Абстрактное преобразование суперсимметрии связывает бозонное и фермионное квантовые поля, так что они могут превращаться друг в друга. 28 апреля - 43672616965 - Медиаплатформа МирТесен. Несмотря на кажущуюся катастрофу, изначальная теория суперсимметрии даёт нам простой и правдоподобный выход из ситуации. Тем не менее этот вопрос был решен в начале 1980-х годов вместе с введением в теорию струн так называемой “суперсимметрии”.
Эксперимент на Большом адронном коллайдере опроверг современную теорию мироздания
Члены коллаборации CMS пытались обнаружить «суперпартнеров» кварков и глюонов. Если бы эти частицы рождались в столкновениях протонов на коллайдере, они распадались бы на «обычные» кварки и глюоны, а также легкие стабильные частицы нейтралино, из которых, согласно, теории может состоять «темная материя». Кварки и глюоны, в свою очередь, создавали бы потоки джеты других частиц, а нейтралино, не взаимодействующие с обычной материей, «улетали» бы незамеченными. Детектор CMS мог бы видеть джеты, и ученые, обнаружив «недостачу» энергии, унесенной нейтралино, могли бы сделать вывод о рождении суперсимметричных частиц. Однако на данный момент число столкновений, которые бы удовлетворяли всем этим условиям, относительно невелико. Участники коллаборации CMS в статье, опубликованной в электронной библиотеке Корнеллского университета, говорят лишь о новых ограничениях, которые накладываются на один из вариантов теории суперсимметрии. Ученые, работающие с детектором ATLAS, пытаются обнаружить рождение суперпартнеров, фиксируя рождение электронов и мюонов с потерей энергии.
Впрочем, Шиарс оговорилась, что опровергать теорию она бы пока не взялась, и отметила, что не нашли подтверждения выводы ее упрощенной версии, а не более сложного варианта. По словам профессора Воробьева, о результатах экспериментов можно будет точно говорить в конце 2012 года Фото: hepd. Алексей Воробьев: В ходе эксперимента сталкиваются два протона больших энергий. В результате рождается много разных частиц. Среди них рождаются B-мезоны. И специфика высоких энергий такова, что их рождается достаточно много.
Если вы хотите, чтобы в вашей стране были профессора мирового уровня — необходимо, чтобы они работали именно у вас, а не в CERN. Потому что, если в ваших вузах преподают лучшие профессора, у вас и студенты будут соответствующие. Например, мое поколение получило фантастически хорошее образование. Я скорее отрицательно отношусь к рейтинговой системе оценок университетов, потому что она ориентирована на «западный» стиль организации науки, в котором тоже есть проблемы. Мне кажется более привлекательным способ организации науки как в Новосибирском Академгородке в Советском Союзе, где университет и научные институты были единым целым. Насколько я понимаю, эта система действует до сих пор. Лучшее учебное заведение в районе Fermilab — Чикагский университет — в одном часе езды на автомобиле, и то если повезет с трафиком. Также до недавнего времени к нам на стажировку приезжали ребята из России. Для них это хороший опыт, и для нас польза. Как это получилось? По результатам экспериментов я защитил кандидатскую диссертацию. Мне повезло с учителями. Пожалуй, наибольшее влияние на мое воспитание как ученого оказал Василий Васильевич Пархомчук теперь академик. Когда я еще был студентом, я участвовал в экспериментах на НАП-М накопитель антипротонов , где Василий Васильевич был основной движущей силой. Это был один из лучших экспериментов ИЯФ. За изучение однопролетного электронного охлаждения мы получили премию Сибирского отделения Академии наук. В 1994 году я уехал, сначала в Данию, а через год в Америку. Однако отмечу, что при этом ни одна лаборатория, работающая в физике высоких энергий в России, не сохранила научный потенциал так, как это сделали в Новосибирске. Даже технику безопасности можно довести до полной потери какого бы то ни было смысла. Один мой знакомый стоял на лестнице между двумя этажами, потерял равновесие, упал и порвал связку на ноге. Дело житейское и, казалось бы, не имеет отношения к производственной травме, но этот случай был расценен именно так. Никто не спорит, что безопасность — это очень важно, но всякое хорошее дело можно довести до абсурда. Вторая серьезная проблема — личная ответственность. Если, например, вспомнить советскую космическую программу и советский опыт в целом, личная ответственность, несомненно, играла важную роль. Сегодня в Америке все немного иначе. Если дело провалено — жестких последствий ни для кого нет, ответственность разделяется между огромным количеством людей, и никто ни в чем не виноват. В худшем случае поменяют начальство без каких-либо серьезных последствий для этих людей. В Советском Союзе возможностей по трудоустройству было меньше, но то, что я действительно ценил в Новосибирском университете, — нас никого не заставляли ходить на занятия, достаточно было приходить на экзамены и успешно сдавать их. Для университета, который готовил научных сотрудников, это более чем оправданно. Если в науке человек не мотивирован, его невозможно заставить, это же не рабочий, которому можно сказать: «Копай траншею от сих до сих». Мотивировать нужно со школы, а на последнем этапе — поздно. Тем не менее, я не думаю, что такой способ обучения будет хорош для других вузов. Здесь нужна определенная гибкость и ясное понимание, чего вы хотите достигнуть. Но для способного человека в Fermilab всегда найдется место. Если ценный сотрудник попадает в поле зрения, мы приложим все усилия, чтобы он остался у нас. В среднем в частном секторе платят примерно так же, как в науке, но для талантливых людей возможностей там гораздо больше. Автор: Алла Сковородина.
Когда построили LHC, перед физиками стояло две задачи — найти бозон Хиггса его нашли и подтвердить, что существует суперсимметрия. Вторая задача была, пожалуй, основной. Суперсимметрия, казалось бы, объясняет многое в физике элементарных частиц. Но проблема в том, что ничего из того, что предсказали теоретики, в эксперименте не обнаружилось. Поэтому сейчас мы наблюдаем «кризис суперсимметрии». Несмотря на большое количество идей и публикаций, никто не знает, существует ли суперсимметрия и если да, то где ее искать. Может быть, необходима энергия в 10 раз большая, чем на LHC, а может быть — в 100 раз, а может быть, суперсимметрии вообще не существует. В конце 1990-х выяснилось, что у разных типов нейтрино разные массы. В действительности это высказывание не очень аккуратно. Более аккуратно физики говорят, что каждый тип нейтрино электронное, мюонное и тау представлен квантово-механической смесью трех массовых состояний — или, упрощая, смесью трех частиц. Мы пытаемся разобраться, как реально все устроено. Сначала мы производим нейтрино — хорошо сфокусированный протонный сгусток сбрасывается на мишень, из мишени вылетают пи-мезоны, которые при распаде рождают мюоны и нейтрино. После выхода из распадного тоннеля мюоны останавливаются, а нейтрино пролетают 800 км под землей, и маленькая часть из них регистрируется детектором. Поскольку каждое нейтрино состоит из «частиц» с разными массами, которые двигаются с разными скоростями, то после пролета большого расстояния квантовомеханическое смешивание приводит к изменению типа нейтрино, осциллирующему с расстоянием. Это называется нейтринными осцилляциями. Цель нашего эксперимента — посмотреть, какое количество разных типов нейтрино мы реально регистрируем, разобраться с их массовыми состояниями и выяснить, как они смешиваются. Они же «бесплатные». Сейчас мы используем уже очень большой детектор — 14 килотонн, но поскольку взаимодействие нейтрино с веществом очень слабое, только очень маленький процент частиц регистрируется даже в таком большом детекторе. Его стоимость оценивается примерно в 3 млрд долларов. Сейчас мы находимся на этапе разработки проекта. LBNЕ подразумевает создание и установку детектора в 40 кт на глубине по 1,5 км и увеличение мощности пучка, с помощью которого производятся нейтрино, с 700 кВт до 1,2—2 МВт. Это огромная мощность! И вся эта мощность сконцентрирована в мишени для производства нейтрино, которая представляет собой маленький цилиндр длиной порядка метра и диаметром сантиметр. При этом пучок сфокусирован в еще меньший размер, то есть плотность энергии еще выше. Параметры пучка и мишени выбраны так, что мишень находится на грани взрыва. Чем больше энергия, тем больше «открывательная» способность. Но максимальная энергия ограничена размерами ускорителя. Хотя intensity frontier эксперименты не могут доставить такую же детальную картину, как energy frontier, они могут видеть эффекты, которые недоступны экспериментам в energy frontier, проводя измерения редких процессов с очень высокой точностью. LHC успешно работает, и сейчас обсуждается возможность строительства установки еще большего размера. На данном этапе определенности нет, все упирается в стоимость. Решение может быть принято как через 5 лет, так и через 50. Для понимания: мы говорим про установки, стоимость которых колеблется в пределах от 5 до 20 млрд долларов и которые потребляют 0,5—1ГВт. Даже по меркам физики высоких энергий — это огромные затраты. Если мы делаем машину на порядок больше по энергии, то потребляемая мощность и стоимость будут в три-четыре раза выше. Гигаватт энергии расходует солидный город. А стоимость также зависит от того, что учитывать. В американской системе подсчета, которая учитывает все, стоимость будет раза в два больше, чем в европейской.
«Уродливая Вселенная: как поиски красоты заводят физиков в тупик»
Теория струн остается одним из ведущих кандидатов на «теорию всего», которая объединит всю физику. Тем не менее проверить ее экспериментально чрезвычайно трудно. Тем не менее открытие суперсимметрии по крайней мере даст апологетам теории струн знать, что они идут в правильном направлении. Как разлетаются бозоны Физики думают, что мы найдем доказательства суперсимметрии? Несмотря на десятилетия поисков, никто не нашел никаких доказательств суперсимметрии. Впрочем, великие теории открывались не за два-три года. К примеру, почти полвека понадобилось на то, чтобы открыть бозон Хиггса с момента теоретического предположения его существования. Потому, хотя мы и не видим доказательств суперсимметрии, эта теория остается очень мощной. Тем не менее Вселенной абсолютно все равно, насколько идеальными наши теории ни казались бы, говорит Линкольн.
Многие физики говорят, что мы должны были найти доказательства суперсимметричных частиц уже в первый запуск БАК, поэтому теория вполне может быть не ахти. Но только потому, что мы не видели каких-либо суперсимметричных частиц, еще не означает, что их нет. Может быть, есть что-то в том, как суперсимметрия проявляется, чего мы пока не понимаем. Может, нужен более мощный коллайдер, чтобы частицы-суперпартнеры проявили себя. Мы не узнаем этого, пока БАК не заработает. Если суперсимметрия была вне досягаемости по уровню энергии во время последнего запуска, данные этого года могут быть совершенно неописуемыми. Конечно, мы можем ничего и не найти. Но это тоже пойдет нам на пользу.
Правда, не всегда. А простейший вариант теории суперсимметрии предсказывает ускорение этого процесса. И, в соответствии с теорией, частота распадов может быть увеличена в пять, в 10 раз.
Пока в ходе экспериментов на БАК не зафиксирована частота, которая соответствует теоретическим построениям, но максимальная чувствительность еще не достигнута. Мы надеемся, что еще будет зафиксирован распад с той частотой, которая соответствует выводам теоретиков. Тогда будет много шума.
A40 10 , p. Nico, D. Gidley, and A. Rich, P. Vallery, P. Zitzewitz, and D. Resolution of the Orthopositronium-Lifetime Puzzle. Котов, Б. Левин, В. Ортопозитроний: «О возможной связи между тяготением и электричеством».
Препринт 1784 ФТИ им. Kotov, B. Levin, V. Orthopositronium: «On the possible relation of gravity to electricity». Левин Борис.
Рияз Масалимов Рияз Масалим 09-09-2011 16:48 link Отрицательный результат - тоже результат. Всё нормально. Если все "красивые" гипотезы подтверждались, то давно всё было бы открыто, и, естественно, развитие на этом кончилось бы, и всё бы закончилось.
Гляжусь, как в зеркало: есть ли шансы у суперсимметрии?
Жесткие требования суперсимметрии при отборе жизнеспособных теорий должны замениться на какой-то руководящий принцип, который, не будучи суперсимметрией, действует по. Теория суперсимметрии основывается на стандартной модели физики, которая включает гравитацию и объясняет существование темной материи и темной энергии. Супервремя — понятие, возникшее как «игрушечная модель» в суперсимметричной теории поля — одномерный слепок суперпространства.
СУПЕРСИММЕ́ТРИ́Я
Спонтанное нарушение суперсимметрии (общая теория). Механизм Файе — Илиопулоса спонтанного нарушения суперсимметрии. Суперсимметрия предполагает удвоение (как минимум) числа известных элементарных частиц за счет наличия суперпартнеров. На днях теория суперсимметрии получила еще один удар от Большого адронного коллайдера (БАК). му же, в этом случае у нас исчезают расходимости в первом порядке теории возмущений, что тоже является одним из плюсов суперсимметрии. Суперсимметрия доминировала над физикой частиц десятилетиями, и исключила почти все альтернативные физические теории, выходившие за рамки СМ.
Эксперимент на Большом адронном коллайдере опроверг современную теорию мироздания
Существует много споров об этой теории, но суперсимметрия является одним из наиболее привлекательно возможных расширений Стандартной модели и ведущим претендентом в. Важное предсказание суперсимметрии – существование суперрасширения теории гравитации, супергравитации, и суперсимметричного партнера гравитона – гравитино, частицы со спином 3/2. Нужно построить теорию, которая будет инвариантна относительно преобразований суперсимметрии, а также относительно. Еще не все потеряно, есть усложненные теории суперсимметрии, по которым суперсимметричных частиц так просто не обнаружишь. В новостях можно иногда встретить утверждение, что отрицательные данные LHC ставят крест на идее суперсимметрии.
Данные, полученные на БАК, поставили под сомнение теорию суперсимметрии
Представим себе, что маленький теннисный мячик лежит на слабо накачанном закреплённом баскетбольном мяче, продавив ямку в его верхней точке. Очевидно, что такая конфигурация абсолютно симметрична относительно вертикальной оси, проходящей через центры обоих мячей. Станем накачивать баскетбольный мяч. Как только вогнутость в его верхней точке исчезнет, теннисный мячик немедленно скатится вниз и в непредсказуемом направлении.
Заметим, что в ходе этого эксперимента мы не совершали никакого асимметричного воздействия на систему, но тем не менее симметрия нарушилась и притом необратимо. В результате нарушения киральной симметрии в модели Намбу—Йона-Лазиньо возникали мезоны, а фермионы приобретали значительную массу и становились более похожими на нуклоны. Эта модель не была вполне последовательной, но она во многом предвосхитила появление через 10 лет настоящей теории сильных взаимодействий — квантовой хромодинамики, которой органически присуще спонтанное нарушение киральной симметрии.
Стоит отметить также и то, что спустя несколько лет в 1965 году , когда уже стало понятно, что адроны состоят из кварков, Намбу вместе с Ханом были первыми, кто показал, что кварки взаимодействуют посредством восьми векторных частиц то есть со спином 1 , которые позднее назвали глюонами. Таким образом, Намбу стал одним из авторов представления о «цвете» кварков. Подобно электрическому, цветовые заряды характеризуют кварки и взаимодействия между ними.
Сам по себе это был фундаментальный результат вполне нобелевского класса. Кобаяши и Маскава поделили вторую половину премии. Их вклад в современную физику связан с двумя другими симметриями — пространственной и зарядовой.
Смысл первой иллюстрируется картиной, которая получается при отражении предмета в зеркале. Оно может быть либо тождественно самому предмету — например, отражение букв О или Ф, либо нет — например, отражение буквы И. В мире микрочастиц всё сложнее: там лучше говорить не о симметрии, а о чётности волновой функции, которая описывает физическую систему.
Ясно, что в результате двукратного отражения ничего измениться не должно, но при каждом отражении эта функция, вообще говоря, может поменять знак на противоположный. Если этого не происходит, состояние называют чётным, в противном случае — нечётным. Возможность того, что при слабых взаимодействиях пространственная «зеркальная» чётность может изменяться, была предсказана в 1956 году американскими физиками Ли Цзундао и Янг Чженьнин, а спустя год американский физик Ву Цзяньсюн экспериментально обнаружила, что такой эффект действительно имеет место: до взаимодействия состояние может быть чётным, а после него стать нечётным, и наоборот.
Вскоре после этого советский физик Л. Ландау сформулировал гипотезу, согласно которой при любых взаимодействиях должна сохраняться комбинированная чётность — волновая функция не меняет знак при зеркальном отражении Р и одновременной замене частиц античастицами последнюю операцию называют зарядовым сопряжением и обозначают буквой С. Гипотезу назвали СР-инвариантностью.
Долгое время её считали таким же незыблемым законом сохранения, как, скажем, закон сохранения энергии, которому подчиняются все процессы. Но в 1964 году был обнаружен редкий распад долгоживущего нейтрального К-мезона, свидетельствующий, что это не так. Сахаров сразу же отметил, что именно невыполнение СР-инвариантности на ранних стадиях образования горячей Вселенной могло привести к её барионной асимметрии — преобладанию вещества над антивеществом.
Существует множество точных примеров того, как это может произойти — но их слишком много для того, чтобы мы догадались, какой из них наиболее вероятен. И это не единственная схема, способная возникнуть при нарушении суперсимметрии! Существует большое количество других возможностей, которые я буду называть вариантами суперсимметрии. Но представленный мною вариант — наиболее популярный среди теоретиков и экспериментаторов, особенно в Европе в США он менее популярен, про другие места я не знаю. Этой популярности есть веские причины; оказывается, что существует несколько независимых способов получить схему, сходную с этой. Однако популярность всегда порождает предвзятость, а нам необходимо рассматривать все возможности, не делая предположений касательно этих аргументов. Но если суперпартнёры очень массивные, не может ли получиться так, что мы не сможем произвести ни одного из них в ближайшие десятилетия или даже столетия? Не занимаемся ли мы подсчётом количества ангелов, способных уместиться на кончике иглы?
Из всего вышеизложенного пока действительно следует, что такой риск существует. Однако есть и более тонкий аргумент в пользу наличия суперсимметрии, благодаря которому у многих физиков есть надежда на то, что все эти суперпартнёры находятся в пределах досягаемости Большого адронного коллайдера. Это следует из того факта, что суперсимметрия решила бы проблему иерархии — одну из величайших загадок нашего мира. Проблема иерархии Важным свойством природы, ставящим в тупик учёных, а в их числе и меня, является свойство иерархии — огромной разницы между свойствами слабого ядерного взаимодействия и гравитации. Эту иерархию можно описать несколькими разными способами, каждый из которых упирает на одно из её свойств. Например: Масса мельчайшей возможной чёрной дыры определяет то, что известно, как планковская масса. В связи с этим существует огромная иерархия масштабов массы между слабым ядерным взаимодействием и гравитацией. Сталкиваясь с таким огромным числом, как 10 000 000 000 000 000, десять квадриллионов, физики естественным образом задают вопрос: откуда оно взялось?
И у него может быть довольно интересное объяснение. Но пытаясь найти это объяснение в 1970-х, физики увидели существование серьёзной проблемы, даже парадокса, скрывающегося за этим числом. Эта проблема, известная сейчас, как проблема иерархии, связана с размером ненулевого поля Хиггса, которое в свою очередь определяет массу частиц W и Z. Но оказывается, что из квантовой механики следует, что такой размер поля Хиггса нестабилен, это нечто вроде аналогия неполная! Из известной нам физики, из квантового дрожания, вроде бы следует, что для поля Хиггса должно существовать два естественных значения — по аналогии с двумя естественными местами для вазы, либо твёрдо стоящей на столе, либо валяющейся разбитой на полу. И получается, что поле Хиггса вроде бы должно быть либо нулевым, или оно должно быть сопоставимым по размеру с планковской энергией, в 10 000 000 000 000 000 больше наблюдаемого значения. Почему же его значение получается ненулевым и таким крохотным, таким, на первый взгляд, неестественным? Это и есть проблема иерархии.
Многие физики-теоретики посвящали заметную часть своей карьеры попыткам решения этой проблемы. Некоторые утверждали, что нам нужны новые частицы и новые взаимодействия их идеи проходят под именами суперсимметрии, техницвета, малого Хиггса, и т. Некоторые говорили, что наше понимание гравитации ошибочно, и что существуют новые, неизвестные измерения «дополнительные измерения» пространства, которые мы обнаружим в ближайшем будущем в экспериментах на БАК.
Новые результаты, детализированные в двух статьях, не исключают эту гипотезу полностью, но устанавливают новые пределы для ее обнаружения. Теория суперсимметрии под угрозой Сотрудники Европейского центра ядерных исследований ЦЕРН , работающие на Большом адронном коллайдере, обнаружили чрезвычайно редкий случай распада элементарных частиц. Это наблюдение наносит значительный урон теории суперсимметрии. Она основана на предположении, что существует гипотетическая симметрия, связывающая бозоны и фермионы в природе. Абстрактное преобразование суперсимметрии связывает бозонное и фермионное квантовые поля, так что они могут превращаться друг в друга. Образно можно сказать, что преобразование суперсимметрии может переводить вещество во взаимодействие, и наоборот. Теория суперсимметрии выдвигалась многими физиками-теоретиками в качестве средства объяснения некоторых несоответствий в Стандартной модели Вселенной. Эти физики очень рассчитывали получить с помощью Большого адронного коллайдера первое экспериментальное подтверждение этой теории. Однако новое наблюдение, о котором было доложено на конференции по физике адронного коллайдера в Киото, противоречит многим моделям в рамках теории суперсимметрии.
Волков был приглашен на Международную конференцию авторов оригинальных идей и открытий XX века в физике элементарных частиц в Эриче Италия , где выступил с докладом «Supergravity before 1976». Последний раз он докладывал на конференции «Суперсимметрия-95» SUSY-95 во Франции, где выдвинул новую концепцию обобщенного принципа действия для суперструн и супермембран. К Дмитрию Васильевичу всегда тянулась молодежь, потому что он щедро делился идеями и открытиями и искренне радовался успехам и достижениям своих учеников и коллег. Созданная им в Харькове научная школа пользуется заслуженной мировой известностью. На его научных идеях и под его непосредственным руководством подготовлено около 20 кандидатских и докторских диссертаций. Много сил и энергии Д. Волков отдавал научно-организационной работе. Он входил в состав ряда проблемных научных Советов, редколлегий, научных журналов и сборников. Достижения Д. Волкова неоднократно отмечались орденами и медалями. Ему было присвоено звание заслуженного деятеля науки Украины. В 1997 г. Интересы Дмитрия Васильевича далеко не исчерпывались одной наукой. Он увлекался индийской философией, любил классическую литературу, занимался спортом, прекрасно плавал, был хорошим лыжником. Он любил семью, своих друзей, он горячо любил жизнь! В поселке Пятихатки есть улицы и проспекты, названные в честь известных ученых. В физике симметрии играют двоякую роль. Во-первых, каждому типу симметрии физической системы соответствует сохраняющаяся величина. Во-вторых, от новых физических теорий можно требовать выполнения различных симметрий. Чем больше таких требований — тем меньше произвол в построении теории. Примером физической теории, обладающей симметрией, является обычная квантовая механика, оперирующая волновыми функциями. Волновая функция частицы — это комплексная функция, например, пространственных координат грубо говоря, комплексное число в каждой точке. Ее можно рассчитать из уравнения Шрёдингера. Физический смысл имеет не сама волновая функция, а квадрат ее модуля, который показывает вероятность нахождения частицы в каком-либо месте. Если все волновые функции умножить на одно и то же комплексное число с модулем 1, никакие предсказания теории не изменятся. Действительно, модуль произведения комплексных чисел равен произведению модулей, и от такого домножения никакие вероятности не изменяются. Это пример так называемой глобальной симметрии глобальной — потому, что волновая функция умножалась в разных точках на одно и то же число. Суть этой симметрии заключается в том, что теория не изменяется относительно некоторого класса преобразований в нашем случае эти преобразования — умножение на произвольное комплексное число с модулем, равным 1. Квантовая электродинамика обладает симметрией относительно преобразований, называемых калибровочными. Эти преобразования заключаются в домножении поля электронов на комплексное число с модулем 1 правда, чтобы теория не изменялась, одновременно с преобразованием поля электронов нужно выполнить и некоторые другие преобразования электромагнитного поля. В отличие от рассмотренного выше случая квантовой механики, это число уже может быть в каждой точке различным локальная симметрия. Интересно отметить следующий момент. Как было сказано выше, с каждой симметрией связана сохраняющаяся величина. В случае калибровочных преобразований квантовой электродинамики такой сохраняющейся величиной является обычный электрический заряд. В пятидесятых годах Янг и Миллс построили модель, уравнения которой не менялись под действием более сложных локальных калибровочных преобразований. Сначала интерес был исключительно математическим. Однако потом на основе теории Янга — Миллса были созданы важнейшие теории взаимодействия элементарных частиц — теория электрослабых взаимодействий и квантовая хромодинамика. Эти теории, обладающие калибровочной симметрией, получили экспериментальное подтверждение. Стандартная модель фундаментальных взаимодействий В шестидесятых годах удалось объединить электромагнетизм и слабые взаимодействия. Салам, Глэшоу и Вайнберг построили теорию электрослабых взаимодействий. В 1979 году им была присуждена Нобелевская премия. Новая теория предсказала существование новых частиц, так называемых W- и Z-бозонов. Они отвечают за «перенос» слабого взаимодействия. Эти бозоны были открыты на протонном суперсинхротроне в 1983 году. Казалось бы, каким образом можно объединить электромагнитные и слабые взаимодействия, если у первых радиус взаимодействия бесконечен действительно, мы видим свет — электромагнитное излучение — от удаленных галактик и других астрономических объектов , а у вторых он не превышает размеры атомного ядра? Оказывается, такая «несимметричность» связана с тем, что масса фотонов равна нулю, а масса W- и Z-бозонов очень большая, они примерно в 100 раз тяжелее протона. Нарушение так называемой электрослабой симметрии является важным свойством теории электрослабых взаимодействий этой симметрией обладают уравнения теории. В результате нарушения W- и Z-бозоны и некоторые другие частицы например, электроны приобретают массы. В рамках модели Янга — Миллса калибровочные бозоны нельзя сделать массивными, не разрушив калибровочную симметрию. Для нарушения электрослабой симметрии был придуман механизм Хиггса. Основная идея заключается в том, что все пространство пронизывает специальное хиггсовское поле, которое взаимодействует с остальными полями и нарушает симметрию, хотя уравнения теории остаются симметричными. Возмущения хиггсовского поля должны проявляться на эксперименте как новые частицы — хиггсовские бозоны. Бозон Хиггса — очень тяжелая частица, тяжелее W- и Z-бозонов. Поэтому она пока не открыта экспериментально. Теория сильных взаимодействий, квантовая хромодинамика, тоже основана на уравнениях Янга — Миллса. Квантовая хромодинамика говорит, что многие элементарные частицы — мезоны и барионы например, протон — состоят из кварков. Однако изолированные кварки никогда не наблюдались это явление называется конфайнментом. Из-за сложности уравнений квантовой хромодинамики конфайнмент до сих пор не выведен из них напрямую. Кстати, решение уравнений Янга — Миллса и объяснение конфайнмента является одной из семи проблем тысячелетия, за которые институт Клэя назначил приз в миллион долларов. Квантовая хромодинамика также находит подтверждение в ускорительных экспериментах. Стандартная модель фундаментальных взаимодействий включает в себя модель электрослабых взаимодействий и квантовую хромодинамику. Стандартная модель оказалась в состоянии объяснить практически все экспериментальные данные, полученные к настоящему времени в физике элементарных частиц. Суперсимметрия Идея суперсимметрии Перед тем, как перейти к обсуждению суперсимметрии, рассмотрим понятие спина.
🔸 Доказательство суперсимметрии полностью изменит наше понимание Вселенной🔸
Сформулированная в 1973 году, теория Суперсимметрии предполагает наличие у каждой известной науке элементарной частицы двойника, отличающегося своими характеристиками. Чем больше мы исследуем теорию суперсимметрии, тем неотразимее она становится», — пишет специалист по физике элементарных частиц Дэн Хупер. К примеру, ученым очень хотелось, но не удалось найти подтверждения суперсимметрии — теории о том, что у каждой элементарной частицы есть гораздо более тяжелый «суперпартнер».
Суперсимметрия
Частицы-партнеры, предсказываемые суперсимметрией, могли бы поправить это. Если они существуют, эти дополнительные частицы отменяли бы вклад партнеров в массу Хиггса. Потому бозон Хиггса был бы легким, как мы его и наблюдали. Это естественное объяснение куда более желательно, чем внесение корректировок в существующую Стандартную модель. Когда вы вынуждены править теории, объясняющие то, что вы в действительности наблюдаете, это знак того, что «вы на самом деле не знаете, что делаете», говорит Линкольн, а эта теория, по всей видимости, неправильная или неполная. Самые легкие суперсимметричные частицы, предсказываемые в рамках теории, могут быть неуловимыми частицами темной материи, на которые охотятся физики десятилетиями. Суперсимметрия предсказывает, что у этой частицы будет нейтральный заряд и она едва ли будет взаимодействовать с любой другой частицей.
Примерно такое описание физики ждут от частиц темной материи. Темная материя невидима, поэтому частицы, из которых она состоит, должны быть нейтральными, иначе будут рассеивать свет и станут видимыми. Эти частицы также ни с чем не взаимодействуют, иначе мы бы их уже обнаружили. Суперсимметрия указала бы в направлении универсальной теории в физике Главная цель физики — постоянно конденсировать наше понимание вселенной все более простыми терминами. К примеру, теперь мы понимаем, что гравитация, которая привела к падению яблока на голову Ньютона, — это та же гравитация, которая управляет планетами и звездами. И теперь мы знаем, что законы электричества и законы магнетизма — просто два закона, которые определяют единую фундаментальную силу электромагнетизма.
Если суперсимметричные частицы включены в Стандартную модель, они бы тесно связали три из четырех фундаментальных сил, которые описываются Стандартной моделью: электромагнетизм, сильное и слабое взаимодействие. Суперсимметрия будет означать, что все эти три силы будут обладать одной и той же силой на очень высоких энергетических уровнях. Многомерное пространство Калаби-Яу В частности, суперсимметрия может укрепить теорию струн. Суперсимметрия часто описывается как трамплин для теории струн — чтобы она стала возможной, необходима некоторая версия суперсимметрии.
Частицы-суперпартнеры рождаются в парах, но распадаются поодиночке, и после каскада распадов от них остаются стабильные и неуловимые легчайшие суперсимметричные частицы, например нейтралино. Среди всех моделей особняком стоят теории, опирающиеся на суперсимметрию. Это слово обозначает глубокую, математически самосогласованную идею о том, что наш мир обладает симметрией нового типа, которая связывает между собой, говоря совсем условно, частицы материи и действующие между ними силы. Подробнее про суперсимметрию на доступном языке читайте и слушайте в материалах Дмитрия Казакова. Идея суперсимметрии проверяема в эксперименте, по крайней мере в принципе. Суперсимметричные теории предсказывают множество новых частиц, суперпартнеров обычных частиц. У кварков, глюонов, лептонов, гравитонов и всех других частиц есть суперпартнеры: скварки, глюино, слептоны, гравитино и т. Проблема только в том, что эти новые частицы — тяжелые, и никто не может заранее сказать, насколько. Когда строился Большой адронный коллайдер, среди физиков царило воодушевление. Многие из них считали, что массы суперчастиц находятся в районе 1 ТэВ или даже меньше, и такие частицы начнут массово рождаться на LHC. Увы, первый сеанс работы коллайдера охладил этот пыл : многочисленные поиски прямых или косвенных проявлений суперсимметрии по-прежнему дают отрицательные результаты см. Но прежде чем рассказывать о них самих, стоит кратко обрисовать, как вообще ищут проявления суперсимметрии на коллайдере. Сложность тут в том, что у суперсимметрии нет какого-то одного конкретного, железобетонного предсказания, проверяемого прямо сейчас. Имеется большое количество вариантов суперсимметричных теорий, а в них есть неизвестные численные параметры. В результате предсказания для коллайдера могут получиться самые разнообразные — и физики стараются, по возможности, охватить их все. Среди них выделяется главное направление поисков см. Считается, что вначале в столкновении протонов рождаются сильновзаимодействующие суперчастицы — скварки или глюино. Они тяжелые и распадаются на другие, те — распадаются дальше, и т. Так идет до тех пор, пока не появится легчайшая суперсимметричная частица в зависимости от варианта теории, это может быть нейтралино, гравитино или другие суперчастицы. Главное, что она уже ни на что не распадается, а просто улетает прочь, не будучи даже пойманной детектором. Эта частица уносит большой поперечный импульс, который — в силу неуловимости частицы — не отслеживается детектором. Детектор регистрирует все обычные частицы, измеряет их импульсы и видит, что они не складываются в нуль, то есть заметная часть импульса «теряется». Такой дисбаланс в поперечном импульсе указывает на то, что в столкновении родилась какая-то неуловимая частица высокой энергии. Конечно, одного лишь дисбаланса поперечного импульса мало для открытия Новой физики. В Стандартной модели тоже есть частицы, не регистрируемые детектором, — нейтрино, — и они запросто могут породить похожую картину столкновений. Вдобавок, детекторы неидеальны, и иногда они ошибаются при измерении энергий и импульсов особенно когда приходится мерять адронные струи , целые потоки адронов или даже могут неправильно идентифицировать пролетевшую частицу. Поэтому в реальности физикам приходится тщательно сравнивать полученные данные с предсказаниями Стандартной модели и пытаться найти не просто какую-то статистику событий, а их превышение над фоном Стандартной модели.
Однако новое наблюдение, о котором было доложено на конференции по физике адронного коллайдера в Киото, противоречит многим моделям в рамках теории суперсимметрии. Теория суперсимметрии Гипотеза суперсимметрии была впервые сформулирована в 1973 году австрийским физиком Юлиусом Вессом и итальянским физиком Бруно Зумино и постулирует существование определенного рода симметрии между двумя основными классами частиц — бозонами и фермионами. Фактически, гипотеза суперсимметрии позволяет при помощи преобразований связать воедино вещество и излучение. На сегодня эта гипотеза не была подтверждена экспериментально. Для того чтобы фактически проверить ее, существует несколько возможностей. Одна из них заключается в поиске определенных цепочек превращения элементарных частиц в коллайдере внутри БАК элементарные частицы сталкиваются друг с другом, и этот процесс приводит последовательному образованию других частиц. Ученые искали такие цепочки превращений в данных, собранных детектором CMS. Второй вариант подразумевает не поиск новых частиц, а обнаружение «недостатка» энергии при определенных типах столкновений. Согласно положениям гипотезы суперсимметрии, за такой недостаток «ответственны» нейтралино — один из типов гипотетических суперсимметричных частиц.
Модифицированный ход также обеспечивает естественный механизм радиационного нарушения электрослабой симметрии. Во многих суперсимметричных расширениях Стандартной модели, таких как минимальная суперсимметричная стандартная модель , есть тяжелая стабильная частица такая как нейтралино , которая может служить кандидатом в слабовзаимодействующую массивную частицу WIMP темной материи. Существование суперсимметричного кандидата в темную материю тесно связано с R-четностью. Суперсимметрия в электрослабом масштабе дополненная дискретной симметрией обычно обеспечивает кандидатную частицу темной материи в массовом масштабе, согласующемся с расчетами теплового реликтового содержания. Стандартная парадигма для включения суперсимметрии в реалистичную теорию состоит в том, чтобы базовая динамика теории была суперсимметричной, но основное состояние теории не соблюдает симметрию, и суперсимметрия нарушается спонтанно. Нарушение суперсимметрии не может происходить постоянно частицами MSSM в том виде, в котором они появляются в настоящее время. Это означает, что есть новый сектор теории, ответственный за взлом. Единственное ограничение на этот новый сектор состоит в том, что он должен постоянно нарушать суперсимметрию и давать суперчастицам массу масштаба ТэВ. Есть много моделей, которые могут это сделать, и большинство их деталей не имеют значения. Чтобы параметризовать соответствующие особенности нарушения суперсимметрии, в теорию добавляются произвольные члены с мягким нарушением суперсимметрии, которые временно нарушают SUSY явно, но никогда не могут возникнуть из полной теории нарушения суперсимметрии. Поиски и ограничения суперсимметрии SUSY-расширения стандартной модели ограничены множеством экспериментов, включая измерения низкоэнергетических наблюдаемых - например, аномального магнитного момента мюона в Фермилабе ; WMAP измерение плотности темной материи и эксперименты прямого обнаружения - например, ксенон -100 и LUX ; и экспериментами на коллайдере частиц, включая B-физику , феноменологию Хиггса и прямой поиск суперпартнеров частиц , на Большом электрон-позитронном коллайдере , Тэватроне и LHC. Фактически, ЦЕРН публично заявляет, что если суперсимметричная модель Стандартной модели «верна, суперсимметричные частицы должны появляться в столкновениях на LHC». Исторически сложилось так, что самые жесткие ограничения были связаны с прямым производством на коллайдерах. Позже LEP установил очень строгие ограничения, которые в 2006 году были расширены экспериментом D0 на Тэватроне. От 2003-2015, WMAP - х и Планка «ы темной материи измерение плотности сильно ограничены суперсимметричные расширения Стандартной модели, которые, если они объясняют темную материю, должно быть настроена для вызова конкретного механизма достаточно уменьшить Нейтралино плотность. Ожидалось, что нейтралино и слептоны будут довольно легкими, причем самый легкий нейтралино и самый легкий стау, скорее всего, будут обнаружены между 100 и 150 ГэВ. Первые запуски LHC превзошли существующие экспериментальные пределы для Большого электронно-позитронного коллайдера и Теватрона и частично исключили вышеупомянутые ожидаемые диапазоны.