На открытии ММКФ показали новый фильм Бориса Хлебникова «Снегирь». Об этой во всех смыслах масштабной работе режиссер рассказал Любови Аркус и Василию Степанову в интервью, опубликованном в 84-м номере «Сеанса». Драма. Режиссер: Борис Хлебников. В ролях: Александр Робак, Тимофей Трибунцев, Евгений Сытый и др. Остросюжетная драма о морских бродягах с Александром Робаком в главной роли.
Рецензия на фильм «Снегирь»: Непреходящая опасность жизни
Фильм «Снегирь», основанный на советском романе «Три минуты молчания», 8 июня вышел во всероссийский прокат. Драма. Режиссер: Борис Хлебников. В ролях: Александр Робак, Тимофей Трибунцев, Евгений Сытый и др. Описание. «Снегирь» — такое название носит рыболовное судно, которое становится плавучим пристанищем для морских бродяг. Развлечения - 7 июля 2023 - Новости Новосибирска -
Снегирь над морем не летает
Двойное и тройное дно «Снегиря». Фильм-катастрофа превращается на глазах в психологическую драму, почти реальную трагедию, полную лицемерия и лжи. В начавшемся плавании в первой половине фильма на борту «Снегиря» разворачивается драма конфликта поколений. 20 февраля в 18.00 смотрим и обсуждаем фильм Бориса Хлебникова, получивший главный приз премии «Золотой орёл» в 2024 году.
Режиссер Борис Хлебников: «На подвиг готовы все, а сложнее вдолгую быть приличным человеком»
Люди отталкиваются от своего личного опыта — поймут, почувствуют одно или другое. Так не только в кино, но и в литературе, трактовки очень разные. Есть очень точная фраза про то, что рождение книжки — это смерть автора. Дальше уже все смыслы принадлежат только читателю. Сложно снимать своего ребенка? Я не относился к нему как к своему сыну во время съемок — просто артист и артист, мы жили в разных номерах во время съемок, встречались на площадке. Он очень работоспособный и толковый, никаких проблем не было.
Но живем. Вы остались здесь, вы никуда не уехали. Что вам сейчас как режиссеру сложнее всего? Как режиссер могу ответить: «Я не знаю, о чем делать фильмы, я не знаю, о чем вообще в принципе снимать». Я просто совершенно сейчас не вижу смысла ни в одной истории. Фильм «Снегирь» — девятая полнометражная картина режиссера, в которой он также выступил автором сценария Источник: Мария Тищенко — Не было мысли снять фильм о том, как мы жили в первый год после 24 февраля?
Все великие американские фильмы, например про Вьетнам, были созданы лет через 5—6 после. Сейчас все в эмоциях, ты совершенно не можешь это осмыслить. Во-первых, это всё не закончилось, непонятно, когда закончится. Во-вторых, сейчас нет совершенно ничего объективного в голове. Кино делается почти два года. Какой сейчас смысл через два года говорить то, что хочешь сказать сейчас?
Фильм «Снегирь» закончили монтировать до 24 февраля. Я совершенно не радуюсь по этому поводу. Дай бог, ничего бы не было, никаких новых смыслов бы не родил. Бог с ним, с этим кино. То, что я читаю [про фильм], — люди начинают там искать ответы в поведении этой команды корабля. Ответы на то, что сейчас происходит.
Я не понимаю, кто это, что это. Сейчас мы находимся внутри глобальной катастрофы. Сейчас мы не можем оценить ни героя, ни того, что с нами происходит. И последствия мы не можем понять сейчас.
Частью этого мира становятся два новичка - Никита и Максим. Ледяные волны, каторжный труд на ржавом судне, тонны вонючей рыбы и команда сварливых неудачников — не таким им виделся этот летний вояж.
С видео для блога придется повременить и недовольство оставить при себе. Море изменчиво, и шторм — не главное испытание, которое ждет команду корабля...
Это не просто другое поколение - это другая идеология жизни. И главный конфликт - сшибка этих идеологий.
Моряки привыкли к железным клеткам вместо кают, притерпелись к грязи и убожеству как к норме. Смысл их жизни - тянуть лебедкой невод, рубить головы рыбам, а потом в каморке вместо кубрика хлебать борщ под приевшийся видик. Можно втихаря прикончить бутылку, закусив шоколадкой с кокосом. Есть улов - будут бабки, нет улова - можно, прикрыв антенну ведром, "невидимыми" зайти в чужие обильные воды к норвежцам.
В этой команде есть типажи - но нет индивидуальностей. Есть характеры - нет личностей. Есть навыки, есть кураж, - но нет и признаков осмысленной, целенаправленной жизни. Норвежцы для них - как инопланетяне - что-то чужое и непонятное, их можно героически спасти в порыве азарта, но общего языка нет и быть не может.
Да и тот героический азарт, если вчувствоваться, продиктован не разумом, а инстинктами. На этом фоне поколение юное, неоперившееся, с его непонятными интересами кажется непростительно хрупким, в фильме за него страшновато. В простецкий мир нескончаемого, но не осознаваемого подвижничества оба парня не пришли, а зашли.
Оказавшись на настоящем, я подумал, что в декорации было даже живее. Все детали были абсолютно идентичными.
Сектора каждого объекта закреплялись на гимблах, оттого декорация постоянно находилась в движении — всё, как в открытом море. Когда я первый раз увидел декорацию, я просто обалдел - настолько всё реально было, даже запах какой-то присутствовал, я будто очутился в настоящем рейсе. А Робак мне говорил: «Ты запоминай запах этих съёмок, когда ещё попадёшь в хороший фильм, к хорошему режиссёру», и я запоминал каждый день. Я, наверное, как-то так себе это и представлял, но намного скуднее, чем это было на самом деле. Вообще, матрос на рыболовецком судне — это очень рутинная история.
В какой-то момент морская романтика исчезает. Ты просто сутки напролёт режешь рыбу, вокруг чайки, море и постоянная качка. И это перестает быть романтичным и становятся очень сильно давящим. В этот момент начинаешь понимать, что ты песчинка во вселенной. И я это тоже почувствовал.
Все эти эмоции точно останутся со мной на всю жизнь. И на съёмках от него было никуда не деться. В первом дубле мне сказали: просто режь рыбу как полный мудак. Я и начал. Нож был тупой, ошмётки летели во все стороны.
Нам нужно было снять эту сцену быстро, потому что на жаре рыба быстро портилась. За три-четыре часа съёмок у всех уже глаза покрылись рыбьим жиром. В общем, это был самый неприятный съёмочный день в моей жизни. Люксембург готов был вложиться в наш проект, но из-за пандемии вся индустрия была поставлена на стоп. А когда чуть распогодилось, Люксембург сказал с извинениями, что принято решение прежде поддержать европейские проекты.
Копродукция не состоялось. Делали всё сами. Огромной командой мы долго думали и не понимали, как сделать шторм. В результате построили огромный шатёр из хромакея в несколько тысяч квадратных метров, внутри него - нос корабля с рубкой в натуральную величину. Эту конструкцию поставили на гимбл, и гимбл раскачивал корабль.
Плюс у нас работали 4 водосброса, которые с 12-метровой высоты могли сбрасывать воду на людей - по 4 тонны каждый, плюс водяные пушки, дождевые установки, ветродуи. Всем этим надо было управлять так, чтобы не убить артистов. Это была уникальная инженерная операция, аналогов которой в России мы найти не смогли. В Голливуде такое делалось многократно, но с другими бюджетами и другими возможностями, нам пришлось всё придумать по-новому. У нас же было построено полкорабля в полный размер, эти десятки тонн конструкций тоже стояли на гимблах.
На этом корабле было еще несколько десятков человек и всякого оборудования — и светового, и насос, и ветродуй, и так далее. Всё это тоже было на гимблах, то есть всё было в движении. Основное — это вода. В фильме - двадцать минут шторма. Чтобы его снять, были использованы и водометы, и водные пушки, и водосливы.
И это всё было выведено на пульт. Потому что движение воды не может быть хаотичным - каждая реплика, каждый поворот героев на реплику, должны были сопровождаться где-то средней волной, где-то волной, сбивающей с ног, после которой мы должны были кубарем лететь. То есть это должны были быть волны на полтонны, на тонну, на две тонны. Количество сбрасываемой воды регулировалось на пульте. И человек, который этим пультом управлял, понимал, что именно он должен нажать — здесь вода должна пойти со слива, она будет идти две секунды, и вот к этой реплике волна должна ударить с другой стороны.
Наш главный каскадер Макс Яковлев показывал нам, как там существовать, чтобы не убиться, потому что там всё деревянное, металлическое, тяжёлое, опасное. Мы посмотрели на плейбеке, как ребята прыгают, и подумали: «да чё там сложного? Робак первым побежал на палубу, сказав: «Я всё понял», за ним Тима Трибунцев и вся команда. И тут включили огромные ветродуи, от которых сносило с палубы, а потом пошла вода. Первые несколько дублей в нас пуляли теплой водичкой.
Но всё равно - когда в тебя с 12 метров летит несколько тонн воды, это тебя сшибает, остается только держаться, и мы в какой-то момент поняли, что там нечего играть, надо просто запомнить композицию, как передвигаться, а в остальном вода играет за тебя, она тебя сшибает и ты всё непроизвольно играешь. А когда с третьего дубля вода пошла ледяная, мы почувствовали себя в море. А потом снова под ледяную волну. А помимо водных конструкций, у нас работали ветродуи, а ещё ливневая установка, и мы должны были играть в этом водном хаосе из волн, дождя, пыли на качающемся корабле — условия были очень суровыми, но они помогали актёрам играть достоверно. Всё это гудело, издавало рёв и громыхало так, что, находясь рядом, мы кричали, срывая горло, но не слышали друг друга вообще.
Я понимал, что персонаж Тимофея Трибунцева сказал реплику только по какому-то жесту. Он поправлял кепку, я понимал, что сейчас моя реплика. Команды «начали» и «стоп» сопровождались специальной пищалкой, которую фанаты используют на футбольных матчах. У нас были разработаны свои сигналы, своя азбука Морзе, которую понимала вся группа и актёры. И потом, конечно, было Баренцево море и месяц съёмок в Баренцевом море, уже на всех ветрах, волнах, штормах.
Вся эта северная природа. Это было невероятно интересно. ОЛЕГ САВОСТЮК: Первый раз, когда мы еще репетировали с каскадерами, я упал, а потом открыл глаза и увидел, что мимо меня пролетает человек, я подумал — вот каскадеры творят чудеса, а оказалось, что это Олег Каменщиков, которого потоком воды снесло и он пролетел несколько метров. Каждый дубль мы снимали по 3-5 минут. Постоянная вода, холод, это всё очень много энергии забирает.
Но и эмоций много даёт. Рыба — это реквизит. Ловить рыбу по-настоящему было невозможно, потому что существуют квоты на вылов и множество разных ограничений. Поэтому мы пользовались искусственной рыбой — её нам шили зеки из Петербурга, а мы делали принт. Но всё же было куплено 50 тонн замороженной рыбы, которую мы размораживали и засовывали в сети.
По 10 тонн в день. А второй важной задачей было сделать так, чтобы за этими технологиями и спецэффектами у нас получилось кино про людей. В фильме ведь есть большие части до шторма, и после него. И важно было, чтобы шторм не выделялся, как отдельное кино. Проблема в том, что когда ты сталкиваешься со спецэффектами, ты можешь снимать только в строгих рамках, и нам надо было придумать, как в сценах шторма остаться в тех же рамках, что и в начале картины — то есть, чтобы камера двигалась, чтобы артисты могли играть длинные сцены — вот это был для меня совершенно новый опыт.
Но на площадке не было какой-то тревожной серьёзности. Все шутили, смеялись. Никто не напускал на себя важность, мол «мы тут снимаем серьёзное кино». А это было более, чем серьёзно. Сцены шторма, где были задействованы мощные инженерные конструкции, раскачивающие корабль, водосбросы, которые обрушивали на актеёров тонны воды, ветродуи, которые создавали порывы ветра.
Актёров сметало с палубы, они падали. К сожалению, мой герой в этих сценах не участвовал, так что я всё самое интересное пропустил. Зато мне досталась сцена с зубаткой. Хорошо, что она была аниматиком, настоящая съела бы мне ногу, ведь живая зубатка — это настоящий монстр. В этой сцене герой Тимофея Трибунцева решает надо мной поглумиться и устраивает мне типа «посвящение в рыбаки».
Зубатку ввинтили в центр душевой комнаты, внизу установили рычаги управления. Она двигалась из стороны в сторону, била меня хвостом и всем туловищем, и даже иногда кусала. В первых дублях мне реально было страшно. Но это была одна из самых интересных сцен. В своём первом рейсе я попал в шторм в первые же дни.
Мы начали выходить из Владивостока в Охотское море и попали в шторм баллов 7, к этому моменту все были уже пьяные. И у нас было всё точно также, как в фильме показано, — всё валится, никто ничего не закрепил, и даже страха не чувствуешь, потому что нетрезв. На съёмках шторма мы веселились как дети. Но выкладывались все на полную мощность. Орали так, что голос все потеряли.
По 12 тонн воды обрушивалось на нас по нескольку раз в день, корабль качался, и так больше недели. Но всё идеально работало, никаких запинок. И получилось всё очень кайфово. Консультантом фильма был действующий помощник капитана рыболовецкого траулера из Владивостока. Оказалось, что мы друг друга знаем хорошо.
Но и у меня ребята что-то периодически спрашивали — как говорят моряки, как не говорят. Я говорил, что рыболовецкое судно — это не корабль, это пароход. Начинаешь читать сценарий и понимаешь, настолько это глубокая, интересная, многоуровневая драматургия, настолько неоднозначные персонажи. И это всегда — про настоящую жизнь.
Размышления о человечности в тяжёлых условиях: 45-й ММКФ открыл фильм Бориса Хлебникова «Снегирь»
| Когда выйдет в прокат фильм «Снегирь» — видео | Новости России | Смотреть онлайн фильм «Снегирь». В онлайн-кинотеатре PREMIER с оригинальным российским контентом вы можете посмотреть тысячи сериалов, фильмов и шоу в формате Full HD, 1080 и 720 на телевизоре SmartTV в Ultra HD 4K и с любого устройства. |
| Русский рыболовный корабль попал в шторм. Рецензия на фильм «Снегирь» | Фильм Бориса Хлебникова «Снегирь». В прокат выходит «Снегирь» Бориса Хлебникова — вольная экранизация романа Георгия Владимова «Три минуты молчания». |
| Описание фильма Снегирь | Сюжет и содержание всех серий сериала «Снегирь», премьера которого состоится 8 июня 2023 года – чем закончится история главных героев, какие актеры сыграли их роли. |
О чем фильм «Снегирь»?
- Фильм Бориса Хлебникова "Снегирь" выходит в широкий прокат
- ММКФ-2023: рецензия на фильм «Снегирь» Бориса Хлебникова — ловили рыбу мужики
- Что нас ждет – море хранит молчание - Год Литературы
- ММКФ-2023: рецензия на фильм «Снегирь» Бориса Хлебникова — ловили рыбу мужики
- Рецензия на фильм «Снегирь» | Канобу
СНЕГИРЬ: ИДЕМ КО ДНУ
В нашей литературе и в романе Владимова, кстати это такой многомудрый дед. Носитель посконной мудрости. А мы написали другого деда, такого, который всех поучает, и его надо непременно слушаться. Но это неправда. Эта традиция — она всегда про «да, были люди в наше время, богатыри — не вы», про «я служил, и ты служи», «я страдал, и тебе надо страдать», «я стоял на горохе, и вот ты постой на горохе». Это нечестно. Это первобытное общество. У нас сейчас Михалков в роли такого деда выступает. Я люблю стариков, они мне интересны, но только не эти многомудрые. Конечно, Андрей Алексеевич Смирнов, Сергей Александрович Соловьев — для меня встречи с ними были огромными важными событиями.
Но это из-за моей любви и по моему выбору, а не потому, что я встроен в какую-то иерархию и должен исполнять какую-то программу, которую они исполняют. Иначе как? Он как раз тот человек, который мог бы стать опорой и защитить от мудаков, но не защитил. Опоры нет. Сейчас у многих моих друзей конфликт с родителями. Я всегда спрашиваю, сколько лет родителям, и когда понимаю, что им за семьдесят, говорю: не спорьте, пожалуйста, с ними, это бессмысленно. Потому что есть такая штука: ты вдруг понимаешь, что мама или папа сильно постарели, начинаешь на это злиться, начинаешь конфликтовать, это злость на то, что родители постарели и говорят такие вещи, а у них на самом деле жизнь в хаосе. Они хотят ее привести хоть в какой-то порядок, хотят знать, что их страна права, хотят думать, что мы хорошие, что все идет правильно. Сейчас повсеместный конфликт младших и старших состоит в том, что старшие устаканивают у себя в голове свою точку опоры, чтобы не сойти с ума, а младшие сходят с ума, потому что у них еще есть на это силы.
Я, например, сейчас практически не вывожу, не выдерживаю.
Сможет ли его братишка вырасти сам, пока Снегирь будет служить, дождется ли Наташа своего героя и останется ли ему верна, как и раньше? Это программа европейской версии Первого канала. Выберите свой часовой пояс за пределами России Изменить.
Бумеры — это мы с вами. Точно, мы! И вот, кто-то видит, насколько они не приспособлены к жизни, сетуют, какое поколение мы вырастили, мол, за что боролись, на то и напоролись... А Хлебников не занимает ничью сторону, у него нет однозначно плохих и хороших, в каждом персонаже есть перевертыш.
Но вот я прочитал кое-где по поводу фильма, что зумеры — это поколение, которое мы просрали. Но мне-то кажется, что фильм проходит по тонкому льду — и никого ни в чем не обвиняет. Как она проявлялась в вашей жизни — и как вы с ней справлялись? Когда у тебя трое сыновей с разницей в десять лет — Арсению 28, Платону 18, а Степану 8 — начинаешь понимать, что все повторяется.
То, что происходит со Степаном, ты уже проходил с Арсением и Платоном. Все идет по спирали. Да, чуть меняются вводные, интересы, окружение — но основные вопросы в отношениях отцов и детей остаются. Вы в нем снялись.
Каково это — работать с собственным сыном? Если бы это была наша первая совместная работа, было бы сложно. Хотя и так было достаточно непросто: опыт и профессиональные навыки всегда рождают желание показать как надо. Но у нас уже была пара проектов, где мы работали вместе и нашли точки соприкосновения, некий баланс в отношениях на площадке.
Я понимал, что есть моменты, где ты можешь что-то дать аккуратно, на уровне совета или идеи — либо максимально стараться прислушиваться и вникать в то, что видит именно он. Взглянуть на ситуацию его глазами. Когда ты убираешь свое четкое понимание, как все должно быть, и начинаешь прислушиваться не как к сыну, а как к режиссеру — получаются новые интересные моменты. Начиная любой проект, ты не знаешь, каким будет результат.
И, если с самого начала нет сотворчества, то нет смысла в этой работе. Когда ты четко знаешь, что и как надо делать — весь процесс становится механическим. И ты не получаешь от этого никакого удовольствия. И, возвращаясь к «Снегирю», работа с Хлебниковым — это настоящее удовольствие.
Мне повезло, у нас с ним был еще сериал «Шторм», один из моих любимых проектов.
Нам было важно узнать, как устроена ловля рыбы, что такое шкерка, надо было точно представлять пространство корабля, увидеть своими глазами рабочие процессы. И вот Зака подметила, что в той команде был один матрос, которого все дразнили. Это было не так жёстко, как у нас в фильме, не так трагично, но драматургия требует от нас рассказа внятного и яркого. И мы стали думать, а что, если в этот коллектив, где совсем не сливки общества собрались, попадает московский хипстер; попадает просто по фану туда, где опасно, где люди зарабатывают тяжелым трудом.
Этот конфликт показался нам любопытным в нашей истории. Мы же все помним «Цельнометаллическую оболочку». Это то же самое. Просто у нас — про русское. В ней — несколько поколений мужчин — деды, отцы, братья, сыновья.
Коммуникация в мужском коллективе совершенно другая, не такая как в обычном обществе — это более острые и жёсткие, но при этом где-то очень душевные и честные отношения. Всё обнажено. Нет полуправды. При этом персонажи все неоднозначные — в каждом есть и добро, и зло. К каждому из них прикипаешь, и видишь, что несмотря на происходящее, это по сути - замечательный человек, они все - огромной души люди.
Но проходит несколько минут, и — раз! Потому что я воспринимал это всё именно как «работу с отцом». Благо, нам обоим хватило двух-трех смен для того, чтобы перейти в отношения «режиссёр — актёр». Просто это новый этап и новый тип наших отношений. Ведь известно, что люди могут быть близкими друзьями, но построить бизнес вместе не смогут.
Или могут любить друг друга, но жить вместе не получается. У нас были отношения отца и сына, не всегда ровные, не всегда самые благополучные, я много раз в чём-то был не прав, Макар отстаивал свою свободу… А здесь мы как-то познакомились заново и услышали друг друга. А на площадке мы просто работали: я был режиссёром, он актёром, очень исполнительным. А я всегда за честный отзыв режиссёра по поводу сцены. Я люблю ходить на плейбэк, смотреть сцену, разбирать её.
Очень люблю, когда режиссёры подробно объясняют, что получилось, что не получилось. Критика меня не ломает, наоборот, помогает работать лучше. И тут я больше всего боялся, что ко мне будет слишком лояльное отношение. Но этого не произошло. И я безумно рад, что мы за короткий срок смогли выйти на новый уровень отношений, познакомиться друг с другом в новом измерении.
И только когда меня уже утвердили, он сказал про это. Но мне и в голову не пришло, что он тут «свой». На пробах он был отличным партнёром - открытым, свободным, мы проигрывали сцены легко, цеплялись друг за друга. Я был уверен, что этого парня утвердили потому, что он крутой. Но в определенном смысле я ощущал отеческое отношение Бориса не только к Макару, но и ко мне.
Он очень по-отцовски относился к нам обоим, поэтому у меня даже было ощущение, что мы с Макаром братья. Нет, Борис не воспитывал нас и не проявлял никакой особой заботы, просто я чувствовал, что со мной он взаимодействует точно так же, как с Макаром. Я не чувствовал себя на площадке лишним или отвергнутым, вся группа была огромной семьей, в которую меня приняли, и я постоянно ощущал себя комфортно, в любви и в заботе. И по таланту, и по внешней силе, массе, уверенности, фигуре, он — идеальное попадание. Это самый рефлексирующий персонаж из всех.
Геннадий погряз в рефлексии — он не понимает, почему его дочки перестали его слушать и уважать. И свои отношения с дочками он проецирует на Никиту. Сначала пытается ему помочь, ведет себя по-отечески, но при первом же непонимании Никиты — уничтожает его. Но при этом он самый любопытный - именно из-за того, что рефлексирует, и он единственный, для кого вранье в конце — это мучение. Он вроде бы собирательный образ — такой мужик, который для всех должен быть отцом, но на самом деле с ним всё намного сложнее.
С одной стороны, он бывалый, авторитетный, мастер дОбычи, который проработал на этом судне всю жизнь, у него всё размеренно, всё по полочкам. С другой стороны, в фильме есть сцены, в котором видна его «куркулистость»: угостил товарищей конфеткой, но остальные забрал. Все выпивают — он свои рюмочки достал железные, а после, хоть и пьяный, рюмочки не забыл, собрал. Из таких деталей собирается правдивый образ. В отношениях с Никитой он поначалу вроде пытается понять молодое поколение, но ему это сложно сделать — он со своими дочками отношения выстроить не может.
И когда он изгоняет из своей жизни Никиту, мы всё равно понимаем, что он к нему прикипел душой, пытался понять, но вот не получается, поэтому взял и прогнал. Он явно отношения с собственными дочками проецирует на Никиту. Это единственный человек, который полюбил Никиту, а потом обиделся и отверг его. Он был единственным и последним человеком, на кого Никита мог опереться. Геннадий — очень значимый для меня персонаж: это — отец, который отвернулся.
Я их всех хорошо по-человечески понимаю. Мы вроде бы делали историю предательства — Максим предает Никиту. Но я его очень хорошо понимаю Максима — его друг нарочно ведет себя, как придурок, когда уже пора перестать это делать; из-за него тебя тоже могут принять за такого-же и тоже начать травить. Максиму надо выбирать сторону, и он выбирает сторону силы. Это понятная позиция, хоть она и жалкая.
Кандидатов было много. И проб много — и актёров, и неактёров. Это было в январе 2021 года. Тогда я думал, что вряд ли меня возьмут. И сам не понимал, смогу ли я сыграть этого персонажа.
Только на вторых пробах я почувствовал, что герой, Никита, во мне рисуется и рождается. Мне важно было понять, на что мне нужно надавить, чтобы схватить этот образ. Чтобы не сфальшивить и сделать так, как было задумано в сценарии. И только когда какие-то черты образа Никиты появились, я поверил, что у меня получится. Сначала я записывал самопробы, потом меня вызвали на студию, я приехал, познакомился с Борисом, ему вроде всё понравилось, но после мне никто не позвонил.
Конечно, мне очень хотелось сниматься у Бориса Хлебникова: к моменту первых проб я знал все его фильмы, кроме «Коктебеля» и «Свободного плавания», а после проб немедленно посмотрел и их. Мне дали прочитать сценарий, и я понял, что его новый фильм будет масштабным, почувствовал особенную ответственность и долго корил себя за то, что попробовался не так, сделал всё неправильно. Потом наступил карантин, прошло полтора года, и вдруг меня снова вызвали на пробы, причём с тем же текстом. Я был очень удивлен, потому что был уверен, что фильм давно уже снят, просто без меня. Я снова поехал и снова встретился с Борисом, и в этот день мы пробовались с Макаром: пробовали, крутили, добавляли, убирали, сразу несколько сцен — с утра до вечера.
Потом я еще раз пять приезжал пробоваться, и в какой-то момент Борис остановил нас прямо посреди сцены, и сказал: «я всё понял, теперь я хочу, чтобы вы как-то наладили контакт между собой, поэтому идите куда-нибудь посидите, пообщайтесь». И мы пошли в какое-то кафе, погуляли часок и разъехались. Через неделю мне позвонила агент, поздравила с утверждением в фильм Хлебникова, и я потерял дар речь на двое суток. Периодически он ведет себя вызывающе туповато. Да, он немного странный, не очень понятный, в какие-то моменты слабый.
Но он явно не отморозок и не придурок, каким его считают. Он абсолютно добрый, у него свой юмор, который никого не оскорбляет, но при этом всех дико бесит. Никита вообще подбешивает всех просто своим существованием. И это тяжелый опыт, когда ты находишься в замкнутом пространстве и не можешь уйти. Никита не слишком похож на меня, а если и похож, то на меня в мои 12 лет.
ОЛЕГ САВОСТЮК: Моего героя зовут Макс, мы с ним в чём-то похожи - например в том, что оба можем легко найти общий язык в новом коллективе, даже если перед нами ставят стену, мы оба продолжаем долбиться в эту стену, если обстоятельства того требуют. Мы можем найти общий язык со многими людьми. Но в отличие от него, я бы вряд ли стал любой ценой добиваться расположения людей, в чье окружение я хочу зайти. А Максим периодически забывал о цене этого расположения, ему так важно было закрепиться в новом коллективе, что он просто забил на друга. То есть шёл к цели широкими шагами, не замечая, что идёт по головам.
То есть он говорит о том, что хочет стать капитаном, но главное для него — это не стать объектом травли. Поэтому он и примыкает к толпе, которая травит его друга, и сам даже начинает немного над ним издеваться. Я хотел бы верить в то, что я не такой. Но и Максим не до конца понимал, что он делает не так, он же не хотел никому причинить зла, он просто шёл к цели. В финале, я думаю, он горько раскаялся.
Мой герой Гоша не ладит с родителями и со школой и находит себя в стенд-апе. Такой типичный представитель моего поколения. Как и Никита из «Снегиря». Только Гоша в результате нашёл себя, а Никита - не успел. Никита более амбициозный, чем Гоша, он даже в сложных обстоятельствах продолжает отстаивать право остаться собой и не меняться под окружающую среду, это дорогого стоит.
Никита, наверное, самый недосказанный персонаж с точки зрения будущего, более потерянный - при его несгибаемости, будущее его представляется очень сложным, даже трагичным. Такая целеустремленность всегда связана с конформизмом: ты должен принять огромное количество обстоятельств на своём пути, с которыми ты должен не бороться, а смиряться.
Снегирь [2023, Драма
российский фильм-катастрофа о совершеннолетии 2023 года режиссера Бориса Хлебникова, созданный кинокомпанией CTB Film Company при поддержке Министерства культуры Российской Федерации. На премьере «Снегиря» Макар Хлебников появился вместе с отцом, а в признался: для того, чтобы лучше вжиться в роль наивного новичка среди бывалых мужиков, перед началом работы устроился в административную группу на съемочную площадку и там набирался опыта. безусловно достойный просмотра фильм. Это высококачественное российское кино, которое довольно ярко отражает современное состояние общества. В прокат вышел фильм «Снегирь» Бориса Хлебникова – вольная экранизация романа Георгия Владимова «Три минуты молчания» 1969 года. В самом романе объясняется, что это обязательное ежечасное радиомолчание для прослушивания сигналов бедствия. Драма, мелодрама. Режиссер: Наталья Иванова. В ролях: Евгений Антропов, Николай Ефремов, Максим Записочный и др. У подростка по прозвищу Снегирь в родах умирает мать. Оставшийся сиротой Снегирь решает похитить братишку из роддома.
На экраны страны выходит фильм «Снегирь»
Кино морального беспокойства о том, как тяжелые ситуации меняют людей. Ну, подумаешь, молодые, подумаешь, ничего не умеют. Главное — без высокомерия. Тимофей Трибунцев поначалу его демонстрирует. А Александр Робак ведет себя все же великодушнее.
И все, что происходит, все, что их калечит, душит их самих, как они меняются от мальчишек, которые зашли на судно — это все история больше, метафора", — говорит актер Александр Робак. Фильм-катастрофа, все действие которого разворачивается на море, причем в тяжелых климатических условиях, конечно, сложен с технологической точки зрения.
Мы расписывали такую раздолбайскую команду. Возможно, профессиональные моряки сказали бы нам, что так не бывает, и что они ходят в море работать работу. Но они сами не замечают за собой, что в каждой команде существует один изгой, один придурок, один — лидер, который пользуется уважением и так далее. Это подметила и документалист Зака Абдрахманова, которая ходила в 10-дневный рейс добывать для нас материал. Нам было важно узнать, как устроена ловля рыбы, что такое шкерка, надо было точно представлять пространство корабля, увидеть своими глазами рабочие процессы. И вот Зака подметила, что в той команде был один матрос, которого все дразнили. Это было не так жёстко, как у нас в фильме, не так трагично, но драматургия требует от нас рассказа внятного и яркого. И мы стали думать, а что, если в этот коллектив, где совсем не сливки общества собрались, попадает московский хипстер; попадает просто по фану туда, где опасно, где люди зарабатывают тяжелым трудом.
Этот конфликт показался нам любопытным в нашей истории. Мы же все помним «Цельнометаллическую оболочку». Это то же самое. Просто у нас — про русское. В ней — несколько поколений мужчин — деды, отцы, братья, сыновья. Коммуникация в мужском коллективе совершенно другая, не такая как в обычном обществе — это более острые и жёсткие, но при этом где-то очень душевные и честные отношения. Всё обнажено. Нет полуправды. При этом персонажи все неоднозначные — в каждом есть и добро, и зло. К каждому из них прикипаешь, и видишь, что несмотря на происходящее, это по сути - замечательный человек, они все - огромной души люди.
Но проходит несколько минут, и — раз! Потому что я воспринимал это всё именно как «работу с отцом». Благо, нам обоим хватило двух-трех смен для того, чтобы перейти в отношения «режиссёр — актёр». Просто это новый этап и новый тип наших отношений. Ведь известно, что люди могут быть близкими друзьями, но построить бизнес вместе не смогут. Или могут любить друг друга, но жить вместе не получается. У нас были отношения отца и сына, не всегда ровные, не всегда самые благополучные, я много раз в чём-то был не прав, Макар отстаивал свою свободу… А здесь мы как-то познакомились заново и услышали друг друга. А на площадке мы просто работали: я был режиссёром, он актёром, очень исполнительным. А я всегда за честный отзыв режиссёра по поводу сцены. Я люблю ходить на плейбэк, смотреть сцену, разбирать её.
Очень люблю, когда режиссёры подробно объясняют, что получилось, что не получилось. Критика меня не ломает, наоборот, помогает работать лучше. И тут я больше всего боялся, что ко мне будет слишком лояльное отношение. Но этого не произошло. И я безумно рад, что мы за короткий срок смогли выйти на новый уровень отношений, познакомиться друг с другом в новом измерении. И только когда меня уже утвердили, он сказал про это. Но мне и в голову не пришло, что он тут «свой». На пробах он был отличным партнёром - открытым, свободным, мы проигрывали сцены легко, цеплялись друг за друга. Я был уверен, что этого парня утвердили потому, что он крутой. Но в определенном смысле я ощущал отеческое отношение Бориса не только к Макару, но и ко мне.
Он очень по-отцовски относился к нам обоим, поэтому у меня даже было ощущение, что мы с Макаром братья. Нет, Борис не воспитывал нас и не проявлял никакой особой заботы, просто я чувствовал, что со мной он взаимодействует точно так же, как с Макаром. Я не чувствовал себя на площадке лишним или отвергнутым, вся группа была огромной семьей, в которую меня приняли, и я постоянно ощущал себя комфортно, в любви и в заботе. И по таланту, и по внешней силе, массе, уверенности, фигуре, он — идеальное попадание. Это самый рефлексирующий персонаж из всех. Геннадий погряз в рефлексии — он не понимает, почему его дочки перестали его слушать и уважать. И свои отношения с дочками он проецирует на Никиту. Сначала пытается ему помочь, ведет себя по-отечески, но при первом же непонимании Никиты — уничтожает его. Но при этом он самый любопытный - именно из-за того, что рефлексирует, и он единственный, для кого вранье в конце — это мучение. Он вроде бы собирательный образ — такой мужик, который для всех должен быть отцом, но на самом деле с ним всё намного сложнее.
С одной стороны, он бывалый, авторитетный, мастер дОбычи, который проработал на этом судне всю жизнь, у него всё размеренно, всё по полочкам. С другой стороны, в фильме есть сцены, в котором видна его «куркулистость»: угостил товарищей конфеткой, но остальные забрал. Все выпивают — он свои рюмочки достал железные, а после, хоть и пьяный, рюмочки не забыл, собрал. Из таких деталей собирается правдивый образ. В отношениях с Никитой он поначалу вроде пытается понять молодое поколение, но ему это сложно сделать — он со своими дочками отношения выстроить не может. И когда он изгоняет из своей жизни Никиту, мы всё равно понимаем, что он к нему прикипел душой, пытался понять, но вот не получается, поэтому взял и прогнал. Он явно отношения с собственными дочками проецирует на Никиту. Это единственный человек, который полюбил Никиту, а потом обиделся и отверг его. Он был единственным и последним человеком, на кого Никита мог опереться. Геннадий — очень значимый для меня персонаж: это — отец, который отвернулся.
Я их всех хорошо по-человечески понимаю. Мы вроде бы делали историю предательства — Максим предает Никиту. Но я его очень хорошо понимаю Максима — его друг нарочно ведет себя, как придурок, когда уже пора перестать это делать; из-за него тебя тоже могут принять за такого-же и тоже начать травить. Максиму надо выбирать сторону, и он выбирает сторону силы. Это понятная позиция, хоть она и жалкая. Кандидатов было много. И проб много — и актёров, и неактёров. Это было в январе 2021 года. Тогда я думал, что вряд ли меня возьмут. И сам не понимал, смогу ли я сыграть этого персонажа.
Только на вторых пробах я почувствовал, что герой, Никита, во мне рисуется и рождается. Мне важно было понять, на что мне нужно надавить, чтобы схватить этот образ. Чтобы не сфальшивить и сделать так, как было задумано в сценарии. И только когда какие-то черты образа Никиты появились, я поверил, что у меня получится. Сначала я записывал самопробы, потом меня вызвали на студию, я приехал, познакомился с Борисом, ему вроде всё понравилось, но после мне никто не позвонил. Конечно, мне очень хотелось сниматься у Бориса Хлебникова: к моменту первых проб я знал все его фильмы, кроме «Коктебеля» и «Свободного плавания», а после проб немедленно посмотрел и их. Мне дали прочитать сценарий, и я понял, что его новый фильм будет масштабным, почувствовал особенную ответственность и долго корил себя за то, что попробовался не так, сделал всё неправильно. Потом наступил карантин, прошло полтора года, и вдруг меня снова вызвали на пробы, причём с тем же текстом. Я был очень удивлен, потому что был уверен, что фильм давно уже снят, просто без меня. Я снова поехал и снова встретился с Борисом, и в этот день мы пробовались с Макаром: пробовали, крутили, добавляли, убирали, сразу несколько сцен — с утра до вечера.
Потом я еще раз пять приезжал пробоваться, и в какой-то момент Борис остановил нас прямо посреди сцены, и сказал: «я всё понял, теперь я хочу, чтобы вы как-то наладили контакт между собой, поэтому идите куда-нибудь посидите, пообщайтесь». И мы пошли в какое-то кафе, погуляли часок и разъехались. Через неделю мне позвонила агент, поздравила с утверждением в фильм Хлебникова, и я потерял дар речь на двое суток. Периодически он ведет себя вызывающе туповато. Да, он немного странный, не очень понятный, в какие-то моменты слабый. Но он явно не отморозок и не придурок, каким его считают. Он абсолютно добрый, у него свой юмор, который никого не оскорбляет, но при этом всех дико бесит. Никита вообще подбешивает всех просто своим существованием. И это тяжелый опыт, когда ты находишься в замкнутом пространстве и не можешь уйти. Никита не слишком похож на меня, а если и похож, то на меня в мои 12 лет.
ОЛЕГ САВОСТЮК: Моего героя зовут Макс, мы с ним в чём-то похожи - например в том, что оба можем легко найти общий язык в новом коллективе, даже если перед нами ставят стену, мы оба продолжаем долбиться в эту стену, если обстоятельства того требуют. Мы можем найти общий язык со многими людьми. Но в отличие от него, я бы вряд ли стал любой ценой добиваться расположения людей, в чье окружение я хочу зайти. А Максим периодически забывал о цене этого расположения, ему так важно было закрепиться в новом коллективе, что он просто забил на друга. То есть шёл к цели широкими шагами, не замечая, что идёт по головам. То есть он говорит о том, что хочет стать капитаном, но главное для него — это не стать объектом травли. Поэтому он и примыкает к толпе, которая травит его друга, и сам даже начинает немного над ним издеваться. Я хотел бы верить в то, что я не такой. Но и Максим не до конца понимал, что он делает не так, он же не хотел никому причинить зла, он просто шёл к цели. В финале, я думаю, он горько раскаялся.
Мой герой Гоша не ладит с родителями и со школой и находит себя в стенд-апе. Такой типичный представитель моего поколения. Как и Никита из «Снегиря».
Она самоотверженно отправилась в рейс по Баренцеву морю, провела 10 дней в штормах и привезла много материала.
Потом мы поехали в Мурманск, ходили по кораблям, общались с людьми и поняли, как это всё устроено. Мы расписывали такую раздолбайскую команду. Возможно, профессиональные моряки сказали бы нам, что так не бывает, и что они ходят в море работать работу. Но они сами не замечают за собой, что в каждой команде существует один изгой, один придурок, один — лидер, который пользуется уважением и так далее.
Это подметила и документалист Зака Абдрахманова, которая ходила в 10-дневный рейс добывать для нас материал. Нам было важно узнать, как устроена ловля рыбы, что такое шкерка, надо было точно представлять пространство корабля, увидеть своими глазами рабочие процессы. И вот Зака подметила, что в той команде был один матрос, которого все дразнили. Это было не так жёстко, как у нас в фильме, не так трагично, но драматургия требует от нас рассказа внятного и яркого.
И мы стали думать, а что, если в этот коллектив, где совсем не сливки общества собрались, попадает московский хипстер; попадает просто по фану туда, где опасно, где люди зарабатывают тяжелым трудом. Этот конфликт показался нам любопытным в нашей истории. Мы же все помним «Цельнометаллическую оболочку». Это то же самое.
Просто у нас — про русское. В ней — несколько поколений мужчин — деды, отцы, братья, сыновья. Коммуникация в мужском коллективе совершенно другая, не такая как в обычном обществе — это более острые и жёсткие, но при этом где-то очень душевные и честные отношения. Всё обнажено.
Нет полуправды. При этом персонажи все неоднозначные — в каждом есть и добро, и зло. К каждому из них прикипаешь, и видишь, что несмотря на происходящее, это по сути - замечательный человек, они все - огромной души люди. Но проходит несколько минут, и — раз!
Потому что я воспринимал это всё именно как «работу с отцом». Благо, нам обоим хватило двух-трех смен для того, чтобы перейти в отношения «режиссёр — актёр». Просто это новый этап и новый тип наших отношений. Ведь известно, что люди могут быть близкими друзьями, но построить бизнес вместе не смогут.
Или могут любить друг друга, но жить вместе не получается. У нас были отношения отца и сына, не всегда ровные, не всегда самые благополучные, я много раз в чём-то был не прав, Макар отстаивал свою свободу… А здесь мы как-то познакомились заново и услышали друг друга. А на площадке мы просто работали: я был режиссёром, он актёром, очень исполнительным. А я всегда за честный отзыв режиссёра по поводу сцены.
Я люблю ходить на плейбэк, смотреть сцену, разбирать её. Очень люблю, когда режиссёры подробно объясняют, что получилось, что не получилось. Критика меня не ломает, наоборот, помогает работать лучше. И тут я больше всего боялся, что ко мне будет слишком лояльное отношение.
Но этого не произошло. И я безумно рад, что мы за короткий срок смогли выйти на новый уровень отношений, познакомиться друг с другом в новом измерении. И только когда меня уже утвердили, он сказал про это. Но мне и в голову не пришло, что он тут «свой».
На пробах он был отличным партнёром - открытым, свободным, мы проигрывали сцены легко, цеплялись друг за друга. Я был уверен, что этого парня утвердили потому, что он крутой. Но в определенном смысле я ощущал отеческое отношение Бориса не только к Макару, но и ко мне. Он очень по-отцовски относился к нам обоим, поэтому у меня даже было ощущение, что мы с Макаром братья.
Нет, Борис не воспитывал нас и не проявлял никакой особой заботы, просто я чувствовал, что со мной он взаимодействует точно так же, как с Макаром. Я не чувствовал себя на площадке лишним или отвергнутым, вся группа была огромной семьей, в которую меня приняли, и я постоянно ощущал себя комфортно, в любви и в заботе. И по таланту, и по внешней силе, массе, уверенности, фигуре, он — идеальное попадание. Это самый рефлексирующий персонаж из всех.
Геннадий погряз в рефлексии — он не понимает, почему его дочки перестали его слушать и уважать. И свои отношения с дочками он проецирует на Никиту. Сначала пытается ему помочь, ведет себя по-отечески, но при первом же непонимании Никиты — уничтожает его. Но при этом он самый любопытный - именно из-за того, что рефлексирует, и он единственный, для кого вранье в конце — это мучение.
Он вроде бы собирательный образ — такой мужик, который для всех должен быть отцом, но на самом деле с ним всё намного сложнее. С одной стороны, он бывалый, авторитетный, мастер дОбычи, который проработал на этом судне всю жизнь, у него всё размеренно, всё по полочкам. С другой стороны, в фильме есть сцены, в котором видна его «куркулистость»: угостил товарищей конфеткой, но остальные забрал. Все выпивают — он свои рюмочки достал железные, а после, хоть и пьяный, рюмочки не забыл, собрал.
Из таких деталей собирается правдивый образ. В отношениях с Никитой он поначалу вроде пытается понять молодое поколение, но ему это сложно сделать — он со своими дочками отношения выстроить не может. И когда он изгоняет из своей жизни Никиту, мы всё равно понимаем, что он к нему прикипел душой, пытался понять, но вот не получается, поэтому взял и прогнал. Он явно отношения с собственными дочками проецирует на Никиту.
Это единственный человек, который полюбил Никиту, а потом обиделся и отверг его. Он был единственным и последним человеком, на кого Никита мог опереться. Геннадий — очень значимый для меня персонаж: это — отец, который отвернулся. Я их всех хорошо по-человечески понимаю.
Мы вроде бы делали историю предательства — Максим предает Никиту. Но я его очень хорошо понимаю Максима — его друг нарочно ведет себя, как придурок, когда уже пора перестать это делать; из-за него тебя тоже могут принять за такого-же и тоже начать травить. Максиму надо выбирать сторону, и он выбирает сторону силы. Это понятная позиция, хоть она и жалкая.
Кандидатов было много. И проб много — и актёров, и неактёров. Это было в январе 2021 года. Тогда я думал, что вряд ли меня возьмут.
И сам не понимал, смогу ли я сыграть этого персонажа. Только на вторых пробах я почувствовал, что герой, Никита, во мне рисуется и рождается. Мне важно было понять, на что мне нужно надавить, чтобы схватить этот образ. Чтобы не сфальшивить и сделать так, как было задумано в сценарии.
И только когда какие-то черты образа Никиты появились, я поверил, что у меня получится. Сначала я записывал самопробы, потом меня вызвали на студию, я приехал, познакомился с Борисом, ему вроде всё понравилось, но после мне никто не позвонил. Конечно, мне очень хотелось сниматься у Бориса Хлебникова: к моменту первых проб я знал все его фильмы, кроме «Коктебеля» и «Свободного плавания», а после проб немедленно посмотрел и их. Мне дали прочитать сценарий, и я понял, что его новый фильм будет масштабным, почувствовал особенную ответственность и долго корил себя за то, что попробовался не так, сделал всё неправильно.
Потом наступил карантин, прошло полтора года, и вдруг меня снова вызвали на пробы, причём с тем же текстом. Я был очень удивлен, потому что был уверен, что фильм давно уже снят, просто без меня. Я снова поехал и снова встретился с Борисом, и в этот день мы пробовались с Макаром: пробовали, крутили, добавляли, убирали, сразу несколько сцен — с утра до вечера. Потом я еще раз пять приезжал пробоваться, и в какой-то момент Борис остановил нас прямо посреди сцены, и сказал: «я всё понял, теперь я хочу, чтобы вы как-то наладили контакт между собой, поэтому идите куда-нибудь посидите, пообщайтесь».
И мы пошли в какое-то кафе, погуляли часок и разъехались. Через неделю мне позвонила агент, поздравила с утверждением в фильм Хлебникова, и я потерял дар речь на двое суток. Периодически он ведет себя вызывающе туповато. Да, он немного странный, не очень понятный, в какие-то моменты слабый.
Но он явно не отморозок и не придурок, каким его считают. Он абсолютно добрый, у него свой юмор, который никого не оскорбляет, но при этом всех дико бесит. Никита вообще подбешивает всех просто своим существованием. И это тяжелый опыт, когда ты находишься в замкнутом пространстве и не можешь уйти.
Никита не слишком похож на меня, а если и похож, то на меня в мои 12 лет. ОЛЕГ САВОСТЮК: Моего героя зовут Макс, мы с ним в чём-то похожи - например в том, что оба можем легко найти общий язык в новом коллективе, даже если перед нами ставят стену, мы оба продолжаем долбиться в эту стену, если обстоятельства того требуют. Мы можем найти общий язык со многими людьми. Но в отличие от него, я бы вряд ли стал любой ценой добиваться расположения людей, в чье окружение я хочу зайти.
А Максим периодически забывал о цене этого расположения, ему так важно было закрепиться в новом коллективе, что он просто забил на друга. То есть шёл к цели широкими шагами, не замечая, что идёт по головам. То есть он говорит о том, что хочет стать капитаном, но главное для него — это не стать объектом травли. Поэтому он и примыкает к толпе, которая травит его друга, и сам даже начинает немного над ним издеваться.
Я хотел бы верить в то, что я не такой. Но и Максим не до конца понимал, что он делает не так, он же не хотел никому причинить зла, он просто шёл к цели. В финале, я думаю, он горько раскаялся. Мой герой Гоша не ладит с родителями и со школой и находит себя в стенд-апе.
По всей видимости, снимая мощный фильм-катастрофу — а, забегая вперёд, заметим, что это режиссёру удалось на «отлично», Хлебников с Мещаниновой решили, что смысловой бэкграунд в виде крепкого, но написанного в далёком 1967 году производственного романа, изобилующего специальной терминологией что твой «Моби Дик» , будет выглядеть недостаточно актуальным. Похоже, экзистенциальные страдания приближающегося к четвёртому десятку «сельдяного» рабочего на общегуманистические темы, приправленные любовными метаниями, авторы адаптации сочли «слишком советскими» — несмотря на лёгкий диссидентский флёр впоследствии Владимов поддержал Александра Солженицына, а затем вовсе эмигрировал в ФРГ, где и умер — а потому неблизкими современному зрителю. И развернулись в сторону куда более модных нынче тем: конфликта «бумеров» и «зумеров», личных границ и травли — то есть, простите, буллинга.
Только экзистенциальных мук при этом не поубавилось. Сюжетно же всё, что объединяет итоговую версию «Снегиря» с «Тремя минутами молчания», — это наличие рыболовного судна у которого даже название другое , эпизода со спасением в лютый шторм иностранных моряков сильно изменённого — вплоть до гражданства спасённых и парочки салаг, решивших попытать счастья в сражении с грозной стихией с совершенно иными характерами и мотивацией. Эти-то последние, чью сюжетную линию в романе и второстепенной можно назвать с большой натяжкой, оказываются в центре внимания.
Двое приятелей, впервые ступив на палубу и оказавшись в компании хмурых и грубых мужиков Хлебников, как обычно, собрал блестящий коллектив: Александр Робак, Тимофей Трибунцев, Сергей Наседкин, Михаил Кремер, покойный Евгений Сытый , вскоре начинают демонстрировать критически различные способности в новой и очень специфической реальности.
Снегирь (2023)
Летом 2023 года в российский прокат вышел фильм «Снегирь» от режиссера «Аритмии» Бориса Хлебникова. Фильм Снегирь (2023) смотреть онлайн трейлеры и описание, интересные факты и дополнительные материалы на сайте онлайн-кинотеатра Иви. смотрите кино полностью на «Кино ».
Борис Хлебников
- Актёры и съёмочная группа
- Про Россию • Страсти по фильму "Снегирь". Многие недоумевают…
- Сильное мужское кино: в прокат вышла российская драма «Снегирь» (16+)
- По волнам дедовщины: «Снегирь» Бориса Хлебникова — мрачная история о конфликте поколений
- Рецензия на фильм «Снегирь»