Монах, вернувшийся с того света. Отец Meлхиседек до принятия великой схимы служил в монастыре как все священники, и звали его игумен Михаил. По словам священника, он сам чудом не погиб во время террористического акта в подземном переходе у станции метро "Пушкинская" в Москве 8 августа 2000 года. Главная › Все новости › Пензенский священник, вернувшийся из зоны СВО, поделился впечатлениями от увиденного. Как атеист вернулся с того света верующим человеком На Дзен-канале «Смотри в себя» появился очень необычный текст об удивительных событиях, которые круто изменили судьбу бывшего рок-музыканта, а ныне священнослужителя в Санкт-Петербурге.
Скончался раненый близ Херсона батюшка псковских десантников иерей Александр Цыганов
19 мая, на 72-м году жизни, после продолжительной болезни отошел ко Господу клирик собора Вознесения Господня города Спасска (Пензенская область) иеросхимонах Рафаил (Шишков). В Краснодарском крае пропавшего после проведенных силовиками обысков, 86-летний священник Виктор Пивоваров, выступающий против войны был найден в храме и не был задержан. Священник вернулся с того света. Свидетельства,которые он вынес из этого опыта.» на канале «Секреты Творческого Процесса» в хорошем качестве, опубликованное 4 сентября 2023 г. 14:42 длительностью 01:13:22 на видеохостинге RUTUBE.
Пастырский долг
И неприятный звук такой, гул. Завертело и понесло вверх по большой такой трубе. Мысль моя при этом не прекращалась ни на секунду. Отец Георгий: Понимание того, что наступила смерть , не испугало? Василий Лазарев: А поначалу у меня не было этого понимания. Оно пришло позже. Меня стало всё быстрее и быстрее тянуть. Потом такие полупрозрачные стены, туннель, полет всё ускоряющийся. Вокруг какие-то картины, можно сравнить со звездными снимками телескопа Хаббл. И впереди яркий свет.
Это сродни с аттракционом в аквапарке, когда ты по спирали вниз летишь, спускаешься и падаешь в бассейн с теплой водой. И такой аккорд какой-то неземной музыки, что ли. Вот тогда я посмотрел на себя. Только тогда пришло осознание того, что я умер. Никакого сожаления при этом не было. Я чувствовал радость, покой, наслаждение. Я мог посмотреть, где я. Видел, как лежит мое тело в машине «Скорой помощи». Но мне до него как-то… совершенно безразлично.
Без презрения какого-то, без ненависти, просто… Отец Георгий: Как уже нечто чужое? Я сразу понял, что это Он. А Он — как отец родной. Со мной так никогда никто не разговаривал Василий Лазарев: Да. Вот как мимо идешь — лежит камень на улице. Ну, лежит и лежит. После этого меня потянуло вверх, знаете, как будто теплой ладонью вверх стало приподнимать. Я ощущал прямо волны счастья и абсолютнейшего спокойствия. Абсолютной защиты.
Всё вокруг пропитано любовью — такой силы, что и непонятно, с чем сравнить. Меня тянуло как будто сквозь какие-то облака. Как самолет взлетает. Всё выше и выше. И передо мной возникла фигура в ослепительном сиянии. Она была в длинном одеянии, в хитоне. Знаете, я ведь до того времени ни разу Библию не открывал и никогда никаких мыслей о Боге, о Христе у меня не было. Но вот тогда я сразу всеми фибрами души понял, что это Он. Он встретил меня, блудного сына , с любовью, какой не увидишь на Земле.
Со мной так никогда никто не разговаривал. Он не укорял, не убеждал, не ругал. Он просто показывал мою жизнь. Мы общались мыслями, и каждое слово Его воспринималось как закон. Без всяких сомнений. Он говорил тихо и ласково, а я всё больше убеждался в том, что был чудовищно неправ не только к себе, но и к родным, да и вообще ко всем. Я плакал, рыдал, сердце мое, разрываясь, очищалось, постепенно мне становилось легче. Знаете, мне такое сравнение запало в голову: когда горшечник делает какой-то горшок, и вот глиняная заготовка у него упала — и он ее начинает руками выправлять… Точно как горшечник, Он правил мою душу. Она была грязная такая… Так вот, Он прокрутил мою жизнь, как картину, перед моими глазами.
Это известно, что так происходит, я потом читал это у того же Моуди или у других, кто пережил подобное. Здесь ничего нового. Я не придумываю, не вру. Врут, наверное, для достижения какой-то цели. Я же просто хочу рассказать о том, что видел, чтобы люди услышали. Я уже привык к тому, что мне многие не верят и иногда крутят пальцем у виска. Так вот. Он мог остановить в любом месте жизнь. Это как кинокартина какая-то.
Но, что самое интересное, я мог в любом месте зайти посмотреть на себя. Почувствовать ситуацию с точки зрения каждого из окружавших меня людей. Отец Георгий: Понять, как они это воспринимали? Как можно ранить словом. Это как… например, пулевое ранение и ножевое, которые у меня были, ни в какое сравнение не идут с тем, как может ранить человек просто одним брошенным словом. И как запоминается это на всю оставшуюся жизнь. К каким последствиям это приведет. Как надо быть осторожным в своих поступках. Многие люди думают, что есть лишь эта жизнь, а потом всё, какое-то темное беспросветное нечто и ничего нет.
Нет, друзья мои, всем придется отвечать за сделанное. Абсолютно всем. Я осознал: мне нужно вернуться назад, в земную жизнь. Промелькнули перед глазами жена, ребенок Ну так вот, мы с Ним эти картины разбирали. Потом Он меня взял за руку, мы пошли… Я помню, что под ногами была туманная субстанция какая-то, она постоянно переливалась. Ярчайший свет. То есть тени там вообще нет, хотя здесь это трудно себе представить. Я чувствовал себя полупрозрачным. Как в кино «Человек-невидимка», где у него просто границы обозначены.
И Он взял меня за руку и повел и просветил меня вот этим ярчайшим светом. Потом опять оказались в том месте, где мы в первый раз встретились. И я не помню, о чем Он спросил, но главное, что я осознал: мне нужно вернуться назад, в земную жизнь. Промелькнули перед глазами жена, ребенок. К слову, к тому времени мы поругались и уже где-то почти год не жили вместе. В общем, я понял, что мне нужно вернуться. Я обещал Ему взяться за ум, исправиться. Глубочайшая печаль возникла во мне, и в то же время мне дали понять, что мы еще встретимся. Этой надеждой, наверное, и живу до сих пор.
Честно говоря, мне хочется туда. В любую минуту. Мозаика святой Софии Константинопольской Хотя, конечно, настолько прекрасно было то, что я испытал, настолько плохо может быть тем, кто окажется в аду. Я не был в раю, но, наверное, в каком-то преддверии рая. Не знаю, как сказать… Это чувство, наверное, сильнее всех наркотиков вместе взятых на Земле и умноженных на бесконечность. Взрыв всезнания буквально «сбил» меня с ног, возможно. Истина только краем прошлась по мне, но я ощутил тот бесконечный творческий потенциал, который заложен в нас. Знать всё… это не пересказать никак, просто поверьте на слово: это великолепно, скучать мы там уж точно не будем. Настолько там было прекрасно.
Тепло, уютно. Именно с Ним. Я чувствовал, что именно Он отец и есть. Настоящий отец. Не то что земные отцы… С биологическим отцом мне не очень повезло, и с отчимом тоже. Короче говоря, получилось, что я уже как бы в обратном порядке возвращался. В мае-то поздно солнце заходит… я помню, что еще был закат, и я опускаюсь. Сквозь листву деревьев, сквозь крышу машины и в тело. Мое сознание рывком входит назад.
Я делаю глубокий вдох, ребра болят очень сильно.
В 1980-82 гг. Петра и Павла в Солдатской слободе был рукоположен во диакона, а двумя днями позже — во пресвитера. В 1987-88 гг. В 1991 году перешел во вновь созданный Отдел религиозного образования и катехизации, возглавив там сектор. Параллельно преподавал историю христианства в средней школе, начал сотрудничать со СМИ, вел передачи на радио. В 1995 году стал одним из основателей Центра апостола Павла при журфаке МГУ и радиостанции «Христианский церковно-общественный канал» — радио «София».
Концепция канала, вещание которого продолжалось до 2009 года, предусматривала сотрудничество представителей разных христианских конфессий в первую очередь православных и католиков.
За целый год он не сказал мне ни слова. В древнем монашеском Патерике рассказывается: «Три монаха имели обыкновение ежегодно приходить к авве Антонию Великому. Двое из них вели с ним душеспасительные беседы, а третий всегда молчал и ни о чем не спрашивал. После долгого времени авва Антоний спросил у него: "Вот ты сколько времени ходишь сюда и почему никогда ни о чем не спрашиваешь? К тому времени я тоже понимал, как необычайно мне посчастливилось, что каждую ночь я могу хотя бы видеть этого подвижника. Но все-таки однажды я набрался смелости и дерзнул нарушить привычный ритуал. Более того, когда отец Мелхиседек, как обычно, благословил меня у царских врат, я отважился задать вопрос, с которым очень хотели, но не решались обратиться к нему, наверное, все послушники и молодые монахи в монастыре. История заключалась в следующем. Отец Meлхиседек до принятия великой схимы служил в монастыре как все священники, и звали его игумен Михаил.
Он был искусным и усердным столяром. В храмах и в кельях у братии до сих пор сохранились кивоты, аналои, резные рамы для икон, стулья, шкафы, прочая мебель, сделанные его руками. Трудился он, к радости монастырского начальства, с раннего утра до ночи. Однажды ему благословили выполнить для обители большую столярную работу. Несколько месяцев он трудился, почти не выходя из мастерской. На взволнованные крики свидетелей несчастья прибежали несколько монахов, среди которых был и отец Иоанн Крестьянкин. Отец Михаил не подавал никаких признаков жизни. Все собравшиеся в печали склонились над ним. И вдруг отец Иоанн сказал: — Нет, это не покойник. Он еще поживет!
И стал молиться. Недвижимо лежащий монастырский столяр открыл глаза и ожил. Все сразу заметили, что он был чем-то потрясен до глубины души. Немного придя в себя, отец Михаил стал умолять, чтобы к нему позвали наместника. Когда тот наконец пришел, больной со слезами начал просить постричь его в великую схиму. Говорят, услышав такое самочинное желание своего монаха, отец наместник, в свойственной ему отрезвляющей манере, велел больному не валять дурака, а поскорее выздоравливать и приступать к работе — раз уж помереть толком не смог. Но, как гласит то же монастырское предание, на следующее утро наместник сам, без всякого приглашения и в заметной растерянности, явился в келью отца Михаила и объявил ему, что в ближайшее время совершит над ним постриг в великую схиму.
Покидая мирскую жизнь, человеческая душа обретает ясность и все лишнее и ненужное остается позади. Также следует помнить о грешниках, которые встретят всех тех, кого обидели. Им будет сложно избежать Страшного Суда, если они не поняли, не осознали и не раскаялись в своих поступках.
«Не сомневайся, я все слышу». Памяти архимандрита Кирилла (Павлова)
О том же предрекал и старец Христофор Никольский из Тулы. Кроме того, необходимо по 50 раз утром и вечером читать Иисусову молитву «Ангел-хранитель, защитник мой святый и все святые, молите Бога о мне» или лучше, кто может, «Ангелы-хранители, защитники наши святые и все святые, молите Бога о нас» , подразумевая близких и родичей, а также ВСЕХ православных христиан также вслух! Присоединяйтесь все православные к Соборной молитве. Передавайте информацию всем! Чудесное явление иеромонаху из российской «глубинки» святой царицы Ирины Византийской, созвавшей в свое время VII Вселенский Собор и пострадавшей за истину на острове Лесбос! Забытая святая, защитница гонимых за истину православных христиан оставила грозное предупреждение епископату, священству и тем мiрянам, которые надеются спастись через безрассудное и бездумное «послушание» еретичествующему и апостасийному духовенству! Необходимые пояснение к словам святой царицы Ирины Византийской, которая в прошлом году чудесным образом явилась иеромонаху из российской «глубинки»! Уважаемые читатели!
Наше интернет-издание «Мономах» нуждается в вашей молитвенной и материальной поддержке.
Больше я туда не возвращался. Обрубил все концы сразу.
Но героиновая зависимость никуда не делась. Буквально к концу дня мне стало совсем плохо. И последующие где-то месяца два с половиной у меня была такая диета: бутылка водки, димедрол, тазепам, феназепам — чтобы просто выключиться полностью на время ломки.
Моя жена просто святой человек. Она выходила меня. Она шла на работу и покупала мне водку.
А я валялся дома. В начале приема тяжелых наркотиков ты не задумываешься, что с тобой будет дальше, тебе хорошо, и пусть весь мир подождет. А когда ты хочешь с этим покончить, обнаруживаешь, что демон не отпускает тебя.
У тебя уже нет вен, те, что были, ты давно «сжег». Ты весь гниешь, тебя трясет и ломает в буквальном смысле слова. Ломка — это страшнейшая боль.
Не как при порезе или ушибе. Это, скорее, сродни ревматическим болям, когда выворачивает суставы. Но, опять же, многократно умноженная боль.
И это внутри тебя. Ты не завяжешь, не приложишь ничего. Тебя начинает выкручивать.
Ты не можешь стоять, ты не можешь лежать, ты вообще не можешь найти покой. Плюс всякие кошмары сопровождают все это. Ужаснейшее состояние.
А прекратить его очень просто. Надо всего лишь поднять трубку, позвонить, и через полчаса ты уже будешь уколот, и всё нормально. Но я дал слово бросить это.
По собственному желанию преодолеть ломку чрезвычайно сложно, здесь очень важна поддержка близких и, конечно, желание больного. Но самое главное, чтобы в этом деле тебе помог Бог. Это я сейчас понимаю, что Господь и жену сподобил, чтобы она ухаживала за мной, и дал мне силы.
Один бы я не выдержал этого. Это было страшное лето. Но я оклемался.
Потом я бросил пить. Не скажу, что сам бросил. После водки, после этого всего «лечения» я резко пожелтел.
Приехала «Скорая» и говорит: «Да, у вас гепатит С. Если будете дальше пить — цирроз, и привет». Стал я пить пиво вместо водки.
Стало еще хуже. В общем, дело близилось к концу. Уже не от наркотиков, а от алкоголя.
Мы поехали в клинику, где по методу Довженко кодируют. И вот я не пью уже 17 лет. И не тянет.
Я смотрю на тех, кто выпивает, и мне становится смешно — это цирк просто. Люди не понимают, что они творят. Я перестал пить, и, естественно, во всех этих пьяных компаниях мне просто скучно.
И прекращение наркотической зависимости, и освобождение от алкогольной зависимости — это все происходило именно после того случая. Какая-то внутренняя директива возникла, что ли. Сейчас я понимаю, что это всё связано с Богом.
Он ставит на путь истинный. Я пошел работать. Естественно, изменять жене перестал после того момента сразу.
Курить перестал, ругаться матом перестал. Это постепенно, шаг за шагом. Во всех моих начинаниях я просил помощи у Бога.
Вот так про себя просил, и Он всегда помогал. К слову, через месяц после того, как я пожелтел, я пошел снова кровь сдал на анализы. Диагноз не подтвердился.
Я сдавал еще потом несколько раз — гепатита нет. Он просто исчез. Отец Георгий: При всем этом вы до Церкви не сразу дошли?
Это был долгий путь. Как будто бы сначала нужно было удалить из себя всё ненужное. А Церковь — это уже тюнинг, доведение до совершенства.
Избавление от тех зависимостей, которые я выше перечислил, — это, я считаю, была только грубая настройка, теперь мне предстоит тонкая настройка. Тонкая настройка будет продолжаться до последнего вздоха. Она намного важнее и неизмеримо труднее первого этапа.
Ведь бросить курить куда как легче, чем бросить завидовать кому-то. Или бросить пить легче, чем перестать ненавидеть кого-то или простить кому-то. До Церкви я дошел не сразу.
А сначала я просто много читал о посмертном опыте людей. Ходил в каких-то дебрях: Блаватская, Рерих… Там искал истину. Но нашел, только когда прочел в Библии: «Бог есть любовь» 1 Ин.
Об этом учит Православие. В других учениях я не нашел этого. И там, в моем посмертном опыте, — Бог есть любовь.
Абсолютная любовь. Именно там я понял это. Я был защищен, любим, понимаем.
Как сын, который нашел отца. Именно христианство учит, что «тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, Он дал власть быть чадами Божиими» Ин. И руководствуясь этим, я пошел в Церковь, исповедался, причастился.
Наверное, в первый раз после крещения. Меня крестили в 1980 году; тогда мы были во Владимире, когда на Олимпиаду всех из Москвы выгнали, и там в церкви меня мать крестила. Хотя она сама коммунистка, отец коммунист.
Врачи… Отец Георгий: Просто в силу традиции, наверное? Тогда я не придал этому значения. Я, честно говоря, до 20 лет и не задумывался, что такое Бог — есть Он или нет.
Просто живем, и всё. После того случая прошло, наверное, лет шесть, прежде чем я пришел в храм… Я стал периодически раз в три недели подходить ко Причастию. Исповедоваться, причащаться.
Первый раз, когда я причастился, — это было нечто неземное. Я вообще человек довольно резкий, где-то грубый бываю. Но здесь я просто расслабился, и мне все люди казались такими добрыми ангелами.
Это длилось где-то сутки, наверное. И это очень похоже на то ощущение, которое я испытал там. Подобное, родственное чувство.
Мы же, когда причащаемся Тела и Крови Христовых, становимся сродни Ему. И после первого причастия я удивился: «Как так может быть?
Приехала «Скорая». Лежит тело. Вижу свое тело со стороны. Что-то они там делают. А мне уже как-то это стало без разницы. Совершенно неинтересно. Начало тянуть как-то вправо и вверх. Всё ускоряясь.
И неприятный звук такой, гул. Завертело и понесло вверх по большой такой трубе. Мысль моя при этом не прекращалась ни на секунду. Отец Георгий: Понимание того, что наступила смерть , не испугало? Василий Лазарев: А поначалу у меня не было этого понимания. Оно пришло позже. Меня стало всё быстрее и быстрее тянуть. Потом такие полупрозрачные стены, туннель, полет всё ускоряющийся. Вокруг какие-то картины, можно сравнить со звездными снимками телескопа Хаббл. И впереди яркий свет.
Это сродни с аттракционом в аквапарке, когда ты по спирали вниз летишь, спускаешься и падаешь в бассейн с теплой водой. И такой аккорд какой-то неземной музыки, что ли. Вот тогда я посмотрел на себя. Только тогда пришло осознание того, что я умер. Никакого сожаления при этом не было. Я чувствовал радость, покой, наслаждение. Я мог посмотреть, где я. Видел, как лежит мое тело в машине «Скорой помощи». Но мне до него как-то… совершенно безразлично. Без презрения какого-то, без ненависти, просто… Отец Георгий: Как уже нечто чужое?
Я сразу понял, что это Он. А Он — как отец родной. Со мной так никогда никто не разговаривал Василий Лазарев: Да. Вот как мимо идешь — лежит камень на улице. Ну, лежит и лежит. После этого меня потянуло вверх, знаете, как будто теплой ладонью вверх стало приподнимать. Я ощущал прямо волны счастья и абсолютнейшего спокойствия. Абсолютной защиты. Всё вокруг пропитано любовью — такой силы, что и непонятно, с чем сравнить. Меня тянуло как будто сквозь какие-то облака.
Как самолет взлетает. Всё выше и выше. И передо мной возникла фигура в ослепительном сиянии. Она была в длинном одеянии, в хитоне. Знаете, я ведь до того времени ни разу Библию не открывал и никогда никаких мыслей о Боге, о Христе у меня не было. Но вот тогда я сразу всеми фибрами души понял, что это Он. Он встретил меня, блудного сына , с любовью, какой не увидишь на Земле. Со мной так никогда никто не разговаривал. Он не укорял, не убеждал, не ругал. Он просто показывал мою жизнь.
Мы общались мыслями, и каждое слово Его воспринималось как закон. Без всяких сомнений. Он говорил тихо и ласково, а я всё больше убеждался в том, что был чудовищно неправ не только к себе, но и к родным, да и вообще ко всем. Я плакал, рыдал, сердце мое, разрываясь, очищалось, постепенно мне становилось легче. Знаете, мне такое сравнение запало в голову: когда горшечник делает какой-то горшок, и вот глиняная заготовка у него упала — и он ее начинает руками выправлять… Точно как горшечник, Он правил мою душу. Она была грязная такая… Так вот, Он прокрутил мою жизнь, как картину, перед моими глазами. Это известно, что так происходит, я потом читал это у того же Моуди или у других, кто пережил подобное. Здесь ничего нового. Я не придумываю, не вру. Врут, наверное, для достижения какой-то цели.
Я же просто хочу рассказать о том, что видел, чтобы люди услышали. Я уже привык к тому, что мне многие не верят и иногда крутят пальцем у виска. Так вот. Он мог остановить в любом месте жизнь. Это как кинокартина какая-то. Но, что самое интересное, я мог в любом месте зайти посмотреть на себя. Почувствовать ситуацию с точки зрения каждого из окружавших меня людей. Отец Георгий: Понять, как они это воспринимали? Как можно ранить словом. Это как… например, пулевое ранение и ножевое, которые у меня были, ни в какое сравнение не идут с тем, как может ранить человек просто одним брошенным словом.
И как запоминается это на всю оставшуюся жизнь. К каким последствиям это приведет. Как надо быть осторожным в своих поступках. Многие люди думают, что есть лишь эта жизнь, а потом всё, какое-то темное беспросветное нечто и ничего нет. Нет, друзья мои, всем придется отвечать за сделанное. Абсолютно всем. Я осознал: мне нужно вернуться назад, в земную жизнь. Промелькнули перед глазами жена, ребенок Ну так вот, мы с Ним эти картины разбирали. Потом Он меня взял за руку, мы пошли… Я помню, что под ногами была туманная субстанция какая-то, она постоянно переливалась. Ярчайший свет.
То есть тени там вообще нет, хотя здесь это трудно себе представить. Я чувствовал себя полупрозрачным. Как в кино «Человек-невидимка», где у него просто границы обозначены. И Он взял меня за руку и повел и просветил меня вот этим ярчайшим светом. Потом опять оказались в том месте, где мы в первый раз встретились. И я не помню, о чем Он спросил, но главное, что я осознал: мне нужно вернуться назад, в земную жизнь. Промелькнули перед глазами жена, ребенок. К слову, к тому времени мы поругались и уже где-то почти год не жили вместе. В общем, я понял, что мне нужно вернуться. Я обещал Ему взяться за ум, исправиться.
Глубочайшая печаль возникла во мне, и в то же время мне дали понять, что мы еще встретимся. Этой надеждой, наверное, и живу до сих пор. Честно говоря, мне хочется туда. В любую минуту. Мозаика святой Софии Константинопольской Хотя, конечно, настолько прекрасно было то, что я испытал, настолько плохо может быть тем, кто окажется в аду. Я не был в раю, но, наверное, в каком-то преддверии рая. Не знаю, как сказать… Это чувство, наверное, сильнее всех наркотиков вместе взятых на Земле и умноженных на бесконечность. Взрыв всезнания буквально «сбил» меня с ног, возможно. Истина только краем прошлась по мне, но я ощутил тот бесконечный творческий потенциал, который заложен в нас. Знать всё… это не пересказать никак, просто поверьте на слово: это великолепно, скучать мы там уж точно не будем.
Настолько там было прекрасно. Тепло, уютно. Именно с Ним.
Понюхал — особого эффекта не дало. Потом укололся раз, два, три… И всё. Достаточно, я думаю, двух раз. Он берет человека в свои объятия и уже не выпускает его. Сколько народу ни лечилось, пыталось как-то уйти, слезть с этой темы — удавалось единицам. Я знаю только одну девочку, которой удалось это, но и то ценой больших усилий, и по женской части у нее фиаско. То есть не родит уже. Ну а остальные умирали. Причем люди испытывали клиническую смерть от передозировки и потом шли за новой дозой. Помню случай с моим товарищем. Мы сидели на кухне: я, он и его девушка. Укололись — он упал. Стало плохо ему, вызвали «Скорую». Те быстро приехали. Выволокли его на лестничную площадку. Там вскрыли грудину и делали прямой массаж сердца… Это зрелище не для слабонервных, скажу я вам. И всё равно это ничего ему не дало, и буквально через два месяца он ушел от нас из-за передоза. Страшные вещи. Я сидел где-то год. Это сравнительно мало. Людей по-разному это добивает. Некоторые 10, 15 лет живут на героине — не знаю, почему так долго. Но обычно наркоман живет 5—6 лет максимум. Отец Георгий: Ваша собственная смерть тоже произошла из-за передозировки? Василий Лазарев: Не совсем. Тогда бытовало такое мнение: можно пить водку, и через алкоголь удастся слезть с героина. Но, как оказалось, это не так на самом деле. Были майские праздники, и вот с той целью я пил и пил. Чтобы с героина слезть. Но не помогло. Я не выдержал, и 11 мая мы с друзьями укололись в подъезде. Дело было вечером, после 22 часов. А водка и героин — это смерть сразу. Я не знаю, что там на что влияет, но это сразу практически. И я еще был под парами алкоголя. Помню темноту. Как бы схлопывается сознание. Глаза закрываются, и колокольчики звенят в ушах. Отец Георгий: То есть у вас наступила клиническая смерть? Василий Лазарев: Это самый момент смерти. Никакой боли не чувствовал. У меня мягко, спокойно глаза закрылись, и я упал вниз, скатился к мусоропроводу. Там и остался. Помню только, как буквально через мгновение видел — как будто из-под воды и в замедленном движении — как девушка, одна из нас, бежит, стучит по квартирам, чтобы открыли позвонить в «Скорую» — мобильных телефонов тогда еще не было. Товарищ мой, который был рядом, Сергей, пытается делать мне искусственное дыхание. Но, наверное, не очень-то и умел. Дальше помню, что я уже лежу перед подъездом. Приехала «Скорая». Лежит тело. Вижу свое тело со стороны. Что-то они там делают. А мне уже как-то это стало без разницы. Совершенно неинтересно. Начало тянуть как-то вправо и вверх. Всё ускоряясь. И неприятный звук такой, гул. Завертело и понесло вверх по большой такой трубе. Мысль моя при этом не прекращалась ни на секунду. Отец Георгий: Понимание того, что наступила смерть , не испугало? Василий Лазарев: А поначалу у меня не было этого понимания. Оно пришло позже. Меня стало всё быстрее и быстрее тянуть. Потом такие полупрозрачные стены, туннель, полет всё ускоряющийся. Вокруг какие-то картины, можно сравнить со звездными снимками телескопа Хаббл. И впереди яркий свет. Это сродни с аттракционом в аквапарке, когда ты по спирали вниз летишь, спускаешься и падаешь в бассейн с теплой водой. И такой аккорд какой-то неземной музыки, что ли. Вот тогда я посмотрел на себя. Только тогда пришло осознание того, что я умер. Никакого сожаления при этом не было. Я чувствовал радость, покой, наслаждение. Я мог посмотреть, где я. Видел, как лежит мое тело в машине «Скорой помощи». Но мне до него как-то… совершенно безразлично. Без презрения какого-то, без ненависти, просто… Отец Георгий: Как уже нечто чужое? Я сразу понял, что это Он. А Он — как отец родной. Со мной так никогда никто не разговаривал Василий Лазарев: Да. Вот как мимо идешь — лежит камень на улице. Ну, лежит и лежит. После этого меня потянуло вверх, знаете, как будто теплой ладонью вверх стало приподнимать. Я ощущал прямо волны счастья и абсолютнейшего спокойствия. Абсолютной защиты. Всё вокруг пропитано любовью — такой силы, что и непонятно, с чем сравнить. Меня тянуло как будто сквозь какие-то облака. Как самолет взлетает. Всё выше и выше. И передо мной возникла фигура в ослепительном сиянии. Она была в длинном одеянии, в хитоне. Знаете, я ведь до того времени ни разу Библию не открывал и никогда никаких мыслей о Боге, о Христе у меня не было. Но вот тогда я сразу всеми фибрами души понял, что это Он. Он встретил меня, блудного сына , с любовью, какой не увидишь на Земле. Со мной так никогда никто не разговаривал. Он не укорял, не убеждал, не ругал. Он просто показывал мою жизнь. Мы общались мыслями, и каждое слово Его воспринималось как закон. Без всяких сомнений. Он говорил тихо и ласково, а я всё больше убеждался в том, что был чудовищно неправ не только к себе, но и к родным, да и вообще ко всем. Я плакал, рыдал, сердце мое, разрываясь, очищалось, постепенно мне становилось легче. Знаете, мне такое сравнение запало в голову: когда горшечник делает какой-то горшок, и вот глиняная заготовка у него упала — и он ее начинает руками выправлять… Точно как горшечник, Он правил мою душу. Она была грязная такая… Так вот, Он прокрутил мою жизнь, как картину, перед моими глазами.
ВЕРНУВШИСЬ С ТОГО СВЕТА. ВИДЕО. pravoslavie.ru
| «Его ранило осколками "Хаймарса"»: мать рассказала о сыне-священнике, погибшем в СВО | Умер попавший под обстрел в зоне СВО российский священник. |
| Необычайно: священник после аварии попадает в загробный мир | я люблю Иисуса | Демобилизовавшись, работал инженером на предприятии специальных источников света, а потом – 17 лет – старшим инженером на заводе точных приборов. |
| Священник Сергий Дроба погиб в ДТП. У него осталось 11 детей | Правмир | Около года назад наш журнал взял интервью у отца Сергия, в котором священник рассказал об истории своей жизни. |
| Скончался раненый близ Херсона батюшка псковских десантников иерей Александр Цыганов - МК | Монах, вернувшийся с того света. Отец Meлхиседек до принятия великой схимы служил в монастыре как все священники, и звали его игумен Михаил. |
| «Даже священники не верили»: в РТ снимут фильм о пенсионере, восстанавливающем храм | Отец Иван Липатов поделился своим мнением о возможности встретиться на Небесах с теми, кто ушел раньше нас, после смерти. |
Священник вернулся с того света. 📹 Топ-8 видео
Ты превращаешься в микрон, в ничто... Ты — сплошная боль, которая невыносима. Ты остаёшься живым, но испытываешь такую боль и такой ужас, которые не описать никакими словами. Полное отчаяние.
Мне даже вспоминать и говорить об этом страшно. Сколько длилось это состояние? Это была вечность.
Невыносимая вечность. Я только потом узнал, что один из переводов слова «ад» — это «один». То есть ад — это то место, где нет Бога.
Вдруг я поворачиваюсь и вижу громадного серебристого ангела с мечом в руке. Он приближается ко мне, протягивает руку и как будто вытаскивает меня... Очнулся я в реанимации.
Думаю, что это даже не врачи меня спасли, а так было предначертано. Господь меня для чего-то вернул. Просто перед тем как меня ножом зарезали, я одному человеку твёрдо доказал, что нет Бога.
Я был такой умный, такой начитанный, такой грамотный. Я изучал психологию, всякие индуистские практики… Ко мне в гости пришёл знакомый и поделился, что уверовал, а я взял и доказал, что Бога нет. И через некоторое время у меня началась череда событий.
Господь меня предупреждал, посылал сигналы, были «звоночки».
Видел и ангела. И понял, для чего Господь вернул его. Я был такой умный, такой начитанный, такой грамотный.
Я изучал психологию, всякие индуистские практики… А с того света вернулся верующим человеком». Он ещё лечился несколько лет.
Ломка — это страшнейшая боль. Не как при порезе или ушибе. Это, скорее, сродни ревматическим болям, когда выворачивает суставы. Но, опять же, многократно умноженная боль. И это внутри тебя. Ты не завяжешь, не приложишь ничего. Тебя начинает выкручивать. Ты не можешь стоять, ты не можешь лежать, ты вообще не можешь найти покой.
Плюс всякие кошмары сопровождают все это. Ужаснейшее состояние. А прекратить его очень просто. Надо всего лишь поднять трубку, позвонить, и через полчаса ты уже будешь уколот, и всё нормально. Но я дал слово бросить это. По собственному желанию преодолеть ломку чрезвычайно сложно, здесь очень важна поддержка близких и, конечно, желание больного. Но самое главное, чтобы в этом деле тебе помог Бог. Это я сейчас понимаю, что Господь и жену сподобил, чтобы она ухаживала за мной, и дал мне силы. Один бы я не выдержал этого. Это было страшное лето.
Но я оклемался. Потом я бросил пить. Не скажу, что сам бросил. После водки, после этого всего «лечения» я резко пожелтел. Приехала «Скорая» и говорит: «Да, у вас гепатит С. Если будете дальше пить — цирроз, и привет». Стал я пить пиво вместо водки. Стало еще хуже. В общем, дело близилось к концу. Уже не от наркотиков, а от алкоголя.
Мы поехали в клинику, где по методу Довженко кодируют. И вот я не пью уже 17 лет. И не тянет. Я смотрю на тех, кто выпивает, и мне становится смешно — это цирк просто. Люди не понимают, что они творят. Я перестал пить, и, естественно, во всех этих пьяных компаниях мне просто скучно. И прекращение наркотической зависимости, и освобождение от алкогольной зависимости — это все происходило именно после того случая. Какая-то внутренняя директива возникла, что ли. Сейчас я понимаю, что это всё связано с Богом. Он ставит на путь истинный.
Я пошел работать. Естественно, изменять жене перестал после того момента сразу. Курить перестал, ругаться матом перестал. Это постепенно, шаг за шагом. Во всех моих начинаниях я просил помощи у Бога. Вот так про себя просил, и Он всегда помогал. К слову, через месяц после того, как я пожелтел, я пошел снова кровь сдал на анализы. Диагноз не подтвердился. Я сдавал еще потом несколько раз — гепатита нет. Он просто исчез.
Отец Георгий: При всем этом вы до Церкви не сразу дошли? Это был долгий путь. Как будто бы сначала нужно было удалить из себя всё ненужное. А Церковь — это уже тюнинг, доведение до совершенства. Избавление от тех зависимостей, которые я выше перечислил, — это, я считаю, была только грубая настройка, теперь мне предстоит тонкая настройка. Тонкая настройка будет продолжаться до последнего вздоха. Она намного важнее и неизмеримо труднее первого этапа. Ведь бросить курить куда как легче, чем бросить завидовать кому-то. Или бросить пить легче, чем перестать ненавидеть кого-то или простить кому-то. До Церкви я дошел не сразу.
А сначала я просто много читал о посмертном опыте людей. Ходил в каких-то дебрях: Блаватская, Рерих… Там искал истину. Но нашел, только когда прочел в Библии: «Бог есть любовь» 1 Ин. Об этом учит Православие. В других учениях я не нашел этого. И там, в моем посмертном опыте, — Бог есть любовь. Абсолютная любовь. Именно там я понял это. Я был защищен, любим, понимаем. Как сын, который нашел отца.
Именно христианство учит, что «тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, Он дал власть быть чадами Божиими» Ин. И руководствуясь этим, я пошел в Церковь, исповедался, причастился. Наверное, в первый раз после крещения. Меня крестили в 1980 году; тогда мы были во Владимире, когда на Олимпиаду всех из Москвы выгнали, и там в церкви меня мать крестила. Хотя она сама коммунистка, отец коммунист. Врачи… Отец Георгий: Просто в силу традиции, наверное? Тогда я не придал этому значения. Я, честно говоря, до 20 лет и не задумывался, что такое Бог — есть Он или нет. Просто живем, и всё. После того случая прошло, наверное, лет шесть, прежде чем я пришел в храм… Я стал периодически раз в три недели подходить ко Причастию.
Исповедоваться, причащаться. Первый раз, когда я причастился, — это было нечто неземное. Я вообще человек довольно резкий, где-то грубый бываю. Но здесь я просто расслабился, и мне все люди казались такими добрыми ангелами. Это длилось где-то сутки, наверное. И это очень похоже на то ощущение, которое я испытал там. Подобное, родственное чувство. Мы же, когда причащаемся Тела и Крови Христовых, становимся сродни Ему. И после первого причастия я удивился: «Как так может быть? И там — и здесь».
Ну, сейчас, конечно, не каждый раз такое бывает. А в первый раз это было вообще… меня с ног чуть не сшибло в церкви. Много вещей интересных я понял, когда осмыслял увиденное там. Те люди, которые попадут в ад, они потом выкидываются во тьму внешнюю. Получается, что человек, который попадает туда после смерти своей, он… Насколько грешна его душа — она сама отдаляется от Бога. Она сама себя осуждает. Чем более ты грешен, тем дальше ты от Света, от Бога. Ты сам не сможешь приблизиться к Нему, облепленный грязью своих мыслей и поступков. Тебя уносит всё дальше и дальше в кромешную тьму, где тебя поджидают все твои страхи. А около Него нет страха, только блаженство.
Жизнь всегда обрывается для человека внезапно, и ты предстанешь перед Ним со всем набором своих деяний, а там уже ничего нельзя изменить. И вот тогда ты сам себя осудишь и сам себе не позволишь приблизиться к Свету, ибо тебя будет нестерпимо жечь.
И теперь Виктор Сторожев живо представляет тех, о ком он молится. Действительно вспоминаешь, кого ты видел, что они там делают, и насколько они нуждаются в этой молитве», — отметил Виктор Сторожев. Сегодня обсуждается вопрос создания мобильной группы священнослужителей, которые могли бы поочередно находиться на территории спецоперации.
Большое спасибо за вашу помощь. Мы исправим это в ближайшее время!
Монах, вернувшийся с того света
MR7 побывал на прощании, а также обсудил вопрос об участии священнослужителей в вооруженных конфликтах с Епархией, священником и юристом. После информационной кампании "дело" Иоанна Привалова обсуждалось на епархиальном совете, он был снят с настоятельства, а на приход был назначен другой священник. По словам священника, он сам чудом не погиб во время террористического акта в подземном переходе у станции метро "Пушкинская" в Москве 8 августа 2000 года. Главная. Новости. Священник, которого сослали в село из-за фотографий жены, вернулся в Магнитогорск.
В Израиле нашли останки российского священника, пропавшего четыре года назад
Литию буду служить». Новый День: Священник храма Архангела Гавриила устроит службу по умершему мальчику Далеру (ФОТО). Православный священник подчеркивает, что согласно христианскому учению, после Страшного суда душа каждого умершего человека отправляется в рай или ад. По мнению батюшки Липатова, покидая мирскую жизнь, человеческая душа приобретает большую ясность, избавляясь от всего лишнего и ненужного.