В этой статье представлены грамматические задания с ответами на диктант «Деревня была где-то за лесом».
Ночь в лесу (По Л. Фролову)
Сборник диктантов по русскому языку для четвертого класса по ФГОС и УМК. (17) Но вот в промозглом рассвете неожиданно закричали петухи. (18) Деревня, оказывается, была совсем рядом. Правильный ответ на вопрос: (1) Деревня была где-то за лесом.
Ночь в лесу (По Л. Фролову)
Дремота начала одолевать нас, но слух оставался по-прежнему чутким: шевелился ли кто-нибудь из товарищей, гребцы ли сдержанным шепотом перекидывались словами — глаза тотчас же открывались, как будто сами собой. С час мы плыли таким образом, как вдруг были выведены из полусонного состояния новым сильным ревом. Олень стоял на этот раз шагов за сто от нас, на самом берегу. Еще минута — он тяжело бухнулся в воду. Гребцы налегли на весла, и лодка полетела, а мы, схватив ружья, вперили глаза в темень, стараясь разглядеть что-нибудь. Но как ни старались гребцы, как неутомимо ни управляли тяжелыми веслами жилистые руки Степана, мы не поспели. Шагах в двадцати от нас олень с шумом выпрыгнул на берег, так что отбросанные его копытами куски земли попадали в воду и брызги полетели. И долго еще прислушивались мы к треску камыша, ломающегося под ногами скачущего животного... Бильфельд III Однажды утром я вышел на крыльцо и в изумлении замер: вчерашняя черная земля за ночь стала золотой. Бледно-желтый свет поднимался от земли, засыпанной листьями. Начиналось бабье лето.
Дни как бы сделались светлее и чище. Воздух, трава, сухие ветки — все затянулось цепкой паутиной, которая тянулась с запада на восток так дуют осенние ветры , и каждое утро тысячи маленьких паучков, как сказочные ткачи, покрывали всю землю своей пряжей. Ледяное небо по ночам блистало созвездиями: Сириус сверкал в глухой воде озер, как синий алмаз; Сатурн подымался над безмолвием сосновых боров в осенние сумерки; Юпитер закатывался в лугах, за Окой, где уже вяли травы и почернели брошенные и ненужные осенью сенокосные дороги. Иногда в полночь робкий дождь перешептывался в саду с листвой. Я выходил на порог, прислушиваясь к сонному бормотанию дождя, и жалел милых друзей, оставшихся в Москве, потому что они не могли наслаждаться этой картиной. Ночью мне снилась зеленая вода, покрытая листьями лип и берез.
Толстые корни обхватили извилистую тропу.
Лес шумит, успокаивает. В стылом воздухе кружатся жухлые листья. Тропинка, петляя среди деревьев, поднимается на пригорки, спускается в ложбинки, забираясь в чащобу осинника, выбегает на зарастающие ельником поляны, и кажется, что она так и не выведет тебя никуда. Но вот вместе с листьями начинают кружиться снежинки.
Наконец в промозглом рассвете неожиданно закричали петухи. Деревня, оказывается, была совсем рядом. Главное предложение это "нужно отмахать не один десяток километров ". А придаточное, присоединенное к главному предложению союзным словом "если", "если идти в нее по большой дороге". Вид придачного Условное. Если пойти лесными тропинками, путь урежется вдвое. Главное предложение: путь урежется вдвое. Придаточное: если пойти лесными тропинками. Вид придачного: условное. Тропинка, петляя среди среди деревьев деепричастный оборот , поднимается на пригорки, спускается на ложбинки, забираясь в чащобу осинника деепричастный оборот , выбегает на зарастающие одиночное страдательное причастие, запятую не ставим, потому что стоит перед определяемым словом ельником поляны, и кажется, что она так и не выведет тебя никуда.
Торчавшие кое-где по огородам одинокие ветлы, берёзы и рябины не давали тени, не украшали местности, а служили только пристанищем ворон и галок, которые время от времени косыми тучами поднимались и пролетали над деревней в поле и обратно, оглашая воздух своим карканьем и криками. Суффиксы и окончания существительных и прилагательных. Частицы не и ни. Осложненное простое предложение.
Диктант: деревня была где-то за лесом — грамматические задания с ответами
Категория «Диктанты» Диктант «Весной» Весеннее солнце пригрело землю. Зазвенела весенняя капель. У домов галдят крикливые воробьи. С пригорков побежали говорливые ручейки. На полях зазеленели хлеба.
И тут тоже запустение и старость; прошлогодняя листва печально шелестела под ногами, и в сумерках между деревьями прятались тени. Направо, в старом фруктовом саду, нехотя, слабым голосом пела иволга, должно быть, тоже старушка. Но вот и липы кончились; я прошел мимо белого дома с террасой и с мезонином, и передо мною неожиданно развернулся вид на барский двор и на широкий пруд с купальней, с толпой зеленых ив, с деревней на том берегу, с высокой узкой колокольней, на которой горел крест, отражая в себе заходившее солнце. На миг на меня повеяло очарованием чего-то родного, очень знакомого, будто я уже видел эту самую панораму когда-то в детстве. А у белых каменных ворот, которые вели со двора в поле, у старинных крепких ворот со львами, стояли две девушки. Одна из них, постарше, тонкая, бледная, очень красивая, с целой копной каштановых волос на голове, с маленьким упрямым ртом, имела строгое выражение и на меня едва обратила внимание; другая же, совсем еще молоденькая — ей было семнадцать-восемнадцать лет, не больше — тоже тонкая и бледная, с большим ртом и с большими глазами , с удивлением посмотрела на меня, когда я проходил мимо, cказала что-то по-английски и сконфузилась, и мне показалось, что и эти два милых лица мне давно уже знакомы. И я вернулся домой с таким чувством, как будто видел хороший сон. Аудиокнига Вскоре после этого, как-то в полдень, когда я и Белокуров гуляли около дома, неожиданно, шурша по траве, въехала во двор рессорная коляска, в которой сидела одна из тех девушек. Это была старшая. Она приехала с подписным листом просить на погорельцев. Не глядя на нас, она очень серьезно и обстоятельно рассказала нам, сколько сгорело домов в селе Сиянове, сколько мужчин, женщин и детей осталось без крова и что намерен предпринять на первых порах погорельческий комитет, членом которого она теперь была. Давши нам подписаться, она спрятала лист и тотчас же стала прощаться. Я поклонился. Когда она уехала, Петр Петрович стал рассказывать. Эта девушка, по его словам, была из хорошей семьи, и звали ее Лидией Волчаниновой, а имение, в котором она жила с матерью и сестрой, так же как и село на другом берегу пруда, называлось Шелковкой. Отец ее когда-то занимал видное место в Москве и умер в чине тайного советника. Несмотря на хорошие средства, Волчаниновы жили в деревне безвыездно, лето и зиму, и Лидия была учительницей в земской школе у себя в Шелковке и получала двадцать пять рублей в месяц. Она тратила на себя только эти деньги и гордилась, что живет на собственный счет. Они будут вам очень рады. Как-то после обеда, в один из праздников, мы вспомнили про Волчаниновых и отправились к ним в Шелковку. Они, мать и обе дочери, были дома. Мать, Екатерина Павловна, когда-то, по-видимому, красивая, теперь же сырая не по летам, больная одышкой, грустная, рассеянная, старалась занять меня разговором о живописи. Узнав от дочери, что я, быть может, приеду в Шелковку, она торопливо припомнила два-три моих пейзажа, какие видела на выставках в Москве, и теперь спрашивала, что я хотел в них выразить. Лидия, или, как ее звали дома, Лида, говорила больше с Белокуровым, чем со мной. Серьезная, не улыбаясь, она спрашивала его, почему он не служит в земстве и почему до сих пор не был ни на одном земском собрании. Надо бороться. Молодежь должна составить из себя сильную партию, но вы видите, какая у нас молодежь. Стыдно, Петр Петрович! Младшая сестра, Женя, пока говорили о земстве, молчала. Она не принимала участия в серьезных разговорах, ее в семье еще не считали взрослой и, как маленькую, называли Мисюсь, потому что в детстве она называла так мисс, свою гувернантку. Все время она смотрела на меня с любопытством и, когда я осматривал в альбоме фотографии, объясняла мне: «Это дядя… Это крестный папа», — и водила пальчиком по портретам и в это время по-детски касалась меня своим плечом, и я близко видел ее слабую, неразвитую грудь, тонкие плечи, косу и худенькое тело, туго стянутое поясом. Мы играли в крокет и lown-tennis, гуляли по саду, пили чай, потом долго ужинали. После громадной пустой залы с колоннами мне было как-то не по себе в этом небольшом уютном доме, в котором не было на стенах олеографий и прислуге говорили «вы», и все мне казалось молодым и чистым благодаря присутствию Лиды и Мисюсь, и все дышало порядочностью. За ужином Лида опять говорила с Белокуровым о земстве, о Балагине, о школьных библиотеках. Это была живая, искренняя, убежденная девушка, и слушать ее было интересно, хотя говорила она много и громко, — быть может, оттого, что привыкла говорить в школе. Зато мой Петр Петрович, у которого еще со студенчества осталась манера всякий разговор сводить на спор, говорил скучно, вяло и длинно, с явным желанием казаться умным и передовым человеком. Жестикулируя, он опрокинул рукавом соусник, и на скатерти образовалась большая лужа, но, кроме меня, казалось, никто не заметил этого. Когда мы возвращались домой, было темно и тихо. Отстал я от хороших людей , ах как отстал! А все дела, дела! Он говорил о том, как много приходится работать, когда хочешь стать образцовым сельским хозяином. А я думал: какой это тяжелый и ленивый малый! Он, когда говорил о чем-нибудь серьезно, то с напряжением тянул «э-э-э-э» и работал так же, как говорил, — медленно, всегда опаздывая, пропуская сроки. В его деловитость я плохо верил уже потому, что письма, которые я поручал ему отправлять на почту, он по целым неделям таскал у себя в кармане. Никакого сочувствия! II Я стал бывать у Волчаниновых. Обыкновенно я сидел на нижней ступени террасы; меня томило недовольство собой, было жаль своей жизни, которая протекала так быстро и неинтересно, и я все думал о том, как хорошо было бы вырвать из своей груди сердце, которое стало у меня таким тяжелым. А в это время на террасе говорили, слышался шорох платьев, перелистывали книгу. Я скоро привык к тому, что днем Лида принимала больных, раздавала книжки и часто уходила в деревню с непокрытой головой, под зонтиком, а вечером громко говорила о земстве, о школах. Эта тонкая, красивая, неизменно строгая девушка с маленьким, изящно очерченным ртом всякий раз, когда начинался деловой разговор, говорила мне сухо: — Это для вас неинтересно. Я был ей несимпатичен. Она не любила меня за то, что я пейзажист и в своих картинах не изображаю народных нужд, и что я, как ей казалось, был равнодушен к тому, во что она так крепко верила. Помнится, когда я ехал по берегу Байкала, мне встретилась девушка-бурятка в рубахе и в штанах из синей дабы, верхом на лошади; я спросил у нее, не продаст ли она мне свою трубку, и, пока мы говорили, она с презрением смотрела на мое европейское лицо и на мою шляпу, и в одну минуту ей надоело говорить со мной, она гикнула и поскакала прочь. И Лида точно так же презирала во мне чужого. Внешним образом она никак не выражала своего нерасположения ко мне, но я чувствовал его и, сидя на нижней ступени террасы, испытывал раздражение и говорил, что лечить мужиков, не будучи врачом, значит обманывать их и что легко быть благодетелем, когда имеешь две тысячи десятин. А ее сестра, Мисюсь, не имела никаких забот и проводила свою жизнь в полной праздности, как я. Вставши утром, она тотчас же бралась за книгу и читала, сидя на террасе в глубоком кресле, так что ножки ее едва касались земли, или пряталась с книгой в липовой аллее, или шла за ворота в поле. Она читала целый день, с жадностью глядя в книгу, и только потому, что взгляд ее иногда становился усталым, ошеломленным и лицо сильно бледнело, можно было догадаться, как это чтение утомляло ее мозг. Когда я приходил, она, увидев меня, слегка краснела, оставляла книгу и с оживлением, глядя мне в лицо своими большими глазами, рассказывала о том, что случилось: например, о том, что в людской загорелась сажа или что работник поймал в пруде большую рыбу. В будни она ходила обыкновенно в светлой рубашечке и в темно-синей юбке. Мы гуляли вместе, рвали вишни для варенья, катались в лодке, и когда она прыгала, чтобы достать вишню, или работала веслами, сквозь широкие рукава просвечивали ее тонкие, слабые руки. Или я писал этюд, а она стояла возле и смотрела с восхищением. В одно из воскресений, в конце июля, я пришел к Волчаниновым утром, часов в девять. Я ходил по парку, держась подальше от дома, и отыскивал белые грибы, которых в то лето было очень много, и ставил около них метки, чтобы потом подобрать их вместе с Женей. Дул теплый ветер. Я видел, как Женя и ее мать, обе в светлых праздничных платьях, прошли из церкви домой и Женя придерживала от ветра шляпу. Потом я слышал, как на террасе пили чай. Для меня, человека беззаботного, ищущего оправдания для своей постоянной праздности, эти летние праздничные утра в наших усадьбах всегда были необыкновенно привлекательны. Когда зеленый сад, еще влажный от росы, весь сияет от солнца и кажется счастливым, когда около дома пахнет резедой и олеандром, молодежь только что вернулась из церкви и пьет чай в саду, и когда все так мило одеты и веселы, и когда знаешь, что все эти здоровые, сытые, красивые люди весь длинный день ничего не будут делать, то хочется, чтобы вся жизнь была такою. И теперь я думал то же самое и ходил по саду, готовый ходить так без дела и без цели весь день, все лето. Пришла Женя с корзиной; у нее было такое выражение, как будто она знала или предчувствовала, что найдет меня в саду. Мы подбирали грибы и говорили, и когда она спрашивала о чем-нибудь, то заходила вперед, чтобы видеть мое лицо. Разве здоровье не чудо? А сама жизнь? Что непонятно, то и есть чудо. К явлениям, которых я не понимаю, я подхожу бодро и не подчиняюсь им. Я выше их. Человек должен сознавать себя выше львов, тигров, звезд, выше всего в природе, даже выше того, что непонятно и кажется чудесным, иначе он не человек, а мышь, которая всего боится. Женя думала, что я, как художник, знаю очень многое и могу верно угадывать то, чего не знаю. Ей хотелось, чтобы я ввел ее в область вечного и прекрасного, в этот высший свет, в котором, по ее мнению, я был своим человеком, и она говорила со мной о Боге, о вечной жизни, о чудесном. И я, не допускавший, что я и мое воображение после смерти погибнем навеки, отвечал: «Да, люди бессмертны», «Да, нас ожидает вечная жизнь ». А она слушала, верила и не требовала доказательств. Когда мы шли к дому, она вдруг остановилась и сказала: — Наша Лида замечательный человек. Не правда ли? Я ее горячо люблю и могла бы каждую минуту пожертвовать для нее жизнью. Но скажите, — Женя дотронулась до моего рукава пальцем, — скажите, почему вы с ней всё спорите? Почему вы раздражены? Женя отрицательно покачала головой, и слезы показались у нее на глазах. В это время Лида только что вернулась откуда-то и, стоя около крыльца с хлыстом в руках, стройная, красивая, освещенная солнцем, приказывала что-то работнику. Торопясь и громко разговаривая, она приняла двух-трех больных, потом с деловым, озабоченным видом ходила по комнатам, отворяя то один шкап, то другой, уходила в мезонин; ее долго искали и звали обедать, и пришла она, когда мы уже съели суп. Все эти мелкие подробности я почему-то помню и люблю, и весь этот день живо помню, хотя не произошло ничего особенного. После обеда Женя читала, лежа в глубоком кресле, а я сидел на нижней ступени террасы. Мы молчали. Все небо заволокло облаками, и стал накрапывать редкий, мелкий дождь. Было жарко, ветер давно уже стих, и казалось, что этот день никогда не кончится. К нам на террасу вышла Екатерина Павловна, заспанная, с веером. Они обожали друг друга. Когда одна уходила в сад, то другая уже стояла на террасе и, глядя на деревья, окликала: «Ау, Женя! И к людям они относились одинаково. Екатерина Павловна также скоро привыкла и привязалась ко мне и, когда я не появлялся два-три дня, присылала узнать, здоров ли я. На мои этюды она смотрела тоже с восхищением, и с такою же болтливостью и так же откровенно, как Мисюсь, рассказывала мне, что случилось, и часто поверяла мне свои домашние тайны. Она благоговела перед своей старшей дочерью. Лида никогда не ласкалась, говорила только о серьезном; она жила своею особенною жизнью, и для матери и для сестры была такою же священной, немного загадочной особой, как для матросов адмирал, который все сидит у себя в каюте. И теперь, пока накрапывал дождь, мы говорили о Лиде. Школа, аптечки, книжки — все это хорошо, но зачем крайности? Ведь ей уже двадцать четвертый год, пора о себе серьезно подумать. Этак за книжками и аптечками и не увидишь, как жизнь пройдет… Замуж нужно. Женя, бледная от чтения, с помятою прической, приподняла голову и сказала как бы про себя, глядя на мать: — Мамочка, все зависит от воли Божией! И опять погрузилась в чтение. Пришел Белокуров в поддевке и в вышитой сорочке. Мы играли в крокет и lown-tennis, потом, когда потемнело, долго ужинали, и Лида опять говорила о школах и о Балагине, который забрал в свои руки весь уезд. Уходя в этот вечер от Волчаниновых, я уносил впечатление длинного-длинного, праздного дня, с грустным сознанием, что все кончается на этом свете, как бы ни было длинно. Нас до ворот провожала Женя, и оттого, быть может, что она провела со мной весь день от утра до вечера, я почувствовал, что без нее мне как будто скучно и что вся эта милая семья близка мне; и в первый раз за все лето мне захотелось писать. Отчего, например, вы до сих пор не влюбились в Лиду или Женю? Это он говорил про свою подругу, Любовь Ивановну, жившую с ним вместе во флигеле. Я каждый день видел, как эта дама, очень полная, пухлая, важная, похожая на откормленную гусыню, гуляла по саду, в русском костюме с бусами, всегда под зонтиком, и прислуга то и дело звала ее то кушать, то чай пить. Года три назад она наняла один из флигелей под дачу, да так и осталась жить у Белокурова, по-видимому навсегда. Она была старше его лет на десять и управляла им строго, так что, отлучаясь из дому, он должен был спрашивать у нее позволения. Она часто рыдала мужским голосом, и тогда я посылал сказать ей, что если она не перестанет, то я съеду с квартиры; и она переставала. Когда мы пришли домой, Белокуров сел на диван и нахмурился в раздумье, а я стал ходить по зале, испытывая тихое волнение, точно влюбленный.
Если идти в нее по большой дороге, нужно отмахать не один десяток километров; если пойти лесными тропинками, путь урежется вдвое. Толстые корни обхватили извилистую тропу. Лес шумит, успокаивает. В стылом воздухе кружатся жухлые листья. Тропинка, петляя среди деревьев, поднимается на пригорки, спускается в ложбинки, забираясь в чащобу осинника, выбегает на зарастающие ельником поляны, и кажется, что она так и не выведет тебя никуда. Но вот вместе с листьями начинают кружиться снежинки.
Марина забирается на дерево и решает переждать длинную ночь в лесу. Мокрый снег напоил влагой пальто. Холодно, и ноют обмороженные ноги. Наконец в промозглом рассвете неожиданно закричали петухи. Деревня, оказывается, была совсем рядом.
Диктант: деревня была где-то за лесом — грамматические задания с ответами
Сейчас деревня колыхала рябинами, отблескивала чистыми окнами. Вероятно, некогда деревню окружали дремучие леса, но крестьянская нужда, запашка и русская небережливость, а затем фабрики давно уже уничтожили их далеко кругом, и деревня Ломы стояла, как говорится, на полнейшем пустоплёсье, ниоткуда не защищённая от суровых зимних. Деревня была где-то за лесом. Если идти в неё по большой дороге, нужно отмахать не один десяток километров; если пойти лесными тропинками, путь урежется вдвое.
Диктант деревня была где то за лесом грамматические задания с ответами
Диктант 3 класс по русскому языку. Деревня была где то за лесом диктант. Диктат для подготовки к ВПР. Сборник диктантов по русскому языку для четвертого класса по ФГОС и УМК. На примере диктанта «Деревня была где-то за лесом» мы предлагаем вам познакомиться с некоторыми интересными грамматическими заданиями и правильными ответами на них. Новости,статьи,диктанты, сочинения44 Методические пособия и разработки по русскому языку для учителей, конкурсы, статьи, диктанты, сочинения, конспект урока. бу, где были построены и сдавались небольшие дачи.
Диктанты по русскому языку для 9 класса 2 четверти
| Итоговые диктанты | Деревня, куда направлялись люди и которая, по словам паромщика, находилась, во-первых, в четырех верстах, а во-вторых, была незначительна. |
| Деревня была где то за лесом диктант | Вероятно, некогда деревню окружали дремучие леса, но крестьянская нужда, запашка и русская небережливость, а затем фабрики давно уже уничтожили их далеко кругом, и деревня Ломы стояла, как говорится, на полнейшем пустоплёсье, ниоткуда не защищённая от суровых зимних. |
| Диктант "Деревня была где-то за лесом": грамматические задания с ответами | Текст диктанта. (1) Деревня была где-то за лесом. (2) Если идти в нее по большой дороге, нужно отмахать не один десяток километров; если пойти лесными тропинками, путь урежется вдвое. |
Сочинение деревня была где то за лесом
Предлагаем материалы для проведения контрольных диктантов в 9-11 классах. Было непонятно, откуда она взялась в декабрьском лесу.4 И с ней бы зима справилась, чтобы весной эта непослушница растаяла последней. В конце диктанта предлагаются ответы на грамматические задания, что позволяет ученикам самостоятельно проверить свои результаты. (17) Но вот в промозглом рассвете неожиданно закричали петухи. (18) Деревня, оказывается, была совсем рядом. В данной статье представлен интересный диктант с названием «Деревня, была где-то за лесом». На примере диктанта «Деревня была где-то за лесом» мы предлагаем вам познакомиться с некоторыми интересными грамматическими заданиями и правильными ответами на них.
Контрольные диктанты в 9 классе Незнакомая усадьба (входной диктант)
Вопрос по русскому языку: Срочноо Деревня была где-то за лесом. Если идти в нее по большой дороге, нужно отмахать не один десяток километров; если пойти лесными тропинками, путь урежется вдвое. 9 класс | Смотреть синтаксический разбор диктанта Деревня была где-то за лесом. Деревня, куда направлялись люди и которая, по словам паромщика, находилась, во-первых, в четырех верстах, а во-вторых, была незначительна. Диктант для 9 класса Деревня была где-то за лесом.
Ночь в лесу (По Л. Фролову)
Частицы не и ни. Осложненное простое предложение. Однородные члены предложения. Вводные конструкции.
Чего вы там застряли? Воло- дя, это Ромашов пришёл. Каждое лето мы наблюдали, как трясогузки выводили и выкармли- вали своих маленьких птенцов, как подрастали и опе- рялись эти беспомощные и голые птенцы, как в свой срок с радостным щебетанием один за другим вылета- ли они из родного тёплого гнезда, скрывались в листве высоких деревьев, окружающих наш маленький лес- ной домик. Начало нынешнего лета было холодным и дождли- вым.
Всю первую половину июня дул северный, неласко- вый ветер, пасмурное небо редко прояснялось. В пого- жие, ясные дни особенно веселы были в своем гнёздышке подраставшие птенцы, и мы часто ими любовались. Однажды ненастным утром произошло несчастье. Мы услышали писк, тревожное чириканье и, выйдя на крыльцо, увидели двух несчастных, обмокших птенцов. Сбитые дождём, дрожащие, они сидели в высокой мок- рой траве и не имели сил взлететь. Над ними с криком тревоги порхали, останавливаясь и повисая в воздухе, взрослые птички. Мы поймали обмокших птенцов и, приставив лестни- цу, посадили в гнездо.
Ослабевшие, мокрые птенцы прижались к своим громко пищавшим сестричкам и братцам. Родители продолжали кормить птенцов, и нам пока- залось, что всё кончилось благополучно. В полдень из гнезда вылетел ещё один птенец и сел на ступеньку дере- вянного крыльца. Поймать его было невозможно: при приближении человека он взлетел и уселся на закачав- шуюся ветку сирени. К обеду из гнезда вылетели уже три птенца. Несом- ненно, для них наступило время вылета, и они соблюда- ли свой неписаный закон, несмотря на дурную погоду. Я просыпаюсь от яркого, бьющего прямо в глаза сол- нышка.
Вылезаю из-под одеяла, иду вниз и вместо заряд- ки раскалываю с полдюжины крепких еловых чурок. С десяток поленьев я принёс в дом, нащепал лучины и затопил печь. Запах огня был чист и резок. Дым белым потоком пошёл в трубу, и я долго смотрел на этот поток. В окна лилось зимнее, однако очень яркое солнце. Печь уже трещала. Я взял две бадьи и скользкий отшлифован- ный водонос, пошёл за водой.
Высоко натоптанная троп- ка звенела под валенками фарфоровым звоном. Снег на солнце был до того ярок и светел, что глаза непроизволь- но щурились, а в тени от домов чётко ощущалась глубин- ная снежная синева. Под горой на речке я долго колотил водоносом: за ночь прорубь затянуло прозрачным и, ви- димо, очень толстым стеклом. Я сходил на соседнюю прорубь, взял там обледенелый топор и проделал канав- ку по окружности проруби. Прозрачный ледяной круг было жалко толкать под лёд. Но течение уже утянуло его. Я слушал, как он уплывал, стукаясь, исчезая в реч- ной темноте.
А здесь, на дне проруби, виднелись ясные, крохотные, увеличенные водой песчинки. Вихляющая тяжесть в вёдрах делала устойчивее и твёрже шаг в гору. Эта тяжесть прижимала меня к троп- ке. Чтобы погасить раскачивание вёдер, я изредка менял длину шагов.
Мокрый снег напоил влагой пальто. Холодно, и ноют обмороженные ноги. Наконец в промозглом рассвете неожиданно закричали петухи.
Деревня, оказывается, была совсем рядом.
Деревья в нем выродились, и плоды дают только растущие от корней ветки. Охотников до нестерпимо кислых яблок в лесу, кажется, не было, но однажды, присев на краю сада, я услышал: яблоки похрустывали на чьих-то зубах. Я приподнялся и увидел: один лось, задирая голову, мягкой губой захватывал яблоки, другой собирал яблоки, лежащие на земле. Такие картины память наша хранит как лекарство на случай душевной усталости.
Сколько раз после трудового дня я приходил в себя и, успокоенный, засыпал, стоило только закрыть глаза и вспомнить рябины со снующими в них дроздами, запах грибов и двух лосей, жующих кислые яблоки... Пескову II Стало свежо и сыро; мы плотнее закутались в плащи. Дремота начала одолевать нас, но слух оставался по-прежнему чутким: шевелился ли кто-нибудь из товарищей, гребцы ли сдержанным шепотом перекидывались словами — глаза тотчас же открывались, как будто сами собой. С час мы плыли таким образом, как вдруг были выведены из полусонного состояния новым сильным ревом. Олень стоял на этот раз шагов за сто от нас, на самом берегу. Еще минута — он тяжело бухнулся в воду.
Гребцы налегли на весла, и лодка полетела, а мы, схватив ружья, вперили глаза в темень, стараясь разглядеть что-нибудь. Но как ни старались гребцы, как неутомимо ни управляли тяжелыми веслами жилистые руки Степана, мы не поспели. Шагах в двадцати от нас олень с шумом выпрыгнул на берег, так что отбросанные его копытами куски земли попадали в воду и брызги полетели. И долго еще прислушивались мы к треску камыша, ломающегося под ногами скачущего животного... Бильфельд III Однажды утром я вышел на крыльцо и в изумлении замер: вчерашняя черная земля за ночь стала золотой. Бледно-желтый свет поднимался от земли, засыпанной листьями.
Начиналось бабье лето.
Ночь в лесу (По Л. Фролову)
Например: «Мы будем праздновать День рождения», «Я поеду в гости к бабушке», «Она будет помогать в саду». Эти глаголы указывают на действия, которые произойдут в будущем. Формы глагола в диктанте «Деревня была где-то за лесом» помогают создать цельное и живое представление о жизни в деревне и ее изменениях со временем. Использование разных временных форм глагола позволяет передать разные аспекты действий, их продолжительность и связь с прошлым или будущим. Падежи в диктанте «Деревня была где-то за лесом» В диктанте «Деревня была где-то за лесом» можно встретить различные падежи, которые изменяются в зависимости от роли слова в предложении. Один из наиболее часто встречающихся падежей в диктанте — именительный падеж, который обозначает подлежащее или предикатив, то есть существительное или прилагательное, отвечающее на вопросы «кто? Например, в фразе «Деревня была где-то за лесом» слово «деревня» является подлежащим и стоит в именительном падеже.
Далее, в диктанте встречается родительный падеж, который указывает на принадлежность, происхождение, обладание или отсутствие чего-либо. Например, в фразе «за лесом» слово «лес» стоит в родительном падеже и указывает на место нахождения деревни. Также в диктанте встречается винительный падеж, который обозначает прямое дополнение в предложении или выражает направление движения. Например, в фразе «Многие страны переселились» слово «страны» стоит в винительном падеже, так как оно является прямым дополнением к глаголу «переселились». Кроме того, в диктанте присутствует предложный падеж, который обозначает место или время происшедшего действия. Например, в фразе «на заповедной природе» слово «природа» стоит в предложном падеже и указывает на место действия.
Здание её, небольшое, строгое, в два этажа, всегда казалось Сане таким же изящным, как и сами гимназистки, на лето разъехавшиеся из города. В этом году всё: и лето, и безлюдье, и даже невидимые гимназистки — волновало его, как волнует случайно услышанная полька-бабочка. Саня вырос. Гроза В июле начались грозы — раскатистые, воронежские, страшные. После пары дней тяжёлой неподвижной жары вдруг приходил с воды плотный холодный ветер, грубо ерошил прибрежную зелень, упругой волной прокатывался по улицам, грохал створками ворот, пробовал на прочность кровельное железо.
Хозяйки ругались на чём свет стоит, стучали деревянными ставнями, ахая, тянули с верёвок хлопотливо рвущееся из рук бельё. Обмирая от предчувствия, метались заполошные огоньки лампадок, пело и дрожало оконное стекло. Вслед за ветром приходили тучи. За пару минут город темнел, будто зажмуривался, и на горизонте, нестерпимо яркая на серо-лиловом фоне, вставала, ветвясь, первая громадная молния. Дома становились ниже, приседали на корточки, зажимали в счастливом ужасе уши.
И через секунду-другую громко, с хрустом разрывалось в небе сырое натянутое полотно. И ещё раз, и ещё. А потом на обмерший Воронеж обрушивалась вода. Рыча, она бросалась на крыши, на подоконники, хрипела в водосточных трубах, рыскала, нападала — и по вершинам деревьев видно было, как она шла. По мощёным улицам в центре текло, водоворотами закручиваясь на перекрёстках, окраины заплывали живой жирной грязью.
Квартирная хозяйка, крестясь, обходила комнаты, бормоча не то молитвы, не то заклинания, и свечной огонёк пытался вырваться из-под её трясущейся ладони. Мать тоже, как все, захлопывала окна, накидывала платок на хрупкие плечи, но — Саня видел — не боялась совершенно. Была красивая, холодная, неживая — как всегда. Сам он грозу обожал и после первого же залпа небесной шрапнели выскакивал во двор, радуясь тому, как вскипают лужи, кружится голова и прилипает под мышками и на спине ледяная, с каждой секундой тяжелеющая рубаха. Гроза рифмовалась с любовью.
Удачи вам! Задания по грамматике и правописанию 1. Проверьте свои знания и узнайте, насколько хорошо вы справились с заданиями. Мальчик ушёл на пруд отдохнуть. Дети играли в футбол на поле. Она пригласила меня в гости. Мама выпекает пирог для гостей.
Задания по грамматике и правописанию 1. Проверьте свои знания и узнайте, насколько хорошо вы справились с заданиями.
Мальчик ушёл на пруд отдохнуть. Дети играли в футбол на поле. Она пригласила меня в гости. Мама выпекает пирог для гостей. Я собрался ехать к бабушке на выходные.
Контрольные диктанты. В Подмосковье есть у меня заветное место — лесная поляна вдали от дорог
Диктант: деревня была где-то за лесом. Грамматические задания с ответами На чтение 3 мин Опубликовано 12. Хорошее знание грамматических правил помогает говорить и писать без ошибок, что особенно важно в современном информационном обществе. Диктанты — это отличный способ проверить свои знания и навыки на практике. В статье представлен диктант под названием «Деревня была где-то за лесом». В нем представлено несколько предложений с пропущенными словами. Задача читателя — заполнить пропуски правильными грамматическими формами слов.
Обручеву VI Деревня была где-то за лесом. Если идти в нее по большой дороге, нужно отмахать не один десяток километров; если пойти лесными тропинками, путь урежется вдвое. Толстые корни обхватили извилистую тропу. Лес шумит, успокаивает. В стылом воздухе кружатся жухлые листья.
Тропинка, петляя среди деревьев, поднимается на пригорки, спускается в ложбинки, забираясь в чащобу осинника, выбегает на зарастающие ельником поляны, и кажется, что она так и не выведет тебя никуда. Но вот вместе с листьями начинают кружиться снежинки. Их становится больше и больше, и в снежном хороводе не видно уже ничего: ни падающих листьев, ни тропы. Осенний день как свеча: тлеет-тлеет тусклым огнем и угаснет. На лес наваливаются сумерки, и дороги совсем не видно; не знаешь, куда идти.
Жутко и страшно в темноте, а Марина совсем одна. Идти дальше рискованно: осенью северные леса страшны волками. Марина забирается на дерево и решает переждать длинную ночь в лесу. Мокрый снег напоил влагой пальто. Холодно, и ноют обмороженные ноги.
Наконец в промозглом рассвете неожиданно закричали петухи. Деревня, оказывается, была совсем рядом.
Жутко и страшно в темноте, а Марина совсем одна.
Идти дальше рискованно: осенью северные леса страшны волками. Марина забирается на дерево и решает переждать длинную ночь в лесу. Мокрый снег напоил влагой пальто.
Холодно, и ноют обмороженные ноги. Наконец в промозглом рассвете неожиданно закричали петухи. Деревня, оказывается, была совсем рядом.
Фролову Грамматические задания 2. Выписать по одному словосочетанию на все виды подчинительной связи и разобрать их: В 1, 2 абзацах — 1-й вариант в остальном тексте — 2-й вариант 4. Сделать синтаксический разбор предложения: Идти дальше рискованно: осенью северные леса страшны волками.
Лягушки, какие только были в лужах, заволновались так сильно, что от них заволновалась вода.
Из предложений 11-17 выпишите слово, в котором правописание приставки зависит от глухости - звонкости последующего согласного. Из предложений 13-17 выпишите слово, в котором правописание суффикса определяется правилом: «В полных страдательных причастиях прошедшего времени пишется НН». Замените слово «отмахать» в предложении 2 стилистически нейтральным синонимом. Напишите этот синоним. Замените словосочетание «осенний день» предложение 9 , построенное на основе согласования, синонимичным словосочетанием со связью управление. Напишите получившееся словосочетание.