Для усиления разведки на территорию нашего района неоднократно забрасывали через линию фронта разведгруппы из части Спрогиса Артура Карловича, в их числе была и группа Крайнова, в которую входила группа с Зоей Космодемьянской. С 1943 года Артур Спрогис возглавил партизанское движение на территории Латвийской ССР. Сейчас Артуру Карловичу Спрогису 64 года.
«Птенцы» подполковника Артура Спрогиса
Артур Карлович Спрогис (латыш. Arturs Sproģis, 1904, Рига — 1980, Москва) — советский военный деятель. Артур Карлович Спрогис Arturs Sproģis. К 120-летию со дня рождения видного сотрудника органов безопасности Артура Карловича Спрогиса (26 марта 1904, г. Рига – 2 октября 1980, г. Москва). В личном деле Артура Карловича Спрогиса, впервые оформленном при поступлении на кремлевские командирские курсы, значилось.
До свидания, мальчики-2. Кучков Александр Васильевич. в/ч №9903
2 октября 1980; Русский: Артур Карлович Спрогис) был латышским полковником и командиром советских партизан во время ок. В конце августа командиром части был назначен майор Спрогис Артур Карлович, комиссаром – полковой комиссар Дронов Никита Дорофеевич. Подробнее о подвигах разведчика Артура Спрогиса смотрите в материале Алексея Дегтярева. Артур Спрогис прошел путь от разведчика партизанского отряда "Дикли" до командира взвода пограничной дивизии на государственной границе. Артурс Спройс (6 марта 1904 – 2 октября 1980; русский: Артур Карлович Спрогис) был латвийским полковником и командиром советских партизан во время оккупации Латвии нацистской Германией во время Второй мировой войны.
«Птенцы» подполковника Артура Спрогиса
Ну да чаго уж там, як зговорылысь так зробим. Тольки трэба почакать трохи. Сення я их замочу. Уранку притачаю саюзки, натягну на калодку, ну и як высахнуть, так прилажу подметки.
Вось и усе. А ты пока на пячи посядишь. Или вон у Ядьзи боты возьми.
Хлопцев своих в лекарне повидаешь. Ядьзины «боты» оказались сапогами сорокового размера, но все же я обул их, навернув поверх носков пару портянок. Был конец октября, и, хотя снег еще не выпадал, босиком ходить было нельзя.
Тем более, что я за все время пребывания в отряде ходить босиком так и не научился. Этим я сразу отличался от деревенских ребят, и когда в деревне появлялись немцы, старался не очень показываться им на глаза. Деревенские пацаны, естественно, знали, кто я такой и всегда старались куда — нибудь меня «сховать», а сами вызнавали нужные мне сведения.
Но потом немцы что-то пронюхали и стали к ребятам относится с подозрением, особенно полицаи. И в разведку одного меня уже не пускали. Ходил вместе с другими разведчиками и с оружием.
То есть в деревню я заходил, как и раньше, но наши разведчики меня прикрывали, а в случае чего я мог и свой «Вальтер» пустить в ход. Оставив у дядьки Пятруся сапоги, я пошел в хату Кастюковичей, где находился наш бригадный медпункт, который доктор Тихомиров гордо называл «госпиталем». Раненых было двое: разведчик Виктор Пономарчук и Коля Атапин, диверсант из группы «спрогисевцев», что пришли этим летом через фронт.
Это были отлично подготовленные профессионалы-диверсанты. Коля был ранен разрывной пулей в правую руку. И только благодаря искусству партизанского доктора—хирурга Василия Ферапонтовича Тихомирова удалось сохранить кисть.
Конечно же, помогло и богатырское здоровье молодого партизана. А он так свято поверил во всемогущество бригадного эскулапа, что наотрез отказался эвакуироваться на «Большую землю», когда прилетал из Москвы самолет, на котором вывезли всех тяжелых раненых и двух немецких офицеров-антифашистов, переправленных к нам минскими подпольщиками. С этими немцами история произошла очень интересная.
Оба они были инженерами, и оба попали на фронт за какие-то прегрешения. Оказались в одной части и решили бежать к русским. Но часть их отозвали с фронта в Минск.
Как им удалось, не зная языка, связаться с подпольщиками — одному Богу известно. Подпольщики же так долго проверяли их лояльность, что нависла угроза оказаться в застенках гестапо. Но самолет вызвать сразу не удалось: бригада попала в переплет и долгое время вела тяжелые бои с «власовцами», которых немцы использовали для борьбы с партизанами.
Отрываясь от преследования, бригада ушла за «железку» — железную дорогу Минск—Москва. Там в верховьях Березины в районе озера Палик лесные массивы были столь велики, что немцы уже не могли ее блокировать. К тому же в тех лесах базировались еще несколько партизанских бригад, и в случае надобности они могли прийти на помощь и отвлечь противника на себя.
Оторвавшись от преследования карателей, бригада готовилась к большому походу по западным областям Белоруссии. Но спасенными немцами решили не рисковать, и перед уходом в рейд их по цепочке через несколько отрядов переправили к нам. А мы как раз ждали самолет: надо было отправить на «Большую землю» нескольких тяжелых раненых, а из Москвы должны были прилететь радисты для работы в диверсионных группах капитана Рыбакова.
Вот так немцы-антифашисты оказались в нашем отряде, и мне удалось в течение нескольких дней поупражняться в немецком языке. Они относились ко мне очень уважительно и звали «Genosse Schura». А перед посадкой в самолет один из них, Пауль, подарил мне бензиновую зажигалку, что в то время было «царским» подарком, так как большинство партизан пользовались «катюшами» — высекали искру при помощи кресала, поджигали трут, а от него уже или прикуривали, или разжигали костер.
Вот эту-то подаренную зажигалку я не без гордости показал раненым партизанам. Второй пистолет еще никому не мешал. Тем более разведчику.
Тогда и карабин не нужен. Жаль вот патронов запасных для этой «пукалки» нет. Правда, Вася—»начбой» говорил, что от «мелкашки» подходят.
А их — навалом. Только иногда осечку дают. Да нет, я так, шуткую.
Мне самому учиться надо с левой стрелять: когда еще правая заработает! А «Тэтэ» для левой тяжеловат. Не знал, что тебе нужно, я Косте подарил.
А до этого командиру второй роты Жене-пограничнику отдал. За разговором не заметили, как стемнело. Пора было возвращаться к дядьке Петрусю.
На улице встретился с патрулем. Они спросили, где я буду ночевать. Я показал хату дядьки Петруся.
Войдя в хату, застал все семейство за ужином. Дядька Петрусь протянул мне большую деревянную ложку. Я сел к столу.
В чугунке дымилась «затирка», что—то вроде болтушки с мукой — обычная еда в белорусских деревнях. Только до войны она, как правило, делалась на молоке или на мясном бульоне. А сейчас мучные клецки плавали в чуть забеленной молоком воде.
Ели степенно, по очереди: хозяин, я, как гость, хозяйка, а затем уже дети, и свои, и соседские, что пришли поиграть, да и остались на ужин. В тот голодный год не в каждой хате могли позволить себе сготовить «затирку», как у дядьки Петруся, — из просеянной муки, да еще забеленную молоком. Коров в деревне почти не осталось: немцы увели и колхозное стадо, и хозяйских коровушек прихватили немало.
Поэтому дядька Петрусь с женой никогда не отпускали соседских ребят без того, чтобы не покормить их. После ужина я забрался на печь и стал смотреть оттуда, как хозяин натягивает на колодки мои сапоги с уже пришитыми к ним «союзками». Глядя на работу старого мастера, я уже представлял себя в новых сапогах среди разведчиков: все подходят, рассматривают, а я гордо выбиваю чечетку на большом пне, что стоит у землянки радистов.
На печи было тепло, пахло печеным хлебом, стоявшем на загнетке, и я не заметил, как уснул. Проснулся от треска автоматной очереди, раздавшейся где-то рядом, и яростного лая хозяйской собаки. Метнувшись к окну, увидел во дворе немцев.
Они стреляли в сторону хлева. Подхватив карабин, как был — в носках и в гимнастерке, без бушлата и шапки, бросился к заднему окну. Оно легко и без стука открылось, благо, хозяин еще не вставил вторые рамы, и выскочил на огород со стороны леса.
Здесь немцев не было. Ползком между рядков картофеля добрался до изгороди, протиснулся между жердями, и в кусты. В деревне слышалась стрельба, перекликались немцы.
Им никто не отвечал. В голове роились сотни вопросов. Что случилось?
Где наше охранение, где заставы? Почему не приняли бой? Что с госпиталем, с ребятами?
Все это промелькнуло в моем мозгу в те считанные мгновения, пока добрался до спасительных кустов. Мне повезло — немцы меня не заметили и не преследовали. Стрельба, которую они вели, была обычной демонстрацией, и пули, что свистели надо мной и разрывались о ветки кустов и деревьев, мне не предназначались.
Их выпустили просто так, чтобы себя успокоить — лес-то темный, страшный. Оказавшись в лесу, стал приходить в себя. Позади, в деревне было в общем-то тихо.
Боя не было. Лишь изредка раздавались отдельные автоматные очереди да взлетали в небо ракеты. Немцы подбадривали сами себя.
А куда подевались все партизаны? И куда мне податься? На главную базу?
Но там ли отряд? А может, он снялся и ушел в лесной массив, что за Дубовручами? Положение мое было аховое: в носках, без сапог, в одной гимнастерке, при почти нулевой температуре.
Решил, не дожидаясь утра, двигаться в сторону базы. А вдруг там ничего не знают про немцев? А если отряд ушел, то, может, оставили «маячок» какой-нибудь для разведчиков или диверсионных групп, находящихся на задании.
Тем более, что моя «экипировка» не позволяла засиживаться — холод пробирал до костей. В довершение ко всему пошел мокрый снег. Стало совсем невмоготу.
До базы добрался только к утру. Естественно, отряда там не было. Лагерь был пуст, но ничто не указывало на поспешное бегство.
Все было, как обычно: землянки и шалаши замаскированы, дорожки подметены, дрова для костров наколоты. Вот только ни одной живой души во всем лагере. Никаких следов, куда, в какую сторону двинулись.
Это ведь надо! В отряде было более сорока конных повозок, почти двадцать верховых коней. А тут никаких следов.
Внимательно приглядевшись, заметил и еще кое-что необычное: уж больно тщательно посыпаны песочком входы в штабную землянку и в землянку радистов, из которой нарочито тянулись провода антенны. Такого никогда не бывало. Радистки наши, как правило, разбрасывали антенны только перед самым сеансом связи.
Я сам им не раз помогал. Значит, сделано это, чтобы землянка радистов бросалась в глаза. Все понятно — лагерь заминирован.
По-видимому, немцы знают его местонахождение и могут вскоре здесь объявиться. Оставаться тут опасно. Решил пробираться в Большой лес.
Там я знал «захоронку» с боеприпасами. Неподалеку от нее была небольшая пещера, где наша группа иногда ночевала, возвращаясь с задания. Я надеялся, что Жора Соловьев оставил там какой-либо знак для разведчиков, что ушли на задание.
А может, и для меня. Он же знает, что я был в Кленовке. На самом же деле все было совсем не так.
Именно потому, что я остался в Кленовке, Жора никаких знаков нигде не оставил. Партизаны из второго взвода, посланные в Кленовку, чтобы увести раненых и снять заставу, когда стало известно о начале немецкой блокады района, просто забыли про меня. Спохватился лишь Витя Пономарчук, и то не сразу.
А тут в деревне стрельба началась. Ну и решили, что я или убит, или, что еще хуже, попал в руки к карателям. Значит, надо срочно снимать лагерь и не оставлять никаких «маячков».
Уж немцы-то сумеют выбить из мальчишки и пароль, и место стоянки отряда. Значит, на всякий случай надо сразу «отрубить» все места и явки, которые мне известны. Никто не думал обо мне, как о предателе, но знали, что не каждый взрослый выдерживает пытки, а тут пацан, которому еще и тринадцати нет!
Поэтому нужно подстраховаться, что и было сделано. Но я—то всего этого не знал. И торопился в Большой лес.
ФСБ представили архивные документы о службе прославленного чекиста Спрогиса 09:40 26. Федеральная служба безопасности России поделилась с общественностью удивительными архивными материалами, касающимися жизни и службы одного из выдающихся чекистов - Артура Спрогиса Источник фото: Фото редакции Этот заслуженный работник органов государственной безопасности Советского Союза не только отличался мужеством и преданностью своей стране, но и оставил неизгладимый след в истории. Сегодня исполнилось бы 120 лет с момента рождения этого выдающегося человека, и в свете этого юбилея были опубликованы ценные фотографии и документы, связанные с его деятельностью в период с 1919 по 1943 год.
В 1920 году в Москве прошел обучение на краткосрочных курсах красных командиров. С 19 октября 1920 года в составе команды кремлевских курсантов был направлен в состав 2-ой Харьковской бригады Сводной курсантской дивизии участвовал в операциях по борьбе с бандитизмов в районе города Синельниково на Южной Украине нынешняя Днепропетровская область. С 25 июня 1921 года продолжил учебу в переименованной Первой Советской Объединенной школе им. После окончания учебы в октябре 1922 года красный командир А.
Спрогис проходит службу на границе в должности командира взвода в пограничной дивизии в г. Полоцке, а затем в Лепель в качестве начальника поста и оперуполномоченного особого поста на участке государственной границы охраняемой третьей пограничной комендатурой, через год его перевели контролером контрольно-пропускного пункта «Негорелое» и чуть позже оперуполномоченным Минского особого отделения. Рвение в службе было отмечено пограничным командованием и с учетом его опыта А. Спрогис в 1925 году становится начальником Копыльской оперативной группы 17-го Тимковического пограничного отряда. В 1928 году во время учебы в Высшей пограничной школе, А. Спрогис узнал, что он участвовал в операции по делу известного террориста Бориса Савинкова. После окончания учебы в ВПШ с октября 1930 года по октябрь 1936 года уполномоченный Специального бюро Особого отдела ГПУ Белоруссии, начальник специальной школы, инструктор парашютного дела в период учебы в Высшей пограничной школе освоил парашютное дело и совершил более 30 прыжков с самолета.
Осенью 1936 года А. Спрогис получил задание по сопровождению груза снарядов в Испанию.
В 1920? В 1936—37 воен. Хемингуэй описывает свою совместную работу со С. В 1941 нач. С нач. С 1941 ком. В 1943—44 нач.
Латвийского штаба партизан.
Артур Спрогис
| Спрогис: 120 лет легендарному разведдиверсанту | Артур Спрогис прошел путь от разведчика партизанского отряда "Дикли" до командира взвода пограничной дивизии на государственной границе. |
| Легендарный разведчик, латыш Артур Спрогис пролил свет на подвиг Космодемьянской | В конце августа командиром части был назначен майор Спрогис Артур Карлович, комиссаром – полковой комиссар Дронов Никита Дорофеевич. |
| Самые эффективные в мире. Правда и мифы о партизанском движении СССР - 13.07.2022 Украина.ру | Спрогис Артур Карлович. |
| СПРОГИС Артур Карлович это | 26 марта исполняется 120 лет со дня рождения легенды советской разведки полковника Артура Карловича Спрогиса. |
| Спрогис: 120 лет легендарному разведдиверсанту | Артур Карлович Спрогис (латыш. (b) Arturs Sproģis, 6 марта 1904 год, Рига (b), Российская империя (b) — 2 октября 1980 года, Москва (b)) — советский (b) военный деятель (b), один из руководителей партизанского движения в Подмосковье, Латвийской (b) и Белорусской (b). |
Самые эффективные в мире. Правда и мифы о партизанском движении СССР
| История | АРМИЯ СЕГОДНЯ | Артур Карлович Спрогис. Артур Карлович Спрогис. Борис Рожин: Николай Конашенок был задержан в Пулково. «Это коллективная травма у всего народа». |
| «Погиб каждый второй»: неизвестные подвиги советских разведчиков-диверсантов | Спрогис Артур Карлович, полковник 26.03.1904 г. рождения. |
| Самые эффективные в мире. Правда и мифы о партизанском движении СССР | Данную разведывательно-диверсионную часть под №9903 возглавлял майор Артур Карлович Спрогис. |
ФСБ представили архивные документы о службе прославленного чекиста Спрогиса
Когда «пролетарий» - замначальника одесского ЧК отправился в Нью-Йорк, он вдруг заговорил на английском, французском и итальянском. Я не берусь что-либо утверждать, могу сказать только одно: на домашних антресолях сохранились старые альбомы с фотографиями Горчаковых, включая книги кавалергардского корпуса», - говорит сын разведчика Василий Горчаков. Впрочем, последний канцлер Российской империи князь Александр Михайлович Горчаков, судя по всему, был близким родственником Александра-чекиста. В первый класс он пошел в 1930 году в Нью-Йорке, в третий - уже в Лондоне, где вместе с однокашниками пел «Боже, храни королеву! Когда будущему разведчику было восемь лет, живя в Лондоне, он по уши влюбился в дочку французского дипломата, а того так некстати отозвали на родину. И тогда маленький Овидий подготовил побег - нашел какой-то надувной матрас и пытался перебраться через Ла-Манш. Через 20 метров был пойман не то береговой охраной, не то бдительной гувернанткой. Возвращение на родину не приносит семье Горчаковых ничего хорошего. В 1939 году Александра Горчакова арестовывают. Он заведовал институтом красной профессуры, нашел какую-то студентку...
Так в 1939 году Овидий Горчаков, ученик спецшколы для детей дипломатов, получает позорное клеймо «ЧСИР» - «член семьи изменника родины». Доучиваться мальчику пришлось в обычной школе и привыкать отстаивать свои права среди простых ребят, за километр чувствующих мажора. Но «партизаны» оказались сверхсекретной разведчастью Западного фронта», - вспоминал в своих интервью Овидий Горчаков. Вслед за осенью 1941 года началась очень холодная зима. Взяв Смоленск, немцы поняли, что радоваться рано - они не подготовились к столь суровым условиям. Нет ни теплого белья, ни тулупов с валенками, а самое главное - на наши морозы оказались не рассчитаны машинное масло и оружейная смазка. Это был несомненный карт-бланш для советского командования, которое успешно развернуло диверсионно-разведывательную войну в тылу врага. Непосредственный учитель Овидия Горчакова - Артур Карлович Спрогис - уже тогда являлся легендой оперативной разведки. В свое время он под именем майора Артуро был отправлен военным советником в Испанию.
И однажды в рейд с разведчиком в тыл врага напросился Эрнест Хемингуэй - его роман «По ком звонит колокол» посвящен походу с нашим разведчиком. Спрогис учил вчерашних школьников, как правильно спать в снегу, как минировать дороги и ориентироваться на местности...
С 1928 года учился в Высшей пограничной школе [1]. Во время Гражданской войны в Испании был военным советником 14-го армейского корпуса кодовое обозначение специальных групп интернациональных бригад под именем майора Артуро, начальник разведывательного отдела 11-й интернациональной бригады Республиканской армии на Гвадалахарском фронте , организовал взрыв порохового завода франкистов [2] и многие другие специальные мероприятия против мятежников Франко и их союзников итальянских фашистов, немецких нацистов и так далее. Герой романа « По ком звонит колокол » [3] Эрнеста Хемингуэя , который писал о совместном рейде со Спрогисом: И все, чему меня обучал Спрогис, он сам взял от него — Яна Карловича Берзина. Многие из нас погибли, так и не узнав, кому они обязаны своим кодексом разведчика, своими навыками, своей выучкой — Ольбик Александр Степанович В 1940 году поступил в Военную академию имени М.
Фрунзе на разведывательный факультет, а в 1941 году окончил его.
Москва , после чего продолжил военную службу в Красная армия борется против белый силы генерала Врангель. Впоследствии он поступил в военную академию, которую окончил в 1922 году. После этого он служил в военной академии. Затем его отправили с особой миссией в гражданская война в Испании. Вернувшись из Испании в 1937 году, он поступил на курсы в Красную Армию. Военная академия им.
Взрослому туда подойти невозможно, сразу пристрелят. Мама наложила в сито яичек. Я подошла с ними к укрепрайону и крикнула часовому по-польски: мол, яйки, презент.
Он пропустил. Завели меня в столовую. Выкладывая яйца, я боковым зрением определила число мест за обеденными столами. Эти данные потом помогли партизанам сориентироваться: какими силами блокировать охрану, чтобы взорвать в этом районе железнодорожное полотно. Аналогичные задания выполняли вместе со мной брат Василий, сестры Евгения и Лариса. А родители, конечно, занимались более серьезными делами: переправкой в лес оружия, которое они складировали в схронах в первые дни войны после ухода наших войск, передачей партизанам разведданных, вербовкой нужных людей, приведением в исполнение приговоров партизанского трибунала в отношении предателей. В 1943 году над нашей семьей нависла реальная угроза разоблачения. Нам приказали уходить в лес. Комбриг Линьков зачислил всю семью в партизанский отряд. Папу командиром отделения.
А остальных —рядовыми. Во время выполнения одного из заданий каратели схватили мою младшую сестру Ларису. Они ее долго пытали. Когда мы наши Ларочку, она вся была истыкана ножом. А из груди торчало длинное шило, которое пробило сердце. Ей тогда было всего одиннадцать лет! Самой Нине Михайловне в год окончания войны исполнилось пятнадцать лет. И она уже к той поре заслужила орден Отечественной войны второй степени, медаль Партизану Отечественной войны первой степени и нагрудный знак Ветерану разведки Западного фронта, который ей особенно дорог.
ФСБ представили архивные документы о службе прославленного чекиста Спрогиса
Артур карлович спрогис на первом, как можно утверждать на основании применения к О Бодянскому, художник изобразил себя в гражданской окраине. Артур Карлович Спрогис - уже тогда являлся легендой оперативной разведки. В личном деле Артура Карловича Спрогиса, впервые оформленном при поступлении на кремлевские командирские курсы, значилось. биография, дата рождения. легендарный сотрудник органов государственной безопасности СССР, чей вклад в освобождение Латвии от нацистских захватчиков во время Великой Отечественной войны остается важным и вдохновляющим до сегодняшнего дня. Артур Карлович Спрогис - уже тогда являлся легендой оперативной разведки.
Полковник Спрогис Артур Карлович
Артур Спрогис скончался 2 октября 1980 года. Последние годы жизни он жил в Москве, в доме Нирнзее. Имел ранения, тяжёлое в октябре 1943 года. Знаки отличия Награждён двумя орденами Ленина , 4 орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й степени, медалью «За оборону Москвы» и другими медалями, к концу жизни Артур Карлович был всего удостоен двадцатью пятью государственными наградами.
Убеленных сединами ветеранов молодежь встречала аплодисментами и возгласами «ура».
А они жадно вглядывались друг в друга, обнимались, целовались, смеялись и плакали. Некоторые не виделись по несколько лет: годы берут свое, все труднее приезжать в Москву. И даже москвичам не просто бывает выбраться на «свою» аллею, ведь многим партизанам уже под девяносто. Тем радостней и душевней их встречи. На этот раз не обошлось без неожиданностей и приятных сюрпризов.
К одному из столиков подошла худощавая пожилая женщина, вынула из сумочки фотографию офицера и объявила: «Птенцы полковника Спрогиса, ко мне». Тут же откликнулась женщина с сигаретой в руке: «Сашка, неужели это ты? Клавка, что ли? Оказалось, это партизанские разведчицы Александра Федулина и Клавдия Милорадова. Обе они в 1941 году закончили разведывательно-диверсионную школу и были направлены в распоряжение разведотдела штаба Западного фронта, которым руководил легендарный Артур Карлович Спрогис.
Ее основу составили добровольцы из комсомольских организаций Москвы и Подмосковья, а командный состав набран из слушателей Военной академии имени Фрунзе. Во время битвы под Москвой в этой части разведотдела Западного фронта было подготовлено 50 боевых групп и отрядов. Всего за сентябрь 1941- февраль 1942 года ими было совершено 89 проникновений в тыл противника, уничтожено 3500 немецких солдат и офицеров, ликвидировано 36 предателей, 13 цистерн с горючим, 14 танков. В ноябре 1941 года я была ранена, а когда вернулась из госпиталя, узнала трагическую весть о мученической смерти Зои. Потом нас с Клавдией Милорадовой забросили в фашистский тыл к партизанам Беларуси.
Я была назначена подрывником в объединенную партизанскую бригаду имени Константина Рокоссовского. Участвовала в подрыве двух десятков эшелонов, выполняла задания, связанные с агентурной разведкой. После освобождения Беларуси бригада влилась в действующую армию, с которой мы через Польшу и Восточную Пруссию дошли до Берлина. Когда война закончилась, я вышла замуж за одесского паренька, и он увез меня к себе на родину. Долго не приезжала в Москву, поэтому мы и потерялись с моими сослуживцами-разведчиками.
Возвращение на родину не приносит семье Горчаковых ничего хорошего. В 1939 году Александра Горчакова арестовывают. Он заведовал институтом красной профессуры, нашел какую-то студентку... Так в 1939 году Овидий Горчаков, ученик спецшколы для детей дипломатов, получает позорное клеймо «ЧСИР» - «член семьи изменника родины». Доучиваться мальчику пришлось в обычной школе и привыкать отстаивать свои права среди простых ребят, за километр чувствующих мажора.
Но «партизаны» оказались сверхсекретной разведчастью Западного фронта», - вспоминал в своих интервью Овидий Горчаков. Вслед за осенью 1941 года началась очень холодная зима. Взяв Смоленск, немцы поняли, что радоваться рано - они не подготовились к столь суровым условиям. Нет ни теплого белья, ни тулупов с валенками, а самое главное - на наши морозы оказались не рассчитаны машинное масло и оружейная смазка. Это был несомненный карт-бланш для советского командования, которое успешно развернуло диверсионно-разведывательную войну в тылу врага.
Непосредственный учитель Овидия Горчакова - Артур Карлович Спрогис - уже тогда являлся легендой оперативной разведки. В свое время он под именем майора Артуро был отправлен военным советником в Испанию. И однажды в рейд с разведчиком в тыл врага напросился Эрнест Хемингуэй - его роман «По ком звонит колокол» посвящен походу с нашим разведчиком. Спрогис учил вчерашних школьников, как правильно спать в снегу, как минировать дороги и ориентироваться на местности... По статистике из первого заброса в тыл врага живым возвращался лишь один из пяти диверсантов...
Со второго задания - половина из оставшихся. После третьего и четвертого - выживали единицы. Овидий десантировался в тыл врага более пяти раз. Всю войну он прошел в звании лейтенанта! Наверное, потому что в юном разведчике были неискореняемое прямодушие и чувство повышенной справедливости.
Горчаков первый раз после Лондона серьезно влюбляется.
Благодаря своей преданности и профессионализму, Спрогис смог добиться успеха в различных сферах военной службы и продемонстрировать высокий уровень подготовки, что сделало его ценным специалистом в области обороны и разведки. С 1928 года Спрогис начал свой путь в Высшей пограничной школе, где приобрел необходимые навыки и знания. По окончании обучения в 1930 году он возглавил специальную школу Белорусского пограничного округа. Этот период стал отправной точкой для его карьеры в контрразведке.
Участие в операции "Синдикат-2" стало для него настоящим испытанием и показало его профессионализм и преданность делу. Во время гражданской войны в Испании Спрогис выступил в роли военного советника 14-го армейского корпуса под псевдонимом майора Артуро. Его опыт и знания были востребованы в разведывательном отделе 11-й интернациональной бригады Республиканской армии на Гвадалахарском фронте. Этот период в его жизни отразился на его профессиональном росте и укрепил его позицию в мире контрразведки. Участие в операциях на границе и в других странах позволило Спрогису расширить свой кругозор и наработать ценный опыт в области безопасности и разведки.
Его преданность и профессионализм сделали его неотъемлемой частью советской контрразведки, и его имя стало символом надежности и эффективности в мире спецслужб.
До свидания, мальчики-2. Кучков Александр Васильевич. в/ч №9903
Артур Спрогис был не только сотрудником органов государственной безопасности, но и активным участником освобождения Латвии от нацистских захватчиков во время Великой Отечественной войны. легендарный сотрудник органов государственной безопасности СССР, чья роль в освобождении Латвии от нацистских захватчиков во время Великой Отечественной войны была неоценимой. Войну Артур Спрогис встретил в должности начальника оперативно-диверсионного пункта при штабе Западного фронта – знаменитой в/ч № 9903. 2 октября 1980; русский: Артур Карлович Спрогис) был Латышский полковник и командир Советские партизаны вовремя оккупация Латвии нацистской Германией в Вторая Мировая Война.
Контроль учетных записей
- Что еще почитать
- ФСБ представили архивные документы о службе прославленного чекиста Спрогиса
- Знаки отличия
- Arturs Sproģis - Arturs Sproģis
- Спрогис, Артур Карлович — Википедия. Что такое Спрогис, Артур Карлович