — Константин Иванович — указал в своей книге, что и его матери пришлось воспитываться в одном из закрытых учебных заведений, хотя формально она и оставалась в семье Александра Николаевича Самойлова, кстати, свидетеля тайного венчания своих родителей. Константин Иванович Калагеорги писал: «Елизавета Григорьевна воспитывалась в Петербурге, в лучшем тогда пансионе Беккера и прямо из пансиона выдана замуж за моего отца, бывшего тогда товарищем детства великого князя Константина Павловича, и получила от Потёмкина обширные поместья в Новороссийском крае». Известно также, что императрица пожаловала дочери поместья в Херсонской губернии, в краях, управляемых Потёмкиным. Что же касается образования и воспитания, то Императрица полностью разделяла взгляды Ивана Ивановича Бецкого на заботу о создании в России нового поколения людей. Бецкой убеждал в том, что необходимо дать преимущества воспитательным учреждениям, которые способны создать рукотворные препятствия, чтобы «на воспитываемое поколение не могли повлиять поколения старшие, зверообразные и неистовые в словах и поступках». Недаром Жан-Жак Руссо, труды которого были известны в России, в своей знаменитой «Исповеди» писал, что «нет врождённых пороков и злодейств, но дурные примеры их внушают». Самойлов в России человек более чем известный, поскольку с 1792 по 1796 год был генерал-прокурором Правительствующего сената. Службу он начал в 1760 году рядовым лейб-гвардии Семёновского полка, в канун Первой Турецкой войны в царствование императрицы Екатерины II 1768—1774 получил производство в первый офицерский чин и принял активное участие в боевых действиях, причём «за храбрость и мужество в боях при Силистрии», где служил под командованием своего дяди, в ту пору генерал-поручика Григория Александровича Потёмкина, был награждён орденом Св.

Георгия 4-го класса. Когда Потёмкин в декабре 1773 года срочно выехал в Петербург по вызову государыни, он взял с собой племянника, сделав его своим адъютантом. В чине адъютанта и воинском звании поручика лейб-гвардии Преображенского полка Александр Николаевич и присутствовал на венчании своего дяди с императрицей в светлую июньскую ночь в храме Святого Софрония Страстоприимца на Неве. А в 1775 году при назначении опекуном Елизаветы Тёмкиной был пожалован придворным чином камер-юнкера и назначен правителем дел Императорского совета. Придворные дела не отвлекли от военной службы. Самойлов участвовал в комиссии по осуждению Пугачёва и его сообщников, затем снова командовал частями и соединениями, а в 1781 году был назначен командиром Таврического егерского корпуса. Корпус сражался в 1782 году на Перекопе с крымскими татарами, затем в 1783—1784 годах воевал с горцами на Кубани и на персидской границе. Стал Самойлов, уже генерал, активным участником и Второй Турецкой войны в царствование императрицы Екатерины II 1787—1791.

Причём именно он во время осады Очакова принял в командование 28 июля 1788 года после ранения Суворова левое крыло русских войск, осаждавших турецкую крепость. Во время штурма 6 декабря одним из первых ворвался в крепость через пролом, устроенный русской артиллерией, за что получил в награду орден Св. Георгия 2-го класса. В 1789 году командовал отрядом на Днестре. Затем с отличием и храбростью командовал войсками при взятии ряда турецких крепостей, за что был удостоен орденом Св. Александра Невского. Командовал одной из главных наступающих колонн русский войск и при штурме Измаила в декабре 1790 года, за что получил в награду орден Св. Владимира 1-й степени.

Участвовал в переговорах с турками в Яссах и даже руководил ими после смерти Потёмкина вплоть до прибытия канцлера А. Безбородко, а затем был направлен в столицу с известием об успешном окончании переговоров и заключении выгодного Ясского мирного договора, за что получил высший российский орден, Св. Андрея Первозванного. Ему были пожалованы также золотая шпага, украшенная алмазами, с надписью «За храбрость» и огромная по тем временам сумма 30 тысяч рублей. Художник И. Лампи Старший 17 сентября 1792 года стал генерал-прокурором и государственным казначеем, сменив на этом посту неподкупного, как говорили о нём современники, Александра Алексеевича Вяземского 1727—1793. В 1793 году был возведён «с нисходящим его потомством, в графское Римской империи достоинство». Именно Александр Николаевич Самойлов заказал ныне известный портрет Елизаветы Григорьевны Тёмкиной знаменитому в то время художнику Владимиру Лукичу Боровиковскому 1757—1825 , признанному мастеру портрета, академику Императорской академии художеств.

Он дал задание изобразить 22-летнюю Елизавету Григорьевну следующим образом: «Пускай Елизавета Григорьевна будет написана таким образом, чтоб шея была открыта, а волосы растрёпанными буклями лежали на оной без порядку». Для работы Боровиковскому потребовался целый год. Сделал он параллельно и миниатюрную — размером в открытку — овальную копию на цинке. Причём изобразил Елизавету Григорьевну в образе богини Дианы, с обнажённой грудью, с украшением в виде полумесяца в причёске. В те годы императрица Екатерина Великая была серьёзно озабочена осуществлением грандиозного Греческого проекта, которым её по-хорошему заразил Григорий Александрович Потёмкин. Греки стали весьма частыми гостями при русском Императорском дворе. Даже в воспитательницы внука государыни Константина Павловича была определена гречанка Елена. А сын греческого дворянина Иван Христофорович Калагеорги преподавал Константину греческий язык.

Он был старше великого князя, но сдружился с ним, и эту дружбу они пронесли сквозь годы, о чём будет сказано ниже. При дворе и произошло знакомство Калагеорги с Елизаветой Тёмкиной, которая, хоть и воспитывалась не в самом дворце, часто бывала там и сдружилась со своими племянниками, детьми великого князя Павла Петровича, приходившегося ей родным братом по матери. Знакомство Елизаветы Тёмкиной с будущим супругом произошло неслучайно. Сын греческого дворянина, как уже упомянуто выше, Иван Христофорович Калагеорги тоже находился при дворе. То есть наверняка не без участия Екатерины состоялось знакомство её дочери и гвардейского офицера Калагеорги. Возможности для знакомства и завязывания отношений, конечно, были. Елизавета Тёмкина и Иван Калагеорги имели возможность видеться на различных дворцовых мероприятиях, вполне могли прогуливаться по дворцовому парку. Были и темы для разговоров.

Елизавета много читала, разбиралась в живописи, музыке, интересовалась и греческим языком, которому Калагеорги с успехом учил великого князя Константина. Елизавета была красива. В этом можно убедиться, если взглянуть на её портрет кисти Боровиковского. Молодой человек влюбился в неё, и она ответила чувствами. Но что же делать? Елизавета Григорьевна догадывалась, что находится на особом положении при дворе и что её положение ко многому обязывает — во всяком случае, ей давно уже дали понять, что она не вольна распоряжаться своей судьбой, что судьба её в руках государыни. После объяснений в любви с Иваном Калагеорги она решилась написать письмо самой государыне. Вот это письмо: «Отпустите, Всемилостивейшая Государыня!

Несчастной, которая приемлет дерзновение изъявлять Вашему Императорскому Величеству всеподданнейшую благодарность. В злополучии моём удостоили Ваше величество обратить на меня милосердые взоры… около года тому назад. Но благоволите ныне осчастливить меня монаршим на просьбу мою вниманием. За год пред сим лишилась я благодетеля моего бригадира Фалеева, который не переставал удовлетворять моим потребностям, и около уже года предана забвению и оставлена. Никто не печётся о моём пенсионе, содержании и об учителях. Генерал Самойлов, сестра его, господин Высоцкий обещали снабдить меня приданым, есть ли кончится дело о наследстве после покойного светлейшего князя; но Богу известно, когда оное решится, а между тем я не имею ничего. Удостойте всем: Государыня, устроить жребий мой, рассеяв сомнения беспомощной… Ваше Императорское Величество не оставляли никогда щедротами вашими мне подобных, и не одна я буду оными взыскана. Благоволите переменить указ о покупке крестьян, но повелите употребить сию сумму на доставление меня домиком, в котором жила бы я с тем моим покровителем, какового угодно было Вашему Императорскому величеству мне назначить».

Вполне понятно, что в письме не только просьба о приданом, но и тайный намёк на желание получить высочайшее благословение на супружество. Не дремал и жених. Сохранилось письмо к генерал-адъютанту князю Платону Зубову, в котором Иван Калагеорги благодарит за участие в его судьбе и содействие в подготовке к бракосочетанию с Елизаветой Тёмкиной. Примите моё почтение Вашему Высочеству в нынешних обстоятельствах, от которых зависит моя счастливая жизнь. Это благодаря Вам, мой генерал, я смог добиться надежды на руку настоящей дочери покойного князя Потёмкина. Вы начали меня поддерживать, я Вас умоляю соблаговолить и продолжить. Генерал Самойлов сообщил мне, что господин Попов получил от Всемилостивейшей Государыни согласия на мою женитьбу, и обещал составить часть приданого девицы, и говорить об этом с Её Величеством. Господин Попов, которому Императрица поручила устройство молодой персоны, ждёт, что господин Самойлов решится, и дело остаётся в том же этом состоянии.

Я осмеливаюсь Вас умолять, мой генерал, соблаговолить сказать слово благосклонности обо мне господину генерал-прокурору. Я был убеждён, что, если Ваше Высочество изъявит совсем лёгкое желание, это дело завершится, я немедленно прекращу пребывать в ужасной тревоге. Я присоединяю новый знак милости к тому, которым Вы меня уже удостоили. С глубочайшим уважением к Вашему Высочеству Иван Калагеорги». Упомянутый в письме Попов — знаменитый секретарь светлейшего князя Потёмкина, Василий Степанович Попов, после смерти Григория Александровича был назначен статс-секретарём Императрицы. Началось томительное ожидание. Не знали влюблённые, что государыня заранее предполагала такой поворот дел. Иначе бы она легко прервала встречи своей дочери с Иваном Калагеорги.

Подключился к решению вопроса и Александр Николаевич Самойлов. В один из тех дней ожидания он попросил Елизавету зайти к нему в кабинет. Елизавета переступила порог ни жива ни мертва. А вскоре было объявлено о помолвке во дворце, и государыня поручила Александру Николаевичу подготовить всё необходимое к свадьбе своей дочери. Свадьбу назначили на 4 июля 1794 года. Обряд венчания состоялся в петергофской церкви. Примечательно, что двадцать лет назад — двадцать лет и один месяц, если точно — состоялось венчание императрицы Екатерины и Григория Потёмкина. Правда, оно было в храме, построенном в честь победы в Полтавской битве и названном именем Сампсония Странноприимца.

Присутствовавший на венчании Александр Николаевич Самойлов во время обряда не мог отделаться от воспоминаний, воспоминаний очень приятных, ибо они касались и его собственной ранней молодости, и молодости его дяди, Григория Александровича, которому шёл тогда тридцать пятый год, императрице же — сорок пятый.

Условиями документации создавалось преимущество для одной компании. Полномочия мэра уже прекращали по суду. Фото: smotrim. А что же произошло сейчас? Сергея Юрьевича «повязали» на той же нефти. И дизтопливе с бензином заодно. Следователи сообщили о взятке, которую Чонскому дали предприниматели. Журналисты, подняв материалы с сайта госзакупок, обнаружили, что в 2023 году Катангский район объявлял два тендера на поставку нефтепродуктов на 20 миллионов рублей.

Контракт при этом был только один — с компанией «Сибтэк» из Иркутска на 10 миллионов. Сроки поставки 68,6 тонны зимнего дизельного топлива — семь дней после заключения контракта. Способ поставки — автомобильным и водным транспортом. По данным портала, контракт полностью выполнен, нареканий к поставщику нет.

Непонятно, для чего подчеркивать недоказанное родство с императорской фамилией и Екатериной II, если ни прямых, ни косвенных доказательство тому, кроме как предположений, не было и нет, непонятно. Разве что в противовес нагоняемой истерии, связанной со сносом памятников Екатерине II в Одессе и других европейских городах.

Если быть последовательным, то прямой потомок Елизаветы Григорьевны Темкиной и Ивана Христофорович Калагеорги Андрей Калегеорги хочет получить российское гражданство. Если не считать политические интересы, то прямой потомок Ивана Калагеорги родится в Сан-ФРанциско, а теперь живет в Санкт-Петербурге и занимается репетиторством.

Впрочем, мы попытаемся поразмыслить над возможным ответом в данном очерке. Относительно того, кто был отцом, Елизавете Григорьевне, скорее всего, сообщили, поскольку воспитывалась дочь императрицы Екатерины II в семье Александра Николаевича Самойлова, который приходился племянником морганатическому супругу государыни Светлейшему князю Григорию Александровичу Потёмкину-Таврическому. Во всяком случае, дети и внуки её недвусмысленно высказывались по данному поводу. Фамилия — Тёмкина — также указывала на отцовство светлейшего. В России в ту пору было принято детям, либо незаконнорожденным, либо таковым, которым по каким-то причинам высшего порядка нельзя было дать свою фамилию, давать фамилию усечённую. Были и исключения.

К примеру, знаменитому нашему поэту Василию Андреевичу Жуковскому, рождённому от пленной турчанки, его отец, помещик Бунин, дал фамилию разорившегося «бедного дворянина», проживавшего у него в поместье. Разумеется, с согласия того дворянина и без его претензий на отцовство. Видимо, не хотел сложностей. Тем не менее судьба будущего поэта сложилась так, что он был принят супругой помещика как её родной сын, поскольку родной сын безвременно покинул сей мир. Но я немного отклонилась от темы. Пора, наверное, сказать, кто же она, родная дочь государыни, получившая фамилию Тёмкина. Не будем вдаваться в подробности, как получилось, что Потёмкин и Екатерина II стали законными, хотя и морганатическими супругами. Это всё достаточно полно описано в книгах, выпущенных издательством «Вече», «Екатерина Великая в любви и супружестве» серия «Любовные драмы» и «Екатерина Великая» серия «Лучшие биографии».

А спустя год с небольшим в Москве происходило празднование полной победы над Османской империей в Русско-турецкой войне 1768—1774 годов, завершившейся заключением Кучук-Кайнарджийского мирного договора. Празднование было ярким, торжественным. Чествовали победителей, и в первую очередь главного виновника полного разгрома Османской империи генерал-фельдмаршала графа Петра Александровича Румянцева-Задунайского. На праздновании императрица Екатерина была рядом со своим венчанным супругом и соправителем Григорием Александровичем Потёмкиным, пока ещё не Таврическим титул получил после присоединения Крыма , но уже и князем, и генерал-фельдмаршалом. Потёмкин в одержанную победу вложил очень большую и серьёзную лепту. Ведь он почти безотлучно находился на театре военных действий с весны 1769 года и по декабрь 1773 года, причём не просто находился, а одержал ряд блестящих побед, а осенью 1773 года едва не погиб при осаде турецкой крепости Силлистрия. И вдруг в самый разгар празднеств императрица Екатерина не появилась на публике. Её не было день, не было два, три… Царедворцы в замешательстве.

Что делать? Как объяснить то, что императрица исчезла? Выход нашли. Во всём обвинили немытые фрукты. Мол, поела государыня разных заморских лакомств — а их в те дни в Москве было море, — ну и отравилась немного. Особенно переживал Иван Иванович Бецкой, знаменитый Бецкой, как никто другой близкий к престолу. Он забрасывал письмами из Петербурга, полными тревоги за здоровье государыни, а возможно, зная истинные причины этого «нездоровья», переживал и за судьбу ребёнка — ведь он был… Впрочем, сначала одно из писем, датированное 21 июля 1775 года: «Я не в силах выразить овладевшее нами удручающее беспокойство. Признаюсь Вам, я был даже готов сам ехать в Москву; первое известие было не настолько удовлетворительно, чтобы меня успокоить.

Слава Богу, теперь мы вздохнули… я дрожу ещё и теперь при одной мысли…» Письмо рядового придворного высокого ранга? А если вам станет известно, что в знаменитом словаре Брокгауза и Ефрона о Бецком сообщается: «Выйдя в отставку, он Бецкой И. Художник А. Рослин Казалось бы, что здесь такого? Милостиво относилась… Ну и что? Но могли ли авторы словаря сказать более прозрачно и определённо. Они сказали ровно столько, сколько могли сказать, учитывая серьёзность издания. Ну а нам остаётся прикинуть, что скрывается за «милостивым отношением» небогатой супруги заштатного коменданта заштатного прусского города?

Чай не королева, не императрица, когда милостивое отношение даёт какие-то вознаграждения, продвижения по службе. У равной к равному вовсе не милости — в данном случае авторы словаря имели в виду не что иное, как любовь. Но этого факта, конечно, недостаточно для утверждений. Рассмотрим и некоторые другие — повторяю, лишь некоторые, поскольку удивительных свидетельств море. Известный мемуарист Николай Греч, «весьма компетентный вследствие своего тесного взаимодействия с III Отделением Его Императорского Величества канцелярии, где ему были открыты многие документы», в своих записках указал: «Немецкая принцесса София-Фредерика Ангальт-Цербстская — А. Принц Ангальт-Цербстский был комендантом в Штеттине и жил с женой в разладе. Она проводила большую часть времени за границею, в забавах и развлечениях всякого рода. Во время пребывания в Париже, в 1728 г.

Вскоре, по принятии его в число гостей княгини Ангальт-Цербстской, она отправилась к своему мужу в Штеттин и там 21 апреля 1729 г. Связь Бецкого с княгинею Ангальт-Цербстской была всем известна». А вот публицист Борис Алмазов сделал и ещё одно удивительное заявление, сделанное в журнале «Чудеса и приключения»: «В начале 1729 года Ивана Бецкого срочно отзывают в Россию из Парижа, а 4 марта 1729 года у Иоганны Елизаветы родилась девочка, получившая при крещении имя Софья-Фредерика-Августа». Императрица Екатерина Великая родилась не 4 марта, а 21 апреля того же, 1729 года. И далее там же: «Когда София-Фредерика-Августа стала российской великой княгиней, немецкие историки перерыли все штеттинские архивы в поисках материалов о жизни её родителей в этом городе и не нашли ничего, даже метрических записей о рождении Ангальт-Цербстской принцессы. Однако все материалы просто-напросто исчезли. Единственной причиной этого исчезновения историки посчитали тайну рождения принцессы и были правы…» Так что же произошло в июле 1775 года во время празднования мира с Турцией? Что случилось с государыней?

Ларчик просто открывался. Обнаружить в ту пору невооружённым глазом беременность не всегда удавалось, поскольку платья-то носили пышные. Это теперь тощие будущие мамочки вышагивают на спичках, словно воткнутых в огромный шар. И всё это обтянуто столь невероятно сильно, что кажется, вот-вот полопается по швам. А тогда колыхались платья с оборочками, спадая до самой земли. Где там увидишь характерно увеличенный живот?! Этакие фокусы часто в ту пору случались. Порой и на балах начинались схватки, и уходили с бала срочно те, которые должны были вот-вот стать матерями.

Ушла таким вот образом и Екатерина, ушла, и 13 июля 1775 года в Пречистенском дворце появилась на свет девочка, которую нарекли в честь императрицы Елизаветы Петровны Елизаветой. Первую дочь Екатерины Алексеевны, которую она родила ещё в бытность великой княгиней, назвали Анной. Но Анне не суждено было долго радовать мать — она покинула сей мир в младенчестве. Но что же по этому поводу говорят видные исследователи екатерининского времени? Историк, публицист, создатель ряда фильмов о времени Екатерины Великой и его героях, автор-составитель фундаментальных трудов «А. Письма» и «Екатерина II и Г. Личная переписка 1769—1791 », изданных «Наукой», и ряда исторических монографий, Вячеслав Сергеевич Лопатин так объясняет происшедшее: «Торжества 10 июля потребовали от неё императрицы Екатерины II. VII Екатерина подарила своему мужу девочку.

Это был пятый, последний ребёнок Екатерины. Первым был Павел, второй Анна дочь Понятовского , затем дети от Григория Орлова — сын Алексей будущий граф Бобринский и, если верить слухам, дочь Наталья будущая графиня Буксгевден. И, наконец, дочь Елизавета, рождённая в законном браке от горячо любимого мужа. Елизавета Григорьевна Тёмкина воспитывалась в семье племянника Потёмкина А. Самойлова, одного из трёх свидетелей тайного брака её родителей». Перед нами цитата из уже упомянутого — выпущенного издательством «Наука» в 1997 году — объёмного, почти в тысячу страниц, тома «Екатерина II и Г. Личная переписка 1769—1791». Лопатин в комментариях к письмам раскрывает многие тайны государыни, в том числе и тайны рождения её детей, причём раскрывает не по источникам «чбс», коими обычно пользуются те, кто описывает личную жизнь императрицы, а по самым неопровержимым документам, коими являются письма.

Этот грандиозный труд добросовестного исследователя помогает восстановить историческую правду, понять, где недобросовестные биографы, историки и авторы исторических романов пошли на сделку со своей совестью, строя свои лживые умозаключения в угоду читателей не самого культурного слоя. В комментариях к письмам из указанного выше издания В. Лопатин указал следующее: «Во время шествия в Кремль и обратно к Пречистенским воротам в народ бросали серебряные и медные монеты. На площадях было выставлено питье и угощение. Праздники должны были длиться две недели. Большое народное гуляние предполагалось устроить на Ходынском поле, где архитекторами В. Баженовым и М. Неожиданно для всех 12.

VII было объявлено, что торжество на Ходынке в связи с болезнью императрицы переносится на 21-е число. В письмах к Гримму, госпоже Бьельке, лифляндскому генерал-губернатору графу Ю. Броуну Екатерина шутливо писала для предотвращения ложных слухов дома и за границей о том, что у неё была дизентерия, которую удалось вылечить кровопусканием… До 18. VII Екатерина не выходила из внутренних покоев Пречистенского дворца. Торжества были прерваны рождением дочери скорее всего — 12. VII , названной в честь покойной императрицы Елизаветой. Девочка росла в семье А. Ее имя ни разу не встречается в переписке Екатерины и Потёмкина.

Хотя в середине XIX в. Расточительная и непрактичная Елизавета Григорьевна не оставила детям шесть или семь сыновей и дочерей большого наследства». Противники фактов, свидетельствующих о том, что матерью Елизаветы Тёмкиной является государыня, подкрепляли свои соображения надуманными соображениями. Заявляли, что вот, мол, Людовик XVI заявил с сарказмом: «Госпоже Потёмкиной добрых сорок пять: самое время детей рожать».

Пoдoзpительная бoлезнь импеpатpицы

  • ​Кто такой Андрей Калагеорги? - Обзорник
  • Елизавета Григорьевна Темкина: история жизни возможной дочери Екатерины II
  • Калагеорги, Иван Христофорович
  • Елизавета Тёмкина-дочь Г. Потёмкина и Екатерины II
  • Свидетельство в шкатулке

Были ли венчаны Екатерина и Потёмкин

В Приангарье задержан один из самых харизматичных глав территорий региона – мэр Катангского района Сергей Чонский. У себя в районе Чонский был очень популярным – почти так же, как Вадим Семёнов в Черемхово. И тут бац! – и арест. За что? Напомним, в октябре. Предок мужчины с престижными корнями — Иван Христофорович Калагеорги. Он являлся супругом Елизаветы Темкиной, которая считала неофициальной дочкой Екатерины Великой и князя Потемкина. У Елизаветы Григорьев-ны и Ивана Христофоровича было много детей. Но портрет перешел по наследству сыну — гене-рал-лейтенанту Константину Калагеорги (отцу оказавшегося в Барнауле нотариуса Николая Константиновича Калагеорги). В Приангарье задержан один из самых харизматичных глав территорий региона – мэр Катангского района Сергей Чонский. У себя в районе Чонский был очень популярным – почти так же, как Вадим Семёнов в Черемхово. И тут бац! – и арест. За что? Напомним, в октябре.

Никита Кологривый заменит Киркорова в фильме «Иван Васильевич меняет всё!»

В 1794 году 19-летнюю богатую невесту выдали за 28-летнего секунд-майора Ивана Христофоровича Калагеорги. Калагеорги, Иван Христофорович — статья из свободной большой энциклопедии. 1817 г.—Калагеорги Иван Христофорович. После выхода Ивана Христофоровича в отставку, семья переехала в Херсон, объявленный губернским центром, где Калагеорги получил должность в казённой палате. Сразу после пансиона Елизавета вышла замуж за Ивана Христофоровича Калагеорги.

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий