Одинокий парень, которому часто снятся кошмары, вдруг привлекает внимание инкуба. "Твой сон ну уж очень вкусен~". В школе сложно заводить друзей. Если не быть осторожным, то можно быть съеденным инкубом~. Он инкуб, которому приглянулись кошмары, что часто снятся одиночке.«Твой сон ну уж очень вкусен!»Да уж, в школе сложно заводить друзей. Если не быть осторожным, то так и инкуб съест. Твой сон уж очень вкусен | Яойное Существо Amino. your dream is delicious/твой сон ну уж очень вкусен. goals icon 2/2. Очень уж было болезненное ощущение того, как плавится плоть на теле, врагу такое не пожелать. — Ну, раз летучие мыши благополучно убились об кислоту на твоем костюме, предлагаю тебе не смывать ее, а просто идти вперед, собирая все атаки на себя. | Твой сон ну уж очень вкусный | Том 1 Глава 1-3.
Спокойной ночи любимой
– Только попробуй прикоснуться ко мне, я твой автомат в задницу тебе засуну! – девчонка и вправду была дикаркой, она даже попыталась дёрнуться в сторону брата. Просмотрите доску «Твой сон ну уж очень вкусен» пользователя Detiky в Pinterest. Посмотрите больше идей на темы «сон, манхва, манга». Однако потом он обнаружил, что этот дружелюбный человек оказался инкубом, привлекающим кошмары людей, которые часто одиноки. «Твои сны такие вкусные!» Да, в школе иногда может быть очень трудно подружиться. 2:58 Реакция манхвы «твой сон ну уж очень вкусный» на тт (AU). Одинокий парень, которому часто снятся кошмары, вдруг привлекает внимание инкуба. "Твой сон ну уж очень вкусен~". В школе сложно заводить друзей. Если не быть осторожным, то можно быть съеденным инкубом~. – Только попробуй прикоснуться ко мне, я твой автомат в задницу тебе засуну! – девчонка и вправду была дикаркой, она даже попыталась дёрнуться в сторону брата.
твой сон ну уж очень вкусен))
Я осталась дома. Боль, страх, поцелуй, А в груди двенадцать пуль, Пустит корни сквозь меня вишня. Мой магнитофон Я поставлю на балкон, Пусть другие люди нас: Слышат, видят, ненавидят. Припев: Вино и сигареты — Это всё, что нам осталось — Душить друг друга в ванной И снимать свою усталость.
Проверьте свой адрес электронной почты или отправьте его через 60 секунд! Содержимое не может быть пустым Название не может быть пустым ты уверен, что исключить? Вы уверены, что отменили публикацию? Удалить успешно!
Хан Хона неизменно смотрит только на своего сонбэ, думает только о нём, а теперь и изменилась ради него — может быть, это её путь к счастливому концу?
Манга не ешь меня. Манга не ешь меня я не вкусный. Манга не ешь меня я невкусный. Яой Манга я не вкусный. Казе и Анго. Девушка обнимает одеяло. Девушка хочет спать.
Спать в одиночестве картинки. Хочу спать с тобой. Джаз для двоих манхва. Манга джаз для двоих постельная сцена. Джаз для двоих манхва поцелуй. И куй из Маньхуа "твой сон ну уж очень вкусен. Цитаты из фильма курьер. Курьер Мечтай о Великом.
Фильм курьер Мечтай о Великом. Вот тебе пальто Базин и Мечтай о чем-нибудь высоком. Йохан из манхвы. Йохан и Джихун из манхвы. Йохан манхва опыт сцена. Йохан манхва опыт сцена ХХ. Озвучка манги яой. Beyond Eden новелла.
Яой ласковая ночь. Яой Манга ласковая ночь. Пора баюшки. Баюшки картинки прикольные. Баюшки картинки прикольные с надписями. Баю-баюшки-баю фото.
Манга твой сон уж очень вкусен оригинал
Мой сон — твои объятия, А мой космос — гематома, Впечатай меня в стену, Чтобы я осталась дома. Я осталась дома. Боль, страх, поцелуй, А в груди двенадцать пуль, Пустит корни сквозь меня вишня.
Мой магнитофон Я поставлю на балкон, Пусть другие люди нас: Слышат, видят, ненавидят.
Припев: Вино и сигареты — Это всё, что нам осталось — Душить друг друга в ванной И снимать свою усталость. Снег вдруг в комнате, Босиком на потолке Ненаглядная моя прелесть. Бей мне по лицу, Я уж точно заслужу Кровь вкуснее красных вин — Веришь, знаешь, любишь. А-а, ммм.
Озвучка манги твой сон ну уж очень вкусен.
Сон Джун манхва. Маньхуа твой сон ну уж очень вкусен на русском. Современный Волшебный охотничий проект Манга. Твой сон ну уж очень вкусен арты. Твоё прекрасное тело Манга. Сон Джун манхва будь моим питомцем.
Персонажи манхвы будь моим питомцем. Стань моим питомцем. Современный Волшебный охотничий проект. Современный Волшебный охотничий проект аниме. Современный охотничий проект Манга. Манга современный волшебник охотничий проект.
Твой сон ну уж очень вкусен Манга поцелуй. Я буду охранять твой сон. Охраняя твой сон. Спи я сон твой охраняю. Ваш сон охраняет. Твой сон.
Я люблю Катюшу. Твой сон ну очень вкусен. Your Dream is delicious Манга. Твой сон уж очень вкусен Манга на английском. Не признавайся мне Манга. Твой вкус ну уж очень вкусен Манга.
Читать мангу твой сон уж очень вкусен. Протыкающие меня шипы манхва. Манхва шипы. Манга Воодушевление.
Твой сон ну уж очень вкусен / Your dream is delicious - Новая глава! (Том: 1, Глава: 101)
Грустно но вкусно. Мне рисовка напоминает "твой сон ну уж очень вкусен". Вы читаете мангу Your Dream Is Delicious (Твой сон ну уж очень вкусен)[Xiǎoxīn bèi mèngmó chīdiào ó; 小心被梦魔吃掉哦; 꿈꾸는 먹잇감; Don't Get Eaten by the Incubus; Watch Out For The Dream Demon; Xiaoxin Bei Mengmo Chidiao O] Глава 101 на martial. На этой странице представлена подборка книг «Твой сон ну уж очень вкусен (маньхуа) / Xiaoxin Bei Mengmo Chidiao O», в нее входит 1 книгa.
твой сон ну уж очень вкусен))
| Твой сон ну уж очень вкусный | Том 1 Глава 1-3. Транспортные анекдоты: Перед автомехаником ваша машина никогда не издаст тот самый звук. Ваша машина такая, типа: Это наш с тобой особый звук. Я издаю его только для тебя. У Прона был брат Лабутя, Мужик — что твой пятый туз: При всякой опасной минуте Хвальбишка и дьявольский трус. Читать мангу Твой сон ну уж очень вкусен (Your dream is delicious) онлайн на русском. Одинокий парень, который пошел в школу на месяц позже из-за своей болезни, стал дружить с самым популярным парнем их школы! Грустно но вкусно. Мне рисовка напоминает "твой сон ну уж очень вкусен". ^Реакция Манги ∆Твой сон уж очень вкусен∆ на ТТ.
Открытки спокойной ночи
Когда тренировка заканчивается, я вместе с подругой убегаем в душ, и на этот раз мы в числе первых. Занимаем две соседние кабинки и наслаждаемся водными процедурами. Я жду, когда она начнёт расспрашивать о Маркусе и оказываюсь права, когда подруга тянет: — Ничего не хочешь мне рассказать? Рассказывай, как так получилось, что я не в курсе, что у моей, на минуточку, лучшей подруги есть парень! Храню секреты! Да, Лидия? Ты тоже ничего не хочешь мне рассказать? А я вот не в курсе вообще! Чувствуешь разницу? Макс вечно всё портит, — беру с полки свой шампунь, наношу на ладонь, а затем на волосы, кайфуя от массажных движений пальцев. Если баба, то обязательно спит с кем-то из папочек сверху.
Лидия хихикает, пока я заворачиваюсь в полотенце и открываю шторку. Сегодня у меня была ещё одна тренировка с братом. Он частенько вытаскивает меня в тир. Конечно же, это произошло с моей инициативы, а папа поддержал. Поэтому мне пришлось быстро собраться и выскочить из комнаты, оставляя Лидию отдыхать. С одной стороны, я радовалась тому, что мы больше не будем обсуждать Маркуса. Не хотелось копаться в отношениях. Я сама не понимаю, чего хочу, когда его нет рядом. Даже, честно признаться, побаиваюсь его недавних слов по поводу женитьбы. Хотя он идеален, но чувствую, что рано думать об этом.
В последний момент забегаю в тренировочный зал, где все тренируются с оружием и на пороге замираю. Пытаюсь отдышаться, замечая Макса и ещё нескольких командиров отрядов, и в том числе Маркуса. Они все поворачивают голову ко мне, изучают несколько секунд, а потом брат кивает мне, чтобы я подошла. Незнакомец в военной форме осматривает меня с ног до головы и кивает. Его карие глаза впиваются в моё лицо, словно пытается заглянуть в душу. Сразу видно строгий, его осанка уверенная, лицо не выражает никаких эмоций. Я непонимающе смотрю на Макса, что несколько секунд буравит взглядом этих мужчин, переводит взгляд на Маркуса, который стоит рядом с ним. Что происходит? Вижу, что с моего отряда есть ещё несколько человек, как и с отряда Маркуса. Ещё ничего не решено, — говорит нам Маркус, подмигивает мне и удаляется в сторону, прихватив за собой своих ребят.
Теперь тебя могут немного повысить, если ты сейчас понравишься командирам. Я от удивления приподняла брови, переваривая все услышанное. Сейчас Командир Хоук Старк будет смотреть на мои умения работать с оружием? В животе образовалась тяжесть, и я втянула воздух через нос. Почему не предупреждают? Останешься работать в патруле на стене, а не быть стражем, которого могут забрать за стену. Это может быть все что угодно, даже сопровождение заключённых в тюрьмы или охрана важных людей. Если Аарон Рейнольдс поймёт твой потенциал, то заберёт в свой отряд. Этот человек всегда так делает. Марана, я боюсь даже подумать о том, что с тобой что-то случится, а туда, куда тебя могут взять, меня не будет… — Приступайте!
Была ли у меня мечта построить карьеру? Определённо нет. Я даже не представляла себе своего первого дня на дежурстве, хотя прекрасно осознавала серьёзность своей работы. Хотелось служить городу рядом с братом, постепенно попробовать на вкус каждый проведённый день в руках с оружием. Встряхивая головой, я подняла наушники и надела их; в пальцах уже покалывало от предвкушения первого выстрела. Я обожала стрелять по мишеням, чувствовать, как адреналин закипает в крови. Но сейчас мозг ещё не понимал, к чему все это может привести… Поднимая винтовку, я встала в позу, на ощупь осмотрела свою игрушку, а потом мир мой сократился до маленькой точки мишени. Повторяя серию выстрелов, я остановилась только тогда, когда закончились патроны. Сняла наушники и заметила, как недовольно смотрит брат. Но я не собиралась промахиваться!
Макс фыркнул на меня, когда моя мишень появилась ближе; конечно же, там все было идеально. Чётко в цель. Даже дырка стала больше от частого попадания. Я улыбнулась этому; мне нравилось видеть такой результат. Мужчины к тому моменту дошли до меня, и я услышала, как Хоук Старк хмыкнул, переглянулся с Аароном Рейльнодсом. Мужчины вышли, погружая в тишину весь тренировочный зал, и я понимала, что это не к добру. Макс в бешенстве. Глава 5 Я сидела на переднем сидении машины брата и недовольно рассматривала город за окном. Мы с Максом, как всегда, отправлялись домой на выходные. С одной стороны, мне нравилось проводить время с папой, потому что у нас не всегда получалось видеться после того, как я вступила в ряды стражей.
Раньше было наоборот, когда от нас ушёл брат в военное дело. Тогда мне приходилось сопровождать отца на все мероприятия. Да и мой возраст не позволял чем-то ещё заниматься: школа, дом, званые ужины и так по кругу. Два дня назад, когда я кайфовала от винтовки в руках перед командиром, брата и Маркуса вызвали к нему в кабинет, чтобы сообщить, что я и ещё несколько человек были приняты на другую должность. Это, естественно, разозлило брата, который не был согласен с такими решениями. Он боялся и одновременно пытался меня защищать. Мы не разговаривали с ним все эти дни, а потом мне сообщили, что нам нужно уехать домой. Якобы сегодня вечером состоится важное собрание, где хотят видеть нашего отца. Макс остановился около нашего дома и, без каких-либо слов, вышел из машины. Я отстегнула ремень безопасности и поспешила за братом.
Улица, как и дома вокруг, были освещены искусственным светом. В этой части города всегда было оживленно: люди гуляли, смеялись. Многие просто сидели на лавочках в сквере напротив жилых домов и весело проводили вечер. Все жители в Эмбервуде за двадцать два года позабыли, что когда-то стало с нашим миром. Все старались начать жить с чистого листа, и у них это получалось. Численность населения процветала, каждый знал, чем он должен заниматься. Осмотрев небольшой сквер, я обернулась на ряд домов, все похожие друг на друга. Все они имели два этажа, небольшой гараж и подъездную дорожку; за домом располагалось пространство для барбекю. Все казалось таким же, как раньше, но люди совсем забыли устраивать посиделки в выходные с друзьями или праздновать дни рождения, которые, по рассказам моего отца, раньше проходили весело. Сейчас была только видимость, но в одном она была хороша — это чувство безопасности от внешнего мира, там, где господствует тьма.
Переступив порог своего дома, я увидела отца и не удержалась от улыбки. Он слушал брата, но его взгляд переместился на меня, когда я вошла в дом. Николас Атвуд ответил мне улыбкой, и я, не задумываясь, бросилась к нему в объятья. Нашему отцу было около пятидесяти лет, его внешность говорила о многих годах жизненного опыта и пройденных испытаниях. Чёрный цвет волос с проседью на висках, всегда добрый взгляд янтарных глаз выражал доброту и теплоту. Во всяком случае, ко мне; брата он воспитывал немного по-другому, вероятнее всего из-за того, что он мужчина. А я появилась спустя восемь лет их с мамой брака и поэтому имела привилегию видеть в глазах отца одну любовь. Наши родители сошлись в восемнадцать из-за беременности мамы, а потом поженились. Макс, как всегда, недоволен. Пойдемте поговорим.
У нас до встречи есть час, — обнимая меня за плечи, папа завёл нас в уютную гостиную. У главной стены расположился камин, напротив — диван и два кресла, на которые мы сразу сели. Аарон Рейнольдс вместе с Хоуком Старком забирают новеньких людей на службу у главных стражей. Мара только приступила к обязанностям на стене, а уже происходит такое. Я, как её командир, против. А как брат, так тем более! Да и вообще не хотела строить карьеру у главных стражей. Какой из меня конвоир? Это означает, что мне нужно будет покидать стены Эмбервуда. Тюрьма за её пределами.
Папа с братом долго смотрели друг на друга, словно ведя мысленный диалог. У меня в желудке от неизвестности скрутился тугой узел. Что такое? Не хотелось, чтобы ты держала в руках оружие и была за пределами Эмбервуда. Но все происходящее не совсем радужное, как хотелось бы, и, скажем так, все намного хуже. Все слова отца подогрели мой и без того повышенный интерес. Я от нервозности усмехнулась, не понимая, почему они себя так ведут. Мне на минуточку двадцать четыре, а не десять. Чего искать и выбирать правильные слова? Я не маленькая!
Скажем так, у этого всего есть некоторые отличия от отрядов на стене, по причине охраны лидера и его окружения. Основные силы происходят за стеной. На сегодняшний день все это произошедшее теперь имеет некое последствие. Мы боремся с вирусами, которыми наполнился мир. Некоторые люди, не найдя убежища, теперь страдают неизвестным нам вирусом, и никто не может объяснить его источник, — говорит Макс. Его слова эхом отозвались в голове, и я поднимаю взгляд на Макса. Вирус прогрессирует с каждым годом, у него появился штамп VirT Viral Transportation , — отвечает мне Макс. Я от услышанного откинулась на спинку кресла и уставилась в одну точку, в голове крутилась сотня вопросов, которые хотелось задать. Неужели, кроме Всемирной катастрофы, нас продолжает убивать природа, создавая все больше и больше препятствий. Почему я никогда не видела заразившихся у стен, да даже о них никто никогда не говорил?
Что касается вируса, то я могу сказать только то, что все живущие здесь получают вакцину. Вакцина делается регулярно всему городу без исключения. Я пока ещё не совсем все осознаю. Голова кругом… — я сжала пальцами виски, чтобы собраться с мыслями и узнать, как можно больше. Папа с братом переглянулись, опять ведя мысленный диалог, но мне на этот раз не хотелось знать никаких ответов, зная, что они мне не понравятся. Ты, твой брат и все, кто пережил катастрофу. Поэтому тебя берут, обучают, выпускают на задание, возвращают и наблюдают. Если все проходит нормально, то тебя принимают в отряд. Брат поджимает губы, а папа отводит взгляд в сторону, и я понимаю, что, если я соглашусь, меня отправят как подопытную в самое пекло, а потом тихо и спокойно наблюдают, заболею ли я или же сдохну. Опять наступает тишина, и она на этот раз гнетущая.
Чем ближе я узнаю этот мир, тем сильнее мои розовые очки бьются внутрь. Боюсь ослепнуть от всего, что происходит… — Те, кто заразился на воле, да, действительно, как ты сказала, бегают по миру, — отвечает Макс, — их много… и они… — он запнулся, посмотрев на отца. Мы многое не хотели открывать тебе, да и простые люди в Эмбервуде не знают ничего, что происходит за пределами города. Глава города не хочет сеять панику среди людей, и я и брат не хотели рушить твой мир. Думали, ты выберешь другую профессию, но не стража. Вирус настолько прогрессировал, что люди теперь таковыми никто не называет. У них выявлена агрессия, мутация коснулась деформацией конечностей и кожных покровов. Проще сказать, они не живые, но они двигаются и нападают из-за одного лишь инстинкта — убивать. Я свою сестру не намерен отдавать на растерзание "Бракованных". У этого человека не будет ни грамма сожаления, если ты умрешь там за стеной.
Ты понимаешь? Я глупо кивнула, не до конца понимая, что только что сказал брат. Мои мысли были о том, как мало мы знаем о том, что происходит вне Эмбервуда. Как справляются люди, живущие в своих общинах? Ответ, конечно же, прост: они гибнут. И вообще, что за бредовая идея у лидеров? Отправлять людей на смерть, а потом наблюдать, умрет ли он! Кто они такие, чтобы решать это? Но, с другой стороны, насколько мне известно, отряды лидеров превосходит численностью нас всех взятых. Самые лучшие в городе.
И теперь мне понятно, где находятся остальные. Они за стеной… Глава 6 Пока мы ехали к центру города, я все это время молчала, обдумывая слова папы и Макса. Из разговора я поняла, что ничего хорошего наше правительство не делает. Благо, хоть спрашивают разрешение у подопытных и вводят в курс дела. То есть, чтобы стопроцентно попасть в самый большой отряд стражей, нужно процедуру на иммунитет. Но как тогда лидеры это распознают, если они до сих пор ничего не знают о вирусе? Папа сказал, что мы получаем вакцину. Мне очень интересно, что случается с людьми, которые не прошли проверку? Что-то во всей этой истории не вяжется, кажется, как будто чего-то не хватает, потому что не может быть все настолько гладко. Да, отряд главных стражей больше, да, они защищают население и стены за периметром, но какой ценой?
И вообще, что колют населению под видом вакцины? Папа перед выходом сказал, что обычные граждане, не бывавшие за стеной, не в курсе ситуации с иммунитетом. Получается, чем выше ты поднимаешься, тем больше знаешь. От мыслей у меня разболелась голова. Я зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела, как мы заехали на территорию центра. Некоторые называли это здание цитаделью. Оно было высоким с шарообразным куполом у главного здания, а по бокам обычным, высоким с множеством окон. Чисто белый фасад слегка блестел в свете, который подсвечивал город и дома. По периметру были высажены деревья, которые за столько лет выросли примерно ко второму этажу. На подъездной дорожке красовался трехъярусный фонтан, все также блистая на фоне красивой подсветки.
На входе нас встретил мужчина возрастом, как наш отец, и без слов попросил следовать за ним. Тут было тихо и прохладно, или это просто мне не хотелось находиться в этом здании. Казалось, здесь пахнет лекарствами или больницей; я не поняла этого до конца. Наши шаги отдавались эхом по тёмному кафелю, когда нас подвели к широкой белой лестнице с резными перилами. Она уходила вверх, разделяясь на правую и левую стороны, а шарообразный купол как раз находился прямо над моей головой. Никогда тут не была, поэтому всё, что попадалось на глаза, было незнакомым. Оказавшись на втором этаже, нас повели прямо к двойным дверям, сквозь которые были слышны голоса. Сопровождающий вошёл внутрь, а через несколько секунд нас пригласили зайти. Папа был первый, за ним я, а потом Макс, который, поймав мой взгляд, умолял отказаться. Это мои дети, Марана и Макс.
Знаю-знаю про них, — Лоренцо протянул руку брату и улыбнулся. Вот только мне не показалась эта улыбка доброй, взгляд холодных голубых глаз остался неизмененным. Мужчина внешне походил на старичка с полностью седыми волосами. Его осанка с годами осунулась; об этом говорила трость, которую он держал правой рукой. Как только он переместил свой холодный строгий взгляд на меня, лицо сразу стало непроницаемым… он изучал. Рад видеть. Только сейчас мне удалось разглядеть лица присутствующих. Маркус сидел по правую сторону, куда, собственно, я, Макс и папа присоединились. Напротив, нас сидели выбранные рядовые с второго и третьего отряда. Чуть дальше от них главный командир полка Виктор Крауз, и его помощник Хоук Старк.
Рядом с главой города стоял Аарон Рейнольдс. Последний рассматривал всех нас задумчивым взглядом, словно что-то собирался сказать. Так вот в этом году мне приглянулись вы, — он сложил руки за спиной и прошелся вдоль стола, продолжая: — ваши навыки не совсем доведены до идеала, но потенциал имеется, а это главное. На примере отряда Маркуса Брауна мне понравились эти рядовые тем, что имеют отличную военную подготовку. А вот с отрядом Макса Атвуда… — он посмотрел на брата, на отца, а потом на меня, — хорошие и навыки владением оружия. Я, кажется, забыла, как дышать, когда моё имя произнесли как пример для поступления в отряд Рейнольдса. Я сама привлекла внимание на тренировке, и теперь все будет зависеть от меня, правда же? Это хороший этап для её новой должности… — сказал Лоренцо.
Я шагнул вперед, пропустив мимо себя отступающих бойцов и активировав навык, повел рукой слева направо, выжигая подбирающую мерзость. В голове начала нарастать мучительная боль, из ушей потекла кровь, и я упал на колени. В этот раз ультразвуковое воздействие оказалось в разы сильнее и оказало влияние на весь организм. Истошно заколотилось сердце, в голове звенящими колоколами накатывала пульсация и я с трудом удерживался в сознании, не прекращая использовать навык. Звук только нарастал, но организму стало немного полегче, я открыл статус и убедился в своей догадке, увидев в свободной ячейке биокинеза появившееся сопротивление высокогерцовым акустическим колебаниям, с усилием встал с колен и пошатываясь пошел прямо на эту тварь, продолжая ее выжигать. Оно сейчас всех убьет! И действительно. Увлекшись возмездием, я не заметил, что практически все бойцы уже лежат на асфальте, лишь единицы с высокой сопротивляемостью, продолжали бороться, да обладающий высокой регенерацией президент, оттаскивал бойцов в сторону, унося их за пределы воздействия босса локации. Я прекратил использование навыка, и отступил, с облегчением отметив прекратившееся звуковое воздействие. И вдобавок монстр перестал наступать, наоборот отхлынув на несколько метров назад. Повезло, что сработали инстинкты твари и теперь она явно опасалась лезть вперед, не желая повторения термического воздействия. Можно отвести людей и сжечь ее. Я посмотрел на уровень энергии и расслабился, запас в шестьдесят процентов успокаивал, принося осознание того, что практически при любом развитии событий, я смогу с этим справиться. Интересно кстати было бы протестировать возможности защитного костюма против акустического воздействия. Я еще толком даже не пробовал его на прочность, так, немного протестировали с помощью пистолетов, даже не переходя к автоматическому оружию. Вдобавок грела мысль о том, что удалось пополнить базу скопированных образцов вооружения, с помощью которой потом можно попробовать еще больше вариантов исследования сопротивляемости. А еще купить шокер, канистру бензина, дополнительно раздобыть образцов кислот и по максимуму проверить, чтобы понимать, на что вообще можно рассчитывать. Вроде больше я ничего такого особистами не показывал. Только огонь, массовую заморозку и каменную защиту, скрыв остальное. Энергии у меня хватит на двенадцать применений навыка, за раз получается цилиндр диаметром в три метра и длиной в четыре. Правда эта тварь плоская, так что полезный эффект будет гораздо ниже, но и так нормально. Ширина тоннеля как раз метров шесть, по два использования по бокам, потом продвигаемся вперед и так шесть раз. В длину будет почти двадцать четыре метра. Вроде должно хватить. Слона съедают по кусочкам? На всякий случай отослав отряд подальше назад, мы вдвоем выдвинулись вперед и дело понемногу пошло на лад. Сместившись чуть вбок от центра, я подобрался поближе, готовый сразу же отпрыгнуть назад, если монстр попробует двинуться ко мне, плюс меня дополнительно страховал президент, готовясь вытащить при малейшей опасности. Причем та же ситуация с одеждой и амуницией. Как будто вокруг есть некое поле, не дающее мне это сделать. Если бы не это, то парни бы остались живы. Я промолчал и выставив ладонь вперед, активировал навык, считая про себя секунды. Один, два, три… На счет десять, область перед нами проморозилась, черное колышущееся пятно застыло и раздались выстрелы. Все произошло точно так же, как и с предыдущими монстрами, промороженная псевдоплоть раскололась, и осталась лежать на асфальте, не торопясь воссоединяться с основной частью. Главная тварь локации так же оставалась в своих пределах, видимо ледяное воздействие она не ощущала как раздражающий фактор, в отличие от воздействия огня, сжигающего ее тело. Я шагнул чуть в сторону, примериваясь к другому боку и внезапно меня осенило. Я дебил. Надо проверить одну теорию. Я вспомнил еще свои первые опыты в канализации, когда формировал ледяные сферы в текущей воде. И ведь я тогда задавался вопросом, как так получается, что на их создание требуется две секунды, причем вода текучая, навык применяется не мгновенно, а шар изо льда все равно создается. Но случилось так много всего, что я просто выкинул это из головы, пользуясь способностью, а потом создал новые, более удобные навыки и в итоге практически забыл о том, с чего начинал. Но ведь я при расчете первичных условий создавал постепенное охлаждение области с доведением до заданных значений. Получается, что каждую итерацию применения всех моих охлаждающих навыков, высчитывается температура окружающей среды и понижает ее на определенный уровень, постепенно подводя к отметке в минус один градус. И ведь я видел, на примере протекающей по желобу канализации жидкости, что в итоге все равно получается ледяная полусфера, чего не происходило бы, если бы заданная область постепенно понижала температуру. Вода бы просто охлаждалась и вместо итогового результата, стекала по течению. И выходит, что какая бы ни была температура окружающей среды, за время действия она доводится до отрицательных значений, а значит, что секунде на пятой можно начинать двигаться, и область, привязанная к моей выставленной ладони, будет делать то же самое и охладить можно будет тот объем пространства, на который я успею переместиться. Единственное, что низкая температура будет только на последней секунде, но для живых противников даже понижение в десяток градусов уже смертельно. Именно поэтому и требовалось так много энергии на не особенно сложный навык. Если его создавать сейчас, то можно было бы задать разовое охлаждение за приемлемую цену. Вот как раз сейчас и проверю. Я вновь поднял руку и активировал навык, приготовившись бежать. Даже если я ошибаюсь, моей реакции должно хватить на то, чтобы вовремя остановиться. Мировой рекорд по бегу на стометровке около десяти секунд, со своей ловкостью я бегаю как минимум в полтора раза быстрее, а значит, что метров пятнадцать можно будет пробежать за это время. Опять томительный подсчет времени и на девятой секунде срываюсь вперед и бегу уже не по асфальту, а по ледяному телу босса локации, правда с трудом сохраняя равновесие. Резко провожу рукой по горизонтали и с удовлетворением отмечаю, что идея оказалась правильной. Область, на которую направлена ладонь, покрывается льдом, который закрывает уже практически всю поверхность противника и закончив отсчет, останавливаюсь. Вернее, пытаюсь остановиться, продолжая скользить по поверхности к месту, где приглашающе колыхались черные ложноножки, вырывающиеся из тела монстра. Уже практически активирую защитный костюм, наплевав на очередное раскрытие способности, тем более плененные наемники рано или поздно расскажут об этом на допросах, но к счастью, это не понадобилось. Летящий за мной на небольшой высоте телекинетик аккуратно подхватывает за локоть и останавливает в метре от заледеневшего края. Аккуратно выдыхаю, замечая, что все это время не дышал и мы наконец возвращаемся обратно. Три магазина выпущенные короткими очередями и вся подмороженная область взрывается осколками, уменьшив первоначальное тело монстра практически наполовину. Сейчас все зависит только от тебя и твоего навыка. Хотя, если так вспомнить, то и в прошлый раз ты отличился. Побольше бы таких людей, конечно, и все было бы гораздо проще. Расшвыривая пинками черные ледяные осколки с асфальта, так и оставшиеся плоскими, толщиной буквально в сантиметр, мы подошли ближе. Огромный ползун забился к противоположной стене локации, которая заканчивалась вторым обвалом и тщетно пытался найти возможность сбежать через камни. Я посмотрел на президента, который вновь взлетел в воздух и выдохнув, активировал навык. Вновь бег на пределе возможностей и практически весь монстр оказался заморожен, оставив целым небольшой кусок. Сжал ладонь в кулак, и черная жидкость брызнула во все стороны, принеся наконец смерть тяжелоубиваемой твари. Очень странная и необычная способность поглощения любых кинетических атак явно заинтересовала военных. Вопрос только в том, особенность это их тел или этот эффект можно повторить на технике?
Он замотал головой, пытаясь бороться… Ему лишь показалось, что он двигает головой. Он не мог шевельнуть ни единым мускулом. Это было ужасно. Он не мог отвести руки от глаз, не мог заставить себя открыть глаза, не мог даже дышать. Он попытался вдохнуть, чтобы лёгкие не кипели такой острой, невероятной болью, но и это не получилось. И тогда он понял, что скорее всего умрёт от удушья, от невозможности вдохнуть воздух, который не замечаешь, как и воду, пока им дышишь, пока он наполняет тебя неуловимым веществом жизни. В отличие от воды, воздуха было сколько угодно — вот он плещется у самых губ, но зачерпнуть его было так же невозможно, как напиться песком. Его тело легко исполнило приказ, он встал. Глаза его оставались зажмуренными, потому что голос не приказывал открыть их. Лотар понимал, что вот-вот умрёт. Но у него не возникало ни малейшего сомнения, что и после смерти его тело будет слушаться того, кто командовал им. Прикажут его телу стоять — оно будет стоять, хотя сам он уже умрёт. Прикажут идти куда-то и сделать что-нибудь — оно пойдёт и сделает. Он и не подозревал, что на свете существует такая абсолютная власть над людьми. Лотар вдохнул, каждой клеткой ощущая, как воздух вливается в его лёгкие, освежает кровь, удаляет боль, рассеивает пелену, окутавшую сознание, возвращает жизнь. Потом открыл глаза. И понял, что теперь видит всё так, как если бы, не сходя с места, мог приблизиться к любому предмету и рассмотреть его с расстояния нескольких дюймов или под одним из тех колдовских стёкол, которые увеличивают все предметы. Он мог, например, до последнего волоска рассмотреть паучка, свившего паутину между ветвями, мог увидеть отражение в глазах летучей мыши, летающей над деревьями, мог при желании разобрать и более мелкие вещи. Даже свет, который только что едва не убил его, теперь ощущался как ровный розоватый туман, расходящийся вокруг змеистыми волнами. И в нём не было ничего болезненного. У Лотара появилось странное ощущение, будто кто-то медленно прополз по внутренней стороне его черепа. Это было щекотно и неприятно, это было унизительно. Лотар почувствовал, как в нём закипает гнев. И он, как жажда, должен быть удовлетворён, или жить станет невозможно. В воздухе проскрежетал старческий смех. Впрочем, так ли? Лотар стал догадываться, что этот голос вплывает в его сознание не как звук, а другим образом. И ещё ему показалось, что теперь всё на свете могло с ним так говорить: стоило только сосредоточиться, и он начинал ощущать даже голоса пальм, которые хором пытались ему что-то подсказать. Пожалуй, ты смышлён. Это скажется на твоей судьбе. Как ни удивительно было новое зрение Лотара, он начинал понимать, что какие-то части реальности не воспринимал по-настоящему, потому что только теперь заметил небольшой дом на другой стороне бассейна. Дом был мал и неказист снаружи. Но когда Лотар всмотрелся в него, он ужаснулся. Дом не имел конца. Каким-то образом в него были уложены комнаты, переходящие в залы, а те вели в залы ещё большего размера. И всюду были предметы, понять которые Лотар не мог бы, даже если бы кто-то объяснил их назначение. Вдоль стен стояли статуи невиданных богов, огромные комнаты занимали диковинные машины, в углах, как простой мусор, были свалены горы несметных сокровищ, оружия, драгоценных тканей, изысканных и редчайших пряностей, на диковинной формы подставках пылились разнообразные книги, написанные незнакомыми, пугающими своей сложностью письменами, и ещё многое другое было там, чему трудно найти объяснение. А на границе своего нового зрения Лотар увидел другие двери этого дома, но не в эту пустыню и даже не в какие-то знакомые Лотару места, а куда-то бесконечно далеко, в миры, которые невозможно было представить. И в обрамлении всех этих творений, исполненных великолепной выдумки и тончайшей, прекрасной магии, находился человечек, который восседал на большом мрачном троне, сделанном из камня, что был доставлен в этот мир через выходы, ведущие неизвестно куда. И это был не трон даже, а дивный прибор, чудесная машина, где каждая деталь имела смысл и значение. Но как ни напрягал Лотар своё новое, восхитительно ясное зрение, он не мог разглядеть и половины тех устройств, которые были вмонтированы в него. Чтобы понять, как это сделано, требовалась не одна человеческая жизнь. Я хотел бы сам говорить за себя, подумал Лотар. Ответом ему был смех, который звучал так, словно смеялась сама пустыня. Это тоже нужно учесть, когда я решу твою судьбу. Щекочущее присутствие мага в сознании ушло. Лотар понял, что теперь он может говорить. Только это было бессмысленно, потому что Гханаши уже знал всё. Теперь чудное зрение Лотара раздвоилось. Он видел колдуна на троне и мог заглянуть в его бассейн… Он отшатнулся бы, если бы сумел, или, на худой конец, закрыл глаза, но ему было приказано смотреть, и он не смел ослушаться. Это была не вода, а что-то чёрное, как то масло Земли, которое горит тяжёлым, дымным пламенем. Но это было и не масло, а что-то специально созданное колдуном для того, чтобы тот мог смывать неудачные результаты своих экспериментов. Здесь были души людей, загубленных колдуном, тела животных, превращённых в монстров, чувства, мысли и желания невиданных существ, о которых Лотар никогда прежде не слышал. И в этом же бассейне, скорее всего, растворится он сам. При этих словах колдун каким-то образом выпустил Лотара из круга своего внимания, и тогда Желтоголовый стал искать в его доме воду. Изволь слушать! Он чувствовал себя очень странно, произнося обычные слова на том языке, которому научился от матери и отца, почти забытом за годы скитаний. Ко мне мало кто приходит. Всё живое в округе нашло свой конец в этом бассейне. Для моей магии нужно много материала. О какой справедливости ты говоришь? От наёмника, убийцы, висельника… Почти вора! Ты — вор. По крайней мере, они тебе интересны. Что же, это облегчает задачу. Вместо того чтобы любить их, ты будешь их убивать, будешь сжигать их живьём. Я не хочу экспериментировать с тобой, а просто превращу тебя в Чёрного Дракона. Лотар закрыл глаза, чтобы не видеть той уродливой радости, которая появилась на лице колдуна. Не нужно ничего изобретать. Мы покончим с этим до восхода солнца. И я так давно не видел, как это происходит. О, если бы мне захотелось порадоваться по-настоящему, я соорудил бы огромное зеркало, чтобы и ты мог полюбоваться, как под действием заклинаний из существа, имеющего бессмертную душу, ты превратишься в чудовищную, неуязвимую машину разрушения! Только на это уйдёт слишком много времени… Придётся обойтись без зеркала. Сейчас я выйду к тебе, и мы начнём. Это лучше делать на воздухе, где не так помешает твой гнилостный запах, то есть запах дракона. Гханаши встал с трона и, размахивая руками, пошёл к выходу. Если бы Лотар мог, он убежал бы, даже забыв о воде. Но ему оставалось только ждать то неизбежное, что должно было произойти. Глава 4 Вблизи колдун оказался ещё отвратительней. Стали заметны черты, отличающие его от человека — острые уши, поднимающиеся выше поросшей редкими клоками, почти плоской, как у змеи, головы, огромные, жёлтые от старости глаза, лишённые радужки, с вытянутыми, ромбическими зрачками, длинные руки с мощными, многосуставчатыми, как щупальца, пальцами, неестественно кривые ноги, что едва держали это тело, покрытое хламидой, под которой Лотар без труда увидел странную чешуйчатую кожу. Гханаши радовался. Он потирал руки, его губы кривила усмешка, от которой улыбка даже очень злобного человека отличалась так же, как грозовая туча от белого облака. Он обошёл застывшего Лотара и, склонив голову набок, оценивающе посмотрел в его глаза. Ты недавно пил живую кровь. Это хорошо, будет меньше работы. Странно, что ты вообще дошёл до Беклема. Ты упорен, это тоже хорошо. Да, ты будешь одним из лучших моих произведений, хотя твоя привычка радоваться жизни помешает… Сознание Лотара стало меркнуть. Лишь временами ему удавалось сосредоточить своё внимание на колдуне, но удавалось всё реже. Гханаши пританцовывал вокруг него, размахивая руками. Его голос то поднимался до визга, то превращался в почти неслышный бубнящий рокот. Колдун пел, и в этой песне было больше обнажённого насилия, чем в окровавленном клинке. Внезапно Лотар понял, что его руки стали похожи на крылья гигантского нетопыря. Это было так больно, что Желтоголовый упал бы, если бы его не поддерживало заклинание, наложенное раньше. Потом очень сильными сделались мускулы груди и спины. Это было необходимо, чтобы он мог управлять крыльями. Как ни странно, вместе с болью Лотара переполняла сила и невероятная выносливость, и он знал, что теперь эта сила в нём останется навсегда. Потом изменились ноги, лёгкие и сердце. Он начинал чувствовать себя словно бы выкованным из одного куска плоти, которую невозможно было разрушить, которая не поддавалась даже действию времени, он становился бессмертным. И из этого тела мог появиться живой, горячий, как солнце, огонь. Впрочем, им ещё нельзя было пользоваться, иначе он сжёг бы себе голову, которая пока оставалась человеческой. Лотар подумал было об убийстве того зверя, которого творил своим адским искусством Гханаши. По всему получалось, он должен уничтожить себя, но что-то останавливало его. Чем дольше колдовал Гханаши, тем лучше Лотар понимал, что он всё ещё хочет пить. Жажда не проходила, а стала даже сильнее, хотя теперь он знал, что не сможет напиться, потому что внутренний огонь, соединясь с водой, взорвёт его, как шутиху на праздниках вендийских богов. Но если он всегда может избрать этот выход, стоило ли торопиться? Он начинал понимать — Гханаши в чём-то ошибся, попросту не сумел победить в нём человека, стереть эту новую, странную жажду справедливости, смешанную с обычной жаждой. Главное состояло в том, сколько ещё он будет марионеткой колдуна. Теперь и голова его стала меняться. Челюсти удлинились, сделались тяжёлыми и очень мощными. На них появились крепкие толстые клыки, которыми можно было перекусить холку лошади или разгрызть закованного в доспехи латника. Челюсти стали такими тяжёлыми, что шея не могла удержать их на весу, но несколько движений колдуна — и мускулы, поддерживающие голову, стали твёрже бронзы, туже, чем корни вековых деревьев. Затылок стал удлиняться. Лотар зарычал от боли, раздвинув малоподвижные, слишком толстые губы, из которых, к его ужасу, вывалился раздвоенный узкий язык, не дававший произнести ни слова… Внезапно Лотар почувствовал, что выходит из-под власти колдуна. Его новое, нечеловеческое тело теперь могло двигаться, хотя каждое движение ещё причиняло боль. Он ударил по своему огромному телу тяжёлым чешуйчатым хвостом. От этого хлопка, казалось, дрогнула чёрная жидкость в бассейне. Он топнул когтистой лапой, и слабый камень под ней раскрошился, как пересохшая лепёшка. Помимо прочего, у Лотара резко изменилось представление о скорости всего, что происходило вокруг. Неуловимый полёт летучей мыши, которая гонялась за мошками, стал медленным, как движения рыбы в воде. Взмахи колдуна виделись ему теперь не более быстрыми, чем подрагивания пальмовых стволов на ветру. А голос Гханаши стал тягучим, как у самого нерадивого школяра. Зато сам Лотар мог двигаться быстрее, чем любое другое существо, мог драться лучше, чем самый тренированный боец. Если бы не эта жажда, он, вероятно, был бы счастлив. Жажда, простое желание пить воду, в которой отражаются твой нос, глаза и круг солнца на голубом небе. Желание пить — такое понятное всему живому желание… Единственное, что осталось в нём от человека. Жажду нужно было сохранить, это то, что колдун забыл в нём изменить, — мучительную, иссушающую душу, спасительную жажду. Гханаши торжествовал. К своему удивлению, Лотар стал понимать его речитатив. Теперь ты создан для уничтожения. И никакое из человеческих чувств не помешает тебе творить горе, ты понесёшь его на своих крыльях. И всё, что есть в тебе, подчинится мне, пока я не уйду из этого мира. Но и тогда, пожелав снова стать человеком, ты останешься зверем, потому что забудешь, как это сделать. Рычи, зверь, теперь ты — мой! Нет, подумал Лотар, не твой, потому что я хочу пить, а это значит, что я помню, каким был раньше. Но теперь он думал на языке, на котором пел свои заклинания Гханаши. Внезапно колдун замер. Он совсем выбился из сил и едва дышал. Он вытянул руку, и то был жест успокоенности и мира. Для Чёрного Дракона по имени Лотар это движение длилось едва ли не дольше, чем трансмутация из человека в зверя. И сделал это хорошо! Теперь твоя воля к разрушению равна моей, и никто не в силах противостоять ей. И она — такая же часть твоей звериной ипостаси, как жизнь — часть мира. Да, Лотар мог теперь разрушать всё, что видел, и даже магия не могла остановить его. Но… Лотар напряг память. Что-то давало ему превосходство над магом, над этой способностью разрушать. Он ощущал нечто, что осталось в нём от человека. И тогда он вспомнил. Он хотел пить… А сейчас? Внезапно бледность покрыла щёки колдуна. Он отшатнулся. Его руки, такие смешные, даже без когтей, способных рвать мягкое железо и ломкий камень, стали подниматься, чтобы сотворить какой-то жест нелепой защиты, которую Лотар теперь мог преодолеть легче, чем копьё пробивает нежный бархат. Гханаши забыл стереть жажду — довольно странное желание, которое переполняло человека по имени Лотар. И она каким-то чудом осталась в этом великолепном драконьем теле. Дракон по имени Лотар сам удивился этому желанию, настолько оно было чуждым его природе, но оно было! Внезапно Лотар понял, что сумел победить. Мощный хвост дракона со свистом распорол воздух, удар пришёлся колдуну по ногам. Гханаши отлетел к стене своего дома, из кровоточащих ног белыми, сахарными изломами торчали кости. Дракон шагнул вперёд, в его мозгу появились слова, которые, Лотар знал это, даже похолодевший от страха и боли колдун читает без труда: — Теперь я — Чёрный Дракон, и ты ничего не можешь мне сделать, колдун. А я могу. И то, что я сделаю, тебе не понравится. Дракон шагнул вперёд, его хвост, усеянный острыми, как серпы, роговыми пластинами, задел пальму толщиной в тело человека. Дерево рухнуло, перерубленное пополам. При обратном движении этого чудовищного оружия он задел ограждение бассейна. Камень разлетелся, чёрная жидкость стала вытекать через пролом. Защищённому от колдовства дракону она была опасна не больше, чем молочный кисель. Потом рухнул угол дома колдуна. На это Лотар уже не обратил внимания. Гханаши поднял руку. Я давно не пользовался этими заклинаниями и поторопился, применив их. Я верну тебе человеческий облик, если хочешь. Дам тебе богатства, о которых ты, простой наёмник, не имеешь понятия, и отпущу. Я даже согласен служить тебе некоторое время. Если ты надумаешь стать величайшим полководцем нашего мира, тебе потребуется моя помощь… — Обещания могут оказаться обманом. А вот твоя смерть уничтожит твою магию. Этим ты повредишь и себе, клянусь! Ты лжёшь, старик. Разве ты не хочешь побывать там, где не бывал ни один смертный, куда выходят другие двери моего дома? Если бы я жил в этом теле дольше, возможно, я привык бы к нему и мне понравилось бы быть драконом. Но сейчас жажда для меня важнее всего. С этими словами Чёрный Дракон по имени Лотар поднял свою огромную ногу и опустил её на Гханаши, как буйвол наступает на досадившую ему змею. Хрустнули кости, и Лотар почувствовал, что колдовство, которое делало его драконом, рассыпается и тает. От нечеловеческой боли обратного превращения он упал и, катаясь в судорогах, оставаясь ещё во многом драконом, разрушил дом, бассейн, размолотил не одну пальму. И совершенно вмял в сухую глину то немногое, что ещё оставалось от колдуна Гханаши, который ошибся, быть может, единственный раз в жизни. Глава 5 Болело всё тело. Он чувствовал себя так, словно его разбили на куски, разбросали по пустыне, а он всё равно не умер и ощущает боль каждой клеткой. В то же время ещё никогда он не ощущал себя таким сильным, преисполненным радости неистребимой жизни. Он поднял руку и провёл по своей испачканной какой-то слизью груди. Да, у него всё болело, но он был сильнее и здоровее, чем прежде. Только слизь была уж очень противной. Это заставило его очнуться окончательно. Влага, жидкость, вода! Он сел, застонав от боли, отозвавшейся во всех мускулах. Но это была не та боль, которая осталась от колдовских трансформаций, а боль-протест от слишком резкого, невероятно быстрого движения. Он раскрыл глаза и провёл перед ними рукой, как проверяют зрение после удара. Рука двигалась не быстрее, чем он того хотел. Но он услышал шелест разрываемого ладонью воздуха. И уже знакомой болью это движение отозвалось в мышцах. Лотар осмотрелся. Его чудесное зрение осталось с ним. Он мог при желании, не поворачивая головы, увидеть то, что творится за его спиной, мог рассмотреть каждую фасеточку в глазах мухи, пытающейся сесть на его голый живот, мог увидеть то, что творилось на расстоянии в несколько сот локтей по ту сторону стены или в заставленном невидимыми клетками зверинце Гханаши… В зверинце от невидимой ранее защиты остались только бледные, почти неразличимые на свету куски тончайшей сетки. Она растворялась, как медуза на солнце, потому что не получала энергии, источник которой находился в разрушенном теперь доме колдуна. Многие звери уже выбрались на свободу. Некоторые из них удрали в пустыню, где их ждала смерть, потому что перейти через пески они не смогли бы. Но они были животными, и инстинкт гнал их от оазиса, в котором всё было залито мрачной аурой колдовства и гибели. Не ушли только трое. Вернее, четверо, но одно из этих существ, прекраснейшая и редчайшая антилопа, пойманная и перенесённая в Беклем колдовским искусством Гханаши, было убито. Зверь, который убил её и теперь, урча от радости, вгрызался в её внутренности, заставил Лотара вздрогнуть от отвращения. Это была мантикора — чудовище, о котором лишь иногда рассказывали моряки. Мантикоры жили на далёких южных островах, где только и могли оставаться в полной изоляции. У них была огромная, напоминавшая человеческую, голова, мощное львиное тело, широкие сильные крылья, покрытые тяжёлыми, звенящими, как металл, перьями, и тонкий, быстрый, загнутый, как у скорпиона, хвост с ядовитым жалом на конце. Мантикоры были почти неуязвимы. По всему южному побережью рассказывали, что их шкуру не пробивали самые тяжёлые и твёрдые копья, их не могли сразить даже заговорённые восточными магами гибкие клинки из вендийской стали, прокалённые на вулканическом огне. Убивали их только лёгкие, но смертоносные мечи из мифрилла — металла, которым в мифические времена с людьми торговали гномы. Но теперь во всём мире остался лишь один такой меч, но кто им владел, было неизвестно. Даже всезнающие бродячие торговцы не могли назвать его имени. Платные рассказчики на рынках, впрочем, называли его Демиургом, но большинство из них даже не скрывали, что сомневаются в его существовании. Лотар посмотрел в другую сторону оазиса. Там стояла слониха с крохотным, всего нескольких недель от роду детёнышем. Слонёнок был почти спокоен, он не верил, что с ним может произойти что-то плохое, когда такая сильная мама рядом. А вот слониха была неспокойна, потому что понимала: когда мантикора сожрёт свою первую добычу, она начнёт охотиться на неё. Слониха не боялась гибели. Но она хотела биться до последнего, защищая детёныша. Она только надеялась, что этот ужасный хищник, с которым ей не повезло оказаться рядом, сначала нападёт на человека, а это позволит прожить ей и слонёнку немного дольше… Неизвестно почему, но Лотар это знал. Он мог даже что-нибудь приказать слонихе, и она послушалась бы его. Лотар понял, что теперь никогда не будет тем человеком, который пришёл в этот оазис. Что-то нечеловеческое, замешанное на магии, навсегда останется в нём. И тогда он увидел воду. Она вытекала из серебряной фигурки, которая украшала родничок, давший жизнь всему оазису. Хотя фигурку сделал Гханаши, это была настоящая вода, возвращающая силу и чистоту. Лишь собранная в бассейне, она становилась основой той чёрной колдовской субстанции, которую использовал колдун. Постанывая от боли, шатаясь от неумения правильно управлять своими слишком сильными и быстрыми мускулами, Лотар пошёл к родничку, удивляясь на ходу, насколько прекрасной может быть струйка не очень даже чистой, но живой воды. Он приник к ней губами, набрал её в рот и… чуть не задохнулся. Ему хотелось пить её не глотая, хотелось, чтобы она сама втекала в его тело. Он пил, пил, пил, а потом снова пил. Вода вытекала у него из носа, почти залила ему лёгкие, залепила глаза и уши… А он всё пил, чувствуя, как бисеринки пота выступают на его коже, вынося ту гадость, которая скопилась в нём после часов жажды и всех колдовских трансформаций. Он пил, закашливаясь, потому что ему хотелось смеяться, пил, захлёбываясь, потому что ему почти удалось добиться, чтобы вода сама втекала в его гортань… Наконец ему показалось, что он вот-вот лопнет, хотя его телу требовалось ещё немало воды, чтобы он был по-настоящему сыт влагой. Он отошёл к бассейну и только тогда заметил, что вода стала промывать и бассейн. Колдовская жижа, наполнявшая его раньше, вытекла в проломы, которые дракон по имени Лотар сделал, когда атаковал колдуна. А немногие лужи грязи, что остались во впадинах неровно сделанного дна, вода разжижала и уносила в песок. Теперь бассейн наполнился тонкой, в полдюйма, плёнкой совершенно безвредной, прекраснейшей воды. Разумеется, ещё не все эманации колдовских экспериментов рассеялись, слишком много отравленных, злобных сил осталось пока в этом месте, но через неделю-другую этой водой уже смогут напиться верблюды какого-нибудь каравана, а через месяц и люди без особого для себя вреда зачерпнут её из этого бассейна. И тогда одним животворным оазисом в пустыне станет больше. Он вернулся к фонтанчику и снова принялся пить. Но теперь не торопился, а держал воду на языке, чтобы ощутить её превосходный вкус, почувствовать, как каждый глоток прокатывается холодным шариком по пищеводу. Он погрузил руки в крошечный, не больше ковшика, водосбор и с наслаждением плеснул воду на себя, радуясь её свежести… Тревожный рёв слонихи вознёсся в почти неподвижном, сухом воздухе. Лотар мгновенно, не поворачивая головы, осмотрелся. Это было предупреждение. Слониха с непонятной для зверя заботливостью подсказала ему, что мантикора вышла на новую охоту и объектом этой охоты стал Лотар. Глава 6 Пожалуй, вместо того чтобы плескаться в водосборнике, ему следовало поискать оружие. Он ведь понимал, что драка с мантикорой неизбежна.
Людей, кстати, в городе осталось немного, и было очень трудно определить, что они думают, потому что все их мысли были скованы какой-то боязнью. Внезапно Лотар понял — то, что делало этот город странным, связано с ночью. Конечно, можно прочитать их мысли. Но это был столичный город, и, как в каждом месте, где обитает власть, здесь жило немало волшебников, и они-то уж непременно почувствовали бы, что кто-то охотится за мыслями людей. Едва это пришло ему в голову, Лотар почувствовал, как что-то действует на него самого. Он словно бы заранее знал, что сейчас пойдёт по этой улице, свернёт в ту сторону, оглянется на редкие фонари, которые уже зажигали фонарщики, пойдёт к какой-то неясной, смутной точке, горящей в его сознании, словно маячный огонь в тёмной ночи. Скорее всего, это было неопасно, но, конечно, могло оказаться и ловушкой. Раздумывая над этим, Лотар всё-таки шёл туда, куда вело его это воздействие. Вот духан, вот дверь. Лотар подошёл, толкнул, и… ничего не произошло. Но предчувствие исчезло. Лотар шагнул вперёд. Внутри было грязновато и дымно от очага, который горел на кухне. Посетителей было трое. Двое сидели рядом, сумрачно разглядывая общую кружку с дешёвым кислым вином. Третий, несмотря на жару, кутался в плащ и вздрагивал, как в приступе лихорадки. Лотар отошёл к противоположному от двух выпивох краю длинного общего стола, снял сумку и сел на вытертую до блеска деревянную скамью. Почти сейчас же из двери, ведущей на кухню, выскочил голый по пояс, потный духанщик и бросился к новому посетителю. Но постель должна быть без клопов, а ужин без мух. Лотар заколебался. Он знал, что алкоголь не доставит ему удовольствия. Но не заказать вина значило стать слишком приметным клиентом, о котором, пожалуй, несколько недель духанщик с негодованием будет рассказывать каждому встречному и поперечному. Я, знаете ли, — Лотар чуть ли не заискивающе улыбнулся, — привык на срединных островах разбавлять вино холодной водой. Духанщик огорчённо покачал головой. Скоро на столе в огромном деревянном блюде появился ужин, затем кувшинчик с вином и огромная глиняная кружка с водой. Но духанщик не уходил. Он смотрел, как Лотар расправляется с мясом и ароматной, свежей зеленью, и вздыхал, не решаясь задать следующий вопрос. Наконец он осмелился: — Молодой господин долго пробудет в нашем городе? И всего-то. Лотар усмехнулся. Ему, как воришке, всюду мерещатся мнимые ловушки. Он кивнул, сунул руку в сумку, достал кожаный кошелёк, отсыпал на стол три драхмы. Монеты исчезли молниеносно. Лотар даже удивился, как быстро может летать пухлая рука духанщика. Потом хозяин стал приседать и кланяться. У меня самый приличный духан в нашей части города. Надеюсь, я не обидел благородного чужестранца тем, что попросил деньги вперёд? Духанщик, пятясь, исчез. Лотар посмотрел на блюдо с мясом. Интересно, будь он обычным человеком, сумел бы он разглядеть, что ест? В общем-то Лотару это было не нужно, он видел каждую щербину на противоположной стене духана так же отчётливо, как в ясный полдень. Но теперь такие мелочи будут определять, насколько он покажется подозрительным другим людям. Повысив голос, он произнёс: — Духанщик, я не вижу своего ужина. Принеси свечу, и поскорее! Толстая сальная свеча в большом глиняном подсвечнике появилась почти мгновенно. Почему-то пятно жёлтого свечного света около его блюда обрадовало Лотара. Он с наслаждением вонзил зубы в хорошо пропечённую баранину, чувствуя, как горячий жир течёт по его подбородку… И тут сильная рука опустилась на его плечо. Чей-то смутно знакомый голос произнёс по-гурхорски, с лёгким варварским акцентом: — А не угодно ли будет благородному чужеземцу разделить ужин с соплеменником? И, может быть, отдать ему долг? Лотар повернулся. На него, улыбаясь во все тридцать два великолепных зуба, смотрел измученными, голодными глазами Рубос из Мирама, бывший командир Лотара и почти что его земляк. Глава 3 Вторая кружка вина уже исчезла в широкой глотке Рубоса, и на столе появилась третья, к нескрываемой зависти двух выпивох на другом конце стола. Четвёртое блюдо с мясом опустело, хотя уже и не так быстро, как третье. Свеча догорела до половины. Лотар допил свою кружку воды и попросил духанщика принести ещё одну, уже ничего не опасаясь. Рубос вытер жир с подбородка и облизал пальцы. Белесая щетина двигалась со щеками, за которыми почтенный воин языком выковыривал волокна мяса, застрявшие между зубов. Он был вполне счастлив. Я действовал, — Рубос развёл руками, — словно по приказу! Но меч вернуть не удалось. А что я теперь без меча? Так, копыто без подковы. Если бы у меня был мой Веселок, я прискакал бы сюда свеженьким, как после поцелуя прекрасной барышни. Лотар поймал себя на том, что разглядывает Рубоса пристально, как в бою. За словами, которые так небрежно произносил воин, была и смертельная рубка, и плен, и угроза позорной смерти, и драка безоружного, измождённого пленника с сухопутными пиратами, и отчаянное, чудом окончившееся успехом бегство, и погоня, которая привела к гибели сильных, выносливых коней, и последние, на грани возможного, усилия добраться до людей, и, наконец, нужда и лютый голод последних дней. Рубос провёл грязной рукой по подбородку. По-моему, самое время податься в родные края. Как только появятся деньги на обратную дорогу. И мне нужен попутчик. Может быть, поедешь со мной? Раздался звук, словно его ладонь шлёпнула по твёрдому, сухому дереву. Глаза у Рубоса сузились. Пока он болтал, Лотар напряжённо думал, следует ли рассказать Рубосу правду. Обмануть его не составило бы труда. Рубос из Мирама был мудрым воином, но весьма легковерным человеком. И всё-таки Лотар решил ничего не скрывать. Чтобы потом не опасаться, что Рубос может подвести. Не думаю, чтобы то, что со мной произошло, называлось везеньем. И Лотар поведал всё, что помнил и что мог определить словами. Он не пытался ничего объяснять, он лишь рассказал, как всё было. Когда он закончил, свеча догорела до подставки, выпивохи ушли, духанщик, заперев дверь, отправился спать, многократно перед этим спросив, не нужно ли чужеземным господам чего-либо ещё. Одна из его служанок, часто кивая, доложила, что на дворе готовы два ведра воды, чтобы вымыться господину, который пришёл первым — то есть Рубосу, — и что кровати застелены новым, надушенным лавандой бельём. Окончив рассказ, Лотар долго смотрел в сторону. Потом решился и поднял взгляд на Рубоса. В глазах воина отражалось пламя свечи. Почему-то Лотару не хотелось сейчас читать его мысли. Я могу делать всё, что хотел сделать со мной Гханаши, только по собственному желанию. Но я не оборотень, Рубос, и даже не колдун. Я человек и могу это доказать. Рубос вытянул вперёд руку и сжал запястье Лотара. Так драться… — Он огляделся. Ведь все прежние я знал наизусть. Так что я замечу любой из новых приёмов… Рубос не успел даже мигнуть, как кинжал Лотара, который до этого лежал на блюде с остатками мяса, был приставлен остриём к его горлу. Рука, которая сжимала кинжал, была та самая, которую Рубос перед этим придерживал и, казалось, полностью контролировал. Рубос окаменел. Рубос вытер пот со лба. Это вино, оказывается, слишком крепко для моей старой головы, — Это не вино, Рубос, — покачал головой Лотар. Рубос задумался на мгновение. Сначала дрогнули губы Лотара, потом улыбнулись глаза, потом он рассмеялся по-настоящему. Кроме того, у неё был такой голос… Собственно, я до сих пор не понимаю, как она могла говорить, и если не она произносила те слова, то чьи же предупреждения спасли меня? Но сейчас я не о том. Чтобы отправить её в места, где она могла бы выжить со своим детёнышем, я хотел сначала вырасти до гигантского размера, подцепить их обоих и перенести через те двести лиг, которые отделяли оазис от её родных лесов. Это ей не понравилось, она боялась, что, став драконом, я забуду о цели превращения и сожру её с малышом. И по нему мы дошли до места, где всё было по-иному. И что представлял собой этот ход? Идёшь по коридору, всё похоже на обычный дом, а оказываешься за двести лиг от места, где вошёл в него. А самое трудное было — затащить её в дом Гханаши. Она очень упиралась и пошла только после того, как Джирда пробежал туда и стал звать её уже от другого выхода… — Кто такой Джирда? Такой коридор — вообще неприятное место. Я не очень даже и сердился на неё за то, что она упрямилась. Тем более что в какой-то момент понял — всё кончится наилучшим образом. Но я был твёрд, и она подчинилась. Да и Джирда помог, вот уж кто не дрогнул ни на мгновение. Оказалось, это место занято другими слонами, и они не хотели принять её. Просто вошёл в его сознание и сказал, что новенькая будет отличной подругой его старшему сыну. Потом пригласим цирюльника, сходим в баню, я и забыл, что такое горячая вода, потом… Дверь трактира задрожала от бешеных ударов с улицы. Зычный, привыкший к командам голос заревел: — Именем короля Конада, духанщик, приказываю открыть дверь! Считаю до десяти, а потом, если дверь не будет открыта, я прикажу выломать её. Испуганный духанщик прибежал, путаясь в длинном ночном халате, когда дверь уже ломали. Вместо того чтобы открыть её, он стал бестолково бегать по комнате, натыкаясь на скамейки. Когда дверь рухнула, подняв клубы пыли, в духан сразу вломилось не менее десятка стражников. Среди них Лотар без труда узнал Мазота с Элирахом. Вперёд, важно покручивая ус, выступил толстяк в смешных доспехах, но с холодным выражением глаз, выдававшим задиру. Стражники словно ждали этого. Они выхватили оружие и стали атакующим полукругом перед Лотаром и Рубосом. Старый вояка из Мирама вскочил, опрокинув табуретку, присел в боевой стойке, выставил вперёд руки, готовый к драке. Лотар внимательно осмотрелся. Главное — как защитить Рубоса. Скорее всего, Лотару удастся прикрыть его от арбалетчиков, замерших у противоположной стены. Сразу-то они стрелять не будут, им помешают свои, а это, что ни говори, шанс… Нет, так рисковать нельзя. Если существует хоть малейшая угроза его жизни, следует быть послушным. Капитан неистовствовал: — Без глупостей, идиоты! Я могу сделать с вами всё, что захочу, и ничего мне не будет, поэтому… Меч на стол, ты, молокосос! Капитан размахнулся и ударил Рубоса, но наёмника нельзя было достать так же просто, как духанщика. Неожиданно кулак капитана оказался в огромной руке Рубоса. Все затаили дыхание. Послышался треск суставов, и Рубос оттолкнул капитана. Тот, кусая губы от боли, принялся растирать раздавленную кисть. Мечники подняли оружие. Потом добавил к нему кинжал. Перегнув палку, он добьётся обратного. После этого злость снова вспыхнула в его воспалённых глазах. Лотар повернулся к духанщику и приказал: — Наши кровати, добрый человек, оставь за нами. За них заплачено. Допив из кружки воду, чтобы она не пропадала зря, Лотар, поёживаясь от тычков в спину, впрочем довольно деликатных, вышел из духана. Рубос, переругиваясь с капитаном, топал сзади. Глава 4 За крохотным окошком под потолком стояла темень, как будто никогда не существовало ни звёзд, ни месяца, ни даже факелов. В камере было прохладно, и Лотар с удовольствием разлёгся на каменном, довольно чистом полу, отдав свою подстилку Рубосу. Впрочем, наёмнику не сиделось, он расхаживал из угла в угол. Его шаги отдавались в коридоре щёлкающим, гулким эхом. Тот остановился, потянулся и, стараясь не казаться рассерженным, пророкотал: — Удивительно, как ты можешь оставаться таким спокойным! Арестовали ни за что, отобрали оружие, и какое! Сняли пояс, в котором было триста цехинов — этого бы хватило, чтобы до конца дней жить в роскоши, словно гурхорский принц. Ты меня пожалел? Лотар подложил ладони под голову и стал смотреть на невысокий сводчатый потолок, на котором играли блики от единственной, освещающей камеру свечи. И я решил, пусть случится то, что должно случиться. Если этот король Конад, чтоб его… — Рубос вовремя прикусил язык — камера могла прослушиваться, — …величество правил во веки веков! Во-первых, Ашмилона — торговый город. Здесь привыкли к чужакам и обращаются с ними неплохо, иначе давно распугали бы все караваны. Во-вторых, всё делается, по-видимому, с разрешения достаточно авторитетного лица, а это значит, что мы нужны им больше, чем они нам. И в-третьих, я полагаю, ещё ничего плохого С нами не случилось. Как забрали, так и вернут. Повторяю, мне почему-то кажется, что мы им нужны. А этот капитан просто перестарался. К тому же он всё-таки держал себя в руках. Знаешь, не будем терять время. Лучше займёмся делом. Ты прожил здесь на три дня дольше и, наверное, каждый день прогуливался по базару. Расскажи, что ты слышал, что вокруг происходит? Рубос вздохнул, подошёл к подстилкам и сел, поджав ноги. Почесал подбородок, многодневная щетина заскрипела под его пальцами. Сам знаешь, я не знаюсь ни с колдовством, ни с колдунами. Простодушие друга временами казалось ему прямо-таки опасным. Оно способно вселяться в любого, кого выберет, и заставляет делать всё, что угодно. Причём человек даже не представляет, что стал рабом этого демона. Не раз и не два почтенные, законопослушные люди просыпались и обнаруживали свои руки и грудь залитыми кровью, находили у себя во рту куски сырого мяса… А стражники вылавливали из канав разорванные, обглоданные невиданным образом трупы людей и животных. Что перед тем, как предстать пред светлые очи короля, нужно попасть к его главному колдуну Илисару, который внимательно изучит взгляд того, кто добивается аудиенции. Собственно, двора уже нет. Те, кто был посвободнее, давно удрали в отдалённые замки, а те, кто не смог оставить службу, отправили туда семьи и завели такие же правила приёма, что и в королевском дворце. Больше всего, конечно, страдает торговля. За полгода местные купцы не распродали и сотой части товаров, которые обычно вывозили к соседям. Местные караванщики жаловались, что, узнав, откуда они, их начинали преследовать, как бешеных псов. Да что там говорить, караваны из Ашмилоны не пускают к себе даже иные подданные Конада! Он ими кормится! Ведь… Рубос замер. До него теперь тоже дошло. Ведь они, как говорят священники, лишены души? По-моему, ему нужна не та бессмертная часть души, которая присутствует в человеке и которой нет в животном, а чистая животная энергия или более грубое, эфирное тело, которое есть во всём, даже в растениях, даже в неживом… — Избавь меня от этого, будь другом, Лотар. Это для меня чересчур мудрёно. В голосе Рубоса появилось напряжение. По его мнению, он рисковал, называя демона по имени. Это могло оказаться призывом, и Рубос, по всей видимости, решился на это только потому, что перед этим слышал, как его называли другие люди, и, кажется, с ними ничего худого не приключилось. Лотар посмотрел на наёмника удивлённо. Вряд ли, скорее всего это не настоящее имя, а значит… — Я не люблю гадать, — резко произнёс Рубос. Где-то неподалёку в ночи закричала птица. Звук этот разлетелся над дворцом, как круги расходятся по тёмной воде, скрывающей ужас неведомого мира. Рубос поёжился. Как Нуриман переходит от одного своего слуги к другому? Если он вселился в кого-либо, то до поры ведёт себя тихо. Потом, когда поблизости никого нет, он лишает человека господства над своим телом, нападает на кого-нибудь, насыщается — не имеет значения, мясом он питается или эфирным блеском, — а потом, понимая, что поутру этого человека, скорее всего, схватят, переходит в кого-то ещё, чтобы снова выждать до поры. Достаточно только этому несчастному, послужившему обиталищем Нуримана, встретиться взглядом с каким-нибудь прохожим, или заглянуть в окно дома, или… — Стража, наверное, хватала всех, кто ночью был слугой демона? И что с ними сделали? Некоторых из этих несчастных запытали до сумасшествия или самоубийства. Иных казнили, и довольно жестоко. Потом поняли, что это бесполезно, но было уже поздно, обыватели стали прятаться. В общем, как везде, власти наделали много идиотских ошибок. Сейчас этих людей не казнят, просто держат в одном из загородных королевских замков, где устроили что-то вроде следственного изолятора, но это ничего не даёт. Тот, кто был, как ты говоришь, слугой этого демона, больше им не становится. Но если власти придут к выводу, что кто-то был слугой Нуримана, что грозит такому человеку? Ведут ли расследования или достаточно простого доноса? Слыхал ли ты о судах над этими нечастными? Представь, ты идёшь по городу, тебе встречается один из слуг Нуримана, только что совершивший убийство. Он грязен, в крови, у него дикий взгляд, одежда его изорвана, потому что он вынужден был сломить отчаянное сопротивление очередной жертвы… Неужели ты не запомнил бы такую встречу? Просто следует предположить, что Нуриман вселяется тайком, — так, что никто этого даже не замечает. Думаю, при этом новый слуга должен испытать малоприятные ощущения, — всё-таки потеря контроля над сознанием. Вряд ли это можно сделать совершенно незаметно. Следовательно… Далеко по коридору заскрипели несмазанные петли на двери. Послышались возбуждённые голоса и шаги по каменным плитам. Лотар вздохнул. Теперь, похоже, не успею. Ключ в тяжёлом медном замке повернулся с громовым лязгом, дверь открылась. Неверный свет факелов упал на Лотара, который, привстав на локтях, повернул к стражникам голову. Их было трое, ни на одном не было панциря. Это были грубые люди, привыкшие к повиновению заключённых и давно забывшие, что такое настоящая схватка с решительным и умелым противником. Оружие, которое они носили, было едва ли не декоративным привеском к их мрачным физиономиям. Лотар вдруг перекатился на плечи и развернулся с силой боевой катапульты. Ступни его мягких сапог одновременно воткнулись в подбородок и в пах чрезмерно агрессивного тюремщика, который отлетел назад и безвольно повис на руках своего товарища, блокировав его действия. Пока третий тюремщик хватался за свой меч, Желтоголовый поднялся на ноги, но, как всем показалось, очень неудачно, потому что оказался к нему спиной. Широкий, мутный клинок уже на три четверти выполз из ножен, а Лотар всё не поворачивался. Потом вдруг, наклонившись, он выбросил ногу назад и вколотил каблук своего сапога в живот тюремщика. Тот, закатив глаза, сполз по стенке, постанывая от боли, так и не успев обнажить оружие. Второй тюремщик уже избавился от своего приятеля и шагнул вперёд. Он не стал выхватывать меч, а замахнулся на Лотара факелом, пламя которого затрещало, как сырое бельё на ветру. Однако факел так и завис в воздухе, не продвинувшись вперёд ни на дюйм. Грязную, в ссадинах руку тюремщика спокойно и несокрушимо, как бронзовая статуя, держал своей левой Рубос. Тюремщик подёргался, пытаясь вырваться, но тут правая мирамца оглушительно хлопнула по кожаной куртке стражника. Тот опустился на колени. Его движения стали медленными, словно он укладывался спать и относился к этому чрезвычайно серьёзно. Факел остался у Рубоса. Старый воин вздохнул, почесал затылок. Ну ладно. Это неожиданно возымело действие. Взгляд стражника стал твёрже, и стало ясно, что он выполнит всё, что Рубос потребует от него решительным тоном. Ты знаешь, куда нас нужно привести? Он приказал доставить вас и сделать поразговорчивей, чтобы… — Неважно. Исполняй его первое приказание. Рубос хмыкнул и перевёл взгляд на двух стражников, растянувшихся на полу. Лотар поднял ключи, выпавшие из-за пояса одного из тюремщиков. Вряд ли они скоро смогут исполнять какие-либо распоряжения господина Блеха или даже самого короля Конада. Лотар, Рубос и их провожатый вышли из камеры, заперли дверь, пошли по коридору. Несколько раз их сопровождающий кивал стражникам, которые удивлённо поднимали брови, но так и не пробовали выяснить, чем вызвано столь странное шествие.
Точный текст песни
- 10 высказываний выдающихся людей, которые изменят твой взгляд на привычные вещи
- Маньхуа: Твой сон ну уж очень вкусен / Your dream is delicious.
- Твой сон ну уж очень вкусный (манга)
- твой сон ну уж очень вкусен))
«Твой сон ну уж очень вкусен» Статус перевода Продолжается | Манга / маньхуа / манхва
Спокойной ночи, любовь моя, Пусть сон твой будет сладким-сладким. Новости города. Сообщить новость. Одинокий парень, которому часто снятся кошмары, вдруг привлекает внимание инкуба. «Твой сон ну уж очень вкусен~». В школе сложно заводить друзей. Классная маньхуа и очень офигенный перевод буду с нетерпением ждать продолжение. Директор, вы слишком эротичны, чтобы это не было мечтой!» Офисная леди Кадзухиса не является фаворитом в компании, в которой работает. Музыка. Новости и СМИ. Обучение. «Иногда очень хочется полной свободы». Драма Евгения Стычкина — с детективной интригой и молодыми звездами.
И Куй Маньхуа Твой сон ну уж очень вкусен
2:58 Реакция манхвы «твой сон ну уж очень вкусный» на тт (AU). Это очень крутая маньхуа! Персонажи все очень классные, много милых моментов, красиво отрисовано. Прям вкусно) Но это именно сенен-ай: есть своеобразная цензура даже на поцелуях (видимо для понижения рейтинга?), однако это не делает работу хуже. — Они были очень уж щенячьими.