Значит, и прощение долгов, грехов против нас — уже наш долг перед Богом?. В умении прощать сокрыта тайна Царства Небесного. Его наследуют те, кто просил прощения и сам прощал. Фраза «Бог простит и я прощаю» выражает основные принципы христианского прощения. Когда человек просит прощение, он признает свою вину и выражает сожаление за причиненную обиду и боль. Простить – значит попытаться приложить все усилия (с молитвой, испрашивая у Бога благословения) и не смешать человека с тем злом, которое он совершил. «Бог простит, и я прощаю». Как правильно просить прощение. В церквях проводятся специальные службы в Прощеное воскресенье. Это называется Управление прощения. В этом случае нет никакого уточнения «если покается» или «если попросит прощения» — просто нужно прощать.
«Бог простит, и я прощаю»
Фото: Денис Батов Вам нужно не просто сказать эти слова. При этом, не все задумываются о более глубоком смысле этого действия. С самого утра социальные сети и мессенджеры взорвутся от рассылок, типа: "В святое воскресенье прошу у Вас прощенья", и далее в этом роде. Можно ли радоваться тому, что идея Прощеного воскресенья шагнула в массы?
Поэтому стоит выяснить, почему важно прощать?
Как вы считаете, это нужно делать? Мне кажется, это формализм. А ничто формальное не даст плода. Ведь в соцсетях мы посылаем чужую картинку.
Ведь сущность встречи — когда ты увидел живого человека, лицом к лицу. Разве это заменит сообщение по Интернету? И потом, мы же не знаем, что сейчас происходит с этим человеком, на каком этапе прощения он находится по отношению к нам. Я думаю, что когда Господь даст, и у меня в сердце воцарится мир, только тогда надо будет встретиться и поговорить с этим человеком, либо это произойдёт нечаянно. Ну а пока ты не отплакал в кладовке, как Досифей, и духовник тебе не сказал, что ты прощён от Бога, — чуда не произойдёт.
Всё останется на том же уровне, несмотря на смски. Бывает, что человек очень долго не может кого-то простить, и люди уходят из жизни, не примирившись. Что делать, если не успел попросить прощения у матери или отца, или кого-то ещё из близких? Вы знаете, я замечаю, что у младшего поколения бывает целый комплекс требований по отношению к старшим: меня не так родили, не додали воспитания, каких-то благородных манер мне не привили, и ещё масса претензий по разным вопросам. Это губительное состояние и просто несправедливо по отношению к тем, кто подарил мне жизнь.
Наверное, как смогли, так и вырастили, как сумели, так и воспитали. У родителей тоже были свои недостатки, окружение и прочее. А что не додали — ну, сам добери. Нужно стремиться к перемене ума, вот эта метанойя — она возможна, пока мы живы. И если осталась обида — например, отец пил, или мама бросила в детском доме, надо переосмыслить и перерасти этот опыт.
Надо подумать о том Отце, Который вызвал нас к жизни из небытия, может быть, какая-то другая Мамочка продолжает о нас заботиться? Если бы мы вели себя как верующие люди то от недостатка земных родителей и семей, мы переходили бы уже в большую семью Церкви и всего человечества. И нам было бы легче жить. Ну а если думать о куче недостатков в своей семье, родительской, бабушкиной, дедушкиной, так можно дойти до Адама и Евы, сваливая друг на друга вину. Ответственный христианин всегда скажет: это я виноват за то, что не использовал то, что мне было дано, ленился, роптал вместо благодарения.
Тогда возникает закономерный вопрос: а должны ли мы сами себя прощать за то, что мы такие плохие, ленивые, неблагодарные? Я как-то у митрополита Антония Сурожского прочёл, что начало прощения — это когда мы можем простить Бога. Ведь, по сути, Господь забросил нас в этот мир, не спрашивая, хотим ли мы жить на свете. Попробуйте поставить такой вопрос: а, может, я вообще не на людей обижаюсь, а на Бога за то, что Он в такой жестокий мир меня послал, в такое неподходящее время? А потом надо простить себя, потому что каждый из нас несовершенный человек.
Конечно, созданный по образу и подобию Божию, догматически это так, но как плохо мы это подобие развиваем. И затем уже, поняв и простив себя, простить другого. Когда я вижу, что у меня есть недостатки, значит, и у других — родителей, братьев, сестёр, супругов, знакомых — у всех есть несовершенства. Но их Господь любит, терпит, растит, как цветочки… Я бы предложил такие три направления — простить Бога, себя и близких.
Такое определение не означает, что нужно падать в ноги всем подряд. Но нужно постараться этот момент — отсутствие в себе любви — прочувствовать и искренне раскаяться. Как простить? А пришло Прощеное воскресенье — вроде, прощать надо бы… — Любой человек может простить. Говоря «я не могу простить», люди часто подразумевают, что не способны забыть причиненную им боль. Но простить — это вовсе не значит забыть боль. Прощение и не подразумевает автоматического и моментального ее исчезновения. Оно означает другое: «Я не держу на причинившего мне эту боль зла, не желаю ему возмездия, а принимаю его таким, какой он есть». Боли может и не стать меньше, но зато человек сможет прямо смотреть в глаза своему обидчику, если тот сам готов смотреть ему в глаза и искренне просить прощения за причиненную им обиду. Но Господь призывает нас простить даже врагов и Сам подает нам в этом пример. Такое всепрощение кажется чем-то фантастическим, неисполнимым, однако в Боге, во Христе это возможно. Учась прощать, нужно помнить еще и вот какой момент: часто люди, причиняющие нам боль, поступают так по попущению Господа. Не в том смысле, что они не виноваты, а в том смысле, что эта обида пойдет нам во благо. К примеру, если мы просим у Бога такое качество, как смирение, неверно будет ожидать, что оно само собой вдруг свалится на нас с неба. Скорее нужно ждать, что Бог пошлет человека, который нас обидит, заденет, может быть, даже несправедливо. Претерпев такую обиду, найдя в себе силы простить — может быть, только на 3-й, на 10-й, на 20-й раз — мы потихоньку и будем учиться смирению. Так что нужно понимать, что ничего случайного не бывает и Бог все творит для нашей пользы. Прощеное воскресенье — Отец Максим, как же определить, простил я по-настоящему или нет? На словах можно простить, хоть это тоже нелегко, в то время как на деле обида может и остаться… — Дело в том, что прощение — это не одномоментный процесс. Бывает, что мы вроде бы все простили и забыли, а через какое-то время в нас опять вспыхивает негодование и злость на нашего обидчика. В чем тут дело? А дело в том, что непрощение — это страсть. А страсть, однажды в нас поселившаяся, может со временем плотно укорениться в душе и, кроме того, способна затаиться, до поры до времени не подавая «признаков жизни». Особенно часто так бывает, когда нанесенная обида была действительно крайне болезненной и серьезной.
Что такое грех, о котором говорит нам, который являет нам наша совесть? Это не просто некий внутренний голос, говорящий нам о том, что плохо и что хорошо. Это не просто врожденная способность человека отличать добро и зло, это что-то еще более глубокое, еще более таинственное. Человек может твердо знать, что он ничего не сделал плохого, ни в чем не нарушил закона, не причинил никому никакого зла, и все-таки иметь нечистую совесть. Чистая совесть, нечистая совесть — эти привычные словосочетания, может быть, лучше всего выражают таинственную природу совести. Иван Карамазов у Достоевского знает, что он не убил отца. И столь же твердо знает, что и он виноват в убийстве. Совесть и есть вот это чувство вины на глубине, сознание своего участия не в преступлении или зле как таковом, а в этом глубоком внутреннем зле, в той нравственной порче, из которой вырастают все преступления на этой земле, перед которой бессильны все законы. И когда произносит Достоевский свою знаменитую фразу о том, что «каждый перед всеми за всех виноват», — это не риторика, не преувеличение, не болезненное чувство вины, это — правда совести. Ибо дело совсем не в том, что каждый из нас иногда, кто реже, кто чаще, нарушает те или иные законы, повинен в больших или, гораздо чаще, маленьких преступлениях; дело в том, что все мы приняли как самоочевидный закон то внутреннее разъединение, ту внутреннюю противопоставленность друг другу, ту разбитость жизни, то недоверие, то отсутствие любви и связанности, в которых живет мир и неправду которых и являет нам наша совесть. Ибо подлинный закон жизни совсем не в том, чтобы только не делать зла, а в том, чтобы делать добро, и это значит прежде всего — любить, и это значит прежде всего — принимать другого, это значит осуществлять то единство, вне которого даже самое законное общество все равно становится внутренним адом. Вот это и есть грех. И о прощении этого греха — греха всех грехов — мы и молимся, молимся в пятом прошении молитвы Господней. Но осознать все это как грех, но просить прощения этого греха — это ведь и значит осознать свою разделенность с другими, это и значит стремиться к ее преодолению, и это значит уже простить. Ибо прощение есть таинственный акт, которым восстанавливается утраченная целостность и воцаряется добро; прощение есть акт не законный, а нравственный. По закону всякий согрешивший против меня должен быть наказан, и пока он не наказан, законность не восстановлена, а по совести, по закону нравственному важно восстановление не законности, а целостности и любви, восстановить которые никакой закон не может. Это может сделать только взаимное прощение. Если мы прощаем друг друга, то и Бог прощает нас, и только в этой взаимной связанности прощения нашего и прощения свыше очищается совесть и воцаряется свет, которого на глубине и ищет, и жаждет человек. Ибо по-настоящему важны для него не внешний порядок, а чистая совесть, тот внутренний свет, без которого не может быть подлинного счастья. Поэтому «остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим» — это прошение о нравственном очищении и возрождении, без которого не поможет в этом мире никакая законность. Может быть, страшная трагедия нашей эпохи, тех обществ, в которых мы живем, как раз в том, что они много говорят о законности и справедливости, много цитируют всевозможные тексты, но при этом в них почти совсем утрачена сила и нравственная красота прощения. Поэтому прошение молитвы Господней о прощении грехов тех, кто согрешил против нас, нами и наших — Богом составляет, возможно, центр того нравственного возрождения, перед которым мы стоим в эту эпоху. Источник: Беседы на радио «Свобода». Молитва Господня. Троицкие листки и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим Пища не все обнимает нам нужное и полезное. Знал Господь, что один Он всегда безгрешен. Поэтому научает нас молиться об отпущении долгов, то есть грехов наших: и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим. Не может быть со Христом тот, кто захотел быть больше подражателем Иуды, нежели Христа. Каков же этот грех, который не омывается и крещением крови?.. Каково это преступление, когда его нельзя загладить и мученичеством?.. Он мог и без твоего дела простить тебе все грехи, но Он хочет и в этом благодетельствовать тебе, во всем доставляет тебе случай к кротости и человеколюбию, гонит из тебя зверство, погашает в тебе гнев и всячески хочет соединить тебя со Своими членами». Не отпустил ты, сам против себя идешь, а не Я». Итак, отпусти, прости от сердца, и будь уверен, что вместе с этим прощаются тебе все грехи твои, словом, делом и помышлением совершенные. Кто проживет на этой земле и не поимеет врага? Постарайтесь же, понудьте себя, возлюбленные, полюбить их, умоляю вас. И не думайте, чтобы это было невозможно; я знаю, знал, на самом деле видел христиан, которые любят врагов своих. Веруйте, что это возможно, и молитесь, да будет в вас и в этом отношении воля Божия. Что тебя так раздражает во враге твоем? Конечно, не природа человеческая. Он родной тебе: оба вы из земли сотворены и от Господа одушевлены. Он — то же, что и ты; он брат тебе. Первые двое — Адам и Ева — были родители наши: он отец, она мать. Стало быть, мы — братья. Не оставим это первоначалие наше; Бог — Отец наш, Церковь — мать. Стало быть, мы — братья… Бог праведно скажет непростившим: «Зачем просите вы, чтобы Я сделал то, что обещал, когда сами не исполняете того, что Я заповедал? Что Я обещал? Отпустить долги ваши. Что заповедал? Чтобы и вы отпускали должникам вашим. Но как можно сказать, что вы это исполняете, если не любите врагов ваших? Те камни бросали в него, а не прощения просили, но он молился о них… Так молиться научил Господь учеников Своих, тех великих первых апостолов Своих, предводителей наших. Не надлежало бы никогда солнцу заходить во гневе нашем, а сколько раз заходило оно таким образом! Не думайте, что гнев — ничто. Если бы Бог восхотел взыскать его от нас, куда бы нам деваться? Я отпустил грехи, не взыскивай и Ты. Я уважил просителя, не отвергни и Ты просящего. Я отпустил должника своего веселым, таков пусть будет и Твой должник. Не делай, чтобы Твой был грустнее моего. Пусть оба равно благодарят оказавших милость… Я разрешил, разреши и Ты. Я отпустил, отпусти и Ты. Конечно, мои прегрешения перед Тобой тяжелее сделанных предо мной моим должником. Признаю это и я. Но воззри и на то, кто Ты и кто я?.. Малое человеколюбие оказал я, потому что большего не вмещает природа моя; а Ты сколько ни пожелаешь, могущество не воспрепятствует щедродаровитости Твоей». Все мы должники неоплатные: прости грехи наши, которыми мы оскорбляем Тебя всякий день и час. Остави, ибо никто не может оставлять грехи, кроме Тебя; остави, ибо и нам Ты заповедал оставлять согрешившему брату до семидесяти крат седмерицею; остави нам, как и мы, будучи злы, оставляем должникам нашим, и как обещал это нам, грешным, Твой Сын Единородный, остави не нам только, но и всем должникам нашим, не поставь им во грех того, в чем они согрешили против нас». А если мы не захотим простить им их ничтожных прегрешений, то да будет суд без милости рабам лукавым не оказавшим милости!
Откройте свой Мир!
Прощение нами грехов ставится как бы условием для прощения нас самих, деятельность наша земная здесь служит как бы образом для деятельности небесной. Образы заимствованы от обыкновенных заимодавцев, дающих взаймы деньги, и должников, их получающих и затем возвращающих. Второе предложение как и мы оставляем и проч. Понимание в строжайшем смысле приводило многих церковных писателей в трепет от того, что самый размер или количество божественного прощения наших грехов вполне определяется размерами нашей собственной способности или возможности прощения грехов нашим ближним. Другими словами, божественное милосердие определяется здесь человеческим милосердием. Но так как человек не способен к такому же милосердию, какое свойственно Богу, то положение молящегося, не имевшего возможности примириться, заставляло многих содрогаться и трепетать. Автор приписываемого святому Иоанну Златоусту сочинения Opus iniperf. Какой ты сам произносишь суд о себе, такой же суд и Я произнесу о тебе; если простишь своему собрату, то и от Меня получишь то же благодеяние — хотя это последнее на самом деле гораздо важнее первого. Ты прощаешь другого потому, что сам имеешь нужду в прощении, а Бог прощает, Сам ни в чем не имея нужды; ты прощаешь собрату, а Бог рабу; ты виновен в бесчисленных грехах, а Бог безгрешен. Строгое понимание этой частицы не допускается контекстом. В отношениях между Богом и человеком с одной стороны и человеком и человеком с другой не наблюдается полного равенства paritas , а есть только сходство довода similitudo rationis.
Царь в притче оказывает рабу больше милосердия, чем раб — своему товарищу. Здесь подразумевается сравнение двух действий по роду, а не по степени. В заключение скажем, что мысль о прощении грехов от Бога под условием прощения грехов нашим ближним была, по-видимому, чужда по крайней мере язычеству. По словам Филострата Vita Apoll. И конечно, именно тут, в этой связанности, в этом соединении — глубокий смысл этого прошения молитвы Господней. Но, может, прежде чем в эту связь вдуматься, необходимо остановиться на понятии греха, ибо оно стало совсем чуждым современному человеку. Этот последний знает понятие преступления, которое связано прежде всего с нарушением того или иного закона. Понятие преступления относительно. Так, например, в одной стране может быть преступлением то, что не является преступлением в другой. Ибо если нет закона, то нет и преступления.
Преступление не только соотносится с законом, но оно, в какой-то степени, рождено им. А закон, в свою очередь, порожден прежде всего социальными потребностями. Ему нет и не может быть дела до того, что происходит на глубинах человеческого сознания. Пока не нарушает человек мирной жизни общества и не наносит очевидного вреда другим или же установленному порядку, преступления нет, как нет и закона. Ненависть, например, не может быть составом преступления, пока она не привела к какому-то действию: удару, убийству, ограблению. С другой стороны, закон же и не знает прощения, ибо само назначение его в том, чтобы защищать и поддерживать порядок в человеческом обществе — порядок, основанный на действии закона. Поэтому так важно понять, что, когда мы говорим о грехе, мы говорим о чем-то глубоко отличном по самой своей сущности от социального понятия преступления. Если о преступлении мы узнаем от закона, о грехе мы узнаем от совести. Если нет в нас, если ослабевает в человеческом обществе понятие совести или, лучше сказать, непосредственный опыт совести, то, конечно, чуждым, непонятным и ненужным делается религиозное понятие греха и связанное с ним понятие прощения. Что же такое совесть?
Что такое грех, о котором говорит нам, который являет нам наша совесть? Это не просто некий внутренний голос, говорящий нам о том, что плохо и что хорошо. Это не просто врожденная способность человека отличать добро и зло, это что-то еще более глубокое, еще более таинственное. Человек может твердо знать, что он ничего не сделал плохого, ни в чем не нарушил закона, не причинил никому никакого зла, и все-таки иметь нечистую совесть. Чистая совесть, нечистая совесть — эти привычные словосочетания, может быть, лучше всего выражают таинственную природу совести. Иван Карамазов у Достоевского знает, что он не убил отца. И столь же твердо знает, что и он виноват в убийстве. Совесть и есть вот это чувство вины на глубине, сознание своего участия не в преступлении или зле как таковом, а в этом глубоком внутреннем зле, в той нравственной порче, из которой вырастают все преступления на этой земле, перед которой бессильны все законы. И когда произносит Достоевский свою знаменитую фразу о том, что «каждый перед всеми за всех виноват», — это не риторика, не преувеличение, не болезненное чувство вины, это — правда совести. Ибо дело совсем не в том, что каждый из нас иногда, кто реже, кто чаще, нарушает те или иные законы, повинен в больших или, гораздо чаще, маленьких преступлениях; дело в том, что все мы приняли как самоочевидный закон то внутреннее разъединение, ту внутреннюю противопоставленность друг другу, ту разбитость жизни, то недоверие, то отсутствие любви и связанности, в которых живет мир и неправду которых и являет нам наша совесть.
Ибо подлинный закон жизни совсем не в том, чтобы только не делать зла, а в том, чтобы делать добро, и это значит прежде всего — любить, и это значит прежде всего — принимать другого, это значит осуществлять то единство, вне которого даже самое законное общество все равно становится внутренним адом. Вот это и есть грех. И о прощении этого греха — греха всех грехов — мы и молимся, молимся в пятом прошении молитвы Господней. Но осознать все это как грех, но просить прощения этого греха — это ведь и значит осознать свою разделенность с другими, это и значит стремиться к ее преодолению, и это значит уже простить. Ибо прощение есть таинственный акт, которым восстанавливается утраченная целостность и воцаряется добро; прощение есть акт не законный, а нравственный. По закону всякий согрешивший против меня должен быть наказан, и пока он не наказан, законность не восстановлена, а по совести, по закону нравственному важно восстановление не законности, а целостности и любви, восстановить которые никакой закон не может. Это может сделать только взаимное прощение. Если мы прощаем друг друга, то и Бог прощает нас, и только в этой взаимной связанности прощения нашего и прощения свыше очищается совесть и воцаряется свет, которого на глубине и ищет, и жаждет человек. Ибо по-настоящему важны для него не внешний порядок, а чистая совесть, тот внутренний свет, без которого не может быть подлинного счастья. Поэтому «остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим» — это прошение о нравственном очищении и возрождении, без которого не поможет в этом мире никакая законность.
Может быть, страшная трагедия нашей эпохи, тех обществ, в которых мы живем, как раз в том, что они много говорят о законности и справедливости, много цитируют всевозможные тексты, но при этом в них почти совсем утрачена сила и нравственная красота прощения. Поэтому прошение молитвы Господней о прощении грехов тех, кто согрешил против нас, нами и наших — Богом составляет, возможно, центр того нравственного возрождения, перед которым мы стоим в эту эпоху. Источник: Беседы на радио «Свобода». Молитва Господня. Троицкие листки и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим Пища не все обнимает нам нужное и полезное. Знал Господь, что один Он всегда безгрешен. Поэтому научает нас молиться об отпущении долгов, то есть грехов наших: и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим. Не может быть со Христом тот, кто захотел быть больше подражателем Иуды, нежели Христа. Каков же этот грех, который не омывается и крещением крови?.. Каково это преступление, когда его нельзя загладить и мученичеством?..
Он мог и без твоего дела простить тебе все грехи, но Он хочет и в этом благодетельствовать тебе, во всем доставляет тебе случай к кротости и человеколюбию, гонит из тебя зверство, погашает в тебе гнев и всячески хочет соединить тебя со Своими членами». Не отпустил ты, сам против себя идешь, а не Я». Итак, отпусти, прости от сердца, и будь уверен, что вместе с этим прощаются тебе все грехи твои, словом, делом и помышлением совершенные. Кто проживет на этой земле и не поимеет врага? Постарайтесь же, понудьте себя, возлюбленные, полюбить их, умоляю вас. И не думайте, чтобы это было невозможно; я знаю, знал, на самом деле видел христиан, которые любят врагов своих.
У нас были разногласия, потом мы искали примирение, это было не очень долго, но после этого возникло чувство, что ты как будто заново обрёл друзей — эти братья и сестры стали тебе ближе, чем до того, как мы поспорили. Это ни с чем не сравнимая радость.
В такой момент ты понимаешь, что прощение и примирение — это милость Божия. Протоиерей Георгий Пименов Мы часто обижаемся совершенно напрасно. Бывает ведь, что человек себя ведёт так или иначе под воздействием стресса, психозов, лекарств. Если я попытаюсь в этой ситуации разобраться, и вспомню, что у человека в это время кто-то умер или собака болела, друг ушёл и не вернулся. То есть были какие-то факторы, которые влияли на него, помимо наших отношений, тогда мне проще его понять и простить. Обычно мы зациклены на ситуации «ты — я», а что у этого «ты» может быть вокруг ещё очень много людей и диалогов, мы не думаем. Хотя если попытаться в это вникнуть, принять другого станет легче. Обычно в прощеное воскресенье люди звонят друг другу, или отправляют смс, в соцсетях делятся картинками, где написано «Прости меня».
Как вы считаете, это нужно делать? Мне кажется, это формализм. А ничто формальное не даст плода. Ведь в соцсетях мы посылаем чужую картинку. Ведь сущность встречи — когда ты увидел живого человека, лицом к лицу. Разве это заменит сообщение по Интернету? И потом, мы же не знаем, что сейчас происходит с этим человеком, на каком этапе прощения он находится по отношению к нам. Я думаю, что когда Господь даст, и у меня в сердце воцарится мир, только тогда надо будет встретиться и поговорить с этим человеком, либо это произойдёт нечаянно.
Ну а пока ты не отплакал в кладовке, как Досифей, и духовник тебе не сказал, что ты прощён от Бога, — чуда не произойдёт. Всё останется на том же уровне, несмотря на смски. Бывает, что человек очень долго не может кого-то простить, и люди уходят из жизни, не примирившись. Что делать, если не успел попросить прощения у матери или отца, или кого-то ещё из близких? Вы знаете, я замечаю, что у младшего поколения бывает целый комплекс требований по отношению к старшим: меня не так родили, не додали воспитания, каких-то благородных манер мне не привили, и ещё масса претензий по разным вопросам. Это губительное состояние и просто несправедливо по отношению к тем, кто подарил мне жизнь. Наверное, как смогли, так и вырастили, как сумели, так и воспитали. У родителей тоже были свои недостатки, окружение и прочее.
А что не додали — ну, сам добери. Нужно стремиться к перемене ума, вот эта метанойя — она возможна, пока мы живы. И если осталась обида — например, отец пил, или мама бросила в детском доме, надо переосмыслить и перерасти этот опыт. Надо подумать о том Отце, Который вызвал нас к жизни из небытия, может быть, какая-то другая Мамочка продолжает о нас заботиться? Если бы мы вели себя как верующие люди то от недостатка земных родителей и семей, мы переходили бы уже в большую семью Церкви и всего человечества. И нам было бы легче жить. Ну а если думать о куче недостатков в своей семье, родительской, бабушкиной, дедушкиной, так можно дойти до Адама и Евы, сваливая друг на друга вину.
Перед ним обычно принято просить прощения у всех близких и знакомых. Священник, заместитель декана исторического факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, кандидат исторических наук Филипп Ильяшенко в эфире сетевого вещания «Вечерней Москвы» рассказал, как правильно отвечать на просьбу простить в Прощеное воскресенье. Подробности в видеосюжете «ВМ»: — Есть прямое слово Бога — заповедь как действовать, чтобы спастись.
Никого не осуждать и быть прощенным, это прямое указание от Бога. Просить прощения можно и нужно всем, вне зависимости от того, верующий вы человек или нет.
Часто бывает, что обиды как таковой между людьми нет, однако отношения почему-то натянутые, непростые. Тут уместно вспомнить, что слова "простить" и "просто" неслучайно однокоренные. Прося прощения и прощая, близкие убирают накопившиеся сложности во взаимоотношениях. Днем, после литургии, священники меняют облачения с белых на траурные черные. Меняются покрывала в алтаре на престоле и жертвеннике, а также алтарная завеса.
Вечерняя служба совершается при выключенном свете. А во время чина прощения прихожане сначала подходят к священнику, а после друг к другу. Все просят друг у друга прощения и слышат в ответ: "Бог простит, и меня прости! В течение всего дня верующие просят прощения у близких и знакомых, которых могли обидеть словом или делом. Народные традиции Прощеного воскресенья Помимо церковных, есть еще народные обычаи. Прощеное воскресенье — последний день Масленицы. Поэтому считается, что ее надо как следует проводить, собравшись за праздничным столом с блинами.
Ведь после этого на целых семь недель запрещена не только скоромная еда, но и различные увеселения. На Руси в Прощеное воскресенье было принято гадать на блинах. Делали это в процессе выпечки первого блина и обращали внимание на такие детали: ровные края — скорое замужество, которое будет счастливым; неровные края — не исключены сложности в семейной жизни; толстый блин — трудности в жизни; тонкий — год пройдет как по маслу; румяный — признак здоровья; бледный — к возможным болезням; зажаренный посередине — муж сохранит верность; зажаренный по бокам — отправится за приключениями. За праздничным застольем старались съесть все блины. Если это удавалось, люди радовались, понимая, что весь год они проживут в счастье и достатке. Но речь идет о каком-либо масштабном деле, рутинный бытовой труд допускается. Также обычно советуют отказаться в праздник от рукоделия и "грязной" работы по дому.
На Руси в этот день категорически запрещалось совершать плохие поступки, обижать людей. Умудренные опытом старики говорили молодым: "Нельзя просить прощения не от чистого сердца или делать вид, что прощаешь человека, но делаешь это неискренне". Принято считать, что в этот день нельзя злиться, раздражаться, ссориться с близкими людьми. Нельзя думать о плохих вещах, жаловаться, отказывать в помощи нуждающимся.
Откройте свой Мир!
Когда у вас просят прощения, нужно отвечать: «Бог простит, и я прощаю». Вспомните, как прощал Господь, как прощал разбойника на кресте, как прощал мытарей и блудниц, слезами омывавших ноги Его. Подлинное выражение от истинных православных звучит так: "Бог простит и ты меня прости". Бог простит, и я прощаю! Незаметно прошла зима. Вот уже и солнце припекать стало, в воздухе появился приятный запах талой земли. В прощёное воскресение многие из нас услышат и скажут эти слова – «Простите», «Бог простит, и я прощаю». Не раз они будут произнесены нашим языком.
Нужно ли целоваться в Прощеное воскресенье и что значит «Бог простит и я прощаю»
Что значит простить? Новости Таганрога. «Прости» и «просто» — слова однокоренные, очень похожие. Если ты всё-таки простил, значит, ты впустил Бога в эти отношения. Когда человек просит прощения у православного, то чаще всего слышит в ответ: простит. Бог простит? Фразы «Прости меня» и ответ: «Бог простит, и я прощаю» условные. Придерживаться их не обязательно. Скорее наоборот. Лучше и правильнее сказать так, как велит сердце. Испрашивая прощения у ближнего и прощая его, мы пытаемся примириться с Богом, который по милости Своей прощает нам наши грехи.
Протоиерей Александр Рябков: Что значит «простить»?
Если что-то мешает ответить «Бог тебя простит, и я прощаю», надо поставить себя на место просящего человека. Бог простит, и я прощаю! - cкачать бесплатно красивую поздравительную гиф открытку Прощенное воскресенье для Ватсап (WhatsApp) №9237. Подлинное выражение от истинных православных звучит так: "Бог простит и ты меня прости". Бог не только прощает нам грехи наши, он и в расплату за них был распят на кресте. Все люди созданы по образу Божьему, а значит, каждый из нас должен учиться прощению у Него.
Прости. Бог простит, и я прощаю. Достаточно ли попросить прощения?
Другими словами, божественное милосердие определяется здесь человеческим милосердием. Но так как человек не способен к такому же милосердию, какое свойственно Богу, то положение молящегося, не имевшего возможности примириться, заставляло многих содрогаться и трепетать. Автор приписываемого святому Иоанну Златоусту сочинения Opus iniperf. Какой ты сам произносишь суд о себе, такой же суд и Я произнесу о тебе; если простишь своему собрату, то и от Меня получишь то же благодеяние — хотя это последнее на самом деле гораздо важнее первого. Ты прощаешь другого потому, что сам имеешь нужду в прощении, а Бог прощает, Сам ни в чем не имея нужды; ты прощаешь собрату, а Бог рабу; ты виновен в бесчисленных грехах, а Бог безгрешен. Строгое понимание этой частицы не допускается контекстом. В отношениях между Богом и человеком с одной стороны и человеком и человеком с другой не наблюдается полного равенства paritas , а есть только сходство довода similitudo rationis. Царь в притче оказывает рабу больше милосердия, чем раб — своему товарищу. Здесь подразумевается сравнение двух действий по роду, а не по степени.
В заключение скажем, что мысль о прощении грехов от Бога под условием прощения грехов нашим ближним была, по-видимому, чужда по крайней мере язычеству. По словам Филострата Vita Apoll. И конечно, именно тут, в этой связанности, в этом соединении — глубокий смысл этого прошения молитвы Господней. Но, может, прежде чем в эту связь вдуматься, необходимо остановиться на понятии греха, ибо оно стало совсем чуждым современному человеку. Этот последний знает понятие преступления, которое связано прежде всего с нарушением того или иного закона. Понятие преступления относительно. Так, например, в одной стране может быть преступлением то, что не является преступлением в другой. Ибо если нет закона, то нет и преступления.
Преступление не только соотносится с законом, но оно, в какой-то степени, рождено им. А закон, в свою очередь, порожден прежде всего социальными потребностями. Ему нет и не может быть дела до того, что происходит на глубинах человеческого сознания. Пока не нарушает человек мирной жизни общества и не наносит очевидного вреда другим или же установленному порядку, преступления нет, как нет и закона. Ненависть, например, не может быть составом преступления, пока она не привела к какому-то действию: удару, убийству, ограблению. С другой стороны, закон же и не знает прощения, ибо само назначение его в том, чтобы защищать и поддерживать порядок в человеческом обществе — порядок, основанный на действии закона. Поэтому так важно понять, что, когда мы говорим о грехе, мы говорим о чем-то глубоко отличном по самой своей сущности от социального понятия преступления. Если о преступлении мы узнаем от закона, о грехе мы узнаем от совести.
Если нет в нас, если ослабевает в человеческом обществе понятие совести или, лучше сказать, непосредственный опыт совести, то, конечно, чуждым, непонятным и ненужным делается религиозное понятие греха и связанное с ним понятие прощения. Что же такое совесть? Что такое грех, о котором говорит нам, который являет нам наша совесть? Это не просто некий внутренний голос, говорящий нам о том, что плохо и что хорошо. Это не просто врожденная способность человека отличать добро и зло, это что-то еще более глубокое, еще более таинственное. Человек может твердо знать, что он ничего не сделал плохого, ни в чем не нарушил закона, не причинил никому никакого зла, и все-таки иметь нечистую совесть. Чистая совесть, нечистая совесть — эти привычные словосочетания, может быть, лучше всего выражают таинственную природу совести. Иван Карамазов у Достоевского знает, что он не убил отца.
И столь же твердо знает, что и он виноват в убийстве. Совесть и есть вот это чувство вины на глубине, сознание своего участия не в преступлении или зле как таковом, а в этом глубоком внутреннем зле, в той нравственной порче, из которой вырастают все преступления на этой земле, перед которой бессильны все законы. И когда произносит Достоевский свою знаменитую фразу о том, что «каждый перед всеми за всех виноват», — это не риторика, не преувеличение, не болезненное чувство вины, это — правда совести. Ибо дело совсем не в том, что каждый из нас иногда, кто реже, кто чаще, нарушает те или иные законы, повинен в больших или, гораздо чаще, маленьких преступлениях; дело в том, что все мы приняли как самоочевидный закон то внутреннее разъединение, ту внутреннюю противопоставленность друг другу, ту разбитость жизни, то недоверие, то отсутствие любви и связанности, в которых живет мир и неправду которых и являет нам наша совесть. Ибо подлинный закон жизни совсем не в том, чтобы только не делать зла, а в том, чтобы делать добро, и это значит прежде всего — любить, и это значит прежде всего — принимать другого, это значит осуществлять то единство, вне которого даже самое законное общество все равно становится внутренним адом. Вот это и есть грех. И о прощении этого греха — греха всех грехов — мы и молимся, молимся в пятом прошении молитвы Господней. Но осознать все это как грех, но просить прощения этого греха — это ведь и значит осознать свою разделенность с другими, это и значит стремиться к ее преодолению, и это значит уже простить.
Ибо прощение есть таинственный акт, которым восстанавливается утраченная целостность и воцаряется добро; прощение есть акт не законный, а нравственный. По закону всякий согрешивший против меня должен быть наказан, и пока он не наказан, законность не восстановлена, а по совести, по закону нравственному важно восстановление не законности, а целостности и любви, восстановить которые никакой закон не может. Это может сделать только взаимное прощение. Если мы прощаем друг друга, то и Бог прощает нас, и только в этой взаимной связанности прощения нашего и прощения свыше очищается совесть и воцаряется свет, которого на глубине и ищет, и жаждет человек. Ибо по-настоящему важны для него не внешний порядок, а чистая совесть, тот внутренний свет, без которого не может быть подлинного счастья. Поэтому «остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим» — это прошение о нравственном очищении и возрождении, без которого не поможет в этом мире никакая законность. Может быть, страшная трагедия нашей эпохи, тех обществ, в которых мы живем, как раз в том, что они много говорят о законности и справедливости, много цитируют всевозможные тексты, но при этом в них почти совсем утрачена сила и нравственная красота прощения. Поэтому прошение молитвы Господней о прощении грехов тех, кто согрешил против нас, нами и наших — Богом составляет, возможно, центр того нравственного возрождения, перед которым мы стоим в эту эпоху.
Источник: Беседы на радио «Свобода». Молитва Господня. Троицкие листки и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим Пища не все обнимает нам нужное и полезное. Знал Господь, что один Он всегда безгрешен. Поэтому научает нас молиться об отпущении долгов, то есть грехов наших: и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим. Не может быть со Христом тот, кто захотел быть больше подражателем Иуды, нежели Христа. Каков же этот грех, который не омывается и крещением крови?.. Каково это преступление, когда его нельзя загладить и мученичеством?..
Он мог и без твоего дела простить тебе все грехи, но Он хочет и в этом благодетельствовать тебе, во всем доставляет тебе случай к кротости и человеколюбию, гонит из тебя зверство, погашает в тебе гнев и всячески хочет соединить тебя со Своими членами». Не отпустил ты, сам против себя идешь, а не Я». Итак, отпусти, прости от сердца, и будь уверен, что вместе с этим прощаются тебе все грехи твои, словом, делом и помышлением совершенные. Кто проживет на этой земле и не поимеет врага? Постарайтесь же, понудьте себя, возлюбленные, полюбить их, умоляю вас. И не думайте, чтобы это было невозможно; я знаю, знал, на самом деле видел христиан, которые любят врагов своих. Веруйте, что это возможно, и молитесь, да будет в вас и в этом отношении воля Божия. Что тебя так раздражает во враге твоем?
Конечно, не природа человеческая. Он родной тебе: оба вы из земли сотворены и от Господа одушевлены.
Если человек находится далеко, вы можете извиниться по телефону. Последний вариант - отправить текстовое сообщение со своими словами. В идеале вы должны признать все свои ошибки и извиниться. Кроме того, вы должны прощать всех, кто извиняется перед вами за какую-либо ошибку.
Однако если вы не можете сделать это искренне, то не стоит лгать ни себе, ни человеку, перед которым вы извиняетесь. Традиции дня По обычаю в Прощеное воскресенье ходят на могилки умерших родственников. Также за их упокой ставят свечи в церкви. Важной традицией дня было очищение. Особенно если оно проведено в бане. Это связано с тем, что нужно было войти в Великий пост чистым.
После этих слов он упал замертво, пораженный ангелом, а преподобный Тит в тот же миг получил исцеление. На Афоне существует древний обычай, согласно которому тот, кто не хочет примириться с братом своим, должен при чтении молитвы «Отче наш» опустить в ней слова: «и остави нам долги наша». Эта молитва, как говорят святые отцы, — краткая запись всего Евангелия, и она открывает нам, что все в нашем спасении зависит от Бога, а от нас, от нашей веры требуется в конце концов только одно-единственное — прощение других. И потому все остальное, о чем мы просим Господа в этой молитве, связано с этим нашим прошением. Один опытный священник сказал своему духовному сыну: «В следующий раз, когда ты будешь читать "Отче наш", не говори: "Да будет воля Твоя! Если вспомнишь на молитве, говорит Он, что брат твой имеет что-то против тебя, выйди из храма, пойди примирись вначале с братом твоим, и тогда принеси жертву твою, молитву. Может быть, нам на самом деле, не примирившись друг с другом, в храм не входить? Может быть, лучше стоять на улице, как в древней Церкви у входа в храм стояли сугубо кающиеся и плачущие и испрашивали у всех входящих в него прощение? Лично они, наверное, никого не обидели, но всякий наш грех — нанесение обиды каждому, даже не знакомому нам человеку. Чтобы проникнуть в тайну прощения, необходимо обрести глубокое чувство греха.
И в течение всего Поста мы будем молиться этой главной великопостной молитвой: «Господи, даруй ми зрети моя прегрешения! Только тогда, когда познаем мы свою греховность, и только тогда, когда станет ненавистен нам грех, можем мы простить другого человека, раненного грехом. Так мучительно, до смертной тоски нуждается каждый человек в прощении, и какое это чудо, непостижимый дар — прощение! Если бы Бог не сказал: «Прощаю! Бог прощает нас не потому, что Он снисходителен ко греху, а потому, что Он предельно серьезно относится ко греху и видит, что грех означает смерть человека, и любовью Своей берет на Себя последствия нашего греха. Простить труднее всего: это значит взять на себя последствия греха другого человека. Преподобный Серафим Саровский, когда Господь открыл ему, что архиереи и другие духовные лица нашей Церкви отступят от чистоты православия, три дня и три ночи молил Господа о прощении этих людей, о том, чтобы Господь вместо них послал его в вечную муку, зная на собственном опыте, что значит гнусное прикосновение самого малого греха и гнусное прикосновение бесовское. Но Господь сказал: «Не помилую, потому что будут учить учениям и заповедям человеческим». Где нет Бога и правды Его, где одно человеческое, там нет прощения.
Если человек находится далеко, вы можете извиниться по телефону.
Последний вариант - отправить текстовое сообщение со своими словами. В идеале вы должны признать все свои ошибки и извиниться. Кроме того, вы должны прощать всех, кто извиняется перед вами за какую-либо ошибку. Однако если вы не можете сделать это искренне, то не стоит лгать ни себе, ни человеку, перед которым вы извиняетесь. Традиции дня По обычаю в Прощеное воскресенье ходят на могилки умерших родственников. Также за их упокой ставят свечи в церкви. Важной традицией дня было очищение. Особенно если оно проведено в бане. Это связано с тем, что нужно было войти в Великий пост чистым.
Нужно ли целоваться в Прощеное воскресенье и что значит «Бог простит и я прощаю»
Надо ли прощать тех, кто твое прощение воспринимает как слабость и продолжает наглеть? Что значит простить? Бог не только прощает нам грехи наши, он и в расплату за них был распят на кресте. Все люди созданы по образу Божьему, а значит, каждый из нас должен учиться прощению у Него.
Прощеное воскресенье. Как правильно просить прощения и что под запретом
| Прихожанин - Бог простит, и я прощаю! | Бог простит, и я прощаю! Незаметно прошла зима. Вот уже и солнце припекать стало, в воздухе появился приятный запах талой земли. |
| Союз Православных Журналистов - СПЖ | Простить — значит полюбить, принять человека, даже если он не раскаялся в своем поступке, — рассказал Константин Капустин, настоятель Крестовоздвиженского храма села Березово. |